Близость (СЛР, 18+)

Какая обложка... я обмороке
_________________

Обложка супер!
_________________

красиво сделана обложка
спасибо
___________________________________

Кристюша, спасибо за обалденную обложку))))
___________________________________

Ира, я тут анекдот вспомнила, ну прям про Машку. Но с неё начинать сообщение не хочу.
По поводу Эрика. Пока плохиша не увидела. Да, грубоват, но как мне кажется, это скорее защитная реакция, чем заносчивость, мол, посмотрите, какой я крутой. Друзья друзьями, но родителей они не заменят. Поддержка, забота, любовь, объяснить, что «такое плохо, что такое хорошо».
Слава. Её пока катастрофически мало. Она заочно влюблена в Эрика? Вроде весёлая, общительная, много подруг, да и музыкой увлекается… А как видит Эрика: язык немеет, тело деревенеет. Все признаки.
Возвращаясь к анекдоту.

К Пятачку прибегает Винни-Пух и говорит:
- Пятачок, нам прислали 10 банок варенья. По 8 на каждого.
- Как это по 8?
- Не знаю как, но свои 8 я уже съел!

Машка бы все 10 съела, ни с кем не делясь, да еще бы посетовала, что так мало прислали.

Кристюша, спасибо за классную, просто чумовую обложку!
_________________

Правильно. Не заслужила.


С одной стороны, мне жаль, что плохиш не получается. Может быть пока. С другой стороны, в дальнейшем это будет мне на руку. Облегчит объяснение причин, почему Слава его простит.

Славе будет посвящена белая часть. Придется потерпеть. Пока она есть только в разговорах и поступках для Эрика. Два несвязанных между собой человека и образа.

Анекдот зачетный) Дело-то не только в жадности как таковой. Я пытаюсь показать, что характер человека формируется в детстве. И безнаказанность, даже отсутствие воспитания приводит к появлению таких и подобных людей. Я - строгая мама. Да.


Мне тоже очень нравится)
___________________________________

Ирочка, поздравляю с красотой!
Обложка прекрасная! Очень подходит!Спасибо!!!
_________________

 » Глава 4

I told you I would tell you everything you want to know,
You want me to tell you now,
You pressure me to shout it,
Need to hear about it,
Think that I would count you out.
I let you find it on your own,
Then I found myself alone.

Uh oh, where can I go?
Everybody's watching me.
Uh oh, where can I go?
Everybody's watching me.
Ooh, ooh, what can I do
If you're not here to tell you?
Uh oh, where can I go?
Everybody's watching me.

Я говорил, что расскажу тебе всё, что хочешь знать,
Ты хочешь этого сейчас,
Ты вынуждаешь меня кричать,
Тебе нужно услышать это,
Думаешь, что я не считаюсь с тобой.
Я позволил выяснить тебе это самой,
А потом понял, что остался один.

Ах-ох, куда же мне идти?
Все следят за мной.
Ах-ох, куда же мне идти?
Все следят за мной.
О-о, о-о, что же мне делать,
Если тебя нет рядом, и я не могу сказать тебе?
Ах-ох, куда же мне идти?
Все следят за мной.

