Танец сакур - СЛР

Соглашусь. Это, несомненно, так.
Но я Лизу и Кейко тоже не буду списывать со счетов.
Ко мне тоже на ты.
_________________

И я вставлю свои пять копеек - ко мне тоже на ты!!!
___________________________________

_________________

Тут для меня все просто - если Лиза скажет НЕТ! Будет Алексей бегать за ветром!))))
И он сам будет себе локти кусать как потерял такую многогранную личность как Лиза, которая может дать ему и страсть,робость и т.д. а он ходит неопределенный.
Пока Алексей сам не решит для себя отпустить Саюри, он так и будет искать утешения в объятиях Кейко...но у меня на счет Лизы большие надежды!))))
___________________________________

Девушки, я вот думаю над вашими словами, а сама однозначно не могу сказать о противостоянии чего эта история. Все слишком смешалось, и выделить что-то одно я уже не могу.



это так


а мне эти надежды еще реализовывать )))

Кать,знаешь,я глубоко уверена в том,что свою судьбу надо заслужить. Поступками,ошибками,и главное выбором!
Алексей не глупый человек,иначе таких высот не достиг. Лиза,сильная женщина,очень через многое прошла,с достоинством,при этом сохранила в себе теплоту и любовь. Оба умные и самодостаточные, оба знают цену потери и цену любви,только вот любовь для них дорогое удовольствие,вот и противостоит этому чувству,очень многое. У кого мертвые во снах,у кого-то работа,каждый спасается как может!)))
___________________________________

с этим не поспоришь


слишком многое иногда противостоит
___________________________________

___________________________________

 » Глава 6

Звонок телефона вырвал Лизу из блаженной полудремы, которой она предавалась в ванне, полной мандариновой пены – ее любимого аромата Acqua di Parma, это была слабая попытка хоть ненадолго забыть стресс и волнения уходящего дня. Господин Корнилов завтра вечером желал видеть свою личную гейшу, и она была бессильна что-либо противопоставить этому, хотя у Лизы и были планы на этот вечер, планы, которые следовало отменить. Боже, она мечтала о том, чтобы Алексей захотел увидеть ее – Лизу, а не раскрашенную фальшивую Кейко, мираж, женщину, которой никогда не было и не будет. По лицу побежали горячие соленые слезы, она даже не заметила, как начала плакать, а ведь клялась когда-то, что никогда не будет плакать из-за мужчин, вернее, из-за одного конкретного мужчины.
Девушка выбралась из воды, которая вмиг перестала быть приятной, и, закутавшись в длинный персиковый халат, направилась в гостиную. На полу стоял ноут-бук, прежде чем идти в ванну, Лиза обобщала информацию по прошедшему десять дней назад собранию акционеров. Собрание не преподнесло ей никаких сюрпризов, зато весьма удивило Шишкина и Евгения. После того, как секретарь зачитал имена присутствующих и принадлежащие им доли в компании, Шишкин, второй совладелец «Весны», окинул тяжелым взглядом сначала своего партнера Денисенко, а потом Лизу, и в этом взгляде читалось понимание того, что вся эта афера с передачей акций девушке, имя которой они не всегда могли вспомнить, имеет под собой какой-то смысл, смысл, который будет явно ему не на пользу.
Основным вопросом, обсуждавшимся на собрании, была предстоящая продажа «Весны» Moscow Building, и Денисенко удалось убедить партнера отложить принятие окончательного решения еще на месяц. Денисенко, выходя из зала, радостно усмехался, Шишкин был задумчив, а Евгений, которого пригласили на собрание как генерального директора компании, был чернее тучи. Лиза пребывала в приподнятом настроении, разбираясь в тех вопросах деятельности «Весны», к которым она, как баер, не имела никакого доступа, а, в особенности, в финансовых, инвестиционных проблемах, девушка вспоминала ту радость, которую ей давала работа аналитиком в «Брокер-инвесте», тот драйв, что она ощущала по завершении удачной сделки.
- Лиза, нам с тобой нужно поговорить! – Евгений крепко держал ее за руку и тянул к себе.
- Ты знаешь, я всегда рада поговорить, - девушка высвободила свою руку и отодвинулась от шефа, - Особенно с тобой, - тихо добавила она.
- Приедешь в «Весну», сразу иди в мой кабинет, - скомандовал Евгений.
- Давай без командного тона, - теперь Лиза приблизилась к нему и притворно-ласково потрепала мужчину по щеке, - Приедешь в «Весну» и давай в мой кабинет, там и поговорим, - она резко развернулась и заспешила к выходу.
Евгений был мастером держать паузу, а в тот день Лиза еще и вывела его из себя, к ней в кабинет он зашел без четверти восемь, в административной части здания уже никого не оставалось, только Лиза тщетно пыталась заставить себя читать отчет по продажам за прошедший месяц, но никак не могла соединить буквы и цифры, которые видела перед собой – мысли настойчиво возвращались к предстоящему разговору с шефом.
- Здравствуй, моя маленькая растерзанная девочка, - он резко распахнул дверь и, бросив пальто на диван, уселся прямо перед Лизой.
- Здравствуй, здравствуй, - нарочито медленно она подняла глаза от монитора и посмотрела на Евгения.
Мужчина молчал, раскачиваясь в кресле, Лиза молчала в ответ, он обвел взглядом комнату и снова уставился на девушку, она демонстративно посмотрела на часы и перевела взгляд на собеседника. Напряжение сковывало все тело, виски ломило от волнения и предчувствия надвигающихся проблем, но внешне Лиза была безупречна: фарфоровая кожа, коралловые губы, свободный пучок на голове, скромное серое платье – студентка первых курсов, а не женщина, воюющая с собственной судьбой.
- Дорогая, странно, что ты не уяснила урок, - Евгений первым не выдержал тишины, - Оставь финансовые дрязги мужчинам, а сама занимайся единственным делом, на которое ты способна – выбирай дорогие тряпки.
- А я думала, мы называем это вещами из коллекций известных дизайнеров, - усмехнулась Лиза.
- Неважно, как мы это называем! - бросил Евгений. Лиза видела, как шеф начинает злиться, девушка давно овладела сомнительным искусством выводить его из себя. – Тебе удалось запудрить мозги Денисенко! Да, ты не перестаешь меня удивлять, вдобавок к многоходовке с Корниловым, решила разыграть параллельную партию, - Лиза улыбнулась в ответ. – Только вот, что ты собираешься делать с активами «Весны»?
- Я собираюсь реализовывать свои права акционера и ничего больше, - ответила Лиза.
- И как же ты будешь это делать? – не отставал Евгений.
- Вот это я с тобой обсуждать как-то не планировала, - безразлично проговорила Лиза.
- А стоило бы, - огрызнулся Евгений, - Мы оба помним, к чему приводят твои игры в знатока инвестиционных рынков.
- Ну вот и прекрасно. Если у тебя такая хорошая память, может быть, тебе стоит подыскать место понадежнее, хотя, что я могу с моими жалкими 10% акций? – развела руками Лиза.
- Лиза, ты утрачиваешь связь с реальностью, - рассмеялся Евгений. – Или ты все еще веришь тем словам, что шептала мне вперемешку со слезами и соплями: только деньги и никакой любви? Мне казалось, ты как-то смягчилась за последний год – дружба с Дорофеевой, свидания с Корниловым, а?
- Женя, ты забыл старую истину: с годами никто не становится лучше, только хуже. Вот и я не смягчилась, я ждала, когда тебе надоест поднимать старую тину со дна, - Лиза откинулась в кресле. – Считай акции моим утешительным призом, ты-то должен меня знать, как никто другой, - девушка вздрогнула от собственных слов, Евгений и правда знал ее лучше многих. – Я сделаю все, чтобы «Весна» не была продана Корнилову, я буду играть в Кейко, только вот не нужно напоминать мне о том, что осталось в прошлом, я, как и ты, не жалуюсь на память.
- Узнаю свою Елизавету, - рассмеялся Евгений.
- Рада за тебя, - кивнула Лиза.
- Может, пойдем посидим где-нибудь, - почти ласковым тоном сказал Евгений. Лизу всегда раздражали эти его переходы от угроз к попыткам продемонстрировать, что ничего особенного не произошло.
- Нет, спасибо, - отказалась Лиза, - Не думаю, что твоим друзьям понравится моя компания.

