Байки Обратной стороны (18+)

 » Байки Обратной стороны (18+)  [ Сборник ]

Аннотация: Не все однозначно на Обратной Стороне - демоны, которыми на роду написано быть мучителями, вдруг начинают творить такое, что у ангелов от удивления осыпаются с крыльев перья. Да и ангелы могут легко ошеломить демонов. Одним словом, за Порогом идет своя жизнь. С интригами, тайнами и ... любовью.

Предупреждение: Обитатели Обратной стороны и Заоблачного царства могут напомнить вам привычных в каноническом смысле демонов и ангелов, но мои герои ведут себя не по правилам. Нет четкого деления на черное и белое, в бурной жизни каждой из сторон присутствует комедия и трагедия. Некоторые факты могут сбить с толку, но успокойтесь на том, что это лишь фантазия автора, не желающего себя ограничивать классическим пониманием Ада и Рая.

История первая. Пикс-кочегар
Рассказ

Аннотация: На Обратной стороне своя жизнь. Подъем по будильнику, неспешный завтрак, нервная работа в горячем цеху, сброс напряжения в борделе. И так по кругу. Как заведенный. Пока не появляется она. Обнаженная, равнодушная ко всему, красивая. 18+
Одинокой страннице страстный поцелуй за обложку!

История вторая. Душа
Рассказ

Аннотация: Скучающему демону Трегу повезло. К нему в руки попала душа семнадцатилетней девушки, которая превратила его день в большое приключение. И как он отплатил ей? Отвел туда, где ей совсем не место.
Одинокой страннице теплые объятия за помощь в оформлении!

В моей команде любимые подруги:
Первый читатель - Мариша Одинокая странница
Бета - Ольга Ch-O
Огромное спасибо клубу ОПГ, благодаря которому родилась идея "Баек Обратной стороны".

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (taty ana)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; taty ana; Дата последней модерации: 07.08.2020


_________________

 » Пикс-кочегар

Пикс проснулся еще до сигнала будильника. Выглянув в окно, понял, что смена предстоит горячая, на улице палило, хотя мгла скрывала источник жара. Зевая, он снял пижаму, которую носил с тех пор, как его вышвырнули с должности начальника плавильного цеха и низвели до простого кочегара. Спальный костюм, разрисованный чертиками, он купил сразу после личной катастрофы в качестве утешения. Служебная лестница, по которой он так стремительно шел вверх, резко покатила в обратную сторону. Нет, не сказать, что он совсем сошел с нее, но кочегар - это самая-самая первая ступень.

Вешая пижаму на спинку кровати, он улыбнулся чертенятам, кривившим рожи на складках материи. Именно из-за этой способности рисунка оживать, когда ткань мнется, он забрал ее из лавки Пигуса. Во время сна он чувствовал себя защищенным - набитые на ткань черти неустанно находились на страже его покоя.

Почесывая тяжелые яйца, он направился в душевую. Ледяная вода быстро развеяла сплин, и к холодильнику Пикс подошел взбодрившимся и жаждущим съесть кусок мяса с кровью. К черту быструю разморозку и жаркий огонь печи, Пикс вцепился в мясо ровными крупными зубами, едва сняв упаковку. Ледяные волокна острыми иглами вонзались в язык, заставляя стонать от удовольствия.

Его пиршество нарушил будильник, резанув по нервам неугомонным сигналом. Придя в ярость, Пикс подлетел и ударил по нему мощным кулаком, хотя умом понимал, что напрасно обрушил накопившееся раздражение на беднягу, исполняющего свою работу. Череп несчастного треснул, как яичная скорлупа, мелкие осколки разлетелись в разные стороны. Возмездие за всплеск ярости последовало сразу же. Сделав шаг назад, Пикс напоролся ногой на один из кусков, и многоэтажный дом сотрясло от рыка страдающего демона.

Да, Пикс был демоном. Как и все живущие на Обратной стороне.

Собирая осколки черепа, который столько лет исправно нес службу, раскрывая беззубую пасть в положенное время, Пикс стонал от досады. Ему жаль было расставаться с вещью, некогда свидетельствующей о его мощи. Мало кому позволялось взять домой голову грешника, чтобы тот будил своего хозяина заунывным воем. Правда, со временем череп растерял все свои зубы, и поднимал Пикса противным шипением, но демон не роптал. Он сам был виноват в его плачевном состоянии, так как частенько вырубал будильник ударом в челюсть.

Недоеденное мясо так и осталось на столе, растекаясь лужей оттаявшей крови, когда Пикс-кочегар, прихрамывая, шел на работу, стараясь не обращать внимания на приветственные крики соседей:
- Чтоб тебе жару не хватило!
- Чтоб твой котел опрокинулся!
- Чтоб очередная красотка тебе не дала!
А вот последнее приветствие прозвучало зря. Пикс обернулся и одним движением свернул шею наглому сопляку: теперь его голова смотрела на собственный зад. Наглец захныкал и побежал в сторону дома, натыкаясь на демонов, спешащих по делам. Пикс знал, что после смены мать сопляка будет поджидать обидчика у дверей, чтобы вцепиться в его и без того подранную морду.

- Пикселлион.
- Галлайя.
Получив от раздатчицы кочергу, Пикс закинул ее на плечо и похромал по скату вниз, оглянувшись на дверь бывшего кабинета, хотя сколько раз зарекался это делать.

Перед глазами живо вспыхнули картинки сладострастных совокуплений с Анной, ее полная грудь с темными сосками, пышные ягодицы, которые так хорошо ложились в его крупные ладони, когда он приподнимал ее для очередного толчка во влажную глубину. Он словно наяву слышал жалобный скрип дивана, издаваемый им, когда всем телом наваливался на женщину, шум втягиваемого ею через зубы воздуха, когда прикусывал горошину соска или целовал изгиб плеча, где красовалась родинка в виде полумесяца.

Его член моментально отреагировал на воспоминания, пришлось нести кочергу так, чтобы идущие рядом не заметили его возбуждение.

- Привет, Анна.
Она - его любовь и его наказание. Он обречен на страшную работу: разжигать под котлом огонь и смотреть на ее страдания. Контролирующий демон строго следил, чтобы Пикс поддерживал температуру кипения масла. Замеры проводились каждый час, и не было никакой возможности сделать мученице послабление.

Сжав зубы, Пикс орудовал кочергой, стараясь не смотреть в котел. Встретиться с глазами Анны - высшая степень наказания, в этот момент его пронзала такая боль, что становилось трудно дышать.

Пикс вспомнил день, когда он, высший демон, впервые задохнулся от грешной красоты Анны. Женщина так же сильно выделялась из толпы новеньких, прибывших для наказания, как действующий вулкан выделяется из сотни исчерпавших силу.

Шеф обычно не присутствовал на перекличке, но тут Пикселлион спустился с пачкой документов, перекладывая их из руки в руку, пытаясь найти принадлежащие ей.

