Движение времени (СЛР, 18+)

Саша, спасибо за продолжение) Страх жил тогда в людях, под колпаком все были. На маму было за что Наташе обижаться. Такое не всем дано простить. Только жизнь, судьба, не знаю уж кто, смилостивилась и решила помочь хорошим людям воссоединиться, счастье подарила. Что ж, спасибо ей.
___________________________________

Иришка, привет!

В каждом доме проблем хватало... проблем собственного производства.

Стремление к благополучию затмило всё.
Только так уж оно и нужно?
Но если нет веры, то потребности только низменные царят. Наверное, и деградировали эти люди.
Лена в последние минуты жизни, видимо, всё окончательно осознала.

Павел Александрович знает, что родные и есть смысл жизни, его продолжение.
Женьке всё лучшее отдаёт, она хорошим человеком растёт.

Сбылась их мечта.
Пусть их больше будет!

Они как никто дают пищу для размышлений.
Не зря Седов выиграл "битву героев", когда я пыталась понять, какую книгу писать следующей.

Иришка, благодарю за отзыв!
_________________

Нефер, приветствую!

В общем-то осталась только история любви самой Жени и судьба Александра...
Да, в конце всё сойдётся.
Нефер, благодарю за отзыв!
_________________

Марина, привет!

Поэтому и Павел столько лет с дочерью не общался.
И Лена боялась и отца подвести, и работу хорошую потерять...
Страх. Ведь и с жизнью могли проститься.
Но судьба вернула потерянное счастье, пусть и детям.
Марина, благодарю за отзыв!
_________________

Привет Сашенька!
Какая шикарная глава!Сколько эмоций!я просто под огромным впечатлением!
История показывает как же страшно было жить в то время и не только страшно,а скорее всего боязно.Мне так жаль Павла было,но ведь все,что не делается,все к лучшему,главное осмыслить,отпустить ситуацию ,появилась новая возможность выучиться и заказ!И как хорошо,что есть Сима и мама.Хотя история Симы меня просто поразила,переживаю за нее.Теперь я понимаю почему Павел такой и его такая огромная любовь к внучке,вкладывает все,что не получилось с дочерью.Удивительно понять почему Лена не давала письма дочери?Наверное конечно боялась,это в первую очередь,но вот как женщину не понимаю,ведь годы шли,менялось все,можно было что то и рассказать.А еще я поняла ее отношение к Алексею,она не хотела быть одна,страх какой то был,все в себе держала.Мне очень жаль ее,но она успела все объяснить Наташе,сказать о письмах,а главное сказала о любви и такие слова правильные,раскаяние.Проговаривать сейчас это рядом с Алексеем важно и нужно,это помогает жить и ситуация уходит.Вон какая дочь у них растет!
И хватает ей сейчас учебы с дедом,это интересно и правильно,родители приняли правильное решение,а деду огромное удовольствие,он востребован.Время бежит,приходят правильные мысли,отпускается ситуация и продолжается жизнь в любви.особенно когда смотришь в счастливые глаза.Еще один счастливый ребенок появился на свет!Радость
Сашенька спасибо!Под впечатлением
_________________

Света, привет!
Я рада!

Сначала мама дала надежду, что, возможно, всё и уладится. Павел как-то принял сложившуюся ситуацию.
А вот Сима его привлечёт, будет ей помогать. Так квартира в доме у Нескучного сада ему и досталась.

Досталась ей семья, очень много лет у них няней проработала. Вот и младшего на неё оставили.
Как могли бросить, в голове не укладывается.

Да, в этот раз всё постепенно объясняется.
Ему словно вернули прошедшие в разлуке с дочерью годы, большая любовь...

А может, зять Лене нравился, может зависть была... Такое тоже возможно.
Наташа много лет отпускала и прощала мать...
Забеременела вторым, значит, очистила душу.
То, что Лена успела раскаяться и поговорить с Наташей - это хорошо...

Очень важно, что Павел Александрович нужен, причём искренне.
Алексей, Наташа и Женя очень его любят.

Кроха у них теперь. У Женьки будет сестрёнка.

Света, благодарю за отзыв!
_________________

Саша, привет!
Вот всё и открывается, и объясняется.
Хорошо, что непростое время у Павла Александровича сменилось светлым.
Да, потерь и переживаний много было, но теперь он счастлив.
Спасибо, с нетерпением жду продолжения.
_________________

Так посмотреть, Павел легко отделался, ведь могло быть очень плохо. Сначала Надя столкнулась с такой ситуацией, потом и ее сын тоже...Теперь же вся семья вместе и надеюсь у них ничего такого уже не будет.
Саша, спасибо.

