Родные люди: почти библейская история (драма, СЛР)

Добрый вечер всем, кто в теме! Сегодня еще кусочек проды, и осталось совсем немного до конца истории (главы 4). А пока события стремительно движуться к катастрофе, хоть герои ее и не замечают, пока Спасибо вам за комментарии


Наташа, боюсь, такой эта дамочка останется до конца, да и потом, думаю, ее психическое здоровье серьезно пошатнется Алексей, да, молодец. При всей узколобой гордости и упрямстве именно до него первого из четы Горских дойдет, кто нормальный человек, а кто и не очень. И да, прорвутся наши герои сквозь все передряги и невзгоды, потому, что любят друг друга



Настя, Продолжение уже здесь, только оно не радостное



Vitene, пожалуйста!
_________________

Спасибо за продолжение

Оля, спасибо за продолжение.
Пашка совершенно потерял человеческий облик. Хорошо, что Антон не повелся на провокацию. Но это подстегнет Пашку к более жестоким действиям. Антон ходит раздумывает.. Почему сразу не кинулся за женой и дочерью? пока будет строить планы, уйдёт время.. Аня надумает себе, чего нет..
_________________

Спасибо, Оля, за кусочек.

Тревожно, учитывая, как мало осталось.
Так не люблю шантажистов... и жаль, что героям придется столкнуться с такой пренеприятной историей.

С опаской жду продолжения!

И снова здравствуйте, мои дорогие читатели! Спасибо, что следите за темой и не забываете комментировать


Vitene, пожалуйста


Катя, а мне кажется, наоборот. Кинься Антон за ними вдогонку, что бы из этого получилось? Наверное, все-таки очередная разборка. А так... даст время жене остыть, соскучиться, глядишь, и поговорят спокойно. Да и на момент прихода Пашки прошло всего несколько часов с тех пор, как он сам домой вернулся. А братец его, тут Вы правы, совсем опустился. Поглядим, что из этого получится


Хе-хе-хе. А мне-то как тревожно, Насть, что на пять глав повествования не набирается, а в 4 может и не влезть Ну а героям сейчас придется очень туго. Насыщенным у нас выйдет конец.
_________________

 » 33

Какое-то время Антон удивленно смотрел на закрывшуюся за Пашкой дверь и недоумевал, с чего бы братцу взбрело в голову просить у него денег. Однако, списав все на дурное воспитание и еще более дурной характер, выкинул его посещение из головы. Куда важнее ему сейчас было помириться с Аней. Вчера он вел себя с ними как последняя свинья, и... Да что там говорить, зря он сорвался. Только вот стоит ли ехать в деревню прямо сейчас? Что она может ему сказать в таком состоянии,а, главное, услышит ли его доводы? Вряд ли выйдет что-то путнее. Тошка, поразмыслив, решил отложить визит на неделю. Конечно, он сказал себе, что это все исключительно потому, что Ане нужно время, чтобы прийти в себя. Но на самом деле просто отчаянно трусил посмотреть ей в глаза, увидеть в них брезгливость и презрение, услышать в ответ на его жалкий лепет «я не хочу тебя больше видеть». Ччерт, хоть бы она простила, иначе... Антон даже представить себе боялся, что будет с ним в этом случае.

