Карта ролевой игры "Забытый мир"

Ведя!!! Вот ты лодырь Взял и упер мои новости в шапку )))


какая жадная деточка! ))) куда тебе столько?

*втянул живот, выпятил грудь*
даааа, йа такоооой ))))

Дочь Санвы оказалась быстрее всех

По-лу-гар. Где целый гар? Почему полу-? По принципу полусладкого? Настойка спиртовая? Вкусная?
Если вкусная, мне надо много! ибо здоровье надо поддерживать!

И для хозяйки надо. Чтоб как огурчик была.

Это будет тестовое задание для Меллори - разработать автоматическую чесалку для Веди. С ножным приводом. И чтоб манипуляторы в виде девичьих рук. Мелл, не промахнись с размером! - а то сделаешь лапищи как у кузнеца, Ведя работу не примет!

Вывод один: Рози кормила нас РАЗНЫМИ пирожками!

И фиксирующий механизм!!! Чтоб не сбежал с седьмой скорости

Я незаметно перевожу дыхание при этих словах. Мне было важно их услышать, и услышать именно от клана, воплощением которого Эззелин раньше для меня являлся. Однако теперь клан – это Маргарита, а о ее брате мы говорим в третьем лице. Девушка передо мной не договаривает, но я и не жду, что мне раскроют все положение дел. Даже если он не вернулся на самом деле – она не скажет.
Эззелин занят семейными делами.
Такое простое и понятное объяснение должно удовлетворить меня полностью. Правила этой игры я выучил давно, поэтому киваю, соглашаясь.
- Дела семьи на первом месте. Ваш брат… он кое-что обещал мне при встрече. Передайте ему, что я очень жду, когда он сможет… это выполнить.

Смена темы – привилегия гостьи.
Маргарита не спрашивает. Она точно знает, несмотря на то, что я не обмолвился ни словом. Однако слухами эту информацию не считает и уверенно приносит поздравления.
Я улыбаюсь и на этот раз – искренне.
- Благодарю. Из столицы я привез не только тревожные вести. Еще и жену. Помните Домиинару эр-Риах? Она оказала мне честь, согласившись стать моей женой. И подарила сына. Оказалось, именно этого мне не хватало для полного счастья.
Будь здесь Эззелин, он бы не преминул спросить, а как же место в Совете десяти. Именно его я жаждал больше всего, когда отправлялся в столицу. Именно с ним были связаны планы и надежды клана. Которые я… не оправдал.
Но Маргарита об этом молчит, и это беспокоит. Она спрашивает другое:

В голове звякают тревожные звоночки.
Смотрит на меня в упор - безмятежно и спокойно, глаза как море в штиль. В расслабленных пальцах медленно перекатывается чайная ложечка. Но это спокойствие обманчиво. Ни на секунду я не даю себе забыть, что передо мной не просто молоденькая девочка. Это безликая.
Я бы хотел как можно дальше держать безликих от моего сына. Почему – я и сам не мог сказать, но так было бы… безопаснее. Уже одного того, что клан о нем знает, достаточно, чтобы безопасность была неполной.
Но… я не могу сейчас сказать нет.
И Маргарита об этом знает.
Улыбается краешком губ.
Молчит.
Смотрит.
И ложечка в ее пальцах крутится все быстрее.
Молчание затягивается. Обрывая неловкость, я прихлопываю ладонями по столу, поднимаясь.
- Разумеется. Подождите пару минут.
Можно было бы послать кого-нибудь, но решаю, что справлюсь сам.
За дверью едва не наталкиваюсь на воина-охранника, и он провожает меня из-под капюшона тяжелым взглядом, который я чувствую лопатками, пока не поворачиваю за угол коридора.

В детской царит тишина и полумрак, и я испытываю настоящее облегчение, встретив там вместо Доми няньку-рабыню. Меньше всего мне хотелось бы объяснять сейчас жене, куда я несу ребенка и кому собираюсь его показывать. Возвращаться в кабинет не хочется. На миг мелькает малодушное желание сказать, что ребенка в данным момент кормят или купают или… Нет, что за ребячество!
Я сумел взять сына так, что он не проснулся. Чем не повод гордиться?

