Стоять, бояться! (иронический детектив 18+)

сдаётся мне, Котик не просто случайно нолик припечатальк какой-то цифре... и за это Котика запытали до смерти...
спасибо за продолжение!
_________________

Принимайте в читатели

 » 6 отрывок

- Ох, - сказала Евдокия и обеими ладонями зажала рот. Не потому, что боялась закричать, а потому, что содержимое желудка рванулось на выход.
Илья быстро подошел к мертвому Котику, положил пальцы ему под подбородок, заглянул в зрачки. «Совсем теплый», - прошептал чуть слышно, и Дусин желудок повторил попытку освободиться от содержимого.
- Что в портфеле? – все так же глядя на мертвого, глухо спросил Зубов.
- А?.. Что? – ошарашенно переспросила Дуся.
- Я говорю – что в портфеле?! – обернувшись, зашипел Илья. – Что вы украли, придурки?!
- Я… Я… не знаю, - залепетала Землероева. При чем здесь портфель?! Что за вопросы?! КОТИК МЕРТВ!!!
В два прыжка Зубов подскочил к ошалевшей девушке, схватил ее за ворот куртки и как следует тряхнул:
- Что ты украла, курица?! Почему твоего брата за это убили?!!
- Почему… почему… - голова Дуси болталась из стороны в сторону как у китайского болванчика, - откуда ты знаешь…
- Дура!!! – прорычал Зубов. – Его убили только что! Перед этим его пытали!! Ну! Говори!
- Я не знаю!!! Не знаю!!! Какие-то документы!!! Мы хотели потом вернуть их обратно!!!
Зубов брезгливо выпустил куртку, оттолкнул от себя воровку.
- Черт, влип я с вами…
Он выпустил из-под мышки пакет, и тот смачно шлепнулся на кожаный диван возле окна.
Взъерошив волосы Илья застыл, разглядывая через прозрачный тюль верхушки старых лип.
- Надо в милицию звонить, - всхлипнув, опомнилась Дуся.
Зубов развернулся лицом в комнату и оскалился:
- Куда звонить, дубина?! Тебя загребут вместе с этим портфелем, ты – воровка!!
- Но я же…
- Пойдешь, как соучастница, - отмахнулся Илья. В его голове суматошно скакали мысли: надо потянуть время, слазать через балкон, вернуться обратно с картой памяти и пусть делает, что хочет – хоть в милицию звонит, хоть догадается из хаты исчезнуть. Его дело - сторона, своих забот хватает.
Евдокия не сводила остекленевших глаз с мертвого брата. Хотелось подойти к нему, упасть на колени, обхватить руками, но не хватило духа. В голове засели слова Ильи: пытали… что в портфеле… дубина, соучастница. Ни один из упреков не летел мимо!
Действительно дубина, действительно пытали, на самом деле соучастница.
Бунтующий желудок отвлек голову. В стиснутом ужасом горле рождался вой, но слезы почему-то не текли. Хладнокровно мерзкий мажор вернулся к Котику и внимательно его оглядел.
- Странно, - пробормотал, пожалуй, не рассчитывая на Дусин отклик, - никаких ранений, кровь только на лице…
- У Котика сердце больное.
Евдокии показалось, что эти слова произнесла какая-то другая девушка. Та, что стоит где-то рядом и существует отдельно, как прошлая, нормальная жизнь, которая была совсем недавно – этим утром, пять часов назад.
- Значит – сам? – проговорил Илья и почесал в затылке. – Борис Семенович перестарался, не рассчитал усилий?
Евдокия отвела незрячие глаза от брата, сфокусировала зрение на высоком растрепанном парне. О чем он говорит? Какой Борис Семенович? Чего перестарался?
Ах да. Борис Семенович шеф Котика. На диване в пакете лежит его портфель.
Дуся подошла к дивану, взяла пакет и прижала его обеими руками к груди. Ворованный портфель превратился в улику иного рода – в доказательство вины его настоящего хозяина. Зачем, если не за портфелем, явились к Котику убийцы? Теперь Дуся не расстанется с ним даже на секунду, а если мерзкий мажор протянет к нему лапы…
Отберет, конечно. Но зачем?
Почти над ухом Дуси громким боем ударили стенные часы: половина седьмого.
Так много? Неужели она проторчала под лестницей больше часа?!
Как время пролетело… Гадкий Борис Семенович успел вычислить, кто из коллег живет в этом доме, пришел к Костику – бедняжка дверь открыл, рассчитывая встретить Дусю! – начал бить и, наверное, явился не один, а с тем же кривоногим охранником, который и привязал Костика к стулу…
Ох, мамочки! Несчастное сердечко Котика не выдержало пыток!
Как только грянул бой часов, Зубов подскочил к балконной двери, распахнул шторы и вышел наружу. Черт, Берта появится в квартире совсем скоро! Кухарка Галя наверняка крутится на кухне – самый удобный момент!
Почти перекинув ногу через перила, Илья вдруг передумал, вернулся в комнату, где над мертвым братом застыла девушка с зеленоватыми щеками.
- Евдокия, - привлек ее внимание, - я сейчас быстренько слазаю в свою квартиру, вернусь, и мы все порешаем, ок?
Врал, конечно. Сразу после возвращения Илья собирался исчезнуть из этой страшной квартиры. Ему нет дела до проблем воровки-барсеточницы и ее покойного брата, решить бы свои задачи! Заниматься чужими сложностями времени не будет категорически – встретились и разошлись.
Евдокия даже не кивнула. Смотрела на Илью расширенными глазами жертвенной овцы и тупо хлопала ресницами.
Черт! В груди Ильи невольно шевельнулась жалость. Девчонка влипла по самое небалуйся. Если менты не «примут», достанут хозяева портфеля.
Ей-же-ей - достанут! Брата уже грохнули, заморочки пошли нешуточные, девчонка теперь свидетель и, совсем наверняка, обладатель некой портфельной тайны.
- Дусь, ты подожди со звонком в милицию, ладно? – спросил почти сострадательно. На прожженную воровку девчонка походила мало, она напоминала глупую овцу, которую братец впутал в свои интриги.
Этот щекастый прилипала никогда не нравился Илье!
Евдокия снова не отреагировала, таращилась стеклянными глазами и крепко прижимала пакет к груди.
Дьявол! Надо сваливать отсюда! Девчонка в ступоре, ей все равно ничем не поможешь, только сам подставишься.
- Я быстро. Вернусь, все порешаем, - снова и очень убедительно соврал Зубов и исчез за волнами тюля.
Еще подходя к дому – машину Илья оставил в соседнем переулке, - он обратил внимание, что балконная дверь в кабинет отца, как всегда, распахнута. Лев Ефремович не выносил кондиционеры и требовал, чтобы к его приходу комнаты проветривали в любую погоду.
Полтора часа назад, увидев эту дверь, Илья, помниться, даже усмехнулся: «Конечно, в этом доме все в порядке. Ждут хозяина с работы, привычек не меняют». И Берта, притворяющаяся рабочей пчелкой, не будет менять расписания: отсидит в кабинете одного из своих бутиков положенное время – с двенадцати до семи – и приедет усталая трескать за ужином корочки от булок.
По широкому карнизу прогуливались голуби. Илья перелез на испятнанную птичьим пометом жестяную крышу – стая голубей немного удивилась, но подвинулась, - зацепился пальцами за выемку в стене и бочком шагнул вперед.
Кроны вековых лип закрывали его от пешеходов, до голубей постепенно дошло, что человек настроен продвигаться – стая взмыла в воздух – из квартиры, где остался мертвый человек, донесся громобойный звон дверного звонка! Будь карниз чуть-чуть поуже, Илья – не голубь же, в самом деле! – свалился бы с высоты третьего этажа на узкую асфальтовую дорожку перед домом и разбился в лепешку!
Но удержался. Только пяточка скользнула по воздуху и пугливо примостилась обратно.
…От того же оглушительного грохота Дуся Землероева подпрыгнула и чуть не выронила драгоценный портфель прямо на колени остывающего Котика! (Этот ужасный звонок когда-то раздобыла тетя Зина, уставшая стоять под дверью, если драгоценный Костик запирался дома и безмятежно плавал в волнах тяжелого металла.) Евдокия перехватила портфель, заполошенно огляделась по сторонам…
Из прихожей донесся мяукающий женский голос:
- Котик? Дорого-о-ой? У тебя откры-и-и-то-о-о…
Попятившись от голоса Евдокия запуталась в тюле, выпуталась уже на балконе и спряталась за выступом стены, в безмолвном ужасе разглядывая липы и прижимая портфель к животу, как будто щит.
Невдалеке прилип к стене мажор. Голуби носились над кронами деревьев. Из комнаты за тюлем раздался истеричный бабий вопль.
Как Дуся оказалась на балконе седьмой квартиры, она, признаться, не помнила совсем. Ей показалось, прыгнула на десять метров, поскольку за стены держаться было нечем, все руки заняты портфелем.
Кажется, на каком-то этапе она чуть не спихнула вниз мажора, отдышалась уже в соседском полутемном кабинете с тяжелыми плотными шторами: опираясь задом на массивный письменный стол и чувствуя, как в поясницу утыкается какой-то бронзовый прибамбас из письменного набора.
В очи Евдокии втыкался взгляд обезумевшего мажора.
Илья не спрашивал. Он лишь таращился и тяжело дышал: безбашенная коза чуть-чуть не уронила его с карниза!! С чего это он ранее решил, что эта детка - тишайшая невинная овечка, а?! Она ж волчица-скалолазка!!!
Дура ненормальная!!
Но хорошо, хоть молчаливая и ловкая. Через два балконных ограждения и одного Илью перемахнула дикой кошкой и не пикнула! Теперь стоит, бессмысленно глазеет, почти не запыхалась.
Ситуация совершенно выходила из ряда вон. Где-то вдалеке, на другом конце огромной квартиры, копошится на кухне гарпия, путь назад отрезан – отсюда хорошо слышны вопли перепуганной подружки соседа! – придется выходить через свою входную дверь.
Но это уже легче, чем войти. Изнутри квартира под контролем, дверь кабинета первая от входа, надо только убедиться, что гарпия не вышла ненароком в прихожую и…
Все получится.
Илья состроил зверское лицо, схватил волчицу Дусю за плечи и, сдернув со стола, повернул спиной к книжным шкафам.
- Молчи, не оборачивайся, - шепнул с угрозой.
Землероева покорно замерла, уставилась на большой портрет симпатичного господина в смокинге, за спиной чем-то шебуршал Илья.
Быстро отодвигая в сторону фолианты, Зубов матерился про себя: «Мать твою разэдак, во нарвался! В любой момент менты нагрянут, наверняка наведаются к Гале и пригласят в понятые – квартир-то на площадке больше нет!.. Во попадалово, во жесть!!»
А еще - карты памяти в тайнике не было. Илья переворошил каждую бумажку, приподнял каждую папку: карта памяти исчезла.
Ее нашла Берта? Отец только думает, что о тайнике жена не знает?
Черт!!!
«Так. Успокойся. В гардеробной папы за выдвижной панелью есть еще один сейф. Общий, правда. Там лежит «тревожный чемоданчик» с наличностью и «левыми» паспортами, там папа держит пистолет…» Этим тайником отец почти не пользуется – схрон за книгами ближе и всегда под рукой, - но если карту он переложил туда?
Надо все-таки проверить!
Илья быстро подошел к Дусе, воткнул губы в самое ее пылающее холодом ухо и зашептал:
- Стой здесь и не дыши, понятно?
Девчонка, кажется, с испугу поняла приказ буквально и крепко-накрепко слепила губы.
– Я вернусь быстро. Зайду в спальню отца, и пойдем на выход. Понятно?
Голова девчонки истово мотнулась.
– Можешь подышать тихонько.
Уф! Как только Илья на цыпочках исчез за дверью, Землероева попыталась включить отупевшие от страха мозги. Огляделась. Она в чужой квартире, с прижатым к груди ворованным портфелем, из-за которого убили Котика. Или не убили, но хотя бы напугали до смерти.
Как быть?
Вернуться к Костику в квартиру, когда туда заявится милиция?
«Тогда зачем сбежала? - появится вопрос. - Чего испугалась, раз невиновна в смерти брата?!»
«Я косвенно виновна, - повесив голову, судорожно всхлипнула Евдокия. – Если бы я отказалась ему помогать, он был бы безработным, но живым. А если бы я - как последняя тупица! – не привела Семеновича с охранником к брату, он был живой, здоровый и богатый. Я все разрушила, я виновата…»
Из глаз по носу заскользили слезинки, закапали на сомкнутые замком руки…
В прихожей громко стукнула входная дверь.
- Гала! Я дома! – прозвучал хозяйский женский голос. – Сделай нам пять кофе и принеси в гостиную!
За дверью затопали шаги нескольких человек, до Дуси донеслись негромкие мужские голоса.
– Галя, ты не знаешь, что случилось у соседей? Там какие-то крики…
Берта громко разговаривала с гостями и перекликалась с домработницей, у Землероевой случился нервный приступ - попалась! Изнутри прорвалась дикая неудержимая икота, живот задергался в конвульсиях, поняв, что сейчас ее таки вырвет, Дуся надула щеки, задержала дыхание и заполошенно заскакала по кабинету.
Бежать! Бежать!! Бежать!!!
Куда?
Проскочить обратно по карнизу до Костика?!
Свалиться с балкона вниз головой и, покончив с пустяковой жизнью, решить проблемы?!
Или скончаться прямо тут от невыносимой нервной икоты?!
Ошпаренный испугом мозг подсказал иное направление – за шторы, в крошечный закуток между стеной и книжным шкафом. Перепуганным зверьком Дуся юркнула туда, с трудом, прижимая к груди драгоценный пакет, умостилась в узкой щелке…
Едва шторы перестали колыхаться, в комнате прозвучал тихий щелчок язычка дверной ручки.
- Проходи, - раздался негромкий мелодичный женский голос.
Дверь с приятным чмоканьем захлопнулась. Шаги прошелестели по направлению к окну, замолкли возле самого убежища неопытной воришки…
- Как он? – шепотом спросила кого-то Берта.
Некий, судя по шагам, мужчина вошел с ней в кабинет и прошагал подальше от двери для тихого разговора с хозяйкой.
- Все так же. Козел играет в благородство.
- Он не играет! – зашипела Берта. – Он делает все по уму! Как только найдете щенка, все игры закончатся!
- Я понимаю, понимаю, - примирительно и интимно зашептал мужчина. – Но сил нет ждать. Я как представлю, что он тебя…
По теням, падающим на оконное стекло, Евдокия увидела, как голова стоящего спиной мужчины нагнулась, его губы потянулись к шее женщины…
- Отстань! Не время.
- Обещай, как только все закончится, - запыхтел мужской голос, - я лично разделаюсь с твоим козлом…
- Заткнись! – В голосе Берты зазвучало неприкрытое раздражение. – Нашел время ревновать! Он мне никто!
- Врешь, врешь…
Звук толчка, пыхтение - отстань, мы не одни!
- Такое рвение в поисках щенка бы проявил! – оттолкнув от себя мужчину, упрекнула Берта. – Как вы могли его упустить?!
- Так кто же знал, что он другим рейсом прилетит?
- Был бы умным – знал, - обрезала Илюшина мачеха. – Как двигаются розыски?
- Ах да, - опомнился ревнивец. – Сюрприз. Мы пробили его машину по спутнику, и знаешь, где она находится? – Короткая самодовольная пауза. - В ста метрах от твоего дома, в соседнем переулке.
- Ты не ошибся? – напряженно проговорила Берта.
- Нет. Я лично ее видел в переулке за домом. Проверил, никакой ошибки.
- Интересно… - задумчиво проговорила Берта. – Что ему здесь могло понадобиться?
- У кого-то из друзей завис, - беспечно предположил любовник.
- Хорошо бы… - протяжно прошептала женщина. – Но…
- Все под контролем, - перебил собеседник. – Его ждут везде, где он может появиться.
- Точно?
- А это ты у своего козла попробуй уточнить, - не удержался от укола ревнивый сообщник.
- Спрошу, - серьезно пообещала Берта. – Но и ты не дремли. Шевелись, шевелись…
- А я шевелюсь! Сейчас жду звонка от оператора сотовой связи, он нам пробьет владельца телефона в лучшем виде.
- Ага. И что он скажет? Что Илья сидит где-то в этом доме, и вы что – с обыском по всем его друзьям пойдете?!
- Глупышка… Мы узнаем обо всех последних звонках Илюши и пойдем к тому, с кем он в последний раз связывался.
«Копец какому-то Гоше», - машинально подумала Землероева и только тогда поняла, насколько могуществен метод по прерыванию икоты: икающего надо серьезно напугать. Диафрагма перестала подпрыгивать, как только за двумя любовниками захлопнулась дверь кабинета. Хотя место икоты мгновенно застолбило желание чихнуть: тяжелые портьеры пропитались пылью так, словно лет десять служили занавесью МХАТа, никогда не стирались, а после четверть века хранились раритетом.
В каких-то сантиметрах от Землероевой настойчивый любовник пытался присосаться к шее Илюшиной мачехи, та трезво упиралась; вырвавшийся из Дуси тихий чих заглушил гневный шипящий упрек:
- Убери лапы, ты мне щетиной кожу натираешь! Пойдем, нас ждут.
Негромкое шуршание одежды подсказало, что парочка некоторое время поправляла сбитую одежду, мужской голос тихо обещал лично разделаться с тем же козлом…
Когда за Бертой и ее любовником захлопнулась дверь, Евдокия поняла, что тошнить ее, кажется, немного перестало, зато смертельно захотелось писать. «Господи! – возникла глупая, отвлеченная мысль. – Как же партизаны-диверсанты в засаде-то сидели?!.. Поди, через одного в мокрых штанах!»

