Карта ролевой игры "Наследство дона Терессио"

Телефонный звонок, раздавшийся ночью, расставил все по своим местам.
Мужской голос, без эмоционально передал, что пару часов назад, в одном из увеселительных заведений были расстреляны дон Терессио со своими людьми, в том числе и его капореджиме ДиЧиара.
Молча опустив телефонную трубку на место, Альма осела на пол, прикусывая костяшки пальцев, чтобы не закричать от горя. Да она не любила мужа, но совместно прожитые почти девять лет, невозможно выкинуть из жизни. Да отец ее не был ангелом во плоти, да и просто хорошим отцом его не назовешь. Но кто имеет право решать хороший человек или плохой? Он сделал все, что было в его силах для дочери. Она жила как за каменной стеной, ни в чем не нуждалась, а то что не испытывала отцовской любви, так в этом только ее вина была, родилась бы сыном и купалась бы в обожании.
Сколько женщина просидела на полу никто не скажет. Служанка, проходившая по коридору, заметила свет в одной из комнат, решив проверить все ли в порядке, она обнаружила хозяйку, сидящую на полу с бессмысленным взглядом, устремленным в пустоту.
- Синьора, - девушка тронула хозяйку за плечо, - Синьора, Вам плохо?
Голос вывел Альму из оцепенения. Сын. Дино. Мальчик мой.
- Помоги мне, - женщина ухватилась за руку служанки и с трудом поднялась на ноги. – Иди, собирай вещи, нам нужно уехать, поднимай всех, пусть поторопятся.
Альма, быстрым шагом направилась в спальню к сыну.
Мальчик, как ангелок, спал в своей кровати, подложив ладошку под щеку. Тихо опустившись на колени перед кроватью, она недолго любовалась на свое чудо.
- Дино, сынок, просыпайся, - она осторожно тормошила ребенка, стараясь не напугать его, - мы сейчас поедем кататься на машине, ты же давно хотел покататься ночью, да, мой хороший?
Мальчик проснулся, но с трудом понимал, о чем говорит ему мать. Он только кивал головой и, чувствуя ее напряжение, волнами расходившееся по комнате, одевал на себя вещи, которые Альма ему давала.
Уже внизу перед выходом из дома, когда вокруг Альмы и Дино суетились слуги и охрана, мальчик потянул мать за руку, привлекая ее внимание.
- Мам, мы поедем без папы?
Альма опустилась перед сыном на колени и, понимая, что не сможет ему соврать, попыталась сгладить ситуацию как смогла.
- Дино, папы и дедушки больше нет, теперь ты старший мужчина в нашей семье.
Альма видела, как в глазах ребенка мелькнули слезы, которые были подавлены совершенно недетскими усилиями, она видела, как меняется взгляд, да и сам мальчик. Как спина его выпрямляется. В этот момент он как никогда до этого походил на своего отца. Такой же гордый и сильный. В эти минуты признания Альмы и принятия ребенком правды, Дино повзрослел. Казалось, что момент его взросления заметили все, кто был рядом.
- Пойдем, мама, - Дино помог, матери подняться, - нам нужно ехать, ты не забыла?
Взяв ее за руку, он кивнул головой, так же как делал это Анжело ДиЧиара, посылая одним кивком охранников на улицу, чтобы те проверили периметр. А затем, держа мать за руку, помог ей дойти до автомобиля. Уже в авто, он немного расслабился, вновь становясь ребенком и пристроив голову на груди у Альмы уснул.
А женщину всю недолгую поездку до дома отца, молилась, чтобы в дороге с ними ничего не случилось. В голове билась только одна мысль. Добраться бы до дома. Там все будет хорошо.
Она была уверена, что дон Молинаре не позволит ничему плохому случиться с его Лучией. И Альма, всю жизнь, полагавшаяся на мужчин, сначала на отца, потом на мужа, чисто интуитивно из всех возможных выбрала того в чьей защите она была уверена. По крайней мере, до решения вопроса.

