Карта ролевой игры "Забытый мир"

Рабыня Талита, добро пожаловать
Мне пользоваться ни к чему, а наши мальчики думаю не откажутся

Тали, со мной можно на ты )) и я из обедневшего рода.. так что средств нет.. но можно отыграть знакомство и подружиться..

Спасибо всем за добрые слова меня немного держит за жабры реал, но я постараюсь как можно быстрее влиться в игру.

- Ведьма! - сквозь зубы шипит старуха-ключница у меня за спиной, когда я пересекаю обеденный зал.
Слова, как камни, летят почему-то всегда только в спину. Глаза прячут, будто порчи боятся. Глупые.
Прячут глаза, смотрят в пол, а на лицах злость клеймом отпечаталась.
- Уморила, свела в могилу, ведьма проклятая... - ударяет меж лопаток очередной словесный булыжник.
Улыбаюсь из-за плеча, кривовато, еле заметно, полуобернувшись на чей-то шепот. Крепко сжаты челюсти говорившего. Ненависть росчерком искривила рот. Прячет от меня глаза, в пол смотрит. Темные. Дремучие.
Уморила... Льнет, ластится к ногам тяжелая ткань юбки, когда против воли ускоряю шаг. О'Шьен, отец мой родной, зачем ты создал свою дочь такой неразумной? Зачем в сердце тоску вложил по любви горячей человеческой? Захлебнулось оно кровью, пополам разорванное. Как теперь без сердца жить?
Лежит мое солнце и звезды холоднее мрамора в нашей спальне, вечным сном скован; голосят над ним плакальщицы, серой массой сгрудились пришедшие почтить память. Только мне туда ходу нет. На клочки порвут слуги верные.
Приходи, я скучаю, - тихим шепотом шелестит в ушах зов - глухой рокот моря. Скоро, - молча обещаю я.

Скользит на землю плетеная травяная коса, пальцы выпачканы в соке. Густой кустарник надежно прячет меня от ненужных взглядов. Мое сердце без тебя словно дикая птица без неба... Наползает, напирает на берег вязкое туманное покрывало, глуша звуки погребальной песни. Смазанными пятнами мелькают тут и там фигуры скорбящих. Они всю свою жизнь беззаветно любили его. И нет в кучке этих лицемерных ворон никого, кто бы плакал горше другого. Ведь они же так любили молодого лорда...
Молча утирает слезу один из вассалов - он совсем не мечтал выдать свою дочь замуж за господина. Ну что вы, суетность не подобает его персоне. Ведьма сгубила лорда...
Заходятся в рыданиях селяне - и откуда она взялась, немочь бледная, на его голову? Из-за нее все посевы высохли.
Тихо подвывают слуги - никто ни в жизнь ложки серебряной с кухни господина себе в карман не положил. Все она на ворожбу свою черную извела, проклятая!
Я злюсь, теснее приникая к земле, плотнее вжимаясь в густые ветви. Я злюсь, а потому несправедлива. Мужа действительно любили все. Кто ж виноват, что жена его - русалка - никому не пришлась по душе? Что чужой была, непонятной? И что за важность в том, что проститься нам не дали? Я попрощаюсь с ним на свой лад.
Беззвучно соскальзываю в воду, сиротливым комком бросив на суше свою одежду. Мне она теперь ни к чему. Путь закрыт, возврата нет.
Тихо плеснув хвостом по поверхности, ухожу вглубь, разыскивая лодку. Уцепившись за борта, подтягиваюсь, наклоняясь над лежащим телом, сухо всхлипываю. Без тебя моя душа словно слабая лань без леса... Накренив лодку сильнее, стаскиваю холодное тело, утянув за собой в зеленоватую толщу моря. Без тебя мои глаза, как налитые груди без чада... Нет, я вовсе не собиралась вечно хранить драгоценные останки где-нибудь в укромном гроте. Не хотела наваливать над телом, когда-то обжигавшим меня прикосновением и вжимавшим в шелк простыней, груду камней и скорбеть.
Без тебя моя слеза, как роса без утра падает...
Нет, я собиралась сделать нечто иное.
Сердце мое не вой, не плачь, я уложу свою любовь в морскую колыбель, я расчешу ему волосы черепаховым гребнем, я запечатаю его уста последним поцелуем. Морская вода растворяет кости. И скоро растечется мой любимый по всему безбрежному простору. И в каждой капле будет он.

Приветствую тебя, Гектор, хранитель Стены с риском отморозить свой хвост в суровых погодных условиях, решила явиться на теплые посиделки.


Мой вопрос: Страхи мы уже обсудили, скажи мне, хранитель, какое твое самое заветное желание?

P.S. Уважаемые соигроки, если у вас нет конкретных планов на ближайшую игру и вы не против немного поиграть с русалкой - большой welcome ко мне в личку Могу поддержать практически любой сюжет.

I get knocked down but I get up again
Я сбит с пути, но я вернулся,
You`re never gonna keep me down
Вам никогда меня не сбить...
Так?

Гектор, но вас же не смущает жаркое на нем, правда?

