Наследство дона Терессио

Фабио кивнул Грано в ответ и начал прохаживаться по одной из дорожек кладбища, впрочем, не стремясь отойти от ворот слишком далеко. Пальцы, то и дело прикасающиеся к привычной тяжести оружия, спрятанного под пиджаком, подрагивали. Фабио не боялся. И он даже почти научился справляться с волнением, но оно то и дело давало о себе знать.
Найдя взглядом Рокко, отошедшего в противоположную от Моринезе сторону, Фабио для верности кивнул сам себе и деловито осмотрел несколько автомобилей, припаркованных у ворот. Небольшая толпа людей у часовни пришла в движение, и Фабио досчитал до десяти. Обычно это помогало ему хотя бы отчасти справиться с волнением, но сейчас почему-то не сработало. Совсем скоро он сделает то, ради чего и оказался сегодня здесь, но сейчас почему-то хотелось, чтобы время тянулось как можно дольше.
Предчувствие было нехорошим, однако жизнь не раз учила Фабио, что доверять нужно только себе и своей голове. И приказам Дона, которые должны выполняться беспрекословно. И именно они были на первом месте, там, где не должно быть предчувствий.

Оказавшись за воротами кладбища, молодой мужчина полуприсел на капот машины дона Корелли и закурил. Выражение лица, расслабленная поза, и медленные, неглубокие затяжки говорили о скуке и ожидании. За кустами на противоположной стороне парковки на долю секунды показался Гаэтано, но и этого было достаточно, чтобы понять, что он на месте. Спокойно докурив, Рокко ещё какое-то время, не меняя позы, задумчиво смотрел на оставленные на гравийной дороге следы от шин, а когда в кладбищенских воротах показались мужчины, как и он принадлежащие к охране, оттолкнулся от машины и пошёл к одному из припаркованных дальше автомобилей. Краем глаза уловив в стороне от себя движение, он понял, что и Фабио уже на месте.

У них почти не было шансов на успех, эффект неожиданности – их единственное преимущество, но это лишь на несколько секунд, а силы были совсем не равными. Эта мысль заставила Рокко сильнее сжать зубы.

Голосов и звуков шагов за спиной становилось всё больше, обойдя машину, Рокко бросил короткий взгляд в сторону ворот и шагнул за дерево. Прижавшись спиной к необъятному стволу он посмотрел на Фабио и вынул револьвер. У них было всего несколько минут и только по одному настоящему шансу на попадание. Приказ дона: убить глав оставшихся трёх семей. Чтобы не терять драгоценное время и выстрел, мужчины решили разделить мишени: Фабио должен убить Молинаре, Гаэтано – Ламберти, а Рокко – Гуэрру.

У Фабио обзор на ворота был лучше и Рокко не сводил с него глаз, ожидая сигнала.
_________________

Ламберти галантно выразил соболезнования, и Молинаре снова задумался. Стоял ли за убийством Джино именно он? Франко был хитер и изворотлив, дерзкое убийство не его стиль, но вот обезглавливание всей семьи, кроме случайно упущенного Моррисона, - да.
Молинаре кивнул в ответ, и обернулся к очередному скорбящему.

Кивок в сторону дона Гуэрра. Молинаре сначала хотел предложить девчонку именно ему, но его сицилийский расчет подсказывал - неизвестно успеет ли Пауло убрать Дрэго до того, как сам Гуэрра попробует убрать его.

На глаза попалась любовница Джино. И Молинаре досадливо поморщился, мало ему было проблем, как ещё эта прискакала прямо на церемонию. Пауло рассчитывал приехать к ней после совета, сунуть деньги и считать, что распоряжение Терессио улажено. Он помнил, что певичка была любовницей Джино много лет, и не сомневался, что ей что-то причитается. Возможно, она действительно скорбела, но Молинаре не касалась её скорбь. Главное, чтобы она молчала.

Корелли. На нём Молинаре и его консильери вчера остановили свой выбор. Молодой, амбициозный, холостой, он по достоинству мог оценить выгоду от предложения.Насколько Пауло слышал, у него не было постоянной любовницы или невесты, а значит Лучия вполне годная партия. Главное - всё решить до Комиссии, тогда и проблем не возникнет.

