ЛС1.Неотвратимые обстоятельства (Рейтинг: 18+)

Огромное спасибо за продолжение!!!

всегда на здоровье) ещё кусочек)
_________________

 » ГЛАВА XV Новые знания… Это не должно повториться!

***
04 мая 1497 года. Вторник. Италия. Поместье «Серебряное озеро»
...после соития он долго буравил её лицо напряженным, мрачнеющим взором, будто собирался прожечь в ней дырку. Его руки лежали на её животе, продолжая пригвождать к дереву и не давая сдвинуться ни на дюйм. От него веяло жаром, гневом и похотью.
-Ты едва не убил меня! - сумев кое-как отдышаться, она попыталась оттолкнуть Цезаря от себя, но он не сдвинулся ни на дюйм! Её бедное сердце заходилось в агонии, не в силах ни сбавить темп, ни успокоить взбунтовавшийся кровоток. - Отпусти!
-Запомни эту ночь, Креция. - Хрипло прошептал он, вжимая её тело в дерево и крепко целуя в губы. - Судьба связала нас задолго до неё, но именно она породит то, отчего ты не сможешь сбежать или откреститься. Теперь ты моя, кто-бы что ни говорил... - Он продолжал буравить её черным взором, будто видел, как в ней нарастает паника. Отступив на шаг назад, он одернул её юбки и подтянул бюстье, спрятав её грудь. - Это не должно повториться. Если ты снова придешь... ко мне... я умру страшной смертью. Поняла? - Зачем Цезарь говорит ей это? Она ощутила, как холодок пробежал по спине, а волосы на затылке стали дыбом. Что её так пугает в юноше? - Хочешь моей смерти?
-Нет. - Оттолкнув его властные руки, Кеси продолжила не слушающимися пальцами приводить платье в порядок. Что-то было не так, но она не могла понять, что именно.
-Вот и умница, - губы Цезаря расплылись в довольной улыбке. Но вместо того, чтобы улыбнуться в ответ, она затаила дыхание, прижав к бокам сжатые в кулачки руки, - ты всегда отличалась тем, что понимала все с полуслова и не задавала глупых вопросов! - Она хотела что-то сказать ему, но ужас сжал её горло, по телу прокатилась ледяная дрожь и вместо вопроса: «Если не Цезарь, то кто сейчас со мной?», она схватилась за живот и со стоном рухнула на колени. Её вырвало. Низ живота свело судорогой, а тело зазнобило. «Цезарь» молча стоял позади, не делая попыток помочь. - Похоже, твое тело ощутило изменения, - он силком поднял её на ноги, когда спазмы кончились, достал платок и утер дрожащие губы Кеси - ты должна быть сильной, иначе это убьёт тебя!
Она чувствовала себя так, будто её протаранил и прокрутил на рогах боевой бык на испанской корриде. Дыхание сперло, ком в груди, да ещё перед глазами пляшут черные точки... Но обморок не спасет её от реальности, ставшей такой пугающей. - Идем в дом.
-Я сама, - она высвободила руки из его захвата и невольно приложила ладонь к низу живота, будто надеялась, что это уймет боль - сама дойду. - Нужно перестать думать о том, что ОН ТАКОЕ, иначе она не справится с волнами ужаса, накатывающими на неё, одна сильнее другой. Обойдя его по кругу, избегая поворачиваться к нему спиной, она что было сил побежала к дому, боясь, что ноги откажут ей в любой момент, но не заметила в высокой траве корня дерева, запнулась о него и бесшумно растянулась.
-Слышал? - Креция уже собралась подниматься на ноги, когда услышала, как рядом зашуршала одежда, голос принадлежал Санчии. - Если нас застанут, будет скандал!
-Тогда Хоффи попытается прикончить меня и погибнет! - в голосе Хуана послышалась издевка, - Надеюсь, тебе хватит ума не рассказывать об случившемся Креции?
-Шутишь? Все знают, что у вас с Кеси вражда, а я не собираюсь становиться буфером на внутрисемейной арене военных действий. Просто у меня давно не было нормального секса, а Хоффи слишком неопытен и тороплив. - Чия тепло рассмеялась, послышался звук смачного поцелуя и шуршание одежды, - учитывая, что я не собираюсь никому рассказывать об этом эпизоде, почему бы нам как-нибудь не повторить?
-Если сестра узнает, что ты спишь со мной, ты перестанешь быть её подругой. Станешь поперек дороги и она не задумываясь переступит через тебя! Остерегайся её!
-Это ты чуть не убил её, а не наоборот, - холодно отрезала Чия, поднимаясь на ноги.
-После того, как она отвратила от меня любимую женщину. Она убила мою Марию!
-Она сгорала на смертном одре, когда твоя жена вешалась на люстре! - зарычала Чия.
-Да все в курсе, что она не сама это сделала, но никому дела нет до того, кто это был!
-Если бы не пытался убить Кеси, был бы рядом с Энрикез и ничего бы не произошло!
-Мария и близко меня к себе не подпускала, эта ведьма внушила ей, что я чудовище!
-То есть это только Креция виновата в том, что у вас с ней вражда? А ты ангел, да?
-Моя вина заключается лишь в том, что я был рожден первым - Трава зашуршала, видимо, Хуан тоже поднялся. Креция затаила дыхание. - наследником; и мой отец любил меня больше, чем их. Она с малых лет портила мне жизнь и не успокоится, пока не загонит меня в гроб. Поэтому сожалею, что не смог закончить начатое 4 года назад. Если эта сука снова даст мне повод... - он ушел, не договорив, Чия побежала за ним следом.
«Сожалеешь, значит, что я выжила... – поднимаясь на ноги, прошептала побелевшими губами Креция и медленно побрела к дому, - теперь, братишка, ты точно покойник!»

***
Креция поднялась на веранду и услышала тихий плач. За комодом она нашла навзрыд плачущего Хоффрэ. Поняв причину слез, она уселась рядом с младшим братом и утешающе его обняла, крепко-крепко прижимая к себе и ласково целуя в загривок:
-Ты их видел. - Она нежно пригладила его непокорные кудри, подняла к себе заплаканное лицо брата и отерла его пухлые щечки от слез. - То, что сейчас тебе кажется концом света, на самом деле ничего не значит. Если твоей жене нужна опытность, ты быстро научишься всему у куртизанок. Тогда уже этой дурочке Чии придется бороться за твое внимание с десятком, если не с сотней более опытных прелестниц. - Обняв брата, Креция стала укачивать его. - Чия сегодня предала не только тебя, милый. Она поступила подло по отношению к нашей с ней дружбе. Она ужасно разочаровала меня...
-Я не хочу других девок, я хотел только её! Она поклялась на алтаре, что будет верной... - Хоффи затих, будто бы до него дошло сказанное сестрой. - Ты ведь не убьёшь её вместе с ним? - плач прекратился, и место его занял страх в глазах ребенка. - Не убьешь ведь?..
Вот бы управлять всем миром было так же просто, как маленьким неуравновешенным меланхоликом, в которого превратился малыш Хоффрэ. Она печально улыбнулась:
-Это зависит только от тебя, милый, - тихо ответила Креция, целуя Хофре в щеку. - Если сделаешь по-моему, и Чия успеет образумиться до того, как я покончу с Хуаном, нам с тобой не о чем будет торговаться. Если ты хочешь сохранить Чию, то пойдешь со мной к матери и разрешишь её девочкам заняться тобой. Ты понимаешь, о чем я?
-Ты разрешишь мне самому убить этого ублюдка? - глазешки Хоффи потемнели от ненависти. Его настроение захватило её, слегка взбодрив:
-Из желающих удавить гада можно протянуть очередь от Собора Святого Петра до начала площади. - тихо ответила Креция, целуя Хофре в щеку. - Хочешь лично заняться им? Вставай в очередь прямо за мной и тогда у тебя будет место в первом ряду...

***
В начале июня 1497 её стало тошнить с завидной регулярностью, запахи опротивели, грудь болезненно налилась, не говоря уже о длительной задержке на две недели...
«-Ты родишь мне сына? - грозный рев набатом бился в её висках, пока тело сотрясалось в блаженной агонии - Скажи, что согласна... - Боже, что он с ней делал?!? - Скажи это!»
Каждую ночь она просыпалась в холодном поту, переживая раз за разом ту майскую ночь. Сознание и время исказили пережитое, превращая Цезаря едва ли в дьявола, а их соитие в нечто извращенное, аморальное и ... ни с чем несравнимое удовольствие. Но от этого делалось только хуже. Нони, а затем и папский доктор подтвердили её кошмарные ожидания. Никаких сомнений не осталось в том, что она снова «понесла».
В ответ на её предложение избавиться от ребенка доктор флегматично заметил:
-Вы сказали, что уже делали аборт и из вас вытекло очень много крови, так? - Старик задумчиво почесал подбородок, - Ещё один сделает вас бесплодной, если не убьёт.
Затем он наотрез отказался что-либо делать. Такой расклад не понравился Креции. Но она лишь смущенно улыбнулась ему и предложила выпить с ней чаю...

***
Наблюдая за тем, как Мичелотто закатывает тело доктора в ковер, она в нетерпении металась по комнате, подбирая слова, которые заставят Нони снова ей помочь.
-И что мне сказать вашему Папе, когда он спросит о синьоре Бергози?
-Что? - она в растерянности замерла, соображая, о чем он спрашивает.
-Я говорю о синьоре, который неожиданно скончался во время вашего чаепития.
-Скажи, что я уволила его за профнепригодность. - Она проследила, как он с легкостью взваливает свернутый ковер себе на плечи. - Уноси этот хлам поскорее, я Нони жду!
-Надеюсь, с ней вы будете более деликатны, чем с бедняжкой Бергози...
-Уважаемый дон Мигуэль Корельо, - она ему сладко улыбнулась, - я Вас официально уведомляю, будете совать нос не в свое дело, я вам его отрежу и папе на завтрак отварю.
-Смешно! - он хрипло рассмеялся, открывая дверь и пытаясь пройти вместе с ковром.
-Я помогу, - с той стороны двери Нони поймала конец ковра прежде, чем Креция успела крикнуть нет. Заметив пятна крови, она тут же выпустила ткань, отшатнувшись к стене и давая Мичелотто возможность выйти. Старушка глубоко перевела дыхание и на негнущихся ногах вошла в покои Креции, плотно притворяя за собой дверь:
-Неужели синьор Бергози сумел так сильно тебя расстроить, дитя мое?
-Да, бабуля, сильно. - Креция села на постель - Надеюсь, что ты поступишь иначе...
-Что? Опять? - лицо Нони побелело. - Неужели вы с Цезарем были неосторожны?
-Пожалуйста, осмотри меня более внимательно, чем в прошлый раз, Нони – попросила Кеси, ложась на спину и задирая подол платья к талии, - ибо я не уверена, что отцом ребенка, что я ношу в чреве, является Цезарь. Мне кажется, что отец «другой»...