Когда в прихожей зазвенел громкий голос Берты, Зубов уже успел отодвинуть панель за ворохом висящих на плечиках костюмов, уже набирал код на электронном замке сейфа…
- Гала! – выкрикнула мачеха, и пасынку показалось, будто электрический разряд пробил изоляцию и ударил по пальцам.
Перепуганные пальцы соскочили с кнопок, дисплей замка извинился и отказался подчиняться, Зубов суматошно выбросил руку до выключателя, погасил свет в небольшой комнатке-гардеробной и, юркнув за костюмы, расправил их перед собой.
Осторожненько сместился в самый угол и спрятал торчащие под костюмными обрубками ноги за длинные пакеты с пальто и дубленками.
В голове пылала одна-единственная мысль: «Эта дура с ворованным чемоданом в кабинете. Эта дура с ворованным чемоданом в кабинете…» Ничего более конструктивного в мозгах не появлялась, поскольку все думы заняла нелепая овца с украденными тайнами Бориса Семеновича.
«Господи!! Ну зачем я полез под лестницу?! Пришел бы к Гале, дал под дых…»
Подняв голову вверх и закрыв глаза, Илья ждал вопля.
Не Берты, разумеется, овцы или Галины. Как только мачеха засечет в своих владениях непонятно откуда появившуюся зеленощекую девицу, то призовет к ответу Галю, и уже та вцепится в воровку - поднимется переполох.
Одна надежда, что овца попалась молчаливая.
Где-то в далеке, кажется в гостиной, бубнили неопознаваемые голоса, к спальне папы никто не приближался, скандала почему-то не было…
«Берта не пойдет в кабинет отца, Берта не пойдет в кабинет отца», - как заклинание талдычил Зубов, сам попадал под гипнотический ритм слов, болтая головой вверх-вниз, вниз-вверх…
Закушенная до боли губа заставила очнуться, когда в квартире стало тихо.
Сколько времени Илья проторчал, по сути дела, в шкафу, понятно не было. Может быть, минуты, может быть, часы, Илюше показалось – вечность.
(Что по этому поводу показалось Землероевой, лучше не представлять, ей до смерти хотелось пить, писать, чихнуть – все вместе!!)
Подсвечивая себе мобильным телефоном Илья добрался до сейфа, с первой попытки заставил его открыться и сразу же в голубоватом свете увидел лежащую поверх кейса с цифровым замком карту памяти фотоаппарата. Положил ее в карман, тихонько все привел в порядок и выбрался из духоты наружу.
По окнам спальни барабанил дождь. К небольшой оконной щелке присосались легкие шторы, по итальянской мебели гуляли серые заоконные блики, откуда-то доносился звук работающего телевизора.
Илья прислушался – звук шел из кухни. Оттуда же доносились звяканья посуды и шум воды: Галина совмещала уборку с довольно громким просмотром вечернего сериала.
Парень выглянул в полутемный коридор: свет проникал только из-за застекленной кухонной двери. В гостиной тихо и темно, из-за двери в спальню-будуар Берты не просачивается свет.
Быстро проскочив отрезок коридора: спальня папы – кабинет, Зубов заскочил в комнату, огляделся и… очень удивился, не обнаружив в кабинете Дусю.
«В шкафу сидит?» – навеяли мысль собственные приключения. Илья подошел к узкому платьевому отделению книжного шкафа, куда отец вешал домашние костюмы и атласный барский халат с кистями, повернул в замочке изящный ключ – опомнился. Шкаф заперт снаружи, значит Евдокии внутри нет.
- Ей, - сказал тихонько, на всякий случай, так как уже предполагал: ловкая волчица-скалолазка сподобилась исчезнуть из квартиры по карнизу, кругом обойдя весь дом до навеса над крыльцом заднего хода.
- Я тут, - раздался мрачный голос из угла.
Илья резво сунул нос за шторы: угрюмая, как многолетняя узница замка Иф, Дуся стояла за портьерой в обнимку с чемоданом.
- Молодец, - немного пораженно и совершенно искренне, сказал Илья. – Догадалась спрятаться.
- Сюда твоя мачеха заходила, - вылезая из-за штор, отрапортовала Землероева, собралась в деталях поведать о разговоре двух любовников, но была перебита быстрым шепотом:
- Пойдем скорее! Галка на кухне, телевизор работает, Берты дома нет.
Схватив Евдокию за рукав куртки, Зубов подошел к двери, открыл ее, прислушался – вода, телевизор и посуда гремят на всю катушку - и быстро вытолкнул воришку впереди себя.
- Быстро, к двери!
Воришка, переминаясь, не сдвинулась с места.
- Ты что?! – опешил Зубов.
Мрачно стиснув зубы Евдокия прошипела:
- Мне срочно надо в туалет.
- Куда?!
Набычив голову, упрямо сверкая глазами, воришка замерла перед дверью упрямой ослицей.
Боже мой!! Приспичило! Нашла момент!!
- А может быть потерпишь?! – разъяренно пропыхтел Илья.
- Нет, - твердо заявила Дуся и так стиснула бедра, что не осталось никаких сомнений – девчонка с места не двинется, до двери трех шагов не сделает, описается по дороге.
А никаких животных крупнее попугая в доме нет. Противная лужица в прихожей заставит призадуматься.
Чувствуя, как от ненависти немеют скулы, Зубов прошипел:
- Сразу возле входной двери гостевой туалет.
Девица, семеня, отправилась туда.
Когда оправившаяся Дуся, как подобает приличной барышне, СМЫЛА ВОДУ, Илья чуть в обморок не грохнулся от звукового шока!
Шум воды на другой стороне квартиры стих, перестала брякать посуда.
- Берта, это ты? – зычно поинтересовалась Галя.
Хорошо, что, пока овца-волчица оправлялась, Зубов успел в дверной глазок исследовать пустынные окрестности подъезда! Ни секунды не раздумывая, он схватил за шкирку дурищу с драгоценным портфелем, вышвырнул ее на лестницу и выпрыгнул сам, просчитывая на ходу каждый шаг кухарки: сейчас она отходит от мойки, подходит к выходу из кухни, топает до поворота к прихожей…
Щелк! - сказал дверной замок.
Успели. Вопля нет.
Зацепив рукав воришки, Илья понесся вниз по лестнице – Галина может догадаться глянуть в глазок! – допрыгал до нижней площадки, вытянув шею, посмотрел на улицу со стороны двора: перед подъездом замерла милицейская машина с мигалкой на крыше.
Зубов дернул Дусю за рукав и осторожно прокрался вдоль свежеокрашенной стены к парадной двери. Только отбежав от крыльца метров на двадцать, выпустил чужой рукав.
Согнулся пополам, отдышался, машинально нашаривая-проверяя в кармане карту, и снизу вверх взглянул на Дусю.
- Ты как, подруга?
- Нормально, - ответила бледно-зеленая девушка.
- Вот и отлично, - медленно разогнулся Зубов. Подумал несколько секунд и скупо улыбнулся на прощание: - Адью, малышка. Всего хорошего. Не кашляй.
Нелепая воровка убийственных секретов надоела до спазма печени. Зубов видеть ее не хотел! Повернувшись спиной к застывшей девушке, он прощально взмахнул рукой, сделал несколько шагов по узкой дорожке, как вдруг услышал:
- Твоя машина стоит в соседнем переулке?
Удивленный Зубов вначале не остановился, не понял, в чем подвох вопроса. Ну, поставил он машину неподалеку, ну, к ней направился – кому какое дело?
- В ста метрах? – безэмоционально и глухо добавила девчонка.
Не только суть вопроса, но и голос заставили Илью затормозить и встать к девушке лицом.
- Тебя там ждут, - спокойно глядя недавнему партнеру в глаза, прижимая к животу портфель, сказала та.
- Кто? – шершаво выдавил внезапно осипший Зубов.
- Ты ведь – Илья? – все так же монотонно, глядя на него немигающими мертвыми глазами, спросила девушка.
Тут надо немного вернуться в прошлое. Развлекаясь в дворницкой, Зубов заставил воровку представиться, а сам и не подумал об ответной вежливости – не по чину выглядело. Дуся же, слушая разговор Берты с настойчивым ухажером, запуталась в «щенках» и «козлах», не смогла убедить себя в том, что точно вспомнила имя мажора из седьмой квартиры, и сейчас боялась запутать не только себя, но и этого высокого парня. Который, не исключено, помог ей остаться в живых.
И отомстить за Костика.
Битый час, нюхая за шторами пыль, Евдокия все тверже утверждалась в мысли: если бы ее не заперла в дворницкой палка, то, вероятнее всего, ее прибили б вместе с братом. Неизвестно, какие такие секреты заставил ее Костик спереть из машины Бориса Семеновича, но дело явно не в подчистке циферок. Если бы дело касалось только бухгалтерского косяка, шеф дал бы подчиненному по шее и уволил к чертовой матери.
Но Костика – пытали.
А он, как ни прискорбно признавать, не из породы терпеливых. Котику достаточно получить в глаз, и из него моментально посыплются все сведения: о сестре, бумагах, хитром плане.
Но Костика – пытали. Привязали к стулу, разбили губы и напугали до смерти.
Вероятно, Борис Семенович добивался от Костика каких-то важных ответов. Хотел быть в чем-то уверен до конца…
Или Котик старался ради Дуси? Не хотел ее выдавать?
Нет, чепуха. Откуда он мог знать, что Евдокия застряла надолго? Он ждал ее прихода с минуты на минуту, так что изображать подпольщика-красногвардейца надобности не было. Как только получил удар, так сразу и скис, все выложил.
Но его – пытали.
И эта мысль назойливо сверлила голову, засела под черепной коробкой ядовитой занозой и, болезненно ноя, не отпускала.
… На вопрос, как его зовут, Зубов только кивнул головой. Воровка, крепко прижимая к груди пакет с добычей и глядя в пространство за его спиной, медленно повторила подслушанный разговор Берты и какого-то мужчины. Не скрывая и не приукрашивая, проговорила все эпитеты.
У Ильи буквально подкосились ноги. Невольно оглянувшись в глубь сквера, он понял, что, пройдя всего сто метров, свернул бы к переулку, вышел напрямую к своей машине, а там…
Горло словно обручем стянуло. Нервно передернув плечами, Илья поежился, помотал головой.
- Отца где-то держат? – тупо спросил у Дуси. – Он жив… пока. А меня ищут, так?
Землероева невразумительно и молча тряхнула головой. Роли стремительно менялись. Только что собравшийся уходить Илья внезапно понял, что стоящая перед ним девушка с украденным портфелем, возможно, и есть единственная ниточка, способная привести к отцу. Евдокия же начинала равнодушно поворачиваться к дому – она сделала для этого парня все, что могла, – теперь настал черед заняться непосредственно своими проблемами. В квартире Котика светились все окна, за шторами мелькали силуэты людей, способных помочь ей отомстить за брата. Настала ее пора говорить «адью» мажору.
- Подожди! – выкрикнул ей в спину Зубов. – Постой! Повтори еще раз все, что ты услышала!
Бесчувственно и устало Дуся обернулась. Несколько часов страха высосали из девушки все силы, вымотали душу, остаток жизненных ресурсов необходимо распределить на дело: разговоры со следователем, с мамой, с тетей Зиной, кусочек энергии приберечь под слезы, до квартиры еще надо как-то дотащиться… Она и так ушла из дома, только для того, чтобы спокойно, на улице предупредить этого парня об опасности. Зачем еще раз повторять чужие слова? Все и так понятно.
Пораженческие мысли так четко обозначились на бледном лице воровки, что Зубов испугался: сейчас, как недавно в квартире, она проявит твердость и пойдет туда, куда ей нужно. Кажется, девчонка находится на грани помешательства от нервного перенапряжения, а в таком состоянии ей действительно все равно, что с ней будет.
- Евдокия не торопись, - как можно мягче, забыв на время о собственных интересах, проговорил Илья. Ему стало жизненно необходимо удержать девчонку, сбить ее с курса, изменить настрой! – Куда ты собралась?
- Туда, - мотнула волосами упрямая воришка-неудачница.
- Зачем?
- Отдам портфель, все расскажу…
- Что ты расскажешь? – добавив сарказма в голос, перебил Илья. – Что ты украла портфель из машины?
- Ну… да.
- И что? Что будет дальше?!
- А разве непонятно? – Дуся безразлично пожала плечами. – В смерти Костика виноват его шеф Борис Семенович.
- Но ты-то пока живая!! – стараясь, чтобы слова прозвучали убедительно и ласково, воскликнул Зубов. Подошел к воришке и, приобнимая ее за плечи, повел в сторону от дома. – Куда тебя несет, дурочка?
- Туда, - попыталась вырваться девчонка. – Отдам милиционерам портфель, все расскажу…
- Глупая, тебя «закроют» тут же, и ничем ты Косте не поможешь! Думаешь, кто-то будет разбираться в…
- Мне все равно, - упрямо перебила Дуся. – Костик мертв…
- Да послушай же ты умного человека!!
Зубову был омерзителен спектакль, который приходилось разыгрывать перед отупевшей от стресса девчонкой, был мерзок он сам, голос, притворно изливающий сочувствие! Хотелось схватить девчонку в охапку, утащить ее из сквера и как следует трясти, трясти по дороге: «Очнись, очнись, дурында!! Тебя закроют в камере – ты вор! Никакой адвокат не придет тебе на помощь, только я, я могу вытащить тебя из этого дерьма!!! Потому что у меня есть деньги, есть связи и только я заинтересован, чтобы тебя с твоими секретами не придушили полотенцем в камере!»
Но приходилось действовать убедительно и нежно. Не оттолкнуть, не напугать. Короткими неторопливыми шажками уводить упрямицу подальше и увещевать, втолковывать:
- Если ты сейчас притащишь портфель милиционерам, те вызовут его владельца, так?
- Ну, - тупо соглашалась Дуся.
- Борис Семенович богатый человек?
- Наверное.
- А милиционеры – нищие. Как думаешь, они договорятся?
- О чем? – Моргая глазищами, Евдокия остановилась.
- О том. Чтобы из портфеля исчезли все компрометирующие документы. Что ты будешь предъявлять начальнику своего брата, а?
- Ну-у-у… Охранник наверняка знал, что Костик живет поблизости. Один из его сменщиков приятель Коти… Они, наверное, вспомнили, позвонили тому другу, пришли…
- Ну, - согласился Зубов. – Наверное, вспомнили. Что дальше?
- Над дверью в подъезд есть камера…
- Подъезд обесточен! – выкрикнул Илья. – Обесточен! Рабочие даже входную дверь отключили от питания!! – По правде говоря, Зубов совершенно не представлял, насколько его слова соответствуют действительности – работает ли камера над дверью, не работает ли?
Не важно! В данный момент важно только одно – не дать девчонке сесть под милицейские замки и стать недостижимой для решения его вопросов!
Только Евдокия сможет опознать человека, беседовавшего с Бертой в кабинете. Только она способна помочь в розысках отца, а из кутузки это будет сделать тяжело.
- Если ты сейчас отдашь милиционерам портфель, то потом уже ни за что не сможешь доказать, что там было прежде.
- А как же тогда… - В зеленых глазищах девчонки появилась мысль, плеснулась первая крошечная волна недоумения.
Закрепляя успех Зубов легонько встряхнул Евдокию, нажал пальцами на худенькое плечико.
- А вот как же тогда и надо подумать. Предлагаю сделать список всего, что находится в портфеле… Если хочешь, можно даже у нотариуса его заверить…
Болтая все, что на ум приходит, Илья все дальше и дальше уводил девчонку от страшной квартиры, где к стулу привязано мертвое тело. Болтал и морочил, не позволял сосредотачиваться на прежнем направлении, монотонно оплетал тугими водорослями слов, утягивал в бездумный омут подчинения… Старался.
_________________

Спасибо за продолжение.

Спасибо за продолжение
___________________________________

 » 7 отрывок

Слова Ильи накрыли Дусю с головой. Глаза заполнились зеленой мутью, помертвели.
Зубов же чувствовал себя каким-то извращенцем-кукловодом - совратителем бессловесных манекенов. И потому он очень удивился, когда покорная кукла разомкнула губы и мертвенным голосом произнесла:
- Телефон дезактивируй.
- Что? – бестолково брякнул «кукловод», задумчиво разглядывавший небольшую толпу на автобусной остановкой. Общественным транспортом Илья уже давно не пользовался, он собирался подойти к обочине, проголосовать частнику и увезти ошалевшую девчонку подальше от дома.
- Телефон, говорю, дезактивируй. Тебя по нему уже, наверное, пасут.
- Ух ты! – опомнился самонадеянный «извращенец», перестал лапать, как оказалось, совершенно не бездумный манекен и выдернул из кармана мобильник.
И очень-очень вовремя! Как только вынул трясущимися пальцами батарейку из мобильника, невольно оглянулся – да так и сел на лавочку под крышей остановки.
Из-за угла дома, где в переулке прятался «порше», выбежали два мужика в спортивных костюмах. Причем явно не на позднюю пробежку вокруг сквера. Один из мужиков держал возле уха телефон, разговаривая на ходу; второй обшаривал глазами окрестности. Вид бегуны имели самый решительный, не склонный к сантиментам.
По все видимости, предположил Илья, едва сигнал его мобильника начал удаляться в противоположную от «порше» сторону, оператор связи слил информацию, и засада рванула на розыски.
Почему-то, прослушав Дусин доклад относительно козней мачехи, Илья нарисовал в воображении картину: возле его «порше» засели в джипе ребятишки, наподобие охраны папиной компании – в приличных «похоронных» костюмах, начищенных ботинках и при галстуках. На лицах непробиваемые выражения: волкодавы опытные – протяни не туда руку, по локоть откусят.
На самом же деле к автобусной остановке рысили два типичнейших бритоголовых братка. На одном даже толстенная цепь шириной в линейку первоклассника поблескивала.
Все еще немного приторможенная Евдокия недоуменно поглядела на рухнувшего на лавочку Зубова, задрала вверх брови…
- Иди сюда! – тихо рыкнул Илья, дернул полумертвую воришку за край куртки и буквально уронил себе на колени.

