Карта ролевой игры "Забытый мир"

Что за шум? Забью до смерти, травоядные! *вживаецо в роль косплея*)
Лидер арбайтен, лидер за*палсо уже, поэтому зол ужасно и готов карать)
Дар, кто посмел? Кого казнить? *готовит список на казнь*

З.Ы. Правосудие было радо написать бой для эпизода) И радо, что понра мое видение такого рода баталии)

Рассекая надвое грани прошлого,
На развалинах заброшенного
С бликами на воде попрощаться,
Дыша в унисон
Никогда не сдаваться...

Танцем на лезвии, лепестками по ветру
сгореть и рассыпаться
И вновь возрождаться
Никогда.
Ни за что.
Не сдаваться...

Не могу вмешаться в ход битвы. И это нереально бесит. Ненавижу слабость. Особенно свою. Сражение выжимает последние капли силы, ощущаю, как дыхание жизни покидает меня с легкими порывами ветра. Только упрямство и сила воли удерживает меня на ногах. И воткнутая в землю сабля. Мой клинок, моя гордость. Полученная на Великой Стене. Поистине, там изготовляют лучшее оружие. В небе расцветает купол, я его не вижу, я вообще мало что вижу, в глазах мутнеет и становится трудно дышать. Но этот голос, немного насмешливый, переливами песчинок в пустыне, глубокий и шалопаистый. Сейчас он звучал непривычно серьезно.
Сил хватает лишь на усмешку, и даже этот жест был чрезвычайно болезненным. Хватка у меня уже не та, что раньше. Слабая...ненавижу слабость.
- Я бы не разозлилась...за милую, - слова даются с трудом, ощущается привкус крови, - расставаться не хочется, верно...царю рельеф в столице не поменяли, ЦО не разведали...Глупо было бы так умирать, и оставить тебя...Нечего брови с прической мне тут...- все же сгусток крови, да, слабею, - я могу назвать тебя другом. Я редко такое говорю, поверь. Я согласна...если потом, по старой дружбе и памяти, доберемся до Стены, мне новое...оружие...- голос все тише, - нужно...Я отпускаю тебя...
Воспоминания приходят словно океанские волны, разбивающиеся о берег. И становится так...тепло? И одновременно понимаю, что этот шаг был правильным. Не потому, что мне очень не хотелось умирать, точнее, не совсем потому. Дариан и правда был мне близким. По сути, единственный друг за все годы жизни. Я всегда отличалась от остальных. Во мне жила жажда крови. Тех, кто все же рискнул войти в мой шатер, встречала пустыня. И всегда охочие до еды халуки. Меня откровенно злила зависимость от мимолетных желаний. Это мешало расти. Развиваться. Совершенствоваться. А тут немного сумасшедшее создание, собрат по безумию и мании находить приключения на свою голову и остальные части тела.

Криво усмехаюсь. Еле дышать, но найти в себе силы опереться на ствол близрастущего дерева спиной. Не валяться же на земле. Возвращается Дар. Кажется, ему кто-то попался на обед. Или на ужин. Не суть.
- Тебя можно поздравить?
- Спасибо, ничего так закусон попался.
- Да я не с тем, - смеяться больно, ребра ноют и горло обжигает словно раскаленной лавой. - Со свободой.
- Не жалеешь?
- А должна? - пробую разогнуть пальцы. Тело все же слушается меня очень плохо. Неудивительно. Удивительно, что я вообще могу двигаться. Упрямство и сила воли снова кричали громче голоса разума, который призывал лежать и не дергаться. - Нет, не жалею. Знаешь, - поднимая глаза к небу. На ткани аквамарина плыли белые точки облаков. - Я не столько ценила свою жизнь. Сражайся, неси правосудие, забывайся, снова сражайся. Мне стоит сказать тебе спасибо, наверное. Моему первому настоящему другу, - протягиваю руку. Крепкое рукопожатие. Знает же, что если просто подержать ладонь в руках, тем самым укажет мне на мою слабость. - У меня тоже есть мечта...У тебя была обрести свободу. А у меня начать новую жизнь. Чтобы не оборачиваться назад.
- Хм...- задумался на мгновение. Знаю я этот блеск в глазах. Опять замышляет переворот местного масштаба. С разрушениями разной степени тяжести. - А я себе тоже сабельку хочу у Стенных стянуть. Блестящую такую. Неотразимую, как я.
Качаю головой. Мне стало жаль Стену. Но я не жалела. Ни на миг. Что согласилась отпустить. Ведь я тоже. Не могла представить свою жизнь без свободы.

