Тишина (антиутопия, 18+)

Плохо конечно что разделились с Эриком, надеюсь ничего плохого с Асей не случится и если что может Кара потом с ними дальше пойдет за лучшей долей...
Света, Спасибо за продолжение)
_________________

Alenychka с такой подмогой как Кара она не пропадёт

 » Глава 20

20
Проснулась я от того, что кто-то тряс меня за плечо:
- Ты будешь искать вакансию или дальше пойдёшь? – спросила Кара, едва я открыла глаза. Я выудила блокнот из рюкзака под головой и написала:
- Да, буду, - в коробке было темно, поэтому Кара высунулась на улицу, чтобы прочитать, там, впрочем, тоже было темно, но светлее чем в «спальне».
- Ну, раз будешь, тогда вставай и собирайся. Скоро откроются заводы, - она выудила из котомки пакет с раскрошившимися сухарями и бутылку воды. Вытащив один, она протянула его мне. Я в свою очередь достала горсть сушеных фруктов.
- Ух ты! Там не показывай, - она махнула рукой в стороны улицы. Мы сидели, скрестив ноги по-турецки, друг напротив друга, хрустели сухарями и заедали их сухофруктами, - если они увидят, что у тебя есть еда – отберут, ты ж блаженная.
После того как мы доели, Кара вылезла и вытянула меня за собой. Когда я оказалась снаружи она снова влезла в коробку и принялась складывать наше ложе. В итоге недолгой возни она вытащила мой рюкзак и свою котомку и притороченными к ним спальниками.
- Ты кем работу ищешь?
- Разнорабочим
- Тебе проще, я повар, а повара тут не очень нужны. Смотри - как раздастся гонг, иди к фабрикам и заходи на каждую, даже если ты там вчера была. И так целый день. Пройдёшь все начинай по новой. Берись за любую работу. Если не найдёшь, приходи в обед сюда, я постараюсь что-нибудь найти поесть. Ей, Конор, - окликнула она мальчугана, крутившегося невдалеке, - если будешь опять так же следить за моим домом как вчера, ничего тебе не дам. Сама съем, понял? – мальчик безмолвно кивнул, но направился в другую сторону, - он дурак, - она снова обратилась ко мне, - но мне его жалко, он следит за домом и бочкой, а я его подкармливаю, правда, вчера бочку упустил, пришлось новую искать, – её слова прервал гонг и все люди, которые находились на этой импровизированной стоянке ринулись в сторону фабрик. Я последовала за ними.
Полдня я ходила от одной к другой и уже в обед мои ноги гудели от ходьбы и стояния, в ожидании ответа. Добравшись до коробки, я поставила рюкзак на землю, а сама уселась сверху. Честно говоря, есть не хотелось, хотелось лечь и проспать, до завтра, но не было ни условий, ни возможности. Через полчаса появилась Кара, неся в руках бумажный пакет. Пристроившись рядом она раскрыла пакет и достала несколько бутербродов с сыром, сыр был явно испорчен - подернутый белой плесенью, но как говорится не до жиру.
- Ты свою еду не доставай, - шепотом мне на ухо сказала Кара, - вечером в доме попируем, пока ешь это, - я с сомнением посмотрела на бутерброд, - ешь, не отравишься. И откуда ты такая не приспособленная к жизни?
Пока я жевала бутерброд, она опять принялась болтать без умолку, как ей удавалось ещё и жевать, оставалось только гадать.
