Еще не поздно (СЛР)

 » Глава 20

- Он умер мгновенно. Его просто не стало. Паша увел куда-то Тамару, если бы не он. Я бы ее убила! А потом убила бы себя, он совершил ошибку и сейчас расплачивается за нее. Мерзкая гадина твердила, что папа сделал ей плохо. Но я не поверила. Явно привлекает к себе внимание. А знаете, что произошло после?
Андрей сжал кулаки и что есть силы, прошипел:
- Хватит…
Но его голос утонул в воспоминаниях Софии. Женщина, потешаясь над отвращением мужчины напротив, поднялась из-за стола, положила ладони на его плечи, прошептала на ухо:
- После я долго издевалась над бедняжкой. Пережить такое горе…Ей стукнуло семнадцать лет, и знаешь какой подарок преподнесла ей? Продала в притон…
Не выдержав больше, Андрей резко оборачивается, стальной хваткой сковывает руки женщины. Не удержав равновесие, они падают на пол. София застонала от удовольствия. Она под ним. С мужчиной, рожденным для секса.
Она победила.
- Она любит Вас! Когда ей плохо, она зовет маму в надежде на любовь, ласку!
- Тамара не моя дочь. Лучше бы она…
- Хватит. ХВАТИТ! - яростно рычит он, - или я убью Вас!
София улыбается, приподнимается и кончиком языка дотрагивается до его щеки. Андрей с такой силой отталкивает от себя женщину, что та ударилась спиной о ножки стола. Женщина не осознавала, что ее жизни угрожает опасность. Комнату огласил смех, ненормальный смех, страшный смех. София улыбалась, наблюдая за действиями Минаева. Его движения были резкими. Андрей так быстро оказался на женщине, что София подумала о его способности быстро перемещаться. Сверкнула сталь, лучи утреннего солнца осветили лицо Андрея.
О Господи, подумала она.
Теперь ей действительно страшно. Андрей с лицом не выражающий ни злость, ни гнев, ничего. Но глаза…в них разгоралось адское пламя. Ни тени сомнения или страха, лишь яростная решимость оборвать жизнь женщины. Здесь и сейчас.
Навсегда.
Этот человек знает что такое кровь. Ему ничего не стоит лишить жизни человека. Этот взгляд…
Сантиметр за сантиметром стальной клинок приближался к ней. Еще чуть-чуть и он выкалит ей глаз.
Она завопила, но Минаев не реагирует.
- А ну отойди от нее, - услышала она спасительный голос.
Вернулся ее муж!
Андрей словно очнувшись, расширившимися от страха глазами переводит взгляд с Софии на нож. Вдруг на него обрушивается кулак. Не сильный, но достаточный чтобы свалить на пол здорового мужчину.
- Иди ко мне милая, - тараторит Савелий Иванов опускаясь на колени перед распростертой женщиной. Та заходилась смехом, видя ошарашенное лицо Минаева.
- Соня!
Андрей, воспользовавшись моментом, вскакивает и выбегает на улицу. Он слышал за спиной крик Софии, умоляя мужа остаться с ней и оставить сумасшедшего. Добежав до машины, Андрей облокотился о машину, расставив по обе стороны руки. Ощущение холодной стали ничуть не успокоило его. Андрей так сильно бьет кулаком по двери, что стекло рассыпалось на тысячи осколков. Алые струйки стекали по руке, капая на асфальт. Вынув из заднего сидения кувалду, Минаев со всей силы начинает долбить по машине.
 
Ярость, боль, опустошение. Эти чувства заполнили его всего. До основания.
Лучше бы ее не было. Она ошибка.
Удар.
Папа сделал что-то очень плохое.
Полетели запчасти радиаторной решетки.
Я бы ее убила!
Удар. Выдох. От машины практически не осталось целого места.
Знаешь, какой подарок преподнесла ей? Продала в притон…
Отбросив кувалду в сторону, Андрей падает коленями на асфальт и что есть силы, издает истошный вопль.
Прохожие с удивлением смотрели на мужчину, молясь чтобы они не испытали подобной боли. Никогда.
- Тамара…

 

Спасибо огромное за продолжение!!!!
_________________

спасибо за продолжение!!!

 » Глава 21

Дмитрий Колчин приехал в особняк несколько минут назад. Поднимаясь по ступенькам, его пальцы едва прикоснулись к дверному звонку, как дверь отворилась.
- Кто пожаловал, сам Дмитрий. – Мила робко улыбнулась, от чего Диме стало неловко. Ему казалось, девушка вообще не умеет улыбаться. Сегодня на ней не было формы, что еще странно. Нахмурившись, он посмотрел ей за спину, пытаясь разглядеть в тени холла, дома ли Андрей.
- А его нет. Но здесь я, и если ты хочешь…
Он остановил ее взмахов руки.
- Не знаешь, куда он уехал? Мобильный не отвечает, - Дима пожал плечами, - он всегда отвечает.
- Кто знает. В последнее время он ни о ком не может думать, кроме этой Тамары. Она сбежала.
Диму поразил ее тон.
- Типичная баба.
- Грубиянка.
Мила нахмурила изящные брови, спустилась по ступенькам и закрыла за собой дверь. Сейчас дома никого нет, Мила устала быть одна и ничто не могло ее остановить. Ей давно нравился Колчин. Что-то в нем было такое, от чего девушка сходила с ума. Его яркая внешность, сексуальность, сквозившая в каждом движении, поражала ее. Положив длинные пальцы ему на плечи, девушка приблизилась к нему на миллиметр, закрыла глаза, предвкушая поцелуй.
Да.
Сейчас он будет моим.
 
- Тебе что-то в рот попало?
Мила распахнула глаза и увидела перед собой лицо Димы.
- Ага. Попало. Позвать скорую?
Униженная поведением, девушка фыркнула, толкнула Диму и изрыгая проклятиями скрылась в стенах дома. Смеясь Дима покачал головой. До чего же женщины предсказуемы, готовы на все ради соблазнительного личика. Запустив пятерню в волосы, его взгляд прошелся по окрестностям особняка. На тротуаре он увидел знакомую фигуру.
Ему стало нехорошо.
- Что случилось? – спросил он, едва поравнялся с Минаевым. Тот ничего не ответив, решительно направился в гараж. – И где твоя машина?
Нет ответа.
Испугавшись, Дмитрий почти бежал за высокой фигурой. Андрей буквально кипел от злости. Сжимая то разжимая кулаки, Минаев все же обернулся и Дмитрий отшатнулся.
Ох, как он ненавидел этот взгляд.
Полный ненависти и дикой ярости.
В последний раз он видел его после смерти Оксаны, но и в тот день его глаза не пылали как сейчас.
- Андрей?..
- Есть мобильный?
Он лихорадочно шарил карманы:
- Держи.
Андрей быстро затыкал по сенсору. 
- Может, скажешь, что все-таки случилось? – Они вошли в гараж, - и где…
Минаев одарил его таким взглядом, что тот замолчал. Сглотнув, сунув руки в карманы брюк, Дмитрий принялся ждать. Андрей шаря по шкафчикам скорее всего в поисках ключей, что-то ответил в трубку.
- Нет. Мне нужно оформить заявку.
Молчание. Затем:
- Мне п**** что у вас нет людей! Либо выполняйте, либо я сделаю все сам, и тогда вам не понравится финал. Да.
Дмитрий прислушался к разговору.
- Что? Нет. Заявка на групповое изнасилование.
Изнасилование?
Колчин подошел к другу.
- Леди, вы что совсем оглохли? Я сказал – изнасилование! А теперь выслушайте меня, повторять дважды не стану. Юрий Сабо умер восемнадцать лет назад подверг родную дочь изнасилованию. – Родной отец?! – Мать девочки отдала родную дочь в притон сексуальных услуг.
Андрей, пнув стол, во весь голос зарычал:
- Я же сказал! Блядь, не вынуждайте меня…да шлите свои санкции или что там у вас! Вы должны арестовать ее. Да. Я говорил с ней, разговор записан. Адрес: город Армавир, улица  Михайлова дом 12. И лучше вам появиться там, иначе…
Не дослушав разговор, Минаев швыряет мобильный телефон на пол с такой силой, что панель раскололась на части. Его всего колотило от злости. Зачем он позвонил в полицию? Лучше самому разобраться со всеми проблемами и тому, что угрожает Тамаре.
Он вздохнул, пытаясь успокоиться. Злость не поможет, она лишь источник проблем и глупостей, но, черт возьми, как он хочет…
- Должна быть веская причина ломать мой мобильник! Ты в курсе, что это последняя модель?
Андрей опершись обеими руками о стол, опустил голову.
Думай!
- Выходит – нет. – Снова молчание. Нахмурившись, Дима подошел к другу, скопировав его позу. – Значит ее отец оказался…
- Да.
Дмитрий кивнул скорее для себя.
- Ты был у ее матери. Та женщина из магазина, которая ее…
- Да.
- А машина…
Андрей еле слышно ответил:
- В ремонте. Черт! – внезапно выругался он, оттолкнувшись от стола. – Почему она не попросила помощи!
Вернувшись к шкафчикам, Андрея лихорадочно искал ключи от старого мотоцикла. Времени на покупку новой машины нет, потому придется сесть за мотоцикл. Он не помнил, когда в последний раз садился за железного коня, но выбора не было. Найдя наконец-то ключи, он подошел к западной стене, сдернул покрывало.
- Что ты собираешься делать? – спросил Колчин, наблюдая за действиями друга, но не подошел. В таком состоянии Андрей не контролировал себя и могло случиться что угодно.
Он не удивился когда услышал:
- То что должен.
- Именно это мне и не нравится.
Зеленые глаза смотрели на него.
- А разве должно?
- Нет и все же… - Минаев вывел железного коня на улицу, - она может быть где угодно.
- Ты и об этом знаешь?
- Твоя служанка рада этому.
Минаев поставил подножку, обернулся, оглядел Колчина и неожиданно улыбнулся.
- Одолжи-ка свою куртку.
Колчин открыл рот.
- Но…
Послушно выполнив приказ, Дмитрий остался стоять на улице в одной майке. Холодный ветер проникал в каждые клетки, тело пробила дрожь. Стянув волосы в хвост, Андрей надев шлем на голову, накинул куртку.
 
- И где ты будешь ее искать?
Минаев обернулся, долго смотрел на мужчину, тихо произнес:
- Присмотри за Леной.
Последние слова Андрея утонули в звуке мотора двигателя. Грустно вздыхая и наблюдая, как фигура Минаева скрывается за поворотом, пожелал другу лишь одного – удачи.
 