- Донателло, - выкрикнул приемщик, сверяясь со списком. Голый мужчина с покатыми плечами и впалой грудью робко поднял руку. - На сковороду!
Стражник тут же крюком выцепил несчастного из строя и поволок в сторону огромной чаши с невысокими бортами, в которой уже томился десяток грешников.

Заинтересовавшую его женщину назвали одной из последних. Анна была безучастна, не содрогалась всякий раз, как крюк выхватывал кого-нибудь из соседей, а терпеливо ждала объявления меры наказания.

Пикселлиону промолчать бы, уйти, но стоило приемщику выкрикнуть ее имя, он вмешался.

- Для этой грешницы назначаю персональное наказание, пусть следует за мной, - не глядя, что происходит с Анной, он развернулся и пошел в кабинет. У него просто остановилось сердце, когда стражник занес над женщиной крюк.

Пикселлиону казалось, что все привычные звуки стихли. Он не слышал ни гула огня, ни криков мучеников, ни удивленного возгласа приемщика, не могущего припомнить похожий случай за тысячи лет служения в горячем цехе.

Только остановившись у стола, Пикселлион понял, что женщина все-таки шла за ним. Он уже знал, что когда-то Анна работала проституткой, но не за этот, осуждаемый людьми, грех она понесла наказание. Детоубийство. Она не раз прерывала зарождающуюся в ней жизнь, пока вовсе не утратила способность зачать.

Как относился высший демон к грехам людей, присланных на мучения? Как и все остальные. Работа есть работа. Когда мимо тебя тысячелетиями текут людские массы, ты перестаешь различать лица.

Ему самому, как и его сотрудникам, было удивительно, почему он выделил эту женщину?

Развернувшись и присев на край стола, Пикселлион молча рассматривал грешницу. Для него оставалось необъяснимым, отчего ее тело светится, хотя должно было подернуться дымкой тлена, как только она переступила Порог.

- Подойди, - ровным голосом произнес он. Она сделала несколько шагов и замерла. – Ближе.
Когда ее мягкое тело коснулось его колен, он протянул руку, ухватил женщину за плечо и сильно сжал его. В пустых глазах не отразилось ни негодования, ни страха.
- Тебе разве не больно?
- Я заслужила, - ее голос оказался окрашенным теми приятными для уха нотками, которые редко звучат на Обратной стороне.
- А так?
Пикселлион не удержался и вцепился в ее сочные губы поцелуем. Обычно люди не выдерживают ласк демонов, они слишком слабы, но Анна не только выдержала, но и ответила.
- Профессионалка, - заключил он, с брезгливостью отталкивая ее.

Анна покачнулась, но устояла. Не испугавшись, сделала шаг к сидящему на столе демону, и, остановившись между его раздвинутыми ногами, наклонилась к самому уху и прошептала:
- Я давно стала вещью. Один хозяин сменял другого. Кто-то был ласков, кто-то вел себя как зверь, но все неизменно продавали. Ты – последний в цепи ублюдков.

Почему он не ударил ее тогда? Пожалел?
Нет. Боялся испортить красоту. Он одним движением ладони мог снести ей пол-лица.
Здесь, на Обратной стороне, всё слишком быстро становится непривлекательным.
Анна, прочитав в его глазах, какой подвергла себя опасности, отшатнулась.
Ну, хоть какая-то реакция.
Проститутка, а рукой, словно невзначай, закрыла лобок. Интересно, какого цвета у нее ТАМ волосы? Такого же жгуче-черного, как на голове?

Демон скрестил ноги и молча рассматривал Анну. Тогда он впервые заметил родинку в виде полумесяца: ее волосы впереди едва закрывали плечи, хотя сзади нечесаной волной ниспадали до ягодиц.Тонкая талия, живот нерожавшей женщины, крутые бедра, совсем как у демониц из борделя, гладкие ноги без единого волоска. Вот эту гладкость он и захотел потрогать и, не думая, протянул руку. До сегодняшнего утра он ни разу не касался человеческого тела, высшие демоны брезгливы, а тут …

Ее рука взметнулась, и на его щеке загорелся след от пощечины. Демон еще не успел осознать, что произошло, а она уже стояла, закусив виновницу-ладонь, и просила:
- Прости, прости…
Зато он увидел, что ТАМ у нее волосы светлые и выстрижены затейливо.
- Как ты умерла? – он поскреб щетину на обожженной ударом щеке.
- Зарезали.
- Почему не вижу след? – Демон пошарил по ее телу глазами.

Она не стала отвечать, просто повернулась спиной и убрала в сторону волосы. Между лопаток торчал нож.
Пикселлион удивленно вскинул глаза.
- Мое тело еще не нашли, - на этот раз пояснила она.
Да, это правда. Пока в ее теле на Той стороне торчит нож, она и на Обратной стороне будет ходить с ним.
- Кто?
- Последний клиент.

Демон оставил Анну у себя. После этого разговора что-то тоненько тренькнуло у него в душе, и он не смог вернуть человечку приемщику.

В тот же вечер он пошел в бордель, выбрал Иксидию, долго не прикасался к ней, рассматривая крепкое тело демоницы, ее волосатые ноги. Слушал болтовню, накручивая черный жесткий локон хвоста на палец, а потом повалил на кровать и грубо взял. Только Икси отдышалась, поставил на колени, притяну ее таз к своему паху, намотал ее длинные волосы на руку, потянул с такой силой, что она запрокинула голову и застонала. Вбиваясь в ее ягодицы, он закрыл глаза, представляя, что под ним стонет Анна. Кончил бурно, рыча от небывалого наслаждения.
Иксидия лежала на боку, подперев голову рукой, и наблюдала, как высший демон, отличающийся от остальных клиентов суровой красотой и необычайно высоком ростом при мощном телосложении, застегивает ремни на форменной одежде. Чем больше ремней, тем выше место на иерархической лестнице.
- Ты сегодня странный, - протянула она, закидывая волосы за спину, обнажая грудь, на которой алели следы от его неумеренных ласк.
Пикселлион помолчал, не решаясь сказать, но звякнула последняя пряжка, и он произнес, не глядя на демоницу:
- К следующему разу побрей ноги.
Он знал, что его просьба вызовет шок. Икси хватала ртом воздух, словно грешник, который уже не может кричать.
Когда он открывал дверь, чтобы уйти, почувствовал, как, кинутая демоницей, подушка летит в его спину.
- Ненормальный! Извращенец!
Он успел закрыть дверь, и с той стороны послышался глухой стук и визг Иксидии:
- Маньяк!

Больше он в бордель не ходил. Конечно, его яйца опухли от воздержания, но он физически не мог переступить порог этого добропорядочного заведения.
А в кабинете его ждала Анна. Она тихо сидела на диване, пока он писал, перебирал бумаги, курил, глядя в открытое окно на новую партию грешников.
Они почти не разговаривали, но достаточно было краем глаза зацепить ее обнаженное тело, белеющее на фоне темной обивки, как его член начинал жить собственной жизнью.
В такие моменты демон закрывал глаза и начинал мысленно считать грешников.
Но однажды Пикселлион настолько углубился в подсчет, что не заметил, как Анна подошла к нему, встала на колени и стала расстегивать ремни на штанах, глядя снизу вверх.

