В объятиях пирата. Любовно-приключенческий роман (18+)

Нефер, да, в вашей работе фантазии точно не детские)) Но мне нравится, вы красиво и интересно пишите)
_________________

Тея!
Спасибо, вообще, после романа о декабристе, писать о пирате весело. Эта история для меня своего рода отдых.
___________________________________

Нефер, спасибо большущее за новую, волнующую главушку!
Ах, как Серж молод... думаю не старше 35 лет, наверное
Ришелье и чОрный котик Люцифер - как здорово! И Чёрная леди... корабль наверняка с чёрными как эбеновое дерево парусами!
Баннеры замечательные!
Жду новую главушку!

Dara, спасибо за отклик!
Серж даже моложе 35 - в следующей главе мы познакомимся с ним ближе. А вот до встречи с "Чёрной леди" ещё далеко
___________________________________

Вау, как интересно! Молодой такой, кровь горяча!


Эх!.. Но все будет, рано или поздно!

Конечно будет!
___________________________________

 » В объятиях пирата. Часть I. Глава 6

Автор коллажа - Esmerald

Воздух был душным и затхлым, по влажным каменным стенам в некоторых местах стекали капли. Узник с оковами на руках сидел, прислонившись спиной к холодной мокрой стене. Железные «браслеты» впились в кисти, оставив кровавые следы, но он словно не замечал этого, потому что за свою полную приключений и опасностей жизнь привык к боли. Свет не проникал сюда даже в солнечные дни: камера была напрочь лишена какого бы то ни было оконца или отверстия. Поначалу, попав сюда, он не видел ничего, как если бы вдруг ослеп, и весь превратился в слух: слышал возню крыс в углу, у чашки с тюремной похлёбкой, которую раз в сутки приносили для него, прислушивался к глухим шагам стражника в коридоре.

Иллюстрация из Сети. Автора не знаю.

Наверное, решил узник, так можно чувствовать себя в гробу. И правда, чем он отличался от покойника? Лишь тем, что был пока жив и, превратившись в одночасье в личного врага испанской короны, ожидал смертного приговора, сидя в этом каменном мешке. Но постепенно его глаза привыкли к темноте, и теперь он не просто слышал крыс, но и видел их тени, которые время от времени прошмыгивали мимо него.
В начале он пытался вести счёт дням, но постепенно сбился. День, ночь, закат или рассвет – какая разница, если вокруг всегда темно, а в голове навязчиво, изводяще, как писк комара в ночи, звенит тишина?
А ещё в каком-то полусне перед ним представали картины его жизни. Матушка… Он не помнил её лица – слишком рано потерял. Но в памяти осталось прикосновение её рук – удивительно мягких и то, как тонкие её пальцы порхали по клавишам клавесина.

Бернар Луи Борионе (1865 - 1920) Дама за клавесином

Она была совсем молодой и редкой красавицей, когда погибла от сабли испанского пирата. И он, семилетний мальчуган, поклялся отомстить испанцам за её смерть. В тот день он стал взрослым: отец погрузился в отчаяние, тоску по любимой супруге топил в вине, вообще позабыл о маленьком сыне, поручив его заботам нянек и гувернёров. Отец винил себя в том, что, сам будучи сильно раненым, не сумел защитить честь и жизнь жены, она погибла на его глазах. И вскоре безутешный супруг тоже покинул этот бренный мир. В тринадцать лет сирота, оставив родовое поместье на управляющего, купил парусник и, наняв команду, вышел в открытое море.
С того момента он искал встречи с испанскими кораблями, постепенно из не знавшего моря юнги, превратившись в грозу морей, лихого капитана пиратского судна. Смерть постоянно ходила за ним, но он всегда умело скрывался от неё. Сколько раз он мог бы погибнуть или оказаться в испанском плену, сколько раз его могли бы изжарить на костре туземцы… Событий его двадцатидвухлетней жизни с лихвой хватило бы и на целый век, поэтому иногда он ощущал себя умудрённым человеком.

