Карта ролевой игры "В объятиях пламени"

Она ещё даже не стала его женой, а он уже начал её баловать. И что самое невероятное, ей даже не нужно было об этом просить или надувать губки, он баловал её просто так, чтобы сделать приятное. Почему-то Траэрну хотелось, чтобы всё что он делал нравилось Юне, доставляло ей радость и удовольствие. Поэтому он пригласил её отца отправиться с ними в Лондон, поэтому не сказал ни слова, когда она взяла его ладонь в свои, поэтому молча сносил все неодобрительные взгляды виконта Глинкерика. Ему не хотелось лишний раз ссориться с будущим тестем, не хотелось напоминать Юне, что леди так не поступают... ему было приятно, что она взяла его за руку и хотелось в ответ перецеловать все её пальчики. Чего он, разумеется, делать не стал, но погладил большим пальцем ладонь Юны и улыбнулся. А потом она уснула на его плече, чем вызвала ещё одну улыбку и совершенно незнакомое чувство нежности. Это чувство заставило Траэрна задуматься над природой своего отношения к невесте.
Всё началось с злости. С её попытки загнать его в ловушку брака и его желанием её за это наказать. Неужели тот безответный поцелуй в библиотеке всё изменил? Или же то, что он не обнаружил за дверью её отца, заставило его обратить внимание на шотландскую мисс? Да, именно тогда Юна вызвала его интерес и продолжала удивлять с каждой новой встречей, взглядом, разговором. Она говорила, что не хочет за него замуж, но обижалась на его отрицание того, что он ухаживает за ней, хоть это и было очевидно. Эксетер усмехнулся и поуютнее прижал спящую девушку к своему боку. Она говорила, что предпочтёт ему любого старика и таяла в его объятиях, просила сделать своей... Траэрн поёрзал на месте, в очередной раз бросив хмурый взгляд на лорда Глинкерика. Она не умела кокетничать, танцевать, обращаться с веером и массу необходимых леди вещей. А ещё она не умела лгать. И он видел на её хорошеньком личике всю гамму чувств, которую она к нему испытывала: страх, возмущение, удивление, интерес, влечение, обиду, желание, надежду и что-то ещё… Он мог только надеяться, что это что-то, зажигающее мягкий свет в глазах Юны, так же заставляет замирать её сердце, как это постоянно происходит с ним.
Нежность... Надежда... Что делает с ним эта девушка?