Пикселлион сбился со счета и замер. Недокуренная сигарета выскользнула из его пальцев и, упав на пол, рассыпалась красными искрами.
Что делать? Отшвырнуть наглую человечку? Наказать, прогнав плетьми? Убить?
Но женщина оказалась проворной и быстро вытащила то, что ломило от боли в тесных штанах. Член-предатель выпрямился во всю длину и уставился головкой ей в губы.
- Ого! – сказала она и облизнулась.
- Ого! – эхом повторил Пикселлион, видя, как женщина с одного раза втянула в себя чуть ли не всю длину.

После профессионального минета, он понял две истины: Иксидия никуда не годится, и человечка умеет ртом творить чудеса.

С того дня мир Пикселлиона раскололся. Он мечтал об Анне и стеснялся своей привязанности. Он не мог не вынуть член, находясь рядом с ней, но когда засовывал его обратно в штаны, испытывал жгучее чувство стыда. Пикселлион приобрел комплекс неполноценности и боялся, что о его тайне узнают. Но куда спрятать женщину? Брать работу домой строго запрещалось, держать в кабинете не положено. Охранники и приемщик косились на него, и дело случая, что пока не донесли о самоуправстве.

Через неделю мучений и метаний, демон решил избавиться от Анны - вывести ее в цех.
Он, зайдя в кабинет, не сел на диван или в кресло, как обычно, где у его ног тут же пристраивалась Анна, а остановился у стола.
Когда женщина подошла к нему, с тревогой всматриваясь в хмурое лицо, он грубо развернул ее к двери и подтолкнул в спину, чтобы она без слов поняла, куда идти. Анна обернулась. На ее длинных ресницах висела слеза, затуманивающая взор.
- Пожалуйста, - простонала она. – Не прогоняй меня.
Понятно, что грешница боится возмездия за дела на Той стороне, но в ее голосе демону послышалось нечто иное, относящееся лично к нему, глубокое и волнующее.
Но он свел брови в знак непреклонности и сложил руки на груди.
- Иди.

Может слезы тому виной, а может человечка схитрила, но сделав шаг, она рухнула на колени и, чтобы не упасть лицом вниз, уперлась в пол руками.
Ее великолепные ягодицы, дрогнувшие в момент удара, не позволили отвести Пикселлиону глаза в сторону. Они манили. В штанах стало опять тесно.

Это потом он будет удивляться, как смог так быстро расстегнуть дюжину ремней, удерживающих штаны, а сейчас он с наслаждением вошел в ее влажную глубину, покрывая человеческую самку любимым демонским способом. И опять он на неделю забыл о своих терзаниях, осваивая новую позу.

Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Профессиональная честь в очередной раз взяла верх, и Пикселлион, боясь подталкивать Анну в спину, чтобы она опять не упала на колени, сам попятился к двери, маня рукой человечку.
Она шла на него, покачивая бедрами и загадочно улыбаясь. Демон, чувствуя подвох, сбился с шага, запнулся и упал на спину.
От грохота в кабинете начальника цеха вздрогнули охранники и грешники, а в котлах пошла кругами вода.

Анна ловко расстегнула ремни и через мгновение сидела на возбужденном демоне верхом, выгибая спину и щекоча его колени длинными волосами.
Пикселлион сам себе не хотел признаться, как ему понравилась поза наездницы. Он имел доступ и к ее груди, и к гладкой коже не волосатых ног. Но высший демон никогда не должен находиться под женщиной, это табу. Он должен возвышаться над самкой, особенно в половом акте, когда доказывает свою власть над ней.
Пикселлион страшно боялся, что кто-нибудь застанет его лежащим под человечкой, но в тоже время пикантность позы доставляла небывалое наслаждение. В общем, он промучился месяц, ежедневно зарекаясь, но вновь и вновь оказываясь под Анной.

Однажды он не выдержал.
- Хоть раз легла бы, как положено! – в сердцах выкрикнул он. – Зачем ты меня мучаешь? Демону унизительно лежать под женщиной!
Анна упала ему на грудь и разрыдалась. Он, желая ее утешить (о, еще одно падение!), провел рукой по спине. И наткнулся на нож. Он совсем о нем забыл!
- Прости, милая, - произнес демон и прикусил язык. Назвал человечку «милой»?! С ней он скатывался все ниже и ниже! Нет, это просто болезнь. Он должен встать и вытащить ее из кабинета за волосы!

Но она так жалобно всхлипывала и терлась своей прохладной грудью о его горячую кожу, что Пикселлиону нестерпимо захотелось сделать Анне что-нибудь приятное. Он притянул ее лицо и собрал губами соленые слезы, а она в ответ поцеловала его так нежно, что демон впервые в жизни понял, что нежность – это совсем не страшно.
- Еще! – потребовал он. Она целовала его лицо, зарываясь в его буйные кудри руками, дышала ему в ухо, втягивала ртом мочку, лизала чувствительное место на шее. А он позволил ей в последний раз попрыгать на его члене. Когда она забилась в оргазме, он выкрикнул:
- Клянусь, я избавлю тебя от ножа!
- А я покажу тебе, как умею задирать ноги, обхватывать ими твой торс, класть их на могучие плечи, делать внутренний массаж одними мышцами. Тысячи способов наслаждения!
После описания ждущих его чудес, он еще раз позволил Анне выступить в роли наездницы.

На следующий день Пикселлион написал заявление на кратковременный отпуск.
- Да, решил съездить в Черные горы, искупаться в лаве, погреть косточки в вулканическом пепле, - объяснял он Верховному демону – директору комбината «Возмездие».
- Это те, что возле Порога? – уточнил Кразимион. – Я был там однажды, когда хоронил в вулкане мать. Или бабушку? Запамятовал за сотни лет. Удачи!

Ключи от кабинета Пикселлион взял с собой, Анна обещала сидеть тихо.

У Порога было многолюдно. Длинная цепочка грешников шла с Той стороны, стражники еле успевали их сортировать в зависимости от вида наказания, поэтому никто не обратил внимание на демона, перешагнувшего Порог.
Даже если какой-нибудь внимательный страж и заметил бы переход на Ту сторону, он точно не кинулся бы на перехват демона-нарушителя, потому что в его инструкции и слова нет, как действовать в странном случае. Просто никому из жителей Обратной стороны не могло прийти в голову добровольно покинуть благодатную Родину и посетить клоаку, где живет раса низших.