Привет, моя дорогая Сашенька!!
Прочитала главу и наступила вселенская грусть!!
Уж очень не хочется вспоминать наши прошлые времена!!
Но ведь все это было и очень сильно влияло на судьбы человеческие!!
Павел лишился своего призвания, но Слава Богу сумел перехитрить судьбу и занялся очень родственным своему призванию делом!!
Я думаю, что во все времена существовали люди, которые помогали и поддерживали!!
Очень плохо восприняла отъезд "академика" и его жены!!
Такие существа не должны становиться родителями!!
Я думаю, что родители Жени очень мудро решили, что Жене нужно учиться в своей школе и дальше постигать основы математики и физики!!
Во-первых, она не потеряет друзей, во-вторых, всем в жизни помогает знание математики и остальных точных наук!!э А грани искусства она постигает вместе с дедом!!
Дедом, который обрел новую жизнь со своей внучкой Женей!!
И я очень рада новой беременности!!
Спасибо большое, дорогая!!
_________________

Ирина, привет!

Непростое время в прошлом, плохое заслонено счастливой реальностью.
Конечно, воспоминания приходят, но с прожитыми годами видятся иначе.

Ирина, благодарю за отзыв!
_________________

Ани, привет!

Ситуации в системе.
Но судьба к ним благосклонна.
Время идёт, жизнь меняется. Прошлое в памяти. Теперь у семьи всё будет хорошо!
Ани, благодарю за отзыв!
_________________

 » Глава 13

Женя расценила это как поражение. Конечно, многие стремились к победе, а в Москве конкуренция высока. Она заняла второе место на городской олимпиаде по истории среди учеников девятых классов и ничем не выдала, что слишком расстроена. Но деда, конечно, заметил.
– Женёк, это даже к лучшему. У нас есть два года на подготовку. И прививка к тому, что расслабляться нельзя.
Павел Александрович понимал, о чём внучка беспокоится. Несмотря на заверения родителей, Женя понимала, что ей надо постараться попасть на бюджет. А тем более у неё теперь есть сестрёнка. Их Лиза! Женя звала её медвежонкой.
– Жень, ты посмотри, как всё удачно сложилось, – говорил ей отец. – Мы шесть лет сдавали квартиру, копили деньги на твою учёбу. О чём ты беспокоишься?
– Пап, неловко мне.
– Женечка… Но всё ведь одно к одному. Квартира, о которой мы мечтали, будто ждала эти годы. Но теперь мы её купили, живём в соседнем с дедушкой доме. Лиза родилась. Значит, мы всё делали правильно.
Мама поговорила с ней с позиции экономиста. Объяснила, что они здравые люди, а вот Жене излишне беспокоиться не надо.
– В конце концов, есть материнский капитал.
– Нет. Это медвежонкины. Уж когда Лиза пойдёт учиться, вообще, наверное, бюджетных мест не будет.
– Деньги обесцениваются. Даже разумнее будет их сейчас использовать. Всё, не думай об этом. Просто учись.
И вот она доучилась до результата, который её расстроил. Возвращаясь из школы, прошла между их двух домов, которые будто на страже у Нескучного стояли. Спустилась к Москве-реке и пошла по набережной. Женя точно знала, что у неудачи её есть имя.
Тамир.
Им полшколы было очаровано. Яркий, красивый, громкий, улыбчивый. Из выпускного класса.
Не считая коридоров во время перемен, Женя пересекалась с ним на консультациях перед олимпиадами по истории, когда они на тесты тренировались.
Очень он Женьке нравился. Хотя и понимала прекрасно, что ей ничего не светит. Кто она? Малявка из девятого. Тогда как в свите Тамира были самые красивые старшеклассницы.
Да она и не хотела бы стать одной из его окружения. Она ни с кем не делилась своей симпатией к нему. Лучше уж молча фантазировать… Как он неожиданно обратит на неё внимание… Как они случайно на улице столкнутся…
Первую встряску поклонницам Тамира из их класса устроила… классная. В тот день они остались после уроков, чтобы обсудить, как будут поздравлять мальчишек с "23". И увлеклись…
– Девочки, просто у вас опыта пока нет, вот вы так на Тамира и повелись. Симпатичный, глазастенький, кудрявенький. Не без обаяния. Пока вас только внешность интересует.
– А взрослые на внешность не смотрят?
– Но не в такой степени, как в юности. И чтобы попытаться отвлечь вас, хочу сказать, что таким красавчиком Тамир будет не всегда.
– Да ладно!
– Нация, к которой он принадлежит, очень быстро привлекательность теряет. Такая особенность. Вот и Тамир ваш… Лет через пятнадцать пройдёте мимо и не узнаете.
– А если любишь человека?
– Если любишь – дело другое. Но чтобы полюбить, надо узнать. А вы его совершенно не знаете.
– Но ведь сначала влюбляешься!
– Ох, как глубоко вы хотите копнуть. Вот вряд ли вы в курсе, что мама Тамира не за что не согласится на невестку другой крови. Поэтому… Давайте ограничим разговор тем, что сейчас у вас гормоны гуляют, и такие увлечения на расстоянии полезны. Но главное, голову не терять.
Женя в подобных дискуссиях не участвовала. Слушала.
Не терять голову… Только вот ничего не могла с собой поделать. Сердечко ёкало при его виде, фантазии продолжались…
…Встряхнуло её это второе место на городской олимпиаде. А ведь впереди была ГИА. Да и дальше надо учиться, очень значимые два года впереди.
Хорошо, что больше она его не увидит. Класс у Тамира выпускной. Женькина семья переехала в соседний район. Всё к лучшему.
– Решено, начинаю не думать, – Женя, нагулявшись по набережной, свернула на аллейку, ведущую домой. – Ой…
Она увидела белочку.
– Вылитая… Ты точно родственница Клёпы.
В рюкзачке всегда лежал пакетик с орешками, она их в школу брала, вдруг понадобится перекусить.
Протянула ладонь белочке, и та, перевернувшись на стволе, приблизилась. Села Жене на руку и принялась грызть лакомство.
– Точно, Клёпина…
Женька грустно улыбнулась.