     Маршрутный автобус нещадно трясло на неровной дороге, сплошь покрытой выбоинами. Аня крепко прижимала к груди Яночку и проклинала себя за нерасторопность. Пока собирала вещи, пока возилась с проснувшимся ребенком, пока писала эту чертову записку... Зачем она вообще ему что-то писала? Надо было уйти по-английски. А так, потратила много времени, чуть не опоздала на утреннюю маршрутку, чудом купила последний билет на заднее сидение над самым колесом. Хорошо еще, что трястись оставалось уже недолго: минут десять, не больше. Аня глядела в окно, стараясь не обращать внимания на затекшую руку и тихие Янкины похныкивания. Мимо проносились хорошо знакомые березовые и осиновые рощицы, убранные поля, уже подернутые инеем по случаю ночных заморозков... Бабушка, наверное уже натопила печь и варит обед. При слове «обед» желудок мгновенно оживился и напомнил, что она так и не позавтракала. Аня поморщилась, осторожно перехватив ребенка левой рукой, а правую, мгновенно ответившую ноющей болью, осторожно опустила на колени. Ноги и спина тоже затекли: все пространство между сидениями занимали ее увесистые баулы, так что приходилось сидеть в очень неудобной позе.
Наконец, маршрутка затормозила на остановке «Заречное». Аня попросила сидевшего рядом парня помочь ей с сумками, вылезла из автобуса и, пошатываясь, направилась к бабушкиному дому.
Зинаида Константиновна не ждала гостей, а потому даже слегка опешила, увидев на пороге взъерошенную внучку с ребенком на руках.
-Анечка! - ахнула старушка и кинулась к ней, забирая ребенка. – Да как же ты одна, да еще вещей столько, а где Тоша?
-Мы с Яночкой какое-то время хотим пожить у тебя, бабушка. – устало вздохнула Аня, затаскивая сумки. – А Тоха.. да пусть живет как хочет – она поморщилась, разминая затекшую спину.
-Что случилось? Неужто поссорились? – прикрыла в изумлении рот рукой Зинаида Константиновна.
-Поссорились... – понуро кивнула головой Аня.
-Деточка, ну зачем же так? – всплеснула руками бабушка. – Знаешь же, как люди говорят: «милые бранятся-только тешатся»
-Да какое там «тешатся»? – махнула рукой Аня. – Я-то думала мы с ребенком для него что-то значим, а оказалось...
-Что оказалось? – насторожилась та
-А оказалось, что родители, которые о нем сто лет не вспоминали, мужу дороже. Вот и путь теперь с ними целуется. А мы с Яночкой сами как-нибудь...
-А мне кажется, что ты рубишь с плеча –покачала головой бабушка. – Люди-не ангелы, им свойственно иногда ошибаться. Тоша твой-редкий мужчина. Добрый, ответственный, надежный, а уж как вас с Яночкой любит! Смотри, дочка, потеряешь из-за своего ребячества такого мужа-всю жизнь локти кусать будешь... Он-то один не останется. Видный, умный, обеспеченный, а вот ты...
-Ну и пусть! – крикнула вдруг Аня, стараясь скрыть непрошеные слезы на глазах.
-Нет, не «пусть»! – строго отрезала бабушка. – Ты, дуреха малолетняя, даже не представляешь, что значит поставить ребенка на ноги в одиночку, а гордость свою потешить... Да не стоит оно того.
-Но...
-Ты вот что, горячку-то не пори. Поживешь у меня с месяцок, одумаешься, успокоишься и вы поговорите – успокаивающе погладила бабка Аню по волосам шершавой рукой.
-Ох, ба, а как же мне теперь? – заплакала она. –Ты ж не видела, каким он был страшным в тот момент! Я думала-ударит...
-И что, ударил?
-Ннет...
-Вот и успокойся. Ты же знаешь, что от того, что Тошу не любят родители, он их любить не перестал...