Он шел по улице крупного города, длинный плащ развевался за спиной, делая его похожим на огромную птицу. Ремни, плотно обхватывающие тело, поскрипывали.
Удивительное дело! Люди совершенно не пугались его, они смотрели куда угодно, только не на демона.
Пикселлион знал, что сильно отличается от жителей Той стороны и ростом, и накаченным телом, и длиной вьющихся волос, ниспадающих до пояса, не говоря уже о рогах и хвосте, что сейчас нервно бил по икрам. Капюшон, призванный скрыть рога, нелепо топорщился и норовил сползти с головы при каждом порыве ветра.

Проходя мимо зеркальной витрины, демон резко остановился. Он понял, почему люди не разбегаются в разные стороны - они его не видят!

Можно сказать, Пикселлион являлся первопроходцем. Если кто из демонов и был на Той стороне, то тщательно скрывал свой поход, потому как для Пикселлиона его невидимость стала полным сюрпризом.
- Оно к лучшему, - рассудил он и направился в аэропорт. Анна подсказала, что там он сразу поймет, где находится и сможет найти ее город.

Ожидая нужного рейса, он обратил внимание на рамку, через которую проходили пассажиры. Решив позабавиться, он раз двадцать вставал под нее и с наслаждением наблюдал, как начинали суетиться люди в форме, не понимая, почему стоит такой звон. В конце концов, рамку отключили.
Железная птица поразила воображение мелким нутром. Демон не помещался ни в одно из кресел, и ему пришлось стоять все десять часов полета над безбрежным океаном.

Еда в магазине родного города Анны демону не понравилась. Он надкусывал пакеты, но тут же бросал их. Он запомнил ее наставления, что из мяса ему может подойти. Хотя на цветастой упаковке обещалась телятина или баранина, большей мерзости он не пробовал. Ему хотелось настоящего мяса, желательно замороженного, чтобы оно легко жевалось и не пачкало кровью.

Голод торопил, и Пикселлион быстро нашел нужное здание, стоявшее особняком. Нырнув под лестницу, он выдрал руками железную дверь и протиснулся в подвальное помещение. Крысы шныряли под ногами, но демон упорно пробирался туда, где последний клиент Анны замуровал свою жертву. Удар кулаком по свежей кладке, и она осыпалась грудой кирпичей.
Пикселлион едва успел поймать мертвую женщину. Даже после смерти она оставалась прекрасна. Тлен не тронул ее тела, длинные волосы при падении свесились на бок и демон разглядел, что преступник не просто так оставил нож в спине. Он пришпилил записку, написанную нервным почерком. Хотя она была залита кровью, демон смог ее прочесть, вытащив нож из спины Анны.

«Прошу, оставь меня в покое. Что тебе еще нужно? Ты сломал мне жизнь. Вместо обещанной любви, торговал мною, передавая друзьям, словно я вещь. Я больше так не могу. Если еще раз появишься на моем пороге, я всем расскажу, кто прячется за личиной добропорядочного семьянина и мецената».

На обратно стороне в потеках крови можно было распознать слово «Ублюдок».

Демон впервые понял, что плачет. Ему до спазмов в животе было жаль Анну, которая лежала перед ним сломанной куклой. Ярость поднималась волной и просила отмщения. Он взял человечку на руки и вынес на улицу, уложив ее на аккуратно подстриженный газон. Нож опять прошел через бумагу, но демон воткнул его в ствол дерева. Потом он обернулся к зданию, блестевшему на солнце чисто вымытыми окнами, и закричал. Так громко и страшно, что стекла не выдержали и осыпались хрустальным водопадом.

Убедившись, что со всех сторон к зданию побежали люди, демон покинул двор, в последний раз взглянув на мертвую Анну.

Весь путь назад у него под скулами ходили желваки. Скрип зубов и редкий рык-стон до смерти пугал пассажиров самолета, летящего в Нью-Йорк. Стюардессы бегали по салону и заглядывали под сиденья, но ничего не находили.
Пикселлион не знал, что на следующий день, рейс, на котором он летел, назовут «Демоническим», а пассажиры разбогатеют на эксклюзивных интервью.

Порог он переступил, рассекая толпу грешников. Стража оценила хмурый вид высшего демона и не решилась задавать вопросы. У нее и без того много работы.

Он едва дождался утра, чтобы влететь в свой цех. Прийти на работу в неурочное время он не мог, нестандартное поведение вызвало бы подозрение.
Достав ключ, он не сразу попал в замочную скважину, так тряслись его руки. Распахнув двери, он выкрикнул ее имя, мечтая, чтобы свободная от ножа грешница прыгнула ему в руки.
Но на диване вместо Анны сидел Кразимион – Верховный демон, а рядом, согнувшись в услужливой позе, с ехидной улыбкой на губах, стоял приемщик. На его форменной одежде заметно прибавилось ремней.

Вот так произошла личная катастрофа демона Пикселлиона. По решению суда его низвергли до должности кочегара, сократили имя в табели о рангах до четырех букв и заставили мучить женщину, которую он любил.

- Пикселлион. - Он поднял глаза на ту, что позвала, с болью отмечая изменения.
- Анна.
- Убей меня. Я знаю, ты можешь.
Ее прекрасные некогда волосы сбились в промасленный комок, обожженная кожа вздулась пузырями…
Нет, он не будет смотреть на ее обезображенное тело, только в глаза, такого теплого цвета.
- Я больше так не могу, - простонала Анна, не отрывая взгляда, полного страдания.
Пикс понял, что она невольно повторила слова, адресованные Ублюдку, и демон сам почувствовал себя ублюдком.
Как он мог мучить Анну, любя ее больше жизни? Нужна ли ему такая жизнь, полная презрения и унижений?

Кожа лопалась на его руках, когда он вытаскивал из кипящего масла Анну. Взвалив ее на спину, он прокладывал дорогу кочергой, отбиваясь от тех немногих стражников, что решились встать на пути бывшего шефа. На выходе из цеха, он столкнулся с приемщиком, занявшим его место. Кочерга прошила тело демона насквозь, войдя в его раззявленный рот и выйдя под хвостом.
Когда демон приблизился к воротам из зоны «Возмездие», проход неожиданно оказался свободным. Ничто не помешало Пиксу-кочегару с женщиной на спине выйти за пределы города и бегом пуститься туда, где виднелись Красные горы, названные так из-за не убывающей вулканической деятельности на протяжении тысячелетий.

Демоны опасались купаться в лаве Красных гор. Те смельчаки, что попробовали войти в огненную реку, никогда не вернулись. На это и рассчитывал Пикселлион. Демона трудно убить, а жить без любимой он отказывался.

Пикс-кочегар никогда не узнает, что сказал Кразимион, видя бегущего демона с грешницей на спине.
- Дайте ему спокойно уйти. Я бы сам не смог жить, видя мучения любимой. Кем бы она ни была: человеком или демоницей.
И все стражники вытянулись по струнке, скрипнув ремнями формы. Они приложили руку к сердцу, отдавая последнюю почесть некогда могущественному демону.

Прошло семь лет.

