Карта ролевой игры "Забытый мир"

Мне пару затяжек оставь.
Вот приедет Скот - а мы в его отсутствие все его запасы бузины скурили. Хорошо еще - Дворец не спалили.

Вы таки не знаете, какой виртуоз наш мастер палач. Не то что несварения не будет - даже укладку не потревожит. Будет Балабол как живой. Только молчит. Представляете, какой гешефт?

Между нами ничего не было! Даже трусов))))

Карамельки мне обещаны за хорошее поведение!
Даэва, вы роскошны.

Кьяра, подумай хорошо - нужен ли тебе такой? Который свою задницу всем подряд показывает. Для такого ли твоя роза цвела?

Лучше воздержаться. Как-никак памятник архитектуры ковырнадцатого века, всемирное наследие ЮНЕСКО и т.д.

Вот-вот. Будет такой тихий молчаливый мальчик. Прелесть.

Тут

Не знаю. Еще не распробовал. Полагаю, что нет. Не бывает много.

"Ctrl-C" - "Tab" - "Ctrl V" I like to move it, move it!
Все запомнил и даже записал. На ладошке.

Дворец Правителя. Покои Правителя.

Тело знает само, что делать. Вперед. Назад. И, все равно, эти движения – вперед. Вверх, ступенька за ступенькой, по лестнице, ведущей в небо. С каждым шагом, с каждым движением  оно все ближе. Все ближе край, вершина блистающей лестницы в небо.
Дошел. Сорвался. Вниз. Или вверх. Небо и земля поменялись местами. Я упал в небо. В тебя.

***
Я вернулся в другой мир. И это другой я. Датцо был прав, говоря, что я придаю этим, как он говорил, «радостям плоти», чрезмерное значение. Что оно того не стоит. Все именно так. Плоть тут не при чем. А вот душа наизнанку теперь.
 - Закрой глаза.
Сейчас? Чтобы ты снова сбежала, Даэва? Нет уж. Второй раз я на это не куплюсь. И не отпущу тебя. Не теперь. Еще не теперь.
Настаивает. Ладно. Ты все равно не успеешь убежать. Дверь заперта на ключ. А ключ я проглотил. Он теперь во мне.
В темноте под закрытыми веками прикосновения твоих губ постепенно заменяют все – воздух, которым дышу, кровать, на которой лежу, весь мир.  А когда твои губы опустились к животу…
Я не знал, что бывает так. Что можно так. Что за краем лестницы в небо есть что-то еще.
Если бы ты попросила у меня в тот момент… не знаю, что. Оба кольца с моих рук. Государственную печать. Приказ о передаче тебе корабля. Всех кораблей. Что бы ты ни попросила у меня в те мгновения – я бы дал тебе все. Лишь ты не останавливалась. Но ты не попросила. Только отдала.

***
После лежим, обнявшись.
То, что началось с поцелуя с фрейлиной Бригитой, завершилось этим. В какие-то три дня жизнь моя полностью переменилась. Небо и земля поменялись местами. Что будет утром? Не знаю. Но верно, непреложно одно – мы теперь связаны. Как нитка с иголкой. Что бы я ни сделал, это отразится на тебе. И что бы ни сделала ты… А что? Что ты можешь сделать?
Мы поклялись. Ты поклялась на моей крови. И когда я принял твою клятву – я поклялся тоже. В том же самом. Что делать будем, моя некоронованная королева? Моя Льдистая Ведьма? Моя Даэва?
 Прижимая к себе крепче. Ночная бабочка бьется в стекло. Слышно сверчков. Потом – крики сменяющих друг друга часовых на стене Дворца.
Пока еще ночь. Пока еще мы вместе.
Зарываюсь пальцами в волосы. Мне тяжело постоянно видеть тебя настоящую. Для этого надо слишком сильно напрягать то, внутреннее зрение, что под закрытыми веками. А сейчас у меня совершенно нет сил, чтобы что-то напрягать. Поэтому сейчас это волосы Бригиты – тяжелые, шелковистые. Если вдуматься, сегодня ночью я познал сразу двух женщин. Ай да Дарий, ай да… Впрочем, неважно. Не я так решил. Но вдруг стало смешно. Уткнулся губами в душистую макушку, давя несвоевременную улыбку.
- Почему именно это тело, Даэва? Зачем ты оказалась здесь? Что привело тебя в Столицу, во Дворец? Что или… кто? Неужели я? Зачем ты здесь, Даэва?

Обязательно.

А вы приходите в приемные часы)

Дворец Правителя. Покои Правителя.

