Анна Годберзен "Зависть"

Ластик, аховых моментов у них хоть отбавляй. И читать про них интересно. Одна изобретательность Пенелопы чего стоит.
Хорошего я не жду в отношениях Генри и Пенелопы. Думаю, они так и будут воевать всю жизнь, если не разведутся. Или же дойдут в конце концов до полного безразличия, когда и злости-то не остается. Хорошо, что серия так долго не продлится.
Спасибо за поздравление!
_________________

Девочки, я в полной растерянности.
Я знаю, что это случилось не со мной.
Я знаю, что читаю книгу.
Я знаю, что закончится все, как и положено в ЛР, - счастливым концом.
Но: этот роман не совсем обычный ЛР. В нем есть глубина, он такой выпуклый, он так переведен и отредактирован, что иногда мне кажется, что я сама там нахожусь.
Знаете, бывают сны, где ты бежишь от какой-то опасности, но бежишь вяло, ноги как-будто налиты свинцом, во рту -вата и ты не можешь позвать на помощь, и вокруг белый плотный туман.
Вот так мне представляется мир в котором очутились Диана и Генри.
Честное слово, у меня все дрожит от желания помочь литературным героям.
Помочь им спасти себя от потери настоящей любви.
Спасибо, LuSt, Bad Girl, Королева
Великолепный роман.
Пожалуй, лучший перевод этого года.
_________________

А вот это вовсе не факт. В зависимости от того, за кого из героев болеете.
Плюс ещё же будет четвертая книга - сейчас в переводе/редактуре, по окончании этой начнем выкладывать.
Ох, как приятно слышать такие добрые слова, меня тоже в свое время эта серия так затянула, что решила допереводить неизданное
_________________

Ага! Моя любимица здесь - Диана.
Теперь буду еще больше переживать.
Самое забавное: как-то так получается, что для меня неблагозвучное имя играет определенную роль.
И, скорее всего, я не купила бы книгу с такой фамилией автора.
Так что, девочки, вам вдвойне спасибо за такой подарок.
_________________

Спасибо за продолжение!!!

Кстати, что я тут заметил. Издательство АСТ, оказывается, первую книгу сделало со своей обложкой, а на вторую поставило американскую...да не от той книги!






_________________

Н-да. Прочитала и действительно слов нет. Я что-то мало верю в то, что даже по окончании четвертой книги нас ждет все оки-оки. Не знаю почему, но не смотря на всех активных в этой книге героев, я остаюсь предана Элизабет, ее судьба меня беспокоит больше всего. Потому, как кажется, что и Диана, и Пени, и даже Каролина, не смотря на все сложности, более сильные личности: они стремительно куют свою судьбу, страшась, но все же идут в черный проем двери. А Лиззи не такая, слишком на нее много и сразу свалилось, она просто не успевает окрепнуть, как ее снова подламывают.
А Генри... в очередной раз доказал, что ему легче плыть по течению, чем сопротивляться мгновению, даже здесь, сейчас - сомневается в словах Пени, сомневается в такой возможности, но не ломает преграду, а возвращается назад, чтоб не искать нового пути. А зачем, может все и должно так быть. Сложно все это, абсурдно, правда всегда настолько абсурдна, что даже не вериться, что такое вообще возможно.
Девочки, спасибо вам огромное за продолжение. Не знаю, как вы распутываете этот клубок, на нем столько маленьких узелков, что иногда руки опускаются от этого безобразия.
_________________

Тиша, почему ты все сообщения отмечаешь флудом? Это же мысли - и какие красивые! - относящиеся к книге и сюжету, а не болтовня о посторонних вещах. Прошу, оставь их для потомков =)
И если ты болеешь за Элизабет - ей ещё много чего предстоит, но мне кажется (по 20 главам 4й книги), что как раз у нее все будет хорошо.
_________________

Ластик, поздравляю Хризолитовую Леди!

 » Глава 42.

