Дорога в бесконечность. Семейная сага (18+)

А что, он - мужчина сильный. Потянет.



Ну, попросила его об этом жена, не смог отказать.



Пострадает сильно, но выживет.



Нет. Бабуля серьезно воспримет просьбы мам детей об отсутствии Дмитрия во время их встреч.
_________________

 » Глава 26

- Клуб бывших жен объявляет встречу открытой, - радостно засмеялась Вика, обнимая Таню. - Привет, подруга!
Женщины встретились после работы в симпатичном баре в центре города. В эту пятницу мужья обеих были заняты — по совпадению: Шацкий уехал по делам в Москву, а Силаев — в областной центр. Оба мужчины, уехав в обед, хотели вернуться вечером, но поддались уговорам своих дам остаться на ночь в гостинице, отдохнуть и не пускаться в утомительную ночную дорогу. Тем более, была прекрасная возможность встретиться! Саша и Лиза поехали к Тане, чтобы посидеть с Ромой, а Алла сегодня работала в ночную смену.
Недавно Таня официально стала женой. Свадьба была веселой и пышной, на ней гуляло множество видных свободных мужчин — сотрудников колонии и коллег Шацкого. Так что, офисным барышням из Таниной фирмы и учительницам-сотрудницам Вики было, из чего выбирать. Так как начальник колонии был полковником, на свадьбу он и явился в парадной форме. Татьяна, теперь уже Силаева, не верила своему счастью... Любимый мужчина буквально носил ее на руках, по-доброму относился к ее сыну, и был не последним человеком в городе. И все это после того, как ее били ремнем и ставили в угол на коленях!
- Твой-то вояка не ревнует? - спросила Вика, когда им принесли два разных салата, горячее и коктейли. -Он, вообще, знает, что мы собираемся?
- Знает, - кивнула Таня. - Велел много не пить, и все. А твой Олег?
- Предложил Ромку к нему пригласить, - ответила Вика. - Но... как-то неудобно без хозяина. Когда он будет дома, обязательно пригласим! Ему будет интересно. Там есть и рыбки, и толстый кот. Мальчику понравится!
- Везет, - вздохнула Таня. - А у нас только боевая овчарка. Мои мужчины его любят, а вот я побаиваюсь...
Подруги, склонившись друг к другу, обсуждали семейные дела, работу, свои мысли и чувства. Обе — и Таня в белом элегантном костюме, и Вика в приталенном зеленом платье — прекрасно выглядели, от них веяло счастьем и благополучием. Сегодня они выпили, вкусно поели и насладились обществом друг друга.
- Так хорошо, - вздохнула Вика, делая еще один глоток любимой «Голубой Лагуны». - Муж, дети, работа — это все прекрасно. Но, иногда так хочется отдохнуть с подругой, поговорить по душам!
- Это так, - подтвердила Таня. - А помнишь... когда мы жили с Димой, ни у тебя, ни у меня не было подруг. Я отвергла даже Галю, которая с детства была мне близка!
- О, да. А я прозевала болезнь Зинаиды Ильиничны. Если бы я с ней общалась ближе, обратила бы внимание на ее самочувствие... Может быть, она еще пожила бы!
Каждая задумалась о своем. Наконец, Таня прервала тишину, сжав руку Вики.
- Этого больше не будет, - мягко напомнила она. - Даже если он вышел из тюрьмы, ничего нам не сделает. И это я так говорю не потому, что с нами теперь достойные мужчины. Вика, мы стали сильнее... и сами сможем дать ему отпор!
- Надеюсь, Таня, нам этого не придется делать, - возразила она. - Из тюрьмы освободился, жизнь налажена... Мне тут дети кое-что рассказали.
И она выложила Тане, как недавно дети сами отправились в центр города, чтобы познакомиться на нейтральной территории с бабушкой. Сама Вика их сопровождала их в ту шоколадницу, опасаясь, что Алла воспримет все болезненно. Ничего подобного! Девочка, конечно, не полюбила бабушку сразу, но с сочувствием отнеслась к ее возрасту и болезни. А уж, когда немолодая женщина стала просить прощения у самой Вики за недостойное воспитание сына и выразила желание познакомиться и с младшим внуком, стало понятно, что вряд ли от нее можно ждать плохого.
- Что скажешь, Танюша? - спросила Вика. - Встретились мы вчера. Извини, но я дала ей твой телефон. Приедешь к ней с сыном?
- Пригласит — приеду, - Таня заволновалась. - А то у Ромы, получается, есть только мама и отчим. Отец — и тот уехал в дальнюю командировку... как космонавт! А теперь, хоть бабушка будет! А что насчет той девицы, падчерицы?
Вика, вспомнив про Аниту, задумалась. Инга не скрывала ничего, в том числе и симпатии Аниты к Шацкому. И это ее тревожило.
- Не знаю. Ее сейчас волнует два момента: судьба завода... и мой муж.
- Вряд ли стоит переживать, - отметила Таня. - Олег тебя любит, это заметно. Если бы его интересовала Анита, давно бы сделал первый шаг сам. Он у тебя парень решительный!
В этом Вика была согласна с Таней. Олег явно привык в этой жизни получать все, что хотел.
Чуть позже, позвонив Саше, подруги собрались уходить. Ехать им предстояло в разные стороны. Таня направлялась домой... Лиза и Саша, сдав ей на руки уже спящего Рому, должны были доехать на такси к себе.
- Пойдем, - Танина походка стала менее твердой. Они выпили всего-то по два слабоалкогольных коктейля! Вика не была такой восприимчивой к алкоголю — в юности она училась среди богемной молодежи, да и с Олегом они иногда могли выпить хорошего вина. А вот Таня пила мало и редко. - Вика, сейчас отправим тебя домой... А я достойно встречу своего полковника!
Таня споткнулась на высоких каблуках и сняла бежевые туфли, ступая на землю босыми ногами. Вика, снисходительно улыбнувшись, взяла ее под руку. Она улыбалась до тех пор, пока перед ними не появился Дмитрий.
Он возник внезапно... Вышел из такси. Холеный, пополневший, одетый у джинсы и рубашку с открытым воротом. Вика поняла — он и раньше был самодовольным, эгоистичным самцом. Даже тюрьма не исправила его, а усилила недостатки. И как они обе могли его любить?!
Дима и раньше понимал, что его женщины неплохо устроили свою жизнь. Еще бы: одна с начальником тюрьмы, другая — с бизнесменом! Он мысленно наложил на них проклятие, что ни одна не родит детей от нового мужа... Но не понимал: это — далеко не самое страшное. У обоих мужчин уже были взрослые дети; далеко не обязательно, что они захотят еще детей от новых жен! Возможно, с них хватит просто взаимной любви и уважения.
Сейчас, он только во второй раз понял, какие обе красавицы — и Таня, и Вика. Первый раз он посчитал их таковыми при знакомстве. А сейчас — испытал к ним жгучую ненависть. Увидев их, таких красивых и веселых, Дмитрий не удержался: ему в голову ударил негатив... и выпитый после работы алкоголь.
- Вот две шлюхи! - заорал он, показывая на них пальцем. - Разнаряженные гулящие шлюхи!
К нему уже летел охранник бара. Таня, все еще находясь в алкогольном запале, подняла руку, которой держала туфли.
- Танюша, не надо, - упрашивала ее Вика. - Он ненормальный! Ну, пойдем быстрее...
Было поздно. Туфли залепили острыми каблуками прямо в глаз Диме. Он упал, зажимая кровь и выкрикивая проклятия. Тем временем, подъехало такси, и женщины уехали.
- Вот с..., - Калинин встал, зажимая окровавленный глаз. К сожалению, видеть он мог теперь только одним — левым. Все бы ничего — в баре его знали, и приняли бы так... Но, на стоянке он увидел, как подъезжает знакомая машина.
- Сволочь! - Анита подлетела к нему в разгневанном состоянии. Прическа ее растрепалась, грудь рвалась из выреза фиолетового платья. - Я все понимаю, но... Свою мамку старую без лекарства оставлять?!
- Постой, Анита, - подняв руки, Дмитрий отступал к стене. - Я ничего такого не делал...
- Делал! - она в исступлении развернула его спиной к себе. Калинин с удивлением понял, что Анита стягивает с него джинсы прямо на улице. - Что, мало тебе было в тюрьме?! Сейчас вставлю палец, куда надо, а то и всю руку. И ты признаешься, что выкинул ампулы сам, а не несчастная домработница. Нечего свои уродские дела на других валить!
На самом деле, это он обвинил в пропаже домработницу. И лекарства у мамы тоже спрятал он... именно спрятал, а не выкинул. Дело в том, что она получала их раз в неделю. Ежедневно нужна была ампула. Уже два дня Инга не могла их найти... Была надежда, что помрет, наконец.