Стрелки часов приближались к 10, Лизе пора было ехать в клуб играть в Кейко, но она никак не могла заставить себя уйти из дома Дорофеевых. На неделю приехала катина мама, Сергей улетел в Норильск и они устроили отличный девичник, как в старые добрые времена.
- Все, мне и правда пора идти, - засобиралась Лиза, неохотно спуская с рук катину дочку Арину.
- Лиза, оставайся на ночь, еще посидим поболтаем, - сказала Катя. Лизе так хотелось поддаться на уговоры подруги и провести тихий вечер в компании таких дорогих ей людей в большом уютном доме, где каждый уголок дышал покоем и любовью. – Я тебе расскажу, что узнала про бывшую пассию Сергея, а ты нам с мамой раскроешь тайны своих свиданий с Корниловым.
- Да, да, Лиза, давно я ничего не слышала про твои свидания, - улыбнулась Евгения Рудольфовна. – Дочь мне все уши прожужжала про этого загадочного Корнилова, который такая прекрасная пара нашей Лизе.
- Да нечего особенно и рассказывать-то, - грустно проговорила Лиза, - Кроме того концерта, на который мы ходили вместе, было всего два свидания. – Ты знаешь, Катя, Алексей, он ведет себя так неоднозначно…
- Где ты видела однозначных мужчин? – усмехнулась Катя. – Если они и водятся где-то, то я их не встречала.
- Да уж, - улыбнулась Лиза. – Но Алексей, я даже не могу тебе это объяснить, он ведет себя со мной так заинтересованно, а потом вдруг отстраняется и как будто уходит в себя, как будто меня нет рядом, словно я – пустое место, а затем опять начинает улыбаться, говорить комплименты, в общем, проявлять внимание, - эти слова, пустые слова были самой малостью из того, что Лиза могла рассказать о Корнилове. Девушка страстно желала понять мотивы встреч Алексея с Кейко, причины перепадов его настроения, той боли, что читалась в глазах мужчины в последний вечер в чайном доме. – Не то, что я прошу тебя что-то выяснять, но вдруг Сергей тебе что-то расскажет, ведь они дружат уже столько лет.
- Я выясню все, что смогу, - пообещала Катя, ее безумно радовал интерес подруги к мужчине, который она проявила впервые за последние несколько лет.