- Вот я удивляюсь, откуда ты такая наивная! Я вот поваром была, в городе, при Лагере, тут недалеко, два дня пути. Все хвалят этих повстанцев, а тут – она обвела рукой вокруг, - их все ненавидят, они всем нам испортили жизнь. Вот что им не живётся спокойно? Вот я жила себе в городе при Лагере, работала там поваром и всё у меня было хорошо, даже ячейку собиралась создавать. Так нет, они пришли освобождать кого-то, всё разрушили. Общество забрало тех, кто очень учёный был, а остальным разбирайся, как знаешь. А город был небольшой, там всё разрушили, как жить? Вот и разбрелись кто куда. Я год назад сюда пришла, до других городов далеко идти, да и там примерно то же, что и здесь, мне рассказывали те, кто сначала там был, а потом дальше пошел. А мне что ходить? Везде одно и то же, повара не в почёте. Вот что этим повстанцам то не нравится? Пока их не было, у всех была работа, ячейки, дети. Тишь, гладь да божья благодать. Ну, есть Лагеря, но они же пользу приносят, болезни учатся лечить, органы есть от кого пересадить. Пришли эти повстанцы, и мой будущий муж к ним переметнулся. А выращенных туда не берут. А я-то выращенная. Он мне говорит, ты меня подожди, я тебя заберу. А чего ждать то? Вот ты мне скажи, что плохого в выращенных? Мы здоровы, ничем не болеем, стабильны. Игорь говорил, что там программируют на определённую деятельность. Так что плохого? Ну, вот талант у меня готовить пищу, не только пальчики оближешь, руку себе по локоть откусишь, так что за беда?
Под эту тираду были съедены бутерброды, и мы сейчас просто сидели.
- Ладно, - встрепенулась Кара, - пошли дальше оббивать пороги. Встретимся вечером
И снова я в пустую обходила заводы. Когда время начало близится к семи вечера, я задумалась, куда мне деть рюкзак. Если вчера я могла сказать, что просто ещё не устроилась в общежитии, то сегодня явиться на встречу с рюкзаком было бы подозрительно. Я начала осматриваться в поисках каких-нибудь кустов, но оказалось, что в городе практически отсутствуют зелёные насаждения, идею спрятать рюкзак в помойке я отмела, потому что сегодня поняла, откуда Кара и её соседи добывают пропитание и строительный материал для домов. Я почти дошла до места, когда увидела в стене одного из домов небольшую выемку. Решительно спрятав рюкзак там, я встала так, чтобы видеть это место где, прикрытое куском трухлявой фанеры, лежало моё добро.
Эрик пришел уставший и измождённый. Он только спросил всё ли у меня нормально и, получив утвердительный кивок, побрёл в своё общежитие, понуро опустив плечи, я же кинулась к своему тайнику, потому что какой-то бродяга в этот момент взялся за фанерку, коей был прикрыт мой рюкзак. В три прыжка я пролетела разделявшее нас расстояние и схватила свои вещи.
Бродяга был раздосадован, что у него из-под носа увели такую лакомую добычу. Он начал кричать и попытался вырвать рюкзак из моих рук. На его крики начало прибывать подкрепление в виде других бездомных. Я стояла, прижав к себе рюкзак и прикидывала насколько плохо дело, я даже не могла позвать на помощь, когда передо мной возникла Кара. Я видела её со спины, но мне хватило даже этого, чтобы почувствовать её решимость.
- Это наше! Пошли вон! – громко и угрожающе заявила она, но людей это не смутило. Через секунду в руках Кары появился нож, и она двинулась на небольшую группку собравшихся. Видимо она была известна среди местных бродяг лихим нравом, потому что люди стали отступать и уходить.
- Почему ты бросаешь свои вещи чёрти где? – повернулась она ко мне, когда народ разошелся, я потянулась к карману за блокнотом, чтобы написать ей ответ, - ох оставь уже! Сейчас раздобудем что-нибудь на ужин, а потом ты расскажешь, - эта девушка поразительно быстро отходила от гнева.
