Урод (СЛР)

спасибо за продолжение [/b]
_________________

Добрый день всем жителям темы!)))
Пришла я с новой главой.
К сожалению, лето заканчивается, а это значит, что осенью с творчеством станет еще более туго. Кто-то скажет, что и сейчас не очень-то все быстро, но будет еще медленнее(( И комментарии мои будут, наверное, вообще редкостью... Готовлю вас, в общем. Но, дорогие девушки, я все всегда читаю и всегда вам искренне благодарна за любой отклик.

Это точно. Нам-то всем понятно, что еще как увидятся. Элину еще ждут кое-какие сюрпризы от Алекса, причем без его прямого участия))

Узнаете в новой главе. Все не так страшно, как могло показаться. Ему просто устроили показательную порку, а так жив-здоров, что-то даже останется у него в собственности.

Да, ждал, все верно. Это же самый очевидный шаг Алекса - прийти в дом отца.

Счет будет ничья, но в выигрыше, я считаю, останется Алекс. Он многое вынесет из этих уроков жизни. Они хорошенько побили его розгами, теперь станет примерным учеником.

Будет еще!

Все не так плохо. Алекс перепугался, конечно, но у него многое осталось. Думаю, эта глава удивит.

Душевная организация у людей разная. Кто-то и от меньшего может впасть в депрессию.


Бегу выкладывать новую главу. Приоткрываем еще одну занавеску тайн!)))
___________________________________

 » Глава двадцать четвертая.

Глава двадцать четвертая.

Напрасно притворяться, прошлое не дремлет, хоть в той коробке, хоть в другой.
Дельфина Бертолон «Солнце на моих ногах»