***

Серж проснулся на рассвете от внутреннего толчка. Снова этот сон! Всякий раз во сне он не просто видел случившееся с ним несколько лет назад, он словно возвращался в испанскую тюрьму в реальности, заново переживал то, что чувствовал тогда. Осознав, что это был только сон, Дюваль возблагодарил небеса.
Он на острове… Это место мог бы считать своим домом – тут он познал счастье любить. Впервые в жизни. С улыбкой вспомнил, как ночью Анна трепетала в его руках, как самозабвенно отдавалась ему и принимала его ласки. Теперь весь мир казался ему ярче, потому что в нём была она. Сейчас девушка мирно спала, доверчиво прижавшись к нему спиной. Он поднял было руку, хотел коснуться худенького плеча, но передумал, боясь разбудить её. Тихо встал и вышел из хижины.
Ночь умирала, уступая место новому чудесному дню, который рождался под аккомпанемент пробуждающихся джунглей. Звуки разной тональности единым хором доносились из леса и плыли вдоль побережья. Надев одежду, захватив шпагу и лук со стрелами, Дюваль шагнул в прибрежные заросли.
Через некоторое время девушка пробудилась, почувствовав, что исчез источник тепла, уютно согревавший её всю ночь. Потянувшись, она села и оглядела комнату. Сержа нигде не было. Она решила, что он просто вышел. И вдруг осознала, что на ней нет сорочки и вспомнила, что произошло минувшей ночью. Смутилась и быстро накинула сорочку. Минувшая ночь подарила ей восхитительные чувства, но Анна и сейчас не могла решить правильно ли она поступила, отдавшись пирату, поверив в его любовь.
Да, она давно отдала ему своё сердце, он тоже поклялся ей в своей любви. Но можно ли верить разбойнику? В конце концов, разве она не его трофей? И почему он ушёл, оставив её совершенно одну? Совсем иначе виделось ей их утро после ночи любви. Она бы предпочла проснуться от нежного поцелуя, но, увы, её разбудило неуютное зябкое чувство: он больше не согревал её у своей груди. Значит, на самом деле, он не любит её, это был сладкий обман!
Он просто воспользовался её доверчивостью, поступил, как и полагается пирату! Горячая итальянская кровь отца взыграла в Анне, упав на своё ложе, она дала волю слезам.
- Наверное, я ошиблась в нём… - шептала девушка. – Как, ну, как можно было оказаться такой дурочкой?! Влюбиться без оглядки в пирата! Поверить, что он может быть благородным человеком! Да он… просто использует меня! Конечно, чего проще?! Здесь и делить меня ни с кем не надо… Я для него не более, чем развлечение!.. Её кулачок избивал подушку, набитую травой, а плечи сотрясались от рыданий. Вдруг она прекратила плакать, вытерла слёзы и оглядела хижину, словно ища что-то.
- Хорошо, сэр, - пробормотала она, - вы ошиблись, считая меня доступной женщиной… О, да, я люблю вас! Но не стану вашей игрушкой. За свою честь я тоже смогу постоять! Лучше потерять жизнь, чем честь!
Порывшись в своём сундуке, она достала маленький стилет. Тонкий трёхгранный клинок с прямой крестовиной. Изящная малахитовая рукоятка, инкрустированная золотом, удобно умещалась в маленькой женской руке. Ножны – под стать рукоятке, с ушком, чтобы носить на шее или у пояса. Эту красивую вещицу ей когда-то подарил отец, как память о нём и его родине.
- Если вы, сэр, попытаетесь дотронуться до меня… - примеряя кинжал к руке, произнесла Анна с угрозой.
День пролетел быстро. Ожидание возвращения Сержа для девушки было томительным. Обняв колени, Анна в одной сорочке, которая почти ничего не скрывала, сидела на берегу и смотрела на волны, плещущиеся в лучах заката. Море было спокойным, но это спокойствие начинало напрягать Анну. Душный вечер, казался невероятно долгим и пустым.
Он не вернётся! Окончательно решила она. И если поначалу она подозревала Дюваля в коварстве – бросил её, то постепенно её тревога повернулась в другом направлении – с ним что-то случилось. Она стала строить различные варианты того, что могло произойти с ним. Растерзали хищники? Но за все месяцы жизни на острове она не видела ни одного из них. Однако это не означало, что их здесь нет! А вдруг на него напали дикари? Она с тревогой огляделась по сторонам, вообразив себе подкрадывающихся дикарей с хищными лицами. И вдруг ей пришла в голову более простая, но не менее ужасная мысль – он мог упасть с высоты и что-то себе сломать. Бедный, он лежит сейчас на дне какой-нибудь пропасти и не имеет сил даже пошевелиться, а она ничем не может ему помочь!
Картина, возникшая в мыслях девушки, была столь яркой и живой, что вызвала новый поток слёз.
Вернувшийся в это время Дюваль, увидев, что Анны нет в хижине, встревоженный хотел было отправиться к водопаду, но вдруг услышал её плач и не на шутку испугался. Побежал на звуки плача и увидел её, рыдающую, сидя на камне.