(Если вспомнить о законах жанра, поцелуй таки случился!
Браво.
Не ожидаемый - невинный, случайный и местами нежный. А совсем наоборот: произошло бесстрастное соприкосновение онемевших от безразличия губ. Ни один из участников даже томно век не смежил: Зубов таращился из-за Дусиного плеча на двух братков, тоскливо разглядывающих задницу отъехавшего автобуса, Евдокия равнодушно пялилась на загорелое мажорское ухо.
Но со стороны, судя по растерянному невниманию братков, поцелуй смотрелся страстным.)

Братки негромко и быстро потолковали, посоветовались с кем-то по телефону и разбежались в разные стороны.
На парочку возле мусорной урны посмотрели без особой подозрительности. Один из мужиков, правда, огладил взглядом Дусины ножки в штанишках из обычного магазина спорттоваров и задержался на потертых черных кедах – в них всепогодная бегунья Землероева ежедневные круги вокруг квартала нареза. Потом подумал мгновение и решительно сделал шаг к скамейке - у Зубова чуть сердце из груди не выпрыгнуло! – но ощутил довольно сильный запах краски-скипидара и перевел взгляд ниже, на перепачканную краской брючину Ильи и поношенный кроссовок с измазанной бежевой краской подошвой…
«Маляры после работы милуются», - отчетливо и разочарованно сказало лицо преследователя. Браток недовольно поморщился, отвернулся и махнул приятелю рукой на удалявшийся, заполненный автобус.
По всем позициям, разыскиваемый Зубов должен быть один. Если какая-то умная голова давала бритоголовым бугаям наметки, то в инструктаж наверняка входили характеристики разыскиваемого: богат, надменен, хорошо одет, сиречь - на лавочках у остановок не целуется. Если, конечно, это девица не представитель высшего эшелона столичных тусовщиц, и парочка только-только не вывалилась из фешенебельного кабака. А Зубов вусмерть пьян и шибко весел.
Сочетание из Дусиных кед, скипидарной вонищи, времени суток и отсутствия поблизости развеселых кабаков - сбило погоню со следа.
Не веря счастью и на всякий случай не отрываясь от губ воришки, Зубов скосил глаза в спину убегающего братка… и вздрогнул! К остановке скучающей вечерней походкой приближались патрульные милиционеры. Сержант и младший лейтенант.
Невероятный день. Смесь из абсолютного невезения и полновесного дурацкого счастья! Скорее всего, если б не патруль, неспешно бредущий по тротуару, браток проявил бы усердие и проверил: кто это такой влюбленный на улице сосется?!
Но тут решил не нарываться. Мгновенно взвесил за и против и поскакал в обход квартала, разыскивать высокого блондина с некстати разрядившимся мобильным телефоном. Его приятель помчался обратно к переулку, из которого вслед автобусу выворачивал-таки блестящий лаком черный внедорожник.
Илья дождался, пока машина подхватит братка, а милиционеры пройдут мимо, и отлепился от Дусиных губ.
Землероева, кажется, совершенно не заметила, что ее сейчас целовали. Внутри нее выла и умирала душа, наружный мир перестал существовать даже в микроскопических ощущениях – Котика больше нет! Маленькая вселенная Евдокии Землероевой сократилась до ощущения ворованного портфеля у помертвелой груди, до мысли-занозы: «Ты осталась жить для мщения!»
- Нам нужно к нотариусу. - Вот что волновало Дусю.
Зубов уже успел забыть о том, что плел воришке по дороге. Очумело уставившись в безучастные к происходящему глаза, Илья кивнул.
- Сначала уедем отсюда.
Первый же старенький «фольксваген» остановился возле остановки на повелительный взмах зубовской руки, парень запихнул Евдокию на заднее сиденье, сел рядом и дал водителю задание везти их к дому Дуремара.
Еще убалтывая Дусю в сквере Зубов суматошно перебирал в уме друзей, прикидывал, к кому он может обратиться за помощью, и, как ни поразительно, пришел к выводу: обширный круг приятелей сузился до двух человек. Забытого на годы недавнего мента Паршина и безотказного мальчика на побегушках, большого любителя шикарных автомобилей Сереги Дуремара.
Только эти двое знали точное время прилета Зубова в Москву и никому о том не сообщили - Илью поджидали в аэропорту в момент прибытия индонезийского рейса, и это абсолютно точно. (Если, конечно, перепуганная девчонка чего-то не напутала в пересказе, но это вряд ли.) Еще дожидаясь отправки заупрямившегося азиатского борта, не теряя надежды и скучая, Илья позвонил одному из друзей и сообщил, что прилетает в Москву. На что Глеб обрадовано заявил: «Сообщу всем нашим, отметим возвращение!» Почти сразу после этого разговора батарейка телефона начала подыхать, и Зубов стал звонить только по делу. Олегу Паршину с извечным российским вопросом «что делать?» и сообщил Дуремару об изменении времени и места приземления.
Из всего вышеописанного следует: информация о возвращении Илья в Россию могла просочиться только от его друзей – уж Глеб наверняка расстарался, половину столицы оповестил о тусе! - или старинного приятеля отца Геннадия Ивановича. Тот занимал один из директорских постов компании, судя по разговору с сыном друга, ни о чем особенно не переживал, и сообщать ему об изменении времени прилета Илья не стал.
То есть обращаться за помощью к лучшим корешам или к другу отца опасно. Любой из них – пусть даже «по доброте душевной» - мог стукнуть Берте о возвращении пасынка, вне подозрений только Дуремар и Паршин.
- Ей, шеф, - привлек внимание водителя Илья, - кусок бумаги и ручка есть?
Водитель «фольксвагена» протянул руку к бардачку, достал оттуда блокнот с зажатой между страниц авторучкой и молча протянул пассажиру. Зубов быстро активировал мобильник, переписал на листок номера сотовых телефонов Олега и Сереги и снова обесточил аппарат. Проделывать ту же манипуляцию в непосредственной близости от дома Дуремара Илья посчитал чреватым: в том гиблом заводском районе, кроме Сереги, нет ни одного приятеля. Если за розыски «щенка» мачеха взялась всерьез, оператор сотовой связи настучит, где и в какое время в последний раз подал сигнал телефон Ильи – к Дуремару заявятся «гости» с широкими плечами и бандитскими цепями.
Довольный своей предусмотрительностью Зубов обернулся к Дусе – девушка безучастно глядела в мокрое переднее окно. «Спросить у нее мобильный телефон и позвонить Сереге? – подумал, хмуря брови. – Нет, ни к чему засвечиваться. Подъедем к месту, позвоню из автомата».

Мокрая, готовая к промозглому уик-энду Москва темнела и пустела. Направленные на выезд трассы еще тащились в пробках, но дороги к центру радовали пустотой, шустрый серый «фольксваген» уверенно пробирался к району серых бетонных пятиэтажек.
Илья расплатился с водителем, вытащил за рукав потерянную Дусю и, приказав ей не двигаться с места, быстро порысил к ларьку за картой таксофона.
Когда возвращался, сердце вновь кольнула жалость: под фонарем не двигаясь стояла промокшая и бледная девчонка в разорванной Зубовом куртке. Прижимала к груди измятый белый пакет. Глаза незряче глядели в пустоту, проходящая мимо старушка, потрогала Дусю за локоть.
- У тебя все в порядке, миленькая? – спросила сердобольно.
Закостенело двинув шеей, Евдокия повернула к бабушке слепое лицо.
– О господи! – охнула добрая старушка. – Да ты чего это, девонька?!..
- Это моя сестра! – быстро подскочил Зубов. – Спасибо, у нас все в порядке. Пойдем, Дуся.
Под недоверчивым взглядом бабушки, вновь обретая навыки кукловода, Илья развернул Евдокию к будке уличного телефона. «Наркоманка небось», - донеслось брезгливое предположение еще недавно сердобольной старушки, и Зубов мысленно хмыкнул: ненадолго же хватает жалости современному мегаполису.
Илья поставил Дусю под козырек автомата и перво-наперво набрал хорошо знакомый номер домашнего телефона Дуремара.
По уму-то перво-наперво надо было Паршину звонить. От бывшего мента в проблемах, к которым привлечены братки, побольше толку. Но прежде чем встречаться с сыщиком, Илья хотел пристроить Дусю в надежные Серегины руки. Друг Дуремар девочку Дусю отогреет, присмотрит, за порог не выпустит и в милицию позвонить не даст.
…Ни домашний, ни мобильный телефон Дуремара не захотели общаться. Из трубки неслись бестолковые длинные гудки, дождь стегал по тротуару яростными, совсем осенними плетями…
- Подожди, - попросил промокшую, замерзшую Дусю Зубов. – Еще один звонок и пойдем в тепло. - Быстро набрал номер Паршина и очень обрадовался, наконец-то, услышав отзыв! – Алло, Олежа! Это Зубов!
- Привет, - торопливо и тихо отозвался Паршин. Судя по характерном звукам, Олег находился в каком-то кабаке. – Ты не очень вовремя, я на работе.
- Прости, - быстро отчеканил Илья. – Ты просил позвонить, когда добуду карту памяти.
- Молодец. Встретимся завтра. Звони.
- Утром?! – с надеждой воскликнул Илья. Неожиданно он очень испугался, когда понял, что немедленной помощи не будет, занятый хлебом насущным сыскарь может запропасть до завтрашнего вечера!
А надо срочно вызволять отца, надо что-то делать!
- Да. Утром я на связи.
Повесив телефонную трубку на рычаг, Илья прислонился лбом к аппарату и некоторое время тупо смотрел на кнопочки с цифрами. Ему внезапно показалось: все это происходит не с ним, вокруг кино снимают, а все случившееся – розыгрыш. Кто-то из друзей заказал для самоуверенного Илюши Зубова экстремальный тур по тауну и собирается поржать, доведя Илью до сумасшествия или состояния затурканного бомжа. Девчонка с пакетом – подставная актриса, труп на стуле - загримированный под щекастого соседа привет из городского морга… Отец на алтайском озере рыбу ловит и в ус не дует…
Что произошло с Ильей за неполный час?! Почему рассказ девчонки так выхолостил мозги?! Почему Илья – как полное чмо! – звонит с уличного, поливаемого дождем телефона?! Как получилось, что нагловатый отпрыск миллиардера Зубова не отправился в любое кафе, не бросил бармену купюру и не потребовал телефон на стойку, а бегал под дождем за телефонной картой и до сих пор мокнет под крошечным козырьком уличного аппарата?!
Что с ним случилось?!
Илья скосил глаза на Евдокию. Если рядом, под дождем, стоит актриса, то девочку следует номинировать на премию «Турандот» или какую-то там театральную премию-маску – спектакль удался. Без помощи гримера девчонка то бледнела, то зеленела, то возмущенно пылала… Глаза правдивы до последней намокшей реснички: в них мука, оторопь, боль, непонятно что потустороннее…
- Ты как? – все еще нажимая лбом на телефон, чуть-чуть насмешливо спросил Илья. Кажется, ему удалось себя убедить – все розыгрыш. Дорогостоящая инсценировка, начавшаяся со встречи с пошляком Ковалевым и продолжившаяся теперь у дома Дуремара…
Взгляд Евдокии вернул к действительности. Если когда-нибудь Зубову придется услышать ссылку на «мертвые глаза», он вспомнит Евдокию. Ее глаза не жили. От правдоподобия вмерзших в зеленоватый лед зрачков, мороз продирал скребком по коже, как будто появившийся под одеждой ветер топорщил крошечные волоски на теле.
Илья резко оторвал голову от железа, взял девушку за руку и повел к недалекой сосисочной (или пельменной?). В ста пятидесяти метрах на углу дома напротив было довольно уютное кафе, где они иногда встречались с Дуремаром, но неожиданно для себя Зубов понял, что не хочет тащить под дождем девчонку даже лишнего десятка метров. В состоянии близком к помешательству иммунитет ослаблен. Если срочно не напоить девочку чем-нибудь горячим – заболеет.
«Лечи ее потом, возись», - отрекаясь от непривычной заботливости, ворчал про себя Зубов.
Сирых много, ты у себя один. На всех не хватит. Старый зековский принцип: «Не верь, не бойся, не проси», упрощенный диалект тусовки свел к единой фразе: «Не парься».
Не вникай.

