Слуга Мойры (городское фэнтези, приквел-зарисовка)

LiLinochka писал(а):

Яна, поздравляю с открытием темы
Великолепные обложки
Очень интересно узнать про жизнь Мариуса

_____________________________________

Margot Valois писал(а):

С удовольствием присоединяюсь и в этой теме - как приятно окунуться в ещё одну неповторимую историю неповторимого мира

 » — 2 —

Зима укрыла Прагу белым одеялом. Ветер закручивал в танце колючие снежинки, бросал их в лицо и играл полами длинного черного пальто.

Он ждал уже очень долго. Наблюдая за игрой света ночных огней Града, отражающихся в зеркале Вталвы, Мариус чувствовал себя неуютно под взорами святых - извечных стражей Карлова моста.

Странное чувство. Моргот всегда думал о том, что вера людей сродни той силе, которая зовется магией. Поддерживаемая миллиардами, религия тоже способна творить чудеса. И дело вовсе не в божественном проявлении, а в силе. Достаточно просто верить и чудо свершится. Ведь любое заклятие основывается не только на знаниях и определенных умениях, но и на вере в собственные возможности. Без нее едва ли что-то получится.

Но простым людям этого не понять. Они подобны слепым котятам и не способны видеть так, как те, в чьей крови растворена сила. Не видят, как устроено пространство, сотканное из множества нитей колоссальной энергии и им не понять, что переплетая эти нити можно совершать невероятные вещи.

Снег замел мостовую за несколько часов и припорошил лики святых. Мариус неспешно прогуливался мимо, и занимал себя тем, что проверял память на знание истории. Той, что писалась уже без активного участия семей.

После войны заклинатели практически не вмешивались в ход истории, и больше не пытались играть в богов, позволив людям быть хозяевами в этом мире. И простые смертные использовали этот шанс. Многие из них сами уподобились богам, вершили историю и творили поистине страшные вещи. Их войны были не менее разрушительными и масштабными.

Кто-то считал, что без заклинателей этот мир был бы лучше, чище, правильнее. Кто-то же, как например его отец Мортимер, считали людей грязью и недостойными даже ходить по земле. Но Мариус считал, что если бы не было людей, не было бы и самих заклинателей, и наоборот. У всего должна быть обратная сторона, противовес. Конечно, быть может люди еще и проживут без соседства с теми кто обладает силой, но вот заклинатели без простых смертных вряд ли протянут долго.

Этот мир устроен именно так, и перекроить его под безумные идеи и стремления, к которым стремится тоже Братство на протяжении долгих веков, верх абсурдности. Кто бы ни задумал эту вселенную такой, он явно знал что делает, этот неизвестный Создатель, если он конечно вообще был.

Семьи всегда считали божествами своих предков, а вот в кого верили те, о ком сложено столько легенд и мифов, правдивых и не очень, неизвестно и вряд ли когда-то станет.

Становилось холоднее. Мариус перехватил трость и едва видимая человеческому глазу искра сорвалась с набалдашника, в виде оскаленной волчьей морды и растаяла в воздухе. Теплое магическое дыхание коснулось рук, забралось под кожу вызывая легкое покалывание, змейкой пробежало вдоль позвоночника разгоняя кровь не позволяя околеть еще больше.

Терпение заклинателя постепенно сходило на нет и когда он уже собрался вернуться в гостиницу, в которой остановился минувшим утром, заметил приближающуюся женскую фигуру.

Она шла по мосту прямо к нему навстречу. Легко, эта женщина словно плыла по воздуху. Плавно, почти не касаясь земли, словно танцовщица, исполняющая древний магический танец. Каждое ее движение завораживало, привлекало внимание, как и все ней.

Мариус не сводил с Оракула глаз, придирчиво изучая новый иллюзорный облик. Чужой, но в тоже время знакомый до мельчайший деталей. Его уже давно перестало интересовать, чьи личины использует Многоликая из раза в раз; простой прохожей или какой-то дамы жившей пару столетий назад. Все это только маски, скрывающие то, что дано понять не многим.

Она не ограничилась Мороком и приоделась для выхода в люди. Ее столь излюбленное платье с корсетом явно смотрелось бы не уместно на улицах большого современного города. Но вся одежда оказалась подобранной не по погоде.

