Жертва 18+ (вампиры, фантастика, приключения, любовь)

Яна,



Будем рады, если захочешь делиться впечатлениями в процессе чтения

 » Эпизод 15.

- 15 -

Голоса, доносящиеся из темноты. Запахи. Холод.
Для Авелин время остановилось. Она словно блуждала в густом тумане потустороннего, сквозь который иногда пробивалась реальность. Прошлое, настоящее и возможное будущее смешались воедино, представляя собой конгломерат её жизни.
Беатрис держала её на руках, когда она была совсем маленькая, и вот уже ей сообщают, что Дерек разбился. Улыбка Энтони превращается в гримасу на губах сероглазого убийцы. Она запомнила его, этот мужчина охранял Торнтона в доме под Петербургом. Воспоминания ускользали вместе с последними ниточками жизни, и Авелин бессильно цеплялась за самое больное. Боль – признак того, что ты все ещё жив.
Беатрис подарила ей жизнь, но от своей отказалась. По собственной воле, когда считала, что Авелин умерла. Она позволила Сильвену принести мать в жертву благих намерений. Он говорил, что все только ради спасения Беатрис. Что он знал о спасении…
Чувства пытались пробиться сквозь пустоту полузабытья. Изо всей вереницы проблесков Авелин более-менее четко запомнила лишь один: когда очнулась и почувствовала рядом с собой человека. Первыми пробудились инстинкты, ее дикая сущность. Если бы не дрессировка Сильвена, на уровне подсознания включающая самоконтроль, для него все закончилось бы быстро и плачевно.
Несколько глотков крови вернули разум, привели в чувство. Авелин почувствовала запах Энтони, ощутила знакомое, родное тепло. Она с силой оттолкнула его, спасая от самой себя и снова провалилась в темноту, из которой не было выхода. Блуждая по лабиринтам беспробудного сна, она увидела свет. Свет исходил от человека, высокого, с пшенично-рыжими волосами и смешинками, сияющими в глубине ореховых глаз. Свет стремительно таял, он протягивал к ней руку, пытаясь дотянуться.
«Помоги мне, Крис».
Энтони. Энтони, которого она убила в момент безумия истерзанного зверя. Усилием воли Авелин вытолкнула себя в реальность, собирая последние силы. Она чувствовала его присутствие, где-то поблизости и тянулась к нему, пока не нашла. Было слишком поздно. Благодаря обостренным инстинктам Авелин могла слышать биение сердца своей жертвы, его хрип, чувствовать запах крови. Под собственными ледяными пальцами угасающей струйкой жизни вился нитевидный пульс. Энтони умирал.
Авелин тыльной стороной ладони провела по щекам, стирая слезы. Последний раз она плакала по своей «смерти» спустя несколько десятков лет. Когда поняла, что натворила, случайно столкнувшись с Беатрис на одной из улочек Стокгольма.
Она снова облажалась. Пришла за Энтони, чтобы спасти, но в итоге стала причиной его смерти. Именно она втянула его в неприятности, подпустив к себе. Мысль раскаленной спицей пронзила сердце. Она не смогла уберечь человека, которого полюбила. Дерека убило небо, а Тони – она сама.
Сильвен во время своих тренировок испытывал ее на прочность и позволял многое, но у него было единственное основное правило, которое он вбивал в голову Авелин. Никогда и не при каких обстоятельствах не делиться своей кровью с другими. Он показывал, в кого превращаются измененные, лишенные должной поддержки и обучения.
Авелин своими глазами видела жестоких, обезумевших созданий, напоминающих истинные порождения тьмы. Он рассказал, каким уязвимым становится измененный, обремененный заботой воспитания своего подопечного, объяснил, что не всем везет так, как ему и ее матери: выжить и сохранить себя, остатки своей человеческой личности.
Авелин раз и навсегда отказалась от мысли поделиться частичкой себя с кем бы то ни было. До встречи с Дереком блок прочно сидел у неё в голове, но сейчас все изменилось. Связь между измененными по первой кровной линии сродни настоящей любви. Разве не это чувство связывало ее с Энтони? Она хотела, чтобы он разделил с ней жизнь и любовь. Настолько, что была готова рискнуть.
О вирусе, который уничтожил практически всех измененных, она слышала достаточно много. Он убивал за несколько дней, как в свое время чума – людей, поэтому и получил свое название. Существовал и антидот, который в свое время спас жизнь её матери.
Авелин догадывалась, что первое и второе неразрывно связаны с задумками Дариана, но озвучить свои мысли было некому. Сильвен не отзывался, а встреча с Беатрис оказалась слишком короткой. Авелин удалось избежать печальной участи измененных, и спасла её уникальность, отменившая воздействие на организм всех вампирских ядов, губительное влияние ультрафиолета и прочих прелестей. Особенность, ставшая спасением или проклятием.
Но что её кровь сделает с Энтони, если она попытается его изменить? Авелин была уверена, что не выйдет отсюда живой, но сейчас было не до философии. Ее любимый человек прощался с жизнью на холодном полу в грязном подвале. И если существует даже самый небольшой шанс, то рискнуть стоило. Сэт говорил, что её кровь способна не только возродить расу измененных, но и послужить ключом к созданию новой цивилизации.

– Когда ты говорил, что не вирус в моей крови делает меня сильнее, что ты имел в виду?
– Я говорил о том, что вамп… Ваша раса – нечто иное, принципиально новое, чуждое нашему миру. Я не сразу это понял, но когда бился над созданием вируса, заметил, что что-то не сходится. Все знакомые алгоритмы не работали. Я убил на проверку формул кучу времени, но понял, что не там ищу ошибку. Дело в вашем генетическом коде… А если быть точным – в твоем генетическом коде.
– Почему именно в моем?
– Потому что ты родилась первой, Авелин. Ты первая и пока что единственная в своем роде. Все изменения встроены в твою ДНК. Я допускаю, что в крови Беатрис и любого измененного действовал некий микроорганизм, стремящийся к симбиозу и перестраивающий носителя к идеальным условиям собственного существования. Чтобы как следует в этом разобраться, мне нужна твоя кровь, лаборатория и хороший спонсор. Все, что пока есть в нашем распоряжении – ты, живая и невредимая, избежавшая заражения во время чумы измененных.
– Значит, я никого не смогу изменить?
– Думаю, сможешь.
– Почему?
– Потому что симбиотический микроорганизм из твоей крови никуда не делся. Он просто, как бы это помягче выразиться…
– Мутировал.
– Именно. К чему я все это, Авелин… Ты не человек и не измененная.
– Ага, новинка. Ограниченный выпуск.

