Год Дурака (Комедийный СЛР)

Rin , спасибо)

Барышня Хулиганка, глава в процессе, но поскольку в конце месяца у меня завал, не знаю пока, когда закончу. По мере возможности пишу и, думаю, в начале мая будет.
_________________

С нетерпением жду!

Барышня Хулиганка, через неделю полторы должна быть.
_________________

Ох, не умереть бы от нетерпения.

 » ГЛАВА 10. УНИЖЕННЫЕ И РАЗОЗЛЕННЫЕ (Часть 1)

Утром, уже на работе, я увидела в «контакте» сообщение: «Привет. Я собираюсь заехать в ваш городок, навестить старых друзей. Встретимся?». Я раскрыла профиль отправителя и минуты три всматривалась в фотографию, а потом набрала указанный в сообщении номер.
- Соня! Привет! – он так открыто мне обрадовался, что у меня даже мелькнула мысль, что, может быть, судьба не без умысла свела нас снова.
- Столько лет прошло, Вадик, - не знаю, почему, но в нашей университетской группе никто и никогда не называл его полным именем, даже преподаватели.
- Я вспоминал тебя каждый день.
- Ты уже купил билет?
- Да, вечером буду. Мне же только три часа на автобусе.
«Ты так часто меня вспоминал, но почему-то ни разу не сел и не приехал», - мысленно уколола я, но мне сразу же стало стыдно – он мне ничем не обязан.
- Где остановишься?
- Поищу какую-нибудь гостиницу. Просился к приятелю, но у него малый недавно родился, не до меня. Мы увидимся?
- Обязательно.
- Отлично, - радостно рассмеялся он, - Ты варенье любишь?
- Люблю. А что?
- Моя бабуля делает отличное варенье. Я захвачу тебе баночку.
- Захвати. Ой, начальница идет, я отключаюсь, - я быстро сложила телефон и сунула в карман.
Ирина так сияла, как будто только что на своей «Субару» сбила парочку бомжей после долгого преследования. Мы насторожились, давно успев уяснить, что, веселая она или мрачная, сам факт ее появления не предвещает ничего хорошего.
- Мы выиграли тендер! – прояснила она причину ее ликования.
Хотя Ирина очень рьяно относилась к своей обязанности продвижения услуги подбора персонала работодателям, работы у нас с ее появлением не прибавилось. Даже наоборот – мы как будто теперь только тем и занимались, что ковырялись на сайтах со сплетнями да испытывали страх и трепет. Сейчас она получила, наконец, возможность продемонстрировать свою полезность высшему начальству.
Не разделяя ее радость, Диана вяло пожала плечами. Аня улыбнулась с совершенно пустыми, стеклянными глазами. Я тискала в кармане мобильник и мои мысли витали далеко от офиса.
- Подробности – на совещании через полчаса, - Ирина досадливо поморщилась, так и не получив криков «Браво!» и другого выражения раболепного восхищения, и уселась за свой ноутбук, чтобы составить извещение о встрече по всем правилам и разместить в наших электронных ежедневниках.
Через полчаса покорно, как овцы на скотобойне, мы собрались в конференц-зале и уселись в противно скрипящие кожаные кресла. Мне повезло, что Ирина еще не подошла, потому что из моего кармана раздался звонок. Я поднесла телефон к уху.
- Клубничное или малиновое?
- Что – клубничное или малиновое?
- Варенье, конечно.
- Клубничное.
Голос Вадика как будто похолодел:
- Очень зря. Моя бабуля просто спец по малиновому варенью.
- Тогда малиновое.
- Но если ты так принципиально хочешь клубничное…
- Я хочу малиновое.
- Кхе, кхе, - надо мной внезапно материализовалась Ирина, взирающая на меня с тихим бешенством.
- Все, пока, - я захлопнула телефон и вытянулась в струнку.
- Личные разговоры на рабочем месте категорически не приветствуются, - процедила Ирина, усаживаясь во главе стола.
Кресло под ней издало пукающий звук. Диана дернула уголком губ.
- Итак, нам предстоит закрыть 98 вакансий «Консультант по лечебной косметике» в восьми различных городах, среди которых Москва, Петербург и, конечно, наш. Условия: четырех часовой рабочий день, работа во вторую половину дня, оформление – договор подряда. Обязанности – продвигать косметику марки «Пальмира», стоя возле стенда в аптеке. Требования: девушка 20 - 29 лет, правильная речь, умение раскрыть достоинства товара, привлекательная внешность, желательно среднее или незаконченное высшее медицинское образование. Существует система премирования, и система депремирования, а также план – в течении одного рабочего для консультант должен продать продукции не менее чем на 2000 рублей, исходя из цен указанных в прайсе компании «Натюрлих», производителя марки. Если план выполняется менее, чем на 70%, консультант штрафуется на сумму 20% от дневного заработка. Если план перевыполняется более, чем на 15% процентов, консультант премируется на сумму 10% от дневного заработка. Оплата почасовая. 90 рублей в час – Москва и Питер, 80 рублей в час – для остальных городов. Ваши вопросы?
- Да, у меня вопрос, - начала Диана, - Ирина, как вы считаете – молодая, привлекательная, ужасно занятая студентка медицинского университета согласится продавать свое время за 80 рублей в час?
- Все зависит от того, как ты, менеджер по набору персонала, сумеешь ее замотивировать.
- Есть некоторая разница между мотивированием и зомбированием.
- «Натюрлих» солидная немецкая компания. Она исследовала рынок и установила адекватную заработную плату.
- А по моим сведениям, даже работа промоутера, просто раздающего листовки, оплачивается от 200 рублей в час. А здесь продажи. Совсем другая работа, которая совсем по-другому оплачивается.
- У тебя неправильные сведения. Компания «Натюрлих» утверждает, что они в рынке.
- Компания «Натюрлих», кажется, не в курсе, что крепостное право в России отменили, и за похлебку с мукой уже никто не работает. Могли бы и узнать, когда заходили в 42-м.
- Диана, я полагаю, ты в курсе, что оскорбление клиента считается в нашей компании грубейшим проступком, за которым обычно следует увольнение.
Диана и глазом не моргнула.
- И что за система депремирования? Это похоже на штраф. А штрафовать сотрудников – незаконно.
- Но это же не называется «штраф», - Ирина дернула плечом. - Это называется «депремирование». К тому же у них есть и премия.
- Если 320 рублей в день, значит, 32 рубля премии… ну, купят себе «Сникерс». От шоколада, говорят, гормон радости вырабатывается. И план завышен. Они думают, народ с пеной у рта бросится на их «Пальмиру»? Люди с недоверием относятся к незнакомым маркам.
- Диана, если ты считаешь себя недостаточно компетентной, чтобы справиться с этим проектом, я рекомендую тебе сменить свою профессию на какую-нибудь полегче, - грубо оборвала ее Ирина, - Совещание закончено. Всю информацию я перешлю вам на почту. Распределите между собой города и начинайте работать. В нашем городе – предварительное телефонное и затем очное интервью, для остальных городов – только первичное телефонное интервью. Резюме успешных кандидатов передаете менеджеру проекта, Наталье Аксюте. После окончательной проверки она сама направит резюме в компанию «Натюрлих» для завершающего интервью.
- Итого получается собеседование в 3-4 этапа. Зачем? Это всего лишь консультанты, не топ-менеджеры.
Ирина плотно сжала губы.
- Ты слишком много рассуждаешь, Диана. И слишком мало делаешь.
- Мне всегда казалось, что прежде, чем взяться за что-то, стоит как следует подумать, - отрезала Диана, и это было не в бровь, а в глаз.
- Совещание закончено, - прошипела Ирина, вылетая за дверь.
Мы остались сидеть в подавленном молчании. Раньше мы не работали с консультантами, только с медицинскими представителями. Ирина назвала бы это расширением сферы деятельности, но в отделе все понимали, что это скорее означает спуститься на ступеньку. Мой телефон зазвонил, заставив нас вздрогнуть.
- Да?
- Малиновое закончилось, - убитым тоном известил Вадик.
- Тогда клубничное.
- Есть еще абрикосовое. Обещай мне подумать об этом.
- Конечно, - соврала я.
В компьютерах нас уже ждала подробная информация с комментарием от Ирины: «Жду результатов уже сегодня». Сама Ирина сидела за стеклом с перекошенным от злости лицом и старалась не смотреть в нашу сторону.
Раскрыв файлы, Диана вся погрузилась в чтение. Иногда на ее гладком лбу собиралась морщинка. Я же ни на чем не могла сосредоточиться. Еще дважды позвонил Вадик, причем оба раза, когда я разговаривала по рабочему телефону с менеджером Натальей. Он начинал меня раздражать. Неужели непонятно, что на работе у меня могут быть дела поважнее, чем выбрать банку варенья?
- Время обеда, - позвала меня за собой Диана.
Мы вышли, но направились не на кухню, где со стен глядели офисные камеры и была возможна прослушка, а прочь из Замка, на улицу, залитую солнечным светом. Это означало, что Диана хочет сообщить мне что-то важное.
- Что такое? – спросила я шепотом, хотя мы отдалились от Замка уже метров на двадцать.
- Ее «солидная немецкая компания» в черном списке работодателей. Невыплаты, штрафы, незаконные увольнения – много грязи. Ирина лоханулась. Она заключила контракт с проходимцами. Что самое печальное – ее стараниями «Синерджи» обязалась осуществить набор на практически невыполнимых условиях. Я просмотрела их цены в Интернете и сравнила с ценами в прайсе. В прайсе цены занижены, следовательно, на практике план возрастает до 2500 – 3000 рублей. Выполнить его консультанты смогут, только если будут предлагать товар, удерживая покупателя на мушке.
