Отражение любви (ИЛР)

а я не всё, а только то, что она Уильяма мучает я вообще на стороне Мег, тоже думаю, что надо ей всё Уильяму рассказать, а она боится
_________________

Плохо, конечно, что она трусишка такая, но, с другой стороны, пусть Уилл помучается. То, что легко достается, меньше ценится.
___________________________________

Ри, привет!
Очень я ждала момента, когда граф будет делать Лотти предложение - не сомневалась, что он его сделает
Лотти очень неправа, я считаю. Хотя понять ее тоже можно. Скорее всего, Лотти действительно еще очень плохо знает Вестмора, раз не вполне доверяет ему - нужно ему это доверие заслужить.
С нетерпением жде, что будет дальше

а ещё очень позлится

Настя, привет! Спасибо за отзыв!


ага, он молодец, что не подвёл))


тут дело не совсем в доверии, как мне кажется, потому что она доверят своей семье, например, но и им никогда всей правды не расскажет некоторые вещи проще похоронить в себе... у Лотти, правда, не получилось, и все её тайны не дают ей теперь спокойного житья

интересно, а вообще из текста заметно, что дело не только в насилии над Лотти?
_________________

Ри, спасибо за проду! Очень нравится граф! И признание в его духе... а Лотти понять могу: она боится,что граф узнает её "позор"
_________________

Лиля, спасибо за отзыв! Рада, что граф не разочаровывает! И Лотти вызывает понимание!
_________________

А мне нравятся мужчины в возрасте

А как она не может не вызывать? Такое пережить!
_________________

Вечер добрый!


Вообще такие мысли возникали... но очень робко так и в порядке версии. Если бы ты сейчас не спросила - я бы не задумалась даже всерьез
Теперь заинтересовалась не на шутку!

Помидорчик, спасибо за продолжение!

Жалко Лотти, так переживает. Дермонт и так оставил ей плохие воспоминания и прошлое теперь гнетёт, так ещё и по предсказанию "висит" над ней будущая встреча с ним И Уильяму ей боязно признаться в своей тайне...

А Уильяма всё-таки в итоге поторопили с предложением))
Но он действительно выглядит искренним в своей любви к ней, относится с пониманием и, думаю, довольно терпелив. Хотя обидно (ну или злость берёт - в случае Уильяма), когда не дают согласие на предложение руки и сердца, а при этом знаешь и веришь, что чувства взаимны, что ведь было хорошо вместе.
Жаль, что пока Лотти не может ему доверить свою тайну, но такое и поведать нелегко, и страшновато узнать реакцию.


*******

А есть и другие причины? Честно, я что-то даже не думала об этом



Потому что нормальные мужики волосья друг другу не дерут, это чисто женский метод драки

Неть, не получишь всегда, когда попросишь Только в особых случаях)))



Ну да Ей уж надо было до конца дело доводить - то есть наслаждаться процессом, раз начали

Ага Но иногда смешно

И не говори

Но путешествие пусть будет нелёгкое
А по поводу России... а что, прикольно! В какую-нибудь Сибирь, где лютуют морозы

ну, не все же мужчины в возрасте дружат с головой)))


в общем-то, да


ну да, есть там ещё одна причина... уж не знаю, кому она и насколько важной покажется

Мандаринчик, спасибо за отзыв!


не говори, одни проблемы


неа, он и так собирался идти к Лотти, просто совпало, что Джонатан торопить его пришёл как раз перед тем, как он предложение делать собрался


рада, что искренним кажется и да, в случае Уильяма отказ Лотти его больше злит, чем обижает (хотя и это тоже), но ничего, он умеет быть настойчивым когда надо


вот-вот, но придётся ей решиться, а иначе счастья не видать


ну, эта причина в некотором роде связана с насилием... отдалённо...





