Карта ролевой игры "Наследство дона Терессио"

Личным водителем дона Терессио гонщика поставили не сразу. Первое время его "обкатывали" на капореджиме Моррисоне. Пару раз Скиллачи попадал в ним в перестрелки; из одной из них они удачно выехали, а в другой пригодился выданный в самом начале "чистый" пистолет. Недавняя служба в армии не прошла для парня даром: пользоваться оружием в ситуациях, требующих этого, он умел. Вскоре его поставили возить самого дона.

Работа на дона Терессио раскрыла в Марио и другие способности. Вернее такие, которые органично переплелись с уже имеющимися, гоночными. На автомобили, их технические особенности, марки и даже номера у Марио имелась профессиональная память, благодаря чему он легко замечал, если какая-то машина ехала по одной дороге с ним дольше, чем это могло быть просто случайностью. Он никогда не знал, кто за ними едет - копы, детективы, представители других кланов или явные враги, но неизменно обнаруживал преследователей.
"За нами хвост, дон Терессио" - когда это замечание Скиллачи прозвучало впервые, дон и его консильери были удивлены и заметно не поверили в его слова. "Чёрный Бьюик, через три машины позади нас, он не отстаёт от нас как минимум с Хафмун-стрит". Чтобы развеять сомнения, Марио вырвался на встречную полосу, обогнал несколько машин, и вывернул на ближайшем на перекрёстке в противоположную их первоначальному движению сторону, вновь переходя на спокойную манеру езды. Спустя пять минут напряжённого молчания пассажиров он вновь попросил их внимания: "Чёрный Бьюик, две машины от нас". За приказом "оторвись от них" последовало ещё несколько резких маневров за гранью правил дорожного движения, пара крутых поворотов, и в итоге полное отсутствие хвоста.
В следующий раз его сразу попросили оторваться, а ещё в следующий - попытались выдать за хвост подставную машину. Марио долго не мог взять в толк, чего от него хотят, пока не понял и не выдал недоумённо, что это же машина их клана. Больше его так не проверяли. Зато от Моррисона последовал совет (Марио предполагал, что это пожелание дона) периодически проворачивать подобные маневры даже без повода. Просто на всякий случай. Это пожелание Скиллачи выполнял с удовольствием, подходя к делу с фантазией и постоянно растущим знанием города. В свободное от работы и гонок время он частенько катался по городу на собственной машине, разведывая его уголки, и всегда знал, где можно схитрить и свернуть, не попадая в неожиданный тупик.

Расположение дона росло, зарплата и успехи Марио, соответственно, тоже. Дон Терессио оказался поклонником автогонок, и был напрямую заинтересован в том, чтобы предоставить Скиллачи всё, что ему могло потребоваться для победы - отличный автомобиль, опытных механиков, деньги для взносов на участие. Марио не разочаровывал ни его, ни себя, хотя периодически поражений и аварий было невозможно избежать. Сильные соперники и частые аварии всегда оставались неотъемлемой чертой гонок.

Но теперь дон Терессио мёртв, вместе со всей верхушкой клана. Лишь по случайности Марио в тот день не сидел за рулём автомобиля дона - тот сам отправил его обкатывать новые шины для гоночной машины. Думать о том, что было бы, если бы он вёл в тот день, у Марио не слишком получалось - мастером мысли он никогда не являлся. Но мысль, что и его могла ждать та же судьба, то и дело вертелась в голове, пока Марио стоял над могилой дона. В церкви его занимал другой вопрос, неоднократно всплывавший в последнее время: "что будет дальше?". Хватит ли его накоплений, чтобы участвовать в гонках и дальше, полностью самостоятельно? И кому достанутся территории клана? Кто будет заботиться о уцелевших членах семьи Терессио? Были среди других кланов такое, работать с которыми Марио не хотелось. Может, дон Терессио и не был идеальным боссом и человеком, но Марио умел ценить и уважать его. Вовремя оказанная поддержка того стоила.