The Neighbourhood – Everybody's Watching Me

Если у вас начинается шизофрения – не переживайте. Возможно, именно в этот момент за вами и следят.
Мне завидовали. Я даже привык к тому, что меня окружают люди, которые за проявляемым дружелюбием прячут свою злость и прикрытую улыбкой снисходительную иронию. Мы никогда не смогли бы стать близкими с такими людьми, я чувствовал фальшь. Но и перестать общаться с подобными знакомыми я не мог: это бы означало открытое противоборство, которое мне было абсолютно не нужно. Да и не зря, наверно, существует поговорка о том, что надо держать друзей близко, а врагов еще ближе.
– Ты классно выглядишь, впрочем, как и всегда!
Выслушивать подобное от девушки – это одно, но от парня… Я даже отвечать не стал, только коротко кивнул и развел руками, как бы говоря: ну да, вот такой вот я. Как еще одеться на танцевальный вечер в гимназии? По-модному рваные джинсы, черная футболка с любимой рок-группой, кожанка и ботинки с заклепками. Русые волосы растрепаны в непринуждённой хаотичности. Ненавижу свой природный цвет волос: он кажется мне обычным, серым, а я терпеть не могу все серое. Уже долго уговариваю отца разрешить мне покрасить волосы в черный цвет, но он считает это проявлением детскости. Я же продолжаю стоять на своем, знаю, что когда-нибудь сделаю это. А еще татуировками покрою шею. И другие части тела, конечно, но шею – обязательно. В качестве защитного барьера. Никому не дам вцепиться себе в глотку.
Музыка оставляет желать лучшего. Очередная дурацкая попсовая мелодия сменяется еще более дурацкой. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы двигаться, удерживая в руках Машку, приторно пахнущую какими-то сладкими духами и соленым потом. Убойное сочетание, действовавшее на меня, как катализатор. Раньше. Теперь это только физиология. Ни о какой симпатии к однокласснице не может быть и речи. Не после того, что она сделала.
– Милый, расслабься! Еще пару танцев, и все. Сможешь свалить отсюда со своими дружками в ваш вонючий разваливающийся гараж. – Она кричит мне в ухо, чтобы я услышал ее голос сквозь шум и громкую музыку.
– Ненавижу тебя, – буркнул сквозь зубы и еще крепче сцепил челюсти. До боли и скрипа. Пусть такое поведение и не вяжется с образом крутого парня, но оно искреннее.
Она засмеялась и еще теснее прижалась ко мне. А потом и вовсе полезла за поцелуем. Мне пришлось давиться ее блеском для губ и изображать, что мне это нравится. Тело – предатель, отреагировало соответствующе. Я так давно не трахался, что готов был разложить Машку прямо здесь и сейчас. И плевать, что ненавижу ее, что она – последняя тварь. Мне нужно было сбросить напряжение, и поэтому я не дождался окончания мелодии и потянул ее в женский туалет. Знал, что парни меня прикроют перед дежурившим учителем. Какое мне вообще дело до него и того, что он подумает? Какое дело до того, что это завтра станет новостью номер один?
Терпеть не мог делать это в кабинке, но выбора не было. Хотелось по-быстрому и без продолжительных разговоров после. Никаких предварительных ласк. Машке это не было нужно – уже текла, как кошка в период течки.
В кабинку кто-то ломился, но мне было плевать. Я находился на грани экстаза, убыстрялся, чтобы достичь оргазма и свалить от этой потаскушки, которая всегда готова отдаться в сортире. Машка громко стонала, а я пытался закрыть ей рот, но только больше размазывал косметику у нее на лице и злился. Оргазм убегал.
Почему никто из парней не остался стоять и караулить у дверей, понял гораздо позже. Всех вызвали в зал, чтобы директор смог сказать несколько слов о том, какое испытание нас ждет впереди, и как учителя будут скучать по нас. Я не верил в эти лживые слова. Я трахал свою любовницу, которую ненавидел, в бешеном ритме и от злости кусал губы. Человек, который стучал в дверь, не уходил. Бл*ть! Как будто это была единственная кабинка! Как будто это была вообще единственная уборная в здании! Я не знал, что кто-то в нетрезвом состоянии уже успел облевать или разнести несколько унитазов.
Я распахнул дверь, не дожидаясь, пока Машка приведет себя в порядок, и натолкнулся на уже знакомый взгляд.
– Что тебе здесь надо, мелкая?
Она смотрела на нас широко раскрытыми глазами, покрасневшая то ли от танцев, то ли от стыда. Точно олененок.
– Простите, мне просто очень надо было…
Ее лепет был никому не интересен. Машка, одернув платье, подошла к зеркалу и посетовала на испортившийся макияж, а я наконец-то застегнул ремень и выбросил использованную резинку в ведро.
– Ну, так иди! Чего стоишь? Свободно!
Она прошмыгнула в кабинку и закрыла дверь на щеколду. Как будто это ее бы спасло при случае. Наивная. Я засмеялся и вышел, даже не попрощавшись с Васильевой. Делать мне здесь было больше нечего.

