Кэтрин Куксон "Друг по четвергам"

спасибо за новую главу! интересный поворот...

Таня - codeburger полностью согласна .

Посыпаю голову пеплом . Оля, спасибо большое !

Кокетка и гуляет всё таки разница . Ей же всего 17 лет было , когда Хамф на неё запал , а мадам как водится обвинила во всём дочь служанки .Мол соблазнила их бедного мальчика История стара как мир в аристократических семьях . А мальчик страдал не на шутку .Вот и озлобился на родственничков .

Элли, да она сама одна ребёнка вырастила , вот и переживает за неё и конечно помогает ей , а кому ещё , не хозяйке же которая чуть-что вышвернет на улицу . Не думаю ,что она смогла бы заставить Хамфа жить с её дочерью , если бы он не любил ту .


Ханну муж совсем не любит
И как женщину отверг ,
Та нашла себе другого
После дождичка в четверг.
Умный вежливый , красивый
Есть немножечко деньжат,
Но , как водится ,с проблемой,
То есть попросту женат .
Про судьбу- злодейку песни
Ей сиротские поёт.
Мол вторая половина
Если встретит , то прибьёт.
Это вам не треугольник,
Жизнь вели на четверых.
Мужики не шевелились,
Всё устраивало их.
Но нашла левак у Хамфри
Его тётка , чистый Googl .
Так что там нарисовался
В виде Дейзи пятый угол .
Родила совсем недавно,
Там ещё в кустах садовник,
Может муж , а может бывший,
Вот такой шестиугольник.
Зажигают англичане,
Я уже не удивлюсь,
Если у замужней Кэрри
Есть женатенький француз.

Маришка...



Не сомневайся, дорогая, не перепишут. Все затевается не для того, чтобы Ханне дать, а для того, чтобы Хамфри НЕ дать.
_________________

Как-то, однако, все странно.Высокоморальные дядя с тетей говорят Ханне, что одобряют, что она завела любовника, но просят еще какое-то время делать вид, что все по-прежнему. Что за ерунда? Да куда логичней сказать: да как же ты жила с таким подлецом, бросай его немедленно! Зачем ждать, что Хамфри может скрыть за это время? И с чего вдруг такая любезность к Ханне? Что-то очень от нее нужно?
Если с Хамфри все так, как рассказала тетушка, то что он особенно плохого сделал? Влюбился в Дейзи, от обиды, что она за другого замуж вышла, женился на Ханне, за что она была очень благодарна: Потом у Хамфри любовь-таки победила, завел вторую семью, спит только с одной женщиной, деньги только ей, все свободное время тоже - а жена молчит, может, ее все и так устраивает. Но что-то не верится в такое, к тому же были еще такие его мысли: Что за долг?
А сама Ханна? Полезла перечитывать уже выложенный текст, выискивая разные мелочи. Ей сейчас 29, замужем она 4 года, Дженни спрашивает как-то ее Т.е 5 лет она училась на курсах, потом работала, т.е. не неделю, не месяц и даже не год - а почти пять. Говорит, что Хамфри запрещал ей работать: - т.е. разговор был всего однажды? Но выясняется, что она все-таки работала временным секретарем, и когда как-то Хафри сказал, что можно уволить служанку, Т.е. никаких возражений со стороны Хамфри, это она сама об этом даже и не думала.
И еще, как-то с момента начала романа она вовсе не выглядит такой уж тихоней и тряпкой, вон как с Дэвидом решительно действовать стала (влюбилась? так в Хамфри она тоже влюбилась) - и 2 с половиной года молча терпела раздельные спальни, одиночество и безденежье. Так клянет эти бесконечные одинокие выходные, но всего лишь при второй встрече с Дэвидом говорит
Еще смотрела, почему же она на ездила вместе с Хафри к родственникам, ну отнеслись к ней не слишком радушно, так ведь довольно часто такое бывает. А Хамфри - т.е. Ханне не нравилось туда ездить и она отказывалась? Вышла замуж за любимого (тогда) человека, раз пять съездила к его родственникам - и не захотела налаживать с ними отношения? Пусть муж к ним один ездит? А потом жалуется на одиночество. Как-то не вырисовывается у меня ее характер

Может быть, я была немного категорична... Тряпка - это перебор, наверное. Попытаюсь объяснить.
Хамфри заметил, что Ханна изменилась. Провела выходные "на редкость хорошо", перестала подхватывать и ставить на место его портфель. Её книгу издадут, в конце концов. А что можно подумать вот об этом:

Ну и как же человек может пустить на самотёк такую сложную ситуацию? Что, любимая и любящая женщина не может потерпеть пару выходных без Хамфри, чтобы тот мог как-то разрулить ситуацию в семье, раз уж от Ханны зависит все его будущее? Любовница требует его присутствия, поэтому он там.
Конечно, тут может быть и другой вариант. Например, Дэйзи бескорыстно любит Хамфри и ей наплевать на наследство. Она устраивает скандалы, требуя, чтобы Хамфри немедленно развелся и женился на ней совсем не из-за денег, а по-любви. Или ради детей... Но как-то я в это не верю.
А может есть ещё и какой-то третий вариант. Где тайны Хамфри не ограничиваются одной только второй семьей. Вот сюда я бы отнесла его мысли о еженедельном долге и беспросветном будущем. Не очень верится, что это моральный долг перед родственниками.