На кладбище, несмотря на трагизм ситуации, Марио не покидало ощущение какого-то фарса. Вокруг мёртвого дона разыгрывался грандиозный спектакль, всё вокруг было исключительно пышно обставлено и царила благопристойность. Но насколько немногие в этот момент испытывали искреннюю печаль по дону Терессио? Синьора Терессио? Это вряд ли. Марио не был слепцом и прекрасно видел, что между супругами не было той самой теплоты и искреннего уважения, как полагалось бы. Синьора ДиЧиарре? Да, дочерньи чувства, как ни крути, сильны и дочь не может не скорбеть по отцу. Мисс Флейм? О ней Марио не мог судить с достаточной степенью достоверности, но полагал, что её больше должна заботить потеря спонсора, чем искренняя привязанность и любовь. Племянница и её подружки? Они слишком плохо знали дона, чтобы по-настоящему огорчаться его смертью. Может, пара-тройка людей клана, но самые верные и преданные уже лежали в земле, вместе с доном.

Стараясь, чтобы на его лице не отражалось ни отблеска неподобающих размышлений, Марио поклонился молодой вдове дона, и дочери дона, овдовевшей одновременно, выговаривая положенные слова соболезнования, и заверения в преданности. Последние были более искренни, чем первые. К хорошеньким девушкам Скиллачи всегда был хорошо расположен.

- Мои соболезнования, дон Молинаре, - ещё один поклон. В голове мелькнула циничная мыслишка, что вот Молинаре-то сейчас точно опечален чуть ли не больше всех, но сам дон Терессио ему был безразличен, для него умер не дон, а недавнее сближение семейств.

Уже отходя от могилы, Марио едва заметно поклонился и мисс Флейм. Как бы то ни было, вместе с доном она теряла многое, и, похоже, была искренне расстроена.

Выстрел прозвучал неожиданно и оттого слишком громко. Как мог кто-то осмелиться на подобное на похоронах? Марио не был слишком набожным итальянцем, но даже он счёл это кощунством. Возмущение таким наглым поступком не помешало ему в тот же момент пригнуться к земле и дёрнуть за собой оказавшуюся рядом женщину, даже не разглядев, кто она.
- Ближе к земле! - бросил он, и сделал короткую перебежку, таща её за собой за ближайший автомобиль. В укрытии Марио достал из-за пояса пистолет и с оружием наперевес осторожно высунулся из-за бампера, пытаясь понять, кто и в кого стрелял.

Пальба в большей степени оказалась какой-то беспорядочной. Насколько понял Марио, стреляли больше солдаты всех присутствующих донов с целью убить тех, кто первым начал. Сам Скиллачи стрелять не стал. Кто виноват - непонятно, а палить просто так, когда случайной жертвой того и гляди станет какая-нибудь женщина, он не хотел. Хорошенькие девушки заслуживают жизни. Кстати, о девушках...

- Ты цела? - обратился он, выпрямляясь во весь рост, к скорчившейся позади него фигурке в чёрном, пытаясь разглядеть, кто она. Как назло, сегодня все дамы были в чёрных нарядах и чёрных шляпках, так что она могла оказаться кем угодно.
- Всё закончилось, но отсюда пора валить, - прозрачно намекнул он, стараясь говорить как можно беззаботнее, - Хочешь прокатиться на машине самого дона? Прокачу с ветерком, - вальяжно усмехнулся он.

- У кого-то мозги совсем закончились, - "пошутил" Марио, хотя мозги в голове кое-кого, как он успел заметить, и вправду кончились. Вдребезги.

Девушка, которую за собой потянул он, и которая потянула за собой ещё одну, повернулась, и Марио кашлянул, признавая её. То есть их. Племянницы дона Терессио. Не то, чтобы он с ними был знаком, но знал - видел несколько раз мельком.

- Синьорина Ричи, синьорина Альери, - Марио коротко кивнул головой, и, не удержавшись, усмехнулся уголком рта, Всё-таки он везунчик на хорошеньких дам, даже если их всего лишь требуется подвезти. - Прокачу с ветерком, - отсалютовал он, и широким жестом указал на свою служебную машину, на которой был сегодня. Минутой позже он открыл для девушек заднюю дверь и помог сесть внутрь.