Она взяла меня за руку и потянула куда-то. На ходу одев рюкзак я поплелась за ней. Мы долго плутали по извилистым улочкам, пока, наконец, не дошли до тыльной стороны одной из фабрик. У мусорных контейнеров уже толпился народ. Кара достала нож, зажав в зубах рукоятку и крепко взяв меня за руку, она начала продираться к контейнерам. Сначала люди возмущались, но обернувшись и увидев Кару отступали. Я ещё раз задумалась о характере Кары. Было в ней что-то такое, что заставляло других людей её побаиваться, но меня это чувство почему-то обходило стороной. Не успели мы пробраться к контейнерам, задняя дверь открылась, в ней показался необъятный мужчина с бородой и огромными волосатыми руками, вытащив два мешка, он поставил их рядом с контейнерами, после чего быстро исчез за дверью.
- Всем стоять на месте! – заорала Кара, она отпустила мою руку, отодвинув меня за спину, и стала в стойку, готовая отражать нападения, в её руках был нож. Он был красивый, охотничий, в широком лезвии с зазубринами отражались лучи заходившего солнца, а рукоятка идеально ложилась в руку Кары, - набери нам еды на вечер и на обед, так чтобы мы наелись, - крикнула она мне, дважды ей повторять не пришлось, я кинулась к мешкам, выбирая продукты получше я рассовывала их в карманы, не задумываясь о том, что могу испачкать куртку, - в сумку мне клади, - она изящно крутанула бедрами перекидывая сумку, которая до этого покоилась сбоку назад, так что она оказалась перед моим лицом. Я старалась не жадничать, но есть хотелось невыносимо, поэтому набрала продуктов, наверное, раза в два больше чем требовалось. Затем я встала и тронула Кару за плечо.
- Пропустили нас. Кто тронет меня или мою подругу быстро познакомится поближе с моим ножом, - люди расступились, мы проходили мимо, и я видела голодные взгляды полные ненависти, устремленные на нас.
Потом мы быстрым шагом пошли к нашему импровизированному дому. Сегодня вечером бочка стояла на месте рядом с коробкой. Неподалёку, поджидая Кару, крутился мальчишка - Конор.
- Так, я сейчас посмотрю свой улов за этот вечер и отдам твою долю, - сказала она ему, - у тебя остались сушеные фрукты, - шепотом на ухо спросила она меня, - я утвердительно кивнула, - а если ты мне принесёшь дрова, то получишь сладость, - мальчишка с готовностью рванул с места.
Кара, тем временем, отстегнула наши спальники и принялась мастерить кровать. Я стояла, сложив руки, не зная, чем себя занять. Через десять минут всё было готово, и она поманила меня внутрь. Когда я села на наших спальниках были разложены продукты из её сумки. Я вытащила из рюкзака фонарик, чтобы было удобно делить их, и начала выкладывать нашу добычу из своих карманов. Когда я закончила лицо Кары, освещала блаженная улыбка
- Я никогда одна столько не набирала, когда пытаешься и обороняться, и собирать продукты получается хуже, - и она принялась раскладывать то, что мы достали на три кучки, две побольше, из лучших продуктов, нам и маленькая, из более подпорченных, Конору. Когда он поскрёбся в стену нашей коробки, всё было поделено и наша часть спрятана в сумки. Я достала горсть сушеных фруктов, Кара взяла три дольки яблока, а остальное знаком показала убрать.
Мы вылезли из коробки, и она протянула мальчику его часть еды.
- Сегодня у тебя пир, скажи спасибо… чёрт я до сих пор не знаю, как тебя зовут, - повернулась она ко мне, - короче балдей, а вот это, - она положила сверху три кусочка яблока, - десерт, - счастье, отразившееся на лице мальчугана невозможно передать словами. Он радостно убежал ничего не сказав, - он, как ты, - обратилась ко мне Кара, - ничего не говорит, но только он ещё и дурак. Так как тебя зовут?
- Ася, - написала я