***
 
Песня медленно переходила от веселой и задорной, к грустной и медленной. Не знаю почему, но от ее слов мне хотелось плакать. И дело не в стихах. Голос, в котором звучала невыносимая тоска и боль, отдавалась эхом в стенах комнаты. От него хотелось плакать, обнять и пообещать, что все будет в порядке. Я желала помочь голосу преодолеть боль, но тут же осознала: я уже помогла ему. Прозвучали последние ноты и музыка завершила свой танец. Свесив ноги, я взъерошила волосы, за окном вечерело. В доме стояла неестественная тишина. Не удивлюсь если Паша уехал по делам рано утром и еще не вернулся. Раньше он любил зависать на работе, отдавая всего себя развитию компании.
Подойдя к зеркалу, я посмотрела на свое отражение. Кожа бледная, большие мешки под глазами свидетельствовали о бессонных ночах.  Не могла заснуть долгое время и дело не в кошмаре, не покидающий меня пару дней. А в страхе. Что если они найдут меня? Что если…
Сколько если.
Жизнь никогда не кажется легкой. Вечная борьба, преодоление препятствий. Иногда задумываешься: для чего?
- И правда, - сказала я отражению. Волосы давно отрасли ниже плеч. Мой взгляд упал на ножницы и снова на волосы. Пару движений и они короткие. Я прикоснулась к рукоятке ножниц.
- Была не была!
Ликующе воскликнула я и одним движением состригла волосы.
- Что за шум, а драки нет? Томочка, что ты делаешь? – сзади меня послышался шорох, и в отражении увидела озадаченное лицо Эфраима. Он долго смотрел на мою новую прическу и перевел взгляд на пол. Мне не понравилось, как его глаза сверкнули гневом. Какое он имеет право?
- Твои волосы!
Я гордо подняла подбородок.
- Правда, здорово, а?
- Твои ВОЛОСЫ!
- Не нужно повторять, я не глухая.
Эфраим подобрал с пола остатки волос, потряс их перед моим лицом:
- Что ты с ними сделала! Они шикарные, красивые…белое драгоценное золото.
- Зато получилось очень красиво! – для убедительности повертелась вокруг зеркала, как модель при позировании. Прическа действительно нравилась. Они были чуть выше плеч, обрамляя мое лицо и делая его очень выразительным.
- Класс!
Я быстро направилась в сторону не распакованной сумки. Времени прошло достаточно, попытки разобраться в себе привели к новым вопросам и я обязана поговорить с человеком, спасший мне жизнь. Эфраим наблюдая, как я распоясываю халат, тактично удалился, бубня что-то под нос прикрыв за собой дверь.
Надев белоснежную блузку в горошек в сочетании с бежевыми брюками и песочным пуловером, я надела ободок.
- Я ухожу, - почему посчитала себя обязанной оповестить Эфраима о своем уходе. Он стоял на кухне, беспомощно смотря на тяжелую сковородку. Бедный парень, похоже, он никогда не притрагивался к кухонной утвари.
- Уходишь?
Я пожала плечами.
- Остались незаконченные дела.
- Вот как… - протянул он с сожалением, но тут же бодро объявил, - тогда я пойду с тобой.
- Нет. Нет. Нет! – подняла я над лицом ладони, - я пойду одна.
- Ну почему?
Его глаза стали влажными и на секунду я подумала, что он заплачет. Мне стало неуютно.
- Прости. - Быстро захлопнув входную дверь, я нажала на кнопку лифта.
Добраться до улицы Ленина оказалось не так сложно. Старое обветшавшее здание, нуждающееся в капитальном ремонте, величественно стоял, разделяя две улицы. С момента моего пребывания здесь, внешне ничего не изменилось. Лишь машин стало больше, и я была по ту сторону дверей. Сжав пальцы в кулаки, глубоко вздохнув я, открыла дверь.
Едва переступив порог, во мне что-то щелкнуло. Возможно былой страх этих стен, этого места дал о себе знать? Вахтерша встретила меня с задорной улыбкой. Я съежилась под ее пристальным взглядом серых глаз, таких же невыразительных, как она сама. В самом холле было многолюдно. Я старалась не встречаться с глазами людей, забыв кто они, самих себя. Мужчины, женщины, дети. Все они были в своем мире, выдуманном мире. Им безразлично кто перед ними, вообще все. Когда-то я боялась подобной участи. Видеть пустоту глаз, поражение было для меня подобно смерти. Жуткое место.
Медсестры успокаивали больных, заметившие нового человека. Сжав сумку, прикусила губу и поднялась по лестнице на нужный этаж.
Приемная главного врача Психоневрологической больницы города Армавира Сергей Германович Астахов был замечательным врачом, так и мужчиной. Он во многом мне помог. А самое главное преодолеть себя, свой страх. Я не знала отцовской любви, более того что значит быть семьей, но этот человек показал мне все. Моя рука поднялась, я нерешительно постучала, борясь с сомнениями. Дверь приоткрылась и я услышала краткое:
- Входите.
Мужчина преклонного возраста, но все еще блиставший красотой, склонился над документами. Он что-то писал на бумаге, не глядя на меня, он указал на кресло перед собой. Я замялась.
- Присаживайтесь, не стесняйтесь, - сказал мягкий низкий голос. Странное сочетание, но его голос звучал успокаивающе.  Мужчина словно очнувшись отложил ручку и уставился на меня.
- Тамара? – с сомнением в голосе спросил он, я попыталась улыбнуться. – Глазам своим не верю, Тамара!
Он встал из-за стола и беспомощно смотрел на меня, наверное решая обнять меня или нет.
- Почему ты пришла? Только не говори, что тебя снова…
- Ох, нет конечно!
Сергей Германович присел на стол, не отрывая от меня серо-голубых глаз.
- Я пришла к вам за советом.
- Ко мне?
Я слышала в голосе его удивление.
- Девочка, ты же знаешь, я всегда готов помочь тебе и очень рад, что пришла именно ко мне. Но что тебя могло побеспокоить?
Я сжала губы, опустила глаза.
- Дело в моем прошлом.
Он втянул в себя воздух.
- Ты вылечилась, сто процентов гарантии не даю, но после всех лечений, твое состояние…
- На самом деле я пришла не поэтому.
- Слушаю, - переключился на деловой тон Астахов. Поборов неуверенность, я выпалила.
- Я полюбила мужчину.
Тишина.
- И?..
- Раньше я боялась прикосновений мужчин и женщин. Вы сказали, что когда-нибудь появиться тот, чьи прикосновения не будут пугать.
- На самом деле я дал совет из практики. С точки зрения медицины это очень сложно. Понимаешь, ты испытала шок. Посттравматический синдром очень серьезная вещь, бывают случаи, когда помощь врачей бессильна. А с детской травмированной психикой мало кто приходит в себя. Опустим медицинские термины. Сейчас ты не мой пациент и я рад этому.
- Но вы говорили, что мне нельзя помочь. Слишком поздно.
Он кивнул.
- Я боялся за тебя. Сколько тебе было лет, когда поступила к нам? Восемнадцать? Я не буду затрагивать события минувших лет, но вот что скажу Тамара: каждый имеет право на счастье.
- Право? А какое оно есть у меня? Я потеряла мать, которой никогда и не было вовсе. Попала в притон для…для… - я не могла выговорить это слово. - Все что мне оставалось, это найти силы, чтобы жить дальше. К чему же это привело?
- К чему?
Я замолчала в поиске подходящего слова. Но его не было.
- Не знаю. Я запуталась.
- Знаю. – Сергей положил руку мне на плечо. Я посмотрела в его глаза и тут до меня дошло, - вижу ты поняла ответ. Ты поступила к нам беспомощной девочкой, но когда посмотрел в твои глаза понял: у тебя доброе сердце и ты рождена для большего.
Я растерялась.
- Ты пришла ко мне за помощью, но на самом деле твое место не здесь. Твое место в сердце, того кого любишь.
- Он не захочет быть с такой как я.
- Ты противоречишь самой себе, - я, хотела возразить, но Сергей сказал, - откуда тебе знать хочет он быть с тобой или нет? Это неважно, главное чтобы он был на твоей стороне. Предоставь ему право выбора.
Сергей встал, и я поняла – разговор окончен. Я понимала, насколько заняла его время. У него много других забот и после нашей короткой беседы я кое-что поняла. Он прав. Прав во всем. Невероятное облегчение накрыло мое тело.
- Спасибо Вам!
 
- Итак, ты вернешься к нему?
Вздрогнув от голоса за спиной, я обернулась и удивленно уставилась на Павла. Его непринужденная поза и ядовитая ухмылка не сходившая с лица, даже когда я замахнулась сумкой, разозлили меня еще сильнее.
- Ты следишь за мной? – спросила я, кипя от гнева.
Он усмехнулся.
- Я? Ни за что! Даже не думал.
- Так я тебе и поверила. Оставь меня и уходи, я не нуждаюсь в няньках
Выйдя из здания больницы, я повернула в сторону остановки, ощущая за спиной взгляд Павла. Он не ушел даже когда я обошла остановку. Не выдержав слежки, резко остановилась и обернулась.
- Что? – невинно спросил Паша, пожав плечами.
- Мне кажется, у тебя были дела.
- Тебе стоит перестать быть такой подозрительной.
Я закатила глаза.
- Сам виноват.
- Это называется опекой и ничем больше, - он подошел ко мне, но я неосознанно отошла на пару шагов, - прости.
Я слышала по голосу, как ему больно видеть, что я боюсь его. В его глазах что-то шевельнулось, на лицо нависла тень и от этого мне стало больно. Он столько раз помогал мне. По-своему, но помогал и я боялась его. Я ничего не могла с собой поделать и он это знал. Мы долго стояли и смотрели друг на друга, синий галстук ослаб на его шее, потом и вовсе Паша стянул его и бросил в мусорное ведро.  Женщина стоявшая рядом с ним ахнула такой расточительности, я же стояла и наблюдала.  Одинцов сократил между нами расстояние в пару шагов, наклонил голову и на ухо сказал:
- Они ищут тебя.
Я застыла на месте.
Ищут?
Мгновение и я озиралась по сторонам в надежде найти их и сделать…что? Сбежать? Паша сжал губы, внезапно напротив нас остановилась машина. Открыв дверь, Павел ждал когда я сяду в салон.
Я колебалась.
- Тамара…
- Они найдут меня. Правда?..
Мужчина не колеблясь, резко протянул меня к себе и обнял. Я не знала, как реагировать, Паша касался меня нежно, словно я сделана из хрусталя. Пытаясь унять дрожь, я услышала над собой голос.
- Я не позволю им найти тебя.
Столько уверенности в голосе. Я попыталась отстраниться, но он еще сильнее сжал меня.
- Не бойся…
Он хотел что-то сказать, но его остановил телефонный звонок. Нажав на кнопку гарнитуры, Павел без приветствия выпалил:
- Да.
Я едва слышала голос говорившего.
- Сегодня поступил анонимный звонок. Софию арестовали.
Софию? Я подняла голову.
- Что?! – Рыкнул Павел, отстраняясь от меня, буквально запихивая в салон автомобиля. Кое-как устроившись на пассажирском сидении, и едва за Пашей захлопнулась дверь, машина резко тронулась.
Гарнитура висела на левом ухе, так что я отчетливо слышала разговор:
- Она во всем призналась. Не поверишь, есть даже запись ее признания!
О Боже...
- Отлично! Я давно хотел это сделать, но не было доказательств. Спасибо за новость.
И он отключился.
- Это все меняет.
- Не уверена.
- Ты должна радоваться, некто дал показания против твоей матери. Разве не повод для счастья?
Я невесело улыбнулась.
- Все равно это не вернет детство.
Больше половину пути мы молчали. Я откинулась на спинку сидения и смотрела на проносящиеся мимо нас окрестности. Паша тоже молчал, отдавая кое-какие указы водителю.  Нежно касаясь пальцами ладони, я вдруг представила, что Андрей рядом. Со мной.
Вскоре машина остановилась напротив здания.
- Тебе необходимо отдохнуть. Поспи, хорошо?
 
Я ничего не ответила.
- Тамара! - Паша окликнул меня, когда я собиралась захлопнуть дверцу. Я стояла к нему  спиной, наверное это придало ему смелости произнести следующие слова: - я рад что ты у меня есть.
Так же молча захлопнув дверь, я услышала за спиной скрип шин и лишь тогда вошла в подъезд. Темнота на этаже напугала меня. Воспоминания вдруг нахлынули на меня беспорядочным потоком.
Нет.
Должно быть это просто совпадение.
Но нет. Дверь в квартиру действительно была приоткрыта. В душу мелкими волнами подкатывал страх, обещая перейти к истерике. Неожиданно меня схватили сзади, грубо сжав мой рот ладонью. Не раздумывая, я со всей силы ударила захватчика каблуком по ноге. Тот протяжно взвыл, рыча проклятия. Я рванулась как ошпаренная, от рук уже приходившего в себя грабителя.
Все с точности до мелких деталей повторялось как тогда.
Нет.
Не все.
На этот раз они лучше подготовлены.
В кухне я схватила сковородку, встала напротив выхода в ожидании грабителя. Руки вспотели, грудь сильно вздымалась, лицо покрылось потом.
Прислушиваясь к шагам, я поняла – грабитель в гостиной. Еще чуть-чуть и он придет сюда!
Вдруг я почувствовала холодный металл на шее.
- Привет, Тамарочка.

Настя, спасибо за продолжение! . 20-я глава - очень сильно, надрывно. Очень хочется посочувствовать Тамаре и Андрею. София - недомать. . Это же надо... сдать своего ребёнка в бордель . И что самое странное и ужасное: ведь Софии самой крупно не повезло по - жизни, и зачем в таком случае, она так жестоко поступила с дочерью?! Разве этого ей желала?! Не понимаю я её.



Тамару, кстати, тоже: прекрасно понимает, что не нужна мамаше, а тоскует по ней. Конечно, сейчас многие скажут: "мать - есть мать", но не всё в жизни нужно прощать. Мало того, что "мама" её ненавидела и мучила, так ещё и сдала в руки всяких похотливых козлов, извиняюсь за выражение, которым нет дела до чужой души.