***
Меня какая-то девчонка из туалета выгоняла, хорошо, что все успел!
Парни надо мной поржали и протянули в утешение бутылку холодного пива. На улице было не жарко, но пить хотелось неимоверно. Осушив половину, я прикурил. Наконец-то, хоть какое-то подобие расслабления.
– Машка-то кончила? – ржет.
– Наверно, раз не заверещала, что все. Я был занят собственными ощущениями, – сплюнул, показывая свое отношение к этому.
– И долго ты еще будешь позволять ей помыкать собой? – вопрос, заданный Климом, был болезненным и очень неприятным.
– Иди на х*й. – Парни снова заржали, а я допил пиво и отбросил бутылку в сторону. Мне хотелось напиться. Вытравить алкоголем болезнь, что распространялась по телу, съедала ненавистью. – Погнали.
– Куда? – удивился Юрка. – Дискач в самом разгаре. Да и Славка внутри, меня просили за ней присмотреть.
– Так и будешь ходить в няньках, – фыркнул я, – поехали в гараж. Напьемся хоть по-человечески.
Юра сказал, что придет позже, только проводит сестру домой. Мы не стали возражать: бесполезно.
В тот вечер крышу сносило не только у меня. Федька, насмотревшийся на то, как его краля сосется с другим, напился до тошноты. Матвей грузился из-за учебы. А я сидел над текстом. Иногда в таком непонятном состоянии буквы приходят сами собой.
– Ах! – Канистра с остатками машинного масла упала с полки, то растеклось, образуя пятно на полу, распространяя резкий едкий запах.
– Ах! Ох! Ну, ты как моя соседка бабка Люся! Вечно кудахчет. Теперь пол придется мыть… И зачем так было напиваться? Ведь сразу было понятно, что она тебе не даст.
Друг только недовольно засопел и стал возить половой тряпкой, не стирая, но размазывая пятно.
– Уйди, пьянь, – оттолкнул его и стал сам убирать грязь. Этот гараж ценился нами не меньше, чем собственные дома, может быть даже больше. И пусть здесь иногда некуда было ступить из-за бычков и пустых банок, но все же мы старались сохранить здесь видимость чистоты.
Юра пришел через полчаса. Мы сели играть, пугая местных алкашей своими импровизациями.
– Все следят за мной! За каждым моим жестом, словом, взглядом! Все ждут, когда я ошибусь. Когда окажусь на дне, понимаешь? А я не хочу туда. Мне надо на вершину. К славе, – я был настолько пьян, что нес всякую ахинею, хотя в тот момент считал их чуть ли не откровением. Взмокший и абсолютно пьяный. Неадекватный. Злой. Напряженный.
– Э, не, брат. Не трогай мою сестру, ты обещал! – вмешался Юрка.
– Да кому она сдалась? Я тебе про другое вообще говорю! Мне надоело все! Учеба, Машка, даже этот гараж надоел. Я свободы хочу. На сцену. Ловить драйв. Петь. Заряжать толпу и заряжаться самому. Понимаешь? – Меня неимоверно несло. Я и сам это понимал, но уже не мог остановиться. Пьяные бредни.
– А Слава? – с каким-то непонятным испугом для меня спросил Юра.
– И слава должна быть обязательно. Придет. И деньги будут.
– Не, Слава уже спит, наверно, – не унимался Зыков. Ну что с ним разговаривать? Я ему про одно, а он мне про другое.
Мы разговаривали с ним на разных языках, но так тоже бывает, если у людей разная степень опьянения. Или слишком одинаковая.
Я помню, что потом звонил Машке, вывалил на нее учу гадостей, посылал ее на три буквы, но она только смеялась, а потом и вовсе выключила телефон. И это разозлило меня еще больше. Я отрубился. Просто выключился.