Там, за краем лестницы в небо, есть много чего. Вот так лежать – близко. Обнявшись. Никого так близко не было. Никого и никогда. Просто обнять. Просто – прикосновения. Можно быть Правителем богатейшего острова. Можно есть из золота и спать на шелке. И быть лишенным самых простых вещей. Самых простых и самых важных.
Пальцы Даэвы скользят, рисуя узоры на моей груди. Метишь, Ведьма? Напрасно. И так уже никуда не денусь.
Слушаю негромкий голос. И впервые не пытаюсь сразу определить – врет ли собеседник? Чего добивается? Зачем это рассказывает? И что сказать мне в ответ. Просто обнимаю и слушаю.
В Бездну Ага. Лорд Севера умер – да здравствует новый лорд Севера. Тут ты мне ничего нового не сказала, Око. Значит, ты Око своего народа, Даэва?

Ты такая же? Тоже ничего не чувствуешь? А сегодня? Сейчас? Только что? Хочу спросить. И молчу. Думаю, я знаю ответ.
Видела меня маленьким? Так странно. Оказывается, мы встречаемся не впервые. Не могу пока это осознать – слишком непривычно. Сколько тебе? Несколько сотен лет. Древние Боги, я чувствую рядом с тобой себя мальчишкой. Или уже нет.
А потом ты говоришь главное:

Умереть?! Ну да. Ты же говорила – тогда, три дня назад. Что только смерть этой девочки отпустит тебя.
Переворачиваюсь, нависаю надо тобой.
- Когда? Когда это случиться? Сколько… у нас есть времени?
По глазам твоим читаю ответ. И он мне не нравится.

А чего ты ждал, Дарий? Связался с Льдистой Ведьмой – готовься платить. Полную цену.

Да, Констанс, теперь тебе в одиночку придется нести знамя невинности и непорочности Забытого мира.
Мысленно с тобой в этом нелегком труде.

Дворец Правителя. Покои Правителя.

Ты не сказала мне правды. И не солгала. Знакомое мне искусство – не лгать. И не говорить того, что говорить не следует.
Шелк богато исшитого покрывала уляпан кровью. В крови подушки. Столбик кровати, за который ты держалась руками. И наши тела.
Тела ты сейчас отмоешь  - женщины любят, когда все чисто и опрятно, это я знаю. А что подумает завтра  прислуга? В череде сплетен обо мне появится пара душераздирающих страниц. А странно, да? Все, как положено. На этой постели сегодня ночью была утрачена невинность. И простынь можно смело вывешивать из окна замка, чтобы подтвердить чистоту и невинность. Да уж. Это был бы весьма эксцентричный поступок со стороны Дария Скорбящего. Впрочем, через пару дней столица и так будет знать, что у Правителя появилась фаворитка. Спустя пять дней об этом будет знать весь Остров. Еще спустя неделю об этом будут знать везде, где об этом знать следует.
Сижу, прислонившись к выпачканному кровью столбику кровати. И наблюдаю за… ней. Или тобой. При такой роскоши волос даже рубашка не нужна – укрывают тебя огненным покрывалом.  Но тебе все равно холодно – вижу, как поджимаешь пальцы на ногах, ступая по ковру. Вода для умывания давно остыла, но тебя это не останавливает.
Прикосновение холодной мокрой ткани. Поцелуй. Мокрая ткань. Поцелуй. Холодно. Горячо. Холодно. Горячо. Теперь всегда будет так?
Одеваешься. Не спеша. Даешь мне полюбоваться напоследок. Всласть. Впрок. Будто это возможно.
Во второй раз справляюсь с лентами не в пример ловчее. Утяжки почти как на металлическом доспехе.
- Вы, люди, придумали столько ненужных правил. Глупые ритуалы.
И мы их с тобой сегодня нарушили, Даэва. Все и всевозможные правила нарушили, ты это понимаешь?
Есть  вероятность… если нам повезет… надо будет поговорить с Тербием: были ли свидетели вашего разговора и твоего визита. Может быть, удастся сохранить эту ночь в тайне. Но я  всегда рассчитываю на худшее.  И завтра я услышу. От Датцо. От Авиллы. От Мэлоса. О, вот Верховный Магистр будет рад.
За своими мыслями упустил, как ты собралась. Уже в дверях. Тихо-тихо, словно нехотя:
- Мне прийти к тебе?
И понимаю вдруг остро, ясно: с каждым разом труднее будет. Вот это – расставание. Отпустить. Закрыть за тобой дверь. Снова вспомнить, каково это – быть одному.
С каждым разом это будет все труднее. А потом… потом мне придется проститься с тобой навсегда. Смотреть на закрытые глаза той, что отдавалась мне на вышитом шелке покрывала. Мне придется похоронить тебя. Ее. Бригиту. Похоронить Бригиту, а Даэва уйдет. Навсегда?
В этот момент почти ненавижу тебя, потому что мне уже страшно той боли, что придется вынести. Ведьма. Хочется схватить серебряный таз для умывания и зашвырнуть им в тебя. И прокричать во все горло: «Уходи! И не возвращайся никогда!».
Никогда я не поддавался первым импульсам. Никогда до встречи с тобой. А потом – взял и поцеловал. Но сейчас сдержаться удается. Киваю – медленно и тоже нехотя.
 - Я дам тебе знать.