- Аня, Аня, иди домой!
- Мамочка, можно я еще немножко поиграю с Илюшей?
- А во что вы играете?
- В Ад и Рай. Я ангел, а Илюша демон.
- Илюша, зачем ты пихаешь Анечку палкой?
- Это не палка, тетя Ира, это кочерга.
Белобрысая девочка легко перепрыгнула через кривую палку и со смехом кинулась прочь от темноволосого мальчишки. От бега у нее сползла с плеча лямка сарафана, и солнце ласково прикоснулось к приметной родинке в виде полумесяца.

Рассказ принимал участие в фесте клуба ОПГ "Об этом".
_________________

 » Душа

Молодой демон Треггион сидел на обломке скалы и смотрел в пропасть, что разверзлась под его босыми ногами. Облизанные огнем склоны блестели дорогим атласом, отражая всполохи пламени, извергаемого вулканом. Исходящий из бездны жар приятно грел пятки.
Только здесь, на Утесе Поющего Грешника, Трег мог расслабиться. Работа в горячем цехе уже давно не доставляла радости. Исчезла прелесть новизны, когда запуск котла с усовершенствованным датчиком температуры и регулируемым подогревом казался чем-то сродни полету человека, живущего на Той стороне, в космос. Да чего греха таить! Даже сковороды последней модели, самоочищающиеся и не образующие нагара, уже не казались чудом техники.
Трег устал от монотонности труда в автоматизированном цехе. Он только и делал, что нажимал на кнопки или трогал заостренным когтем сенсорный экран пульта управления. Прошли те времена, когда нужно было орудовать кочергой. Трег и все работающие рядом с ним демоны не скрывали, что скучают по былому общению с грешниками. Нет того контакта, когда, только взглянув в глаза подопечного, можно было узнать особенности его прошлой жизни.

Остро запахло серой. Заметно тряхануло, и лежавший поблизости валун сорвался вниз. Эхо охотно подхватило издаваемый им грохот и хор шелестящих звуков мелкого камнепада.
Кайф.
Трег слушал бы и слушал эту издаваемую самой природой мелодию.
Демон проводил взглядом кусок скальной породы и замер, когда тот вошел в лаву, рекой текущую по дну пропасти. Ради такой красоты стоило затаить дыхание: вокруг камня поднялась огненная корона, похожая на венец Темного властелина.
С высоты Утеса казалось, что лава всего лишь тонкая красная нить, но острое зрение демона, позволяющее разглядеть даже частичку пепла, кружащуюся над Дьябол-тауном, помогло насладиться коротким шоу.
Хоть какое-то развлечение.
Все на Обратной стороне стало привычным. Землетрясения, взрывы вулканов, неспешное течение расплавленных масс. Даже далекие голоса мучеников, хоть и кричащие на разные лады, сливались в монотонный гул «а-у-а-о-а». Скукота.

- Ой, а вы не боитесь сорваться вниз?
Трег вздрогнул от неожиданности и тут же рассвирепел, всем сердцем ненавидя свидетеля рефлекторного отклика тела.
- У демонов нет страха! – рявкнул он и резким выпадом схватил ту, что посмела подкрасться к нему со спины.
В руке трепыхалась заблудшая душа.
Трег осклабился и ради развлечения швырнул ее вниз.
Душа падала, крича. Они все кричат, но голос этой был настолько красив и певуч, что Трег не удержался и ласточкой нырнул следом. Он поймал душу за секунду до того, как ее могла поглотить лава. Если бы не отчаянный прыжок, душу унесло бы в Испепеляющий океан, где она пропала бы без следа.

- Ух ты, как американские горки! – хихикнула душа, когда Трег в очередной раз сорвался с гладкого склона. Волоски на его теле потрескивали от жара, сломанные когти кровоточили, но демон упорно лез вверх, заткнув душу за широкий пояс. Его сильное тело стягивала целая система кожаных ремней, свидетельствующих о его высоком положении в демонской иерархии. Еще бы. Его отец - Великий Кразимион стоял лишь на ступень ниже Темного владыки.
- Заткнись, - огрызнулся демон на очередной радостный крик «У-ха!», когда, зацепившись за уступ, раскачивался над пропастью, в попытке подтянуть тело выше.
- Клево же! – не унималась душа.
- Ты кто такая? – скорее для того, чтобы прекратить восторженные вопли, чем испытывая действительный интерес, спросил демон. Ему достаточно через нос втянуть в себя душу, чтобы знать о ней все. Но ему не хотелось неприятной отрыжки, если душа окажется слишком черной.
- Я Любаша – надежда наша, - пропела душа. Демон перестал дышать, наслаждаясь каждой нотой.
- Что с тобой случилось, Любаша? – говорить было трудно, последний участок оказался самым сложным, но Трег жаждал слышать ее голос.
- Всего лишь бокал шампанского. Пузырьки так приятно щекотали нос! Я вообще спиртное попробовала в первый раз, - душа, как и всякая пьяная женщина, болтала без умолка. – Хи-хи-хи! Не знала, что от вина может быть такой кайф. До сих пор из него не выйду.
«Понятно, отчего ты так веселишься», - хмыкнул Трег, слизывая капли пота с верхней губы.
- Уже и не выйдешь, Любаша. Ты перешла на Обратную сторону.
- Как?! Мне все вот это не кажется? – в прекрасном голосе появились тревожные нотки, некое дрожание, почти сладкая вибрация, что бальзамом легли на демонское сердце.
- Нет, Любаша, - выдохнул Трег, поднимаясь на ноги, и подставляя лицо горячему ветру. – Ты никогда не вернешься на Ту сторону. И подозреваю, что в твоем кайфе виноваты не только «пузырьки». Кстати, почему «надежда наша»?
Душа немного помолчала, переваривая информацию. Но, видимо, «пузырьки» мешали трезво мыслить, и веселое настроение вернулось.
- А меня только сегодня приняли в вокальную группу! Солисткой, между прочим. Я подписала контракт, а потом отправилась отмечать его с продюсером и девочками в закрытый ночной клуб. Знали бы вы, какой я выдержала конкурс!
- Странно. Зачем продюсеру подмешивать в шампанское наркоту и губить с таким трудом найденное дарование? – Трег прищурил глаза. – А его, случаем, не Филиппом звали?
- Ой, а откуда вы знаете? – Вытащенная из-за пояса душа туманом колыхалась на ветру.
- Флиппилион - мелкий торговый демон. Он наш поставщик диковинок. Контракт, наверное, кровью подписывала?
- Нет, - пьяно икнула душа. – Шариковой ручкой. Но отпечаток пальца с каплей крови на странице оставила. Филипп сказал, что так сейчас принято. Почерк подделать можно, а вот ДНК - нет.
- Соберись, - приказал Трег, видя, как душа растекается кляксой.
- Ой, сейчас. Не пойму, где у меня руки, а где ноги…
– О, да ты еще и красавицей была? – Присвистнул демон, когда белесый туман обрел форму привлекательного девичьего тела. Длинные волосы, стройная фигура, высокий рост. Жаль, нельзя рассмотреть, какого цвета были у Любаши глаза. – Кому же ты предназначалась?
- Как это? – Любаша привычным жестом скрутила волосы в пучок и оправила несуществующее платье.
- Флиппилион обычно работает по заказу. За такой голос как у тебя должны были отвалить кучу золота. Неужели сам Темный владыка?..
- И что я у него буду делать?
- Петь, когда прикажут. Тебя навечно посадят в кувшин с высоким и узким горлом. Для усиления звука. Интересно, как ты попала на Утес Поющего Грешника?
Душа огляделась, неловко подхватывая взлетающий подол платья.
– Может, ветром занесло? – Она пожала плечами. - Вы знаете, как-то мне не хочется веками сидеть в кувшине. А свободной остаться нельзя?
- Нет. Здесь же не Заоблачное Царство.
- А с вами? Я бы вам пела. Вы симпатичный. Вон волосы у вас какие красивые. И глаза. Темнее самой темной ночи. И губы… - Любаша облизала свои.
- Нет. - Демон покачал головой. – Я не вправе пользоваться чужой душой. Сейчас спустимся в город, и я сдам тебя в Бюро найденных душ.
- Подождите! - Любаша пальцами прикоснулась к руке Трега, но, опомнившись, тут же убрала. На коже демона остались мелкие капли росы, рубинами сверкнувшие в свете вулканического пламени. – Пусть я поступаю вопреки здравому смыслу, но нельзя ли перед вечным заточением испробовать то, чего я так и не успела испытать при жизни? Пожалуйста… - Она сложила руки в мольбе, чем вызвала усмешку демона.
- Например? – Ему и самому не хотелось расставаться с душой, чей голос так волновал, поэтому предложение казалось привлекательным. Он обязательно найдет ее хозяина, но… сделает это чуть позже. Может быть, завтра.
- У вас есть море. - Она махнула рукой в сторону Испепеляющего океана, хорошо видного с Утеса. – А я всегда мечтала покататься на доске.
- Не очень хорошая затея, - произнес Трег. – Если ты упадешь, волна разобьет тебя о скалы на сотни мелких частей.
- А если я спрячусь в вашем теле? Я же могу?
- Ну, в принципе, да.