ладно, придётся честно покупать в магазине


не получилось


я смешных не встречала


само собой


чё это в какую-нибудь?
но да, хорошая идея испытать его лютыми морозами
_________________

 » Глава двенадцатая. Уговоры

Следующие дни совершенно вымотали Лотти. Она не могла и вздохнуть свободно: кто-нибудь всё время напоминал ей о замужестве! Отец весьма живо интересовался, когда она ответит согласием Уильяму.
— Твоя матушка тоже меня помучила пару дней, — признался он. — Но знай, дочка, тянуть здесь сильно нельзя. Граф Вестмор — не тот мужчина, который будет долго ждать.
Лотти только улыбалась, иногда кивая. Всегда добродушному и в последнее время слабому здоровьем отцу она не смогла бы резко ответить. Зато с Джонатаном они едва не ссорились.
— Лотти, не дури, — злился брат. — Вы нравитесь друг другу. Он знатен, богат и успешен. Ну что ещё тебе нужно?
— То, что мне нужно, он дать не сможет, — гневалась в ответ Лотти.
— Да что ты? Это он так тебе сказал? — иронично вопрошал Джонатан, и Лотти вынуждена была отступать.
Она не знала... в том-то и была загвоздка: она не знала, но зато догадываться могла. Уильям — такой честный и благородный — не сможет простить ей того давнего проступка. Она не смогла. До сих пор...
Мег пыталась порой перевести разговор на графа Вестмора, но Лотти красноречивым взглядом просила её замолчать, и сестра слушалась, но выглядела недовольно.
— Дождёшься ты... — мрачно буркнула она как-то.
Повариха Кэти, одна из немногих, кто приехал с ними из Плимута, так и норовила положить ей побольше еды на тарелку.
— Больно худая вы, леди Лотти, — приговаривала она всякий раз, — уж поверьте мне, мужчинам нравятся женщины попышнее, — и, наклонившись ниже, чтобы больше никто не услышал её откровений, пояснила: — чтобы было за что ухватиться-то.
Кэти была настоящей толстушкой и при этом никогда не страдала отсутствием внимания от противоположного пола. Лотти недоверчиво фыркала, но в глубине души доверяла Кэти и сама не заметила, как стала больше есть.
Гаспар делился с ней другой правдой жизни.
— Ох и вертихвостки же вы, женщины! — ворчал он. — А, такой красавице и умнице, как вы, покапризничать чуток можно, — махал он рукой то ли в одобрительном жесте, то ли наоборот. — Этим графьям сроду никто не отказывает, а вот пусть знает: нашу леди Лотти покорить ещё надо! Но вертихвостки вы — точно от Бога у вас дар.
Хуже этих нравоучений был случайно услышанный ею разговор между Рози и Энни.
— Весь замок гудит: Лотти никак замуж собирается? — спрашивала Рози.
— Леди Лотти, — одёргивала её Энни. — Не знаю, чего все, как пчёлы, разгуделись. Коли надумает выходить — мы уж всяко-разно узнаем.
— Говорят, она отказывает графу! Вот глупая! И так на шее его милости сидит уже столько лет, давно пора было мужа подыскать. И какой муж получится из графа, — мечтательно вздыхала служанка, — а она ещё нос воротит. Глупая, говорю же!
Лотти кипела от ярости. Она пообещала себе, что выгонит мерзкую Рози при первой же возможности! Такое неуважение к себе Лотти терпеть не собиралась. Тем более, выслушивать надуманные обвинения! Ей было всего-то девятнадцать: не так много, чтобы обвинять её в нахлебничестве у родного отца!..
В Лайле было не продохнуть. Повсюду её преследовали разговоры, намёки, шепотки, советы — и всё о замужестве! Но даже в таком окружении находилась отрада...