Если бы не их разговор перед отъездом, Авелин вряд ли решилась бы.
Она разорвала ногтями ладонь и накрыла руку Энтони. Медленная регенерация не позволила ране быстро затянуться. Авелин с силой вонзила ногти в кожу Тони, смешивая их кровь. На это ушли все силы, и она почувствовала, как рука соскользнула на пол. Она вряд ли сумеет удержаться на грани сознания до того, как станет понятно, удалось ли вырвать Энтони из лап смерти.
Сквозь полузабытье услышала скрежет, шаги, ощутила присутствие другого человека. Сероглазый, это был его запах. Он вколол ей очередную дозу транквилизаторов и поднялся.
Авелин испугалась, что он заберет Энтони, но напрасно. Убийца перешагнул через него, оставив лежать на полу лицом вниз. Она услышала удаляющиеся шаги, а следом снова пришел туман без света, звуков и запахов.

- 16 -

Париж, Франция. Ноябрь 2011 г.

Разум отказывался воспринимать увиденное. Их было не меньше сорока, собранных в одном помещении. Тех, кого принесли умирать. Принесли, приволокли, притащили, потому что многие уже не могли идти сами. Проклятый Орден, должно быть, работал на износ, но впервые в жизни Беатрис не считала его бесполезным.
Информация о странных нападениях на людей поступала изо всех уголков мира. До этой осени Беатрис была безмерно далека от потенциальной возможности смерти, но сейчас измененные по всему миру умирали сотнями: быстро, но страшно. Один за другим отказывали все органы, на последней стадии рвались сосуды. При нулевой регенерации смерть наступала мгновенно, но мучений, которые они испытывали, Беатрис не пожелала бы даже злейшему врагу.
Чума пришла чуть больше недели назад, первые случаи были зафиксированы в Штатах, Мексике, Бразилии. Европа получила фору, и только благодаря этому Беатрис была до сих пор жива, хотя и почти наверняка заражена. Им не оставили времени и возможности изучить болезнь, выявить инкубационный период и патоген. Те, кто считали себя неуязвимыми к любому человеческому вирусу, оказались на грани вымирания в считанные дни. Заразу окрестили чумой измененных.
Быстрее всех погибали измененные после пятидесяти и до сотни. Откровенная близость смерти в прямом смысле сводила их с ума, и в свои последние дни они отрывались, как могли. Кто-то набрасывался на людей прямо на оживленных улицах, другие сводили счеты с жизнью весьма оригинальными способами.
Желтая пресса, блоггеры и религиозные общины говорили о долгожданном конце света, о каре небесной. И даже не догадывались, как они близки к истине, вот только апокалипсис зацепил мир людей всего лишь обломком острой грани. На планете истекала кровью целая раса, а человечество ничего об этом не подозревало.
Впервые в жизни Беатрис сожалела о своем решении разорвать все контакты с Сильвеном, но изменить это уже не представлялось возможным. Авелин сообщила, что с ней все в порядке. Она на тот момент жила в Штатах, и если бы ей грозило заражение, это бы уже произошло. Беатрис понимала, что кровь её дочери, возможно, ключ к спасению. Понимала, но никогда в жизни не поставила бы Авелин под угрозу.
Обезумевшие, утратившие надежду измененные порвали бы дочь на части, узнай они о её существовании. Беатрис оправдывала себя тем, что времени на разработку какой бы то ни было мало-мальски эффективной вакцины все равно нет. Ей самой оставалось жить несколько дней максимум. Первые симптомы она обнаружила у себя утром, и с той минуты для неё шел обратный отсчет. Как ни странно, молодняк оказался более стойким, чем те, кому уже перевалил полувековой рубеж. Пока что не было ни единого случая выздоровления, но Беатрис предполагала, что такое возможно.
Собственная уязвимость угнетала. Так глупо, в век передовых технологий и развития медицины и фармации оказаться на грани вымирания, не суметь ничего предпринять. Пожалуй, достойное наказание за гордыню. Они слишком упивались собственной неуязвимостью, чтобы предположить возможность такого развития событий. Измененным были не нужны лаборатории, потому что болезни и старение их не волновали. Если кто и знал, как с этим справиться, так это босс Сильвена, который чуть больше года назад официально вернулся в мир живых. Выйти на него самостоятельно не представлялось возможным. Дариан лично выбирал свое ближайшее окружение, остальным путь был закрыт.
Беатрис грешила на него, привязывая все происходящее к личной выгоде гада. Зачем ему уничтожать целую расу, прародителем которой он являлся?! Она не знала ответа на этот вопрос, но могла предположить, что в собственных интересах он легко и беззаботно уничтожить всю планету. Слишком мало времени у нее оставалось, чтобы получить ответы, но в одном она была уверена точно. Если кому-то и удастся выжить, их мир уже никогда не будет прежним. Кто-то возьмет на себя ответственность, полетят головы, но это не отменит всего произошедшего, останется шрамом на сердце планеты. Навсегда.
Все, что ей сейчас оставалось – помогать пока еще живым, которые не впадали в меланхолию и не громили все вокруг, и изолировать остальных. Для неё уже все кончено, но Люку придется жить в этом мире, когда все закончится. Он снова останется один.
