Bonjour, Nicolas! (ИЛР)

ДжЫн и Светлая, спасибо за продолжение!
Видео замечательное.
Николай озвучил свои чувства и желание, интересно как поступит Клэр.
___________________________________

Сейчас и узнаем;)
_________________

 » Глава 10

Декабрь 1910 года, Петербург
В той чертовой крошечной душной гримерной Клэр ничего не ответила. Только чуть улыбнулась и попросила Николя проводить ее в гостиницу. Потому что она обещалась помочь Жанне с каким-то важным делом, придуманным на ходу. Дорогой молчали. И она решила, что он сам уже обо всем сожалеет. Велела, чтобы ее не ждал, сказав, что позже приедет сама.
Но она не поехала к нему этим вечером. В тот момент, когда Николя попросил выйти за него замуж, все происходящее перестало быть приключением. Она лежала в тишине своего номера, снова и снова придумывая слова, которые скажет ему утром. О том, что не может быть женой ученого. О том, что не сможет жить в его стране. О том, что семья, дети, дом никак не благоприятствуют карьере актрисы. О том, что актрисы – самая неподходящая партия для молодых египтологов! Господи! Еще и этот дурацкий медальон, который она зачем-то взяла! Нужно вернуть его. И потом… когда-нибудь он подарит его той, которой… которая сможет стать ему настоящей женой.
Ей же суждены иные роли…
Ее впустила Гапа, сказав, что Николай Аристархович в малой гостиной. Не раздеваясь и не снимая шляпки, Клэр спешно прошла к нему. Ничего не говоря, она положила на маленький столик у дивана по-прежнему завернутую в платок камею.
Он устало тер виски, но при этом выглядел спокойным, что убеждало ее в правильности принятого решения.
«Милый Николя», - думала Клэр, глядя в его зеленые глаза. Он улыбался, и от этого ей было легче. Почему-то она была уверена, он знает, что сейчас услышит. Возможно, он представлял себе все иначе. Но она не станет превращать то прекрасное, пусть и недолгое, что было у них, в мелодраматическую интрижку с чрезмерными страстями. Она не для того убежала из дома, чтобы стать женой ученого в далекой холодной стране. Ее жизнь будет другой: яркой, полной, настоящей.
Спокойный голос Клэр прозвучал слишком громко в тишине квартиры:
- Adieu, Nicolas!
_________________

