Наследство дона Терессио

Френк продолжал удерживать Альму, не собираясь мстить. Ему нужно было видеть ее реакцию. Видеть ее чувства. Видеть и знать, может ли она отстаивать и бороться за свое. Увидеть своими глазами то, что не дала она ему тогда, девять лет назад. Но он совершил большую ошибку. Это были разные чувства. Чувства матери и любви. Небо и земля. Он смотрел на ее слезы и понимал что ошибся. Ошибся с самого начала. Она мать, и пойдет до конца. Уже собирался отпустить , и рассказать все о ее сыне,как

К кровоточащей ране добавился новый "сюрприз" в виде укуса. И не успел Френк среагировать как


- В мою машину ее, Грано. Дома закончим это "представление".
_________________

Почувствовав как острый каблучок больно впился в ногу, Рокко ругнулся сквозь зубы и приподнял женщину над землёй. Тогда она попыталась его лягнуть. Если она этим каблуком попадёт в... Встряхнув девицу, он постарался развернуться так, чтобы она не могла нанести ему повреждений.

Отлично! Рокко пронёс, а вернее будет сказать проволок, синьору ДиЧиара до машины дона Корелли и как можно деликатнее подтолкнул её на заднее сидение автомобиля. Дон Корелли последовал за ней в салон и Рокко захлопнул за ними дверцу. А сам собрался сесть вперёд, рядом с водителем. Перед тем как сесть в машину, Рокко огляделся по сторонам и увидел привлёкшую его внимание сцену:

Слова девушки вызвали у Рокко улыбку и интерес. Он внимательнее посмотрел на малышку - она явно была не из простых. Трудно было говорить с уверенностью, но это были люди Молинаре или Терессио, девушка же держалась так, будто была их доньей. Эта спонтанно промелькнувшая мысль, заставила Рокко взглянуть на девушку ещё раз. Наверное, так и есть, и это молодая вдова дона Терессио. А он слышал болтовню о том, что дочь Молинаре набожная католичка, не смеющая поднять на мужчину глаза, не то что голос. Ожидая пока ей откроют дверь автомобиля, девушка повернулась и посмотрела в его сторону. Улыбка сползла с лица Рокко. Воздух вдруг показался ему тяжёлым и густым, как клубы горячего пара. Рухнув на переднее сидение, он по инерции захлопнул дверь и понял, что ему нечем дышать.


Машина сорвалась с места, увозя их в дом Корелли.
_________________

На ипподроме началась давка и неразбериха. Машины и раньше слетали с трассы,влетали в толпу, унося с собой жизни. Но никогда такого не случалось намеренно. Лучия судорожно вздохнула, пытаясь заглушить чувство вины. Она должна была догадаться, чем может обернуться план отца. Ей бы следовало увести от заграждения Альму и Дино, теперь ей придётся молить о прощении ещё и за этот грех...

Люди отца, расталкивая окружающих вели Лучию к машине. Она снова почувствовала лёгкий толчок в спину и обернулась. Довольно молодой солдат семейства посмел подтолкнуть свою синьору в спину. Великий дон Молинаре никогда не прощал оскорблений скрытых, завуалированных или брошенных в лицо. А ещё один толчок можно было рассчитывать таковым. Лучия понимала, что мужчине могло казаться глупым защищать девчонку,но это было не его ума дело. Лучия остановилась и отчётливо произнесла:
- Следующий раз, когда ты посмеешь прикоснуться ко мне, будет последним разом, когда ты будешь прикасаться к женщине.
Лучия выдернула руку из захвата и пошла к машине. В конце концов она дочь дона и вдова дона, к ней обязаны относиться с должным уважением.
_________________

- Сицилийская собака! Отпусти меня! - Альма впервые в жизни почувствовала себя тряпичной куклой. С ней так еще никто не обращался. Но она все так же продолжала вырываться. Ровно до тех пор пока ее не впихнули в нутро автомобиля. Альма, понимая что не сможет проскользнуть мимо Корелли, который тоже почти уселся в авто, попыталась, открыть противоположную дверцу, но к сожалению ничего не вышло. Тогда обезумевшая женщина кинулась на Корелли стараясь скрюченными пальцами дотянуться до его наглых глаз.
- Я убью тебя, если не прикажешь своим прихвостням меня отпустить. - В голосе явно проскальзывали истерические нотки.
_________________

Перехватив руки Альмы, удерживая и не давая ей возможности пошевелиться, дон посмотрел ей в глаза, и очень тихо и спокойно произнес
- Альма, ответь мне на один вопрос. Ты хочешь увидеться со своим ребенком или нет? Хорошо подумай прежде чем ответить, или что то сделать.
Он осторожно разжал пальцы, отпуская Альму от себя, откидывая голову на спинку сиденья и прикрывая глаза. Вся эта передряга отражалась на ране. Плечо пекло огнем, и Френк чувствовал что под пиджаком пропиталась не только повязка. Он боялся, что бы не разошлись швы. Но в данную минуту очень надеялся на Адльмино благоразумие. Хотя, о каком благоразумии может идти речь, когда затрагиваются чувства матери. И зачем он вообще заварил эту кашу? Почему просто не сказал где ее сын.
Френк очень устал. Последний час ему дался очень не легко.
_________________

Проигнорировав оскорбление Рокко обернулся к сидящим сзади только тогда, когда синьора ДиЧиара вознамерилась снова пустить кровь дону Корелли.

