Карта ролевой игры "Забытый мир"

Не я, а именно Алия, которая всю дорогу фыркала на поющих и танцующих людей, воротила нос от сахарных сладостей и примитивных узоров на грубой по ее меркам ткани, именно она сейчас стояла в первом ряду у петушиного ринга и улюлюкала своему черному бойцу с хохолком как заправский житель соседней деревушки. А ведь она поставила немалые деньги на противника Дария. Проводить параллели было не нужно. Алия от всего сердца жаждала эту победу, пусть не в столице, так хотя бы здесь, на петушиных боях. Она размахивала сперва рукой, а затем и своей соломенной шляпой, тут же сроднившись с теми крестьянами, кто так же как и она сделали ставки на противника петушиного царя.
Я стояла в стороне, не желая, чтобы меня затоптали, постоянно отступая сторону и назад: настолько бурно кипел в первых рядах азарт. Но и здесь мне тоже вполне своего хватало. То толкнут, то пихнут, то зажмут. Дергайся, не дергайся, пока не протиснутся - дышать не сможешь. Только через какое-то время я провела рукой по бедру под тканью плаща и обнаружила насколько полегчало у меня на пояске, а все из-за отсутствия кошелька, который внезапно будто бы испарился. Сказать, что я удивилась - ничего не сказать, но не даром Алия предупреждала меня о том насколько это путешествие может оказаться опасным. Словив себя на этой мысли я рассмеялась. Никто не обращал на меня внимания. Алия была настолько увлечена, что едва не на плечи забиралась здоровенному соседу с широкими плечами, чтобы только не пропустить очередной выпад своего фаворита. Никогда по этой женщине и не скажешь, что она благородная леди. Маленькая, кругленькая, глазастенькая. Улыбка не покидала моего лица. Мне определенно здесь нравилось, а пропажа кошелька привнесла в эту прогулку толику будоражащей кровь опасности. Эти люди никогда не переставали меня удивлять.
- Давай! Клюнь его в глаз! Топчи Дария! Топчи! - кричала раскрасневшаяся мадама.

Мне все равно какое у кого утро. Когда мы собирались играть с Дарием, мы договорились, что у нас вечер и я начала с вечера игру. Но после моя ночь слегка подзатянулась, а у него уже наступило раннее утро. Соответственно ночью фрейлин и приказала по домам отправить. Ну, может, не среди ночи, а вот как рассветет. Позавтракать там, сложить сундуки с украденными подсвечниками и подарками и т.д. Причин, почему фрейлина еще во дворце, может быть сколько угодно. Пусть думают сами. Их этот момент вряд ли обеспокоит.
И почему это я не могу своих фрейлин из дворца отсылать? Это у меня такая власть осталась и влияние, о которых мне говорилось, что я не способна отправить своих фрейлин по домам? Не порядок. В фаворитки пусть ее берет или еще куда - вариантов масса. Думайте сами, решайте сами. А я в отпуске.

Меня тоже можно всегда спросить, я в игре есть, на форуме появляюсь. Распоряжалась только тем, что к моему персонажу имеет непосредственное отношение. Или вы предлагаете мне подстроиться под их игру, раз у них уже утро наступило, а у меня нет? Меня отравила одна из фрейлин, та, кто в тот вечер отвечала за мой ужин, мне подождать пару дней или играть и реагировать на это? О планах моих на утро я говорила заранее всем, кто интересовался. За собой никакой вины не вижу. И переживать даже не собираюсь. Спросили - я ответила. Спросят - всегда отвечу и всех посвящу в свои планы, темы и нюансы. Все обсуждается, было бы желание. Пусть играют и не обращают внимание. Зацепиться во дворце при желании и помощи любимых родственников можно за любую другую должность. Уверена, что дворец большой, работы хватает. Вдруг, у нее там бабушка ключницей? Вот внучка и осталась. Такие мелочи похоже волнуют всех, кроме самих игроков) Подняли тут бучу!