***
Как же интересно распоряжается судьба. Внучка появилась в жизни Павла Александровича в том возрасте, когда прекратилось общение с дочерью. Он видел, как росла и взрослела Наташа на расстоянии. И вот – восполнение.
Женя стала не просто его воздухом, но целебной атмосферой. До сих пор со слезами на глазах Павел Александрович вспоминал, как они познакомились. Женька будто только его и ждала: когда дед опустился на корточки, чтобы стать вровень с ней, пристально посмотрела в его глаза и крепко-крепко обняла за шею.
И всё – они стали не просто лучшими друзьями, они безошибочно чувствовали друг друга.
В этом году Павел Александрович заметил, что Женёк словно не в своей тарелке. Беспокойство во внучке появилось, не то, которое касалось будущей учёбы, а личное.
Деда не сомневался, что она влюбилась. И, видимо, объект её влюблённости либо на расстоянии от неё, либо не отвечает взаимностью. А форсировать события Женя не станет, это точно. Отсюда едва заметное томление.
Ну что же… с каждым случается.
Поразмыслив, Павел Александрович решил, что сейчас настало подходящее время открыть всю правду об Александре Седове.
За прошедшие годы больше не случалось тех удивительных отлучек внучки в прошлое. Он спрашивал Женю об этом, а она вздыхала в ответ:
– Нет, Саша только снится иногда. Но в деталях я эти сны не помню. Вот когда было по-настоящему, я всё-всё помнила.
Однажды Павел Александрович спросил, не хочет ли она побольше узнать о художнике Седове, а Женька заплакала и замотала головой. Она не хотела знать, когда он умер…
Хотя об этом Павел Александрович и сам не знал.
И вот: второе место на олимпиаде и томление.
– Жень, хочу тебе кое-что показать, – они в тот день гуляли с Лизонькой в саду. – Сейчас погуляем и пойдём ко мне.
– Деда, я у тебя останусь.
– Вот и отлично.
…С удовольствием попили чайку.
И сели на диван.
– Вот, Жень, – Павел Александрович взял лежащий у подлокотника альбом. – Этот ты знаешь.
– Да, – кивнула внучка.
– А этот, как… ветвь нашей родословной, – вернул на место первый и положил перед ними другой. – Давай смотреть.
– Давай… – Женя почувствовала волнение.
– Это фотографии семьи, которая взяла мою осиротевшую в детстве маму к себе.
– В том альбоме есть фотография с мамой и отцом.
– Да. Но здесь – вся семья.
Женя подробностей не знала, деда лишь рассказал, что приёмные родители её прабабушки погибли, когда во время войны поехали в эвакуацию.
Они принялись листать неторопливо, внимательно рассматривая лица.
– Это их сыновья.
– А с ними что стало?
Со снимков на этой странице смотрели мальчики: одному было лет шесть, а второму не больше года.
– Старший скончался от сердечного приступа. Он гриппом переболел, на ногах перенёс. Незадолго до войны, зимой сорок первого года.
– А кем он был? – Женя перевернула страницу и посмотрела на Павла Александровича.
– Его звали Василий, он был архитектором, преподавал в училище.
– Ого! – Женя вернулась к перевёрнутой странице. – Ой… Это? Саша?
Тут уже младшему было лет семь.
– Саша, – Павел Александрович разволновался.
– Саша! – Женя листала дальше. – А вот он точно такой, как в нашу последнюю встречу в Нескучном.
А дальше снимков не было. Ничьих.
– Деда, он что, умер таким молодым? – от волнения её голос звучал очень тихо. – Я… в интернете ведь пробовала искать… Александр Седов… О таком художнике нет сведений. Деда…
– Женечка, я точно знаю только одно: моя мама встречалась с Сашей в Париже. Это было в мае 1939 года.
– Да, моя прабабушка жила несколько лет во Франции, а по возвращении на родину… мужа арестовали, но он успел помочь ей…
– Твоя прабабушка всю жизнь любила единственного мужчину. Александр Седов – мой отец.
– Деда…
– Ты повзрослела, Жень. Теперь поймёшь всю правду.
– Деда… И ведь узнать о нём не было никакой возможности.
– Я надеялся на интернет.
– Значит, Саша тогда уехал.
– Уехал. И следы его надо искать на иностранных сайтах. Это возможно?
– Возможно. Я-то по-русски поиск вбивала, – Женя осторожно достала из прорезей Сашину фотографию. – Деда, у вас глаза… и нос…
– Женёк, мама просила его уехать из Франции, хотела отвести от Саши опасность.
– Мы на разных языках и в разных вариантах поищем. Седов – простая по написанию фамилия. Деда… А ведь Саша спрашивал, как тебя зовут. Вдруг он догадался, что я его правнучка?
– Мог. У тебя прабабушкины кудри.
– Я встречалась со своим прадедушкой, когда он был молодым… Я точно с ним встречалась! Это не глюки!
– Да, Женёк. Время посторонилось, давая дорогу для встречи.
– Деда… А твоя мама? Она ничего не рассказывала? Ведь любящие люди чувствуют друг друга.
– Однажды был у нас разговор. Она сказала, что Александр жив. Значит, он до старости дожил.
– Он же старше твоей мамы был.
– Старше. Да и маме тогда было… шестьдесят восемь.
– А потом?
– А потом…