С кладбища понемногу все разъезжались, и он просемафорил людям клана, что увозит девушек, чтобы никто их не потерял.

До дома дона Терессио Марио ехал в своей обычной манере: то обманчиво-спокойно, то совершая резкие рискованные обгоны и повороты. Конечно, он вёз девушек, покушения на которых не следовало ожидать, да и маршрут их был очевиден, но перестраховаться никогда не помешает.

- Нет, - Марио вклинился в свободное местечко в потоке машин, игнорируя недовольное бибиканье, и поднял глаза на зеркало заднего обзора, в котором мог видеть своих пассажирок, - Я на него работаю. Ну, работал, - поправился он, и добавил, - Меня зовут Марио. Марио Скиллачи, - Марио подмигнул девушке через зеркало. Хорошенькие девушки должны знать, как его зовут.

- Синьорины, мы прибыли! - объявил он, заворачивая в ворота резиденции Терессио. Как полагается, Марио распахнул дверцы машины - хорошеньким девушкам всегда следует открывать двери! - и помог выбраться из машины.
Сам он по привычке хотел пройти в гараж, но передумал. Сегодня он не столько водитель и человек покойного дона Терессио, но и автогонщик, которого тот поддерживал, и может присутствовать в доме как гость.

Объяснять, что пули в перестрелке летят во всех направлениях, Марио не стал. Зачем лишний раз нервировать девушку?

Марио согласно кивнул, хотя ему будет не хватать дона Терессио по несколько иным причинам, чем племянницам дона.

- Обращайтесь, синьориты, - великодушно предложил он и, проводив их взглядом, вошёл в дом, насвистывая, как бы ни неуместно это не выглядело. Общение с хорошенькими девушками неизменно поднимало ему настроение. Впрочем, в доме он быстро принял надлежащий вид, в очередной раз принося соболезнования хозяйке дома молчаливым церемонным поклоном.

Несмотря на то, что смерть в среде мафии всегда была привычным делом, смерть дона Терессио случилась неожиданно. Марио слушал речь, восхвалящую покойного и думал о том, что тот ещё многое мог сделать, если бы не... Он выпил бокал вина и вознёс короткую молитву за душу дона.

Хорошенькая служанка немедленно увела внимание Марио, и без того рассеянное, от мыслей о бренности жизни к её радостям.
- Привет, крошка, - во все тридцать два зубы улыбнулся он, когда Кьяра проходила поблизости. Нет, ну что за красавица! Эх, не быть ему совсем серьёзным даже в такой день.

На поминках Марио не стал задерживаться слишком долго. Повод ужина не слишком располагал ни его, ни, самое важное, дам к непринуждённому флирту. Доны оставшихся четырёх семейств были явно сосредоточены на разгадке, кто же из них убил Терессио, и как поделить его территории. Эта напряжённость висела в воздухе и ощущалась даже непричастными лицами, коих, впрочем, было здесь мало.
Большинство присутствующих осталось ночевать в доме Терессио, но Марио предпочёл свою квартирку, расположенную неподалёку. На следующий день его ждали гонки, поэтому возможные развлечения вечера были исключены по умолчанию. Если он будет в хорошей форме и одержит победу, всё окупится сторицей.

Утром, бодрый и оживлённый, он уже был в гараже, вместе с механиками проверяя свою гоночную машину от и до. И, чем ближе к времени старта, тем выше поднимался адреналин в крови, и тем сильнее становилось ощущение, что сегодня ему всё удастся.

Шум толпы, гудение моторов, всплеск адреналина и предчувствие победы - по мнению Марио, это то, что называется счастьем.
Он вывел машину и остановился у привычного места, возле трибуны дона Терессио. Не то, чтобы он был хвастуном, но покрасоваться перед болельщиками никогда не отказывался. Шлем Скиллачи пока держал в руках и белозубо улыбался знакомым, приветственно махая им рукой.
На одной из трибун он заметил Алессандро, своего горячего поклонника, тот сидел рядом с матерью, синьорой Оливией и возбуждённо подпрыгивал от нетерпения. Хороший мальчишка, Марио всегда был рад с ним повозиться и даже дать немного "порулить".

