Согреть "Снежную королеву"... Фанфик по Сумеркам

 » Согреть "Снежную королеву"... Фанфик по Сумеркам  [ Завершено ]

Название: Согреть "Снежную королеву"...

Автор: Tenten
Фэндом: Сумерки
Период: Рассвет
Бета: Lala_0805
Пейринг: Джейкоб/Белла
Рейтинг: NC-17
Жанр: Romanse, Angst
Дисклеймер: Герои принадлежат Стефани Майер, действия - автору.
Статус: Закончен
Саммари: "Рассвет" мог бы быть и таким.
Размещение на других сайтах только с моего разрешения и с обязательным указанием моего авторства.



1.Джейкоб. «Зачем нужна вечность.»

По небу медленно ползут тяжелые кучевые облака. В лесу царит сумрак. Кроны высоких, поросших мхом деревьев крадут неяркий свет дня. Вчера шел дождь. Сыро. Поэтому удары лап об землю звучат глухо. Пум, пум, пум, пум. Сбор стаи назначен на прежнем месте в лесу. Я еще бегу туда, но уже слышу мысли остальных волков.
«Привет, Джейк! Как вчера прошло дежурство?». А. Сэт. Это его мысли искрятся от вселенского оптимизма.
«Не лезь к нему, Сэт. Может он заразный. Если я и дома буду видеть такую кислую физиономию, впору будет удавиться!». Ли. Ну конечно. Хамить не хотелось.
«Отвали». Не хамить не получалось.
«Ты мне, брат?».
«Нет, блин. Твоей сестричке».
«Ребят, ну хватит вам уже». Квил. Конечно, хорошо проповедовать мир и взаимопонимание, когда у тебя все в ажуре. Твоя девушка совсем еще крошка, и нет никакой вероятности, что она развернется и пойдет искать себе другого ухажера. А если бы и собралась, то вряд ли приискала бы себе кровососа в качестве нового бойфренда.
«Сколько сейчас Клер? Три?». Даже мыслями, оказывается, можно улыбаться. И показывать потрясно умильные картинки: маленькая девчушка в джинсовом комбинезончике шлепает по полосе песчаного пляжа Ла Пуш по детски косолапыми ножками, обутыми в новые красные сандалики - подарок Квила.
«Две недели назад ей исполнилось четыре». Еще одна картинка: куча оглушительно визжащей детворы, воздушные шарики, конфетти, торт с четырьмя свечками. О, Господи! И тут полный позитив. Сценка могла бы вызвать умиление у какой-нибудь дамочки лет этак тридцати, но никак не у парня, которому исполнилось 17. Но лучше уж это, чем мутная зеленая тина, скопившаяся в моей душе. Самое поганое, что просвета нет. Уже давно. И не предвидится.

А вот и местные ловеласы подвалили.
«Эмбри, Коллин, Брэйди, привет. Как дела, ребят. Еще не всех девчонок Форкса перебрали?». Не всех, но многих. Калейдоскопы лиц в их головах подтверждали мою догадку.
«Привет всем!».
«Здорово, ребят!».
«Как делишки, волки? Джейкоб, ты опять хмурый». Это был не вопрос, поэтому, я только буркнул:
«Не опять, а снова», и предпринял еще одну попытку приглушить свое мироощущение, чтобы мутная зеленая тина не выплескивалась на ребят. Нет, они все держатся молодцом. Никогда не жалуются. Редкие безобидные подколки не в счет. И все, как один, стараются поддержать меня. И жалеют. А мне от этого только еще хуже становится. Ненавижу, когда меня жалеют. От этого существование (разве ж это жизнь?) становится еще более невыносимым. И ужасно долгим. Кто знает, сколько я проживу, если даже легенды не говорят по этому поводу ничего конкретного. Понятно только, что очень много.

Без нее.

Количество лет, которые мне предстоит прожить, не имея возможности даже знать, что она жива, теряется в дурной бесконечности. Может застрелиться попробовать? Если сразу весь мозг разнести в кашу, по идее должен откинуться даже оборотень. Или нет. Если бы знать точно, что после выстрела будет только деревянный ящик, зарытый на три метра под землю, а не палата дурдома, давно бы уже.…
«Джейкоб! Ты опять?!».
Тьфу ты, черт! Это Пол и Джаред. Патриархи. Ведомые тройки вожака. Крутые парни, однако. Эх, как же я по глупому забылся. Старался же не допускать таких мыслей в голову, пока нахожусь в волчьем обличии. И так всем уже нервы измотал за год, прошедший со свадьбы Беллы. Придется оправдываться.
«Я не серьезно. Вы же видите. Просто…». А что «просто» я и сам не знаю. Да и не просто все.

Где же Сэм в конце концов? Вся стая в сборе. Даже дежурный патруль подтянулся. Все уже новостями поделились, мозги друг другу перетряхнули, а нашего Альфы все нет и нет. Это на него не похоже. Обычно четкие, хорошо организованные мысли Сэма слышно сразу, как только он обратится. Но сейчас я различал чьи угодно «голоса», только не его. Хорош вожак. Сам же все время на пунктуальности настаивает, а сам пропадает неизвестно где, хотя полчаса как должен быть здесь.
Услышав человеческие шаги, я напрягся, так же как и все остальные. Человеку здесь не место. Собственно, мы эту поляну присмотрели для еженедельной переклички как раз потому, что никогда не попадался нам на этом месте человеческий запах. Кстати о запахе. Он не был чужим. Так пах… Сэм? Ага, не только я узнал его по запаху, еще Пол, Джаред, и, конечно, Ли. Мы стали переглядываться друг с другом, пытаясь отыскать объяснение странного поведения нашего вожака в головах у собратьев. Безуспешно. Мерцание воздуха за деревьями подсказало, что Сэм все-таки будет общаться с нами как волк. И тут нас накрыло его эмоциями. Это был просто вал из какой-то сверкающей каши восторга, чувства вины, беспокойства за Эмили, страха за Ли, гордости, трепета ожидания и много чего еще. Разобраться в этом сходу было не просто. Но когда Сэм, взяв себя в руки, стал мыслить более менее организованно, мы поняли, что вызвало у него такую бурю эмоций: Эмили была беременна. Уже больше трех месяцев. Через полгода наш Альфа должен был стать счастливым отцом семейства. Мы дружно взвыли, прискуливая и подтявкивая, поздравляя своего вожака. Понятно, почему Сэм не в себе.

Острым отчаянием полоснуло по нервам. Затрещали кусты, и в них мелькнул хвост убегающей Ли. Но вот о том, почему она убежала, догадался только я. Остальные недоуменно пялились ей в след. И я успел схватить даже некоторое неодобрение в мыслях волков. Дескать, как же, все давно должно было забыться и утрястись. Ли смирилась с неизбежностью и не держала зла ни на Сэма, ни на Эмили. С импринтингом не поспоришь. Так могла бы порадоваться за счастливую молодую пару. Разве нет? А она опять в лес ускакала, заставляя Сэма переживать и чувствовать себя виноватым. Глупые. А я сразу догадался. Уж очень специфический опыт в отношениях с противоположным полом у меня был. У меня была моя Белла. А у Ли был Сэм. Прихоть судьбы отобрала у нее любовь, но смириться до конца Ли так и не смогла. И теплилась в ее душе слабенькая, совсем незаметная, тщательно скрываемая (даже от себя самой) надежда. Надежда на то, что вдруг как-нибудь окажется, что все произошедшее между Эмили и Сэмом все-таки не импринтинг. Просто временное помешательство. Что туман, застилающий мозг Сэма рассеется, и он вернется к ней. И все будет как раньше. Новость о беременности Эмили разрывала эту тонкую, как паутинка, надежду в клочья, и боль утраты била по нервам с новой силой.
Сэм хотел побежать за ней, но я остановил его: «Не надо. Будет только хуже, если ты сейчас сунешься с утешениями. Дай ей побыть одной. Она успокоится. Вот увидишь». И я тоже направился к кустам, бросив ребятам, что дойду домой пешком. Мысли, лезущие сейчас в мою голову, не хочу делить ни с кем. Не нужны они ни веселому, доброму Сэту, ни безмятежно счастливому Квилу, ни остальным. И уж тем более они не помогут Ли. Бедняге Ли.

Я очень хорошо понимал ее. Я знал, как теряют надежду. Более того, я знал, как теряют призрачную надежду. Когда Белла со своим кровопийцей укатила в свадебное путешествие, я места себе найти не мог. Меня мучил дикий страх за нее, вперемешку со жгучей животной ревностью. Они собирались провести медовый месяц как полагается! Белла настояла, а этот кретин Эдвард, конечно, не мог ей отказать. Все время терзали отвратные мысли. Мое воспаленное воображение рисовало картинки одну страшнее другой. Я представлял себе огромную кровать в роскошном гостиничном номере. (Почему-то я представлял именно гостиничный номер, хотя это мог быть дом на берегу озера или реки, каюта яхты или просто полотенце на пустынном песчаном пляже у теплого моря.) Бледные каменные руки вампира обнимают мою девушку. Она доверчиво тянется к нему, подставляя губы для поцелуя, позволяя снимать с себя одежду. Всю. Блестящее мраморное изваяние нависает над ней, гладит каштановые волосы, целует ее мягкие губы, ласкает ее грудь, касается там, где я даже мечтать не мог коснуться. Я слышал, как учащается ее дыхание так отчетливо, будто стоял рядом. Видел, как она раздвигает ноги ему навстречу, и каменный монстр пользуется моментом, входит в нее, начинает двигаться. Он возбуждается все сильнее и крепче сжимает тиски своих рук. Трещат хрупкие косточки, лопается тонкая кожа, кровь заливает их «брачное ложе». А монстра уже не остановить. Даже ее предсмертных криков он не слышит. Удовольствие получено. Все чего ему хочется теперь – пить.

Затрещало, падая, небольшое дерево, по которому я ахнул кулаком, проходя мимо. Внутри все кипело от ярости. Вот так, кстати, появилось в моем гараже огромное количество гнутых железок, не пригодных больше к употреблению. А сколько бокалов и чашек я раздавил, засыпая окровавленным керамическим крошевом пол на кухне. И все это видел Билли. Он очень переживал за меня. Поругался с Чарли. Зачем? Все равно это ничего не изменило. Я с ужасом ждал страшных новостей. Первые несколько недель. Потом просто ждал новостей. В слепой надежде, что все обошлось и Эдвард сделал ее бессмертной. Как ни горько и противно было представлять Беллз в облике вампира, но да. Да. Я надеялся! Ведь это бы означало, что когда-нибудь в будущем я смогу встретить хотя бы ее тень. Мало ли. Он все же любил ее. Мог в последний момент передумать и не спать с ней, пока она человек. Или, допустим, успел укусить ее и яд вампира исправил изломанное их первой близостью тело Беллы. Может…

Проходило время, но никаких новостей не было. А в один прекрасный день все семейство Калленов собралось и укатило в неизвестном направлении. Я, когда узнал об этом, еще месяц бегал по лесам в виде огромного волка. В человеческом теле меня ждала непереносимая боль. Острая и холодная, как обломки скал, о которые разбиваются волны на берегу. Волк помогал мне уйти от мыслей о Белле, переключиться на что-нибудь другое, и я строил планы мести. Думал, что вампиров найти, конечно, трудно, но возможно. Их много в мире. Искать среди них Калленовское семейство, все равно, что искать иголку в стоге сена, но ведь и это возможно. Нужно просто сжечь стог и провести над пеплом магнитом. Тяжелая, глухая ненависть к убийце Беллы подстегивала меня. Я серьезно заинтересовался такой перспективой, даже начал соображать как перебираться с континента на континент. (это ж не в виде зверя границу пересечь, когда ни паспорт, ни деньги не нужны). Но тут тяжело заболел Билли. Рейчел не могла справиться со всем сама, и я вернулся домой. Не то чтобы я забыл о планах мести. Нет. Просто пришлось отложить их до более подходящего времени. Я же оборотень. У меня впереди вечность. Успею.

Время проходило, а мне не становилось легче. Безнадежная, сумасшедшая моя любовь к Белле не проходила, не становилась слабее, не перебивалась ничем. С девушками я нормально общаться не мог. Непринужденный треп, который раньше получался на автомате, куда–то пропал. Рвения к поцелуям я не испытывал. Это были чужие поцелуи. Пробовал. Знаю. Девчонка могла быть какой угодно симпатичной, и даже если она искренне хотела не только получить удовольствие сама, но и доставить его мне, ничего не получалось. Как только ее губы касались моих, вспыхивали в моей голове потрясающие по силе и яркости воспоминания:

Снег искрится на солнце, буря прошла и лес затих, вздрагивая. Я сжимаю тебя в объятиях, чувствую, как ты замерзла, напряжена. Пытаюсь целовать тебя, но ты сомкнула губы, вытянулась в струнку, сжав руки в кулаки. Меня бесит твое сопротивление. Зачем же ты звала меня? Что решила и меня удержать, и кровососа своего не обидеть? Но волки так легко не сдаются, Беллз. Я поделюсь с тобой своей любовью. Ее все равно слишком много в моем сердце и оно болит. Возьми себе чуть-чуть, Беллз. Возьми вместе с жаром моих губ, вместе с моим дыханием, вместе с дрожью в моем большом горячем теле. Ты должна понять, что тоже любишь меня. Расслабься, Беллз. Закинь свою руку мне на шею. Вот так. Придвинься поближе, почувствуй меня. М-м-м-м-м. Девочка моя. Твое тело реагирует помимо твоей воли. Ты отвечаешь мне! Наш поцелуй сладкой болью терзает сердце. Бедная. Бедная ты упрямая моя девочка. Я знал это. Знал, что любишь меня. Главное, чтобы ты тоже это поняла…

Я шептал имя любимой, и насмерть оскорблял очередную претендентку на место в моей жизни. Потом просто решил плюнуть на все и не связываться больше.
И тогда меня посетила идея забить свою голову чем-нибудь другим, например учебой. Стал регулярно ходить в школу. Сначала сильно отставал, но фанатизм, с которым я взялся за зубрежку, сделал свое дело. Через месяц я догнал одноклассников и, даже, стал лучшим учеником. Для Билли это было потрясением, когда выяснилось, что у меня лучший в школе аттестат. И потом, когда я с ослиным упорством, наплевав на остальные колледжи, отсылал письмо за письмом в Дартмурт (вот хотелось мне в Дартмурт, и все тут), отец не пытался меня остановить. Я не понимал его обеспокоенного взгляда. И только когда пришло подтверждение из этого, весьма престижного учебного заведения, что меня принимают и даже попадаю я под какую-то из стипендиальных программ, до меня наконец дошло, почему я так рвался именно в этот колледж. Белла должна была там учиться. Она сама мне об этом говорила. Еще до свадьбы. И ехать в колледж сразу расхотелось. Но я все равно поеду, чтобы не расстраивать Билли.
Он и сестрички – все что у меня осталось в жизни. Им я должен. Я задолжал своей семье, как минимум, заботу и поддержку. Они – самые главные мои кредиторы. Вот рассчитаюсь с ними, а потом пойду собирать долги. Я ничего не забыл, кровосос. Ты должен мне свою голову. И я приду за ней, когда настанет время. Его у меня предостаточно.

Я приплелся домой часа через два, мечтая завалиться спать. На целые сутки. Но проскользнуть в свою комнату незамеченным у меня не получилось. Голос Билли остановил на пороге:
-Привет, сын. Как дела? – отец оторвался от спортивного канала и смотрел оценивающе. Похоже, сегодня я ему не нравлюсь. Надо добавить оптимизма в интонации, чтобы не расстраивать своего старика.
-Все нормально, пап. Даже лучше, чем нормально. Ты слышал, Сэм и Эмили ожидают пополнения в семействе? Мы все так рады за них.
-Да? Хорошая новость. – скептически задрав бровь, отец смотрел на меня с недоверием. – Я тоже рад за них. Говоришь, вы все радовались? А как отреагировала Ли? – молодец, пап. В точку попал. Хреново она отреагировала.
-Ну ей, конечно, было нелегко все это слышать, но она держится молодцом. Ты извини, я хотел душ принять и поспать немного. С дежурства не спал.

2. Джейкоб. «Способ самоубийства для оборотня.»

Просыпаюсь от того, что кто-то кидает камешки мне в окно. Провожу руками по волосам, тру лицо, смахивая остатки сна. Выглядываю.
-А. Сэт. Привет. Тебе чего?
-Сэм и Эмили пригласили всю стаю отметить хорошую новость. Эм приготовила пиццу! Собирайся, Джейк, пошли. Все наши уже там. До тебя докричаться не могли. Послали меня, узнать в чем дело. А ты, оказывается, дрыхнешь.- парень только что не подпрыгивал на месте от нервного возбуждения. Ему хотелось праздновать, видеть улыбающиеся лица друзей, слушать шутки и шутить самому, громко хохотать вместе со всеми. Словом, всего того, что обычно сопровождало наши посиделки. Для разнообразия я не стал ворчать на друга. Только кивнул ему и коротко бросил:
-Сейчас оденусь. Подожди.
У бедняги Сэта даже челюсть отвалилась. Не ожидал от меня такой покладистости. Зря он это. Я люблю ходить к Эм в гости. Во-первых, нет среди моих знакомых более светлого человека, чем Эмили. Она милая, забавная, постоянно излучает энергию радости жизни и распространяет ее на всех вокруг. А еще, Эм всегда в движении: наводит порядок в доме, готовит еду для своры голодных оборотней, пропалывает грядки с цветами, растущими под окнами ее домика… У нее тысяча забот. Мне она кажется похожей на проворную пеструю птичку. На нее приятно смотреть, ее песни всем нравится слушать. Кажется, что она беззаботно скачет с ветки на ветку, и вдруг выясняется, что гнездышко уже свито, червячки заготовлены, ждем птенчиков. Во-вторых, как ни крути, а готовит она всегда очень хорошо. Я знаю только одного человека, который готовит так же хорошо как Эм. Готовила.