Лично ставлю в известность всех пострадавших от моих несогласованных с ними действий: фрейлин не увольняли, все прекрасно. Пост об этом удален, все счастливы, никаких трагедий.
Ведя, ты же не против, если о своих ходах в игре я буду отписывать в обсуждалку, а не каждому на мыло?

Замок, покои августейшей вдовы Дома Аэрас


И я взвыла как раненый зверь, хватая амирские сказки и пользуясь ими как щитом и мечом одновременно, совсем не жалея итак уже временем потрепанный переплет. Раздавала пощечины, хлесткие удары, протыкала шпагами и рубила топорами. Обернулась, сметая со стола отравленную пищу и кубок. Посуда зазвенела, но никто не сбежался. Эдварда не было. Не было прямо за мною, но я лучше всех знала, что он где-то рядом здесь, ходит, стенает по длинным коридорам замка и бередит незаживающую рану в груди.
Задыхаясь, я вылетела из комнаты. Ужас, леденящий душу, выползал следом за мною из покоев и цеплялся за ноги, хватал за подол платья, не хотел отпускать. Хотел оставить только себе, задержать, обездвижеть и заморозить душу.
Призрак Эдварда. В зеркалах, в отражениях. Даже в кирасе на груди стражника, которого я ударила изо всех сил книжкой, стискивая ее двумя руками. Стражник не пошевелился, не сдвинулся даже на дюйм, но мне было все равно.
- Оставьте! - приказала, когда почувствовала, что он готов подхватить под руку. И поползла дальше, утирая рукавом слезы, зная здесь каждый поворот, каждую дверь. Лестничный пролет, на котором я едва удержалась на ногах. Стояла я перед дверями и не двигалась. Мое дыхание все еще оставалось тяжелым и прерывистым, но я приложила усилие, чтобы успокоиться. Хотя бы немного. Хватит уже того, что меня подозревают. Я не сдамся. Не умру.

Дверь распахнулась и я увидела перепуганные лица.
- Госпожа! - испуганно, удивленно.
Вид у меня наверняка был еще тот, но я мало заботилась о том какой перед ними стою. Лохматой, раскрасневшейся. Я пришла не для того, чтобы миловать. Я не умру.
- Где она? - глаза поблескивают опасно безумием. Я вижу призрак своего мужа вот уже два года. Он приходит, рождая в душе моей страх и сомнения. Кажется, я схожу с ума. Кажется, я потеряю рассудок быстрее, чем кто-то отравит меня.
- Где Рикке? - иду мимо них в другие двери. Там вспугнула еще каких-то пташек в ночных рубашках. Что у них тут? Собрание? Ведьминский шабаш?
- Она уехала к тетушке в город, миледи, - залепетала одна девица, когда я вернулась и снова стою у двери, - Тетушка прислала письмо, что слегла.
- Чем-то заболела, - подхватила ее другая (почему я не помню их имена?), - Риккея тут же и отбыла. Я видела ее письмо и подпись.
Не убедительно. Я как грозовая туча над ними. Грому быть. Шатает, но я не умру.

Смотрю на отчасти незнакомые лица. Слышу за спиной топот ног, звон лат. Капитан стражи проснулся?
- Капитан. Велите отыскать мою фрейлину, деву Риккею дома Шантерос. Она, возможно, пыталась отравить меня. Отравленная еда в моих покоях, - фрейлины благочестиво ахнули, но предусмотрительно остались стоять в скорбных позах на коленях. Авось пронесет. Стражники обеспокоенно оглядывались друг на друга. Только капитан сурово молчал с свои капитанские усы. Не впервой ему. Я глубоко вздохнула. Спина прямая. Ноги не дрожат больше. Слабости нет. Вино не было отравлено - только еда. Я не умру.
Глупая девчонка - ее личико стояло у меня перед глазами. Ради чего? Ради денег? Ради чьей-то прихоти? Если бы не мышь, я была бы уже мертва.