11-ти друзьям Амана: Обыграть казино невозможно.
Но попытаться стоит. Это весело) Тем более, что я уже положительно готов к тотальному экстерминатусу.

Не зря брал Констанс в доки. Королева в корень зрит.

Я?! Я приворожил?! Ну-ну... Ну-ну... Ну ладно, пусть это я приворожил. Какая разница, в принципе. От перемены мест слагаемых сумма не меняется.

Я как раз работаю над списком - что нужно делать со страшным человеком.

*Пододвигая список и заглядывая через плечо* Прошу, миледи.

Очень. Правда, не все пункты понятны, но на месте разберемся.
Прошу простить, что припозднился с ответом - засмотрелся в декольте.
*ни разу не покраснел. И в кого такой бесстыжий?*

Бормор крут, что тут скажешь.
Обнимать я уже уже вроде как научился.

Пару ударов от меня лично добавь, Дзю.

Сир О'Конел, со своей стороны напоминаю, что работа на ЦО - это достойная белая зарплата, отчисления в пенсионный фонд, возможность карьерного роста, новейшие перспективные разработки НИИ магомеханики, защита ваших интересов профсоюзом механиков ЦО.

Дворец Правителя.

Я проспал. Впервые в жизни, наверное. В детстве не давали долго спать, потому что все в доме вставали рано – работать. Да и нам, детям, всегда находили занятие, если мы не успевали сбежать на улицу до того. А уж когда я попал во Дворец – тогда спать долго и вовсе стало невозможно. Изнеженный юный принц – это точно было не про меня. Про моих братьев по отцу – да. А меня поднимали чуть свет и вбивали до самого вечера всевозможные науки – и ратные, и для ума. Пытались наверстать то, что было упущено в первые десять лет моей вольной жизни. Жизни, когда я еще не был сыном Аллария Долгожданного, а был просто мальчишкой из припортового квартала.
С годами вбитая привычка вставать с первыми лучами солнца стала частью натуры. И поэтому, когда я проснулся от того, что в глаз мне нагло светит солнце, я сначала просто не понял – что происходит. Где я. А когда осознал…
 - Почему меня никто не разбудил?! – стукнули о стены резко распахнутые двери покоев, а мой голос пронесся по анфиладе и отразился от арочных стен. Тербий и двое стражников уставились на меня, как на неупокоившийся дух усопшего. Неподалеку топтался камердинер с  тазом для умывания и куском полотна на плече. На лицах всех отражалось нешуточное напряжение мысли. И их можно было понять. Правитель Дарий Скорбящий всегда просыпался сам, раньше многих во Дворце. И теперешняя претензия выглядела нелепой. Но как?! Как я мог проспать так долго?!
От стены слева раздался какой-то звук, я резко обернулся. Там стояли две фрейлины. Нет, Бригиты среди них не было. Элианы тоже. Прочих я не знал.
Девушки были красивы. Но почему-то непочтительны – потому что вместо того, чтобы засвидетельствовать почтение Правителю, они стояли, раскрыв рот и смотрели… Только тут я сообразил, что из одежды на мне только пара колец и намотанная на запястье цепочка Бригиты. И все.
Это сообразил не только я. Один из стражников попытался прикрыть алебардой то место, на которое пялились фрейлины. Соседство острого металла и самого ценного, что есть у мужчины (теперь я знал это точно!) заставило меня шагнуть назад, а потом и вовсе спешно ретироваться обратно в свои покои. Кажется, за захлопнувшимися дверями я расслышал смех. Ах, так!? Вышлю всех с Царя Островов. Матросами на корабли! На эллиниумные рудники! Будут знать, как смеяться над Правителем.
Я повалился на кровать и расхохотался, уткнувшись лицом в подушку. Ну потому что на самом деле смешно.
___________