- Дон Корелли, может её "успокоить"? - спокойно, даже вежливо, поинтересовался Рокко, предупреждающе посмотрев на синьору Альму.
_________________

Сознание возвращалось медленно и вместе с ним возвращались ощущения... жёсткий пол, гул в ушах, крики, кто-то теребящий его за плечи и зовущий врача, саднящая боль в ладонях и другая, тяжёлая, давящая, от чего-то, придавившего ноги, и невозможно пошевелиться, трудно дышать и слепота... или нет, это просто закрыты глаза.

Голос Данте, требующий от кого-то оттащить наконец к дьяволу эту грёбаную балку и срывающийся на неприлично высокие ноты. Никогда ещё Франко не слышал, чтобы Данте до такой степени терял контроль над собой. Шаги рядом и тяжесть придавившая ноги вдруг исчезает. Упираясь в пол, Франко попытался приподняться и чьи-то руки тут же подхватили его, поддерживая и помогая встать на ноги.

Память медленно прокручивалась назад: они сидят на трибуне и смотрят гонку. Данте, отошедший на несколько минут, поговорить с кем-то... Его парни, внимательно изучающие толпу. Кто же знал, что опасность придёт не с той стороны.

Пошатываясь, Ламберти принял, наконец вертикальное положение. С обеих сторон его поддерживали охранники, грязные и оборванные, но живые. И Данте, в окровавленной рубашке, взъерошенный и бледный.

- Босс, слава богу, вы живы. Сейчас вас осмотрят, я уже вызвал нашего врача.

- Данте, не суетись, - прохрипел Франко и откашлялся, горло казалось было забито пылью, - Ты-то сам ранен? Что случилось?

Данте провёл рукой по лбу, оставляя на лице грязные разводы.

- Я уже возвращался к вам, когда этот придурок влетел в ограждение. Увидел, как вы вскочили, а потом всех раскидало в разные стороны. Со мной всё в порядке, немного ободрался, когда летел вниз. Потом нашёл вас. Вот она кричала, требовала врача. Вас придавило обломком крыши, но ребята сдвинули его.

- Диверсия? - впрочем, ответ на этот вопрос Франко не ждал. Восстановив в памяти картину происшедшего, и траекторию движения болида... ответ даже не напрашивался, а громко кричал о себе. - Данте, во что бы то ни стало узнай, кто за этим стоит и с этим пора кончать...

Предостерегающий жест консильери и только сейчас Франко увидел девушку, сидящую на полу. Кажется, Данте сказал, она звала ему врача? Ах да, он же брал у неё бокал, когда всё произошло... Повинуясь его взгляду, один из телохранителей помог девушке подняться на ноги. Горничная Терессио, та самая. Быстрый обмен взглядами с консильери.

- Вы не ранены, синьорина? - и несмотря на то, что девчонка быстро замотала головой, - Данте, пусть девушку тоже осмотрит доктор. И, - оглядев её разодранный вид, - позаботься о том, чтобы она без проблем вернулась обратно. - Подняв за подбородок лицо девушки, Франко пристально посмотрел ей в глаза, не давая отвернуться и едва заметно улыбнулся, - Синьорина, сегодня вам надо быть особенно внимательной. - Он легко провёл пальцем по щеке девушки, и отпустил её.

Френк слышал слова, понимал их смысл и значение и только отрицательно покачал головой, не открывая глаз. Он сам, сам разберется с ней. Он это все начал, он это и закончит.
- Я сам, Грано.
_________________

Молинаре заметил, как Мерседес дернулась, словно пытаясь прервать поцелуй, и лишь потом расслабилась. Ладони больше не отталкивали, теперь Мерседес словно изучала то, что ей было предложено. Это завораживало и интересовало. Молинаре не планировал серьёзных отношений, после смерти жены у него не было сколь нибудь постоянной любовницы. Потому что интересующие Пауло женщины не годились на роль любовницы, а сам он давно не годился на роль мужа. Но сейчас его благие намерения и принципы оказались подвержены серьезному испытанию.