- Велите приготовить мою повозку. И отправьте кого-нибудь на корабль. Будите всех. Мы отправляемся немедленно!
И уже в повозке я провожаю глазами спящий замок, сжимая в руках книжку с амирскими сказками. И не верится, что это произошло. Не верится, что это ужасное место вместе с его призраками останется теперь позади. И ничего, ни радости, ни надежды. Мне нечего увезти с собой.


-- западные земли, дом Эйвиос

Ярмарка, двор замка дома Эйвиос, покои в замке.

Пока думаешь, что сказать, — делай реверанс! Это экономит время.
Льюис Кэрролл. Алиса в стране чудес

музыка

Вижу Алию, ее подпрыгивающую шляпку, а петухов уже не вижу совсем за спинами. Шаг назад, еще один. Как-то незаметно меня оттеснили. Шумные, простые, горластые. Меня это немного смущает, но больше веселит. Отдавленные ноги и мозоли от неудобной обуви припомнятся мне потом. Сейчас, себе на удивление, я восторженно покусываю губы, чтобы не смеяться, не сбросить капюшон и не стать частью всего этого. Еще совсем недавно мне казалось, что я не способна на подобное. Но Ко-ко никого не спросит! Она вырвется из душного плена правил и условностей и, не раздумывая, пустится в пляс. Как жаль, что я не могу быть собой прямо сейчас. Не смотря на праздничную эйфорию, охватившую меня сегодня, я не смею рисковать. У меня есть чем рисковать. Я улыбаюсь и кусаю губы. Я опускаю голову, отвожу взгляд, я стараюсь ссутулиться и не понимаю, что тщетно. Слишком уж крепок стержень. Слишком легки шаги. Слишком горделив нрав. Но меня, слава богам, никто не замечает. Все слишком увлечены происходящим. И вот я уже у ворот за спинами. Я только на минуточку! Только одним глазком.
Выскальзываю за ворота, опускаю голову, проходя мимо стражников, но, кажется, один из них, взгляну мне в глаза, что-то заподозрил. Он застыл и провожает меня взглядом. Не оборачивайся, Ко-ко. Ускоряю шаг, смеюсь под сенью раскидистых зеленых ветвей. Отсюда еще хорошо слышен ярмарочный гомон. И он сладок как песня, ласкающая слух. Иду, дышу полной грудью. Оборачиваюсь. Никого. И я решаюсь сбросить капюшон. Жарко. Лес прячет меня в свои объятья и благодарна ему. Нельзя, стой, - кричит внутренний голос. Дальше нельзя! Нельзя одной! Вернись, вернись! Идем, - шепчет листва. Несколько шагов, - вторит ей ветер, толкая меня в спину. Не бойся, доверься нам, - ласкает кожу солнце, проглядывающее сквозь сплетение густых ветвей, играет на моем лице, целует в губы. И останавливаюсь где-то по середине. Не надышаться. Не накричаться, не выплакаться. Хочу танцевать. Хочу двигаться, стать частью этого чуда. Стать ветром, солнцем, листвой. Слышу далекий смех и радостные крики. Улыбаюсь. Касаюсь подушечками пальцев высокой травы, по пояс мне. Прислоняюсь спиной к высокому дереву. Он молчит, и я молчу. И нам так хорошо молчать, как старым друзьям. Алия будет волноваться, - думаю о ней, а на душе так легко-легко, так хорошо, так светло и радостно. Мне нравятся эти люди, бесхитростные, простые. Мне нравится преобразившаяся Алиана. Мне нравится новая я. Но маленькой жадной Ко-ко мало. Она хочет здесь быть дольше. Она хочет к реке, окунуть в нее натертые ноги, дать им отдых, искупаться в волшебном озере. Меня так и тянет к воде, тянет туда, где, кажется, не осталось ни единой живой души.
Иду, выхожу к дороге. Хочу быстрее оставить ее позади. Вижу промелькнувшую за деревьями тень. И не успеваю испугаться, когда откуда не возьмись позади меня появляется он. Только слышу его злое, сбившееся дыхание. Чувствую его нависшим надо мною как туча, заслонившая солнце. Тащит меня за деревья. Слышу голоса на дороге, кто-то что-то поет, смеется. Кажется, мимо проехала телега, но я не смотрю. Вижу перед собой перекошенную, злую морду Боншека. Испуг сменяется гневом. А он уже одел мне на голову капюшон, как курица кудахчет над своим цыпленком. Фыркаю. Смешной, если бы не такой дикий, то мы могли бы с ним быть друзьями. Он как будто бы даже удивлен. Думал, что буду на него кричать? Ругаться? Велю пороть? Почему то эта мысль веселит меня еще больше. Но вида не подаю, вскидываю подбородок выше и прожигаю его взглядом. Уйди. Я это делать умею.
Не уйдет. Что же я Боншека не знаю? Не уйдет. Вон молчит, зубы скалит и взгляд отводит. Этот точно не уйдет. Небось шел за мной всю дорогу. Искал. Мы разные звери, разные породы, но мысли у нас схожи. И я знаю, что мне пора. И он знает. Шелудивый пес. Отступает и сразу становится легче дышать. Одно дело молчаливый и угрюмый Боншек где-то за твоей спиной, и совсем другое, когда он вот так напрыгивает. И такой никогда не приклонит голову ни перед каким титулом и властью. Это ужасно и раздражает, и нравится. Подбираю подол и аккуратно ступаю по лесному ковру. Красиво. Аж глаза слепит. Хорошо, что он здесь. Все же не стоило одной идти. И улыбаюсь. Капюшон на лоб натяну, но все равно кажется, что Боншек чует, как чует собака. Знает, что мне хорошо. Знает, что улыбаюсь. Спешу назад.