Все умею, все могу, мухаха (зловещий смех) Прошу прощения, просто у одной русалки очень задалось утро Мне написал в личку еще один игрок, так что можем составить небольшое скромное такое трио, если никто не против.

Алайн, зер гут Тогда мы начинаем отыгрыш и как два синхрониста подплываем на ЦО. За каким лешим, будет понятно в процессе игры сами еще не знаем. Let's go.

Поселение близ реки

Старая мельница тяжело ворочает колесом под сонный лепет реки. Сколько помню - она всегда вот так, натужно скрипит жерновами, и день, и ночь. Тихо тут, так тихо... Берег зарос сорной травой, свежо и густо. Хочется как раньше, истово вытянуться на зеленой перине, мощно плеснув хвостом, смахивая с тела капли воды. Зарыться бы лицом в духмяные венчики... Но тшшш... нельзя, нельзя. Здесь меня не ждут, здесь нет друзей. Во владениях мужа каждый счастлив сжечь ведьму, чтобы неповадно было этой твари морской соваться в землю господскую. Вырвут косы поселяне, проткнут сердце, что не бьется. Руки мои в крови, алым соцветьем рана в груди.

С мельникова подворья доносятся переливы детских голосов. Иди ко мне... Я прячусь под обрывом и жду, когда он придет. Опять. Он всегда приходит. Это не дружба, и нет у меня слова, чтобы назвать то, что нас связывает. Просто неуемное любопытство одной не очень дальновидной русалки и попавший под ее обаяние мальчик. Изучаю его как книгу, ревностно, въедливо, до последней завитушки в строке. Хрупкий, как цветок. Бесценный. Живое тепло в крошечном тельце. Хочешь посмотреть со мной Фанис? Хочешь, хочешь?.. Назойливую мысль старательно гоню, до хруста сжав пальцы, отбиваясь от соблазна.

- Ну расскажи еще раз про Шахрияра... Ну расскажи-и-и... - настойчиво просит детский голосок, возмущенно сопя в ответ на мое веселое фырканье.
Открываю рот, чтобы начать выплетать новую сказку, но... Челюсть мне хочется захлопнуть едва ли не с лязгом. Губы искривляет презрение. Не удивительно: выпучив и без того круглые глаза, на нас смотрит мать мальчика, словно чудище в моем лице только что выползло из ее самого страшного кошмара. Откуда она, демоны ее забери, взялась? Взгляд женщины переползает с моей обнаженной, полускрытой растрепанной гривой, груди на серебрящийся в солнечных лучах хвост. Она жадно хватает воздух, как выброшенная на берег рыба, и вопит так, что уши закладывает всем на много лиг вокруг. А дальше мне остается лишь восхищаться реакцией мельника - главы семейства, бегущего к нам с вилами наперевес и следующим за ним по пятам старшим сыном с увесистым булыжником в руках.
А что я могу? Улыбнуться чуть насмешливо, чувствуя, как растекается по венам жгучее наслаждение, а чужая злость желчью горчит на языке. Покатать вкус, пробуя, запоминая, и уже шире, наглее ухмыльнуться в искаженные ненавистью лица. Да, я люблю скалить зубы. Прости, родной, твоя жена ничего им не должна и ничем не обязана: ни капли крови, ни слова оправдания. Мое сердце так же не бьется.
Очень просто стрелой уйти в воду, изогнуть тело дугой, ловя течение. Непросто чувствовать жестокую боль между лопаток, от глубоко рассекших кожу вил. В речной воде мало силы.

Ждем третью, незнакомку У нас девичник. Но, строго говоря, никто же не помешает нам "случайно" наткнуться на едущего без охраны Дария, правда? Ведь мы же банда Полагаю, Правитель будет вспоминать эту встречу до седых волос.

Алайн, третья обещалась отписаться в течение недели. Ждем Интригу сохраню
Правитель, ужасно хочется отжать у вас пятый айфон и, пользуясь случаем, что-нибудь еще, но, видимо, не судьба

Всем доброго утра!
Как-то не получилось лихой интриги, к сожалению. Махаон, обращаюсь к тебе напрямую: спасибо тебе, что откликнулась на мою просьбу, но две недели ждать нескольких строк - как-то некомильфо. Давай сделаем так, я подожду еще три дня и если поста не будет, то мы начнем игру с Алайн, а ты, если захочешь, сможешь к нам подключиться в процессе игры. Идет? Без обид.

Слезы-вода... Бьётся моё сердце вновь сегодня, как всегда

Всем известно, что русалки - это создания воды. Воду нельзя убить. Да. Вода отзывается на малейшее изменение, колебание, принимает все, что вы хотите ей дать. Совершенно точно. Так и я. Что-то слишком много накопилось во мне душевного ила: ненависти, злости, яда. Не отмыть. Солью морской не выесть. Тошно мне, тошно. Копится гнев, жирный, вязкий. И чем сильнее я чувствую себя грязной, поруганной, изломанной, тем больше притягиваю извне. Азм. Есмъ. Возмездие.