Маленькая кухня в доме Свонов. Беллз суетится около плиты. Подхожу, заглядываю через плечо. Она вздрагивает от неожиданности, поворачивается, задев мое лицо каштановыми прядями. Быстрый взгляд из-под ресниц в глаза, на губы, в сторону. Мучительно краснеет, отворачивается, закусив губу.
-Ты чего, Джейк?
Я?! Это ты чего? Минуту назад я был безмятежно спокоен и полез поглядеть, что ты делаешь, повинуясь хорошо развитому природному любопытству. Но теперь и мне не по себе от твоей реакции. Гулко стучит сердце. Мышцы закаменели и я не двигаюсь с места, потому, что шевельнуть руками и ногами сейчас – непосильная для меня задача. Ступор. С ума сойти! Но не стоять же просто столбом. Это глупо. И я спрашиваю внезапно севшим голосом, стараясь сделать вид, что все в полном порядке:
-А что это будет? Что ты делаешь?
- Эм.. Лазанья. – еще один быстрый скользящий взгляд – Я не спросила. Ты любишь? Может, надо было что-нибудь другое?
-Я люблю…

Железные пальцы спазма сдавили сердце от внезапного воспоминания. О чем это я… А, да. Пицца. Пицца, про которую упомянул братишка, обещает быть вкусной.
В маленькой гостиной Эмили всем волкам места, естественно, не хватило. Стол вынесли на улицу, и внушительная компания оборотней расположилась вокруг. Китайские фонарики, расставленные по всей длине ограждения веранды, вместе со светом излучали уют. Еда пахла так, что желудок скрутило голодной судорогой. Отвечая на приветствия, пожимая протянутые руки, я стал пробираться к столу. Пицца была что надо. Проглотив сразу несколько кусков, захватив банку с колой, я отправился поздравлять будущих родителей.
Сладкая парочка хлопотала на кухне. Вернее, хлопотала Эмили, а Сэм, прислонившись плечом к дверному косяку смотрел на нее, время от времени пытаясь кинуться на помощь. Эм отпихивала его.
-Эм, не смей залазить на стул! Куда ты тянешься? Голова закружится и ты свалишься оттуда. Я мог бы дотянуться и без стула. – говорил обеспокоенный Сэм, подаваясь вперед. Эмили со смехом оглядывалась и отвечала:
-Сэм, прекрати вести себя как курица-наседка. Мне нужна была эта баночка. Я вполне могу достать ее сама. Почему вдруг я должна свалиться? Ничего со мной не случится. Беременность не болезнь. Не дуйся. Джейкоб, скажи ему, чтоб не дулся. – улыбка Эмили сияла ярче начищенных до блеска кастрюлек и ковшиков на ее кухне. Даже я почувствовал прилив нежности к Эм, когда вспомнил, с чем пришел ее поздравить. Улыбнулся, представив, что у нее в животе растет маленький волчонок. Что ж тогда творится с Сэмом!
-Привет, ребят. Эм, поздравляю. Отлично выглядишь.
-Спасибо, Джейкоб. Сэм, ты бы лучше попросил у него машину. Когда ты свою починишь неизвестно, а мне надо съездить за продуктами в город. – говоря это она не переставала летать по маленькой кухоньке. Очередная пицца появилась из духовки, была аккуратно порезана и вручена Эмбри. В духовку отправилась следующая. Понять Сэма было не трудно. Мне тоже невольно захотелось заботиться о ней, и, повинуясь порыву, я предложил:
-Эм, давай список. Нам с Билли тоже нужно кое-чего прикупить. Заодно и тебе привезу все, что скажешь.
-Спасибо, Джейк. Ты такой милый. – Эм выхватила из ящика стола исписанный мелким почерком листочек бумаги, вручила мне его и чмокнула в щеку, запачкав мукой.
Сэм оглянулся на меня. Забавное обеспокоенное выражение его лица изменилось и проступило на нем непонятное мне напряжение. Он кивнул головой в сторону двери, приглашая пройтись. Ну давай, давай. Следом за Сэмом я вышел на улицу и свернул за угол. Хм. Альфа хочет поговорить со мной в стороне от шума и суеты? Должно быть, это что-то действительно важное. Вечер подступил незаметно. Неяркий свет китайских фонариков рассеивал тьму вокруг веранды, освещая смеющихся и жующих ребят. Остальной мир поглотили сумерки, окрасив все вокруг в разные оттенки серого. Мы остановились за домиком, и я привалился спиной к стене, засунув большие пальцы рук в карманы джинс. Сэм встал напротив меня, скрестив руки на груди и какое-то время изучал мое лицо. Как уже все достали своим вниманием к моей персоне! Чувствуя, что раздражаюсь от его взгляда, я сказал:
-Выкладывай.
Сэм перестал сверлить меня глазами, покосился на исполинские кедры, росшие прямо за домом, словно что-то искал между ними в темноте. Я проследил за его взглядом. Деревья как деревья. Высокие, поросшие мхом стволы, колючий кустарник и заросли ежевики кажутся черными в тусклом вечернем свете. Ничего особенного. Сэм втянул воздух, на секунду сжал зубы так, что проступили желваки, и спросил:
- Я бы хотел поменять график твоего дежурства, Джейкоб. Ты не против?
Всего-навсего? Он хотел поменять график моего дежурства и поэтому сделал такое лицо, будто заработал несварение желудка? Что-то он недоговаривает. Но вслух я спросил лишь:
-И только то? И как я теперь должен бегать? – Давай, Сэм. Ты начал этот разговор, я тебя за язык не тянул, так выкладывай все до конца.
-Я хочу, чтобы ты выходил теперь два раза в неделю попеременно с Колином и Брейди.
Определенно, что-то не так. Вопросик то плевый. Мне ведь все равно как дежурить. Хоть через день ставь. Чем больше устану, тем лучше засну. И хорошо бы без снов. А для этого надо устать основательно. И Сэм прекрасно знает мое отношение к патрулям. С чего он так мучается? Не понимаю. И я решил спросить прямо:
-А в чем дело, Сэм. Меня вполне устраивал тот график, который был. Мы прекрасно бегали в паре с Ли. Зачем тебе вдруг понадобилось, чтобы я портил настроение молодняку?
Лицо Сэма стало совсем уж непроницаемым. О, уважаемый Альфа, знаем мы эту маску. Что-то сильно беспокоило вожака нашей стаи. И я хотел знать – что. Молчать вечно он не может. Значит, подождем ответ.
-Ли не будет бегать на дежурство. Она решила больше не превращаться.
Некоторое время я переваривал его слова. Ли решила не превращаться. Нет, в принципе, понятно. Бедной девчонке не хочется делиться своими мыслями со всей стаей. Конечно, никто не в восторге от «общего эфира». Ни один нормальный человек не обрадуется, если его заставят делиться малейшими подробностями личной жизни. В том числе и интимными. Но Ли из всех нас была в самой отчаянной ситуации. И, наверняка, убегая сегодня с поляны, она почувствовала неодобрение, сквозившее в мыслях собратьев по стае. Ее можно понять. Однако, неужели, дело только в том, что она хочет спрятать мысли? Как хотите, но чувствую я во всем это какой-то подтекст. Двойное дно, если угодно. И лицо у Сэма… ну абсолютно каменное.
И тут до меня дошло. Какой же я все-таки тупой! Конечно. Ведь это ж элементарно. Настолько просто, что даже как-то не интересно. Перестаешь превращаться – начинаешь стареть. А от старости умирают. Все. Даже оборотни. Просто и банально. Плоско, как блин. Мы все слушали легенды. Только Ли догадалась, а я нет. Впрочем, я рассчитывал, что доберусь до ненавистной глотки младшего Каллена, уничтожу его, а потом пойду рвать любых вампиров, которым не повезет оказаться у меня на пути. А при таком образе жизни гораздо быстрее естественной смерти, меня ждет смерь от яда вампира. Оказывается, бесконечность можно загнать в рамки и другим способом. Молодец, Ли. Ей, конечно, будет сложно научиться держать себя в руках, чтобы не перекидываться. Но она сможет. У этого плана, конечно, есть один существенный недостаток - он занимает очень много времени. Но это время можно выразить простой цифрой. 50 лет например. Или 55. А не обозначить знаком, похожим на перевернутую восьмерку. Жаль Сэма. Его чувство вины перед Ли и так уже приобрело такие размеры, что оно просто мешает ему жить.
-Ты считаешь, что виноват и в этом ее решении? Да, Сэм?
-Ты не понимаешь, Джейк. Ведь она хочет покончить с собой таким способом. Знает, что я не дам ей погибнуть от клыков вампира, и решила поступить вот так. И я не имею права этому препятствовать. – Сэм провел по лицу рукой. - Я буду каждый день смотреть, как она стареет.
-Эмили тоже будет стареть у тебя на глазах.
-Это другое. Она человек.
-Ли тоже хочет быть человеком. Это ее право. Завязывай с этими рефлексиями, Сэм. Лучше будь благодарен ей за понимание. Она, ведь, не только от боли уходит. Она хочет, чтобы вы жили спокойно. Ты же тоже слышал ее мысли не хуже меня, пока все остальные голосили от восторга.
-Ты хорошо понимаешь ее, Джейкоб – снова это непонятное напряжение в его голосе. Если это не из-за Ли, то… Я посмотрел в Сэму глаза и спросил:
-Ты ведь ждешь, что я тоже захочу перестать превращаться. Правда, Сэм?
-Я думал об этом. – честно ответил Альфа.
-Не беспокойся, я буду бегать в патруле. - мне пока рано радоваться открывшейся возможности. Есть у меня небольшое дельце, мой генерал. Должок один надо забрать. А потом, если не погибну от вампирских клыков, что тоже вероятно, можно прекращать превращаться. - Да, и передай Эм, что я завтра после обеда завезу ей все, что она просила. Разговор был закончен и я пошел туда, где под громовые раскаты хохота резвилась стая.
Позже, дома, когда всего несколько шагов отделяло от подушки, пришла мне вдруг в голову мысль, что Сэм рассказал не все. Да, его беспокоило решение Ли. Он расценивал это как, своего рода, самоубийство. И считал себя виноватым в том, что Ли пришлось это решение принять. Но за всем этим сквозило в его взгляде беспокойство еще о чем-то. Мне стало любопытно. Надо будет завтра заглянуть в его волчью голову…

3. Джейкоб. «Встреча».

Шесть больших пакетов для Эмили и четыре для нас с Билли. А если бы я не заглядывал в список Эм, когда выбирал продукты себе, было бы три. Укладывая в машину покупки, которые она заказала, я только удивленно пожимал плечами. Надо же сколько, оказывается, есть полезных вещей, которые девчонки используют в домашнем хозяйстве. Мне бы и в голову не пришло купить такое.
Кстати о списке. Вот же еще два пункта, не отмеченные галочкой. Черт. Придется возвращаться. Надо будет сразу спросить у кассира, где можно найти кордамон и орегано. Ну и названьице! Сам в жизни не найду. Разглядывая написанные на листке заковыристые слова, я подходил обратно к ступенькам входа в супермаркет. Вот кажется рядом мелкими буковками пометка: «спец.». Надо думать…
Эй, эй, эй,эй!!!!
Одной рукой я подхватил тележку с продуктами, которая неслась прямо на меня (дребезжащая конструкция на колесиках явно собиралась картинно перевернуться и рассыпать содержимое по площадке), другой автоматически прижал к себе девчонку, которая запнулась о ступеньки и точно поцеловала бы асфальт если б на ее пути не оказался я. Что за дела. Там всего лишь три ступеньки. Три. Низенькие. Ровные. Нескользкие. За что там можно было зацепиться? Если только ногой за ногу.

И, кто-нибудь, скажите, что происходит с моим телом? Жадно глотаю воздух, но кислорода не хватает. К черту тележку. Прижимаю девчонку к себе двумя руками. Она влепилась в меня с размаха всем телом. Даже сквозь одежду я остро ощущаю его. Каждый миллиметр. Стук сердца на мгновение становится единственным звуком в мире. От его ударов содрогается все тело. Чувствую легкое дыхание на моей шее и слышу ее сердцебиение. Частое, трепещущее, как крылышки колибри. Вздрагиваю и обнимаю ее. Касаюсь волос щекой, губами. Чувствую запах. Чистый, теплый человеческий запах. Знакомый. До боли. Я схожу с ума? Так вот как это бывает. Неотличимая от реальности, потрясающе подробная галлюцинация. Если бы я не был уверен в том, что ее нет в живых, то решил бы что это Белла. Белла?!!
Цепляясь за остатки сознания, я слегка отстраняюсь от девчонки и заглядываю ей в лицо. Воздух становится густым, почти твердым. Я с трудом проталкиваю его в легкие. Весь окружающий мир померк, оставляя в фокусе только ее лицо.
Это она.
Каштановые волосы завязаны небрежным узлом. Бледная, почти прозрачная, кожа. Затягивающая глубина глаз теплого шоколадного оттенка в обрамлении густых ресниц. Губы слегка приоткрыты, словно она пытается что-то сказать. Тонкие пальцы вцепились мне в плечи.
Белла.
А-а-а-а-а-а-а!!! Такое бывает? Разве такое бывает?! Прошел год после ее свадьбы. Уже год как она должна была стать вампиром. Она же любила своего кровососа до безумия и готова была измениться ради него. Она же сама и вынудила паразита пообещать ей бессмертие. И он согласился. Еще бы он не согласился! Вечность рядом с ней – мечта для кровососа. Но вот она снова здесь, в Форксе. Она – человек. В чем дело? Она ведь жутко боялась постареть, месяцы считала до дня рождения. Как же! Она считала, что на год старше …Эдварда. О том, что мерзкой кровососущей твари больше ста лет, не вспоминалось. Но вот же она, стоит сейчас передо мной и ее сердце бьется, краска стыда заливает щеки. И где, кстати, ее вампир, ее …муж. Почему я не чувствую его запаха, даже намека на него нет? Как путаются мысли. В голове полный сумбур.
Беллз, не молчи. Скажи что-нибудь. Скажи хоть что-нибудь, пока я не сошел с ума!
Я разжимаю непослушные руки, делаю шаг назад и опираюсь пятой точкой на капот своей машины. Я, конечно, крепкий парень, оборотень, но что-то ноги меня не держат. Надеюсь, жест получился небрежным и я не выгляжу, как полуобморочная барышня. Белла молчит. Теребит хрупкими пальцами край толстого свитера. Ей холодно? Не выдерживая тишины, начинаю первым:
-Привет, подруга. С годами ты не меняешься. Обе ноги левые.
У нее вырывается тихий смешок. Но улыбается Белла с трудом. Уголки губ поползли вверх, а в глазах застыла печаль и опустошенность. Не нравится мне все это. Беспокойство и желание защитить поднимаются во мне как цунами. А Белла, еле слышно, на выдохе, шепчет мое имя:
-Джейкоб.
Да уж, увидеть меня она точно не ожидала. Да еще в такой «романтичной» обстановке: стоянка перед супермаркетом, хмурое небо, лужи на асфальте, вокруг полно людей, на нас уже начинают оглядываться.
-Это я, Беллз. Глядя на твое лицо, можно подумать, что ты увидела приведение. Давай ка уберем твою тележку с дороги, а то тебе ее перевернут. Придется по второму разу все покупать. Ты же не хочешь получить от хозяина магазина открытку «лучший покупатель года»? – стараюсь говорить непринужденно, а у самого внутри все сжалось. Зато Беллз оттаяла, спохватилась, потянула тонкими руками пакеты из тележки. Не могу на это смотреть. Сейчас точно половина всех покупок будет на асфальте. Или, учитывая фантастическую «везучесть» Беллы, в луже. Обреченно вздыхаю, закатываю глаза, и со словами:
-Давай, помогу. - забираю пакеты у нее из рук. Верчу головой в поисках роскошного «мерседес-гардиана», на котором Беллз ездила перед самой свадьбой. Не нахожу. Зато натыкаюсь взглядом на знакомый до боли пикап. Тыкаю пальцем:
– Эта?
Белла кивает, пытается меня обогнать, но я быстрее. Открываю дверцу со стороны пассажирского сиденья и сгружаю ее покупки в машину. Интересно. Значит, на пикапе ездим. Да? Миленько. Спрашивать сейчас ничего не буду. Чувствую, что не надо. Не нравится мне выражение ее лица. Или спросить, но не прямо? Между прочим, в рамках общения «привет-пока» есть и такой вопрос:
-Как дела, Беллз? Тебя давно не было видно.
-Все хорошо, Джейкоб. У меня все хорошо. – ответила Белла. Что и было явным враньем. Не было у нее «все хорошо». Вообще «хорошо» не было. И она прекрасно видела, что я ей не верю, но предпочла отгородиться от меня дежурной фразой, обозначая полосу отчуждения, пролегающую между нами. Давая понять, что эта полоса есть.
Ты считаешь, что мы с тобой теперь чужие, Беллз?

