Кэтрин Куксон "Друг по четвергам"

Ну да, раз уже и скобяными товарами не гнушаются =)
Вон уже домработницу уволить желает, чтобы жена сама по хозяйству.. Ну уж неть )

Наташа, ой вряд ли...
_________________

Ух ты какая глава!!! Спасибо!

А Хамфри оказывается у нас тоже тёмная лошадка!!!
Что же он такое в юности сделал, что теперь долги отдаёт? И почему-то мне кажется, что не только деньгами..?... )))) И родственникам ли??? ))))


Танюша!!!! С брильянтами!!!!

_________________

Наверняка, Хамфри погорел на какой - то сделки, или проигрался, хоть на мой взгляд он такая блеклая моль, что в его характере азарт напрочь отсутствует, ну разве все из-за жадности. А к родственникам, как поняла, тож наведывается только из корысти, боится чтобы не лишили его наследства. Только одного не пойму, какого лешего он пригласил Ханну на конференцию.
Мне тут вообще в голову закралась мысль, а традиционно ли Хамфри ориентации. Мож он разругался с любовником.
Ласти, Таня спасибо!!!
Танюша, с бриллиантами!!!

_________________

Марьяша, долги, наверное, в том, что его сироту эти родственники подобрали и вырастили, и вот за это он должен им отплатить - за то, кем стал.

Валюша, в четверг в бридж

Мне кажется, на конференции у него никаких темных делишек нет.

Куксон, по-моему, никогда гомо-тему не педалировала
_________________

Ну тут два варианта )))
Либо он действительно моль бледная и тогда - фуууу какая мерзость
Либо есть что-то ещё тайное и интересное ))))
_________________

Ластик, Таня, спасибо за продолжение!

Элементарно.
Что-то в семейной жизни, так старательно налаженной Хамфри для себя, дало сбой. Жена провела выходные не так, как всегда. Даже "на редкость хорошо". Попытка занять её работой по дому вместо миссис Фенвик провалилась. Значит надо попытаться обаять её. То бишь вывести в свет, провести вместе несколько дней... И, хотя совершенно не собирался делать этого раньше, пригласил вместе поехать на конференцию. Это попытка вернуть прежние взаимоотношения, когда жена сидит дома одна и практически никогда никуда не выходит.

И я жду тайного и интересного.
А помните, в конце недели был звонок от домоправительницы родственников? Ещё про дочь упоминалось...
Может быть дочь и есть любовница Хамфри? И она забеременела, а теперь настаивает на разводе? Ну а дядя с тетей, естественно, категорически против.

И в продолжение версии. Если Ханна узнает, что у Хамфри будет ребенок от другой женщины, она, несомненно, подаст на развод. И тогда он обязательно будет лишен наследства. Вот и мысли, что его обеспеченное будущее напрямую зависит от Ханны.
_________________

Ластик , Таня , спасибо !

Ах ты футы -нуты !
И это что , семья ?

Как долго я ждала хоть какой-то информации о Хамфри... получила .

А чего это мы такие нервные? Напортачил где, опасается кого?

Так расстроен или напуган? Автор говорит одно, Ханна видит другое.

Молодчина Ханна! Ее реакция несказанно меня порадовала. Терпеть не могу мямль .

Интересно, там Ханна будет отвлекать на себя внимание или ..?

Мы все считаем Хамфри чурбаном или снулой рыбой, а он для равнодушного мужа обалдеть какой наблюдательный! Даже если ему плевать на Ханну, наблюдает он за ней внимательно. К чему бы это?

Из этого делаю вывод, он выплачивает еженедельный долг родственничкам, которые в детстве о нем заботились. Это ведь в иносказательном смысле - платит заботой и вниманием, а не деньгами? Родственники же состоятельные вроде или нет? Он же на их наследство рассчитывает?