Да уж и не говори, повезло Асе с подругой! Ася и правда не подготовлена к такой жизни и многого не знает и не понимает!
Света, спасибо за продолжение)
_________________

Alenychka да ей нужен рядом тот кто всё расскажет, раскроет глаза.

 » Глава 21

21
Улов у нас, как выразилась моя новая подруга, был шикарный: варёная картошка, тушеные овощи, которые были аккуратно сложены в лоточек, пара морковок, поздние огурцы и помидоры, несколько початков кукурузы, и два больших куска варёной курицы. Я была с ней абсолютна, согласна, особенно когда выяснилось, что всё это было не испорчено.
- Эх, мне бы плиту я бы из этих продуктов такой пир устроила, - вздохнула Кара, когда мы, набив свои животы, блаженно стояли у нашей бочки и грели руки. Она была сыта и в хорошем настроении, и я решилась задать вопросы.
- Ты трудилась в Лагере поваром? – написала я свой первый вопрос.
- Да. Я жила почти в центре Общества. Тест показал, что я могу быть или поваром, или военным, - странное сочетание, подумалось мне, - я решила быть поваром. Меня выучили и направили работать в Лагерь. Это было божественно, я кормила всех так, что они чуть не умирали от обжорства. Там я познакомилась с одним из медиков, ему в этом году исполнилось двадцать. Мы тогда ещё решили создать ячейку, а за несколько дней до церемонии в город ворвались повстанцы. Они взорвали всё, что имело отношение к жизнеобеспечению и сломали забор. Многих врачей, кто оказывал сопротивление, убивали на месте. Молодых обычно не трогали. Мой будущий муж последнее время ходил какой-то расстроенный, но мне в чём дело не говорил, а когда пришли повстанцы, он чуть ли не кинулся к их командиру умоляя взять его к ним. Командир согласился, особенно узнав, что он медик. А когда зашла речь обо мне и выяснилось, что я выращенная, командир сказал, что выращенным у них не место. Мой любимый плакал, умолял, но ничего не вышло, тогда он попросил меня дождаться его, он что-нибудь придумает. Когда они ушли жители города пытались выживать, но, кажется, Общество решило, что мы город призрак или вроде того, забрав тех специалистов, которые были им нужны, они ничего не стали восстанавливать и забыли нас там. Люди пытались что-то сделать сами, но многое ли ты сделаешь если умеешь только то, чему тебя научили? Продукты быстро кончились, а новых поставок не было. Люди разбрелись кто куда. Они шли в ближайшие города, ферм то тут поблизости нет, кто-то ушел к повстанцам, кто-то как я - ищет работу.
- Но почему же, если Общество к вам так отнеслось, ты всё ещё против повстанцев?
- А почему я должна быть за них? - сразу вспыхнула Кара, - я для них не человек, так прям и хочется спросить, а сами то они кто? Они калеки. Они не могут себя контролировать, они все чем-нибудь, да больны. Я вот всю прошлую зиму прожила на улице и ни разу ни чихнула. Ты мне лучше скажи, как так получилась, что ты не оказалась в Лагере?
- Я не знаю. Жила себе и всё. У меня было всё как у всех.
- А кто были твои родители?
- Мама была агрономом, а папа ветеринаром. А какое это имеет значение?
- О! Не всё так просто. Если специалист очень важный, то ему всё можно, а если так себе-то, пусть карабкается сам как знает. Хм! Для меня загадка как так с тобой получилось.
- Мне рассказывали, что в Лагерях проводились эксперименты над людьми, что там им удаляли органы?
- Ну, а что тут такого, должны же были эти отбросы человечества приносить хоть какую-то помощь Обществу. Ни на что другое они не способны, - как припечатав, сказала Кара.
- А как же чувства, а таланты, а жизнь, в конце концов?
- Я тебя умоляю! Какая жизнь? Вот это жизнь? Или там, на фабриках жизнь? Ты видела, какими люди оттуда выходят? Как будто их выжали! Мы все муравьи, которые тащат свою соломинку, а есть те, кто это всё бросает. Общество контролирует нас и старается нашу жизнь сделать легче. Выращенные уже не болеют, они психически устойчивы. Общество придумало, как женщине не мучиться с рождением детей, оно занимает нас тем, что нам интересно. Оно находит нам подходящую пару.
- Однако ты живёшь на улице, - заметила я
- Это сбой, который создали повстанцы, а Общество - это огромная машина, которая не может сразу залатать прорехи.
Я поняла, что дальнейший разговор не приведёт ни к чему хорошему. Я видела откровенное логическое противоречие в её словах, Кара нервничала, злилась и, хотя по её уверениям она-то как раз была психически стабильна, в отличие от меня, мне казалось, что ещё чуть-чуть, и я дождусь от неё агрессивных действий.
- Давай спать, завтра нам рано вставать, - написала я последнюю записку. Сегодня мы, так же, как и вчера залезли в коробку и заснули, тесно прижавшись, друг к другу, чтобы было тепло.