***
-Скажи мне правду, - как только закончился унизительный и весьма болезненный для Креции осмотр, она села, закрыв подолом ноги, - насколько все плохо? Он «другой»?
-Он, как ты, - Нони разогнулась, опустив на неё блестящий от слез взор - полукровка. Мы не сможем вытравить этот плод ни травами, ни ядами, ни даже падением с коня.
Креция долго молчала, переваривая сказанное Нони. Выход есть всегда!
-Это значит, что роды убьют меня. - потрясенно прошептала она, когда до неё дошел весь абсурд ситуации, она истерично захихикала, прижимая к губам платок.
-Простую смертную убили бы однозначно, но ты полукровка, дитя мое, уже доказавшая свою живучесть. Кроме того, через месяц тебе исполнится семнадцать, а это вполне подходящий возраст для обращения. Останешься вечно юной и прекрасной!
-Он знал, что я понесу, - горькие слезы покатились по её щекам, - как он мог быть так уверен, что все получится с первого раза?
-Бессмертному достаточно пожелать, чтоб женщина от него зачала, тогда она забеременеет даже в самые неблагоприятные дни. Если бессмертный не желает потомства, чтобы смертная ни делала, на какие бы ухищрения не шла, все без толку!
-Я хочу найти ублюдка и убить! – завыла Креция, хватая себя за волосы и дергая их
-Тебя... изнасиловали? - мягко спросила Нони, усаживаясь рядом с Крецией и нежно обнимая девушку за плечи. Она высвободила ни в чем не повинные волосы из тисков её кулачков - Если мы расскажем Мефисто, он обязательно найдет зверя и убьёт его!
-Я видела Цезаря, но это был не он. Я знаю его, как облупленного, его манеру речи и повадки... но той ночью даже мимика была другой! Кто мог притвориться им?
-Цезарем? - Нони в замешательстве посмотрела на девушку, - я не знаю бессмертных, кто бы мог перевоплотиться в другого или подселиться в чужое тело. Может, это был все же Цезарь? - Креция резко помотала головой, утопая лицом на плече бабули.
-Ты сможешь осторожно выяснить у Кастуччи, кто так умеет, и сказать мне?
-Хорошо, - Нони выдохнула, почувствовав, как Креция начинает успокаиваться.
-У меня есть время до начала февраля, - она подняла голову, демонстрируя сухие веки - накопилось много дел, бабуля. Я устала, хочу спать и тебе уже пора. Прошу, уходи...
_________________

Najia, большое спасибо за проду!

Всегда пожалуйста)))) в виде нового кусочка проды)
_________________

 » ГЛАВА XV Новые знания… У тебя будет новый муж!

***
Креция приехала в Пезаро с мыслью, что должна спровоцировать мужа на разрыв. План тщательно продуман, взвешен и единогласно утвержден. Если он заартачится, развод можно заменить пышными похоронами. Вдовий наряд ей очень даже пойдет.
-Мы разводимся! - объявила она мужу. От такой новости Сфорца поперхнулся вином, облив жакет, - Не смотри на меня так! Я беременна от другого и аборт на сей раз сделать невозможно. – она со злорадством заметила, как Джованни побледнел:
-На сей раз? - севшим голосом переспросил он. - Это шутка? Ты меня разыгрываешь?
Ей на секунду даже стало его жаль. Но ровно на секунду, потом она вспомнила, как с ней обошелся один из подобных ему. Страдать, так всем миром, а не только ей одной!
-И кто отец? - в его взгляде появилось леденящее душу отрезвление. - Цезарь?
-Нет, у меня с ним все кончено, - тихо пробормотала Креция, отводя глаза в сторону.
-Но он ещё не знает об этом? - Сфорца горько рассмеялся, - Как это похоже на тебя!
-Ты совершенно не знаешь меня! - разъяренно зарычала Креция, метнув в него вазой с цветами, стоявшими на тумбе. - Думаешь, я приехала просить тебя? Нет, проклятье, я требую развода! В противном случае, ты останешься не просто униженным, слабохарактерным, добродушным слюнтяем, ты сделаешься мертвым дурашлепом!
-Думаешь, я не знал о многолетней связи с Цезарем? Других интрижках? Ты сделала из меня посмешище и будь у меня воля, я бы давно бросил тебя, но... развода не будет!
-Нет воли? - глаза Креции опасно заблестели, - Ничего, я тебе её взращу! Я возвращаюсь в Ватикан и официально предупреждаю тебя, заявишься туда и ты труп!

***
Она поняла, что чувствует лиса, загнанная охотничьими собаками в угол и глядя в лицо охотнику, целящемуся в неё из арбалета. Сколько себя помнила, она всегда была тем самым охотником, но впервые оказалась на месте жертвы. Родриго уехал к морю на лето. Цези остался, что усугубляло чувство одиночества, росшее внутри неё вместе с плодом. Они практически не виделись: то ли ей удавалось успешно избегать бывшего любовника, то ли он сам начал избегать её. Если они и встречались за столом, то почти не ели, окруженные тягостной тишиной. Однажды она наткнулась на него, выходящего из гостевой комнаты и приводящего рубаху в порядок. Креция сразу по его покрасневшему от смущения лицу догадалась, чем он там занимался.
-Нам надо расстаться, - она не почувствовала ни ревности, ни грусти, ни злости.
-Ты с этим слегка опоздала, - он криво усмехнулся, - мне не нужна такая шлюха, как ты!

Креция даже бровью не повела, внимательно разглядывая осунувшееся и исхудавшее лицо Цезаря: темные круги под глазами, сыпь на коже и серые потрескавшиеся губы.
-Ты болен, - тихо проронила она, когда Цезарь уже отвернулся, собираясь удалиться.
-И кому я должен сказать спасибо? - Он горько рассмеялся, оборачиваясь к Креции. - Если бы не твоя идея фикс относительно моих мимолетных связей, прикрывающих наш роман, я бы не подцепил сифилис от одной из тех блядей, которых ты мне постоянно подкладывала! Это твоя вина, Лукреция Борха, ты сделала из меня инвалида!
-Прости, - глухо выдавила она, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Она знала об этой хвори, что лекарства от неё человечеством ещё не придумано, что со временем она уродует облик до безобразия, делая человека похожим на живой труп, а это означало, что её Цезарь обречен превратиться в безносое чудовище, покрытое страшными язвами с головы до ног. - но я не держала кинжал над твоей головой, вынуждая тебя делать то, чего ты не хочешь. Ты был неосторожен в своих связях, за что и поплатился.
«Как и я! - подумала Креция про себя, - Но ты хотя бы проживешь дольше меня.»
-Ты бездушное чудовище, - он со свистом втянул в себя воздух, - Хуан предупреждал меня, что ты бросишь меня, если я позволю себе дать слабину. И ты не просто бросила! Ты, как умная обезьянка из детской притчи, держалась за ветку, пока не ухватилась за другую и только потом бросила первую. Этот твой бессмертный настолько хорош?
-Что? - Она почувствовала, как пол уходит из-под ног, поэтому прислонилась к стене, ухватившись за дверной косяк, - Повтори, что ты сейчас сказал?
-Думаешь, я его боюсь? - Цезарь зло рассмеялся, - Пусть он хоть трижды угрожает мне расправой, я не исчезну из твоей жизни. Я не дам вам построить счастье на моем горе.
-Ты видел его? - все её тело превратилось в пульсирующий от боли сосуд, - Кто это был?
-Ты трахалась с ним лицом к лицу в нашем тайном месте, стеная и крича так, будто из тебя последний дух вышибают, а теперь пытаешься делать вид, что не понимаешь, о чем я? Кончай изображать невинность и отпираться. Я видел вас! Со мной ты никогда не была такой... - повисло тяжелое молчание, Цезарь тяжело дышал, будто пробежал марафон и никак не мог отдышаться. - Короче говоря, между нами все кончено. Я больше не могу быть с тобой после всего... Ты утратила мое доверие. Сейчас я слишком сильно ненавижу тебя, чтобы продолжать любить несмотря ни на что...
«Это не должно повториться. Если ты снова придешь... ко мне... я умру страшной смертью» - сказал той ночью неизвестный, пришедший к ней под видом Цезаря.
«Пусть он хоть трижды угрожает мне расправой...» - признался ей Цезарь сегодня.
Совпадение? Креция не верила ни в совпадения, ни в случайности. Этот некто одним выстрелом убил двух зайцев: заделал ей ублюдка и заставил их с Цезарем порвать связь. Да и как им помириться, если при виде него она возвращается мыслями к той ночи и невольно ждет подвоха: вдруг это не он, а бессмертный мерзавец снова прикинулся им?
Их многолетнюю связь и близость, над которым она работала годами, оказалось так легко разрушить, что ей стало казаться, что весь её мир затрещал по швам. Один неловкий шаг в сторону и от неё отвернуться Хоффи, Мефисто, Нони, Чия, не говоря о других, кому она немало кровушки попила. Мало ей Тьмы, что преследует её днем и ночью, желчного Дагона, рисующего ей все прелести ада, который ждет не дождется её...
-Это твое решение, я его уважаю. - Креция старалась сохранить безмятежность на лице, - Если ты не собираешься назвать мне имя того, с кем меня видел, нам больше не о чем говорить. - она отвернулась и двинулась к лестнице в высоко поднятой головой. Как бы тебя не трепала жизнь, о чувстве собственного достоинства нельзя забывать даже в самые трудные времена. Сердце оглушительным там-тамом билось в висках.
-Постой! - когда Цезарь окрикнул её, она даже не услышала. Когда её схватили сзади за локоть, она дернулась, высвобождая руку, и резко разворачиваясь на первой ступени лестницы, невольно шагнула назад. В воздух. Инерция накренила её измученное тело назад и она полетела вниз, глядя на искажённое от ужаса лицо Цезаря. Он рванулся за ней... звук удара вышиб из неё весь дух, в глазах потемнело, и она лениво подумала о том, что ещё ни разу не кувыркалась так по лестнице... следующий удар ощутила мягче благодаря телу Цезаря, от третьего сознание помутилось и она провалилась во Тьму...