– И это ещё только начало, – устало произнес Кантор, сбрасывая руку умирающего мужчины с подлокотника, чтобы устроиться поудобнее. Тот никак не отреагировал. Кантору было около ста пятидесяти, они познакомились на улицах Парижа в первые-последние дни.
Беатрис не знала, занимался ли кто-нибудь еще тем же, чем они. Все произошло слишком быстро. Им повезло оказаться в одном месте в одно и то же время, и они делали все, на что были способны на пределе сил. В девятнадцатом веке дом принадлежал семье Кантора. Родители переехали поближе к Парижу после его изменения и гибели брата. Наследников у них не осталось, и дом переходил из рук в руки. Не так давно он купил его, чтобы начать новую жизнь. На деле вышло, чтобы встретить смерть. В гостиной, столовой и холле сейчас вперемешку лежали умирающие измененные и остывающие тела.
От осознания этого по коже шел мороз.
– Мы много сделали сегодня, – глухо отозвалась Беатрис.
– Слово завтра меня сейчас пугает.
Они работали втроем. Кантор, она и Люк, который отказался сидеть, сложа руки. Люк знал о ней все с самого начала, и его это абсолютно не смущало. Не побоялся он и оказаться в самом эпицентре смерти, категорически пресекая любые попытки Беатрис оградить его от происходящего.
Кантор продолжал работать несмотря на то, что вирус практически сделал свое дело, едва держась на ногах. Беатрис пыталась отправить его отдохнуть уже второй час, но он отказывался. Она запомнила его, как последнюю связь с миром измененных, того, кто был рядом в угасающие дни цивилизации, о которой многие даже не подозревали.
Привлекательный, немного худощавый мужчина – изуродовать его не удалось даже подступающей смерти, с темными волосами до плеч и карими-глазами, выделяющимися на бледном усталом лице.
– Умереть я всегда успею. Сейчас хочу сделать все от меня зависящее, чтобы спасти тех, кого могу.
Он имел в виду людей, которым может помочь, заперев сходивших с ума измененных. Что же касается смерти, она стояла за дверью с косой наготове. Они все заражены.
– Я немного передохну, – произнесла Беатрис, ободряюще кивнув Люку. Он не отходил ни на шаг, с тревогой вглядываясь в её лицо. Про себя она подумала, что, должно быть, неважно выглядит. Она родилась человеком и умрет человеком, все правильно. Все так и должно быть.
– Не возражаешь, если я покурю? – Кантор покачнулся, и стал заваливаться набок. Беатрис подбежала к нему, поддерживая. Ни говоря не слова, протянула пачку сигарет и зажигалку. Она присела напротив него, на край кресла, в котором лежала девушка-измененная без сознания. На обескровленном лице, шее и по всему телу четко проступали нити сосудов. Её дыхание – хриплое и прерывистое, говорило о том, что она скорее всего умрет, не приходя в себя.
Они с Люком приехали в Европу полторы недели назад. Беатрис давно обещала ему увлекательное путешествие, но два билета во Францию купила именно в октябре две тысячи одиннадцатого. Она планировала показать ему все европейские страны, а после обязательно побывать с ним в России.
Люк сам просил её о последнем. Он очень хотел посмотреть город, где она родилась и выросла, пройтись вместе с ней по улицам Петербурга. Теперь ничего этого не будет. Никогда.
– Кто он тебе? – спросил Кантор, когда Люк вышел на кухню за водой. – Если это не слишком личный вопрос.
– Слишком. Он мне как сын.
Смысла хранить секреты больше не было. Скоро она умрет, а Люк останется один на один с этим. От таких мыслей становилось страшнее, чем от зловещего фантомного дуновения могильного холода.
– Я вернулся сюда, чтобы начать все сначала. Почти все свое время потратил на поиски и планы мести, а в итоге...
Кантор усмехнулся, и, перехватив её вопросительный взгляд, продолжил:
– Моего брата убили измененные, в Маскаре. По стечению обстоятельств тоже братья, Риган и Захари Эванс. Мы были молоды и полны надежд, война сводила с ума и будоражила. Кровь все-таки пролилась, но бессмысленно, глупо... жестоко. Я влюбил в себя женщину, уговорил изменить меня, потом начал поиски. Хотел убить одного на глазах у другого, как они поступили с нами. Выследил их, нашел… И ничего не сделал. Потому что понял, каким был идиотом.
– Что такого случилось, что ты так внезапно переменил свое мнение?
– Я полюбил.
Беатрис понимающе кивнула.
– Она тоже была измененной, – продолжал Кантор. Слово «была» прозвучало однозначно. Беатрис дотянулась до него и накрыла его руку своей. Вдохнула дым собственных вишневых сигарет, почувствовала, как першит горло. Давненько она не испытывала таких ощущений.
– Я похоронил её рядом с домом. Три дня назад, до того как встретил вас. Я хочу быть рядом с ней. Сделаешь это для меня, Беатрис?
Беатрис молча кивнула. Все происходящее казалось безумным марафоном смерти. Земля стонала от такого количества единовременно обрывающихся жизней. Ей до безумия хотелось найти Авелин, обнять и просто слушать биение её сердца до тех пор, пока собственное не остановится. Но она понимала, что это нереально и вряд ли Авелин будет в восторге от прощаний. Кроме того, она обещала Люку, что останется рядом с ним, и сдержит данное ему слово. Вместе с сотнями тысяч других закончится и её собственная история, и об этом не узнает никто.

Копенгаген, Дания. Июнь 2013 г.