Рядом тоненький женский голосок выражал соболезнования, и Молинаре заметил одну из племянниц Терессио. Девчонке давно следовало быть замужем. Правда, на свадьбе Лучии об этом был разговор... Пауло отмахнулся от неважной мысли и снова обвёл взглядом толпу.
_________________

Люди подходили к могильной яме и кидали комья земли, прощаясь с покойным. Вот и мисс Флейм, проделала ту же процедуру, не сдерживая слез, прощаясь со своим влиятельным покровителем. Дрэго бы плюнул в могилу если бы это было возможно. Он продвинулся к Дону Молинаре, задев плечом любовницу Терессио. Багз и трое его людей двинулись следом, держа в кольце своего босса.
- Новости? - тихо обронил слова Багзу
- Мы следим. Никто не подозревает... - такой же тихий ответ
- Пусть так и остается, я умею быть терпеливым и ждать. - Дрэго кивнул и подавил улыбку.
Собравшись здесь в одном месте, каждый из Донов был в какой-то степени уязвим, учитывая предшествующие события и думая о новых переменах. Люди Гуэрра были рассредоточены по всему периметру кладбища, косо глядя и скаля зубы в презрительных улыбках на таких же солдат, как и они. Готовые в любую минуту открыть огонь, если почуют угрозу адресованную своему боссу.
Вокруг вдовы Терессио, с печальными лицами стояли племянницы Терессио, выражая свои соболезнования, молодой девушке. Рядом возвышался её отец, заметив Гуэрра он кивнул. Дрэго кивнул в ответ. Дрэго не сомневался, что этот черт, уже строит новые планы. У всех свои планы. И одна единственная цель. Дрэго это даже забавляло.
- Синьора Терессио, мои соболезнования - ровным голосом обратился к ней Дрэго, при этом не скрывая наглости во взгляде - Жизнь никогда не бывает справедливой, ведь так? Но иногда она преподносит приятные сюрпризы, главное только оценить их - приблизившись ближе тихо шепнул ей в лицо.
- Смерть неотъемлемая часть нашего существования. - обратился он к Молинаре философски, вместо насмешливого соболезнования по рухнувшим планам, о которых только глупец не догадается - Одни пытаются обвести её вокруг пальца и отсрочить неизбежное в конечном итоге, играя с ней в кошки мышки, а некоторые слишком неаккуратны и слепы, не видя, что она уже давно стоит у них за спиной, наивно полагая, что ещё не время.

В доме отца Альма заняла свою прежнюю комнату, сына уложив в свою кровать. Лучия, жена отца, спала. Альма могла ее понять, Молинаре девочку свою без защиты не оставит, спать можно сном младенца. Но Альме было страшно, она не знала, что ждет ее завтра. За себя она не волновалась, только Дино занимал ее мысли. Ради сына она готова была на все, лишь бы это "все" себя оправдало.
Утром, прибежала Роберта, она всегда была рядом с Альмой, сколько Альма себя помнила. Альма была безмерно благодарна подруге за поддержку.
В день похорон Альма проснулась очень рано. Этот день был решающим и определяющим в ее жизни и жизни ее сына.
Ванна с аромамаслами, крема и бальзамы. Прическа. Затем белье - шелковое, нежное, чулки, туфли. От корсета Альма отказалась, понимая, что в такую жару не вынесет еще и этот аксессуар. Черное платье, черные перчатки, шляпка с вуалью, закрывающей лицо. И конечно же жемчужное колье, полученное Альмой в подарок в далекой юности. Несмотря на все украшения, хранящиеся в городском доме ее мужа, несмотря на все подарки, полученные Альмой в течении десяти лет -это ожерелье она пред почитала всем остальным.
Последний раз посмотрев на себя в зеркало, Альма тяжело вздохнула, поцеловала сына на прощание и спустилась вниз. Время было ехать в церковь.
В церкви, во время службы, Альма неожиданно для себя расплакалась. Слезы текли без остановки и Альма никак не могла взять себя в руки и прекратить этот бесконечный поток воды.
Да, не было любви к мужу, да, отец ее не любил. Но это были ее мужчины, каждый из которых в какой-то период ее жизни был опорой и защитой. А теперь она осталась одна с маленьким сыном на руках. Как ей быть? Что делать? К кому обращаться за помощью? Кому сейчас можно верить? Она не знала. И плакала о своем неизвестном будущем и о жизни своего ребенка.
Погрузившись в свои невеселые мысли, Альма не заметила ни окончания службы, ни как она оказалась на кладбище рядом с Лучией и доном Молинаре. Люди, подходящие и выражающие свои соболезнования казались до безумия лицемерными, Альма прекрасно понимала, что им не жаль совершенно. Что каждый уже думает чтобы урвать себе и не остаться в накладе.
Тяжелый сверлящий взгляд заставил Альму выйти из задумчивого состояния. Подняв голову и встречаясь глазами со взглядом дона Корелли, Альма пошатнулась, столько ненависти было в его взгляде. Но взяв себя в руки, она постаралась ответить тем же, надеясь, что что ее взгляд выражает ненависти неменьше.Лживый сицилийский ублюдок.
_________________