Давным-давно в далекой снежной галактике...Флешбек.

Рассыпать в пыль страданья и боль,
Забыть и стереть бывшую роль,
Алым взмахом по морю индиго,
Узором капель так робко и лихо.

Перезвоном вдали и миража картиной,
Пунктирная линия станет единой
сливаясь в ленты изгиб...

На нем имена и на нем понимание,
И грусть, и слезы, и расставания,
смех живых и эхо тех, кто погиб.

Санки, скорость, поиски идеального оружия. И развлечений. Мнение зомби в опрос не входит.

Песок казался мне живым. Он меняет форму, он дышит, живет. И я часть этой жизни. Привыкшая ходить по лезвию бритвы. Быть дочерью Санвы значит забыть о спокойной жизни, забыть о привычных человеческих чувствах. Но все равно я была исключением. Меня не интересовали мелочи, привлекающие остальных. Меня не интересовали слабости, приносящие наслаждение остальным. Я не находила в этом ничего такого, что могло заменить мне азарт битвы, упоение боя. Я ушла в возрасте, когда девушки входят в ту пору...когда обычные девушки, но и даже дочери Санвы, мечтают если не о светлом чувстве, то о гамме ощущений и энергии, которую впитывали они с этими ощущениями.
Для меня упоением был бой. Сражение, ярость...
И ощущение свободы. Я всегда считала те глупые эмоции зависимостью. Когда попадаешь в капкан, вырваться из которого сложнее, чем из ловушки песчаного червя. И это конец. Конец для личности. Над головой простиралось небо севера, воздух влетал в легкие холодными порывами.
- И долго ты будешь любоваться тучками?
- Тебе что мешает?
- Мне просто кажется, что с направлением у нас разошлись мнения. Оно налево, мы неизвестно куда. Я хочу свои сабли. Красивые такие, блестящие. Неотразимые, как я!
- Дар, что ты ноешь?
- Я не ною, я взываю к остаткам твоего здравого смысла. Говорил же, пойдем поиграем в догонялки с зомби.
- В догонялки с зомби нельзя, Стенные будут недовольны. И никаких тебе неотразимых сабель!
На Север, к Стене меня привело желание получить настоящее оружие. В Амире оно не то, чтобы плохое...скорее, ювелирно красивое. Но настоящие, закаленные клинки изготавливали воины Севера. Дар за компанию. И без него жизнь была бы скучной. Два психа нашли друг друга.
- Налево или направо?
- А откуда мы пришли?
- Ничего конкретного сказать не могу. Это мало похоже на пустыню. Нет привычных звуков и запахов.
- Эх ты...гений позиционирования, Хан.
- Хм...
- Что?
- Думаю...будут ли они испытывать меня.
- Тебе так хочется подраться?
Вот ты меня знаешь. Хитрый ты...джинн.
- Мне интересна их манера боя.
- А мне интересно побегать наперегонки. От халуков надоело. Ну тебе жалко, что ли?
- Уговорил...пошли.
- Я придумал! Мы поедем!
- Мы поедем на чем?! Дар, зараза, стоять!!!
Вы неслись когда-нибудь с горки? На полной скорости? На обалдевших от такой наглости коренных обитателей Севера? Шалость удалась.

С какого нафига я к одичалым? Страх потеряли вообще =____=
Дарик, кореш, пост видел) Офигенен, как всегда)
З.Ы. Жестокий реал, куча переводов и загруженные выхи.
З.З.Ы. Темы не читаю последнее время, так что звиняйте.
Как будет время, попробую написать. И не фиг угрожать моим тапкам, да.

Алые капли, стекающие с дождем
на отточенный клинок.
Отражение битвы и отражение отчаянья в нем,
посреди мира огромного одинок...
Наедине с душу снедавшей яростью,
не дрогнет, клянусь, рука.
Похоронены отблески радости
под взмахом алого от крови клинка.
Алые капли и рвущая последние струны боль,
Играй же, оружие человечества, свою жестокую роль.