Беатрис сдавила виски, пытаясь унять головную боль и озноб. То ли она подхватила какой-то мерзкий человеческий вирус, то ли просто простыла. А может быть, чувствовала состояние Авелин на расстоянии. Ей хотелось бы в это верить. Хотелось думать, что она жива. Она помнила слова Рэйвена о том, что её тюремщик настроен серьезно, и не могла не думать о том, кого предпочла забыть. О Дмитрии.
Возможно ли, что этот человек тоже некогда был в Ордене? Как он оказался рядом с её дочерью и во всей этой истории?
Сильвен не включил телефон и не перезвонил, отрезая последнюю надежду на помощь. Беатрис снова начало трясти и она завернулась в одеяло, пытаясь понять, что же делать дальше. Из-за температуры мозг отказывался соображать. Практически сутки бездействия, за которые с Авелин могло случиться все, что угодно. Она даже не знает, с чего начать, где искать. Земной шар, который казался слишком тесным, сейчас представлялся ей бесконечным масштабным лабиринтом с чередой запутанных следов.
Как им удалось выйти на неё?! Лютер умел составлять маршруты и рассчитывать отходные пути. Это была его специализация.
Беатрис снова и снова прокручивала в памяти номер, который получила вместе с вакциной. Вакциной, которая спасла ей жизнь в тот момент, когда она уже ни на что не надеялась и готовилась умереть на руках у Люка. Она порвала бумажку в мелкие клочки, но номер, как назло, впечатался в память. В знакомом почерке слышались привычные интонации Сильвена: то ли насмешливо-снисходительные, то ли галантно-издевательские.
«Захочешь поблагодарить – позвони».
Беатрис тряхнула головой, закашлялась и снова потянулась за телефоном.
«Куда ты к чертям запропастился, когда ты так нужен»?
Мелодия звонка заставила её вздрогнуть.
– Исключительно из особого расположения к тебе, я решил помочь.
Услышав издевательские нотки в голосе Рэйвена, Беатрис разом вспомнила все колоритные слова родного языка, отличавшиеся меткой точностью характеристик, подходящих этому уроду. Она не перечислила их потому что утратила дар речи и пожалела о том, что не обладает даром ментальных убийств.
– Дольше ты думать не мог? – процедила она. – Где. Моя. Дочь.
– Тебе это не понравится, Беатрис.
– Рэйвен, твою…
– Она в руках Бостонского Палача.
– Недоносок! – прошипела Беатрис, чувствуя предательскую дрожь в пальцах. Её самые худшие опасения подтвердились. Авелин действительно в руках бывшего сотрудника Ордена. Не какого-то там рядового полевика, а убийцы, положившего десятки измененных. Она на ходу пресекла панику, начинавшую набирать обороты. Худшее, что можно сделать в такой ситуации – поддаться старым страхам, позволить им полностью завладеть тобой. Беатрис перевела дух и спросила уже спокойнее:
– Ты выяснил, где она?!
– И да, и нет. Он скормил Авелин её любовника, теперь у неё есть время. Но я понятия не имею, что у него на уме.
На этот раз Беатрис высказала Рэйвену все, что думает про него, не стесняясь в выражениях. Если орденский хлыщ вытащил Авелин из укрытия через ее парня, тот был ей безумно дорог. И ублюдок додумался бросить ей его в качестве пищи, когда она в таком состоянии. Беатрис с трудом выкинула из мыслей картину, в которой сжимает руки на шее орденца, вырывает позвоночник через горло и заталкивает ему в задницу.
– Рэйвен, ты уже пару минут говоришь, и все не по делу. Познакомь нас, и я сама у него спрошу.
Джордан выдал ей инструкции по-прежнему спокойным тоном и попросил поторопиться. Беатрис не дослушала его излияния о скорой встрече, нажимая отбой и поднимаясь с кровати. Голова кружилась, а тело то становилось феерично-легким, то тяжелым, неповоротливым. Она быстро запихнула в рюкзак документы и самое необходимое. Наплевать на то, что она идет в ловушку. Нужно добраться до Авелин, оторвать голову орденскому ублюдку, набить морду Рэйвену и вытащить дочь. Всего-ничего. Благо, в самолете будет время подумать, как все это провернуть.

- 17 -

Солт-Лейк-Сити, США. Июнь 2013 г.