Через пару часов Трег стоял на берегу океана с доской подмышкой и ждал волну. Душа, блуждая где-то в его теле, продолжала инструктировать, вызывая в его сознании картинки из фильмов о покорителях волн.
Бывший столяр и алкоголик дядя Вася, на время вытащенный из котла, быстро отстругал доску по наброску, собственноручно сделанному демоном.
- Сгорит, однако, - бросил дядя Вася, с удовольствием вдыхая дым папиросы, выданной ему в качестве премии. – Ежели по Испепеляющему океану вздумали бороздить, как пить дать, сгорит. Надо бы чем-нибудь обтянуть.
- Не сгорит.
Трег, вернувшись в горячий цех, залез вместе с доской в бак, в котором хранилась жидкая резина. Ее обычно использовали для защиты обслуживающего персонала при работе с расплавами и горячими маслами. Сунешь в такую резину руку по локоть – вот тебе и перчатка, не боящаяся жара.
- Треггион, т-т-ты что творишь? – Вызванный укротить «обезумевшего» Трега начальник цеха, увидев выныривающего из резины демона, попятился.
- Еще спасибо скажете, - отплевываясь, ответил Трег.
Демоны охочи до развлечений, и сын Кразимиона, ступая по мраморному полу в обтягивающей все тело, словно скафандр, резине, чувствовал себя первопроходцем, осваивающим новые миры.

- Послушайте, а в вашем океане волны бывают? – спросила душа после часового топтания Трега на берегу, наблюдая лишь легкое волнение на поверхности.
- Ну да. - Уверенно ответил демон, поводя широкими плечами, непривычно упакованными в резину. – Немного осталось подождать. Раз… два… три!
Раздался оглушающий взрыв, и из жерла огромного вулкана вместе с тучей пепла в воздух взлетели куски породы. Один из них был настолько велик, что плюхнувшись в лаву, вызвал волну.
- Пошел, пошел, пошел! – вскричала душа, и демон, улегшись на доску, активно погреб вперед.

- Й-я-х-у-у-у! – голосил Трег, когда доска неслась вниз.
- Вот это кайф! – задыхалась от счастья Любаша, глядя на мир глазами демона.
Извержение длилось недолго, но Трег сумел трижды поймать волну и теперь пытался отдышаться, растянувшись на берегу.
- Это что у вас такое вместо песка? На серый снег похоже. - Душа сидела рядом и прозрачной рукой ворошила легкую массу.
- Пепел. - Улыбка не сходила с лица демона. – А что? Есть идеи?
- Есть. – Душа оглянулась на плавный скат соседней горы. – Покатаемся на пепло-борде? Или, если не стоять, а усесться на доску, скатимся на ней словно на санках. Короче, как получится. Я об этом тоже мечтала. Слететь с горы так, чтобы ветер трепал волосы.

Сидя на плечах демона, Любаша кричала от восторга. Ветер, как ей и мечталось, трепал ее призрачные волосы. Трег поражал своей ловкостью, чувством равновесия и был демонически хорош с блестящими от восторга глазами. С каждым спуском у него получалось все лучше и лучше, и полный счастья голос души делал и его счастливым. Она пела, смеялась, болтала о всякой всячине, находя необычное и интересное в том, что давно стало для него обыденным.
Обессиленный он упал в пепел и мечтательно уставился в затянутое дымкой небо. Душа подарила ему незабываемый день, и теперь ему хотелось сделать и ей что-то приятное.
Он покосился на лежащую рядом Любашу, которая активно двигала руками и ногами.
- Что ты делаешь?
- Повторяй за мной.
Когда он поднялся, то увидел отпечатки тел, похожие на фигуры ангелов.
- Смотрите, вы – ангел! - Душа чмокнула его в щеку и засмеялась, видя, как Трег задумчиво потирает место поцелуя. – Спасибо вам за все! Не будь я душой, я бы в вас влюбилась.
- Будь у тебя тело, я бы тебя никому не отдал, - пробормотал себе под нос Трег и с тоской посмотрел в сторону Дьябол-тауна, зажигающего ночные огни. - Как ни жаль, нам пора возвращаться.
Душа вздохнула. Любаша это сделала скорее по привычке, чем из необходимости.
«Будь у нее тело, она не смогла бы здесь жить. - Демон сжал кулаки, ненавидя себя из-за бессилия что-либо изменить. - Почему среди демониц нет такой как Любаша? Я любил бы ее вечно».
- У тебя осталось какое-нибудь желание?
- О, у меня их много. Я ведь только закончила школу. Можно сказать, жизни не видела. Есть некоторые желания, о которых и говорить неудобно… - Любаша опустила голову и начала ногой ворошить пепел.
- Эй, да ты сейчас покраснела! – Догадался демон, хотя туманообразная субстанция не могла заливаться румянцем. – Ты ведь никогда не была с мужчиной?
- Нет, - еле слышно произнесла душа. – Я не хотела без любви. А теперь не могу без тела.
- Пойдем! – Демон протянул руку и, переплетя пальцы с Любашиными, потащил ее в сторону города.
Когда они добрались, на Дьябол-таун опустилась тьма, едва подсвеченная далекими вспышками извергающихся вулканов. По узким улицам, поднимая ногами пепел, сновали демоны. Кто-то шел с работы, кто-то спешил в ночную смену. Обратная сторона не знала отдыха. Грешники обслуживались круглосуточно. Из открытых окон питейных заведений неслись возбужденные крики, смех, кто-то даже пытался петь.
Трег скривился. После мелодичного голоса души все остальные звуки казались неправильными.
- Мы куда идем? – спросила Любаша, настороженно оглядываясь по сторонам.
- В бордель.
Она остановилась и расплела пальцы.
- Не бойся. Я не сделаю тебе плохо.
- Я не хочу в бордель. - Она сделал шаг назад.
- Впереди вечность в кувшине с узким горлышком. Сидя в кромешной темноте, что ты будешь вспоминать?
- Маму, папу, свое детство. Оно было хорошим. Правда. - Душа заплакала.
- А первый поцелуй?
- Он был слюнявым.
- Я подарю тебе настоящий.

