К. С. Харрис "Что остается от небес"

Девочки, спасибо за новую главу!
_________________

Спасибо за новую главу!!!

Спасибо большое за перевод! Геро беременна, вот так новость! Еще подумала, что тот кто убил епископа мог узнать и о её беременности.
_________________

Спасибо за новую главу. Я теперь жду-не дождусь встречи Геро с Себом (это номер 1). И номер 2 - это когда Девлин узнает о беременности Геро...
_________________

Спасибо за перевод новой главы!

Спасибо за новую главу!
_________________

Тоже с нетерпением жду эту встречу.
Огромная благодарность за перевод этой книги!

 » Глава 7

Не-е-т, сначала узнаем, что скажет доктор при вскрытии

Глава 7

Бледное, обнаженное тело Френсиса Прескотта лежало распростертое на анатомическом столе в уединенном домике доктора Гибсона. Благодаря толстым каменным стенам лишенное окон помещение с низким потолком было прохладным, сумрачным и наполненным миазмами смерти.

Остановившись на пороге, Себастьян сделал последний вдох свежего воздуха.

– А, вот и ты, – поприветствовал друга хирург, откладывая окровавленный скальпель. – Так и знал, что не удержишься.

Пол Гибсон, невысокий и темноволосый улыбчивый ирландец, был знаком с Девлином долгие годы. Когда-то они оба носили королевский мундир и сражались бок о бок от Италии и Пиренеев до Вест-Индии. Дружба этих мужчин, происходивших из разных миров и разговаривавших на королевском английском с разными акцентами, выковалась среди ужаса, крови и разрушений.

– Приятно оправдывать ожидания, – отозвался Себастьян, смаргивая от зловония. Тело епископа, убитого всего четырнадцать-шестнадцать часов назад и к тому же в прохладное ночное время, оставалось сравнительно свежим. Но накрытое простыней нечто на носилках в дальнем углу комнаты свежесть давно утратило.

Хирург поковылял к кувшину, стоявшему на деревянной полке, плеснул воды в миску со сколотой эмалью и сполоснул руки.
– Нельзя отрицать, загадка прелюбопытнейшая. Двое убитых в одном и том же месте с промежутком в несколько десятков лет? Нечасто такое случается.

– Учитывая запах, полагаю, это к лучшему. Ты не обнаружил ничего, что могло бы связать обе жертвы?

– Пока нет. Но ведь я только начал с епископом. Причиной его смерти, несомненно, стал сильный удар по голове… хотя это вряд ли окажется неожиданностью для любого, внимательно осмотревшего труп.

Себастьян глянул на покойника. Епископ Лондонский был высоким и худым мужчиной, с длинными, жилистыми конечностями. На вид около шестидесяти лет, высокий лоб, крупный нос, острые, выступающие скулы. Волосы священнослужителя были совершенно седыми, прямыми и необычно длинными. Лицо даже после смерти сохраняло какое-то мягкое, свойственное ученому выражение.

– Вы были знакомы? – поинтересовался Гибсон.

– Встречались раз или два, – Девлин осмотрел глубокую рану, обезобразившую левую сторону черепа убитого. – Сэр Генри сообщил, что возле тела нашли железный ломик. Ты считаешь, он послужил орудием убийства?

– Думаю, да, – кивнул хирург на увесистый металлический стержень, лежавший на лавке, один конец которого был слегка загнут и заточен. – Соответствует ране и по размеру, и по форме. Удар расколол черепную коробку, повредив мозг. Вероятнее всего, епископ умер мгновенно, хотя мог и прожить еще с полчаса после удара. Сомневаюсь только, чтобы он приходил в сознание.

– Так Прескотт мог еще быть жив, когда отец Эрншоу обнаружил его? – удивленно глянул виконт.

– Мог, но это не существенно. Даже отправься священник вначале за врачом, а не за магистратом, пострадавшему уже ничем нельзя было помочь.

Себастьян посмотрел на длинные пальцы и ухоженные, чистые ногти жертвы.
– Никаких следов борьбы?

– Никаких, – Гибсон отбросил в сторону холщовое полотенце. – Газеты пишут, что его преосвященство спугнул расхитителя могил, пробравшегося в открытую крипту.

– Думаю, эта история более убедительна, чем версия, что кто-то намеренно размозжил череп епископу Лондонскому.

– Есть предположения? – покосился хирург на друга.

– Никакой зацепки. Даже ни единого подозреваемого, – Девлин наклонился, вглядываясь в окровавленную голову покойника. – А что ты можешь рассказать об убийце?