Занятно. И то, и другое. И вообще. Хотелось побывать во всех этих местах. Но я - ошибка. Я - забавная насмешка Санвы. Не такая, как другие. Не стала жить в родном шатре. Ушла. Новые сражения, новые враги. Новое оружие. Все вертелось причудливым калейдоскопом. И эта слеза... Она приелась мне. Правосудие нести я могу и без нее. Она словно привязывала меня к одной земле, к одному месту. Словно цепь. Наверное, поэтому я и понимаю Дариана. Я тоже хочу свободы. Я должна была выбрать себе кого-то. Я отказала. Я должна была... Должна. Должна. Это давило. Сильнее снежной лавины. И жгло сильнее песков пустыни.
Поэтому я решаюсь.
- Хочу новое лицо. Без.
Раз уж я недоразумение, выжившее после извлечения джинна... Кстати, почему? Возможно, мы просто не хотели друг друга убивать сильнее, чем вырваться каждый из своей клетки? Ведь теоретически я могла, не раз могла, но не делала этого. Я просто не могу причинить Дару боль. Собратья по безумию, ну да. Словно погружение в холодную воду. Волны омывали кожу, забирая с собой песчинки прошлого. Навсегда.
- И снова блондинка! - поворчать исключительно ради привычки. Мне нравился мой новый образ. Это как начать жизнь с чистого листа.

- Тебя проклянешь, ага, - усмехаюсь. Мне оставалось думать. Вспоминать. Надеяться. Что этот гад хвостатый, который тритон, потеряется по дороге. Или его пустят на всеми тут любимое блюдо. Большая рыбина, еды много получится. Усталость взяла верх над любопытством. Пришлось остаться на месте. Чтобы встать через несколько часов. И делать первые шаги. Болезненные, словно тысячи игл впивались в ступни. Но я заставляла себя идти вперед. Сначала цепляясь за все, что попадалось под руки, потом самостоятельно. Надоело быть обузой. Это ужасное ощущение для меня. Не как дочери Санвы. Для меня это было лишь отзвуком. Для меня как личности. Я никогда не проигрываю. Я ненавижу слабость. А сейчас сама едва могу передвигаться. Жалела ли я о том, что отпустила джинна? Нет. За все годы, пока мы вместе выбирались из передряг, он стал мне другом. А я не люблю, когда страдают друзья. Иллюзия радости всегда только иллюзия. Я знаю. И самые невероятные приключения не могут дать наслаждения, если ты ограничен. Чем-то. Кем-то. И я была рада отпустить. Действительно рада. Тяжелая форма мазохизма, ну да.
Мои надежды не оправдались. Рыбка оказалась жива, здорова и счастлива. И не упускала шанс подстебать ближнего своего.

- Я думаю, кто-то схватит леща тут, - мрачно отзываюсь на слова... как его там зовут? "Друг мой Коля?" Значит, будет Колей.


Руки зачесались дать леща, выполнив угрозу. Пусть у джиннов нет души, пусть называют их монстрами и чудовищами. Кто? Те, кто страшнее монстров. Притворяющиеся добрыми, законопослушными. Меня дико бесило, что так говорят о моем друге. Какое у них было на это право? Закон выживания - убей, чтобы спасти себя. Жестокий закон. Но неизбежная истина. И намного лицемернее те, кто убивает ради удовольствия, ради славы. А осуждает тех, для кого это вопрос жизни и смерти.
На вопрос, что такое мороженое ответила, что это штука такая... страшная. Особенно любит закусывать тритонами. Начинает с хвоста и еще жутко щекочется. Веселая такая смерть. Коля на нас обиделся. Назвал злыми. Пришлось сказать правду. Услышав, что это сладкое, Коля рванул внутрь заведения. Стоп? А за чьи, собственно, деньги?..
- Ну что ты? Разве мы дадим вымереть такому замечательному виду, как хвостатик обыкновенный, он же наш друг Коля?
- Легко.
- А ты второй колючий ёжик.
- Пфф... Ладно, спасем этот редкий вид. Слушай, - киваю на сабли. - Мне бы хотелось, чтобы с прошлым меня не связывало ничего. Поменяй и их.
- Злоупотребляете вы моей добротой. Того подкинь, тому на плавники побрякушек навешай. А мне, мне что за это будет?
- Спасибо.
- Я так не играю! - обиженно сложил руки на груди. Плавали - знаем.
- Большое спасибо. И косточки на клавесин.
- Коварная! - грозится. - Ладно, чего заказывать будем?
Позволяю читать свое сознание, чтобы воссоздать именно тот образ клинка, который я хотела видеть. Словно из воздуха сотканный меч, изогнутый, острый, с отблесками ярких солнечных лучей. Он лег в ладонь, словно влитой. Взмах, шаг, поворот. Вложить в ножны. Не знаю, почему... Но новая я была спокойней и рассудительней прежней меня. И вместо того, чтобы только ухмыльнуться в ответ, принимая как должное, склоняюсь в легком поклоне.
- А на бис?
- А в лоб? - спокойствие спокойствием, а это уже наглость.
Идем следом за разглядывающим прилавки Колей. Дар предупреждает, что хвост слипнется. Тритон живо возмущается. А я просто смотрю на солнце. Которое теперь светит по-другому. Почему? Я не знаю. Можно ли мой новый образ назвать перерождением и кто я теперь? Понятия не имею, но когда получаешь новую жизнь, старую оставляешь позади. И да гори она огнем!
- Мне тоже мороженое!
А что? Не все порции Коле трескать.