А когда ближе к вечеру мне доложили о визите леди Авиллы, мне стало не до смеха. Нет, я, конечно, не исключал, что она пришла поговорить о Совете. О смерти Ага. О чем-то важном. Но на всякий случай ожидал отповеди. Так оно и вышло.
 - Почему вы не пьете? – леди Авилла кивнула на кубок вина, стоящий на столе. Нам подали сладкое вино, любимое леди Авиллой, и фрукты.
- Вы же знаете, что я не пью вина.
- Попробовав одно искушение, почему бы не поддаться всем? – обманчиво мягко произнесла Авилла и пригубила вина. Отвечать я не стал – понимал, что в моем положении лучше беречь силы и побольше молчать.
- Ты не внял моим советам, племянник! – леди Авилла перешла на «семейный» тон.  -  То, что ты позволяешь себе в отношении этой девочки, недопустимо. Здесь Дворец, а не бордель! Ты же должен подавать образец нравственности, Дарий!
Терпение мое кончилось,  едва успел начаться неприятный для меня разговор.
 - Вы говорите мне о нравственности, тетя? Мне?! Я – Дарий Бастрад. Знаете, что это означает? Это означает, что мой отец отнюдь не был ярым поборником нравственности, и согрешил с моей матерью. От чего на свет появился я, сидящий сейчас на троне Царя Островов. Тому ли человеку вы говорите о нравственности?
Одержать верх над леди Авиллой в словесной дуэли почти невозможно. И я в этом убедился на ее следующих словах.
- Бастард? – Авилла задумчиво пригубила еще вина. – Как вовремя ты об этом вспомнил, дорогой племянник. Ты тоже хочешь обзавестись бастрадом?
Я соображал непозволительно долго. Леди Авилла усмехнулась.
- От этого случаются дети,  - она снова отдала должное вину. – Неужели вы не знали этого, Правитель?
Я не отреагировал на неприкрытую издевку в ее голосе. Другое занимало мои мысли. Ребенок. Нет, не ребенок. Бастард. Да, конечно. От этого бывают дети - это знал даже я. Даже от одного раза. Для этого и нужен-то всего один раз.
Паника пронеслась и исчезла, оставив после себя умозаключения.  Даже если так… даже если Бригита зачала от меня в эту ночь – вряд ли она доносит ребенка. Даэва говорила, что тело Бригиты слабо и отмечено печатью смерти. Стало быть, ребенок, если и зародился в ее теле, умрет. Умрет вместе с Бригитой.  Эта мысль вместо облегчения принесла горечь – такую, что я, не задумываясь, отпил сладкого вина. Не помогло.
Леди Авилла смотрела на меня почти с жалостью.
- Почему она, Дарий? Она ведь не самого знатного рода. Хорошенькая, но есть куда красивее. В чем дело? Неужели в том, что она так влюблена в тебя, что ты не смог удержаться?
Я лишь покачал головой.
- Послушай, мальчик, - Авилла неожиданно коснулась пальцами рукава камзола.  – Я знаю, твою еду проверяют на  яд. Но если это приворотное зелье?  Девчонка сохла по тебе.
Я поперхнулся ответом. Бедная Бригита. Как ее ославили ни за что, ни про что. Льдистая ведьма – вот лучшее приворотное зелье нашего мира.  
Леди Авилла вдруг встала, оправила складки на платье.
- Я старейшая дама Дома Аэрас. Мой долг – найти главе Дома достойную спутницу жизни.
Я встал следом, потрясенный. А Авилла продолжила.
 - Вы долго морочили мне и всем остальным голову, Правитель. Этот ваш пост, обет, странная холодность. Но теперь… теперь, когда мы с вами знаем, да и весь двор тоже, что Правитель – такой же мужчина, как прочие – ну, может, получше, чем прочие, – Авилла вдруг неожиданно улыбнулась мне. – Но совершенно точно нуждается в правильной женщине. Дому Аэрас нужен наследник. Вам нужна супруга,  - Авилла вдернула подбородок. – Я займусь этим. Через полгода готовитесь к свадебному пиру, Правитель.
Старейшая дама дома Аэрас покинула зал в гробовой тишине. Прошуршали парчовые юбки, стукнула дверь. От сквозняка затрепетало пламя свечей. А я схватился за голову. Если Авилла что-то взяла себе в голову – бороться с этим почти бесполезно, даже если ты могущественный Правитель Царя Островов.

То есть, как я и предполагал, не заплатят. В лучшем случае, накормят и девку предложат. Подумайте дваджды, сир О'Конел. А лучше - трижды.

Вот это я понимаю - карусель. Очень хочется посмотреть. На опустошение казны в особенности.