Лиза отчаянно опаздывала в чайный дом, она приехала за десять минут до времени, оговоренного Алексеем, бросила машину перед входом и уже почти вошла внутрь, когда сообразила, что Корнилов узнает ее автомобиль и разоблачит весь этот маскарад. Ей пришлось вернуться и припарковаться подальше от дома, в лабиринте аллей, которые окружали загородный клуб. Лиза бежала к домику, когда яркий свет фар осветил дорогу прямо перед ней, она шагнула в тень деревьев и увидела, как перед крыльцом чайного дома остановился Cadillac Escalade Корнилова, он вышел из машины и оглянулся – в какой-то момент Лизе показалось, что взгляд мужчины замер на ней, но потом он безразлично отвернулся и вошел внутрь. Алексей был рядом, и она без яркого кимоно гейши чувствовала себя обнаженной, в другие дни наряд, яркий грим отделяли Лизу от той роли, которую она играла, делали все ненастоящим, но сейчас, стоя под деревом в своем привычном облике, она еще острее ощущала всю подлость того, что совершала. Дрожа от холода и закравшегося в душу страха, девушка пробежала к дому и вошла в заднюю дверь. Прическу – высокий пучок – она сделала еще перед приездом к Кате, в маленькой холодной комнате Лиза умелыми движениями, словно делала это каждый день, нанесла макияж, надела кимоно, коротко вздохнула и шагнула навстречу Алексею.
Он стоял в углу комнаты и медленными движениями ворошил угольки в камине, стилизованном под японский очаг, широкоплечая мужская фигура на фоне разгорающегося огня. В лизиной памяти некстати мелькнула сцена семилетней давности: поздней декабрьской ночью или уже ранним утром голый Алексей выбрался из постели, в которой так здорово проводил время с Лизой, и отправился разводить огонь в камине – в квартире было холодно, уезжая в очередную командировку, он зачем-то отключил батареи. Это воспоминание принесло ей не злость, как раньше, а грусть.
- Ты опаздываешь, - с угрозой произнес Корнилов, поворачиваясь к девушке. Лиза покорно наклонила голову, признавая свою вину, а, когда подняла ее, удивилась – Алексей словно постарел за те две недели, что она не видела его.
- Простите меня, мой господин, - только и смогла сказать Лиза.
- Прощаю, - буркнул Алексей и шагнул по направлению к ней. При виде девушки его охватывала целая буря желаний: хотелось ласкать ее, разговаривать с ней, касаться ее нежного тела, погружаться в него и забывать свою боль. Кейко была ненастоящей, - твердил себе Корнилов, и поэтому не рождала воспоминания о Саюри, она не требовала чувств и эмоций, она была даже не заменой умершей девушки, а так… фальшивкой, суррогатом. Но почему же эта фальшивка так притягивала к себе?
-Зачем ты убираешь волосы? – тихо спросил он, наклоняясь к Лизе и касаясь рукой ее нежной шеи, - девушка вздрогнула от прикосновения, как от обжигающего удара.
- Такова традиция, мой господин, - прошептала она.
- К черту традиции! – повысил голос Корнилов и резким движением вытащил шпильки из пучка, блестящие волосы темной массой рассыпались по спине. Сейчас он меня узнает, - с испугом подумала Лиза. Стараясь не допустить у Алексея даже мысли о своем сходстве с Кейко, при встречах с ним она всегда носила волосы распущенными или заплетала их в небрежную косу. Девушка и желала этого узнавания, и боялась его, казалось невероятным, что после нескольких встреч Алексей не видел в ней Кейко и не видел в Кейко ее. Она сама узнала бы Алексея при любых обстоятельствах и в любом обличье, но то, что мужчина не узнавал ее, было лишь еще одним штрихом к портрету его равнодушия.
Мужчина медленно перебирал ее волосы, пропуская шелковистые пряди между своих пальцев, этими движениями он ласкал и себя, и ее. Лиза замерла в ожидании, все ее существо рвалось навстречу Алексею, ей так хотелось сбросить маску чужой продажной женщины и оказаться перед ним самой собой – девушкой, которую он знал 7 лет назад, и женщиной, с которой познакомился совсем недавно. Разумная часть ее сознания понимала – ни о каких признаниях не может быть и речи, возможен только этот вечер, эта ночь… Постепенно Лиза расслабилась и, словно что-то решив сама для себя, подалась навстречу Алексею, слегка тряхнула головой, откинув волосы назад и заставив его приблизиться к ней, – теперь она ощущала его дыхание на своих щеках и видела мрачные огоньки, горевшие в глазах мужчины.
- Что вы имеет против традиций, господин? – прошептала Лиза, расстегивая пуговицы его рубашки, скользнула ладонями по груди, заставив Алексея сделать резкий судорожный вдох.
- Они приносят боль и разочарование, - мрачно ответил Корнилов и закрыл ее рот своими губами, словно заставляя замолчать, но Лиза не желала быть бессловесной пешкой, она слегка отвернулась и горячий жадный поцелуй Алексея пришелся на ее шею, нежную кожу заколола грубая мужская щетина и мурашки побежали по телу девушки от восторга, замешанного на желании и страхе.
Лиза была так поглощена прикосновениями к Алексею, наслаждалась ощущением горячей гладкой кожи мужчины, а сама неотрывно смотрела в его грустные и какие-то бездонные глаза, что даже не заметила, как Корнилов скинул рубашку, и теперь его голая грудь касалась расшитой ткани ее платья. Девушке казалось, что она сама ощущает, как колючий узор кимоно царапает его кожу, и получала странное удовольствие от этого неудобства.
Губы Корнилова опускались все ниже, целуя, покусывая, дразня, его ищущие руки скользили по Лизиной спине, стремясь освободить ее из тесного кимоно.
- Вот еще один минус традиций – это чертово кимоно, - буркнул Алексей, поняв, что пояс на кимоно Кейко впереди, а вовсе не сзади, это было еще одной чертой, проводившей грань между нею и Саюри. Единственная японка, с которой он снимал кимоно, была Саюри – невинная девушка из семьи со строгими взглядами, пояс на ее платье завязывался сзади, а у Кейко, как у настоящей гейши, которая должна была быть готова услужить клиенту не только словами, этот самый пояс располагался впереди – гейше следовало быстро освобождаться от одежды и не ждать, пока кто-то ей в этом поможет.
- Не стоит ругать традиции, они не так и плохи, - Лиза сама развязала пышный бант, стремясь хотя бы физически и ненадолго быть ближе к Алексею.
Он помог девушке освободиться от платья и с огорчением понял, что она так и не осталась обнажена – на Кейко была надета шелковая облегающая сорочка с кружевом на груди.
- Сними это тоже, - Корнилов потянул руку к бретельке, намереваясь спустить ту с плеч девушки.
- Не нужно, оставь, - удержала его Лиза, она не хотела, чтобы кто-то видел ее шрам, и дело здесь было не в боязни показаться непривлекательной, скорее, в страхе обнажить душу.
Девушка взяла руку мужчину и опустила ее себе на талию, а сама занялась ремнем на его брюках. Оказавшись почти без одежды, они бросились друг к другу в какой-то странной ярости, словно наказывая один другого за грехи, реальные и вымышленные. Его губы сминали ее тонкую кожу, оставляя красные следы, лаская и раня, ее ногти царапали его спину, заставляя мужчину быть еще ближе, еще настойчивее и сильнее. Алексей закрывал глаза, видимо, представляя на месте Лизы другую, ту, которую так хотел забыть, но не мог. Лиза смотрела на него, боясь даже моргнуть, стараясь запомнить каждой движение, каждый вздох, ускользающий аромат близости и иллюзорное чувство тепла.
Еще секунду назад девушка стояла в центре комнаты, но вот она уже ощущала ткань татами полуголым телом, настойчивые движения Корнилова, нависшего над ней, круговорот мыслей, эмоций и чувств… В какой-то миг, короткий, длиной в долю секунды Лизу затопила волна золотистого сияющего счастья, но этот момент исчез, словно вспышка, навалилась усталость, огорчение и боль – каждой клеточкой тела она ощущала присутствие Алексея, тяжесть его руки, щекотанье волос в том месте, где грудью он касался Лизиной спины. Незваной гостьей пришла неловкость – и в другие дни, оставаясь с мужчиной после секса, будучи сдержанной Лизаветой, она тушевалась напряжения тех минут, когда радость близости была где-то позади и приходилось судорожно искать темы для разговора, заполнять паузы и заставлять себя не опускать глаза.
- Скажи мне, зачем ты делаешь все это? – недовольный то ли ею, то ли самим собой спросил Корнилов, он слегка привстал и теперь нависал над Лизой, заставляя девушку смотреть ему в глаза.
- Я прихожу сюда играть гейшу, потому что вынуждена делать это из-за денег, - Лиза смело посмотрела на Алексея, в конце концов, она не слишком-то и лгала, - А секс был моим желанием, - и здесь она тоже оставалась честной, - Дополнительным бонусом этой так называемой работы. А вот зачем это делаешь ты?
- Чтобы забыться, - просто ответил Алексей и отвернулся от Лизы, ему было совсем ни к чему показывать ей свою растерянность и боль.
- У тебя нет других способов забыться? – не поверила Лиза.
- Есть, но этот самый простой. Этот дом – ненастоящая Япония, а так суррогат. Ты тоже ненастоящая, не гейша и уж тем более не японка, просто похожа на нее, – Лиза вздрогнула как от удара, конечно, она понимала, Корнилов ни в коем случае не воспринимает ее всерьез, но самой слышать, как тебя называют фальшивкой, было слишком больно. - А зачем тебе нужны деньги? – задать такой вопрос мог только очень богатый человек, и Лиза возненавидела Корнилова еще больше.
- Мне нужны деньги, чтобы заполнить пустоту в моей жизни! – хотелось крикнуть ей, но Лиза сдержалась, в который уже раз. – Платить за учебу, за квартиру… - тихо сказала девушка, понимая, что даже этими словами стремится создать у Корнилова представление о себе лучшее, чем могло быть, знай он правду или хотя бы ее часть. – Я заканчиваю архитектурный в следующем году, мечтаю поехать в Королевский институт британских архитекторов на стажировку. Преподаватели говорят, что я подаю надежды, но что такое надежды по сравнению с необходимостью оплачивать счета? – Лиза неплохо подготовилась к разговору, ей казалось неплохой идеей притвориться наивной и немного мечтательной студенткой архитектурного ВУЗа. От Кати девушке было известно, что Алексей увлечен строительством не только как бизнесом, но и как социальным институтом – так называл это он сам.
- Архитектура, неплохо, - усмехнулся Алексей и вновь повернулся к Лизе, теперь в его взгляде светился слабый, но интерес, а девушке казалось странным и опасным прервать их безумный спектакль и разговаривать как в ни в чем не бывало, словно еще несколько минут назад они не изображали героев постыдного и пошлого спектакля. – Ну и чему вас учит в этом архитектурном? - Корнилов смотрел на Лизу во все глаза, и она была уверена, что уж сейчас-то он обязательно ее узнает, но рисовая пудра и глупая роль были лучшей защитой от настойчивого мужского взгляда.
- Разному учат, - лениво потянулась Лиза, она не знала, как себя вести с Алексеем, но изо всех сил старалась сохранить безразличие в словах и жестах. Ведь приличную гейшу не должен волновать мужчина, с которым у нее только что был жаркий секс. – Вот мне, например, нравится реконструкция исторического города, если это вам, конечно, о чем-то говорит, - невинно произнесла Лиза.
- Более чем говорит, - хрипло рассмеялся Алексей и резко сел на татами. – Все просто сошли с ума с сохранением исторических зданий, эти люди из общества охраны памятников! Причем не только в России, в Европе, по всему мир, - Корнилов и сам не заметил, как начал расхаживать по комнате. – В Венеции местные активисты пытаются запретить перестройку одного из разрушающихся палаццо на Гранд-Канале в торговый центр. Им кажется, что это удар по культуре. А то, что в Венеции достопримечательностей в десятки раз больше, чем заведений, где можно нормально поесть и что-то купить, им все равно. Да там же ночевать негде остаться, а, если рискнешь и останешься, то сколько-нибудь приличному завтраку будешь рад как манне небесной. Удар по репутации Венеции – строительство торгового центра, и это говорят про город, который вырос и обрел могущество, благодарю торговле. В Риме корпорация Tod’s готова дать средства на восстановление Колизея с единственным условием – использовать его изображение на своих торговых знаках. Активисты кричат – попрание святыни. С каких это пор Колизей стал святым местом? Смех и лицемерие. И у нас то же самое! кругом одно и то же! – Лиза улыбнулась – Алексей так увлекся, что не замечал: он абсолютно голый ходит из угла в угол и разглагольствует об архитектуре.
- Я вот думаю иногда, в этом есть что-то фальшивое, - тихо произнесла Лиза, - Много лет, даже веков назад люди строили эти здания, жили в них, любили, умирали, делали что-то, хорошее или плохое, не важно, но думали только о себе. И получается, что мы сейчас не живем своей жизнью, не строим на месте старого что-то свое, а только сохраняем то, что было создано другими людьми. Только эти другие люди были счастливее нас – жили одним днем, а мы словно все время оглядываемся и делаем это не для себя, а для кого-то другого, прикрываемся потомками. Только вот нужно ли это потомкам?.. Нет, я не призываю все снести и отстроить заново, только быть как-то искреннее что ли? – девушка на минуту замолчала, ей ли говорить об искренности? – Боже, мои университетские преподаватели умерли бы на месте, услышав мои рассуждения, ведь в основе нашей традиции лежит совсем другое – стремление сохранять, - Лиза зябко поежилась и набросила на себя сброшенное в спешке прежних жарких минут кимоно. Девушка сама себе казалась смешной и глупой – в какой-то момент она потерялась, ее собственные мысли смешались с мыслями вымышленной Кейко, ее жесты стали жестами жеманной японки.
- Да, в этом, безусловно, что-то есть, - проговорил Алексей, натягивая на себя брюки. Было непривычно смотреть, как он одевается, в прежние их встречи Лиза ускользала во внутренние комнаты, оборвав разговор на полуслове, а жест – на мимолетном касании друг друга. Что делать сейчас она не знала – продолжать игру в господина и его покорную рабу казалось нелепым и слишком фальшивым, говорить о чем-то постороннем – лицемерным, а тихо уйти – глупым. Сама Лиза считала, что у нее все эти качества есть: она была фальшивой, лицемерной и глупой. Алексей, казалось, не испытывал никакого смущения – да и когда мужчины смущались, он закончил одеваться и направился к выходу. – Увидимся через неделю, о времени я сообщу, - бросил он на прощание.
Лиза безжизненно замерла на татами, у нее не было сил вставать, переодеваться, смывать грим и ехать домой – слишком много действий и ради чего? Осталось одно желание – забыться, раствориться в окружающем мире. Если быть честной с самой собой, то, что произошло между ней и Корниловым, было пусть и неискренним, но прекрасным. Давно в отношениях с мужчинами Лиза не чувствовала себя настолько живой. Ирония ситуации заключалась в том, что она ожила, спрятавшись за чужой и холодной маской. Лиза понимала, она никогда не сможет с уверенностью сказать, что все это происходило именно с ней – Алексей был с Кейко и секунды его нежности принадлежали безликой девушке, а вовсе не ей. Лиза сама не заметила, как слезы потекли по ее лицу, оставляя соленые дорожки на выбеленной коже. Как могло произойти, что она успешная девушка из хорошей семьи, подающий надежды трейдер известной инвестиционной компании, оказалась в положении девицы легкого поведения. Ее использовали и бросили, а она была этому только рада. Хорошо хоть Корнилов не предложил ей деньги за то, что было между ними. Но это не важно – деньги ей отдаст администратор клуба, и на этот раз она получит их за работу. Лиза хрипло рассмеялась и встала. Она не будет впадать в уныние! Ей еще так много нужно. Тогда, много лет назад она просто сформулировала свое отношение к жизни: «У меня очень много «хочу» и я хочу все их реализовать!».
___________________________________

