Убегай, моя любовь (18+)

Виталий для того и уехал , что бы тянуть по тихому деньги из тестя . Но многое переосмыслил находясь вдали .
Видно , что старается для своих девочек .
Спасибо , жду продолжение .

Срасибо! Надо же уже и год прошел))))
У Маши все хорошо. А как дела у Макса?
Что с Тамарой, не превратили ли ее окончательно в овощ своей заботой муж и племянница?

Марина, привет.
Виталий просто удивил - настолько он изменился. Он примерный семьянин, отказывается от денег Ламонина.
Только мне кажется, не просто так он к ребенку приставил он эту женщину. Мне как-то волнительно за Катеньку.
Спасибо огромное за продолжение!!!
___________________________________

Спасибо за продолжение!
_________________

Повзрослел, полюбил и осознал ответственность. Маша - да, свыклась, благо относится он к семье хорошо.



Да ничего особенного...




Все узнаешь.
_________________

Сам зарабатывать хорошо стал, колония строгого режима все-таки, север. Да и желание появилось чувствовать себя мужиком. Тамара жива, насчет здоровья - не слишком радужно...
_________________

Да, на него экстремальные условия повлияли положительно.




Осознал, что это - его.
_________________

Тоже неплохо, насколько это может быть в разлуке с любимой.




Нет, но ее состояние постоянно меняется... увидишь.
_________________

Да, поворот. Юная и глупая Маша, сама не зная того, воспитала взрослого противного мужика.




Нет, здесь как раз цель была только сходить в театр.
_________________

Всем привет!
Марина, большое спасибо за продолжение!
Стоило Виталию начать самому достаточно зарабатывать, как интерес к деньгам Ламонина угас. Да и Маша, как оказалось, вполне его устраивает в качестве жены. Цели, которые он для себя когда-то ставил, в принципе достигнуты. Поэтому - живет и радуется. Да и соперников у него теперь нет. Его отношение к жене и дочке радует, неожиданно даже на фоне его предыдущих поступков. Но когда нет проблем, видно, и он ведет себя человечнее. Только все его поступки все равно оставляют у читателя негативное впечатление.
Оксана все больше пугает. В для достижения своих целей готова идти по трупам, это ужасно. Тамару очень жалко. И что самое интересное, Ламонин вряд ли увидит, что происходит у него под носом. Это ребятам - Вовке и Лике - со стороны уже заметно. Кто же поможет Тамаре?
___________________________________

Ну, тут не только заработок повлиял. И расстояние, и любовь тоже... Но до конца нормальным он не станет.




Пока Ламонин слеп... А для Тамары найдется неожиданный спаситель)
_________________

Да кто же этот герой?! Сам Ламонин захочет развестись наконец-то? Или кот?
___________________________________

Все так быстро и просто...Мне эта девочка перестаёт нравиться...