Уильям приезжал каждый божий день. Лотти, разумеется, была счастлива проводить с ним время, идти с ним под руку или же сидеть рядом, говорить о чём-нибудь или же молчать. Она жила этими мгновениями и, когда Уильям уходил, могла только о том и думать, как они встретятся на следующий день.
Ночами она долго не могла уснуть, потому что мечтала о нём, мечтала о том, как бы всё было, если бы не её прошлое. Правда, в конце концов, ей было только хуже от осознания, что из-за одной ужасной ошибки их счастье с Уильямом невозможно.
Но потом наступал новый день, новая встреча — и Лотти отгоняла от себя плохие мысли, словно назойливых мошек.
Они о многом беседовали с Уильямом. Более всего, к счастью, о нём, нежели о ней. Уильям охотно рассказывал о своём детстве и юношестве. Как он поведал ей ещё на озере, детство он провёл в своём замке Донтибёре. Он был единственным ребёнком; мать его умерла в родах, и отец — тогда он назывался графом Вестмором — прямо обвинял в этом Уильяма. Позже граф женился на молоденькой девице из благородной семьи, но та подарила ему лишь двух дочерей, одна из которых умерла во младенчестве, так что с каждым годом он становился всё более желчным и более нетерпимым к единственному наследнику. Лотти весьма удивлялась этому, но Уильям не замедлил пояснить, что он был совершенно несносным ребёнком и всё делал наперекор отцу. Он не стал рассказывать ей, как именно развивались их отношения, но Лотти и так поняла, насколько Уильяму приходилось тогда тяжело. Поэтому, немного повзрослев, он покинул родовое гнездо и, отмахнувшись от угроз отца лишить его наследства, отправился в Париж — учиться.