Лариса, но ведь после этой главы совершенно ясно, что никакого откровенного разговора у Ханны и Хамфри получиться просто не могло. Ему зачем-то надо быть на ней женатым, поэтому правды не было бы ни в коем случае. А лжи она от него уже наслушалась, да ещё и верила каждому слову. В противном случае не стала бы считать его добрым.
А насчет работы для Ханны тут тоже не однозначно всё. Можно, конечно, занять себя, чтобы не скучать без мужа или иметь средства на личные расходы. Но ведь семейная проблема от этого никуда не денется. Хамфри не любит Ханну и не собирается спать с ней. И о ребенке она тоже мечтала в начале супружеской жизни. Что изменится, если Ханне будет немного менее тоскливо, потому что она занята несколько часов в день на работе?

Таня, не согласная я.
Ханна не виновата, что он настрадался, ему не дали жениться на любимой женщине и т.д. Он выбрал себе жертву, и собирался использовать её много лет. А если дядя все оставит своей жене? Сейчас уже прошло четыре года со дня свадьбы. А тетя Хамфри вполне себя хорошо чувствует и может прожить ещё очень долго. Если бы он выбрал в жены какую-нибудь тихоню, но попросту сломал бы ей жизнь.
_________________

Девочки, спасибо за главу!
Мариша, класс!!!
Немного мыслей о прочитанном.
Смотрю со своей колокольни. В любом возрасте люди извиняются, это зависит не от возраста, а от характера.
А Хам все-таки подлец. За что бы ему обижаться на родственников. Много лет кормили, одевали, дали образование. А ведь мог бы быть в приюте. Видите ли не долюбили, не дали жениться на любимой девушке. Мы все знаем, что не всем дано материнское чувство, возможно тетушку оно тоже обошло стороной. А что не женился на своей девушке, виноват сам. Наследство было важнее чем любовь. Так кто виноват? Человек не всегда может получить то, что хочет.
В любой ситуации нужно все-таки оставаться человечным. Он оболгал всех кого мог. Родственников перед Ханной, Ханну перед родственниками. Наверняка лжет и там, куда ходит.
___________________________________

Согласна! У меня тоже сначала возникла мысль пожалеть бедного Хамфри, мол, такие-рассякие твердолобые родственники заставили его отказаться от любимой женщины, но потом я подумала и решила, что он жадный трус, который ради наследства решил подчиниться, и теперь лжет, изворачивается и клевещет. Нет, мне его не жалко.
Марина, Класс! Замечательные стихи.
Оля, Ластик, Таня, спасибо за перевод!

Какая у нас неоднозначная книга, однако! Да здравствуют двойные стандарты!
А я как-то даже Хамфа зауважала: хоть он и женился (явно же, что не по своей воле, не по любви, возможно с горя, т.к. Дэйзи замуж вышла, а возможно и по меркантильным соображениям), любимой своей он не изменил со своей законной женой! А мог бы, между прочим, как многие в таких случаях, прикрываясь браком, потешить себя и у Дэйзи и на семейном ложе! Так что, пусть он трус, гад, тряпка, обманщик, но не изменник! Есть у него сдерживающий фактор внутри. Они с Ханной квиты. Остается вопрос, зачем ему этот брак?
Спасибо за новую главу!

Спасибо за продолжение!!!
Только что ж все так стали оправдывать Хамфри?
Думала, что уж и не найду постика с которым соглашусь )))
Только в самом конце:
Вот полностью за!
Каковы бы не были мотивы - Ханна тоже человек, а он её просто использовал самым некрасивым способом.

На счет Дэйзи ничего говорить не могу, что там и как сложилось нам не известно...

А вот Ханну не надо упрекать. Не думаю, что она действительно любила Хамфри, когда выходила замуж. Скорее в её ситуации испытывала глубокую благодарность, которую выставляла как любовь. Вот поэтому особо и не пыталась выяснять отношения. Со временем, и по первым главам это очень хорошо заметно, Хамфри вполне успешно развил в жене цветущий и благоухающий букет комплексов - начиная с неполноценности и до глупости женщины. Как в таком состоянии полного угнетения можно выставлять какие-то претензии боготворимому и добренькому Мужу?