     Всю неделю Тоха был сам не свой. Деньги он родителям перевел на счет сразу же, после праздников, и через пару дней они отдали  ему документы на отцовскую часть квартиры. Однако Антону было, почему-то все равно. Все равно, будет ли теперь у него целая квартира в собственности или нет, будут ли уважать его родители, или нет... Он даже не задумался на тем, как мать с отцом уломали Пашку дать свое согласие на передачу ему их доли. Все вдруг стало не важно при мыли потерять Аню и Яночку. Несколько раз за эти семь дней он хотел, плевав на все, сорваться в Заречное, но каждый раз вспоминал глаза, которыми она на него смотрела в тот проклятый момент, когда Тоха потерял над собой контроль, и не решался... Наконец, он понял, что ждать больше не может, и в субботу с утра отправился к Ане.
    Дорогой он все думал, как начнет разговор, что скажет в свое оправдание, как повинится и попросит прощения... Но покаянные мысли никак не хотели складываться в стройную речь. Наконец, Тоха махнул рукой, решив, будь что будет.
Он подошел к дому Зинаиды Константиновны и с замиранием сердца заметил Аню, сидящую с дочерью во дворе на качели. Она прижимала к себе Яночку и что-то тихо ей говорила. Потом встала и пошла к дому. Тоха попытался ее окликнуть, но севший от волнения голос позволил сделать это далеко не с первого раза.
-Аня! – наконец прокаркал Антон. Она на секунду замерла. Потом медленно повернулась и посмотрела в его сторону странным долгим взглядом, объяснить себе который он так и не смог. – Подожди! – он отворил калитку, в четыре шага пересек двор и оказался рядом с ней. Аня не убежала в дом и осталась стоять на месте, только глаза опустила, когда он попытался в них заглянуть.
-Я за вами пришел... – сильно волнуясь начал он. – И имей в виду, если не пойдешь со мной, так и останусь сидеть на крыльце... – «Да что ж я несу!» - пронеслось у него в голове. Аня продолжала молчать.
-Я...я хотел попросить прощения, за то что так повел себя тогда... Ты сказала правду... и я... я знал что это правда, а разозлился от того, что ты права.... Я не хотел, чтобы так... А ведь они отдали нам отцовскую долю квартиры...– он с ужасом заметил, что Аня плачет.
-Нет, не реви, слышишь? Ну что мне сделать,чтобы ты перестала, а? – взмолился Тоха.
-Обними нас? – попросила вдруг она и тут же оказалась стиснута вместе с Яночкой в его объятьях.
-Прости меня, дурака. Я просто поверил... Я больше никогда...
-Я понимаю... – прошептала она. –Поехали домой, Тош. Нам было без тебя очень плохо. – Аня, наконец, подняла на него глаза.
Зинаида Константиновна, услышав шум, выглянула в окно и улыбнулась. Слава Богу, они помирились...

     Пашка был вне себя от злости. Ну, братец- самаритянин. Значит, ты так? Погоди, тебе это просто так с рук не сойдет! Нет, ну каков! Пожалеть родному брату каких-то двадцать тысяч... Он и родителям-то деньги дал, чтобы подлизаться. Смотрите, мол, какой я молодец. Он, Пашка, это сразу просек, в отличие от родаков. А отведенная на оплату неделя, была, меж тем, на исходе. На исходе было и Пашкино зелье. Он даже к Вадику бегать перестал – не мог вынести его намеков по поводу денег, которых не было... Теперь Пашка просто выпивал порошочек и уходил шляться по городу, возвращаясь лишь к вечеру. Где он все это время бродил и что делал, полумертвая память не фиксировала. Зато все чаще и чаще стали накатывать приступы ярости... Пашка даже таиться перестал от родителей. Пил зелье прямо дома, махнув рукой на осторожность. Какая, к черту осторожность, если денег родаки все равно не отвалят? За этим занятием и застал его однажды отец. Пашка намешал в себе стакан последнюю дозу, что у него была и дрожащими руками поднес ко рту, но тут в кухню неожиданно вошел отец.
-Что это у тебя? – подозрительно посмотрел он на Пашкин стакан. Тот залпом опрокинул мутноватую жидкость и издевательски рассмеялся.
-Не поздно ли заинтересовался сыном, отец, а? – дурь мгновенно дала в голову, заставляя полуразрушенный мозг верить, что Пашка сейчас всемогущ.
-Таак – произнес Алексей тоном, не предвещающим ничего хорошего. – Повторяю свой вопрос. Что ты пьешь? – он вгляделся в глаза сына. – Ты что же, под кайфом? – севшим голосом спросил он.
-Ха-ха-ха! Назови это кайфом, назови эйфорией, как хочешь... Что? Неприятно, наверное, осознавать, что сынок –наркоман? – к ощущению невесомости примешалась, вдруг, дикая злость. – А ведь денежки-то, тю-тю....
Алексей смертельно побледнел, потом больно схватил одурманенного Пашку за руку и поволок в спальню к жене. Вера разговаривала с кем-то по телефону. Алексей вырвал у нее трубку, закончил звонок и на ее испуганный взгляд гаркнул не своим голосом:
-Вот, полюбуйся на своего сынка-наркомана!!
_________________

Спасибо за продолжение

я,пардон, офигеваю с этого Алексея. Когда к нему жена пришла со своими подозрениями, он махнул рукой и на неё и на сына. а теперь потащил Пашку к ней, чтобы носом ткнуть? ну странный родитель..
Антон с Аней помирились. это здорово.
_________________

Хорошая новость - Антон помирился с Аней.
И нежданчик у родителей - Паша-наркоман.
И к чему теперь искать виноватых?
Спасибо за продолжение!