***

Они гуляли по крепостной стене. День был довольно пасмурный: над землёй нависали тёмные облака, дождь то слегка моросил, то переставал, но ветер не сшибал с ног, как то часто случалось, поэтому прогулка по стене оказалась приятной. Впрочем, Лотти всё вокруг казалось ярким и светлым, когда Уильям шёл с нею бок о бок.
— Я всерьёз увлекался тогда философией, особенно любил читать Оккама[1], — усмехаясь, говорил он, — так что я решил, что это моё призвание. Выучиться, как он и многие другие, в университете, после написать философский трактат и стать знаменитым.
Лотти рассмеялась, и Уильям поддержал её.
— Я был тщеславен. Однако я считаю, что принял тогда верное решение: граф, который ничего не знает и нигде не был, немногого стоит.
— А что же ты учил?
— Каноническое право[2].
— О!.. Значит, ты сведущ в законах божьих?
— Именно так.
Лотти улыбнулась: как забавно! Она бы не подумала, что её мрачный Уильям мог когда-то изучать подобные вещи.
— А сложно было? Ну, в университете?
Уильям окинул её вмиг посерьёзневшим взглядом.
— Не сложно. Не более чем признаться в своих грехах на исповеди.
— Странное сравнение.
— Легче, чем кому-нибудь довериться, — продолжал Уильям, будто не услышав, — но не тогда, когда кто-то готов выслушать и понять. И не скрывает этого.
Он испытующе смотрел на неё, и Лотти смешалась. Она бы многое отдала, чтобы Уильям никогда не пытался дознаться до истины... впрочем, если бы не пытался, то что бы это говорило о его чувствах к ней?
— Мне часто кажется, что я на что-то готова или что-то могу. Но только кажется.
— А я прожил достаточно, чтобы понимать, когда действительно на что-то готов.
— Если ты не сталкивался с чем-либо прежде, ты не можешь быть уверенным в том, что поймёшь.
— Я со многим сталкивался.
— Но не со всем.
— Нет ничего, что могло бы оттолкнуть меня от девушки, которая прожила в достойной любящей её семье всю жизнь и выросла в такую леди, как ты, Лотти.
— Не тогда, когда на любовь эта девушка ответила... — выпалила Лотти и едва не откусила себе язык за опрометчивые слова.
— Лотти, — вспылил Уильям, — скажи...
— Знаешь, я вспомнила одну историю, — быстро проговорила она. — В Плимуте у меня был друг. Его родители отдали его в монастырь послушником, затем он, конечно же, должен был стать монахом. Семья его была довольно влиятельная, и со временем он мог бы стать аббатом, а может, и того выше взобрался бы. Но Ансельм — так его звали — ненавидел святую клетку, как он называл монастырь, и часто нарушал заведенные там правила, нередко даже сбегал. Мы дружили с ним с самого детства; наши родители были соседями. А впрочем, мне иногда казалось, что Ансельма весь город знал: он был таким общительным, живым смутьяном! В итоге даже высокое положение родителей не могло удержать аббата от справедливого наказания, и Ансельма с порозом выпроводили из монастыря.
Лотти протараторила всю историю на одном дыхании и сейчас пыталась его восстановить.
— Его ждал плохой конец? — нехотя поинтересовался Уильям.
— О нет... или же да. Я не знаю, по правде сказать. Он нанялся матросом на какой-то корабль, и с тех пор я его больше не видела. Ты не представляешь, какой был скандал! Весь Плимут только об этом и говорил ещё несколько месяцев после его побега.
— Могу представить. И зачем ты мне рассказала эту, я полагаю, познавательную историю?
Она отвернулась, оглядывая округу за стенами Лайла.
— Я хотела сказать, что в конце концов каждый сам выбирает свою судьбу, что бы кто ни делал в попытках его остановить. О, дождь начинается... — рассеянно улыбнулась она, подняв голову к небу.
И правда: холодные, тяжёлые капли начали медленно орошать землю, грозя вскорости перерасти в настоящий ливень. Уильям взял Лотти под руку, и они, пригнув головы, побежали под укрытие башни.
— Я замёрзла, — весело сказала Лотти, передёрнув плечами, когда они спрятались от дождя.
— Если бы ты согласилась стать моей женой, я бы быстро тебя согрел, — лукаво заметил Уильям, целуя её руку. — Теперь же я могу только распрощаться с тобой, чтобы ты могла подняться к себе, снять с себя одежду...
Лотти приоткрыла губы, невольно поддаваясь навстречу, и добавила:
— Всю. Всю одежду.
Они стояли так близко, а рядом никого не было. И дождь, что шумел на улице, будто отгораживал их от всего остального мира.
— Определённо всю, — согласился Уильям. Глаза его полыхали чёрным пламенем, но он не делал попыток привлечь её к себе.
— А после Энни растёрла бы меня полотенцем... — продолжала рассуждать Лотти, соблазнительно ему улыбаясь.
— Бог мой, я завидую твоей служанке! Но тебе на самом деле следует пойти и согреться, милая Лотти, иначе простудишься.
Лотти разочарованно выдохнула. Целовать её Уильям, по-видимому, не собирался, а она этого так сильно хотела! Ей уже не верилось, что когда-то она испытала счастье находиться в его объятиях, принимать его быстрые, лихорадочные поцелуи — сейчас он казался по-настоящему недоступным!
— Ты будешь обо мне думать? — не удержалась и спросила она.
— Я всегда о тебе думаю, — понизив голос, признался он.
У неё почти вырвалось: «и я о тебе тоже», но Лотти вовремя опомнилась. К чему давать Уильяму надежду, если им не быть мужем и женой? И всё же что-то удерживало её на месте, не давало отвести взгляда от его лица, как будто она чего-то ждала или на что-то решалась...
— Я нашёл другую мораль в рассказанной тобой истории, — прервал Уильям затянувшееся молчание. — Нужно отринуть прошлое и стремиться к будущему, которое одно способно принести счастье.
— Или несчастье — кто знает?
— Ты знаешь. Лотти...
Уильям обхватил ладонями её лицо, заглядывая в самую душу. Сердце её сладко забилось. Она накрыла ладонями его руки и умоляюще взглянула на него, сама не вполне понимая, о чём его молча просит.
— Мы оба знаем, что принесёт нам счастье.
Губы Лотти дрогнули, чтобы ответить, но слова не шли. Уильям был прав и не прав одновременно: только последнее она доказать не смогла бы, просто знала, чувствовала... Но вдруг она ошибается, и Уильям её простит? Вдруг его любовь сильнее... сильнее всего? Вдруг он сможет оправдать её, доказать, что греха не было?..
Всё перевернулось с ног на голову. Она ничего не знала, ни в чём не была уверена...
— Ты прав, — выдохнула Лотти, — я могу простудиться.
И она быстро зашагала прочь.