-Анетта, любовь моя! – бросился к ней Дюваль.
Она подняла на него заплаканные глаза и вдруг воскликнула:
- Стойте, не подходите ко мне! – в её голосе ему послышалась ненависть.
Встав с камня она подняла руку. В руке блеснул металл. И Серж понял, что она направила себе грудь стилет.
- Анна! Что всё это значит?! – прогремел Дюваль, с изумлением глядя на девушку.
- Если вы подойдёте ко мне, я убью себя! - звенящим голосом отвечала она, настороженно глядя на него.
- Annette, ma petite, je ne vous ai pas compris!*
- Стойте на месте! Если не хотите ещё одной смерти на своей совести, - её голос дрогнул, и на глазах вновь показались слёзы.
- О, чёрт возьми! Анна! Объясните же, наконец, что произошло! – Дюваль стал осторожно приближаться к ней, предостерегающе вытянув руку и глядя ей в глаза. – Прошу вас! Видите, у меня ничего нет, - он показал свои ладони, - я не притронусь к вам, но я должен знать, в чём вы меня обвиняете.
Холодный пот выступил у него на лбу. Он боялся предположить самое худшее. Однажды он видел нечто подобное. Тогда «Зевс» обнаружил на одном из островов сошедшего с ума человека. Они так и не смогли узнать его историю. Приняв их за дикарей-людоедов, несчастный зарезал себя на глазах у изумлённых пиратов.
- О, я недоумок палубный! Проклятье медузы! – мысленно выругался Дюваль. – Что я наделал?! Как я посмел оставить её одну?!
Вслух же он продолжал спокойным тоном уговаривать девушку. Наконец, заметив, что она на мгновение отвела взгляд, он одним прыжком оказался возле неё и успел перехватить занесённую со стилетом руку. Он сжал её кисть, стилет выпал. Дюваль схватил Анну, перекинул её через свою шею и потащил к хижине.
- Бандит! – кричала она, вырываясь, дёргаясь изо всех сил.
Но он мёртвой хваткой сжимал босые ножки и тонкие кисти её рук.
- Пират проклятый! Отпусти меня! Слышишь?! – кричала Анна. – Убери от меня свои руки! Грязное животное! Я не позволю играть со мной! Если… если ты тронешь меня, я убью тебя!
Оказавшись в хижине, Дюваль швырнул девушку на её лежанку. Она сразу вскочила и бросилась к дверям, но он преградил ей дорогу и небрежно бросил платье.
- Мадам, оденьтесь! Мне трудно… смотреть на вас в таком виде, - ухмыльнулся он своей прежней усмешкой, которую она часто видела на его лице раньше.
И ещё Анна заметила в его потемневших глазах незнакомое ей выражение холодной непримиримости, ещё более стальное, чем было раньше.
Ей стало страшно от одной только мысли, что он может не просто уничтожить её, а сделать это каким-то ужасным способом. Она даже и представить не могла, каким именно. Анна зажмурилась и быстро натянула платье.
- Хорошо! – вновь ухмыльнулся он. – А теперь садитесь… пожалуйста, и расскажите мне о причине вашей выходки, - уже спокойно, но всё тем же железным тоном сказал он.
- Я не сяду, сэр, - дрожащим голосом, однако с упрямством в глазах, отвечала она. – Я могу говорить и стоя.
- Хорошо, - кивнул он. – Итак, вы сначала хотели убить себя, а потом грозились убить меня. Чем, позвольте узнать, я вас так разгневал?
- Вы… вы… обманули меня, - пробормотала Анна. – Вы заманили меня в свои сети, сделали меня …вашей… игрушкой, лишили чести, потом я вам надоела, вы бросили меня одну и…и
Она не успела договорить, как он разразился гомерическим хохотом. Анна в растерянности смотрела на него. Наконец, он закончил смеяться и сел на табурет.
- Ну, и глупенькая же вы, мадам, - сказал тихо, качая головой. – В вашей хорошенькой головке бродят одни глупости…
Она обиженно отвернулась.
Он поднялся и шагнул к ней, взяв за плечи, развернул её к себе и заговорил, глядя в её заплаканные глаза.
- Я не стал будить тебя: ты так очаровательна была во сне, что я едва смог удержаться, чтобы не заняться вновь любовью, однако тебе, после первого раза, лучше воздержаться, - он усмехнулся, увидев, что смутил её своими признаниями.
- Annette, ma petite,** - продолжал он с ласковой улыбкой, - Я не мог представить, что это так расстроит тебя!
- Расстроит? – воскликнула она, с негодованием расширив глаза, и ткнула его кулачком в грудь. – Вы, сэр, много о себе воображаете! Вы мне совершенно безразличны! – и она гордо вздёрнула нос.
- Ну, неужели я правда стал тебе противен? – подняв её лицо за подбородок, он вновь заглянул ей в глаза, - Ночью ты говорила, что любишь меня и отвечала на мои ласки, - напомнил он.
Потом вдруг отстранился, взял шпагу и протянул ей, держась за лезвие.
- Вот, берите! Если я вам так противен, вонзите в меня шпагу, это надёжнее вашего стилета, - он усмехнулся без злобы, - убивать надо быстро, девочка, без лишних мучений…
Его лицо помрачнело. Анна, зарыдав, закрыв лицо руками, опустилась на табурет. Её слёзы оказывали на Дюваля странное действие. Стальной блеск в его глазах угасал, этот жёсткий, холодный человек, казалось, лишённый способности сострадать, вмиг становился мягким и податливым, словно разогретый воск.
- Не надо… не надо плакать, прошу вас, - нежным, виноватым тоном стал упрашивать он. – Я понимаю… я повинен во всём, что с вами случилось… И… я уйду… уйду прямо сейчас… Стану по-прежнему приносить дичь и рыбу, голод вам не будет угрожать. Прощайте…
Дюваль шагнул к дверям.
- Нет! – воскликнула Анна.
Слёзы душили её, она дрожала, как в лихорадке. Серж вдруг подошёл к ней, присел напротив на корточки, осторожно поднял за подбородок её заплаканное лицо и заглянул в глаза. Потом прошептал:
- Никогда бы не женился на вас, если бы знал, что вы такая плакса. У пирата тоже есть сердце, мадам, - улыбнулся он. – Не терзайте мне его! Вы же видели мои шрамы, мне их вполне достаточно.
Он достал платок и заставил её высморкаться, потом поднял на руки, начал покачивать, как ребёнка, что-то шептать тихо-тихо, с невыразимой нежностью. Мысли Анны стали путаться, до неё доходили только отдельные его фразы, и, засыпая на его руках, она вдруг поняла, что он говорит на своём родном языке.
- Mon pirate bien-aimé, mon amour,*** - прошептали её губы в ответ.