Павел однозначно замешан в трагедии, произошедшей с Тамарой и её папашей - извращенцем .
_________________

Спасибо Настя за теплый отзыв София страшная женщина, жизнь ее ничему не учит и думала, что избавившись от "такой" дочурки все наладиться:(( Тамара та еще штучка. Я хотела сделать ее слишком...раскаянной что ли. Она никак не может потеплеть к Андрею, отталкивает по любому поводу. Сейчас это и выложу. Думаю сегодня выложу все главы)А на счет Паши...все увидишь)

 » Глава 22

Все произошло словно в замедленной съемке.
Напротив меня возникла высокая фигура и каким-то образом освободила меня и толкнула к выходу. Я потянулась к выключателю, и комнату озарил свет.
Андрей Минаев стоял – не знаю откуда он появился – ко мне спиной, загораживая. Его расслабленная поза могла обмануть кого угодно, но не меня. От него исходила злость. Невольно я отступила назад и стала ждать неизвестности.
Я подняла глаза и впервые разглядела вора. Его лицо я не могла запомнить, а вот голос…
- Тамарочка, обзавелась верным песиком? – насмехался мужчина. – Помнится с твоими талантами, можешь любого приручить.
Этот тот мужчина, проникший в мою квартиру восемь лет назад!
- У тебя есть ровно десять секунд, чтобы убраться отсюда.
Вот теперь я действительно напугана. Интонация, с которой Андрей произнес слова, напугала не только меня. Мужчина тоже почувствовал силу слов и отступил назад, но внезапно осмелел.
- И что ты мне сделаешь?
Андрей едва заметно наклонил голову в бок, как бы обдумывая слова.
- Сломаю ноги, для начала.
Мужчина засмеялся.
- Смешно?
- Ты блефуешь, - сплюнув, он покосился на меня, - и твоя шлюшка задолжала мне и Черепу.
Череп…
- Это вы! Вы те грабители!
- Долго же ты думаешь.
Андрей пожал плечами.
- Есть такое. Убирайся.
Мужчина отсмеявшись, покосился на меня и отправил воздушный поцелуй. Этого хватило, чтобы у Андрея снесло крышу и начался ад.
 
Андрей схватил его и ударил о корпус.
Мужчина, не ожидавший нападения со стороны Минаева, ошеломленно взирал летящий  в него кулак. Я закричала что есть силы, когда Андрей достал из заднего кармана джинсов – нож и полоснул им по лицу противника. Зарычав, грабитель попытался ударить Андрея, но тот ловко уходил ото всех ударов, словно ежедневно занимался боксом. Опрокинув мужчину своим весом, Андрей, не переставая бил кулаками его по лицу.
Мужчина прекратил сопротивляться, и Андрей презрительно бросил обмякшее окровавленное тело на пол.
Я стояла и не мигая смотрела как он с особой жестокостью пинает тело, стирает кровь с ножа о джинсы и вытирает ладонью кровь под губой.
- Андрей… - Его спутанные волосы падали на глаза, так что я не могла посмотреть в них. Я просто стояла и не шевелилась.
- Это твоя проблема? – услышала его голос. – Я устал от твоих тайн и мать твою, если позволю тебе что-то скрывать от меня!
Он потянулся к телефону, висевшему на стене и начал набирать кнопки.
- Что ты делаешь?
Андрей сверкнул глазами и не потрудился ответить.
- Приветик Паша. Думаю, ты понял кто это. Да. В твоей квартире подарок.
Не дослушав, он кладет трубку и поднимает на меня глаза.
- Итак, Сабо, ничего не хочешь мне сказать?
- А?
- Про тайны, про этого идиота. Вообще про все.
Он ненормальный?
- Собираешься допрашивать меня рядом с телом?
- Этот гад без сознания. И только.
Я не поверила.
- Хочешь проверить? – Андрей опустился на колени, - я только…
- Хватит! Как ты вообще узнал, что я здесь? – страх проходил, заменяя его злостью.
Зеленые глаза недобро сверкнули.
- Я проехал несколько чертовых километров, встречался с твоей…сволочью. Спас тебя от хрен пойми чего, и ты обвиняешь меня в слежке?
- Ты не должен был!
- Не должен что?
Я захлопнула наживку.
- Ну же, Сабо. Скажи это вслух. Скажи, как ненавидишь меня.
Он сделал шаг ближе.
- …скажи как схожу с ума по тебе, настолько что это просто невыносимо.
Еще шаг.
- … одно слово и я навсегда оставлю тебя. – Его пальцы нежно касаются моей щеки, - скажи и я уйду. Навсегда.
Рубашка задралась на правом запястье, так что я смогла разглядеть татуировку: «The rose speaks of love silently, in languge only fo the heart»[1]. Я удивленно посмотрела на Андрея и неосознанно провела пальцем по черному контуру, по покраснениям не зашивших ран.
- Красиво, - еле слышно произнесла я и во мне что-то щелкнуло.
Андрей смотрел на меня своими зелеными глазами, завораживая. Мои пальцы потянулись к его щеке. Пальцы осторожно проводят дорожку по линии полных губ.
Боже. Вот чего мне не хватало! Касаться его, обнимать его. Минаев понял по моему взгляду, о чем я подумала, резко выдохнул и прижал к своей груди. Его руки шарили по спине и шее, словно он пытался таким образом понять, что перед ним не мираж.
- Твое сердце бьется как сумасшедшее.
- Тамара…
- Я скучала…
- Голубые глазки! Я пришел…Труп! Труп на пороге! О Господи Иисусе!
Я отошла от Андрея, повернула голову и посмотрела на Эфраима. Тот с омерзением уставился на мужчину. Андрей обошел меня, опустился на колени перед мужчиной, потянулся к галстуку Эфраима и легко стянул его с шеи.
- Эй! Это от Гуччи!
- Павел скоро объявится, - игнорируя Эфраима, обратился ко мне Андрей. – Нам следует поторопиться.
- Полегче! – воскликнул Эфраим, наблюдая за действиями Минаева. Я подошла к нему, положила руку на плечо и потянула за куртку так, чтобы он поднялся.
- Ну что еще.
- Я никуда не поеду.
Минаев усмехнулся, словно я сказала глупость.
- Еще как поедешь, собирайся.
- Но…
Не желая развивать тему, Андрей вновь опустился к мужчине, шаря в его карманах.
- Где-то у него должны быть документы. Нельзя шляться по Армавиру не имея документов. Ага. Вот! – я посмотрела ему за плечо. – Соболь Николай Евгеньевич. Почему у преступников имена …
- …красивые?
- Идиотские, - Андрей осмотрел Эфраима с ног до головы, и только сейчас вспомнив о его присутствии, нахмурился.- А ты кто вообще такой, мелкий.
Эфраим гордо поднял подбородок.
- Я не мелкий. Мой рост среднестатистический у мужчин!
Зеленые глаза уставились на меня.
- Где ты его подобрала? – его слова напоминали Павла.
Я закатила глаза.
- Он похож на гнома. Противного и вонючего гнома.
- Как тебе удалось найти меня? – спросила я, пытаясь сменить тему. Минаев поднимается с пола, снимает кожаную куртку, совсем не подходящая его стилю, и накрывает мои плечи.
- Замерзла?
- А? – я тряхнула головой, - все нормально. Запоздалая реакция.
Я  не заметила, как все тело сотрясает мелкая дрожь. Андрей очень внимателен и мне приятно от его заботы.
- Ведьма дала адрес Одинцова. Кстати, не думал что он твой родной дядя. И между прочим – прятаться ты не умеешь.
- Я…
Он приложил палец к моим губам.
- Сабо всегда остается Сабо.
Его губы нежно коснулись моего лба.
- Давай, бегом, бегом! Собирай вещи.
Кожа покалывала в том месте, к которому прикоснулись его губы.
- Я никуда не поеду, - повторила я  более твердым голосом. На самом деле я с трудом могла совладать с собой. Близость его тела давила на меня, я хотела прикоснуться к нему.
Поцеловать его.
Минаев сделал шаг вперед, нахмурился видя как я отступила. В его глазах читалось недоверие и разочарование.
Я обидела его.
- Пойми, я не могу. Если я уеду сейчас, буду жалеть об этом всю жизнь!
- Я чего-то не понял? Вы о чем?
Мы оба проигнорировали Эфраима.
- Разве я не говорил, что мы справимся со всем вместе? Не хочу слушать этот вздор, просто собирайся!
- Нет!
Он потянулся к моей руке, но я отшатнулась.
В его глазах столько боли!
Я закуталась плотнее в ткань куртки, словно она спасет от него. Тишина длилась так долго, что я подумала в квартире никого не осталось. Андрей стоял на том же месте, опустив голову. Волосы водопадом струились по сильным плечам. Мне стало очень больно, но я не могла вернуть слова. Он приехал за мной в надежде вернуть в законное место, вернуть домой.
Вернуться к нему.
- Андрей!..
Андрей с такой силой хлопает дверью, что та слетела с петель. Я бежала за ним, что-то кричала. Он закидывает спортивную сумку на плечо, садиться на блестящий черный мотоцикл и с диким ревом покидает подъездную аллею.
- АНДРЕЙ!!!
Но уже поздно.
Я пнула камень.
Он ушел.
[1] Роза говорит о любви без звука, языком известным только сердцу. Перевод с англ.
 

 » Глава 23

Когда ты говоришь он приезжал?
- Несколько часов назад. Как раз перед тем, как меня…чуть…
Павел лениво потянулся в кресле, поднял голову и похлопал рукой по креслу рядом с собой.
Я скептетически оглядела подлокотник кресла и скривила рожицу. Сидеть рядом с Павлом не самая приятная перспектива.
- Венский кофе не желаешь?
Мое лицо сморщилось, пальцы сжали кружку с чаем и красным вином, как спасительную вещь. Ни за что не променяю ароматный чай на чайную ложку кофе. Паша засмеялся над моими попытками сохранить якобы здоровый образ жизни. По его словам, чай фактически ничем не отличался от кофе. В нем тоже содержится кофеин, но он не знает, какой именно чай я предпочитаю.
- Как хочешь. Не объяснишь, почему ты собрала все чемоданы?
- Сумка. У меня всего лишь одна сумка, и ты не будешь так сильно скучать, когда я уеду.
- Ты уезжаешь?
Я пожала плечами.
- Я обидела очень дорого для меня человека.
Паша поставил кружку на кофейный столик, сложил руки на груди.
- Минаева? – он чертыхнулся, - зря я с ним не увиделся. У него привычка действовать сгоряча и принимать желаемое за действительное.
- На самом деле, - я замялась, - я отказала ему.
- ЧТО?!
Я ссутулилась.
- Что ты сделала? – его интонация походила на интонацию суда присяжных, выносящие приговор.
- Он предложил вернуться с ним домой, к нему. Я отказала, - Одинцов никак не отреагировал, - не молчи.
- Ты хочешь, чтобы я что-то сказал?
- Паша…
- Ну ты и тупица.
Тупица?
- Он сделал тебе предложение, а ты…
- Сейчас важнее не это, а как решить самую главную проблему! – я сама не поверила своим словам. Не поверил и Паша. Он откинулся на спинку кресла, довольно улыбаясь. Мне не понравилась перемена его настроения.
- Я говорил тебе, что он из себя представляет. Мой совет, не как родственника, а как друга. Узнай про пожар в его доме. Возможно после этого ты все же пересмотришь к нему отношение.
Я лихорадочно соображала, о чем он говорит.
- Ты…
- Узнай обо всем. В библиотеках сохранились записи трехлетних выпусков газет, там все написано. Умру со смеху, когда он поймет, что ты знаешь. А пока…
Вынимая что-то из кармана халата, Павел протягивает его мне.
- Что это? – удивленно спрашиваю я, разглядывая билет на самолет.
- Возвращайся к нему.
- Но…
Он останавливает меня взмахов руки.
- Убирайся, пока я не передумал.
 