***
Благодаря этому падению, нанесшему её телу незначительные травмы в виде синяков, ушибов и легкого сотрясения мозга, она не избавилась от ребенка. Зато вернувшийся в Рим Родриго (почему-то вместе с Джулией Фарнезе) узнал о том, что она «пыталась убить себя из-за неудавшегося брака с Джофанни» и принял долгожданное решение:
-Если наша вера запрещает развести вас, - он нервно нарезал круги вокруг постели Креции, - я потребую у Мефисто Кастуччи разрешения сделать тебя вдовой Сфорца...

***
08.06.1497 в Рим приехал слуга её мужа: официально Сфорца желал ей скорейшего выздоровления, а неофициально просил, чтоб Кеси перестала дурить и вернулась к нему.
Не успела она ответить, что Джованни следует подумать об их последнем разговоре и поскорее дать ей развод, как в дверь настойчиво постучали. Цезарь, последние дни не отходивший от её ложа, попросил разрешения войти. Она знаками велела пажу мужа спрятаться за ширму и молчать, потом разрешила Цезарю войти.
-Как ты себя сегодня чувствуешь? - от падения он пострадал больше неё: сломаны два ребра, ключица, растяжение запястья левой руки, ушиб колена и большая кровопотеря от травмы головы, но он не провел в койке не более 2 часов после падения. Как только прошли головокружение и тошнота, он доковылял до ей покоев, осев в кресле у её ложа.
Когда Тьма давала её сознанию выплыть в реальность, первое, что Креция видела, это осунувшееся и изможденное лицо Цезаря, который каждый раз спрашивал о ней:
-Ты как? - при этом он не делал попыток взять её за руку или прилечь рядом, - Скажи, где болит! Ты нормально видишь? В глазах не двоится? Пить хочешь? Может, поешь?
Он не извинился за то, что стал причиной их падения... вслух... но на протяжении последних трех суток он только и делал, что извинялся своим поведением и делами...
-Хорошо, - это было ложью. Живот сводило так, что хотелось выть. Может, она и не скинула нежеланное дитя, но, видимо, причинила ему вред в достаточной степени.
-Хорошо, - он сел в кресло, потирая обмотанную бинтами грудь, - отец рассказал мне, что собирается избавить тебя от ненавистного брака со Сфорца. Ты рада?
-С чего он взял, что я упала с лестницы, желая покончить с собой?
-Они хотели, чтобы врач осмотрел тебя, я сказал, что нельзя. Ты и так хочешь умереть из-за осквернения браком со Сфорца. Унижения от осмотра ты не перенесешь. - он замолчал, испытующе глядя на Крецию, - Ничего другого мне в голову не пришло, а действовать нужно было спешно. Или мне следовало промолчать и позволить отцу узнать твою маленькую тайну? - От этих слов она вздрогнула, поежившись. Будто он отвесил ей увесистую пощечину. - Я подслушал ваш разговор с Нони. Ты умудрилась заплакать, внушая бабуле, что тебя изнасиловал неизвестный. Могла бы придумать что-нибудь новенькое. Почему бы не признаться всем, что ты хочешь поменять никчемного мужа на его Создателя? Кастуччи будут рады новому союзу с Неаполем.
-...?!? - Кеси почувствовала, как горлу подкатывает тошнота, - Ты сейчас говоришь о Создателе Сфорца... об отце Санчии, Горацио Арагонском? - Том самом ублюдке, что натравил на них с Джованни шайку ублюдков, подстерегающих их на пути в Пезаро сразу после неудавшейся консуммации брака? - Это его ты видел со мной?
-О, ради Бога, прекрати это, Креция, - Цезарь встал с кресла, подходя к окну и выглядывая во внутренний дворик, - у меня нет сил это слушать, правда! Думаю, ты в любом случае рада. У тебя будет новый муж и ребенок от него. А еще ты обретешь бессмертие в скором времени и подарит тебе его не Мефисто, а этот Арагонский. Ты ведь любишь убивать одним выстрелом двух зайцев, правда? Твоя сила достанется глупышу Хоффрэ, а ты получишь гораздо более влиятельного защитника, чем я. Я долго думал над всем этим и решил, что Сфорца даже повезло, что его убьют. Он, по крайней мере, не будет вынужден наблюдать за вакханалией, которая скоро начнется.
Впервые знание Цезаря об истинной сущности Креции сыграло против неё. Он подумал о самом худшем. Но это его выбор. Она ни за что не станет переубеждать Цезаря, если это может повлечь его гибель. Проклятый Арагонский, какого черта он лезет в её жизнь? Какое право имеет переворачивать все с ног на голову? Погодите, стоп, стоп!
-Ты сейчас сказал, что у меня будет новый муж... - она попыталась погасить волну ужаса, накрывшую её с головой... - и ты назвал имя Арагонского, - но не получалось...
-Вопрос о новом браке с Арагонским решен, - Цезарь обернулся к ней, демонстрируя мрачную ухмылку, - мне хотелось сообщить тебе об этом первым и посмотреть на твое лицо. Что-то не похоже, что ты довольна исполнением своих желаний. - она была контужена свалившейся на неё информации, - что ж, оставлю тебя одну переваривать последние новости. Думаю, к разговору с Папой ты будешь более готова, чем со мной.
Когда дверь за Цезарем закрылась и шаги стихли в отдалении, насмерть перепуганный паж неловко выбрался из-за ширмы, растерянно озираясь по сторонам.
-Ты сможешь передать Джованни подслушанный разговор слово в слово? - тот кивнул, стараясь не глядеть на Лукрецию, - Хорошо. Уходи через служебные ходы и по-тихому!
Когда за пажем тихо притворилась дверь, Креция сокрушенно вздохнула, унимая гнев:
-Новый план? - поинтересовался Дагон, все время сидевший на спинке постели.
-Как будто у меня есть выбор! - проворчала Креция, - Этому новому браку не бывать!

***
Креция не стала дожидаться утра, собрала вещи и бежала в монастырь Сан-Систо. Никто не должен знать о том, что ей предстоит родить, тем более, от кого. Она надеялась, что паж доедет до Джованни и все тому передаст, тем самым дав Сфорца фору в предстоящем противостоянии. Кто знает, может, он сумеет прикончить Гора до того, как тот выпустит свое скорпионье жало. Дуракам иногда везет по-крупному...

***
Спустя два часа Родриго узнал, что Креция скрылась, еще через час дон Мичелотто выяснил - куда. Начался «крестовый поход»: первым отправили Цезаря, уповая на то, что парень подберет нужные слова, способные вернуть «заблудшую душу» домой.
-Это ты брякнул, не подумав, о предстоящем Креции замужестве, - истерично кричал Родриго, даже не подозревая, что его планы летят к чертям собачьим не потому, что Креция не желает менять шило на мыло, а из-за меняющейся день ото дня фигуры дочери. Очень скоро тайное станет очевидным для всех, у кого есть глаза. - тебе и исправлять ситуацию! Как мы сыграем свадьбу в июле, если Лукреция заперлась в женском монастыре, куда мирянам путь заказан? Кто её туда пустил? Я выясню и накажу этих своевольных баб! Если она не уступит, передай ей, что я пошлю Хуана взять монастырь штурмом за её укрывательство, а всех послушниц предам анафеме...
Но монахини не пустили его даже на порог святой обители, молча выслушали послание Папы и благословили юношу на благополучный обратный путь.

***
09.06.1497 года. Женский закрытый монастырь Сан-Систо.
Следующей направили Санчию. Креция вышла к ней, но подруги говорили через ворота:
-Ты знала, что отец планирует выдать меня за твоего... - начала Креция дерзко, без предисловий, но когда дошла до имени Горацио, резко сдулась, - так знала?
-Год за годом я наблюдала, как у вас не складываются супружеские отношения с Джонни и в тайне надеялась, что ты сумеешь оценить его доброту и мягкость. Но правда в том, что тебе нужна сила и властность. Твой муж должен быть сильнее тебя, чтобы ты захотела следовать за ним, а не тащить его за собой. Я очень надеялась на то, что этот брак случиться и самые дорогие мне люди будут всегда рядом со мной...
-Ясно, - «Ещё одна Иуда» - Скажи Родриго, что я не собираюсь возвращаться домой... пока что! Я здесь по своей воле и вернусь домой после того, как отец аннулирует брак, при этом Сфорца не должен быть убит. И ещё передай, если он пошлет Хуана брать монастырь, я довершу начатое. Подать с башни повыше, чем с лестницы. Этот полет убьёт меня наверняка... или искалечит. Ему все равно не удастся навязать мне то, чего я не желаю. Этого брака не будет, Санчия, только через мой труп!
-Ты слишком категорична, - проворчала девушка, притопнув ногой от раздражения, - хотя даже не понимаешь, от чего отказываешься. На этот раз ты будешь счастлива! Включи мозги, зачем тебе быть здесь? Ты и монастырь: звучит, как богохульство...
-Не больше, чем ты и Хуан, - резко парировала Креция, цепляясь за металлические прутья и ловя на себе испуганный взгляд Чии, - да, я о вас все знаю.
-Это было только один чертов раз и больше не повториться! – дрожащим голосом пообещала девушка, пытаясь ухватить ладонями руки Креции, но та успела отцепиться и отойти на шаг назад, - это была ошибка, о которой я сожалею!
-Эта ошибка стоила моему родному человеку литр слез и одно разбитое сердце.
-Я призналась Хоффи и поклялась ему, что такого больше не повториться, - по щекам Чии потекли слезы, - мы поплакали вместе и он меня простил, почему ты не можешь?
-Потому что никто не научил меня прощать, - тихо ответила Креция, отвернулась от той, которую прежде звала лучшей подругой, и ушла, игнорируя её рыдания и мольбы...