– Боюсь, немного. Судя по расположению раны, Прескотта ударили спереди. Злоумышленник был правшой. Он либо очень высок, либо епископ находился ниже него – возможно, присел или наклонился.

– Почему ты так считаешь?

– Если присмотреться, заметишь, что рана не совсем на боковой части черепа, а ближе к темени. Единственная возможность нанести такой удар – приподняться над епископом или быть выше его ростом – причем второе навряд ли, поскольку убитый и сам был отнюдь не коротышкой.

– Думаешь, Прескотт склонился над ним? – кивнул Себастьян в сторону накрытых носилок.

– Судя по положению, в котором были найдены тела, это представляется весьма вероятным. Епископ лежал чуть ли не сверху первой жертвы.

Неохотно откинув покрывало с покойника из прошлого столетия, виконт с присвистом выдохнул:
– Господи Боже!

– Дух захватывает, да? – заметил подковылявший Гибсон.

– Подходящее выражение.

– Увы, у меня еще не было времени осмотреть этот труп, но я весь в предвкушении.

– Правда? – недоверчиво покосился Себастьян на воодушевленное лицо друга. – Тогда тебе понравилось бы в крипте церкви Святой Маргариты.

– Ясное дело. Такие возможности!

Девлин наклонил голову, пряча улыбку.

Под пеной кружев, некогда ясно-синим бархатным сюртуком и атласным жилетом скрывалась высохшая и сморщенная плоть. Тем не менее, было очевидно, что тело принадлежало необыкновенно крупному мужчине, ширококостному и плотному. Под действием испарений в крипте и времени черты лица исказились и усохли, а кожа сделалась темной, как у пожилого мавра с марокканских гор. Нижняя челюсть покойника не была подвязана, и открытый рот устрашающе зиял, зато в глазницах было полно каких-то клочков, похожих на обрывки бумаги

– Оболочки мушиных куколок, – ответил Гибсон на вопросительный взгляд Себастьяна.

Девлин прокашлялся, подавляя порыв натянуть простыню обратно на этот кошмар.
– Его, как я понял, ударили в спину ножом?

– Верно, – хирург похромал к лавке и взял с нее некий предмет. – Вот этим.

Почерневший кинжал был длинным и тонким. Его отлили вместе с рукояткой, а затем выковали клинок ромбовидного сечения без острых кромок. Это было оружие, предназначенное не резать, а глубоко колоть.

– Неплохой образчик, – заметил Себастьян, проводя пальцем по изящному орнаменту из цветов и листьев аканта на рукоятке. – Эпохи Ренессанса, наверное?

– Думаю, да. Итальянский.

Виконт перевел взгляд на сморщенную мумию у своих ног.
– Что мне хотелось бы знать в первую очередь, так это какого черта наш бархатно-кружевной джентльмен делал в склепе?

– Неизвестно. Но чем бы он там ни занимался, он был явно не один.

Спасибо большое за проду Хм.. С дамой? Вот бвло бы интересно в таком месте
_________________

 » Глава 8

Расследование продолжается...

Глава 8

Выделив своему юному груму достаточно времени, чтобы тот, разинув рот, налюбовался на вожделенную мумию в анатомической комнате Гибсона, виконт затем направился на Сент-Джеймс-сквер, где просторный особняк, известный под названием Лондон-хаус, служил как официальной резиденцией, так и жилищем епископу Лондонскому. На мостовой перед домом номер тридцать два уже расстелили толстый слой соломы (1), шторы на всех окнах были задернуты и каждый проем занавешен черным крепом. Когда Себастьян позвонил в тяжелый дверной колокольчик, похоронного вида слуга впустил посетителя в сумрачный холл.

– Полагаю, вы – виконт Девлин? – произнес приглушенный голос за спиной посетителя.

Обернувшись, Себастьян увидел худощавого, светловолосого священнослужителя, стоявшего на пороге небольшой часовенки, расположенной сразу справа от входа.
– Да.

От ступившего ближе церковника повеяло ладаном.
– Я доктор Саймон Эшли, капеллан епископа. Его высокопреосвященство просил меня оказать всю требуемую помощь, дабы облегчить ваши старания пролить свет на эту ужасную трагедию.

– Благодарю вас, – кивнул виконт.

Капеллан, сложив руки, поклонился. Это был мужчина примерно сорока лет, с тонкими, изящными чертами лица и бледностью человека, проводящего свои дни в четырех стенах. Непосвященному должность капеллана могла показаться скромной и незначительной. На деле все обстояло иначе. Епископ Прескотт сам некогда служил капелланом у епископа Винчестерского, а нынешний архиепископ Кентерберийский – у епископа Дурхемского. Данная должность являлась важной ступенькой в карьерной лестнице духовенства.