— Положи эти документы. Они касаются новой стройки, тебе они ни к чему.
Мужчина в возрасте с интересом рассматривал копию себя, только младше на тридцать лет. Что-то пошло не так в его жизни, если родной сын жил одной лишь местью ему…
— Нет уж, папочка, — скривился Алекс. — Они касаются той аварии, в которой пострадала девушка.
— Открой, посмотри.
Одним глазом следя за отцом, который теперь стал врагом номер один, он открыл папку. Чертежи, схемы, договоры… Что за черт?
— Идем в столовую. Тебе надо поесть. Разговоры потом.
— Да, конечно! Сейчас я поем, а через пять минут какой-нибудь ублюдок типа Туманова скрутит меня и притащит в вонючий свинарник за грехи перед тобой.
— Не дури. Идем в столовую. Там уже накрыто.
Алекс сглотнул. Как же хотелось есть. Господи, он готов был продать Иисуса даже не за тридцать сребреников, а за ломоть хлеба и горячую похлебку. Правильно говорят, хлеб — всему голова. В его случае голова уже сходила с ума.
— Чем накрыто? Похлебки с ядом? Кувшины с отравленным вином?
— Александр, прекращай этот цирк. Ты довольно уже из себя шута строил. Пришло время серьезных разговоров.
— Да, серьезных, а я и не понял! — разошелся Алекс, и скинул папку со стола. — Смотри на мои синяки и кровоподтеки! А это, — собрал пальцами грязную ткань футболки, — следы от малины. Женщина на улице угостила, но от нехватки сил варенье капало изо рта. Так что я понимаю всю серьезность случившегося дерьма!
— Случившегося по твоей вине! — перешел на крик отец.
— Знаешь что…
— Прекратим этот балаган, — пресек начавшую подниматься на ноги истерию Антон Робертович, — и спустимся в столовую. Еда не заражена тифом, не отравлена мышьяком и не была в зубах у крыс. Не переживай за здоровье своего желудка.
Черт с ним. Есть хотелось сильнее, чем ругаться с отцом. Иногда крайняя нужда залихватски сворачивает шею любой гордости.
— Идем, — буркнул Алекс, и ноги понесли его в столовую.
Он ненавидел этот дом, но знал каждый его миллиметр. Интуитивно. Шестым чувством передвигался по дому, который когда-то окрестил запретной зоной. Тайны, которые хранились здесь, были всегда вне зоны доступа.
— Кстати, за тобой должок, сын. Часы, которые ты украл со стола, стоили не мало тысяч долларов, — оборонил, точно пару монет на ходу, отец.
— Предоставь улики, что это я их украл, тогда поговорим.
— Научился быть бизнесменом, — хмыкнул Антон Робертович. — Будем считать, что я подарил их тебе.
— Даже они не окупают украденное у меня детство, но так и быть, будем в расчете, — сказал Алекс, и тема украденных часов исчерпала себя навсегда.
Столовая начала радовать его еще до того, как он подошел к двери. Ароматы супа, жареного мяса, салатов, напитков и десертов практически разбили ему голову кирпичом. Кажется, слюна может не удержаться во рту…
— Даже если все здесь просроченное, плевать, — набитым под завязку ртом говорил Алекс, накидываясь то на одно, то на другое. — Вся моя жизнь просрочена раньше срока. Спасибо тебе за это. Как тебе компания Туманова? Ты же всегда его ненавидел. От любви до ненависти… Сколько шагов тебе потребовалось?
— Ты слишком категоричен, — отец устроился на другом конце стола. Его сердце учащенно билось от осознания того, что с ролью отца он не справился. Бизнесмен, любовник, любитель экстремального спорта — кто угодно, только не отец. — Я не испытывал к твоему дружку ненависти, просто не любил его. Ну он же слизняк, как и его папаша. Оба неприятные и мутные типы.
Его сын уже не мальчик, а взрослый мужчина. Мужчина, который разрушил свою жизнь, не оставив себе ни одного бункера, чтобы спрятаться. И он взрослый мужчина, который приложил руку к этим разрушениям. Почему же взрослые такие глупцы? Почему они глупее детей? Может, потому что их порывы окрашены только цинизмом и меркантильностью. Видимо, деньги оказались не так важны для его сына, как он сам.
— Да ты и сам такой же слизняк, мутный тип. — Алекс откусил от оленины и заел ее чесночным салатом.
Как бы Эля сейчас его упрекнула. Просто взбесилась бы! При этой мысли оленина встала погрызенной со всех сторон костью в горле, и он закашлялся. Чертова вегетарианская чушь!
— Ты чего? — Антон Робертович подбежал к сыну, но тот отверг его помощь.
— Осенило что-то о том, как отвратительно есть мясо, — ответил Алекс и отодвинул оленину. Перебьется чаем с выпечкой.
— Смешные у тебя шутки, — рассмеялся отец, демонстративно откусывая от сочащейся болью и негодованием оленины. — Ты с пятнадцати лет со мной на охоту и рыбалку ходил! Напомнить тебе, как ты стрелял в медведя из винтовки? А всех этих птичек несчастных ты помнишь? Между прочим, их потом наша кухарка готовила нам же на ужин. Хорошо же тебе промыли мозги. Только кто?
Промыли мозги… Алекс уже не слушал жестокие бредни отца. Не промыли, а вставили на место. Как он мог рассчитывать на любовь Элины, если не был готов пойти ни на один компромисс ради нее. Любовь есть компромисс. Не жертва, когда ты обливаешься слезами, отказываясь от чего-то, и бьешь себя в грудь при всех, а именно компромисс — желание изменить себя, добровольно пойти на этот шаг, не жалея расстаться со старым хламом привычек и привязанностей. Он не смог расстаться со своей глупостью, начав читать книги, которые она советовала. Он не смог не лгать ей, хотя она заслуживала честности. Он не смог отказаться от мяса, а ведь она предлагала присоединиться к ней.