***
Когда Креция впервые встретилась с Педро Кальдероном, она была очарована его утонченно красивым лицом, небесно-голубыми глазами, ангельской улыбкой и нежным бархатным голосом. Само олицетворение доброты, веселья и озорства.
-Добрый день, герцогиня, у меня для вас письмо от Папы. - даже то, что он оказался всего лишь посыльным Борха, не испортило ей приподнятого настроения. Он вручил ей письмо и остался до позднего вечера, играя на домре старинные испанские баллады. Его звучный тенор оказался настолько приятен её слуху, что Кеси не только расслабилась в его компании, но даже умудрилась заснуть на его плече и сон не принес ей кошмаров...

***
Она пробудилась от зычного стрекота сверчков. Открыла с легкостью глаза и поняла, что находится на улице ночью. Креция ждала, когда извечная усталость ляжет грузом ей на плечи, вспомнится кошмар, сгустится Тьма, но ничего не происходило. Она сняла его руку со своего плеча, поднялась на ноги без усилий и посмотрела ему в глаза:
-Ты должен остаться здесь, - его растерянность и смущение понравились ей, - со мной!


_________________

Огромное спасибо за классную проду!!!

как уже стало нормой, на здоровье! + новый кусочек проды)))
_________________

 » ГЛАВА XV Можно делать ставки, кто кого живьем сожрет?

***
13 июня 1497. Флоренция. Италия. Выступление Савонарола на площади Синьории.
-Такие чревоугодники, распутники и убийцы, как Борха, позорят Испанию, называя себя испанцами. Они жадные, вероломные евреи, считающие себя выше других людей. Выше тех, кто преподнес им власть на золотом блюдечке! - жители города одобряюще загудели, выбрасывая руки вверх. Их было так много на большой площади, что яблоку негде было упасть. - Они жируют, пока мы умираем от голода. Ступая по головам на папском конклаве перед избранием Борха клялся, что улучшит нашу жизнь, но стоило ему сесть за престол, он забыл о нас. Может, у него мозги находятся в том месте, на котором он сидит? - народ взорвался от смеха. - Говорят, Родриго видели в Римини на пляже. И что без папской рясы от похож на зажравшегося толстожопого борова, - снова ржание. - особенно на фоне его худощавой шлюхи, которая годится ему в дочери!
-Он же вроде вышвырнул Фарнезе из Ватикана! - выкрикнул осведомленный из толпы.
-Некоторые ушлые бабенки похуже репея будут, сколько не пытайся снять их с себя, они снова насмерть прицепляются! - люди рассмеялись. - Уверен, каждую ночь перед сном она молится о том, чтобы однажды он сдох, елозя по ней...
-Скажи нам о детях Борха! - закричала девушка из первых рядов, - о Цезаре и Хуане...
-Слышали последние новости из Рима? Поговаривают, что эти бестолковые ублюдки помирились и теперь дружат против белобрысой змеюки Лукреции...
-Я слышал, что Хуан учит жену Хоффрэ, как лучше всего ублажить его брата!
-Ставит раком и впендюривает ей! - один из мужчин показал действо наглядно.
-Да все знают, что трусливый Хуан и на лошади без седла не усидит, сомневаюсь, что ему хватит сил прокатиться на неаполитанской необъезженной кобылке... - и снова народ засмеялся над словами Савонаролы, - а вот кобелина Цезарь, не пропускающий ни одной юбки, мог бы научить Санчию всяким непотребностям. Говорят, потаскуха Креция его бросила и теперь он ходит в маске Арлекино по городу. - люди загудели, - Каждый носит траур, как умеет. - По толпе прошлась волна злорадного хохота. - Это ещё что! Когда я узнал, что «исчадие ада» ушло из семьи в женский монастырь, знаете, о чем я подумал? - мужчина задумчиво почесал висок, - У вас есть предположения?
-В ней проснулась совесть, загрызла её почти насмерть и заставила бежать из дома?
-Она подсунула свой чай кому-нибудь не тому и теперь скрывается от возмездия?
-Наконец-то милостивый господь добрался до неё, подарив ей просветление?
-Я слышал, что Папа готовит аннулирование её брака, так как уже подыскал для неё нового мужа. Если Ватикан не даст ему это сделать, Креция овдовеет. - Джироламо породил тягостную тишину. - Если Ватикан уступит напору Папы, нас ждет скандал века! Где ещё мы с вами насладимся цирковым представлением, где конченная шлюха будет не просто утверждать, но и представлять доказательства своей нетронутости?
-Ей же нужно доказать, что муж её не трогал, а не свою невинность! - выкрикнул «впендюрист» - Притащит с собой СПИСОК тех, с кем проводила дни и ночи; табун кобелей подтвердит: кто, когда и как её объезжал. Комиссии придется согласиться, что у лося рогатого не было ни времени, ни возможности объездить дочь шакала.
-Остается только посочувствовать новому барану, которого готовят на заклание.
-А уже известно, кто «новая жертва» Борха? - раздался ропот в толпе.
-Говорят, что это брат Санчии Арагонской. - Ответил Савонарола, потирая кончик носа. - Я его не встречал, но очевидцы поговаривают, что он хорош собой, как Адонис. Ему в этом году исполнится шестнадцать, но это не помешало ему перетрахать всех красоток Неаполя и Пизы, где он учился. Ещё он подружился с Хуаном, так что дочери геены и шакала с ним несладко придется. Нам с вами снова скучать не дадут...
-Что, уже можно делать ставки, кто кого живьем сожрет? - выкрикнул «впендюрист» под одобрительное улюлюканье толпы. - Ставлю на гадюку! И года не пройдет, как её в третий раз выдадут замуж. Слышал, у Папы большой список «баранов на заклание».

***
Монастырь Сан-Систо. Тем же днем после обеда дочь геены и шакала лежала на пледе в теньке, наслаждаясь волшебной игрой Перотто на домре и его чудесным голосом. Она привыкла, что рядом с ним чувствует покой и легкость. Это давало ей возможность немного передохнуть, спокойно обдумать ситуацию и составить новый план действий.
-Утром вы припозднились, - он посмотрел на неё лучистым взором, - плохо спали?
-Я соскучилась по семье. - Проронила Кеси, отводя глаза в сторону. - Писала им письмо.
-Здорово! Я мог бы отвезти им его - предложил Перотто с улыбкой - хоть сегодня!
-Правда? - Лицо Креции озарилось улыбкой, - Но я не хочу отпускать тебя сегодня! Все дела оставим на завтра, прошу, повтори для меня песнь «о падении Утренней Звезды»...

***
14 июня 1497 года. «Виноградник Ваноццы». Эскулинский холм. Рим.
Ванноцца собрала трех сыновей за ужином в своей таверне с одной целью: примирить детей. Но Хуан в течение вечера игнорировал бледного Хоффрэ и провоцировал Цезаря на конфликт, цепляясь к его карнавальной маске, делая непотребные предположения о причинах ухода Креции в монастырь и намекая на то, что она спит с посыльным.
-Ты же знаешь, что наша сестричка просто не способна заснуть в одиночестве, - бузел он, выпивая... уже черт знает какой бокал домашнего пойла, которое Ванноцца почему-то называла вином. - все знают, что у неё бешенство матки или как это называется...
-Хуан, немедленно прекрати клеветать на сестру! - осадила его возмущенная Катанея.
-Может, ты просто завидуешь, потому что тебя давно не трахали? - съязвил Цезарь.
-Это не я спустил её с лестницы... - они сцепились, но слуги успели их разнять.
Ванноцца с горечью разглядывала сыновей, не в силах подобрать слова, которые помогли бы им вспомнить время, когда они все любили друг друга... Даже отсутствие главной зачинщицы ссор Лукреции не спасало ситуацию:
-На твоем месте, я сидел бы тихо и не вякал, - зло процедил Цезарь, задетый за живое, - ты пустое место, Хуан. В семье играешь роль парии, постоянно жалуясь, что тебя третирует девчонка, которая на 6 лет младше тебя! В армии же прославился тем, что присваиваешь чужие заслуги. Все знают: Орсини в Испании побил Гонсалво де Кордоба, а не ты. Солдаты высмеивают тебя за спиной, называя трусом и неудачником...
-Цезарь, он тебя специально заводит, хватит идти у него на поводу, - попросил Хоффрэ.
-Имел я Гонсалво де Кордоба! - выкрикнул зло Хуан, резко вскакивая на ноги и роняя стул на пол, - И тебя имел, когда Папа назначил меня главнокомандующим, а тебе кинул, как подачку, кардинальскую шляпу! - он зло усмехнулся, переводя взгляд с Цезаря на Хоффрэ - И твою жену я тоже имел. Правда не раком, как люди судачат, а просто...
Люди Ванноццы увели Хуана прежде, чем он успел излить свой яд на ближних до конца. Ей пришлось успокаивать взбешенного Цезаря и впавшего в меланхолию Хоффи. Она вынудила их остаться ещё на три часа, надеясь, что этого времени Хуану хватит, чтобы без приключений добраться до дома. Никаких драк сегодня на улицах Рима.
-Вы просто убиваете меня, - тоскливо призналась она, заметно охмелев от вина.
-Тебе нужно смириться, мама, - тихо пробормотал Хоффрэ, - с тем, что твое сердце будет болеть покуда жив Хуан и все его злодеяния. Горбатого только могила исправит.

***
Благоразумно задержавшись у матери почти до рассвета, Цезарь уложил изрядно напившегося Хоффрэ в гостевой комнате и стал прощаться с матерью:
-Останься у меня и проспись. Ты же еле стоишь на ногах и валишься от усталости, - просила Ванноцца, хватая сына за широкие плечи. - К обеду с Хоффи вернешься домой...
-Я слишком много выпил, чтоб сейчас смог заснуть, мама, - Цезарь ласково высвободился из её объятий, - прогулка на свежем воздухе приведет меня в чувство. Дома посплю.
На улице наступали предрассветные сумерки, было не так изнывающее жарко, как днем. Настроение отвратительное. Будь Креция в городе, он отправился бы к ней. Или нет, она больше не ждет его. Она ждет другого! Вместо того, чтобы успокоить, как обычно, мысли о сестре еще больше раздосадовали и огорчили его. Цезарь приложился к бутылке вина, которую ушло прихватил с собой из-за стола. Он был так пьян и нуждался в угле, где бы приткнуться. Медленно, пошатываясь он шел домой, но путь казался чертовски длинным. Еще глоток вина. Какого черта он не сел на лошадь? Сейчас уже был бы дома! Цезарь неуклюже присел на ступени ближайшего дома и выпил залпом треть бутылки. Глаза слипались, один вздох и он повалился наземь, заснув прямо на ступенях.