Маргарита поворачивает голову на звук моих шагов. Впервые за вечер в ее глазах мелькает настоящий интерес.
- Не вставайте. – Я опускаюсь на колени рядом с креслом и осторожно кладу сверток ей на руки. – Его зовут Брент.
Как только я это сказал, малыш медленно открыл глаза.

Голодный обморок?

У меня аллергия на кошачью шерсть, увы )) Так что все надежда на Мелл.

Плохой из тебя экономист! Ручная работа - она стоит гораздо дороже механической! А значит - резко сокращает круг потенциальных клиентов.
А мы стремимся сделать медицину доступной для всех истеричек



Лорд Эйвиос пришел на помощь с корсетом! Кстати, как он его разрезал, он же под платьем - вместе с оным? Или нет?
а у лодки высокие борта?
/*хэштэг*/*исследовательский интерес*/

плохо вы знаете лорда )))))))))

Грешен, признаюсь )))
Однако, пока я отвернулся, у меня у самого дома градус накалился. Пора и мне спасти... кого-нибудь пока не случилось политического конфликта островного масштаба.

В тот миг, когда Маргарита встречается взглядом с моим сыном, что-то происходит. Нечто такое, что доступно лишь женщинам и детям и никогда в полной мере не дано понять мужчине. Можно только смотреть со стороны: как дрожат ее ресницы, когда она скользит взглядом по крошечному личику; как от осторожного дыхания шевелится прядка младенческих волос; как малыш серьезно разглядывает в ответ склоненное незнакомое лицо. Это так странно, но я, отец, чувствую себя почти лишним. Они настолько поглощены друг другом, что не слышат ни звуков короткой борьбы в коридоре, ни стука распахнутой двери.
Я едва успеваю подняться на ноги, как в кабинет влетает Доми, быстро, стремительно, на замечая ничего вокруг. Я еще никогда не видел ее такой безумной и яростной: по плечам разметались отросшие волосы, широко распахнутые, словно разом ослепшие глаза не отрывались от безликой, но лишь когда с побелевших губ сорвалось: «Отдайте мне ребенка», я внезапно понял, как близка дочь Санвы к своей Песне. Мне редко доводилось испытывать настоящий страх, но сейчас это был именно тот момент. По спине вниз ухнула волна мороза, заставив подняться волосы на затылке и ударяя слабостью в колени. Будто бы я стою на самом краю обрыва.
Песнь в моем доме?!
Катастрофы сильнее придумать невозможно.
До Маргариты ей оставалось не больше двух шагов, когда позади Доми взявшаяся ниоткуда волна песка принимает форму воина и тускло блеснувший кинжал оказывается прижатым к беззащитному горлу. Чтобы ему удивиться, времени не остается.
Если секунду назад я полагал, что больше испугаться невозможно, то я ошибался.
«Нельзя петь», - тихо шелестит воин, а я наконец сбрасываю с себя оцепенение ужаса.
- Домиинара, - окликаю незнакомым хриплым голосом, вставая между ней и безликой, и сразу понимаю, что жена меня попросту не слышит, продолжая смотреть на сына.
От напряжения, разлившегося по кабинету, звенит в ушах.
Я показываю закутанному в темные покрывала воину раскрытые ладони.
- У нее тоже нет оружия. Отпусти ее.
Воин остается глух, а черные глаза непроницаемы. Я вспоминаю про охранника, стоявшего у дверей. Что ж, воин прав, я бы тоже не убрал кинжал.
Оглядываюсь.
Во взгляде Маргариты нет и тени беспокойства, она безмятежно смотрит снизу вверх синими глазами, продолжая бережно держать малыша. Похоже, она ни на минуту не усомнилась в своей безопасности.
Я же не мог сейчас поручиться за безопасность ни одного из присутствующих в комнате.
- Госпожа, позвольте… - я наклоняюсь, чтобы забрать сверток и на мгновение колет мысль, что она может не отдать. Секундное замешательство, – мы встречаемся взглядами – и ее руки все же разжимаются, позволяя мне забрать ребенка. На ее лицо мимолетной тенью набегает… сожаление? Досада? Мне некогда разбираться. Повернувшись, я осторожно передаю малыша Доми, и только когда у нее оказываются заняты руки, воин убирает кинжал.
А теперь… все зависит от того, как расценит выходку Доми безликая.
Натягиваю на лицо беспечную ничего-страшного-не-случилось улыбку.
- Маргарита, я приношу извинения за это недоразумение. Моя супруга еще не вполне оправилась от родов и иногда не совсем понимает, что делает. Думаю, ей нужно время, чтобы прийти в себя и привыкнуть к новым обстоятельствам. Э… дорогая, кажется, Брента пора перепеленать, верно? – с этими словами я дернул за сонетку, вызывая служанку. – Распоряжусь, чтобы тебя проводили.