* - Аннет, малышка моя, я тебя не понял!
** - Аннетта, моя малышка.
*** - Мой любимый пират, моя любовь. (Фр.)

___________________________________

Какой молодой!.. Действительно, сильно пролетела насчет его возраста... Зато, думается, хорошо для Анны, не очень большая разница в возрасте
В голову порой приходит такое, что диву даешься... Эх! Пусть поменьше приходит в голову, меньше волнений будет... Но, с другой стороны, понять ее можно. Важная вещь случилась в ее жизни, а тут такое. Подружек нет рядом, матери тоже... Серж - да, допустил ошибку, мог хотя бы оставить записку, ну или подождать ее пробуждения, поцеловать ее, обнять, сообщить о грядущих планах на день и, думается, Анна меньше бы волновалась
Спасибо большущее за новую волнительную главушку!

Привет!
Все очень по-женски: сама придумала, сама обиделась...
Но вот интересно, а где ж он гулял целый день, остров-то небольшой?



___________________________________

Нефер, спасибо за продолжение!
Интересно было узнать о прошлом Сержа.

тоже об этом подумала. Анна очень импульсивна.
___________________________________

Dara, благодарю за отклик!
Герою 22 года в момент нахождения в испанских застенках, на острове он оказывается через несколько лет. Таким образом, на острове ему около 30 лет. Всё же он - по современным меркам - значительно старше героини (около 10 лет или чуть больше). Но для той эпохи - вполне нормальная разница.
Конечно, Серж поступил плохо!

Нат, благодарю за отклик и поправку!
Где был? Вообще, отправился на охоту. А вот что делал - об этом узнаем позже

Оксана! Спасибо!
Ты права! Импульсивна и капризна! Анне предстоит морально повзрослеть, пока же она ведёт себя во многом инфантильно.
___________________________________

Нефер Митанни, о, понятно! А чувствуется, что для него все это первый раз... видно, стрела Амура поразила его сердце тоже впервые

Всех приветствую и благодарю за новую главу!
Понравились описания, очень трогательно описаны чувства героев.
___________________________________

Да, так и было В пятой главе сказано: "К моменту встречи с Анной все женщины, с которыми он проводил ночи, превратились для пирата в одну нескончаемую и безликую вереницу. Он не помнил их лиц, имён, все они служили лишь единственно тому, чтобы избавить его от болезненной потребности снять сексуальное напряжение". Анна же завладела его сердцем.

Рита, спасибо за отклик!
___________________________________

Здравствуй, Нефер Митанни
Спасибо за продолжение!
Плохо, что Серж ушёл тихо, вот и получил последствия. Думаю, теперь будет иначе.

Спасибо за шикарную графику !