***
...Он был во Тьме, дымчатые тени тянулись к нему со всех сторон, пытаясь схватить...
Цезарь проснулся с ощущением резкого падения, весь продрогший, с сильной мигренью.
-Вот же ж черт... - он попытался подняться, но упал. Ноги его не держали. С энной попытки ему удалось встать. Тело болело так, будто по нему табун коней пробежался.
Цезарь добрался до дворца часам к десяти, отправившись прямиком на конюшни. Какое облегчение было видеть свою лошадь и лошадь Хофре. Конюх уже расседлал их и приступил к чистке копыт от красной речной глины. Какого черта Хоф забыл у реки?
-Мой брат Хофре благополучно вернулся домой? - Беспокойство судорогой скрутило его.
-Да, кардинал Борха. - быстро ответил помощник конюха, не поднимая глаз на Цезаря.
-А мой брат Хуан? Он вернулся? Где его лошадь? - хмуро уточнил Цезарь, озираясь.
-Нет, кардинал, - ответил юноша, тщательно смывая глину, - пока еще нет...
Кивнув, Цезарь направился к себе. До Хуана ему не было дела: мог бы и не возвращаться. К Хофу он зайдет ближе к обеду, а сейчас его ждут... горячая ванна и мягкая постель.

***
«В твоем доме смерть... кто то молодой...» - Цезарь пробудился от кошмара, а слова Нони продолжали набатом долбить его мозг. Разве Креция не скинула его дитя сразу после проклятого предупреждения? Мотнув головой, он протер опухшее с похмелья лицо, нацепил маску и встал, судорожно одеваясь. Выглянул в окно. Сумерки?!? Он что, проспал весь день? Пошел в покои Хоффрэ, но сердитая Санчия не пустила его на порог, сообщив, что гулящего братца стоит поискать у грязных шлюх в ближайшей таверне. Хуана также никто не видел из попавшихся ему слуг, комната Хуана была пуста и не тронута. Цезарь не знал, что подтолкнуло его, но он отправился к берегу Тибра. Только здесь лошадь Хофре могла испачкаться красной глиной. Это место находилось в стороне от дороги, ведущей от поместья матушки к дому Борха. Зачем брату понадобилось делать такой крюк? Решил освежиться? Цезарь заметил маленькую лодку, привязанную к потемневшим от времени и воды опорам причала, а в ней - спящего старика. Если он проводит здесь каждую ночь, то мог видеть Хофре или Хуана?
Цезарь подошел к причалу и разбудил старика громким криком:
-Я ищу главнокомандующего папской армией Хуана Борха. - он постарался сделать лицо дружелюбнее, заметив, что напугал рыбака криком и маской. - Расскажи мне о прошлой ночи. Ты не заметил ничего подозрительного? - Произнося эти слова, он подбросил в ладони золотой дукат. Рыбак выглядел достаточно нищим. Монеты будет достаточно, чтоб развязать ему рот. Заметив дукат, старик начал рассказ о событиях прошедшей ночи. С каждой минутой монолога, сопровождаемого тягостными паузами, лицо Цезаря менялось в окрасе: покраснело, побледнело, а ближе к концу посерело. - Никто не должен знать о том, что ты видел. - он отдал ему весь мешок с дукатами.
-Я уже обо всем забыл! - заверил его рыбак, его глаза были полны страха за свою жизнь.
-Смотри, чтоб длинный язык не подкосил твой род до седьмого колена, - выдавил Цезарь сквозь стиснутые зубы - попрощайся заранее с родными, если снова заговоришь.
-Я понимаю, сеньор, - боязливо прошептал старик, стараясь не смотреть на Цезаря.
Разворачиваясь и уходя с причала Тибра, кардинал понятия не имел, что ему делать с полученными сведениями об убийстве Хуана и тех, кто это злодеяние совершил. Черт, да только что заплатил единственному свидетелю, чтобы он молчал до самой смерти!

***
Цезарь развернул письмо от Креции: «Я знаю, ты слишком зол на меня, чтоб понять, в какой ситуации оказалась семья. Пожалуйста, сделай над собой усилие и постарайся не разрушить то, что у нас осталось. Ты был для меня больше, чем просто брат, друг и возлюбленный. Ты открестился от наших отношений, но не отрекайся от дружбы. Если ты тоже перейдешь во вражеский стан, это убьет меня прежде, чем это сделает ублюдок бессмертного, взращиваемый моим телом помимо моих воли и желания. По-прежнему люблю тебя, безумно скучаю, твоя единственная сестра Лукреция Борха.»
Закончив читать послание, он скомкал письмо, раздражённо бросив его в угол комнаты. Как она посмела написать, что это он от неё открестился, когда сама променяла его на более влиятельного покровителя? И что ещё?.. Ублюдок? Помимо воли и желания? Он бросился на колени, поднимая с пола смятое письмо, разглаживая и перечитывая его:
-И что это, черт подери, должно значить? Кеси, ты хочешь усидеть на двух стульях?

***
Борха тоже получил письмо от дочери: «Отец, прошу тебя ещё раз все хорошо обдумать. Сфорца не заслужил смерти. И позорного аннулирования брака тоже. Если бы я могла выбирать меж сохранением союза с Миланом и новым союзом с Неаполем, я выбрала бы Милан. Достаточно того, что мы приняли Санчию в члены семьи. Поддержка Неаполя нам обеспечена в любом случае, поэтому так важно сохранить мир с Миланом. Нельзя плевать в колодец, откуда пьешь воду: ты сам меня этому учил. П.С. Так же прошу избавить меня от присутствия Мичелотто. Хоть за все дни я ни разу не видела его, но постоянно чую его запах. Немедленно отзови цепного пса домой!»
-И что она пишет? - поинтересовалась Джулия, гладя заругавшегося Папу по волосам.
-Эту девчонку умом не понять, - поднявшись с колен любовницы, Родриго сел на постели - То разведи её немедленно, то не смей её разводить! Мне разорваться что ли? Я уже сговорился о новом браке и не дам задний ход. Я уже выбрал членов Комиссии...
-Просто дай ей время, пусть посидит в монастыре, подумает, что для неё будет лучше. Меня радует одно: Креция настроена миролюбиво. Может, она начинает взрослеть?

***
Мефисто несколько раз перечитал послание от Крестницы и каждый раз ему казалось, что смысл написанного на бумаге ускользает от него. Он положил пергамент в чашу, облил маслом и поджег. Как все могло дойти до столь необратимых результатов? Когда прозвенел первый тревожный звоночек и где он, проклятье, в это время был?..

***
В конце июня 1497 до неё дошли слухи о гибели кого-то из членов семьи Борха. Услышав вскользь об этом от недавно поступившей в монастырь послушницы, Креция закатила сцену, требуя, чтобы та повторила сказанное ещё раз. Кто из Борха умер?
-Простите, сеньора, - она упала на землю, избегая смотреть в глаза Креции - Мне очень жаль, что вы узнали о смерти брата таким способом. Я выражаю вам искреннее сочувствие. Вместе с вами скорбит весь Рим... да что там, вся Италия плачет с Папой.
-Который из братьев? - Креция даже не пыталась скрыть дрожь в голосе, - Кто? - она схватила девчонку за руки, заставила подняться на ноги и с силой встряхнула её, так, что у той зубы клацнули. - Да говори же ты, не стой, будто в рот воды набрала!
-Речь шла о вашем старшем брате. Говорят, Хуан пошел купаться и утонул в Тибре.
-Хуан? - Лукреция зажмурилась, дрожащей рукой убирая волосы с лица, - Он утонул?
-Жители не верят, что это несчастный случай. Очевидцы говорят, что тело почти не вздулось, хотя достаточно долго пролежало в воде и на теле живого места не было...
-И что это значит? - глаза у Креции сделались тревожными, как у раненой лани
-Я не знаю, сеньора, -послушница опустила глаза к полу, - я ничего в этом не понимаю...

***
Поскольку Мичелотто исчез после её письма к Родриго, пришлось ждать возвращения Перотто (он отпросился навестить мать в Милано-Моритима и пропал на неделю).
-Рассказывай - потребовала она, опустив их привычное дружеское приветствие и перейдя сразу к делу. Желание узнать о произошедшем перевесило всё. - о Хуане!
-Я умолчал о новостях, зная, что это тебя расстроит, - начал сбивчиво Перотто, - а в твоем состоянии нельзя нервничать. Но узнать о брате от новенькой послушницы, такого ты точно не заслужила. Я сожалею, что не рассказал тебе сам. Сразу, как узнал.
-Ты знал и молчал? - закричала Креция, - Что ты за друг такой?!? Я должна знать все детали. Понял? Почему люди думают, что это убийство? И кого обвиняют? Черт, это случилось больше месяца назад, а я узнаю обо всем последней! Убийц нашли?
-Нет, убийц не нашли - тихо ответил Перотто, - Твой отец подозревает даже щель в полу. Истерия Родриго дошла до абсурда: всех подслушивают и за всеми приглядывают, он даже думал на Хофре - Креция с трудом сглотнула - после того, как все узнали об интрижке Хуана с его женой. Благо Ванноцца обеспечила твоему брату железное алиби...
-У Хуана было много врагов. Уверена, что убийца не из семьи. - убежденно сказала она.
Усадив Крецию на скамью, Перотто сел рядом, обнял её за плечи, тихим убаюкивающим голосом продолжив рассказ о том, как вначале нашли слугу, сопровождающего Хуана от дома матери во дворец в тот поздний вечер. Оруженосец был сильно избит:
-Его нашли на пьяцца делла Джудекка без языка и пальцев на руках. Потом нашли лошадь Хуана без одного стремени. Хуана начал искать весь город. Они нашли рыбака, который показал, что трое или четверо сбрасывали труп с лошади, но он не смог разглядеть их во мгле. Сослался на плохое зрение и отказался описать их приметы. - Перотто замолчал, - Они начали искать его в реке сетями и крюками, обследуя дно. И три дня спустя выловили тело. Дуарте Брандао опознал Хуана, хоть он и успел пролежать в реке чуть больше недели. Видишь ли, его не сразу хватились... Поскольку ценные вещи не пропали, это не квалифицировали, как убийство с целью ограбления...
-А как квалифицировали? - Креция отвела глаза. - Что они с ним сделали? Говори!
-На спине Хуана насчитали 9 колотых ран… - Перотто запнулся на полуслове, но все же продолжил - не считая перерезанного горла. Они квалифицировали это как совершенное жестоким образом убийство, отягощенное беспомощным состоянием жертвы...