- Вы не поверите, миледи! - и кто эта раскрасневшаяся баба? Волосы всклокочены. Шляпка на боку. Довольная, так что едва не трещит по швам от такого счастья. Глаза блестят и никакого намека на возраст. Оборачиваюсь. Боншек уже как сквозь землю провалился. Сколько знаю его, но все никак не могу привыкнуть. Знал отец кого просить за мной присмотреть. Стараюсь не рассмеяться.
- Дарий победил! - я знаю, что ей не нужно так меня называть. Ми-ле-ди. Кругом много людей. Это слишком привлекает внимание. Вон как пялятся! Но, кажется, она так довольна и увлечена, что обо всем позабыла. Я, не дослушав, обнимаю ее за плечи, накрывая своим плащом. Маленькая, сухонькая старушка. Как же я рада ее видеть. Она в недоумении затихает, я отпускаю ее и иду к замку. Время возвращаться, а жаль. Смущенная и растроганная леди Алиана спешит за мной.
- Это хорошо, что победил, - неожиданно заявляю ей я. Останавливаясь так внезапно, что она едва с разбегу не влетает в меня. Замечаю, что на нас кто-то смотрит. Так пристально. Не вижу лица. Все разговоры будут там, где мы окажемся в безопасности. Боншека нигде не видно. Ну и бездна с ним! И кажется, не было этих двух лет, никогда. Ни короны, ни трона, ни замужества, ни долгого траура. Знаю, что это не так, но не могу перестать летать.
- Может, настоечки? - неожиданно срывается с языка моей ненаглядной леди. Она краснеет под моим взглядом. Я улыбаюсь, прячу улыбку и киваю ей. А как же! Ее знаменитая! На кедровых то шишечках.
- Сперва дела, а уж потом можно.
А дел у нас накопилось ой как много...
Пока я занимаюсь делами, пишу долгие письма с соболезнованиями леди Лиссандре, в который раз перечитываю свой ответ Дарию... Дорогой брат, прошу простить мне мой внезапный отъезд.... Так, так, вот оно. Я вернусь к вам как только поправлю свое пошатнувшееся здоровье. Счастье быть рядом с вами, служить вам и исполнять ваши указания. Я вожу мягким пером по губам, прикусываю его, болтаю ногами. Из окна веет вечером, теплым, летним. Небо густеет, но еще достаточно светло, чтобы можно было задерживать взгляд на бугристых холмах, лесах и полях, простирающихся вдали. Занемогла, ой-ей-ей. Совсем слегла, бедняжечка. Так, все правильно? Чтобы сделать следующий шаг, нужно хорошо подготовиться. Здесь нельзя будет ошибиться. Здесь нельзя будет переиграть. Наверняка за мною будут следить. Утром - показательный выход, а пока... Потягиваюсь, откидываюсь назад в кресло и долго смотрю в окно. Запах свободы. Дома.
Крадусь в соседнюю комнату. Отмытая, приодетая и оттого преобразившаяся леди Алиана о чем-то очень увлекательно беседует со служанкой. Пухленькая, рыженькая, она смотрит ей в рот. Кажется, одна леди перебрала настоечки и пытается споить нашу единственную доверенную. Замечают меня, но я успеваю первая, чтобы... Нет, не успеваю. Леди Алиана как самый настоящий воин перед своим командиром. В каком бы состоянии не была - вытянется по струнке. Похвально, но меня коробит. Не надо, - говорю. А настоечки то поубавилось… Рыжая успокаивается быстрее. Алиана бросает на нее гневный взгляд. Вот кому еще от нашей неуемной достанется! Наконец, расшаркались, уселись. Подышала настойкой. Алиана положила руку на мою. Помолчим немного. Все будет завтра. Но уже через пол часа слушаю рассказы Алианы. Она вроде и не прыгает, не размахивает руками, но представляешь все живо и легко. Рыжая… как же ее имя? Она хохочет. Я пробую настойку. Бездна! Вот это настоящая королевская вакация! Смеюсь вместе с ними. Из окон в комнату заползает ночь.
- Этот усатый господин, - не устает Алиана, - Оказался таким шутником! Что у леди Ровейн лопнул корсет от смеха. Все слышали этот звук! Все, кто стоял рядом! Лорд поворачивается к Ровейн, а та не жива, ни мертва, только веером свои телеса то и придерживает. А вроде как за сердце держится. Лорд и спрашивает ее все ли в порядке. Та в реверанс, мы все за нею. И что-то вроде: О, рядом с вами у меня душа поет, а здоровье становится только крепче!
Рыжая жадно слушает. Верит каждому слову! Улыбаюсь. Громче всех хохочет Алия. Она не успокоится, пока не посвятит эту девушку в свои личные оруженосцы, предварительно поведав ей все свои приключения. Все дело в настойке.
Спим как на поле битвы. Со мной в комнате служанка. Алия в соседней комнате. Уговорить ее пойти спать в свою спальню нам не удалось, тащить ее опасно, а звать кого-то нельзя. Так и уснула прямо на кушетке. Рыжая долго и аккуратно расчесывает мне волосы. Ловкая, тихая. Мне она нравится. Смущалась, когда леди Алиана особенно была остра на язык. Черные как смоль волосы чернильными реками ниспадают вниз, на мои колени. Ночной воздух приятен. Тону взглядом во мгле ночи. Там, там моя свобода, так близко. И я понимаю, что терпение - это лучшее средство от любой боли. А мозоли на нежной коже горят. И нет ничего приятней. Повторила бы не задумываясь.
А снится мне будет не лес. Опрокинутый кубок. Вздрогнувшее в зеркале отражение. Не мое.