- Кара

Привет!
Света , большое спасибо за главы
Как жутко в городе! И действительно, можно понять недоумение Кары, что Ася ушла от счастливой мирной жизни.
Выращенные люди совсем не пассионарии. Несмотря на то, что Кара боевая, могла стать военным, болтает много и все схватывает на лету, нет у нее тяги к новизне. Но с такой подругой Ася не пропадет. Да еще Кара нормально восприняла ее немоту, не брезгует и не шарахается от "ущербной".
Интересен другой взгляд на повстанцев. Как видим, и они не идеальны. Это борьба за выживание и идеологию, а не борьба Добра со Злом.
Спасибо за портрет Кары - очень точно передает ее характер
_________________

Света, спасибо за продолжение)
Удивительно и мне,что Ася не оказалась в лагере? И политика повстанцев и политика общества не совершенна везде есть плюсы и минусы...
_________________

натаниэлла у Кары негативное отношение только к лагерным, раз не в Лагере - значит всё нормально, ей это вбито, но и она со временем поймёт, как глупо всё воспринимать чёрным или белым.
Alenychka Ася не оказалась в Лагере, во-первых из-за удаленности села, а во-вторых из-за политики сельчан, из их поселения никто не попадал в Лагерь, это было достигнуто стараниями старосты. спасибо за то что указали на этот момент, я его пропишу, правда дальше.

 » Глава 22

22
Дни потянулись за днями. Мы с Карой уже виртуозно добывали продукты, оказалось, что на той фабрике, где мы брали ужин на второй день моего пребывания в городе, работает поваром бывший «бездомный», и он, жалея старых товарищей по несчастью старался выкидывать продуктов побольше, да посвежее. А так как мы были вооружены, и Кара своим оружием владела мастерски, все лакомые кусочки доставались нам. Эрик с каждым днём выглядел всё более измождённым, но на мои предложения двигаться дальше он отвечал отказом, мотивируя это тем, что становится очень холодно, а он почти не накопил никакого пропитания.
В один из вечеров, я жила здесь месяц и уже началась настоящая зима, я спросила Кару, где она научилась так владеть ножом, она пожала плечами:
- Ну, я же повар, если ты не в курсе, продукты приходится резать перед употреблением.
- Подожди-ка! – я выставила руку в останавливающем жесте, - Я умею вкусно готовить, но с ножом так обращаться не умею, - это был тот редкий случай, когда Кара смущенно замолкала, уставившись себе под ноги. Обычно если она не спала, то болтала обо всём на свете, больше всего она любила ругать повстанцев, иногда мне казалось, что именно эта злость держит её на плаву и даёт силы бороться.
Она отвернулась и прошлась вокруг нашего временного дома. Мы его утеплили, наклеив на верх коробки материал, собирающий солнечную энергию и превращающий её тепло, куски которого нашли на одной из помоек. Я выжидательно смотрела на девушку, за этот месяц я поняла, что когда она не знает, как ответить, то начинает так ходить. Потом она подошла ко мне вплотную и сказала на ухо:
- Я обожаю ножи. Они для меня даже в детстве были лучше любой другой игрушки, - сказав это, она осталась стоять рядом со мной, потупив глаза. Я понимала, боится моих укоров в неуравновешенности. А также мне подумалось, что все страсти выращенных это случайная ошибка генетиков. Кара и её ровесники были первыми, практически экспериментальными образцами, с ними видимо случались перегибы.
- Ты чему-то училась? Ну не сама, а может на каких-то уроках? – прочитав записку она удивлённо посмотрела на меня, я не порицала, не боялась, не считала плохой, для неё это было удивительно.
- Нет, я не ходила в классы. У моих родителей было несколько старых книг, они их не читали, просто хранили. Так вот там была книга о ножах, о ножевом бое, в общем, обо всём, что было связанно с ножами. Я её обожала, не скажу сколько раз я её перечитывала, я тренировалась, стараясь повторить упражнения. Она пропала тогда, в суматохе нападения. Мой дом был разрушен, потому что под ним находился центр коммуникаций.
- А почему ты не вернулась к родителям?
- К родителям? Прости, ты в своём уме? Я выросла. Они сделали всё, что могли. Дети не возвращаются к родителям. Они и общаются то с ними редко, по праздникам. Только не говори, что у вас всё по-другому?
- Ну, как-то, наверное, да. У нас в селе дети часто общаются с родителями. Иногда, когда родственники одиноки, они живут вместе. С нами жила тётя, папина сестра, она к нам перебралась, когда овдовела.
- Да, в городах немного по-иному, - она задумалась, возможно, она жалела, что всё было по-другому.
Последнее время наши разговоры обрывались, не дойдя до логического конца, оставляя возможность собеседнику обдумать то новое, что ему сказали. Мы с Карой были слишком разные, как лёд и пламень, но это не помешало нам стать друзьями. Я спокойная, молчаливая, даже если б у меня была возможность, я бы много не болтала, застенчивая, доброжелательно настроенная. Она же, наоборот, боевая активная и вспыльчивая, болтливая, агрессивная. Она мне напоминала разбойницу из сказки «Снежная королева», за жесткой бронёй у Кары скрывалось доброе, простодушное сердце. С каждым днём я понимала, что привязываюсь к этой «разбойнице» всё сильнее. Я поманила её рукой, как бы говоря «идём спать».