- Я сама не сахар, - на лице Аниты отразилось омерзение. - Но, на такое не способна. Я давно общаюсь с твоей матерью. Димка, ты — в сто раз превзошел ее!
В ту ночь Диме пришлось раскопать яму рядом с летней беседкой у их дома. Там, в подземной прохладе, хранились лекарства матери. Инга еще не была при смерти, но уже чувствовала себя плохо. Она обрадовалась, когда выпила ампулу и узнала, что потеряла свой ящичек в одном из кухонных шкафов. Ведь завтра она встречалась с Викой и детьми, а также со своим вторым внуком и его мамой...
* * *
- Ну что, ты собираешься рассказывать? Полгода молчания ничего тебе не дали. Кто ты? Где твое командование? К каким войскам принадлежишь? И почему отказался служить в батальоне, когда многие ваши согласились?
Это было три вопроса из множества других, накопившихся у тюремщиков Горгадзе с тех пор, как он попал в западню. Тогда ему повезло — оголтелые в своей ненависти к России и русским, бойцы добровольного батальона убили по дороге всех пойманных ополченцев, кроме него и Сурена, армянина по национальности. Парадокс заключался в том, что, ориентируясь по национальному признаку, они упускали момент, что сами-то больше похожи на русских, чем на тех, кого тогда пощадили. Кстати, насчет предательства русских ополченцев они обманывали: Юрий знал, что никто не согласился. Часть расстреляли сразу, как совсем безнадежных, а над участью остальных командование решило подумать.
Их привезли в тюрьму недалеко от поселка Мартыновский — раньше это была военная часть. Юрий и Сурен вздохнули спокойно, когда поняли, что на запад их не отправят. Все-таки, с востоком этой страны проще — Россия недалеко, к тому же, здесь было немало дружественно настроенного населения. Тюрьма хорошо охранялась, но оставался маленький шанс бежать.
К счастью, разделять их не стали — запихнули в общую камеру, куда позже привезли еще десять человек. Условия, конечно, были жесткие — камера тесная, сырая и холодная, из еды — самый минимум. Особенно было трудно зимой, холод усиливался и есть хотелось еще больше. Многие ребята схватили пневмонию. Горгадзе держался — организм его был на диво крепок, успел закалиться еще больше в походно-полевых условиях. И все это было бы не так страшно, если бы не периодические допросы. От них пытались получить какие-то признания, доказательства, схемы... Предыдущий начальник тюрьмы мучил сидельцев лишением сна, громкой музыкой и другими методами — без побоев. Недавно руководство поменялось, и никто не знал, чего от них ждать. Каждое утро в камерах начиналось с благодарности, что прожит еще один день.
- Вы уже давно задаете мне одни и те же вопросы, - Юрий зажмурился от яркого света лампы. Он сидел в кабинете заместителя начальника тюрьмы, напротив него — трое сотрудников в черной форменной одежде. Горгадзе не знал, чего от них ждать. Чтобы отвлечься от томительного ожидания, он отметил мысленно, что здесь сухо, светло и тепло — не то, что в камере.
- Я же сказал, - устало вздохнул он. - Меня зовут Юрий Шотович Горгадзе. Я ополченец. Те, кого взяли со мной — тоже. Мы отбились от командования, заблудились и наткнулись на палатку. Решили попросить помощи, а нас схватили. Все. Больше мне нечего вам сообщить!
Эту сказку он рассказывал на каждом допросе. Только сейчас лица дознавателей были совершенно другие.
- Ну, ты же умный мужик, - заметил сидевший посередине мужчина — статный, с сединой на висках. Это и был новый начальник. - Твой дружок, Сурен, находится там, за стеной. Мы внимательно к нему отнеслись, и он кое-что рассказал...
Словно в подтверждение его слов, за стеной послушался стук и мат, следом — громкий стон. Очевидно, Сурена там избивали. Этот факт резанул Юрия по сердцу.
- Ты же был заместителем командира своего взвода, - продолжил следующий. - Наверняка ты знаешь, куда перешел взвод, в курсе его планов.
- Ребята, вы посадили меня сюда полгода назад, - горько усмехнулся Горгадзе. - Я был отрезан от мира все это время!
- С тебя не требуется сообщить свежие сведения, - возразил седой. - Расскажи все, что знал тогда. Расскажешь, пальцем тебя не тронем. Вообще, оформим в нашу армию, на полное обеспечение государства! Профессиональные военные нам нужны.
Еще чего не хватало — переходить на сторону государства, убившего многих его друзей!
- Какой командир, какой взвод? - притворно удивился Юрий. - У нас не было начальства. Познакомились в дороге, когда сюда ехали. Или вы не знаете, что такое бывает? Был один у нас, который хорошо ориентировался на местности, парень молодой совсем. Разве что, его считать командиром? Ну, так его убили с остальными четырьмя, когда нас арестовали. А к вам не пойду, не надейтесь. Я не подпишусь на убийство мирных людей!
Главный вскочил и заходил по кабинету. Похоже, с этим придется потрудиться. Попался матерый диверсант... ничего, и не таких обламывали.
- Армянина — в карцер, - скомандовал он. - А с этим придется поработать...
Раньше Юрий не верил, что существуют садисты — люди, которым приносит наслаждение страдания других. Теперь он понял, что такие есть. Чего только с ним не делали последующие два часа: били коваными ботинками по спине и животу, ремнем по голой коже, прижигали свежие раны. Чем больше появлялось крови, тем шире становились их улыбки. Даже это не заставило Горгадзе выложить интересные для них сведения. Он глушил рвущиеся из груди стоны, даже улыбался, доводя этим до бешенства своих мучителей.
В заключение, окунали головой в полную воды раковину. Здесь Юрий, несмотря на полубессознательное состояние, мог их обмануть: он умел задерживать дыхание на большой период времени.
- Он владеет техникой дыхания, - отметил один из мучителей. - Придется слегка помочь!
Ощутимый пинок заставил Юрия открыть рот и выдохнуть. Он тут же наглотался воды — настолько, что потерял сознание и уже не чувствовал, как его поволокли на подземный этаж — в карцер.
Очнулся он в крохотной комнатке, прямо на голом полу. Тюремное начальство отобрало у него куртку, оставив в одной футболке и штанах. Юрий с трудом пошевелился — болело все тело. Потом он начал кашлять так сильно, что заныла грудь. Из легких выходила вода. Больше всего мучений доставляла спина. Ей сегодня досталось и ударов, и огня, и даже перцовой мази, нанесенной прямо на свежие ожоги.
Где-то здесь должен быть Сурен. Юрий не сердился на товарища за то, что тот рассказал про него некоторые подробности. Издевались здесь знатно, а Сурен — всего лишь двадцатилетний пацан, недавно отслуживший срочную службу. Их тюремщики заставляли говорить и более сильных.
- Сурен, - он постучал кулаком в стену. - Ты здесь?
Ответом ему послужил слабый стон.
- Ответь, если можешь говорить.
За стеной послышалось слабое шевеление.
- Прости, - с усилием проговорил его товарищ.
Горгадзе, прижавшись к пробоине на полу, увидел, что парень также лежит с другой стороны. Их взгляды встретились... Один глаз Сурена заплыл полностью. Похоже, ему досталось намного сильнее.
- Мне не за что тебя прощать. Нужно терпеть... Ты не знаешь, надолго мы здесь, в карцере?
Армянин откашлялся и захрипел.
- Я что-то слышал про два дня.
- Ну, это не так много, - Юрий ободряюще улыбнулся. - Увидимся в камере, немного придем в себя... А потом, я обязательно что-нибудь придумаю!
Засыпая прямо на холодном каменном полу, почему-то он вспомнил об Алле. Ее юное, прелестное лицо почему-то появилось перед ним — такое, каким он последний раз видел его в аэропорту. Девчонка вбила себе в голову, что любит его. Детские глупости! Но, самое странное — он чувствовал то же самое. Стоило вернуться назад... хотя бы, ради того, чтобы доказать им обеим: между ними — молоденькой студенткой и взрослым бывшим преподавателем, нынешним ополченцем — быть ничего не может.
- Я вернусь, - прошептал он. - Алла, я обязательно сбегу отсюда!
_________________