- А что нас ждет, если мы провали проект?
- «Синерджи» выплатит большую неустойку за невыполнение взятых на себя обязательств. А что ждет непосредственно наш отдел – не знаю. Одно известно наверняка - Ирина ни за что ни признает свою ошибку.
- Как она могла согласиться на безнадежный контракт?
- Да ты посмотри на нее. Ездит на дорогой машине. Туфли из змеиной кожи. Явно ее кто-то спонсирует, даже при ее зарплате руководителя. Она понятия не имеет, сколько зарабатывает промоутер! По ее рассуждениям, нищая студентка и копейке должна радоваться. Ее ждет суровое разочарование. А винить она будет нас. Все, пора валить, - Диана задумчиво обвела взглядом золотистые деревья.
Хотя солнце светило по-прежнему ярко, у меня вдруг возникло ощущение, что небо затянуло тучами. Заверещал телефон, и Диана сказала:
- И так все плохо, еще какой-то олигофрен тебе весь день названивает.
- Мед! – пафосно объявил Вадик в трубке, - Это именно то, что тебе нужно!
- Я не люблю мед.
- Мед полезен для здоровья. Ты что, не заботишься о своем здоровье?
- Давай оставим все это. Мне ничего не нужно. Просто приезжай.
Вадик вдруг смертельно обиделся. Хотя он ничего не говорил, я слышала в трубке его тяжелое, сдавленное дыхание.
- Хорошо, - вздохнула я, - привези мне мед. Я обожаю мед. Мед действительно то, что мне сейчас нужно. Я бы согласилась, чтобы мед стал новым руководителем нашего отдела. Чтобы он стоял на столе, радовал нас своим золотистым цветом и ничего больше не делал.
Завершив разговор, я сразу пообещала передарить мед Диане. Обеденный перерыв заканчивался, и мы грустно побрели к офису, где атмосфера стояла прямо-таки грозовая, и каждую минуту темный воздух пронзал очередной электрический разряд. Я разместила вакансию в сети и за неимением толпы желающих лезть в это ярмо, начала обзванивать кандидатов с подходящими резюме и рассказывать им о нашей работе, не веря в собственную наглость. Девушки не проявляли особого энтузиазма. Одна просто спросила: «Это шутка?», и бросила трубку.
К шести часам я вымоталась морально и физически, тем более, что весь день ничего не ела. Предложение Дианы выйти и съесть где-нибудь по мороженому было очень кстати. Мы позвали Алю, вместо мороженого почему-то заказали пива и на пустой желудок сразу окосели.
С полчаса мы приятно чихвостили Ирину, а потом Диана спросила:
- Кто это тебе сегодня названивал?
- Один старый приятель, - я заглянула в пивной стакан в поисках поддержки.
- Кто? Зачем? Откуда? – загалдели Диана и Аля. Они здорово походили на птиц: Диана – чинная черно-белая сорока, Аля – разноцветный колибри, беззаботно перелетающий с цветка на цветок в поисках сладкого нектара.
- Он не из нашего города. Мы познакомились в университете - учились в одной группе. Он был очень в меня влюблен.
- Вы встречались?
- Нет. Он не решился сказать мне о своих чувствах. И, не выдержав эмоций, бросил университет и ушел в армию.
- Откуда ты тогда знаешь, что он был в тебя влюблен и ушел в армию из-за тебя?
- Он всем своим друзьям говорил об этом… Хотя насчет армии я не уверена. Может, его просто отчислили.
Диана и Аля переглянулись.
- Чувствую, намечается очередное Свидание Века, - сказала Диана.
- Где ты таких находишь? – спросила Аля, - Скажи мне. Я буду за версту обходить.
- Вы его даже не знаете, - я поджала губы, - В конце концов, я не видела его после армии, мало ли, как человек изменится за столько лет. Нужно дать ему шанс.
- Это типично, - сказала Диана, - Женщина без мужика. Какое-то время она держится, веря если не в принца на коне, то хотя бы в менеджера с «вольво», а потом начинает понижать планку. Как голодающий, поедая траву, представляет сочную котлету, она уверяет себя: да, он несколько дебилен, но это еще не идиотия (1); да, сегодня он стукнул меня ножкой от стула, но с завтрашнего дня он обещал бить меня только мягкими предметами; да, он запирается на три часа в ванной с журналом «Твой друг – собака», но кто сказал, что это ненормально? Больше всего страшась одиночества, бедняга, она находится в таком смятении. И вот она уже готова дать шанс каждому.
- Что значит «каждому»? – обиделась я, - Он мой старый приятель. Мы посмотрим на белочек в парке Гагарина, погуляем по набережной, может, разопьем бутылку вина.
- Она уже видит себя в белом платье, - доверительно сообщила Диана Але.
- Ничего подобного! И потом… белое платье… в тридцать лет… еще подумают, что я девственница, вот будет позорище.
Аля одним глотком опустошила кружку, заказала следующую, и, потянувшись через стол, заговорила со мной примирительным тоном женщины в подпитии:
- Соня, ты лапочка, но почему бы тебе просто не подождать того самого, вместо того чтобы экспериментировать со всякими подозрительными людьми?
- Что значит – подождать? – взорвалась я. Разговор перешел на повышенные тона, если не учитывать, что из-за громкой музыки в зале нам давно уже приходилось орать, - Мне тридцать. Не успеешь подумать, какая ты старая, как стукнет сорок – и тут все, смерть, занавес, секс только по телевизору! Да еще мама! Я готова выйти замуж только для того, чтобы она перестала изводить меня!
- Ты не понимаешь… любовь приходит сама по себе. И обычно как раз в тот момент, когда ты сдалась и приняла одиночество как факт. Пока ты бегаешь по округе в лихорадочных поисках, ты просто привлекаешь к себе сумасшедших. Поэтому просто живи и веди себя естественно.
- А то я веду себя неестественно.
- Ты разводишь странную суету вокруг каждого встречного самца. Никогда не понимала этой стратегии – быть милой изо всех сил. Ну, может, кого-то твой избранник и полюбит… кого ты изображаешь из себя. Что не имеет к тебе реальной никакого отношения. И рядом с этим человеком, ради которого ты вся изломалась, ты будешь чувствовать себя такой же одинокой, как прежде.
- Аля, то, что ты говоришь, лишено всякого смысла. Я совершенно точно не стану объектом чей-то страсти, пока сижу на диване с соседом, с синей глиной на лице и в разных носках!
- Да, но соседу ты явно понравилась, - вставила Диана.
Аля провела рукой.
- О чем я и говорю.
Я вылупила на них глаза. Аля широко улыбалась и обмахивалась ладошкой, не забывая отпивать из кружки. Диану как будто только что телепортировали с важного совещания – серьезный вид, на костюме ни морщинки, вот только глаза чуть косее обычного.
- Поверить не могу, Диана ладно, но ты, Аля, ты же его мать!
- Ну и что? Он уже половозрелый. Его восьмилетний сын тому доказательство.
- Он младше меня!
- Не настолько, чтобы твои действия сочли незаконными, моя радость. Женщины живут дольше мужчин. Поэтому можешь считать, что вы ровесники. Я всегда успокаивала себя подобным образом. И еще фразой, что мне столько лет, насколько я выгляжу.
Бросив ей свирепый взгляд, я принялась вылавливать свою упавшую челюсть из кружки с пивом.
- Да он ей не годится, - вдруг хрюкнула Диана, - Она метит выше. В нашего директора.
- Что ты имеешь в виду? – похолодела я.
- Считаешь, никто не заметил, что ты столько лет по нему сохнешь? Если кто до сих пор не вкурил, так только сам Ярослав по причине его редкой неадекватности во всем, что касается человеческих отношений.
- Он нормальный!
- А ты замечательно разбираешься в людях!
- Блин, - я закрыла лицо руками, - Обо мне говорят в офисе?
- В офисе говорят обо всех, если это тебя утешит. Стоит прийти со стрелкой на колготках – и ты на первой полосе. Еще тот гадюшник. Я уже домой прихожу, а у меня чувство, что вот-вот башка из унитаза высунется.
- Поставь, - Аля ласково разжала мои пальцы, судорожно сжавшие ручку пивной кружки, - Да не слушай ты нас, глупых старых одиноких теток. Наговорили мы по-пьяни глупостей.
- Тоже мне, одинокая, - вмешалась Диана, - Вот у кого нет проблем с принцами.
- У меня было так много принцев, что я не смогла решить, какого из них выбрать, и в итоге до сих пор одна.
- Вот если бы были гаремы с мужчинами, - фыркнула Диана.
- О да. И ночью они танцевали бы передо мной с изумрудами в пупках.
- Тебе пришлось бы всех содержать.
- Нет, утром я бы выгоняла их на работу. У нас же не Арабия какая-нибудь.
- Господи, - тяжело вздохнула я, - И страны-то такой нет. Да, нечего мне вас слушать. Лучше пойду пописаю.
Удаляясь покачивающейся походкой морячка, я подумала: а разве Диана одинокая?
В кабинке я достала из кармана телефон и быстро, пока не передумала, набрала номер Вадика.
- Это снова Соня. Привет.
- Соня! – он обрадовался мне как в первый раз, будто и не было этих споров о варенье.
- Ты уже едешь? – спросила я, хотя слышала шум автобуса.
- Да.
- Знаешь, что я тут надумала… ни к чему тебе гостинцу искать. Ты можешь остановиться у меня. Комната одна, но я могу поставить раскладушку на кухне… если это не покажется тебе неудобным... или я даже сама пойду спать на кухню.
- О, спасибо! – поблагодарил меня Вадик то ли за предоставленный кров, то ли за согласие самой спать на кухне.
- Тогда я тебя встречу. До скорого.
- Ты позвонила ему, - сразу поняла Диана, когда я вернулась к столу.
- Даже и не думала.
- Конечно, не думала. Потому и позвонила.
Аля пожала плечами.
- Мы ее предупредили.
_________________