Стивенс назначил встречу на заброшенном складе в Солт-Лейк-Сити, и Рэйвен подозревал, что Палач никуда не денется из города. Путешествовать с раненой измененной весьма проблематично. Они втроем вышли в полуфинал игры на опережение, и ему нужно оказаться в финале. В его случае выиграть – не значит оказаться первым. Рэйвен рассчитывал использовать взаимную ненависть Палача и Беатрис, а самому остаться в стороне. По опыту предыдущих лет Джордан знал, что если кто-то пустил в твою репутацию славу недалекого неудачника, её можно и нужно использовать в собственных целях.
Он встречал Беатрис в аэропорту. Темперамент этой женщины варьировал между фурией и котенком, и Рэйвен предполагал, что на этот раз ему придется несладко. Он не ошибся. Первое, что сделала Беатрис вместо приветствия, это сжала руку в кулак и с силой ударила в лицо. Идущая рядом девушка ойкнула, на них начали оборачиваться. Джордан отрицательно покачал головой, встретив взгляд полицейского, вытащил носовой платок, прижимая его к носу. Оставалось надеяться, что он не сломан. Злость на него придавала ей сил, и Рэйвен с силой сжал локоть Беатрис, увлекая её за собой.
– Первое: в следующий раз я отвечу. Второе: у нас нет лишнего времени, чтобы заполнять полицейские протоколы. Мы друг друга поняли?
– Катись к дьяволу, Рэйвен.
– Мы как раз к нему едем.
Беатрис не ответила, быстрым шагом направляясь к выходу. Он мог только предположить, какие чувства её сейчас обуревают. Знать, что твоя дочь в руках Палача и целиком и полностью зависеть от другого человека – врагу не пожелаешь. Рэйвен не испытывал ни толики сочувствия. Она мучила его без малейших угрызений совести.
У выхода их ждала машина. Рэйвен открыл дверь, но Беатрис демонстративно обошла её, села с другой стороны. Пожав плечами, Джордан устроился рядом.
– Подозреваю, ты не откажешься от дозы-другой стимулятора, которыми так гордились орденцы.
Беатрис метнула на него свирепый взгляд, но Рэйвен его изящно проигнорировал.
– Не стоит винить меня в своих бедах. Другой на моем месте и пальцем бы не пошевелил после твоей выходки.
– Или ты сейчас заткнешься, или я лично прибью нимб к твоей голове.
– Или ты сменишь тон, дорогая, или пешком пойдешь изучать достопримечательности Солт-Лейк-Сити, – не остался в долгу Джордан.
Водитель остановил в небольшом переулке и Рэйвен кивнул, предлагая Беатрис выйти. Они прошли дворами в полном молчании, поднялись по железной лестнице к синей двери с облупившейся краской. Джордан достал ключ и отпер её, изнутри повеяло сыростью и холодом. В длинном коридоре прерывисто мерцали две лампы дневного света, освещая глухие тупики забитых проемов. Он шел, не останавливаясь и не оглядываясь, зная, что Беатрис следует за ним. У неё просто не было выбора.
Сразу за поворотом была единственная комната, где их уже встречал Кейси-коротышка. Свою кличку парень получил за рост в полтора метра. Рэйвен приветствовал его коротким кивком.
Здесь было светлее и ещё прохладнее. Вдоль стен выстроились длинные ряды стеллажей с лекарственными препаратами, за ширмой – импровизированная операционная. Рэйвена передернуло от мысли, что кто-то всерьез может пользоваться его услугами. У парня было и второе прозвище. Кейси-акушер. Его специализацией стали подпольные аборты.
Тот внимательно посмотрел на Беатрис, вручая ему упаковку с ампулами и шприц.
– Не уверен, что ей стоит колоться в таком состоянии.
Проигнорировав его замечание, Беатрис вырвала из рук Рэйвена шприц и ампулы.
– Антисептик в твоем гадюшнике есть?
Пока она делала себе инъекцию стимулятора, Джордан внимательно рассматривал её. Выглядела Беатрис и впрямь неважно. Белая, как мел, с темными кругами под глазами, на лбу выступили бисеринки пота. Сейчас в ней с трудом угадывалась жалкая тень соблазнительной женщины. Она больше напоминала зацикленного на идее фанатика-наркомана, который готов идти до конца за дозу. Можно было бы списать её состояние на тревоги и недосып, но у Кейси глаз наметан. Ей действительно паршиво.
Впервые за все время Рэйвен почувствовал слабый укол совести, но отмахнулся от него. Он обеспечит ей полную боевую амуницию, а остальное дело техники. Палач – профессионал, но не хотел бы Рэйвен оказаться на его месте перед разъяренной Беатрис.
– Если бы не я, она была бы уже мертва, – произнес Джордан, когда они вернулись в машину.
– Если бы не ты?! – прошипела Беатрис. – Если бы ты пристрелил его сразу, было бы гораздо проще.
Она выдохнула, будто пыталась обрести контроль. Рэйвен никогда не пробовал орденские стимуляторы, но слышал о них. Эти препараты позволяли сражаться с измененными в возрасте нескольких десятков лет на равных. Побочный эффект у чудесных стимуляторов тоже имелся. Наркота как она есть. На силу и выносливость подсаживались, и многие таким образом сгорали, изнашивая свой организм. С другой стороны, редкий орденец умирал собственной смертью.
Рэйвен догадывался, что Палачу не нужны были катализаторы ненависти в борьбе с измененными.
– Расскажи, что ты о нем знаешь, – коротко бросила Беатрис.
Данных на парня было не так много. Рэйвен собирал их из всевозможных источников, к которым только имел доступ через свои связи.
– Джеймс Стивенс появился как чертик из табакерки в начале две тысячи одиннадцатого. Начинал свою карьеру в России, не спрашивай почему – я не знаю. Потом перебрался в Штаты и обосновался в Бостоне. За полгода работы отправил в мир иной почти полсотни наших. Никогда не брал пленных, убивал на месте. От себя могу добавить, что он далеко не глуп, но крышу подлатать ему не помешает.
– Насколько я помню, его история закончилась, когда свои же сдали Палача серьёзной группировке молодняка. С тех пор о нем никто ничего не слышал. Предполагалось, что ему там оторвали голову и предварительно прочие части тела. Каким образом ему удалось выжить?!
– Его выпустили из Ада за идеальное соответствие образу сатаны, – Джордан перехватил её убийственный взгляд, мгновенно становясь серьезным. – Он умудрился просочиться в мою команду через Халишера. У него из-под носа вы с Авелин увели Торнтона.
– Это тот сероглазый ублюдок?
– Да, это он.
Беатрис не ответила и всю оставшуюся дорогу они проделали в полном молчании. Рэйвена устраивала такая ситуация. Он не на ее стороне, напомнил себе Джордан. Беатрис всего лишь приманка и пешка, которой предстоит пройти через минное поле за королевой.
Местность в окрестностях Солт-Лейк-Сити идеально подходила для квестов на выживание. Есть где прятаться, есть где ставить ловушки. В таких ситуациях все решала импровизация, реакция и умение быстро принимать решения. Беатрис придется выложиться на полную, чтобы спасти свою бесценную Авелин. Ему же предстоит лишь наблюдать. Он готов был поставить на неё. Две сотни лет опыта, стимуляторы, бронежилет, оружие и ярость матери. У Стивенса практически нет шансов.
Рэйвен в последний раз бросил на неё быстрый взгляд: лицо по-прежнему отмечено бледностью, но держится она значительно лучше, чем ещё пару часов назад. Ветер трепал её волосы, и Джордан вспомнил, как они вдвоем поехали на ночную прогулку на яхте. Беатрис вытянулась струной, кончиками пальцев касаясь поручней и подставляя лицо свежему морскому ветру. У него сорвало планку от одного вида её обнаженного тела. В ту ночь она принадлежала только ему, и это было бесподобно.
Рэйвен заколебался, даже притормозил у машины, преграждая ей путь, но в этот момент Беатрис бросила на него взгляд, полный уничижительного безразличия, граничащего с презрением. Взгляд, в очередной раз разрушивший все, что можно.
– Побудешь немного приманкой? – он протянул ей руку.
Беатрис сжала кулак, и Джордан поднял ладони вверх в знак отступления.
Они подошли к заброшенному двухэтажному складскому комплексу, и он открыл дверь, пропуская её вперед. По их договоренности с Палачом, этот жест будет гарантией, подтверждающей их сотрудничество, и тот не станет стрелять.
Они спокойно вошли внутрь склада. Просторное пустое помещение, стены покрыты грязью и ржавчиной, сразу у входа – лестница, ведущая наверх. Небольшой коридор на втором этаже, заканчивающийся запертой дверью, проверить которую взялся Рэйвен. Напряженный взгляд Беатрис говорил о том, что она пытается осознать, в чем подвох. Площади слишком большие, чтобы пускать газ. Периметр отлично просматривается. Взрывчатки тоже на первый взгляд замечено не было, разве что под очень хорошей маскировкой. Да и взрывать их слишком опасно. Они не измененные с ускоренной регенерацией и могут не выжить. Сам Рэйвен понятия не имел, какое представление готовил им Палач, но был уверен, что Стивенс намерен взять их живыми.
Спустившись вниз, Рэйвен прислонился к стене, потому что у него внезапно закружилась голова и замутило. Причин на то не было, разве что переутомление и недосып. Джордан мысленно выругался на свой организм, вздумавший выделываться именно сейчас. Он потер виски, сделал пару глубоких вдохов и шагнул вперед. Потолок, пол и стены замелькали перед глазами, тасуясь подобно колоде карт, меняясь местами. Рэйвен рухнул на пол, понимая, что не может пошевелиться, с трудом втягивая в себя воздух. Звук открывшейся двери и два выстрела, слившиеся воедино – последнее, что он услышал перед тем как потерять сознание.