Что с тобой случилось, любимая? Откуда такая тоска во взгляде? Я очень хорошо тебя знаю, Белла. Всегда мог легко определить, о чем ты думаешь, лишь по легкой складочке между бровей, по тому, как наклоняешь голову, пожимаешь плечами, опускаешь глаза. Мне не нужно для этого читать мысли, как умеет это делать …Эдвард. На твоем лице сейчас лишь растерянность, но в уголках глаз притаилась боль. Это мучает меня. Потому, что мучает тебя.
Налетевший порыв ветра остудил мою пылающую кожу, прошелся рябью по лужам, растрепал ее волосы. Моя рука невольно потянулась к ее лицу, подхватила непослушную прядку, заправила за ухо, прислонилась к щеке. Я с замиранием сердца следил, как она закрывает глаза, прислушиваясь к ощущению, как приоткрываются ее губы, словно для поцелуя. Кого ты хочешь обмануть, Беллз. Меня? Себя? Я все равно узнаю, в чем дело. Волки – парни упертые. Главное, что ты жива, и я слышу стук твоего сердца.
Промедлив всего несколько секунд, Белла отпрянула от меня с таким видом, будто ее застали на месте преступления с поличным.
-Мне надо ехать, Джейкоб. Я хотела успеть приготовить ужин к приходу Чарли. Пока. Рада была тебя увидеть.
Все это она говорила быстро, не глядя в глаза. Взмахнув рукой на прощание, Белла запрыгнула на водительское сиденье своего пикапа с несвойственной ей резвостью. Пообщались.
Я смотрел ей вслед, сунув руки в карманы. Белла, судорожно вцепившись в руль одной рукой, другой терзала ключи зажигания. Машина на все попытки завести ее, отзывалась только холодным металлическим лязгом. Между прочим, судя по звуку, она и не заведется. Интересно, как Беллз умудрилась сюда доехать? Я смотрел на тщетные попытки Беллы с интересом и ждал, когда же она вспомнит про меня. Эй, Беллз, девочка моя, твой личный механик рядом. И не надо делать вид, будто ты не замечаешь, что я стою здесь и смотрю на твои мучения. Это уже смешно.
Ладно, сделаю первый шаг.
Обойдя машину, я постучал в окно с водительской стороны.
-Беллз, не терзай стартер, дай я посмотрю, что там. – Белла недовольно нахмурилась, но свои бесполезные попытки прекратила, и я расценил это как разрешение. Поднял капот, и заглянул внутрь. Та-а-ак. А вот это уже интересно. Не запах. Нет. Тень запаха вампира присутствовала здесь. Катушке зажигания конец. Эту тачку с места сдвинет только эвакуатор. Я захлопнул капот и развел руками.
-Белла, а как ты вообще сюда доехала? С такой неисправностью машина в принципе завестись не может.
Она растерянно переводила взгляд с меня на капот, на пакеты, лежащие на пассажирском сиденье. Ей очень не хотелось просить меня о помощи. Даже губу закусила.
-Ну, она дома завелась…еле-еле…Мне нужно было за продуктами. Приехала вчера, а в холодильнике совсем пусто. Я думала, что как-нибудь доеду. Потихонечку. – и совсем упавшим голосом спросила. – Что, совсем все плохо? – и никаких «Джейкоб, довези меня до дома», «Джейк, почини мою машину».
-Ничего, что нельзя было бы исправить. Я бы мог заняться, если хочешь. – предложил я, и тут же понял, что не захочет. У нее на лице было чертовски знакомое мне выражение: «я приняла решение, и фиг ты теперь меня переубедишь». Как выкручиваться будет непонятно, но меня просить не станет ни за что. Ну уж нет, Беллз, ерундой заниматься не будем. Я, не спрашивая ее разрешения, достал из пикапа пакеты с покупками и зашагал к своей машине, бросив через плечо:
-Запри тачку, Беллз. Оставим ее здесь. Я с ней потом разберусь. Пошли, довезу тебя до дома.
Она выскочила из машины и побежала за мной, неловко огибая лужи, которые я просто перешагивал. Я почувствовал предплечьем прикосновение ее руки:
-Джейк, не надо. Я сама. Я как-нибудь доберусь. Тебе не стоит попусту тратить время. Можно попросить Майка, его магазин рядом, или Эрика...
-Я чем-то хуже Майка и Эрика? – раздражение и злость закипали в груди. Что за непонятные баррикады она вздумала между нами строить? К кому угодно готова кинуться, только не ко мне. Какая избирательность. Знать бы из-за чего это. Майк и Эрик, видите ли. Я даже ревновать к этим парням не могу. Они никогда для нее ничего не значили, а меня Беллз любила. Меньше, чем своего кровососа, но по-настоящему. А сейчас она меня отталкивает и причиняет этим боль себе. Я же вижу.
И ранит меня.
-Нет, нет, ты, конечно, не хуже. Просто не хотела отнимать у тебя время.
-Ничего, время у меня есть. Садись в машину. – я ждал, открыв дверцу, пока она сядет, и пока заводил и прогревал мотор, украдкой оглядел ее повнимательней. Первая волна чувственной паники, накрывшая меня в момент встречи, схлынула, и теперь я мог видеть перемены, произошедшие с ней за год. Она всегда была стройной, но сейчас выглядит слишком уж худенькой. Скулы стали острее. На фоне бледной, почти прозрачной кожи, глаза кажутся огромными. А под глазами залегли синие тени. Ресницы густые, длинные. Белла моргнула и опустила взгляд на коленки, ресницы взлетели, опустились и мое сердце ухнуло вместе с ними. Я сглотнул и с трудом перевел взгляд на дорогу.
Едем.
Боковое зрение ловит ее движения: она кутается в толстый свитер, который ей явно велик, зябко поводит плечами, прячет тонкие пальцы в широких рукавах, обхватывает себя руками за плечи. Плохой знак. Очень плохой. Белла мерзнет и тоскует по теплу и ласке. Я бы обнял ее, согрел, но чувствую, что она сейчас скорее выпрыгнет из машины на ходу, чем позволит мне это сделать.
Ситуация напоминает то время, когда Эдвард укатил в Рио, объявив Белле, что бросает ее. Как потом выяснилось, это была специально разработанная тактика нашего паразита под лозунгом: «Это все ради твоей безопасности, Белла». Боди-гард хренов. Девчонка чуть не спятила тогда. У меня несколько месяцев ушло, чтобы помочь ей прийти в себя. А кровосос, оказывается, даже виноват не был! У него, видите ли, были благородные намерения. Что Белла от его благородства чуть в психушку не угодила, все забыли.
Один раз прокатило, и ненавистный вампир стал использовать этот лозунг при каждом удобном случае. Вот, например ситуация в лицах: «Эдвард, я хочу съездить к Джейкобу в гости». «Нет, ни за что». «Но почему?». «Это все ради твоей безопасности, Белла». Или как тогда в палатке: «Дай я обниму и согрею ее, пока она обморожение не заработала». «Нет, ни за что». «Но почему?». «Это все ради безопасности, Беллы». Кретин каменный. Надо думать в вампира он ее хотел превратить тоже исходя из соображений о ее безопасности? Между прочим, под капотом остался след его запаха. Неужели этот идиот ей машину специально сломал? Уж не для того ли, чтобы вынудить пользоваться бронированным подарком от него? И, наверняка, акция проходила под тем же флагом: «Это все ради твоей безопасности, Белла». А то, что она могла в аварию попасть на неисправной машине – мелочь, шелуха.
Да и вообще, если задуматься об общем положении вещей, выходит что-то совсем несообразное: Беллз приехала вчера; одна, если судить по запаху вампира, вернее по отсутствию такового (лишь бледная тень режущей ноздри холодной приторной вони была на машине); она чем-то расстроена, но депрессии нет; живет у Чарли; демонстративно не хочет пользоваться ни машинами, ни деньгами Калленов. А это может быть только в том случае, если с Эдвардом полный порядок, но он настолько сильно обидел Беллу, что она, не смотря на свою безумную любовь к нему, видеть его не желает.
Я бы порадовался такому раскладу, но уж очень мне жаль Беллу. Обида должна быть смертельной, чтобы она отдалила от себя любимого вампира. Что ж эта мразь наделала? Ха… Готов спорить, что свой финт, который так оскорбил Беллз, он тоже откинул прикрываясь плакатом «Это все ради твоей безопасности…».
Припарковав машину на подъездной дорожке у дома Свонов, я помог Белле занести покупки домой, и, видя ее отчаянный взгляд, тут же стал прощаться, чтоб не провоцировать истерик.
-Ну, мне, действительно пора. Пока, Беллз. Я договорюсь с эвакуатором, твою машину пригонят сюда и я завтра с утра займусь ею.
-Нет, Джейк! Нет. Не надо.
-Да брось. Помогу по дружески. Может, Квила с собой прихвачу, чтоб быстрее починить.
-Ну, ладно. – Узнав, что мы не останемся наедине, она решила согласиться. Отлично, уловка сработала. – Я приготовлю вам что-нибудь вкусненькое, в качестве платы. Мясо в горшочках подойдет? – Пальцы теребят широкий ворот свитера, и я вижу ее стройную шею, ключицу. Хочется прикрыть глаза, наклониться и прикоснуться губами к нежной коже в том месте.
-Конечно. Пока. – сказал я и торопливо скатился по ступенькам крыльца. Еще минута, и я полез бы к ней целоваться и все испортил.
А мне, по дороге в Ла Пуш, нужно обдумать план действий на завтра. И заскочить к Квилу.
И сказать Сэму, что он гад! То-то он вчера «каменное лицо» врубал. Знал. Сто процентов – знал, что Беллз вернулась. А мне так и не сказал ничего.

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Tenten)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 30.08.2011

Вау, интересное начало чет у Беллз с Эдиком не заладилось:( заинтриговала жду продолжения

 » 4,5

4. Белла. «Осколки семейной жизни».

Дартмурт.
Первый год учебы в колледже подходил к концу. Эдвард был прав. Мне здесь очень нравилось. Нравились огромные аудитории, в которых проходили лекции, величественное здание старой библиотеки, шум и толчея кампуса, не затихающая до конца даже ночью. Моей соседкой по комнате стала экстравагантная коротко стриженая блондинка по имени Чарли. Когда она в первый раз представилась, я не выдержала и прыснула со смеху. Вспомнился еще один Чарли, которого я знала очень хорошо. Крепкий темноволосый усатый мужчина, любитель бейсбольных матчей, рыбалки и пива, шериф Свон, мой отец. Задыхаясь от смеха, я видела, как вытягивается лицо моей новой знакомой и поспешила объяснить, с чего это меня так разобрало, и мы хохотали с ней вместе.

Она оказалась вполне милой и доброжелательной девчонкой, моей прошлой жизнью особо не интересовалась, и вскоре мы подружились. Я помогала ей с учебой, а она рассказывала мне о своих многочисленных и совершенно безумных романтических приключениях. Не смотря на ее экзотическую внешность (а может, именно благодаря ей), у моей соседки всегда была куча поклонников, график встреч, букеты-конфеты и, время от времени, разборки с соперницами. Такая жизнь ее вполне устраивала, но была совершенно не совместима с успешной учебой, и Чарли вылетела бы из колледжа сразу после первого семестра, если бы не я. Снабжать мою ветреную соседку конспектами, писать за нее сочинения, и, даже выдергивать ее с очередного свидания, чтобы заставить пробежаться по билетам, хотя бы накануне экзамена, стало моей обязанностью или хобби. Не знаю как точнее. А самой лучшей наградой было видеть ее сияющую счастьем физиономию, когда прилетала она с очередного экзамена или зачета, получив драгоценный проходной балл.

Свое чувство благодарности она проявляла в свойственной ей манере: пытаясь устроить мою личную жизнь. А именно, подогнать мне приличного парня, надеясь, что уж этот-то очередной представитель сильной половины человечества мне приглянется, и я начну с ним встречаться. Глупая затея, конечно, но одно время мне это казалось неплохой идеей, и я сходила-таки на пару свиданий.

Лучше бы не ходила.

Чарли, нужно отдать ей должное, поставляла мне весьма неплохие экземпляры в качестве потенциальных ухажеров, но все ее попытки потерпел крах.
Когда мы с Чарли пришли на первое такое рандеву, был вечер. Уютное кафе, негромкая музыка, столик в углу зала за перегородкой – атмосфера жутко романтическая. Чарли появилась у столика первая, ее бойфренд поднялся ей навстречу, поцеловал в щечку и они уселись рядом на диванчике, вполне довольные друг другом. И тут подхожу я (меня, как обычно, задержал зацепившийся за дверную ручку ремешок сумочки). Мне навстречу поднялся парень высокого роста с взъерошенными бронзовыми волосами. Я застыла на месте не в силах произнести ни слова. Позже я разглядела и румянец, и синие глаза, и нос с переносицей перебитой когда-то и неправильно сросшейся. А в тот момент я сжалась от ужаса и от ожидания ледяного прикосновения. Представляю, что обо мне подумал бедный парень. Я извинилась и отозвала Чарли в сторонку:
-Чарли, мне нехорошо. Пойду домой, пожалуй. – прошептала я и сделала самое несчастное лицо, на которое была способна. Притворяться, что все в порядке и вести непринужденную беседу сил не было.
-Да ты что? Спятила?! Я тебе такого чела привела, а ты в кусты?!! Да ты только посмотри на него, симпотный, высокий, такой же заучка, как и ты. Чего ж тебе еще надо? – искреннему негодованию Чарли не было предела.
-Я люблю брюнетов. Пока, Чарли. Не злись.

После этого случая Чарли не разговаривала со мной сутки. Но на носу был экзамен по Зарубежной Литературе у Мистера Нортона, и ей пришлось перестать дуться и пойти на мировую. А после того, как она получила по этому экзамену заветный проходной балл, Чарли и вовсе воспрянула духом и решила продолжить свою благородную «миссию». Уже через неделю, тоном, не терпящим возражений, она объявила, что мы идем в кино с парнями. У нее к этому времени был уже другой бойфренд, а мне был обещан самый обаятельный брюнет на свете.

И она опять не обманула. Из двух парней, которые ожидали нас у входа в кинотеатр, один был спортивным кареглазым брюнетом с белозубой улыбкой и черными-черными волосами подстриженными очень коротко. Мы прошли в зал и уселись в самом последнем ряду. Чарли и ее парень начали целоваться немедленно, как только погасили свет. Мой спутник, ободренный их примером, потянулся ко мне с намерением сделать то же самое. И я, подкупленная внешним сходством, позволила. И сразу же пожалела об этом. Слишком уверенные движения выдавали в нем профессионального сердцееда, крепкие руки недостаточно крепки, черные волосы слишком мягкие, губы чужие… Все не то. Я вспомнила другой поцелуй, наполненный болью и жаром, и мне стало не по себе. Тихо извинившись, я вышла из зала. Поняла, что возвращаться не хочу и отправилась домой.

Торопливо шагая по темным улицам в сторону кампуса, я вспоминала свои слова, которые второпях сказала Чарли после первого неудавшегося свидания, и удивлялась сама себе. Брюнетов, значит, люблю, да? А почему во множественном числе? Могу вспомнить только одного, которого действительно любила, но мысли о нем под запретом. Они заперты в тайной коробочке, и я уже не помню, куда девался ключ.
Больше я на свидания не ходила, как бы Чарли меня ни упрашивала, и в конце концов, она смирилась. И стала просто делиться впечатлениями от своих похождений, доставать меня с учебой, бегать на свиданки. В общем, жизнь пошла по накатанной колее.

Когда она уехала к родителям на каникулы, я тоже засобиралась домой. Отец будет рад меня видеть. Да и я по нему очень соскучилась. Пару месяцев поживу в Форксе.

Собирая чемоданы, я думала о том, как нелепо сложилась моя жизнь. Неправильно. А начиналось все вполне трогательно. Нашей с Эдвардом свадьбой. Я выбрала себе любимого на всю жизнь и с чистым сердцем дала клятву верности перед алтарем. (Запретная коробочка с мыслями о Джейкобе протестующе затряслась.) Ну, допустим, не совсем с чистым. Допустим. Но это уже ничего не меняло. Провожаемые тоскливым воем раненого в самое сердце оборотня, мы укатили в свадебное путешествие. Я летела как на крыльях в ожидании чего-то сказочного. Мы с Эдвардом вдвоем в самом лучшем месте на земле. И реальность превзошла все мои ожидания. Тропический остров под южным небом. Боже, это было великолепно! Мы приплыли туда на небольшой яхте и поселились в доме на берегу океана.

Первая брачная ночь.
Я так нервничала перед этим, но страхи оказались напрасными. Все было прекрасно. В жарком воздухе южной ночи холодные руки и губы Эдварда были спасением. Его ледяное тело остужало мою горящую кожу. Холодные прикосновения дарили наслаждение и негу. Я была безумно счастлива, что Эдвард, который в начале сдерживался и вел себя чрезмерно осмотрительно, постепенно терял контроль. Наши поцелуи становились все более страстными, движения более порывистыми. Забыв о неловкости и смущении, мы, побросав всю одежду, исследовали обнаженные тела друг друга. Для нас все было новым, возбуждающим, мучительно прекрасным. Я гладила его великолепное холодное тело, каждый сантиметр, грудь, спину, крепкие ягодицы, каменной твердости плоть. Вздрагивала от его прикосновений, холодных и слегка болезненных, и объятий, немного слишком крепких. Легкая боль от его холодных пальцев, ощупывающих меня там. Резкая боль от его яростного проникновения. Но ведь так и должно было быть. Я читала об этом. Знаю. Сердце замирало от счастья, когда я видела, что взгляд его затуманен страстью, что он больше не сдерживается, глухое рычание рвется из груди. Я успела заметить момент, когда он, содрогаясь от удовольствия, готов был рухнуть вперед, и успела выскользнуть из-под него. Глядя на неподвижное тело Эдварда, я сунула руку между ног, согрела ладошкой влажное саднящее местечко и довольная уснула.

И ожидала поутру увидеть счастливого мужа и удовлетворенного мужчину в одном лице. Как же я жестоко ошиблась. Увидев синяки, которые остались на моем теле после нашей первой близости, он пришел в ужас и заявил, что секса больше не будет до тех пор, пока я не стану вампиром. Все обещания, данные мне перед свадьбой по этому поводу, были благополучно забыты. Мне он объяснил, что заниматься с ним любовью опасно для меня, пока я человек, и слышать не хотел никаких моих возражений. Вот это номер! Супружеская жизнь трещала по швам. Эдвард был непреклонен, и ничто не могло помочь его переубедить, ни красивое кружевное белье, подаренное Элис, которое я каждый вечер надевала перед сном, хотя ненавидела белье из кружев, ни мои мольбы и просьбы. И только еще один раз я смогла его соблазнить до того момента как узнала о беременности.

Очень хорошо помню то утро. К нам должны были приехать уборщики и мы не торопились отправиться в прогулку по острову, чтобы заказать им продукты на следующую неделю. Мне с утра нездоровилось, тошнота подступала раз за разом и я сначала летела в ванную, потом бежала в ванную, потом шла… Устав от этих мучений, издерганная беспокойством Эдварда я ковырялась в аптечке в поисках лекарства от желудка. А наткнулась на упаковку тампонов. Меня как громом поразило. Немного математики на пальцах и я сообразила, в чем дело. А ведь верно: уже несколько дней я отличалась просто фантастически плохой координацией движений (даже для меня); все время хотелось спать и есть; я стала раздражительной и нервной (думала, что это из-за Эдварда, а оказалось…).
-Я беременна – шептала я себе.
-Я беременна – кричала я своему мужу, чтобы обрадовать его.
-Я беременна – а это уже всему миру. Пусть все знают, что у меня теперь самая настоящая семья. И пусть не все гладко, но малыш нас помирит. Красивый маленький мальчик с зелеными глазами, похожий на своего папу, как две капли воды.