Оля, спасибо большое за продолжение.

Действительно, странно себя отец ведет во всем обвиняя жену. Но, снова против жизни не попрешь: сколько таких мужчин в реальности считают заботу о воспитании детей чисто женской обязанностью...

Жду .

Ольга, что - то у нас с Вами грусть: у меня - в поздравлении, у Вас - в произведении. Или все еще у них образуется?

 » 34

Вера, задохнувшись от ужаса, переводила взгляд с одурманенного Пашки на взбешенного мужа и пыталась осознать то, что сейчас услышала.
-Что ты сказал? Повтори? – тихо спросила она Алексея.
-Я сказал, что сыночек твой стал наркоманом, что непонятного? – заорал неожиданно тот так, что она вздрогнула. – Вот, полюбуйся! – с этими словами он толкнул к ней сына. Пашка только еще раз бессмысленно рассмеялся. На него, кажется, разыгрывавшаяся сцена не производила никакого впечатления. Ему сейчас было хорошо, он витал в облаках и остальное было уже не важно...
-Пашенька, что же это?! – схватилась Вера за сердце. – Ты же мне обещал больше не принимать эту гадость... – она расплакалась.
-Ах, ты все знала, но скрывала! – вне себя от злости прошипел Алексей. – Ты всегда, всегда его покрывала! Он, ведь, маленький, да? Ему надо потакать, баловать его... – Алексей с силой тряхнул Пашку, будто тряпичную куклу, тот только пробормотал что-то и обвел комнату бессмысленным остекленевшим взглядом
-Я скрывала?! Я? А где были твои глаза, позволь тебя спросить? Я уже давно тебе говорила, что с сыном не ладно! А ты, что сказал ты??? « Не говори глупостей, дай парню спокойно жить»... Так?
-Вера...
-Так, я тебя спрашиваю?! – голос ее сорвался на истеричный визг. – Почему ты считаешь, что воспитание детей-только моя обязанность и ответственность? Зачем тогда нужен отец? Думаешь, только деньги зарабатывать? А, может быть, кроме этого он должен еще и уделять внимание детям? То, что происходит с Пашкой-только твоя вина. Да! Только твоя... Если бы ты вовремя это пресек, послушав меня, то ничего бы не случилось... Пашенька, сыночек мой миленький... – рыдала она.
-Послушай – тихо и как-то испуганно проговорил Алексей, дождавшись, пока она замолчит.-Какая теперь разница, кто виноват? Сейчас гораздо важнее то, что мы должны с этим сделать...
-Лешенька, мы должны его лечить! – горячо проговорила Вера, глядя мужу в глаза. Слезы ее внезапно высохли и она бросилась рыться в своем мобильном, что-то лихорадочно бормоча про себя.
-Что ты хочешь делать? – озадаченно спросил Алексей, пристально наблюдавший за ее действиями.
-Я ищу телефон Лерки Богдановой. Помнишь мою подругу детства, которая психиатрией еще увлекалась? Так вот, она стала наркологом. У нее в Энске своя клиника. Последний раз мы с ней виделись пару лет назад, она тогда еще хвасталась мне, что у нее большинство пациентов успешно лечатся? – все это она говорила, пока пыталась набрать нужный номер, но дрожащие пальцы то и дело промахивались мимо кнопок.
-Ты считаешь, что отдать сына в клинику ей на лечение будет выходом? – с сомнением в голосе спросил он и отпустил, наконец, Пашкину руку.
-А у тебя есть другие предложения? – всхлипнула Вера.
-Но у нас даже нет денег, чтобы оплатить лечение... – с отчаянием в голосе прошептал он. Однако Вера только сделала ему знак рукой помолчать и, заговорила:
-Алло, Лер, привет, как поживаешь? Хорошо... Нет, то есть да, ты знаешь, есть у меня к тебе одно дело. Нет, помощь твоя профессиональная потребовалась... Да.... Не телефонный разговор, тут долго объяснять. Кому? Моему младшему сыну... Да Лерочка, ты- наша единственная надежда... Прийти на прием? Когда? Завтра? Договорились. К двенадцати? Будем! – Вера положила трубку и посмотрела на Лешу.
-Завтра в полдень мы должны съездить туда на прием. Скорее всего, Пашеньку возьмут на лечение. А деньги – ну у нас же есть то, что дал Антон? Сотни тысяч как раз хватит для оплаты лечения. А там – посмотрим... Только я прошу тебя, никому не говори об этом, Леш. Ни моей матери, ни своей, ни, тем более Антону...
     Очнулся Пашка только на следующий день. Видимо, перебрал с дозой. Его колотило, во рту была противная сухость, а сознание никак не хотело проясняться. Он кое-ка сообразил, что лежит у себя в комнате на кровати, а рядом, в кресле сидит заплаканная мать и тихонько гладит его по голове.
-Очнулся, Пашенька? – грустно-ласковым голосом тихо спросила она, однако Пашке даже ее полушепот больно ударил по барабанным перепонкам. – Ты как?
- Погано! – раздраженно ответил он.
-Потерпи, сынок, мы тебе скоро поможем.
-Поможете? Как? – Пашке вдруг показалось, что ему дадут денег на дозу.
-Мы поедем к доктору, который поможет избавится тебе от этой зависимости – всхлипнула Вера.
-Ты с ума сошла?! – вскрикнул Пашка. – Я не поеду ни к какому доктору! Я не болен!
-Не кричи! – строго сказала она. – Тебе необходимо избавиться от зависимости, а потому надо будет лечиться.
-Я не собираюсь лечиться, нет у меня никакой зависимости, мама, что за бред?
-Бред, сын, был вчера у тебя! Собирайся, мы едем к врачу– скомандовал отец, зайдя в комнату. Пашка пробовал было протестовать, но его возражения никого не интересовали...
       