В пельменной неожиданно нашлась текила.
Перед скукожившейся за столиком Евдокией поставили тарелку с горячими, дымящимися паром пельменями домашней лепки. Соусник сметаны.
Пахло аппетитно, Зубов даже задумался: а не заказать ли порцию себе?
Но одернул голод: пельмени в забегаловке - это уже слишком, это уже перебор с довеском, так скоро можно до шаурмы и проездного на метро скатиться.
Был бы активирован мобильник, позвонил бы Глебу и отправил фотку - показал, где ужинать изволит. Поржали бы.
Евдокия смотрела на пельмени и вилку, как Маугли на паровоз. Словно впервые увидела вареное тесто с мясом и предмет с четырьмя зубцами.
- Ты есть будешь? – напомнил Зубов, отхлебывая текилы. Девчонка с пустыми глазами невольно и, пожалуй, предсказуемо начинала раздражать.
Утешать сирых и убогих Илья не умел, не любил и, пожалуй, не собирался. Много лет назад попробовал с ревущей одноклассницей – чуть не женили.
– Ешь, все остынет.
Воришка неловко взяла вилку, тут же выронила ее на стол, судорожно всхлипнула…
- Принесите еще текилы! – рявкнул Зубов на всю пельменную. Компания пожилых работяг поглядела на него исподлобья, небритый мужик неприязненно дернул щекой. – Слушай, Дуся, - налегая на стол грудью, приблизив лицо к сидящей напротив девушке, шипяще выдавил Илья, - если ты не пожрешь, мозги совсем отключатся. Поняла? Если хочешь соображать нормально – жуй!
Девчонка мотнула мокрыми сосульками волос, негнущимися пальцами подцепила вилку…
- Вот и молодец, - откинулся назад Зубов. – Давай ешь, немного выпей и поговорим.
Пищевод Землероевой отказался принимать пельмень: сузился до диаметра коктейльной трубочки и пропустил через себя только огненное кактусовое пойло.
В пустом желудке пойло превратилось в фейерверк с выхлопом до самых ноздрей! Дуся закашлялась и сразу поняла, почему бесчувственному человеку дают понюхать нашатырь.
Пожалуй, пить текилу надобности вовсе не было – достаточно просто понюхать, чихнуть и тем прочистить скукожившиеся в ступоре извилины.
Протерев выступившие слезы, Евдокия наконец-то совладала с вилкой и уговорила парочку пельменей.
Через минуту догадалась, что шибко пьяная сидит. В последний раз она завтракала десять часов назад, а сорокаградусное средство принимала лишь однажды в виде коньяка на прошлогоднем отдыхе – Костик угостил на пляжной вечеринке. (Новогоднее шампанское и слабенькие клубные коктейльчики не в счет.)
Зубов внимательно наблюдал, как розовеют Дусины щеки и взгляд становится осмысленным, все правильней работает вилка – перегнулся через стол, добавил в тарелку сметанки.
«Никогда не заведу себе щенка, - отодвигаясь, подумал почему-то. – Корми его, выгуливай, привязывайся…» Девчонка в дебильной прозрачной кофточке почти без пуговиц больше походила на приблудившуюся кошку со свалявшейся шерстью, но мальчик Илюша Зубов всегда хотел собаку.
- Наелась? – спросил с интонацией отца-одиночки. Отодвинул грязную тарелку, поставил перед Дусей давно принесенную официанткой чашечку с кофе: - Пей.
Евдокия оплела чашку пальцами и так посмотрела на Илью, словно ожидала, что тот ей счет за угощение выставит. «Не дурочка», - слегка смутился под зеленоватыми взглядом Зубов. Как каждый нормальный мужик он не любил, когда его просчитывают, тем более не ожидал подобной прозорливости от воришки-неудачницы.
- Евдокия. - Прочистив горло тихим покашливанием, Илья сплел перед собой замок из пальцев и немного покачался взад-вперед. - Я думаю, ты понимаешь – мы в одной лодке. У тебя неприятности, у меня неприятности – легче выбираться сообща.
- У тебя пожар, у меня потоп… - тихо проговорила Дуся. Прищурилась. - Зачем я тебе? Зачем ты хочешь впутаться в мои неприятности? Своих не хватает?
Еще чего придумала! В чужое дерьмо соваться.
Зубов перехватил данную лицевым мышцам команду на брезгливость, придал физиономии полнейшую серьезность и задал вопрос, вполне логичный для сословия нуворишей:
- Дуся, у тебя есть мечта?
«Есть, - могла бы ответить Землероева. – Как и у всех девчонок. Я мечтаю встретить хорошего парня, выйти замуж, родить девочку и мальчика, можно даже двух девочек и двух мальчиков…»
Но серьезный до глупости голос богатенького Буратино звучал не так, чтобы ему ответили по правде. За голосом прослушивались удары лопаты о землю на Поле Чудес в Стране Дураков.
- Дом, дача, машина, маленькая собачка с бриллиантом на ошейнике, - пряча нетрезвую насмешку, выдала Евдокия.
- Это все у тебя будет, - напыщенно кивнул Буратино, и Дуся поняла, что угадала: таким как он легче заплатить, чем попросить. Естественную реакцию девушки на выданье он либо осмеял бы, либо посчитал кретинизмом, недалеким, лишенным расчета вывертом. «Мальчики и девочки? Нормальный муж?..» Этого добра на любом перекрестке навалом! Выходи замуж и рожай бесплатно.
Другое дело - нормальная человеческая жадность: подвалили момент – хватайся. Второй раз не обломится.
- Но прежде всего тебе потребуется хороший адвокат, - убедительно проговорил Илья. – Без дорогого защитника из этого дерьма не выпутаться. Твой брат убит, ты сама будешь обвинена в краже. Вероятно, появятся влиятельные враги. Ты это понимаешь? – спросил с напором.
Девушка кивнула, сгорбилась.
- Если ты поможешь мне найти отца – его, вероятнее всего, похитили и где-то держат, - я найму тебе хорошего адвоката. Лучшего. Отец проявит связи и поможет тебе выпутаться. Ты мне веришь?
Евдокия не знала, верить или нет. Зачем она вдруг так понадобилась этому буржуйскому сынку? Еще недавно он вроде бы «адью» ей говорил, уходить собирался.
Что он задумал?!
Но выбора не было. «За неимением гербовой…» - сказала бы мама, а богатенький Буратино вполне и на гербовую тянет…
Лихорадочные мысли отражались на Дусином лице, Зубов прятал напряженную усмешку – подвох девчонка ищет - и ждал. Кажется, он выложил перед воровкой все преимущества участия в ее судьбе, если не дотумкает, если откажется… Будет полной дурой.
- Чего ты от меня хочешь? – так и не найдя подвоха, устав ворочать отяжелевшими мыслями, спросила Землероева.
- Ты поможешь мне найти человека, с которым разговаривала Берта.
- Как? – Дуся поразилась совершенно искренне.
- Ты его видела в кабинете?
- Нет. Я стояла за шторами, он только чуть-чуть в стекле отражался!
- А голос? – не терял надежды Зубов.
- Голос?.. – Евдокия закусила губу, задумалась. – Наверное… смогу узнать. – Пожала плечами. - Но как? Ты что, мне очную ставку со всеми приятелями мачехи устроишь?
- Нет. Завтра я встречусь с одним мужиком – частным сыщиком, раньше в ментуре работал, но его за драку оттуда поперли. Паршин поможет мне найти записи с камеры наблюдения подъезда нашего дома…
Говоря о камерах, Илья заметил, как негодующе выгнулись ноздри девчонки. «Вспомнила!» - огорченно и быстро мелькнуло понимание. Воришка не совсем превратилась в безмозглый манекен, когда Зубов, оттаскивая ее от дома, болтал об отключенном питании дверных замков, о неработающей камере…
Начхать! Если не полная тупица – ложь проглотит!
Девчонка проглотила. Прослушала дальше, как Зубов собирается снять информацию с камер, узнать, кто вместе с Бертой заходил в подъезд, и оттолкнуться от этого.
- Мы очертим круг подозреваемых, - убедительно и толково вещал Буратино, - я как-нибудь устрою, чтобы ты услышала их голоса…
- А дальше? – перебила Евдокия.
- Дальше? – Зубов поскреб в затылке. – Дальше будет видно. У меня будут доказательства и свидетель – ты. Мы пойдем в прокуратуру, или в ФСБ…
- А если меня сразу же посадят?
- Не посадят, - весомо пообещал Илья. – Если ты выступишь свидетелем в громком деле, менты сами тебя прикроют.
Евдокия картинно подняла брови.
- Тогда чего мы ждем? Пойдем прямо сейчас, время не терпит, твой отец заложник у каких-то людей…
- Терпит, - жестко перебил Илья. – Пока меня не поймали, отца не тронут. Ты, кажется, именно это расслышала в кабинете?
- Ну да… Но почему…
- Если мы не получим реального подтверждения твоих слов, если сразу не укажем на сообщника Берты – поднимется волна и отца грохнут просто из предосторожности!
Пожалуй, в запале Зубов произнес последнюю фразу слишком громко. Мерный гул голосов в пельменной на несколько секунд затих, к шушукающейся парочке повернулись заинтересованные лица…
Илья предупредительно выставил вперед ладони в понятном жесте – «все в порядке, мужики, не обращайте внимания», - и, когда народ вернулся к своим делам, склонился над столом, шепча:
- Тут надо действовать осторожно, Дуся. Если сразу же полезем к ментам, наломаем дров, поднимется шум… Похитители уберут отца. Понимаешь? Надо сразу указать на человека, способного вывести на похитителей…
- Да это – Берта! – в свою очередь вытянув шею вперед, прошипела Землероева в лицо мажора.
- Без доказательств, без адвоката Берта слова не вымолвит! А как только информация о ее допросе просочится сквозь стены кабинета следователя, отца, как главную улику, убьют и закопают!! Мы должны быть осторожны!
- А почему ты думаешь, что менты не будут осторожны? – Недоуменно поведя плечами, Евдокия задала вполне резонный вопрос. – Почему ты думаешь, что за ней просто не устроят слежку? Ну там… поглядят, с кем она встречается, куда ездит…
- Да за ней полгода будут ходить!! Надо действовать одним махом: пришли, сказали, кто знает о том, где держат отца, – хоп, все связи похитителей обрезаны.
- Ерунда какая-то, - не согласилась Дуся, вполне уверенная в мыслительных способностях господ из правоохранительных органов.
С коррупцией там, правда, не совсем в порядке… Но вроде бы похищениями занимаются нормальные ребята, в серьез настроенные.
- Илья, ты что-то финтишь.
Зубов скривился. Как объяснить этой идиотке, что благодаря ее эскападам вся история начинает дурно пахнуть?! Она – воровка, он – через балкон исчез с места преступления, где к стулу привязан мертвый сообщник воровки, и до сих пор не знает: ту ли карту памяти изъял из сейфа в гардеробной?! Что если это вообще другая карта с фотографиями последнего юбилея, например? Они ж все – близнецы!
- Евдокия, надеюсь, у меня есть кое-какие доказательства. В квартиру папы я ходил за картой памяти фотоаппарата, где есть фотки Берты с любовником. Мне нужен компьютер, чтобы убедиться – взял я то, что нужно. Еще я хочу сделать дубликат этой карты. На это нужно время, понимаешь?
- Господи! Да иди в любой компьютерный салон! Не сиди как пень – действуй!!
Хорошо сказала. Вмазала. Зубов сам с неохотой признавал: если бы Паршин согласился сразу же приехать, он бы отринул все сомнения и поступил так, как советует Евдокия. Пошел, сказал, показал фотки, Дусю предъявил.
Но он боялся. Глупо, малодушно трусил. Ему нужна - поддержка.
Илья и представить не мог, как он придет в ближайшее отделение милиции, расскажет дикую историю о встрече под лестницей с воровкой чемоданов, о том, как позже морочил девчонке голову и просил: «Погоди в милицию звонить, я сейчас через балкон перелезу, вернусь и все решим».
Господи, если бы эта коза не сперла чужой портфель!!
Если бы не сперла, то сейчас Илюшу Зубова с кляпом во рту везли бы в багажнике черного джипа.
Тут нужен Паршин. И маленькая, крохотная передышка. Уставшая от треволнений, от долгого перелета голова едва соображала, так можно вместо заявителей в подозреваемые залететь.
И погубить отца.
Тут нужен Паршин. Нужен трезвомыслящий опытный человек со связями в милиции. Человек, который встанет рядом, поддержит опытом, поможет, подскажет.
Или позвонить начальнику охраны компании?.. У него половина ментов Москвы в друзьях или прикормлена, а опыта достаточно...
Ага. А потом окажется, что Аскольд Германович тот самый мужик, который с Бертой шушукался.
Зубову было противно признаваться, что он изнежился за папиной спиной. Как плавленый сырок подтаял на заморских пляжах, хватку потерял…
Да и была ли эта хватка? Илюша Зубов резвый только за телочками бегать.
Жесть.
«Тут нужен Паршин. Одни – не справимся. Вместо того, чтобы отца выручать, придется отстаивать эту бестолковую козу с ворованным чемоданом! Ее проблемами заниматься!»
Мысленно перекинув на Дусю все грехи, забив внутрь думы о собственном малодушии и слабости в коленках – да устал я, устал, мне нужно хотя бы выспаться нормально! – Илья мрачно уставился на воришку.
- Повтори, пожалуйста, еще раз, слово в слово, с интонациями, весь разговор Берты и любовника.
_________________

у Дуси в портфеле же ноут? на нем посмотреть флешку можно..
_________________

Спасибо за вопрос Детектив писался в 2011 году, а я и сейчас-то - тот еще "хакер". Мне показалось, что если ноут под паролем, то работать в принципе не может. Я ошибаюсь?
_________________

Спасибо за продолжение.

 » 8 отрывок

Ничего нового в пересказе воришки Зубов не услышал. У девочки оказалась хорошая память, она не перепутала ни одного слова, интонационно так верно передала речь Берты, что Илья буквально сразу представил, как кривятся губы мачехи, выталкивая «щенок», «заткнись», как она приказывает любовнику шевелиться, торопиться с поимкой пасынка…
Оставив Дусю за столиком, Илья сходил в подсобку забегаловки и за крохотную мзду договорился с официанткой предоставить телефон.
Серега так и не отозвался. Наморщив лоб, Илья перебрал каждого из друзей, представил, кто и где сейчас находится… Часам к одиннадцати можно поехать в клуб, где Глеб обещал по случаю его приезда накрыть поляну. Там встретиться с друзьями, порешать вопрос с ночлегом, обратиться за помощью к их влиятельным родичам…
Нет, стоп. Если Берте стучит кто-то из его приятелей, у кабака будут ждать в первую очередь.
Черт, как плохо голова соображает!
Так. Что мы имеем? Заграничный паспорт остался в сумке на заднем сиденье машины. Но выходя из «порша», Зубов предусмотрительно пихнул в задний карман брюк портмоне с техпаспортом, водительским удостоверением и кредитками. Так что можно снять двухместный номер в гостинице – Дусю туда провести, у нее наверняка никакого удостоверения личности с собой нет, - выспаться, а завтра на свежую голову встретиться с Олегом…
Или все-таки потерпеть до одиннадцати? Сесть в такси возле клуба, дождаться кого-нибудь из знакомых? Народу с хатами полно…
Но кто из них, узнав о приезде Ильи, сообщил Берте? Как бы не нарваться… Пугливая ворона, она куста боится. На данный момент усталые мозги воспринимают только сильнейший раздражитель – страх - и отказываются перебирать в памяти лица друзей.
Илья вернулся за столик. Дуся осторожно ковырялась в портфеле Бориса Семеновича, на коленях девушки уже стоял разложенный, включенный ноутбук.
- Ты в компах что-нибудь понимаешь? – спросила она Зубова, и тот индифферентно пожал плечами.
– Немного.
- В ноутбуке пароль.
- Я и не сомневался.
- Сумеешь вскрыть?
Дуремар, наверное, смог бы. Влюбленный в автомобили приятель не только в ходовой части разбирается, но и в электронике петрит, Илья потому и оставил ему «порш» – попросил движок после гонки отладить.
Безотрадно и мысленно Зубов признал свою никчемность и сел напротив высохшей воришки.
- У тебя найдется, где переночевать? – спросил скорее для проформы.
Удивленно поднятые брови девушки показали, что та не понимает суть вопроса.
– Домой нельзя, - тихо объяснил Илья.
- Почему? Мои родители за границей отдыхают, спокойно можем идти ко мне.
По сути дела, горделиво упомянутая «заграница» была всего лишь Украиной. Крошечной турбазой на пыльном полуострове Крым. Но сути это не меняет, правда? Украина – заграница? Заграница. Родители там отдыхают? Отдыхают. Все по правде, не придраться.
Устало и монотонно Илья объяснил, что камера над подъездом засняла, как в дом вошла сестра покойного Костика, и было это приблизительно во время убийства, а информацию с камеры менты снимут в первую очередь, так что заявятся к сестричке уже под утро…
Евдокия не стала упрекать понурого мажора в недавнем лукавстве и выдвинула версию:
- Но мы же вышли гораздо позже, чем приехала милиция? То есть – на меня не подумают, решат, будто я была в гостях в другой квартире.
- Мы выходили через новую, недавно распечатанную дверь, - печально констатировал Илья. – Уверен, там еще не установлена вторая камера. Так что, – вздохнул, - мы оба под подозрением. К тебе же заявятся в первую очередь. Думай, Дуся, где переночевать.
«Меня у твоих знакомых никто искать не будет, - добавил мысленно с надеждой. – А это архиважно».
Евдокия свела к переносице тонкие брови. Бабушки, тетушки, кузины исключаются категорически и полностью. Баба Зоя в обморок упадет, если Дуся на ночь глядя приведет к ней этого верзилу! Евдокия даже зажмурилась, когда представила реакцию маминой сестры тети Иры! У той главная тема застольных разговоров - «как молодые вертопрахи совращают неопытных девочек, как девочки с «подолом» остаются».
По той же причине исключается Синицына. Семья доцентов, мама Вера женщина старой формации, папенька устроит всенощный допрос с пристрастием.
Остальные подружки тоже живут с родителями, хотя кое-кто из их предков может быть на дачах, на курортах…
Зубов со слабой усмешкой наблюдал, как роется в памяти девочка в дешевой куртке, как двигаются брови, в немом диалоге придумывается некое вранье для престарелых родственниц или подружек по малометражному детству…
- Не парься, - буркнул тихо. – Я что-нибудь придумаю. У тебя паспорт или права с собой?
- Нет, - пискнула Землероева, никогда водительского удостоверения и не имевшая.
- Так я думал, - вздохнул Зубов, бросил на столик несколько купюр и приказал: - Пойдем. Чемоданчик собери и на выход. Я пока еще один звонок попробую сделать.
***
Серега снова не отозвался. (Как оказалось позже, Илья неправильно переписал номер мобильного телефона приятеля.) Зубов вышел на крыльцо, где уже стояла девушка с измятым пакетом, тоскливо посмотрел на вспученные ветром лужи, поднял воротник тонкой курточки, поежился. Засунул руки глубоко в карманы.
Дерьмо! Ну почему все так погано?!
На последнем юбилее отца кого только не было: префекты, депутаты, мужик, который позже приезжал на дачу в форме генерал-майора милиции, такую речь о мужской дружбе толкнул – разрыдаться можно!
«Я идиот, - хмуро упрекнул себя Зубов. - Вместе с картой памяти надо было визитницу из кабинета отца увести. Покопался бы в визитках, нашел телефон того «друга до гробовой доски» с погонами, позвонил бы…»
Нет, нет, нельзя!! Илья едва не треснул себя кулаком по лбу. Неизвестно, с каким мужиком Берта в кабинете шушукалась! Непонятно, какой еще «козел» в деле замешан!!
Может быть, все-таки связаться со своими пацанами? Парни, в отличие от прописавшегося на пляжах Зубова, в тусовочной обойме. У Сени дядя вроде бы не последний чин в Министерстве внутренних дел, а Головастый как-то приводил толи дочку, толи внучку нужного префекта…
Илья поднял голову вверх, стиснув скулы посмотрел на темное клокастое небо и сдержал желание завыть.
Нельзя! Нельзя носиться по Престольной и разыскивать дочек-внучек и чинов из министерства. Чем больше народа в курсе дела, тем вероятнее опасность: отец жив, пока сын бегает по задворкам Москвы и не светится. Сколько там времени прошло после приземления индонезийского борта – час, полтора?..
Навряд ли больше. А за этот час сообщники Берты успели и машину через спутник засечь, и на оператора сотовой связи выйти, и выставить посты на ключевых местах.
Кто, кто они – эти сообщники?!
Ну, один, предположительно, тот самый Миронов с фотки. (Хотя не факт. Берта оказалась шибко шустрой дамочкой, если верить Дусе – двух мужиков на короткий поводок посадила.) Второй…
Второй «мистер Икс». Темная лошадка.
Но вряд ли кто-то из друзей Ильи. Какая бы ни была Берта игривая да шустрая, для его парней она старая кляча.
Тогда может быть все же связаться с друзьями? Сил нет в одиночку со всем справляться!
Может быть, отъехать от дома Дуремара, активировать мобильник, переписать номера телефонов Глеба и Сеньки, потом позвонить им с другого телефона? Или тащиться сразу к кабаку и поджидать ребят там?
Зубов скосил глаза на едва просохшую девчонку со спутанными волосами – эту козу к ребятам не отправить, ее ни один фейсконтроль в клуб не пропустит.
Илья выпрыгнул под дождь, перескочил огромную лужу на тротуаре и взмахом руки остановил такси с горящей желтой планочкой на крыше.
- Иди сюда! – крикнул Дусе. По сути дела, Зубов так и не решил куда ехать – в тоскливую гостиницу, к одиночеству в обществе унылой курицы, или за помощью к друзьям? Решил доехать до клуба и уже там решить на месте – стоит ли соваться.
Девчонка послушно заскочила в оставленную открытой заднюю дверь, прижала к животу треклятый пакет и замерла, доверчиво таращась глазищами в мокрое ветровое стекло.
- Прямо, шеф, - сказал Илья.
Неудобно задирая локоть, он нашарил в кармане части разобранной мобилы и начал слеплять запчасти…
Когда автомобиль подъехал к светофору, глаза Илья привычно и машинально нашли окно с сиреневыми шторами в доме с пиццерией на первом этаже. Там горел свет. За шторами мелькнула тень…
Сердце Зубова подпрыгнуло до горла и ударилось о кадык.
- Стой, шеф! – неожиданно выкрикнул Илья. – Остановись за перекрестком!
Водитель недовольно забурчал, перестроился в правый ряд, обматерил маршрутку и развернулся к пассажиру.
- Ты чё, чудило?! Долго думал?!
Зубов, как погон, шлепнул ему на плечо тысячную купюру и миролюбиво ухмыльнулся:
- Прости, мужик. Приехали.

