Твоим сердцем. Глава 10.

Мама всегда говорила, что когда особенный человек появится в ее жизни, то его можно будет узнать сразу. Пожалуй, что так, но она точно уж не имела в виду то, что происходило сейчас. Джейн отчетливо понимала, что Клавдий никогда не смог бы быть ее принцем из сказки, но все же отчаянно скучала. Зная, что он спит внизу, в подвале предоставленном «молодыми», как он их называл, такими же вампирами, как и тот, кем были заняты все мысли. А ведь большинство из них появились на свет задолго до прабабушки Джейн Брукс, Елены Грешиловой, рожденной на бескрайних просторах бывшего СССР и когда-то удачно сбежавшей в Штаты.

Было странно ощущать себя в таких огромных апартаментах в абсолютном одиночестве – Клавдий не любил гостей, да и приглашать было некого. Знакомых здесь у Джейн не водилось. Правду сказать, их и дома то было не много – по какой-то причине она плохо сходилась с людьми, хотя, если подумать, никогда об этом и не жалела. Особенно после знакомства с Клавдием, который заменил ей многое и многих. Конечно, Джейн понимала, что эта привязанность иррациональна. Клавдий был совершенно не похож на описываемых в книгах загадочных и романтичных вампиров. Скорее уж он был четким и расчетливым дельцом, которые всегда немного кровопийцы, просто этот мужчина, скажем так... пил кровь не метафорически.

Иногда ей было совершенно непонятно, как и почему их свела жизнь – он не нуждался в ней так явно. Да и она не любила его так, как часто описывают это чувство, скорее уж, была одержима, как сильным наркотиком, за который подсевший на иглу может отдать последние ценности. Джейн была уверена – Клавдий знал это лучше остальных и умело этим пользовался, но его трудно было обвинить. Поступать так было вполне в натуре вампира.

Смешное слово – вампир.

А ведь когда-то она и не думала, что его можно применить к кому-то живому, реальному, существующему, всамделишному. Тому, кто может находиться рядом, дышать, ходить, разговаривать. Клавдий, по сути, и живым-то не был. Она помнила собственный ужас, когда он впервые перестал дышать при ней – оказалось, просто забыл, ведь когда молчишь, воздух не нужен. Конечно, будь он молодым вампом, это не получилось бы у него так легко – у тех тело еще само помнило, как дышать, и они не могли проворачивать такие фокусы на чистом автоматизме. А вот Клавдий смог. И уже позже она поняла – это было величайшее проявление доверия, ведь этот мужчина никогда и ничего не забывал.

Вздохнув, Джейн отбросила книгу, на которой все равно не смогла сосредоточится. До заката оставалось немного, около получаса, и скоро должен был проснуться тот, ради кого совершалась вся эта поездка. Ради кого она жила последний год. Нужно было привести себя в порядок. Не то чтобы она выглядела плохо – просто возле Клавдия крутилось слишком много красивых женщин, которым не хотелось проигрывать ни в чем. Ни во внешности, ни в эрудированности.

Джейн встала и сделала несколько шагов в сторону огромного, от пола до потолка, зеркала. Когда-то она наивно думала, что это ненужный для вампира предмет. Клавдий посмеялся бы, если б узнал. Любой из них замечательно отражался в зеркале, хотя видеть себя они и не любили. Один из молодых, которого она спросила, почему, ответил, что это затягивает. Джейн не поняла ответа, зато прекрасно видела, каким взглядом смотрели новообращенные на любую привычную вещь. Будто видели впервые или заново познавали суть. Тогда ее это испугало.

В зеркале привычно отражалась молодая красивая блондинка. Короткая стрижка, голубые глаза, точеная фигурка – она работала хостесс когда-то, до Клавдия. Сопровождала мужчин на приемы, где была нужна подружка, жена или просто сопровождающая. А что? Работа была не пыльная, да и агентство хорошим – ей приходилось продавать только свое время, а не тело, хотя с некоторыми она спала просто так, для удовольствия. Может же свободная девушка позволить себе такую вольность? А потом вдруг БАХ, и все. Она оказалась собственностью вампира и совершенно не хотела вырваться.