 » ГЛАВА 10. УНИЖЕННЫЕ И РАЗОЗЛЕННЫЕ (Часть 2)

До автовокзала я прогулялась пешком. К счастью, алкоголь успел немного повыветриться, к тому же всю дорогу я жевала мятную жвачку.
Вадик выскочил из автобуса бодрый и жизнерадостный, как апельсин. За прошедшие годы он совсем не изменился – все такой же тонкий и звонкий, с коротким ежиком волос и привычкой смотреть куда-то мимо. Пожалуй, я была даже разочарована, что он не подкопил солидности. И не отрастил уже волосы нормальной длины. И не надел другие штаны, вместо этих, с подтяжками, с такими широкими штанинами, что он мог бы влезть в одну из них целиком и уютно свернутся клубочком.
- Ты отлично выглядишь! – закричал он, пылко прижимая меня к себе, - Так постройнела!
Я вспомнила, что этот человек был влюблен в меня, еще когда я была толстой, и у меня потеплело на сердце.
- Слушай, ты не знаешь, здесь можно купить летучие фонарики? В нашем городишке я их не нашел.
- Какие фонарики?
- Которые поджигаешь, и они летят вверх.
- Первый раз слышу. Поищем в интернете.
Не прошло и часа, как, медитируя в поздних пробках, мы добрались до моего дома, находящегося в тридцати минутах езды.
- Чувствуй себя как дома, - предложила я – несколько запоздало, потому что Вадик уже забрался в мой холодильник.
- Я голодный, как волк.
- Я сейчас приготовлю ужин.
Пока я готовила, Вадик сидел на табуретке и рассказывал о своем житье-бытье. Работал он в колл-центре, принимая заказы на какие-то сомнительные товары из телемагазина, зато жил один в двухкомнатной квартире – по крайней мере, до тех пор, пока его заблудившаяся сумасшедшая тетя, в период прояснения, не вспомнит дорогу к дому.
После ужина Вадик внезапно вспомнил о парочке друзей, способных впасть в депрессию, если он немедленно их не навестит.
- Но не думай, что я от тебя убегаю. Я вернусь совсем скоро, и мы поболтаем от души.
- Не уверена. Я с ног валюсь. Лучше я отдам тебе ключи от квартиры и лягу спать.
- Во сколько ты ложишься спать?
- Обычно в двенадцать.
- Я вернусь к двенадцати. Мне не нужны ключи.
Я посмотрела на часы – начало одиннадцатого.
- Это невозможно. Просто пообщаемся завтра.
- Если я что-то обещаю, значит, я это сделаю. Все, пошел. Ты пока отдохни.
И он исчез. М-да, наша встреча прошла не столь радужно, как я рассчитывала. Когда я домыла посуду и вытирала руки полотенцем, пришла смска от Дианы. «Только банка меда способна подсластить этот поганый день». Точно, мед. Надо напомнить Вадику.
В половине двенадцатого заглянул Эрик и позвал меня на поздний сеанс. Я ответила, что собираюсь в ванную, очень хочу спать и вообще у меня гость. Эрик просунул голову в мою квартиру и огляделся.
- Ты уверена, что твоего гостя видит кто-нибудь кроме тебя?
- Я серьезно. Ко мне приехал приятель на пару дней. Он вышел, но скоро вернется.
- Что за приятель?
- С университета.
- А ему обязательно жить у тебя?
Мне не понравился его напор.
- А мне обязательно отчитываться тебе, кто у меня живет?
- Ладно. Я просто беспокоюсь. Приезжают к тебе странные типы, которые шляются по ночам.
- Ты и сам не прочь погулять в темноте. Вот как раз сегодня. Все в порядке, иди.
- Если что, стучи в стену. Прибежит Деструктор и убьет его своим остроумием.
- Я поняла.
В двадцать минут первого позвонил Вадик, извинился за задержку и сообщил, что будет через десять минут. В час мне надоело ждать, и я легла, но мои нервы были настолько напряжены в ожидании дверного или телефонного звонка, что я не могла уснуть, хотя и ощущала себя измотанной, как Бог на шестой день творения. Без пятнадцати два, когда мне, наконец, удалось задремать, снова позвонил Вадик, уверяя, что стоит у моего подъезда. К тому времени спокойный разговор стал невозможен.
- Вадик, ты издеваешься надо мной?! Ты всю ночь намерен звонить мне каждые десять минут? Это какая-то извращенная пытка в китайском стиле? У меня уже голова раскалывается!
- Я буду через пять минут.
- Да, ты будешь. Или оставайся там, где ты есть, а я буду спать.
Он пришел в два. Проклиная свое малодушие, я открыла ему дверь, злая, как целый осиный рой. Вадик рассыпался в тысяче извинений. У него сбилось время на мобильном, и у всех его друзей внезапно сбилось время на мобильных – попали в аномальную зону, не иначе. А потом еще старушка среди ночи долго переходила дорогу – как ей не помочь. Он рассказывал мне эти вещи с явным расчетом на то, что от недосыпания критичность моего мышления ослаблена. Я пожалела, что в университете не общалась с ним больше. Тогда бы я воздержалась от этой ошибки – пригласить его к себе. Но все же, он очень жалел о своем поведении. У него даже слезы на глазах выступили.
- Соня, - он взял меня за руку и чуть трусливо, как льстивая собака, заглянул мне в глаза, - Соня, не сердись, ты ведь такая добрая. Я думал о тебе весь вечер. Я даже купил тебе подарок.
Он вынул из-за пазухи и протянул мне пакет.
- Чипсы? – удивилась я.
- Было сложно что-либо выбрать в круглосуточном магазине.
Пока я в замешательстве смотрела на чипсы, Вадик прошел в квартиру и встряхнулся, на глазах приобретая прежнюю уверенность.
Я действительно не умела долго злиться, к тому же в своем изнуренном состоянии потеряла последние остатки воли, поэтому последующие полтора часа мы провели в дружелюбной беседе, доев все, что оставалось у меня в холодильнике. Вадик рассказывал о придурках, которые звонят ему на работе, и его тетке, которая, выходя на улицу, натягивала подол себе на голову – провокационно. Возможна плохая наследственность, это следует учесть. Я нажала кнопку на телефоне, чтобы посмотреть время, и вспомнила о Диане.
- Вадик, а что с медом?
Он посмотрел на меня с недоумением.
- Каким медом?
В четыре я постелила ему на раскладушке и поплелась к себе, хватаясь за стены. Покой мне даже не снился, потому что я сразу провалилась в бессознательное черное состояние, почти равнозначное смерти.
- Соня.. Соня… Соня, - слова медленно пробивались в мой мозг, и мне захотелось плакать.
- Ну что еще? – застонала я, тяжело переворачиваясь с бока на спину.
Возле моей кровати стоял Вадик, замотанный в простыню, как в тогу.
- Я не могу уснуть, - у него был такой скорбный вид, как у маленького мальчика, в свой День Рождения ставшего свидетелем того, как папа стреляет в маму, через пять минут после смерти его любимой собаки, - Можно я полежу с тобой?
