Клуб историков-любителей

11.02.12
Скончалась певица и актриса Уитни Хьюстон

По всем миру в теленовостях и на страницах Инета последние несколько часов звучит «And i will always love you».
«И я всегда буду любить тебя» — слова из песни, которая обессмертила Уитни Хьюстон, теперь посвящают ей самой.
В 4:00 по Москве, медики, приехавшие на срочный вызов в одну из гостиниц Лос-Анджелеса, констатировали смерть певицы. Причины кончины пока не называются, но версия убийства исключена. Уитни Хьюстон ушла из жизни накануне ежегодной церемонии вручения Grammy — главной музыкальной награды, за которой Уитни не раз поднималась на сцену.
Актеры, музыканты и простые почитатели уникального голоса Хьюстон оставляют свои комментарии в социальных сетях.
Эта новость на первых полосах газет всех американских изданий.
Ее имя в книге рекордов Гиннесса. Карьера королевы поп-музыки началась, когда ей было 11 лет. И с тех пор она собрала более 400 всевозможных наград в области музыки, это рекордное число. В ее копилке шесть Grammy, две Emmy, более 20 наград American Music Awards. И на этом список не заканчивается.
Завораживающий голос покорял сердца миллионов, собирал полные залы и стадионы на пике ее славы. С середины 80-х до конца 90-х она была одной из самых популярных певиц в мире. Синглы и клипы разошлись по миру общим тиражом 170 миллионов экземпляров.
Известность Уитни простиралась за горизонты музыкальной карьеры. В 1988-м она дебютировала в фильме телохранитель. Песня I will always love you несколько месяцев возглавляла мировые хит-парады.
Уитни Хьюстон: «Песня I will always love you стала хитом. Ее крутили повсюду. И мне кажется, люди в России, Китае, Штатах и Австралии понимают ее одинаково. Вот представьте, миллионы людей во всем мире одновременно слушают мою песню о любви. Это же чудесно!»
На ее песнях выросли суперзвезды современной музыки — Кристина Агилера и Мэрайя Кэри, голос которой вначале даже путали с голосом Уитни Хьюстон
Но за грандиозным успехом последовало трагическое падение.
В конце 90-х в прессе появились истории о пристрастии певицы к наркотикам. Она несколько раз побывала в наркологическом центре. В газетах то и дело писали, что талант Уитни Хьюстон сгубила разбитая семейная жизнь — брак с певцом Бобби Брауном не сложился, случались побои, скандалы, которые привели в 2007-м к мучительному разводу.
Уитни Хьюстон: «Я действительно верю в вечную любовь. Я проверила это на собственной шкуре, это оказалось правдой. Если ты любишь, ты можешь даже злиться и ненавидеть этого человека, но не можешь его бросить».
Последний карьерный взлет случился в 2009м: Уитни выпускает новый альбом, который на миг принес былую славу. Но лишь на миг. Промоконцерт для раскрутки альбома провалился. Хьюстон не попадала в ноты, ее голос срывался, люди уходили, выступления одно за другим отменялись.
В 2010-м Хьюстон сообщила публично, что полностью избавилась от наркозависимости, но на сцену стала выходить все реже, а продажи альбомов резко упали.
Уитни Хьюстон: «Самое важное — определить приоритеты в жизни. Штук пять, не больше. Ведь нельзя иметь сотню приоритетов. Это значит, не размениваться по мелочам, а пять — в самый раз».
Тело умершей певицы обнаружил ее возлюбленный Рэй Джей в отеле Beverly Hills Hilton. Именно с ним Уитни и видели последний раз.

Французская баронесса Элиз де Ларош 8 марта 1910 года совершила экзаменационный полет, заслужив тем самым славу первой женщины-пилота. К тому же в результате она получила лицензию на управление аэропланом. То, что лицензия была выписана ей в «женский день», является только совпадением, поскольку такого праздника тогда еще не существовало.
Увлеченная полетами на воздушных шарах, де Ларош познакомилась в Шалоне с авиатором Шарлем Вуазеном и 22 октября 1909 года самостоятельно поднялась в воздух на аэроплане Вуазена.
Вуазен разрешил де Ларош только проехать на аэроплане по земле, но она ослушалась и пролетела несколько сот метров. 8 марта 1910 года по результатам соревнований в Гелиополисе Аэроклуб Франции выдал де Ларош удостоверение пилота № 36 — так она официально стала первой лётчицей Франции.
8 июля 1910 года в Реймсе де Ларош пережила первую серьёзную авиакатастрофу; восстановление потребовало двух лет. А осенью 1912 года произошла автокатастрофа, в которой она вновь разбилась, а Шарль Вуазен погиб. Но Элиз не оставила своего увлечения.
Несколько лет де Ларош разъезжала с «летающим цирком» по Европе, летала в Каире и Санкт-Петербурге. Во время Первой мировой войны, когда женщины были официально отстранены от полётов, служила водителем во французской армии.
В июне 1919 года де Ларош поставила два «женских» мировых рекорда — на высоту и дальность полёта.
18 июля 1919 года де Ларош и пилот двухместного самолёта, на котором она планировала сдавать экзамен на допуск к профессиональным полётам, погибли в авиакатастрофе на аэродроме Кротуа. Ларош в этом полёте была пассажиркой.
Памятник лётчице установлен в аэропорту Ле Бурже.