 » Глава 11

25 декабря 1925 года, Лондон
Клэр медленно спускалась в столовую к завтраку. Зачем это делала, она и сама не знала. Есть не хотела. После бессонной ночи в кресле болела спина. В столовой ее ждало новое испытание. Вчера, по возвращении домой, Клэр повезло проскользнуть незамеченной к себе в спальню. И она рассчитывала не встретить мужа хотя бы с самого утра. Генри, вопреки ее ожиданиям, был дома.
Он сидел за столом, как всегда, с газетой. И, едва она вошла, бросил ей, даже не отрываясь от чтения:
- Ни единой статьи о твоем платье. Как и о тебе. Собственно, потому что ни тебя, ни платья никто не видел. Умница, Клара.
- Теперь ты жалеешь, что моего платья никто не видел? – спросила равнодушно Клэр, присаживаясь к столу.
- Теперь я жалею, что не свернул тебе шею, когда у тебя появилось собственное мнение по всякому поводу. Я не стану унижать себя вопросом, куда ты вчера сбежала. Я просто попрошу тебя больше так никогда не делать.
- Я не стану так больше делать, - криво усмехнулась она.
Генри удовлетворенно кивнул и вернулся к чтению. Он пил чай совсем беззвучно, не гремя чашкой о блюдце, не тарахтя ложкой, не прихлебывая – настоящий джентльмен. Во всем безупречен.
- Кстати, - вдруг сказал он, по-прежнему не глядя на жену, - тебе необходимо решить, сколько вещей из гардероба ты возьмешь с собой на корабль.
- Какой корабль?
- Который плавает по воде.
- О чем ты, Генри? Я не желаю разгадывать твои шарады.
Генри Уилсон недовольно поморщился и, наконец, закрыл газету и убрал ее в сторону, свернув несколько раз.
- Мы едем в Америку, любовь моя. Ты будешь играть на Бродвее.
Внутри нее что-то щелкнуло, как часовой механизм при переводе стрелок, и зазвенело.
«Я больше не могу», - отчетливо прозвучало в голове.
- Твоей бульдожьей хватке можно только позавидовать, - Клэр поднялась из-за стола и направилась к выходу.
- Мечты для того, чтобы сбываться, дорогая, - крикнул Генри ей вслед, разбивая ложкой яйцо, сваренное всмятку, как он любил. – А я твой счастливый билет.
Потом она часами металась по комнате, что впоследствии стерлось из ее памяти уже навсегда. Потому что время не существовало для нее, его не было. Была только стена, которую она силилась отодвинуть и никак не могла, пока не поняла, что стену эту построила сама. Из дней, месяцев, лет… Время материализовалось в этой стене. Отделив ее от того, что единственное оставалось важным в жизни.
Шкаф, стол, камин, ширма, кресло, окно…
Прервав беспорядочное движение по комнате, она застыла, глядя, как темнеет на улице от затянувших небо туч. В комнате впору было зажигать свет, но она не торопилась это сделать. В сгущающихся сумерках было проще видеть призраков. Призраков, которых она звала, и одновременно боялась, что они придут. Она видела себя девятнадцатилетнюю. Восторженную, целеустремленную… Глупую! И видела его. Но теперешнего. Такого, каким он запомнился в момент их объяснения. Спокойного, сдержанного, все понимающего. Ведь она знала, что он никогда не устроит сцены и примет все, что услышит. Но как же она хотела, чтобы он хотя бы прикрикнул на нее. Чтобы можно было заставить себя подумать, определить, решить.
Она протянула руку к окну и стала пальцем чертить на стекле какие-то фигуры, узоры, линии. Лишь бы хоть что-то делать. Было уже совсем темно, на улице бушевал неожиданный снегопад, а она по-прежнему стояла у окна, всматриваясь в мокрую черноту. Продолжая видеть на стекле его лицо. Его черты – глаза, нос, губы – она обводила раз за разом. Не отпуская его и зная, как далеко он теперь от нее.
Резко оттолкнувшись от подоконника, в который раз ринулась по комнате. Люстра, торшер, бра, настольная лампа... Схватила ручку, придвинула к краю стола лист бумаги и вновь замерла.
Вероятно, она сошла с ума. Все, к чему она шла так долго и так упорно. Что казалось смыслом ее жизни. Ради чего она каждый день просыпалась. Все это она пошлет к черту. Прямо сейчас. Потому что на самом деле без него это стало совершенно ненужным. И, оказывается, никогда не было нужным.
Где-то в сердце кольнуло, а из горла вырвался тяжелый горький вздох. Она должна набраться смелости и признать, что пятнадцать лет назад ошиблась, легко распорядившись их судьбами. За те несколько дней, что были у них, она не смогла разобраться в себе. Глупая девчонка и подумать не могла, что все произошедшее было по-настоящему и на всю жизнь. Она испугалась, что рядом с ним, занимающимся настоящим делом, ее мечты окажутся нелепыми и смешными.
Клэр жалела о своих вчерашних пустых словах о том, что все поздно. Все это она говорила, чтобы успокоить себя. А ведь ей стоило сказать лишь одно слово, и она бы уже никогда не вернулась к Генри.
Но невозможно бесконечно прятать свои чувства. Она не хотела. И не желала терять ни минуты. Отбросила в сторону ручку и спокойно подошла к шкафу. Собрала самое необходимое в саквояж. Переоделась во что-то практичное. Оказывается, в ее гардеробной есть вполне приличное темное пальто. Элегантное и совсем немаркое. Не для актрисы. Вернулась к столу. Все-таки черкнула несколько строк для Генри, приколов записку к подушечке с булавками. Потрогала рукой камею на шее…
Ноэль… С Ноэлем она все обсудит потом. Они всегда понимали друг друга с полуслова. И обязательно заберет его во Францию. Слава богу, он никогда не был особенно привязан к Генри.
Не оглядываясь, Клэр вышла за дверь. Она отправлялась домой. К Николя. Навсегда.
_________________