В доме отца Альма заняла свою прежнюю комнату, сына уложив в свою кровать. Лучия, жена отца, спала. Альма могла ее понять, Молинаре девочку свою без защиты не оставит, спать можно сном младенца. Но Альме было страшно, она не знала, что ждет ее завтра. За себя она не волновалась, только Дино занимал ее мысли. Ради сына она готова была на все, лишь бы это "все" себя оправдало.
Утром, прибежала Роберта, она всегда была рядом с Альмой, сколько Альма себя помнила. Альма была безмерно благодарна подруге за поддержку.
В день похорон Альма проснулась очень рано. Этот день был решающим и определяющим в ее жизни и жизни ее сына.
Ванна с аромамаслами, крема и бальзамы. Прическа. Затем белье - шелковое, нежное, чулки, туфли. От корсета Альма отказалась, понимая, что в такую жару не вынесет еще и этот аксессуар. Черное платье, черные перчатки, шляпка с вуалью, закрывающей лицо. И конечно же жемчужное колье, полученное Альмой в подарок в далекой юности. Несмотря на все украшения, хранящиеся в городском доме ее мужа, несмотря на все подарки, полученные Альмой в течении десяти лет -это ожерелье она пред почитала всем остальным.
Последний раз посмотрев на себя в зеркало, Альма тяжело вздохнула, поцеловала сына на прощание и спустилась вниз. Время было ехать в церковь.
В церкви, во время службы, Альма неожиданно для себя расплакалась. Слезы текли без остановки и Альма никак не могла взять себя в руки и прекратить этот бесконечный поток воды.
Да, не было любви к мужу, да, отец ее не любил. Но это были ее мужчины, каждый из которых в какой-то период ее жизни был опорой и защитой. А теперь она осталась одна с маленьким сыном на руках. Как ей быть? Что делать? К кому обращаться за помощью? Кому сейчас можно верить? Она не знала. И плакала о своем неизвестном будущем и о жизни своего ребенка.
Погрузившись в свои невеселые мысли, Альма не заметила ни окончания службы, ни как она оказалась на кладбище рядом с Лучией и доном Молинаре. Люди, подходящие и выражающие свои соболезнования казались до безумия лицемерными, Альма прекрасно понимала, что им не жаль совершенно. Что каждый уже думает чтобы урвать себе и не остаться в накладе.
Тяжелый сверлящий взгляд заставил Альму выйти из задумчивого состояния. Подняв голову и встречаясь глазами со взглядом дона Корелли, Альма пошатнулась, столько ненависти было в его взгляде. Но взяв себя в руки, она постаралась ответить тем же, надеясь, что что ее взгляд выражает ненависти неменьше.Лживый сицилийский ублюдок.

Альма, молча пожала в ответ ладошки Рене, кивнув на слова соболезнования. Говорить сил не было. Мысль о том, что Рене теперь возможно не сможет выйти замуж, как и планировалось, мелькнула в голове и тут же погасла.

Как болванчик. Альма все так же кивнула на слова соболезнования.
Рене и Кристину сменил Моррисон. Интересно, он мог убить их?

Опять же, лишь кивнув Мориссону, Альма краем глаза заметила, Оливию, женщину, которою любил отец. Альма не испытывала к ней ненависти. Ее было жаль. Судя по всему, она единственная, кто действительно любила отца. И единственная, кто искренне скорбела по погибшему.
Увидев, подходящего дона Корелли, Альма начала задыхаться. В голове появился шум, и закружилась голова. Даже зная, что он будет на похоронах отца, она не была готова к встрече.

С трудом проглотив, ком, образовавшийся в горле, Альма хотела было ответить, но дон Корелли не задерживаясь, отошел.
Альма выдохнула и чуть расслабилась.
Почувствовав, легкое пожатие руки, Альма повернулась в сторону Роберты, которая одними губами шепнула, что все в порядке.
Дон Молинаре подал знак и Альма следом за Лучией, направилась к выходу с кладбища.
Казалось что воздух замер в каком-то предчувствии. Альма удивленно оглядывалась, пытаясь понять, что же может произойти.
Раздались выстрелы, один, второй, третий, крики людей. Она обернулась, пытаясь понять есть ли раненые, но не успела ничего рассмотреть ее толкнули, заставляя пригнуться.
Лучию прикрывал один из капо дона Молинаре, он был ранен, Лучия цела. Недолго думая, Альма, оторвала лоскут от нижней юбки и сунула его в руки Лучии, чтобы та зажала рану.
Альма оглядывалась, пытаясь понять, пострадал кто-то или нет. Видела, Роберту, которую уводил к автомобилю ее брат Марселло.
Вокруг донов суетились их люди и понять, что там происходит, не было возможности.
На первый взгляд казалось, что никто не пострадал. Но почему-то в груди неприятно ныло. Альма не могла понять, что это за чувство.
Хорошо, что не взяла Дино, на похороны. Я не пережила бы еще и его...Прекрати. Альма постаралась подумать о чем-то другом. Очень хотелось домой, к сыну.
Подали автомобиль и их с Лучией отправили домой. Водитель гнал, а Альма молилась, за своего ребенка, боясь, что пока все были на кладбище, что-то могло случиться в доме.
Во дворе дома, как только автомобиль затормозил, Лучия выскочила из него и отправилась в дом, по пути раздавая указания слугам.