Спасибоооо)))

*чухает кошака за ушами*
Хороший Ведя, хороший) Правильно цапнул, правильно))))

Щито?!))) Ты кого стюардессой назвал?) Дети совсем страх потеряли, а!)
И какое бросать?!
Я вообще за любой кипиш... почти))))

и нам экскурсию ^__^
Эйм как раз самокат доделал)))
а детей мало в угол ставили, видимо)

Не прибедняйсо, держи печеньки)))) *делиццо*

- Ты на меня не сердишься?
- Что ты! У тебя будет классная следующая жизнь! (заметки путешественников, то бишь джинна один штука и психованного нечто один штука)

Почему мне сразу не понравилась эта идея? И почему этот... мелкий вредитель не подавился мороженым, например? Несчастный случай такой несчастный случай. Теперь мы путешествовали по огромным зеленым массивам, пытаясь удержать Колю за не в меру любопытный хвост. Какой Безликий будет прыгать в первый попавшийся бассейн?! Никогда Штирлиц не был так близок к провалу. Первым пытался вразумить Дар. Мое более радикальное решение устроить сотрясение несуществующего мозга народ не поддержал.


- А надежнее всего мозг спрятан, да? - не удержалась. За что подлый Коля подговорил прикоснуться к одному милому на первый взгляд растению. Я не настолько наивная, чтобы верить, что в садах Безликих роза это роза и она не ударит ядовитыми шипами. Но подыграть ребенку - святое. И не так уж больно. Когда мы на несколько минут потеряли Колю из виду, то сначала подумали, что еще какое-то милое растение его слопало. Пожалели. Растение. Еще отравится.
- И что будем делать с кустиком тогда?
- Выкопаем.
- Заметят.
- А если на его место другое что-то посадить?
- Например, - оживился Дар.
- Дуб. Или баобаб. Будет символически.
- Никакой эстетики! Посмотри на это произведение искусства! Куда тут твои баобабы?! - возмущался ценитель. - Где твое чувство прекрасного?
- У меня есть только чувство ярости, - демонстрирую пострадавшую конечность. - И какого ты ржешь?!

Много слов. Матерных. Дарик даже о своем чувстве прекрасного забыл. Этот... эта... тупиковая ветвь эволюции умудрилась стащить зеленый плащ! Зеленый. Плащ. Стащить. Да... пробрались незаметно. Переглядываемся.

- А я даю ему леща.
Вопя что-то об исчезающем виде, Коля драпанул в кусты. Хвост павлина... Сам сейчас без хвоста останешься. Без пары конечностей и головы. Все равно она тебе особо не нужна. Бегали мы по зеленым массивам за этой пакостью долго. Минут десять. Под конец Дар, наплевав на эстетику, готов был спалить все к чертям.
- А что тогда получится, суп или уха?
- Суп! Хотя стоп... Голоса.

Коля, заматываясь в зеленый плащ и тщательно притворяясь кустиком, торчал рядом с еще одним любителем местной фауны. Который справедливо рассудил, что с психами лучше поздороваться сразу. Ну а на кого еще мы были похожи? Злые, встрепанные, с лассо из ткани.