Сильные духом Юрий и совсем еще мальчик Сурен и ... Дмитрий ... ирония судьбы!
Мариш, спасибо!

К первым двум можно еще Сашу добавить, тоже сильный духом, и еще моложе Сурена. А Димка - да, один в своем роде.
_________________

Дима вообще какой-то монстр. Ничего святого за душой.
___________________________________

Он еще не до конца себя проявил)
_________________

Мариш, про Сашу ... просто из головы ... выскочило, хотя он мне очень нравится, своей силой воли, своей порядочностью! Стойкий оловянный солдатик! Я тоже причисляю его к тем... двоим!

Всем привет!
Мариша, спасибо за продолжение!
По поводу сильных духом с вами абсолютно согласна! А Саша - просто мечта любой мамы!
Марин, очень переживаю за Юру и Сурена, успокаивает, только то, что вернутся домой. И здорово как, что Юрий такой понимающий, что знает, как тяжело пришлось совсем еще мальчишке - Сурену. Ну пусть хоть чувство к Алле будет согревать его в холодном карцере.
И в голове не укладывается о тех садистах: как можно издеваться над людьми - такими же, как они, еще вчера жившими, может быть, по соседству.
Хотя, что далеко ходить? Дима, тот же садист, только на бытовом уровне. Мать и так тяжело больна, как можно так поступать?! Дико! Он не любит никого, кроме себя и своих желаний! Нехорошо это, но я даже рассмеялась, когда Таня запустила в него каблуком. А Анита? Ничего себе припугнула, смелая дама! Ведь даже после этого не успокоится!
Что еще его больная голова натворит?!
___________________________________

Великолепная тройка с блеском вернет ребят на родину.



Преподаватель все-таки)



Пропаганда плюс природные наклонности равно такие вот издевательства.



Тане было хорошо. Поживешь с начальником колонии - и не такому научишься)



Достал ее вконец.