Марио помахал рукой ещё одному своему поклоннику, сыну Альмы, и забрался в свою машину. Парень не спеша разогнался, проверяя как работает вся система. Мотор привычно ревел, не смущая слух никакими посторонними звуками, могущих говорить о неполадках. Марио постепенно набрал скорость, разогревая миджет и готовясь к гонке, автоматически переключаясь на специфическое управление этой машинкой: из педалей у сигарообразных гоночных аппаратов была только одна, газа, сцепление отсутствовало, как и коробка передач. Рычаг же тормоза размещался снаружи и притормаживал левое заднее колесо, которое было меньше, чем переднее, и уже, чем правое, из-за особенностей гонки по овальным трекам.
К особенностям миджетов Марио давно привык, хотя были времена, когда он посмеивался над несуразными машинками. До тех пор, пока ему не дали сделать один кружок на такой. Оказалось, что с ней не так легко справиться, как ему казалось. Чтобы просто оставаться на треке на прямом участке, приходилось всё время выворачивать направо из-за тех же шин, и сразу стали понятны аварии, которые ему доводилось видеть на въезде на старт. Зато в поворотах машина держалась бесподобно, даже на скорости.
Вылазил тогда парень из машины с горящими глазами и огромным желанием попробовать ещё, и оказался достаточно настойчив и удачлив, чтобы зажечь своим энтузиазмом владельца нескольких аппаратов. Его взяли помощником, затем запасным водителем, а потом доверили и выступать.

Сегодня Марио чувствовал себя на подъёме. Он становился победителем уже не раз, а в нынешней гонке не просто хотел победить, а был обязан это сделать. Сегодня он ехал в память дона Терессио.

Через пару разогревочных кругов Скиллачи подъехал к старту, и по сигналу, рванул вперёд, с ходу набирая максимальную скорость. Такая тактика нравилась ему гораздо больше, чем держаться какое-то время чуть позади остальных, выжидая, пока самые горячие головы и неисправные аппараты не вылетят с трассы сами. К тому же так не приходилось выискивать щель между впереди идущими машинами, чтобы обогнать их.
Сейчас впереди него шло всего четыре. Одну из них он сходу признал: Эд "Дуч" Шаффер, "Летучий голландец". В прошлом году он побеждал на различных гонках по всей стране двадцать пять раз. Серьёзный соперник. Марио вошёл в поворот, слегка притормаживая перед ним, и поддал газу на выходе, вырываясь немного вперёд. Сквозь рёв мотора сзади послышался грохот - кто-то, менее удачливый, перевернулся и полетел вскачь по треку.
Ещё один круг, разгон, удачное прохождение поврота - и Марио обошёл одну из машин, пристраиваясь плотно за третьей, в которой он опознал легенду гонок на миджетах - одноногого Билла Шиндлера. Этот невероятный человек умудрился победить около пятидесяти раз за прошлый год, и шёл на повторение успеха и в этом году. Марио уже несколько раз оказывался с ним в одном заезде, и пока ему не удавалось обогнать легенду. Но всё когда-нибудь происходит впервые, обгоняют и легенды, и Марио собирался стать таковым.
Следующий круг он проделал на хвосте Шиндлера, подлетел к повороту, решительно готовый вырваться вперёд сразу же после него. Рука дёрнула рычаг тормоза, и... ничего не произошло. С холодной отстранённостью Марио успел подумать только одно: "Я не хочу стать одноногим!"

Дальнейшие действия совершались на уровне отточенного автоматизма: удержать руль чтобы не дать миджету врезаться в заграждение поворота в лобовом столкновении и вытянуть до прямой. И уже там попытаться затормозить о бордюр, стараясь зацепить его по касательной, чтобы не полететь кубарем, не стать жертвой наезда на него сзади идущих машин, и не врезаться ни в какое препятствие. Практически невыполнимая задача, но ему почти удалось. Почти. Почему это чёртово ограждение такое хлипкое? Миджет Марио, успевший лишь немного снизить скорость за счёт трения дисками о бордюры, пробил защитный щит и полетел на толпу зрителей. Пытаясь избежать наезда на людей, Марио выкрутил руль и встретился с основанием бетонной будки, в которой сидели судьи и комментаторы. Шея не выдержала напряжения и последовавшего удара, и голова гонщика откинулась назад, унося с собой сознание.