Еще час назад, минуту, мгновение Илья не мог представить, что остановит машину возле дома с сиреневым окном.
Если бы за шторами не мелькнул до судорог знакомый силуэт женской головки с волосами убранными в хвост, если бы сердце не подпрыгнуло, заметив знакомый изгиб тонкой шеи, Илья опять проехал бы мимо.
Как делал это сотни раз. Проезжал мимо дома с неновой рекламой пиццерии, замедляя скорость, привычно находил глазами окно и… ехал мимо.
Иногда Зубов нарочно слегка менял маршрут, чтобы проехать здесь.
Но никогда не останавливался.
Сегодня все иначе. Сегодня старые обиды показались мелкими, надуманными, пошлыми. Сегодня Зубов так близко подошел к краю, что чуть не рухнул в небытие. Несколько часов назад он встретил чужую смерть и чуть не столкнулся со своей. Пришедшее сегодня понимание скоротечности заставило остановить машину.
«Ты можешь больше не проехать мимо этого дома. Нельзя все оставлять на потом. Потом – может не случиться». Пережитый страх подарил прозрение: гордость и обиды – чепуха, пшено. Недавняя встреча с главным все превратила в детские игрушки: в разбросанные кубики, разрушенные куличи из песка, двойку с минусом по геометрии. Если бы перед последним шагом Илью спросили, с кем он хочет попрощаться, он выбрал бы отца и Киру. Только их. Глеб с пацанами нажрутся вусмерть на поминках – с них довольно. В последний миг Илья хотел бы посмотреть в глаза Киры.
Может быть, найти в них – «прости». Может найти, любовь…
Хоть что-то!
Каждый мужчина, встречая женщину, в первую очередь обращает внимание на что-то лично важное. Кого-то привлекает грудь, кого-то губы, кто-то пялится на ножки. Для Зубова самым важным в женщине всегда были глаза. По ним он учился читать настроение матери. Много лет дрожал от одного только дикого, искоса брошенного взгляда мамы – готовился уйти, отпрыгнуть, убежать! Маленький мальчик привык бдительно следить за очертаниями зрачков, за трепетом ресниц - слова мамы несли так мало смысла, так путали, так врали… В отличие от глаз.
Глаза всегда приковывали Зубова. Взгляд Берты надолго взял в плен. Чуть не разрушил жизнь.
И надо добавить, ничего особенного в своих волооких предпочтениях Илья не видел. Кого-то очаровывают обманные шлепки надутых губ, кого-то манит искусственная подушечная грудь. По сути, разница в предпочтениях не великая. Глаза хоть, «зеркало души».
Почти год назад Илья ехал на «харлее» по этой же дорогой к Дуремару. Вспомнил, что понадобится подробный автодорожный атлас, и свернул к книжному магазину на проспекте. Прошел в отдел справочной литературы…
На фоне книжных полок стояла девушка. Длинные черные волосы убраны в конский хвост на затылке – Зубов всегда предпочитал брюнеток. Форменный сарафанчик ладно облепил фигурку, аккуратные туфельки на аккуратных ножках, но главное – глаза. Огромные, влажные, самую чуточку выпуклые глаза дикой серны. Они смотрели приветливо и слегка настороженно – утянутый в черную кожу парень с мотоциклетным шлемом в руках никак не походил на завсегдатая книжного магазина.
Илья подошел ближе. Почесал в затылке, чувствуя непривычное смущение, – черт побери, он никогда не клеил девочек в библиотеках и книжных магазинах, о чем с такими говорить?! – замямлил.
Через полчаса позвонил обеспокоенный его опозданием Дуремар, но у Зубова уже лежала в кармане кожаных штанов записочка с телефонным номером книжной красавицы.
Впервые Илья не представил свою девушку тусовке. Вначале не захотел ей говорить, что он сын того самого Зубова, потом понял, что Кире этого не нужно: любому клубу она предпочтет поход в консерваторию или на театральную премьеру. А глянцевые новости вызывают у нее усмешку.
Когда Зубов подстригся так, как нравилось Кире, то понял – все, готов, Илюша, спекся.
Дабы убедиться, свозил девушку на Бали, научил серфингу и окончательно поверил: девушка, сразу же влюбившаяся в волну и закаты, создана для него. Это – судьба.
По приезде в Москву Зубов купил букет – размером с автомобильное колесо – пурпурных роз, надел костюм и отправился встречать Киру после работы.
В кармане пиджака лежала бархатная коробочка с бриллиантовым кольцом из платины.
Илья слегка запаздывал. Но не настолько, чтобы портить сюрприз и предупреждать звонком. Зубов хотел увидеть распахнувшиеся от неожиданности глаза Киры! Хотел видеть, как задрожат ее ресницы, как влажно замерцают радужки!
Но он увидел, как у заднего крыльца магазина перед Кирой стоит на одном колене старший лейтенант. В руках вояка держит такой же огромный до пошлости букет, морда восторженная – полный идиот.
Вокруг голубков оцепление из таких же идиотски восторженных подружек-продавщиц. Кое-кто уже глазки платочками промакивает, кто-то ладошки к сердцу прижимает.
Все в восторге! Все под впечатлением.
Как и Илюша, застывший столбом на углу магазина и разинувший рот. Он молча смотрел, как его Кира – со смущенной улыбочкой! - принимает букет… Снимает с головы вояки фуражку, ерошит его короткие волосы… Мужчина достает из кармана похожую бархатную коробочку в форме сердца…
Жесть! Два куска идиота! Даже коробки одинаковые выбрали!!
Зубов с такой силой швырнул свой букет в мусорный кагат, что шлепок целлофана о железо привлек внимание голубков и готового разрыдаться окружения.
- Илюша… - оторопела несостоявшаяся невеста Зубова, - ты… почему не позвонил?..
Пожалуй, если брать время, прошедшее со дня смерти матери, Илья еще ни разу не переживал такого унижения.
Как полный урод стоял в костюме, при галстуке, в надраенных до зеркального блеска ботинках – готовился придурок, нервничал, старался! – и смотрел на такого же начищенного болвана! Мужик ломал немую комедию: удивленно и беспечно разглядывал Илью. А военная невеста хлопала ресницами, изобретая враки…
Зубов смачно плюнул под ноги, резко, на каблуках, повернулся спиной и быстро пошел к машине, где выдернул с заднего сиденья бутылку шампанского и разбил ее вдребезги о мусорную урну.
Все на помойку! Все к черту!
Уже в машине Илья вынул из мобильника сим-карту и выбросил ее в окно на глазах Киры, демонстрируя, что связаться с ним не удастся, он ничего не хочет слышать.
На следующий день улетел на Бали, потом встретил Милу, Жанну, Яну, Василису…
Сегодня, проезжая мимо дома с сиреневым окном, Зубов понял: нельзя оставлять за спиной нерешенные вопросы. Он не бессмертен, не застрахован, второго случая может не представиться.
Поднимаясь по каменным ступеням дома сталинской постройки, чувствовал, как гулко, на весь подъезд колотится сердце. Держался за перила, словно древний паралитик, и уговаривал лицо разгладиться в беспечную мину.
Как бы ни казались на фоне происходящего мелочными прошлые обиды, дойти до знакомой двери оказалось нелегко. Только ощущение нереальности сегодняшнего дня заставило его нажать на кнопочку звонка.
***
Евдокия плелась за Зубовым поступью готового издохнуть бегемота. Тяжеленный портфель давно превратился в некий синоним креста с личной землероевской Голгофы, пары текилы недавно испарились, усталость, сытость и некоторое, скорее моральное, похмелье смыкали веки.
По сути дела, ей было все равно, куда тащит ее новый знакомый. То, как он резко остановил машину, удивило только на секунду, большее недоумение вызывало побледневшее от внутреннего напряжения лицо Ильи. Весь его вид говорил о том, что происходит нечто сверхнеординарное, но Дуси это явно не касалось, так что чего тут попусту голову ломать? Понадобится – скажет.
Дуся мерно топала в арьергарде и старалась не думать о Костике.
Возле подъезда пятиэтажной сталинки Илья замер на мгновение, задрал голову вверх к окнам и поскрипывающим голосом сказал:
- Здесь живет одна моя знакомая. Я, правда, ее тыщу лет не видел… Пойдем.
Дуся пожала плечами: мог бы и не утруждаться объяснениями. Безразлично вошла в подъезд и заковыляла по ступеням.
Знакомой оказалась сильно беременная молоденькая брюнетка. Если бы у Землероевой остались силы на чисто женскую оценку представительницы клана, она бы обязательно отметила: даже шибко беременная, брюнетка была невероятно хороша. После того как Зубов нажал на звонок, за дверью прошелестели тапочки, но хозяйка, судя по паузе, долго разглядывала гостей в глазок. Потом открыла. Молча оглядела Илью и Дусю и отодвинулась в сторону, позволяя войти в прихожую.
Ни гости, ни брюнетка не произнесли ни слова. Евдокии почудилось, что Илья слегка оторопел, увидев кругленький животик, утянутый в атласный халатик с пояском. Девушка выглядела бледной не меньше гостя, но почему-то больше внимания уделяла разглядыванию растрепанной Землероевой… Видно, силы на обязательную оценку представительницы были.
- Привет, Кира, - странным, делано беспечным голосом проговорил Илья. Взъерошил волосы пятерней. – Смотрю, тебя можно поздравить? Ты все же вышла замуж за того старлея?
- Добрый вечер, - монотонно, едва шевеля губами, проговорила девушка. – Игорь уже капитан. – И в ответ на появившийся в глазах Ильи вопрос сказала: - Он в Северодвинске. В командировке.
- А мама?.. Как всегда летом - на даче?
Дусе показалось, что Зубов ведет себя неправильно. Немного по-хамски, с неестественной веселостью разговаривает с беременной женщиной, которую тыщу лет не видел. С дурашливой хозяйской внимательностью рассматривает чужую полочку с расческами и рожками для обуви, вешалку с плащами и куртками…
- Да, мама на даче, - подтвердила Кира, и Дусе подумалось, что молоденькая брюнетка едва балансирует на некой внутренней грани. С трудом владеет голосом. – Проходите, пожалуйста. Хотите чаю?
Разухабистый Зубов походкой подгулявшего боцмана потопал к расположенной неподалеку кухне… Он вел себя как полный хам, стопроцентный идиот. Невоспитанная сволочь.
Воспитанную Землероеву накрыло.
- Обувь сними, - ему в спину шипяще выдавила Евдокия сквозь стиснутые зубы.
- Что? – беспечно обернулся мажор.
И встретил такой яростный, такой ненавидяще-презрительный взгляд портфельной воришки, что реально, а не показушно растерялся – чего это она так вызверилась-то? Чего он натворил? Что за дела?!
- Обувь уличную, говорю, сними.
Илья наклонил голову вниз, пальцами ног приподнял носки мягких теннисных тапок… Вновь поглядел на рассвирепевшую воришку.
- Привык… что за тобою убирают, - змеищей посипела та и так ударила взглядом, что Зубову показалось – кулак материально прилетел.
Он посмотрел на чистенький паркетный пол, перевел взгляд на беременный живот хозяйки и, ухмыльнувшись, вернулся в прихожую. Очень привычно уселся на круглый пуфик у зеркала, носком о пятку скинул тенниски…
Кира стремительно нагнулась к обувной подставке, вынула из-за женских тапочек синие мужские шлепанцы и, одним резким движением плюхнув их перед Ильей, разогнулась. Закусила губу.
- Знакомый размерчик, - нагловато, в лицо Киры, ухмыльнулся Зубов. – Что… Игорек свои единственные тапки в командировку увез?
Кира ничего не ответила. Перевела взгляд на Евдокию и предложила:
- Поставьте пакет на тумбочку и пойдемте пить чай.
- Я тапочки возьму? – спросила Дуся.
- Конечно, - впервые улыбнулась хозяйка. – Вам подойдут любые.
Землероева терпеть не могла новомодную идею – ходить по дому в уличной обуви. Одного из нынешних проповедников-юмористов (судя по некоторым сентенциям, русофилом только якобы) просто терпеть не могла за эдакие западные нововведения!
Откуда она взялась, эта дикая новоиспеченная манера - гостям разгуливать по дому в грязной обуви?
Из Запада пришла? С чистых европейских улиц? Или от наших хитрых мужиков с дырявыми носками?!
Глупость какая-то! Ни одному воспитанному японцу в голову не придет пройти в дом прямо в обуви! Мусульмане легковесные сланцы и шлепанцы перед входом в мечеть оставляют!
А наши… Почему оглядываются исключительно на Запад? Откуда это почитание?!
Ну хорошо. В мусульманских мечетях прогретые жарищей полы, а в промозглой средневековой Европе на улицах грязь, слякоть, ледяные каменные плиты церквей. Там можно выжить только в обуви, не то, помолившись, к праотцам отправишься. (Так что пример с мечетями, пожалуй, лишний. Действительно – жара.)
Тогда Япония чем не образец? Почему надо обязательно набираться западных манер? Чем плох пример соседей по Востоку?!
Когда соседи по Европе в звериных шкурах лосей гоняли, восточные мудрецы чернилами пользовались! Компасом. Бумагой.
…Гневно пыхтя, Евдокия надела теплые тапочки с вышитыми розовыми зайчиками. Небольшая стычка с неряхой-мажором выбросила в кровь адреналин и немного смыла сонную оторопь, на кухню Евдокия пришлепала во вполне дееспособном состоянии.
Илья, опираясь спиной о стену, сидел на табурете за небольшим столом, накрытым белоснежной синтетической скатеркой. Кира, отвернувшись, наливала воду в чайник со свистком. Низкий круглый абажур на длинном шнурке неярко освещал их лица: замороженное Киры, с заострившимися скулами, и расстроенное, расслабленное лицо Ильи, смотревшего в напряженную тонкую спину молоденькой женщины.
На Дусю эти двое почти не обратили внимания. Той показалось: по небольшой кухне с высоким потолком и довольно милой «конопатой» мебелью – электричество летает. Если бы в жизни можно было применить киношные спецэффекты, из глаз Ильи в спину брюнетки неслись бы плети голубоватых молний.
Евдокия тихонько примостилась на табуретку через стол от Зубова. Чинно положила ладошки на скатерть.
- Вы есть хотите? – негромко, не оборачиваясь, спросила Кира.
- Я нет, а он – голодный, - ответила за всех Землероева, и Зубов хмыкнул, но не стал отнекиваться.
Почему Кира не стала спрашивать – чем вызван такой поздний визит? Зачем нагрянули? – Евдокия не понимала. Она бы, например, сразу же вцепилась в гостей и засыпала вопросами. Живьем не слезла!
Хозяйка этого дома молча выставляла из холодильника припасы, разогревала на газу борщ в небольшой кастрюльке.
Илья, поставив локоть на стол и пристроив подбородок на изогнутую ладонь, наблюдал за ней и старался выглядеть беспечным.
Но получалось так плохо и неартистично, что Дусе захотелось уйти. Этим двоим, кажется, было о чем потолковать, атмосферу кухни переполняли недоговоренность и тайна. Но как добраться до ближайшей кушетки с теплым пледом, Евдокия не знала.
Поэтому, ерзая от неловкости, сидела между Ильей и Кирой неким штырем-разрядником и пила предложенный горячий чай.
- Нам негде переночевать, - утыкаясь лицом в тарелку и лихо работая ложкой, как бы между прочим произнес Илья. – Пустишь? – продолжая есть, поинтересовался исподлобья.
- Разложу мамин диван в гостиной, - тихо сказала Кира и кивнула.
- А можно мне на полу постелить?! – поднимая руку, словно школьница, пропищала Землероева. Еще не хватало одну постель с этим дебильным мажором делить!
- Зачем? – глядя на макушку жующего Ильи, пожала плечами брюнетка. – В кладовке есть раскладушка.
- Вот и отлично, - покончив с борщом, проговорил Зубов. Отодвинул пустую тарелку. – Я могу воспользоваться твоим домашним телефоном и компьютером?
- Конечно, – подхватилась к тарелке Кира. – Он в…
- Я помню, - вставая, оборвал Зубов и вышел из кухни.
Кира, глядя ему вслед, замерла с тарелкой на весу. Евдокия все еще не знала, что ей делать и как себя вести с этой нелюбопытной странной женщиной. Ерзала на табурете и хотела в принципе немногого на крошечный остаток жуткого вечера: раздобыть иголку, нитку и пару любых пуговиц для кофточки, хоть как-то починить застежку на куртке и рухнуть спать. В идеале - под толстым одеялом, предварительно приняв горячий душ.
- У вас что-то случилось? – продолжая глядеть в сторону коридора, где скрылся Илья, негромко спросила Кира. – Что-то плохое?
- Ну… это слабо сказано, - горько усмехнулась Дуся. Кошмар сегодняшнего дня выражение «что-то плохое» передавало хиленько. На троечку.
- Почему вам… Илье негде переночевать? – Обращая лицо к гостье, хозяйка приподняла обалденно красивые собольи брови. – У него…
- Он сам вам все расскажет. Если захочет.
- Хорошо, - понуро согласилась Кира. - Еще чаю?
- Мне бы в душ…
- Я дам вам полотенце…
Брюнетка так и не спросила, кем приходится Зубову Землероева в разодранной кофточке, почему они пришли вместе, почему именно к ней… Вела себя так, словно Дуся наложила табу на любые расспросы.

Илья сидел на диване в полутемной гостиной и тискал в руке разобранный на части мобильный телефон. Звонить никому не хотелось. Из кухни он вышел только потому, что сил не хватило смотреть на беременную Киру. Все вопросы, рвущиеся с языка, он задавал только себе.
«Ну что, остолоп, - язвил устало, - пришел к чужой жене с последним приветом? Полюбовался? Убедился? Все вопросы снял, а легче стало?..»
Чего приперся?! Проехал бы снова мимо, сейчас бы уже говорил с кем-нибудь из настоящих друзей…
Идиот! Не мог хотя бы до гостиницы доехать!
В том, что он остался у Киры, Зубов находил нечто мазохистское. Как будто на крепость себя проверял. Если бы не постоянные внутренние упреки в трусости, Илья ушел бы сразу, как только беременная Кира открыла дверь. Просто поздоровался, поздравил и пошагал на улицу. Пусть чужая жена ломает голову над тем, зачем он появился снова.
Но он не смог. Еще раз смалодушничать. Сбежать. Окончательно превратиться в трусливого зайца, в человека, не доводящего до конца ни одного решения.
Он плохо притворился безразличным и позволил себе сбежать только из кухни. Компьютер стоял в комнате Киры, но заставить себя войти туда Илья уже не смог, поскольку спальню Киры помнил наизусть. Эта комната ему снилась: светлая мебель с завитушками, туалетный столик, где уже не будет его фотографии, большая плюшевая панда на фоне сиреневых штор, уютный овальный коврик под компьютерным столом, что так приятно грел и щекотал босые ноги…
Ничего этого уже не будет!
Диван-кровать, наверняка застеленная другим бельем – подаренным на свадьбу, на шее панды болтается галстук болотно-защитного цвета, за дверью на вешалке висит мужской халат или даже пижама…
В гостиную вошла Кира, включила верхний свет и молча поставила на журнальный столик возле Зубова включенный ноутбук.
Илья едва не спросил с насмешливостью: «Ба, молодожены новой техникой обзавелись?!», но ума хватило не язвить. (Ехидство – последние оружие побежденных и малодушных.) Поблагодарил кивком и достал из кармана карту памяти фотоаппарата.

