Карта ролевой игры "Забытый мир"

Не знаю, что сделала она, чтобы заставить меня есть, пирог без мяса, но ей определенно удалось.
Посмотрите на меня - жую ревень и даже совсем не морщусь. Что там. Мне даже нравится. Золотистая корочка, румяные бока, аромат.
Эгей, Эймер, еще немного и ты сможешь стать зазывалой на площади!
Вот, что значит голод.
Неуемный аппетит донимает всегда, если не занят работой. Да, это я - постоянно жующий разгильдяй. И еще весьма талантливый. Так говорит отец, и у меня нет причин ему не верить.
Рядом сидит Суламифь, минут пятнадцать ковыряя один кусок. То ли не голодна, то ли всегда ест как птичка, не знаю.
- Ешь давай, - бурчу я с набитым ртом. - И я расскажу тебе про представления, в которых участвовал.
Есть несколько способов заставить барышню нормально питаться, и любопытство - один из самых действенных. Хотя, видит Н'Габах, у этой самой барышни мысли в голове такие, что понять их смог бы наверное только Видящий.
- У меня весь мир - театр. - Запиваю пирог. Почему она умолчала, что тут еще и замечательный квас? - Моряки все вообще как дети. Любят истории и сказки про возвращение домой. Почему сказки? Ну а как же. Ты приехал, дети тебя полгода не видели, а то и больше. Жена тоже. Неделю пообнимали, ну две. А потом снова хотят тебя в воздух отправить. Да и сам ты тоскуешь, не знаешь куда деть себя. В воздухе же воля. Простор. Бесконечность. Вот по ним и скучаешь. И ты снова летишь, не важно куда. Вот тут и начинаются сказки. Про то, как тебя ждут дома, про женщину, что любит и ждет. Я такие лучше всех рассказываю. Ты там ешь?
Наблюдаю за ней краем глаза. Суламифь ковыряет свой пирог и смотрит на меня во все глаза.
Тебе надо научиться закрывать рот, Эймер. Хотя бы для того, чтобы люди могли поесть, а не тебя слушать.
- Ты спрашивала, согласился бы я выступить? Пожалуй, да. У меня нет никаких проблем с этим.
Вздыхаю, поднимая глаза вверх, в вечернее небо. Облака багрово текут в вышине.
Бесконечность.
Надо мной - бесконечность. И я растворяюсь там. Взглядом и мыслями.
Я вверху.
В вышине.
Я...
Ау.
Суламифь пинает меня ногой. Не больно, просто ощутимо, чтобы привлечь внимание.
- Прости. Что ты говорила?

Не, ну вот почему я на Грехе застрял, а.
Аж прям даже весь расстроился.

Щупайте меня! Щупайте меня полностью!
Пост я пишу. Попытаюсь даже быть внезапным.

То самое чувство, когда тебя активно тянет в Столицу, но у тебя куча неигранных сюжетов на Грехе

Мне казалось, что история должна была окончится не так.
Совершенно не так.
Но полноте. Дело ведь не в этом. В ней оказались тысячи птиц, тысячи голосов, тысячи масок-ликов, как у безликих. А внутри - девочка. Маленькая девочка с глазами тысячелетней женщины. Так бывает, иногда. Просто понимаешь и все, без пояснений как и зачем. И я не знаю, что делать мне с этим знанием. Просто сижу рядом и смотрю в костер.
Циркачи смотрят настороженно, но приветливо, словно я - зверек, от которого незнамо что ожидать. Не могу сказать, что они не правы. И сам не знаю, что сейчас во мне, кроме понимания о ней и захваченности той историей. Достаю из кармана тараньку в чистой тряпице и, развернув, жую. Мой верный мозг сигнализирует привычное "в любой непонятной ситуации - ешь". Хотя чего непонятного. Я тут. Она рядом. Представление окончено. Мне давно пора возвращаться.
- Бери, - протягиваю ей рыбу. Между нами все так же ершисто, но почему же так тянет касаться? Нехотя берет кусочек, задумчиво подносит ко рту. Сама-то хоть понимает, что делает? - Вы надолго сюда? Потом куда направитесь? Я бы с удовольствием поехал с вами, даже сосватал бы приличного механика в дорогу.
Кладу кусок рыбы в рот, начиная жевать. На языке крупинки соли и сухое мясо. Вкусно. И голод утоляет. Вот только голода я не чувствую, только горечь потери, которую едва перебивает соль. Наверное я никогда не решусь вернуться на Амир. Или будет это совсем не скоро. Там осталась частица меня, опаленная вторым солнцем, и в душе без нее - зияющая пустота. А я - дурак видимо.
- Посмотри какие над нами звезды, - киваю вверх и валюсь на спину. - Они огромные и ведут туда, куда хочется попасть. Хоть на Царь Островов, хоть в дом пиратской братии. Главное знать, как их прочесть. - Я знал их все, и все пути, к которым они ведут. Отец вбивал это в мою голову годами и истинно достиг успеха. - А на острове Амира звезды совсем не видны, там вечный день, - то ли жалуюсь, то ли хвастаю я.
Рассказывать про время, когда оба солнца заходят, желания нет. Слишком много воспоминаний хранит этот ларец, и если я открою его, мне несдобровать. Пусть уж то, что память держит на поверхности вылетает из рта моего словами. Всяко уж больше пользы.
- И ночи там жаркие, совсем не такие, как на всех иных островах где я был. Тут холодно, иногда до озноба, как вот сейчас, когда даже немеют пальцы. Ты же тоже замерзла, так?
Без всякой задней мысли хватаю ее за лодыжку и ладонь колет тысячью маленьких иголочек. Одергиваюсь, вспоминая, одновременно удивляясь тому, какая холодная у Суламифь кожа - чистый лед.
- Замерзла, - констатирую. И вспоминаю о подарке для той, кого уже нет. Лезу в заплечный мех, обыскивая его до самого дна, пока не нахожу сверток со скромной белой лентой. Там лежат чулки, вязаные из тончайшей белой шерсти ажурным узором и обхваченные по краю кроваво-красной тесьмой. - Это должен был быть подарок. Но он больше не нужен. Пусть принесет радость тебе. И тепло. Вместо той, кому предназначен...
Слова затихают глубоко внутри.
Есть то, что не выразить.
Я один, совсем один, и таким останусь. И это не пугает меня теперь, после встречи с Суламифь, которая кажется мне в мире с собой. У нее есть мир глубоко внутри и весь тот, что снаружи в придачу, и кто сказал, что того же нет и у меня?
Я один.
Один на один со всем миром.
И вместе мы бесконечны.