 
 
Несколько часов спустя
Квартира Одинцова
 
 
Павел расхаживал по квартире взад-вперед. Его не покидало беспокойное чувство. Когда он услышал в трубке знакомый с хрипотцой голос, то ему стало страшно. Никогда его не охватывало дикое чувство. Услышать о мужчине напавший на Тамару куда ужаснее. Сейчас преступник находится на попечении полиции и ему уже все равно, что станет с этим негодяем.
Но что-то не давало ему покоя. Во – первых, ему мешал вездесущий Эфраим, буквально падая в обморок от одного его вида. Павлу претила такая реакция. На его взгляд, парень был слаб и вел себя как девчонка. Во-вторых: он думал, что Тамара не вернется в Краснодар. Он не хотел этого, если бы у девчонки возникла бы такая возможность, он бы всеми силами остановил ее. Заковал бы в цепи и никуда не отпускал. Сейчас там не безопасно. По его расчетам, банде, которой она должна крупную сумму за свой собственный выкуп искала ее. Но слушая рассказ о ее любви к Минаеву, он сдался. Как же ему хотелось видеть ее любовь к себе. Знать, что она любит не Минаева, а его. Павла.
Черт!
- Эй, парень! – позвал Павел, открыв дверь в ванную. На него уставились глазки, а сам Паша не мог оторвать взгляда. Вот это вид…сзади. Парнишка закричал, запульнул чем-то в Пашу и зашелся проклятиями. Смеясь во весь голос, Паша прикрыл за собой дверь.
- Потереть спинку?
- Пошел отсюда, чертов извращенец!
В голосе парня не было уверенности, и Паше стало интересно, что если…
- Не подходи ко мне. Не смей. Ты чертов педик! НЕТ! ААА…
 
 
 
***
 
 
Я стояла и смотрела на залитую лунным светом тропинку, ведущая к особняку Минаевых. Прошло уже несколько дней, как я покинула особняк и пыталась справиться с чувствами охватившие меня. Я не находила себе места думая о разговоре с Андреем. Найдя письмо в книге Оксаны Гирич, я поклялась, что не стану читать его. Но я лгала. Я прочитала и поняла, какая глубокая связь связывала их. В письме она просила читателя помочь Андрею, человеку которого она любила всем сердцем, пережить боль от ее утраты. Она словно знала, что настанет день, когда в его жизни появится кто-то еще и кто бы это ни был, поможет Андрею пережить боль от ее утраты.
В доме было темно. Лишь из одного окна горел свет. Высокая темная фигура появилась у окна на втором этаже, и я невольно отошла от калитки. Сердце гулко стучало в груди. Набравшись смелости, я молилась чтобы дверь в дом была открыта. Слабый свет от ночника освещал холл, я поднялась по лестнице, слушая скрип ступенек, подошла к нужной двери, вошла в свою спальню. Послышался шум, в тени комнаты я заметила в дверях высокую фигуру.
Андрей стоял напротив меня, держась обеими руками за дверные косяки. Высокая широкоплечая фигура загородила дверной проем, отделяя меня от пути к отступлению. Тяжело дыша, словно после долгой пробежки, Андрей поднял свои глаза. То, что я увидела в его взгляде, заставило отступить к окну.
- Что ты…
Договорить я не успела. Андрей с такой силой сжал меня в своих объятиях, что я чуть не задохнулась. Я обняла его в ответ и прикоснулась к его губам. Он застонал и ответил на поцелуй. Щетина слегка царапала мою кожу, в нос ударил запах моря и сигарет. Тело затрепетало, от его прикосновений.
Оторвавшись от моих губ, Андрей упал на колени, обнимая меня за талию.
- Прости меня…прости, прости. Прости Тамара, - хрипло прошептал он, - мне не важно, что скрывает твое прошлое. Я всегда буду на твоей стороне. На твоей и только твоей.
Главное чтобы он был на твоей стороне.
Я улыбнулась.
- Андрей…
Тишина.
- Я… - слова довались мне с трудом, - мне нужен только ты.
И снова тишина. Она придала мне сил.
- Я боялась, что узнав обо мне правду, отвернешься и не могла допустить твоей ненависти. Я не выдержу ее…и мое прошлое, оно... Не желаю, чтобы ты знал о нем.
Упав на колени, я прикоснулась пальцами к его губам.
- Я люблю тебя, - сказал он, целуя мои пальцы. – Полюбил с того дня, когда впервые увидел. Я сопротивлялся…
Я улыбнулась.
- Я знаю.
Он улыбнулся в ответ, поднялся на ноги и подхватил меня на руки.
- Что ты делаешь? – спросила я, когда мы прошли к входной двери, - Андрей?
- Твое место не здесь.
Этого оказалось достаточно, чтобы я блаженно закрыла глаза и прижалась к его груди щекой.
Я удивилась, когда он поднялся по ступенькам в свою комнату и не запыхался. Мне вдруг стало интересно, чем он занимается в те дни, когда его нет дома. Но все эти вопросы я задам потом.
Андрей опустил меня на кровать и начал осторожно раздевать. Я смутилась от его настойчивости. По его лицу было видно, чтобы не происходило в мире, он хотел быть со мной. Доказать любовь ко мне. От этого в моей душе стало тепло. Я потянулась к ремню брюк, но он отвел мои руки за голову.
- Нет… - и вновь завладел моими губами.
- Я хочу тебя, - проговорила я, обиженно.
Уголки его губ приподнялись, когда он целовал мою шею придерживая одной рукой мои запястья, другой он стянул брюки, дотронулся до трусиков и я затрепетала.
- Люблю тебя.
Его шепот доносился издалека, я сгорала от желания доставить ему удовольствие. Я прерывисто вздохнула, когда его пальцы прикоснулись к самому сокровенному месту. Туда, куда не прикасался ни один мужчина. Любимый сердцу.
Я задрожала.
- Если захочешь остановиться, - говорит он, серьезно глядя мне в глаза, - скажи и я остановлюсь. Даю слово.
Я лишь улыбнулась его словам и припала к его губам. Осторожно, не отрываясь от моих губ, он снимает с меня блузку, и я осталась полностью обнаженной перед ним.
- Ты прекрасна, - выдохнул он восхищенно. Я покраснела еще сильнее, но не прикрылась. Мне нравился его полный страсти взгляд. Наблюдая за его резкими движениями, когда он снял через голову футболку, я ахнула. Раньше я могла наблюдать за Андреем издалека, любуясь его совершенным телом и татуировками. Теперь же…
- Можно?
- Все что захочешь…
Набравшись смелости, я прикоснулась губами татуировки на груди с надписью. Я любила ее значение. Мужчина под моими ласками вздрогнул, сжал губы, но не шевелился, боясь напугать меня. Более смело опускаясь ниже, я провела рукой по рельефным мышцам пресса, восхищаясь их упругостью и твердостью. Его грудь была гладкая, без единого волоска. Лишь ниже пупка темные волоски уходили куда-то под ремень, и я облизнула губы.
И тут Андрей сдался.
- Моя…
Его губы неистово целовали мои, а пальцы шарили по моему телу, вызывая небывалое томление.
Я горела.
Я в огне.
И я хочу погасить огонь, с ним. Быть в нем. С моих губ срывается стон, я выгибаюсь под его настойчивыми ласками, молясь чтобы Андрей освободил меня. Какая-то часть сознания в панике мечтает убежать из этой комнаты, от этого мужчины. Но едва страх овладевает мною, я желаю Андрея сильнее. Пусть он поглотит меня.
Я почувствовала на шее теплое прикосновение его губ, от чего по всему телу прошла легкая дрожь.
- Ты сладко пахнешь, - сказал Андрей таким ласковым голосом, какого я не слышала никогда. – Боже, как я желаю быть в тебе…
Его глаза потемнели от страсти. Меня переполняли разные эмоции. Мне страстно захотелось доставить ему удовольствие, подарить те же ощущения. Тот же огонь. Пальцы нерешительно потянулись к резинке боксеров. Андрей задрожал, когда я слегка дотронулась до его кожи, стягивая предмет одежды, освобождая его член. По мере моего разглядывания, он увеличивался на глазах. Какой он огромный! Я ни за что не смогу его принять…
Андрей нежно засмеялся, легким касанием проводя дорожку от моей шеи до пупка. В его движениях было столько нежности…стирая всю ненависть, всю боль.
Боже…как я люблю его!
- Любимая…
И он вошел в меня, но остановился на полпути позволяя привыкнуть к его размерам. Я выгнулась дугой, дернула бедрами, призывая его, наполняясь жаром, я задрожала. Андрей остановился и резко вышел из меня, беспокойно вглядываясь в мои глаза. Я потянулась к нему, обняла за шею, выдохнула:
- Пожалуйста…
Мой голос звучал ласково и незнакомо. Андрей с каждым толчком, с каждым движением забирал мою боль, заполняя ее удивительной нежностью. Поддавшись инстинкту, мы двигались в неистовом танце, до тех пор пока мы оба не провалились в волшебный чувственный сон.
 

Я в шоке от этой ... мрази. Что за женщина?Продать свою дочь в бордель... Пусть теперь в тюрьме над ней поиздеваются. Представляю сколько раз мужу нынешнему изменяла. Озабоченная ш... Надеюсь он поймёт с кем жил. Минаев молодец! Всё записал и наказал! Жду продолжение
_________________

спасибо за главу!!!!