От напряженной улыбки начало сводить скулы.

После ухода Маргариты в кабинете воцарилась оглушающая тишина.
Через минуту она нарушается громким выдохом за приоткрытой дверью и звуком упавшего тела.
Я вздрагиваю, как от удара.
И знаю, что это за звук.
Трясет. От ярости и пережитого страха.
Я сжимаю пальцы в кулак, чтобы унять дрожь.
- Это была Маргарита. Безликая. Гостья в моем доме, - слова даются с трудом. – Она пришла потому, что я пригласил ее. Она поздравила меня с рождением наследника и пожелала взглянуть на него. – Доми хотела что-то сказать, но я перебил ее, повысив голос: - Я решаю, кому можно, а кому нельзя показывать сына!!! Это тебе не прием на сотню гостей, а частный визит важного человека, от которого зависит многое на этом острове! И не смей нести чушь про всякий сглаз!

От моего голоса Брент захныкал, просыпаясь.

От невозможности высказать сейчас все, что кипело внутри, болело где-то за грудиной. Хотелось схватить Доми за плечи, встряхнуть и заорать: «Что ты наделала?!»
Нельзя.
Не тогда, когда у нее на руках мой сын.
Но просто стоять столбом и смотреть я тоже не мог.
Дернул за сонетку, вызывая прислугу, но спустя минуту пришла взволнованная Лорена.
- Мой господин, там… там… - она оглянулась на Доми.
- Знаю. Пусть этим кто-нибудь займется. – Собственный голос показался чужим. – А ты проследи, чтобы вещи госпожи Домины и Брента были собраны для путешествия.
Лорена растерянно моргнула.
- Вы уезжаете, сэр Орвик?
Я закрыл глаза и мотнул головой.
- Не я. Госпожа Домина с моим сыном завтра едут в столицу. Сопровождать их будут Варрава и моя мать. Позови их сюда через… полчаса.
- А вы?
- Я пока остаюсь.

Сложив руки на груди, я слушал то, что говорила Доми, не поднимая глаз.

- Нянька должна была тебе сказать, что ребенка взял я. Он не исчез неизвестно куда, его взял я, его отец. Или мне следовало спросить твоего позволения? И скажи мне, с чего ты взяла, что Брент вообще здесь? Ты должна была спросить у охранника позволения войти, он не для красоты там стоял!.. - с трудом перевел дыхание. - Не было причин впадать в панику, Домиинара. Причины для паники были, скорее, у моей гостьи. Можно только представить, что она испытала, когда в кабинет ворвалась дочь Санвы почти в боевом трансе, устранив охранника у двери. Да-да, это его труп там сейчас волокут мои слуги. Я не знаю, кто его убил – ты или безликая в наказание за то, что он не уберег ее покой. Это неважно теперь. Важно лишь то, что ты угрожала безопасности моей гостьи. В моем доме. Она доверилась мне, и была без маски. Она смотрела на моего сына с любопытством и даже нежностью, и не было ни единого слова или жеста, который можно было бы расценить как угрозу. Что ты наделала, Домиинара?.. – горло перехватило и я отвернулся. Помолчал, собираясь с мыслями. – Ты оскорбила госпожу Маргариту. Я не знаю, какая последует реакция клана, но пытаюсь ее опередить. Ты отправляешься на Царь островов рано утром. Возьмешь с собой Этель и леди Изабель. Варрава отвезет вас и вернется обратно, он нужен мне здесь. Ты будешь ждать моих указаний. Официальная причина отъезда – необходимость представить наследника дома Понирос Правителю, а также Рихарду. Письма… письма я напишу, дам тебе с собой. К тебе присоединюсь, как только смогу.