Джейсон не спеша двигался за процессией, отстранённо наблюдал за тем, как гроб Терессио опускают на пару метров под землю. Оттуда уже не выберешься, даже если очень этого захочется. Сам Моррисон лишь чудом остался жив, в последний момент отправившись выполнять приказ дона и сопровождая её дочь и внука в их ночной поездке. Его друг, муж Альмы ДиЧиара тоже погиб, Альма разом потеряла и мужа, и отца. Подойдя к Лучии и Альме, которым выражала соболезнования хрупкая на вид Рене, Джейсон сдержанно кивнул вдове покойного.
- Синьора Лучия, примите мои искренние соболезнования. Синьора ДиЧиара, - такой же скупой кивок Альме, - и вы, примите мои самые искренние соболезнования.
Что ещё сказать им, Моррисон не знал. О похоронах его родителей, которые погибли чуть больше года назад, он практически ничего помнил. Что чувствовал и что ощущал, что ему говорили присутствующие. Наверное, так было легче.
- Синьорита Альерри, - не найдя, что ещё сказать дамам, Джейсон едва заметно улыбнулся племяннице Терессио. С ней он был почти не знаком и не надеялся на то, что девушка вспомнит его имя. - Не буду оригинальным и попрошу и вас принять мои искренние соболезнования в связи с гибелью вашего дяди.

Лучия кивнула принимая соболезнования:
- Мы опечалены нашей общей утрате, - произнесла она заготовленную для таких случаев фразу и снова опустила глаза.

Дон Гуэрра, которого отец явно недолюбливал и считал слишком наглым, тоже решил высказать свои соболезнования, выслушав их со спокойным лицом, Лучия вежливо кивнула и хотела было уже отвести взгляд. Неожиданный шепот заставил её немного отпрянуть:
- Я предпочитаю жизнь без сюрпризов, дон Гуэрра. Особенно тех, приятность которых оценить не в состоянии.

- Синьор Моррисон, благодарю вас, это наша общая утрата. - Снова заученные фразы слетали с губ Лучии
_________________

Мерседес прибыла на кладбище в числе первых. Пособолезновав молодой вдове и дочери покойного, она приложила к глазам платок, смахивая воображаемые слезы под вуалью, и скромно отошла в сторонку. На внучку покойного дона Дамиани, неприметную серую мышь практически никто не обратил внимания. Это хорошо. Чем меньше видят тебя, тем больше видишь ты.
В часовне Мерседес провела всего несколько минут и то лишь для того, чтобы обозначить свое присутствие. Выйдя из душного помещения, она заняла удобную для наблюдения позицию.
Уголок рта Мерсендес иронично дернулся. Иногда смерть превращали в фарс и с этим ничего нельзя поделать. Особенно если покойничек был тем еще гадом. На лицах присутствующих не было искренней скорби. Исключение составляли разве что дочь Терессио и его любовница. Так уж повелось, что глаза жен зачастую слезы не обжигают, особенно если женами становятся по принуждению.
Один за другим на кладбище прибыли четыре почтенных дона: Молинаре, Ламберти, Гуэрра и Корелли. Четыре из пяти китов, на которых держалась сицилийская мафия в Нью-Йорке. Вернее четыре хищные акулы и у каждого руки по локоть в крови. Лично, она была знакома только с доном Молинаре. Смерть Терессио и его зятя была на руку многим, даже членам семьи. Кроме Молинаре, разумеется. Если бы ДиЧиара не пристрелили вместе с доном, Дамиани без зазрения совести подумала бы на него. Найти убийцу, если смерти убитому желал чуть ли не каждый второй – все равно, что обнаружить иглу в стоге сена.