Бордель, вопреки ожиданиям, был тих и пуст. В комнате, задрапированной красным бархатом и освещенной по-старинному свечами, не оказалось ни души. Вернее, душа была лишь одна – Любашина, но на диванах не сидели полуголые девицы, а вокруг них не прохаживались мужчины, стреляя похотливыми взглядами. Именно так себе представляла бордель вчерашняя школьница Любаша.
Демон тронул кнопку звонка, и вскоре перед ними появилась женщина, чьи густые волосы были уложены в высокую башню. Красивое тело обтягивало черное платье с длинной молнией, заканчивающейся у горла.
Увидев Трега, демоница кокетливо расстегнула молнию, приоткрыв полушария крепкой груди.
- Треггион! – с придыханием произнесла она. – Приветствую тебя в борделе «Незабываемый оргазм». Спасибо за выбор. Какую девочку прислать сегодня?
- Иксидию, - бросил он, не размениваясь на долгие приветствия, и направился за бархатную портьеру, где обнаружился альков с огромной кроватью.
- Я хочу уйти, - прошептала душа, которую демон крепко держал за руку.
- Трусиха, - произнес он, садясь на покрывало.
- Что мы будем делать? - Душа от волнения теряла очертания.
- Разве я не понимаю, что по меркам Той стороны ты еще несовершеннолетняя? Поэтому...
Он не успел договорить. Скрипнула дверь, и в комнате появилась демоница. Все в ней было крупным – ягодицы, бюст, губы. Именно в такой последовательности скользил взгляд посетителя по ее фигуре.
- Трег? – удивилась она, увидев демона. – Ты всегда обходил меня стороной.
- Икси, твои бритые ноги немного пугали.
Спрятавшаяся за его спиной душа язвительно прошептала: «А кто-то говорил, что демоны не знают страха!»
- Ах, это… - Иксидия села на кровать, и задравшаяся кожаная юбка оголила крепкие и гладкие словно шелк ляжки. – После гибели Пикселлиона бритые ноги стали моей фишкой. Последняя воля высшего демона. Ты тоже пришел с каким-нибудь извращенным желанием?
- Можно и так сказать. – Трег полез в карман и бросил на кровать увесистую пачку красных купюр.
- Вот значит как… - Демоница перевела задумчивый взгляд с денег на Трега.
- Больно не будет, - успокоил демон и Иксидию, и замершую за его плечами Любашу. – Ты должна впустить в себя человеческую душу, а сама отключиться.
- Нет, ты точно маньяк! – Хлопнула себя по ляжке Иксидия. – Так и знала, что человечки рано или поздно развратят нас! Где классика? Где собачья поза? Сейчас каждый норовит соригинальничать.
- Ладно, - спокойно произнес Трег, протягивая руку за деньгами. – Фантазия отменяется.
Жадность взяла верх, и Иксидия первая схватила пачку.
- У меня условие. Если найду хоть один синяк, тариф увеличится вдвое.
- Годится.
- Клянись!
- Слово Треггиона, сына Кразимиона.
- Я готова, - произнесла демоница, ложась на кровать и широко раскрывая рот.
- Давай, Любаша, ныряй. И не бойся. Иначе кроме детских лет нечего будет вспомнить.
Трег подтолкнул душу, и она, на вдохе Иксидии, полностью втянулась в демоницу.

- Ой, Треггион Кразимионович, а отсюда вы еще красивее! – губами Иксидии произнесла душа, разглядывая нависшего над ней демона. – И волосы такие шелковистые. И пахнет от вас чем-то таким терпким, но приятным.
Трег перехватил пальцы, теребящие его волосы, и прижал к губам. Он закрыл глаза, не желая видеть перед собой демоницу.
- Любаша – душа наша, - прошептал он, прежде чем поцеловать по-настоящему. Душа ответила на поцелуй. Сначала робко, застенчиво. Потом смелее, впуская язык, который ласкал, поглаживал, заставляя стонать от накатывающего восторга.
- Сладко ли тебе, девица? Сладко ли, красавица? – Трег дал отдышаться.
- Да, Морозко-Разморозко, - тихим голосом ответила душа. И просунула пальцы в густые волосы, притягивая голову демона к себе, чтобы вновь утонуть в чувственном наслаждении.
- Я еще никогда не испытывала такого! – тяжело дыша, произнесла Любаша, когда их губы разъединились. Трег улыбнулся и, легко поцеловав в нос, поднялся.
– Все?! – Душа была разочарованна.
- Прости, но дальше мы не пойдем. Я не извращенец, чтобы соблазнять малолеток.
- Но тело Иксидии зрелое!
- А твоя душа - нет.
Любаша заплакала.

Когда Иксидия пришла в себя, в комнате уже никого не было. Не поднимаясь, она ощупала тело, но не найдя ничего болезненного, поднесла руку к лицу.
- Слезы?! – Она с удивлением посмотрела на влажные пальцы. – Что же ты со мной делал, Треггион, сына Кразимиона? – Насухо вытерев лицо о простыню, демоница прошептала: - Маньяк. Кто бы мог подумать, что и ты, красавчик, маньяк… Куда катится Обратная сторона?

- С днем рождения, сын! – Кразимион стоял у дверей, украшенных черными гирляндами и черепами, в глазницах которых сверкали огоньки.
– Четыреста двадцать первый год! Поверить не могу, что мой Трегги стал таким взрослым! – Демоница, выглядящая как картинка из модного журнала, нежно обняла сына.
- Ну как? Тебе понравился наш подарок? – Отец хлопнул Трега по плечу, и душа, прячущаяся за его спиной, взвизгнула от неожиданности. – О, голос какой! Я знал, что ты оценишь!
- Вот, загони ее в кувшин! – Мама взяла с полки красивую фарфоровую вещицу и поднесла ближе, чтобы сын мог рассмотреть затейливый рисунок. – Дизайнерский. С Той стороны. Видишь, как горлышко изогнуто? Словно тонкая девичья шейка.