Журнал POKER № 16
http://www.pokerpress.ru/article/288

Амелия Мэри Эрхарт - - ”первая леди Атлантики”

Амелия родилась 24 июля 1897 года в маленьком городке Атчисон, штат Канзас, в семье адвоката Эдвина Эрхарта. Супруга Эдвина, Эми, была дочерью местного судьи.
Детство Амелии и атмосферу, которая ее окружала в тихом патриархальном Атчисоне, пожалуй, легче всего представить, перечитывая ”Приключения Тома Сойера”. Амелия была старшим ребенком в семье; вторая дочь, Мьюриэл, родилась через два с половиной года.
С самых ранних лет сестры Эрхарт пользовались необычайной для того времени свободой выбора интересов, друзей и развлечений. А потому, кроме традиционных девичьих игр и занятий, Амелия изводила кучу патронов, метко стреляя из подаренной отцом винтовки 22 калибра, была отличной наездницей, прекрасно плавала и играла в теннис. Читать Амелия научилась в четыре года и с ранних лет поглощала огромное количество самой разнообразной литературы. Oсобенно притягивали ее книги, повествующие о великих открытиях и приключениях. В результате, обладая богатым воображением и неуемной энергией, среди детей с соседних улиц она была признанным лидером и заводилой - несмотря на принадлежность к «слабому полу». Ее отметки в школе почти всегда были отличными, особенно по естественным наукам, истории и географии. Если же это оказывалось не так - причиной, как правило, была какая-нибудь затеянная Амелией авантюра, за которой следовало «дисциплинарное взыскание»…
Со временем, однако, финансовое положение семьи ухудшилось – Эдвин Эрхарт начал сильно пить. Скоро семье пришлось познать настоящую бедность, когда платья подрастающим дочерям шили из старых оконных занавесок… В итоге в 1914 году Эми, забрав дочерей, переехала к родственникам в Чикаго.
Новый поворот в судьбе Амелии Эрхарт произошел на Рождество 1917 г. Приехав в Торонто, чтобы навестить младшую сестру, она увидела на улице тяжело раненых солдат, прибывших с фронтов Мировой войны. Впечатление было столь сильным, что вместо возвращения в школу Амелия записалась на ускоренные курсы медсестер и пошла работать в военный госпиталь. К концу войны накопленный опыт вроде бы склонял ее к мысли посвятить свою жизнь медицине. Однако недалеко от госпиталя находился военный аэродром, и посетив несколько аэрошоу, Амелия усомнилась в своем врачебном призвании – здесь она впервые почувствовала притяжение неба…
Некоторое время она изучала в Колумбийском университете физику, химию и медицину, а также - просто для удовольствия – французскую классическую литературу (Амелия знала четыре иностранных языка). В 1920г. воссоединившаяся семья переехала в Лос-Анджелес, и в январе 1921 года Амелия начала брать уроки летного мастерства.
Ее первым инструктором была Анита (Нета) Снук – одна из считанных в те годы женщин-летчиц, которая купила подержанный учебный самолет ”Кертис-Канюк” и зарабатывала с его помощью на жизнь, обучая всех желающих азам летного дела. Нета сразу отметила ”естественность” новой ученицы, спокойно и уверенно чувствовавшей себя в кабине; впрочем, отметила она и некоторую ее склонность к авантюризму – несколько раз ей приходилось вмешиваться в управление, препятствуя попыткам Амелии пролететь под проводами линии электропередач вблизи аэродрома при заходе на посадку.
Уроки стоили недешево, и чтобы оплатить обучение, Амелия стремилась устроиться хоть на какую-то работу – нелегкая задача в кризисное послевоенное время. Она играла на банджо в мюзик-холле, работала фотографом, кинооператором, учительницей, секретаршей, телефонисткой, автомехаником и даже водителем грузовика - и в то же время пыталась узнать все, что могла об авиации, от теории полета до устройства авиамотора.
Летом 1921 г. Амелия стала гордым владельцем небольшого ярко-желтого биплана ”Киннер Эйрстер” - ее первого собственного самолета. Нета Снук не одобрила приобретения. ”Эйрстер” был опытным самолетом, существовавшим в единственном экземпляре, и оснащенным 3-цилиндровым двигателем воздушного охлаждения – одним из первых подобной конструкции в США.
Один из цилиндров этого двигателя имел склонность к заклиниванию в самый непредсказуемый момент; в целом же, многие считали что это опасный самолет, слишком строгий и не прощающий ошибок в пилотировании.
Тем не менее, Амелия уже приняла решение, и теперь все свободное время она проводила в воздухе, осваивая искусство воздушной акробатики – под руководством одного из опытных отставных армейских пилотов.
Результаты последовали быстро. В 1922 Амелия Эрхарт установила свой первый мировой рекорд, поднявшись на высоту 14000 футов – выше, чем это удавалось до сих пор любой женщине-пилоту. Вскоре последовали новые достижения… Интерес публики к авиации в те годы был огромен, и на аэродромах Калифорнии часто проводились авиашоу с имитацией воздушных боев, разнообразными рискованными трюками и состязаниями в искусстве высшего пилотажа. Уже к концу года Амелия стала признанной звездой подобных воздушных родео, ее имя стало все чаще появляться в авиационной прессе. А вскоре, 16 мая 1923 года, она получила лицензию Национальной Ассоциации Аэронавтики США.