- 18 -

Джеймс не был разочарован. Рэйвен не выставил посты на позиции и не привел за собой хвост. Он действительно опасался лишиться измененной, и был прав. В другой ситуации подобная самонадеянность граничила бы с глупостью, но Рэйвен оказался умным малым и прекрасно понял, что попытайся он нарушить правила, Коул ему не видать, как своих ушей.
Конечно, он мог попытаться вытрясти из Джеймса информацию о её местонахождении, но получил бы большой выразительный кукиш. И дохлую девицу, потому что кормить её стало бы некому. Рэйвен рассчитывал договориться мирным путем, и сделал хороший выбор. Хороший, но неправильный. Верного варианта решения задачки для него не существовало. Джеймс собирался отправить его вслед за Хартманом.
Главная его цель – Мария Воронова. Рэйвен наверняка раскрыл своей даме сердца о том, с кем ей предстоит встреча, и Джеймс постарался воспроизвести для себя ход её мысли. Она станет искать ловушки и просчитывать варианты. Ловушки определенного типа, и контрмеры сможет принять соответствующие.
Здесь уже на него работала его собственная репутация орденца. Измененные считали их предсказуемыми, делающими упор на грубые силовые методы, стимуляторы в крови и оружие. Ловушка действительно была, но всего одна, и она была стара, как мир. Именно с помощью этого средства ему удалось похитить Энтони Хартмана. Достаточно всего лишь одного рукопожатия и крохотной царапинки. Спустя несколько минут – легкое головокружение и тошнота, потом ты теряешь способность двигаться и отключается сознание.
В отличии ото всех похожих ядов, у этого доработанного и проверенного средства, нет отвратительного эффекта паралича, который приводит к мгновенной смерти. Раньше его использовали, чтобы немного притормозить буйный нрав измененных. Действие длилось недолго, но времени вполне хватало, чтобы вколоть транквилизатор и отправить монстра смотреть прекрасные сны.
Стивенс, не отрываясь, смотрел на секундную стрелку на часах. За ручку брался Рэйвен. Значит, стрелять ему придется в Беатрис. Сложная задачка, потому что она нужна живой, но он постарается. Когда стрелка завершила очередной полный круг, Джеймс пошел вперед. На этот раз он считал шаги. Одним резким движением распахнул дверь и выстрелил. По всем его расчетам она не должна была успеть среагировать, но Воронова оказалась слишком шустрой.
На удивление времени не было. Плечо обожгло, и Джеймс инстинктивно отпрянул назад, укрываясь за дверью. Вовремя, потому что сразу последовали второй и третий выстрелы. Стивенс мысленно выругался. Надо же было так сплоховать! Словить пулю и дать твари фору. У неё в запасе оставалось несколько патронов. Если, разумеется, она не прихватила с собой оружие Рэйвена или запасную обойму. Тогда дела обстоят ещё хуже.
Он покосился на карман куртки, в котором лежал шприц с дозой транквилизатора. Продержаться надо не так долго – пули он тоже смазал раствором приятных сновидений. Проверить, была ли она ранена, не получится, придется импровизировать.
Джеймс прислушался. Воронова вела себя тихо, изнутри не доносилось ни единого шороха. Это единственный выход со склада, поэтому все, что ему оставалось – ждать.
Очередной выстрел и резкий скрежет металла, быстрые шаги. Он выдохнул и одним движением метнулся от двери к стене, нажимая на курок. Стрелять в таком маневре всегда приходится вслепую, но даже короткая перебежка может стать последней, если не удастся опередить противника. Ответа, как ни странно, не последовало. Джеймс бросил быстрый взгляд внутрь. Под таким углом хорошо видны были ноги Рэйвена, распластавшегося у стены, но Беатрис поблизости не наблюдалось. Ещё один беглый осмотр в таком ракурсе показал пути отступления Вороновой. Дверь на втором этаже зияла темнотой проема.
Тварь стреляла в замок, и вошла внутрь. На мгновение Джеймс снова испытал разочарование. Она сама загнала себя в ловушку. Пусть Беатрис вдоволь гуляет по второму этажу. Когда надоест, ей придется вернуться. Он её встретит с распростертыми объятиями.
Плечо начинало неметь, а следом и предплечье, вплоть до локтевого сгиба. Стивенс проверил патроны в револьвере – осталось ещё четыре, сделал шаг в сторону, чтобы увеличить себе угол обзора. В момент, когда он отделился от стены, раздался звон бьющегося стекла, и Воронова прыгнула на него сверху.
Джеймс успел только поднять голову и выстрелить, уходя в сторону. В следующий момент все тело уже пронзило страшной болью, револьвер отлетел в сторону, а они оба покатились в пыль. Вот теперь он достаточно хорошо её рассмотрел: перекошенное от ярости лицо, зеленые глаза, в которых светится ненависть. Даже сквозь неё отчетливо виден страх за дочурку. Джеймса передернуло от странного ощущения дежавю, поэтому первый удар он пропустил.
Она била в лицо, но второй раз её рука, сжатая в кулак, скользнула уже по каменно-земляной крошке. Ногами Джеймс отбросил её назад, мгновенно поднимаясь. Беатрис молнией метнулась к нему, а следом в больное плечо пришелся удар такой силы, что Джеймс взвыл. Её маневр дорого ему стоил. Тварь била с такой силой, словно продала душу дьяволу за возвращение своих талантов измененной. На мгновение ему показалось, что из него вытряхивают внутренности, и что это конец. Что он проиграл.