 » Глава 7

Алексей втягивался в повседневную московскую жизнь – после нескольких лет в Токио многое здесь было непривычным и странным. Напряжение, электризующее воздух до предела, безумное давление власти на бизнес, которое не ощущалось так явно, пока он был далеко отсюда, многокилометровые пробки, миновать которые можно было только с уродливой синей мигалкой. Токио – самый большой мегаполис в мире, был совсем другим, наполненным энергией, но не злостью, вечно спешащим куда-то, но не суетливым. Когда-то Токио казался ему единственно возможным городом для жизни, сейчас Корнилову было все равно, где жить – Москва была не хуже и не лучше других.
Дни были наполнены встречами, обсуждением новых вопросов, жестким контролем за теми проектов, которые уже начали реализовываться. Стройка объектов олимпийского Сочи, которая поначалу казалась самым лакомым куском последних лет, теперь сулила бесконечные расходы – затраты возрастали в какой-то сумасшедшей прогрессии, и государство вовсе не спешило их компенсировать, почему-то считая, что бизнес так ему обязан, что будет просто счастлив за свой счет построить несколько десятков километров дорог или оборудовать горнолыжные трассы на всем их протяжении системой охлаждения. Кстати сомнительная честь реализовывать последний полубезумный проект досталась Дорофееву и его Индастриалу.
Заполнить вечера тоже было совсем не сложно: Алексей уединялся в своем кабинете, хотя от кого уединяться, если ты совсем один? смешивал виски с коньяком и думал – о прошлом и совсем немного о будущем, до изнеможения занимался в тренажерном зале, тоже совсем один, и замертво падал на холодную кровать. По ночам ему снилась Саюри: если раньше в его снах она была юной смеющейся девушкой, то теперь являлась в разных обличьях – то счастливой матери с новорожденным младенцем на руках, то сморщенной старушки, то цветущей беременной женщины с сияющей улыбкой. Этот сон был самым притягательным и самым страшным, Алексей видел и самого себя. Они с Саюри медленно шли по мосту, соединяющему остров Аосима с «материком», так здесь называли остров Кюсю. Тихо плескалось море, волны, словно шепча, набегали на белый песок, теплый ветер развевал золотистое платье Саюри, тонкий шелк облеплял ее большой живот, его рука нежно обнимала ее чуть расплывшуюся талию. В других снах Саюри упрекала и укоряла его, а вот в этом царила идиллия, та самая, о которой он мечтал, и которой почти добился, и от этого было еще больнее.
Сны снились ему каждую ночь. Алексей просыпался в начале четвертого утра и больше не мог заснуть, организм совсем вышел из-под контроля – прошла уже неделя со дня возвращения из Японии, а он существовал словно в каком-то перевернутом пространстве. Так рано утром или все еще ночью, Корнилов проглатывал бокал коньяка и снова пытался уснуть. Когда-то давно казавшийся ему совсем древним дед, советский дипломат и работник КГБ с полувековым стажем, сказал ему: «Бессонница ломала самых сильных», юный Леша только усмехнулся, сегодняшний Алексей верил в это на все сто, вот только сломан быть не хотел. Часам к пяти, поняв, что уснуть больше не удастся, он начинал пить кофе, курить одну от другой, и размышлять о том, какой бы еще проект ему реализовать.
За прошедшую неделю он трижды встретился с Кейко, девушка, против его воли, начинала нравиться Алексею. Она казалась нежной и неглупой, немного ранимой, заинтересованной, честно признавшейся, что делает это – играет в гейшу, ради своей мечты. Такие жертвы Алексей понимал и одобрял. Он сам на многое был готов для достижения своей цели. Пугало другое – ненавязчивое присутствие Кейко, жаркий секс с ней рождали привязанность, а привязываться к кому-то, тем более, к псевдояпонке Алексей не хотел, это было совершенно лишним.
Корнилов понимал – он вязнет в воспоминаниях, вязнет в прошлом, и этому нужно что-то противопоставить. Но что? – работа не заполняла пустоты. Другая женщина – почему бы и нет! Не как замена Саюри, другой такой больше не будет, а просто как способ заполнить пустоту. Ведь помогали же ему короткие встречи с Кейко хоть ненадолго чувствовать себя если не живым, то хотя бы ожившим. Начинать отношения с Кейко, он даже не знал ее настоящего имени, было глупо и опасно – Алексею совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о его странных забавах, а ручаться за молчание девушки, нуждающейся в деньгах, он бы не стал. Оставалась Лиза – сдержанная, чуть холодноватая интеллектуалка, увлеченная своим делом и не охотящаяся за его деньгами, как многие, подобные ей. Казалось довольно привлекательным завести необременительную связь с ней.
Уже пятый год подряд во вторую субботу октября родители Алексея устраивали грандиозный прием в Марбелье, конечно, не бал роз в Монако, но событие, на которое мечтали попасть очень многие. В прошлом году он пропустил прием, готовился к свадьбе с Саюри и обещал явиться к родителям с молодой женой – ее они так и не дождались, как и самого Алексея. Он вдруг понял, что не видел родителей полтора года и не говорил им ничего. Родные считали, что свадьбы с юной японкой не было, все расстроилось за несколько дней до торжества. Первые дни после смерти Саюри Корнилова преследовала мысль, что стоит Сюнкити увидеть кого-то из его родных – родителей, счастливую беременную сестру, гнев и месть убитого горем отца обратится на них. Эти мысли, они были абсурдом, Ямагути-гуми знала всю подноготную Алексея, иначе бы они никогда не отдали ему свою принцессу, но Корнилову почему-то казалось, что, если никто из его родных никогда не ступит на японскую землю, то будет, хотя бы в иллюзорной, но в безопасности. Корнилов отказывался от встреч с родителями под глупыми надуманными предлогами, отец разозлился и заявил, что не хочет его знать, пока глупый сын не образумится, мудрая мама понимала, что есть моменты, когда мужчину, даже собственного взрослого сына, лучше не трогать, только младшая сестра донимала его своими упреками, но и она в последнее время почти оставила Алексея в покое.
Алексею вдруг показалась очень привлекательной идея пригласить Лизу на прием в Марбелью – не только развлечься самому, но и хоть немного нейтрализовать родных, обеспокоенных его жизнью в последний год.