Учиться на мне будете? *заинтересованно*

*жует тараньку и смотрит на сиси*
И вот не спится же вам в ночь глухую. Зато столько эстетики, столько эстетики.
Мадам, ваши эти богатства так и хочется обрамить какой-нить блестяшкой.
Как жаль, что я далеко и почти бомж.

Я вас ангажирую. На праздники. Начиная с послезавтра.
Будем танцевать, все дела.
Только тараньки нету. Ее скормил Суламифь.

*Напхал в карман еще больше конфет... подумал... напхал во второй*
Но ведь же конфеты! Конфеты!

*с задумчивым видом* А черт их знает. Никогда не пробовал.

Чорд. Грабаулят.
Но как же приятно грабаулят-то.

А вот и не завидуй!
*мацает*
Тебя, между прочим, не прижимали. Даже пока.

Имя?
Дать ему имя?
Я не давал имен даже котятам, а тут - почти человек. Смотрит на меня своими живыми глазами, насмехается улыбчивым ртом. Уверен, пикси именно такие, если это все не сказки.
Яркий лоскутный костюм похож на огненную шкурку и вот вот обожжет руки. Беру существо в руки и он удобно-вальяжно устраивается в ладони. Шут. Такой же, как я.
- Макбар, - говорю я, неожиданно даже для себя самого. Будто кто-то вытянул имя из меня неведомой пыткой. - Его зовут Макбар.
И чтоб меня маг поймал на горячем, если я знаю, почему.
Прятать его в мех не хочется, как и потерять, поэтому наскоро полосую свой кожаный ремень, чуть не потеряв штаны, и делаю мелкому поганцу потупею, сажаю в узду. Он глядит недовольно и укорительно, как все бунтари, но крепко держится за свое место на моем поясе.
Судьба.
Судьба нас сводит и разводит. Нам всем приходится считаться с этим, мой новый друг. Так что держись.
- Мы хорошо смотримся вместе, - говорю.
Суламифь кивает, будто ждала именно этого, со слишком серьезным видом. И мне кажется что шут кивает ей в унисон. Он доволен именем, ну, или у меня попросту разыгралось воображение.
- Спасибо, - говорю я, странным образом ощущая, что теперь не один. - Спасибо. За него. И вообще.
И знаю, что мы обязательно встретимся вновь. Точно так же, как мы не могли не встретиться.
Судьба.

Таечка, вы волшебная женщина. Просто фея.
*допихал еще конфет в карманы*
*откашлялся*

Дорогой мой Забытый Мир и его жители!
Поздравляю всех нас с наступившим Новым Годом, который, как известно, несет много всего: нового, светлого, лучшего, ожидаемого.
Легкости нам всем. Интересных сюжетов. Любви к тому, чем нам приходится заниматься и людям, которые нас окружают. Терпения - ибо это важно. И счастья, которое нужно всем.
С праздником!

Ой, ну как же ш я могу отказать, когда дама просит.

А танцы будут?