Я подскочила к зеркалу, не обращая внимания на Эдварда, застывшего рядом в ступоре от неожиданности, задрала топик и стала разглядывать. Живот был! На таком маленьком сроке! Ну и пусть. Все равно скоро скрыть будет невозможно, так зачем сейчас расстраиваться по такому незначительному поводу? Не буду расстраиваться. Ведь впереди меня ждет счастье, маленькое женское счастье. Я положила руки на живот и прислушалась. Скорее всего, я себя обманывала, но мне показалось, что я почувствовала, как внутри живота толкнулся наш малыш.

Я была вне себя от счастья и в какой-то дымке видела как Эдвард разговаривает по телефону с Элис, потом с Карлайлом, кажется. Вроде как я тоже что-то говорила в трубку, но точно уже не помню. Помню недоумение, охватившее меня, когда я увидела все более и более мрачнеющее лицо Эдварда.
Звонок в дверь.
Это уборщики. Низкорослые сморщенные бронзовокожие местные жители – индейцы племени тикуна. Мужчина и женщина. Эдвард отдает распоряжения мужчине, а женщина очень внимательно меня разглядывает. Я знала, что выгляжу не очень хорошо: бледное лицо, утомленное утренней тошнотой, покрасневшие глаза, руки сложенные на животе, словно так я могла защитить своего малыша от всех невзгод. А тут еще тревога закрадывается в сердце. Маленькая женщина кричит Эдварду что-то на португальском, которого я почти не знала. И я видела, как меняется его лицо. Сначала раздраженное и даже грозное, оно становилось все более апатичным, пока апатия не превратилась в маску отчаяния. Я не помню, чтобы Эдвард выказывал свои эмоции так явно. Он привык их сдерживать. Он сдерживался всю жизнь. Но в данный момент он не владел собой. Эдвард что-то спросил на португальском, и жизни не было в его голосе, лишь глухое отчаяние. Женщина что-то ответила ему. Я расслышала слово «морте». Чтобы понять, что оно означает, моего португальского хватило. Эдвард взвыл, вцепившись пальцами себе в лицо и, обращаясь к женщине, заговорил страстно и просительно. Она долго молчала и, наконец, ответила утвердительно, как мне показалось. Эдвард встал перед ней на колени и попросил о чем-то тихим неслышным шепотом. Она помедлила еще, кивнула и старческой неверной походкой направилась ко мне. Подошла, посмотрела на меня с такой жалостью, что сжалось сердце. Стала гладить меня по плечам, по голове, по спине, тихо нашептывая что-то. Я вопросительно посмотрела на Эдварда. Он стоял так неподвижно, глядя на нас, словно на самом деле превратился в камень. В самую прекрасную статую на свете.

Я почувствовала прикосновение маленькой ладошки к груди, животу и вдруг резкая боль выбила опору из-под моих ног. Я помню лишь как стала оседать на пол. Красивый мраморный пол, светлый камень с золотистыми прожилками, должно быть стоил кучу денег. Откуда на нем кровь? Столько крови… Кровь на моем белом хлопковом платье, на руках, течет по ногам… Вокруг стало так тихо. Звук исчез. Я рву горло мучительным воплем и не слышу его. Зато вижу отчаянные глаза Эдварда, маленькую темнокожую женщину, губы которой шевелятся беззвучно… Темнота, пронизанная холодом, охватила меня. Я закуталась в нее, как в одеяло. Пусть в нем холодно и неуютно зато не чувствуется страшная пронизанная пульсирующими красными нитями БОЛЬ.

Очнулась от прохладных прикосновений, глаза открываются с трудом, боль скручивает тело железными жгутами. Кричу. Мне что-то шепчут успокаивая, вливают что-то в рот. Я захлебываюсь горечью, но глотаю, глотаю… Мне все равно. Дайте снова завернуться в холодное темное одеяло небытия. Не трогайте больше меня. Не надо. Не надо…

Сознание вновь возвращается. Я вижу трубки, тянущиеся от моей руки к капельнице, слышу голос Карлайла:
-Мы сейчас не сможем ее перевезти, Эдвард. Здесь очень жаркий влажный климат, может развиться инфекция. Нужно хотя бы три-четыре дня поделать процедуры по три раза в день. – голос доктора тих и печален.
-У тебя есть все необходимое для этого, отец? – голос Эдварда тревожен и холоден.
-Да. Я примерно предполагал, что может понадобиться и захватил все, что нужно.
-Тогда приступай, Карлайл. Она должна поправиться.
-Почему бы тебе не укусить ее, Эдвард?
-Я хочу, чтобы она сознательно приняла это решение, а не под угрозой смерти.
Я открываю глаза. Два вампира склоняются надо мной. Карлайл медленно с расстановкой говорит:
-Белла, мне нужно кое-что сделать. Потерпи. Это довольно неприятная процедура, но необходимо ее провести.
Я не даю согласия, но меня никто и не спрашивает. Дергаюсь от прикосновения холодных пальцев, холодных блестящих инструментов. От унижения и бессилия хочется выть. В поле зрения попадает искаженное страданием лицо Эдварда. Я кричу ему, чтобы отвернулся, не смотрел, но он только подходит и берет меня за руку. Я опять вздрагиваю. Еще один источник холода. Мы же на тропическом острове. Почему я все время дрожу? Когда пытка заканчивается я всхлипывая и заливаясь слезами сворачиваюсь в клубочек стараясь согреть себя там и не могу. Судорожно шарю вокруг, чтобы хоть чем-то прикрыться. Эдвард подает мне простыню. Беру ее, стараясь не прикасаться к нему. Ненавижу холод. Всегда ненавидела. Спрашиваю, отводя глаза:
-Что со мной произошло, Эдвард? Почему мне так плохо. А как… как наш малыш? – последний вопрос шепчу, боясь услышать страшный ответ. И вижу как, лицо Эдварда разглаживается, он почти улыбается мне и говорит:
-Слава богу, Каури удалила маленького монстра. Он больше не будет тебя мучить, Белла.

«Маленького монстра»? Он назвал нашего ребенка «маленьким монстром»? До меня потихоньку начинает доходить весь ужас произошедшего.

-Эдвард, это ты попросил ее об услуге? – прерывающимся голосом спрашиваю я.
-Да. Она еле согласилась. Зато сейчас все позади. Карлайл сказал, что ты полностью восстановишься. – Он был доволен собой. Подумать только, он был доволен собой! Он считает, что спас мне жизнь! – А через четыре дня мы поедем домой.
-Я поеду в Дартмурт. – тихо произношу я. – Одна.
-Прости? – О, Боже! Какое искреннее недоумение.
-Я поеду учиться в Дартмурт. И не хочу, чтобы ты ехал со мной. – надеюсь по моему тону он поймет, что спорить бесполезно. Эдвард все еще не верит, тянется ко мне, чтобы поцеловать и успокоить, но я шарахаюсь от него, с ужасом представляя еще одно холодное прикосновение. Он застывает на месте.
-Что-то не так? Белла, Я сделал что-то не так?
-Ты убил нашего малыша. – мой голос безжизненный и сухой как песок пустыни.
-Ты не понимаешь, Белла, этот ребенок убил бы тебя. У племени тикуна есть легенды про это. Дети вампиров в человеческих женщинах развиваются с сумасшедшей скоростью, а когда достаточно вырастают, то прогрызают себе дорогу наружу зубами. Прямо сквозь тело. Это чудовище сожрало бы тебя изнутри. Я не дал тебе умереть! Пойми! – Он кричал и размахивал руками. Мне было неприятно на него смотреть. Я отвернулась, натянула на себя простыню потуже и ответила:
-Можно было бы что-нибудь придумать. Ведь сейчас не средневековье. Можно было бы что-то сделать, чтобы мы оба остались живы. Нужно было просто посоветоваться со мной, с Карлайлом… Хотя бы посоветоваться. А ты все решил сам. За нас всех.
-Что можно было бы придумать? ЧТО?!!! – Он опять хотел до меня дотронуться и я опять отпрянула:
-Не надо. Прошу. Ты холодный. – мой голос с каждым словом все тише.
-Хорошо. Я не буду до тебя дотрагиваться. Просто объясни, почему Дартмурт?
-Не хочу объяснять отцу, почему я не учусь в колледже, а приехала домой до начала занятий. Начну учиться. Мне надо как-то строить свою жизнь. – Не знаю понял он меня или нет, но на его лице явственно проступила боль.
- Ты хочешь жить без меня миссис Каллен? – в ход пошли официальные титулы. Это была попытка надавить на меня? Не стоит. Эдвард прекрасно знает, что я не поддамся на такую дешевую уловку.
-Да.
-Ты не хочешь превращаться в вампира. – а вот это уже не вопрос, но я отвечу:
-Не хочу.
Не хочу больше холода. Его и так слишком много в моей жизни. И в моем теле. Я дотронулась до живота. Такого пустого теперь. И слезы вновь полились из глаз. Эдвард все-таки прикоснулся ко мне, надеясь успокоить, и я вскочила с воплями. Началась истерика. Не обращая внимания на то, что я, мягко выражаясь, не одета, я отскочила в другой конец комнаты (откуда только силы взялись) и орала:
-Не смей больше дотрагиваться до меня! Никогда! Никогда!
Я неловко повернулась, боль резанула с новой силой, заставила согнуться пополам и мягко осесть на пол. Подхватить меня Эдвард не успел. Сознание вновь погасло.

Их было много еще впереди: унизительных процедур, похожих на пытки, разговоров с Эдвардом, когда он пытался доказать мне свою правоту и утвердить свое право на место в моей жизни, истерик, изнуряющих и холодных, как прикосновение вампира. Целых четыре дня, растянувшиеся неимоверно и занявшие место в моем сознании, сравнимое с четырьмя веками.

Когда они, наконец, закончились, я уехала в Дартмурт. Одна. Отказалась взять ключи от дома, который Эдвард купил, рассчитывая, что мы какое-то время будем жить там. Вернула ему кредитную карточку и ключи от машины. Мне ничего не надо. Комната в общежитии вполне подойдет. Я буду постоянно находится на людях и Эдварду будет сложнее приблизится ко мне, если он не выдержит и захочет предпринять еще одну, сто первую, попытку уговорить меня вернуться к нему. Денег у меня есть немного своих. На первый год обучения хватит, а потом можно устроиться на работу. Так многие делают.

Когда мы прощались с Эдвардом перед терминалом аэропорта, я глядела на него и не в силах была себя заставить, хотя бы слегка приобнять его на прощание. Ужасная мысль терзала мой разум: я выбрала не того! Тщательно все обдумала, мучилась, страдала и выбрала не того! Их было двое в моей жизни. Двое самых любимых людей. Но остаться я могла только с одним из них. И я выбрала того, боль от потери которого, пережила совсем недавно и она была еще очень свежа в памяти. Боялась вновь потерять. Того, кто однажды бросил меня, ушел не поговорив со мной о своем жутком решении, считая что спасает мне жизнь! Дежавю. Ужасное ощущение. Я смотрела на Эдварда, а видела совсем другого человека. Оборотня. Волка. Моего Джейкоба. Тяжесть ошибки обрушилась на мои плечи лавиной мрачных мыслей. И главной среди них была мысль о том, что теперь я потеряла обоих. Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть то, что произошло на острове, а значит и Эдварду рядом со мной не быть. Но и к Джейкобу возвращаться я больше права не имею. Как бы мне ни хотелось. Как бы не тянуло прижаться к горячему сильному плечу. Все, что я могла ему дать, как-то подрастерялось за время моего недолгого замужества. Я теперь миссис Каллен, у которой нет мистера Каллена. Вещь, которую использовали, сломали и место ей теперь только на свалке. Да еще тень Вольтури постоянно маячит за спиной. Рано или поздно они хватятся меня. Узнают, что я не вампир и придут выполнить обещание. Будет справедливо, если в этот момент рядом не окажется никого и я умру одна. Не зачем подставлять под удар близких людей. Тем более Джейкоба. Моего Джейкоба. Не хочу причинять ему новую боль. Я буду любить его издалека. Ведь так же можно. Он никогда не узнает об этом. Со временем найдет себе девушку и будет счастлив с ней. А я буду просто смотреть издалека и радоваться за него. Любить безмолвно…
*******
Чемоданы были, наконец, уложены и я позвонила отцу, что выезжаю. Он был так рад этому, что даже через телефонную трубку слышалось его радостное сопение. Вот и замечательно. Я тоже рада. Пообщаюсь с еще одним Чарли. Побалую его нормально приготовленной едой. Воображаю, чем он там питался в мое отсутствие! Попросив отца встретить меня в аэропорту, я положила трубку.

Форкс.
Я и забыла, как много здесь зеленого цвета. Он везде. В хвое исполинских кедров, в зарослях ежевики, в траве. И даже то, что должно быть коричневым или серым (стволы деревьев и камни) покрыто зеленым мхом. Зеленое царство.
Вчера был дождь. Острый запах мокрой листвы напоминает о тех днях, когда счастье казалось таким возможным.
Но оглядываться на это сейчас нет времени. Приехав вчера вечером и, разобрав вещи, я заглянула в холодильник и увидела там лишь пустоту. Пара банок пива, замороженная рыба. Мда. Негусто. Чарли только развел руками. Действительно, зачем покупать продукты, если готовить ты в принципе не умеешь. Можно просто заказать пиццу. Что мы и сделали. Но нельзя же есть пиццу постоянно. Тем более на завтрак. И, проводив Чарли на работу, я решила отправиться в супермаркет. Старенький пикап никак не хотел заводиться. Я терзала ключи зажигания, ругалась на ни в чем не повинную машину, потом уговаривала, поглаживая руками по панели управления и наконец, она завелась. Кое как доехав до магазина я припарковалась на стоянке и пошла за продуктами. Полчаса блуждания между полками, пятнадцать минут у кассы и я уже направляюсь обратно к своей машине, по пути соображая, что бы приготовить на ужин для Чарли. Хотя чего уж тут особо соображать. Любая нормальная еда после вчерашней пиццы покажется ему нектаром. Еле протолкнув тяжело нагруженную тележку в двери, я вышла на крыльцо и подняла голову, чтобы определить путь, по которому можно добраться до пикапа, не наступив в лужу.
И увидела его.
Джейкоба.
Сердце колотится где-то в горле. Кровь прилила к щекам.
А я и забыла какой он… Какой он высокий и сильный. Совсем взрослый. Коротко стриженые черные волосы слега растрепаны. Опять руками расчесывался. Широкие плечи не спрячешь под рубашкой. Он идет мне навстречу, читая что-то по бумажке. Шаг. Еще шаг. Плавная грация хищника. Как в замедленной съемке. Поднимает глаза…
Я заметалась в панике. Захотелось куда-нибудь скрыться, спрятаться. Чтобы он меня не увидел. Не увидел меня такой. Поломанной, хранящей лед внутри тела. Сбежать бы куда-нибудь. Но куда. Да и бесполезно. Как обычно я зацепилась за что-то ногами и полетела со ступенек вместе со своей тележкой и со своими продуктами.
Прямо ему в руки.
Он среагировал моментально. Подхватил. Инерция прижала меня к его торсу. Руки непроизвольно вцепились в его плечи. И я замерла охваченная жаром его большого тела. Тепло растекалось по спине от его рук, обхвативших меня плотным кольцом. Его горячее дыхание запуталось в моих волосах. Хочу, чтобы так было вечно. Но странное напряжение сковало его тело. Я чувствую, как он дрожит. Медленно, словно через силу отстраняется от меня и заглядывает в лицо. А я смотрю на него. Смуглая кожа, высокие скулы, густые черные брови нахмурены, черные опасные глаза впились мне в лицо. У него полные чувственные губы. Желание прикоснуться к ним поднимается изнутри и я отвожу взгляд, чтобы не поддаться искушению. Слышу его хриплый голос:
- Привет, подруга. С годами ты не меняешься. Обе ноги левые.
Забавно. Так он говорил мне во время нашего последнего танца на свадьбе. Воспоминания о том, сколько боли он испытал из-за меня, подступают к горлу вместе со слезами, но я стараюсь держаться и пытаюсь вежливо поздороваться, но из всей заготовленной фразы, получается произнести только его имя:
-Джейкоб.

5.Джейкоб. «Трудно сделать шаг в нужную сторону».