- Здрасти, - кивнул Дар. - Послушай, друг мой Коля, и скажи мне, почему мы тебя здесь и сейчас не убьем?
- Уха?
- Точно уха?
- Какая уха! - "кустик" ожил и замахал плащом, поднимая ветер. - Я редкий вид!
- Да какая из него уха? - вмешался новоприбывший. - Костлявый слишком.
- Ничего, редкий вид, зато ты войдешь в анналы истории, - ободрил Колю Дар. - Красными буковками напишем имя. Погиб смертью храбрых, спасая местную популяцию павлинов от геноцида.
- Произвол!
Вот не надо было отпрыгивать назад... Потому что позади росли розы. Милые. Синие розы. Мои любимые. И мы, включая незнакомца, который старательно делал вид, что ему жаль исчезающий вид, рискующий стать исчезнувшим, и ржал потише нас с Даром, могли наблюдать картину - "как высоко умеет прыгать Коля, свалившийся в розовый куст".

Проклятый реал))))
Раньше вырваться я просто не мог - пахал и учился =_= еще не все контрольные дописал Т___Т
Но не мог не вставить свои пять копеек помимо текста в общем постике с офигенской картинкой))) Марго, ты молодец))))
С юбилеем, товарищи))))
И таки надо дописать после контрольных свое умирание и мутировать))))

Specially4

Every step and every breath
Heart and mind is so in mess
Falling under touch me tender
No step back, never surrender...

В который раз в небе восходит Луна. Я давно не считаю дни. С той безлунной ночи, когда мать, смотря на меня не то с осуждением, не то с жалостью, что само по себе для Санвы невероятно, сказала всего два слова «Ты умрёшь». Я это знала. И когда впереди, на горизонте, в лучах лунного света встал замок в Пустыне Смерти, осознавала, что это первый шаг к смерти. «Ты умрёшь дважды, чтобы вернуться в мир, но смотреть на его великолепие будут глаза существа, порождённого магией Леса». Вокруг подозрительно тихо. Мне кажется, это только начало, но… Начало конца. Замок уходит ввысь острыми шпилями. Острыми словно кинжал, что когда-то, через несколько лет или десятилетий, пронзит моё сердце. Спросите, страшно ли жить, зная о своей скорой смерти? Нет. Сначала это напрягает, потом привыкаешь, и липкая паутина страха отступает. Я начала этого ждать. Существа, порождённого магией Леса. Какого? Кем я стану? Любопытство было сильнее страха. И что тогда станет с моим лучшим другом? По сути, единственной живой душой, с которой я общаюсь, хотя в данном случае душа не совсем подходящее определение. Казалось бы, сама Бездна, и я, как правосудие, должна была убить, должна была возненавидеть. Но… Тот, кто видел мир сквозь прутья клетки, пусть даже золотой, не станет отбирать свободу. Сегодня полнолуние. Следующее я уже встречу в новом облике. Какой он будет, интересно? Хотелось бы получить крылья. Чтобы летать… чтобы ощутить полноту свободы.