 » Глава 24

Мне снился прекрасный сон. Я боялась открыть глаза и спугнуть наваждение, накрывшее меня с головой. Но утро незаметно подкрадывалось к нам и я стараясь запечатлеть каждое мгновение проведенное с Андреем, приоткрыла веки. То, что я увидела перед собой, едва сознание прояснилось, напугало. Вскрикнув, я попыталась пошевелиться, но Андрей еще сильнее прижал меня к себе, не открывая веки.
Обрывки вчерашнего вечера постепенно складывались в единую мозайку, и я снова ахнула. Значит все что произошло вчера было не сном, а реальностью! И в этой реальности я провела ночь с Андреем! Не веря догадкам, я попыталась высвободиться из его объятий, но тщетно.
Кое-как осмотрев комнату, я чуть не застонала: вещи разбросаны по всей комнате. Блузка валяется на кровати, лифчик на столе, черные джинсы на полу. Выглядело так, словно у нас был бурный…
Господи!..
Наверное я вскрикнула, потому что Андрей выпустил меня так резко, что по инерции упала на пол, забирая с собой покрывало. Приподнявшись, я села по – турецки, схватившись за голову. Он уволит. Он меня точно уволит. Я набросилась на Андрея словно потаскуха!
- Снова выдумываешь всякое. – Проворчал Минаев. Боженька, пусть он остается на кровати, ведь он совершенно…
- И чего уселась как на митинге?
…голый.
Андрей присев передо мной на корточки, убрал непослушный локон моих волос. Я старалась, правда старалась смотреть ему в глаза и не опускать их ниже. Правда, там есть на что посмотреть, потому что его…
- Сабо, если не перестанешь на меня так смотреть, к ужину я не выпущу тебя из кровати.
Я машинально посмотрела на кровать. Память услужливо показала, как мы несколько часов назад там вытворяли…
- Хочешь знать понравилось ли мне?
Оу.
- Это было…
- Пошло?
-…извращенно.
Пропади все пропадом. Точно уволит!
Не обращая внимания на мои протесты, Андрей поднял меня на руки и усадил на кровать, чмокнув в щечку.
Сам он остался сидеть на полу, обнимая мои колени.
- Необыкновенная. Набросилась на меня, ай-ай ай.
- Набросилась?
- Хочешь назовем – штурмовать баррикады?
Я нахмурилась, ударив его по груди.
- Не смешно.
- А я напротив – очень серьезен и помнишь, говорил, будь со мной? - Андрей внимательно следил за выражением моего лица. Я кивнула и только тогда он продолжил:
- Я, правда, хочу, чтобы ты была со мной и вчера ты доказала, что тоже хочешь этого. Не хмурься. Зная, какой это для тебя шаг, я все уже для себя решил. Признаться по правде, надеялся предложить тебе чуть позднее. Но пусть. – Андрей был очень взволновал, больше чем при признании о трагедии его семьи и его последствии. – Короче…
Договорить он не успел. В дверь постучали и в комнату без приглашения ворвалась Алевтина Сергеевна. Увидев Андрея полностью обнаженным и меня прикрытой простыней, старуха нахмурила седые брови, бросила на меня испепеляющий взгляд и не оборачиваясь обратилась к Андрею.
- Извините, что вас отвлекаю, - от слова сказанное «отвлекаю» я поежилась, - Андрей Дмитриевич, но в вашем кабинете ожидают.
Не моргнув глазом, Андрей коротко спросил:
- Кто?
Его голос наполнен злобой? Минаев зол из-за того, что нас прервали?
- Она сказала, вы поймете.
- Какого черта ты врываешься в мою спальню и говоришь, что не знаешь, кто ко мне пришел? – Старуха задрожала от силы голоса. Я понимаю ее. Андрей может быть очень страшен. – Иди и прогони его!
- Это она.
- Что?! – рявкнул он, от чего я вздрогнула. – Что за хрень?! Почему не сказала?
Старуха и глазом не моргнула.
- Я сказала.
- Твою мать!.. – прошипел Андрей, наспех натянув джинсы, скрылся за дверью. Старуха стояла передо мной, не опуская взгляда.
- Хм. Ясно. Вернулась.
Нахмурившись, придерживая простыню, я собрала свои вещи и направилась в свою комнату. В доме стояла мертвенная тишина. Меня разбирало любопытство. Хотелось знать кто «она» в его кабинете.
Накинув на себя вчерашнюю одежду, не умывшись, спустилась вниз.
В доме стояла такая тишина, что я испугалась доносившихся из кабинета звуков.
- Да как вы смеете?! – воскликнул женский голос.
- Какого хрена вы вообще приперлись в мой дом?! – перешел на крик Андрей. Дверь в кабинет была приоткрыта и увидев с кем он разговаривает, отшатнулась. Быть того не может…
- Потому что в вашем доме моя дочь!
- Моя дочь! – фальцетом повторяет он, - вы – дура, раз посмели прийти сюда. Вы сейчас должны загорать в кутузке! Нужно было придушить вас тогда, чтобы не доставать меня всякой хренью.
Придушить?
Женщина топнула каблуком.
- Дура? Вы смеете оскорблять меня?! Я ее мать! Все расскажу о вас и девочка тут же покинет дом убийцы.
Она назвала его убийцей?
Бояться надо его, а не меня.
Почему София и Павел говорят об Андрее, как о хладнокровном убийце?
Ничего не понимаю.
Наблюдая сквозь щель, я испугалась. Выражение лица Андрея нельзя назвать озлобленным. Лишь убийственная ярость. Он улыбнулся ей страшной улыбкой и приподнял ей подбородок.
- Видимо одного раза не хватило, а? Я в настроении, только пикни.
Женщина поняла, что переступила черту, но останавливаться, не намерена.
- Не угрожай мне, мальчишка!
Минаев язвительно усмехнулся.
- Чего смеешься? Думаешь не найду свидетелей? Весь дом видел как ты пытался меня убить!
Убить?!
- Я обвиню тебя в изнасиловании Тамары, сядешь за решетку, будешь там оставаться, пока не сгниешь! Тварь!
Этого я стерпеть не могла!
Войдя в кабинет, я подбежала к Софии и что есть силы, ударила ее по лицу. Я вложила в удар все: обиду, ненависть, злость. Женщина подняла руку намереваясь дать сдачи. Стоя посередине кабинета, ожидая удара, я закрыла глаза, но ничего не произошло. Приоткрыв правый глаз, увидела Андрея с силой сжимавший хрупкую руку женщины. Не сомневалась, на ней останутся синяки: так сильно он сжимал.
- Вон.
Я была уверена, что обращается он не ко мне, и удивилась когда он повторил приказ, коротко посмотрев на меня.
- Но…
София умоляюще обернулась ко мне.
- Не уходи доченька. Не оставляй с этим сумасшедшим. Он меня убьет!
- Тамара, уходи, - игнорируя Софию Андрей вновь приказал более спокойным тоном, - уходи.
Не сейчас. Не когда я стою рядом с женщиной бросившая меня одну. Ни когда я стопроцентно готова поговорить с ней. Узнать, наконец, почему она поступила так со мной, со своей дочерью. Андрей понял, что проиграл, бросил на Софию короткий взгляд и обнял меня в собственническом жесте. Он сделал это намеренно, дабы показать, что я под его защитой.
- Я буду рядом, - коротко сказал он, чмокнув меня в макушку.
Когда дверь за ним закрылась, я повернулась к женщине. Своей маме. Годы не изменили ее, оставаясь такой же красивой и непоколебимой. София распахнула красное пальто, взяла листок и взмахнула перед собой нечто подобие веером.
- Уххх… - облегченно выговорила она, - я думала что умру. Молодец доченька! На такого человека найти управу…ты сделала все как надо. Присаживайся! – указала она на соседнее кресло.
Я осталась стоять посередине кабинета, сунув руки в карманы брюк. Дом Минаева придавал мне смелости и не боялась высказать все накопившееся этой женщине.
- Почему? – спросила я.
Взмах «веера» прекратился.
- Я соскучилась по тебе потому и пришла. А что?
- Нет. Нет. Не это. Почему ты бросила меня?
София усмехнулась.
- А разве твой любовничек не сказал? Пропади все пропадом, он такой накаченный! Отхватить такой экземплярчик…
- Не сказал что?
Она нахмурилась.
- Ты меня совсем не слушаешь?
Я?
- Хорошо что ты переспала с ним. Отвали у него побольше денег и мы уедем. Вместе. Ведь ты этого хотела?
Что?
София поднялась, положив руки на мои плечи, - раз уж теперь мы вместе, забери его деньги и уедем! Помнишь, я обещала тебе уехать? Далеко-далеко?
Я уставилась на нее как слабоумная:
- Это было семнадцать лет назад.
На самом деле прошло уже восемнадцать…
- И что? Какая разница? Главное мы вместе! Кому какое дело до прошлого?
- Мне.
София скорчила рожицу.
- Ой перестань, подумаешь. – Она говорила таким тоном, с каким обычно разговаривают с продавцами о снижении цены на одежду. – Сейчас и время подходящее.
Слезы навернулись на глазах, маленькими струйками стекая по щеке. Я не могла оставаться с этой женщиной, но остались еще вопросы. Не поднимая глаз, я спросила:
- Почему сейчас? Почему вернулась именно сейчас?
- Пфф, - удивление этой женщины было столь очевидным. Я бы поверила, не зная ее характер. – Потому что…
- Андрей. В нем все дело. Тебе нужны деньги, а муж не может выполнять твои капризы. Человек, ради которого ты бросила собственного ребенка, наскучил тебе и решила вернуться и нажиться на деньгах человека дорого мне?
София молчала. Она знала, я права.
- Вернулась не ради меня, а ради долбанных денег?! – ору я.
- Да! Черт возьми. Да! На кой черт мне сдалась шлюха…
Кабинет огласил звук пощечины. Второй раз за вечер я ударила мать. Человека, давший мне жизнь, но не любовь.
- Убирайся и никогда, - говорить мне удавалось с трудом, - никогда…ни-ни-ни…
- Вы слышали ее? Проваливайте из моего дома. – Услышала богатый оттенками голос с хрипотцой. Андрей обнял меня за плечи, прижимая к себе, поглаживая по голове. – И Тамара теперь со мной.
- Но…
- Что «но»?
Не знаю, что дало эффекта больше: сила его голоса или ярость в глазах, но София вышла из кабинета. Покачивая меня на руках, и шепча ласковые слова, Андрей баюкал меня словно ребенка.
Успокоиться я никак не могла. Дыхание затруднялось, тело било сильная дрожь. И тут сквозь всхлипы я услышала пение. Покачивая меня на руках, Андрей Минаев, поклявшись больше никому не посвящать песни – пел для меня. И я поняла – он любит меня.
Андрей Минаев действительно меня любит!
 
 
Спустя несколько часов, мы лежали на кровати довольные и опустошенные. Андрей прижимал меня к себе, уткнувшись носом в мои волосы, вдыхая их запах. В окно пробивался утренний свет, и я гадала, сколько сейчас времени. За все часы любви, Андрей не переставал повторять, что любит меня и показал свои чувства, даря удивительные ощущения. Никогда бы не подумала, сколько он умеет разных вещей и от этого я покраснела.
- Краснеешь? – прошептал богатый оттенками голос, запустив пальцы в мои волосы.
- Никогда бы не подумала, что ты умеешь…
Он засмеялся удивительным смехом, прижав меня к своей груди. Я поцеловала свежую татуировку на правом запястье.
Она мне очень нравилась.
- Помнишь, я говорил, сколько умею разных вещей?
- Но речь шла о готовке, - сказала я, - прости что уехала.
Андрей покачал головой.
- Все это в прошлом. Я долго думал, пытаясь разобраться в наших отношениях и как решить проблемы. Мне нравились твои волосы, - с притворной злостью проговорил он, пропуская пряди сквозь пальцы, отходя от темы, - короткие. – Меня позабавила обида в его голосе.
- Отрастут.
Я приподнялась на локте, вглядываясь в его глаза.
- …и думал?
- Твое прошлое, - от его слов я задрожала. Видя как мое тело покрывается мурашками, Андрей присел, и усадил к себе на колени. – Сейчас ты должна понять – ты не одна. У тебя есть семья.
Не находя слов, я сжала его ладонь.
- Я боялся, что ты ушла от меня навсегда, - его голос задрожал, - почему ты вернулась?
- Я больше не могла жить без тебя, - призналась я.
Казалось, он удивлен:
- Больше?
Я молчала, не зная, что ответить. Я боялась от одного неверного шага оттолкнуть его и Андрей понял это.
- Тамара, - от того, как он произнес мое имя, я посмотрела на него. Длинные волосы водопадом упали на грудь, скрывая татуировки и я, неосознанно потянулась к шелку. – Чтобы тебя не тревожило, чтобы ты не хотела спросить – я весь твой. Не бойся меня.
- Я боюсь не тебя. Я боюсь…
- Доверия, - закончил он за меня. – Ты боишься быть преданной и я понимаю почему. Но пойми – не все люди предатели. Несмотря на все сомнения, ты вернулась ко мне. Как думаешь, что я сейчас чувствую?
Я подняла бровь.
- Что?
- Умиротворение.
По мне сейчас Андрей являл образец довольного мужчины. И каким бы он соблазнительным не выглядел, надо думать о проблемах. Укутавшись в покрывало, валявшийся на полу, я вышла из комнаты.
- Ты куда? – ошеломленно кричит он. Не обращая на его крик, я прошла в свою комнату, открыла шкаф и вытащила оттуда небольшой чемодан.
- Я думал ты забрала все вещи. – Услышала я над собой голос Андрея. – Что ты ищешь?
- Важный документ.
Андрей что-то проворчал, сел рядом со мной и отодвинул от меня чемодан.
- Успокойся. Притормози.
- Нет, - говорю я, возвращая чемодан, - если я не найду бумагу, все будет кончено.
- Кончено что?
Я не ответила.
Андрей вновь выхватывает чемодан, поднимает и бросает его на кровать. Уронив руки вдоль тела, я сдалась.
- Хорошо. Что ты хочешь узнать.
- Например, что тебе понадобилось в чемодане?
Может попробовать увильнуть от ответа?
- Там хранится важная информация.
- По поводу?
Бесполезно…
- Важная.
Он нетерпеливо вздохнул.
- Сабо…
Не люблю этот тон. Я словно запрограммированный робот, не могу ему сопротивляться.
- Документы о моем прошлом. Где я провела последние годы, и какие люди за мной охотятся. Все.
Андрей не подавал никаких признаков замешательства, и это меня испугало:
- Скажи что-нибудь. Например что ты удивлен или…
- Пошли, - неожиданно сказал он, схватив меня за руку, вывел из комнаты. Размышляя над тем, что задумал Андрей, я огляделась. Дом был настолько мрачен, от чего я невольно вздрогнула. Прошли недели, проведенные вдали от малышки, я уже скучала по ней безумно. Голову посетила мысль: как чувствует себя малышка у бабушки. Когда Минаев проводил Софию, он отвез спящую Лену, укутанную в одеяло, и попросил Олю присмотреть за ней пару дней. Когда мы спустились в пыльный подвал, Минаев нащупал в стене выключатель и комнатку озарил свет.
- Что ты об этом думаешь? – спросил он, внимательно следя за выражением моего лица. Я же разглядывала комнату, не понимая, зачем он сюда привел. Изобилие пыли и паутины говорило о запущенности подвала. Сюда не спускались приблизительно несколько лет. Прикоснувшись к обветшавшей стене, я перевела взгляд на Андрея, стоявшего у западной стены, скрестив руки на груди.
Сейчас я поняла, что совершенно не знаю этого человека.
- Андрей…
Несколько лет назад я наблюдала за жизнью в тесной комнате. За мной следили множество врачей из-за одного человека. Мужчины, который являлся мне в кошмарных снах. Я хотела убежать от него, предать его, погубить. Но чтобы я не делала, какие бы планы не строила – бесполезно. Каждый день, проведенный в тесной камере, я желала выбраться на свободу, вдохнуть свежий воздух и закричать во весь голос: я свободна. Эти мечты были для меня чем-то не осуществимыми, далекими, неизбежными. Пока наконец я не получила свободу и моя жизнь превратилась игру в прятки. Прячась от прошлого, пытаясь найти место, где мне будет спокойно и без страха могла сделать шаг, я встретила его – Андрея Минаева.
Мужчина, посвятивший свою жизнь музыке. Грубый, жестокий, справедливый, любящий. Его качества можно перечислять до бесконечности и на тот момент я была уверена, что знаю его. Знаю как саму себя. Я ошибалась. Андрей сказал, что между нами не должно быть тайн, которые приведут к очередным ссорам, недопониманию и губительным последствиям.
- Это ты скрывал от меня?
Улыбка сползла с его лица, сунув руки в карманы брюк, Андрей коротко кивнул, предоставив мне самой разгадать клубок тайн.
- Как давно?
Он раздумывал над ответом несколько секунд:
- Несколько лет. Два или три года. Точно не помню.
- И из-за этого ты пропадал днями и ночами?
Он коротко кивнул. Не смущенный моим разглядыванием, он подошел к восточной двери и с ужасным звуком открыл ее. То что я увидела поразило меня еще больше. Я считала в особняке по меньшей мере одна тайная комната, где Андрей хранил вещи связанные с карьерой музыканта и женой – Оксаной. Здесь же были множество музыкальных инструментов, сотни гитар.
Всюду валялись инструменты, листки бумаг, чертежи. Но не это поразило меня: чертеж висевший во всю восточную стену поражал размерами. Моя рука невольно поднялась, прикасаясь к бумаге, обводя контуры графита. Восхитительно. Да и сама комната походила на музыкальный класс.
- Музыкальная школа «Еще не поздно». О, Андрей!
Я посмотрела на него с восхищением.
- Это потрясающе! Она великолепна. И все здесь…это ведь и школа тоже. Комната, да?
Это многое объясняет: его внезапные исчезновения, продолжительные командировки.
Все.
- Была, - произнес он, ничуть не смутившись, - до тех пор, пока ты не приехала в мой дом, и не пришлось прикрыть школу.
Я моргнула.
- Пришлось? Но почему?
- Я не знал, как ты бы отреагировала и что ты знаешь обо мне. Знаешь, - проговорил он, окинув комнату взглядом, - я знал, что это место придется прикрыть. Поэтому построил школу в другом месте. Стены не достаточно толстые, чтобы замаскировать звуки музыки и врать с каждым разом становилось труднее. Не представляешь, что мне приходилось говорить соседям, когда они ночью слышали…
- Стоп. Стоп. Стоп.
Теперь я понимала, почему он скрывал от меня правду своих ночных вылазок. Но не понимала одного.
- Тогда почему позволил мне думать, будто связан с бандитами?
Уголки его губ приподнялись в презрительной усмешке, а его поза говорила о том, какой он крутой парень и весь мир принадлежит ему.
Мерзавец!
Андрей щелкнул меня по носу.
- За это я чувствую вину.
- Вот уж нет.
- Я никогда не давал тебе повода думать об этом. Вспомни, что тебе говорил Дмитрий по поводу моего отсутствия, - смеясь, запротестовал он.
- Он повторял одно: он в темных делишках.
- Вот ублюдок, - проговорил Минаев. – Не откажись ты от его ухаживаний, переломал бы ему все кости.
Андрей говорил с такой уверенностью, что я невольно улыбнулась. Он проследил за моей улыбкой и спросил:
- Что?
- Мы спасение для друг друга.
- Думаешь?
Я тепло улыбнулась, взяла его за руку и положила голову на плечо.
- Однозначно.