В приглушенном полумраке замершей роскоши тихие слова. Пальцы, усыпанные перстнями, обманчиво лениво поглаживают мягкий ворс бархата.
- Можете быть спокойны, миледи. Наши люди вас не подведут.
Я молчу и мое молчание говорит красноречивее слов. Спокойна я быть не могу. И все присутствующие здесь сегодня, это прекрасно знают. Дань традициям.
- Не стоит со мной так, - решаю закончить я этот разговор, - Вы всегда мне казались человеком, которому не милы ни лесть, ни пустые слова.
- Я называю это надеждой, миледи.
- Что ж, - поднимаюсь и все присутствующие встают вместе со мной. Еще раз смотрю в эти лица, думаю о наших планах. Надеяться, в конце концов, и не так уж и плохо, особенно когда надежда не имеет ничего общего с загадыванием желаний. Под каждой надеждой необходим твердый пласт знаний и проницательности. Обещание будущего.
- В таком случае позвольте разделить с вами эту уверенность, милорд. Надежда вполне может быть по-настоящему осязаемой только тогда, когда рядом находятся верные друзья, - традиции и условности, уже укоренившиеся в нас всех не позволяют ему подойти и коснуться, но я вижу по его глазам, что он переживает.
- Я вам очень благодарна за все, что вы делаете. Все письма здесь, - оборачиваюсь к женщине и показываю на столик, на котором лежит стопка уже написанных мною посланий. Констанца будет жить в этом доме и раз в несколько дней отправлять письма. Своим фрейлинам, разлюбезным столичным господам и дамам.
Потом я подписываю несколько бумаг, отдаю распоряжения насчет доставленных в замок сундуков, и мы прощаемся. И именно в этот момент я острее всего чувствую, что дом рядом, но я не смогу даже ненадолго отправиться туда.