Мне кажется, что родственники начали жрать плешь, что детушек пора! И жинка молодая здоровая, и работа есть, и быт налажен - чего тянешь-то, племянник дорогой? Не родите детушек - не увидишь наследства. Вот и поплохело парню - он же сам жену послал подальше. Не знает как к ней подкатить теперь и умаслить, может потому и на конференцию пригласил - попытка к сближению, как никак.
Спасибо за новую главу!

Большое спасибо за новую главу!!
Вот и ХамФри объявился Если он так рассеян, то значит что-то обдумывает...
И скорее всего конференция и правда способ Ханну затащить в постель... Как бы в дали от дома можно привычки изменить, сделать ей там ребенка и вернуться потом уже опять к привычному ритму.. только уже с беременной женою...
А может ещё что-то? Ох, ХамФри, ну и задал ты нам задачку...
А уж заметил он, что что-то происходит по той простой причине, потому что привычный ритм и ритуалы поменялись...
Иначе бы он не заметил, а так как расхождения пошли с уже заведёнными ритуалами, то и обратил, что даже жена сарказм применяет...
_________________

Ты смотри, Хамф понял, что жена не предмет мебели... поздновато, конешно, да... Почуял соперника. Но каковы предложения супруге! Сначала стать прислугой (а она, бедолага, из служанок в родительском доме сбежала), потом еще того интереснее - компаньонкой на деловой тусовке Лишь бы не выпустить из холодных липких ручонок. А там хоть трава не расти.
Эгоистище махровый
И не верю, что он только родственный долг там отдает. Есть у него скелетик в шкафу, да не один... есть.

Спасибо за перевод! Танечка, еще раз - с брильянтиками!
_________________

Ласт, Танюша, спасибо за продолжение!

Что-то я совсем забыла о Хамфри, Дэвид за выходные оттянул все внимание на себя. Хамфри явно что-то скрывает. Не смотря на его слова, слабо верится, что он все выходные только сидел и слушал родственников. Ханна - молодец, классно дала мужу отпор. Я даже не ожидала, думала ее будут мучить угрызения совести и попытается загладить "вину" перед мужем примерным поведением. Хотя Хамфри сам, в какой-то мере ее спровоцировал.


Танюша, поздравляю с бриллиантовым званием!!!

___________________________________

Ласт, Таня, спасибо за главу
умеет же автор заинтриговать ))) что ж за тайны такие у Хамфри. Странно всё очень с его родственниками. Ох как странно.
А Ханна его удивила. Бедолага прям испугался , что ритуал их встреч после выходных изменился )))
___________________________________

 » Глава 8

Перевод LuSt
Редактирование codeburger

Дэвид ждал на станции Тоттенхэм-корт-роуд и, завидев Ханну, поспешил к ней, но не стал ничего говорить, пока они не вышли на улицу, где он, крепко прижимая к себе ее руку, тихо спросил:
– Это ты?

– Отчасти.

– Но я не хочу только часть тебя; и знаешь, что? У нас в запасе всего два часа. До смешного мало.

Ханна слегка высвободила руку.
– Что ж, тогда давай не портить их с самого начала.

– О, дорогая. Расскажи, чем без меня занималась.

– В понедельник снова ездила к Джейни. Веришь-нет, она уже была на ногах.

– Нет!

– Да-да.

– Ну, я не слишком удивлен. Мой метод работает.

– Не спорю, в её случае твой метод действительно сработал, и в понедельник утром сестра заставила Эдди, пока тот не ушел в лавку, снова все проделать, как ты учил. Воспользовавшись оказией, мы поговорили, и она высказала свое мнение о тебе.

– И?

– Что – и?

– Не прикидывайся. Что она сказала?

– О, она сочла тебя хорошим, честным.

Дэвид снова прижал руку Ханны к себе.
– А во вторник что ты делала?

– Во вторник… Ну, ходила в Британскую библиотеку.

– И чем там занималась?

– Изучала, как писали для детей в последние сто лет.

– Хм, Джилли будет очень интересно об этом послушать, – с улыбкой сказал Дэвид. – Кстати, он в восторге от твоей книги.

– Правда?