Света, спасибо за продолжение)
_________________

 » Глава 23

23
Конечно, сложившаяся ситуация меня не устраивала. Улучшить условия жизни у меня не получалось, добыть дополнительных продуктов тоже не удавалось. Эрик еле таскал ноги, он недоедал, но скопить у него ничего не получалось. Я поняла, что ситуация тупиковая. Мне вдруг показалось, что Общество специально даёт мизерный паёк и максимально загружает работой, чтобы люди физически не могли возмущаться. Эта мысль меня так напугала, что я даже начала нервно озираться. Вообще за этот месяц моё мировоззрение, мягко говоря, кардинально поменялось. Конечно, в некоторых вопросах я рассуждала подобно ребёнку. Но как минимум понимание, что Общество — это не идеальный мир, росло и укреплялось во мне, но и повстанцев я не могла поддерживать, видя, что происходит после их освобождений.
Итак, надо было что-то менять. Я решила предложить Каре уйти со мной. Этим вечером после ужина, когда мы грелись у бочки, я отдала ей записку.
- Я ухожу. Не знаю, куда я иду, но жить так я не хочу. Хочу дойти до повстанцев, но совсем не факт, что я там останусь. Ты хочешь уйти со мной? По крайней мере, ты могла бы дойти до другого города, где возможно будет работа.
Кара повертела бумажку в руках и уставилась на огонь.
- Уходишь, да? – я кивнула,- ну да повстанцы тебя примут, - я подошла к ней и указала на слова о том, что может я там не останусь, а потом на слова про работу, она только покивала головой, - мне надо подумать. Когда ты уходишь?
- Не знаю. Могу точно сказать, что не завтра, - она кивнула и продолжила смотреть на огонь.
Тем вечером она мне ничего не сказала. На следующее утро Кара опять была молчалива, я даже начала беспокоиться, но если уж решилась, то надо было действовать, я и так долго позволяла себе ничего не решать.
День прошел по обычному сценарию: поиски работы, поиски еды, снова поиски работы. Вечером, я пошла к фабрике, почти сразу раздался звук гонга оповещающего о конце рабочего дня. Через какое-то время появился Эрик. У него был заморенный вид, и он еле передвигал ноги, я пробовала приносить ему еду которую не получалось сохранить, но он всегда отказывался, я думаю из гордости.
- Эрик, я ухожу. Это пустая трата времени. Мы ничего не можем собрать, а ты расходуешь своё здоровье и силы. Даст бог, мы сможем добраться до другого поселения, - протянула я ему заготовленную записку
Он молча прочитал её и принялся усердно изучать стену соседнего дома.
- Я не уверен, что дойду, - наконец выжал из себя он, - понимаешь, в селении у меня были лекарства, мне дали с собой немного, но они закончились. Мне с каждым днём становится всё хуже.
- Я не оставлю тебя здесь, и я помогу дойти, даже если придётся тащить тебя на себе, как я понимаю, без фармацевтических вливаний ты ведь умрёшь?
- Все умирают рано или поздно, - философски изрёк он.
- Насколько я помню, рано ты умирать не собирался. Или я ошибаюсь?
- Не собирался, конечно, - с тяжелым вздохом пробормотал он, - но понимал, что такая возможность не исключена.
- Значит, решено, завтра выходим. Выспись и приходи сюда, к десяти часам утра, - я развернулась и пошла по направлению к фабрике, где мы каждый вечер добывали еду. За этот месяц пару раз приходилось драться, потому что появлялись новенькие считающие, что главные здесь они. Но это было не так, главными по еде здесь были мы с подругой. Сегодня надо набрать как можно больше еды, а также надо узнать у Кары можно ли где-то достать лекарства. Она ждала на нашем месте справа от фабрики. Когда я подошла, подруга молча направилась к входу. Я набирала много продуктов, нам троим, предстояло идти несколько дней, я почему-то абсолютно не сомневалась, что ребята пойдут со мной.