Когда Мерседес надоело рассматривать постные лица, она обвела скучающим взглядом периметр кладбища. У нее с самого утра было нехорошее предчувствие. Что-то должно было произойти. Еще одно покушение? Если удобно выбрать позиции, можно убрать остальных донов. Всех, разом. Теоретически это возможно, а вот на практике трудно учесть все нюансы, избежать случайных жертв и скрыться незамеченным. На такой отчаянный шаг отважатся не многие.

В кустах за воротами кладбища мелькнул мужской силуэт.Или ей показалось? Мерседес насторожилась и застыла на месте. Рука невольно потянулась к потайному карману широкой юбки.
_________________

Они смотрели на меня так, словно хотели сказать, что мне тут не место. Но, думаю, Джино бы с ними не согласился. Я в гораздой большей степени его вдова, чем эта маленькая куклёшка.

Оливия посмотрела в сторону принимающей соболезнования вдовы и почувствовала ощутимый толчок в плечо. Пытаясь сохранить равновесие, она сделала шаг в сторону. Мягкая, влажная почва легко поддалась под туфелькой, осыпаясь в могилу. Не чувствуя под ногой опору, Оливия взмахнула руками. Мимо прошёл дон Гуэрра. Не было сомнений, что это именно он толкнул её, но сейчас было не время думать об этом. Ещё раз покачнувшись, Оливия выбросила руку вперёд и схватилась за рукав телохранителя «кровавого» дона. Скорее по инерции, чем из желания помочь, мужчина поддержал её за талию, не дав упасть в могилу.
Пробормотав слова извинения и благодарности, Оливия отошла от могилы, решив что вернётся сюда позже.
_________________

Молинаре не понравилось такое наглое обращение к его дочери. Дрэго решил напугать Лучию, чтобы разозлить его?

Молинаре холодно посмотрел на зарвавшегося наглеца и едва заметно кивнул в ответ.
- Все люди смертны. Кто-то носит сейчас твою пулю, и сам об этом не знает. Вся хитрость в том, чтобы умереть от старости до того, как она тебя найдёт.

Молинаре легонько кивнул капо Терессио, вернее, уже бывшему капо. Его люди всё ещё охраняли дом вместе с людьми самого Пауло.

На кладбище появилась синьорина Дамиани, внучка прошлого дона семейства, Молинаре легко кивнул ей и принялся ждать. Она пришла неспроста.
_________________

Когда гроб был опущен в могилу, а все формальности соблюдены, Френк в сопровождении Лучио и не отходящих ни на шаг охраны, подошел к Молинаре и его дочери
- Молинаре,- коротко кивнул головой. Всегда ли нужны слова? Френк так не считал.

-Синьора,- переводя взгляд на вдову, - вам было высказано много соболезнований. Примите еще одно,- чуть склонив голову в знак уважения к вдове, тут же переводя взгляд на дочь покойного
- Синьора ДиЧиара,- ровным и безразличным тоном,- вам двойные соболезнования.
Тут же, не глядя, отходя подальше в сторону, поворачиваясь к Лучио, обводя взглядом кладбище.
_________________

В горле першило от горечи воспоминаний, пять лет назад она рыдала над тем, что осталось от двух её братишек и родителей и, кажется , выплакала все слёзы там, в маленькой фамильной церквушке. С тех пор слёз не было, а смерть... Зато смерть всегда была где-то рядом, на улицах города и в селениях, страшная, безобразная, от голода и от пуль: немцы и солдаты дуче... потом союзники и мародёры... Рене никогда не забывала, что родных не стало от бомбы союзников. Английский бомбардировщик... Жаль, что тот самолёт сбили, она самолично перерезала бы горло того, кто сбросил снаряды на пустынную дорогу в двумя автомобилями... Её голос прозвучал тонким писком и, сглотнув, она крепко сжала зубы, не решаясь откашляться. Обычно её голос совсем не вязался с внешностью и был по её мнению слишком низким. С самого детства, когда они пели по вечерам с мамой или с Кристиной, она басила так, что вызывала улыбку на лицах родных. А маленькие братья, так вообще откровенно смеялись над её пением...
Рене прикусила до крови губу, затолкав поглубже неподвластные времени воспоминания. И горящим взглядом уставилась в пространство перед собой.