Но попытка издания книги, её высокая оценка таким уважаемым человеком, как Джиллимен...
Большое внимание к Ханне как к женщине со стороны Девида (влюбилась-то она не с первого взгляда )))
Все эти где-то мелочи, а где-то и серьезные эмоциональные потрясения, как бы "разбудили" Ханну как личность и ЖЕНЩИНУ!!! - что на много важнее! Выйдя замуж из родного дома, молодой девушкой, практически девочкой из монастыря.... Хамфри подавил все зачатки женственности, даже её сестра это подмечала....

Поэтому именно сейчас, а не раньше Ханна начала что-то понимать и раскрывать глаза не только на мужа, но и на людей в целом.

И ещё, про между прочим, у Девида тоже было далеко не сахарное детство. Так что не надо вот говорить какой бедненький мальчик Хамфри! Какой ужас! приютили, обеспечили, дали образование "а он нам вигвамы теперь рисует" ещё и деньжат дядя подбрасывал.

??? Так по-моему Ханну не особо зацепила его измена, а вот дети в которых ей он отказал... Вот тут не помню, а искать по тексту нету времени - его, мученика,что, реально силком притащили к алтарю? О, классссссс! Испортили жизнь тебе, пойди испорти другому. Вот я теперь прям так его зауважала! Ну мужик! Слов нет! Молодец!

немного улыбнуло )))
Пока читала так и не могла понять,почему Хамфри всё же отказался спать с женой-красавицей (как многие говорят о её внешности)? )))
Даже для любовницы шикарная отмазка о-супружеском-долге-иначе-жена-заподозрит-что-то ))))
" - Отказал? Жанне Фриске?...
- Да...
- Ну ты и му***к....." (с)
_________________

 » Глава 13 (часть 1)

Перевод HollyBettyBoop
Бета-ридинг LuSt
Редактирование codeburger

Ханна знала, что не сможет скрыть свою осведомленность, сидя за ужином напротив Хамфри: он все прочтет по ее лицу. Накрыв стол на одну персону, она собиралась дождаться мужа и прямо у дверей сообщить ему, что уже поела и собирается ненадолго отлучиться. Хамфри, скорее всего, вежливо полюбопытствует, куда она идет, и Ханна заранее заготовила ответ.

Однако события развернулись не по плану. Из своей комнаты она услышала, как муж отпирает входную дверь, а затем, к вящему ее изумлению, снизу раздался крик:
– Ханна! Ты где, Ханна?

Она медленно спустилась на первый этаж и по коридору прошла в прихожую. Хамфри стоял там, так и не сняв пальто. Его длинное худое лицо горело от возмущения, окрасившего и тон последовавшего вопроса:
– Чего ты рассчитываешь добиться, выставляя меня дураком?

Ханна не ответила, просто замерла, уставившись на Хамфри. Тогда он продолжил:
– Ты все это время исподтишка смеялась надо мной? Отвечай! А когда я передал тебе слова Брауна о том, что у тебя обнаружилась близняшка, расфуфыренная, точно модель из «Вог», ты и тогда потешалась? И потом, когда Браун выходил из церкви Святого Мартина в Полях и встретил ту же красотку под ручку с мужчиной? Он в подробностях расписал, как поздоровался с тобой, а ты с милой улыбкой ответила: «Добрый день, мистер Браун!». Что на это скажешь?

– Ничего. Ты уже все сказал.

– Не смей стоять с таким видом, будто мои слова тебя не касаются!

Муж бросился к Ханне, схватил ее за руку, но тут же с воплем отскочил, когда ее кулачок врезался в его запястье. Ханна закричала, срываясь на визг:
– Не смей меня трогать! Не вздумай приближаться, или в следующий раз я ударю тебя не рукой!

Растирая пальцами ушибленное запястье, Хамфри уставился на нее с открытым ртом. Ханна увидела, что его зубы стучат от страха. Когда муж все-таки заговорил, слова давались ему с видимым усилием.
– Я жду объяснений: ты не сделаешь из меня рогоносца!

– А если я не хочу давать тебе никаких объяснений, во всяком случае, сейчас? В свое время ты их получишь. О да, Хамфри, всему свое время.

– Ты просто сама не своя. Да что на тебя нашло? Я никогда тебя такой не видел.

– Ты сам всему виной, Хамфри, ты и долгие годы одиноких выходных.

– Ты же знаешь причину, – быстро вставил он, – знаешь, как важно для меня навещать стариков. А ты все равно не стала бы ездить со мной: они никогда тебе не нравились, да и сами от тебя не в восторге.

Помолчав с минуту, Ханна спокойно произнесла:
– Возможно, кто-то постарался создать у них неблагоприятное представление обо мне.