Многоликая не изменяла черному цвету; шелковая туника расшитая серебряными ниткам с полукруглым вырезом на груди, джинсы, высокие сапоги ботфорты на плоской подошве и легкий тренч.

— Ты опаздываешь, — с напускной серьезностью, вместо приветствия проговорил маг.

— Я как раз вовремя, смотри, — ладони женщины скользнули по плечам Мариуса, заставляя его, обернутся и посмотреть в противоположную сторону.

Не смотря на довольно поздний час и погоду на мосту было достаточно прогуливающихся туристов. Кто-то гулял парами, кто-то в одиночестве, наслаждаясь спокойствием и тишиной зимнего вечера и прекрасными пейзажами.

— Что именно я должен увидеть? — Мариус был в недоумении.

Многоликая вытянула руку и указала на молодую пару, от которой их отделяли три статуи.

Мужчина среднего роста с коротко стрижеными светлыми волосами. Разглядеть его лицо не представлялось возможным, так как он стоял в пол оборота. Простая неброская одежда, ничем не выделяющая его из толпы. Но внимательный взгляд заклинателя приметил под распахнутой кожаной курткой незнакомца ремни кобуры, и уже после отметил его выправку военного и манеру держаться.

— Он офицер, — Многоликая, как всегда предугадывала мысли.

Девушка же стояла к ним лицом, и Морготу удалось ее хорошенько рассмотреть. Скорее всего, она была ненамного младше его самого. Стройная и миниатюрная, немного ниже своего спутника, с копной кудрявых, шоколадного оттенка, волос. Выразительные черты лица, зеленые глаза и красивая улыбка.

— Ее зовут Марилли.

Молодые люди о чем-то разговаривали и смеялись, держась за руки. Они были счастливы.

— Довольно необычное имя, — пожал плечами заклинатель. — И что нам это дает?

— Вслушайся хорошенько, Мариус. Проговори по буквам, задумайся. Или ты думаешь, что мы приехали сюда просто поглазеть на туристов?

— Кто же знает, — широко улыбнулся Моргот. — От тебя всего можно ожидать.

— Я серьезно, — на чужое лицо легла знакомая тяжелая тень. Создалось впечатление, что маска дала трещину, обнажая истинную суть. — Имя - анаграмма. Ее мать слишком держалась за свое прошлое и за то чудовище, которое так любила...

Заклинатель тут же стал серьезным, нахмурился.

— Не может быть... — выдохнул он, увязывая воедино все то, что уже успел узнать.

— Она - Рималли.

— Тьма Всемогущая!

— О, ты прав, — теперь улыбалась Многоликая. — Воплоти, так сказать.

Мариус знал, что Лиаму удалось то, что не удавалось Братству на протяжении долгих веков. Фолианты, книги и прочие записи, оставленные Мортимером, говорили о том, что никому не удалось повторить эксперимент кого-то из своих далеких предков.

У человека и заклинателя не может быть детей. Об этом было известно испокон веков и не раз подтверждалось на практике. Но свитки найденные в Константинополе, до того как город разобрали на сувениры, открыли Братству то, о чем никто не мог и помыслить.

Кхалесса, та самая заклинательница о ком сложено немало историй и легенд, чье существование скептики подвергают сомнению, а безумцы верят и поклоняются как богине, которая вернется однажды, возродит былую магию и величие всех заклинателей.

Кхалесса была дочерью заклинателя и смертной женщины. Именно в этом и был секрет ее магии. Полукровка подчиняла себе Тьму - первозданную материю породившую мир и все живое. Она творила магию по своему желанию и о таком заклинатели могли лишь мечтать. Ведь им нужно было концентрироваться на плетении, знании и прочих вещах, как например артефактах, а не просто пожелать и совершить что угодно.

Братство хранило тайну константинопольских свитков как зеницу ока. А после того, как в Дамьетте[1] была найдена скрижаль, они поняли, что им не под силу сплести начертанное заклятие, и пробудить свою богиню. И вот тогда члены Братства всерьез задумались о том, чтобы повторить эксперимент и создать того, кто по одному своему желанию возродит к жизни Кхалессу.

— Все дело в крови, ведь так? — Мариус вопросительно посмотрел на Оракула. — Лиам первый из Рималли, кто пошел не по той стезе, угодил в Братство и окончательно свихнулся на экспериментах.