- Самоедством занимаешься? Много уже погрызть успела, моль мелкая?
- Почему моль? – так странно… лунные блики на бушующей поверхности моря словно звали за собой… Это первые признаки того, что мне пора уходить? Но мы ещё не встретили того, кто нанесёт удар. Это будет дитя, но видевшее много веков, красота, порождающая безумие. Очень конкретно, ничего не скажешь. Хотя первое предсказание сбылось, в первый раз причиной моей смерти стало море.
- Потому что бледная такая же. Бери пример с меня!
- Совершенство не знает границ, да, да… Послушай меня, пожалуйста, внимательно. Если я умру.
- Эй, не вздумай, минздрав не разрешал!
- Если я умру, сохрани мой меч. Потом отдашь. Я расскажу сказку. Как раз такую, какую обычно рассказывают детям при лунном свете. Жила-была девочка. Которой предсказали две смерти. Первую – от моря, вторую – от железа. После чего последует преображение, я не знаю, что точно имелось в виду. Но, возможно, это связанно со Светлым Лесом. Да, я помню, тебе туда путь заказан. Поэтому, если не трудно… когда я вернусь, мне не хотелось бы увидеть первым делом долбанные деревья и птичек! Кстати… память ведь уничтожается, да?
Никогда раньше не видела друга таким серьёзным. Лучше бы издевался, честное слово.
- Люди говорят, в дыхании ветрах отзвуки души. Я подарю тебе частицу своего, чтобы потом, когда я обрету новую жизнь, ты вернул их мне.
В дыхании ветрах отзвуки души. Теплый белый песок мягко прогибается, когда касаюсь ладонями лица, которое, я могу забыть после того, как умру во второй раз. И мне даже не хочется свернуть этому нахальному созданию шею. На ворчание, что мои теперешние тряпки нужно перевязать хоть каким-то поясом, а то непонятно, куда руки девать, за ниже можно получить в нос, а это испортит совершенный профиль, усмехаюсь. Верно, можно. Сухие, потрескавшиеся губы. Не думаю, что для меня сейчас имеет значение, что я не пользуюсь так популярной на Царе Островов косметикой. Согласитесь, когда до смерти остаётся каких-то пару недель, это не самое важно. И таким же странным был контраст прохлады с почти ощутимым жаром. В дыхании ветрах отзвуки души. Пусть у меня не самая лучшая душа, в ней полно ненависти, крови и смерти, но пусть она остаётся в твоём, такой, как была. Несовершенной и глупой, наивной и немного сумасшедшей.
- А…
- А по шее?
- Так кусочек души ещё оста… ай! Нельзя! Родина не простит потери совершенства!
Полнолуние. Моё последнее полнолуние в этом теле и с этой памятью. Смотрю сквозь пальцы на серебристый диск и прощаюсь. Надеюсь, не навсегда.

Последние метания пронзенного сердца,
Ему не суждено теплом отогреться.
Последние затихающие удары надежды,
Ничего уже не будет как прежде.
Алой лентой сквозь пальцы, утопая в ласковой улыбке.
По-детски невинного личика. Плата за ошибки…
Немое прощание, немое спасибо… за кроваво-красный клинок.
Последний ход, последний срок. Судьбы финальный виток.