Трег потрясенно молчал.
Душа принадлежит ему.
На веки вечные.
Она плыла у его плеча бледной тенью, потеряв очертания, вновь став безликой кляксой.
- Ну же, сын! Мы все хотим послушать, как она поет.
- Да, папа. – Кивнул Трег, ставя кувшин на стол.
Душа вытянулась узкой лентой и устремилась к изящному предмету, по прихоти демонов ставшему ее темницей, но Трег положил ладонь на горлышко, преграждая путь.
– Я ценю твой подарок, папа. – Он поднял глаза на недоумевающего отца. - Ведь сегодня, благодаря тебе, мне стали понятны такие человеческие выражения, как «душа поет», «душа плачет», «повеселиться от души» или даже «душа ушла в пятки». - Он усмехнулся, вспомнив, как испугался, что ветер унесет Любашу, цепляющуюся за его плечи на «снежном» склоне. – Но сейчас вы дали мне почувствовать, что испытывают люди, произнося фразу «не терзайте мою душу».
- Трегги… - Мама поднесла пальцы ко рту и беспомощно посмотрела на Кразимиона. Тот положил тяжелую ладонь поверх руки сына, по-прежнему закрывающей горлышко кувшина. Тонкое стекло пошло трещинами.
- Что ты хочешь, сын? – голос Кразимиона резанул сталью.
- Верните душу назад. На Ту сторону. Я хочу, чтобы она … жила.
- Трег, - подала голос душа, испугавшись, что Кразимион стал темнее тучи. Сын отказывался от дорогого подарка. – Не надо. Я останусь с вами.
- Ты вернешься сюда. Когда-нибудь. Когда твой земной путь закончится, - твердо произнес Трег, хотя по глазам было видно, что он не верит тому, что говорит. - Если захочешь.
- Мне придется стать плохой девочкой, чтобы оказаться на Обратной стороне? Согрешить как следует, чтобы наверняка сюда попасть? – попыталась шутить душа.
- Нет. Оставайся собой. Я узнаю, когда придет твой срок. У нас есть связи в Заоблочном Царстве. Не забывай, наше второе имя – падшие ангелы.
- Но я же буду старенькой…
- Разве душа стареет?

Они не заметили, что остались вдвоем.
Где-то в доме слышался напряженный голос Кразимиона.
«Да. Нет. Вернуть душу. Срочно. Нет, не грешная. Завезенная контрабандой. Спасибо, Ваше Темнейшество».
- Я люблю вас, Треггион, - произнесла Любаша, и от ее поцелуя на губах демона засверкали рубинами капельки росы. – Всей душой.
Трег знал, что никогда больше не увидит Любашу. Придет срок, и она захочет попасть туда, где встретится с родителями, мужем, а со временем и с детьми. На его памяти еще никто из людей не отказывался от Заоблачного Царства.
- Прощай, душа моя, - ответил он вслед тающему туману.

Рассказ принимал участие в фесте клуба ОПГ "Вопреки".
_________________

Привет! Ой, как это я вовремя!
Таня - Танечка - Татьяна, поздравляю с открытием Обратной стороны)) Совершенно чудесной, увлекательной и необыкновенной! Вдохновения тебе, дорогая, и побольше свободного для творчества времени))
Устроилась поудобней, жду с нетерпением)) Про демонов имела удовольствие читать и очень уж интересно, как там, у ангелов))

Привет, Эльфи!

И правда, вовремя. Рада видеть тебя, и как подругу, и как члена клуба ОПГ, где все эти истории о демонах начались.

Совсем скоро узнаешь. "Проклятие Лючии" уже не короткий рассказ, а повесть. Поэтому устраивайся удобнее и приготовься к долговременному забегу по Обратной стороне и Заоблачному царству.
_________________

...
_________________

...
_________________

Таня, милые дамы, всем самого прекрасного времени суток!
Разрешите присоединиться к читателям темы История о душе особенно меня тронула.
___________________________________

Ой как интересно
Таня, с новой темой
Если я правильно поняла по аннотациям все три истории пересекаются между собой.
Будет сегодня что почитать вечерком уже в предвкушении)
_________________

Доброе утро , поздравляю с новой темой , принимайте в читатели

Таня, привет! поздравляю с новой темой и прошусь в читатели.
_________________

Татьяна, поздравляю с открытием новой темы!
Я с вами!
Успехов, удачи, вдохновения!
_________________

Всех приветствую, всем рада! Прошло больше года, как я взялась за НУПИЙ. Из-за усталости закончила его с трудом и ушла в творческий отпуск.
Теперь, спустя почти 5 месяцев, я к вам вернулась. Очень приятно, что вы ко мне присоединились.

Спасибо, Рита! Да, Любаша - светлая девочка, и смогла растопить сердце демона. А вот почему Трег ей поддался, узнаете из повести "Проклятие Лючии", где речь пойдет о его родителях.

Мира, все верно.
Две первые истории, можно сказать, о нашем времени. Здесь мы впервые знакомимся с миром демонов и встречаем главного героя третьей Байки - Кразимиона. Это он не позволил преследовать Пикса, понимая, что того к смерти толкает любовь. Во второй истории мы его опять встречаем. Как я писала, это отец Трега. В третьей истории мы увидим средневековый мир, где-то 16 век, где между родителями Трега зародилась любовь.

Надеюсь, Натулик, вам понравится.

Нат, спасибо. Мне всегда волнительно, когда ты приходишь в новую тему.

Спасибо, Ёлка. Твоя поддержка дорого стоит. Приезжай, землячка, в Ташкент, встретимся снова.
_________________

Таня, с возвращением, моя дорогая!
Очень рада новой теме!
За это время у меня племяшка родилась, так что буду рассказывать ей твои сказки (выкинув некоторые сцены )
Всегда удивляюсь твоей фантазии - всегда выдумаешь что-нибудь эдакое, но вроде как так и должно быть.

Легкого пера!
_________________

Привет всем!
Таня, надо же, как всё непросто в твоём Заоблачном мире)) Интересно, как Кразимион справится со своей задачей. Столько лет страдать от невыносимой боли из-за какого-то девичьего "каприза" девичьей мечты о настоящей любви... Ну и хитрецы же эти Владыки, наворотили дел, а расхлебывать теперь молодым.
С нетерпением жду продолжения! Танюш, прочла на одном дыхании. И как всегда покорил чудесно описанный мир, с юмором и замечательной интригой.
)))) Чудесно же!
И ещё очень, прям очень нравится обложка с Лючией. И, конечно, не терпится узнать, как она там, в нашей жизни справляется. Бедный ангел, столько веков искать и не находить любовь. Какой она стала... Как они встретятся...
___________________________________