***
В ночь с 09 на 10 августа1880 г. Хатива, Валенсия. Испания. Келья Джакомо.
Джакомо надолго замолчал, глядя перед собой в пустоту, будто заново переживал события давно минувших дней. Кэш окликнул его, пощелкал пальцами перед лицом, даже дал легкую пощечину - ноль эмоций. Мужик завис надолго и всерьез.
-Значит, я не узнаю сегодня, насколько велико участие Лукреции в гибели Хуана?
-Так, а чё тут узнавать, ясен пень, что это она его грохнула, - услышав позади себя дружелюбный голос Романа, Кэш едва удержался, чтоб не подпрыгнуть на месте и не прибить юродивого за то, что тот наловчился незаметно подкрадываться. - Да тут все знают, на что способна дочь шакала и гиены, а особенно если ставки в игре высоки!
-Тебя сюда приглашали? - Кэш медленно обернулся к новообращенному и сразу заметил, что тот на себя напялил. - Какого черта ты нацепил монашескую рясу?
-Он в ней родился и умер, - Джако, кажется, отпустило, - ты тоже скучаешь по тем временам, Савонарола? Когда народ шел за тобой и любил тебя больше Борха?
-Савонарола? - черты лица Кэша заострились, - Тот самый, что поносил Лукрецию?
-Тогда никто не верил мне, что она - исчадие ада, но теперь все знают, что я прав!
-Благодаря ей ты «вернулся», - в голосе Кэша слышалась угроза, - так что заткнись!
_________________

Добрый вечер!
Очень интересная у вас история
Захватывает с первых строк. Принимайте в читатели)
_________________

Добрый вечер)


Была бы рада чудь более развернутому мнению) Как вам герои? За кого переживаете?


С удовольствием)
_________________

Я пока не определилась с симпатиями, безусловно, впечатляет такая сильная любовь, как у Лары и Кэши, которая не угасает, но это в какой-то мере и пугает,))
Ну и конечно очень много тайн. А так меня заинтересовали все герои)))
_________________

Спасибо за ответ, Ника)
_________________

 » ГЛАВА XV Новые знания… Касстуччи бился до последнего.

***
сними эту штуковину и прищеми задницу. - Кэш указал на свободный пуф, и повернулся к Джако - Почему этот придурок помнит свою прошлую жизнь, а я нет?
-Почему я должен тебя слушать, - ворчал Роман, с трудом пытаясь стиснуть рясу с широких накачанных плеч, - ты не веришь в Создателя и служишь этой ведьме...
-И он не должен был помнить. - Джако нахмурился, обращаясь к Роману, безуспешно сражающемуся с рясой. - Ты помнишь, что происходило с тобой во Тьме?
-Как Борха шантажировала меня, чтобы я принял Силу и пошел с её мужиком?.. - новообращенный слегка поднажал и шелковая материя жалобно затрещала по швам.
-Ты вообще пил из Кубка или нет? - перебил его раздосадованный Кэш.
-Я хотел, - разорванная ткань осела на пуфе, - я люблю вино, поэтому не отказался выпить, когда Дагон предложил, но Лукреция схватила Кубок первой и со словами: «обойдется» вылила вино на выжженую землю. - Он почти с обидой посмотрел на Кэша. - Ты бесишься, что я обзываюсь, но она первая меня задирает. Как хорошо относится к тому, кто плохо относится к тебе? Если ты велишь ей перестать...
-Человека нет в живых, кому и что я должен велеть перестать? - Кэш бесился не из-за слов Романа, а из-за того, что тому можно было пропустить 10 лет беспамятства, а ему нет! Десять лет, которые они с Ларой могли бы провести вместе, а не в разлуке!
-Он не знает, - сказал Джако, качая головой Роману. Кэш принял это за сигнал: «Молчи!»
-Чего я не знаю? - этим взором можно было бы прожечь дыру в бетонной стене.
-Это между тобой и Крецией, если она захочет сама тебе рассказать...
-Да брось выделываться, - Роман рассмеялся, - ты только что рассказал ему, что Креция проделала со своим старшим братишкой, хоть и опустил самые... «пикантные» детали, а это стесняешься сказать? Это не секрет. Все, кто был на суде над Крецией, знают, что изгнание - это лишь часть наказания... - Роман перестал лыбиться, когда Кэш резко развернулся к нему. Черты его лица были искажены яростью. Яркие всполохи огня от проявившегося лика Зверя оранжевым силуэтом очертили его тело:
-И что у нас с оставшейся частью? - он был в трех метрах от Романа и в следующую секунду уже держал его за ворот рубахи, отрывая от пола и норовя размазать по стене. Джакомо дернулся было к ним, но мощный угрожающий рык, сотрясший стены кельи, заставил его остаться на месте. – Чего замолчал? Язык в жопу засунул?
-Её обязали держаться бездумно розданных клятв, в противном случае она угодит в Небытие прежде установленного срока... - Зверь внутри Кэша неистово забился, пытаясь вырваться наружу. - Аа! - Роман закричал, когда всполохи огня с руки Кэша перекинулись на его рубаху и обожгли ему грудь, - Отпусти меня, я и так все расскажу!
-А так расскажешь быстрее и без любимых тобою красочных эпитетов...
-Она не может отказать тебе, - закричал Джакомо, бросаясь к ним и пытаясь оттащить Кэша от Романа, - пусти, ты убьешь его своим огнем! - Но причина разнимать их сама собой отпала: огонь исчез также внезапно, как проявился, а вместе с ним Лик Зверя.
-Не может мне отказать? - рука Кэша разжалась и Роман неловко шлепнулся на пол.
-В свое время Креция давала обещания, не думая их держать, поэтому на суде она заставили её выбрать пять клятв в отношении тебя, Цезаря, Хуана, Мораг и Гора, которые она должна будет «держать» на протяжении последующих перерождений.
-Что за обещания? - Кэш почувствовал, как у него пересохло небо. - Выкладывай!
-«1) я обещаю, что моя жизнь будет неразрывно связана с жизнью...» - начал Джако, отходя от мужчин и усаживаясь на диванные подушки. - Креция побледнела от этих слов, но стоило ей прикинуть, что это очень даже удобная клятва, если она будет неразрывно связана с тобой, как они добили её следующей - «2) я обещаю, что впредь любой ценой защищу жизнь и здоровье…». В тот момент на нее никто не смотрел, потому что выражение бессильной ярости на лице той, что держала в чумном страхе Европу на протяжении четверти века, говорило о том, что она жаждет крови. И тот, кто осмелится поднять на неё взгляд, умрет страшной мучительной смертью...
-Да, я помню, она уже собиралась назвать тебя, Альфонсо, когда услышала следующую клятву: «3) обещаю, что впредь соглашусь со всем, что потребует от меня...» - Роман сипло рассмеялся, срывая с себя останки обожжённой материи, - Хоть на том суде я и был в свидетелях обвинения и мечтал, чтобы эту... упекли сразу в Небытие, но даже я был шокирован их требованиями. Они казались невыполнимыми...
-Четвертая клятва звучала так: «4) я обещаю, что больше никогда не причиню вреда…».
-И последняя клятва, - Роман поднялся на ноги и поспешно отошел от Кэша, будто ждал от него новой вспышки ярости. – «5) я обещаю, что больше не буду мстить…».
-Учитывая, что к смертям четырех из названных персонажей Креция имела самое непосредственное отношение, ей пришлось выбирать методом исключения. - Роман заметил, как вытянулось лицо Кэша от названной им цифры. - Я не обсчитался. Твоя гибель тоже на её совести, так что подумай, кому ты так безоглядно доверился!
-Ты значил для неё больше, чем остальные вместе взятые, поэтому третью клятву она отдала тебе. Для Креции это выражение высшей степени доверия. - Джакомо ухватился за бутыль бурбона, выяснил, что она пуста, и попросил Романа принести из погреба ещё. - Но именно эта клятва сохранила в Цезаре веру, что его Кеси с тобой не потому, что таков её выбор, а потому, что выбора у неё на самом деле не было... - в келье повисла тягостная пауза. Кэш пытался осмыслить сказанное.
-Думаешь, это правда? - он мучительно вспоминал, как предлагал ей поехать с ним...
-Нет. - Джакомо повернулся к Кэшу, - Креция слишком изощренная, чтобы делать то, что ей не хочется. Уверен, она нашла бы способ, как избежать поступков, которые ей претят. По крайней мере, все её последующие расстановки клятв это доказывают...
-А что этот полудурок имел в виду? - тихо спросил Кэш после очередной паузы, усаживаясь рядом с Джако. - Когда сказал, что моя гибель на её совести...
-Креция винила себя, когда тебя не стало, - также тихо ответил Джако, - за то, что не смогла уберечь, как ни пыталась. Ни действием, ни бездействием она не пособничала твоим убийцам, запомни это. Ты оказался единственным близким человеком, потерю которого Лукреция не просто заметила, но и не смогла... по сути... пережить.
-Первая клятва досталась Цезарю? - Кэш невольно вспомнил встречу с Ларой в Новом Орлеане. - Она показала мне, что если ранят его, то рана появится и у неё.
-Показала? - Джако криво ухмыльнулся. - Говорю же, Креция поступает по-своему даже в самых бесперспективных ситуациях. - Он покачал головой, тихо рассмеявшись. - играет на слабостях своих недругов, оборачивая их глупости и просчеты против них. Те, кто формулировал клятвы для неё забыли простую истину: пространство не слышит частицы «не» и «ни». Обещания будущего и прошлого канут в лету, поскольку первого ещё нет, второго уже нет, существует лишь настоящее время. Креция воспользовалась их промахом и дала суду истребуемые клятвы. И только единицы слышали их суть: «1) я обещаю, что моя жизнь будет …разрывно связана с жизнью Цезаря ди Борха», «2) я обещаю, что … любой ценой защищу жизнь и здоровье моей сестрицы Мораг», «3) я обещаю, что ... соглашусь со всем, что потребует от меня Альфонсо Арагонский», «4) я обещаю, что больше ... причиню вреда Хуану ди Борха» и напоследок шедевр: «5) я обещаю, что больше ... буду мстить Горацио Арагонскому». Шикарно, правда?
-...!?? - Кэш промолчал, разглядывая «весельчака» через недовольный прищур.
-Сам прикинь: Цезарь решил, что теперь она никуда не отвертится, будет принадлежать лишь ему, но её клятва касается момента его смерти или ранения, а не жизни с ним.
-Но если бы я тогда смертельно ранил его, в Новом Орлеане, - Кэш закатил глаза к потолку, - она умерла бы прежде, чем мы сошлись. Так рисковать... было очень глупо!
-Твоя жена всегда говорила что, чем выше риск, тем больше шансов победить и тем лучше приз в победе. «У врага сдадут нервы раньше, чем у меня, потому что у меня нервов нет!» - процитировал Крецию Джако, ехидно ухмыляясь. - Ты знаешь, я за ней эти перлы одно время даже записывал... пока не понял, что она нисколько не шутит.
Они немного помолчали. Чувствуя неловкость, Джако заговорил первым:
-Теперь, когда ты знаешь об этих клятвах, риск для вас снижен до нуля, верно?
-Ты меня об этом спрашиваешь после того, как я чуть не испепелил Романа?
-О-о, дитя моё, твой буйный темперамент - твоя проблема, никак не моя…
И где нечистая носит этого оболтуса экс-Савонаролу? Случайно закрылся в погребе?
-Она действительно убила брата? - Кэш так странно посмотрел на Джако, тому невольно стало зябко. - Если бы она не убивала Хуана, то отдала бы ему клятву № 2, никак не Мораг, чью любовь Креция загубила, тем самым довела сестру до суицида.
-Так ты о Хуане? - уточнил зачем-то Джако. – И кто просветил тебя о Мораг?
-Мефисто. Он сказал, что Крецию не могли обвинить в убийстве Древней, поэтому её осудили за доведение до самоубийства с учетом смягчающих обстоятельств...
-Смотрю, старина Мефисто до сей поры не вышел из образа доблестного защитника. - Несмотря на тон, в голосе Джако не слышалось иронии. - Уж три сотни лет прошло с момента окончания суда над Крецией, где он выступал на стороне защиты, а Меф все пытается найти ей оправдания и отмыть до бела... - Он недовольно фыркнул сейчас? - Какой смысл говорить, что кошка белая, если она сама призналась, что она черная?
-На неё давили на суде? - Кэш сцепил руки на груди, чувствуя, что стало заметно прохладнее, - Её пытали? Они заставляли её давать показания против себя?
-Этого ничего не понадобилось. Креция спокойно отвечала на все вопросы по порядку, будто очень много лет ждала этого момента... когда ей дадут выговориться...
-Ей что-то давали? Может, какой-то напиток, который развязывает язык?
-Учитывая то, что она выдавала, - Джако откашлялся, - я бы решил, что ей давали не Сок Истины, а Напиток Жажды, усугубляющий самые ужасные черты в человеке. Тихим и ласковым тоном она говорила о таких страшных вещах, что иногда меня накрывал приступ паники, когда я оказывался один во Тьме. Мне начинало казаться, что её уже не спасти и изоляция в Изгнании самый гуманный для неё приговор...
-Если даже ты стал так думать, при хорошем отношении к ней, то как же остальные?
-Остальные требовали, чтобы Лукрецию Борха немедленно отправили в Небытие, ибо нет ей прощения за поступки, в которых она и не собирается раскаиваться...
-Но Мефисто продолжал защищать её?
-Да, Касстуччи бился до последнего. Он говорил, что это не Креция говорит с нами, а её Сила... Хаус! Что вина Креции заключается лишь в том, что она позволила себе утонуть в горе по утраченному возлюбленному и дала волю Хаус делать все, что только не взбредет в её шизанутый разум. Что все преступления совершала именно Хаус, взяв хозяйку под контроль и руководя поступками Лукреции ди Борха.
-Думаешь, это было не так?
-Я ни разу не видел, чтобы кто-то руководил ею, поэтому не поверил ему... тогда.
-А что ты думаешь об этом сейчас? - Кэш долго сверлил его потемневшим взором.
_________________