Перевод LuSt
Редактирование Королева, Bad Girl

В нашем городе, в самом обычном доме, обитает скверна,
хозяйка которой не только стряпает снадобья для безнравственных девиц,
но и совершает гнусные деяния, если порошки не помогают…
Преподобный Нидлхауз, «Избранные проповеди»

Элизабет отправилась в путь поздно вечером, как велела ей мать. Она запомнила адрес наизусть – респектабельный район недалеко от Вашингтон-сквер, типовой городской особняк, но свет над крыльцом горел ярче, чем в соседних домах по обеим сторонам улицы. Дождь утих, и Элизабет шла в темном плаще с закрывающим лицо капюшоном, чтобы не быть замеченной. Именно поэтому она надолго задержалась в тени, и только убедившись, что никто не выглядывает из окон и не околачивается на углу, быстро поднялась по ступеням на крыльцо. При себе у нее были последние деньги из доли отца в золотом прииске, выданные Сноуденом, и полученные перед уходом последние наставления матери.

- Я всегда была о тебе лучшего мнения, - сказала миссис Холланд, прежде чем объявить, что отправляется в постель. Эдит и Диана уже ушли, поэтому никто не провожал Элизабет в поглотившую её ночь. Мать наказала ей нанять извозчика, но Элизабет не могла вынести и мысли о том, что кто-то станет свидетелем того, что она собиралась сделать.

Девушку тошнило от нервной усталости, но ей пришлось собраться с духом, чтобы постучать молоточком в дверь. Элизабет колебалась, но наконец подняла хрупкую руку. Потом всё пошло очень быстро. Её провели в гостиную на втором этаже, освещенную лампами в античном стиле и убранную мягкими тканями и шкурами животных. Роскошно одетая женщина, впустившая её, исчезла за японской ширмой, скрывающей выход в коридор. Гостиная была обычной, вот только куда роскошнее многих других, думала Элизабет, сидя в ожидании.

Из соседних комнат доносились приглушенные женские голоса. Элизабет сжала руки и вновь разжала их, чтобы опять сжать. Так странно, что она вообще пришла сюда — она, которой всегда восхищались за её манеры и вкус. Но позже, по ночам, Элизабет готова была отдать всё за возможность новой жизни и любви. И не знала, что с этим делать: со всеми поворотами судьбы, или с комнатой, наполненной оскорбительной роскошью и фальшивым ощущением нормальности, в которой она сидела. Наверное, теперь Элизабет было бы сложно уверенно сказать, кто она такая.

Когда-то она была девушкой, живущей ради своей семьи и с собственными взглядами на то, что является правильным и красивым. В этом она ошиблась, но обрела стремление к другому идеалу. А теперь и этот идеал у неё отобрали выстрелом, оставившим после себя лишь запах пороха. Без Уилла каждый её шаг был неуверенным. Даже границы её тела ощущались расплывчато и неопределенно, и, возможно, это было благословением, потому что Элизабет вовсе не хотела ощущать то, что сейчас случится с ней. Она предчувствовала надвигающуюся вспышку печали, и поэтому закрыла глаза, желая, чтобы та поскорее прошла. Посередине лба прорезалась глубокая морщина, и Элизабет помолилась, чтобы Уилл смотрел на неё с небес и помог ей сдержать слёзы.

Что бы он подумал об этой комнате, увешанной заключенными в аккуратные рамы портретами женщин со степенными неулыбающимися лицами? Элизабет задумалась, сколько же девушек сидело в этой комнате до неё, немного успокаиваясь от сходства здешней обстановки с их собственными гостиными. Они желали, чтобы всё это поскорее закончилось, и они смогли бы вновь ходить на балы, получать предложения и выглядеть в глазах общества теми же хорошими целомудренными девицами, какими были всегда - ничем не запятнанными, рожденными составить хорошую партию. Они все лицемерки, все и каждая, поняла Элизабет. Девушки в белых платьях и мужчины, возносящие их на пьедесталы, и всё равно трущиеся об их тела во время танцев. И не в последнюю очередь её собственная мать, которая сказала Элизабет, что «была о ней лучшего мнения», но с корыстолюбивым удовольствием выдала бы своё дитя замуж ради денег.

Единственным знакомым Элизабет человеком, напрочь лишенным лицемерия, был Уилл. В её горле застрял крупный ком, и она поднесла руку к животу. Поразительно, что ей пришлось так страдать из-за любви, и что наказание станет настолько реальным, унизительным и всепоглощающим.

- Дорогая, - произнесла женщина, появившаяся из-за ширмы.