Сима всё же провернула это мероприятие. Они съехались. Место выбрали поближе к академическому дому. Нашли в том же Октябрьском районе, но южнее.
Павел разместился в маленькой комнате, а Надежда с Симой – в большой. Поначалу даже пришлось привыкать к тишине – никаких посторонних звуков. Звонки телефона и в дверь предназначались только им. Удивительным было не ждать очереди в ванную или туалет. Нормальная жизнь в диковинку… Н-да…
Павел завершал работу над заказом Минздрава, Сима редко бывала дома, потому что в академической семье началось движение, приближалась долгожданная поездка. Младший сын будто чувствовал неладное.
– Мам, а если с вами что случится? Вдруг какая провокация? Там советским людям небезопасно, – не выдержал однажды парень.
– С тобой Сима.
– Я о вас переживаю. Меня-то… просто в дом инвалидов отправят.
Тогда Сима и озвучила предложение: оформить союз. Раз уж у них есть такие мощные связи в собесе, то и… Чтобы без свидетелей и огласки всё сделать.
– В случае необходимости оформлю опекунство.
– Спасибо, Сима, – прошептала мать, и было заметно, что у неё словно гора с плеч упала, будто птица расправила крылья.
Сима кивнула: она осуществляла продуманный план.
…Надежда просто принимала всё же доставшуюся им тихую жизнь, в которой не надо было ни на что оглядываться. Не надо было стараться приготовить ужин пораньше, чтобы потом только быстренько подогреть. А как здорово разговаривать с Павлом обо всём на свете не понижая голоса. Она так часто рассказывала ему о своём детстве: хоть и пришлось оно на непростое время, теперь виделось счастливым.
– Да когда оно простым бывает, время это?
– Точно, мам. Но всё равно от детства тепло остаётся.
– Павлуша, ты работать так рано стал…
– Многие так работали. А сколько радости было, что я тебе помогаю. И пользу приношу… стране.
Кто же знал, что всё сложится непросто во взрослой жизни, иначе, чем говорили в школе. Но что уж теперь…
– Я ещё со своими неисправимыми взглядами на жизнь. Чего только не пережила, а всё удивляюсь людской наглости, хитрости, чёрствости…
– Мам, ну не все же идут по головам.
– Не понимают, что душу теряют.
– Да.
С внучкой встречаться Надежде удавалось пару раз в месяц. И они частенько заходили в фотоателье, чтобы помимо снимков, которые иногда присылала Павлу Лена, были свои.
Как-то Надежда предложила сыну хоть издали посмотреть на Наташу. Но потом пожалела, потому что Павел в тот день на себя похож не был: видно было, какую муку он испытывает. С тех пор она и рассказывала об этих встречах, только если он спрашивал: "Как там Наташа?"
Даже мыслью о том, что надумала прописать внучку в квартиру, поделилась только с Симой.
Конечно, ничьего согласия на прописку ребёнка не требовалось. Надежде, как ответственному квартиросъёмщику, достаточно было подать документы в паспортный стол. Но ведь Сима продолжала осуществлять свой план, не хотелось в него неудачно вклиниться. Хотя сама несколько раз пыталась отговорить её, мол, достаточно с нас этой квартиры.
– Наденька, я ни у кого ничего не отнимаю. Павел пообещал помогать, дальше ведь с мальчиком только хуже будет. Хотя… давно он не мальчик. Труднее становится во всех отношениях. Поэтому…
… – Сима, что скажешь? – поинтересовалась Надя, поделившись планами о внучке.
– Только не торопись, – кивнула Сима. – Вот когда мы обменяем квартиры, я пропишу Наташу как свою внучку.
– Сима…
– С человеком связь есть, всё можно организовать.
– Сима…
– Надь, ты не забывай, что если мероприятие не пройдёт гладко, в лучшем случае я со своим подопечным окажусь в этой двухкомнатной квартире, а в худшем его заберут в интернат, и долго он там не протянет.
– Я не забываю, ни в коем случае нельзя допускать, чтобы на него ещё и интернат свалился…
– А Павлу ты не говорила о прописке Наташи?
– Нет.
– Как ты думаешь, может Лена своё решение поменять из-за прописки?
– Но я ведь не ради этого. Я надеюсь, что она не будет против. Однажды у нас зашёл разговор о генеральской квартире… Она сказала, что ничего брату не уступит. В такой ситуации прописанный ребёнок будет иметь большое значение.
– Целые сражения из-за квартир.
– Я тут, Сим, задумалась. Людям стали давать жилплощадь, они переезжают из коммуналок и… через какое-то время разъезжаются.
– Это потому что главное – родство душ. Вот мы – ближе родственников. И это счастье, что судьба свела.
– Да, Симочка, да… – и вдруг на Надины глаза набежали слёзы. – Я чувствую Сашу… Мне не по себе…
– Надя, ты это брось.
– Я поэтому хочу попросить, если что, не забудь о Наташе. Ты не беспокойся, она – родная душа.
– Это я знаю, Надюш. Только вот эти твои мысли!..
– Плохо ему…