Небо хмурится тучами. Из-за пелены облаков, как обычно, не видно солнца, но дождя нет. Отлично! Хорошая погода – то, что надо для полного счастья. Ну, почти все. Заглянуть на кухню не помешает. Вот уже как полчаса там гремит посуда. Наверно скоро будет завтрак. Я за это время уже успел умыться, сгонять в гараж, собрать сумку с инструментами и теми запчастями, которые были у меня в запасе, и позвонить Квилу. Правильно сделал, что позвонил, потому что этот волчара дрых без задних ног, а должен был уже вовсю собираться. Я пообещал ему, что если через полчаса он не будет у меня, то я не поленюсь, обернусь волком прибегу и надеру его мохнатую задницу, если он успеет обратиться, а если не успеет, то цапну за голую. Сонный Квил, раздраженный ранним звонком, сначала послал меня подальше, но потом обещал быть вовремя. Пожалуй, стоит сделать еще кое-что. Порыскав некоторое время по дому, я обнаружил гладильную доску в комнате Рейчел. Наглаживая рубашку, с непривычки обжег левую руку, зашипел и выругался. Хорошо, что на мне все заживает, как на собаке. Стоп. Оговорился. Беру свои слова назад. Как на оборотне! Зато рубашечка теперь выглядит очень даже прилично. Рейч говорит, что она мне идет. Вот и славно. Хочу хорошо выглядеть. А если расстегнуть на воротнике пару верхних пуговиц, то вообще отлично. Где в этом доме расческа, скажет мне кто-нибудь или как? Почувствовав спиной взгляд, я резко обернулся. Зря напрягался. Ничего там особенного не было. Была там всего-навсего Рейчел, которая молча смотрела на меня, держа на весу руки, испачканные мукой.
-Вау, сестричка, ты у плиты! Что будет на завтрак голодному волку?
Хотя, что спрашивать? Что бы ни готовила Рейч, это будет наверняка вкуснее, чем то, что обычно получается у отца. Про себя я вообще молчу. Так, ради интереса спросил. Ничего не ответив, Рейчел скрылась на кухне и оставила меня перед зеркалом с недоумевающим выражением на физиономии. Ну ладно, я все равно уже собрался. Не выгонит же она меня, не покормив. Сестричка знает, что такое «зверский аппетит» не понаслышке. Спасибо, Пол. Аккуратно просачиваюсь на кухню и усаживаюсь за стол. Рейчел тут же поставила передо мной чашку с оладьями и джем в широкой миске. Запах такой, что я блаженно застонал и принялся торопливо заглатывать угощение. Сестричка, ты чудо! Только какое-то хмурое.
-Рейч, а что с твоим настроением? Похоже, ты сегодня с утра перепутала и вместо «хорошего» одела «плохое». Сходишь, поменяешь? Я послежу за сковородкой.
Рейчел раздраженно дернула плечом и, чуть помедлив, выдала:
-Ты расчесывался, Джейкоб! – сказала она таким обвинительным тоном, что я почувствовал непреодолимое желание оправдаться, но тут же это желание подавил. Нет, блин. С какой стати?
-Все расчесываются, Рейч.- Ну, да. По крайней мере, время от времени.
-А до этого целый час просидел в ванной. Что ты там делал? Эпиляцию? – сестричка уже не хмурилась, а ехидно улыбалась, довольная своим остроумием, я покраснел и чуть не подавился, закашлялся и еле смог выдавить:
-Отвали! Я там был минут десять!
-Ты куда-то собираешься, братишка? Гляжу, ты при параде.- Рейчел смотрела, сощурив глаза. – Может, нашу «принцессу Джейки» пригласили на свидание?
Я не выдержал и рявкнул:
-Ты совсем офигела, Рейч? Какая я тебе нахрен «принцесса»?
Но Рейчел не особо смутил мой громовой рык. Плевать она на это хотела. Ее, оказывается, больше интересовало другое.
-Я слышала, как ты с Квилом по телефону разговаривал. Опять к ней собираешься? К свей драгоценной Белле?
-Не твое дело. Куда надо, туда и собираюсь. И если ты уж так хочешь знать, то, да, я собираюсь к Беллз. Мы будем чинить ее машину. Всего-навсего. Не понимаю, почему тебя от этого так коробит.
Я выскочил из-за стола и навис над своей малорослой сестричкой всеми двумя метрами роста. Но чтобы ее напугать нужно что-то посущественнее рассерженного оборотня.
-Не прикидывайся идиотом. Ты прекрасно знаешь, почему. Сколько можно позволять вытирать об себя ноги? Она опять поманила, и ты бежишь сломя голову, позабыв о своей гордости! – она толкнула меня руками в плечи, заставив отступить на шаг. Странно, что Рейч не начала превращаться. Впрочем, хорошо, что не начала. Мне б тогда в стае вообще житья не было. И сейчас трясет уже от ее воплей. – Мы твоя семья. Мы самый древний род в резервации. Прямые потомки легендарных вождей. О нашей гордости ты не подумал? Считаешь, что приятно смотреть, когда твоего родного брата откровенно унижают…
Ярость, острая, как кайенский перец, обожгла сердце.
-ЗАТКНИСЬ!!! Замолчи, Рейч! Ты ничего не знаешь! Ничего! Она не такая. «Поманила». Да если бы она меня поманила… Она никогда не давала мне повода надеяться на что-то. Всегда была честна со мной. Это все я. Я. Я люблю ее. Ты даже не представляешь как. И мне наплевать, что ты думаешь. – от собственного крика звенело в ушах. Знакомая дрожь поднималась по позвоночнику. Я сосредоточился, подавляя ее, и уже спокойнее сказал –Ей очень плохо сейчас и я очень хотел бы помочь, но она отгораживается от меня, Рейчел. Гонит от себя… - не знаю, зачем говорю все это сестричке. Наверно надеюсь, что она все же поймет и посочувствует мне. Но вместо этого слышу:
-Извини, что приходится говорить тебе это напрямую, но тебе не стремно подбирать объедки с чужого стола? Она вышла замуж за вампира. Думаешь, у них за весь год не было близости? Каково тебе будет принимать ее, зная, что она была с ним?
Тяжело дышать. Грудь словно сдавило железными обручами. Больно. Как больно. Рейчел знала, куда ударить. Психолог по образованию. Хорошо же их там в университетах обучают. Еле слышно давлю из себя слова:
-А ты, Рейч? Ты, Мисс добропорядочность, разве девушкой была, когда вы с Полом в первый раз…
Рейчел зарычала, совсем как волк. Не нравится? Если хочешь бить наотмашь, учись принимать ответные удары, сестричка.
-Нет не девушкой! Не девушкой! Черт бы побрал эти ваши волчьи штучки, вроде «общего эфира» со стаей! Но среди тех, кто был до Пола, не было ни одного вампира!
-Шикарная отмазка. Особенно мне понравились слова «среди тех, кто был до Пола». Выходит, перед моим будущим зятем собралась небольшая очередь? Сколько же их было у тебя? Может, прежде чем морали читать, на себя оглянешься? Если Пол тебя принял, почему я не должен принять Беллз?
- Хватит!!! – голос Билли немного отрезвил нас, и мы с сестричкой заткнулись. – Замолчите оба. Устроили тут с утра бои гладиаторов. Джейкоб, поел? Выметайся. Рейчел, не расслабляйся, впереди еще обед и ужин, а если твой ненаглядный заявится прямо с утра, в холодильнике опять ничего не останется. Нам что, с голоду умирать?

Отец устраивался у стола, Рейчел суетилась, подавая ему еду. Вот зараза! За пять минут достала до печенок! Уж в этом ее никто не переплюнет. Я бросил недоеденный завтрак, схватил из холодильника пакет с молоком и вышел на улицу, провожаемый рассерженным фырканьем Рейчел и невозмутимым взглядом отца.
Слава богу, Квил уже ждал у машины. Я закинул в багажник сумку с инструментами, и мы покатили в Форкс. Я все еще остывал после «душевной беседы» с Рейч. И чего это ей вдруг понадобилось меня доставать. С ней такие приступы бывают редко. Да и то, если сначала достанут ее. Квил тоже какой-то хмурый. Может в воздухе с утра распылили новый вид вируса, который называется «хмурый доставала»?
Но мне настроение они все равно не испортят. Я чувствую, как по мере приближения к Форксу, мое сердце начинает частить. Вот и знакомый поворот. Перед небольшим коттеджем шефа Свона полицейской машины нет, значит, Чарли уже на работе. Тем лучше. А вот и пикап, ради которого, собственно, мы сюда и приехали, стоит там, где ему и положено. Бен не обманул. Доставил в лучшем виде.

Припарковав свою машину, взбегаю по ступенькам и звоню в дверь. Сердце стучит громко и настойчиво, заставляя весь организм вибрировать в такт его ритму. Осторожно дотрагиваюсь до груди широкой ладонью, словно так могу сдержать его неистовое биение. Улыбаюсь, представляя, как это выглядит со стороны: здоровенный парень хватается за сердце, как девчонка. Опускаю руку. За дверью раздаются легкие шаги, минутная пауза, щелкает замок и дверь открывается. Сердце, стучавшее до этого момента сильно и трепетно, замирает, и я, затаив дыхание, смотрю на нее. И замечаю, как она делает усилие, чтобы не смотреть мне в глаза. Эх, Беллз. Ну зачем ты так? Я ведь успел заметить еще кое-что. Например, что до того как отвести взгляд, ты жадно всматривалась в мое лицо. Будто хотела запомнить каждую черточку. Я узнал этот взгляд потому, что сам смотрю на тебя так же. Ну ладно. Достаточно делать вид, что мы друг другу не интересны. Давай здороваться:
-Привет, Белла. Можно мы с Квилом переоденемся в доме? Мы парни не гордые, могли бы и на улице, но боюсь, твои соседи будут возражать.
-Джейкоб, Квил, здравствуйте. Не надо пугать соседей. Проходите в мою комнату. Можете переодеться там. Спасибо, что решили помочь.

Все так мило, пристойно. Глаза в пол, глухой свитер под самый подбородок. Хочешь, чтобы вокруг твоей головы стало видно колечко из света, Беллз?
Мы с Квилом быстренько переоделись и принялись за работу. Ничего сложного не предвиделось. Я вообще чувствую технику с рождения на подсознательном уровне, а этот пикап когда-то сам же из руин и восстанавливал. Знаю его, как свои пять пальцев. Так что работа голову почти не занимала, и я стал выпытывать у своего друга причину его недовольства и хмурого выражения на обычно довольной физиономии.
-Что случилось, Квил? Ты как будто сам не свой. Неприятности?
-Да… Так, ничего особо серьезного. С матерью поругался. – Квил с досадой мотнул головой. С досадой на себя, прошу заметить! Интересненько.
-Чего не поделили-то?
-А… - мой друг обреченно махнул рукой.
-Колись, Квил! – все друг мой, теперь я от тебя не отстану. Видимо, почувствовав это, Квил не стал больше ломаться, и рассказал мне следующее:
-Я вчера Клэр к себе домой приводил. В гости. Клэр подружку с собой притащила, младшую сестренку Брэйди. Я бейсбол смотрел по телеку и одним глазом за ними приглядывал. Слышу – затихли. Я по комнатам - искать их. А они в ванной. В дочки-матери играли и решили детеныша своего искупать, значит. А у маман был попугай. Ну, ты видел. Зеленый такой. Они, типа, его нянчили, понял?
-Хочешь сказать, что девчонки искупали попугая? – от восторга я, даже, затаил дыхание. Только бы не заржать раньше времени. Обидится ведь!
-Ну да. Все перья слиплись, взлететь он не смог, только бегал по полу и орал, как потерпевший. Я его поймать хотел, но он из ванной удрал в гостиную, а там его Терри схватил. Сожрать хотел. Мать увидела и отняла, мне вломила так, что до сих пор звон в ушах стоит, девчонок лишила сладкого. Клэр надулась. Мать со мной до сих пор не разговаривает. Считает, что я живодер. Но почему сразу живодер? Ее драгоценный попугай высох, почистился и чувствует себя прекрасно, а мне уже второй день мозги пилят. – мой друг сокрушенно вздохнул, а я, наконец, выдохнул и захохотал. Наверное, я смеялся слишком громко и радостно, потому что Квил надулся и стал смотреть в сторону. Потом не выдержал и улыбнулся.
День уже был в разгаре, когда с ремонтом было покончено. Довольные собой мы отправились умываться и приводить себя в порядок. Помнится, нам было обещано угощение. Но как только мы вошли в дом, зазвонил телефон. Белла взяла трубку, поздоровалась, а потом окликнула моего помощника:
-Квил, это тебя.
Квил взял трубку, ответил, некоторое время слушал, что ему говорят, все больше мрачнея.
-Мел, а ты куда смотрела? – пауза, - А если бы она повредила себе что-нибудь? – пауза - Ладно, ждите, сейчас буду.
Он положил трубку и сказал, уже направляясь к двери:
-Извините, ребят, но мне надо бежать. Клэр упала с дерева. Ушиблась не сильно, но испугалась и плачет. Я должен быть там.
Квил на ходу уже стягивал с себя футболку. Выскочил за дверь. Беллз подалась, было, к окну, но я удержал ее за руку:
-Не надо. Не смотри. – и увидел как Беллз густо покраснела и резко повернулась к окну спиной, сообразив, почему я ее остановил.
-А мои соседи? – воскликнула Белла.
-С этой стороны дома только лес. Не переживай.
Я все еще держал ее за руку, и Беллз потихоньку вытянула свои пальцы из моей ладони. С уходом Квила атмосфера в маленькой гостиной сильно изменилась. В пространстве между нами возникло и повисло напряжение. Воздух насыщен электрическими разрядами, как перед грозой. Я осознал, что мы остались с ней вдвоем. Только мы, и никого больше. Я ощущал это очень остро, до боли. Мне так сильно захотелось коснуться ее лица рукой, что я закрыл глаза, чтобы отвлечься. Чтоб хоть как-то унять учащенное дыхание, превращающее наэлектризованный воздух, проникающий в мои легкие, в огонь. А воображение уже подкидывало мне картинки того, как это могло быть:
Нас разделяет два шага. Ее. Мне хватит и одного. И тогда можно будет обнять Беллз, как тогда, перед супермаркетом, прижать ее к себе, чтобы почувствовать всем телом ее трепет и настороженность. И прогнать эту настороженность теплом своих рук. Коснуться своей щекой ее щеки, своими губами накрыть ее губы и целовать, целовать, целовать. Горячо и глубоко потому, что на «бережно и нежно» я сейчас не способен...
Но запах ее волос и кожи, который я чувствовал даже на расстоянии, разделявшем нас, вытолкнул на поверхность сознания совсем другие мысли, жгучие и холодные, как вампирская вонь. Они терзали мозг и безжалостно возвращали меня к тем дням, когда я сходил с ума от неизвестности и строил догадки одна страшнее другой. Они с издевкой тыкали меня носом в мои больные фантазии о первой ночи Эдварда и Беллы, показывая, что больше всего я боялся и другой возможности: что они будут заниматься любовью страстно и самозабвенно, тая от нежности в объятиях друг друга, испытывая наслаждение от взаимных ласк. Эдвард удержится на грани безумства и все у них будет хорошо. А я буду умирать каждый раз, как представлю себе это. И даже радость от того, что она жива, не станет для меня спасением. Как сейчас.

Так. Отвлекся, называется. Мне страшно открывать глаза. Я боюсь выплеснуть через них на любимую девушку отравляющий душу ядовитый коктейль из чувств: ненависти к вампиру, дикой ревности, желания, бессилия что либо изменить и много чего еще. Но не могу же я так стоять вечно. Тем более, что желание видеть ее лицо тоже терзает меня и уж это-то я могу себе позволить. Не знаю, что Беллз увидела в моем взгляде, но она резко вдохнула и подняла руку к своему лицу в каком-то непонятном жесте: то ли хотела сдержать крик, то ли просто коснуться пальцами губ. Мне показалось, что в ее глазах я увидел отражение своих чувств и желаний. И все ту же непонятную боль. Границу, которую она проложила между нами и тщательно охраняет. Я чувствую, что если поцелую ее, она ответит, но боюсь, что если сделаю так, то спугну Беллз, разорву тонкую ниточку, протянувшуюся между нами. Нужно дать ей время. Пусть поймет, что я нужен ей. А сейчас надо взять себя в руки – задачка не из легких. Дрожь с такой силой охватила тело, что его очертания расплылись, словно выпали из фокуса. Поняв, что держаться больше не могу, я собрал последние крохи самообладания и сделал шаг назад.
-Знаешь, Беллз, я пожалуй тоже пойду. Пока. Передавай привет Чарли. – и, махнув на прощание рукой вышел за дверь, чутким слухом улавливая ее тихий голос:
-Джейк, подожди! Ты куда? Джейкоб…
Направляясь к опушке леса, я автоматически стал стягивать с себя футболку, но потом остановился. Ну уж нет, развлекать всю стаю свеженькими подробностями моей жизни я не собираюсь. Спасибо, Рейч! Ты славно потрудилась. Эти мысли, вытолкнувшие меня из дома Беллы, еще долго не возникали бы голове вот так, напрямую. Но ты заставила меня вытащить их на свет божий и теперь я точно знаю, что ревную Беллз так же сильно, как и боюсь ее гибели.
Лучше уж пробегусь в человеческом обличии, говорят – здоровью помогает. И, постепенно наращивая скорость, я побежал от ее дома, по лесу, через лес, сквозь лес.