 » Глава 2

- Николай Геннадьевич, разрешите, - в кабинет к полковнику, постучав, четкой поступью зашел заведующий архивом колонии. - Я по поводу запроса Бюро статистики...
- Ах, да, - Николай развернулся на крутящемся кресле. Он был в данный момент настолько погружен в свои мысли, что не сразу понял, о чем именно говорит подчиненный. - Что они там запрашивали, и за какой год?
- За прошлый. Собственно, о чем я хотел спросить... Данные-то мы им отправим: кто осужден, какая статья, сроки... Но там есть несколько дел, главные фигуранты которых умерли, и двое — у нас здесь... Среди них — те, сбежавшие, Агиев и Лойко, с прикрепленными к делам свидетельствами о смерти. Их необходимо уничтожить, и нужны ваши подписи...
Смутившись, заведующий замолчал. Оба сразу вспомнили подробности того побега, в частности — ранение Вовки, который сейчас продолжал служить в колонии, живой и здоровый. Николай потом остался глух к его рассказам о Агиеве, убеждениям в том, что тот был осужден несправедливо. Доказательств-то парень предъявить не мог... Ламонин только чувствовал свою вину в том, что дочь так страдала из-за его смерти, и уехала на другой конец страны от своей семьи под влиянием душевных мук. Ладно, зато она и его внучка были в хороших руках... Все-таки Маша еще очень молода, неопытна, и мужчина ей нужен серьезный, с твердым характером и жизненными принципами. Такой, как его зять Виталий.
- Да, - оторвался он от своих мыслей. - Пойдем, Роман Олегович, составим акты.
И вот они в архиве — тесном, пыльном помещении... Ламонин бывал здесь редко, и каждое свое посещение начинал чихать. Извинившись за пыль, заведующий принес ему дела и бланки для актов. Подошла молоденькая сотрудница архива, сказала, что как раз сжигает во дворе мусор, дворник развел костер, и туда же могут отправиться дела. Во многих службах колонии все было компьютеризировано и современно, стояли металлические сейфы, шредеры для уничтожения бумаг... И только в архивном делопроизводстве все оставалось до ужаса архаично.
По дороге во двор, Николай начал листать дело Агиева. Первой его страницей было свидетельство о смерти... Посмотрев даты, первую и последнюю, мужчина вздрогнул. Несмотря на то, что этот парень чуть не испортил жизнь его дочери, стало его жаль — слишком мало он пожил, как, впрочем, и Лойко. Дело было тоненьким: а что туда вшивать, если парень был молод и впервые судим?
Николай уже знакомился с делом — когда покойный прибыл в колонию, но бегло, так как в тот день было немалое пополнение; а сейчас он пробежал по страницам более внимательным взглядом...
От просмотра его оторвал звонок. Оксана должна была связаться с ним после обеда, и оказалась, как обычно, очень пунктуальной. Вспомнив о своей милой девочке, Николай почувствовал, как на душе стало теплее... Вот только вопрос, по которому она звонит, не слишком приятный.
- Да, милый. Нашелся нужный человек! Рита работает в областном диспансере, она как раз доктор нужного нам профиля. Мы знакомы давно, на нее можно положиться. Она осмотрит Тамару и, если это необходимо, поможет с оформлением недееспособности и подготовкой медицинских документов в суд.
Ох, и тяжело было Николаю решать это! Все-таки еще пока жена — он не оформлял развод — теряла последние жалкие остатки адекватности, а они прожили вместе много лет, вырастили дочь и когда-то любили друг друга. Местный психиатр говорил, что ее психика расшаталась из-за неуемного желания родить еще ребенка, и череды неудачных попыток и выкидышей. Мужчина остро чувствовал свою вину: оплачивал все лечение, старался устроить приятную встречу дома, когда ее отпускали со стационара... Но в родных стенах женщина становилась и вовсе неадекватной. Она обвиняла мужа в попытках убить ее, извести, бросалась с кулаками, а однажды чуть не вцепилась в волосы приехавшей осмотреть ее медсестре, крича, что та собирается сделать ее овощем. Лечение пробовали разное, и ни одно не принесло результата; Тамара становилась опасной для окружающих и себя... Так что, оставалось признать ее недееспособной, закрыть на лечение в стационар. Тогда он сможет спокойно оформить развод и жениться на Оксане — он очень этого желал, да и девушка давно ждала. Оксана скрывала, но он видел: ей надоели их встречи украдкой. Николай все кого-то стыдился: друзей, знакомых, дочери, которой вообще давно нет в городе... Но это, пока он не развелся. Скоро все будет по-другому!
Девушка не настаивала на признании недееспособности — он сам так решил, она лишь дала понять, что так будет проще, и что есть нужный человек для этой цели. Ну, почему же ему теперь так тяжело? Ведь и врач в больнице подтвердил, что изменения в мозге Тамары необратимы, и помочь может только чудо...
Выслушав любимую, Николай поблагодарил ее за труды и попрощался, обещав заехать за ней и отвезти домой. Недавно он настоял, чтобы она перестала работать в Москве, и нашел ей достойное место в хорошей фирме в соседнем городе, там же купил ей отличную квартиру, где они и встречались, оплачивал все прихоти, баловал. С ней он чувствовал себя настоящим мужчиной, которого до безумия любят. Но вот она поставила твердое условие, что жить с ним вне брака не будет. Пока он не разведется — только встречи.
Оксана, Оксана... Ее имя крутилось в голове Николая, грозя сорваться с губ... И тут он понял, почему. Одновременно его взгляд зацепился за первую страницу протокола в деле Агиева, где перечислялись все участники. Оксана Викторовна Орлова, свидетельница.
Надо же, полная тезка! Бывают же совпадения...
Стоп. И дата рождения совпадает. И адрес регистрации — тоже... Однажды она просила сделать несколько копий паспорта, он выдал на одну больше, и она оставила ее.
Замерев от неожиданности, Николай тихонько вырвал эту страницу и пролистал дело дальше — там были копии личных документов. Вот паспорт Оксаны Орловой... Его Оксаны.
Что-то тут нечисто. Впервые Николай подумал о любимой не в положительном ключе. Допустим, она выступала свидетелем уголовного дела — что здесь такого? Без свидетелей не совершалось бы правосудие. Но он столько раз называл преступника, в которого влюбилась дочь... Почему Оксана ни разу не вспомнила, не рассказала ему обо всем?!
Спрятав в карман форменных брюк вырванную страницу, он поставил свою подпись на всех актах уничтожения и удалился к себе в кабинет.