***
В тот день Сима ночевала дома. Накануне приехала поздно, но они так славно чая попили. Посидели вместе, поговорили. Всё расспрашивали Павла о будущей учёбе в реставрационной мастерской. Рады были, что он перестал грустно улыбаться.
Перед сном с Надей повспоминали…
Сима не заметили, как забылась…
А когда услышала голос Нади, подумала, что снится… то ли ей самой, то ли Наде…
– Саша!.. Сашень-ка…
Сима вдруг открыла глаза.
Уже рассвело.
И было абсолютно тихо.
Она приподнялась на локте…
Потом села в кровати.
Надя лежала спокойно и… улыбалась.
Да, улыбалась. И глаза открыты.
Только вот…
– Наденька, – Сима сразу поняла. – Надюша…
Она подошла, опустилась на колени…
И закрыла глаза своей девочке.

***
– Вот почему я живу и живу? – шептала Сима. – И лет мне много, а и не скажешь. Откуда силы? Зачем? Лучше бы они были у неё.
– Сима, – Павел приобнял её.
– Саша приходил. Она его видела.
– Что?..
– Конечно, он не за ней приходил, а просто повидать… Но она ушла с ним. Как не уйти… Только его и любила всю жизнь.
Сима рассказала Павлу, что слышала Надины последние слова.
– Столько лет мама была одна.
– Да, Пашенька. Да…
– Так ты думаешь?..
– Наверняка. Только не узнать нам об этом.
– Может, однажды и получится.
– Не удивлюсь, если в один день ушли…
…Как Павлу не было тяжело, он отправил Лене письмо с тяжёлой вестью. Чтобы не ждали больше бабушку. О встрече с дочерью просить не стал.
В ответном письме Лена выразила ему сочувствие.
…Как ни было тяжело, заставлял себя отвлекаться. Да и дел навалилось. Готовился к началу учёбы, закупал всё необходимое.
…Было невыносимо. Особенно по утрам. И не хотелось просыпаться. Но… Открывал глаза, переживал мысли о том, что мамы больше нет. И верил, что ей теперь хорошо и спокойно: только этим и утешался.