– И он попросит Олли Свинберна нарисовать обложку. Олли – чудесный детский иллюстратор. Тебе предстоит многое обсудить с Джилли в твой следующий визит к нему.

– Не могу поверить.

– Однако ж, это правда. Сказка продолжается.

– Да, – зачарованно вздохнула Ханна и более трезвым голосом добавила: – Сказка. Вот на что это похоже – на небылицу, вымысел.

Дэвид со столь же рассудительной интонацией возразил:
– Но на самом деле это не сказка, Ханна, только не для меня. Все происходящее – часть реальности; и я так долго ждал тебя. Смотри-ка! – Он вытянул руку ладонью к небу. – Начинается дождь, побежали!

И, как двое детей, они помчались, пока не достигли железной лестницы, по ступеням которой барабанили капли дождя. Дэвид устремился к двери, нашаривая в кармане ключ.

Дверь открылась, и Питер поприветствовал их:
– Божечки! Я думал, это лодыри, сэр.

Когда Питер помогал Ханне снимать жакет, она, смеясь, спросила:
– Что за лодыри?

– Приставы, мэм. Бывало, заявятся и ну гнать из дома каких-нибудь бедолаг.

– Но это ведь и сейчас случается, да? Приставы и сейчас выселяют людей?

Питер тем же серьезным тоном ответил:
– Да, мэм, боюсь, что такое случается сплошь и рядом даже в наше время.

– Все готово? – перебил его Дэвид.

– Да, сэр, все готово и ждет вас, с пылу, с жару.

– Вы приготовили ужин?

– Конечно, мэм. Ведь это особенный вечер.

– Старый дурень, – покачал головой Дэвид. – У него сегодня выходной, но он настоял, что вернется и приготовит ужин. Хотя я ему говорил, что мы не захотим ужинать, верно?

– Нет-нет, я не прочь поужинать. Весь день маковой росинки во рту не было, берегла аппетит для вечера. Правда-правда, – теперь Ханна кивала Дэвиду, – я не завтракала, а на обед съела лишь яйцо-пашот.

– Боже! Что ж, мэм, тогда начнем с паштета. Подам через минуту.

Паштет был восхитителен. Рулетики из камбалы в соусе таяли во рту, как и плечо барашка с гарниром, а десерт «фрукты дурака»(1) превзошел всех своих собратьев, которых Ханне прежде доводилось пробовать. На самом деле, весь ужин показался ей невероятно вкусным, и она так и сказала, а Питер выразил свое удовольствие, пообещав:
– Я буду готовить для вас в любое время, мэм, в любое время.

Немного погодя, за кофе, Ханна вздохнула:
– Нет, это не сказка, ведь в сказках обычно бывает счастливый конец. Это мечта, и если у мечты есть конец, он редко счастливый.

– А у этой мечты он непременно будет хорошим. Я уже все решил и спланировал вот здесь, – Дэвид постучал себя по лбу. – Увидишь, все получится. Именно об этом я и хотел поговорить. Но давай сначала выпьем кофе.

Они выпили кофе, Ханна снова поблагодарила Питера, и старый слуга ушел наслаждаться выходным.

Ханна и Дэвид услышали щелчок закрываемой двери и откинулись на спинку дивана. Ханна сказала:
– Куда он пойдет в такое время? Уже почти девять… О, нет! Уже почти девять. Как быстро пролетело время!

– Точное наблюдение, поэтому иди сюда. – Дэвид привлек её к себе. – В ответ на твой первый вопрос: Питер отправился в свой клуб. Это заведение работает до последнего клиента. Питер как-то сказал, что клуб предназначен для одиноких слуг и денщиков, и со смехом добавил, будто членский билет дают только тому, кто может поклясться, что никогда не называл хозяина его христианским именем. И это не шутка, потому что сам он постоянно говорит «да, сэр». Не раз я пытался убедить его не обращаться ко мне «сэр» – он Питер, я Дэвид, по моему мнению, этого довольно, – но безуспешно. Полагаю, дело в привычке. Но все равно, пусть лучше у меня будет такой друг как он, чем любой другой из знакомых мне мужчин, а у меня обширный круг знакомств, как среди благородного сословия, так и среди простых людей. Но, – Дэвид обнял её, – хватит о Питере и его причудах. Давай поговорим о нас, Ханна?