Только у самой резервации я немного сбавил обороты. Бег в человеческом обличии отнимал больше сил и времени. Я чувствовал тяжесть в мышцах и недовольство собой. Сбежал, как последний кретин. Машину и шмотки побросал и сбежал. Что теперь Беллз подумает? Я бы на ее месте решил, что у парнишки приключилось разжижение мозга. Можно было отступить и более организованно. Что за странные вещи творятся со мной? Не понимаю.
А пока не пойму, лучше отвлечься на что-нибудь. Фиг с ней, с этой машиной и шмотками. Я все равно обещал Бену зайти к нему завтра в гараж и помочь с ремонтом. Услуга за услугу. Вот заодно и заберу. И встречусь еще раз с Беллз. Ей пора привыкать видеть меня чаще. Тем более, что есть предлог.
Дома меня ждал сюрприз. На веранде в плетеном кресле восседал Сэм, наш Альфа собственной персоной и нежно общался о чем-то с Билли.
-Всем привет. Обсуждаете стратегию вампирских войн или просто перемываете косточки соседям? – буркнул я, проходя мимо них, и собирался пойти к себе в комнату, как Сэм меня окликнул:
-Постой, Джейк. Я вообще-то тебя жду. Не побегаешь сегодня вместо меня? Тут такое дело. К нам в гости приехали родители Эм. Сам понимаешь. Я должен быть сегодня с семьей.
Глядя на ухмыляющегося Билли, я тоже не смог сдержать улыбку.
-Общенье с тещей это святое. Хотя, я бы на твоем месте все-таки в лес сбежал.
Сэм тоже, нехотя, улыбнулся и развел руками:
-Не могу. Эм просила.
И тут я припомнил утреннюю перепалку с Рейч. А ведь идея побегать вне графика не так уж и плоха. Может сестричка поостынет к завтрашнему утру, и с ней опять можно будет нормально разговаривать.
-Ну хорошо. Я согласен. А с кем ты бегаешь в паре?
-С Полом.
-Ойййёёёооо! Я уже сказал «да»? Черт, черт, черт…
-Спасибо, что понимаешь меня, брат. – сказал Сэм, хлопнул меня по плечу и быстренько смылся, пока я не взял свои слова назад.
*****
Лапы опускаются на землю мягко, почти бесшумно, несмотря на бешеный ритм бега. Поочередно сокращающиеся мышцы двигаются синхронно и отлажено, как хорошо подогнанные детали механизма. Нос ловит запахи ночного леса. Чуткое ухо отслеживает звуки. Запахи и звуки очень важны для волка. Они могут предупредить об опасности, подсказать, где спряталась добыча, сообщить о перемене погоды. Это все что нужно сильному зверю. И еще свобода. И скорость…
И чтобы напарник заткнулся и помолчал хоть пару минут…
Как только нас сменили Джаред и Сэт, я со всех ног припустил к дому, бросив Полу, что если он заявится к нам раньше позднего вечера, я его порву. Все дежурство он доставал меня своими придирками. Я сначала молчал, потом стал огрызаться, и в конце концов мы чуть не подрались, когда он выдернул из моей головы ссору с Рейч. Ему было плевать, по какому поводу мы ругались. Я, видите ли, «кричал» на нее. Нет, определенно, на сегодня с меня Пола хватит. И надеюсь, никому с утра пораньше не понадобятся услуги механика. Ради его же собственного здоровья надеюсь. Потому что в мои планы на сегодня входили только завтрак и крепкий здоровый сон.
Но сначала – ванная. Надо быть приличным оборотнем. Да и постельное белье потом будет легче отстирать, если не ложится на него в грязных шортах, предварительно извалявшись в земле.
Пока я смывал с себя грязь, пот, зелень травы и запахи сухой хвои и прелых листьев ко мне в ванную заглянула Рейчел и предупредила, что к нам пришла Ли и желает поговорить с отцом, так что мне лучше одеться и не сверкать голым торсом при дамах. Дама нашлась. А сама ко мне сунулась без стука, и когда я резко повернулся к ней спиной, сказала, закатив глаза:
-О Боже! Да ты еще лопухом прикройся. Я купала тебя, когда ты был маленьким, Джейкоб. Чем бы ты ко мне не повернулся, я все это уже видела. Так что успокойся.
Легко сказать «успокойся». Рейч, конечно, моя сестра, но она же девчонка, в конце концов. Чем бы ни повернулся, говоришь? Вот и любуйся на мой голый зад, если так нравится.
-Держи.
Она сунула мне махровый халат Билли. Увидела, что я одежду с собой не захватил. А зачем? Я собирался завалиться спать как есть, не одеваясь. Могла бы уж тогда джинсы принести, но и длинный мягкий халат Билли вполне подойдет в качестве парадного костюма для приема гостей. Мне всего-то и надо – нырнуть в свою комнату, не смущая никого неприличным видом. Но этим скромным планам не суждено было сбыться.
Вытирая на ходу голову полотенцем, я вышел из ванной и совсем уже собирался пересечь коридор, и скрыться за дверью своей комнаты, когда мой слух уловил знакомые нотки. У входной двери разговаривали две девушки. Ли, удивительно стройная и красивая в легком синем сарафанчике, загораживала дверной проем и спрашивала ту, что стояла перед ней:
-Здравствуй. Тебе что-то нужно? – простые слова, но в интонациях сквозит холодность и неприязнь. Похоже, наша незваная гостья не очень нравилась Ли. Но вот ее голос.
-Извини, я не хотела беспокоить, просто Джейк вчера ремонтировал мою машину…
Белла? Это она? Я вихрем пролетел через коридор и гостиную и встал за плечом у Ли. Взяв за талию, попробовал ее сдвинуть в сторону и пройти на веранду к Беллз, но бесполезно. Если единственная волчица нашей стаи не захочет, с занимаемых позиций ее просто так не потеснишь. Ну не драться же мне с ней и поэтому я просто уставился на Беллу, любуясь солнечными лучами, запутавшимися в ее волосах, схватывая окончание фразы:
-… и забыл вот это. – Белла протянула пакет, но Ли не сделала встречного движения и она просто поставила его у перил. – Простите, что помешала. До свиданья.
Отчаянный взгляд, полный немыслимого для Беллз огня, полоснул меня по лицу, и она резко развернувшись, бегом бросилась к своему пикапу. Я хотел выскочить за ней, но Ли стояла как изваяние, не давая мне возможности проскользнуть мимо нее. И я бросился в комнату, торопливо натянул джинсы и выскочил в окно. Но не успел. Оглашая окрестности ревом мотора, знакомый пикап выезжал на дорогу.
Убью Ли. Задушу.
_________________

Жду продолжения

 » 6 глава

Маргариточка
Привет, первый читатель отважившийся на коммент. =)))
Было бы классно, еслиб он был чуть подлиннее. Ну, типа "порнавилось", "не понравилось". Что именно понравилось, если понравилось, если не поравилось - где прокололась.
А продолжение вот пожалуйста.

6.Белла. «Я не достойна его».

Джейкоб.
Мой Джейкоб.
Как непросто мне находится рядом с ним. Казалось, что за все время прошедшее после моего спешного отъезда с острова Эсми, я все обдумала. Все поняла, сделала выводы и приняла верное решение: я не могу приближаться к Джейкобу, не имею права на него претендовать. Он такой теплый, искренний, живой… Такой настоящий. Он достоин самой лучшей девушки на свете. Самой прекрасной, чистой и искренней любви, на которую способно девичье сердце. Я не могу дать ему этого. А значит и быть с ним рядом не имею права. Я не достойна его. Не достойна самоотверженной пылающей любви, которую он дарил мне в прошлом. Он – воплощение жизни и света. Солнышко. А я... Кто я теперь? От девушки по имени Белла Свон не осталось и следа. Есть только комок боли и льда. Миссис Каллен. Мне не стать прежней. Теперь уже никогда не стать. И моя любовь к Джейкобу не имеет ничего общего с «прекрасной, чистой и искренней». Хотя, нет. Я люблю его искренне, всем сердцем, но любовь эта горячая и запоздавшая отягощена чувством вины перед ним, воспоминаниями о той боли, которую я ему причинила.

Слезы застилают глаза, когда я вспоминаю его объятья:

Те, что были год назад, на засыпанной снегом поляне, перед боем с молодыми вампирами, перевернувшие всю мою жизнь, ранившие душу пониманием, что я люблю моего волка, моего Джейкоба. Тогда он еще мог быть моим. Если бы я захотела. Если бы сделала правильный выбор…

Те, что повезло мне почувствовать по чистой случайности, всего несколько часов назад. Как же глупо все вышло. Так банально. Я падала, а он меня подхватил. На какой-то миг, маленький, но наполненный абсолютным горячим счастьем, я прижалась к нему. А как мучительно сладко обманули меня в этот момент его глаза. Когда Джейкоб, еще не выпуская до конца из капкана своих рук, отстранился и посмотрел мне в лицо, его черные глаза казались живой любовью. Думала, что еще секунда, и он поцелует меня так же яростно и страстно, как тогда.

Этого нельзя было допускать.

Ради Джейкоба, нельзя.

Но я зря волновалась. Он сам выпустил меня. Сделал шаг назад и прислонился к своей машине в этакой мужественно-небрежной позе. В выражении лица и глаз осталось лишь участие, забота (уж такой он, мой Джейкоб, заботливый) и жалость. Он даже помогать мне кинулся из жалости. Ну, конечно. Как такой большой и сильный мужик бросит в беде такую глупую слабую дурочку. Я пыталась сопротивляться, но это было все равно, что пытаться остановить танк, схватившись за гусеницу. Своими решительными действиями Джейк дал понять, что если я и дальше буду отбрыкиваться, то он просто возьмет меня под мышку и доставит домой с покупками и позором. И я решила позволить ему помочь мне. Но только в этот раз.

Эта встреча должна послужить мне уроком.
Выяснилось, что мне надо учиться лучше себя контролировать. Ведь один раз я чуть не выдала своих чувств, о которых Джейкобу совершенно не нужно знать. Ветер растрепал мои волосы. Несколько прядей выбились и Джейк, убирая их с моего лица, на мгновение задержал ладонь на моей щеке. Теплую. И я, уставшая от постоянного холода, замерла от этой мимолетной ласки. Позволила ей быть. Одно короткое мгновение я эгоистично и преступно наслаждалась ею. Но спасительная мысль о том, что я поступаю подло со своим любимым, отрезвила меня и я отшатнулась. И с тех пор не давала ему возможности заподозрить, что отчаянная любовь к нему терзает мое сердце.
Я обещала себе любить его безмолвно. Ни на что не рассчитывая. Давая ему возможность строить свое счастье без меня. Вот и буду выполнять свое обещание. Никто не говорил, что будет легко. Я причинила ему много боли, и теперь настал час расплаты.

Хочу поцеловать его…
Всю ночь металась в постели без сна с этой мыслью. Я отчаянно мерзла даже под одеялом. В Форксе и летом погода не бывает особо теплой и солнечной. Впрочем, теперь я мерзну всегда. Отчаянно сворачиваясь клубочком в попытке согреться, я мучилась от желания прижаться к нему. К моему Джейкобу. Жажда поцелуя только крепнет от понимания, что я никогда не смогу этого сделать. Не должна.
Уснуть удалось лишь под утро, когда в небе стал угадываться приближающийся рассвет. Проснулась от звука захлопнувшейся входной двери. Чарли ушел на работу. Вчера, за ужином мы с ним чудесно поболтали.

Отец пришел с работы в обычное время, повесил кобуру на специальный крючок, переоделся и спустился на кухню, привлекаемый запахами приготовленной домашней еды. Я два года прожила с Чарли под одной крышей и прекрасно знала, что именно он любит покушать больше всего. Поэтому на ужин у нас был бефстроганов по рецепту бабушки Свон. Папе так понравилось, что он умял три порции подряд и только потом, откинулся на спинку стула, отдуваясь, и спросил:
-Как дела, Беллз? Чем сегодня занималась?
Делает вид, что это всего лишь дежурный вопрос, но я вижу, с каким вниманием он ждет моего ответа, поэтому стараюсь говорить спокойным беззаботным тоном.
-Нормально. Спасибо. И, ты же видишь, я сегодня по хозяйству. Прикупила продуктов, чтобы приготовить для тебя нормальный ужин. Пока я здесь, будешь питаться, как положено и перестанешь обогащать хозяина пиццерии. – пытаюсь пошутить, но глаза отца внимательно следят за мной, хотя сам он потягивается, гладит себя по животу и сладко зевает, усыпляя мою бдительность.
-Видел, как Бен Салливан тащил твой пикап на эвакуаторе. Что с машиной?
-Сломалась. Прямо у магазина.
Я знаю, какой вопрос прозвучит следующим, еще до того как отец произносит:
-Прямо у магазина? А как же ты добралась домой?
-Джейкоб помог мне. Джейкоб Блэк. Он подвез меня и, я так понимаю, договорился с эвакуатором. – сказала я, наблюдая за выражением лица Чарли. И то, что я увидела, мне не понравилось. Отец дернул уголком рта, когда я назвала фамилию Блэк.
-И как он?
-О. Он в порядке. Обещал завтра починить мою машину.
Чарли помолчал, решаясь на следующий вопрос, собирался с духом.
-Знаешь, Беллз, я не спрашивал, ждал, что ты сама расскажешь, но ты, похоже не собираешься этого делать. Позволь узнать, почему ты приехала одна? Где Эдвард?
Вот оно – то, чего я боялась. Этот вопрос, на который я репетировала ответы всю дорогу от Дартмурта до Форкса. Но сейчас все возможные, тщательно продуманные, варианты ответов как-то вылетели у меня из головы и я сказала:
-Не знаю.
А что? Ведь это правда! Я на самом деле не знаю где он. Но, похоже, Чарли такой ответ не устроил.
-Странно. Это как-то не вяжется с теми отношениями, которые вы с Эдвардом демонстрировали всем нам год назад.
-С тех пор многое изменилось, па.
Не знаю, как рассказать ему. Понимаю, что надо, но не нахожу слов. Лингвистическое удушье. Смешно.
Понимая, что от меня он большего не дождется Чарли вновь заговаривает сам:
-Уж не хочешь ли ты сказать, что решила продолжить семейную традицию?
Не могу не улыбнуться тому, как аккуратно (что очень необычно для него) папа обрисовал ситуацию.
-Ну да. Я сбежала от него, пап.
-Спрашивать из-за чего бесполезно?
-Да.

Я спохватилась. Скоро приедет Джейкоб, а я даже не заходила в ванную! Я так торопилась, что роняла все, что пыталась взять в руки. С горем пополам, потратив времени больше чем обычно ровно в два раза, я, наконец, закончила с умыванием. И застыла перед шкафом. Стала перебирать свой небогатый гардероб. Вариантов на самом деле не так много, но они есть. Что же надеть? Эту блузку замечательного глубокого синего цвета, который мне так идет или вот эту, красную, которая так соблазнительно открывает спинку? А с какой юбкой? Или, все-таки надеть эти брючки, которые выбрала для меня Элис, когда приезжала навестить меня в Дартмурте?
Я сменила не один вариант, прежде чем смогла осознать, что я делаю.
Наряжаюсь для него. Чтобы понравиться.
Вот твой вариант, Белла Каллен - простые джинсы и длинный толстый свитер грубой вязки, с воротником под самый подбородок. Не очень соблазнительно, зато в нем теплей. Если б в свое время ты сделала правильный выбор, у тебя была бы другая возможность погреться. А сейчас рассчитывать на нее не приходится. Даже думать нельзя об этом. Лучше подумать о том, что пора начинать готовить обещанное оборотням угощение. Мясо, мясо и еще раз мясо. И овощи. Мужчина должен хорошо питаться. Я сделаю самое вкусное мясо на свете. И салатик. Где-то тут была коробка с моими любимыми приправами. Я уверена, что Чарли не заглядывал в этот шкафчик весь год. Наверняка он и названий половины специй не знает, не говоря уж о том, чтобы правильно их применить. Для задуманного блюда нужно много зелени. И лучше не в этой кастрюльке, а вот в этом керамическом горшочке. Сделаю сразу два. Или лучше четыре?
Привычная возня на кухне отвлекла меня, и я вздрогнула от звонка в дверь.
Я рванула в прихожую со всех ног и только у двери смогла кое-как взять себя в руки и успокоиться. Непослушными руками повернула замок и открыла дверь.
Джейкоб.
Мой Джейкоб.
По привычке посмотрела в лицо и натолкнулась на пристальный взгляд его темных, почти черных глаз. Обожглась. Запаниковала. Не выдержу ведь. Потеряю голову от их тепла и, совершенно особенного, внутреннего света, и кинусь на шею, умоляя обнять и согреть. Глазами заметалась по его лицу. Высокие скулы. Четкие линии подбородка. Губы...
Пришлось уставиться в пол. Не очень вежливо, зато безопасно.
Я бы, наверное так и стояла в дверях столбом, если бы Джейкоб не заговорил первым:
-Привет, Белла. Можно мы с Квилом переоденемся в доме? Мы парни не гордые, могли бы и на улице, но боюсь, твои соседи будут возражать.
Ой, нет! Нет, нет, нет. Только не это. Не надо шокировать моих соседей. Совершенно седая, но очень энергичная старушка, Миссис Грисби, которая живет через два дома от нашего, отличается, не смотря на возраст, исключительным зрением и слухом, и она точно не переживет такого шоу (хотя посмотрит его до конца, чтобы потом иметь возможность повозмущаться над каждым движением парней в отдельности и всем представлением в целом).
-Джейкоб, Квил, здравствуйте. Не надо пугать соседей. Проходите в мою комнату. Можете переодеться там. Спасибо, что решили помочь.
Старательно не глядя на Джейкоба, я махнула рукой по направлению своей комнаты и сбежала на кухню. Прислонилась лбом и ладонями к стене. У меня…горит лицо? У меня?

Полдня, пока парни возились с машиной, я торчала на кухне. Не то, чтобы в этом была прямая необходимость. Нет. Небольшой пир готов. Осталось только подать. Просто из окон кухни лучше всего было видно оборотней, возящихся с древним механизмом, и слышны их голоса. Раздраженный и обиженный низкий - Квила. Чуть хрипловатый грудной - Джейкоба. Он так не похож на прекрасный серебряный баритон Эдварда, который теперь неотделим от воспоминаний о самой страшной боли в моей жизни. Поэтому про чудесный голос и про его хозяина я вспоминаю теперь все реже и реже. Мой разум, спасаясь от мук, которые несут воспоминания об Эдварде, постепенно стирает его из памяти. И большое ему за это спасибо.
Эдвард. Это имя всплыло из памяти и тут же исчезло, вытесненное голосами, доносящимися с улицы. Сюда слова долетают нечетко, и не понятно о чем идет разговор. Но я и не стараюсь разобрать подробности, мне нравится просто слышать тембр его голоса, ловить в нем нотки иронии и улыбаться вместе с ним. А если встать вот сюда, то с улицы меня заметно не будет, а мне очень хорошо видно моего волка. У него прекрасная осанка. Широкие плечи, крепкие руки, уверенные движения. На Джейкобе старенькие джинсы и простая рубашка в клеточку, покрытая пятнами машинного масла и графитной смазки, но даже в этой одежде он умудряется выглядеть сногсшибательно.

Ой, они собирают инструменты! Уже закончили?

Я хотела сбегать в комнату и взять книгу, чтобы сделать вид, что читаю, но шаги оборотней раздаются уже на лестнице. Надо немедленно взять себя в руки, прекратить метаться и сделать вид, что все в полном порядке: машина отремонтирована, обед готов, «Проходите, ребята, спасибо за помощь… Кому добавки… До свидания.». Ни одного лишнего взгляда, ни одного лишнего слова. Он не должен знать, как я мечтаю оказаться в его объятьях. Он достоин лучшего. Лучшей девушки, чем я. Он достоин настоящего горячего счастья.
Держи себя в руках, Беллз.
Как только Квил и Джейкоб вошли в дом, зазвонил телефон. Я взяла трубку и очень удивилась, когда взволнованный женский голос спросил Квила. Передала трубку ему и украдкой взглянула на Джейкоба.
Джейкоб.
Мой Джейкоб.
Он так близко сейчас и одновременно так далеко. В недосягаемости. Протянуть руку и коснуться его – так просто и так нелегко одновременно. Просто потому, что уверена – Джейкоб не оттолкнет. Я вижу это в его глазах. Он будет счастлив дарить мне тепло и ласку, в которых я так нуждаюсь сейчас. Но это просто потому, что он еще не осознает глубину пропасти разделившей нас. Нелегко потому, что знаю я. Помню, какую фамилию теперь ношу и каждую близость с Эдвардом. Это не трудно - их было не так уж много. Они не принесли мне счастья, но превратились в непробиваемую стену между мной и Джейкобом. В препятствие, которое не удастся преодолеть никогда. Джейк никогда не простит меня. Хотя нет, простит. Простит и пожалеет, но не примет. Это невозможно принять. Ах, если бы было возможно…
Как сквозь дымку слышу разговор Квила.
-Мел, а ты куда смотрела? – пауза, - А если бы она повредила себе что-нибудь? – пауза - Ладно, ждите, сейчас буду.
Он положил трубку и сказал, уже направляясь к двери:
-Извините, ребят, но мне надо бежать. Клэр упала с дерева. Ушиблась не сильно, но испугалась и плачет. Я должен быть там.
Квил на ходу уже стягивал с себя футболку. Я поняла, что он хочет сделать! Перекинуться прямо у меня во дворе, среди бела дня, я дернулась за ним в попытке остановить, когда почувствовала, что теплая большая ладонь берет мою руку и услышала:
-Не надо. Не смотри.
Кровь прилила к лицу, когда я представила, что могла бы увидеть, не останови он меня. Ох, а как же миссис Грисби? Обеспокоенная, я спросила:
-А мои соседи?
-С этой стороны дома только лес. Не переживай.