— Черт, — выругался Алекс, мысленно плюя в миску.
Да он ничего не смог для нее сделать! Только мечтать о деньгах, чтобы прикупить себе любовь женщины, которая давала ее ему совершенно безвозмездно. Каким же нужно быть слепцом, чтобы не замечать то, что тычется тебе в нос.
— Что такое?
— Забей. Навряд ли ты поймешь мои душевные терзания.
— Сын, я объясню тебе ситуацию с Тумановым.
— Не нужно. Это как будто слушать подробности извращенцев, — отмахнулся Алекс, которого больше не заботил отец, не заботила еда, только Элина имела значение. — Меня вот что интересует: ты что, серьезно бы засадил меня за решетку?
Во рту кубарем перекатывалась еда, смесь из овощей, а в голове то же самое творилось с мыслями. Эля, Элина, Лина. Его самая дорогая женщина. Как же вернуть ее теперь, когда он сам себя окончательно потерял?
— Не сядешь ты ни за какую решетку. Улики по этому делу давно уничтожены. Я взял Туманова, как вы говорите, на понт. И именно по этой причине оставил тебе доступ к дому и сейфу.
— Лжешь.
— Нет.
Алекс уставился на отца, на минуту позволяя лицу Элины скрыться за шторкой подсознания.
— Прям так и нет у тебя ничего! Димон что, поверил тебе на слово? Он хитрый, слизняк, кто угодно, но не идиот.
— Сын, какой же ты маленький… — вздохнул мужчина. — Ненависть выкалывает глаза в два счета и высасывает мозг еще быстрее. Он ослеп от ненависти к тебе, ему не нужны были никакие доказательства, только мое честное слово. Ты должен его понимать, — намекнул на их собственные отношения.
— Да, я его понимаю и не собираюсь этого скрывать. Я ненавижу тебя. Или ненавидел. — Алекс задумался. — Знаешь, сейчас мне так все равно на твое существование, а раньше да, я сгорал от ненависти к тебе. У меня не было ничего, и я цеплялся за ненависть к человеку, который породил меня и бросил на этом свете. А сейчас у меня есть кого любить, и я не упущу эту возможность.
— Я не бросал тебя.
— Не-ет, отец, ты бросил меня. Ты никогда не расставался с телефоном, а сына мог месяцами не видеть. Очередная шлюшка на яхте была важнее? Не удивляйся, что через тридцать лет ненависть к тебе стала важнее любви. Пожал то, что посеял, хренов фермер. Ладно, я пойду, — сказал он и, вытерев рот салфеткой, кинул ее на стол.
Этот жест символизировал конец всему. Их семье, которая умирала, но никак не могла сдохнуть. Конец всем мучениям. Нет в его жизни отца, нет страданий. Конец всем этим похождениям по бабам. Больше нет нужды заливать свою боль таким анестетиком. Конец грязи, что бесконечно пачкала его белое пальто. Пора выстирать себя раз и навсегда.
— Так просто уйдешь, Саша?
Алекс сжал зубы от злости. Саша! Буль проклят этот Саша! Он Алекс!
— Я просто уйду. Мой дом, — он обернулся, — ты забрал его тоже?
— Дом твой, но машин там нет.
— Спасибо, что не пустил по миру с голым задом.
— Я уверен, ты скажешь еще спасибо за то, что я забрал у тебя бизнес. Построй что-нибудь сам, сотри руки в мозоли, тогда ты сможешь гордиться собой. А жить на мои деньги всю жизнь и плевать мне под ноги — так каждый может, сын.
— Какая трогательная речь. Надеюсь, Туманов не подавится моими деньгами.
Его трясло. Температура то падала ниже нормы, то била все рекорды. Алекс был готов наброситься на этого лоснящегося старика с кулаками. Последняя битва.
— Ему не достанется ни копейки.
Слова отца остановили кровопролитие буквально за секунду до того, как кулак Алекса взлетел в воздух.
— Как это так?
— Друг твой мало того, что темный человек, так он еще и глуповат. Хитер, но с теми, кто хитрее, играть не умеет. Он даже не посмотрел, что взял у меня из рук. По этим бумагам я получаю все твои активы, а Туманову — жалкий процент от сделки.
— Он в курсе?
— Уже, думаю, да.
Алекс согнулся пополам. Его туловище, точно плохо сшитая кукла, рвалось по швам от смеха. Туманов придурок! А папаша молодец. И между врагами можно выбрать лучшего.
— Надумаешь сдать меня в ментовку, хотя бы сообщи. Хочу побриться перед камерой, — бросил Алекс и открыл дверь.
— Нет никаких улик, — повторил отец. — Я бы не позволил тебе сесть в тюрьму ни при каких обстоятельствах. Уж точно не из-за того, что ты спал с этой дешевкой сельской. Да, меня расстроил тот факт, что ты вставлял мне палки в колеса, но эта женщина точно не причина упечь единственного сына за решетку. — Спина Александра была напряжена, словно лук перед выстрелом. — Улик давно нет, Саша. Это правда. Но наказать тебя придется, и этим наказанием станет твой бизнес.
— Вы само благородство, Антон Робертович.
— Можешь показывать мне язык сколько угодно, но посмотри, не почернел ли он. Кстати, насчет этой девушки. Все это время я помогаю ей материально. А ты хоть раз интересовался, как у нее дела?
— Прощай.
— Ключи от дома не хочешь забрать?
— Давай.
Дверь за Алексом закрылась, разрубая голову призраку прошлого навсегда. Все вопросы решены. Петля скинута. Но свою удавку затягивает на шее новая…