О ванне Альма и не думала, но понимала, что если Дино увидит ее в крови, то сразу объяснить что случилось, она не сможет.
Мысленно поблагодарив Лучию, Альма поднялась к себе.
В коридоре встретила няньку сына.
- Как Дино?
- Все в порядке, он спит сейчас.
Кивнув девушке, Альма зашла в спальню и, закрыв дверь, на ходу начала стаскивать с себя опротивевшее платье.
Раздевшись, она со стоном наслаждения погрузилась в горячую воду, закрывая глаза и откидывая голову на бортик ванной.
Сложный день. И самое страшное, он еще не закончился.

Сколько времени Альма провела в ванной она не знала. Напряжения дня сказалось и Альма задремала. Родной голос, раздавшийся из-за двери вывел Альму из состояния оцепенения.

Сразу же почувствовала, что вода остыла и леденит тело. Нужно выбираться. Не хватало еще заболеть в такое время.
Альма поднялась, давая каплям воды стечь. Перешагавнув бортик ванной, Альма взяла большое полотенце промокая стела оставшиеся капли.

- Заходи, - тихим, каким-то надтреснутым голосом, пригласила Альма, закутываясь в шелковый халат, - я почти одета.

Альма не могла понять о чем говорит Роберта.

- Что? - Альме казалось, что ее огрели чем-то тяжелым по голове. Она слышала слова, но совершенно не понимала смысла, который в них вкладывали. - Прости, Роберта, я не понимаю о чем ты говоришь, уверена что ты что-то путаешь. Я видела его. Он был здоров.
Альма говорила и кивала, как бы подтверждая свои слова.
Она обошла Роберту и проходя в спальню еще раз кивнув, как будто уговаривая саму себя.
- Ты ошиблась, Роберта.
Неожиданно в голове зашумело, а перед глазами поплыли черные круги, то что должно было произойти, произошло, накрывая Альму плотным удушающим покрывалом.
Она потеряла сознание, рухнув на пол.

- Всего лишь? Это обнадеживает, - сарказм в голосе Альмы, привел ее в чувство. Роберта то уж точно не виновата ни в чем. И срываться на ней совершенно не стоило.
- Помоги мне подняться, - Альма оперлась на протянутую руку и встала на ноги, голова немного кружилась и дрожали колени. Но ей срочно нужно было вниз, чтобы узнать последние новости.
Она подошла к трюмо и присев на мягкий пуфик, взяла в руки расческу. Но неожиданно что-то вспомнив, она посмотрела на подругу.
- Поможешь мне?- протягивая Роберте расческу.

Альма зажмурилась, наслаждаясь своеобразной лаской. Сколько Альма себя помнила, она всегда любила, чтобы кто-нибудь занимался ее волосами. В детстве мама, потом Роберта. В такие моменты Альма чувствовала себя кошкой, получившей свою порцию ласки.