Легко сказать, не переживай! Мы остались вдвоем. Квил ушел, оставив нас наедине, и я начинаю дрожать от напряжения, которым пропитан воздух. Чтоб Джейкоб не почувствовал мою дрожь, вытягиваю свои пальцы из его руки, отступаю на шаг. Сбежать бы отсюда, хотя бы в другую комнату, но где взять сил. Ноги стали непослушными, еще, чего доброго, запутаюсь в них как обычно и упаду, а Джейк не успеет подхватить. Еще минуту назад он улыбался, глядя на Квила, а сейчас стоит, закрыв глаза. Мы молчим и я не знаю, что делать. Тереблю воротник свитера, и чувствую, как желания, мучившие меня ночью, возвращаются. Джейкоб, словно почувствовал это, открыл глаза и посмотрел на меня. Страх, вот что я испытала, когда попала под удар его взгляда. Мои желания ничто по сравнению с тем, что я увидела в глазах волка. Комариный писк. В глубине черных опасных глаз оборотня жила СТРАСТЬ. Она опалила меня, ударила в сердце, прошла по венам и свернулась комком пульсирующей боли внизу живота. Поцелуи, объятья – о чем я? Да он хочет меня! Еще мгновение и все произойдет прямо здесь, и я позволю ему сделать все, что он захочет. Не посмею отказать. Не смогу. Секунды ожидания неизбежного были наполнены счастьем. Оно неправильное, ворованное, не мое, но такое настоящее и горячее, что хочется кричать. И я, словно бабочка, летящая на огонь, готова была шагнуть ему навстречу, когда Джейк отступил на шаг от меня и сказал:
-Знаешь, Беллз, я, пожалуй, тоже пойду. Пока. Передавай привет Чарли.
Махнув на прощание рукой, он вышел за дверь. А я в растерянности шептала:
-Джейк, подожди! Ты куда? Джейкоб…

Не понимаю, что случилось. Ведь он готов был… Я же видела это. Его взгляд до сих пор горячей пульсацией отдается во всем теле. Впервые за долгие месяцы мне не холодно. Но он ушел. Может я неправильно поняла и страсть в его взгляде не от желания? От обиды? Наверное, он вспомнил, как я уходила от него к Эдварду раз за разом. А может мне вообще все это показалось. Не было никакого особенного взгляда, только мои фантазии. Я размечталась о близости, а бедный парень ни о чем и не подозревал. Он отдал долг былой дружбе, помог в беде дочери друга Билли, и со спокойной совестью ушел домой. Все отлично! А я загорелась. Хочет он меня, видите ли. Не так уж и хочет как оказалось. Да что я вообще могу в этом понимать, если полноценным сексом мы с мужем занимались только один раз. И я не помню, чтобы прикосновения Эдварда так меня обжигали, как один только взгляд Джейкоба. Я вообще почти не помню Эдварда. Его образ расплывается в сознании и уже не разобрать лица. Да мне и не хочется. Вся любовь, которую я к нему испытывала когда-то кажется больше похожей на наваждение. Он же сам объяснял мне, что я попала под действие магнетизма самого опасного хищника на земле. Но сейчас его нет рядом, я освободилась от этой зависимости и оказалась лицом к лицу с действительностью. По-настоящему любимых было не двое. Он был один. Джейкоб. И он пытался бороться с моей слепотой. Заставил признать нашу любовь, почувствовать ее, но не смог победить моего упрямства. А теперь все кончено. Джейкоб забыл меня. Он тоже вылечился от зависимости. Боже, что я наделала? Что…

Я прислонилась спиной к стене, сползла по ней на пол и долго сидела, прижав колени к груди. Только звук подъезжающей машины Чарли привел меня в чувство. Я поднялась и попыталась быть с отцом приветливой, когда он вошел в двери и с порога спросил:
- Привет, Белла. Как дела? Это машина Джейкоба стоит у нашего дома? А где он сам?
А ведь и правда, Квил и Джейкоб приехали на машине. Квил предпочел вернуться домой бегом. Оно и понятно, парень был взволнован, торопился. Но выходит и Джейкоб тоже про машину не вспомнил. Тоже торопился?
-Привет, пап. Сейчас подогрею тебе ужин. Сегодня у нас мясо. Тебе понравится.
-Я спросил про Джейкоба, Белла.
-Джейкоб? Ну он приезжал, починил мою машину и ушел. Я и не заметила, что его машина осталась у нашего дома. Наверное, его друг подвез.
-Ты поужинаешь со мной, Беллз?
-Нет, пап, пойду прилягу. Мне нездоровится.
Чарли продолжил бы допрос, но запах разогретого мяса сбил его с мысли и отец поспешил мыть руки, чтобы побыстрее начать есть. А я поднялась в свою комнату и увидела еще кое-что, брошенное оборотнями в спешке. Одежда, в которой они пришли утром, была аккуратно сложена в кресле. Сильно, должно быть торопился Джейкоб, если бросил и машину и вещи. Странно, не похоже было, чтобы он куда-то спешил. Я видимо вообще перестала его понимать.

Я уснула почти мгновенно, не раздеваясь. Сон был глубоким, как обморок, наполненный шепотами и неясными ожиданиями. Я вздрагивала, просыпалась, засыпала вновь, но тоже ненадолго...

Было два часа ночи, когда я проснулась в очередной раз и уснуть вновь не смогла. Попыталась читать. Не получилось. Слова не хотели складываться в цельные фразы, и смысл прочитанного ускользал от меня. Я отложила книжку, завернулась в одеяло, распахнула окно и села на подоконник. Вдыхая холодный ночной воздух, я бездумно смотрела на черный лес, подступающий к самому дому, на темное беззвездное небо, оно почти всегда такое в Форксе, низкое, затянутое облаками, в любой момент готовое пролиться дождем.

Когда рассвело, я не задумываясь о своих действиях, умылась, оделась, собрала в пакет вещи парней, села в свой старенький верный пикап и поехала в резервацию. Что я хотела? А ничего. Просто отдать одежду.
Ну, может, еще раз увидеть Джейкоба. Сознаюсь себе в этом.
Я же не знала, чем все это обернется.

Солнце поднялось достаточно высоко. Сколько было времени точно – не знаю. Припарковав машину у знакомого темно-красного домика Блэков, я взяла пакет с одеждой, подошла к двери и постучала. Открыли не сразу, да я и не торопилась, знала, что Билли быстро не передвигается, а Джейкоб, должно быть спит и не слышит. Но когда, наконец, открыли, на пороге я увидела Ли, сияющую своей яркой экзотической красотой, в легком синем платье, подчеркивающем достоинства изящной женственной фигуры. Она была босиком, длинные, темные как ночь, волосы рассыпались по плечам, недовольное выражение на лице.
-Здравствуй. Тебе что-то нужно?
Сразу видно, что Ли не рада меня видеть, но она хотя бы пыталась быть вежливой, и я ответила:
-Извини, я не хотела беспокоить, просто Джейк вчера ремонтировал мою машину…
Не успела я закончить фразу, как за спиной Ли появился Джейк, мокрый после купания, в халате, с полотенцем на плече. Он положил свои большие ладони на талию девушки и мое сердце ухнуло куда-то вниз. Последние слова я произнесла на остатках дыхания:
-… и забыл вот это. – я поставила пакет на ступеньку – Простите, что помешала. До свиданья.
Я бежала к машине быстро, как могла. Прыгнула на водительское сиденье и рванула с места, набирая скорость. Домой.
Зачем. Я. Поехала. Туда.
А почему меня, собственно так трясет от увиденного. Мечтала о счастье Джейкоба без меня? Получи. Радуйся. У парня все хорошо. У стаи все хорошо. Раньше Ли не давала покоя стае со своим разбитым сердцем, да и Джейкоб, наверняка, тоже не добавлял позитива в общее сознание волчьего племени. А теперь все должно быть прекрасно. Они нашли утешение друг в друге. Так естественно.
Я бросила пикап, едва заглушив мотор, и кинулась в свою комнату. Хорошо, что Чарли уже уехал на работу. К вечеру я успокоюсь и, возможно, буду похожа на человека, а сейчас я бы только расстроила отца своим отчаянным видом. Слезы полились, когда я уже добралась до подушки. Ей не привыкать. Она видела много моих слез. Я не рыдала, не кричала, просто давала своему горю выйти слезами, и ждала, когда боль станет терпимой.

Я не слышала, как он появился в моей комнате. Догадаться нетрудно. Оборотни двигаются почти бесшумно, а окно было с ночи открыто. Просто в какой-то момент Джейк взял меня за плечи теплыми большими ладонями и приподнял, заглянул в заплаканное лицо и поцеловал. Еще раз. И еще. Сначала легко, едва касаясь губами щек, глаз, кончика носа. Успокаивая, заставляя сердце замирать от тепла и мягкости его губ, от их нежности. Затем сильнее, захватив мои губы в горячий плен, заставляя их открыться, уступить его натиску. Я чувствую его горячее дыхание, оно сплетается с моим и мы дышим вместе, часто, неровно. Его язык проникает в мой рот глубоко, лишая свободы, давая понять, что сейчас произойдет. Я еще пыталась что-то сказать, оттолкнуть его руки, когда Джейкоб раздевал меня, дрожа от напряжения, комкал и рвал одежду. Но он не слушал. Закрывал мне рот поцелуем, вжимал в постель своим весом, мучил тело прикосновениями своих рук жаркими и интимными. И шептал: «Я хочу тебя, Беллз! Я хочу тебя!» И я сдалась. Я почти ничего не понимала. Помню лишь, что одежду с него снимала сама, прижималась к его смуглому телу. Меня удивляет горячая пульсирующая боль визу живота и я, закусив палец одной руки, другой тянусь и трогаю себя между ногами. Там горячо и влажно. Слышу сдавленный стон, не пойму мой или его, смотрю на Джейкоба и вижу, какими глазами он следит за моей рукой. Я вдыхаю запах его кожи и возбуждения. Чувствую его проникновение, резкое и нетерпеливое, выгибаюсь навстречу его движениям. Мой волк ритмичными движениями проникает все глубже, рождая странный спазм в моем теле. Это пугает меня, я дрожу, сжимаю его в себе, хочу спросить, что с о мной, но из горла вылетает только стон. И его имя. Я могу шептать его имя.
Джейкоб.
Мой Джейкоб.
Люблю тебя.
Люблю…
_________________

Tenten Огого да тут не любовный ли треугольник часом???? ДЖЕЙК/ БЕЛЛА/ ЛИ/?????
Или я Вас, уважаемый автор, не правильно поняла?
Если так, то принимайте в читатели!
Даже если я ошиблась и приоритеный пейринг ДЖЕЙК/БЭЛЛА, я тоже с удовольствием почитаю
___________________________________

Маккена
Гадать - дело неблагодарное. Ждите проду. Выложу и вы все увидите своими глазами =)))
_________________

Потрясающе, читается на одном дыхании. Очень хочется продолжения, и еще интересно узнать что с Эдвардом...
_________________

Хороший рассказ, только очень жаль Беллу, пережить потрею ребенка - тут каждый почувствует себя сломанным... Я даже в чем-то понимаю, почему она ушла от Эдварда - ведь он опять все решал за нее: хочу уйду, хочу ребенка заберу, он таки не научился слушать и понимать, очень печально для него. Но Белла тоже не подарок.... Как можно просто взять и уйти.... И "вдруг" решить, что "Я люблю Джейка", а все остальное ошибка... Так не бывает... Впрочем это же твой рассказ, продолжай... с удовольствием почитаю о том, как Джейк будет лечить разбитое сердце...

Всем привет! Приятно знать, что фанф читается =)))

Виренея, ты права в том что "вдруг" решить, что любишь кого-то другого нельзя. Но ведь здесь все далеко не "вдруг". Фанфик пишется как альтернатива "Рассвета", т.е. все события описываемые Майер раньше имели место, в том числе и те, которые были в "Затмении", когда Джейкоб заставил Беллу понять, что она любит и его тоже. И ей в конце книги пришлось делать очень мучительный выбор между "хорошим" и "хорошим", как назвала это Элис, между Джейкобом и Эдвардом. Решила, что выбрала Эдварда, сутки проревела, потому что выбор был очень болезненный.
Здесь события развернулись немножко по-другому. У девочки открылись глаза на отношение Эда к ней и ее менению и чувствам. Поняла, что делая выбор когда-то, мягко выражаясь, ошиблась.
А насчет "просто взять и уйти"... Если бы со мной такой финт откинули я бы развернулась и ушла. Есть вещи, которые простить нельзя.
_________________

 » Глава 7

Глава 7. Джейкоб «О пользе пробежек по лесу»

«Черт бы тебя побрал, Ли! Что ты творишь?»
Старенький пикап скрылся за поворотом, а я остался стоять посреди улицы босиком, в одних джинсах. Чувствуя себя полным кретином, я развернулся и пошел к дому. Ли все еще стояла в дверях, скромно потупив взгляд, крайне внимательно рассматривая ногти на правой руке. Ага, как же, изображай из себя невинность. Наверняка специально дразнила Беллу. Злой, как черт, я взбежал по ступенька и рявкнул на нее:
-Черт бы тебя побрал, Ли! Что ты творишь?
Ли подняла на меня свои черные глаза, похлопала длинными ресницами и сказала:
-Штаны застегни, прежде, чем к девушке обращаться.
Язва. Но фиг ты меня сейчас заставишь краснеть. Я застегнул ремень, продолжая сверлить ее яростным взглядом, и снова спросил:
-Какого хрена ты тут устроила весь этот спектакль?
Ли пожала хрупким плечиком:
-Не понимаю, чего ты бесишься, Джейкоб. Никаких спектаклей я не устраивала. Вы все были заняты, и я открыла дверь. И, между прочим, была вежлива с твоей гостьей, если ты не заметил.
Ногти на левой руке Ли рассматривала с не меньшим вниманием. Потом подняла глаза и сердечно мне улыбнулась.
-Ты не дала мне выйти к ней. – буркнул я.
И тут со стороны кухни раздался ехидный смешок. Рейчел стояла, прислонившись плечом к дверному косяку и, с нескрываемым удовольствием, наблюдала за нашей перепалкой. Я плюнул и пошел к себе в комнату. Спорить с ними обеими – гиблое дело.

Больше всего меня беспокоила Беллз. Она же черт знает что могла подумать. Да, наверное, и подумала черт знает что, раз унеслась отсюда с такой скоростью. Если честно, то я и увидеть-то ее у нашей двери не ожидал. Собирался поехать к ней завтра. Предложить ей погулять вместе, как в старые добрые времена. Да вот хоть по пляжу. Она раньше любила там бывать. И мы бы славно поговорили. И стали бы чуточку ближе. А тут она сама приезжает. Пусть даже одежду привезти. Все равно это что-то да значит…
Она приезжает ко мне сама и видит то, что видит. Вот черт, из того, что Беллз увидела, нормальный человек может сделать только один вывод. Что мы с Ли теперь вместе. Кстати, судя по скорости, с которой Беллз унеслась, она такие выводы и сделала. И они ей не понравились. Иначе она не отреагировала бы так резко. Господи, да она что, ревнует меня?!! Я вскочил и стал ходить по комнате: два шага в одну сторону, два шага в другую. Ревнует! Похоже, очень похоже. И это значит, что у меня есть шанс. Нельзя ревновать человека, который является для тебя пустым местом. Друзья, конечно, тоже не пустое место, но друзей не ревнуют так отчаянно. Что же это получается? Я ее люблю, и она меня, выходит, тоже любит. До сих пор. Так чего же мы бегаем друг от друга? Нет, так дальше дело не пойдет. Надо, по крайней мере, поговорить с ней. Вся эта неопределенность начинает медленно меня бесить.

Я выскочит в окно, чтобы не встречаться с Рейчел и побежал к лесу. Продрался сквозь густой кустарник, не обращая внимания на то, что колючие ветки до крови царапают кожу. Плевать. Все равно все заживет раньше, чем я успею перекинуться. Быстро стянув с себя джинсы, привязал их к ноге и длинными прыжками помчался к Форксу. Прыжок, второй, третий, в четвертом я уже приземлился на четыре лапы… Деревья проносились мимо с такой скоростью, что зелень листвы сливалась в сплошную зеленую ленту. Я люблю скорость бега и чувство свободы, которое дарит волчье воплощение. Но сейчас мне было не до возвышенных восторгов. Десять минут бешеной гонки, и я остановился на опушке у самого дома Свонов. Перекинулся, натянул джинсы и огляделся. Шерифа нет, судя по отсутствию патрульной машины. Отлично. Нам не нужны посторонние, даже такие близкие как Чарли. Только я и она.

Я обошел вокруг дома. Вот и знакомое окно, и оно открыто. Чтобы забраться туда, не нужно прилагать особых усилий. Тем более, что в прошлом у меня был опыт по проникновению именно в это окно. Подпрыгнуть, оттолкнуться от стены, от дерева, схватиться за карниз, и вот я уже внутри комнаты.

Беллз лежала на кровати, уткнувшись носом в подушку. Тихо, тихо. И сначала я подумал, что она уснула. Но потом чуткое волчье ухо уловило неровное сердцебиение, нехарактерное для спящих. Дыхание, похожее на всхлип. Плечи вздрагивали еле заметно. Белла плакала. Глупая! Приревновала меня к Ли. Подумать только. Нежность к плачущей на кровати девушке обрушилась на меня лавиной. Сжала сердце, перехватила дыхание. Милая, никто, кроме тебя! Никогда. Если б только ты дала возможность объяснить тебе это.