– Такое представление создала ты, а не я: являлась к ним, распустив волосы, в короткой юбке… тот еще видок.

– О! Значит, у меня был распущенный вид? Так ты же видел, на ком женился.

– Да, и теперь я понимаю, что совершил ошибку, – кивнул он.

– Ты не одинок, Хамфри, – голос Ханны подернулся ледком. – Но, по твоим словам, ты понял это только сейчас, а я – уже очень-очень давно. Но, как бы то ни было, сейчас я ухожу. Ужин на столе, приятного аппетита.

– Никуда ты не пойдешь! – Хамфри вновь шагнул к ней.– Ты не уйдешь отсюда, пока мы не разберемся.
– Ну, Хамфри, по-моему, на то, чтобы разобраться, потребуется немалое время, может, несколько недель. А я намерена уходить, когда мне вздумается, пока наконец не съеду отсюда окончательно.

– Не смей так со мной разговаривать! Ведешь себя, словно шлюха!

Не успел Хамфри договорить, как отшатнулся к стене, словно ожидая удара – Ханна пронзительно завизжала:
– До тебя, видно, не доходит, что еще чуть-чуть – и я вышибла бы тебе мозги! Размозжила бы башку! Ты снова посмел меня оскорбить, но обещаю: ты получишь по заслугам, причем откуда не ждешь. Неважно, что ты такой здоровенный! А впрочем, это только видимость! Внутри ты – червяк, пустая, дутая, лицемерная пародия на мужчину. Сейчас я уйду, и, пока не остыну, не вздумай со мной заговаривать, или один Бог ведает, что я с тобой сделаю. И, Хамфри, – последнее слово Ханна выплюнула мужу в лицо, – я не шучу. – Теперь она цедила сквозь стиснутые зубы: – Отвечаю за каждое свое слово: если не достану тебя спереди, я зайду с тыла.

Ханна уже пыталась сообразить, что это она сейчас наговорила. О, Господи! Она развернулась и бросилась в свою комнату, охваченная небывалым доселе гневом. Слушая рассказ миссис Дрейтон о том, как все эти годы муж поливал ее грязью, Ханна думала, что хуже ей не будет уже никогда, однако нынешние эмоции превосходили всё, испытанное прежде. Она действительно готова была осуществить свои угрозы и зримо представляла, как ее рука врезается мужу в затылок. Во что же он ее превратил?

Дрожа всем телом, Ханна рылась в гардеробе в поисках жакета. Она должна добраться до Дэвида, а если того не будет дома, наверняка застанет там Питера. Он и поговорит с ней, и выслушает. Питер способен любого успокоить.

Она спустилась в холл. Хамфри еще стоял на прежнем месте, так и не сняв пальто. Он даже не попытался к ней приблизиться, лишь сказал:
– По возвращении ты можешь обнаружить, что дверь заперта.

Ханна ответила, придав голосу как можно больше спокойствия:
– Конечно, запри её. Это поможет мне при подаче заявления на развод.

Парируя угрозу, она открывала дверь и, очутившись на улице, заметила, что Хамфри спешит следом. Поэтому быстро захлопнула дверь и почти побежала прочь.

Дэвид оказался дома и немедленно бросился утешать любимую, но успокоить ее удалось далеко не сразу. Спустя некоторое время Ханна произнесла:
– Уф! Я бы, наверное, с ходу все ему высказала, но меня сдерживало обещание, данное миссис Дрейтон: для нее, кажется, очень важно, чтобы я помалкивала еще несколько дней.

Позже Дэвид настоял на том, чтобы проводить ее до дома на такси. Он ждал в машине, пока она не войдет. Ханна отперла дверь и, обернувшись, махнула ему, показывая, что все в порядке, а затем переступила порог.

В дверях гостиной немедленно нарисовался Хамфри. Не приближаясь к Ханне, он дождался, пока та не проследует мимо него на второй этаж, и примирительным тоном нарушил молчание:
– Ханна, давай поговорим. Я должен... кое-что тебе сказать.

Она, не откликаясь, шагала дальше, и Хамфри перешел на крик:
– Ханна! Мне необходимо с тобой поговорить. Ладно, согласен: это переломный момент, но я… я должен тебе кое-что объяснить.

На полпути она обернулась и, медленно спустившись, оказалась с мужем лицом к лицу.

– Пойдем в гостиную, – предложил Хамфри.

Там она села на стул, а он продолжил стоять, облокотившись на каминную полку. Не глядя в сторону Ханны, муж произнес:
– В общем, это касается развода. Я… я бы дал его тебе хоть завтра. Да, именно так, – повернувшись к ней, он кивнул, будто в подтверждение своих слов, – но, видишь ли, меня останавливает мысль о стариках. Они так решительно настроены против разрыва брачных уз, что, заикнись я только о разводе, ну… это бы… – здесь он прервался, словно не мог подобрать слова, сунул руки в карманы брюк и принялся мерить шагами прикаминный коврик.