***
Веселая вышла ночь. Проснулся на следующий день в своей собственной кровати. Нашел около телефона бумажку с непонятным текстом. Решил, что начинается шизофрения, о которой я думал прошлым утром. От этих мыслей отвлек звук поворачиваемого в замке ключа.
– Все развлекаешься, сынок?
Отец смотрел на меня красными усталыми глазами, сжимая дверную ручку, будто она помогала ему собраться с мыслями и не наделать глупостей, о которых будет потом сожалеть. Отец никогда не доставал ремень и не ставил меня в угол. Теперь, спустя годы, я понимаю, что зря.
– Вчера с друзьями посидели, – получилось виновато улыбнуться, а попытался встать не удалась. Голова еще кружилась. – Привет.
– Вижу, как посидели. Продуктивно, судя по всему. Какой повод? – Отец никогда не ругал меня за гулянки, просил только не приводить никого домой, поэтому его настроение очень озадачило.
– Песню написали. Пап, случилось что?
Он наконец-то вошел в мою комнату и опустился в кресло.
– Уже конец учебного года, Эрик. Тебе надо перестать летать в облаках. Пора подумать об учебе.
Я сморщился.
– Да сдам я все экзамены! Ты меня не знаешь, что ли? Если сказал, что сдам, значит, сдам. И вступительные тоже. На факультет иностранных языков, как и планировали. Только не заставляй меня отказываться от мечты. Для меня на первом месте всегда была и будет музыка… – Вчерашняя злость накатила с новой силой.
– Знаю. Поэтому иногда и думаю, что, возможно, совершаю ошибку, отправляя тебя в «иняз», но ты ж понимаешь, что эти знания тебе пригодятся…
Я кивнул и снова был вынужден схватиться за голову. Черт, я больше никогда не буду так пить…
– Понимаю. Я не против, пап. Правда. Мама была бы рада, если бы я пошел по ее стопам переводчика.
Мы замолчали. Моя мама умерла при родах. Я отнял ее жизнь, хоть отец и не считал так. Но я видел, как он скучает по ней, перебирает иногда старые фотографии, читает письма. Он так и не нашел ей достойную замену. Но я верил, что найдет. Мне же мать никто не смог заменить, никакие няньки, с которыми я пробыл до двенадцати лет, и вряд ли кто-то уже заменит.
– Не знаю, говорил ли я тебе, но мне поступило хорошее предложение по работе, – отец задумчиво сплел руки, – в Калифорнии.
Я не знал, что ответить. Он мог уехать. Я привык к тому, что живу один. Но он не будет приезжать, как раньше – каждый месяц, хотя бы ненадолго.
– Ты отказал? – я пытался скрыть надежду в голосе. Правда. Он не оставит несовершеннолетнего подростка в переходный период одного.
– Сказал, что подумаю. Есть еще время.
Я потер виски. Мне хотелось пить, в душ и чтобы отец не уезжал. Не представляю своей жизни без него. Не вижу себя не здесь. Поднимаюсь с кровати, чтобы выполнить первые два пункта. С третьим все гораздо сложнее.
– Полет прошел нормально?
Мне было проще сменить тему для разговора. Спокойнее. Я поступал как трус. Я не был готов к навалившимся на меня проблемам, а тем более к тому, что произойдет дальше.