Учудит еще)
_________________

 » Глава 27

Сегодня Инга принимала большое количество гостей — всех своих внуков и их мам. Она волновалась, заранее готовилась, продумала, что поставить на стол, и какие подарки преподнести детям. С Ромой было проще — мальчику она купила целый ангар с игрушечными самолетами. Вкусы старших детей не были ей знакомы... это же почти взрослые люди, со своими мечтами и желаниями! В итоге, посоветовавшись с Анитой, она купила Саше и Алле по смартфону последней модели — универсальный подарок. Анита рассказала ей, что такие смартфоны содержат в себе все необходимые функции, долго держат подзарядку и могут прослужить много лет.
Женщины нашли время для встречи, отправив Дмитрия в офис в субботу. Они не сомневались, что он может все испортить.
- Ну, что скажешь? - Инга в очередной раз оглядела накрытый на первом этаже стол. - Как все здесь? И как я выгляжу?
Анита, сама приодетая по случаю в зеленое новое платье, улыбнулась волнению мачехи.
- Инга, ты подготовилась замечательно, - отметила она. - Только вот... Если они изначально хотят общаться с тобой — будут, встречай ты их даже в избушке на окраине города. А если нет — хоть пляши перед ними, все равно...
И ведь умная, проницательная девушка была права! Но, по крайней мере, Саша не послал ее подальше в день их знакомства... Очевидно, не позволило воспитание и уважение к ее возрасту.
Когда в дверь позвонили, Анита сама побежала открывать. Она была рада всем... Немного покоробило, что одна из мам детей вышла замуж за ее обожаемого Олега. Ничего, это было поправимо. Все показались ей вполне милыми и симпатичными, особенно младший мальчик. Анита задумалась, что у нее мог быть ребенок такого же возраста... Не сложилось, к сожалению. Ладно, сейчас не время для ревности и воспоминаний. Инга мечтала общаться с внуками, и она, как хорошая падчерица, должна в этом помочь. Может, это поддержит ее и поможет прожить дополнительные несколько лет.
- Какой дом красивый, - непосредственно заметила Таня.
- А что, домашних животных у вас нет? - похоже, ее непосредственность передалась очаровательному голубоглазому ребенку. И в нем, и в Саше Инга видела черты Дмитрия... А вот изящная рыжеволосая девушка была копией мамы. Ее внуки. Инга отвернулась, скрывая слезы. Как много она упустила в жизни, начиная с собственного сына. Жаль, что понимание пришло только во время болезни.
Все расселись за столом. Анита лично положила каждому еду, разлила чай и сок. Инга представила ее, как свою падчерицу.
- Тянуть не буду, - начала Инга, когда все поели. Она знала, что и Вика, и Таня подготовили детей к этой встрече. Саша итак все знал. - Как вы поняли, я ваша бабушка, мама Дмитрия. Я знаю, что он принес вам немало проблем...
Анита, подскочив к Роме, взяла его за руку и предложила пойти в сад и поиграть там. Татьяна посмотрела на нее с явным одобрением — ведь по ее легенде, Дмитрий уехал в длинную командировку. Ни к чему ее маленькому сыну было знать подробности. Мальчик, доверчиво положив свою ладошку в руку Аниты, пошел за ней. Через несколько минут с улицы донесся веселый смех мальчика и ее голос, распевавший смешную детскую песню.
- Вы ведь помогли ему выйти из тюрьмы, - Алла с упреком посмотрела на бабушку. - Понимаю — он ваш сын, но он пытался убить Таню...
- Алла, - Вика положила руку ей на колено. - Для матери ее ребенок всегда остается близким. Хоть преступник, хоть какой...
- Увы, это так, - Инга опустила голову. Только недавно она поняла: Дмитрий, выйдя из тюрьмы, не оставит своих женщин в покое. Ничего, этот вопрос она собиралась уладить с помощью финансовых рычагов. Либо он забывает об их существовании, либо она сразу переписывает все свое наследство на трех внуков. - Я много ошибалась в молодости, поверьте — мне стыдно. Из-за меня Дима стал таким и принес вам много горя. А ведь он - копия меня. Да, такие, как мы, меняются с возрастом... либо с болезнью.
- То, чем вы болеете... это серьезно? - спросила Вика. Дима рассказывал про нее, как про «дуреху, которой всегда можно надавить на жалость». Инга же видела перед собой очень добрую женщину. Впрочем, и Таня явно не была равнодушной.
- Онкология, - она опустила голову. - Могу прожить десять, даже двадцать лет, могу — год. Я получаю хорошее лечение, но болезнь непредсказуема...
Инга умолчала об исчезновении лекарств несколько дней назад... Тогда ей стало хуже, и она лично поехала в медицинский центр и засмотрелась на суда, стоящие в порту. Там ей стало совсем плохо... Это и послужило поводом для ее знакомства с Сашей. Анита с радостным видом принесла лекарства, объявив, что нашла их в шкафчике на кухне. Однако, Инга уже была слишком стара, чтобы обманываться. Похоже, падчерица прикрывала Дмитрия, чтобы не волновать ее. Да, ее сына вряд ли что-то исправит!
- Я не против ваших встреч с Ромой, - подумав, сказала Таня... «идиотка, для которой между мной и Богом стоит знак равенства», по словам Димы. А вот Инга уже видела, что ни дурехи, ни идиотки здесь не было — просто, женщины, которые любили когда-то ее сына, первого мужчину для каждой из них. - Только так, чтобы Дмитрий его не мог увидеть. Лучше на нейтральной территории, или на моей. Приезжайте в гости, Инга, у меня вам никто мешать не будет.
Это было хорошей идеей. Вика предложила женщине то же самое. Обе они, несмотря на прошедшее время и своих новых, надежных спутников жизни, опасались Дмитрия и его влияния на детей. К тому же, недавняя встреча с Калининым, которую они решили скрыть от Инги, убедила их в том, что мужчину не исправила даже тюрьма.
- Я тоже хотел бы встречаться с бабушкой, - заявил Саша, и у Инги замерло сердце. Он был первым из внуков, кто назвал ее так. Мысленно она поклялась дать этим ребятам любовь, которую уже не мог принять Дмитрий. - Алла, ты как?
Девочка согласилась с ним. Старшие внуки подошли к ней с двух сторон. Саша обнял Ингу за плечи, а Алла взяла за руку.
- Мы тебе рады, - сказала девочка. - У нас так мало родных людей... Мама же в детском доме росла, дедушка умер. Папа... ну, ты сама понимаешь. Есть Олег — отчим, он классный. Но, ты все-таки настоящая наша бабушка.
Когда Анита увидела, что гости покидают дом, подошла к Тане и вручила ей сына.
- Мой мальчик сильно вас утомил? - с улыбкой поинтересовалась Таня, глядя на девушку. Платье Аниты покрылось пятнами от земли и травы, однако, она улыбалась.
- Нет. Хороший он у вас мальчишка, веселый...
Попрощавшись со всеми, Анита зашла в дом. Она не сразу нашла Ингу, пока не услышала всхлипывания, которые доносились из большого кресла у окна.
- Ну, Инга. Что ты плачешь? Они уехали вполне довольные! Или отказали тебе?
Ей было больно видеть, как плачет мачеха. Да, в свое время Инга натворила немало дел... В том числе — испортила психику Дмитрию и соблазнила ее отца. Но, для Аниты она оказалась понимающей и доброй мачехой. Можно было понять и принять все, кроме помощи Калинину в освобождении от наказания. Но и здесь она делала Инге снисхождение: она была его матерью. Жестокой, но матерью.
- Я не знаю. Сегодня у меня появилось ощущение близости семьи... Хотя Таня и Вика — не мои дочери. А какие прекрасные, милые и понимающие внуки! К сожалению, моей заслуги в этом нет. Скорее — частично, моего покойного мужа, и их мам.
Анита увела мачеху в ее спальню. Дала лекарство, налила воды, уложила и гладила по голове, чтобы та заснула. С сожалением заметила, сколько в ее шоколадного цвета шевелюре стало седых волос. Девушка помнила Ингу молодой женой своего отца — на шесть лет старше, чем она сама сейчас. Тогда она ненавидела ее, ожидая злобы и неожиданных пакостей. Уже в то время, как выяснилось, Инга пересмотрела свои взгляды на детей и их воспитание - настолько благосклонно она отнеслась к Аните.
- Спи, моя хорошая, - прошептала Анита. - Твои желания сбываются. Сын с тобой, внуки не отвернулись.
- Анитка, дочка, - Инга перевернулась на кровати, схватила ее руку и поцеловала. - Я тебе так благодарна за поддержку! Я люблю тебя, девочка. И даю слово не умирать, пока не увижу тебя замужней и счастливой...
Таня лично вела машину, на которой увозила свою подругу и всех детей из дома, где они были столь гостеприимно приняты бабушкой своих внуков. Она пребывала в глубокой задумчивости... Как и все, кроме Ромки. Мальчик с восторгом рассказывал, как весело они играли в прятки с тетей Анитой.
- И что ты думаешь? - спросила она Вику.
- Думаю, что препятствовать их общению не нужно... Тем более, дети сами хотят! Главное, чтобы бабушка не захотела вложить в головы внуков что-то свое. Особенно это касается твоего сына — мои-то уже взрослые. А так — жалко эту больную, потерявшую всех близких женщину. Сомневаюсь, что она кого-то любила или любит... Одно могу заметить: чувство ответственности и долга у нее на уровне!
* * *
Шацкий, перевернувшись на живот, с наслаждением потянулся. У него случилась замечательная ночь с женой! Он соскучился по своей маленькой, ласковой, любимой Вике... Уже вторые выходные они проводили не вместе. Более того — он заскучал по детям — решительному Сашке и грустной, задумчивой Алле. В прошлую пятницу он отлучился по работе, а вернулся только в субботу вечером. А вчера она возила детей к их бабушке Инге. К своему стыду, когда они вернулись, Олег был уже нетрезвым. Он сгорал от стыда — жена еще не видела его таким. Олег же не знал, что Калинины замечали своего папу куда более пьяным! Саша и Алла, скрывая улыбки, разошлись по комнатам. А Вика, с удивлением заметив стол, накрытый на кухне — две бутылки коньяка и бутерброды — усмехнулась:
- Я вижу, ты тоже неплохо проводил время, - заметила она.
Сергеич, сдерживая икоту, извинился и прибрал со стола. Кстати, его помощник напился куда больше, чем он сам... Но, у того не было жены, чтобы оценивать его состояние.
А потом, между ними случился потрясающий секс — нежный, и в то же время — страстный и безудержный. Шацкий сходил по Вике с ума. Сейчас она спала в очень соблазнительной позе — на боку: так подчеркивалась ее талия, линия бедра и пышная грудь. Олег с удовольствием подумал, что эти формы — результат их совместной, спокойной жизни в любви, покое, и, что немаловажно — сытости. Он вспомнил, как зимой снимал Вику с моста. Тогда она была исхудавшей, потерянной и бледной. И что общее было между той женщиной и этой — великолепной в своей женственности? Только душа и характер... Собственно, за которые он и полюбил Вику.
- Милый, - она сонно потянулась, обнимая Олега. Он, часто задышав, прижался к ней и положил голову ей на грудь. - Вчера все было здорово...
- Хочешь еще? - он даже не понял, куда делся хмель. С невесть откуда взявшейся живостью, Шацкий уже расположился сбоку, лаская ее.
- Да... но не сейчас.- Вика окончательно проснулась, и ее глаза из затуманенных превратились в более осмысленные. - Я хочу знать, что за сабантуй тут вчера был. Неужели вы напились вдвоем с Сергеичем?
Шацкий смущенно опустил глаза. Придется заложить мужа Тани! С другой стороны, Силаев и не просил, чтобы он молчал. Ничего плохого они не делали!
- Ну, приехал вчера Геннадий, - смущенно ответил он. - Мне нужно было у него кое-что узнать — скажем так, по вопросам безопасности...