Судьба снова повернулась к нему лицом: Джеймс заметил пробитый рукав её блузки, и это придало ему сил. Значит, все-таки ранена. Каким чудом она до сих пор на ногах, можно было только догадываться. Не иначе как раздобыла где-то стимуляторы, и не пожалела себя, засадила несколько доз подряд. Стивенс позволил ей насладиться собственным преимуществом, нащупав под рукой камень. Он знал, что у него будет всего один шанс, поэтому ждал момента, чтобы бить наверняка.
И он наступил. Джеймсу показалось, что был слышен хруст её костей. К сожалению, это было не так. Он бил с расчетом причинить боль, дезориентировать, но не раскроить ей черепушку. С силой отшвырнул Беатрис в сторону, не теряя ни мгновения, поднялся, оказавшись лицом к лицу с ней.
Не сказать, что это было просто, но гораздо приятнее, чем просто воткнуть в неё шприц с транквилизатором. Выглядела Воронова паршиво: кровь из рассеченного лба заливала скулу и глаз, она пошатнулась, но удержалась на ногах. По всей видимости, яд начинал действовать. Джеймс усмехнулся, когда она, уже не вполне координируя свои движения, снова бросилась на него. Увернувшись, следующую атаку он оборвал сильным ударом в лицо, бросая её на землю к своим ногам и не без удовлетворения отмечая сдавленный крик. Если бы Воронова не была нужна ему живой, он подарил бы ей быструю смерть.
Надо было предположить, что она способна на нечто подобное, его просчет. Джеймс, привыкший к такому раскладу при работе с измененными, никак не мог ожидать подобного от человека. Окна второго этажа склада находились на высоте трех метров. Для измененной такой прыжок был как для ребенка на батуте, но не для Беатрис, которая могла свернуть себе шею. Сейчас Джеймс и сам ощущал на себе эффект так называемых стимуляторов, и адреналин требовал выхода. Воронова попыталась подняться, и он не отказал себе в удовольствии несколько раз с силой ударить её ногой, опрокидывая лицом в пыль.
Счет для Беатрис шел на секунды. Ещё немного, и она не сможет ни шевелиться, ни говорить. Джеймс поморщился, доставая из кармана шприц с транквилизатором, вколол ей и только после этого с трудом разогнулся, морщась от боли. Левая рука практически полностью онемела, все тело болело, наступать на правую ногу было проблематично. Наверняка полно трещин в костях.
Вот же тварь.
– Живой ты своего выродка больше не увидишь, – произнес он, ногой переворачивая её на спину, – но это недолго будет тебя мучить…
Он осекся, увидев нацеленный на него его же собственный револьвер, который Воронова сжимала в руке. У неё дрожали руки, а перед глазами наверняка было несколько мишеней.
Мысль мгновенна, подобна вспышке. Сотые доли секунды, разделяющие её и выстрел, человек не способен уловить. В открывшееся временное окно последнего мгновения Джеймс думал не только о Хилари. Он думал о том, что не избавит этот Мир от Кристи Коул, её мамаши и Торнтона. О том, что Вальтер будет коптить планету гарью своего существования на пару с Рэйвеном. Мгновение длиной в жизнь промелькнуло перед глазами. Бок обожгло болью, но Джеймс каким-то чудом удержался на ногах.
Он видел, как пистолет выпал из рук Беатрис и как она потеряла сознание. Тварь промазала, она зацепила его, но не убила. Ему повезло, но времени оставалось слишком мало. Он не успеет добраться до машины, где лежал антидот, даже если побежит. Сейчас Джеймс был способен разве что ползти в вертикальном состоянии. Все же он сделал шаг вперед. Ещё и ещё один. Подумал, что не успел проверить Рэйвена на наличие маячка. Все пошло не по плану.
Тошнота и сильное головокружение впрыснули в сознание наркотик безразличия, который только-только начинал действовать. Он пошатнулся и остановился. Первый приступ миновал, и Джеймс двинулся дальше. Следующий, уже более сильный, накрыл спустя несколько минут, и его повело вправо. Он снова попытался удержаться на ногах, но не смог. Лежа на спине, Джеймс думал о том, каким ярким сейчас кажется солнце по сравнению с темнотой, в которую он падал. То ли он забыл о том, что нужно дышать, то ли вместо дыхания выходили сдавленные хрипы. Последней пришла мысль о том, что он не справился.
_________________

Ксю


Буду обязательно Щас пока мало еще очень прочла, потому ничего внятного не выдам, ну кроме того о чем говорила выше))

Ну вот, новая глава, а еще на 3-й главе, эх я хд
Картинка крутая)))

Яна, в том, что ты пока ещё только на третьей главе есть и свое преимущество! У тебя все самое интересное впереди!
Ох, спасибо за комплимент! Картинка самим нравится!
_________________

Ага, я об этом уже подумала, кстати. Так что буду усердно читать)) И будет чем на парах завтра заняться, вот))
Хороший коллаж, атмосферный. Молодцы)))

Бедный мой любимый Джеймс)))) мне здесь его больше всех жалко
_________________

Яна, ох уж эти скучные пары... Почему в мое время не было планшетов и смартфонов... Приходилось на парах... писать!
Спасибо!