Молчание затягивалось, и Ханна спокойно констатировала:
– То есть ты пытаешься сказать, что должен оставаться у стариков на хорошем счету, чтобы тебя не вычеркнули из завещания. Они ведь весьма состоятельные люди, как я поняла.

Хамфри помялся, ущипнул себя за нижнюю губу и произнес:
– Ты чересчур прямолинейна, но посуди сама: кому же еще им оставить нажитое? Понимаешь, будь они обычной парой, без этих дурацких предрассудков… И я действительно много лет за ними ухаживал.

– Что? – вопрос прозвучал так, будто она не расслышала.

– Я за ними ухаживал, – громче повторил Хамфри. – То есть... именно поэтому мне приходилось покидать тебя на выходные.

Слушать эту наглую ложь сидя было выше ее сил. Ханна встала и спросила ровным голосом:
– И это единственная причина, Хамфри?

Тот с горячностью ответил:
– А зачем иначе мне было бросать тебя в одиночестве… почему приходилось оставлять одну? Они ведь очень требовательные. Ты даже не представляешь, как с ними тяжело. За выходные я просто выматываюсь.

Ее реакция на слова мужа была неоднозначной. Сначала Ханне захотелось рассмеяться, перевести всё в шутку с интимным подтекстом, например, сказать что-то вроде: «Готова побиться об заклад, Хамфри, ты выкладываешься до последней капли». Но потом она вновь испытала пугающее желание накинуться на него и вцепиться ногтями в лицо. Нужно было поскорее уйти. Ханна стремительно развернулась и пошла к двери, но остановилась, услышав его крик:
– Ханна! Ханна! Подожди минуту. Все, о чем я тебя прошу, это... это чтобы ты повременила пока... ну, с разводом. Ладно, делай, что тебе заблагорассудится, но не предавай это огласке хотя бы некоторое время. Окажи мне такую любезность.

– И сколько продлится это «некоторое время»? Пока они оба не умрут?

Хамфри хватило такта склонить голову:
– Пожилой человек всегда балансирует на краю, а я… знаю, что тетушка довольно плоха. Недавно у нее нашли рак.

– И ты ждешь не дождешься, когда твои старики сыграют в ящик.

– Не говори так.
– А как еще сказать? Я, значит, должна безропотно терпеть, пока они не умрут, и только потом подать на развод? А какие у меня будут гарантии, Хамфри? Ты ведь можешь и передумать.

– О нет. Я не передумаю, Ханна. Обещаю. Клянусь!

– Но если ты не дашь мне повода подать на развод, то как я его получу?

– Можно развестись полюбовно. О да, не сомневайся. Обещаю, я все устрою, как только их не станет.

– Итак, мне следует дождаться смерти твоих родственников и только потом заняться разводом, я правильно понимаю?

– Прошу, не представляй все в таком свете.

– Я – правильно – понимаю? – с расстановкой повторила она, чеканя каждое слово.

– Ну, полагаю, что так.

– Благодарю. Спокойной ночи.

– Ханна!..

Ханна проигнорировала мольбу мужа и поднялась к себе в комнату. Там, впервые за все время она заперлась, поскольку, учитывая состояние Хамфри, в любой момент можно было ждать его появления и новой попытки утихомирить ее и задобрить.

Однако беспокоилась она зря. Муж не пробовал войти к ней; и на следующее утро, когда она не встала, чтобы позаботиться о завтраке, тоже ничего не сказал.

Тем не менее, не успела за ним закрыться дверь, как Ханна вскочила и торопливо оделась, поскольку понимала, что так больше продолжаться не может. Необходимо повидаться с миссис Дрейтон.

В девять с небольшим она позвонила в дом престарелых. Миссис Дрейтон сразу ответила и очень удивилась совпадению: она сама как раз собиралась набрать номер Ханны, чтобы сообщить, что у нее появились новости. Да, конечно, Ханна может приехать в любое время. Полдвенадцатого? Да, вполне удобно…