Все-таки уснул. Хотя несколькими часами ранее мог бы поклясться, что мне это не удастся. Но, услышав тихое звяканье колокольчика у двери, - кто-то из слуг согласно указаниям извещал о наступившем предрассветном часе – открыл глаза.
Тяжелый короткий сон, не принесший отдыха.
И предстоял не менее тяжелый день.
Я медленно повернул голову и встретился глазами с Доми. Проснулась? Или тоже не спала?
Выражение в ее темных, почти черных глазах было не разобрать.
Еще совсем немного – и я больше их не увижу.
Подавив вздох, я повернулся и сгреб ее в объятиях. Она будто только этого и ждала: обхватила меня руками, переплела ноги с моими – и замерла, уткнувшись лицом в шею. Прижавшись щекой к ее волосам, я думал о том, что мы снова расстаемся. А ведь я поклялся после взрывов в столице, что больше не отпущу ее от себя. Прошло совсем немного времени – и клятву пришлось нарушить.
Но что я могу сделать?
Безопасность Доми и детей – это главное.
Все остальное как-нибудь утрясется.
С этим были согласны даже Варрава и моя мать. И я был благодарен леди Изабель за то, что она оставила все комментарии при себе, а просто молча кивнула в ответ на мои инструкции и ушла собирать вещи. Варрава перед уходом долго смотрел на меня тревожным взглядом и перед тем, как выйти, сжал мое плечо.
- Молли будет готова к утру.
- Спасибо. Я буду ждать твоего возвращения.
Жаль, что я пока не могу сказать этого Доми.

Пристань Греха, рассвет, «Молли» на причале. Это всё уже было.
И Доми снова уезжает от меня.
Только теперь не по своей воле. Сегодня я сам отправляю ее. Отрываю.
Больно? Да.
Но необходимо.
Ночная влажность несет зябкий холод, и все плотнее кутаются в плащи. Почему-то похолодало именно сегодня, хотя обычно утренняя прохлада приятна.
В моей каюте все по-прежнему, только поставлена колыбель для ребенка и узкая койка в углу для няньки. Дорожные сундуки задвинуты под лавку. Все готово к отплытию.
Доми осторожно перекладывает малыша в кроватку, расправляет над ним полог и поворачивается.
Мы оба понимаем, что времени у нас не осталось совсем.
- Орвик, какие письма ты мне передашь и что я должна с ними сделать?
Ах, да. Письма.
Вынимаю из-за пазухи бумажный пакет.
- Здесь письмо для Роддена, отдашь ему сразу. Письмо для Рихарда в лапу Коршуна, отдашь его леди Изабель. Третье письмо в двойном конверте, неподписанное. Оставь пока у себя. Я вскоре напишу, что с ним сделать. Поняла?
Она кивает.
- Доми.
Я делаю шаг и обнимаю, так крепко, будто в последний раз.
- Прости, но я не вижу другого выхода. Береги Брента, ты и он – самое дорогое, что у меня есть. Первое время моя мать побудет с тобой. Не бойся ее. Характер у нее, конечно, не подарок, но она любит меня. И сделает то, о чем я ее просил. Ты теперь леди Понирос, помни об этом. И всегда будешь под защитой моего дома.
Я беру ее лицо в ладони, заглядываю в темные встревоженные глаза.
- И еще одно помни. Сколько бы ошибок ты ни сделала, сколько бы я их ни сделал - я люблю тебя.
У прощальных поцелуев горький вкус. Вкус расставания.
Но я глотаю его с жадностью, потому что скоро не будет и такого.

Эззелин Сенза Вольто, ты ли это *протер глаза*
или опять маг тобой прикидывается? ))
рОги на месте? плащег цел?
Иди потискаю тебя, моя прелесть
Рад тебе.