— Так, — кивнула она.

— Значит Кхалесса, тоже была от крови Рималли?

Многоликая промолчала, а он понял, что это предположение верно и поразился тому, как раньше не пришел к этим выводам. Теперь было понятно, почему до Лиама никому не удалось обзавестись детьми полукровками.

Маг внимательно наблюдал за девушкой стараясь осознать все до конца.

— Тебе хорошо удалось спрятать ее от отца, — озвучил свои мысли Моргот. — Скрывающий оберег?

Заклинатель понял это только тогда, когда Многоликая указала ему на пару, а до этого хотелось просто отвести взор и не зацикливать внимание. Так работают подобные артефакты, и они довольно редки.

Оракул вновь кивнула.

— Где ты его раздобыла?

— В сокровищнице Лайнела есть много интересных вещей. Можешь мне поверить, король и о половине из них даже не подозревает.

— Как и о скрижали?

Женщина пожала плечами.

— Если нет, то совсем скоро узнает.

Мариус не сводил глаз с молодой пары.

— Ты хочешь забрать оберег, — он не спрашивал, все было и так понятно.

— Время почти пришло. Через полтора месяца, этот человек должен умереть, — Многоликая говорила о спутнике Марилли. — Сегодня мы ступим на путь, с которого уже будет нельзя свернуть. Как только девушка останется без оберега, Лиам найдет ее. Не сразу, но этот час настанет, и к тому времени мы будем готовы.

Моргот продолжал хмурится:

— Почему сейчас?

— Бывает так, что Судьба предоставляет шанс лишь единожды...

— Какой именно шанс?

— Встретить свою истинную любовь, — она улыбнулась. — Все должно произойти при определенных обстоятельствах. Случись это раньше или позже, все потеряет смысл. Этот мужчина не тот с кем ей суждено быть и, к сожалению, он обречен.

— И кому же тогда так повезет? — Криво ухмыляясь, поинтересовался маг.

— Уж точно не тебе, — в тон ему ответила Оракул.

— Ну конечно...

Им пришлось отвернуться, когда пара прошла мимо, и сделать вид, что их, как и остальных туристов интересуют местные достопримечательности.

— Знаешь, — неожиданно заговорила Многоликая, после долгой паузы. — Однажды я поклялась, отомстить Братству Тьмы, — в карих глазах отразился гнев. Морок дрогнул, всего на миг, разоблачая иллюзию и показывая то, что было скрыто все это время - уродливый шрам на когда-то, несомненно, красивом женском лице. Магия не ладила с испытываемыми ею эмоциями, но как только с ними удалось совладать, мираж стал прежним. — Отомстить за все, что они со мной сделали, за тех, кого забрали у меня. Отомстить за свою жизнь... за ее конец в самом начале. Но потом я поняла, что они сами приведут себя на порог гибели и мне нужно только посодействовать, но при этом сделать так, чтобы защитить как можно больше невинных жизней. Того кто поможет мне и в том и в другом, я выбрала еще семь веков назад. В его горячую голову пришлось вложить много всего, выбить много дури, которой все равно еще осталось с избытком, — попыталась пошутить она. — Но без союзников, друзей и тех, кто ради любви готов на все, не достичь ничего.

Немного потрясенный подобными откровениями, Мариус не сразу нашелся, что сказать.

— Полагаю, Гаррет не в курсе всего этого.

— Он узнает обо всем в свое время.

— И будет страшно зол, — добавил маг.

— В этом весь он, — Оракул улыбалась.

— Ну, а когда меня ты определила в союзники?

— Когда увидела маленького мальчика, получившего оплеуху от отца с которым он не желал соглашаться.

Моргот замер, как будто в него ударили поражающим заклятием. Он вспомнил тот вечер и все произошедшие события.

— Уже тогда я знала, что ты станешь не просто моим союзником, но и то, что без тебя все закончится, не успев даже начаться...

___________________________________
[1] Думьят (Дамьетта) — портовый город в Египте на Средиземном море в дельте Нила, около 200 км к северу от Каира. Летом 1249 года во время Седьмого крестового похода Людовик IX во главе крестоносцев, высадился в городе и занял там крепость.

И немного музыкального настроения