* * *
И вот Ханна снова сидит рядом с миссис Дрейтон. Поразительно, как сильно изменилась пожилая дама. Очевидно, с их последней встречи у мистера Дрейтона случилось несколько приступов, поскольку она сказала:
– Не знаю, Ханна, какие новости у тебя, но позволь мне сначала перечислить свои, пока есть время: меня в любую секунду могут вызвать в соседнюю комнату. Сейчас у мужа постоянно дежурит сиделка. Вкратце, после того как обнаружилось двуличие миссис Беггс, я, как тебе известно, связалась со своим поверенным. Я уже упоминала, что один из его сотрудников – отличный сыщик. Джеймс изложил Тому Фринту – так зовут этого парня – все известные нам подробности о поведении Хамфри, и прежде всего, что он ненадолго заглядывает к нам лишь по воскресеньям. В прошлое воскресенье мистер Фринт будто бы «случайно» оказался в наших краях и проследил, как Хамфри сюда идет. Зная, что племянник покидает нас около пяти, Том подождал в парке по соседству, пока Хамфри не вышел, и последовал за ним. Твой муж доехал на автобусе до ближайшего пригорода, сошел и на какое-то время пропал из поля зрения мистера Фринта. Затем Том углядел его на ухабистой дороге, пересекающей фермерские поля, а потом вновь потерял из виду. Мистер Фринт пошел в том же направлении и очутился на ферме, где уже бывал несколько лет назад. В то время фермой владела пожилая чета по фамилии Джонсон. По двору шел какой-то человек, и мистер Фринт спросил, по-прежнему ли ферма принадлежит мистеру Джонсону. Мужчина ответил, что он сам купил ферму у другого владельца, к которому она перешла после смерти мистера Джонсона. Том назвался представителем адвокатской компании Моргана и спросил у фермера, нет ли поблизости родственников Джонсонов, будто бы его фирма наводит о них справки.
Фермер заинтересовался и ответил, что вряд ли, но в четверти мили оттуда в коттедже живет одна супружеская пара, которая может приходиться Джонсонам родней. Фамилия супругов – Беггс, и они довольно молоды, во всяком случае, жена. Ее зовут Дейзи, его – Хамфри. Муж постарше, на вид фермер дал бы ему лет сорок с небольшим. Работает где-то в Сити, домой возвращается лишь на выходные. Недавно у них родился второй малыш, а первенцу сейчас годика полтора. У нынешней молодежи, мол, с этим быстро. Как сама понимаешь, Ханна, мистер Фринт услышал все, что хотел. – Миссис Дрейтон развела руками и, печально глядя на Ханну, сказала: – В это же время на прошлой неделе я... Мне было горько от того, что племянник предал наше доверие, бессовестно лгал нам, но, узнав все, что рассказала тебе сейчас, я по-настоящему разозлилась. Не только за себя, но и за тебя. Ты ведь не единожды давала мужу понять, что хочешь детей, а он все откладывал. Может, ты, как и я, и не смогла бы родить ребенка, но он не дал тебе даже шанса.

Ханна ничего не ответила, охваченная гневом и болью. Ее вновь поразила сила собственных эмоций. Она не предполагала, что способна на такие взрывные чувства, что может так истово любить и так люто ненавидеть.

Миссис Дрейтон успокаивающе положила ладонь на руку Ханны, бессознательно царапавшей ткань пальто указательным пальцем. Голос пожилой леди был мягок:
– Постарайся не принимать это близко к сердцу. Поверь, я хорошо понимаю, что ты чувствуешь. Наверняка тебе хочется предпринять какой-то отчаянный шаг.

Ханна кивнула и ответила:
– Он... остановил меня, когда я хотела выйти вчера вечером, около десяти. Мы поговорили, очень жестко поговорили. Потом я ушла из дома и уже буквально с порога сказала, что хочу развода. Это слово, по всей видимости, повергло Хамфри в ужас. Уверена, что это так, поскольку он тут же заюлил, начал меня успокаивать, предлагать спокойно побеседовать и все такое, а по сути упрашивал…

Она закрыла глаза и отвернулась, не в силах продолжать. Миссис Дрейтон спросила:
– Что, дорогая? Передай мне точно его слова.

– Ну, он просил, чтобы я отложила вопрос о разводе до тех пор, пока…

Вновь Ханна не смогла договорить, но миссис Дрейтон закончила за нее:
– Пока мы оба не умрем, да?

Ханна молчала, не поднимая глаз от сцепленных пальцев.

– Так или иначе, я знаю, что он уже давно этого ждет, – спокойно произнесла миссис Дрейтон. – Еще до того, как раскрылась двойная жизнь Хамфри, его лицемерная забота о нас вызывала у меня странные ощущения. Он сказал тебе правду: мы действительно против разводов, так как убеждены, что супружеские пары должны вместе улаживать разногласия и находить пути к примирению. К тому же он осознает, что, когда дело дойдет до развода, ты непременно во всеуслышание заявишь о пренебрежении мужа к тебе по выходным, и что ему тогда делать? О, он понимает, наш образцовый Хамфри, что загнан в угол, но еще не догадывается, до какой степени. Мы не намерены мириться с тем, чтобы нас использовали, словно старых недоумков, каковыми он нас представляет. Ну уж нет. Такого рода события невольно обращают мысли к прошлому, и я отчетливо помню, как еще в детстве Хамфри не раз попадался мне на лжи. Муж тогда пытался подыскать оправдание своему дорогому мальчику, потому что очень его любил. Этот последний случай подействовал на Джорджа поистине разрушительно, но я всегда стою за справедливость, поэтому должна была все объяснить мужу и выставить Хамфри в истинном свете. Теперь я знаю: сильно урезанные воскресные визиты Хамфри давно уже и мужу казались подозрительными. Хамфри почти всегда уходит в одно и то же время – вскоре после полудня... и в минувшее воскресенье… я просто не знаю, как Джорджу удалось сдержаться, когда Хамфри сказал ему, будто ты… – Она погладила Ханну по руке. – Только не расстраивайся. Так вот, Хамфри сказал, что ты опять купила настолько дорогой наряд, что вы не в состоянии расплатиться по счету…