* *
- Олег, здравствуй! - крупный, осанистый полковник Силаев, казалось, заполнил собой большой коридор дома Шацких. - Наши жены повезли детей знакомиться с бабулей. Мне было так скучно и одиноко... Вот, решил заехать к тебе.
Их знакомство, случившееся на свадьбе, расположило обоих мужчин друг к другу. Также, прекрасного мнения о Геннадии был Сергеич. Оба воевали в горячих точках — между ними было что-то общее. Так что, через минуту был накрыт немудреный стол, на котором было главное для собравшихся блюдо — коньяк.
- Я не понял, что ты там говорил по телефону, - напомнил Олег, когда Сергеич разлил им по первой рюмке коньяка. - Да, я знаю, что наши жены повезли детей знакомиться с бабушкой. В самом факте явления этой женщины я не вижу пока ничего плохого. Хотя, тебе, может быть, и следует волноваться: Рома-то еще маленький!
- В том-то и дело! - возбужденно заговорил Силаев. Было видно, что его эта тема заставляла переживать. - И еще в другом... Понимаешь, Саша и Алла уже взрослые, и прекрасно понимают, что натворил их отец. Да и Вика твоя, она... с характером. А вот Таня моя очень податлива. Мне нужно посоветоваться — ей я не могу сказать в лицо, боюсь обидеть. В общем, Рома ведь может увидеть отца... он потянется к нему. Дмитрий наговорит сыну всякого, а Таня тоже послушает, и... бросит меня.
Олег заметил, как покраснел Геннадий, и как его руки сжались в кулаки. Он догадывался, какая буря творится сейчас в душе его нового знакомого.
- Послушай... Таня, может быть, и податлива, но она ненавидит Калинина. Я очень сомневаюсь, что она променяет такого человека, как ты, на Дмитрия. К тому же, я слышал, в тюрьме ему прямо указали на место... Уверен, ты не замедлил рассказать об этом жене. Думаешь, после этого она еще захочет с ним быть?
Конечно, Силаев об этом знал — как и обо всем, что происходит во вверенной в его руководство тюрьме. Нельзя сказать, что он такое поощрял... Но, в камерах были порядки, заведенные не им самим, а другими, и намного раньше. Калинин их нарушил, за что и пострадал.
- Ты прав, - кивнул Геннадий. Неожиданно он, казавшийся со стороны самоуверенным и брутальным мужчиной, разразился панической тирадой. - Мне трудно... после знакомства с Таней я почувствовал себя счастливым. Я очень ее люблю, и с Ромой у меня хорошие отношения!... Но, это ведь молодая жена. Нужно соответствовать! А тут еще этого Калинина освободили. Вообще, я боюсь, что он как-то обидит Таню и Вику, либо детей.
- А ты не бойся, - ободрил его Шацкий. - Все-таки они — взрослые женщины. Не держать же их на привязи? А, если он и рискнет, есть мы... это, помимо правосудия.
Георгий внимательно посмотрел на Шацкого. Была в этом интересном человеке какая-то бесшабашность, подвижность, искра. Сам он, человек системы, такими качествами не обладал, будучи, к тому же, на пять лет старше и на много килограммов тяжелее. О прошлом Олега ходили самые разные слухи — в том числе, такие, что во время становления своего бизнеса он нарушал закон, даже занимался рейдерскими захватами. Что же, были в их городе куда более опасные люди. Тот же Калинин, например. Вообще, Шацкий по-человечески был ему очень приятен, с момента их знакомства.
- Ты прав, - согласился он, принимая вторую рюмку, наполненную Сергеичем. - Я, наверное, зря себя накручиваю. Ну, какая женщина в здравом уме вернется к Калинину?!
Шацкий задумался. Все-таки, не просто так Геннадий сегодня к нему приехал. Он приобрел поддержку и успокоение. А сам Олег, подумав, тоже решил получить кое-какую помощь от Силаева.
- Олег Васильевич, вы хотели о чем-то спросить, - напомнил Сергеич, до этого момента молчаливо сидевший у окна.
- Ах, да! - вспомнил Олег. - Геннадий, скажи: если мне нужно найти человека, ты можешь помочь?
- Конечно! А кто, как не я, - засмеялся полковник. - Мы иногда объявляем в розыск сбежавших из тюрьмы преступников. К счастью, такое редко случается, но систему — как, куда и в какой форме обращаться — я знаю. А что, кого ищешь?
- Он — не преступник, - вздохнул Олег и рассказал ему про Горгадзе... минуя, собственно, человека, который попросил его помочь. - Вот так, - закончил он. - Замечательный человек — мужик, преподаватель и патриот. Уехал с ополчением, и — все... Уже полгода.
- Это — большой срок, - задумался Силаев. - За это время на войне что угодно могло произойти!
- Даже если произошло — я должен узнать, - прервал его Олег. - Ну, а если жив и арестован — еще лучше.Спасу. Ты поможешь?
- Помогу, - кивнул Геннадий. - Он же оставлял заявку на контрактную службу в нашем военкомате. Там точно известно, в какую местность отправили ту группу. Далее разберемся...
После вопроса Олега, Силаев отвлекся от своих переживаний. Мужчины продолжали пить коньяк, к ним присоединился Сергеич. Пара воспоминаний о горячих точках, общие даты и события — все, полковник был покорен.
- Ну а ты, в каком чине уволился? - он уже совершенно по-дружески обнимал помощника Шацкого.
- По ранению комиссовали, уже восемнадцать лет прошло, - отвечал тот. - В чине майора.
- А чего дальше не пошел... ну, в смысле, агентство мог охранное открыть, или что-то такое...
Сергеич посмотрел на Олега. Его взгляд был полон преданности и благодарности.
- А потом возник такой случай, что Олег Васильевич спас мне жизнь, буквально закрыл собой. Он тогда был очень молодым, мы вместе работали. Я с ним все пережил — начало бизнеса, женитьбу, рождение дочери... и смерть Оли, царствие ей небесное. Ну, не мог я его оставить! Потом, когда бизнес пошел в гору, стал его личным помощником. Им и умру, очевидно.
Шацкого передернуло от таких слов. Сергеич ведь был ненамного старше Силаева!
- Не помрешь, - он обнял своего помощника и друга. - Я тебя еще женить должен!
У Сергеича были взрослые дети, живущие в Москве — сын и дочь. Он тоже рано стал вдовцом, как и сам Олег.
Далее, подвыпившие мужчины решили развлекаться. Они пускали салют на территории дома, купались в бассейне, громко орали песни под караоке, рассказывали друг другу пошлые анекдоты и истории из жизни. Когда было выпито немало коньяка, Силаев, употевший в сауне, задал вопрос, который интересовал его с момента их знакомства:
- Олег... однажды вечером я ехал от своей дочери, она живет с семьей рядом с границей. И там я увидел тебя. Ты почему-то сажал в машину компанию подростков. Да, двое из них — дети твоей Вики. Все же, мне интересно: ты-то, банкир, что там делал? Я сам тогда чуть не попал под бомбежку, увидел детей и хотел остановиться, спасти их, но ты меня опередил.
Шацкий был уже пьян. Он толкнул в бок Сергеича, который наливал в бочку пихтовое масло.
- Вадим, что мы делали в тот день, когда посадили в машины Аллу, Сашу и их компанию рядом со Стасово?
К сожалению, Сергеич достиг состояния, когда можно ляпнуть лишнего.
- Привозили оружие нашим ополченцам, - четко отрапортовал он. - Они его ждали.
- Что? - приподнял брови Шацкий. Силаев не удивился: их город был большим, но сведения о людях непростых, типа Шацкого, распространялись быстро. Ему было известно, что бизнесмен оказывает помощь ополчению.
Кстати, помимо жен, было еще обстоятельство, объединяющее Олега и Геннадия. Пятнадцать лет назад из тюрьмы, где полковник тогда еще служил старшим надзирателем, сбежал бандит и криминальный авторитет Ястреб. Он поднял бунт среди заключенных, и те чуть не разнесли тюрьму. Тогда Силаев закрыл своего начальника от бандитской пули, был тяжело ранен в грудь. А Ястреб, попав на свободу, устроил настоящую кровавую бойню для городских малых и средних коммерсантов, среди которых ему как кость в горле мешал Шацкий — на тот момент, владелец зародившегося кредитного кооператива. Олег, услав от греха подальше жену и двухлетнюю дочь, осуществил свой коварный план- вместе с Сергеичем поймал Ястреба в ловушку, а потом они лично доставили авторитета в тюрьму. Оттуда Ястреба направили в отдаленную зону строгого режима... В то время Геннадий лежал в больнице после операции, а об Олеге стали ходить по городу разного рода легенды. После того случая, местные власти вообще не трогали Шацкого, даже зная о его махинациях с бизнесом, в отличие от других городских предпринимателей, а при необходимости он получал всяческую поддержку.
- Поехали подышать воздухом, - быстро исправился Сергеич. - Нетронутым воздухом границы... Насладиться тишиной. И пожарить там шашлыки.
- Ну, а что? - спросил Олег во время их второго захода в сауну. - У меня был старый склад с оружием, произведенным в конце прошлого века. Мне оно не нужно. Ну, и решил сбагрить ополченцам.
Силаев усмехнулся. У него были сведения, что оружие отменное, и Шацкий присылает его раз в месяц. Это вызывало только уважение... и переживание за жизнь Олега. Каждый раз, отправляя оружие через границу, он рисковал собой.