***

Уильям, как порядочный мужчина, отчитался перед отцом возлюбленной, который разволновался, почему это его дочь так поспешно укрылась в своей комнате. Уильям объяснил, что всё дело в дожде, под которым Лотти успела промокнуть — больше ни в чём. Затем он отклонил уговоры Ричарда Сэвиджа переждать непогоду в Лайле: ему нужно было всё хорошенько обдумать. Он был уверен, что ещё чуть-чуть — и признаний Лотти ему не понадобится. Он уже начал догадываться...
Однако уйти так просто из Лайла ему не удалось. Почти на выходе он столкнулся с Мег, которая весьма обрадовалась встрече — Уильяму показалось, скорее подстроенной, чем случайной.
— Добрый день, леди Маргарет.
— Пожалуйста, просто Мег. И вам добрый день. Я, видите ли, по такому вопросу к вам... просить помощи. Я знаю, вы владеете многими замками и, наверное, следите за тем, как в них идут дела.
Уильям подозрительно покосился на неё.
— Разумеется.
— Вы, конечно, сами знаете, что Лайл был и, по сути, остаётся заброшенным замком. Но ведь так не должно быть! Я подумала, что было бы весьма кстати для нашей семьи выправить финансовое положение — простите за подробности — с помощью производства, к примеру, масла. Вы знаете, в Лайле есть прекрасная маслобойня. Да вот только она пустует, и я понятия не имею, с чего мне начать... И поэтому я решила, что мне нужно спросить совета у знающего человека. Надеюсь, вас не затруднит?.. Простите, что надоедаю, но, право, я в замешательстве... — увлечённо объясняла Мег, размахивая руками.
Уильям ясно видел, что делает она это нарочно, и удивлялся — зачем? Хотя более удивительным было даже не это, а то, что Мег вообще интересовалась подобным. Для поднятия замкового хозяйства у неё были отец и брат.
— Главное здесь нанять людей знающих и честных, чтобы не грабили вас под носом. Для этого я бы посоветовал найти управляющего. Если желаете, мой поверенный, когда вернётся, посоветует вам подходящего человека в Карлайле.
— Это было бы превосходно! — искренне обрадовалась Мег. — Благодарю вас, граф! Теперь я представляю всё более-менее отчётливо.
Уильям усомнился в этом: он не сказал ничего особенного. Его не покидало ощущение, будто Мег неспроста затеяла этот разговор. И вскоре он убедился в этом.
— Я ещё хотела сказать вам кое-что. Это касается Лотти.
Она осмотрелась по сторонам. Уильям сделал то же самое. Рядом никого не было.
— Мне хочется, чтобы она была счастлива, и я знаю, что вы — тот, кто может подарить ей это счастье... — тихо поделилась с ним Мег очевидной истиной. — Она боится, вы не простите ей того, что случилось вовсе не по её вине!
— И что же случилось?
— Этого я не могу сказать, — стушевалась Мег. — Я хотела только сказать, чтобы вы... дали ей время.
Уильям невольно улыбнулся.
— Вам не о чём беспокоиться, Мег. Лотти будет счастлива.
— Я надеялась, что вы так скажете, — с облегчением выдохнула Мег. — Теперь я пойду. Спасибо вам ещё раз за помощь.
Она быстро исчезла из его поля зрения. А на улице как раз кончился дождь. Уильям вышел во двор, вдохнул свежего воздуха и вновь улыбнулся.
Он понял, что тяготило его Лотти.