Спал Зубов отвратительно. До самого рассвета ворочался на узком неразобранном диване и страшно завидовал Дусе: помытая воришка засопела, едва коснулась головой подушки.
Проснулся, разумеется, позже назначенного времени и очень удивился, не обнаружив в комнате ни раскладушки, ни воришки.
«Сбежала! – Негодование разбудило окончательно. – По-тихому собрала постель и даже не попрощалась!»
Зубов
_________________

ну да. тут только "взламывать"..
_________________

Катя, огромное спасибо за вопросы! Представить такое общение в недавнем прошлом - невозможно, сущая прелесть! Работаешь, а тебе тут же на ошибки указывают, помогают. Мерси, у меня даже проверка орфографии на сайте не работает, нужно чего-то там перезагрузить, а я без помощи побаиваюсь это сделать. Как уже говорила, "хакер" - каких поискать.
Если будут еще замечания пишите, пожалуйста. Книга издана давно, но, благодаря Вашим замечаниям, я смогу избегать промахов в дальнейшем. У Вас цепкий ум, Вы хороший логик и въедливый читатель. Спасибо! Я сама люблю "честные" детективы, где читателю позволено пройти по цепи рассуждений и самостоятельно найти убийцу.
_________________

 » 9 отрывок

Илья отбросил одеяло, подскочил к двери в коридор, но открывать ее не понадобилось: откуда-то, наверное из кухни, доносились тихие женские голоса.
Зубов выдохнул. Оделся. И разыскав в кармане записку с номерами телефонов, позвонил сыщику Паршину с домашнего телефона Киры.
* * *
Назвать себя идейным борцом за справедливость Паршин никогда б не смог.
Не потому, что это не передавало сути, а из скромности и нелюбви ко всяческому пафосу. Олег считал себя обычным нормальным мужиком. Работягой-пахарем, немного правдолюбцем и, уж конечно, реалистом.
Когда два года назад подполковник Свиткин сказал ему: «Олег, надо, чтобы страсти улеглись. Уйди по собственному, а через пару лет я тебя обратно в отдел возьму». Паршин поверил шефу, ушел и уже третий год, скрепя сердце, занимался подглядыванием в замочную скважину.
Всю последнюю ночь он «водил» по кабакам одну богатую дуру. Дождался, пока тетка наконец-то выберет подвыпившего молокососа, затащит того в автомобиль на парковке, и ловко сделал с десяток снимков.
Заказчик-рогоносец останется доволен.
Будь все они неладны.
Олег переправил фотографии по электронной почте заказчику и, не дожидаясь подтверждения и получения оплаты на банковскую карту, рухнул на кровать, не сняв носков.
Голова гудела от застрявшей в ушах кислотной музыки, сквозь плотно стиснутые ресницы пробралась фигура лихо отплясывающей тетки, тошнотворный привкус от работы не пропадал даже на грани сна.
Будь все они неладны! Толстосумчатые барбосы с их расфуфыренными скучающими женами, обалдевшие от безделья домохозяйки в бриллиантах, со скуки заказывающие слежку за пропадающими на работе (и не только) мужьями…

Звонок от Зубова прозвучал, когда Паршин уже и сам собрался просыпаться. За стеной в соседней квартире работала электродрель, Олег пытался поймать остаток дремы, накрывшись подушкой, но получалось плохо – дрель работала, как будто в ухо вставленная…
Телефонный звонок позволил достойно проиграть борьбу с визжащим кошмаром, окончательно очнуться и ответить.
Краткий отчет Илюши о последних событиях стряхнул остатки дремы. По предварительным оценкам, в замочной сыщицкой деятельности Паршина возникло разнообразие: старый дворовый приятель предложил настоящую криминальную головоломку. Зубов скорострельно выдавал данные: «Теперь я уверен, что отца похитили, у меня есть свидетель, слышавший разговор Берты с сообщником… но этот свидетель сам замешан в другом преступлении… там мужика убили…»
Услышав про убийство, Паршин перебил Илью:
- Не телефонный разговор! Я сейчас приеду, тогда поговорим.
Взлохмаченный сыщик вскочил с кровати, подумал секунду и решил, нюхнув, проверить на свежесть переночевавшие вместе с хозяином носки.
Прыгая на одной ноге, стащил левый, помотал им в воздухе и сморщился. Пять минут разыскивал по небольшой двухкомнатной квартирке пару чистых носков одинакового цвета.
Все остальные сборы заняли три с половиной минуты реального времени: тридцать секунд на чистку зубов, полторы минуты – рубашку-брюки натянуть и застегнуться, пятки в ботинки пробивались уже на лестничной площадке.
Пожарные сборы Паршин любил. Противней было просыпаться медленно, потягиваясь и зевая, попутно размышлять - чем бы заняться дальше? Перемыть скопившуюся гору посуды или пес с ней, с посудой, лучше отправиться в крошечную каморку-офис и бестолково дожидаться звонка очередного толстосумчатого клиента?
Или к маме наведаться? Позавтракать из чистых тарелок, порадовать беседой, поцеловать в щечку… а дальше что?
Пожарные сборы предпочтительней нудной утренней тягомотины.
Олег бегом спустился во двор, вывел со стоянки порядком поцарапанную «Ладу»-десятку и помчался к Зубову. Кажется, сегодня он кому-то нужен по-настоящему. Давно не упражнявшиеся в настоящем сыщицком ремесле мозги уже работали на всю катушку, систематизировали крупицы информации, полученной по телефону…
Приятель впутался в некое убийство, его отец похищен, помощь требуется еще какому-то свидетелю…
Реальное положение дел заставило Олега приуныть и сбавить обороты. Положение Ильи обернулось полноценной стопроцентной жестью, и Паршин в кои веки растерялся…
Хотя, пожалуй, стоит идти по порядку.
Ощущение близко лежащей жести появилось, едва Олег переступил порог квартиры в сталинском доме. Дверь открыла кошмарной красоты беременная брюнетка, - Паршин даже смутился, - бледный Зубов переминался за ее спиной, еще одна красотка блондинистой масти сверкала испуганными и настороженными зелеными глазищами неподалеку… Она-то, кстати говоря, и оказалась тем самым исключительным свидетелем разговора Берты.
Слов нет, Паршин предпочел бы в свидетели толкового мужика с лужеными нервами, но девочка тоже неплохо справилась: рапортовала дельно, ни разу не сбилась на слезы, хотя, рассказывая о брате-Котике, комок в горле проглотила довольно слышимо.
Олега неприятно удивило другое. После короткого общения с ребятами опытного сыщика накрыло ощущение дикой разобщенности компании. Как будто люди, сидящие в одной лодке, работают вразлад и не чувствуют себя союзниками. Казалось бы, Илья наверняка остановился у близкой подруги. Но та, внутренне заледеневшая, ушла из гостиной, едва Зубов приступил к рассказу.
Блондинка Дуся смотрит на Илюшу, как Ленин на буржуазию, хотя должна была внимать смиренно: ее касалось каждое слово, любой поворот событий, Илья действительно пытался разрулить ситуацию со всем старанием.
Сам Зубов неумно пренебрегает девочкой, благодаря которой, по его же словам, сидит живой-здоровый на диване, а не валяется в подмосковной канаве с пробитым черепом.
И вся история, по сути дела, приобретала совершенно не тот размах, размер и повод. При ближайшем рассмотрении получилось, что рассказ ничем не подтвержден, кроме эмоций и уверенности Зубова в том, что отца похитили.
…Оставив на время душевные заморочки партнеров по дерьму (вероятно, классовая неприязнь в ребятишках сказывается), Паршин расслабленно повесил между колен сцепленные пальцы и исподлобья поглядел на Дусю.
- Ты слышала, чтобы Берта и ее приятель четко называли имя Льва Ефремовича и говорили о похищении?
- Ну-у-у… - Девушка растерялась, пожала плечами. - Нет.
- То есть, получается, вывод о том, что Лев Ефремович может быть похищен, ты сделала позже под влиянием Ильи?
- Ну-у-у… - снова затянула Дуся, беспомощно взглянула на Илью, и тот буквально взвился:
- Ты что, Олег?! Ты нам не веришь?!
- Почему же? – спокойно усмехнулся сыщик. – Я, пожалуй, верю. Просто хочу вам показать, как будет звучать ваш рассказ у следователя. – Паршин резко выбросил вопросы: - Илья, Евдокия, двое якобы бандитов на остановке называла какие-то имена? Вы слышали, что они ищут именно Илью Зубова, а не Васю Пупкина? С чего вы взяли, что они конкретно на вас нацелились, а? Может, разозлись мужики, что на автобус опоздали, а черный джип подхватил одного из них случайно - приятель мимо проезжал. Откуда вы можете быть уверены, что парни искали именно Илью? Где доказательства? – Паршин прищурился, постепенно с Зубова слетел весь пыл, теперь он выглядел беспомощным не хуже Дуси. – Слова, слова… - вздохнул Олег. - Если бы ты, Илья, хотя бы карту памяти раздобыл…
Мажор понуро повесил голову. Предчувствия его обманывали редко. Вчера он напророчил, что карта может хранить другие фотографии, так и получилось. На фотках из тайника нашлась только довольная и голенькая Берта.
Тьфу!
- Знаешь, куда твой отец мог перепрятать карту памяти?
- Нет, - признался Зубов. – Он мог положить ее в сейф на работе, мог в загородном доме оставить, но навряд ли. Тем сейфом пользуется и Берта, когда складывает туда побрякушки…
- Мог положить в ячейку банка, - почти без вопросительной интонации проговорил Олег, и несчастный Зубов согласно вздохнул.
Почему невиновные люди сбегают с места преступления, Паршин никогда не понимал, хотя сталкивался с данным казусом довольно часто. Трезвый как стекло водитель, - не нарушив ни единого правила! - случайно сбивает в лоскуты пьяного пешехода на неосвещенной улице вдалеке от «зебры» и, вместо того чтобы законопослушно оказать потерпевшему помощь, нажимает на газ и улепетывает с места ДТП. Свидетель, увидевший из окна, что перед домом кого-то молотят, делает анонимный звонок в милицию и от греха подальше уезжает пожить к маме, к тете, к нелюбимой женщине.
С начала времен испуг рефлекторно подает команду ногам – бежать! Среди туполобых неандертальцев выживал-отсеивался тот, кто первым среагировал при виде саблезубого тигра и дал деру. Атавистическое стремление удрать подальше от страшного места досталось каждому из нас по наследству, хотя бывают и обратные примеры – на перепуганного человека нападает оторопь, но здесь – не тот пример. У Дуси и Илюши, как назло, оказались резвые, несъеденные предки. Паршин даже не посчитал нужным задать этим остолопам вопрос: «Какого черта вы, придурки, сбежали из восьмой квартиры?!»
Ну ладно Илюша. Тот, судя по рассказу, уже на карнизе висел. (Объяснить, чего он там забыл, было бы проблематично.) Но эта-то дурища!! Чего метнулась?!
Ну, застукала б ее любовница брата у трупа. Ну, надавали бы менты по шее за украденный портфель – судимости нет, девочка, сразу видно, примернейшая из примерных, отделалась бы условным сроком.
Чего ж она сразу через балкон-то полезла?! Ведь на реальный срок побегом накосячила!!
Паршин рассержено двигал скулами, приходилось признавать: в пожарном темпе выручать всех и вся он примчался по наивности. Чтобы разгрести то, что эти двое наворочали, его силенок недостаточно. Пусть даже разговор Берты с любовником Олег расшифровал правильно, пусть даже удастся доказать, что с пропажей Льва Ефремовича не все чисто, делу это помогает слабо – момент упущен, обормоты, как нарочно, сделали все, чтобы понадежнее в дерьме увязнуть.
- Олег, - прервал задумчивое молчание сыщика Зубов, - я думаю, может, к приятелю отца обратиться? Он милицейский генерал.
- Дело, - одобрил Паршин. – Без хорошего толкача внутри системы вам тяжело придется. Только вот что, Илья, надо сделать вначале… Ты давно в последний раз отцу звонил?
- Давно. Вчера днем пытался связаться.
- Позвони-ка еще разок, вдруг – на воду дуем. Смешно получится. - Паршин достал из кармана архаично толстый, но навороченный даже по виду мобильный телефон и протянул его Илье. - С этого аппарата можешь звонить без опаски. Его не засекут.
Зубов уважительно покрутил «аппарат» в руке, задумался, вспоминая мобильный номер папы, набрал и через некоторое время прослушал сообщение электронной тетки о том, что абонент отсутствует в сети.
- А Лев Ефремович может дать о себе знать кому-нибудь другому? – не сдавался тертый-перетертый сыщик. – У него могли мобилу украсть, мы поднимем бучу, а потом окажется – сам понимаешь что. Неудобно окажется. Тут лучше все семь раз перепроверить, а один раз генералу позвонить.
Кому, как не уволившемуся капитану Паршину, знать, насколько грозными бывают оторвавшие от кресел задницы начальники. Свирепого льва умаслить легче, чем зря потревоженного в выходной день генерала!
- Если отец и дал бы кому-то знать, то в первую мне или… Пожалуй, стоит с дядей Геной связаться. - Зубов быстро пояснил для Паршина и Дуси: - Геннадий Иванович Коростылев лучший друг отца, работает в нашей компании. Сейчас он должен быть на даче, но там есть городской телефон, а его я с детства наизусть знаю.
- Постарайся узнать у дяди, как Берта поживает, - вдогонку напутствовал сыщик. – И активируй громкую связь, пусть Евдокия послушает, не дядя ли Гена с Бертой в кабинете терся?
Илья кивнул, понажимал на кнопочки и через пятнадцать секунд уже здоровался с приятелем отца.
- Илья?! – Дядя прокричал в ответ так рьяно, что Зубов едва хитро навороченный мобильник не выронил. – Ты где?! Ты как?! Что происходит?!
- Я тут, - нелогично отозвался парень и переадресовал вопрос: – А что у вас случилось?
- У нас?!! – возмутился Геннадий Иванович. – Это у тебя что случилось?! В какое убийство ты вляпался?! Почему тебя милиция разыскивает?! Твой сотовый не отвечает…
- Дядя Гена, дядя Гена, - перебил Илья. – Какая на хрен милиция, вы о чем?!
- Как о чем?! Об убийстве соседа, где твои «пальцы» обнаружили!! Что ты наделал?!
- Я? – Илья оторопело уставился на вопящий дядиным голосом телефон. – Я ничего не наделал… Я…
- Куда ты делся?! Немедленно приезжай ко мне! Я тебя…
- Дядя Гена! – снова перебил Зубов. – Подождите! Я звоню вам по другому поводу!
- Какой у тебя сейчас может быть «другой повод»?!!
- Где отец? Дядя Гена, где отец?!
Трубка на секунду заткнулась, Зубов дал приятелю папы перенаправить мысли в нужную сторону, собрался уже повториться, но неожиданно услышал четкий ответ:
- В Питере. Твой папа в Питере.
- Где?! – не поверил ушам Илья.
- О господи, - вздохнул Коростылев, - повторяю для тугодумов: твой папа в Питере, Илья.
- Откуда вы знаете?
- От верблюда!
- Я серьезно!! Как вы узнали, что папа в Петербурге?!
- Твой ненормальный приятель Макс расстарался, - хмуро произнес Геннадий Иванович, - поднял такой же кипиш: «Где Лев Ефремович, где Лев Ефремович?».. У него, видите ли, отлично подготовленный контракт сорвался – похвастаться не удалось. Лева не отзывался, Максим пошел к Аскольду, тот через банк узнал, когда и где в последний раз Лев пользовался кредиткой – оказалось, вчера днем в Питере на Невском. Ты удовлетворен?
- Нет, - совершенно, абсолютно растерянно произнес Илья. – Вы уверены, что это папа… что это он воспользовался кредиткой…
- Нет, блин, шучу!! Конечно, уверен! Аскольд показал распечатку снимка камеры банкомата – твой батюшка на фоне Невского проспекта бабки получает. И вообще, он мне звонил.
- Когда?!
- Вчера. Ночью. Илья, хватит дурить, приезжай. Теперь ты знаешь, где твой отец…
- Дядя Гена!! – завопив, не дал договорить Илья. - А вы уверены, что разговаривали с папой?!
- А кто еще меня «старым крокодилом» называет? – устало, словно увещевая капризного ребенка, проговорил Коростылев. – Лева почему-то не стал признаваться, что рванул в Питер, но я-то знаю… Так что давай, Илюша, приезжай. Мы все разрулим, если надо устроим освидетельствование…
- Что-о-о?!
Геннадий Иванович смущенно замямлил:
- Ну, ты это… не бери в голову, не нервничай… дуй ко мне, я тебя буду ждать… Мы все разрулим.
Но Илья уже нажал на телефоне кнопку отбоя.
Освидетельствование. Это слово не имело для Ильи другого смысла. Оно прозвучало как последний удар по крышке гроба, готового засыпаться землей.
Освидетельствование. Зубов не мог посмотреть в глаза примолкших свидетелей разговора, он слепо глядел перед собой и вспоминал…
Февраль. Конец февраля этого года. Илья приехал к отцу, но возле дома встретил Гаврилова, тот предложил подняться к нему – хотел похвастаться новой курительной трубкой в коллекции…
Поднялись. Задумали обмыть покупку парочкой рюмашек, к ночи нажрались в хлам.
Илья не стал вызывать такси или «пьяного водителя», спустился к отцу и переночевал в своей бывшей, но всегда готовой к приему комнате.
Утром его разбудил громкий шипящий голос Берты, доносящийся из кухни:
- Я не хочу, чтобы твой сын приходил к нам в невменяемом состоянии! Не хочу! Запрещаю! Я его – боюсь.
- Господи, Берта, что ты несешь?! Илья нормальный парень, он мой сын…
- Он не только твой сын! Он – сумасшедший! Попроси его больше не появляться у нас в нетрезвом виде!!
Тогда подслушанный разговор показался Илье похмельным бредом. «Сын сумасшедшей», «я его боюсь»… Что за вздор? Мама болела совсем другим, это сильнодействующие препараты повредили ей рассудок. Но она не была сумасшедшей! Больной, вздорной, слабой – да. Но не сумасшедшей!
В то утро он незаметно исчез из дома. Постарался забыть слова Берты.
Но не смог.
Через день приехал к отцу на работу и задал вопрос в лоб:
- Пап, наша мама была сумасшедшей?
Лев Ефремович сразу понял, откуда это прилетело. Смутился, попытался ответить экивоками:
- Не обращай внимания на бредни Берты. У нее ПМС.
- Я требую, я прошу, - настаивал Илья, - моя мама была психически нездорова?
Отец вздохнул, жестко потер ладонью чисто выбритую щеку.
- Твоя мама была психически неадекватна. Но это, Илья, следствие, не имеющее к тебе отношения. Заболевание мамы – приобретенное. Не наследственное. Так что успокойся, не забивай голову чепухой. – И попытался закончить неприятный разговор шутливо: - Спокойно рожай мне внуков. Не подведи старика.
Тогда Илья поверил.
По сути дела, верил и сейчас. Надо хорошо знать отца, чтоб быть уверенным: Зубов-старший ни за что не пустит на самотек возможное заболевание единственного наследника. Отец затаскал бы Илью с самого детства по психиатрам, отслеживал. Но папа ни разу даже не заговорил о врачах! Не намекнул!
А Зубов-старший не из пугливых. Если бы имелся повод хоть для крохотного беспокойства он, прежде всего, не стал бы ничего утаивать от сына и прямо убедил того внимательнее относиться к любым проявлениям психического свойства.
Но папа был абсолютно спокоен. То есть уверен.
В отличие от Берты. И, вероятно, супруги Коростылева тети Светы.
Светлана Анатольевна одна из первых отвернулась от старинной подруги Марины. Однажды маленький Илья слышал, как она красноречиво намекала папе отдать жену в лечебницу.
Теперь пришло понимание: в борьбе за признание наследника неадекватным у Берты есть возможный союзник – Светлана Анатольевна Коростылева. Уж больно быстро дядя Гена упомянул освидетельствование, слова мачехи, вероятно, упали на подготовленную почву.
…Илья мрачно смотрел на ковер под ногами и почему-то думал не о том, что вывалил на него дядя Гена, а совершенно о другом: «Как хорошо, что Кира вышла из комнаты и ничего не слышала». Только что Зубова огорошили ворохом непонятностей, а он, как идиот, сидел и вяло думал: «Как хорошо, что Кира вышла замуж за другого и носит не моего ребенка…»
Бред. Из-за одного брошенного слова он обрадовался, что любимая женщина досталась другому, ушла из его жизни и будет растить чужих детей?
Бред. Но на сегодня это единственное, что хоть немного успокаивало сына сумасшедшей.
Зубов мрачно скосил глаза на внимательно, задумчиво прищурившегося Паршина, посмотрел на конфузливо порозовевшую Дусю.
- Твой отец может быть в Санкт-Петербурге? – прямо спросил сыщик.
Илья помотал головой и медленно проговорил:
- Меня он об этом не предупреждал. Если бы папа просто решил уехать, он бы обязательно сообщил об этом мне. Он знает, что я беспокоюсь и жду его звонка.
- Друг Гена мог перепутать по телефону голос Льва Ефремовича?
- Навряд ли. Они знакомы почти полвека. Отец всегда называет его в шутку «старым крокодилом» и вообще… - Илья выпрямился, недоуменно развел руками, - они так давно дружат… Разговор двух старых приятелей подделать невозможно. Папа и дядя Гена так своеобразно общаются… С подколками, с подтекстами…
- Понятно, - угрюмо бросил Паршин. – С одной стороны, он в Питере быть не может, с другой – дядю Гену чужим голосом не запутать. - Перевел глаза на Дусю. - Тогда что происходит? Может быть, ты неправильно поняла разговор Берты и какого-то мужика?
- Я не собиралась его никак понимать, - членораздельно выговорила Землероева. – Я просто передала вам слово в слово все, что услышала. Могу еще раз повторить.
- Не будет лишним, - согласился Паршин. – В связи с открывшимися обстоятельствами, прослушаем под другим углом.
Евдокии показалось, что вскоре ее можно будет разбудить ночью, и она воспроизведет разговор в кабинете с качеством заезженной пластинки, скрипя от неприязни к каждой запятой.
Паршин прослушал, покивал и, ничего не вставив по этому пункту, взялся за другое:
- Илья, что ты трогал в квартире Дусиного брата, и как твои отпечатки пальцев оказались в базе МВД? – По сути, сыщику хотелось так же поинтересоваться: «А нет ли у тебя, парень, еще и судимости в довесок к прочим прелестям?», но пожалел понурого мажора. С того и намека на психиатрию достаточно оказалось. Вон как резко разговор с дядей прервал, как будто опасался пулю из мобилы схлопотать.
Вопрос этот щекотливый, конечно, задать придется – с институтом Сербского шутки плохи, как бы не нарваться на реального психопата, - но пока время терпит. Пусть парень немного очнется, растормошится, другого дерьма похлебает, позже, наедине, придется припереть его к стенке. Получить бонус в качестве неадекватного враля Пашину не очень-то хотелось. В кучу уже и так немерено свалилось: воришка Дуся, труп «котенка», возникший в Питере папаша…
Илья тем временем, наморщив лоб, припоминал, что делал в квартире щекастого соседа.
Вроде бы… кроме перил на балконе он ничего не трогал… а те наждаком бы неплохо обработать… Если же о гладких поверхностях?.. Пальцами только до шеи Константина дотрагивался, когда пульс пытался нащупать…
Черт! Дверную ручку трогал! Вначале, когда Дуся хотела на звонок нажать, увидел, что дверь неплотно закрыта, и нажал на ручку с наружной стороны, потом сам дверь изнутри захлопнул!
Вот дьявол, теперь точно геморроиться придется, оправдываться, почему в квартиру покойника залетел и свежайшие «пальчики» на двери оставил.
Илья быстро рассказал Паршину, где наследил и, немного смущаясь Дуси, поведал старую историю с погибшей от передоза девицей в наркоманском притоне. Отец вроде бы собирался тогда сделать все, чтобы Илья не проходил по делу даже как свидетель, Зубова-младшего даже ни разу к следователю не вызвали…
Но прежде чем в отделение милиции приехал разъяренный папа, всех торчков вкупе с Зубовым «на пальцы откатали». Видимо, с той поры и затесались отпечатки Илюши Зубова в информационную базу МВД.
- Погано, - констатировал Олег. Задумчиво поднял вверх брови, поджал губы. - Даже не знаю, что вам посоветовать. – Тащить эту парочку к бывшим коллегам Паршин не собирался абсолютно - подстава, чистая подстава для парней получится. Когда богатые дерутся, известно, у кого чубы трещат.
А доказательств – ноль. Пусть даже сам Олег и подтвердит, что снимки шашней Берты – были. Получится: ее слово против слов Ильи и сыщика. На стороне мачехи играет реальная, а не со слов, питерская фотка из банкомата и лучший друг якобы похищенного Льва. Ворота Зубова прикрывает вороватый голкипер Дуся, друг детства Паршин бестолково и практически бесполезно стоит в защите, так как показаниям работников частного сыска у честных пахарей веры мало. Детективы за деньги в замочные скважины подглядывают, занятие это малопочтенное, пусть и замолвит за Паршина словечко бывший шеф подполковник Свиткин.
Получается пока 2 - 0 в пользу противника. Команда Зубова горит по всем статьям.
- Вся ваша история стала выглядеть чистейшим вымыслом. Вы хоть это понимаете? Лев Ефремович по Северной столице гуляет, с друзьями перезванивается… Почему, спрашивается, он с обеспокоенным сыном не связался, спросят вас? А? Не потому ли, что рассорились они и теперь сынуля изобретает бредни и пакостит папаше с мачехой… А всю бучу замутил ради денег, ради наследства, чтобы мужа и верную жену рассорить…
По большому счету, медленно проговаривая слова, Паршин не сколько ситуацию прояснял, показывая обормотам, как выглядит их история с непредвзятой стороны, сколько мыслил вслух. Кропотливо чужое грязное белье сортировал.
Но голкипер Дуся приняла подачу слишком близко к сердцу. Резко встала на ноги с дивана, сверху вниз поглядела на Паршина и выпалила:
- Пойдем покурим, а? На площадку. Тут как бы беременная женщина в квартире.
Бросивший полгода назад смолить Паршин удивленно вскинул глаза на блондинку с пылающими щеками, пожал плечами и мысленно предположил: «Сейчас услышу тайну - страшную». Секретный довесок к бесподобной истории в исполнении Евдокии Землероевой.
Но просчитался. Хотя считал себя великим специалистом по работе с женщинами-свидельницам. Подобных вот тихушниц только выведи из кабинета, где муж отказывается каяться, таким поделятся, что мужика закроют лет на десять.
_________________