После того как мы собрали провиант и дошли до нашего пристанища, Кара, ничего не говоря, расстелила постель и залезла спать, отказавшись поужинать. Понятно, она пытается бунтовать, но меня не так-то просто сбить с толку. Ей здесь нечего делать, она попросту тратит свою жизнь непонятно на что. Я взяла и написала это в записке, а затем, взяв фонарик, полезла к ней.
Кара лежала отвернувшись, спрятав нос в углу не застёгнутого спальника. Я потрясла её за плечо, всунула в руку записку и включила фонарик. Подруга нехотя её прочитала и повернулась ко мне, в её глазах сверкали молнии.
- То есть, если я попрусь незнамо куда, и неизвестно зачем, я тут же перестану тратить свою жизнь непонятно на что? Как бы не так! Она как была пустой, так и останется ничем, знаешь ли, не заполненной!
Я замотала головой: «Нет, не останется». Отобрав листок, я принялась писать с другой стороны, зажав фонарик зубами, чтобы видеть, что я пишу
- Ты будешь что-то делать, возможно, найдёшь место, где ты сможешь работать, где тебе будет нравиться. Может, найдёшь человека, с которым тебе будет хорошо. Здесь ты не найдёшь ничего. Пойдём. И, если честно, ты мне нужна, одной мне будет тяжело. Я не оставлю тебя за бортом, как сделал твой суженый. Если повстанцы тебя прогонят, я уйду с тобой. За этот месяц ты стал для меня родной, - я снова протянула ей записку, она прочитала её. Лицо Кары исказила саркастическая ухмылка.
- Нужна… да верю, всё-таки, вы - рождённые странные, эмоциональные существа. Так быстро привязываться к людям, - она опять хмыкнула. Ладно, я пойду с тобой. И не потому, что ты пообещала меня не бросать, а потому что ты одна, не выживешь. Я могу жить где угодно, мне действительно нет разницы в каком городе жить. А теперь крепкий и здоровый сон. Завтра сложный день.
Она уже собиралась отвернуться, но я остановила её движением руки, показав, что я ещё хочу кое-что написать.
- С нами пойдёт ещё один парень, с которым я пришла сюда. Но нам нужны лекарства. Ты знаешь, где их раздобыть?
- Ты собралась с собой тащить больного? Ты в своём уме? – возмущенным шепотом взорвалась она, но я упрямо сжала зубы, - ох! Ты хоть знаешь, что за препараты? – сдалась девушка. Я помотала головой.
- Завтра у него выясним.
- Ладно, раз уходим, попробуем разграбить одно место. Всё. Спать, - она отвернулась носом в угол спальника.
Я пристроила продукты в нашем доме так, чтобы они были в холодке, но не так чтобы до них могли добраться посторонние, а сама забралась в мешок, поплотнее прижавшись к ней.

Alenychka не за что

Да, уходить им надо, толка все равно никакого нет, вроде холода прошли. Только волнует Эрик все ли с ним будет хорошо, но есть Кара и может у них что-то сложится?
Света, спасибо за продолжение)
_________________

Света, здравствуйте!
Как-то незаметно открыла тему и не закрыла, пока не дочитала выложенные главы.
Очень много вопросов по миру, по устройству, быту. Но я подожду окончания истории, прежде чем их задавать.
Изначально понятно, что за внешне идеальным Обществом (для кого идеальным?)) скрывается множество подводных камней. Идеального нет ничего, как мы знаем.
Ася девушка добрая и беззлобная, она кажется чистым человеком, который попал в беду. Мне интересно, почему Герман её бросил? Он же наверняка знал, что его будут искать и в первую очередь выйдут на супругу.
А как для неопытного "путешественника" Ася справляется недурно. Везучая, что ли?
В общем, жду продолжение!
Спасибо автору!