В другой комнате в шеренгу стоит вся моя славная команда. Как-то их даже слишком много. Алиана и ее служанка. Невесть откуда примчавшаяся леди Урсума Таниэлла Вутс. То-то же Алия такая нервная. Хотя, может быть, сказываются вчерашние поздние посиделки. Боншек, с этим вечно несмываемым оскалом на кривой морде и черными, как будто бы грязными глазами.
- Госпожа, - приветствует меня Урсума, - Я здесь по распоряжению вашего батюшки.
А говорит так, будто бы она вовсе тут не хотела быть, но ее заставили. Впрочем, не исключено.
- Значит, вы останетесь в замке до моего возвращения.
Она протягивает меня письмо. Печать отца.
- Мне велели следовать за вами, госпожа.
Ловлю на себе недовольный взгляд Алии. Прочту его потом, когда останусь одна, но я уже представляю что там. Боншек, даже, может быть, Алиана - все они присланы отцом. А теперь еще и леди Урсума. Он думает, что так я буду в большей безопасности. Не может смириться.

Через пол часа из замка выдвинулась процессия к озеру. У замка ее тут же облепили зеваки, но ближе к озеру их оттеснили. К воде я подошла со слугами. Стражники дома охраняют мой покой. Голова накрытая плотным до пола покрывалом. Констанца прячет свой болезный лик. Пусть говорят, что ей есть что прятать. Язвы? А как же! Все исцелит чудесное озеро. Со всех сторон края расшитого покрывала придерживают девушки. Их белые платья и бледные лица смешиваются для меня в одно. Слишком много. Вода удивительно прохладная, но я иду, чувствуя, как она поднимается все выше. Целебное озеро. Остановившись, я закрыла глаза. Холодно, а покрывало это - чертовски неудобная вещица, но необходимая. Каждое утро в таком одеянии другая девушка будет приходить принимать водные процедуры на озеро. Вместо меня. И я буду уже далеко. Набираю воздуха в легкие и ныряю. Встревоженные ахи тонут в мутной воде. Плыву, ощущая тягучее прикосновение воды всей кожей, наслаждаюсь ею. Выныриваю в камышах, вдыхаю воздуха побольше. Слышу как суетятся служанки. И чувствую себя счастливой. Но нельзя, нужно возвращаться назад, в строго отведенную точку, место для принятия целительных процедур, к роли. Подплываю под распластавшееся по поверхности покрывало и пытаюсь встать на ноги. Тяжелое, зараза, но у меня получается. Шатаюсь как балванчик, рискуя упасть, но выхожу на берег в сопровождении кудахтающих наседок, которые помогают нести эту неподъемную ткань. Еще пол часа мучений и я в замке.