Яся, Джеймс тут сам нарвался...
_________________

Привет девушки
Ну пряма экшен в чистом виде,я в таком напряжения обычно боевики смотрю
В Беатрис я не сомневалась в этой схватки она не могла проиграть,а то что получилось это точно не проигрыш.
Как бы там не было Авелин это самое ценное что есть у Беатрис,он уже один раз пережила смерть дочери второй раз просто не может позволить случиться таком,я почему то не сомневаюсь что у неё всё получиться.
Её воспоминания впечатлили, этот момент с началам эпидемии мы не видели и теперь узрели все масштабы катастрофы,антидот достался можно сказать единицам,остальные же погибли исчезли с лица земли,не оставив следа лишь шлейф воспоминаний,что хранят выжившие.

И Риган тут засветился интересно он к своей смертности как отнёся.

Меня игры Джеймса и Рейван просто поражают один придумывает коварный план считая себя умнее всех,другой его обыгрывает придумывая гораздо круче.
Всё таки Рейвану не победить,игра развернется между Беатрис И Джеймсом потому что у них более впечатляющая мотивация ,чтобы победить ,а Рейван напридумывал себе уязвлённое эго и мстит женщине посмевшей его бросить,а против Джеймса вообще нет шансов,просчитать ходы психа невозможно.
Вообщем на моменте ,когда случилась бойня между героями,я поймала себя на противоречивых эмоциях.
Жутко переживала за Беатрис,совершенно не хотела чтобы она попала в руке слетевшего с катушек Палача,он изрядно получал Авелин,а чтобы ещё и ей досталось это уже слишком ,хотя совершенно невредимой она не осталась ,но это всё таки лучше чем быть полностью у него под контролем,тем более он всё равно собирался всех убить.
Но при этом допуская мысль,что и Джеймс мог погибнуть для меня было катастрофой,всё таки он мой любимчик и хотя он и забыл под влиянием своих внутренних демонов о Хилари,но они должны ну просто обязаны встретиться.
Спасибо за главу,впечатляюще
___________________________________

Ева, привет!

Глава напряженная даже для нас) Следующая - передышка
Думаем, что получилась ничья и каждый из них проиграл. Потрепали они друг друга знатно.
За Авелин Беатрис горой. Особенно ее разозлило то, что Палач скормил ей Тони.
Рады, что понравились воспоминания про чуму. Ужасные и грустные события.
Ты заметила Ригана Открою секрет, что хорошо отнесся) Выжил и теперь человек)
Рэйвен тот еще хитрец)) Сразу вырубился и в драке не участвовал)
Я помню, что тебе нравятся и Джеймс, и Беатрис.

Благодарим за отзыв)) Осталось всего 5 эпизодов, эх...

Девчата, приветик
Ох, я пока лишь 4 главы прочла, сегодня возьму за 5-ю. Все очень круто)) Отношение Беатрис и Рейвена друг к другу это что-то просто, их словесные перепалки на высоте, очень меня повеселили. Этакое ледяное ехидство и страсть в одном флаконе. Крутые они ребята)) А вот беднягу Сета, боюсь Беатрис в могилу сведет, живьем причем хД
Но буду читать дальше, и не забегать вперед. ))
Спасибо Вам девчата за Ваш труд, и такой отличный роман

Девушки, здравствуйте!
Прочла 9 и 10 эпизод, и к вам с впечатлениями.
Очень жаль Люка, и жаль, что Беатрис даже не смогла с ним попрощаться. Все-таки привязалась она к Сету, ведь могла бы по-тихому исчезнуть, но нет, освободила и его. Вот и дочка объявилась, и как вовремя! Надо же, на нее вирус не подействовал, и она теперь единственная измененная! Очень понравилась Авелин, только пока не понятно, почему у них с матерью такие напряженные отношения. Думаю, со временем это прояснится. Сцена, как дочь и мать говорили о любви, очень трогательная получилась!
Сколько на них народу охотится - Рэйвен, Кроу, Вальтер.... но больше всего меня пугает Джеймс, он одержимый. И очень проницательный, вон как распутал весь клубок, и все теперь знает. Вот почему-то мне кажется, что он таки первым найдет "этих тварей". В общем, страшно мне за девочек и за Сэта...

Яна, привет!


Ох, они и правда темпераментная парочка. Боюсь только, что страсть там больше со стороны Рэйвена, а сама Беатрис по определению натура эмоциональная и страстная...


Да, они катастрофически не совпадают и бесят друг друга... по многим причинам. На самом деле я бы сказала, что причина всего одна...

Яна, спасибо огромное за отзыв и впечатления!!! Приятного чтения!!!
_________________

Танюш, привет! Рада, что читаешь и находишь время на впечатления!!


Да, и подозреваю что не просто привязалась... Но это так, авторские мысли-догадки.


Это скоро раскроется... а точнее, будет раскрываться на протяжении нескольких глав.


Так и есть. И в общем-то есть чему пугаться... Одержимость никогда до добра не доводит.

Спасибо!!!!
_________________

Здравствуйте, мои дорогие авторы !

Так вот, эпизод получился очень крутым и динамичным. Знала, что Джеймс и Беатрис сойдутся в смертельной(на тот момент) схватке и очень много ждала от этого боя. Ведь Беатрис, как тигрица, будет защищать свое дитя до последнего вздоха. Будет рвать когтями, зубами и вообще. И не разочаровалась!!! Скажу больше, очень рада, что девушке удалось надрать мягкое место этому слетевшему с катушек Маньяку !
Было немного не по себе, когда читала о последствиях эпидемии и все это так похоже на наше настоящее. Мы, живем и радуемся каждому мгновению жизни, а где-то на другом конце планеты гибнут миллионы от бедности, голода или смертельных болезней. Это по-настоящему жутко и страшно, и все же, мы редко задумываемся о таких вещах, пока они не коснутся лично нас ...Так, все, на этом мои "глобальные" рассуждения заканчиваются.

Пользуясь случаем, хочу передать привет Ригану . Одно его упоминание вызвало у меня широкую улыбку)))

Спасибо за эпизод , ждем-с продолжения))))
_________________

Беатрис, вообще крутая, да!))


Ой, мне очень интересно, во что в итоге это все выльется. Так что, читаю дальше


И Вам с Ксю, спасибо