– О нет!

– Да, моя дорогая, и это, насколько я могу судить, еще раз заставило моего мужа осознать двуличие Хамфри: Джордж ничего не ответил, только посмотрел на этого прохиндея, к которому долгие годы относился как к сыну. Дал ему образование, пытался привить свои принципы. Думаю, теперь Джорджа подтачивает и мысль, что его воспитанник, столько лет проживший в его доме, проявляет явные криминальные наклонности. Хватило бы и того, что Хамфри, как ты знаешь, живет двойной жизнью, но он еще и очерняет тебя в наших глазах, чтобы получить средства на свои выверты. Эта подлость подействовала на Джорджа разрушительнее всего. Наверное, сегодня ты хотела меня увидеть, чтобы я освободила тебя от данного слова и позволила действовать в открытую. Понимаю твои чувства и все-таки прошу: потерпи еще несколько дней, потому что… – голос миссис Дрейтон сорвался, она вынула носовой платок и прижала к губам.

Ханна вскочила со стула и, коснувшись плеча миссис Дрейтон, сказала:
– Прошу вас, утешьтесь! Пожалуйста, я сделаю все, что хотите, только не расстраивайтесь.

Они немного помолчали, и потом пожилая дама сказала:
– Спасибо, моя дорогая. Это… это совсем ненадолго. Есть еще кое-что. Когда мужа не станет, я... я не намерена немедленно извещать Хамфри. Когда бы это не случилось, я подожду до следующего воскресенья. Я и миссис Беггс не собираюсь ничего говорить, потому что она первым делом позвонит Хамфри. Сюда она может заявиться только по моей просьбе, поскольку я ясно дала понять, что ей следует находиться дома, принимать звонки, а потом перезванивать мне. Но большинство друзей уже связываются со мной по здешнему номеру. Знаешь, от такой преданной прислуги, какой Беггс себя выставляет, можно было бы ожидать ежедневных звонков с расспросами о здоровье Джорджа. Но нет; когда ей-таки приходится звонить по какому-нибудь делу, она, конечно, заодно справляется о мистере Дрейтоне, но, формально обозначив заинтересованность, быстро сворачивает разговор: дескать, дома все в порядке, попугайчик абсолютно счастлив, рыбки в садовом пруду целы-невредимы, благодаря сетчатому ограждению для защиты от посягательств окрестных кошек. Каждый раз, слыша голос этой женщины, я вспоминаю о тебе, Ханна, и о Хамфри, который постоянно разглагольствует, какое бесценное сокровище эта Беггс. Что-то не припоминаю, чтобы в молодости он был от нее в таком же восторге: наоборот, пришел в ярость, когда Беггс позволила своей дочери выйти замуж за садовника.

В дверях появилась сиделка и тихо позвала:
– Миссис Дрейтон.

Пожилая дама поспешно встала и, не выпуская руку Ханны, сказала:
– До свидания, моя дорогая. Что бы ни… что бы ни случилось, я тебе позвоню.

Голос Ханны был искренен:
– Мне очень жаль.

– Я знаю, дорогая. А мне жаль, что мы не познакомились поближе раньше. Мой муж тоже сожалеет об этом. Ну, а пока до свидания, моя дорогая.

Ханна задержалась в комнате еще на минуту, пытаясь взять себя в руки. Она не могла избавиться от горечи и гнева, и еще – от глубокого сострадания к этой старой женщине, которая столько лет вызывала у нее стойкую неприязнь по оговору Хамфри.

Домой она не вернулась, а вместо этого навестила Джейни. Когда Ханна поведала сестре о последних событиях, та нахмурилась:
– Пока не стану ничего рассказывать Эдди.

На этот раз Ханна поверила сестре, поскольку, изучив Эдди, подозревала, что тот при поддержке друзей захочет уладить это дело на свой манер. И Джейни подтвердила ее предположение, добавив:
– Я не решусь ему про это рассказать, потому что знаю, на что он способен. Да я и сама сейчас способна на то же самое. Грязный ублюдок! Как бы то ни было, он получит по заслугам, когда твоя свекровь, или кем там она тебе приходится, выложит ему все начистоту. Господи, как бы я хотела при этом присутствовать. Как думаешь, старики совсем выкинут гаденыша из завещания?