***
А потом началось…
Семья академика уехала. И как только стало известно, что они не вернутся, к Симе пожаловали товарищи из соответствующих органов.
Она заморгала, хватанула ртом воздух и приложила руку к груди.
– Этого не может быть, – прошептала и грузно опустилась на стул.
– Вы пока приходите в себя, а мы с сыном побеседуем.
– Поговорите. Только нездоров он.
– Он сможет осудить поступок родителей, как считаете?
Сима лишь опустила голову: пусть сами посмотрят, что он может, а что нет. Её подопечный едва был способен сидеть.
Очень быстро товарищи вернулись к Симе, разложили бумаги. Приступили к беседе.
Да, заболевание нервной системы. Сегодня ещё не пробовали, но пока частично обслуживать себя может. Я немного помогаю, направляю движение.
Да, я являюсь его супругой. Они мне сами предложили, потому что, как они сказали, иначе не смогут отблагодарить и помочь мне в старости. Точнее, под конец жизни. И меня не насторожило это предложение, я у них с тех пор, как старший родился.
Нет. Ничего не было заметно. Да и не взяла хозяйка ничего. Вон, в спальне и духи на месте… французские. И шкатулка её с украшениями.
Товарищи продолжили осмотр квартиры. Сима очень-преочень надеялась, что план хозяйки сработает, и они соблазнятся. Ведь в шкатулке под украшениями лежала большая сумма денег сторублёвыми купюрами.
Слышно было: визитёры о чём-то тихо переговариваются.
Один вернулся в кухню к Симе.
– А у парня есть инвалидность?
– Сейчас документы принесу.
Она быстро принесла бумаги.
– Так срок окончен. И потом – как это у него была всего лишь третья группа?
– Как комиссия решила, такая и была.
– Ясно.
И он ушёл к коллеге.
Опять приглушённые голоса.
Наконец, вернулись.
Один остановился в кухонном дверном проёме.
Второй взял тарелку и коробок спичек.
Порвал недавно заполненные бумаги, которые писал со слов Симы. Положил в тарелку и поджёг.
Сима сдерживала охватившую её счастливую дрожь. Получилось. Получилось!
Товарищи ушли.
Ушли, оставив шкатулку пустой.

***
– Ромочка… – Сима застыла на пороге комнаты.
Её подопечный молодой человек лежал не шелохнувшись и был прозрачно-землистого цвета.
– Рома…
Но вот веки его дрогнули.
Сима подошла, села возле.
Роман открыл глаза.
– А так и лучше, Сима, – прошептал он. – Правильно. Надеюсь, у них всё будет хорошо. И мне хорошо, не буду о них волноваться. А что меня бросили… Знаешь, Сима, поболит и перестанет. Зато теперь нет мыслей, что я для них обуза. Сима… Меня теперь в интернат сдадут?
– Никуда тебя не отправят, – она наклонилась к нему и поцеловала в переносицу. – Помнишь, ты бумагу подписывал и в книге расписывался? Вот поэтому никуда тебя не отправят, ты будешь при мне.
– Сима, но мне может хуже стать. У тебя не будет сил за мной ухаживать. Да и… А если нас выгонят из дома?
– Если нас выгонят, мы будем жить в той квартире.
– Где жила Надежда?
– Да. И ещё Павел будет нам помогать.
– Он же художник!
– Он замечательный человек. Я уверена, вы найдёте общий язык, – Симе главным было не проговориться, что она знала об отъезде родных Ромы. – Надеюсь, мы останемся дома. Сын за отца не отвечает.
Рома взял руку своей нянюшки и прислонил к своему лицу…