На мне была пижама и голова работала слишком скверно, чтобы я смогла найти аргументы для отказа, поэтому я согласилась:
- Ладно.
Он проворно скользнул под одеяло и, прижавшись к моему затылку лицом, неуклюже обнял меня. Я хотела возразить, но поскольку мне было тепло и уютно, промолчала.
- Знаешь, когда я был в армии, меня закинули аж на Сахалин.
- Угу, - я ровно дышала в подушку. В голове все перемешивалось.
- Я чувствовал себя таким… оторванным от нормального мира. Иногда мне казалось, что моя жизнь уже никогда не станет прежней. Что мне не сбежать от этого одиночества. И у меня начало болеть сердце. Ночью я лежал на своих нарах, и, среди тишины и темноты мне было нечем отвлечься от ледяной, проникающей боли.
Он прильнул к моей спине, и внезапно я действительно почувствовала что-то… какой-то холодок, исходящий от его груди, как будто боль, о которой он рассказывал, все еще оставалась в нем, засев прочно, как осколок снаряда. Я широко раскрыла глаза, потрясенная этим ощущением, но в следующий момент вся магия была разрушена. Вадик пошевелился и спросил:
- А может… того самого…
- Чего – того самого?
- Ну, ты поняла, - он сжал меня сильнее.
Я минуту подумала, напряженно шевеля полуспящим мозгом, и решила:
- Нет, я против.
- Почему?
- А с какой, собственно, стати? Я век тебя не видела, да и раньше у нас ничего не было. К тому же у меня нет ничего для контрацепции.
- Ну и что? Ты же не забеременеешь с одного раза, как в кино. Я обещаю.
- Ты мне уже много чего сегодня обещал. И вообще, я не намерена проверять свою фертильность таким образом.
- Да ладно тебе. С резинкой противно. Она натирает.
Мне не понравился его тон и то, что он уламывает меня, как безмозглую школьницу.
- Знаешь что, иди-ка ты к себе.
- А если я скажу, что у меня есть презерватив?
Замечательно. Теперь у него есть презерватив. Это обеспечивает мое согласие. Я даже обиделась.
- Тем более. Уходи.
Через десять минут, когда я уже начала рявкать, Вадик, наконец, сообразил, что дело не выгорело и, стеная и охая, отчалил к себе на кухню.
Вздохнув, я спрятала лицо в подушке и погрузилась в тревожный чуткий сон, в котором банки с вареньем, вращаясь, витали в темном космическом пространстве. «Бери что придется», - прочитала я на этикетке одной из них. «И этот сойдет», - уверяла меня другая. Скрип двери мгновенно пробудил мое бредящее сознание, и я подскочила на кровати, разразившись диким воплем, увидев в серой мути рассвета приближающееся ко мне нечто, оказавшееся облаченным только в похоть Вадиком. В его руке, на манер лопнувшего воздушного шарика, болтался презерватив.
- Я же говорила тебе, НЕТ!!! – прорычала я.
- Я подумал, а вдруг ты передумала…
- Я спала!
- Ну, а вдруг ты во сне передумала… как Менделеев…
Наверное, я сама бы его треснула, но тут с жутким топотом в комнату влетел Эрик и попытался вручить Вадику оплеуху, от которой тот увернулся опытным движением.
- Соня, что происходит? Что он сделал?!
- Что это за тип?! Как он сюда попал? Спаси меня!
Эрик и Вадик заорали оба разом, топая и цепляя друг дружку, и мне пришлось встать на кровати, чтобы перекричать их:
- ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ! Я ХОЧУ СПАААААТЬ!
Они замерли, как были: Вадик забился за кресло, Эрик пытается вытащить его на удобное для избиения пространство.
- Я тоже хочу спать, - признался кто-то из-за стены, - Мерзавцы вы все.
- Простите, - пробормотала я, - Эрик, пожалуйста, иди домой. Он ничего не сделал, просто дурак. Вадик, чтоб я тебя до утра не видела. Иначе снова прибежит Эрик, и я уже не буду мешать ему тебя бить.
- Может, мне остаться с тобой? – спросил Эрик.
- Вот уж не думала, что скажу это, но можно я, для разнообразия, переночую одна?
Вытолкав всех, я рухнула на кровать, клянясь, что теперь ничто не поднимет меня с нее... даже землетрясение… даже извержение вулкана… даже предновогодняя распродажа…
Проснулась я поздно, и, открыв глаза, заморгала, пытаясь понять, реален ли пышный букет роз на моем столе. Я разрешила свои сомнения, встав и понюхав букет. Как полагается оранжерейным цветам, напичканным химией, розы ничем не пахли. Зато кололись как самые настоящие. Я быстро оделась и выбежала на кухню, где Вадик уже ожидал завтрака.
- Спасибо!
- Не за что, - он скромно улыбнулся, - Мне очень стыдно за мое поведение ночью. Не знаю, что на меня нашло. Должно быть, это все потому, что ты такая красивая.
Я еще раз вспомнила все эти лишние килограммы, которые висели на мне, когда он был влюблен в меня, и решила простить его, хотя отношения с ним напоминали игру «хорошо – плохо».
- Что бы придумать, - я заглянула в холодильник. Пусто, но не ожидала же я, что его кто-нибудь наполнит, - Как насчет сырников? Только мне придется сбегать за творогом.
- В самый раз. Сбегай.
После завтрака Вадик заявил, что ему снова нужно отлучиться.
- За фонариками.
- Ты узнал, где их купить?
- Конечно. Я включал твой компьютер.
Хм. Он совсем обжился в моей квартире.
- Только туда и обратно. Зато вечером я приготовлю нам ужин. А то все время ты готовишь. Это нечестно.
- А ты умеешь готовить?
- Да, и отлично. Тебя ждет что-то особенное.
Мысленно я накинула ему пару очков. Теперь его счет был минус 41.
Наученная горьким опытом, я не слишком поверила его обещанию скоро вернуться и засела смотреть сериал про девушек из команды поддержки. Когда я совсем затерялась в перипетиях из жизни стройных красоток, ко мне заглянул Эрик.
- Мы с Деструктором в парк.
- Я пасс. Я потратила всю свою энергию, чтобы дойти до дивана.
- У тебя под глазами синяки. Неудивительно, после этой истории, ночью.
- Честно признаться, я сожалею о своем решении пригласить его сюда.
- Надеюсь, это самое большее, о чем ты сожалеешь, касающееся этого типа. Может, ты переберешься жить к нам?
Я ударила себя в грудь кулаком.
- Мой крест.
- Тогда удачно тебе добраться до Голгофы.
- Я попробую доехать на автобусе.
Ближе к вечеру вернулся Вадик. Он был слегка в подпитии, с крошками в уголках губ, и вручил мне кислотно-розовую плюшевую свинью.
- Фонарики-то купил?
- А… фонарики. Не нашел. У вас в городе такая беспорядочная архитектура, заблудиться можно.
Я неохотно прижала свинью к груди.
- Не надо было.
- Ерунда. Я люблю делать тебе подарки, - бросил Вадик так небрежно, как будто последние пять лет только этим и занимался, - Приступим к ужину. Что ты приготовила?
- Сегодня же ты собирался готовить.