Взяв из косметички подводку, Джейн начала тщательно подкрашивать глаза. Клавдий любил ее взгляд. Говорил, что она напоминает ему прошлое, хотя никогда и не признавался, какое. Может быть, еще с тех времен, когда он был человеком? Но такое было трудно представить. Как поняла Джейн, он являлся самым старшим из тех, кого она видела. Или просто ее скрывали от остальных – это не следовало исключать. Клавдий был просто сумасшедшим собственником и вполне мог так поступить.

Губы она подвела ярко-красной помадой. Честно говоря, это было достаточно вульгарно, но производило нужный эффект на ее мертвого бога. «Будто твои губы испачканы кровью», – однажды отметил он. В тот раз Клавдий пил от нее из вены в паху, а Джейн бурно кончала, как ей самой показалось, целую вечность, едва не упав с кровати. Это было... хорошо. Такие ночи нужно повторять. Жаль только, что ее мужчина так не думал.

Его мысли вообще оставались непостижимыми для Джейн. Взять хотя бы эту поездку – зачем было нестись, сломя голову, в этот городок, совершать несколько перелетов, ехать на машине в этом его ящике под угрозой солнца? Клавдий вряд ли решил увидеть старых друзей, но и бизнеса у него тут точно не было. Впрочем, он не посвящал ее в свои дела, оставалось только догадываться.

Пригладив пряди волос пальцами, Джейн потянула за завязки халата. Тот скользнул вниз по коже, оставив бледную наготу. Пожалуй, даже слишком бледную. Она нахмурилась. Если вампир сочтет ее не готовой, то будет кормиться от кого-то еще. Нужно было выпить сока и, наверное, съесть еще что-то, кроме яблока, но есть не хотелось до тошноты. Еще следовало выпить забытую таблетку... Черт. Если он узнает, то снова накажет. Клавдий не любил терять свои игрушки, а смерть была весьма веской причиной соблюдать предписанный режим.

Да, таблетка. Но сперва...

Пальцы сжались на паутинке ткани. Тонкий чулок скользнул вверх по коже, обнимая стопу, икру, голень, и, наконец, бедро. Повторив священнодействие со вторым предметом туалета, Джейн подцепила кружевные крепления к поясу и натянула трусики. Ей нравилась мысль, что когда-нибудь Клавдий все же решит заняться с ней сексом, и весь последний год она одевалась именно с расчетом на это. Соблазнить его. Это даже стало чем-то вроде навязчивой идеи.

Сначала, правда, она думала, что вампиры не занимаются этим, пока не увидела, что молодые часто таскали с собой шлюх, которых потребляли в обоих смыслах. Тогда хорошей идеей показалось спросить – Клавдий долго смеялся, а потом сказал, что секс не приносит столько удовольствия, как хорошая жертва. Они долго спорили в тот раз, и он пообещал, что если Джейн удастся его соблазнить, то... Впрочем, пока не удавалось, поэтому она могла только представлять, каково бы это было – быть с ним и так тоже. Наверняка, чувственно и очень ярко.

Облизнув губы, Джейн застегнула лифчик. Теперь нежное кружево обнимало ее там, где хотелось чувствовать его руки и прохладные губы. От кончиков пальцев по ногам вверх по бедрам. Легкой тонкостью на ягодицах. Груди будто в полупрозрачных чашах с темными каплями ареол и сосков. Идеально.

В этой экипировкеона чувствовала себя пирожным, которое стоит в стеклянной витрине, украшая всю лавку кондитера. А еще дикой и сексуальной. Это ощущение было заметно другим, она знала по огромному количеству комплиментов. Однако Клавдий ни разу не отметил именно ее внешности – со временем это превратилось в какую-то игру. Джейн даже почти решилась выйти и покрасоваться перед его гостями именно так, раз уж он сам не реагирует на зрелище, но тут случилась эта поездка...

– Не надевай платье, – его чувственный голос наполнил комнату, будто дым.

Вот от чего она буквально таяла. От его голоса. Джейн знала, что это не потому, что Клавдий – вампир. Он мог быть кем угодно из нечисти, или даже человеком, но этот голос... Плавный, тягучий, бархатный, или, наоборот, громогласный и хлесткий, словно бич – по желанию владельца. Он охватывал ее голосом, им же гладил и избивал. Когда он говорил разочарованно, это было даже больнее чего-то физического, и наоборот. Иногда даже казалось, что если бы Клавдий захотел, то она могла бы кончить только от звуков, произносимых его ртом.