– Полагаю, вы хотите начать с… – священнослужитель запнулся, подергивая тонким носом.

– Это запах крипты, – объяснил Себастьян, окидывая взглядом холл: блестящие мраморные полы, высокие панели, ряды написанных маслом картин в тяжелых золоченых рамах, тоже занавешенные черной тканью – ярдами и ярдами траурного крепа. – Мне говорили, что он чрезвычайно въедливый.

– Да уж… – Саймон Эшли прокашлялся и махнул рукой в сторону ступеней. – Кабинет епископа наверху. Если соблаговолите проследовать за мной…

Девлин пошел за облаченным в черное одеяние капелланом по парадной лестнице. Шаги гулко отдавались в безмолвии просторного дома.
– Епископ вчера находился здесь?

– Да, большую часть дня, – ответил клирик, останавливаясь на втором этаже и распахивая дверь, ведшую в левое крыло. – У его преосвященства был назначен ряд встреч. Переезд в Ламбетский дворец (2) намечался не ранее, чем через две недели.

В комнатах наверху, как и внизу, царил сумрак из-за плотно задернутых портьер. Но зрение виконта хорошо приспосабливалось к темноте. Остановившись на пороге, Себастьян осмотрел облицованную деревянными панелями приемную, с обитыми бархатом, раззолоченными стульями и букетами незажженных восковых свечей в поблескивающих медных канделябрах. За приемной находилась вторая комната, поменьше, в которой стоял широкий письменный стол. Девлин сделал пару шагов к столу, но тут капеллан снова прокашлялся.

– Вы, разумеется, понимаете, что духовные дела часто являются, так сказать, деликатной материей?

– То есть? – оглянулся виконт.

– Я хочу сказать, его высокопреосвященство поручил просмотреть бумаги епископа Прескотта мне. Уверяю, если обнаружится что-либо, могущее иметь отношение к смерти епископа, я немедля поставлю вас в известность.

– Другими словами, архиепископ предпочел, чтобы я не рылся в ящиках покойного? Вы это хотите сказать?

Доктор Саймон Эшли нервно хихикнул, но не возразил.

Виконт прошелся по кабинету, сложив руки за спиной. Капеллан ходил за ним следом на расстоянии шести-семи футов, исподтишка прикрывая нос платком. Но осматривать особо было нечего. Прескотт как должностное лицо явно питал пристрастие к аккуратности: поверхность письменного стола была чистой и отполированной до блеска, каждый ящик тщательно закрыт. Если у епископа Лондонского и имелись скелеты в шкафу, он держал их надежно упрятанными из виду.

– А как насчет личных покоев его преосвященства? – поинтересовался Девлин.

– Они выше. Прошу за мной.

В личных апартаментах Прескотта на третьем этаже царила менее сдержанная и более непринужденная атмосфера, ведь здесь он проводил часы отдыха. Рядом с табакеркой на круглом инкрустированном столике посредине комнаты были брошены пара перчаток и кнут для верховой езды, словно их владелец только что вышел и должен вот-вот вернуться. На подлокотнике мягкого кресла, стоявшего у камина, лежала раскрытая книга. Себастьян бросил взгляд на название. Эсхил, «Плакальщицы» (3).

Виконт неторопливо обошел комнату. Там, где не было окон, стены от пола до потолка занимали книжные полки. Девлин удивился, пробежав глазами по корешкам и обнаружив труды Цицерона и Аристотеля, Платона и Сенеки рядом с более ожидаемыми сочинениями Фомы Аквинского и Святого Августина.

– Любопытное собрание, – заметил он вслух.

– Его преосвященство начинал свою карьеру преподавателем античной литературы в Колледже Христа, в Кембридже (4).

– У него не было семьи?

– Только племянник. Супруга епископа скончалась лет восемь-девять тому. Детей они не имели.

– Епископ с племянником были близки?

– Очень. Сэр Питер ему как сын.

Виконт резко обернулся к капеллану:
– Племянник епископа – сэр Питер Прескотт?

– Совершенно верно. Вы знакомы?

– Учились вместе в Итоне, – Себастьян помнил Питера Прескотта полным жизненных сил, добродушным краснощеким парнем, который улыбками прикрывал присущее ему ослиное упрямство. Вслух виконт поинтересовался: – А в котором точно часу преподобный Эрншоу явился в Лондон с известием о находке в склепе?