Бешенство слепит глаза, рана огнем жжет спину. Утоплю, сломаю, покалечу, ненавижу!!! Ударной волной бьется вода в хлипкие стены старой мельницы и дерево жалобно трещит под ее напором. Плещется размытое облако волос за плечами, когда я вновь вскидываю руки, раз за разом долбя силой в шаткую конструкцию. Сломать, уничтожить, разнести в клочья! Закипев белой пеной, вздымается в реке громадный кулак с ревом рушась на зеленое подворье, сметая, жадно слизывая все на своем пути. Азм. Есмъ. Возмездие.

Взмахнув хвостом, рассекая толщу воды, я ухожу вглубь, уплывая от места событий. Прочь отсюда, прочь! Ненавижу, ненавижу...

Вода принимает все, что вы хотите ей отдать.

Я плыву в море - залечивать раны, унимать ярость. Словно магнитом тянет меня туда, словно тихий зов стелется по глади: "Сюда, иди сюда..."

Наверное нет ничего странного в том, что очень скоро я натыкаюсь на некую шнеку. И еще менее странно, что на палубе той шнеки идет бой - тихий и беспощадный. Высунувшись по плечи из воды, я наблюдаю как с негромким всплеском валятся через борт одно тело за другим. Кровавый урожай ночи. Но неполный. Мозаика не закончена, кто-то остался в живых. Нужно исправить.
- Иди ко мне, - шепотом зову я.

По большей части я не люблю незаконченные картины. Недописанное полотно вызывает в груди щемящую боль незавершенности. Так, что хочется взять кисть самой и, тщательно кладя мазки, довести до конца начатое мастером. Вот только это напрасная трата времени. Душу в свое творение может вдохнуть только создатель, а без него оно так и останется пустой болванкой, куклой на веревочках, неживой, фальшивой. Но бывает и так, что, за редким исключением, мелькают в жизни яркой кометой искры подлинного таланта. Призрачные, как фантом, как наметившаяся улыбка в углах губ, но согревающая до самых костей. Их хочется алчно сгрести руками, жадным скупцом пряча, как редкое сокровище. Потому что это как раз оно и есть.


Злости как не бывало, будто стряхнули пылинки с покрывала, отправляя их в свободный полет. Рассмеялась звонко, искренне, дробя смех на осколки, горстями рассыпая его по водной глади. И нет тут никакой загадки, и тайны тоже нет. После сдирающей кожу ненависти, легкое хамство, как хрустящий хлебец после помоев. Хочется покрепче вцепиться зубами и похрустеть в свое удовольствие.

- А что, моряк, ты можешь предложить что-то большее? - почти дружескую насмешку в моем голосе можно буквально потрогать руками. Нет, не передумала я отправлять его в гости к О'Шьену, но почему бы немного не поболтать для начала? Кислит старыми медяками во рту запах человеческой крови. Хорошо кислит, многообещающе, от крови растут посевы. Только вот посреди моря - это бездумная трата драгоценных ресурсов. Вздыбливается подо мной волна, вызванная моей силой, поднимая выше и выше, пока я не повисаю всей тяжестью на моряке, уцепив его за грудки, потянув за собой вниз.

Словно расписанная по бумажке роль. Детская игра в тяги-перетяги. Спорим, я все-таки заберу тебя на дно? Я ахаю от боли, почувствовав впившиеся в плоть зубы, ослабляю хватку и с глухим звуком по инерции валюсь куда-то вбок, прямиком на палубу шнеки, все-таки утянув за собой злополучного моряка. Выбирать падать или нет ему не приходится, мой хвост просто сбивает его с ног. Перекатившись на спину, разметав гриву мокрых волос по доскам, я уже не смеюсь, придушенно хохочу до навернувшихся на глаза слез, глядя прямо в чернильный купол неба. О'шьена ради, комедия положений во плоти.

Перевернувшись на бок, впервые с интересом смотрю в перекошенное болью лицо. В глаза-вишни, разбегающиеся морщинки-лучики, печатью заклеймившие их уголки, бороздками вычерченные на коже эмоции. Мне подвластна вся морская вода, речная тоже, просто в ней меньше силы, но вот с телесными жидкостями как-то не приходилось иметь дела. Не было нужды. Кровь - река жизни, питающая, благословенная, и тоже соленая. Пальцы цепляются за камзол моряка, царапая ткань, пробираясь к живому человеческому теплу. Что не так-то просто, ведь одежды на нем, как шелухи на луковице. А у меня нет времени возиться с пуговицами, рассвет практически на носу.

Дергаю за плотную ткань, не озаботившись дальнейшей судьбой пуговиц. Я воровка. Я всегда краду тепло у живых людей, и этот моряк не исключение, правда в этот раз обмен будет равноценный. Губы мои шепчут не молитву. Убеждают, заговаривают кровь не покидать смертное тело, вытолкнуть прочь все чуждое, запечься коркой, стянув раны. Рука моя, касающая голой кожи, наливается теплой силой, частым пульсом отдающейся в кончиках пальцев, пытающейся дозваться до подвластной и все же чужеродной сути. Тук-тук, тук-тук...
Раз-два-три-четыре-пять-выходи-со-мной-играть...