Ночи с Алексеем были живыми и яркими, следовавшие за ними рассветы – унылыми и лишенными каких-либо красок. Каждый раз после ухода Алексея воспоминания отбрасывали Лизу на 7 лет назад – она снова была неопытной прожектеркой, вовлеченной в грандиозную финансовую аферу. Словно ожившие картины, перед ее мысленным взором проходили сцены короткой, но унизительной связи с Евгением и с его так называемыми друзьями. Погружаться в прошлое не было никакого смысла, вот только прошлое не спрашивало ее разрешения, а затягивало своими холодными щупальцами все глубже и глубже.
На этой недели они виделись трижды, все встречи проходили как по шаблону: сначала Корнилов был мрачен и молчалив, почти без слов он начинал ласкать Лизу, снимал с нее кимоно, сбрасывал свою одежду и опускался с девушкой на татами. Дальше – стремительное движение навстречу друг другу, обжигающий момент единения, мимолетная ласка – ее волосы черным водопадом перетекают между его пальцев, ее маленькая ладошка на его шершавой щеке в бесплодной попытке прогнать морщины с сурового лица. Они совсем не говорили друг с другом, тот первый раз, когда Корнилов рассуждал об архитектуре, так и остался последним. Это было безумие, порождение горячечного сна – почти беззвучная встреча, имевшая для него единственную цель – секс с иллюзией из собственных воспоминаний. Для Лизы эти встречи несли насмешку и издевательство над самой собой, девушка понимала – ей ничего не узнать у Алексея про будущее «Весны» во время свиданий в чайном доме, скорее уж она сможет получить хоть какую-то информацию, общаясь с ним, в собственном образе. Но Лиза все равно шла на встречи с Корниловым, натянув маску раскрашенной Кейко, словно загипнотизированная короткими минутами рядом с ним.
Субботним утром, когда улыбающийся Корнилов ушел, овладев Лизой на этой неделе уже в третий раз, она пробыла в чайном доме почти до 8 утра. Девушка понимала, что надо вставать и идти вперед, но не было ни желания, ни сил. Ее заставил подняться с жесткого татами звонок телефона, приглушенно доносившийся из задних комнат, - звонила Катя, это Лиза поняла по мелодии звонка. В испуге, словно Алексей, все еще был здесь и мог узнать, что его «суррогатной» девушке на одну ночь звонит безупречная жена лучшего друга, она бросилась отвечать.
- Лиза, привет! Надеюсь, ты не спишь, и у тебя нет планов на сегодняшний день, - с места в карьер начала Катя, - Потому что такие планы есть у меня.
- Привет, Катя! – немного хриплым голосом ответила Лиза. – Никаких планов, кроме желания весь день понежиться в кровати, - это и правда было единственным, о чем думала Лиза, - тело, давно не знавшее мужчины, просто вопило об отдыхе и покое.
- Никакой кровати! Будем нежиться, когда состаримся, - категорично заявила Катя. – В общем, есть такой план: сегодня в 12 в Moscow Country Club будет благотворительный турнир по гольфу. Сережу давно приглашали сыграть, но он все отказывался, а вчера выяснилось, что ему нужно поговорить неформально с кем-то из тех, кто там будет. Поэтому мы едем. Так как мне никакого удовольствия не доставляет мысль о том, чтобы наблюдать, как мужчины машут клюшками, даже если среди них мой собственный муж, я тебе предлагаю поехать с нами, погуляем развеемся.
Катино предложение Лизе понравилось, хотя она и с наслаждением предвкушала спокойный день дома, но идея провести время с любимой подругой, которая, наверняка, отвлечет ее от тягостных мыслей, казалась очень привлекательной.
- Хорошо, я согласна, - улыбнулась Лиза. – Ты знаешь, я не могу тебе отказать.
- Заедем за тобой в 11? – предложила Катя.
- Не надо, я сама приеду, - отказалась Лиза. Ее почему-то пугала встреча с катиным мужем. Казалось, что Сергей видит ее насквозь и трехгрошовое притворство не остается для него секретом.
- Да ладно, мы тебя заберем по ходу, - настаивала Катя.
- Не надо, - Лиза не знала, как отговорить Катю от совместной поездки. – Я, может быть, не из дома поеду, - с ломаной улыбкой сказала она.
- Ой, ну это меняет дело, - рассмеялась Катя. – Тогда давай наслаждаться последними минутами не дома, встретимся около клуба.
Наслаждаться последними минутами не дома – звучало очень двусмысленно, в лизином случае наслаждения не было ни на грош, все наслаждение с собой унес Алексей.
Все было, как и в прошлые ее уходы из клуба, и в то же время совершенно иначе. Если ночная темнота скрывала или хотя бы сглаживала острые углы, то безжалостный свет молодого солнца не прощал фальши. Лиза поплотнее запахнула тонкое кашемировое пальто, надела солнцезащитные очки и шагнула в яркий утренний свет. Парк, окружавший чайный домик и другие строения загородного клуба, выглядел не так фантасмагорично, как во время ее ночных перебежек от машины до двери. Все было обыденно и до боли нормально – дворник в оранжевой жилетке сгребал опавшие багровые листья, две женщины средних катили тележку с бельем, из открытых окон одного из коттеджей доносился шум работающего пылесоса. Девушка казалась себе чужой и ненужной. Каблук новеньких бордовых ботильонов Giuseppe Zanotti попал в щель между тротуарными плитками и был со скрипом оцарапан, Лиза вздрогнула, разозлилась и решила, что для грусти будет свое время, а сейчас надо отдаться на волю наступающему дню.
Субботняя Москва просыпалась томно и неспешно, Лиза быстро добралась до дома, сбросила ботильоны, с грустью взглянув на глубокую царапину на глянцевом каблуке. Ну что ж на деньги, которые ей так услужливо и так исправно выдавал администратор клуба, она купит еще не одну умопомрачительную пару. Лиза быстро разделась и отправилась в душ. Было жалко позволять струям воды смывать с ее тела память об Алексее – о его больших ласковых руках и жестких властных поцелуях. Лиза бросила взгляд на свой шрам, первый раз за долгие 7 лет, ей захотелось избавиться от него, вдруг показалось глупым хранить эту память – память о чем? собственной глупости? ошибке? – ту давнюю ночь с Алексеем Лиза ни тем, ни другим не считала. Напоминать себе о почти невозможности стать мамой? – и без уродливого следа на теле Лиза не забывала об этом. И, если изменить прошлое не в ее силах, то избавиться от шрама она могла.