___________________________________

[1] Уильям Óккам (ок. 1285 — 1347) — английский философ, сторонник номинализма, наиболее известен по предложенному им принципу экономии мышления ("бритва Оккама").
[2] Каноническое право — совокупность законов религиозного правопорядка (канонов), изданных церковными властями и определяющих преимущественно организацию церковных епархий.
_________________

Да, Мег, добрая душа. Выразилась совершенно недвусмысленно.
Эх, чего только ни сделаешь, чтобы помочь любимой сестричке.


Конечно, понял! После таких-то откровений Мег!
Или он только считает, что понял?
Но меня больше радует то, что при всей своей понятливости он еще и улыбается. Сразу видно - молодец мужчинка!
___________________________________

Ри, спасибо за продолжение!


Безумно интересно, что же именно понял наш граф?..

Слуги в доме это что-то Прелестны все! Ри, в который раз поражаюсь твоем умению так коротко но яро прописывать второстепенных персонажей.
Интересно, насколько важен этот разговор про философов, университет и священника-матроса... мне почему-то кажется, что важен.
Очень жду продолжение!

Помидорюшечка, спасибо за продолжение!

Да, теперь от Лотти никто дома не отстанет))
Да и Уильям тоже - пока не узнает, что у неё там за тайны, но это и хорошо, пусть не отстаёт)) Пока что из Лотти ничего не выпытал толком, зато Мег немножко взболтнула))


Ну да, прав Джонни. Откуда ей знать, что он может дать, а что нет))
Но и могу понять злость Лотти и её ложную уверенность, что Уильям не сможет её простить.
А ещё слуги - кто на что горазд... советики разные, болтовня между ними... тут голова лопнет))

Про прошлое Уильяма интересно. Отец у него, конечно, ещё тот козлина.

Терпеть не могу тех, кто обвиняет ребёнка в смерти матери...


Знает, на что намекнуть. Правильно... надо пытаться подвести её к тому, чтобы она доверилась ему. Хотя если человек упёрся, то и клешнями не вытянешь.

А вот выходи замуж за него, Лотти, тогда не только целовать будет...

...И вот любопытно, что именно понял Уильям)) Но всё равно ясно, что он многое, связанное с Лотти, может понять и простить.


*******

Но Джонатан, наверное, думает, что это он подтолкнул))


Это хорошо. Настойчивость тут в самый раз. И терпение))

Угу...


А, ясно...






А мне попадались пару-тройку раз смешные моменты...)) Особенно с двумя толстяками - мужчиной и женщиной - которые сначала как носороги понеслись на свободное место в вагоне метро, потом за это место едва не дрались, причём место было узкое, на одного худышку, а они туда вдвоём пытались попы устроить: друг на друга садились, толкались, пыхтели, хрюкали, ругались (типа: "Ах ты, хрюндель! Уступи место! Я же женщина" - "Сама уступи, свинятина. Кто первый до места добрался - тот и сел").

Оскорбилась за Сибирь? Так у меня у самой родина - Сибирь Причём вообще самая натуральная, с чукчами в придачу)))

Лер, спасибо за отзыв!


а вообще ей стыдно должно быть за то, что не в своё дело лезет


скорее считает ну, кое-что он верно понял, но не до конца


это потому что он решил, что Лотти и правда винит себя безосновательно а когда правду узнает, может, и не станет улыбаться

Настя, спасибо за отзыв!


спасибо


в контексте этой главы — несомненно важен)) а дальше вряд ли))

Мандаринулечка, спасибо за отзыв!


эт точно


вообще и Лотти кое-что очень важное выболтала но Мег тоже можно спасибо за это сказать


догадаться-то можно правда, неверно тоже можно))


лучше вообще их не слушать, такого наговорить могут)))





ничего, терпение и труд всё перетрут


а она остального не особо пока хочет


это да и очень меня радует, что не понятно, что понял Уильям а точнее, что так волнует Лотти))



наверное





не, вообще это ужасно, из-за такой ерунды так скандалить...))


я помню))) а оскорбилась в шутку
_________________