 » 10 отрывок

Евдокия мигом проскочила прихожую, вылетела на площадку перед квартирой и, едва Паршин осторожно захлопнул дверь, вызверилась разъяренной львицей, у которой сперли котенка:
- Ты чего это, а?! Ты нам не веришь, да?! Ты нам не веришь?! Думаешь, мы все придумали, наврали…
Опаньки, мысленно изумился Паршин. Какие дивные перевертыши у нас нарисовались. Полчаса назад изображала Ленина с меньшевиками, а тут поддерживает буржуазию с пылом недобитого троцкиста.
Что делается? Откуда что берется?
Видно, извечная российская бабья жалость всколыхнулась. Наши бабоньки завсегда похмельных да увеченных жалеют. Приедешь, бывало, на семейную ссору, у жены по фонарю под каждым глазом, в комнатах пьянющий бугай дебоширит… Детки плачут.
Ну, заломаешь рученьки бугаю. Пока ломаешь, такого о себе наслушаешься, что уши в трубочку свернутся.
А эта, с фонарями, через день придет в отделение и в ноги - бух: «Отпустите кормильца, родименькие! Христом Богом прошу – семью не рушьте! Он только дважды в неделю такой, а так – ничего. Работящий. Местами приветливый.
Бяда-а-а с этими женщинами.
…Глаза воришки-неудачницы пылали правдивыми зелеными фонарями и без всяких синяков, вопросы густо сыпались на малость онемевшего Олега. По сути дела, все восклицания сыщик считал риторическими – пары спустить. Но Дуся постепенно перешла на личности:
- Ты что, считаешь меня полной дурой, да?! Ты думаешь, я сотню раз не вспомнила каждое слово из кабинета?! А?! Ну скажи, скажи – как еще можно перевернуть слова Берты, чтобы другая правда получилась?! Сам подумай!
Утихомирить разошедшуюся бабу можно только собственной невозмутимостью. Паршин вытянул вперед нижнюю губу, задумчиво оглядел вскипятившуюся Дусю, собрался уже выдвинуть кое-что по существу, но не успел.
- Эх ты, - успела огорчиться Землероева. – Тебя не было с нами, когда те парни по автобусной остановке бегали. Ты не видел, как они повсюду рыскали… Как все это выглядело. Иначе не стал бы…

Илья вышел из комнаты и через коридор увидел стоящую у плиты Киру, помешивающую лопаткой что-то на сковороде. Подошел к дверному проему и, высоко подняв руки, зацепился пальцами о притолоку.
Привычка. Руки к верхней планке косяка сами собой метнулись. Как когда-то… Кира готовит ужин, Илья, потягиваясь и вращая поясницей, стоит в дверях… От сковородки пар валит, запахи на всю квартиру – мама на даче за курами круглый год приглядывает… Они вдвоем.
Кира обернулась, вздрогнула и посмотрела на Илью расширившимися глазами.
Взгляд предавшей женщины. Ждущий, жалкий, испуганный.
Вчера Илья хотел сбежать из этой квартиры куда подальше, сегодня остался. Стыдно было в этом признаваться даже внутренне, однако куда от самого себя денешься - поступил так из гаденького мстительного чувства. Позвонил Паршину и без разрешения хозяйки пригласил его сюда. Зубов клял себя за пакостливую злопамятность, но ничего не мог с собой поделать: до зубовного скрежета в сердце хотелось, чтобы муж Киры сегодня вернулся из командировки! Застал здесь выспавшегося соперника и испытал то, что когда-то испытал Илья: увидел, остолбенел и сдохнуть захотел!
Илья тогда уехал на Бали и, как идиот, лез в самое пекло. Остановился только, получив от плавника собственной доски удар по кумполу и чудом выплыв.
Кира молчала и ждала.
Наверное, упрека. Или глупого вопроса о любви.
Не дождется!
Илья вразвалочку подошел к сковородке, подцепил с нее торчащий вверх ломтик картошки и, обжигаясь, прочавкал:
- Сыровата еще.

За тридцать один год жизни и десяток лет сыщицкой деятельности Паршин научился видеть правду.
У жены Наташки только на мгновение зрачки метнулись в сторону, а Олег сразу понял – ни у какой заболевшей подруги она не задержалась. Налево погуляла.
Развелись тихонько, без скандалов. Наташка благородно не претендовала на доставшуюся Паршину от бабушки двухкомнатную квартиру.
Теперь живет с новым мужем в Америке. Общую с Олегом дочь гамбургерами откармливает.
Недавно прислала фотографию: Катюшка в Диснейленде рядом с Вини-Пухом. Сама, к сожалению, комплекцией упитанного мишку напоминает.
Скорей бы переехали в новый спокойный район, где Катя будет на велике гонять, хоть как-то двигаться. А то – компьютеры, «Макдональдсы», ириски…
Девчушка со смешной фамилией Землероева искренне верила тому, что говорила:
- А хочешь, пойдем в милицию, и я там скажу, что слышала, как Берта Льва Ефремовича упоминала? Хочешь?!
- Не сходи с ума, - буркнул Паршин. – Дело шумное, серьезное. Тебя на полиграфе прокатают, расколют на две половинки. Заруби на носу: маленькая ложь, рождает большое недоверие. Обманешь в малом - не поверят в главном.
- Но я ж совсем чуть-чуть навру! Ведь все же - правда!
Абсурд, смешение понятий, цирк бродячий уехал, но наиболее смешные клоуны остались.
- А если вместо Льва Ефремовича по Питеру двойник гуляет?! – Глаза воришки-неудачницы безмерно распахнулись, воодушевленная идеей Дуся аж задохнулась от волнения. - То-о-очно-о-о… Они отправили туда двойника… Или… интересно, у папы Ильи есть брат близнец?!
- Остынь, - насупился Олег. – Бразильских сериалов насмотрелась? Потерянные близнецы, двойники… Лев Ефремович что – Майкл Джексон или Алла Борисовна? Достаточно позвонить в сервис и вызвать на корпоратив к Берте копию Льва Зубов?
- Но ведь такое может быть!
- Такое может быть, - немного разозлился Паршин, - если к преступлению готовились! Причем долго. Первый попавшийся мужик старого друга не обманет даже в телефонном разговоре, тут длительные репетиции нужны!
- А Берта тогда зачем? – картинно изумилась Дуся. – Она небось все любимые словечки мужа знает, как тот с другом разговаривает – тыщу раз слышала! А голос можно и через электронику подделать, я такое в кино видела.
- Видела она, - пробурчал Олег, но задумался.
Бред, конечно… Сериальщина… Фигня на постном масле…
Но что-то в этом есть. Драка идет за многие миллионы. Что если…
Все испортили и сбили с мысли восторженно распахнутые глаза воришки: в них Паршин как будто свое отображение увидел: стоит наивный дуралей, мозгой ворочает, всерьез этот двойниковый вздор рассматривает.
- Нет, все это ахинея, - твердо отчеканил бывший капитан. – Чтобы провернуть операцию с подставным человеком, нужны как минимум недели. Надо найти мужика подходящей комплекции и возраста, уговорить его на аферу, научить походке, характерным манера, оборотам речи… Нет, это не прокатит даже у Мирона. Он же не знал, что Зубов к нему заявится отношения выяснять? Саша только с чужой женой путался, а не лихо закрученное похищение готовил. Так что заканчивай нести бразильскую белиберду, Евдокия, расскажи-ка лучше, как докатилась до жизни такой? Как брат уговорил тебя кражу совершить?
Едва только разговор соскакивал с направления семейства Зубовых, Евдокия замыкалась. Еще в квартире она отказалась что-либо объяснять, сказала: «Я сама во всем виновата, сама и отвечать буду. Вы, главное, помогите убийц Костика наказать» - и юркнула в раковину улиткой. Не достать, не выкурить, только живьем сварить.
Но сейчас, без Илья, может быть, разоткровенничается девочка? Поговорит, облегчится?
Не тут-то было. Партизанкой оказалась выпускница университета Дуся Землероева.
- А кто такой Миронов? – спросила, изображая живейший неподдельный интерес к проблемам ближнего.
- Любовник Берты.
- Ты знаешь, кто любовник Берты?!
- А Илья разве не знает? – в свою очередь удивился сыщик.
- Откуда?!
- Отец мог сказать…
Евдокия поглядела на сыщика, как дракон на вязанку хвороста, подпалила гневным взглядом.
- А ну-ка, пойдем к Илье! – Резко развернулась, отпихнула Паршина от двери и первой ворвалась в квартиру: - Илья!
Зубов выглянул из кухни и изобразил лицом вопрос.
- Пойдем в гостиную, - приказал драконица. Протопала до комнаты и, едва туда вошел сын богатея, с обвинительными интонациями, указывая пальцем на Паршина, объявила: - Он знает, кто любовник Берты.
- ???
- Знает, знает, только что назвал фамилию Миронов.
- А кто это такой? – неподдельно изумился Зубов.
- Ну вы, ребята, даете, - обескуражено почесав макушку, пробормотал Олег. – Отец тебе разве не сказал, кто на фотографиях с его женой?
- Нет… вроде бы.
Непонятки множились с каждой минутой. Паршин сел в кресло, задумчиво оглядел недоуменного приятеля по детству, тот под его взглядом стал припоминать детали разговора с папой:
- А знаешь… ведь верно – отец его узнал… Он и меня еще спросил, знаю ли я человека на фотографии… Кажется и фамилию назвал.
- А ты?
Илья пожал плечами.
- Ну и ну. Я, честное слово, и предположить не мог… - Паршин помолчал несколько секунд. - На фотографиях с Бертой криминальный авторитет Саша Миронов. Сейчас он, конечно, бизнесмен, акционер, предприниматель, но раньше…
- А откуда его отец может знать? – перебил Илья.
- Кто ж Сашу не знает, - хмыкнул Паршин. – Саша – товарищ шустрый, в высшие эшелоны рвется. На благотворительность жертвует, с партийцами дружбу водит. Но не отмылся. Как был бандюганом, так и остался. Только в перчатках и лаковых штиблетах.
- И Берта… с НИМ?!?! – Илья ошеломленно сел на диван, помотал головой. - Поверить не могу.
- А чему тут не поверить? – усмехнулся сыщик. – Нынешний Мирон мужчина обходительный, с дамами щедрый. Приятной наружности, что тоже не маловажно. Берта твоя – любовница статусная. У них вполне мог серьезный роман закрутиться.
Заткнувшаяся ненадолго Дуся проявила прежний пыл:
- Но ведь это все меняет!! Теперь мы знаем…
- Это ничего не меняет! – резко оборвал Олег. – Я с самого начала зарубку сделал: мужик, которого козлом обзывали, может быть Мироном.
- Вот! – подняла вверх указательный палец Землероева. – Если козел - это Мирон, то папа Ильи может быть у него! Берта сама говорила…
- Не кипятись, - перебивая, поморщился сыщик. – Это не дает ничего нового. Лев Ефремович – в Питере.
- А если…
- А если, то Мирон не будет держать заложника в подвале собственного дома на Рублевке. Понимаешь? И никакой спецназ в этот дом не полезет отца Ильи разыскивать. Для этого повод нужен, повод! Бумажка от прокуратуры, а не твои предположения: козел - Мирон.
- Но что же делать?!
Паршин угрюмо оглядел понурого Зубова – парнишка не дурак, моментально смекнул, какой засадой может обернуться противостояние опытного человека со связями в структурах. Землероева пока горячится по малолетству и общей темпераментности организма, но скоро и до нее дойдет, что дело – швах. Если Мирон имеет в этом деле интерес и уже натравил на парня своих волкодавов, так просто не отцепится. До конца пойдет, коли ввязался.
Паршин о недавнем безбашенном авторитете знал достаточно. Милицейская Москва слухами полнится. По собственной доброй воле Олег никому б не посоветовал с ним тягаться – порвет волчара. Умен и жаден.
- Ты говорил о каком-то генерале? – напомнил сыщик Зубову, и Илья уныло кивнул. – Я вижу только один выход. Пока. Сейчас надо как-то разрулить ситуацию с твоим обвинением в убийстве соседа…
- Котика, скорее всего, не убили, - встряла неугомонная Дуся. – Он сам умер, у него сердечко с детства слабое. Было…
- Пока проведут вскрытие, - отмахнулся Паршин. – Надо что-то делать. Ты можешь позвонить генералу?
- Я его телефона не знаю.
- Фигово, - на секунду огорчился сыщик. – Но не безнадежно. Сколько по Москве генералов? Скажи, как его зовут, я через ребят пробью по базе, дозвонимся.
Илья поднял глаза к потолку, прищурился:
- Александр… Алексей… Андрей, может быть?... О! Вспомнил! Петрович! Точно. Отец его всегда по отчеству называл!
- Лучше б он называл его Сигизмудович, - пробормотал бывший оперативник. – Тогда бы вообще без вариантов. Ты что – совсем не помнить генеральского имени?
- Нет, - огорченно признался Зубов. – Отец всегда называл его Петровичем. Кто-то по имени обращался… Как же… Нет, я помню.
- А звание какое? Генерал лейтенант, майор, полковник…
- Не помню в точности, но, кажется, майор.
- Жопа, – подвел итог изысканий отставной ментяра.
В гостиную несмело заглянула Кира и предложила пообедать.