- Точно, - он заглянул в холодильник, - Но здесь нет нужных мне продуктов.
- Конечно. Как я могла знать, что ты собрался готовить.
- Я напишу тебе список необходимого.
Я подавила вздох.
- Напиши.
Вадик вопросительно смотрел на меня, иногда моргая.
- Что?
- Принеси мне листочек. Для списка.
В супермаркете меня охватило немыслимое, совершенно ненормальное для меня раздражение. Что за (базилик) отвратительное (чеснок) поведение (петрушка)! Он (приправа для курицы) допрыгается (охлажденная куриная тушка) что я вышвырну его вон (увесистый мешок с картошкой)! Если я потолстею, это будет его вина. Он меня так расстроил, что меня потянуло скупать все ненужное и калорийное. И почему (сливочная помадка) мне так (шоколадка) не везет (печеньки) с мужиками (эклеры с кремом)!
Кассирша назвала мне немаленькую сумму. Ого. И в кошельке как будто меньше денег, чем я ожидала, нет? Я вышла на улицу, гадая, где могла потратиться, и наткнулась на Эрика, Деструктора и Олесю. Эрик сразу забрал у меня пакеты. Олеся тихо поздоровалась. Раскрасневшаяся после прогулки, она выглядела почти хорошенькой. Деструктор окинул меня ехидным взглядом, но, против своего обыкновения, ничего не сказал.
- Этот моральный инвалид сам не в состоянии сбегать в магазин? – спросил Эрик.
- Он будет готовить. Обещает что-то особенное.
- А может, я приглашу тебя на ужин? Ничего особенного, просто закажу пиццу. По меньшей мере, тебе не придется за ней идти.
- Спасибо, но нет.
- Рискуешь остаться голодной.
- Я накупила тонну сладостей. Может, Игорек и Олеся хотят по эклеру? Или печенья?
- Они лопаются от мороженого. А ты будь осторожнее. Твой приятель как будто играет в игру «Как достать соседа».
- Уверена, он не нарочно. Он просто… плохо воспитан или еще что-то.
- А мне наоборот, видится за его действиями тонкий расчет. Парень психопат-манипулятор. Тайный женоненавистник, одержимый жаждой мести. Ты стала его очередной жертвой. И он не успокоится, пока не выпьет из тебя всю кровь.
- Глупости. Он старается быть хорошим, - я сама не понимала, зачем защищаю его, если только что была готова запустить ему в голову пару десятков банок с консервами.
- Усыпляет бдительность. А как только ты расслабишься – очередной укус. Боится, наверное, огрести за свои проделки. Или же совершает свои гадости бессознательно. Что не оправдывает его, а делает даже еще более общественно опасной личностью.
- Эрик, что за тирада? Ты видел его один раз, а уже вывел психологическое заключение.
- Вспомни, в каком виде я его видел. К тому же в хрущевках отличная слышимость.
Деструктор фыркнул, явно осведомленный о ночном происшествии.
- Надо дать ему шанс, - уверенно повторила я уже сказанное ранее.
- Надо дать ему пинка. Но, как знаешь.
- На твоем месте я послушался бы папу, - посоветовал Деструктор.
Расплывчато намекнув на недовольство по поводу моей медлительности («Я голоден!»), Вадик принялся за дело. Для начала он решил вытащить кости из курицы методом хаотичного тыканья в нее ножом.
- Это делается не так, - осторожно начала я, и мы сразу поругались.
- То есть ты хочешь сказать, что я это делаю неправильно?
- Нет, но…
- То есть, я даже не способен достать кости из курицы?
- Нет, я.., - с этим человеком меня не оставляло ощущение, что я пытаюсь собирать ромашки на минном поле.
- Знаешь что, тогда разбирайся сама! – он придвинул ко мне доску.
- Хорошо. А ты пока можешь порезать чеснок и базилик. Или займись картошкой.
- Этот твой приятель… откуда у него ключи от твоей квартиры? – спросил вдруг Вадик.
- Ну, он мой друг, и я дала ему ключ от моей квартиры.
- Я тоже твой друг, но мне ты ключи не дала. Видимо, с этим «другом» у тебя особенные отношения.
- Я предлагала тебе ключи. Вчера. И что значит «особенные отношения»? Он мой сосед. Люди часто хранят запасные ключи у соседей. Вдруг свой потеряю, или еще что.
- Вы все так говорите.
- Кто «мы все»?
- Вы. Все, - Вадик втянул нижнюю губу.
- Кроме нас с тобой на этой кухне никого нет.
- Ты стала какая-то истеричная, - с сожалением подытожил Вадик, кромсая чеснок резкими нервными движениями.
Я с недоумением наблюдала за ним.
- Я не понимаю, почему ты расстроился. И не стучи так ножом, попадешь по пальцу.
- Не притворяйся, что тебе есть дело до моих пальцев.
«Как минимум, мне не хочется есть ужин с кровью», подумала я, но вслух произнесла:
- Давай лучше я.
Он тут же плюхнулся на табурет и скорбно сгорбил спину, игнорируя нечищеную картошку. Пришлось заняться картошкой самой, жалея, что у меня нет лишней пары рук. Картошку я порезала дольками, а на слой курицы, избавленной от костей и натертой специями, выложила чеснок и базилик.
- Что теперь?
- Моцарелла.
- Я не покупала моцареллу. Ее не было в списке.
- Я сказал тебе устно.
- Ты не говорил.
Вадик вскинул голову.
- Замечательно! Теперь я во всем виноват! Ты прямо как моя мама. Все время перекладываешь с больной головы на здоровую.
- Причем здесь твоя мама? Ты собрался готовить, значит, ты отвечаешь за продукты.
- Хорошие начинания наказуемы.
- Нет! Просто должен же кто-то контролировать процесс.
- Я всего лишь попросил тебя купить моцареллу!
- Ты не просил меня купить моцареллу! – взорвалась я.
Вадик скрестил на груди руки и запрокинул голову, вперив взгляд в успокаивающую его точку на потолке.
- Знаешь, а ведь ты стала совсем другой. Большой город испортил тебя.
- Я всю жизнь прожила в этом городе.
Он страдальчески улыбнулся.
- Опять эта убийственная логика.
Не в силах смотреть на эту высокомерную физиономию, я отвернулась к плите.
- Придется обойтись без сыра. В любом случае, вряд ли мне удастся найти моцареллу в магазинах поблизости. Это не самый популярный сорт.
Кипя от гнева, я свернула курятину в рулет и поставила в духовку. Наверное, год назад я бы спокойнее отнеслась к происходящему. Но, пострадав от целой вереницы недоумков, я начала терять терпение. Не уверена, что это прогресс, но, с другой стороны, сколько можно издеваться надо мной?
Когда я поставила перед ним тарелку, Вадик, аккуратно взяв вилку в левую руку, а нож в правую, отрезал маленький кусочек, тщательно прожевал его и выдал вердикт:
- Совсем не то без моцареллы.
Ужинали мы в молчании. После, помыв посуду, я демонстративно воткнулась в Джулию Гарвуд – даже и не думай еще что-нибудь сказать или просто подойти ко мне. Пользуясь моментом, Вадик смылся.
_________________