* * *
- И что? Ты тоже думаешь, что Таня вернется к Диме? - возмутилась Вика. - Я не заметила в ней такого желания. Более того — она очень любит Георгия, и ценит. Как ему в голову такое пришло?
- Не знаю, - Олег уютно устроился на кровати, поглаживая бедро Вики. - Ну вот. Я объяснил тебе причину нашего вчерашнего сборища. Силаев весь извелся. Молодая жена... По-моему, он слишком комплексует по поводу возраста... Ну, и веса тоже. Я помню, Сашка из-за последнего фактора тоже переживал.
Вика, прижав его голову к груди, вздохнула. Не был ее Саша таким уж толстым. Просто, отец вогнал его в дикие комплексы. Да и полковник выглядел вполне гармоничным! Хотя, конечно, был далеко не худым. Сыну, совсем молодому парню, удалось избавиться от сомнений в собственной привлекательности. А вот с взрослым, состоявшимся мужчиной Тане придется потрудиться.
- А ты — молодец, - прошептала она. - Помогаешь нашим. Я очень люблю тебя...
- Прошло десять лет с тех пор, как меня начали считать разбогатевшим на чужих бедах, - с иронией заметил он. - Могу я, наконец, стать хорошим?
Олег умолчал о своем уговоре с Геннадием о поиске Юрия, чтобы не заставлять жену нервничать. Этот вопрос оставался на совести Аллы. Найдут — отлично, появится повод для разговора. Не найдут - … о таком Олег даже думать не хотел.
_________________

Мариш, как много нового узнала про всех героев. Про Шацкого и Силаева, про Сергеича. Про Ингу и Аниту. И если Анита раньше представлялась ... разряженной бездушной куклой, то сейчас она предстала совершенно в другом свете, доброй по отношению к Инге, заботящейся о её здоровье, желающей иметь мужа и детей. Их бы с Сергеичем познакомить и свести, хорошая бы пара получилась ... из двух одиночеств. Да и на Шацкого она перестала бы ... облизываться!
Юрия, мужики, конечно найдут и вызволят. Да и напарника его, тоже. Силаев поможет. Время бы только не потерять.
Спасибо за главу. Я что-то, как вернулась домой, с временем стала не дружить, совершенно не хватает. Читать стала начинать позднее, так что прошу ... прощения за отставание.
Удачи во всем!

Привет. Таня, ты сегодня первая)



Про первого с последним можно роман писать отдельно, как про стариков-разбойников) Что, все крутыми мужиками оказались?


Во всех есть что-то хорошее, кроме... ну, ты знаешь)



Инга-то у нее одна из близких осталась, тоже поддержала в свое время.



Простой подсчет: Шацкому сорок, Силаеву сорок пять, Сергеичу пятьдесят. Папа для нее! Шацкий-то повкуснее, поинтереснее. А Сергеичу нравятся попроще, типа уборщицы, к которой он после свадьбы Олега подкатывал.



Успеют.
_________________

Аниту надо переориентировать. Может, на Сергеевича?))) а то Инга неуспокоенной так и помрет...
Спасибо за продолжение!
_________________

Ну вот, уже второе пожелание. Задумка была другая... Буду соображать)
_________________