Тем не менее окончательный развод родителей в 1924 г. вынудил Амелию продать самолет, чтобы купить автомобиль для поездки с матерью через всю страну в Бостон. Здесь Амелия получила работу преподавателя английского языка для детей иммигрантов в детском доме. Все свободное время и деньги она использовала для летной практики.
Очень быстро она приобрела известность и неподдельное уважение в местных авиационных кругах, поскольку не только хорошо летала, но и не брезговала испачкать руки маслом, с удовольствием часами копаясь в моторах и помогая механикам обслуживать самолеты на аэродроме.
Однако судьбоносный шаг к мировой славе был сделан ей только 17 июня 1928. В этот день Амелия Эрхарт стала первой женщиной, пересекшей Атлантику на борту самолета Фоккер F-7 ”Friendship” - "Дружба" – в компании пилота Уилмера Стульца и бортмеханика Лу Гордона.
Перелет был организован известным нью-йоркским издателем Джорджем Палмером Путнамом. Как позднее вспоминал Путнам, едва увидев Амелию, он немедленно ”почувствовал” в ней будущую мировую знаменитость. Предчувствие не обмануло опытного издателя и пресс-агента, а впоследствии их судьбы оказались связаны гоpаздо прочнее чем они могли предположить при первой, почти случайной встрече а 1928 году.
А пока в глубоком секрете, дабы не привлекать внимания конкурентов, трехмоторный Фоккер был переоборудован в мастерских на окраине Бостона, оборудован всем необходимым для трансокеанского перелета и – на всякий случай – переоснащен с колес на поплавки.
Вылетев с Ньюфаундленда 17 июня 1928, самолет пересек океан за 20 часов 40 минут и приводнился у побережья Англии. Из-за сочетания редкостно плохой погоды и отсутствия опыта управления тяжелыми многомоторными самолетами, Эрхарт, к своему глубокому сожалению, проделала этот путь фактически в качестве пассажира.
После посадки она с досадой сказала репортерам: ”Меня просто везли, как мешок с картошкой!”. Она постоянно стремилась переключить внимание прессы на пилотов ”Фоккера”, однако публику интересовала только ”первая женщина в трансатлантическом перелете”. Тем не менее, это было реальное начало блестящей карьеры Эрхарт в авиации.
Вскоре она научилась пользоваться преимуществами, которые дает известность. Она использовала ее как плацдарм для активной пропаганды своих взглядов и идей, в частности, борьбы за равноправие женщин и их активное привлечение в традиционно ”мужские” профессии, в особенности в авиацию. За короткое время Амелия опубликовала в прессе множество статей и большую книгу о развитии авиации, на эту же тему она читала публичные лекции во многих городах страны.
Эрхарт была абсолютно убеждена в большом будущем коммерческих авиаперевозок; она стояла у истоков организации нескольких крупнейших регулярных авиалиний США. Она любила заканчивать свои публичные выступления фразой, обращенной к слушателям: ”До скорой встречи на трансатлантической авиалинии!”
В 1929 г. Эрхарт помогла сформировать международную организацию пилотов-женщин, названную ”Девяносто девять” - по числу первых ее членов, и в 1930 г. она была избрана первым президентом новой ассоциации (сегодня ее членами являются тысячи женщин-пилотов из многих стран мира).
Однако вся эта бурная общественная деятельность отнюдь не отвлекла Амелию Эрхарт от того, что она считала для себя самым важным – полетов.
В 1929 г. Амелия приобрела новый самолет ”Локхид-Вега”; это была новая скоростная машина – как раз такая, в которой летчица нуждалась, если она хотела ставить рекорды и оставаться ”на переднем крае” развития авиации.
С точки зрения многих коллег Эрхарт, как и ранее с ”Киннером”, выбор был не бесспорен. Одна из ее главных соперниц – Элинор Смит – считала этот самолет слишком сложным в пилотировании, а в случае вынужденной посадки – просто опасным. По мнению Смит, при отказе двигателя летные качества этого самолета были ”как у кувалды, летящей с горы”.
Тем не менее в 1931 году Смит купила ”Вегу”, чтобы попытаться совершить на ней первый ”сольный” женский перелет через Атлантику, но вскоре разбила эту машину при посадке на одном из аэродромов в Нью-Джерси.
В итоге, первый ”сольный” женский перелет был совершен на следующий год Амелией; позднее она ”по случаю” выкупила разбитую ”Вегу” Смит, и после восстановления установила на ней 3 мировых рекорда.
Однако это было потом… А пока что Амелии досталась десятая ”Вега”, выпущенная заводом ”Локхид” в Калифорнии. Машина долго не летала и находилась в плохом техническом состоянии, но на новый самолет у летчицы просто не набиралось средств. Совмещая освоение новой для себя машины с деловой поездкой, Амелия перегнала самолет на Западное побережье, сражаясь по пути с многочисленными неисправностями и тяжелым, разрегулированым управлением.
В Калифорнии самолет осмотрели на заводе Локхид, где Уайли Пост – знаменитый летчик-рекордсмен и ”фирменный” пилот-испытатель Локхида, поднял его в воздух и был шокирован. После посадки он заявил, что самолет по своему техническому состоянию представляет собой ”хлам”, к полету категорически не пригодный и почти не поддающийся управлению. А то, что Амелия на нем сумела пересечь страну и остаться в живых, следует отнести исключительно на счет счастливой комбинации удачи и выдающихся способностей пилота.