***

Единственный способ победить страх — это встретить его лицом к лицу.
Деннис Лихэйн «Остров проклятых»

Его дом. Гнездо, свитое для певучей боли, для яростной ненависти, для страшных тайн. Этот дом до хруста сжимал его шею своими бетонными ручищами.
— Никогда больше, — задыхаясь, крикнул Алекс, — никогда!
Он взлетел по ступенькам в свою спальню. Дверь со слезами ударилась об стену и затихла. Ящик комода упал на пол, с такой злостью он рванул его на себя.
— Никогда больше вы не будете мной управлять, не позволю!
Пора разорвать контракт с дьяволом, стереть эти подписи левиафанов. Хватит с него совместного проживания с прошлым! У него есть настоящее, которое стало пепелищем, но он отстроит заново всю свою жизнь. У него есть будущее, которое он все еще может не упустить на этом перроне скоростных поездов.
Мужчина нашел зажигалку в ящике ниже и, не думая ни секунды, поджег фотографии, свои письма в пустоту, свои рисунки, что никогда не будут показаны ни маме, ни папе.
— Всем плевать, Саша, — прошептал он, наблюдая за тем, как сгорает робот, нарисованный коряво и неаккуратно, зато с любовью.
Такая она детская любовь: корявая, неуклюжая, но всегда уверенная в себе и искренняя. Но не получив ответа, она становится еще одной безликой ненавистью в этом мире, полном чужих и злых людей.
— С днем рождения. — Он провел пальцами по фотографии, единственном напоминании о семье, и сжег ее тоже. — Покойся с миром.
Алекс дополз до стены и осел, подпирая ее. Из него вышел весь воздух, шарик сдулся. Шарик устал так жить. На его глазах горели обрывки детства, целые главы его больной жизни, исчерканные детским почерком. Как же он устал… Устал приходить в этот дом и заново, круг за кругом, бежать этот марафон. Но свою боль не опередить, не побить ее рекорд, не прыгнуть выше ее. Остается только сжечь ее к чертовой матери, выкинуть пепел, развеять по миру. Вместе со своим сердцем.
Ему даже показалось, что где-то посередине грудной клетки кольнуло. Кольнуло больно. В последний раз.
— Вот и все, — пробормотал Алекс, таращась в оцепенении на кучку пепла.
Вот так, за минуту, вся жизнь может сгореть. Жизнь, которую мы храним в записях, фото, рисунках. Не даем этой боли уйти, не отпускаем ее, держим на привязи. Пусть будет рядом, так спокойнее. Но как же он устал держать этого бешеного пса на цепи. Нет больше воспоминаний, нет того дня рождения, нет матери, нет отца. Есть только он.
И Элина.
Есть Элина, и он не отпустит ее. Она будет с ним, он освободил для нее место. Указал на дверь всем своим черноглазым демонам, выгнал всех Церберов с кровавым ртом, только чтобы она была рядом.
— И тебе пора на помойку, — сказал Алекс, поднимая ящик комода. — А это что?
Ко дну прилипла фотография. Та женщина. Вика, кажется.
Пришлось сесть в кресло. Голова снова закружилась. Вика… Он помнил свой животный страх, когда сбил ее. Куда он несся в тот вечер, что так сильно волновало его, что ждало — он и сам не в курсе. Он просто заплатил здоровьем молодой девушки за отсутствие собственных мозгов.
— Золотой мальчик, — усмехнулся мужчина, смотря в глаза этой девушки, чувствуя, как боль впрыскивается в вены через иглу отчаяния. — Урод.
Ему было так страшно прийти к ней. Он так боялся посмотреть ей в глаза. Знал, что его гадкая сущность не выдержит прямого зрительного контакта с инвалидом. Он спихнул проблемы на отца и продолжил жить в своем гниющем мирке, затолкав Вику и ее неходячие ноги далеко в кладовку подсознания.
Это фото хранилось тут так долго, мучилось вместе с маленьким Сашей, пока взрослый Алекс чудил и уходил на дно все больше.
— Пора исправлять все ошибки. Не корректором замазывать, а решать примеры заново. — Алекс достал телефон и набрал отца. — Скажи адрес Вики.
— Какой Вики?
— Ты понял!
Записав ее адрес, он скинул звонок. Что ж, осталось самое «легкое» — все-таки посмотреть ей в глаза.