***
Я не мог подвести отца и делал все, чтобы он гордился мной: ходил на все уроки, зубрил материал и готовился к экзаменам, как ненормальный.
Окружающие удивлялись, глядя на меня. Одна фраза о возможном переезде сотворила чудо. Я не забросил музыку, но все меньше времени тратил на написание песен и репетиции. Я плыл по течению, не реагируя на ситуацию с Машкой, полностью уйдя в учебу, перестав ходить на тусовки.
Я так погряз в учебе, что практически не замечал ничего вокруг. Я боялся рассказывать друзьям правду. Знал, что мне не простят, если я их брошу. Я даже думать об этом боялся. Понимал, что с моим уходом «Окрестности» перестанут существовать. Я всегда был эгоистом и считал себя солнцем, вокруг которого вертится все остальное, сейчас же пришлось самому завертеться. Я был максималистом – или все, или ничего. Я и сейчас такой. Не воспринимаю средние результаты. Не признаю сделанное в половину силы.
В окно сквозь шторы проникал свет. В воздухе так пахло весной, что, похоже, дурели не только коты, но и вообще все. Будущие выпускники в том числе. Только не от любовных мучений, а от необходимости зубрить материал, на который «забивали» год.
– Грей, не знаю, что у тебя случилось, но если ты не прекратишь ходить чернее тучи, то я тебя стукну! – Федька всегда пытался меня поддержать. – Ты из-за Машки, что ли? Или экзаменов?
Я не знал, что ответить. Чувствовал просто, что задыхаюсь. Замкнутый круг, в который я попал, казался тюрьмой, терминалом без выходов. И единственным способом освобождения была мысль о смерти, но я даже не хотел об этом думать. Музыка меня спасала. Только слушая ее, я понимал, что это длительный стресс, а не депрессия. И будет светлая полоса, белая. И будет что-то еще, кроме ощущения тяжести, сдавившей грудную клетку. Будет. Обязательно.
– Все в порядке, Федь. Правда. Просто немного устал. Скорее бы уже все закончилось.
Он хлопает меня по плечу и утыкается в учебник. А я чувствую по телу озноб, когда думаю, что эти дни – последние в гимназии. Что скоро ничего этого не будет: сидения за партой, болтовни на переменах, даже пролитого супа в столовой. Ничего. Начнется новая жизнь. И только от меня зависит какая. Есть два варианта: Россия, Санкт-Петербург, факультет иностранных языков и моя группа – или США, Калифорния, Лос-Анджелес, обучение какому-нибудь корпоративному управлению и отсутствие друзей. Я выбирал первое. Хотел больше всего на свете.
– Придешь сегодня в гараж? Славка обещала испечь пирожков. Знаешь, она, по-моему, самая ярая наша фанатка. Все песни знает наизусть. А еще очень мило краснеет, когда с ней здороваешься. Даже кончики ушей, представляешь? Кстати, слышал, что у нас одновременно выпускной будет. С девятыми. Славка тоже там будет. Только она потом все равно в десятый пойдет, поэтому не готовится особо. Говорит, из всего выпускного больше всего ждет нашего выступления! – Федька тихо засмеялся и получил строгий взгляд от учителя. – Да и вообще она клевая. Жаль, что ты не пообщался с ней в тот раз, когда мы собирались. Ну, что? Придешь сегодня?
– Нет, я не могу, – вздохнул я, уронив голову на тетрадь, исписанную формулами, которые пытался понять. – Мне надо учить. Мыслей о выпускном совсем нет. Только о как сыграем, но мы достаточно репетировали. Уверен, что все будет нормально.
– А как же потом? Мы к Кругловой на дачу собираемся. Из девятого «Б», знаешь ее? – Я кивнул. – Так вот. У нее родители отстроили трехэтажный коттедж за Красным селом. Все есть: сауна, бассейн, бильярдная, куча спален… Вот она всех и собирает у себя. Не только из девятых, но и из одиннадцатых. Никто отказываться от такой возможности не стал.
– Сколько денег надо? – Вопрос с деньгами по-прежнему стоял остро. Если я не поступлю на бесплатное, то придется платить. А отец денег не даст. Скажет наверняка, что будет оплачивать только мою учебу за границей. Сможет меня этим шантажировать. Я почти уверен, что так и будет. Не потому, что он такой плохой отец. Просто он каждый день напоминает мне о предложении. Я вижу, как ему хочется поехать, и от этого тихо дурею. Коплю деньги, чтобы остаться.
– В том-то и суть, нисколько. Поедешь?
Мне казалось, что выпускной еще через целую вечность, а выяснилось, что не так уж долго ждать.
– Ладно. А сегодня меня не уговаривай. Я еще не все выучил.
Уже было обрадованный Федька снова нахмурился.
– Нельзя знать все. А ты себя загоняешь. Не понимаю только зачем. Отец, насколько я знаю, тебя не сильно напрягает…
Я не мог сказать. Это был удачный момент, но я просто не мог.
– Ты прав, но… Я сам хочу. Для себя, понимаешь? У меня когда-нибудь будет сын, в будущем он спросит у меня, что я вынес из учебы, какими были мои оценки, а я покажу ему троечный аттестат. – врал.
– А еще кучу написанных песен, – возразил Федор.
– Вот именно, что кучу. Я хочу, чтобы мои песни были популярными, а не оставались на клочках бумаги…
Наш разговор прервал звонок на перемену. Пришлось вставать и собирать школьные принадлежности, а потом идти в другой кабинет.
По дороге нас догнали Юрка, Клим и Матвей.
– Все собираемся сегодня? – спросил последний.
– Нет, я не приду, – сказал я и опустил глаза.
– Ну ты и ботан, – ухмыльнулся Юра. – Не узнать в последнее время. Если передумаешь, приходи. Славка мечтает с тобой познакомиться.
Я качнул головой, показывая, что «ладно». Но на самом деле никуда не собирался. Не за чем. Ничего нового я не увижу и не услышу. И даже навязчивое присутствие Юркиной сестры во многих разговорах почему-то раздражало. Какое мне дело до какой-то мелкой? Пусть она даже сестра английской королевы. Некогда мне выслушивать чьи-то восклицания и вздохи.