Восхищение Поста - пилота экстра-класса - было неподдельным, и этот случай положил начало долгой дружбе двух выдающихся профессионалов, продолжавшейся вплоть до гибели Поста в авиакатастрофе на Аляске в 1935 году. Что же касается самолета, то смущенное руководство Локхида бесплатно заменило его на новый аппарат.
В августе 1929 года Эрхарт участвует в первой женской воздушной гонке Калифорния - Огайо. Перед последним этапом она имела лучшее время и все шансы на приз, однако произошел несчастный случай, спутавший ей карты. При выруливании на старт Эрхарт увидела, что у самолета ее главной соперницы Рут Николс загорелся двигатель… Заглушив мотор, Эрхарт бросилась к самолету Николс; каким-то образом она сумела вытащить ее из кабины горящего самолета и оказать первую помощь. Когда к месту инцидента прибыли медики, Амелия, наконец, смогла взлететь и продолжила участие в гонке, однако пришла лишь третьей.
Очень скоро она, однако, вознаградила себя за потерю ”золота”, установив в ноябре 1929 г. в Калифорнии мировой рекорд скорости на демонстрационном экземпляре ”Веги” с двигателем мощностью 425 л.с., специально предоставленном руководством ”Локхида”. Амелии удалось разогнать машину до 197 миль в час (предыдущий рекорд составлял 156 миль в час).
Одновременно летчица продолжает осваивать тяжелые многомоторные машины; в 1929 году она получает наиболее престижную и ”профессиональную” Транспортную лицензию Национальной Ассоциации Аэронавтики США, сдав экзамены на пассажирском ”Форд-Тримотор”.
Все это время пресса активно интересовалась личной жизнью Эрхарт. Газетчиков интриговало то, что в отличие от многих знаменитостей за ней не было замечено громких романов и скандальных любовных приключений. Амелия воспринимала интерес репортеров с юмором и в ответ на подобные вопросы неизменно отшучивалась. Дело объяснялось просто – у Эрхарт было слишком много разносторонних интересов, идей и проектов, чтобы замыкаться на таких вещах и тратить на них драгоценное время. Кроме того, она считала брак ”могилой, где умирают мечты” и не желала жертвовать собственными мечтами и устремлениями во имя того чтобы, как большинство женщин того времени, просто вести хозяйство и стать, как она говорила, ”домашним роботом”.
Но вот 7 февраля 1931 г. любопытство прессы было наконец удовлетворено. В этот день Амелия, наконец, согласилась на предложение своего ”пресс-агента” и делового партнера Джорджа Путнама… Исключительно тихая и семейная брачная церемония прошла в небольшом доме матери Путнама в штате Коннектикут; никто из репортеров не был на нее допущен, и уже через два дня молодожены вернулись к своей работе… По общему мнению, их брак оказался исключительно удачным и был организован именно на тех принципах равноправного партнерства и сотрудничества, на которых столь горячо настаивала Амелия. Она занималась тем, что у нее получалось лучше всего – летала и устанавливала рекорды. У Путнама же всегда были в запасе свежие идеи – он организовывал для жены публичные туры с лекциями об истории и перспективах авиации, что служило финансовой поддержкой для ее собственно авиационных идей и проектов.
В 1931 г. Эрхарт одной из первых женщин–пилотов осваивает автожир; в апреле она установила на нем новый мировой рекорд высоты - 18451 фут! На рубеже 20-30-х годов автожиры активно рекламировались как недорогая, более безопасная и в перспективе массовая альтернатива самолетам.
В реальности, однако, дело обстояло далеко не так просто. Первые образцы автожиров славились высокой аварийностью – особенно на взлете и посадке. Демонстрационный образец автожира Питкэрна - многократно повреждавшийся, разбивавшийся и восстанавливавшийся - пилоты на фирме окрестили ”Черной Марией” (”Black Marie”), поскольку никому из них не удавалось налетать на этом аппарате хотя бы несколько часов без аварий и инцидентов. Общее мнение пилотов, ознакомившихся с машиной, сложилось быстро и гласило, что ”вероятно, максимальное время, которое кто-либо сможет безаварийно налетать на подобном аппарате, составляет не более 10 часов”.
Тем не менее весной 1931 г. Эрхарт стала первой женщиной-пилотом, пересекшим на автожире "Питкэрн PS-A2" всю территорию США; чистое время в полете составило 150 часов, с 76 посадками для дозаправки (требовавшейся примерно каждые 2 часа). При этом летчица убедительно доказала свои профессиональные качества – весь путь с востока на запад не был отмечен ни единой аварией.
Судьба, однако, ”настигла” ее на обратном пути. В г. Абилин, штат Техас, во время взлета на пути автожира оказался ”пыльный дьявол” - внезапно возникающий небольшой пылевой вихрь – специфическое природное явление, характерное для этих мест. Из-за внезапно возникшего разрежения воздуха аппарат, только что набравший скорость и оторвавшийся от земли, упал на нее с высоты нескольких метров и разбился буквально вдребезги. Невероятно, но Амелия не получила ни царапины, а уже на следующий день заводской пилот пригнал с завода Питкэрна новый автожир, и летчица продолжила свой путь на восток.
В мае 1932 года Эрхарт сделала следующий, решающий шаг ко всемирной известности. Вылетев из Ньюфаундленда на своем ”Локхид-Вега” вечером 20 мая, она за 15 с половиной часов пересекла Атлантику – на этот раз в одиночку. Это был лишь второй успешный одиночный полет через Атлантику – после успеха Чарльза Линдберга в 1927 г. Более десятка неудачных попыток повторить подвиг Линдберга стоили жизни многим опытным пилотам.