Поначалу не замечая лёгкой улыбки мужчины, ставшего напротив неё, Рене сфокусировала на ней свой взгляд...
Он выразил соболезнование и ей? Но ведь девушка почти не знала дядю. Она моргнула и слегка кашлянув, ответила уже нормальным голосом, справившись с собой.
- Благодарю вас...- девушка немного замешкалась, вспоминая, - синьор Моррисон.
Ей почему-то стало тепло от того, что несмотря на то, что никто её почти не знал, этот мужчина сказал простые слова, включая и её в свою орбиту. Она серьёзным взглядом посмотрела ему в глаза и кивнув, повторила.- Благодарю вас.

Произошла какая-то заминка и Рене отвлеклась, стоя рядом с вдовой, а потом Дон Гуэрра что-то шепнул на ухо Лучии.. Сколько непонятного было в его глазах. Рене с трудом сдержалась, чтобы не поёжиться и только крепче сжала в руках небольшую сумочку, в которой у неё лежало оружие, её "Браунинг Бэби". Альерри никогда не выказывают страха и умеют защитить себя.
Одного дона сменил другой и Рене просто кивнула ему. Он был немногословен, не заливался соловьём, как другие более темпераментные итальянцы...Рене опустила глаза, стараясь не смотреть ни на кого, краем глаза проводив отошедшего капо дяди Джино.

- Благодарю вас, дон Корелли. - Лучия кивнула и посмотрела на отца.
Ещё несколько десятков траурных слов. Ещё одна молитва, и всё окончено. Дон Молинаре подал знак, и Лучия, наклонившись, кинула на гроб горстку земли. Покойтесь с миром, дон Джино. Вот и всё.
Капореджиме Мицци предложил ей руку, чтобы проводить к машине. Разумеется. это было с веления отца, и Лучии не оставалось ничего иного, как согласиться.
_________________

На кладбище, несмотря на трагизм ситуации, Марио не покидало ощущение какого-то фарса. Вокруг мёртвого дона разыгрывался грандиозный спектакль, всё вокруг было исключительно пышно обставлено и царила благопристойность. Но насколько немногие в этот момент испытывали искреннюю печаль по дону Терессио? Синьора Терессио? Это вряд ли. Марио не был слепцом и прекрасно видел, что между супругами не было той самой теплоты и искреннего уважения, как полагалось бы. Синьора ДиЧиарре? Да, дочерньи чувства, как ни крути, сильны и дочь не может не скорбеть по отцу. Мисс Флейм? О ней Марио не мог судить с достаточной степенью достоверности, но полагал, что её больше должна заботить потеря спонсора, чем искренняя привязанность и любовь. Племянница и её подружки? Они слишком плохо знали дона, чтобы по-настоящему огорчаться его смертью. Может, пара-тройка людей клана, но самые верные и преданные уже лежали в земле, вместе с доном.

Стараясь, чтобы на его лице не отражалось ни отблеска неподобающих размышлений, Марио поклонился молодой вдове дона, и дочери дона, овдовевшей одновременно, выговаривая положенные слова соболезнования, и заверения в преданности. Последние были более искренни, чем первые. К хорошеньким девушкам Скиллачи всегда был хорошо расположен.

- Мои соболезнования, дон Молинаре, - ещё один поклон. В голове мелькнула циничная мыслишка, что вот Молинаре-то сейчас точно опечален чуть ли не больше всех, но сам дон Терессио ему был безразличен, для него умер не дон, а недавнее сближение семейств.

Уже отходя от могилы, Марио едва заметно поклонился и мисс Флейм. Как бы то ни было, вместе с доном она теряла многое, и, похоже, была искренне расстроена.

- Всему своё время, синьора Терессио - прищурившись проговорил Дрэго, не ожидавший, что молодая вдовушка, решится что-то сказать в ответ

- Таких, как мы, как правило старость не ищет - безразлично ответил переводя взгляд с одного лица на другое, находившихся рядом людей.
Среди присутствующих он заметил и Мерседес Дамиани. Уж ей то нет смысла скорбеть и оплакивать человека, который лишил её семьи. Что ей тут надо и какие цели преследует? Знак вежливости? Гуэрра усмехнулся.
Траурная церемония на кладбище завершалась и Дон вместе со своими людьми стал продвигаться к машинам.