 » ГЛАВА XVІ: Мир, в котором вероломство Цезаря побеждает добро

ГЛАВА X V І: Мир, в котором вероломство Цезаря побеждает доброту.

Как только мы почувствовали гнев во время спора, мы уже спорим не за истину, а за себя.
Томас Карлейль.
Гнев - это краткая вспышка ненависти, страсть, помрачающая рассудок. И все, что родилось в этом чувстве, рано или поздно бумерангом ударит по нам.

***
24 июня 1497 г. Спустя три дня после того, как тело Хуана выловили со дна Тибра.
-Поклянись, что ты не убивал своего брата! - потребовал папа. - Клянись своей душой, нашей дорогой дочерью и сестрой... и знай, солжешь мне, будешь вечность гореть в аду!
Обвинение, прямо брошенное отцом в лицо Цезарю, привело парня в шок. Ведь он знал, кто повинен в гибели брата, но если укажет на истинного убийцу, разве ему поверят? «Что бы сделала Креция? Думай!» Он шагнул к Родриго, встретился с ним взглядом, прижал руку к груди и заговорил со всей искренностью, на которую был способен:
-Отец, клянусь, что я не убивал брата. И если я лгу, гореть мне вечность в аду! - Казалось, что отец больше всего на свете хотел поверить Цезарю. Сначала ожидание в неизвестности, а затем страшная находка подкосили Борха. Он постоянно повторял, что подрубили ствол их фамильного дерева и теперь того и гляди, все, что он с таким трудом создавал, рухнет под тяжестью грехов Борха; что их окружают одни враги и если они сумели так ловко избавиться от его самого сильного и перспективного сына, убить остальных не составит труда. Если он когда-нибудь узнает правду, это добьет его.
Первым взгляд отвел отец. Он рухнул в кожаное кресло, закрыв лицо трясущейся рукой:
-Спасибо, Господи, - он воздал руку к небесам - Иного бы я не пережил! Я верю тебе. Прости, Цезарь, что усомнился в тебе. Горе сжирает меня изнутри, если я не найду убийц Хуана... то не найду утешения... - он побледнел лицом, надолго замолчав, - Если бы ты сознался, я велел бы четвертовать тебя! Это ждет убийцу, когда я поймаю его...
-Могу себе представить... – От пронзительного взгляда папы Цезарю стало не по себе.
-Нет, не можешь. - По лицу старика потекли слезы - Иди, я должен помолиться о сыне.

***
25 июня 1497 г. Ватикан. Часовня при Соборе Санта Мария дель Пополо.
-Он выглядел настолько ужасно, что наш Папа Александр VI не решился хоронить его в открытом гробу. - послышалось сзади, - Я знаю человека, который видел его...
-Все говорят, что это сделал Цезарь. - мужской шепот совсем близко - Все знают, братья ненавидели друг друга. Теперь все достанется убийце. Какая ирония, не так ли?
Цезарь резко обернулся посмотреть, кто это сказал, но за спиной была масса людей в черном, с поникшими головами и цветами в руках. Эти разговоры шли от всех и сразу. Его безумно злило, что все думали на него, ведь он не убивал! Даже отец поверил ему, что он этого не совершал. Эти глупые сплетники... заткнуть бы им разом все рты!
-То-то сейчас радуется делла Ровере. - снова зашептались за его спиной.
-Ещё бы, его ублюдок убил сына Родриго и теперь займет место наследника Папы.
Цезарь исподволь глянул на убитого горем, поникшего отца, жалея, что не может ни уйти с траурной мессы, ни поотрезать чьи-то злые языки. Он нашел глазами Хофре, на лице которого отражались то отчаянье и ужас, то злорадство и покой.
«Господи, этот дурачок выдаст себя с головой!» - Схватив брата за локоть, Цезарь утащил его из толпы в укромный уголок в выемке стены, где их не могла услышать ни одна живая душа, и, притеснив четырнадцатилетнего брата к стене, зашипел на него:
-Я все знаю! - он ждал, что Хоф вздрогнет, расплачется, но к своему изумлению встретил холодный, самодовольный взгляд в ответ. Куда подевалось плаксивое дитя? - О тебе и Хуане. Я не собираюсь об этом болтать, но... признайся, кто тебя надоумил! Или сам?
-Сам? – Хоффрэ тихо, но крайне зловеще рассмеялся- Ты за кого меня держишь?
-Ты кое-что обронил, пока избавлялся от тела... - Цезарь смотрел на брата в упор, - Твоя вещь у меня. И еще... кое-кто видел, как ты с дружками скидывал Хуана в реку...
-Нет у меня никаких дружков, ты белены объелся? - Хоф оттолкнул брата от себя. – И советую больше эту тему не поднимать. А то, как бы не вышло тебе самому боком.