Мерседес отодвинулась, увеличивая между ними расстояние. Это было правильным с точки зрения приличий и абсолютно неверным с личной точки зрения Молинаре. Мерседес прикусила губу, и Пауло почувствовал страстное желание поцеловать её снова. Он был готов разозлится сам на себя, если бы не был сейчас заинтригован.

Молинаре оценил тон Мерседес и её независимый вид. Он проводил Мерседес до машину и помог усесться. Вопрос Мерседес был неожиданным, Пауло мог бы придумать не одно крайне подходящее и действительно желанное сейчас задание, вернее занятие, но подозревал, что Мерседес говорит о другом. Он внимательно посмотрел на лицо девушки, отмечая чуть раскрасневшиеся щеки и припухшие губы, затем взгляд скользнул вниз по ткани элегантного наряда, мысленно Пауло уже снял ненужные тряпки, потом снова вверх. Наконец, их глаза встретились:
- Определенно, и не одно, синьорина Дамиани, Мерседес...
_________________

Не слова, но взгляд привели Альму в чувство. Ей безумно хотелось верить ему, но мысль о том, что он спокойно может ее обмануть, не отпускала.
Если он опять обманул, убью.Альма очень хотела спросить, как чувствует себя Дино, не ранен ли, но вспоминая слова Корелли, она молчала, лишь кусая губы, стараясь сдержать все вопросы касающиеся ребенка. Женщина боялась, что у Корелли хватит ума выкинуть ее посреди дороги из автомобиля, не сказав где ее сын.

Альма кинула злой взгляд на Грано. Ей было видно его в профиль и она, если бы была мужчиной, с удовольствием внесла бы в этот профиль коррективы.
Она отодвинулась от Корелли и постаралась принять благопристойный вид. Конечно, это было сложно сделать, учитывая в каком состоянии была Альма, она сама себе напоминала в эту минуту самую последнюю бродяжку. Раны на руках и ногах нестерпимо разболелись, да и синяков наверняка прибавилось. Она разгладила платье, сложив ладошки на коленях.

Альма покосилась на Корелли, отмечая и уставший вид, и бледное лицо и подозрительное пятно, расползающееся по пиджаку. Сердце жалось, но она тут же взяла себя в руки. Ее порыв никому не нужен.

- Долго еще? Я хочу увидеть своего сына! - Альма нарушила тишину, понимая, что больше не выдержит неопределенности.
_________________

Равнодушно пожав плечами, Рокко снова отвернулся. Личная жизнь дона, а то, что синьора ДиЧиара относилась именно к этой категории сомнений у Рокко не осталось, его не касалась.

Почувствовав взгляд враждебно настроенной дамочки, Рокко скосил на неё глаза и удовлетворённо отметил, что она тут же приняла вид пай-девочки. Всегда бы так.

Если дон посчитает нужным - ответит, решил Рокко и промолчал. А дон, судя по всему, дать ответ на этот вопрос нужным не посчитает. Он улыбнулся. "Следующий раз, когда ты посмеешь прикоснуться ко мне, будет последним разом, когда ты будешь прикасаться к женщине" всплыли вдруг в памяти слова другой колючки, и ему нестерпимо захотелось узнать так ли это на самом деле.

Машина остановилась перед домом дона Корелли. Грано вышел из машины и открыл заднюю дверцу со стороны дона. Один взгляд на влажное, тёмное пятно на пиджаке и Рокко нагнулся, подставляя своё плечо:

- Дон Корелли, позвольте я помогу вам.
_________________

Даже сквозь одежду Мерседес чувствовала цепкий взгляд дона Молинаре, скользящий по ее фигуре. Его присутствие волновало и Мерседес немало этому удивилась. а потом и вовсе предпочла списать непривычные ощущения на последствия легкого стресса и больше не думать об этом.
Когда Молинаре вновь посмотрел в ее глаза, в них читалось откровенное мужское желание, а вполне безобидные слова, приобрели двойной смысл. Даже не смотря на определенный род деятельности, легкодоступной Мерседес никогда не была и становиться очередной забавой для мужчины, который привык ни в чем себе не отказывать, не собиралась. И его фантазии ее т оже не волновали. Если дон Молинаре запамятовал, что их связывают чисто деловые отношения, при случае она напомнит.
Однако, глядя в его глаза, помимо праведного возмущения, Мерседес чувствовала чисто женское торжество от сознания того, что ее настоящая сила заключалась именно в ее слабости и этим грех было не воспользоваться.
- В таком случае, мне бы хотелось узнать подробности, дон Молинаре, - ответила Мерседес, все еще не теряя зрительного контакта.

*Буду во второй половине дня*
_________________

Горделивая осанка, непроницаемое лицо и ни одного взгляда в его сторону. Держалась с гордым достоинством. Такая холодная и неприступная. Дрэго не видел смысла отвечать ей, что либо, пусть поломает голову, что за игру он ведет. Всему своё время. В этом он не сомневался.