***
– Сима, поверить не могу, что Рома наблюдается у невропатолога в обычной поликлинике! – Павел был шокирован. – Ни за что не поверю, что у них не было возможности показать его каким-нибудь светилам!
– Стеснялись, мне кажется, они стеснялись.
– Своего ребёнка? Самого близкого человека. Да люди невозможное делают.
– Вот так. Я всегда шла в поликлинику, делала вызов врача на дом. У нас с терапевтом договорённость была: если плановый осмотр невропатолога нужен, то говорила, что плохое самочувствие. Терапевт тогда не приходил, просто оформлял вызов невропатолога на дом.
– Кошмар. Может, помимо лекарств, травы какие нужны? Для улучшения кровообращения. Да мало ли! Физиотерапия. Не знаю… Сима, как же они так?..
Павел познакомился с Ромой. Он теперь учился в мастерской Грабаря, получал профессию реставратора. Прибегал к ним рано утром, помогал. Потом уже в конце дня.
– Пашенька, ты бы или совсем к нам переехал, или ночевать когда оставался.
– Хорошо. Постепенно.
– Конечно, – Сима улыбнулась и обняла его. – Ты, главное, рисуй, родной мой. Хоть полчасика в день.
– Да тут заказ на мои листья поступил.
Ту картину Павел снова вставил в раму, но продавать не соглашался.
– Вот и молодец.
– Сим, я хочу с Ромой рисованием начать заниматься.
– Попробуй.
– Это полезно.
– Попробуй…
…Но предложение это Рому напугало.
– Павел, у меня совершенно нет таких способностей. В школе кое-как справлялся. Хорошо, нам ниже четвёрок по изо не ставили.
– В меру способностей, но научиться рисовать может каждый. В школе другая методика, там надо изобразить. Давай попробуем, Ром.
– Хорошо, – голос Романа прозвучал крайне неуверенно.
Рисовали простым карандашом. Начали с обычного листа дерева. Павел объяснил, что описать лист проще всего вокруг треугольника. И Роман принялся "набивать руку".
Освоили кленовый лист.
И приступили к "лапкам" кустарников.
Однажды Павел принёс Роме альбом. Это было издание к выставке Борисова-Мусатова. Книга эта, великолепно изданная, нашлась у Раисы Сергеевны.
Он рассказал о судьбе художника, объяснил, почему именно такие темы тот выбирал для своих картин.
– У Виктора Эльпидифоровича Борисова-Мусатова было заболевание позвоночника, которым он страдал с детства.
Павел не стал уточнять, что болезнь случилась из-за травмы. И родители нашли передового для того времени врача, боролись за жизнь и здоровье своего ребёнка. Хоть болезнь и не отступила, но замедлилась. Вот чего смогли добиться любящие люди, и это было сто лет назад! В "тёмное" время…
К сожалению, остался начавший расти горб, но всё же… горб перестал увеличиваться, и мальчик начал развиваться дальше.
– У него было хроническое воспаление нервных окончаний позвонков.
– И он смог стать художником? – изумился Рома.
– Да. Через боль смог. Виктор с детства любил рисовать. И его отдали в Саратовское реальное училище. Потом учился в Москве, поехал в Петербург. Стремился совершенствоваться.
– Рисование отвлекает.
Всё давалось Борисову-Мусатову через боль, но он смог стать большим художником. Его выпускную работу купила великая княгиня Елизавета Фёдоровна, и эти деньги позволили ему отправиться в путешествие. Поехал в Париж и там занимался в мастерской Фернана Кормона.
– Виктор вернулся на родину художником, нашедшим себя.
– Понял, на какие темы будет рисовать?
– Да. Вот полистай книгу. Он писал старинные усадьбы, женщин в красивых нарядах. А какая у него окружающая всё и всех природа!
Роман открыл альбом.
– Чем он писал? Так нежно, будто это и… Не то чтобы настоящее…
– Грёзы.
– Да!
– Он в основном писал темперой.
Павел объяснил, что это краска, требующая растворения. Раньше её растворяли в яичном желтке.
– А откуда брали?
– У природы. Сажа, глина, лазурит, ржавчина…
У Романа загорелись глаза.
Он внимательнее стал присматриваться к каждой иллюстрации…
– Грёза…
– Художник говорил, что он пишет прекрасную эпоху.
– А… он долго прожил?
– Виктор женился, у него была дочь. К сожалению, поразивший его некрепкий организм костный туберкулёз раньше был неизлечим. Он ушёл в тридцать пять. Но…
– Павел… Я буду очень хорошо учиться. И… мы же и красками начнём работать?
– Темперой?
– Хотелось бы.
Роман бережно перелистывал альбом…
…А Павел испытывал мучительную душевную боль. Ведь семь лет Роман учился в школе, хоть у него и было освобождение от физ-ры. А потом случилось резкое ухудшение. И три года он был на домашнем обучении.
– Доктор, – спросил он у пришедшего на очередной осмотр невропатолога. – А почему Роман не лежал в больницах? Ведь кроме таблеток есть другие поддерживающие средства.
– Я даже с наблюдавшим его детским врачом разговаривал. Ни по одному его направлению пациент не проходил лечения. Впрочем, как и по моим, регулярно выписываемым направлениям. Знаете, вообще удивительно, что в этот дом приглашают врачей из обычной районной поликлиники. Все жильцы по ведомственным распределены, разве только сляжет кто с высокой температурой. Так бюллетень всё равно у себя продлевают и закрывают.
– Всё же, что можете посоветовать?
– Капельницы и массаж.
– Домой смогут приходить?
– По договорённости. Это капельницы. А массаж я без проблем назначу, будут приходить.
– Спасибо, доктор.
– Вы его преобразили. Рисование…
– Хоть это. А… Каков прогноз?
– Год. Хорошо, если год.
Роман прожил два…