***
«-Господи, ты хочешь этого или нет? - сердито закричала Креция, когда на очередном повороте Хоффи заупирался, не желая следовать с ними дальше. - Отлично, жди здесь.
-Ты же знаешь, что хочу, - на глаза мальчика навернулись злые слезы, - но ты даже не объяснила, куда мы спешим и зачем. Разве можно такие вещи делать без тщательной подготовки и планирования? Если что-нибудь пойдет не так? Если Хуан все поймет?
-Я планировала это с тех пор, как вернулась к жизни после того, как он меня убил. - Кеси постучала щиколотками по бокам лошади - Возвращайся домой, я всё сделаю сама...
-И ты доверишься посторонним? А если эти ассасины тебя предадут?
-Если отвлекаться на такие мысли, никогда не добьёшься желаемого, Хоффрэ! - на миг выражение лица Лукреции сделалось убийственным, но потом она улыбнулась братику. Внезапно все вокруг погрузилось во Тьму, будто черная туча заволокла полную луну, туман заклубился по земле. На горизонте обозначились две фигуры в черных рясах на огромных гнедых. Их лица скрывали длинные капюшоны. Хоф испуганно сглотнул, глядя, как сестра бесстрашно приближается к ним. Он сморгнул, осознав, что видит выступ серой стены городской ратуши сквозь размытые фигуры наездников. Протерев глаза, он всмотрелся пристальней и ощутил, как липкие щупальца страха холодом сковывают его затылок. Он не мог думать, дышать, двигаться... Ужас парализовал мальчика.
-Не вздумай показывать им, как сильно боишься! - Вернувшись к Хофу, велела Креция, глядя на брата неодобряюще. - Даже на расстоянии я чую мерзкий запах твоего страха!
-Они не люди, - еле слышно выдохнул Хоф, стараясь не смотреть на высокую долговязую фигуру незнакомца в плаще, неспешно приближающуюся к ним. От него исходили волны жестокой ярости, несущие смерть каждому, кто встретится на пути. - Кто они такие?
-Чтоб тебе никогда не узнать ответа на этот вопрос! - ответила Креция, оборачиваясь к приблизившемуся вплотную незнакомцу, - мой брат пьян, он не едет с нами.
-Стоило подумать над этим до того, как ты его сюда привела, Ция, - его голос звучал зловеще и в тоже время умиротворяюще, - не пора ли глупому птенцу немного вырасти?
-Здесь я решаю, кому, когда и что делать! - злобно зашипела Креция конем оттесняя незнакомца от себя и Хоффрэ. - Нам следует поспешить, иначе упустим возможность.
-Кем бы он не был, он прав, - пискнул Хоф, съежившись под вспыхнувшим красным во Тьме, горящим взором «нелюдя», - я пройду через это до самого конца... вместе с тобой!
-Да? - белоснежная улыбка блеснула во мраке, - Вот и проверим, есть ли у тебя хребет.
-Лука, - в шепоте Креции послышалась... мольба?!? - он слишком мал и не выдержит...
-Время для ненужных мыслей ушло, твой пока ещё живой покойник уже здесь, - Лука обернулся к переулку, дав знак второму приготовиться, - ты подготовилась, Ция?
-Да, - Креция выпрямилась, доставая из сапога накануне выкраденный у Хуана кинжал (спасибо Хоффи, подсуетился во время стычки у матери) и суженным сосредоточенным взором всмотрелась в переулок, прислушиваясь к цокоту копыт по гравию, - я готова...»

***
-Хочешь, чтоб я поверил, что моя сестра участвовала в этом мерзком... - Цезарь затих, не в силах подобрать подходящее слово, описывающее вид брата после «заплыва в Тибре». - Ты выкрал кинжал у Хуана! Помню, он махался им в пылу ссоры... - Цезарь нахмурился, припоминая события той ночи. - и напал со спины, потому что в схватке лицом к лицу с Хуаном у тебя не было и шанса. Но ты же был мертвецки пьян, я точно помню, что Ванноцца помогала мне тебя укладывать... Ты что, притворялся, что пьешь с нами?..
-Говорю тебе, она планировала эту вендетту почти 4 года и, если бы у тебя хватило ума доползти до дома, у каждого из нас было бы крепкое алиби. - Хоффрэ криво усмехнулся. - Пока все искали блудного сына в барах и чужих постелях, речная вода трудилась над его телом, смывая улики. Время безвозвратно утекало. К тому моменту, как нашли его слугу, стало понятно, что это не очередной загул... поиски во Тьме ничего не дали. Потому что Хуан к тому времени перешел за черту Территории Ожидания, что сделало его обращение невозможным. Кое-кто позаботился о том, чтоб Кастуччи и Мораг не смогли добраться до него. Говорю тебе, брось это дело, пока ОНИ не пришли за тобой...
-Если бы Креция и вправду... - Цезарь резко оглянулся, нет, показалось. - Если бы она участвовала в этом... она бы не оставила в живых свидетеля преступления, а ты мог!
-Говорю тебе, все произошло настолько быстро, что я даже сообразить ничего не успел. Они так резво рванули в переулок, что когда я добрался до них дело было кончено... Хуан лежал рядом с лошадью и истекал кровью, нога его запуталась в стремени, а эти двое занимались его слугой... в том темном переулке кроме нас никого не было... - Хоф мягко засмеялся, - Понял, ты про того старика в лодке, да? Креция заметила его, когда ОНИ сбрасывали тело в Тибр, и велела ИМ не трогать рыбака, мол, сама «позаботится» о нём. ОНИ исчезли также внезапно, как появились. Я поехал домой. Он что, ещё жив?
-Забудь об этом и возвращайся к отцу, пока нас не хватились. - Цезарь отступил назад, силясь переварить исповедь брата. Он не знал человека по имени Лука и не мог поверить, что тот со своим приятелем... «иные». Хотя если вспомнить, что Креция связалась с бессмертным... Может, это этот ублюдок надоумил её и подослал своих дружков? Цезарь вспомнил о письме, полученном в день исчезновения Хуана: «...постарайся не разрушить, что осталось». Неужели она в самом деле вляпалась в грязную историю и впутала Хофа?
-Кеси, Кеси, - пробормотал он, проводя рукой по лицу - снова мне за тобой прибирать...

***
26 июня 1497 г. 22:00. Монастырь Сан-Систо. После непростого разговора с Перотто.
Не успела Креция пожелать Перотто доброй ночи, зайти в келью и закрыть за собой дверь, как Тьма окружила её, вырисовывая высокую худощавую фигуру в плаще:
-Ты обещала, что этот щенок будет молчать, но он только что сдал тебя с потрохами.
-Что? - она в замешательстве уставилась на незваного гостя, - Я тебе не верю!
-Он поведал все твоему Цезарю, смакуя в подробностях, кто из нас и как участвовал...
-Это не считается, - Креция облегченно выдохнула, - я уже тебе говорила, чтобы ты не делал так!? Ты напугал меня до чертиков из-за такого пустяка!
-Пустяка? - мужчина криво усмехнулся, - Мы говорим о том самом Цезаре, который «спустил» тебя с лестницы, приревновав к твоему последнему любовнику? - Он заметил, как потемнело лицо Креции. - Может, мне следовало пойти с этим не к тебе, а к Луке? И заодно рассказать ему, как ты позаботилась о старике... Слышал, он дал показания.
-Он не сказал ничего, что может привести людей Родриго к нам. Вам с Лукой не о чем беспокоится, если кто и пострадает, так это я и Хоффрэ. Просто забудь об этом и прекрати говорить мне об этом ублюдке Арагонском. Ты знаешь, как меня это бесит!
Гость мерзко улыбнулся: конечно знает, поэтому и норовит ей «хвостик прищемить».
-Думаешь, Кастуччи и Мораг оставят это дело? Хуан перешел грань прежде, чем это делают все. Во Тьме уже начали задавать вопросы, кто его видел и с кем...
-Луку это беспокоит? - почувствовав спазм внизу живота, Креция еле сдержала стон.
-Даже если все демоны вырвутся из ада и начнут апокалипсис в твоем мире, его это не побеспокоит. - Грубо отрезал мужчина, брезгливо морщась, - Потому что он ещё более шизанутый, чем ты! Это начинает перерастать в проблему с большой буквы «П»!
-Только в твоей голове, - сухо отрезала Креция, осторожно опускаясь на постель. Черт, раньше она не знала, где находится поясница и что она может «отваливаться». - я обо всем позаботилась. Мефисто не позволит Ягову и Мораг продолжать рыскать во Тьме. Очень скоро шумиха вокруг этого дела уляжется. Будь спокоен.
-Ты попросила Мефисто прекратить расследование? - глаза гостя округлились, он навис над ней, раскинув руки в стороны, - И как ты это объяснила? «Крестный, не ищи убийц братика, один из них перед тобой», так что ли? Совсем с катушек слетела? - Креция смотрела на падшего ангела во все глаза, забыв, что надо дышать. Этот идиот так возбудился, что позабыл, что не должен касаться её? Какого дьявола он машет своими ручищами в трех дюймах от её лица? Нащупав толстый томик Библии, служивший ей уплотнением для хилой подушки, Кеси что было сил ударила его по рукам. Книга прошла сквозь эфирное тело, распыляя его на мелкие песчинки. Она откатилась в сторону, с отвращением глядя, как частички опадают на простыни кровати, на которой девушке теперь «заказано» спать. - Дерешься священным словом Отца моего?
-Тем, что первым под руку подвернулось. - Огрызнулась Креция, отбрасывая Библию на кровать. - Запомни, Дагон, ещё раз забудешься и попытаешься дотронуться до меня, я натравлю на тебя Луку. Или ты забыл на секунду, кто у нас главный?
-Доверяя Мефисто наши тайны, ты совершаешь большую ошибку. Тем, что делаешь ставку не на того Кастуччи. Ягов не только старше, сильней и могущественней брата, также он не уязвим и у него больше в числе обращенных. Он не послушает Мефисто...
-Мне и не нужно, чтоб он послушал. - Креция улыбнулась, радуясь тому, что Дагон не понимает мотивов её действий. Чем дольше он и подобные ему будут гадать, зачем она сохранила жизнь рыбаку и написала Мефисто о том, что собирается убить Хуана, рискуя не только сорвать многолетний план, но и быть пойманной с поличным, тем больше возможностей она сможет создать вокруг себя, одна из которых обязательно избавит её от неотвратимо приближающегося события - брака с Горацио Арагонским...

***
Лето 1497 стало для семьи настоящим испытанием. Папа закрылся в покоях, не пуская к себе никого. Ванноца рыдала по убиенному Хуану сутки напролет, требуя найти убийц и казнить их самым жестоким способом. Хоф ушел пьянствовать и развратничать в дом куртизанок, куда его ранее приводила Кеси, так там и остался. Чия грозила, что уедет в Неаполь и больше не вернется. Цез выискивал следы, ведущие от Хуана к сестре, и избавлялся от них. На время про неё забыли все, кроме её доброго ангела - Перотто.
-Я больше не могу возить вашу переписку с Цезарем. Твой отец дошел до ручки, велев Мичелотто и его людям обыскивать всех на входе и выходе в Ватикан. Ему кажется, что убийца Хуана обязательно должен дать о себе знать...
-Бедный папа, - Креция опустила глаза вниз, скрывая свою реакцию на слова друга - он не понимает, что если не остановится, это сведет его с ума...
_________________