Стиснутая Ханна тяжело задышала.
– Когда… я смогу говорить, давай.

– О, прости, любовь моя, прости. – Дэвид ослабил хватку, наклонился к Ханне и сказал: – Да, вот что ты для меня – моя любовь. Моя любовь. Не могу поверить. И не ищу ответа на вопрос, который постоянно занимает мой ум: неужели с нашей первой встречи прошла всего неделя? Значит, время не властно над чувствами: за секунду можно умереть от страха или ожить, как я, когда увидел тебя в первый раз. Пусть я никогда не смогу объяснить случившееся – как уже говорил, это и не нужно, – но мне хочется знать, каким будет наше будущее.

Ханна попыталась высвободиться из объятий Дэвида, но он снова притянул её к себе, на этот раз нежнее, и прошептал:
– Ханна, мы оба нашли кое-что очень редкое… по крайней мере, насколько я могу судить.

Она помешкала с ответом, потому что Дэвид смотрел ей в глаза, и было трудно подобрать слова, способные выразить, что она в тот момент чувствовала. В разлуке она постоянно думала о нем и вскоре поняла, что не просто влюбилась в Дэвида, но по-настоящему любит его. Но разве не то же самое было у неё с Хамфри? Нет, сейчас все по-другому, она действительно любит этого мужчину. Все ровно так, как он и сказал: она стремится к нему, желает его и всегда будет в нем нуждаться. И от нее зависит, найдется ли Дэвиду место в её будущем или нет. Но Хамфри никуда не делся.

«Не говори этого! Не говори!» – взывал к ней разум, когда сквозь пелену мыслей пробился голос Дэвида:
– Что такое, дорогая? Что случилось? Я тебя расстроил?

Ханна закрыла глаза, чтобы не видеть его, и сказала:
– Ты никогда не сможешь меня расстроить, Дэвид, только если разлюбишь меня. И да, я тоже люблю тебя и тоже не понимаю, как это произошло. Только знаю, что ждала этого долго-долго.

– Значит, мы должны быть вместе навсегда.

Услышав решительные слова, Ханна распахнула глаза, покачала головой и воскликнула:
– Нет! Нет, я не могу. Мы не можем, Дэвид, быть вместе, не причинив боли другим людям, но мы можем встречаться.

– На стороне, ты имеешь в виду: по вечерам в четверг и по субботам, возможно, воскресеньям, пока Хамфри не изменит привычный распорядок.

– Да, пусть так. Именно это я и имела в виду, но послушай, послушай, – Ханна прижала палец к губам Дэвида, – я чувствую, с ним что-то происходит. В воскресенье Хамфри вернулся очень злой. Выходные у него прошли плохо: тетя и дядя постоянно брюзжали. Он жаловался на их узколобость и при этом сослался на их мнение, что хуже развода только убийство. Брак для стариков – это пожизненный союз, ни больше, ни меньше. И раздельное проживание следует за разводом в их списке смертных грехов.

– Возможно ли, что у Хамфри есть любовница?

– О, нет! Нет! – Ханна покачала головой и рассмеялась. – За каждым его движением пристально следят. Думаю, что сами родственники за ним присматривают по мере сил, да и домоправительница – их домашнее сокровище – уж приглядит, чтобы Хамфри оставался в рамках. Мне кажется, что иногда пожилые супруги ведут себя довольно капризно, и когда экономка чувствует, что ей необходимо от них передохнуть, то просит Хамфри приехать на длинные выходные – как-то так. Именно поэтому он берет только две недели непрерывного отпуска, а еще две недели разбивает на дни, чтобы иногда добавлять к выходным и пятницу. Но раньше я никогда не видела, чтобы он возвращался оттуда таким раздраженным – пожалуй, почти несчастным, – как в прошлое воскресенье. И надо же такому случиться именно в то время, когда я чувствовала себя на вершине блаженства. – Ханна коснулась его щеки, и Дэвид схватил её за руку, пока она, широко улыбаясь, продолжала говорить: – Я обошлась с ним чуть ли не дерзко, а когда Хамфри похвалился новым клиентом, занимающимся скобяными товарами, нашла в себе смелость указать, что скобяные товары находятся примерно на том же уровне, что и овощные палатки и уличные торговцы.