 » ГЛАВА 10. УНИЖЕННЫЕ И РАЗОЗЛЕННЫЕ (Часть 3)

Утром меня разбудил его стон.
- Что случилось? – прибежала я на кухню.
Вадик лежал на раскладушке наискось, свесив руки и ноги.
- О, я болен, о, мне плохо. Меня знобит. Или даже бросает в жар.
- Так тебя знобит или бросает в жар? - Я потрогала его лоб, - На ощупь температура нормальная.
- Опять пошли придирки, - надулся Вадик, - Если я говорю, что у меня есть температура, значит, она есть.
- Принести тебе градусник?
- Нет уж. Раз ты не веришь в мою температуру, мне не нужен градусник.
- Странная логика…
Вадик запрокинул голову и издал болезненный стон.
- Ладно, - смягчилась я, - Приготовить тебе завтрак?
Для болезного аппетит у него был отменный: оладьи, моя шоколадка, моя сливочная помадка, мои заварные с кремом – все пошло на ура.
- Вечером тебе уезжать… надеюсь, к этому времени ты оклемаешься.
- Я тоже надеюсь. Но вот беда – я не купил фонарики. Кстати, я говорил тебе, что обещал их ко Дню Рождения моего маленького двоюродного братика?
Я проглотила уже, наверное, сотый тяжелый вздох.
- Я съезжу за фонариками.
Если день начался так себе, то дальше он, как правило, становится еще хуже. Только я вышла из дома, как начались неприятности: внезапно полил тяжелый холодный дождь. Автобус куда-то запропастился, и, пока я ждала его, одна из проносящихся мимо машин окатила меня брызгами с ног до головы – к чему я отнеслась равнодушно, потому что уже была вся мокрая. Наконец я втиснулась в переполненный автобус, и скоро мы встали в пробке. Я была сама не своя от счастья, когда, спустя час, с отдавленными ногами, смогла выпрыгнуть из автобуса прямо в глубокую грязную лужу.
В магазине меня встретили с очаровательнейшей улыбкой и с ней же уведомили, что фонариков в продаже нет.
- Но я звонила по номеру на вашем сайте и мне сказали, что они в наличии…
- Наверное, в другом филиале – у нас же сеть. Если хотите, я позвоню, узнаю, где именно.
- Спасибо, - устало понурилась я.
Конечно же, мне опять пришлось ехать к черту на кулички.
Встретившая меня по другому адресу улыбка ничем не отличалась от предыдущей. Зато здесь были фонарики.
- Сколько вам?
- Думаю, парочку.
- Они в упаковках по пять.
- Тогда одну упаковку.
- 500 рублей.
Я раскрыла кошелек. Хотя я отчетливо помнила, что после вчерашних покупок у меня оставалась тысячная купюра, внутри, почему-то, отыскались только несколько сотенных и мятые десятки.
- Секундочку, - я вывалила содержимое кошелька на прилавок, и монетки покатились, зазвенев - 400 рублей… 450… 480… 490… 498, - в ступоре я уставилась на горку купюр и монет, - Мне не хватает 2 рубля. Можете вы простить их мне?
Улыбка ослепила меня своим дирольным блеском.
- Нет.
- Тогда я завезу монетку завтра. Честное слово.
Улыбка сияла, как софиты.
- Нет.
- Когда вы закрываетесь?
- В шесть. Сегодня короткий день.
Я посмотрела время на мобильнике – пока туда, пока обратно, не получается.
- Вы еще успеете получить товар сегодня, если сделаете заказ в нашем Интернет-магазине, - подсказала улыбка, - Но вам придется доплатить за срочность.
- Сколько?
- 500 рублей.
Не скромно, но выбора у меня не было. Оформив заказ по телефону, в окончательно испорченном настроении я поехала домой.
В моей квартире было тихо и пустынно. Вадик оставил крошки на столе, грязную посуду в раковине и записку на холодильнике: «Температура снизилась. Срочно уехал на помощь другу».
Я очень сомневалась, что его другу вдруг понадобилась помощь. Я даже начинала сомневаться, что у Вадика есть друзья. Пытаясь успокоить нервы, я постучалась к Эрику.
- Привет еще раз. Что делаете?
- Собираемся смотреть «Монти Пайтонов», - он казался очень милым сегодня, даже в этом безразмерном дырявом свитере. Поистине, все познается в сравнении.
- Может, у меня посмотрите? А то я жду курьера и не могу отойти.
- Нет проблем. Взять чего-нибудь погрызть?
- Ага, а то у меня все сожрано.
- Может, еще бутерброд?
- И бутерброд. И, ради бога, позволь мне зашить твой свитер.
Фильм назывался «Как раздражать людей» (2) и являлся милой старой комедией очень в тему последних событий. Когда мы разместились на диване, я впервые за последние двое суток ощутила спокойствие. Длилось оно недолго: в дверь замолотили, и это точно был не курьер, потому что он не стал бы стучать в дверь ногами.
- Я готов слушать этот стук вечно, лишь бы этот тип там и оставался, - заявил Эрик, но я так не могла и пошла открывать.
- Привет. Соскучилась? – отпихнув меня, Вадик прошел в комнату, - Я купил тебе чайный набор, - скривившись при виде Эрика, он поставил коробку перед экраном и, схватив с тарелки мой бутерброд, разделался с ним в два укуса.
Я молча переставила коробку на пол.
- На этом диване места закончились, - заявил Эрик, но Вадик уже плюхнулся туда, где только что сидела я.
«Основное правило – если вы хотите раздражать людей долго, никогда не давите слишком сильно. Иначе вас просто побьют», - сказал диктор на экране.
- Ничего, остальные подвинутся.
Эрик действительно подвинулся – так, что буквально втиснулся в Вадика. На секунду лицо Вадика выразило смятение, но затем он взял себя в руки.
- Спасибо, - я села между Эриком и Деструктором.
- Почему это вы начали смотреть фильм, не дождавшись меня? – осведомился Вадик голосом капризной маленькой пусечки.
- Мы подумали, ты уже его смотрел, - сказал Деструктор.
- Соня, что насчет ужина? Тебе давно пора начать его готовить.
«Лучше всего – сделать вид, что вы вообще не намерены кого-либо раздражать», - продолжал диктор.
- Я думаю, такие люди вели бы себя приличнее, если бы окружающие были менее терпеливы и не стеснялись прибегнуть к физическому наказанию, - сквозь стиснутые зубы процедил Эрик.
- Например, колесованию, - предложил Деструктор.
Обстановка накалялась. В дверь позвонили, и я обрадовалась возможности отвлечься.
- Вадик, это курьер. Он привез фонарики.
- Да, сейчас, - он начал рыться в карманах.
- Быстрее, - поторопила я через две минуты. Курьер с силой нажал на кнопку, и звонок выдал оглушающую трель.