Путешествия на автобусах оказались куда более захватывающими, чем он представлял себе раньше. Вика жила не в самом лучшем районе Питера, и чтобы добраться до ее дома, ему пришлось поменять несколько трясущихся грязных автобусов, в том числе и маршруток, в которых только стоять и можно.
— Господи, наконец-то, — выдохнул мужчина, выходя на последней остановке.
Желудок стоял уже где-то у неба. Он склонился над ближайшими кустами, но ничего не произошло. Автобусы… Все прелести нищей жизни. Похоже, судьба приготовила ему целое минное поле из унижений, и на каждую установленную мину ему придется наступить.
Солнце исполняло свои сонеты всем прохожим, но над его головой завывала лишь «Лакримоза». Все эти водевильские интриги, в которых он напрочь запутался, затмили его разум. Вместо того чтобы хотя бы раз навестить девушку, чью жизнь он искалечил, он тратил свою, как мелкие купюры, налево и направо. Так жизнь и прошла мимо, даже не задержавшись ни на одной остановке.
Только бы не отступить сейчас, когда он так близок. Его дух, истерзанный и сломленный, все равно воспрял. Нет смысла отступать. Позади только прошлое. А оно так и ждет момента, когда ты приползешь с раскаянием в глазах униженно просить о новых муках.
Алекс нашел нужный подъезд, проскользнул мимо домофона, представившись почтальоном какой-то бабушке из соседней квартиры, и поднялся на третий этаж. Ступеньки рассыпались в песок, когда миновала следующая и следующая, словно отрезая путь назад. Как же она спускается с третьего этажа в пятиэтажном доме без лифта?
У двери он простоял еще пять минут. Руки онемели. Вспотели до того, что перестали слушаться его. Еще можно уйти… Эта мысль не могла быть продолжена, так как именно в этот момент отворилась дверь.
— Викуль, я скоро.
Мужчина врезался прямо в Алекса.
— Ты кто? — Он недоверчиво посмотрел на незваного гостя. — Квартирой ошибся?
— Нет. Я… я к Вике.
Горло пересохло. Каждый сгусток слюны казался клубком намагниченных иголок.
— К Вике? Вик, ты ждешь кого-то?
— Ром, ты издеваешься? Я никого больше не жду.
Ее голос, точно жалобный, умирающий февральский ветерок солнечным мартом, донесся до его слуха. Больше никого не ждет…
— Как вас зовут?
— Александр. Позвольте пройти, она все поймет.
— Ну проходи…
Хозяин квартиры прошел за Алексом вглубь квартиры, сбитый с толку. Инвалидность Вики поставила крест на ее социальной жизни, и гости в их квартире обычно имели лица родителей.
— Добрый день, — Алекс запнулся, увидев то, что так страшило его. Красавица Вика и уродливое инвалидное кресло. — Я… Боже мой…
— Парень, с тобой все хорошо? Ты чего пришел-то? — Молодой человек Вики начал выходить из себя. — Нарик, что ли? — Он схватил Алекса и припечатал к стене. — Наркоша, я тебя спрашиваю?! Видел я вас тут недавно, ищете дозу по квартирам.
— Рома, отпусти его. По нему же видно, что не наркоша. — Вика улыбнулась, и ее улыбка всадила последнюю пулю в сердце Алекса.
Роман отпустил Алекса, и тот сразу же упал на колени перед девушкой. На его глаза навернулись слезы. Усталость крошила вены, хотелось орать, реветь, биться головой о все эти стены. Не было больше сил держать все это в себе.
— Прости меня, прости, — бормотал он, сжимая ее худенькие колени.
До чего он довел эту молодую, когда-то искрящуюся жизнью девчонку. Она потухла, высохла, кости торчали неестественно сильно. Ее каштановая копна волос была теперь короче и поредела. Ведь крутиться у зеркала с масками для волос и утюжками больше не было возможности…
— Точно придурок какой-то. И без тебя живется туго, — рявкнул Роман и собрался вытолкать этого залетного идиота в дверь.
— Я Александр Янг, — твердо произнес Алекс и поднял взгляд на Вику.
Ее глаза расширились от ужаса, делая лицо еще больше похожим на скелет, и она вскрикнула, отталкивая его.