Вопрос не был неожиданным, и Альма ждала его на задворках сознания. Что она могла ответить?
- Знаешь, Роберта, - Альма посмотрела через зеркало в глаза подруги, - еще пару часов назад я бы уверенно ответила "нет". Но сейчас я уже не так в этом уверена. Я запуталась.
Прическа была закончена. Альма поднялась и, забирая расческу у Роберты из рук, поцеловала ее в щеку.
- Спасибо, l'uccellino, - Альма прижалась к Роберте, обнимая ее, - спасибо, что рядом со мной в трудную для меня минуту.
Слезы подступили к глазам, а в носу противно защекотало. Альма отстранилась от подруги и, отвернувшись, пошла в гардеробную за платьем. Сейчас не время для слез. Плакать можно будет ночью. А сейчас нужно спуститься вниз и все узнать.
Альма взяла первое попавшееся платье, повторив всю процедуру с бельем и чулками и вновь отказываясь от корсета. Бросив на себя взгляд в зеркало, она осталась довольна. Несмотря на пережитое она не так уж и плохо выглядела.
- Пойдем? - Альма подхватила Роберту под руку и вывела из спальни, - сейчас, я только посмотрю, чем Дино занимается.
Альма подошла к детской и тихонько приоткрыла дверь, мальчик все еще спал. Альма заволновалась. Подойдя к кровати, она проверила температуру. Лоб не был горячим. Наверное, сказывается шок. Нужно будет завтра вызвать врача. Хотя, скорее всего он присутствует среди гостей. Нужно будет поискать его. Альма поцеловала сына в щечку и вышла из детской, тихо прикрыв за собой дверь.
- Как Дино? - спросила Роберта.
- Спит, причем очень долго, я волнуюсь.
Девушки спустились вниз. Лучия, как хозяйка дома, принимала гостей. Гости все прибывали и прибывали.
- Роберта, - Альма шепотом обратилась к подруге, - ты не поинтересуешься событиями и последствиями, случившегося на кладбище? А я пока побуду с Лучией.
- Лучия, доны уже все прибыли? - спросила Альма, стараясь не выдать себя.

Альма кивнула в ответ.

Понимая, что развернутого ответа она не дождется, Альма просто кивнула, разведчица из нее та еще. Оставалось надеяться, что Роберта узнает больше.
Девушки щебетали о мероприятиях, запланированных на следующий день, а Альма думала, будет ли удобно, если она останется дома и проведет время с сыном. В последние дни они с Дино виделись редко и в основном перед сном. Альма уже скучала по своему ребенку. Привыкшая проводить с ним все свободное время, сейчас она чувствовала себя не в своей тарелке.
Она не любила гонки, да и автомобили не очень жаловала. Не видела смысла в своем присутствии.
- Мама, - из задумчивости Альму вывел голос Дино.
Увидев сына среди гостей, Альма побледнела.
- Лучия, надеюсь, ничего страшного не случится, если я не буду присутствовать на ужине? Хочу побыть с сыном, - уже на ходу договаривая фразу.
- Дино ты зачем спустился? - Альма взяла мальчика за руку и направилась к лестнице.
- Я проснулся, а тебя нет и Лизы нет, я соскучился.
Альма поняла, что она плохая мать. Слезы навернулись на глаза.
- Я тоже скучаю, мой маленький, очень сильно, - Альма присела перед сыном и обняла ребенка, прижав его к себе.
Остановив служанку, проходившую мимо, Альма приказала принести ужин в детскую.
Они поужинали, поиграли, Альма, отпустив Лизу на весь вечер, искупала Дино и уложила его спать. А сама с книгой устроилась рядом с сыном и начала читать его любимую сказку.
- Замок обветшал и почти разрушился. В нём никто не бывает. Лишь изредка какой-нибудь крестьянин посмелее спрячет там сено, чтобы его не намочили зимние дожди.. - Альма улыбнулась, Дино так и не услышал ни разу окончание сказки.
Осторожно, чтобы не разбудить ребенка, она поцеловала его и на цыпочках вышла из детской, тихо прикрывая за собой дверь. Пара шагов и она в своей спальне.
Раздевшись, она сдернула с кровати покрывало и вытянулась поперек нее, тут же проваливаясь в сон.