Алексей любил гольф, и вовсе не из-за того, что это давало возможность показать себя неким эстетом или завести мифические знакомства с нужными людьми. Ему нравилась сосредоточенность на каждом действии, каждом шаге, долгий вдумчивый переход перед решающим ударом, чувство парения и радости, когда мяч падал в нужную лунку. Он не считал себя отличным игроком, только увлеченным любителем, но отказаться от участия в турнире не мог и не хотел. После возвращения из Японии Корнилову еще не приходилось сыграть хотя бы одну партию, и сейчас им владело предвкушение игры. Настроение было на удивление хорошим, прохлада осеннего утра бодрила и уже не казалось, что радостное солнце, каждое утро вставая на далеком Востоке, словно издевается над ним. За доброе расположение духа стоило благодарить Кейко, но он и отблагодарил – сумма, уплаченная в пользу клуба, была более, чем солидной. Алексей усмехнулся, паркуя автомобиль на плотно заставленной стоянке возле Le Meridien Moscow Country Club, слегка повел плечами, разминая затекшие мышцы, - тело хранило приятную усталость прошедшей ночи.
Корнилов помнил нынешний пятизвездочный отель Le Meridien еще советским санаторием, находившемся в ведении Министерства иностранных дел, в котором трудился его отец. С тех пор многое изменилось: аскетичные дома типовой постройки сменили уютные почти швейцарские шале с покатыми крышами и огромный помещичий дом, словно перенесенный в наше время из позапрошлого века. На месте старого стадиона раскинулось гольф-поле с идеально подстриженной травой и небольшими водоемами, через которые участникам соревнования предстояло перебрасывать мяч на пути к заветной победе.
Алексей закинул сумку с клюшками на плечо и медленным шагом пошел в направлении приземистого здания в псевдо-английском стиле, которое, по всей видимости, и было гольф-клубом. Знаток архитектуры в нем пришел в ужас: как можно было на нескольких десятках гектар смешать стиль швейцарских шале, классической русской усадьбы и английский регулярный парк? Да, когда он возьмется за подобную застройку, такому сюрреализму места не будет!
Первым, кого Алексей увидел, входя в столовую клуба, была Лиза. Из клуба – в клуб, пронеслось в его голове. Да, его друзья и, прежде всего, элегантно-сдержанная Лиза, пришли бы в ужас, узнай, как он провел эту ночь – в объятиях переодетой потаскушки, мечтающей о будущем великого архитектора. Лиза выглядела так, словно была предназначена для этого места: синие брюки, белая рубашка, мягкая коса с выбившимися из нее прядями глянцевых волос. Она была одета проще, чем все остальные женщины, присутствовавшие здесь, но при этом, казалась, будто Лиза – девушка из дворца, а они – неумелые подражательницы ей. На пухлых коралловых губах блуждала легкая улыбка, длинные ресницы отбрасывали тени на бледное лицо – она выглядела, как женщина, которая провела совсем не скучную ночь, - некстати подумал Корнилов и разозлился от этой мысли.
- Лиза, привет! – приветствовал он ее.
- Привет, - обернулась девушка и чуть нервным движением поправила шейный платок, словно хотела что-то закрыть от его пристального взгляда. Окружавшие Лизу женщины мигом отвлеклись от своих разговоров и, не скрывая своего любопытства, уставились на нее с Алексеем.
- Любишь гольф? – усмехнулся Корнилов.
- Люблю все новое, - в тон ему ответила Лиза. – Не знаю ни правил, не знаю, что и от кого ожидать, мне просто нравится наблюдать за игрой, за этим медленным кружением перед решающим ударом. – Алексей удивился: настолько слова Лизы созвучны его собственным мыслям о гольфе.
- Тебе не кажется, что в такой оценке игры есть что-то хищное? – спросил он.
- Ты замираешь перед мячом, как змея перед своей жертвой, - настал черед Лизы усмехнуться.
- Не думаю, что меня привлекает сравнение с каким-нибудь холодным и скользким удавом! – рассмеялся Алексей.
- Ну уж только не холодным! – улыбнулась Лиза и только потом поняла двусмысленность своих слов.
- О каких интересных материях идет речь, а мы все пропускаем! – раздался голос Дорофеева. – Здравствуйте, Лиза, привет, Алексей! – он пожал руку другу и холодно кивнул Лизе.
- Лизка, Леша, привет! – разрядила обстановку сияющая Катя.
- Что-то ты неважно выглядишь! – бросил Сергей, глядя на Корнилова. Лиза подняла глаза и увидела, что лицо Алексея и правда хранит следы бессонной ночи – морщинки на лбу, синие круги под глазами. Она надеялась, что ее последствия их маленького приключения надежно скрыты под слоем тонального крема, хайлайтера и консиллера.
- На себя-то посмотри! – не остался в долгу Корнилов. – Что-то не похоже, что ты спишь хотя бы по восемь часов.
- Ну он у нас добросовестный отец годовалых крошек, - вступилась за Дорофеева Катя.
- И счастливый муж, - усмехнулся Сергей, обнимая жену.
- Ну знаешь, тебе еще рано забывать, что только счастливые мужья могут рассчитывать на бессонные ночи, - ответил Корнилов.
- Ой, Лиза, а ты что молчишь? – сверкнула глазами Катя. – Может, у тебя тоже была бессонная ночь.
- Ну уж нет, у меня была абсолютно банальная ночь со скучным восьмичасовым сном, - Лиза надеялась, что ее голос не дрогнул и лицо не выдало то смятение, что охватило ее. Хотя она не так уж и погрешила против истины – фееричная ночь с Корниловым была у Кейко, а не у нее. Было странно и страшно стоять напротив этого мужчины, словно он не знакомый ей, чужой человек, и понимать, что его сильное тело дрожало под ее тонкими пальцами всего несколько часов назад. Понимать, что он не узнает в ней не только девушку, с которой был годы тому назад, но и женщину, рядом с которой содрогался в пароксизме страсти еще ранним утром.
- Через десять минут сбор на стартовой площадке, - проговорил пухлый служащий, звоня в медный колокольчик.
Лиза была рада такому вмешательству, она не знала, до чего доведет двусмысленное обсуждение своих и чужих бессонных ночей.
- Ох, как же я не люблю эту игру, - проговорил Дорофеев.
- Да, ладно тебе, - дружески поддел его Алексей. – Тебе просто не хватает терпения, уж эту черту твоего характера я знаю хорошо.
- Зато тебе хватает терпения зацикливаться на одном и том же, - пробурчал Сергей, направляясь к выходу на поле.
Игра продолжалась уже полтора часа, игроки совершали удары, меняли клюшки, мячи взмывали вверх из песчаных ловушек, воздух разрезал звук резких замахов. Алексей уверенно опережал соперников уже на старте, а ближе к концу игры окончательно закрепил свой успех. Лиза наблюдала с восторгом и интересом – игра не казалась ей чем-то нудным и застывшим, а, наоборот, притягивала своей размеренностью и следовавшим за ней резким и жестким ударом.
- Боже, когда это, наконец, кончится? – тихо протянула Катя, отвлекая Лизино внимание от Алексея.
- Не знаю, - ответила Лиза, не отводя взгляда от единственного мужчины, который ее интересовал.
- Лиз, а, скажи-ка мне, что ты скрываешь под этим шейным платочком? - быстро переключилась Катя.
- Ничего, - наигранно равнодушно ответила Лиза, не говорить же Кате, что на ее шее остались следы от жадных поцелуев Алексея. – Кстати, как тебе этот мой блейзер Chanel? – попыталась перевести разговор Лиза.
- Мне нравится. Но ты не ответила на мой вопрос, дорогая, - не дала себя сбить Катя.
- Кать, имей совесть! Я же не спрашиваю тебя каждый раз, когда утром в фитнесс-клубе ты потягиваешься, как довольная кошка, а под глазами синяки, что вы делали с Дорофеевым прошлой ночью.
- А что тут спрашивать? Я и сама могу рассказать, - усмехнулась Катя. Лиза вздохнула – спорить с подругой абсолютно бесполезно. – Тем более, Дорофеев – муж. Вот, когда у тебя будет муж, я тоже допытываться не буду – и так все понятно, а сейчас другое дело.
- Даю тебе честное слово, рассказать обо всем, как только сама разберусь в этом, - пообещала Лиза, а сама с ужасом представила ситуацию, при которой Кате станет все известно о ее новой двойной жизни.
- Лиз, а это был не Корнилов случайно? – предприняла последнюю попытку Катя.
- Имей совесть, а! – рассмеялась Лиза.
Лиза просмотрела последний патт Алексея, который принес ему победу в турнире. Понятно, что соперники у Корнилова были не самые сильные, все-таки гольф в России был скорее забавой выходного дня, чем серьезным споротом, но девушка все равно радовалась его первому месту.
Корнилов уже направлялся к ним с Катей, когда его окликнул сухонький пожилой японец. Лиза заметила, как на короткий миг застыло лицо Алексея, а потом на него вернулась официально-фальшивая улыбка, с которой он и направился к позвавшему его мужчине.
- Не знаешь, кто это? – обратилась Лиза к подруге.
- Это посол Японии, - ответил подошедший к девушкам Дорофеев. Лизу отчего-то взволновали эти слова, любые напоминания о Японии возвращали ее из радостного дня, в котором они с Корниловым были парой знакомых, находившихся на пути к тому, чтобы стать парой любовников, к тягостной и тягучей ночи, в которой он, теша свои непонятные инстинкты, платил ей почти за торговлю собственным телом.

Разговор с Тикахито Хараду оставил в душе Алексея неприятный осадок, он был знаком с дипломатом еще, когда тот работал в Токио, возглавлял отдел России в японском МИДе, а Корнилов, приступая к реализации своих масштабных проектов, активно взаимодействовал с ведомством. Тикахито знал Сюнкити Ямагути и был в курсе событий, последовавших за свадьбой Алексея и Саюри. Вежливый обмен приветствиями, вопросы о бизнесе Корнилова в Токио и в Кобе, брошенный вскользь вопрос: «Как продвигаются ваши дела в Москве? Кто эта милая девушка? – кивок в сторону Лизы. – И как ваши совместные с мистером Сюнкити дела?». Для дипломата такого ранга – вопросы слишком прямые и бестактные, а, значит, заданные с единственной целью, - дать собеседнику понять: Ямагути-гуми следит за ним, даже за тысячи километров от японских островов.
Алексей попрощался с Тикахито и двинулся в сторону Дорофеевых и Лизы, спиной он чувствовал тяжелый взгляд старого японца. Доброе расположение духа, бывшее у Корнилова с раннего утра, улетучилось, стремительно и бесследно, вновь захотелось отгородиться ото всех и вся, запереться в тишине своего дома и отдаться на волю прошлому, но он обещал себе разорвать этот замкнутый круг, и инструментом на пути к освобождению должна была стать Лиза. Алексей решил – никакого одинокого сидения в своем темном кабинете с бутылкой коньяка, девушка, абсолютно отличная от той, что была раньше, нужна ему на ночь, а, может, и на следующий за ней день.