 » Глава 28

После двух дней в холодном карцере, на паре кусков хлеба и бутылке воды в день, Сурен свалился с бронхитом, и его увели в так называемый изолятор. Горгадзе в очередной раз подивился крепости своего организма: раны потихоньку зарастали, и он не заболел. Но, конечно, камера показалась ему теперь теплым, сухим раем. Сокамерники встретили его радостно. Каждый передал ему либо теплую вещь, либо какую-то еду. Юрий волновался за товарища. По идее, в изоляторе должны были оказать медицинскую помощь... Однако, многие ребята оттуда не возвращались.
Так как избиения могли продолжиться, молодой человек стал обдумывать план побега. Это казалось невыполнимым — за ним усилили наблюдение. Тюремные охранники пользовались каждой возможностью ударить его, пнуть, оскорбить. Теперь он был для них как красная тряпка для быка — человек, который улыбался под пытками. Он старался игнорировать все это — ну, что можно взять с идиотов, чьи головы забиты пропагандой? После их выходок, Юрий был удивлен, когда один из охранников — парень примерно его лет — во время обеда тихонько пихнул в его руку мягкую буханку хлеба, свежую и ароматную.
- Сразу все не ешь, - прошептал он. Горгадзе заметил, что с ним охранник говорит на чистом русском языке, в то время как со своими общался на мове. В камере Юрий разломил буханку пополам, решив поделиться с товарищами по несчастью. В хлебной мякоти он обнаружил сложенную в крохотный треугольник записку.
«В вашей камере у стены отходит плита. Пробьешь там дыру, орудие доставлю к вечеру. Сегодня ночью охрана гуляет, так что, никто не услышит. Сурена отведут в камеру после обеда. Готовься. При побеге вам поможет человек на машине модели...» Далее следовало название модели и номер спасительного авто.
Душа Юрия радостно затрепетала. Кто он, этот нежданный помощник?! Неужели кто-то из сослуживцев на воле разыскал его и подкупил охранника? И только на секунду закралось сомнение, что его хотят подставить... Но, в такое верить не хотелось. Тем более, что Сурен действительно вернулся через два часа после обеда — у него еще был сильный кашель, но не такой, как в карцере. Тихо показав другу записку, он поймал его взгляд. В глазах Сурена блеснула искорка надежды.
К вечеру голоса охраны становились все более веселыми. Отпустив пару крепких выражений в адрес арестантов, солдаты один за другим направились в так называемый актовый зал. Причина была серьезная — день рождения начальника. Остался только тот парень... Он обходил камеры, как обычно.
- Вот, - он тихонько положил на пол камеры железный лом. - Там такой ход, он ведет на задний двор. Там ограда с колючей проволокой под напряжением, рядом — дерево. Забор не слишком высок, сможете спрыгнуть и не переломать себе кости.
Юрий поднял на охранника взгляд, полный благодарности.
- Скажи хотя бы, кто ты, - попросил он. - Должен же я знать, кого благодарить.
Незнакомец загадочно улыбнулся.
- Бежать вам нужно будет в сторону леса. Там, посреди поля, вас ждет синий «Ниссан» с украинскими номерами. Вернешься в свой город — благодари Шацкого и Силаева.
С этими словами, охранник покинул камеру. Горгадзе задумался... Шацкий — муж Вики Калининой. Помощь пришла, откуда не ждали. И как же ему удалось найти его? А Силаев — кто?
Впрочем, размышлять было некогда. После отбоя, Сурен и Юрий дождались, пока все заснут. Конечно, они испытывали желание помочь остальным беднягам, но здравый смысл подсказывал: массовый побег целой камеры будет куда более заметным, чем исчезновение двух заключенных. Да и как обозначенный человек на одной машине будет им всем помогать? Так что, они взялись за дело.
Действительно, за плитой скрывался подвал — длинный и такой узкий, что передвигаться им пришлось одному за другим, и слабо освещенный. Только сейчас Юрий задумался, что у них нет даже фонаря, а бежать придется в кромешной темноте. Ничего, они обязательно справятся!
Попав на улицу, оба на секунду замерли. На территории тюрьмы громко орала рок-музыка. Охранники гуляли так, что вокруг все гудело. Их окружила теплая апрельская ночь.
- Свобода, - прошептал Сурен.
- Еще не она, - возразил Горгадзе. Перед ним было то самое дерево и забор с колючей проволокой. Эту преграду нужно преодолеть.
- Помнишь, как Каспер учил нас правильно падать, группироваться? - спросил Юрий. - Вот, теперь пригодится.
Он полез на дерево первым, Сурен — следом. Мужчины не видели, как внизу со стороны главного входа тюрьмы вышел охранник, встал под дерево и закурил. Это был Петро, известный среди заключенных своей жестокостью. К сожалению, он заметил ногу Сурена, мелькнувшую в воздухе.
- Побег! - заорал Петро. Он тут же включил общее освещение и, вскинув автомат, начал палить по ним. Медлить было нельзя, и Юрий прыгнул вниз. За колючей проволокой уже подняли тревогу... Они с Суреном, держась ближе к кустам, ползли по земле, уворачиваясь от пуль. К сожалению, одна из них задела Горгадзе — попала в ключицу. Юрий, не ощущая боль от раны, продолжал свой сложный путь...
В темноте сверкнули фары. На встречу им неслась та самая машина, про которую было упомянуто в записке.
- Давай, немного осталось, - Сурен, увидев, что друг замедлил движение, помог ему. С ужасом, оба увидели, как от ворот тюрьмы отъехали несколько машин. За ними началась погоня.
Дверь «Ниссана» открылась. Согнувшись, оба побежали и свалились на заднее сидение.
- Уходим через лес, - заметил человек, сидевший за рулем — очень благообразной внешности, ему было на вид около пятидесяти лет. - Там их тачки быстро заглохнут, на рытвинах и ухабах, а это — бывалая машина. Вряд ли ребята знают нужный путь. А мы пересечем по лесной дороге границу, там уже ничего не страшно.
Он нажал на газ, одной рукой держа руль, а второй — набирая на клавиатуре нужный номер телефона.
- Да, Олег Васильевич. Встретил. За нами гонятся, но я их обману. Ничего, прямо молодость вспомнил... Адреналин!.. Что, помощь? Спасибо, думаю, справлюсь... Как все закончится — позвоню!
Далее, Сергеич крутил невообразимыми лесными тропами, по которым, казалось бы, машине проехать нельзя. От погони им удалось оторваться. Когда они выехали из леса, попали на разбитое шоссе. Первый признак цивилизации — длинный, толстый бетонный брусок с табличкой, на которой по-русски было написано: «Российская Федерация. Деревня Стасово». Та самая, где чуть не попали в беду Саша, Алла и их компания.
Две машины на большой скорости приближались к ним, догнав — остановились. Все-таки Шацкий, переживая за успех мероприятия, прислал своих людей на помощь Сергеичу. Да и боевые друзья Силаева, отчаянные мужики, пожелали принять участие в столь рисковом и интересном рейде.
- Беда! - подал с заднего сидения голос Сурен. - Моему другу плохо. Они его ранили...
Лицо Юрия стало бледным, как полотно. Сурен заметил, что его рука, которой он зажимал рану товарища, стала мокрой и красной от крови. Юрий попытался что-то сказать, вздохнул и потерял сознание.
- Юра, не смей, - Сурен зажмурился. Не время сейчас плакать. - Не смей умирать!
- Не умрет, - возразил Сергеич. - Даже не думай о такой гадости!
Остановившись, он нашел в аптечке бинты и сумел остановить кровотечение. Но, нужно было ехать дальше, спешить в город, в любое медицинское учреждение. Счет пошел на минуты. Сергеич дал по газам, когда увидел, что со стороны жилых домов к ним спешили три вооруженных пограничника. Свои, русские ребята! И Сурен, и Сергеич были бы готовы их расцеловать, если бы ни раненый, чуть живой Юрий на заднем сидении...
Из машин выскочили несколько человек - все суровые, серьезные мужчины - и начали что-то объяснять пограничникам, показывая в сторону леса. Те, согласно покивав, махнули Сергеичу рукой, и он, нарушая все ограничения скорости, помчался в город.