– Святой отец прибыл вскоре после пяти. Но поскольку они с епископом беседовали наедине, запершись, подробности их разговора нам не известны, – тонкий нос капеллана негодующе вздрогнул при воспоминании о такой скрытности, явно воспринятой за личное оскорбление. – Даже когда его преосвященство распорядился, чтобы попозже заложили карету, он хранил цель поездки в беспримерной секретности.

– И когда Эрншоу уехал? – нахмурился виконт.

– Примерно через двадцать минут после прибытия.

– Однако епископ отправился в Танфилд-Хилл не раньше скольки? Семи? – деревушка лежала к западу от Лондона примерно в часе езды. – Почему такая задержка?

– Опять-таки, меня в это не посвятили, – шмыгнул носом клирик. – Знаю только, что у епископа на шесть вечера была назначена важная встреча. Видимо, он не захотел ее отменить.

В стене рядом с камином был проделан дверной проем. Встав на пороге, Себастьян увидел, что дверь ведет в маленькую спальню, неожиданно скромную, почти спартанскую, с узкой и твердой кроватью.

– Но отец Эрншоу действительно учудил – обнаружив в сельской приходской церквушке труп давностью в несколько десятилетий, решил привлечь к происшествию самого епископа Лондонского.

– К сожалению, перед отъездом его преосвященство сообщил нам очень немногое, – кашлянул капеллан. – Сказал только, что в Танфилд-Хилл произошло нечто, требующее его вмешательства, и что он может задержаться до полуночи.

– Он не упомянул об убийстве?

– Нет.

Девлин в последний раз окинул комнату взглядом и направился к лестнице. Эшли следовал за ним на почтительном расстоянии. На площадке второго этажа виконт спросил:
– Как долго вы служили капелланом у Прескотта?

– Уже четыре года.

– Выходит, вы хорошо его знаете.

– Да, достаточно хорошо, – кивнул клирик.

– У епископа было много врагов?

Себастьян ожидал немедленного бессознательного отрицания, но вместо этого услышал:
– Он был не из тех, кто боится занимать неугодную позицию. К сожалению, такие люди не могут не нажить врагов. И немало.

– О неугодной позиции по каким вопросам идет речь?

– Эмансипация католиков (5). Необходимость принятия законов о детском труде. Рабство…

– Прескотт был аболиционистом?

– Для него это являлось делом принципа. Епископ Лондонский несет ответственность за духовное благополучие колоний, и его преосвященство очень серьезно относился к этой части своих обязанностей. Принятый несколько лет назад Акт о запрете работорговли был, с точки епископа, только началом. У Прескотта имелось твердое намерение провести через парламент закон об отмене рабства.

– Бесспорно, надежный путь заиметь врагов, – согласился виконт. Немало влиятельных англичан вложили свои средства в Вест-Индию. Лишиться бесплатного рабского труда на островах означало бы для них разориться. – Не слышали, кто-либо желал епископу зла?

– Вы имеете в виду, угрожал ему? – капеллан остановился у подножия лестницы, нахмурив брови, словно раздумывая. Но затем отрицательно покачал головой: – Нет. Кажется, нет.

Себастьян вгляделся в кислое, худощавое лицо собеседника. Доктор Эшли был никудышным лгуном.
– Мне бы хотелось ознакомиться с перечнем назначенных епископом встреч за последние несколько недель.

– Согласую с архиепископом, – шмыгнул носом капеллан. – Если его высокопреосвященство не будет возражать, я распоряжусь, чтобы секретарь приготовил для вас копию. Кстати, вы второй человек за сегодня, попросивший такой список, – бросил Эшли, кивком подавая знак насупленному лакею открыть входную дверь.

– Да? А кто же первый? – полюбопытствовал Девлин, останавливаясь на верхней ступеньке крыльца. – Один из магистратов Боу-стрит?

– Нет. Мисс Геро Джарвис. Всего доброго, милорд, – поднес платок к носу капеллан и бросил выразительный взгляд на слугу, который тут же молча закрыл дверь, разделяя собеседников.

Себастьян постоял какое-то мгновение, уставившись на просторную площадь с широким водоемом и памятником королю Вильгельму ІІІ посередине (6). Затем поднес к носу обшлаг своего сюртука и принюхался.

ПРИМЕЧАНИЯ:

(1) В городах мостовые возле домов устилали соломой, чтобы приглушить цокот копыт и грохот железных колесных ободьев.