– Серьезно?

– Да, и могу заверить, что я так переменилась благодаря вам, мистер Крейвентон. – Покивав, Ханна добавила: – Я все продолжаю гадать, почему раньше ни разу ему не возразила, хотя нельзя же обижать человека, который все время добр и заботлив… – На этих словах улыбка пропала с её лица, и она вздохнула: – В некотором смысле.

– Да, в некотором смысле, – повторил Дэвид.

Ханна внимательно посмотрела на него, но не стала развивать тему, потому что тихий внутренний голос бубнил: «Нет-нет, Джейни точно никогда никому об этом не расскажет, да и Эдди не поднимет этот вопрос, это даже не обсуждается». И Ханна быстро выпалила:
– Я думала, где бы нам встретиться на неделе – может, пообедаем вместе у Микки?

– О, да, отличная идея. Каждый день будем там обедать.

– Ах, нет! Это заметят! Миссис Фенвик приходит дважды в неделю, но… – Ханна поджала губы. – Я уже сказала Хамфри, что ищу работу.

– Правда?

– Да. И это тоже стало потрясением для него, бедняги. Знаешь, он этого не заслуживает, потому что он такой…

– Если еще раз скажешь о его доброте, у меня начнется истерика. Честно, я закричу во весь голос. Если человек предположительно так добр, как твой муж, но одновременно столь же жесток, подозреваю, что с ним что-то не так.

– Слушай, я не хочу это обсуждать, но на самом деле он не… мы не… мы больше не спим вместе.

– Знаю, дорогая, Эдди мне проболтался… О, не злись на него. Это случайно проскочило в разговоре. Он вовсе не собирался со мной откровенничать. Я могу сказать лишь, что твой Хамфри, должно быть, самый большой дурак в мире. – И снова Дэвид прижал её к себе и тихо произнес: – А я хочу любить тебя, по-настоящему любить. Понимаешь? И об этом не нужно говорить, просто так должно случиться – и поскорее.

Ханна ответила ему долгим взглядом, но не стала повторять «и поскорее» – тело помогло ей обойтись без слов.

* * *
Она приехала домой за пятнадцать минут до Хамфри и уже лежала в постели, когда он поднялся наверх, постучал в её дверь и позвал:
– Ты в порядке?

Ханна ответила:
– Да, но очень устала и решила лечь пораньше.

– И хорошо. И хорошо. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Хамфри.

_____________________

(1) «Фрукты дурака» (англ. Fruit Fools) – традиционный английский десерт из смеси пюрированных фруктов, взбитых сливок, сахара и сиропа. Почему такое название? Английское "дурак, шут" (Fool) созвучно с французским "fouler" - давить, нажимать, что и делается с фруктами (или ягодами) в процессе приготовления десерта.

_________________

Спасибо за новую нежнейшую главу!


Перемены - это чудесно)
ну а наивная вера Ханны в то, что ее интимная жизнь не обсуждается ни с кем... эх, все люди разные)

Эй-эй, придержи коней, Дэвид)
хотя и так все получилось наилучшим образом!
_________________

Вот реально, такая романтика, ми-ми-ми всякие... Но у Куксон не бывает, чтобы все гладко и хорошо: где-то поблизости уже маячит призрак жены Дэвида, да и Хамфри уж явно скоро что-то заподозрит: неспроста жена такая счастливая порхает.
_________________