 » Глава 25

Утром после нашего разговора в музыкальной комнате, Андрей привез Лену, и все свободное время мы стали проводить втроем. Несколькими днями позже Андрей попросил съездить с ним в одно место, в котором по его словам заключена вся его жизнь. Мы приехали на улицу, где был раньше находился его родной дом. Он не раз упоминал об этом месте, и я удивилась, обнаружив на месте развалин строящиеся двухэтажное здание.
- Видишь это? – указал он на мемориальную доску. – Это школа посвящена моим родным. Тем, кто погиб в той трагедии я построил музыкальную школу, чтобы люди, приходившие сюда, знали – какой ценой многие пожертвовали, чтобы существовало это место. У моего отца была мечта – построить музыкальную школу, и я горжусь тем, что исполнил ее.
Знал бы он, как я горжусь им.
Позже Мила и Алевтина Сергеевна пришли не в восторг, узнав, что я больше не работаю в особняке Минаевых и фактически являюсь его хозяйкой. Андрей объявил об этом при общем сборе и потребовал беспрекословного подчинения домочадцев. Брошенные на меня презрительные взгляды говорили о многом, но я все равно попыталась получить одобрение хотя бы со стороны Милы. Мне нравилась девушка. Когда я только приехала сюда, она всеми силами старалась подружиться со мной, пока старуха не настроила ее против меня. А после случая с моей болезнью и то, как Андрей разговаривал с ней – ненавистью ко мне. И как бы я не старалась получить ее одобрение сегодня днем, полностью опустошило меня.
Я обреченно упала на кровать.
Андрей читал газету. Его волосы были еще влажными после душа. В одних пижамных штанах и тапочках с собачками, он смотрелся, мягко говоря – смехотворно.
- Никак не найдешь подход? – спросил он, не отнимая глаз от текста.
Уткнувшись носом в подушку, я застонала.
- Дай им время.
- Бесполезно. Я перепробовала все! Они не желают со мной разговаривать и даже сидеть за одним столом. Так и слышу за спиной как стару… Алевтина Сергеевна строит козни.
- Ты слишком иронизируешь. И хватит называть Алевтину старухой.
- Почему ее рьяно защищаешь? Даже обидно.
- Она была лучшей подругой моей мамы.
Я удивленно посмотрела на него. Раньше он никогда не говорил о своей семье. Когда он с раздражением закрыл газету, долго всматривался в мое лицо, после чего схватил меня за руку.
- Эй, ты чего? – ошеломленно спросила я.
Но он потащил меня как куклу вниз по лестнице.
- Она такой же член семьи, как и вы поэтому я требую уважения! – он не кричал. Он лишь чуть повысил свой ровный богатый оттенками голос, но каким-то образом усилил его звучание, и мне показалось, что люди на соседней улице его слышали. – Я люблю ее. Ясно? И если вы причините ей малейший вред – пожалеете.
Мила и Алевтина Сергеевна так посмотрели на меня, что я не сомневалась – ночью в доме появится труп. Мой труп.
- И это твой способ решать проблемы? – гневно воскликнула я, пнув его в голень перед всеми. Развернувшись, я взбежала по лестнице, вне себя от гнева.
Ненормальный!
Спустя несколько дней после этих событий, Андрей собирался уехать на пару дней. В тот день он не отходил от меня ни на минуту, сказав, что когда будет долго отсутствовать не сможет долго находиться вдали от меня и единственное что будет давать ему силы – проведенная каждая минута со мной перед отъездом. Я нашла Андрея в гостиной. Он стоял, сцепив руки за спиной, рассматривая полки с книгами. Его взгляд неосознанно упал на полку, где стояла книга Оксаны Гирич. Его брови нахмурились при виде моей фигуры, но ничего не сказал. Боясь нарушить его уединение, я прикоснулась к дверной ручке, пока не услышала за спиной его приглушенный голос:
- Останься. Пожалуйста.
Я подчинилась не в силах противиться голосу. Андрей не смотрел на меня, его взгляд полностью сосредоточен на книгах и все равно поманил меня к себе. Послушно поравнявшись с ним, проследила за его глазами, и понимание накрыло меня.
- Я читала ее, - решила подать голос.
Андрей заправил выбившуюся прядь волос за ухо, так чтобы я смогла разглядеть его сережку в форме креста. Сейчас она была настолько близко, что смогла рассмотреть крошечные черепа, обводящие контур крестика.
Очень… привлекательно.
- Чтобы ты сделала на ее месте? – спросил он.
Я перевела взгляд с него на книгу и обратно, честно ответила:
- Тоже что и она. Дала право на счастье и сделала бы все возможное, лишь бы спасти тебя.
- Девчонки.
Я пожала плечами.
- Ты поступил бы так же. И не отрицай, хотя тебе не походит роль размазни.
Андрей посмотрел на меня усталыми глазами, потер лицо рукой и глубоко вздохнул.
- Каким бы ты не считала меня человеком, я ни о чем не жалею.
- Знаю.
- Я рад, что в моей жизни появилась ты.
Я счастливо улыбнулась.
- И это знаю.
- Иди сюда, - нежно шепчет он и наклоняется к моим губам. От его легкого прикосновения тело затрепетало. Обхватив его за плечи, я прижалась к нему теснее, в надежде слиться с ним. Стать единым целым с Андреем. Он целовал меня неистово. Я хотела его, сейчас.
- Ни хочу уезжать, - признался он, между поцелуями.
- А я, - прошептала я, впиваясь в его губы, - хочу быть с тобой. Сейчас.
Его глаза коварно заблестели.
- Настоящая извращенка.
- С тобой – всегда.
Его радость была столь ощутима, что не удержалась:
- Что?
- Ты мне нравишься такой больше: страстной, счастливой. Нужно было с первой встречи тебя соблазнить.
Я хихикаю.
- У вас бы ничего не вышло, господин Минаев.
Он смеется.
- Уверена?
Он лениво потянулся, от чего серая майка задралась, открывая взор на рельефные мышцы пресса. – Куда вы смотрите, Сабо?
Черт.
- Ты хотел поговорить со мной? Обрадуешь хорошими новостями перед отъездом?
Его улыбка не сходит с лица и на миллиметр.
- Уволили старуху?
- Не-а.
- Милу?
- И снова – нет.
Я хлопнула в ладоши.
- Ну скажи. Не люблю тайны. И не смотри затравленным взглядом. Все что я могла рассказать – рассказала.
Его взгляд обжигал.
- Но не все.
Он показал мне неприличный жест.
- Видишь это?
- Если не уберешь, я ударю.
Андрей фыркнул.
- Кольцо Тамара. Видишь его?
Спрашивает. Это кольцо напоминало мне, о том, что Андрей все еще хранит верность умершей жены, отодвигая меня на задний план. Мне не понравилось, куда ведет разговор. Вернее к чему.
- Я носил его на протяжении трех лет, знаешь почему?
Я молчала и он продолжил:
- Потому что я считал, в моей жизни больше нет никому места. Когда умирает кто-то дорогой тебе человек, кому ты отдал душу и жизнь, реальность перестает существовать для тебя. Желание поскорее умереть, вот быт существования таких как я.
Он снимает с безымянного пальца кольцо, подходит к открытому окну и поднимает руку. Я опережаю его, положив свою ладонь поверх его, державшая кольцо, тихо произнесла:
- Я никогда бы не позволила тебе избавиться от него. Оставь его у себя.
Снимаю с себя серебряную цепочку, вдеваю в нее обручальное кольцо. Андрей внимательно следил за моими действиями, и понял что я хочу сделать: отдать подвеску с кольцом ему.
- Выходи за меня.
 