       Его положили в частную клинику, пообещав родителям все возможное, чтобы избавить Пашку от наркозависимости. И то ли от того, что родаки хорошо заплатили (надо же, и деньги сразу нашлись!), то ли от того, что главврач была маминой подругой, но за его излечение врачи взялись очень рьяно. Бесконечные капельницы, таблетки, занятия с психологом занимали теперь весь день, но результата лечение не давало. Пашку, по-прежнему, ломало, причем с каждым разом, все сильнее. Врач только головой качал, говоря, что физиологическая зависимость уже преодолена, а вот психическая все еще нет. Родители сильно переживали, а для Пашки пребывание в клинике стало кромешным адом. Лежа под капельницей и дрожа, как осиновый лист он все чаще и чаще задумывался о том, что во всех его злоключениях виноват Антон. Дал бы этот гад тогда денег, и не узнали бы родители о Пашкиных порошочках, не запихнули б его в эту душегубку... Ему стали мерещится голоса, которые нашептывали сбежать и убить брата и всю его семейку... Наверняка эта рыжая метелка прибрала к рукам Антоновы денежки, да еще и настроила Тоху против Пашки. Именно поэтому и только поэтому тот не дал Пашке двадцать тысяч... Дойдя до этой простой мысли он дни и ночи напролет стал обдумывать план побега. «Ничего, Антоний, я до тебя еще доберусь. Вот погоди...»
     Однако возможность сбежать все никак не выпадала. Пашка находился в клятой лечебнице уже около четырех месяцев, однако за ним постоянно следили и держали в палате. Наконец, стало понятно, что если он не прикинется нормальным, то случая для побега может не предоставится. А потому, сжав зубы, Пашка стал покорно выполнять все предписания врача, регулярно посещать психолога и каяться в том, каким дураком был, что дал подсадить себя на зелье и рассказывал сказки о том, как побыстрее хочет вылечиться.
Недели через две неимоверных усилий ему все-таки улыбнулась удача: главврач поверила в улучшение его состояния (о чем поспешила сообщить родителям), и разрешила ему прогулке в дворике клиники. «Вот он, шанс!» - обрадовался Пашка, и, первым делом, обследовал двор. Однако, к его разочарованию, не было ни одной лазейки в глухом заборе, через которую он мог бы сбежать. Пашка, было, впал в отчаяние, но продолжил ходить гулять, надеясь на чудо.
    Однажды он сидел на залитом апрельским солнцем дворе, тоскливо глядя за ворота. Там была свобода, месть и доза, а он, как проклятый сидел здесь... Внезапно, к клинике подъехал небольшой фургончик, который каждый день доставлял сюда продукты. Обычно, еду привозили намного раньше, чем Пашка мог выйти (чертов режим дня!), но сегодня, почему-то, припозднились. Похоже, судьба посылала ему еще один шанс. И он это шанс точно не упустит!
     Пашка подкрался поближе, и, выглянув из-за куста жасмина, стал ждать, пока курьер вытащит из фургончика последний ящик с продуктами и уйдет на кухню. Как только тот скрылся из виду, он быстро пересек дворик, забрался в фургон, аккуратно прикрыв дверь, и спрятался за пустыми ящиками.
Какое-то время спустя, фургончик снова открылся, ничего не подозревавший курьер запихнул последний ящик внутрь, сел за руль и включил зажигание. Пашка радостно улыбнулся. Теперь добраться до Тохи было лишь делом техники...