- Не помню, куда сунул свой бумажник. Ты не могла бы пока заплатить?
- Даже и не думай, - предупредил Эрик.
- Отвернитесь, - буркнула я и полезла в свою заначку.
Деньги на черный день я прятала в носке, в ящике для нижнего белья. Мне никогда не удавалось скопить значительную сумму – денег вечно не хватало. Но сейчас их не хватало непосредственно в носке.
Погруженная в тихий транс, я вышла к курьеру и расплатилась. Потом я вернулась в комнату и здесь меня обуяла ярость.
- Ты! – воскликнула я, - Ты стащил у меня деньги!
И шарил в моем нижнем белье, что, кажется, разозлило меня еще больше.
Вадик вскочил с дивана и шустро отпрыгнул от Эрика.
- Не будь столь поспешна в выводах.
- Еще одна гадость. Кто за то, чтобы отлупить его? – спросил Эрик, поднимая обе руки.
- Я, - решительно поддержал его Деструктор.
- Нет, вы не будете никого бить в моем доме, - возразила я.
- Слышали? Соня не разрешит вам меня побить, - съехидничал Вадик.
- Отдавай деньги немедленно, - Эрик подступил угрожающе близко.
Вадик вывернул карманы, манерно отставляя бока.
- Видите, у меня ничего нет, кроме билета на автобус! Потому что я потратил все свои деньги на подарки тебе, Соня!
- Мои деньги, Вадик!
- Вот! На себя ни рубля! – провозгласил он с чувством праведного гнева.
- Раз денег нет, предлагаю отвести его в полицию, - решил Эрик.
- А какие у вас доказательства? – бойко заверещал Вадик,- Может, это он украл! – он показал на Эрика, - Или мальчишка! Или даже ты, Соня, сама себя обворовала!
Я терялась перед такой наглостью.
- Соня, ты уверена, что его не нужно бить? – снова попробовал Эрик, - Мне кажется – необходимо.
- Нет. Все чего я хочу – чтобы он убрался отсюда.
- Конечно, - фыркнул Вадик. Руки у него дрожали, но в целом он сохранял хладнокровие. Видимо, был опытным бойцом, - Но сначала отдай мне фонарик.
- Это я их купила. Это мои фонарики.
- Мой маленький братик ждет их. Так и вижу его умоляющие синие глаза. Ты же не хочешь, чтобы ребенок плакал из-за тебя, Соня?
- Соня, не потакай зарвавшимся хамам…
Я понимала, что Эрик прав, но конфликты заставляли меня чувствовать себя больной. Фонарик малая цена за то, чтобы это быстрее закончилось.
- Я дам тебе только один.
Вадик с молчаливым достоинством принял конверт и заглянул внутрь.
- Синий. А я хочу желтый.
Я протянула другой конверт, но Эрик взял его у меня и выразительно свернул в трубочку.
- Ладно, - суетливо согласился Вадик, - И этот сойдет.
- Поверить не могу, что ты просто его отпустишь, - пробормотал Эрик.
- Мне не так важны эти деньги, не та сумма.
- А как же праведная месть?
- Не насиловал же он меня. Просто потрепал немного нервы.
- Это называется психологическое насилие. И его поведение той ночью я считаю настораживающим.
- Я… я попробую.
Вздохнув, я попыталась настроиться на нужный лад. Мне вспомнилась тарантиновская Невеста в ее клевом желтом костюме из «Убить Билла» и еще какой-то фильм, где Дженнифер Лопез накачалась и побила своего плохого мужа. Еще мне вспомнились сцена, где Рокки бежит вверх по лестнице, и документальный фильм про капибару (3) по имени Дебра, хотя я не уверена, что это как-то относится к делу. Все же, мне удалось собраться с духом. И я сказала:
- Иди ты в жопу, Вадик. Чтобы я тебя никогда больше не видела.
- Не верю, - огорчился Эрик, - Ты как будто посылаешь его взять пиво из холодильника. Где чувство? Где экспрессия? Где, наконец, убежденность в собственной правоте?
- Иди в жопу! – старательно повторила я.
- Соня, ты меня шокируешь, - напыщенно заявил Вадик, глядя куда-то мимо, - Хотя с чего я считал, что ты чем-то отличаешься от других.
- Давай, убей его словом, - подбодрил меня Эрик.
- Иди ты в жопу! – закричала я.
Вадик демонстративно задрал подбородок.
- Проклятые бабы. Нельзя с вами по-хорошему. Вы сразу борзеете. Начинаются претензии, вопли и истерики на пустом месте. Но однажды вы все пожалеете. Вы поймете, что потеряли лучшего. Я ухожу, Соня. На вокзал, и пусть автобус увезет меня прочь от тебя.
- Ой… тебя проводить?
- Соня! – взревели Эрик и Деструктор разом.
- То есть, иди в жопу, - виновато поправилась я.
Нервно кривясь и подергиваясь, Вадик приступил к сбору вещей. Он не спешил, намереваясь максимально продлить наслаждение нашим раздражением, но Эрику это надоело и он выбросил его сумку в окно.
- Еще десять секунд, и я швырну тебя следом.
Это подействовало. Отпуская едкие замечания и презрительно отфыркиваясь, Вадик наконец оставил квартиру, к моему (и моих соседей) ликованию.
- Пойду пожелаю ему доброго пути, - сказал Деструктор и вышел.
Мы с Эриком посмотрели друг на друга.
- Не могу поверить, что это закончилось, - я рухнула на диван, - Я свободна до следующего ужасного приключения. Но не больше чем на неделю, наверное. Еще и на работе все отвратительно… Эрик, у тебя когда-нибудь так бывало, что ситуация сквернейшая, и что бы ты ни делал, все становится только хуже?
- Да сто раз, я же программист.
Я устало потерла виски.
- Еще и голова разболелась…
- Помассировать? – он притянул мою голову к своему плечу и запустил пальцы мне в волосы, - Ты была молодец сегодня.
- Угу… одно мешает мне восторжествовать: если я буду такая свирепая с каждым парнем, чье поведение меня не устраивает, я действительно останусь одна.
- Ты не останешься одна. В тебя так легко влюбиться.
- Я никому не нравлюсь по-настоящему.
- Мне ты сразу понравилась.
- Когда мы впервые встретились, я кричала на тебя.
- А потом ты пришла ко мне просить освободить тебя из платья, и сразу мне понравилась.
- Я ужасно выглядела.
- Как будто переночевала в мусоровозе. Я подумал, с такой соседкой скучно не будет.
- Эрик, если бы только я могла найти кого-то, с кем мне было бы так же просто, как с тобой… кого-то, кто был бы адекватен, как ты… кого-то, с кем мне было бы также легко разговаривать,- пробормотала я, чувствуя, как боль под его пальцами медленно исчезает.
Шутливые намеки Али и Дианы замелькали у меня в голове. Нет, сказала я себе, даже не думай.