Пока Землероева помогала хозяйке накрывать на стол, борщ разливать, Олег отвел Зубова в сторонку и, пристально глядя в глаза, спросил:
- Илья, что за фигня с освидетельствованием?
Парень взгляда не отвел.
- Берта расстаралась. Я уверен.
- А был повод? – сощурился Паршин.
- Это из-за мамы…
Илья быстро поведал о подслушанном в феврале разговоре, передал беседу с отцом.
Сыщик кивнул. О том, что мама Ильи серьезно больна, Паршин знал с детства.
- Ее держали на сильных лекарствах, у мамы такие боли были…
- Понятно, - не стал расстраивать уже никчемными вопросами сыщик. От сочетания сильнейшей боли и лекарств у кого хочешь рассудок помутится.
Но Илья продолжил разговор:
- Знаешь, о чем я тут подумал? Что, если Берта еще в феврале устроила отцу некую проверку – чью сторону он возьмет, ее или мою? Уже тогда она решила… - Илья замялся.
- Что решила?
- Не знаю. Но после того случая она как-то… совершенно охладела, что ли? Я даже у них в доме боялся появляться, чтобы не поднимать скандала.
- С февраля, говоришь? – задумчиво проговорил Олег. – Что ж… все может быть.
С февраля времени много пролетело, сообщники могли готовиться…
Черт, нечего упираться в эту чепуху! В завиральные идеи девочки Дуси!
Ни один серьезный мент в версию с двойником в жизни не поверит! Паршин на своем опыте знал, как убедительно сочиняют обвиняемые, клянутся, что в деле замешан кто-то на них похожий. Через одного божатся: «Ей богу, начальник, я не при делах, кто-то вас попутал! Не было меня там, мамой клянусь, я весь вечер водку с Зойкой жрал, ни сном ни духом! Перепутали меня, оговорили суки подколодные!»
С таким рассказом о двойниках-перевертышах в прокуратуру лучше не соваться, на смех поднимут. Паршин не девочка Дуся, ему такие бредни перед серьезными людьми даже не повторить.
Но все же, все же… В то, что оба оболтуса говорят правду, Паршин тоже верил.
Как быть?
Наверное – обедать.

Борщ выглядел и пах умопомрачительно, голодный сыщик озверело накинулся на тарелку, заработал ложкой, но и о деле не забыл. Не отпускало его дело.
- Илья, кто такой Максим, который кипиш в вашей богадельне поднял?
- Максим юрист отца. Мы немного дружим.
- Юрист, – задумчиво пробуя слово на вкус, пробормотал Олег. Промокнул губы кусочком ржаного хлеба. - Тогда у него точно есть телефон милицейского генерала. Юристы такими связями дорожат. Догоняешь? – спросил сыщик и вернулся к борщу.
- Угу. Предлагаешь ему позвонить?
- А ты в Максиме уверен?
Илья задержал ложку на весу, задумался.
- Он первый начал беспокоиться за папу. Если бы он был заодно с Бертой, то наверняка не стал бы поднимать шум, так?
- Наверное. Во всяком случае, связываться с тобой и предупреждать, мол, что-то не в порядке…
Зубов подскочил с табурета.
- Я ему сейчас позвоню!
- Не суетись, дай похавать. С Максимом лучше встретиться, телефон генерала наверняка у него в мобиле есть. Встретишься, задашь вопрос, поболтаешь немного о том, что в богадельне происходит. – Паршин сыто отодвинул пустую тарелку. - И вообще, толковый адвокат нам сейчас не помешает. Возьми его в оборот. О, картошечка! – обрадовано принял от молчаливой Киры слоновью порцию картофеля.

На низеньком журнальном столике Паршин разложил тетрадный лист бумаги в клеточку. Илья и Дуся заинтересованно склонили голову: сыщик рисовал вагон. Предположили, что «художник» изображает электричку или подвижную часть метрополитена. Но оказалось – ресторан. Точнее – заведение стремительного питания с гамбургерами, шаурмами и прочей калорийной до изжоги вкуснотой.
- Вот, - удовлетворенно полюбовался кубическим произведением сыщик, пририсовал рядом с вагоном полукруг с дверями и обозначил его буквой «М». – Кафешка рядом с метро, здесь всегда полно народу. Позвонишь Максиму, назначишь встречу на площади перед этой станцией. Но подходить не будешь, а сядешь у окна заведения и приведешь к себе уже звонком. Там метров сто получится.
На двух противоположных концах вагона Олег поставил крестики.
- Я и Дуся будем здесь. Евдокия постарается занять столик на улице у входа в кафе и будет наблюдать – не идет ли кто за Максимом, один ли он вообще приехал.
Я буду здесь. Если Евдокия кого-то увидит, подает знак – атас, смывайся! Ты, Илья, быстро выходишь через эту дверь, всего их три… - Сыщик дополнил рисунок. - Эта дверь выходит в парк, идущий вдоль проспекта, я постараюсь задержать преследователей. С эти все понятно?
Слушатели кивнули с готовностью рядовых запаса.
- Вопросы есть?
- Мне бы кофточку сменить… Эта с дыркой на животе. А на улице жара началась…
- Попросишь что-нибудь у Киры. По существу вопросы есть? Нет? Тогда сориентируемся на месте. Звони Максиму, назначай встречу через сорок минут. Дуся, слушай его голос.
Илья быстро вставил в хитрый мобильник сыщика свою сим-карту, нашел телефонный номер юриста и произвел набор.
По комнате понеслись гудки.
- Не отвечает, - огорченно констатировал Илья. – С этого телефона номер вызова не определяется?
- Нет.
- Тогда Максим может не ответить. Если он на совещании или занят, отвлекаться на неизвестный вызов он не будет.
- Н-да? – задумчиво приподнял брови сыщик. – Ничего. Поедем на место, по дороге ты, Илья, активируешь свой телефон – тебе Максим ответит?
- Да, - уверенно мотнул подбородком сын работодателя юриста.

На улице действительно отрадно потеплело. Разогретые солнцем лужи наполнили воздух бензиновыми испарениями, приодетые в осенние наряды граждане сняли пиджаки и куртки, и понесли одежду в руках. В метро – парилка, толкотня. Евдокия напряженно смотрела на отражения в темных стеклах вагона, прижатый толпой к мажору Паршин тихонько делился соображениями:
- Если Макс в офисе, то оттуда до места встречи на метро доберется за двадцать минут. Позвонишь ему и скажешь, чтобы приезжал немедленно. Береженого бог бережет. Если за юристом приглядывают, чем меньше времени будет на подготовку, тем лучше.
Зубов согласно кивал, подзабытые ощущения давки в общественном транспорте добавляли нервозности. Голова слегка кружилась.

На площади перед станцией – суета, мельтешение, люди-сандвичи в рекламных картонках пихают в руки разноцветные бумажки с приглашениями на распродажи…
Три невольных сотоварища свернули за угол станции, Зубов достал свой телефон и активировал сим-карту, настроив мобильник на режим громкой связи.
- Илья?! – практически мгновенно отозвался юрист. – Ты где?!
- Максим…
- Плохо слышно!!
Шум близкой автострады забивал голос из трубки, Илья перенастроил звуковой режим и приложил трубку к уху.
- Макс, ты можешь со мной встретиться?! – Евдокия пристроилась с другой стороны трубки, но почти не разбирала ответов юриста. – Прямо сейчас, через двадцать минут!.. Да, да… У станции такой-то… Я позвоню тебе еще раз с другого телефона!
Илья закончил разговор, тыльной стороной кулака утер испарину со лба.
- Макс сейчас приедет из офиса.
- Вынь симку и батарейку, - напомнил сыщик, - и пойдем проводить рекогносцировку. Места по расписанию займем пораньше.

Пристроенная к ограждению сквера прозрачная постройка и в самом деле напоминала вагон электрички. Вдоль окон столики и лавки, в хвосте раздаточный пункт и даже двери примерно в тех же местах, что и у электричек, с одной лишь разницей: выход на противоположную от площади сторону – один. Там, у двери, мешая проходящим гражданам могучей спиной, расположился Паршин. Илья засел у окошка с видом на метро, Евдокии с фруктовым салатом и томатным соком повезло занять крошечный столик на улице у главного входа в заведение.
Пока приглядывались, планировали и, в качестве прикрытия, затаривались провиантом, прошло восемнадцать минут. Кормленная борщом и картошкой Землероева на салат из разноцветных фруктовых кубиков даже не глянула, сидела на краешке пластмассового креслица и нервно теребила пальцами родимый мобильный телефон: Илья детально описал Максима, Паршин приказал звонить Илье, если, сидя на шухере, Дуся засечет передвижения неприятеля.
Максим появился на минуту позже назначенного времени. Высокий симпатичный брюнет лет тридцати, проходящие в двери метрополитена девушки с удивлением оглядывались на мужика в шикарном костюме, белоснежной рубашке и игривом галстуке – такие на метро не ездят.
Юрист нервно озирался, искал глазами сына босса, потом резко поднял руку с зажатым в ней мобильником и начал шевелить губами.
«С Ильей разговаривает», - догадалось Дуся.
Как было обговорено заранее, Илья вел Максима по телефону: «Идешь направо от метро по дорожке, где стоят скамейки… Идешь, идешь… Поворачиваешь еще правее – видишь вход в кафе… Заходишь…»
Максим растеряно выбирал дорожки – от станции метро тропинки расходились веером, нашел по правой стороне дорожку в оформлении скамеек и порысил вперед. Еще раз по команде Зубова повернул направо, увидел обозначенное кафе и обрадовано припустил дальше. Проходя мимо Дуси на креслице, радостно вещал:
- Все понял, вижу, захожу…
Евдокия в тот момент конспиративно изображала голод - пыталась подцепить тупой пластмассовой вилкой ускользающий кусок банана. Но едва вблизи раздался голос юриста, вилка совершила непредсказуемый пируэт, и смачный кубик, словно катапультой подброшенный, улетел к кустам, где отдыхала одинокая пятнистая дворняга.
Дворняга подскочила, понюхала банановый сюрприз-десерт, но есть не стала, отправила случайной дарительнице укоризненный взгляд обманутого в надеждах мясоеда. Евдокии же показалось, будто ей за шиворот упала гроздь сосулек. Проскочила под кофточкой, заледенила спину и зябкой россыпью скатилась по ногам.
Не может быть! Это – он?! Дуся моментально узнала голос, на этот раз не искаженный мембраной телефона и не забитый гулом автострады. На встречу к Зубову шел человек, разговаривавший с Бертой в кабинете!
Что делать?!
Испуганными глазами Дуся обшарила подступы к кафе: теперь ей показались подозрительными два парня, что вразвалочку шагали по дорожке вдоль скамеек, мамаша, громко обещающая отпрыску еще мороженного, старушка с пакетом, продавщица пирожков…
Бежать! Пугливое атавистической чувство подбросило Евдокию в воздух, задетый локтем стаканчик с фруктовым салатом подпрыгнул над столом, скатился вниз…
Предупредить Илью! Подать сигнал Олегу!!
Нажимать на кнопочки и сообщать по телефону, времени не было. Два широкоплечих парня вышли на прямую линию к кафе.
Землероева метнулась в дверь, протиснулась между выходящих из заведения подростков!
Илью загораживало крупногабаритное семейство, рассаживающееся за столик перед ним: мама, папа, два румяных отпрыска. Максим немного задержался, пропуская перед собой объемную тетку с нагруженным подносом, приветливо махал рукой…
Тяжелым пушечным ядром, с разбегу и размаху, Евдокия ударила в спину неприятеля!
Подлый юрист обрушился на тетку, выбил из ее рук поднос – тот улетел на Зубова! Детки уроненной мамаши заорали на все кафе…
Обескураженный Илья смотрел на куртку, живописно украшенную натюрмортом из куриных крылышек, мороженного с прожилками кетчупа, облепленную консервированными персиками и киви из салата под взбитыми сливками. Лицо мажора украшал брезгливый ужас.
Невдалеке, практически под столиком, истерически визжала тетка, пытаясь выбраться из-под юриста. Юрист скатывался с нее, как с ледяного холма…
Могучим движением бедра разозленная мамаша закатила Макса под лавку.
Пока отец разоренного на провиант семейства не добавил переполоха и не достал Землероеву гневно вздернутым кулаком, Дуся пискнула: «Простите, простите, я случайно!» - резво перепрыгнула торчащие в проходе ноги – теткины в босоножках и подследниках и юристовы в шикарных брюках и штиблетах, цапнула Илью за рукав и потащила к выходу. Все остальное проделывала молча и без извинений: пыл берегла на резвый бег.
Пытаясь на ходу стряхнуть с себя куриные крылышки с салатом и кетчупом, мажор рванул за Дусей.
Догадливый Паршин уже немного продвигался вместе со стулом ближе к столу, освобождая проход для беглецов…
Евдокия суматошно оглянулась: в кафе вбегали парни, только что прогуливающиеся вразвалочку!
Пусть им перегородила пышная задница выбравшейся из-под стола мамаши голосистых отпрысков, злющий отец семейства совсем загородил собой узкий проход…
Парни попробовали пихаться, но на сторону разоренных любителей калорийных вкусностей встали посетители. Затеялась потасовка.
Едва мажор и Дуся выскочили в парк, Паршин невозмутимо поднялся из-за стола и, прихватив легенькое креслице, вышел на крыльцо. Поставил креслице на одну ножку, опытно припер спинкой ручку двери и размеренно порысил за улепетывающей молодежью.
_________________

ух, Дуся вовремя сориентировалась!
спасибо за продолжение! мне очень нравится!
_________________