      Аня поджидала Антона с работы с минуты на минуту. В просторной детской, где они только недавно закончили ремонт, мирно спала десятимесячная Яночка, а в духовке запекалось мясо. Аня нетерпеливо поглядывала на часы. Тошка , явно, запаздывал. Наконец, в дверь позвонили. Аня бросилась к двери и широко ее распахнула. «Ну и где ты был?» - хотела спросить она, однако поперхнулась вопросом, изумленно глядя на нежданного гостя. На пороге, привалившись к дверному косяку, стоял Пашка и разглядывал ее странными, лихорадочно блестевшими глазами.
-Паша? А ты разве уже вернулся из армии? – удивленно спросила она.
-Из армии? – насмешливо переспросил тот – Я не был в армии, сестренка.
-Но...
-А где «Здравствуй, Паша, проходи пожалуйста»? – недобро улыбнулся он
-Ты к Антону? Так его нет – она тянула время, чувствуя, что он пришел не с добром.
-А я подожду! – кивнул Пашка, оттолкнул ее плечом и вошел в квартиру, захлопнув за собой дверь. Потом подошел вплотную к насторожившейся Ане, грубо схватил ее о подбородок и спросил:
-Ну что, тварь? Пришло время платить по долгам?
-Каким долгам? – та попыталась вырваться, но это его только разозлило. Что есть силы, Пашка приложил ее о стену.
-Не зли меня, подстилка, я, ведь и рассердиться могу...
     В глазах у Ани потемнело от боли и она чуть не потеряла сознание. Только мысль о том, что в соседней комнате спит ее дочь, а это чудовище совсем рядом, не позволило ей упасть в обморок...
_________________

Спасибо за продолжение!
Похоже, Паше уже не помочь, все его мысли только о дозе.
Как бы он бед не натворил...

Добрый вечер, мои дорогие читатели! Сегодня у нас предфинишная прямая, и она тоже получилось невеселой. Кроме того у меня к вам огромная просьба. Глава писалась тяжело, так что если видите ляпы или неровности, ткните в них автора носом, автор будет благодарен


Vitene, пожалуйста!


Катя, увы, Леша принадлежит к тому типу мужчин, которые считают, будто мужик должен поучаствовать в создании детенка и накормить его, а остальное-женские заботы. Был бы Алексей хотя бы немного другим, может и не получилось бы того, что получилось. А так имеем полный мрак


IrinaAlex, Вы правы. Родители, действительно такого не ожидали, пребывая в слепой уверенности, что Пашка хороший. А виноватых искать надо потому, что совесть неспокойна


Настя, спасибо! Прода уже здесь. И снова радостного мало И да, к сожалению мужчин, подобных Леше довольно много. А жаль...



Степан, полоумный Пашка пытается поубивать полюбившихся почитателям персон. Посмотрим, получится предотвратить Павлово преступление? Пытаюсь придумать путь
_________________

Оля, спасибо за главу! очень волнительный финал. не томи нас ожиданием развязки, пожалуйста
_________________