Лиза едва сдерживала накатывающую на нее усталость, под не по-осеннему теплым солнцем тело так и норовило томно раскинуться на жестком стуле, хотелось прикрыть глаза и расплыться в блаженной улыбке, ощущая ласку легкого ветерка и аромат свежей травы. Вместо этого она стойко улыбалась и заинтересованно вслушивалась в разговор Дорофеевых с подошедшим к ним мужчиной, в котором Лиза смутно узнала одного из правительственных функционеров. Приход Корнилова она даже не увидела, а ощутила, воздух наэлектризовался, как перед грозой, ей захотелось выпрямить спину, проверить, не растрепалась ли прическа и не стоит ли подкрасить губы. Глупые детские мысли в голове взрослой и, казалось бы, неглупой женщины, - Лиза одернула себя и, засияв улыбкой, повернулась к Алексею. Он уже обменивался рукопожатиями с мужчинами.
- Здорово сыграно, - прокомментировал Сергей.
- Да ладно, - отмахнулся Корнилов, - Я не играл больше полугода. Вот, когда жил в Токио, разминался пару раз в неделю, благо поле было в паре километров от моего дома.
Лиза была удивлена – Алексей первый раз заговорил о своей жизни в Японии, прежде эта тема в их разговорах не фигурировала никогда, и это казалось странным, все-таки с далекой страной Корнилова связывали долгие годы его жизни.
- Скажи, а где конкретно ты жил в Токио? – спросила Катя. – Я была в Японии один раз, мы с Лизой были – сумасшедший туристический пробег. Хотелось бы туда еще раз вернуться, более вдумчиво как-то.
- У меня была квартира в Какинокидзаке, - начал было Корнилов, но потом увидел растерянные лица собеседников и усмехнулся, - Это один из кварталов района Мэгуро в Токио. И еще у меня был дом в Киото.., - Алексей вдруг замолчал. Лиза не знала, показалось ей или в его глубоких темных глазах действительно промелькнуло выражение какой-то странной обреченности при этих словах. Девушке вдруг очень захотелось оградить его от воспоминаний, при одном намеке на которые становился тяжелым и колючим еще недавно такой приветливый взгляд.
- Какие у кого планы на вечер? – Лиза прервала чуть затянувшееся молчание.
- Здесь остаемся или поедем куда-нибудь в другое место обедать, а, вернее, уже ужинать, - Корнилов бросил беглый взгляд на часы.
- Мы – домой, - заявила Катя, - Хочется провести вечер с детьми, - муж согласно кивнул и ласково ей улыбнулся.
- А ты, Лиза? – словно невзначай спросил Алексей.
Провести вечер с Корниловым было и заманчиво, и почему-то страшно. Лизу не оставляло ощущение нереальности происходящего – она не знала отождествлять себя с Кейко или, наоборот, дистанцироваться от нее. Лишенная морали Кейко была с Корниловым ночью, респектабельная Лиза – днем.
- Я бы еще посидела где-нибудь, но не здесь, - ответила Лиза, Катя довольно улыбнулась, предвкушая долгие расспросы, которым подвергнет подругу после встречи с Алексеем.
- Ну мы поехали тогда, - сказал Дорофеев, прощаясь с Алексеем и Лизой. – Увидимся у тебя в понедельник, - кивнул он Корнилову.
- Счастливые они, правда? - с легкой завистью, которую ей не удалось скрыть, проговорила Лиза.
- Счастливые, - ответил Алексей. – Хотя я не был уверен, что Катя Сереже подходит.
- Это почему еще? – обиделась за подругу Лиза.
- Да как-то представлял ее другой по всему тому, что писали во время их с Дорофеевым романа.
- А ты веришь всему, что пишут? – немного неприязненно спросила Лиза.
- Не всему, конечно, но это же мой друг, так что тут я пристрастен, - оправдался Алексей. – Ну ладно, что мы будем их обсуждать. У них все отлично, Сергей в кои-то веки спокоен, я рад.
- Поехали в «Нобу», - предложила Лиза один из лучших японских ресторанов столицы, думая, что правильно поняла любовь Корнилова ко всему японскому.
- Только не японская кухня, - отрезал Алексей, Лизе это показалось, по меньшей мере, странным. – Поехали лучше в этот новый ресторан, который в старой усадьбе на Таганской площади, как он называется-то?
- «Гусятникоff» - подсказала Лиза. Это место казалось девушке уж слишком по-имперски пафосным, чтобы считать его уютным и приятным. – Мы прямо сегодня из усадьбы в усадьбу, - усмехнулась она.
- Только ту хоть лучше воссоздали, чем то, что понастроили здесь, - Алексей махнул рукой в сторону псевдо-английского новодела, а Лиза некстати вспомнила его недавнюю лекцию на тему архитектурного наследия, серьезно воспринимать которую было невозможно из-за обнаженной натуры «лектора».
- Ну все, тогда встречаемся в ресторане, - согласилась Лиза. – Я поехала.
- Ты что на машине что ли? – удивился Алексей.
- Ну да, а как же я сюда-то приехала? – не поняла Лиза. – Ну все я побежала, встретимся на месте, на Таганке даже в выходной невозможно припарковаться.
- Подожди, вместе поедем, - остановил ее Алексей.
- Со мной поедешь, - улыбнулась Лиза.
- Нет, ты со мной, - сказал Корнилов.
- Нет, так не пойдет, - рассмеялась девушка, - Мне в понедельник на работу, я тут машину бросать не могу, а твою водитель забрать может. Так что давай, или со мной, или по отдельности.
Алексей покорно направился следом за Лизой. Он, конечно, отдавал себе отчет, что на дворе XXI век, женщины давно обрели самостоятельность и вовсю управляют миром, вот только его самого с детства окружали женщины, которые ничего не делали сами – их любили, опекали, оберегали и не давали даже сесть за руль, зачем? – если есть муж-брат-водитель. И именно таких женщин Корнилов выбирал и в своей взрослой жизни, такой была и Саюри – юный трепетный цветок.

Вечер оказался приятным и каким-то тягучим, Лиза с Алексеем на удивление быстро доехали до центра и были радушно приняты метрдотелем ресторана, который просто не мог скрыть восторга от возможности принять господина Корнилова.
- А вот нас с девочками он едва удостоил вниманием, когда пару месяцев назад мы собирались здесь на девичник, - не удержалась от колкости Лиза.
- Мне вот всегда было интересно, чем занимаются на девичнике, - спросил Алексей. – Как проходит мальчишник, я более-менее представляю, а вот девичник – это terra incognita.
- Ну, учитывая, что наши девичники бывают раз в месяц, то проходят они по-разному, - ответила Лиза.
- Сколько же у тебя подруг, чтобы раз в месяц устраивать девичник? – удивился Алексей.
- А при чем здесь количество подруг? – не поняла Лиза.
- Ну девичники же устраивают перед свадьбой, это ты что же раз в месяц ходишь на свадьбы?
- Боже мой, нет! - рассмеялась Лиза. – Последней из моих подруг замуж выходила Катя, но у нее девичника никакого не было, Сергей охранял ее как коршун. Девичником я называю обычные посиделки с подругами.
- Ты меня успокоила, - Алексей с улыбкой откинулся на спинку стула.
Зря Лиза опасалась чопорности ресторана, они с Алексеем расположились в небольшом кабинете, оформленном в духе кабинета английского джентльмена: небольшой камин, теплые молочные стены с изображениями охоты в темных рамах, высокие обитые плюшем кресла, тяжелые шторы и трепетные лилии в вазе на середине стола. Алексей с восторгом поглощал утиные котлеты и хрустел солеными огурцами, Лиза, покончив с салатом из тигровых креветок, неспешно поедала ежевичный пирог.
- Не против, если я закурю? - спросил Алексей.
- Кури, мне нравится запах табачного дыма, - разрешила Лиза. Алексей удивился – запах сигарет всегда раздражал его нежную Саюри. – Здесь колоритно, правда? – сказала девушка. – Но мне, честно говоря, больше нравится «Гусятникоff-клуб», это соседнее здание. Ты был там?
- Нет, не был, - ответил Алексей, затягиваясь сигаретой.
- Знаешь, если здесь – такой экскурс в прошлое, то в клубе – буйство настоящего: ультрасовременная мебель, столы из кожи ската, хром, стекло.
- Тебе не нравится, когда так бережно воссоздают прошлое? – Алексей окинул взглядом винтажную мебель, сохранившийся паркет XIX века на полу.
- Почему же нравится, но я при этом не забываю, что жить-то надо настоящим, а не прошлым, - просто ответила Лиза, а потом поймала себя на мысли, что чуть не произнесла те же слова, что Корнилов слышал от нее в образе Кейко: «нужно оставить прошлое прошлому».
- Но, знаешь, иногда это непросто, - задумчиво произнес Алексей.
- Быть взрослым вообще непросто, - с улыбкой ответила Лиза. – Так говорила мне в детстве мама, у нас с ней вообще-то масса разногласий, но с этим высказыванием я очень согласна.
- Мне казалось, что у девочек с мамами не может быть разногласий, - сказал Корнилов, пригубив виски из широкого бокала.
- Ну это иллюзия, - усмехнулась Лиза. – Я такими иллюзиями не страдала. Скажи, а какая у тебя мама? – ей стало очень интересно узнать хоть немного о личном Корнилова, пусть пока это «личное» будет связано только с родителями.
- Моя мама, сложно как-то сказать одним словом. Дочь дипломата и жена дипломата, на людях она была такой идеально-холодноватой, а в семье – самым теплым, любящим и мудрым человеком, какого я знаю. Поддерживала нас с сестрой абсолютно всегда. Сейчас, вспоминая себя подростком, я думаю, что я бы такого непослушания, упрямства и огромного количества бредовых идей, просто бы не вынес. А мама говорила только одно: «Леша, давай разберем все твои фанаберии по порядку и решим, что нам с этим делать», - Корнилов улыбнулся. Было непривычно видеть его обычно хмурое лицо озаренным таким теплом и любовью.
- Ты знаешь, такая мама – это большое счастье, - тихо сказала Лиза и, протянув руку, легко коснулась его пальцев, сжимавших бокал. Корнилов ответил на прикосновение, отпустив бокал, переплетя свои пальцы и ее. Лизу пронзила легкая дрожь – не та сотрясающая тело, что преследовала девушку во время секса с Алексеем, а какая-то другая, нежная, затрагивающая душу.
Было приятно и легко держать Лизу за руку, касаться ее шелковистой кожи, чувствовать, как бьется жилка на тонком запястье, как чуть распахиваются и влажнеют яркие глаза. Алексей вдруг вспомнил, что намеревался пригласить девушку к своим родителям, и эта мысль показалась ему правильной, как никогда.
- Ты знаешь, мои родители почти весь год живут в Марбелье, отцу там нравится, а маме хорошо там же, где ему. В следующую субботу у них прием, они устраивают такие приемы по случаю конца сезона уже который год. – Лиза вспомнила, что действительно что-то читала про грандиозное празднество, которое давали русские на испанской Ривьере. – Поехали к ним со мной, - предложил Алексей.
Лиза была удивлена, казалось странным, что после нескольких ничего не значащих встреч, мрачный нелюдимый Корнилов, как воспринимало его окружение, зовет девушку в дом своих родителей. С другой стороны, сейчас же не XIX век, чтобы знакомство с семьей воспринималось как приглашение к серьезным отношениям, - усмехнулась Лиза.
- Я с удовольствием, - легко согласилась Лиза. – Скажи, когда и в какой аэропорт лететь.
- Полетим вместе в середине дня в четверг, а в воскресенье вернемся в Москву. – Алексей даже представить не мог, чтобы Лиза отправилась одна, если он приглашал девушку, он окружал ее заботой с первой до последней минуты, что они были вместе.
- Отлично, я освобожусь на четверг, пятницу, - с улыбкой проговорила Лиза.
Лиза с Алексеем возвращались из ресторана в удивительно теплой дружеской обстановке, Корнилов жил на Остоженке и по ночной Москве они добрались до его дома быстро, слишком быстро, на лизин взгляд.
- Меня, наверное, никогда не подвозили женщины, - улыбнулся Алексей, выходя из машины.
- Должно же быть какое-то разнообразие, - ответила Лиза, а про себя подумала, что если выбирать женщин, подобных Кейко, ничего удивительного в этом нет.
Девушка ехала домой в полной тишине, не играла музыка, сквозь закрытые окна не доносился шум усталого города. День прошел весьма удачно, и день, и предшествовавшая ночь, - поправила она себя. Лиза устала так, что болели даже ресницы, все последние часы она держалась на одном адреналине, но оно того стоило. Девушка понимала, попытки добиться от Алексея какой-то информации по «Весне» в облике Кейко – пустая трата времени. Со своей карманной гейшей он разговаривал всего один раз, а после словам не было места в их страстных встречах. Эти свидания можно было бы не продолжать, Лиза надеялась выведать намерения Корнилова, будучи самой собой, но только прервать ночные встречи пока не было ни желания, ни сил. Может, у нее развивается «стокгольмский синдром» - дружба заложника с захватчиком?
В голове оформилась идея.
В пятничных «Ведомостях» появилась статья о намерениях Moscow Building по приобретению «Весны», так что вопрос Лизы о планах Алексея в отношении здания прозвучал вполне уместно.
- Да, планируем покупку, - просто ответил он. – А, что делать потом? Здание не является архитектурным памятником, так что ничто не мешает снести его и построить что-нибудь повеселее, - усмехнулся Корнилов. В этот момент Лиза ненавидела его.
Помешать покупке она не могла, это было очевидно, но вот, как оттянуть ее, представляла. Девушке казалось странным, что сам Денисенко до этого не догадался. Из того, что Лиза читала в прессе, слышала мельком от Кати, ее мужа и от самого Алексея, было ясно – участие в олимпийской стройке, несмотря на всю ее гипотетическую нерентабельность, для Корнилова очень важно. В эти оставшиеся до Олимпиады годы государство было готово на все, лишь бы не ударить в грязь лицом перед остальным миром, а основные объекты: спортивные сооружения, гостиницы и дороги возводил именно Moscow Building, в последнем «Коммерсанте» Лиза прочитала, что компания Корнилова получила 65% всего государственного заказа. Так, что в важности проекта никто не сомневался. Любому в их стране было понятно, в преддверии выборов, государство не потерпит, чтобы хоть кто-то близкий к нему был замешан в чем-то, могущем возмутить простой народ. В близости Корнилова Лиза не сомневалась – подобные заказы просто так не доставались, а возмутить простой народ было очень просто: достаточно было лишь предать огласке планы Алексея по сносу памятника истории и культуры в центре Москвы, его неосторожные слова: «Сейчас я в Москве могу делать все, что захочу, а так называемые горожане, которые поналезли сюда со всех концов страны, обойдутся», да организовать пару возмущенных демонстраций с грозными бабульками. Это, конечно, дело Денисенко, ее миссия – подать верную идею, а в верности этой идеи Лиза не сомневалась. Ну а потом все будет очень просто – с верхов Корнилову скомандуют и не думать ни о каком сносе и переустройстве, он не посмеет противоречить. В итоге Алексей останется владельцем здания, с которым не вполне понятно, что делать, а Лиза постарается убедить его в обоснованности вложений в модный бизнес, благо тут грешить против истины не придется – сейчас торговля luxury-товарами в Москве являлась доходным делом. Ясно – это не уровень Корнилова, но на определенных условиях этим готова заняться она. Лиза довольно улыбнулась – все складывалось совсем не плохо. Было, конечно, грустно и больно от собственных цинизма, корысти и неприкаянности, но ведь сложно отрицать, что выживает сильнейший!
___________________________________