***
– Сима, может, ну его, обмен этот?
– Ну, здравствуй. Уже полгода прошло, как Ромы не стало. Все сроки выдержаны.
– А если за нами следят?
– Пашенька… Это был третий раз. Так сказать, контактов с… органами. И как-то отводило от нас беду. Поэтому…
– Сим, я понимаю, как моё поведение выглядит. Извини. Что-то накатило.
– Бывает. После всего…
– Ладно, всё.
– Едем оформлять? – Сима беспокоилась о своём возрасте. Шутка ли ¬– почти девяносто ей. Она каждое утро благодарила за посланный день.
– Едем.
И когда документы были готовы, Сима позвонила Лене и попросила о встрече. Сказала, что есть возможность прописать Наташу в двухкомнатную квартиру.
– Это… Павел?
– Павел живёт в другом месте. Я пропишу Наташу, как свою внучку. Меня об этом ещё Надежда просила.
– А?
– Это не твоя забота. И волноваться не о чем.
– Просто… Квартира, где мы сейчас прописаны…
– Ну, устрой битву с братом. Только когда это будет? Ведь с родителями ты не станешь разъезжаться.
– Не смогла. Я уже предлагала… Можно было ту комнату задействовать и… Мама же не вечная, пропадёт площадь. Но…
– Тогда выписывай Наташу оттуда и привози мне свидетельство о рождении.
– А Павел? Где теперь живёт?
– Он напишет тебе, если сочтёт нужным. Вы же до востребования общаетесь, – Сима ничем не выдала охватившие её эмоции.
Конечно, она ни словом не обмолвилась ни Наде, когда обещала ей прописать Наташу, ни теперь Павлу, что в ней сидела мысль: а вдруг девочка вырастет, разделит квартиру, и Павел вновь окажется в коммуналке. Ведь Лена влияет на неё по-любому. Теперь ситуация изменилась, Сима была спокойна за Павла.
… – Сима, а мы сможем туда переехать? – осторожно спросила Лена.
– Да, как пропишу, переезжайте.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Мебель в квартире нормальная. А там – сама решишь.
Когда они встретились уже для передачи ключей, Лена получила письмо от Павла, в котором он сообщил адрес своей новой квартиры.
– Тоже Ленинский… Как же это они так смогли?
Получив ключи и осмотрев квартиру, Лена прошла по проспекту, ища глазами номер дома Павла.
– Вот это да, – чуть ли не присвистнула она, когда добралась до нужного. – Интересно… А вдруг он женился?
И такая тоска навалилась… Прошла по аллее в Нескучный сад, дошла до реки. Потом по набережной: далековато до Крымского моста, но ходьба немного успокаивала.
А может, плюнуть на данное отцу обещание? Пойти к Павлу, попросить прощения… Вряд ли он женился. Тогда бы квартирами они не стали разбрасываться, нового ребёнка туда бы прописали, раз у Симы какой-то блат есть. А ведь считай, оставили Наташе…
Лена прошла по мосту и свернула на Фрунзенскую набережную. До родительского дома было рукой подать. Она шла по набережной, смотрела на громаду Нескучного сада. За Нескучным не видно было дома Павла.

_________________

Сашенька, привет.
Спасибо за продолжение.
Какая тяжелая эмоционально глава! Не изменило впечатления даже описание жизни повзрослевшей Жени. Потому что ее влюбленность не приносит девочке радости и душевного подъема. Ведь чувства не имеют взаимности. Правильно, конечно, говорила классная руководительница, но ведь такая информация доходит со временем и полученным опытом.
Одно радует - по-прежнему сохранившаяся душевная связь деды и Женька. Теперь, вон, можно поговорить и о Саше, его судьбе.
А еще немного огорчает то, что дети должны задумываться о материальном - хватит ли денег на получение высшего образования. Женя очень умная девочка, с огромным багажом знаний. Но все сводится, к сожалению, к соревнованию, победа в котором принесет желанный приз - поступление в ВУЗ на бюджет.
Ну а в былом... Поражает дальновидность Симы и ее огромное доброе сердце. Не бросила ни Надю, ни Романа, ни Павла, ни Наташу. Позаботилась обо всех.
А такая любовь, которая была у Саши и Нади, дается не каждому.
_________________

Спасибо за главу!
Очень эмоциональная, я бы сказала, волнительная! И как жаль, что Женя - умная, девочка, редкой развитости дитя и редкой душевной красоты, должна конкурировать с теми, кто на самом деле ей не конкурент! Как жаль, что на бюджет попадают не те дети, кто этого заслуживает, а прошедшие по баллам, что не всегда справедливо выставляются! Надеюсь, Жене повезёт!
___________________________________

Саша, спасибо за продолжение) Читала события главы и так сердце сжималось за героев. У Ромы были два года, но он был счастлив, благодаря Симе, Паше и как не крути, содержимому шкатулки. Какая хорошая учительница у Жени. У нее все будет хорошо.
___________________________________