* * *
- Вася, тебе нужно беречься. Зима здесь еще суровее, чем, бывало, в России, а ты разгуливаешь в тонкой куртке и без шапки!
Кашель друга прервал упреки Максима. А они ведь были обоснованными! В результате своего легкомысленного отношения к здоровью и привычек, оставшихся от той, старой жизни, Василь свалился с сильной простудой и уже два дня не выходил из дома. Макс, подумав, что другу нужна помощь, решил его навестить и понял, что не ошибся. Василь, который вообще очень редко болел, лечился народными средствами, а требовалось уже принимать антибиотики.
- Да нормально все, подумаешь — простудился, - возразил Лойко. - Дети и то постоянно этим болеют, уж я, здоровый мужик, переживу! Прошлую-то зиму обошлось без болезней. Хотя, раз скорая помощь сама приехала на дом, грех не воспользоваться...
Макс, продолжая ворчать на друга, приступил к осмотру, затем побежал в аптеку.
- Вот, это все нужно принимать по часам. Не вздумай игнорировать — простуда может дать осложнения на уши, голову и другие органы... Ты же не хочешь получить серьезные проблемы, в твоем-то возрасте?
Василь послушно принял порцию лекарств и сделал вывод:
- Не зря я подружился с тобой в тюрьме, и взял с собой при побеге. Теперь у меня есть и врач, и медсестра в одном лице...
- А уж я тебе как благодарен, - Максим присел на край кровати и посмотрел в окно, на ночной вид финской столицы, сверкающей огнями. - Правда, привык по-настоящему только сейчас... Круто у нас жизнь изменилась, согласен?
- Да, - Василь задумчиво посмотрел на друга. - И не только жизнь...
Оба замолчали, вспоминая события с того момента, как покинули территорию Южного порта с помощью пьяного Яноро. Парням не повезло: мотоцикл врезался в невовремя затормозившую на шоссе грузовую фуру, случилась авария... Водитель фуры почти не пострадал, Василь отделался сотрясением мозга, а вот Макс серьезно повредил лицевой нерв при падении с мотоцикла. Спасибо неожиданной помощи: в больнице вышли на связь с дядей Василя, и тот использовал свое влияние и деньги, чтобы помочь парням. После серии операций Максим внешне стал другим человеком, последующее восстановление заняло несколько месяцев и усложнилось из-за нервного стресса: Василь не смог скрывать то, что на родине умер отец друга.
Христо повезло в жизни: он развил свой небольшой бизнес по грузовым перевозкам еще в много лет назад, когда покинул Россию, и сейчас процветал. Дядя радушно принял молодых людей, помог деньгами и поддержкой, дал отдохнуть, прийти в себя. Выслушав рассказ племянника, он заявил, что Максим теперь — свой человек для него, и может пользоваться всяческой помощью.
Позже Макс думал: а если бы они бежали без ромал, и здесь бы у них не было никого? Во первых, их бы поймали... а даже если бы удалось убежать в чужую страну, их бы уже и в живых, возможно, не было. У чистенького, благополучного города Хельсинки была и другая сторона жизни — темная, преступная. На грани светлой стороны и последней постоянно балансировал Яноро, которого друзья постоянно вытаскивали из полицейского участка. А уж выжили бы они после аварии или нет — другой вопрос...
Друзьям пришлось выучить довольно сложный язык этой страны, поменять привычки и жить по местным паспортам... Дядя Христо по своим каналам помог им обрести гражданство — как своим родственникам, и месяц назад они легализовались в Финляндии. Для обычного человека это был бы непростой путь длиной в несколько лет.
Также, он дал им работу- не высокопоставленные должности, а рядовые. У обоих парней обнаружились склонности к привлечению новых партнеров и работе с клиентами. Этим они и занялись, освоив язык окончательно. Таким образом, они стали менеджерами компании «Ром Авто», успешно трудились, даже два раза выезжали в командировки заграницу, и получали неплохую зарплату за свой труд.
Кстати, молодой человек считал необходимым отдавать Христо деньги от своей зарплаты — как возмещение затрат за кров, гражданство и учебу... Тот все принимал, но откладывал на счет, планировал переписать его позже на Макса — он был богат и не нуждался в этих деньгах.
Также, они с Василем продолжали тесно общаться и по работе, и вне ее... Казалось бы, все это не давало ему скучать и грустить, но нет: он постоянно думал о Маше.
Сложно ему пришлось тогда, вдали от родных, от любимой. Макс не мог подать весточку о том, что жив, пока розыск не прекратится в связи с его липовой смертью. А потом ромалы, оставшиеся в городе, донесли нехорошие вести.