– Хочешь посмотреть? – Джейн глянула в зеркало.

Нет, она любовалась не на себя. Пыталась поймать его взгляд. Напрасно. Его глаза скользили по женской фигуре, и было отчетливо заметно, как вампир наслаждается видом.

– Да, пожалуйста, – кивнул он.

Бледный, только проснувшийся от своего мертвого сна, Клавдий напоминал покойника. Ему нужно было питаться, почти наверняка, но у Джейн язык не поворачивался сказать это вслух. Будто это разбило бы все волшебство только что начавшейся ночи. Впрочем, он был красив и без румянца. Высокий статный блондин с синими глазами и тренированным телом. Будь он публичной персоной хоть немного, от женщин бы отбоя не было. Последняя мысль оказалась очень неприятной, и заострять на ней внимание не хотелось. В конце-концов, он же сейчас был здесь, так?

Медленно поворачиваясь, Джейн следила за выражением лица своего вампира, но он ничем не выдавал своего желания – если оно было. Да и было ли? Может, он не врал, и в крови нуждался больше, чем в удовлетворении желаний плоти?

– Ты красивая.

– Я знаю, – кивнула она. Услышать хотелось не это.

Молча отвернувшись, Клавдий отошел в сторону.

– Мне остаться так? Во время ужина? – в ожидании Джейн даже закусила губу.

Он пожал плечами. Даже не повернулся, чтобы посмотреть на нее снова. Надежда корчилась на полу в судорогах, рядом с уязвленным самолюбием. Сделав несколько шагов к постели, где было разложено платье из синего атласа, она яростно сдернула его и начала рывками натягивать на себя.

– Подожди, давай помогу, – его ладони легли на ее тело, проглаживая изгибы. – Вы, смертные, слишком нетерпеливы.

– Хорошо рассуждать о терпении, когда не можешь умереть, – злобно бросила Джейн, пока мужские руки боролись с молнией в складках платья. – Пока ты решишь, что хочешь меня трахнуть, я стану старухой!

Подцепив и легко расстегнув молнию, Клавдий помог платью облепить ее стройное тело. Отойдя на несколько шагов назад, вампир склонил голову на бок, любуясь девушкой и, будто между прочим, произнес:

– А почему ты решила, что доживешь до старости, Джейн?

***

Ощущалась только безмерная усталость и какое-то слабое, будто опутанное ватой, отвращение. Беленус снова был в своей стихии, управлял другими, поэтому личное отошло на второй план. Аили осталась дома – это в немалой степени способствовало спокойствию. А вот Эккарт решил, что дело требует его присутствия, и теперь деловито беседовал о чем-то с приезжими следователями, которых вызвал Рус.

Кстати, о нем... С момента приезда следователь уже успел заглянуть во все комнаты и поговорить с персоналом. Русланов Беленусу нравился, он был профессионалом в своем деле, но эта его привычка сунуть нос везде – очень раздражала.

– Ну что, Зеленый Человек, – Эккарт подошел почти неслышно. Будь Беленус простым смертным, то ничего не услышал бы, – поговорим по дороге домой?

– Едем.

Они оба приехали на джипе Фир, хотя оборотень по старой привычке отказался сесть за руль, возложив эту обязанность на сида. Не то чтобы Беленус возражал, даже был «за». Как оказалось, Эккарт любил скорость, превышая режим на шоссе, если удавалось попасть на место водителя. А сращивать кости после аварии было не самым любимым занятием у длинноволосого.

– Пристегнись.

Вервольф молча щелкнул застежкой от ремня безопасности и посмотрел на соседнее место.

– Ты как сам, нормально? – наконец поинтересовался он после долгого разглядывания Беленуса.

– Жить буду.

– Хорошо, – Эккарт кивнул. – Это вампиры. Ни один из оборотней в этом городе на такое не пойдет. Они не идиоты.

– Знаю.

– Это те приезжие, Беленус, больше некому.

– Я знаю, Эккарт, – темноволосый повернул ключ зажигания, и машина взревела, – и это в корне меняет ход дела, правда?

– Еще бы, – такой улыбкой оборотня вполне можно было пугать маленьких детей.