Свет был приглушенным, но от внезапности, с которой Элизабет открыла глаза, перед лицом замелькали белые точки. Нижние веки немного увлажнились. Лицо облаченной в черный бархат женщины было широким, как и её грудь. Хозяйка улыбалась Элизабет так, словно готова была требовать с неё денег. Возможно, впервые подумала об этом Элизабет, ей и не придется страдать. Может быть, это не очередной трагический виток судьбы.

Внезапно её осенило, что растущий внутри неё ребенок – это единственное наследство, оставленное ей Уиллом, и стыдиться его ни в коем случае не стоит. Уилл был ей мужем, напомнила себе Элизабет.

- Мне нужно идти, - вставая, извинилась она. Элизабет чувствовала себя усталой, но спать ей не хотелось, и она едва что-либо соображала, совсем как человек, который провел на ногах всю ночь.

- Но, дорогая, ваше положение…

Элизабет устремилась к двери.

- Простите, - громко и четко сказала она. – Я пришла по ошибке.

***

В доме было темно, когда она поднялась по ступеням крыльца, но Элизабет не сняла плаща до тех пор, пока не услышала скрип боковой двери гостиной и не увидела, как из темноты выходит мать.

- Я полагала, что они продержат тебя там всю ночь, - сказала она, и хотя слова были резкими, в тоне миссис Холланд слышался надрыв.

- Нет. - Элизабет пыталась перевести дух и дать глазам привыкнуть к темноте. Хорошо оказаться внутри, хотя мороз и спал, но, поднимаясь на крыльцо, Элизабет почувствовала в воздухе влажность, предшествующую дождю. – Я не смогла там остаться.

- Что ты имеешь в виду?

Миссис Холланд вышла в фойе, неся за собой шлейф того запаха пепла, которым пропитывается любая одежда человека, долго просидевшего у камина. Теперь Элизабет могла разглядеть лицо матери, и увидела в нём ту же робкую нерешительность, какую сама переживала всего час назад. Но у Элизабет робость сменилась странным мужеством.

- Я решила оставить ребенка, - спокойно произнесла она. – Ребенка Уилла.

Миссис Холланд издала такой звук, словно её пнули в живот и вышибли весь воздух.

- Ты погубишь нас, - сказала она. Но фраза прозвучала не резко, и, повиснув в воздухе, не оставила после себя гнетущего ощущения пророчества.

Элизабет поняла, что улыбается. Она расцеловала пожилую леди в щеки и пожелала ей спокойной ночи. Затем развернулась и поднялась по лестнице в свою спальню. Она совершенно не представляла, что будет делать утром, но знала, что впервые за много дней сможет проспать всю ночь.
_________________

Спасибо за перевод!

Как я рада, что Элизабет пришла в себя! пусть она поскорее обретет прежнюю уверенность!
спасибо за новую главу!

Эх, ну на самом деле я не поддерживаю это её решение. Ну не одобряю я вот это рождение ребенка как игрушки без понимая, на что его растить, как воспитывать, и чем чреват бастард в манхэттенском обществе((
_________________

Да, здесь слишком много но. Однако, у меня до сих пор звенит в ушах от напряжения, и я честно рада, что она вспомнила, что это единственная (что никто не в силах у нее забрать, пока она сама не примет это решение) частичка Уилла. И главное в голове мелькнула мысль, что ей нечего стыдиться, она была женой и родит законного ребенка. Сила духа, ребенок и осознание этого иногда творят с женщиной неимоверное, в совокупности они помогают противостоят любой преграде. Я понимаю, что радость будет сбалансирована огромной горечью, что она не в силах будет дать даже того немного, что он заслуживает. Но иногда я задумываюсь, почему нельзя хоть кому-то пошатнуть этот лицемерный мир, перевернуть его с ног на голову и уехать туда, где она была счастлива, найти новую себя с тем немногим, что у нее осталось. Да, рассуждать всегда говорят легко, но немногим дана на это смелость. У них даже мысли ограничены железными рамками, они даже сами с собой бояться мечтать и хоть немного воплощать свои мечты. И больно, и тут же гордость, что в ней все-таки где-то теплятся силы и пускай это сейчас не разумно, но это был хоть какой-то поступок.
Девочки, спасибо вам огромное.
_________________

Я рада, что Элизабет приняла это решение. Не будет надеяться на кого-то , а сама будет решать свою судьбу и судьбу своего ребенка.

Спасибо, девочки!