***
Я был выжат, как лимон. Рубашка, в которую меня заставил переодеться отец, прилипла к телу. Снять пиджак было невозможно, это злило, и я потел еще больше.
– Ну?
– Четыре. – Парни кинулись меня обнимать, будто я не экзамен сдал, а получил Оскара. – Да отвалите вы уже. И так жарко. Я пока там сидел, думал, сдохну.
Юрка протянул мне бутылку с водой:
– Вот, держи. Пока ты там сидел, Слава, тоже после какого-то экзамена, принесла нам воды и шоколадки. Сказала, чтобы думалось хорошо, представляешь? «Мишка на севере» с воздушным рисом. Мы все съели. Ты уже сдал, а нам надо.
– Следующий, – раздалось из-за двери.
– Ни пуха!
– К черту!
Юрка впихнул мне свои конспекты и пошел в класс. Ему должно быть проще нас всех: основная часть билетов выбрана, нетрудно догадаться, какие вопросы остались.
Сидя на подоконнике и ожидая Зыкова, я не переставал думать о том, что выполнил то, что задумал. Мои оценки за экзамены были довольно хорошими. Отец мог мной гордиться. Не верилось, что все испытания позади.
– Как посидели тогда? – спросил у Матвея, чтобы ребятам не казалось, что мне все равно, что я отдаляюсь от коллектива или мне наплевать на них.
– Отлично. Славка - отличная девчонка. И Юлька ничего. Шумная только слегка. Все уши уже прожужжала про выпускной.
Он продолжал говорить, а я понял, как устал. Я все силы вложил в то, чтобы хорошо окончить гимназию, и заслуживаю отдыха. Впереди было поступление в вуз, но мне совсем не хотелось об этом думать. Я знал, что смогу. Даже на бесплатное.
– Во сколько собираемся и где?
Запомнив информацию, я отправился домой. Необходимо было выспаться и хоть на время позабыть о своих проблемах. Со сдачей экзаменов их стало меньше, но они не исчезли совсем.
На углу меня подкараулила Васильева с одним из «качков».
– Греюшка, надеюсь, ты не забыл, что на выпускном мы должны быть вместе?
Терпеть не мог, когда она коверкала мое прозвище.
– Не забыл. Это все?
– Нет, конечно. Тебе, как полагается джентльмену, необходимо забрать меня из дома и со всеми почестями доставить к празднику. Не забудешь?
Я прямо представил, как белки моих глаз сейчас заполняются кровью. Знаете, как в дурацких мультиках. Внутри все клокотало.
– Хорошо. Что-то еще?
– Да, – засмеялась она, – перестань хмуриться, это тебе совсем не идет. – Коснувшись моего носа кончиком пальца, Машка развернулась на каблуках и ушла. Спортсмен зыркнул на меня и отправился следом. Я показал им средний палец и наконец-то смог пойти домой.
___________________________________

Позвольте и мне присоединиться к вашему восторгу по поводу обложки.
Ребята - чумавые. Цвет - фантастика( люблю контраст). А взгляд..., вроде далеко, а смотришь сразу на их глаза, между ними будто нить натянута. Кристюша, я восхищена твоей работой, но это и неудивительно.* Я в твоём наряде.* Спасибо, ты волшебница.
Ириш, мы ждем главу. Ждееем.
_________________

Ириш, спасибо за продолжение!
Эх, молодежь, так приятно о них читать!) теперь с нетерпением буду ждать выпускной, там кажется не все гладко будет?
_________________

Абсолютно так.
Следующая глава будет переломной в жизни героев.
___________________________________

Ир, спасибо за продолжение.
Для меня получилась какая-то такая подготовительная глава. Будто мы все чего-то ждем...
А и еще Ир, пока что мне не нравится герой. Вот он какой-то такой слишком грубый что ли, но его можно, конечно понять, но все равно нет пока любви, но я читаю, это я так рассуждаю вот)))
_________________

Обложка отличная получилась!
Ира, спасибо за главу. Маша много на себя берет, неужели Грей не поставит ее на место? Он боится ее дружков и этим дает ей преимущество помыкать собой.
Сейчас его стремление к славе выглядит как: вы еще увидите и пожалеете. что раньше со мной так общались (те кто не ценил, не уважал). Возможно я и ошибаюсь.
Жду продолжения!
___________________________________

Ирина, с началом нового романа. Примите в читатели

Пожалуйста, Лена)



Так и есть. Готовлю вас его ненавидеть.

Я рада. Правда. Этого Грея не за что любить. Хотя Слава уже любит.

Надя, спасибо за комментарий.
Проблема с Машей удалится сама собой. Эрик сыграет свою роль и... Не буду спойлерить.
Стремление к славе. Да. Именно так. Когда ты молод, хочешь доказать, что лучший, достоин большего, почти Бог.
Аlochka, присоединяйтесь
___________________________________