Перед отъездом я еще раз оглядела наш маленький и весьма необычный отряд. Четверо рыцарей гостеприимного дома. Боншек как всегда был практичнее и проще всех. На его плечах во всю уже красовалась густая шкура. Мечи, фляги, седальные сумки. Он собирался так, будто бы впереди ждала война. Леди Урсума восседала на лошади в строгой дорожной шляпке. Неизменно в черном. Рядом в походном костюме для верховой езды Алия. И словно рыжый рослый мальчишка - ее верная Герти, служанка. Ее то и одели в мужской костюм. Мне же достались одежды замысловатей. По большей части меня разукрасили. Я сидела верхом под плотным покрывалом хиджаба, кудрявая, с подведенными глазами, точно как у Боншека, будто я с ним одного рода-племени, дикого. Сплошные амирские сказки. Одну роль сменила на другую, но радует, что меня действительно совсем не узнать. Я себя не узнала. И в тот же вечер, как только на западные земли перестало светить солнце, под покровом темноты мы отправились к побережью.

Ведя, как Непорочная могу предложить очень порочный остров ^ ^ Что-то с одной стороны феминистское, амазонское, потому что там живут одни женщины, но чтобы они были то ли жрицами, то еще какими чудными созданиями ближе к природе. Любили секс на завтрак, обед и ужин, были ужасно соблазнительны и искушены в искусстве любви, поклонялись богам, приносили жертвоприношения или чего там нужно богам приносить? Девственность? Вот, чтобы девственность приносили какому-то богу и соблазняли гостей острова. Ну, дальше, думаю, твоя фантазия не заржавеет) Не думаю, что убивать гостей было бы актуально. Может, они просто не принимают в свои жители мужчин, а раз в год охотятся на самцов для приятного со всех сторон и плодотворного зачатия, м?)) Сыновей в корзинках в море на волю судьбы. Чтобы не бойчихи, а все такие их себя нимфы))

Да это так, первое, что пришло в мою непорочную голову ^ ^

Ведя, лишь мечты и фантазии) Я не наш правитель, что поддался притяжению любви. Моя непорочность самая непорочная порочность в мире!)

Орвик Беспутный где?!!) На острове Греха все за деньги. И с праздником, незнакомец ^ ^

Что-то и мне не очень то поверилось, правитель))) Без обид!))

Приветствуем, Брендан! Живи долго и держи ухи востро!


Ведя съел медведя)

- Необитаемый остров, на котором по каким-то там слухам или последним данным)) что-то запрятано эдакое, сила какая-то колдовская, которая помогла бы имевшему ее стать повелителем мира)) Ну, ладно, не мира, но ключ к какой-то тайне, который могут даже не найти, но остров так и пропитан мистикой, тайнами и какими-то необъяснимыми и никому не понятными хренями. Остров-загадка.
- Остров, на котором почему-то не работают магические способности. Опа! И крутись как хочешь) Прекрасная тюрьма для магов и тех, у кого есть какая-то сила)) Но это так, намек Правителю.
- Остров, на котором живут няшные няши))) Что-то милашное такое, симпатичное и пушистое)))))) Много маленьких говорящих лютоведь) Добрые зверьки, которые прячутся от посторонних глаз. Как эльфы в Гарри Шпротере, ну то есть милашные, но чего-то интересное умеющие)) Или как эваки в Старварс)))) Мишки-мышки)
- Остров по добыче какой-то супер полезной руды-шмуды для летающих кораблей. Какой-то новый материал, весьма редкий, но уже дорогой. И остров жутко непригодный для жизни, чтобы там без маски или тряпки на лицо не пройти-не проехать. Что-то для выживания весьма трудное.
- Гиблый остров. Смерть, лютокоты оголодалые и саблезубые, мамонты доисторические и драконо-кроты с ядовитым хвостом и шипами.

Ведя, Дому Аэрас можно на острове по добыче редкой руды-шмуды отдать главную шахту или налог могут со всех сдирать. В общем, как-то их юридически обезопасить и в тоже время не связывать острову руки-лапы.

Я здесь, я не умерла) Враги ЦО королевства, трепещите!) Я разгребаю дела, спасаю мир, детей, себя и мечтаю играть

Суламифь, по-настоящему небанальное и королевское имя)) И добро пожаловать!

Если кто-то возжелает меня - я всегда с радостью откликнусь пошалить поиграть.