1. Дебильность – самая слабая степень умственной отсталости, тогда как идиотия – самая глубокая. Соответственно, имбецил находится на среднем уровне. Теперь, зная все градации, вы сможете наиболее эффективно оскорблять людей, распределяя каждому по заслугам.

2. «Как раздражать людей» («How to Irritate People», 1968) – фильм от участников комик-труппы «Монти Пайтон», который должен посмотреть каждый любитель, прежде чем стать профессионалом.

3. Капибара (водосвинка) – травоядное млекопитающее, очень похожее на морскую свинку, вот только размером с обычную свинью (вес до 65 килограмм). Милое и пушистое. Неудивительно, что Соня часто думает о капибарах.
_________________

Просто так: фотка безумного мужика, который пытается разговаривать с капибарой:

_________________

спасибо за проду!!!!с работы Соне пора уходить пока не грянул взрыв,а с такой начальницей его не избежать.
Вадик - это жуть, Соне повезло с Эриком, а то никогда бы от него не избавилась, не умеет она за себя постоять

jullietta, спасибо) Да, постоять за себя это для нее вообще не вариант.
_________________

littmegalina, спасибо за продолжение.
Господи, сколько же в жизни может встретиться моральных уродов. Так нельзя, надо Соне воспитывать в себе характер...
_________________

Спасибо автору за творчество, читаю с огромным удовольствием - очень смешное произведение и всегда поднимает настроение

Barukka, спасибо)

Sweeta, я рада, что могу поднять ваше настроение)
_________________

Привет!

Спасибо за проду!

Отлично, точно показан Вадик! Есть такой тип мужчин (людей). Соня еще не умеет, не может сказать нет. Ей еще предстоит этому научиться.

Эрик и Соня. Как ее смущает разница в возрасте. И обратно же - это только наши предрассудки, проблема только у нас в голове. Главное людям должно быть хорошо, а не ставить разницу в возрасте на первое место.
_________________

шоти, привет) Что-то ты куда-то пропадала...
А у Сони действительно барьеры в голове. Но у нас у всех есть какие-то предрассудки по поводу противоположного пола.. возраст... вес... рост... Я бы никогда не стала встречаться с парнем ниже меня, например.
_________________