Вилла Понирос

После отъезда Доми дни потянулись невыносимо долго. Если бы не срочность навалившихся дел, я бы сошел с ума в опустевшем доме. Меня покинули разом все: жена, Брент и Астор, которого я привык уже считать почти своим, мать, брат… в первый день я долго стоял на пороге едва обставленной детской – и не мог заставить себя перешагнуть порог. Взгляд скользил по маленькой кроватке в углу, новым занавескам и пушистому ковру – зачем теперь все это? Совсем недавно я мечтал, что мой сын вырастет здесь.
Но судьба распорядилась иначе.
Я бесшумно закрыл дверь и больше никогда не заходил в эту комнату.
Если предаваться унынию, ничего не успею в срок.
К возвращению Варравы нужно было подготовить два корабля.
Письма поверенному, управляющему, короткие записки с распоряжениями Теону и Толстому Яну, кипы счетов и личный контроль за погрузкой, добор экипажа, череда наемников для охраны, рекомендации, и снова письма – к вечеру я валился с ног от усталости.
Но эта была не та усталость, от которой приходит хороший, глубокий сон. В голове гудели мысли, которые не давали уснуть. Как долетела «Молли»? как устроилась Доми с детьми? Всё ли у них есть? Как обстоят дела в столице? Не опасно ли сейчас там? И почему так долго не возвращается Варрава, он должен был появиться еще вчера…

«Танцующая Молли» вошла в порт рано утром.
Я встретил ее на причале и крепко обнял брата, сбежавшего по первым сходням на берег.
- Как все прошло? – тихо и серьезно спросил я его.
- Все хорошо, - так же серьезно ответил он. – Родден был вне себя от радости. Как тут у тебя?
- Пока тихо. Начинаю думать, что перестраховался.
Варрава окинул внимательным взглядом порт и убегающие вверх улочки.
- Нет… не думаю. Просто это вопрос времени. – Он хлопнул меня по плечу и показал на наши корабли. – Закончил погрузку?
- Почти. Сегодня к вечеру. Там немного осталось.
На борт носильщики таскали мешки с зерном.
Варрава некоторое время следил за ними, а затем, будто вспомнив что-то, принялся с сосредоточенным видом шарить по карманам.
- Бездна, куда же я дел… сейчас… вот, - на его ладони лежала серебряная фибула от плаща. – Доми отдала. Твоя?
В утреннем солнце переливался тисненый герб.
- Моя.
Металл был теплым, нагретым. Будто его долго держали в руке. До боли стиснул застежку в ладони.
- Больше ничего не просила передать? – голос как-то странно сел.
- Если я скажу, что поцелуй, ты же не поверишь?
Я фыркнул в ответ, и Варрава жизнерадостно усмехнулся:
- Ну вот, другое дело, а то у тебя рожа как на похоронах. Так, давай сюда список на погрузку, я все проверю.
- Ты не поедешь домой?
- Дольше мотаться туда-сюда, все равно вечером отплывать.
- Я подготовил письмо для Правителя, в нем пишу, что дом Понирос выражает соболезнования в связи с недавними событиями в столице и направляет два корабля с провиантом для помощи пострадавшим жителям. Там же извиняюсь за то, что не смог сделать этого раньше, и сообщаю, что моя супруга благополучно разрешилась от бремени, подарив мне наследника.
- Кто передаст письмо?
- Оставлю это на усмотрение матери. Леди Изабель давно не была при дворе, возможно, она захочет попробовать передать его лично. Либо в установленном порядке через секретаря, но это уж она сама сообразит, как лучше.
- Хорошо. А… что передать Доми?
Я не ответил на этот вопрос и думал об этом весь день. Что передать женщине, которая увезла мое сердце? Никакие слова, никакие памятные безделушки не могут выразить, как сильно я скучаю по ней, как думаю о ней так, что спать не могу… Как сказать, что люблю ее?
…Перед тем, как вечером отправиться снова в порт, я вытащил из шкафа тяжелый ларец, откинул крышку. Было немного страшно – а вдруг умерли? Вдруг там сухие ветви?
В темной глубине матово светились белым нежные лепестки свадебных венков.
Чуть влажные, будто только что срезанные. Живые.
Варрава отвезет это ей.