Оглушённый, ничего не соображающий парень пришёл в себе через пару минут. Из носа текла кровь, но он этого не чувствовал. Голова гудела, в ушах стоял ровный шум, и пульс и сердце бились, как бешеные. Но - он был жив! Вот только цел ли? К опрокинутому аппарату уже подбежали люди и кто-то помогал Марио выбраться из железного плена. Едва переставляя ноги, Скиллачи смутно порадовался, что ноги всё-таки целы, но тут же с тоской оглянулся на искорёженную груду металла, которая долго служила ему и принесла немало побед. Эта потеря не шла в сравнение вообще ни с чем и ни с кем другим.
Сложно будет найти причину неисправности, но это нужно сделать, чтобы не допускать повторения. Механики как раз подбегали, и Марио коротко и выразительно переговорил с ними.

На ипподроме, судя по звукам, царил настоящий бедлам, и, оторвав взгляд от своего миджета, Марио понял причину. Кто-то врезался в трибуны клана Терессио! Не веря своим глазам, Скиллачи бросился туда.

Не замечая, что он немного прихрамывает, Марио добежал до разрушенной трибуны. Гонщик миджета, врезавшегося в трибуну, он не знал, а вот машина определённо была знакомой. В их среде появление каждой новой машины не оставалось незамеченным, и эта конкретная не являлась абсолютным новичком. Имя владельца вертелось в голове, но Марио отбросил ненужные сейчас попытки вспомнить это имя. Самой аварии он не видел, поэтому не мог знать, что безумец внутри влетел в трибуну целенаправленно.
Даже место собственной аварии волновало Мари меньше, чем это. Там - не произошло ничего особенного, кроме его изуродованной столкновением машины. Здесь - были люди, которые, как ни крути, были ему чем-то дороги, которые приняли его в свой клан, пусть от этого клана сейчас остались жалкие остатки. Здесь были девушки, общение с которыми всегда его радовало. Здесь были мальчишки, глядя на которых Марио вспоминал себя в их возрасте. Здесь были люди, которые не были ему родными, но являлись специфической, но семьёй.

К счастью, телохранителей да и просто людей боевых профессий, способных оперативно реагировать, здесь хватало, поэтому с долей облегчения Марио отмечал, как то одних, то других выводят из этого опасного места. Он увидел, что дон Гуэрра вывел синьору Лучию и безотчётно порадовался. Синьора была слишком молоденькой, слишком хорошенькой, чтобы с ней что-то случилось. Обычно Марио не позволял себе лишних мыслей относительно супруги дона, но сейчас он просто был рад за её сохранность.

Пробираясь сквозь остатки трибун, Марио натолкнулся на одну из племянниц дона.
- Синьорина Ричи, - позвал он, осторожно, за запястья, отводя её испачканные кровью руки от лица, одновременно пытаясь понять, как сильно она ранена, - Дапвайте я помогу вам выйти отсюда.
Придерживая девушку за талию, Скилаччи помог ей выйти с разрушенной трибуны.
К месту аварии уже подъехала машина скорой помощи, без дежурства которой не обходились ни одни гонки, и врачи были готовы оказать первую медицинскую помощь пострадавшим.

- Всё хорошо или обязательно будет хорошо, - заверил Марио, пытаясь одновременно и вести девушку, и разглядеть, что ещё у неё ранено, но кровь была только на руках. Нреожиданно девушка обмякла и Марио едва успел подхватить её. Мгновение он испуганно рассматривал ношу в своих руках, а в следующее уже спешил навстречу врачам, требуя осмотреть Кристину, привести её в чувство, вылечить, причём чтобы всё это произошло одновременно.