За ночь Альме так и не удалось отдохнуть. Она проснулась с головной болью и усталостью во всем теле. Вставать не было никакого желания. Но раздавшийся тихий стук, вызвал улыбку на лице. Она узнала бы этот стук из тысячи. Ее личное солнышко.
- Заходи, - немного хриплым со сна голосом позвала Альма сына, закутываясь в простыню.
Дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась улыбающаяся мордочка Дино.
- Доброе утро, мам!
Он не заходил. Альма поняла, что мальчик чего-то очень ждет. Что именно, она и собиралась выяснить.
- Доброе утро, мой хороший. Почему не заходишь?
- Мам, - он осторожно зашел в комнату и залез к Альме на кровать, - мам, все собираются на гонки. Можно я поеду с вами?
- Нет, - это первое и единственное, что могло ответить Альма.
- Мам, ну, пожалуйста, - он обнял мать и стал ластиться как котенок, - мне надоело сидеть дома, с папой не было такого.
- Дино, это опасно, я не могу тебя взять с собой.
- Я уже взрослый, ты не можешь мне запрещать, ты сама сказала, что теперь я главный. Ты меня обманула?
Альма удивлено смотрела на сына. Неожиданно было услышать от него такие речи.
Если не взять, то обидится и вину свою я потом не заглажу. Если взять, то кто даст гарантию, что Дино не пострадает в очередной перестрелке? Но и дома держать его не выход. Боже, почему все так сложно?
- Дино, я возьму тебя с собой, только при условии, что ты от меня никуда не будешь отходить.
- Обещаю, - он радостно обнял мать и, соскочив с кровати, понесся к выходу, - мам, вставай быстрее, а то мы опоздаем.
Нехотя Альма поднялась и, вызвав служанку, заказала кофе. Пока девушка ходила на кухню, Альма приняла душ и собралась, не забыв проверить сына. Дино был готов и от нетерпения бегал по комнате, постоянно переставляя все с места на место и подгоняя мать.
Спустя пару часов, Альма и Дино прибыли на ипподром.

Дино, увидев, что машина находится так близко, бросился к ограждению, совершенно забыв, что обещал Альме.
- Маленький дьяволенок, - возмутилась Альма, идя следом за сыном.
Подойдя к сыну, она поняла, что один из мужчин находящихся здесь, сам дон Молинаре.
- Доброе утро, дон Молинаре.

- Дино, просто не позволил бы мне остаться дома, - Альма, слегка улыбнулась, взглядом продолжая следить за ребенком.
Лучия, кузины, Мерседес, все собрались, Альма отвечала на приветствия, ноне отходила от сына ни на шаг.
А мальчики как маленькие обезьянки исследовали автомобиль и общались с водителем как со старым знакомым.
Ну, Дино понятно, а этот мальчик может быть родственник Марио? Хотя какая разница?
Ощутив холодок пробежавший по позвоночнику, Альма обернулась и встретилась взглядом с доном Корелли. Противоречивые эмоции охватили женщину, радость оттого что с ним все нормально и страх. Страх был сильнее.
Марио поехал на линию старта. А за мальчиком, который был вместе с Дино неожиданно подошла Оливия.

Не знала, что Оливия родственница Марио. Нужно будет не забыть спросить у Лучии.
- Дино, пойдем на наши места, - Альма взяла мальчика за руку и развернулась к трибуне где собрались все шишки, но Дино выдернул руку и остановился у заграждения.
- Мам, я хочу смотреть отсюда.
Боже за что мне это? Почему капризы начались именно сейчас?
Альма подошла к сыну и присев возле него зашептала ребенку на ушко:
- Дино ты мне обещал, давай не будем устраивать представление перед этими синьорами. Я прошу тебя.
Но сын демонстративно отвернулся, пальчиками уцепившись за ограждение.
- Я буду смотреть отсюда.
Альма поднялась и сделав вид как будто так и должно быть, повернулась лицом к треку.

Что-то произошло, но что именно Альма вряд ли когда-нибудь сможет вспомнить.
Только все было хорошо, Дино радовался, что-то говорил и пальцами показывал в сторону трека, Альма кивала, но смотрела только на сына. Как давно он так искренне не радовался. Ее материнское сердце пело. Она была рада, что согласилась взять мальчика с собой.
А спустя какие-то секунды, казалось бы шумный выдох толпы, а затем крики и страшный скрежет.

Альма успела только прикрыть собой ребенка, как почувствовала сильный удар в спину, сбивающий ее с ног и чье-то тело, закрывая их с сыном, придавило к земле. Падая на землю, она еще чувствовала, как от удара разбились колени и локти, казалось, что кожа с тыльной стороны ладоней слезла вместе с мясом, но, несмотря на дикую боль, она продолжала закрывать голову сына. А затем удар по голове и Альма провалилась в вязкую темноту.