___________________________________

Оказывается , все предыдущие события, произошедшие в жизни Алекса, произошли с подачи " любящего " родителя. Не поздновато взялся за воспитание отпрыска? Хотя с возрастом часто становятся сентиментальным, вспоминают о родственных узах, зачастую не понимая, что время ушло. Любовь, уважение нужно заслужить , а не покупать.. Но в любом случае, все эти события помогли переродиться или возродиться мальчику Саше, который хочет любить и быть любимым, который понимает, что его прошлая жизнь и поступки - сплошное болото, из которого надо выбираться. Отпустить прошлое и начать все с чистого листа. Посмотрим, как это у него получиться.
Наташа, спасибо за продолжение! Как бы дальше у тебя не сложилось с выкладкой, буду ждать продолжение
_________________

Спасибо за продолжение.

Примите в читатели. Роман очень нравится,заставляет думать.

Мне кажется отцу тоже не сладко. Мужчины вообще тугодумы в воспитании (не все конечно ), но если рядом нет женщины- зачастую они забивают на ребенка- уходят в работу, думают, что деньги решают любую проблему, они не так нужны рядом, достаточно обеспечить обслугой.
Рада, что Туманов по факту мало что получил. Он оказался глупее, чем я думала. Все равно отец в итоге не оставит своего сына без наследства. Для него же все это зарабатывал, пренебрегая времяпровождением с единственным ребенком. Да и дом остался при Алексе. Это еще раз доказывает, что отцу не наплевать на сына, просто он в тупике и не знает, как ему действовать, чтобы еще больше не ухудшить их взаимоотношения.
А то что пошел просить прощения, то молодец. Этот этап он тоже должен пройти, чтобы прошлое его не кусало. Жаль, что Вике это не вернет здоровье
_________________

Ната, спасибо за продолжение)
Жестокий способ воспитания нерадивого чада. Ну, так и шалости у дитятки соответствующие.
Да и уродами становятся далеко не все, кому довелось родиться с золотой ложкой во рту и отчаянно нуждающихся в любви родителей, по той или иной причине, обделённой.
___________________________________

Как хорошо, что у Эли рядом есть такая подруга, как Женя...
И поддержит, и подскажет и поругает, если нужно.
_________________

Всем привет!
Наташа, спасибо за продолжение!
Радует, что отец Алекса все же помнит, что у него есть сын, который, к сожалению, запутался. Вот только методы, которыми он решил его направить на правильный путь, сомнительные. Ему всего-то и нужно было немного внимания и родительской любви. Отец и сейчас не нашел тех слов, что примирили бы с ним сына. Но очень хочется верить, что у них еще есть на это шанс. Кажется мне, что Янги еще не совсем очерствели в сравнении с Тумановыми.
Вот и решение Алекса прийти к Вике это подтверждает. Вику жалко очень. Неужели нет никаких шансов ей помочь?
И то, что он думает об Эле. Ей действительно удалось затронуть его душу. Мне кажется, не обязательно следовать всем взглядам, которые не совсем тебе подходят. Нужно просто уважать их. Необязательно становиться вегетарианцем, если тебе это не подходит, просто принять, что у твоего близкого такие убеждения. А вот книги стоит начать читать.
___________________________________

Наташа, спасибо!
_________________

Спасибо за главу! Алекс расплачивается по счетам... Вроде и жаль его, а вроде как и по заслугам ему все эти горести...
___________________________________

Примите в читатели))

Спасибо за главу!
_________________

Разрешите продолжить чтение книги, очень сложное произведение, погружает читателя в мысли и рассуждения.