 » Глава 12. Bonjour, Nicolas! Финал

28 декабря 1925 года
Он открыл дверь ключом и, не разуваясь, прошел на кухню, устроив бумажный пакет с продуктами на столе. Приехал накануне вечером, и выбираться куда-то еще сил не стало. Ожидать, когда явится мадам Диздье, его кухарка, желания не было. Очень смутно он припоминал, что, кажется, они с Верой отпустили ее на месяц проведать родственников в какой-то городок на западе. Названия он не помнил. Потому справляться теперь приходилось самому.
После он сварил себе кофе и, отщипнув внушительный кусок от багета, направился с чашкой в гостиную. Здесь уже свое место на столе нашел небольшой ящик с елочными игрушками. Впервые за последние несколько лет в Париже он намеревался ставить елку. И все равно, что поздно. Впереди Новый год. Дальше он не думал.
Был встревожен. Что-то смутное шевелилось в душе, заполняя постепенно в ней все пространство. Это началось в их с Клэр последний вечер. В Лондоне, в «Красном льве». И усиливалось с каждым днем, превращая его в сплошное ожидание. Он и сам не знал, чего ждет. Строить планы не мог. Дважды за этот день садился писать статью, но так и не выходило.
Он совсем не думал о Клэр. И вместе с тем подспудно думал о ней постоянно, каждую минуту. Размышляя о том, что нужно сварить кофе, видел, как она отпивает из кружки тот чертов эль. Разбирая корреспонденцию, видел перед глазами строки ее записки в день их сумасшедшего свидания. Когда за окном шел густой снег, он видел ее руки в перчатках, сжимающие руль автомобиля, а стоило завести патефон, тотчас оказывалось, что на пластинке – запись незнакомого танго. О самой Клэр он не думал. Но знал, что через два дня боль навалится на него с оглушительной силой, которую ни сдержать, ни предупредить. А после боли придут отупение и оглушенность, как при контузии.
Николай взял с полки какую-то книгу, и, продержав ее на коленях несколько минут, пока остывал кофе, поймал себя на мысли, что нужно было запереть Клэр в своей квартире на Васильевском острове до тех пор, пока она не отбросила бы всякую нелепую мысль о побеге. Тогда все могло бы быть иначе. Тогда Ноэль не звал бы его «профессор Авершин», но звал бы как-то совсем по-другому. Как когда-то сам Николай называл своего отца.
Но он не запер ее. Он позволил ей выбирать. Чего же теперь ждать от женщины, которой стала его Клэр дю Вириль? Женщины, у которой было все, о чем она мечтала пятнадцать лет назад. И все-таки ждал. Каждую минуту этих дней с момента их последней встречи.
Он засмотрелся на снег, который валил за окном, и отстраненно думал, что все-таки нужно выбраться из квартиры – хотя бы разыскать елку, когда неожиданно раздался звонок в дверь. Николай, чувствуя гулкие удары сердца, отдающиеся эхом по всему телу, медленно поднялся с кресла, отставил на узкую полоску свободного стола чашку с совсем уже остывшим кофе. И отправился открывать.
И почему-то точно знал, кого увидит на пороге.
Всю поездку Клэр ощущала сквозь пелену своих рваных вздохов. Номер в скромной гостинице недалеко от вокзала, который она заняла, чтобы дождаться утра. Поездка в Дувр первым же поездом. Французский берег и снова поезд. Поиск в Сорбонне хоть кого-то в рождественские праздники, кто поможет ей узнать адрес профессора Авершина.
«Я хочу встретить тебя на обратной стороне Луны. Там, где будем только мы. Где мы сможем быть правителями и народом, влюбленными и любимыми» - вспомнилась ей какая-то пафосная чепуха, пока она ехала в такси на Монмартр. Откуда она это взяла – из пьесы ли, из книги... Неважно теперь. Важно, что она хочет свою луну, общую на двоих с ним.
В следующий раз она вновь почувствовала себя, когда увидела Николя, открывшего ей дверь и, сделав глубокий вдох, беспечно сказала:
- Bonjour, Nicolas!


Конец.
_________________

ДжЫн и Светлая, спасибо за эту добрую, нежную и поучительную историю!
Очень рада что Клэр приняла верное решение, но очень жаль что на это понадобилось пятнадцать лет.
___________________________________

Скорее, нам просто хотелось о них рассказать. Рады, что у нас получилось посмотреть на некоторые вещи со стороны.


Не все спонтанные решения - правильные. Некоторые надо выверить временем и опытом.
В их случае, пожалуй, хорошо, что это произошло не слишком поздно. (это что-то вроде спойлера)

Римма, спасибо большое, что прочитали!
_________________

А Ноэль ведь Авершин?
Спасибо за историю любви. И так бывает, любить всю жизнь на расстоянии.

Разумеется, по-другому и быть не могло) И о нем мы тоже обязательно расскажем.
_________________

Как говорится, лучше поздно, чем никогда... Замечательно, когда есть возможность многое исправить, правильно все осмыслить и сделать не только верные умозаключения, но и поступить как подсказывает сердце и душа...
Девочки, спасибо за историю
___________________________________

Ну, в сущности, как знать-то, поздно или не поздно? По нашему глубокому убеждению, несмотря на сожаления Клары, здесь - скорее вовремя. Потому что раньше - было бы иначе. Ценишь тогда, когда понимаешь, что досталось. А не когда тебе 18 лет и совсем другие мечты.
Спасибо большое!
_________________

Привет, девочки!
Читая "После огня", захотелось узнать и историю родителей Ноэля.
Это, конечно, совсем другая история. Но не менее интересная.
Думаю, останься Николай и Клэр вместе еще тогда, пятнадцать лет назад, все сложилось бы иначе, а возможно, и не сложилось бы. Потому что мечты Клэр могли не реализоваться, а Николай бы чувствовал вину. А может, и было бы все хорошо.
Но вот эта неожиданная встреча через время просто ясно им дала понять, что же они до сих пор значат друг для друга. Ведь за плечами у обоих немалый жизненный путь.
Марина, Кристина, спасибо!
___________________________________

Иначе и быть не могло. Другое время, другие люди, другие судьбы. Рады, что понравилось.


Сложилось или совсем нет, но вы правы - в любом случае, все было бы иначе. Сложно сказать, конечно, как было бы лучше. Но хорошо то, что хорошо заканчивается.


Более чем. Жизненный опыт дорогого стоит, и он еще сыграет свою роль (почти спойлер )

Светлана, большое спасибо!
_________________

Авторы, спасибо!
Замечательная история!
_________________

Пожалуйста!
Рады, что понравилось!
_________________