Альма почувствовала, как ее подняли на руки и куда-то понесли, где-то вдалеке слышала голоса, но не могла заставить себя открыть глаза. Боль сковала все тело, и только мысль о сыне не давала ей окончательно потерять сознание. Ей хотелось закричать, потребовать, чтобы отдали ее ребенка, но голоса и сил не было.
Резкий запах нашатыря привел Альму в чувство. Открыв глаза и увидев перед собой незнакомые лица, она испугалась.
- Где мой сын? – она хотела спросить громко, чтобы все услышали, но с сухих губ сорвался какой-то неразборчивый хрип.
Она попыталась подняться.
- Лежите.- Сильные ладони придавили ее к носилкам. Но что какие-то руки, когда мать не знает, что случилось с ее ребенком. Она оттолкнула эти навязчивые руки и села, тут же увидев дона Корелли. Уже ничего не соображая, она слезла с носилок и, прихрамывая, добралась до него.
- Где мой сын? – она так спрашивала, как будто он просто обязан был это знать. Но в данный момент ей было все равно кто перед ней, в первую очередь он был единственным среди окружающих кого она знала.
- Френк, где ребенок? – она схватила его за лацканы пиджака, судорожно сжимая ткань и прикусывая губу, от боли пронзившей пальцы.

- Что? - не обращая внимания на боль, пронзившую руки, Альма пыталась понять смысл того, что говорит ей дон Корелли.
От осознания, что ее ребенок неизвестно где и не известно жив он или нет, сердце пронзила немыслимая боль. Она, уже практически не соображая ничего, попробовала вырвать руки из крепкого захвата.
Мой мальчик. Солнышко мое. Слезы текли по щекам, но Альма этого не замечала. Ей срочно нужно было вернуться к трибуне, наверняка ее сын там и ждет свою маму. Она снова попыталась выдернуть руки, но мужчина по какой-то причине не пускал ее. Мозг судорожно работал, пытаясь сообразить, как вырваться из захвата. В итоге она сама не поняла, как так вышло, но ее зубы сомкнулись на мужском запястье.

Кто-то из людей дона Корелли схватил Альму и заломил ей руки за спину, боль в руках была адской, но что может сравниться болью от потери ребенка? Альма не знала и сравнивать не собиралась. Она хотела всего лишь найти своего сына и никто не мог ей помешать это сделать.
Она каблуком туфли наступила на ботинок мужчине, удерживающего ее, и постаралась всю тяжесть своего тела перенести на эту ногу, а другой ногой попыталась пнуть захватчика.

- Сицилийская собака! Отпусти меня! - Альма впервые в жизни почувствовала себя тряпичной куклой. С ней так еще никто не обращался. Но она все так же продолжала вырываться. Ровно до тех пор пока ее не впихнули в нутро автомобиля. Альма, понимая что не сможет проскользнуть мимо Корелли, который тоже почти уселся в авто, попыталась, открыть противоположную дверцу, но к сожалению ничего не вышло. Тогда обезумевшая женщина кинулась на Корелли стараясь скрюченными пальцами дотянуться до его наглых глаз.
- Я убью тебя, если не прикажешь своим прихвостням меня отпустить. - В голосе явно проскальзывали истерические нотки.

Не слова, но взгляд привели Альму в чувство. Ей безумно хотелось верить ему, но мысль о том, что он спокойно может ее обмануть, не отпускала.
Если он опять обманул, убью.Альма очень хотела спросить, как чувствует себя Дино, не ранен ли, но вспоминая слова Корелли, она молчала, лишь кусая губы, стараясь сдержать все вопросы касающиеся ребенка. Женщина боялась, что у Корелли хватит ума выкинуть ее посреди дороги из автомобиля, не сказав где ее сын.

Альма кинула злой взгляд на Грано. Ей было видно его в профиль и она, если бы была мужчиной, с удовольствием внесла бы в этот профиль коррективы.
Она отодвинулась от Корелли и постаралась принять благопристойный вид. Конечно, это было сложно сделать, учитывая в каком состоянии была Альма, она сама себе напоминала в эту минуту самую последнюю бродяжку. Раны на руках и ногах нестерпимо разболелись, да и синяков наверняка прибавилось. Она разгладила платье, сложив ладошки на коленях.

Альма покосилась на Корелли, отмечая и уставший вид, и бледное лицо и подозрительное пятно, расползающееся по пиджаку. Сердце жалось, но она тут же взяла себя в руки. Ее порыв никому не нужен.

- Долго еще? Я хочу увидеть своего сына! - Альма нарушила тишину, понимая, что больше не выдержит неопределенности.