Катя, большое спасибо за главы))) Надеюсь Лиза поломает стереотипы Корнилова о женщинах)))
_________________

Катя, добрый вечер.
Спасибо за главы.
Меня напрягает Евгений. Как - то совсем немного о нём рассказано. Но он вызывает тревогу. Предполагаю, что этот человек в состоянии доставить неприятности нашей героине. Короче, Евгений вызывает антипатию. Скользкий тип.
Прекрасно показано стремление Лизы к семье, уюту и умиротворению, которые способны подарить маленькие детки. Это особенно заметно, когда девушка бывает в гостях у Кати.
А ещё я осознаю, что Лиза - натура глубокая, вдумчивая, чуткая всё подмечает и страстно мечтает постичь загадку Алексея, его переменчивое настроение.
С большим интересом я прочитала отрывок о свидании наших героев.
Отчаянное желание Лизы прикоснуться к кусочку счастья витало в этих строках буквально в воздухе. Столько чувств и эмоций!
Катя, прекрасно передала сначала напряжение героини, затем растворение Лизы в Алексее. Её состояние описано естественно и чувственно. Девушку окружила нежная аура.
А вот Алексей постоянно сравнивал : то пояс на кимоно не так завязывается, то девушка не невинная... Это мне бросилось в глаза.
Чувство неловкости и напряжения после секса в данном случае - неизбежность.
Скажу честно, было обидно за Лизу. Это подтвердил и разговор после секса. Я сожалела. Хотя понимаю, что она пошла на этот шаг осознанно.
Катюша, замечательная глава. Она чудесным образом передаёт все нюансы чувств Лизы, её сомнения, тревоги... и капельку счастья. Но оно, словно украденное, по моему ощущению.
_________________

Привет Катя!

Долго не могла решится на щенячий визг. Ибо мои предыдущие.. оказались фальстартом.

Рада снова видеть тебя в рядах писателей. На днях прочитала твою "рецензию" о причинах подвигших тебя на творчество. Знаешь, наверное, как говорилось в одном из мЭриканских сериЯлов "Мы, копы. Потому, что не можем быть не копами". И не куда тебе от себя не деться. ))))))). И это радует. По крайней, меря меня очень.
И мне очень нравятся твои герои. Нравится, как ты показываешь, сильных мужчин и при этом "Безжалостно" высвечиваешь их слабости, личные предрассудки, обиду, боль... Они живые и даже не верится, что это выдуманные герои. А т.к. ЛР "страдают" тем, что мы, дамы, для себя придумываем ПРЫНцев. То в твоей подаче, я воспринимаю наоборот. )))))))))))
_________________

Катенька,привет!Спасибо огромное за главы прочитала на одном дыхании!Просто в восторге аж мурашки по коже...
Мне жалко очень Лешу и Лизу.Он живет прошлым своим прошлым счастьем причиняя тем самым себе боль.Ворошит постоянно свою рану,которая никак не может зажить потому что он не отпускает прошлое.Лиза тоже натерпелась еще и Кейко очень беспокоит ее,но мне кажется ей лучше было бы рассказать всё Кате она бы поняла я уверенна,конечно бы осудила за это,но Лизе было бы легче она бы не несла этот огромный груз на душе.Мне очень хочется чтобы Леша и Лиза были вместе.Они заслужили счастья.Буду ждать продолжения!!

Твоему МУЗУ и тебе для вдохновения)))

Маруся, должна, иначе не бывать хэппи-энду, который я задумала!


Таня, рассказ о нем еще впереди - Евгений сыграл довольно заметную роль в жизни Лизы, отрицательную роль.


Спасибо. Это теплые и добрые момент, и писать о них одно удовольствие.


главное, чтобы Алексей ее такой увидел, чуткой и глубокой


Спасибо, Таня! а счастье действительно украденное, предназначенное другому человеку



Привет, Илона! тем ценнее, что все же решилась. Это вдвойне, а в этом случае даже втройне приятнее


меня это тоже радует. Здорово иметь возможность передать свои мысли и фантазии, да еще и получить такую искреннюю, как здесь, реакцию на них


мне очень приятна такая оценка. Сама я, наоборот, часто сомневаюсь: не плоские ли мои герои, реальны ли они, не похожи ли друг на друга.


Ясмина, я очень рада, что история вызывает такую реакцию


Лиза обязательно все Кате расскажет, уже совсем скоро


От меня и Муза большое-большое спасибо!
___________________________________