Вскоре после тех событий Маша и Виталий — тот самый надзиратель, притворявшийся в свое время лишь ее другом - подали заявление о регистрации брака... Максим рвался домой — отговорить ее, попросить прощения за ложь, чтобы она увидела его лично и поверила. Потом еще удар — известие о беременности Маши, а ведь он в это время только приходил в себя после операции. Максим искренне верил, что ребенок от него, и уже рвался домой, купить билет на паром в Россию... Василь и люди Христо удержали его. Они были уверены: сейчас, по свежим следам, Макса могут узнать, поймать, а это — новая статья, куда тяжелее предыдущей. Да и состояние его не позволяло переезжать на такие расстояния. Так что, молодой человек был вынужден остаться в Хельсинки, страдая всей душой.
А дальше, цыганский вестник донес, что Черкасов получил назначение куда-то на Север, и молодые уехали. Макс недоумевал: как Ламонин отпустил дочь так далеко, еще и беременную? Видимо, доверял зятю. Ведь молодой человек не знал о буре, творившейся в доме Ламониных с того времени и по сей день. Полковник остался один в огромном доме и готовился к разводу и исключению нездоровой жены из своей жизни, но эта история ромалам была неизвестна — они знали только о связи Николая и Оксаны, которую те уже особо не скрывали.
Со временем, боль Макса притупилась... Однако, любовь и тоска по Маше продолжали жить в его сердце, просто, он заставлял себя отвлекаться на повседневные дела, за которыми летели дни и месяцы. Василю было проще — он быстро нашел здесь девчонку своей национальности, но воспитанную по-европейски свободно, и вовсю крутил с ней любовь.
- Кстати: Селинка тебя не навещает? - уточнил Макс. - Все-таки ты болен, два дня уже с кровати не встаешь.
Селинка, в представлении Василя, была идеалом девушки: высокая, крутобедрая, черноглазая брюнетка, страстная и темпераментная, как и большинство молодых цыганок. Они познакомились на свадьбе общих друзей и сразу понравились друг другу. Родители не выдали ее замуж в подростковом возрасте, лелеяли, поэтому сохранился задор и энергия... Макс был с ней вежлив и внимателен на общих редких встречах, как с девушкой друга, но каждый раз, когда видел ее, задавался вопросом: кого же она так ему напоминает?!
- Как же, приходила вчера, - Василь указал на угол комнаты. Эту квартиру, просторную и светлую, на последнем этаже дома с мансардой, он приобрел недавно и теперь платил кредит. Также поступил и Макс — они жили в соседних домах. - Видишь этот пучок трав? Она окуривала меня благодатным дымом, так и лечила. В этой девчонке так причудливо смешалось европейское и цыганское — закачаешься!
А Макс ведь еще с порога почувствовал луговые ароматы, но не придал особого значения: подумал, что Василь заваривает себе какие-то травы.
- А я вовсе не колдунья, я любила и люблю, - вспомнил он песню из своего российского детства. Василь понял и рассмеялся.
- Да ну тебя, - он снова закашлял и стал серьезным. - Макс, есть дело. Христо отправляет меня по делам в Россию... В Москве есть перспективный заказчик, договор с ним принесет немало денег компании. Ты тоже должен поехать... Он сам тебе еще скажет, когда пригласит подписать приказ о командировке.
Максим прямо замер, услышав это. Они поедут домой...
- Что... Христо считает, что теперь проблем не будет?
- Конечно. Прошел год, и мы теперь граждане Финляндии с такими именами, что язык сломаешь. Не слишком мы похожи на финнов, ну и что? А чего ты встрепенулся — рад, или напуган?
- Конечно, рад, - Макс крепко сжал его руку. - Это мой шанс!Я найду возможность узнать, куда именно уехала Маша, и хотя бы поговорить с ней... Может, дочку даст увидеть. Да на могилу папы сходить надо. Ты же знаешь: мое сердце там осталось!
- Но первая цель, конечно, Мария, - подвел итог Василь. - Я это понимаю... Но, посмотри честно на жестокую правду, и заодно взгляни на себя в зеркало. Ну, узнает она тебя, как думаешь?
Макс посмотрел в большое настенное зеркало в рамке в стиле хай-тек и вздохнул.
Да, уродом он не стал, но узнать прежнего Макса теперь сложно. Более взрослое и жесткое лицо, хоть и красивое мужественной, грубоватой красотой. Пришлось лечь на хирургическую операцию, поработал и пластический хирург — ведь был поврежден лицевой нерв, задело глаз, и что, молодой парень должен ходить уродом?! Зато, спасибо его работе, ни следа от тех жутких порезов и паралича нерва.
- Внешне — может, и не признает, - у него уже загорелись глаза от внезапной перспективы. - Но голос, объятия, слова... Мои признания, наконец. Все, Вася. Решено: я еду с тобой!
_________________

Привет, Марина.
Спасибо за продолжение!
Ламонин, наконец-то, начинает прозревать! Может, еще удастся спасти Тамару. Женщина страдает безвинно.
Опасаюсь поездки Макса и Василя на родину. Как бы не попались!
___________________________________