Сады Безликих - неизвестно где в состоянии полунежити

Второе предсказание сбывается. Пока остальная компания дружно топает в подвал, меня тянет в сад. Потому, что это должно свершиться. Я это знаю. Чувствую. Дыхание смерти уже ворошит ветви деревьев, расправляет бархатистые лепестки листьев. Вторая смерть и перерождение. Для чего? Уберечь остальной мир от неправильной меня? Я никого не приводила в шатер, меня не интересовали эмоции. Единственными друзьями стали чудаковатый механик, джинн и нахальная килька. Оригинально, ничего не скажешь.
- В саду запрещено находиться чужим.
Это будет дитя, но видевшее много веков, красота, порождающая безумие.
Вот что это значит... Теоретически можно было сразиться или убежать. Но зачем? Я пришла сюда с твердым намерением - умереть. Твои видения, Дар. Они были правдой, отчасти. Теперь говорить буду я. А ты слушать.
Песок осыпается вокруг, осыпается и поднимается мутными смерчами, оплетая окружающий мир, словно паутина. Скрывая за рыжеватыми вихрями две смазанные фигуры.
- Спокойно, не ори.
- Я наставительно разговариваю.
- Так, что халуки в норы попрячутся.
- Я мог бы стать оперным певцом! На ЦО! Какой талант пропадает!
Вздыхаю. Пока мое сознание остается относительно ясным. Подвалы Безликих крайне интересное место. Немного мрачное, но по-своему красивое. Слышу голоса, они гулко отражаются от каменных стен. Стен, разрисованных кровью. Прекрасные картины. Кажется, я сказала это вслух. Девушка, стоящая передо мной, насмешливо приподнимает бровь. Дитя, видевшее много веков. Все верно. Так и должно быть.
- Дыхание несет в себе память. Мой меч несет в себе силу. Я знаю, что мне суждено стать клинком. Вечный воин. Слушай. Жила-была девочка. Которой предсказали две смерти. Первую – от моря, вторую – от железа. После чего последует преображение, я не знаю, что точно имелось в виду. Но, возможно, это связанно со Светлым Лесом. Да, я помню, тебе туда путь заказан. Поэтому, если не трудно… когда я вернусь, мне не хотелось бы увидеть первым делом долбанные деревья и птичек! Первая смерть уже прошла. И прежде чем придет вторая... Считай это моим завещанием, - почему мне приходится приподниматься на носочки. Это неудобно. Коснувшись ладонями смуглой разгоряченной ветром пустыни кожи. - Пока я живу, - вдыхаю побольше воздуха, - пока мой клинок и мой дух во славе Древних не угаснет, Бездна моего друга не получит.
- Эй, эй! Не надо трагедии! Я больше люблю комедии! Ну, или... ай!
- Помолчать минуту можешь?
- Нет! Иначе мир зачахнет без моего творческого гения! И ты будешь в этом виновата.
- А могла бы в гибели этого мира, - усмехаюсь.
На ворчание, что мои теперешние тряпки нужно перевязать хоть каким-то поясом, а то непонятно, куда руки девать, за ниже можно получить в нос, а это испортит совершенный профиль, усмехаюсь. Верно, можно. Сухие, потрескавшиеся губы. Не думаю, что для меня сейчас имеет значение, что я не пользуюсь так популярной на Царе Островов косметикой. Согласитесь, когда до смерти остаётся каких-то пару недель, это не самое важно. И таким же странным был контраст прохлады с почти ощутимым жаром. В дыхании ветрах отзвуки души. Пусть у меня не самая лучшая душа, в ней полно ненависти, крови и смерти, но пусть она остаётся в твоём, такой, как была. Несовершенной и глупой, наивной и немного сумасшедшей.
- А…
- А по шее?
- Так кусочек души ещё оста… ай! Нельзя! Родина не простит потери совершенства!
- Светлый Лес. Принеси меч.
- Может, мороженое? А то Коля две порции слопал. Нахал, а?! Мы его понимаешь из грязи в люди, тьфу, тритоны, а он!
- Тащи.
И мир рассыпается на части.
***
- По-твоему боль, это искусство?
Пожимаю плечами. Полумрак подземелья нисколько не мешает мне видеть. Даже на стали связывать. Зачем? Насколько я знаю, Безликие обладают Даром. Да, мое сознание взломать непросто, и в другой ситуации я, может, даже отразила бы... попыталась, но сейчас в этом нет смысла. Поэтому упиваюсь. Боль мое привычное состояние. Кровь моя привычная панорама.
- Смотри, - поднимаю руку, алые ленты крови стекают на каменный пол, - это своего рода палитра. Ведь смешивая краски, мы создаем шедевры. Люди боятся боли, я считаю ее проявлением прекрасного. Страдания облагораживают душу, боль приносит с собой катарсис, просветление. И ты единственная не назовешь меня сумасшедшей, если я скажу, что нахожу боль красотой, скрытой за телесной оболочкой. Когда вырываешь ее, разрубая кокон, как все совершенное, она стремится покорить все, без остатка. Эта капля только что нарисовала великолепный узор.
Безликая кивает. Не могу уловить в ее взгляде всех оттенков эмоций.
- Еще одну?
Поговорить по душам с Безликой о боли с тонкими стальными иглами в руках, в торсе? Не очень философское место? Странно. Здесь мне уютнее, чем в шатре. Не нужно притворяться. Не нужно сдерживать эмоции.
- Когда будешь убивать - целься в сердце. Оно между третьей и пятой иглой. И спасибо. Последний собеседник у меня был не из худших.
Второй раз я умирала красиво. По крайней мере, так казалось мне... Последнее дыхание замирает инеем на стали клинка.
- Знаешь... - почему-то я была уверена, что Безликая поймет. И оценит. Только я и она можем так оценить истинную красоту смерти. - Мне кажется, что словно струна. Как играть на... струнах. Задеть одну - и рождается мелодия.
Звуки. Сотни. Тысячи. Сливались в одну мелодию. Провожая меня в дальнюю дорогу. С нежностью смотрю на алые ленты, оплетающие руки. Словно изысканные украшения. Что ждет меня по ту сторону? Кем я стану? Хотелось верить, что я наконец обрету свободу...
***
Странно... Второй берег реки не желал появляться. Я словно живу... и не живу. Не ощущаю, не осязаю. На краю пропасти, на краю сознания. Все в полутонах, размытых красках, как в эпицентре песчаной бури. Мое последнее путешествие... затянулось.