Дрэго действовал инстинктивно и без слов, спасая себя и Лучию. Он видел её недоумение во взгляде, когда они от удара оказались на земле, её немой вопрос "зачем?" читался на лице. Его губы слегка искривились в улыбке видя её короткое замешательство. Но что больше всего волновало Дрэго в данном моменте, так это ощущение её мягкого тела, упругой девичьей груди прижатой к его телу,близость её лица, котором он секундным мгновением любовался. Довольно соблазнительно, будь другое место и время. Он провел незаметно рукой по её бедру опустив, задравшийся подол платья при падении, обнаживший её стройную ножку. Люди Молинаре были уже тут как тут. Дрэго почувствовал, как его подхватили. Это был Багз. Он спешил увести своего Дона, как можно быстрее, как можно дальше. Дрэго видел, как охранники Молинере сопроводили вдову к машине. Сам вскоре тоже оказался в своей. Поморщившись от боли, стягивая перепачканный пиджак, он грязно выругался.
- Мы можем поехать домой - предложил Багз
- Нет - отрезал Дрэго - Насладимся гостеприимством Молинаре сполна.
- Ты уверен?
- Да - в голосе Дрэго прозвучало недовольство.
Через некоторое время они уже были в доме вдовы Терессио. Оказавшись в отведенных ему покоях, он стянул с себя рубашку, предоставляя Багзу оценить состояние его спины.

Кажется, дон Ламберти начал приходить в себя, и у Кьяры отлегло от сердца. Она никогда не видела трупов, и не сталкивалась ни с какими разборками, хотя слышала о них часто. Суета вокруг продолжалась, все стремились выбраться с места происшествия. Медицинской помощи пока не наблюдалось — прошло слишком мало времени — но к ним уже спешил консильери дона. Вместе с другими изрядно потрёпанными людьми они освободили ноги раненного от упавшей балки и подхватили его под руки. Дон хрипло переговаривался со своим человеком, а Кьяра поднялась с колен, отряхивая платье, передник, снимая покосившийся ободок. Шпильки начали расползаться, высвобождая волосы. Кьяра особенно не вслушивалась в разговор рядом с собой, выискивая глазами девушек из дома Терессио, но пока никого не находила.

Забота в голосе дона была настолько неожиданной, что Кьяра только и могла, что отрицательно кивать головой.

А вот теперь в тоне дона Ламберти было какое-то особенное предостережение. Фраза, значение которой она не понимала, и о которой ей стоит подумать позже. Пальцы дона коснулись её подбородка, и Кьяра заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, принять этот заботливый жест без дрожи. Это был первый раз, когда она увидела своего нанимателя вот так, с глазу на глаз, когда он обращался именно к ней, не боясь показать их связи, и, скорее всего, этот раз мог оказаться единственным. Сейчас бы спросить о своей дальнейшей судьбе, но здесь было не место и не время обсуждать такие серьёзные вопросы.

- Заживет как на собаке - вынес свой вердикт после осмотра Багз - Несколько кровоподтеков от ушиба и ссадина, на вид глубокая, но затянется сама. Докторишка будет лишним. Отдам распоряжение, что бы одна из служанок притащила необходимые медикаменты. Кровь уже запеклась. По ходу кусок железной арматуры прилетел тебе в спину
- Выпивку не забудь - напомнил Дрэго садясь в кресло и закуривая.
- Ещё одно покушение - как бы между прочим заметил Багз, привалившись плечом к стене и сложив руки на груди - Я оставил на ипподроме человека. Как только, я сразу дам знать. У меня сомнения, что эта гоночная падла выжила. Но информация не помешает.
- Остальные? -Дрэго выпустил пару колец дыма и внимательно посмотрел на Багза
- Задело всех, но никто серьезно не пострадал. Либо это покушение на всех без исключения, либо кто-то облажался. Вопрос в том, кто стоит за этим. Не преднамеренная авария отпадает, машина двигалась целенаправленно.
- Я заметил - кивнул Дрэго - Что с Дамиани?
- Мы следили за ней. Пока ничего интересного - Багз сделал небольшую паузу и продолжил - Но похоже у Молинаре к ней особый интерес.
- Даже так? - хмыкнул Дрэго и наклонившись поднял с пола валяющуюся кобуру, при этом опять выругался, когда боль дала о себе знать при напряжении мышц - Ты ничего не забыл, Багз? - намекнул ему.
Мартино Пагано тут же перестал подпирать стену плечом и кивнув вышел из комнаты. В коридоре он перехватил одну из служанок и передал указания. Выпивку он самолично принес и оставил Гуэрра одного по его настоянию.
Дрэго плеснул себе водки и залпом выпил, сразу последовала вторая порция. И опять закурил. Внешне он казалось был абсолютно спокоен, но внутри у него кипела ненависть и злость.