 » Глава 26

 
Я надеваю подвеску на шею Андрея, рассматриваю обручальное кольцо не встречаясь с зелеными глазами. Его слова самое лучшее что я когда-либо слышала и с трудом верилось в них. В самых счастливых снах не могла представить, что когда-нибудь услышу подобные слова от человека ставший для меня целым миром.
Под моим недоуменным взглядом, Андрей берет ножницы с кофейного столика. Я ахнула, поняв, что он хочет состричь шелковистые локоны, обхватив руками его талию, уткнулась носом ему в грудь.
- Перестань. Не надо.
Он, не слушая меня, пытается высвободиться из моей хватки.
- Не надо.
- Отпусти. Сабо, - произнес он тоном, которому не могу сопротивляться. И все же нахожу себе силы противостоять их силе.
- Не надо. Прошу. Я люблю их.
Тебя.
Не знаю, что такое услышал он в моем голосе. Ножницы упали на пол, Андрей обнял меня в ответ, целуя мои волосы.
- За что ты мне…
Андрей вдруг отстраняется от меня, легким касанием проводит по моей щеке и хмурится.
- Ты говорил всерьез? Про свадьбу…
Он кивает.
- И давно ты думал об этом?
Андрей осторожно подбирает слова:
- Впервые приехав от твоей матери, я нашел тебя в запретной комнате у портрета Оксаны. Поначалу я хотел заключить с тобой договор – фиктивный брак и ничего больше, но понял, что испытываю к тебе большее, чем просто симпатия. – Его брови сошлись в одну линию, голос прозвучал осуждающе, - я предложил тебе выйти за меня не из-за чувства долга.
- Я не думала…
- Не оправдывайся. Я не надеялся, что ты ответишь согласием. Главное – попытался.
Теперь уже я нахмурилась.
- Ты думал, я откажусь? – Андрей зарычал или мне показалось? – Знаешь, если мы переспали, то это не делает тебе много чести!
- Чести? О какой чести ты, черт возьми?
- А разве не очевидно?
Андрей выругался, махнув на меня рукой.
- Обалдеть. Ты самый нелогичный человек, которого я встречал.
- Твоя правда.
- Сабо, - Андрей терял терпение, - ты отличная мать, тебе нужен защитник и крыша над головой, - я не стала спорить над его абсурдными словами. – Твоя работа, она…дибильная. – Он чертыхнулся, - была работой. Что если ты забеременеешь?
- Это невозможно, - фыркнула я.
Кто беременеет с первого раза?
Хотя…
- Мы не предохранялись, откуда знать – невозможно. Вдруг ты уже носишь моего ребенка?
- Выйти за тебя?
Он разводит руками:
- Да!
Вся эта ситуация смешила меня до коликов. Опустившись к креслу, вытянув ноги, не глядя на Андрея, призналась:
- Я боюсь иметь собственных детей. Что если я стану такой же, как…
Тишина длилась слишком долго. Откинув голову на спинку кресла, я разглядывала белоснежный потолок, гадая, когда же Андрей заговорит. Вот он садиться рядом со мной, на подлокотник, берет мои пальцы в свои и нежно прикасается губами.
- Мне жаль.
Я вздыхаю, сжимаю его ладонь в ответ.
- Слишком много сожалений.
- Хрен с ним, - ласково потрепал он меня по подбородку, - мы справимся. Вот увидишь.
- Ты прав, - следующие слова вырвались из меня ядовитым потоком. - Я не могу выйти за тебя.
Воздух в комнате стал наэлектризованным. Лучше бы я проводила его в куда-он-там-собирается и не капризничала, словно маленький ребенок. Я ругала себя за отказ, за то что сделала ему очень больно, но так будет лучше для нас. Для него. Мое прошлое слишком сильно стоит между нами и Андрей не должен попасться в его сети.
Андрей поднялся, у стола зашуршала бумага. Перебирая документы, Минаев нашел нужную папку, что-то на ней написал и решительным шагом направился ко мне:
- Читай.
Пролистывая папку с моим досье, я поразилась информации, которую он смог найти.
Он знал все! Господи, он сказал слова любви из-за жалости!
Я чувствовала себя преданной.
- Давно?
Андрей устало прошептал:
- Тамара…
- Давно?! – я не понимала, из-за чего злилась больше: предательства или своего упрямства, - как давно ты знал?!
Держась за спинку стула, Андрей ответил, не отрывая от меня глаз:
- Когда ты сбежала, я был у твоей…этой женщины. Она все рассказала.
Я ахнула, зажав рукой рот, чтобы не закричать.
Он все знал. Он лгал мне!
Андрей попытался обнять меня, но я отшатнулась.
- Послушай. Я… - слава давались ему с трудом, - мне похуй на прошлое. Пусть катиться ко всем чертям! И хватит уже зацикливаться на нем, ты ни в чем не виновата, - он попытался меня обнять.
- Не прикасайся ко мне. – От ненависти в моем голосе, комната задрожала. – Значит, ты знал…Что из того, что ты мне говорил, было правдой?
Кажется, он ошеломлен:
- Что?!
Я не останавливалась, поток непростительных слов лились из меня ручьем: - Красивые слова, дружба со мной, любовь, свадьба – все это ложь!
- Ложь?!
- Не повторяй за мной!
- Не повторять? А как ты хочешь, чтобы я реагировал? – мы оба перешли на крик.
- Ты предал меня! Копался в моем прошлом у меня за спиной, а может ты изображал влюбленного, лишь бы докопаться до сути?
Он усмехнулся. Невероятно!
- Сама-то веришь в то, что несешь?
Я не обратила на его слова внимание.
- Даешь пустые обещания, чтобы покувыркаться со мной. Мог бы спросить меня!
- О да, Сабо со всем делиться со мной, такая преданная! Тебе стоило лишь довериться мне, рассказать и я бы помог…
Андрей махнул на меня рукой, и я ошеломленно наблюдала, как он направляется к двери.
- Ты куда?
- Я уезжаю, - Андрей берет чемодан и направляется к двери. - Не желаю с тобой разговаривать, пока ты в таком состоянии.
Я направилась за ним следом.
- Это ты виноват, что я в таком состоянии.
- Ха.
- Ты не любишь меня.
И я уткнулась носом в его спину. Андрей так резко развернулся, что я чуть не упала, не вцепись он мне в плечи.
- Не люблю??!!! – остервенело кричит он. – Да как ты смеешь??? Я отдал тебе всю душу, подарил тебе дом, семью, к которой ты так стремилась черт тебя возьми – и смеешь говорить, что я не люблю тебя?!
Андрей швыряет сумку в зеленую траву, возвращаясь в дом, взбежал по лестнице. Едва поспевая за его длинными шагами, мое сердце пустилось в пляс, увидев куда он направился. Выбив запертую дверь ногой, Андрей хладнокровно подошел к картине, и осознание накрыло меня.
- Нет, Андрей!
Но было поздно. Картина, которой он дорожил, больше любимой дочерью, была содрана со стены и изрезана ножом.
- Это так тебя бесит, это не дает покоя? – его голос был страшен. – Вот что ты обо мне думаешь, Сабо.
Слезы застилали глаза.
- Убирайся, - безжизненным тоном говорит он, отшвырнув от себя картинную раму и остатки полотна, - уходи. Уходи, Сабо. Уходи из моей жизни. Или уйду я.
- НЕТ! – кричу я.
Он ушел.
Снова.
 

 » Глава 27

 
Усердно тыкая кнопками по клавиатуре и грызя ручку, я посмотрела на часы на стене.
Без пяти семь вечера.
Прошло больше недели, с момента отсутствия Андрея. Поначалу мне показалось это странным, сетуя на его одержимость малышкой.
Я испугалась.
Боялась повторения истории. Боялась, что Минаев исчез из моей жизни и я больше никогда не увижу его улыбку, складку между бровей когда он хмурится или размышляет о чем-то. Под этим страхом я вошла в кабинет Андрея. Не знаю, что намеревалась там найти. Может какие-нибудь зацепки? В тот вечер я, ни о чем не могла думать, кроме авантюры.
Дверь в кабинет была не заперта. Меня это насторожило, Андрей почти всегда держал ее закрытой для остальных. Приоткрыв дверь, нащупав в стене выключатель, я прищурилась от яркого света.
Подойдя к столу, я увидела стоящую у монитора фотографию Елены и улыбка невольно заиграла на губах. Слева от монитора лежала кипа бумаг, а сверху на них положена черная папка. Черный – его любимый цвет. Возможно, так Андрей давал дань умершей жене. Вечная агония, вечный траур. От подобных мыслей мурашки пошли по коже, и я обхватила себя руками. Ведь он начал меняться, черные тона уже в прошлом, но все равно становилось жудковато.
Вдохнув, намереваясь, было уйти, заметила на кресле перед столом листок бумаги.
- Место встречи Икс. Чтобы это могло значить?
Положив записку на место, я обратила внимание на ультрабук последней модели. Соблазнительно оставлять его на столе.
Для любопытной меня.
И вот сейчас сидя в кресле в Лениной комнате делая нечто... запрещенное. Принимая душ, в голову незаметно подкралась мысль об интернет блогах. Идея не выглядела безобидной или уголовной, и два почти с половиной часа составляю Андрею анкету для известной социальной сети "Вконтакте - www.vk.com/andreiminaev". Завершив последний штрих, откинулась на спинку кресла, довольная своей работой.
 

Андрей Минаев

 

Дата рождения: 14 июня 1981

Родной город: Краснодар

Семейное положение: влюблен

Дети: Елена 3 года

 

Контактная информация

 

Город: Краснодар

Мобильный телефон: 9384128888

Веб-сайт: www.andreimudak.ru

Школа: №92

 

Жизненная позиция

 

Главное в жизни: семья и дети

Главное в людях: смелость и упорство

Вдохновляют: моя дочь

 

Личная информация

 

Деятельность: музыкант какой-то и что-то тайное

Интересы: музыка, книги, мотоциклы, доводить няню дочери

Любимые книги: азбука

О себе: наглый мужлан

 
На аваторку я поставила его лучшую фотографию.  Ее я нашла в его файлах, их не так уж и много, но мне еще понравилась та, где у Андрея лицо крупным планом. Очень выразительно, фотограф умело показал характер Минаева через объектив. Пробежав глазами по анкете, коварно улыбаясь, выключила ультрабук.
Будем молиться, он не узнает о моей проказе.
Когда вернется.
А если он надеется, что я уйду, рано радуется.
Заглянув малышке в кроватку, подоткнув одеяло с Микки Маусом, я блаженно любовалась Леной.
- Любуешься видом?
Я обернулась.
- А что? Запрещено?
- Для тебя – да.
Алевтина Сергеевна, войдя в комнату, не потрудившись закрыть за собой дверь, встала передо мной.
- Что?
Ее наглое разглядывание раздражало.
- Стою и думаю: что Андрей Дмитриевич в тебе нашел, - маленькие глазки на мгновение прищурились: - ты красилась?
Пальцы неосознанно прикоснулись к волосам.
- Вроде блондинка, а волосы красишь. Прячешься от кого-то?
Я попыталась сохранить вежливое выражение лица.
- Нет, а вы?
Я закрыла перед ее носом дверь, дабы не слушать ее причитания, оставшись в комнате Лены до позднего вечера.
Вечер тянулся медленно. Не зная, куда себя деть я занималась домашними делами. Нужно при встрече с Андреем намекнуть на развитый синдром лени у его служанки. За все дни его отсутствия Мила не занималась своими обязанностями. Думать не желаю, где гуляет эта плутовка вечерами сбегая из особняка. Я ей слегка благодарна. Есть время заняться всякими делами.
Время тянулось к девяти часам вечера. Вымыв две ванные с кухней, медленно принималась к своей спальне. Не скажу что там особо грязно, но прибраться не помешает. Напевая песню группы «Chris Daughtry», налила в ванночку воды и принялась стирать пыль с мебели и прочего атрибута интерьера.
За окном медленно подкрадывалась весенняя ночь. Я любила весну. С ее наступлением хотелось начать что-то заново. Открыть нечто новое, неизведанное. Улыбаясь, я брызнув на стекло стеклоочиститель, посмотрела на собственное отражение. И кого я обманываю? Что если он не вернется?
Пытаясь сконцентрироваться и направить мысли в правильное русло не заметила, как отмыла все комнаты. Кроме одной.
Я желала войти в нее. Упасть на кровать, запутаться в черных простынях и часами вдыхать их запах.
Его запах.
Рука потянулась к дверной ручке. Нога вступила в запретную территорию и вот я в его комнате. В месте, где я не должна быть и куда безумно тянет.
Не став рассматривать итак знакомый интерьер, я села на край кровати.
Прикоснувшись к покрывалу, почувствовав кожей нежный шелк, я легла на кровать, свернувшись калачиком. Знает ли он, как я скучаю по нему. Скучает ли он по мне?
Нет. Лучше заняться уборкой его спальни, скоротаю быстрее время.
Подойдя к стене, обойдя двухстворчатый шкаф, я остановилась у комода. Рядом с кипой газет, лежали потрепанные листки газетной бумаги. Я правда, не хотела знать что в них такого важного, если Андрей хранит их в своей комнате. Но едва мои глаза прошлись по тексту, я схватила бумагу, ошеломленно пробегаясь по тексту и фотографиям.
От заголовка, мои ноги отказывают, и я падаю на пол, не выпуская газету из онемевших пальцев:
 
«ЗНАМЕНИТЫЙ РОК-МУЗЫКАНТ ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ СВОЕЙ СЕМЬИ»
 
Под текстом изображена фотография, где Андрей, держа в руках маленькую Лену закутанную в одеяло, стоял спиной к камере, смотря на пламя, уничтожающий его семью.
Отец кричал, чтобы я спас семью, но я бросил их.
Запаха гари проник в мое сознание, сердце неистово билось в груди, руки затряслись.
- О Господи, Боже мой…
 
 
 

***

 

 
 

Девять месяцев назад

Краснодарский край, город Краснодар дом Минаевых

 
 