– Ни минуты не сомневаюсь, судя по ее настрою. И, как я теперь понимаю, ее муж того же мнения. Подумать только, Хамфри мог избежать всего этого, не позвони мне миссис Дрейтон в то субботнее утро.

– Значит, ты к ней привязалась?

– Удивительно, но да, как и она ко мне. Думаю, и ее муж тоже хорошо ко мне относится. Миссис Дрейтон действительно держалась со мной по-доброму: она даже извинилась за то, как они со мной раньше обращались. Я навестила их всего дважды, но каждая встреча вызвала бурю эмоций. Буквально хотелось зареветь в голос.

– Ну, я, пожалуй, поставлю чайку, а ты пока выкладывай остальное: я еще ничего не слышала про твою нынешнюю жизнь и про твоего книжного червя. Не терпится узнать, как там у вас все складывается.

– Могу сказать только одно – замечательно!

Направляясь на кухню, Джейни воскликнула:
– Эх, хорошо бы снова стать молодой: ни тебе четверых детей, ни благоверного, который способен думать только о фруктах.

Ханна откинулась на спинку стула. Она смеялась над шуточками сестры, но в то же время чувствовала, что по-настоящему сейчас ей хочется только плакать.

_________________

Большое спасибо за этот кусочек.Так и хочется разорвать этого слизняка на части.

HollyBettyBoop ,Ластик ,Таня , спасибо !!!
Что сказать . Гад Хамфри, подлец и врун !!!Ханну совсем не любит.А трус то какой , так испугался когда Ханна его стукнула ! И это наводит на размышления .
Это сейчас на пороге смерти старички приутихли .Но именно жизнь с ними научила Хамфри врать и изворачиваться . Сделала враньё его жизненным кредо . Я не оправдываю Хамфри , но то ,что он боится побоев , говорит о многом .
На днях смотрела по "Культуре " передачу с Викторией Токаревой и она, смеясь, сказала , что в детстве её отлупили за двойку и она стала всем врать и врала до 55 лет.
Кто уж лупил Хамфри , дядя ли с тётей или в учебных заведениях , но страх стал управлять его жизнью . Может на него возлагали слишком большие надежды , на которые он был не способен , просто потому что ему это не дано .
Мне кажется , что Хамфри женился на Ханне , потому что она показалась ему более слабой, чем он и беззащитной . Он наконец-то смог над кем то возвышаться , управлять , судя по порядкам в их доме.

Да уж ,рай у Хамфри в шалаше . Почему дядя с тётей о двух детях даже не думают , когда Хамфри в очередной раз обманом выклянчивает деньги ?Не на кутежи ведь . А деток всё-таки двое . Думаю , что первый был тоже от Хамфри.
Для них содержание двоих детей это выверты . Да и Ханна им многие годы не была нужна , просто сейчас они вместе дружат против племянника.

я никому в этой книге не верю, кроме Ханны и Джейни... всех остальных в чем-то подозреваю. особенно меня смущает вдруг ставшая добренькой миссис Дрейтон...
Хамфри мне отвратителен (да, я понимаю, молодой папаша, но фррр)

спасибо за новую часть перевода!
_________________

Особенно женских побоев. Интересно, во сколько лет он осиротел...

дядя с тетей наверное мечтали передать фабрику ему, но поняли, что не потянет. Поэтому и работает в другой фирме.

Мариш, мне кажется, их бесит именно факт лжи, что он поливает грязью Ханну, ведет двойную жизнь, а детей они не видели и чувств к ним никаких не испытывают, тем более что о детях узнали пару недель назад, а Хамфри врет уже давно.

Так заработай прежде чем двоих детей подряд заделывать, а не рассчитывай на помощь дяди и тети, добытую враньем. Они вообще-то не обязаны содержать его детей, которых он вне брака родил и им ни слова не сказал, что они у него есть. А что с Ханной дружат против - ну да, так и есть,и Ханна с ними тоже дружит против.

А Джиллимен? А Эдди, муж Джейни?

И мне тоже. Здоровый лось, а до сих пор деньги из стариков тянет. В таком возрасте многие сами родителей обеспечивают, а не берут у них на содержание собственной семьи (а тут еще и двух).
_________________

Эдди - да, он человек чудесный.
Джиллимен - очень непросто, но, пока ничего плохого не сделал)))


не способность содержать семью, не способность отвечать за собственные поступки, патологическая склонность ко лжи, слабость характера. Не мужик, а так, тряпочка...
_________________