Полет был исключительно рискованным. Перегруженный топливом ”Локхид-Вега” был достаточно неустойчивой и строгой в пилотировании машиной. Самолет не имел радиосвязи, а следовательно у Амелии не было никакой ”страховки” на случай непредвиденных обстоятельств.
А их в полете было предостаточно… Метеопрогноз, обещавший по крайней мере сносную погоду над Атлантикой, оказался неверным, и вскоре после наступления темноты ”Вега” вошла в зону сильного шторма с грозой и мощными порывами ветра, немилосердно швырявшими самолет и заливавшего потоками воды лобовое стекло.
В течение нескольких ночных часов над темными водами Атлантики Амелии пришлось вести отчаянную борьбу за жизнь и контроль над машиной. Перегрузки были таковы, что после посадки техники, осматривавшие самолет, обнаружили, что все четыре дополнительные усиления, установленные перед полетом в крыле для увеличения прочности, треснули, и при следующем подобном испытании крыло, безусловно, разрушилось бы. Как позже вспоминала Амелия, «ощущения были такие, как будто я нахожусь в огромном барабане, заполненном водой, и дерусь там со слонами»….
Проблемы усугубил отказ нескольких приборов – включая альтиметр и тахометр… Кроме того, нарушилась герметичность топливопроводов, и, наконец, треснул выхлопной коллектор…
В темноте Амелия хорошо видела под капотом голубоватые отсветы выбивающихся из трещины язычков открытого пламени. Она вполне отдавала себе отчет, что если коллектор прогорит и разрушится окончательно, скорее всего это будет означать взрыв, но поразмыслив, решила, что выбора нет. Позади была зона шторма; кроме того, на Ньюфаундленде ее не ждали, и посадка в полной темноте на заполненном топливом самолете на неосвещенной полосе не сулила ничего хорошего.
Она продолжила путь на восток – через пронизывающий холод и тяжелые дождевые облака; шторм закончился, но началось обмерзание… В конце концов, отяжелевшая ”Вега” сорвалась в штопор, из которого Амелии удалось вывести самолет буквально над самыми гребнями волн. Установленный на самолете барограф-самописец зафиксировал в этот момент резкую потерю высоты в несколько тысяч футов – практически вертикальную линию, обрывавшуюся над самым уровнем океана… С трудом Эрхарт вновь заставила тяжелую машину пойти вверх и наконец нашла высоту, на которой обмерзание было более-менее ”терпимым” и самолетом можно было нормально управлять.
Когда наконец рассвело, Амелия обнаружила себя между двумя плотными горизонтальными слоями белых облаков, ослепительно сверкавших от поднимавшегося прямо впереди солнца. Одев темные очки, Эрхарт задумалась о посадке. Приборы не работали, трубопровод продолжал течь, и треснувший коллектор с каждым часом все более угрожающе вибрировал. Она на знала в тот момент о нарастающих проблемах в крыле самолета, но взглянув на крыло, увидела тонкую струйку топлива, вытекавшую из трещины трубопровода от дополнительного бака… Понимая, что о полете до Франции не может быть и речи, Амелия решила садиться на первый же показавшийся внизу участок суши.
Этой сушей оказалось побережье Северной Ирландии – обычное пастбище недалеко от Лондондерри… Теперь Эрхарт была первой женщиной-пилотом, преодолевшим Атлантику в одиночку, да к тому же единственным в мире человеком, пересекшим океан по воздуху дважды.
В Европе ее ожидал фантастический прием, а в США ее триумфальное возвращение домой затмило торжества 1928 года… После этого полета ее статус и заслуги, наконец, были безоговорочно признаны, и на Амелию обрушился настоящий ливень высоких государственных наград. Она стала первой женщиной и первым гражданским пилотом, получившим Почетный Летный Крест Конгресса США, а также Золотую медаль Национального Географического Общества - за вклад в авиационную науку и историю авиации. Эту медаль Амелии вручил лично президент США Герберт Гувер, в присутствии посланников более чем 20 государств. Кроме того, Эрхарт стала кавалером Ордена Почетного Легиона Франции, Креста короля Бельгии Леопольда и многих других европейских наград.
Естественно, помимо почитателей, у Эрхарт имелись и критики, и завистники, пытавшиеся дискредитировать ее летные навыки и достижения. Особую активность на этой ниве, увы, проявила одна из ее коллег, женщин-пилотов – уже упоминавшаяся Элинор Смит, которая так никогда и не ”простила” Эрхарт за ряд рекордных полетов и громких достижений (особенно ”сольный” перелет через Атлантику) которые она, Элинор, давно намечала и ”приберегала” для себя.
Особого признания, однако, инсинуации ”критиков” не получили, ибо множество фактов ”летной биографии” Эрхарт - не говоря уже о многочисленных рекордах – говорят сами за себя. Особенно характерен один из случаев, произошедший еще в 1929 году, когда Эрхарт, посетив одно из аэрошоу в качестве гостьи, в течение нескольких часов - ”просто из интереса” - облетала несколько самолетов различных типов, с которыми ей никогда ранее не приходилось иметь дело.
И впоследствии летчица никогда не упускала возможности опробовать новый для нее летательный аппарат – будь то планер, новая амфибия фирмы Грумман, тяжелый двухмоторный пассажирский биплан ”Кертисс-Кондор” либо новый специальный тренировочный самолет, недавно разработанный для ВВС армии США.