(2) Ламбетский дворец – лондонская резиденция архиепископа Кентерберийского, расположенная на южном берегу Темзы, в районе Ламбет. Участок на другом берегу от Вестминстера принадлежал архиепископам уже в XXIII веке. От построек тех времен сохранилась только часовня в готическом стиле. Так называемая «Башня лоллардов», во время Английской революции служившая тюрьмой для инакомыслящих, была возведена в 1440 г. Кирпичный въезд на территорию дворца – постройка эпохи Тюдоров. Сам дворец был выстроен заново после революции в архаическом духе с элементами готики и обновлен в период торжества неоготики архитектором Эдвардом Блором, автором Алупкинского дворца. Во дворце находится официальная библиотека архиепископов, основанная в 1610 г. Вот такой вид имел в 1812 г. этот дворец со стороны Темзы.


(3) Эсхил (525 г. до н.э. – 456 г. до н.э.) – первый великий греческий трагик, получивший мировое признание. Именно он придал греческой трагедии великолепие и монументально-патетический стиль и по праву заслужил имя «отца трагедии» ещё в античные времена. «Плакальщицы» (другое название в переводе - «Хоэфоры») – вторая часть его трилогии «Орестея», состоящей из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Эвмениды».

(4) Колледж Христа (англ. Christ's College) – один из 31 колледжей Кембриджского университета. Колледж вырос из «Божьего дома», основанного в 1437 году на земле, принадлежащей церкви Королевского колледжа. В 1446 году он получил первую королевскую лицензию на обучение, а в 1448 году, переместившись на нынешнее месторасположение вторую. Был переименован в колледж Христа и значительно расширен усилиями матери короля Генриха VII леди Маргарет Бофорт. Колледж известен своими высокими академическими стандартами. В нём в разное время учились Чарльз Дарвин, Джон Мильтон и… скандально известный Саша Барон Коэн!

(5) Эмансипация – освобождение от зависимости, подчиненности, угнетения, предрассудков (БСЭС). До 1829 года положение католиков в Британии регулировал закон 1673 г., в силу которого от лица, поступающего на государственную или общественную службу, требовалась присяга в признании верховной власти короля над церковью, свидетельство о причащении в англиканской церкви и письменное заявление о непризнании догмата католической церкви о причащении. Таким образом, католики в Англии не могли занимать никаких мест на государственной и общественной службе, не могли быть депутатами и, в силу особенных законов, не могли даже быть избирателями. После унии Великобритании с Ирландией (1800 г.) те же законы в полном объеме были распространены и на Ирландию, почти все население которой было, таким образом, лишено политических прав. Это положение вызывало недовольство не только среди католиков, но и среди многих членов англиканской церкви.


(6) Вильгельм III, принц Оранский (1650 г., Гаага –1702 г., Лондон) – правитель Нидерландов с 28 июня 1672 года, король Англии (под именем Вильгельм III) с 13 февраля 1689 года и король Шотландии (под именем Вильгельм II) с 11 апреля 1689 года. Английские историки практически единодушно дают Вильгельму III как правителю высокую оценку. В годы его правления были проведены глубокие реформы, заложившие основу политической и хозяйственной системы страны. В эти годы начинается стремительный взлёт Англии и её превращение в могучую мировую державу. Памятник был возведен в 1808 году, на средства лондонцев, проживавших в районе Сент-Джеймс-сквер и желавших украсить свою площадь. Поначалу он действительно стоял посреди небольшого искусственного водоема, который в 1817-1818 гг. решил засыпать и сделать вместо него клумбу.

Какая чудесная новая глава! Спасибо!
_________________

Себ собрался на свидание и решает, прилично ли с запахом усопших на одежде, отправляться к девушке? Леся,Таша, спасибо!
_________________

Спасибо за новый перевод! Книга интересная, благодаря вам я могу читать продолжение приключений Себастьяна Сен-Сира.

спасибо за продолжение!!! отдельным пунктом - тонкий юмор, учитывая тему разговора.
вот теперь сижу и думаю, что надо почитать предыдущие книги, а то не всегда понятны упоминания о прошлом героев...

СПАСИБО!!!
_________________

Спасибо за продолжение!

Теперь понятно почему Себ собирается встретиться с Геро. Но вот зачем ей такой список?
Может решила разузнать, кому епископ поручил подыскать семью для ребенка? Потому что я как-то не верю, что она собирается заняться расследованием убийства.

Что-то он ничего и не рассказал. Разве что нож итальянский, эпохи Ренессанса...
Нож принадлежал убийце? Наверняка тоже аристократ какой-то.

Ну надо же, как повезло доктору, мумию на вскрытие привезли.

Скорее с собственным убийцей.
_________________