Я осторожно опустился на краешек кровати рядом с ней и приподнял Беллз за плечи. Заглянул ей в лицо. Самое красивое на свете, мокрое от слез, любимое до ноющей боли в сердце, родное не смотря ни на что и такое близкое сейчас.
Белла, милая…

Я целовал ее заплаканные глаза, собирая соленую влагу губами, скулы, кончик носа, нашептывая всякие глупости вроде: «Тише, Беллз, тише. Успокойся. Все хорошо. Я с тобой. Я рядом.». И снова целовал мокрое от слез лицо. Обнимал, согревая своим теплом глупую, упрямую, любимую девчонку. Мою Беллу. А она замерла в моих объятьях, словно не верила, что все это происходит на самом деле. Нет, не замерла. Ловит прикосновения моих губ, словно крадет не принадлежащее ей. Пытается спрятать глаза, но я успеваю перехватить скользящий взгляд и вздрагиваю от того, что читается в нем. Желание?! В чем дело, Беллз? Твои глаза умоляют меня не останавливаться. Их безмолвная мольба лишает разума. Он отступает вглубь сознания, оставляя на поверхности только остроту ощущений, и теперь они ведут меня. Нас...

Белла, милая…
Запах ее волос и кожи заполняет легкие, сводит с ума. Сердце колотится все быстрей. Дрожь ее тела передается моему, разрастается, заставляет глухо стонать от желания. Тонкие руки касаются моей груди, беспорядочно шарят, вынуждая мускулы сокращаться. Я накрываю своими губами ее губы. Беллз теребит замок моих штанов, пальцы срываются, отказываясь слушать хозяйку. Она чуть не плача стягивает с меня джинсы и прижимается всем телом. Проклятая дрожь крадет остатки самообладания, и я целую любимую горячо, жадно, глубоко поникая языком в ее рот. Напряжение, сковавшее тело, делает руки неловкими, одежда Беллз трещит по швам. Только бы не сделать ей больно. Последние тряпки летят в сторону, и мои руки теперь могут свободно касаться тела любимой там, где я захочу. Хочу. Эта мысль стучит в висках. «Я хочу тебя Беллз! Я хочу тебя!». Кажется, я произношу это вслух.
Белла, милая…
Темные волосы разметались по подушке. Влажные пряди прилипли к лицу. Любимая мечется по постели, откидывает назад голову, облизывая припухшие от поцелуев губы. Распахивает глаза. В них…изумление? Она тянется тонкими дрожащими пальцами и трогает себя между ногами. Белла…Что ж ты делаешь со мной?! М-м-м-м…Все смешалось в горячечной дымке. Я стискиваю руками бедра Беллз, прижимаю ее еще ближе, исступленно проникаю в нее раз за разом, глубже, сильнее. Она выгибается навстречу моим движениям. Горячая влажная плоть сжимает меня, вырывая хриплый рык из груди. Я накрываю ее собой и ловлю каждое колебание ее тела, сотрясаемого волнами крупной дрожи. Отчаянными рывками пробиваюсь следом за ней. Ощущения острые до боли рвут тело на части и наслаждение первобытное и дикое накрывает меня с головой. Сознание гаснет на время, оставляя меня в звенящей пустоте, где нет ничего и слышен только тихий голос Беллз «Джейкоб. Мой Джейкоб. Люблю тебя. Люблю…»

Мы еще долго лежали без движения. Приходя в себя. Освобождаясь от чувственной дымки, застилающей разум. Я обнимал Беллз, наслаждаясь близостью ее мягкого теплого тела. Хм. Обнимал. Да я просто сгреб ее под себя, закрывая собой от всего мира. Согревая любимую (сорок два градуса с хвостиком, как-никак). Защищая от всего, что может ей угрожать. Я же волк. У меня это на уровне инстинкта. Может быть, ей было тяжело, может быть жарко, но Беллз не пыталась выбраться из моих объятий. Она жалась ко мне, закрыв глаза, все еще находясь во власти ощущений после нашей близости. Я виновато потерся носом о ее макушку. Видит Бог, я всегда страстно об этом мечтал, просто не хотел, чтобы все произошло так спонтанно.
В моем сердце слишком много любви к тебе, Беллз. Ей тесно там и она рвет мое сердце на части. Я не умею так красиво говорить, как твой вампир, любимая. Не в силах выразить словами все, что чувствую. Совершенно неосознанно, я рассказал тебе о своей любви языком тела. Как мог. Поделился огнем, который живет внутри меня. Для тебя. Ради тебя.
Я смотрел, как она засыпает и думал о том, что возможно, смог бы сдержаться, если бы сама Белла не реагировала так откровенно на мои прикосновения. А она реагировала. Откровенно. Я, конечно не большой специалист в этом деле, зато всегда очень хорошо знал и чувствовал Беллу и сейчас готов поклясться, что оргазм она получила впервые в жизни. Он ошеломил ее так же, как и меня.
Все классно! Не знаю чем и как они там занимались со своим вампиром, да и не хочу знать, но вижу совершенно отчетливо, что у кровососа ничего не вышло. Не дал он ей того, что она получила со мной. И пусть Беллз считает, что первым у нее был кровопийца, на самом деле первым ее мужчиной стал я. Только что.
А еще она сказала, что любит меня.
Беллз пошевелилась и прильнула губами к моей шее, потом слегка отодвинулась, чтобы заглянуть мне в лицо. Ее тихий голос еще хранил нотки отчаяния:
-Джейкоб, скажи мне… если все так… ведь ты… а Ли? Как же Ли? Я подумала…
Я взял ее за подбородок поцеловал, легко, едва касаясь губами, и сказал:
-Да понял я, что ты там подумала. Надо было думать немножко лучше, Беллз. Ли просто пришла поговорить с отцом. У нее сейчас не лучший период в жизни и Билли старается поддержать ее. А я только что вернулся с дежурства, когда ты пришла. Думал спать завалиться. Всю ночь бегал по лесу. Так устал.
-Я тоже.
-Тоже бегала по лесу ?
-Нет, устала. Не выспалась.
И действительно усталость давала о себе знать. Спать хотелось неимоверно. Белла, успокоенная моими словами, тут же закрыла глаза. Я притянул ее поближе к себе, под себя, такую теплую и податливую и заснул, крепко, без снов.

Проснулся от постороннего шума. За окном темнота. Беллз сопела мне в плечо так же тихо и уютно. В комнате вообще ничего не изменилось. А вот с первого этажа доносились звуки включенного телевизора. Чарли пришел с работы. Интересно как давно? А еще интересней, заглядывал он в комнату Беллз или нет. А то может мне придется отступать с позиций зигзагами, уворачиваясь от выстрелов из его табельного. Потому, что если он заглядывал, то на другую реакцию рассчитывать не приходится. Уж больно мы с Беллз смотрелись сейчас… пикантно. Одеяло, которым мы были укрыты, валялось на полу. Мне оно не нужно, я и без него не замерзну. Беллз, судя по всему, тоже холодно не было. А одеться перед сном мы не потрудились. Не до того было. Я погладил Беллу по щеке, потрепал по волосам, подышал в ушко. Она вздрогнула, проснулась, оглядела комнату, нас и мучительно покраснела. Я проглотил прорывающийся наружу смех, чтоб не смущать Беллз еще больше, поднял с пола одеяло, закутал ее и стал оглядываться в поисках своих штанов. Они обнаружились на письменном столе за компьютером. Представил себе траекторию полета и хмыкнул, вспомнив, что снимала их с меня Белла, она же и закинула. Натянул джинсы и улегся обратно на кровать, с интересом наблюдая, как Белла носится по комнате и тихо ругаясь, собирает свои вещи. Пытаясь не уронить упорно сползающее с плеч одеяло, Беллз натянула джинсы. Она повернулась ко мне спиной, позволив, наконец, одеялу свалиться, и остановилась посреди комнаты, озадаченно рассматривая какие-то лоскуты. Я немного переместился на кровати, чтобы видеть в зеркале, как это выглядит спереди. Натянутые на попу джинсы не были застегнуты. Я сглотнул и уставился в потолок.
-Ну, эта блузка мне не особенно нравилась…
Бела сказала это очень тихо, и я не успел схватить интонацию. Желая посмотреть ей в лицо, я вскочил с кровати и подошел к ней сзади. Положил голову ей на плечо и обхватил руками вокруг талии. Поднял глаза, встретился с ее взглядом в зеркале.
-Ты такая красивая, Белла.
Она недоуменно посмотрела на меня, потом на свое отражение в зеркале, снова покраснела и стала застегивать джинсы. Я прижался губами к ее шее, вдохнул чистый запах ее кожи. Беллз сначала прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям, но потом аккуратно выбралась из кольца моих рук.
-Ты с ума сошел! Слышишь - Чарли дома. Представляешь, что будет, если он нас застукает? Он же тебя убьет! А потом и меня заодно.
Да уж. Мне пора было сматываться, пока шеф Свон не обнаружил в своем доме лишнего жильца. На прощание я поцеловал Беллз легонько и быстро. Чувствовал – если поцелую так, как хочется, останусь здесь, и плевать мне будет на табельное оружие Чарли. Перед тем, как выпрыгнуть в окно, я обернулся и негромко спросил:
-Можно я приду ночью, когда Чарли уснет?
Спросил и замер в ожидании ответа. Белла молчала слишком долго, и я уже начал отчаиваться, когда она обхватила себя за плечи, словно спасаясь от холода, и ответила:
-Да. Я буду тебя ждать, Джейкоб. Я буду ждать. Приходи.

Я выпрыгнул в окно, мягко приземлился на ноги, и бесшумными прыжками понесся к деревьям.
Ночной лес был полон звуков и запахов. Даже в человеческом обличье я ощущал присутствие большого и маленького зверья, предупредительно убиравшегося с дороги, унюхав оборотня, шепот деревьев, терпкие запахи влажной земли, древесной коры, прелых листьев.
Ноги несли меня по лесу сами, без особого приказа выбрав направление в сторону резервации. К родному порогу. Скоренько заскочу домой, посмотрю как там Билли и вернусь к Беллз. Надеюсь, к тому времени Чарли уже будет спать и мы потихоньку (чтобы не разбудить его), аккуратненько (одежу в этот раз рвать не будем), очень нежно…
Упс! Чуть не упал. Коряги какие-то по всему лесу. Надо смотреть под ноги. С каких это пор мне надо смотреть под ноги? Наверное, с тех самых, как я на ходу стал думать о любимой так. Мое тело помнит ее настолько живо, что при мыслях о нашей возможной близости, мир вокруг теряет очертания и отказывают даже рефлексы. Останешься тут спокойным когда, закрывая на миг глаза, слышишь ее частое неровное дыхание, видишь, как блестит от испарины ее кожа, чувствуешь, как обнимает внутри ее нежная упругая плоть.
Огонь пробежал по коже. Дыхание сбилось. Я споткнулся еще раз, остановился и прислонился спиной к дереву, уперся руками в колени и постарался отвлечься и дышать ровно. Добраться бы домой без приключений. И лучше в обличии волка. Оно добавит скорости и улучшит координацию. А то так и буду спотыкаться всю дорогу.
Волчье обличье кроме скорости добавило яркости ощущениям. Звуки стали более объемными, их стало больше. Запахи – многограннее и ярче. Кроме лесных шорохов теперь чувствовались на грани слышимости шепот волн на побережье, запах водорослей, выброшенных на берег.
И мысли патрульных, от которых за версту несло недоумением и неприязнью.
«Что за черт? Эта вонь обдирает мне глотку. Где-то рядом вампир!».
Джаред настороженно опустил нос к земле. Запах усиливается, выворачивая внутренности наизнанку, но оборотень продолжает бежать по следу. След уводит в сторону от границы охраняемой территории. Плевать. Каллены сейчас здесь не живут, а значит и счет предъявлять некому.
«Джаред, ты заметил? Запах знакомый! Не могу вспомнить, чей».
Эмбри вначале растерялся и отстал, но тут же собрался и последовал за Джаредом. В его голове крутились мысли о том, что кровососы давно не появлялись у границ резервации. С той самой схватки с новорожденными вампирами, в которой так неудачно потрепали меня.
А дальше все завертелось одним спутанным плотным клубком. Джаред, бежавший впереди справа по старшинству увидел его первым. Увидел и отпрянул от неожиданности. Бешеный адреналин и яростное предвкушение схватки с пиявкой, странным образом оставили его и сменились неприязнью и холодностью. Уровень агрессии в его сознании упал на порядок. Эмбри почувствовал мое присутствие в сознании:
«Джейкоб. Привет. А у нас тут. О-о-о-о-ой ну ни *** ****».
Последняя фраза вырвалась у парня, когда он увидел, прорывающиеся наружу сквозь все возведенные в сознании заслоны, картинки моего общения с любимой. В это время лапы вынесли Эмбри на то же место, где стоял Джаред и я увидел то, что видели они, через две пары волчьих глаз: сжимая руками голову, прислонившись плечом к дереву, будто не было сил стоять без опоры, скорчился Эдвард. Выглядел он хреново: рот открыт в беззвучном крике, гримаса боли коверкает правильные черты.
Вспышки эмоций, своих и чужих, сбивали с толку. Недоумение, радость, отвращение, ярость и злость, понимание и, даже, сочувствие были разбавлены потоками выражений, которые в нормальном обществе произносить вслух не рекомендуется. Джаред первым смог подумать что-то членораздельное:
«Джейкоб, ты в тему попал со своими подробностями».
Ага, значит злорадство в общем шуме эмоций – подарочек Джареда.
«Блин. Этот урод читает наши мысли, Джейк! Ты не мог бы заткнуться?» - недовольно морщился Эмбри. А для меня важнее было другое. Обращаясь к пиявке через мысли моих друзей я рявкнул Эдварду:
«Ты какого ***** сюда приперся, кровосос? Заявить на нее права? Только тебя здесь никто не ждет. В курсе?».
Увидел, как его перекосило от моего вопроса, и, обращаясь уже к парням, спросил:
«Ребят, вы где? Я прибегу».
И помчался со всех лап в направлении, указанном Джаредом. Деревья проносились мимо со скоростью курьерского поезда. Я рвался к просеке, где застыли в неподвижности эти трое, не обращая больше внимания ни на лесные шорохи и запахи, ни на далекий шум моря. Мне очень хотелось добраться до глотки вампира, который в очередной раз чем-то сильно обидел Беллу и теперь покушался на мое, личное, еще такое хрупкое, счастье. Почувствовав этот настрой, Джаред постарался охладить мой пыл:
«Эй, эй, Джейк. Мы не на своей территории. Он не нарушил границу. Ты не можешь убить его сейчас».
А вот тут братишка был прав. Убить кровососа я успею всегда. А вот мысль о том, что теперь можно не стараться выпытать подробности их ссоры у Беллы, причинив ей боль, заставляя все вспомнить и пережить заново, а допросить с пристрастием Эдварда, пришла мне в голову и с каждой минутой нравилась все больше.
«Я не собираюсь убивать его, Джаред. Потреплю немного и все. Мне нужно поговорить с ним».
И тут ушами своих собратьев по стае, я услышал голос Эдварда:
«Джейкоб, пожалуйста, ты не мог бы не орать об ЭТОМ на весь лес. Прошу».
В его голосе было столько отчаяния, ревности, столько муки, что на короткий миг мне стало жаль кровососа. Но это быстро прошло. Достаточно было вспомнить, как Беллз при встрече прятала глаза. От меня, от своего лучшего друга. Какой потерянной и одинокой она выглядела, когда я увидел её в первый раз после долгой разлуки. Как кутала руки в рукава своего свитера пытаясь согреться, и обнимала себя за плечи, словно боялась рассыпаться на части. Совсем как в прошлый раз, когда два года назад, как раз на восемнадцатилетие Беллы, кровопийца бросил её, прикрываясь любимым щитом, на котором был выбит девиз: «Это все ради твоей безопасности, Белла».
Мне оставалось до них всего несколько миль, и я бежал все быстрее, рассекая встречные потоки воздуха. Наконец, меня вынесло на просеку, где все происходило. Я затормозил, упираясь лапами в землю, но все равно по инерции выехал вперед и остановился между Джаредом и Эдвардом, успокаивая дыхание после бешеной гонки. Красавчик-вампир распрямился, увидев меня, встал напротив спокойный, уверенный в себе, невыносимо элегантный, распространяющий вокруг себя приторный ледяной запах, от которого першило в горле. Словно не он только что корчился под деревом от ревности. Джаред раздраженно рыкнул. Эмбри хмыкнул неопределенно:
«Ну, ну…».
А я спросил кровососа еще раз, не утруждая себя особой вежливостью:
«Чего приперся?».
Недовольное выражение опять промелькнуло на его лице. Вампир поморщился. Но ему придется потерпеть, потому что реверансы перед кровопийцами не входят в число моих добродетелей. Эдвард провел рукой по волосам и ответил:
-Надо поговорить, Джейкоб.
Оглядел нас троих, уставился на носки своих начищенных до блеска ботинок (это посреди леса-то) и негромко добавил:
-Наедине.
_________________

ух ты Эдвард появился, как всегда вовремя, хотелось бы краем глаза увидеть и услышать их разговор с Джейком. У нас опять треугольник возникает?????? Или Эдвард так "заскочил на минутку"

Огромное спасибо за этот чудесный фанфик. Везде ищу Белла/Джейкоб и сегодня новая удача. Сколько было вариаций сюжета, но ничего похожего не видела. Очень здорово! И ещё раз спасибо за такие большие и "быстрые" главки!

Н-да,сначала думала, что здесь бела/джейкоб/леа, так вместо леи эдвард!

Привет прости, что в прошлый раз была так немногословна, была под впечатлением и кроме просьбы о продолжении ниче в голову не приходило нереально крутой фанфик, лично мне ооочень нравится насчет сюжета: Эдику так и надо, ато похож у него на безопасности Белки крыша поехала, Джейкоб молодчинка, и так тянули 4 книги, короче всё здорово, круче не придумаешь ты вообще умничка, отлично пишешь, будто наяву всё видела с нетерпением жду продолжения, оч интересно, что дальше будет