Последний случай был особенно показательным, ибо этот опытный самолет, разработанный главой фирмы ”Консолидейтед” Р.Флитом, был специально сконструирован на основе концепции ”нейтральной устойчивости”, а потому оказался весьма капризным в пилотировании и не прощал ошибок, моментально и резко реагируя на всякое движение курсантом ручки управления. По замыслу создателя, он предназначался для ”шлифовки” пилотажных навыков пилотов армейских ВВС и требовал предельно ”корректного” и профессионального пилотирования.
Известный летчик-истребитель Ли Уэйд, ветеран Первой мировой войны (впоследствии – генерал ВВС США) был ”демонстратором” этого самолета, когда на аэродроме в Буффало к нему подошла Эрхарт и попросила дать ей возможность ”опробовать” машину.
Уэйд, подумав о ”норове” самолета, неохотно занял место во второй кабине и внутренне приготовился к ”неприятностям”. Как он вспоминал впоследствии, он весь напрягся, готовый перехватить управление в любой момент – в случае малейшей ошибки пилота.
Ошибки не было.
”Она была летчиком ”от рождения” - вспоминал генерал Уэйд – с естественным, безошибочным и тонким ”чувством” самолета”.
После трансатлантического перелета вне всякого сомнения, Эрхарт стала наиболее известной женщиной-пилотом в мире и одним из наиболее популярных людей во всей стране. И к тому же, безусловно, одним из самых занятых… Она множество раз пересекла страну из конца в конец, выступая с публичными лекциями и активно пропагандируя авиацию и воздушные перевозки. Амелия постоянно была ”на виду” - она испытывала новый образец парашюта, совершала погружение в Атлантике в водолазном костюме и опробовала выход из подводной лодки под водой через шлюзовую камеру, выступала в качестве ”крестной матери” при вводе в строй нового патрульного дирижабля для флота США. И все это время – новые и новые рекордные перелеты…
Уже 10 июля 1932 г. – вскоре после возвращения из Европы – Эрхарт на своей отремонтированной ”Веге” попыталась побить установленный ее подругой и соперницей Рут Николс женский рекорд скорости на трансконтинентальном маршруте. Она стартовала в Лос-Анджелеса, но проблемы в топливной системе заставили ее совершить незапланированную посадку в Колумбусе (Огайо), что увеличило ее время на маршруте до 19 ч. 14 мин; ”чистое” полетное время составило 17 ч. 59 мин. Тем не менее, рекорд был побит.
24 августа 1932 года Эрхарт вновь преодолевает трансконтинентальный маршрут – из Лос-Анджелоса в Ньюарк. Теперь она стала первой женщиной-пилотом, пересекшим Американский континент от побережья до побережья без промежуточной посадки ; время в полете – 19ч. 7мин. 56 секунд. Новый рекорд!
Одновременно, как оказалось, Амелия побила и мировой женский рекорд дальности беспосадочного перелета (2000 миль), установленный также Рут Николс на маршруте Окленд – Луисвилл.
На следующий год Амелия стала первой женщиной, принявшей участие в знаменитой трансамериканской гонке на приз Бендикса. Перед началом гонки многие авиационные обозреватели утверждали, что гонка на приз Бендикс вообще ”не для женщин”. Условия соревнования в то время напоминали ”бой без правил”, где каждый пилот пытался выжать из машины все, что только возможно; самолеты участников были разных типов, а засчитывалось только общее время в полете.
Гонка 1933 года была отмечена целой чередой тяжелых аварий и катастроф с гибелью пилотов и самолетов. Амелия была одним из немногих участников, сумевших пройти весь маршрут до конца, и перед завершением гонки могла претендовать на первое место. Однако, ”подвела матчасть” – неполадки в моторе привели к сильному перегреву, а в довершение всего вибрация разрушила крепление верхнего входного люка кабины; воздушный поток сорвал люк, крышка которого чуть не снесла киль самолета.
В результате она пришла третьей; тем не менее, и этот результат при таких обстоятельствах был сенсацией, еще раз убедительно доказавшей уровень ее летного мастерства.
В очередной раз скептики прикусили языки… А уже через несколько дней Эрхарт бьет собственный прошлогодний рекорд на трансамериканском маршруте, устанавливая новое рекордное время в полете - 17 часов, 7 минут, 30 секунд.
При этом незадолго до завершения перелета вибрация и воздушный поток снова разрушили крепление верхнего входного люка кабины, и последние 75 миль - до посадки - Амелия вела самолет одной рукой. Другой приходилось удерживать крышку люка над головой, т.к. если бы ее оторвало окончательно, тяжелая крышка могла бы вновь повредить или вообще снести киль самолета.
День 11 января 1935 стал другой важной вехой в истории авиации. В этот день Амелия Эрхарт стала первым в мире человеком, преодолевшим на своей ”Веге” над Тихим океаном в одиночку расстояние от Гавайских островов до Окленда, штат Калифорния.
Этот маршрут считался ”гробовым” - на нем погибло столько опытных пилотов, что сами попытки совершения такого полета были в конце концов запрещены специальным решением правительства США. Но Амелия не была бы собой, если бы не добилась для себя специального разрешения попытаться… Время в полете составило 18 часов 16 минут. На аэродроме в Калифорнии ее ожидала толпа в 18 тысяч человек и поздравительная телеграмма президента США Ф. Рузвельта - ”Поздравляю – Вы победили снова!”