* * *
Олег выезжал на работу заранее, когда на дорогах еще было тихо. Он не любил пробки, а после восьми часов утра они прямо заполняли шоссе. К тому же, в таком раннем приезде были плюсы: в спокойной обстановке сделать нужные дела, встретить необходимых сотрудников, решить все вопросы — и можно быть свободным. Сам себе хозяин, красота! Раньше свободное время было ему просто необходимо, чтобы сопровождать Лизу, возить ее на учебу, массаж, проводить с ней время. Теперь такая необходимость отпала, а вот привычка осталась.
Остановившись на переходе, мужчина задумался. Сейчас решалась судьба Юрия Горгадзе. Сергеич отчитался, что побег удался. Но, прошло уже несколько часов... Его помощник больше не звонил, более того — его телефон был отключен. Неужели поймали? Или проблемы с пограничниками? В двух машинах, отправленных им на помощь, было десять вооруженных людей.
Когда загорелся красный свет, мужчина нажал на газ. Он был дисциплинированным водителем, ни разу не получившим даже мелкий штраф. После смерти жены, сознание того, что он своей неосторожностью может лишить кого-то жизни, заставило его внимательно относиться к правилам дорожного движения. Погибла и жена, которая была за рулем, и водитель камаза. Только Лиза выжила — и это было чудом, без которого ему не осталось бы смысла жить на этом свете.
Появление пешехода в неположенное время застало Шацкого врасплох. Он успел затормозить в сантиметре от женщины. Тем не менее, машина задела ее, и она упала на асфальт. Олег, дрожа от ужаса, выскочил из машины и склонился к ней.
К счастью, неосторожная женщина даже не потеряла сознание — удар не был сильным. Тем не менее, она разбила колено, из которого сочилась кровь, и это — только одно очевидное повреждение.
- Что же вы так неосторожно, - упрекнул ее Олег. - Я еле успел затормозить!
Она подняла голову. На Шацкого смотрела Анита Вейлеске! Ее лицо было испуганным, но будто бы... довольным. Матерясь в мыслях, он аккуратно взял ее за плечи и помог встать. Девушка дрожала, и он смягчил свой гнев.
- Ну, раз я все равно виноват, надо оказать вам помощь, Анита, - сделал он вывод. - Нужно продезинфицировать рану и посмотреть, нет ли других повреждений. В двух минутах отсюда — офис моей страховой компании. К девяти приходит штатный медик. Давайте я вас подвезу, там разберемся!
- Больно, - застонала Анита, потирая локоть. - Ой, ужасно больно!
Шацкому пришлось подставить ей плечо и обнять за талию, чтобы помочь дойти до своей машины. Он не видел в этот момент победоносной улыбки Аниты и не знал, что ее машина оставлена совсем рядом на платной стоянке.
В офисе он помог девушке дойти до своего кабинета. Там у него была аптечка. Анита с удовольствием сняла ажурную кофточку, чтобы продемонстрировать разбитые локти, и осталась в одном легком кружевном розовом платье на бретелях. Так куда более заметны ее впечатляющие формы. Она закрыла глаза в блаженстве, пока Шацкий обрабатывал ее раны йодом.
- Теперь садитесь, - он подтолкнул ее к кожаному табурету, стоящему у окна. - Колено тоже нужно помазать...
В момент, когда обожаемый, желанный мужчина стоял на одном колене и колдовал над ее ногой, Анита утопала в мечтах. Мурашки покрыли ее кожу в ответ на его прикосновения. Вот он бросил эту свою Вику и делает ей предложение...
- Да, я согласна, - прошептала она, не в силах сдержать порыв мечты.
- На что — на кофе? - поднял он голову. - Вы угадываете мысли, Анита. Я сейчас подумал, что можно угостить вас кофе.
Шацкий уже забыл про их последнюю встречу. Тогда Анита приехала в его банк в качестве клиентки, а он заезжал туда, чтобы решить важный вопрос. Они столкнулись, и девушка не смогла сдержать своих чувств — стала откровенно флиртовать на глазах у сотрудников, приглашала поужинать. У нее и в мыслях не было, что кто-то из представителей мужского пола может отказаться от нее. Олег попытался спокойно объяснить, что она не по адресу. Это только разозлило Аниту... Она предприняла решительную попытку сблизиться — притянула его к себе, взяв за галстук. После этого мужчина вывел ее на улицу и накричал. В тот же вечер случилась его первая близость с Викой.
Сейчас его заботило только одно — что он никого не убил, а пострадавшей оказана помощь, и она постепенно приходит в себя. Разве мог Шацкий подумать, что Анита знает распорядок его дня, проследила за ним, и этот случай на дороге был спланирован?!
Тем временем, она сидела на табуретке, приняв томную, соблазнительную позу и маленькими глоточками пила кофе из прозрачной чашки. Секретарь еще не пришла, и Олег лично угощал ее ароматным напитком из кофемашины. Это было очень приятно.
- Я просто спешила... не заметила, что загорелся красный свет, - начала объяснять она. - Простите за то, что заставила вас нервничать! Кстати, можно и на «ты».
- Тогда, Анита, запомни: будь внимательнее, когда переходишь дорогу, - она заметила, что эта тема была для него важной. Ах, да: трагедия с женой и дочерью! - Всякие люди ездят. Могут и убить!
Наконец-то он говорил с ней наедине, спокойно и доверительно. Этого она и добивалась. Анита слегка повела плечом — так, что бретелька соскользнула. Хотелось еще соблазнительно закинуть ногу на ногу, чтобы поднялся подол платья... Но, она помнила о том, что у нее болит колено. Хотя, если откровенно, ничего у нее не болело — только немного саднила содранная кожа.
Нужно было соблазнить его! Для этого необходимо, чтобы он приблизился к ней. Шацкий — нормальный мужчина, так что, близость красивого женского тела вполне могла лишить его способности себя контролировать. Анита охнула, закрыла глаза и схватилась за висок.
- Что такое? - Шацкий одним шагом приблизился к ней, приподнял ее голову за подбородок.
- Не знаю, - закрыв глаза, прошептала Анита. - Стрельнуло в голову. Она, кстати, немного кружится. Меня мутит.
- Ох, только этого не хватало, - покачал головой Олег. - Упала ты неплохо, по-видимому. Нужно в больницу... пусть посмотрят, как бы не сотрясение мозга.
Больше медлить было нельзя. Молниеносным движением девушка притянула его к себе, обхватив за шею, и впилась в его губы страстным поцелуем, при этом прижимаясь грудью к его телу. На мгновение Олег замер, потом резко оттолкнул ее от себя.
- Ты думаешь, я идиот? - он уже отошел на приличное расстояние и внимательно смотрел на нее. - Только сейчас до меня дошло. Ты же специально бросилась под колеса моей машины?
Врать она не могла. К сожалению ее тактика дала сбой.
- Ну, а как с тобой еще? - из ее глаз полились слезы — настоящие, от расстройства. - Ты же не даешь мне шансов показать... что я тебя люблю, и что достойна твоего внимания!
Олег не выдержал и захохотал.
- О Господи, - выдохнул он. - Сорок лет живу на свете, но бабы под колеса еще не бросались! Анита, я — женатый человек, и люблю свою жену. Пойми, не тянет меня к тебе! Если бы хотел — давно бы сделал шаг, благо, возможности были. Ты красивая девушка, богатая, интересная по-своему. Ну, не преследуй меня! Найди себе другой объект!
Анита встала, подошла к нему и хотела положить руку ему на грудь, но Олег предусмотрительно сел на свое рабочее место, будто прикрываясь столом, как щитом.
- Она не будет тебя обожать, - прошептала девушка. - Не положит всю себя к твоим ногам... А я готова на это. Дай мне шанс... хотя бы, как любовнице!
Шацкий нахмурился.
- Кажется, ты не поняла, - заметил он. - Между нами ничего не будет, никогда! Мне не нужна жизнь у ног. Я очень люблю свою Вику, и хочу, чтобы она любила меня. Все! Так, я вижу, что серьезных повреждений у тебя нет. Сама уйдешь, или позвать охрану? У меня кто-то один всегда сидит...
Услышав эти его слова, Анита дернулась, как от удара, и подошла к двери.
- Ты пожалеешь, - проговорила она, чувствуя одновременно боль, разочарование и стыд.- Никто не полюбит тебя так, как я!
С этими словами, она покинула офис. А Шацкий, посмотрев на часы, понял, что сотрудники уже на месте, и собрался в юридический отдел. Его остановил звонок телефона.
- Да, Сергеич, - ответил он. - Ну наконец-то! Я не мог дозвониться... Что? Серьезно ранен?... Правильно ты сделал! То есть, вы в медицинском центре. Хорошо, я сейчас закончу дела, позвоню Силаеву, и мы приедем туда!
_________________