Ирина распахнула тяжелые шторы, разминая затекшие мышцы шеи и улыбаясь сегодняшнему дню. Яркие лучи солнца поднимали настроение итак радостному дню. Ей не терпелось выйти из комнаты, встретить папу за обеденным столом, читающим утреннюю газету с чашкой кофе с молоком в руках и от всего сердца поздравить его с днем рождения.
Сегодня 25 июля 2012 года Дмитрию Минаеву исполнялось шестьдесят лет. До чего же быстро идет время. Совсем недавно она была выпускницей школы и вместе с отцом каждые выходные проводили время за рыбалкой. Сейчас она повзрослела и детские забавы выглядели не столь радостно, как сейчас. И все же воспоминания приятно согревали душу. Натянув на запястье золотые часы, с улыбкой видя, что осталось полчаса до приезда любимого брата и племянницы, девушка схватила подарок под кроватью и выбежала из спальни.
В доме стояла тишина, лишь тиканье часов в гостиной эхом отдавалось в комнатах. Прикусив губу, Ира выглянула из-за двери и улыбнулась. Дмитрий сидел за обеденным столом, держа в руках любимую кружку с изображением собаки (она понятия не имела какой породы), читающий газету. Все как всегда – ничего не изменилось. На цыпочках подойдя к нему за спину, девушка положила подарок на пол, сложила руки лодочкой, намереваясь закрыть папе глаза, замерла, услышав:
- Ничего не выйдет.
Девушка вздохнула.
- Ты должен был испугаться.
Слушая глубокий смех, Ирина надув губы, села рядом с папой, взяв в руки подарок.
- Я всегда знаю когда ты рядом. – Дмитрий отложив газету, нежно касается щеки любимой дочери, - ведь ты – моя дочь.
- Ты не можешь этого знать.
В зеленых глазах что-то шевельнулось и от этого Ире стало неуютно. Что-то древнее, как сама жизнь.
- Когда станешь матерью, узнаешь эти чувства.
- Но пока я не мама, - она чмокает папу в щеку, - когда я стану ей – не известно. Лет через пять может.
Дмитрий нахмурил черные брови.
- А твой парень не намерен жениться на тебе? Мне казалось, у него серьезные намерения.
- Он… - девушка замялась, не зная говорить отцу правду или нет. В их семье не было секретов, но иногда что-то оставалось в тайне. Ира не хотела признаваться Дмитрию, что ее бывший жених расторг помолвку. Дима понял по глазам дочери, и не стал расспрашивать ее об этом. На самом деле он рад, что Ира не встречается больше с тем парнем. Пусть он и красив, что-то в нем пугало.
- Это мне? – кивнул он на коробочку, обернутую в золотистую упаковку. Глаза Иры загорелись, благодарная, что он отвлек от неприятной темы, девушка поставила перед Димой подарок. – И никаких игрушек?
Девушка подмигнула.
- И без фейерверков.
Дмитрий засмеялся, потянулся к зеленому бантику и одним движением развязал его.
Тут неожиданно мобильный завибрировал от входящего звонка. Наблюдая как папа потянулся за телефоном, девушка нахмурилась, но промолчала.
- Минаев слушает.
В трубке раздался удивительно похожий голос на Дмитрия.
- Я немного опоздаю.
- Почему? – тоном, не приемлемый для споров, произнес Минаев – старший, начиная сердиться.
- Возникли дела.
Наступила пауза.
Ирина вскочила от громоподобного голоса отца:
- Опаздываешь? Сколько будешь кормить оправданиями?
- Папа… - произнесла Ирина, пытаясь утихомирить отца. Тот остановил ее движением руки, приказывая замолчать.
- Мы тебя ждем, ты должен еще привезти Оксану из больницы. Ты же обещал, сынок.
Андрей нетерпеливо вздохнул, пристегивая Елену к детскому креслу в машине.
- Обещал, знаю. Виноват. Но малышке стало внезапно плохо и я повезу ее в больницу.
- Вызови скорую, не обязательно идти на крайности.
Захлопнув дверцу пикапа, Андрей резким движением открыл водительскую дверцу, пытаясь всеми силами сдержать вырывающийся гнев.
- И ждать час их приезда? Ни за что! – он садиться в салон, вставляет ключи в зажигание.
- Ох. Сколько раз тебе говорить: не опекай ее слишком сильно. В подростковом возрасте это пагубно повлияет на нее.
- Она моя дочь. И мне судить о ее воспитании.
Дмитрий раздраженно фыркнул.
- Как знаешь. Возвращайся скорее. Я приготовлю кебабы из ягненка.
Андрей улыбается, ощущая во рту сочный вкус мяса.
- И обязательно с соусом из ната.
- Мы ждем тебя.
Не дослушав разговор, Андрей жмет на сброс вызова, бросает телефон на соседние сидение и жмет на педаль акселератора.
 
- Он не приедет?
Дмитрий обернулся к дочери, ухмыляясь.
- Съезди за Оксаной.
Девушка кивает, и нехотя идет в свою комнату. Сам же Дима глядел ей в след. Его не покидала единственная мысль: почему у его семьи тяжелая судьба.
Часы постепенно прибавляли свой ход, приближая время к двум часам дня. Увлекшись приготовлением фирменного блюда, рецепт которого передавался по наследству, Дима через открытое окно в кухне услышал посторонний шум на улице. Накинув полотенце на плечо, убавив на плите газ, чтобы не подгорел варившийся соус, подошел к окну и отодвинул занавеску, достаточно чтобы разглядеть разыгравшуюся там сцену.
- Я просила тебя оставить меня в покое!
- Послушай, Ир, я сделаю все что ты захочешь, только останься со мной!
Ирина не поверила своим ушам.
- Ты должно быть шутишь! Остаться с тобой?
Тигровые глаза внимательно следили за девушкой. Ире не понравилось то что она увидела в них и на миг испугалась.
- Просто уйди!
Обойдя мужчину, Ирина открыла дверцу пассажирской стороны седана и протянула руки к сестре близняшке. В детстве ее сестра попала в автокатастрофу, едва выжив. Она очень переживала за нее, девочка не приходя в себя после тяжелой операции впала в кому на долгие годы. Андрей всеми силами старался протянуть сестер, работаю на нескольких работах, в то время как их отец занимался музыкальной школой. Ира не винила отца, как ее брат Андрей. Для нее чудо, что Оксана вышла из комы три года назад, сразу после смерти жены Андрея. Девушка до сих пор не может перемещаться без посторонней помощи и не разговаривает.
Инвалидная коляска стояла неподалеку от Иры. Краем глаза она увидела, как Павел прикоснулся к ней, намереваясь помочь девушке, и со всей силы толкнула мужчину.
- Уходи!
- Ты поступаешь несправедливо! Дай мне еще шанс!
Девушка огляделась вокруг. Поскорей бы приехал Андрей. Мужчина ее сильно пугал. Ее тошнило от мысли, что с этим человеком она могла связать судьбу.
- Ты отвратителен! – выплюнула она и тут же отшатнулась. В тигровых глазах промелькнула нечеловеческая злоба.
Он сумасшедший!
Внезапно Павел со всей силы хватает девушку за руку, больно сжимая пальцами кожу. От резкой боли Ира вскрикнула, в глазах защипало.
- Не думай, что так легко отделаешься, маленькая дрянь!
- Отойди от нее, - сквозь боль услышала Ирина грозный голос отца. Она попыталась вырвать ладонь из цепких пальцев, но безуспешно. – Я сказал - отойди от нее.
Мгновение и она свободна.
Поднимаясь с земли, потирая больное место, девушка увидела несколько метров от себя отца и выдохнула. В гневе Андрей очень похож на Дмитрия. Наверное ее брат унаследовал от него такой взгляд…обещающий мучительную смерть, едва кто-то причинит вред родным. Без какого-либо оружия, Дима и без того внушал страх. И она поняла – Павел тоже испугался, отступил к своей машине.
- Хорошо. На сегодня я тебя отпускаю Ира, но в следующий раз…
- Убирайся! И если еще раз появишься в моем участке, переломаю все кости.
Паша ничего не сказал, послушно открыл дверцу своей машины, возможно ее отец не видел обещание в глаза мужчины. Но она могла разглядеть в них расплату. Девушке стало страшно.
Почувствовав как ее папа кладет ладони на ее плечи, она понемногу расслабилась.
- Спасибо. – Вдруг она произносит: - не говори Андрею. Пожалуйста.
Дмитрий обнял дочь.
- Конечно милая.
Неизвестно что сделает Андрей узнав об этом. Он очень дорожил семьей. Почти с безумием.
Спустя несколько минут в дом приехал Андрей с дочерью. Приготовив праздничный стол, они принялись поздравлять отца.
- С годами ты такой же жулик, - с едва заметным укором произнес Андрей, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. Сестра и отец с момента его приезда выглядели очень мрачно. – Ладно. Шутки не уместны и вы оба витаете в облаках.
Ира не проявившая интерес к беседе за все застолье, задрожала. Переводя зеленые глаза с отца на сестру, Андрей отложил вилку.
- Что с вами происходит?
- Ничего, - хором ответили оба.
Андрей ударил кулаком по столу.
- Я же вижу что «ничего», говорите!
Оксана продолжала сидеть за столом, так не притронувшись к еде.
- Мы… - начала Ирина, но тут вдохнула запах. – У нас что-то подгорает в духовке?
- Нет, - ответил Дмитрий, так же ощущая в воздухе запах гари.
Неожиданно раздается шум битого стекла и через дверь в Ирину комнату вырывается пламя. Ира закричала, вскакивая со стула, продолжая кричать. Пламя возникло из ниоткуда и бушующим потоком охватило здание. Едкий дым врывался в легкие, становилось трудно дышать. Дима рванул в гостиную в надежде схватить важные документы, но дверь не поддавалась.
- А-а-а! – закричала Ира, наблюдая как пламя врывается в кухню, бежит к сестре и вместе с ней падают на пол.
В доме началась паника.
Закрывая нос рубашкой, Дмитрий пытается выломать уже входную дверь, но тщетно.
Андрей едва услышал плач в своей комнате, рванул к двери, выбив ее одним ударом. Лена!
Ее необходимо спасти!
Плачь, становился сильнее, пламя бушевало точно сумасшедшее. Едва найдя дочь в его кровати, Андрей берет на руки плачущую Елену и накрывает ее покрывалом.
Окно!
- Спаси их! Сынок! Умоляю!
Андрей не обернувшись выпрыгнул в окно, упав спиной на осколки, защитив Елену от падения. Девочка кричала, но ее крик потонул в звуке треска дерева и шифера и предсмертных криков его семьи. Едва он обернулся, не выпуская девочку из объятий, дом полностью охватило пламя.
В тумане он слышал вой сирен пожарной машины, соседей, зовущих людей на помощь. Словно в замедленной съемке он видел, как мужчины, женщины ведрами с водой, и даже кружками пытались затушить бушующее пламя. Кто-то выбежал с иконой Неопалимая купина. Но уже поздно. Его семья погибла в огне.
Раскачиваясь из стороны в сторону, сжимая в объятиях дочь, Андрей зажмурил веки, опустил голову.
- Вы посмотрите на него! – закричал кто-то из толпы, - посмотрите! Он единственный остался в живых!
- Убийца!
Разгоряченная толпа побежала к Андрею, намереваясь разорвать виновника трагедии на части. Им наперерез встал пожарный отряд пытаясь унять людей, врачи попытались отнять девочку от мужчины. Малышка кашляла не переставая, наглотавшись едкого дыма. Андрей не помнил, как отдал девочку врачам. Его не покидала лишь одна мысль: он не жалел.
Не жалел…
- УБИЙЦА!!!
 
 

***

 
 
Захлебываясь слезами, выпустив газету из пальцев, я рванула к полкам над кроватью, к перевернутым фотографиям. Рыдание усиливалось, едва разглядела фотографии семьи Минаева. На одной из фотографий я рассмотрела миниатюрную брюнетку, со схожими чертами лица Андрея – сестру Ирину. Рассматривая остальные фотографии, я наткнулась на мужчину очень схожего с Андреем. Хотя я сильно преувеличила. Мужчина пятидесяти лет был полной копией Минаева. Мне даже стало жутковато. Не очень приятно смотреть на поседевшего Андрея, когда знаешь его молодого и здорового. На этом фотографии заканчивались.
Стирая пальцами пыль с рамок, я не стала возвращать фотографии в прежнее положение.
…девочка тут же покинет дом убийцы.
Бояться надо его, а не меня.
Я вспомнила момент его признания, и просто не могла поверить в случившееся с его семьей. Андрей не виноват в смерти своих родных, он не успел.
Не успел…
Закутавшись в черные простыни, я прикрыла глаза.
Я знаю, почему меня тянет к Андрею: мы оба знаем, что такое отчаяние.