Потом были рекордные полеты Лос-Анджелес - Мексико-Сити и Мексико-Сити - Нью-Йорк. Интересно, что Мексику Эрхарт посетила по приглашению ее правительства и президента Лазаро Карденаса ”с визитом доброй воли”, т.е. фактически как неофициальный государственный посланник США. В честь ее визита правительство Мексики распорядилось выпустить специальную почтовую марку, почти немедленно ставшую предметом охоты коллекционеров филателистов.
На обратном пути Эрхарт установила новый мировой рекорд, преодолев дистанцию между Мексико-Сити и Нью-Йорком за рекордные 18 часов, 18 минут.
При этом она также оказалась первым человеком, преодолевшим Мексиканский залив по воздуху ”по прямой”. Погода в этом районе славится своей непредсказуемостью, частыми внезапными изменениями и штормами – включая знаменитые флоридские ураганы. Поэтому даже самые опытные пилоты всегда предпочитали лететь вдоль береговой линии – включая прославленного Чарльза Линдберга, установившего предыдущий рекорд скорости на маршруте Мексико-Сити – Вашингтон. Благодаря прямому курсу Амелии удалось улучшить время Линдберга более чем вдвое - на 14 часов, пройдя дистанцию до Вашингтона за 13 ч. 6 минут.
Источник

[img]http://7days.belta.by/7days.nsf/(All)/96CA32FB7BD53CDC42256D36004FADC3/$File/kursistka.jpg?OpenElement[/img]
"Курсистка", художник Н.А.Ярошенко, масло, 1883 г.
Сегодня никого не удивишь тем, что женщина стала врачом или даже профессором. А ведь было время, и не такое уж и далекое, когда высшее медицинское образование для женщины было недоступно. Сломала традицию наша землячка -- Варвара Александровна Кашеварова-Руднева, которая не только первой в России получила высшее медицинское образование, но и блестяще защитила докторскую диссертацию. Однако, как свидетельствуют документы, хранящиеся в Республиканском музее истории медицины, большого счастья ей это не принесло...
27 мая 1876 года в Медико-хирургической академии в Санкт-Петербурге царило заметное оживление. Событие, которое вызвало его, было неординарным: диссертацию на звание доктора медицины впервые защищала женщина. И женщиной этой была Варвара Александровна Кашеварова-Руднева. Свидетель так описывает обстановку, царившую в академии в тот день: "Зал конференции был переполнен блестящими представителями науки и молодежью. Заседание закончилось тем, что Кашеварову вынесли на кресле и торжественно пронесли по всем залам под горячие рукоплескания. Восторг толпы и приветствие молодежи относились скорее не к личности врача, успешно защитившего диссертацию, а к торжеству идеи, к победе, одержанной женщиной на поприще серьезной науки...".
Биографические сведения о детстве и юности Варвары Александровны крайне скудны. Известно лишь, что она была сиротой. Ее девичья фамилия -- Нафанова. До 12 лет росла в бедной семье учителя -- сначала в городе Чаусы Могилевской губернии, затем в городе Велиже Витебской губернии. Условия жизни девочки были очень тяжелыми.
Однако жизнь в семье учителя пробудила у молоденькой Вари интерес к учебе. Но, несмотря на ее незаурядные способности и страстное желание учиться, она была лишена возможности обучаться даже грамоте. Тяга к учению заставляла прислушиваться к занятиям по арифметике ее нареченных братьев. И вскоре она научилась быстрее их решать в уме задачки. Однако чтение и письмо она освоила значительно позже.
В 12 лет девочка принимает решение бежать в Петербург. По дороге ей пришлось много пережить. Ее обокрали. Едва добравшись до Царского Села, она заболела тифом и попала в больницу. Нужно сказать, что персонал больницы с большим сочувствием отнесся к ее желанию учиться. Врачи и служащие собрали для нее деньги и одежду, и после выписки из больницы Варя добралась до Петербурга. Первое время девочка вынуждена была жить по чужим углам. Поселившись в семье моряка, с помощью его сына гимназиста она научилась читать.
Однако семейство моряка было бедным и в стремлении Вари к учебе ничем помочь не могло. Ее взял на воспитание бездетный топограф, который считал более полезным обучать свою воспитанницу танцам и хорошим манерам. И совсем не поощрял ее стремление к учебе.
На 15-м году жизни Варя вышла замуж за богатого купца Кашеварова, который был старше ее более чем на 20 лет. Под этой фамилией Варвара Александровна и вошла в историю. Решаясь на этот шаг, она поставила мужу условие, что он даст ей возможность учиться. Кашеваров обещал.
Однако муж уже через месяц после свадьбы стал настаивать, чтобы она выбросила из головы даже мысли об учебе: купчихам много учиться не подобает и хорошая жена не должна быть умнее мужа. Подстрекаемый матерью и сестрами, он начал ее даже бить. В результате у Кашеваровой развилось сильное нервное расстройство и она попала в Максимилиановскую лечебницу для нервных больных. Выписавшись из больницы, с большим трудом добилась от мужа развода. А получив свободу, пошла учиться.
Сначала это были курсы акушерок при родильном доме княгини Елены Павловны. Потом курсы в калининской больнице, где на выпускных экзаменах она привлекла внимание экзаменационной комиссии своими хорошими теоретическими и практическими познаниями. Комиссией был поднят вопрос о выдаче Кашеваровой особой награды за успехи -- денежной премии в размере годичного жалованья. Но Варвара Александровна попросила в качестве награды дать ей возможность учиться дальше.
Начальник Медицинского департамента Цицурин пообещал подумать, как это сделать. Но через несколько дней Кашеварова получила уведомление из медицинского департамента, что оставить ее в Петербурге для дальнейшего медицинского образования нельзя.
И все-таки Варвара Александровна настояла на своем. В этом ей помог случай. Узнав, что Оренбургскому казачьему войску требуются для работы среди мусульманского женского населения женщины с медицинским образованием (согласно закона к мужчинам-медикам они за помощью не обращаются, а среди них наблюдается высокая заболеваемость сифилисом), В.Кашеварова принялась хлопотать о зачислении ее на стипендию для получения высшего медицинского образования в Медико-хирургической академии. Спустя 8 месяцев "хлопот и душевных мук" Варвара Александровна добилась почти невозможного: по особому ходатайству Оренбургского генерал-губернатора Безака, с разрешения военного министра Д.А.Милютина она в виде исключения была зачислена в 1863 году в Медико-хирургическую академию в качестве вольнослушательнцы-стипендиатки.
Окончив блестяще Медико-хирургическую академию, Варвара Александровна потратила много времени на осуществление своей заветной мечты -- защиту диссертации на степень доктора медицины. Еще будучи студенткой, она избрала своей врачебной специальностью акушерство и женские болезни и проводила много времени в акушерской клинике. Тогда же, в студенческие годы, она специально ездила в Вену с целью усовершенствования по акушерству и женским болезням. А после окончания академии, уже вместе со своим вторым мужем профессором М.М.Рудневым, снова уезжает на 6 месяцев в Прагу и Бонн, где продолжает совершенствоваться по своей специальности.
Тем не менее, осуществить заветную мечту было непросто. Медицинский департамент делал все возможное для того, чтобы помешать ей добиться намеченной цели -- стать квалифицированным акушером-гинекологом и защитить диссертацию. Но, несмотря на все препятствия и неудачи, Кашеварова упорно работала как врач и как исследователь. Не имея возможности собирать материал для диссертации в медицинских учреждениях, она зимой подбирала материал из частной практики в Петербурге, а летом ездила за границу. И лишь в 1876 году, спустя 8 лет после окончания академии, она была допущена к защите диссертации. Это была первая диссертация на степень доктора медицины, которая защищалась женщиной в России. Причем посвящена теме, которая только-только начинала пристально изучаться -- опухоли женских половых органов. И Варвара Александровна защитила ее блестяще.
Казалось бы после этого перед нею должны были открыться широкие перспективы научной и педагогической деятельности, тем более, что в это время уже 4 года работали женские врачебные курсы. Но этого не случилось. Варваре Александровне не дали такой возможности. Ей разрешили заниматься только практической деятельностью и небольшой литературной работой. Ко всему этому присоединились личные переживания. В 1976 году тяжело заболел муж. Спустя два года его не стало.
Противники женского образования не могли примириться с тем, что женщина из народа не только добилась высшего медицинского образования, но стала даже доктором медицины. Они усиленно распространяли слухи о том, что Кашеварова добилась всего только "попрошайничеством и вымогательством". Обвиняя ее в безграмотности, недоброжелатели вместе с тем старались дискредитировать ее в глазах пациенток и таким образом отнять у нее большую практику. И Варвара Александровна решается покинуть Петербург.
В 1881 году Кашеварова-Руднева выбрала для нового места жительства Воронежскую губернию, Валуйский уезд, хутор "Голый яр", где в течение 8 лет оказывала медицинскую помощь местному крестьянству. По словам Варвары Александровны, здесь она приобрела известность на несколько десятков верст в окружности и к ней приезжали больные со всех концов. Здесь, на хуторе, в голой степи коротала она свои безрадостные дни. Было ей в ту пору всего 37 лет. Живя в глуши, она с грустью сожалеет о том, что после ее смерти накопленный богатый материал и много других рукописей не станут достоянием публики, так как у нее нет никого близкого, кто бы мог привести все в порядок. Она писала: "Вероятно все это, как и библиотека, пойдет на цыгарки". И действительно, весь богатый архив Кашеваровой погиб.
Несмотря на небольшую пенсию, которая была ей назначена как жене профессора, Варвара Александровна жила в крайне стесненных материальных условиях и даже была лишена возможности выписывать медицинскую литературу.
Хутор "Голый яр" в 1886 году сгорел, и Варвара Александровна ненадолго вернулась в Петербург. Однако расстроенное здоровье заставило ее переехать на постоянное место жительства в Старую Руссу, где и провела остаток жизни. Последние годы стали для нее особенно тяжелыми, так как она была уже прикована к постели.
Варвара Александровна Кашеварова-Руднева умерла на 58 году жизни в ночь на 30 января 1899 года и похоронена на кладбище Старо-Преображенского монастыря, в Старой Руссе. В некрологе писали: "День защиты диссертации был для нее днем очень горячих оваций. Другим торжественным днем стало 9 декабря 1898 года, когда все врачи Старой Руссы явились поздравить ее с 30-летием врачебной деятельности. Но в это время Варвара Александровна была одинокой больной женщиной, забытой всеми теми, кто считал за честь поддержать ножку кресла, в котором ее выносили из зала среди рукоплесканий толпы в день защиты ею диссертации...".
Источник

Врачебный опыт античных женщин.