Вечер следующего дня

Виконт был просто невыносим. Все последние сутки он не отходил от дочери ни на шаг. «Спрашивается, где он был раньше?» – кипятился Эксетер. Если бы Глинкерик присматривал за своей дочерью получше – они бы сейчас не были здесь. Нет, Траэрн ни о чём не жалел, но чрезмерная опека виконта теперь, когда Юна была уже почти его женой, наталкивала его на мысль, что тесть делает это назло. Хмурый, неприязненный взгляд Эксетера остановился на расположившемся на диване рядом с Юной её отце. Он был уже очень близок к тому, чтобы приказать виконту выйти. Он целовал Юну последний раз вчера утром, ещё в Уиндлсхэме, и теперь его терпение было на исходе. Он также видел, что Юна была раздражена не меньше, чем он сам, но тщательно скрывала это, вероятно, чтобы не расстраивать отца и не давать ему – Траэрну – повода вспылить. Видит Бог, он хотел всё сделать как надо и дождаться свадьбы, но не находящее выхода напряжение, приведёт к тому, что он просто вломится в спальню Юны посреди ночи и их брачная ночь состоится на два дня раньше венчания. Он перестал сверлить виконта взглядом и, наконец, заметил, что Юна смотрит на него... почти умоляюще. Эксетер нахмурился ещё больше и упрямо сжал губы. Он так резко поднялся с кресла, что виконт невольно тоже подпрыгнул с места, но резким словам было не суждено сорваться с языка герцога – двери в гостиную распахнулись и Прайс – дворецкий Эксетеров – объявил о прибытии вдовствующей герцогини.
Леди Эксетер вошла в гостиную и остановилась, обводя взглядом собравшихся. Траэрн склонился в поклоне перед матерью и посмотрел на шотландцев. Виконт отвесил на удивление элегантный поклон, а Юна присела так низко, что действительно чуть не легла на пол. Траэрн спрятал улыбку и подошёл к матери.
- Добрый вечер, миледи. Как вы добрались? – Он взял в ладони обе руки матери и тепло поцеловал, - Позвольте представить вам Рэнулфа МакДональда виконта Глинкерика и его дочь мисс Юну МакДональд, – Траэрн подождал пока оба ещё раз поклоняться и добавил, - мою невесту.
Мелькнувшее на лице герцогини удивление быстро сменилось вежливой улыбкой и она с интересом посмотрела на Юну.
- Лорд Глинкерик, мисс МакДональд, - представил Траэрн, - леди Эксетер, моя мать.
- Значит это правда, Траэрн, - улыбаясь заговорила герцогиня, позволяя сыну себя усадить, - В какой-то момент я подумала, что это шутка или ещё одна твоя попытка привезти меня на время сезона в город. Мисс МакДональд, - обратилась она к девушке, - Как вам удалось невозможное?
Юна окончательно смутилась и, не решаясь посмотреть на Траэрна или герцогиню, обратила свой взор к ковру.
Положение спас виконт, оказавшийся довольно интересным собеседником. И с прибытием леди Эксетер, которая славилась умением поддержать любую беседу, вечер превратился из взрывоопасного в вежливо-дружественный. Таким же он остался и за столом. Умело задавая вопросы и милостиво не обращая внимания на ошибки и промахи виконта и его дочери, герцогиня через несколько часов узнала о их семье, родословной и благосостоянии гораздо больше, чем Траэрн за четыре дня. Мать оставалась исключительно вежливой, но Траэрн видел как растёт её недоумение.
После окончания обеда, сославшись на усталость, леди Эксетер решила пораньше лечь, но перед этим просила сына уделить ей минутку. Прекрасно понимая о чём пойдёт речь, Траэрн извинился перед гостями и предложил проводить мать наверх. Как только дверь личной гостиной герцогини закрылась за ними, она обратилась к сыну:
- Траэрн, я рада, что ты, наконец, решил жениться, но не понимаю твой выбор. – Леди Эксетер подошла к окну и посмотрела на улицу, - Сын мой, почему именно эта девушка? Для тебя должно быть не секрет их бедственное положение. Предположу, что она бесприданница.
Траэрн кивнул и герцогиня задумчиво постучала пальцами по гладкой поверхности подоконника.
- К тому же они шотландцы. Траэрн, этот союз не только ничего не принесёт семье, не укрепит наши позиции, он принижает твоё достоинство! Она не умеет себя вести... Неужели не нашлось более достойных семей?.. – продолжала недоумевать герцогиня, - Ты ведь понимаешь, что можешь выбрать любую!
- Я женюсь на мисс МакДональд. – Решительно отрезал Траэрн.
Выждав минуту и поняв, что больше он говорить ничего не собирается, леди Эксетер подошла к сыну. Сжатые челюсти и острый, холодный взгляд указывали на то, что спорить бесполезно. Женщина вздохнула и попыталась собраться с мыслями.
- Хорошо. – Наконец сказала она, - Сезон только начинается, если мы сейчас объявим о помолвке, то венчание можно будет назначить на Рождество. А ещё лучше нанять ей учителей и постепенно вводить в общество. Тогда о помолвке мы сообщим в начале большого сезона, а свадьба станет его окончанием и событием года! – Герцогиня лучезарно улыбнулась, радуясь своему великолепному плану.
- В мае следующего года? – Глаза Траэрна округлились, - Мама, я завтра получу специальное разрешение и мы поженимся, самое позднее, послезавтра. Без оглашения, без объявления помолвки, без пышного приёма. Без ничего. – Снова отрезал Траэрн.
- Траэрн Эдвард... – Задохнулась от возмущения леди Эксетер, - Что ты наделал, сын? Неужели ты... Как ты мог! – Она обеспокоенно вздохнула, с тревогой вглядываясь в лицо сына.
Ещё как мог. Но этого Траэрн решил матери не говорить.
- Я скомпрометировал мисс МакДональд. Мне очень жаль, миледи. – Тоном далёким от раскаяния подтвердил опасения матери Траэрн, но видя как она расстроена, решил добавить, - Вам нечего опасаться, мама, нет никакой опасности, что мой наследник родится раньше положенного срока.
Мать медленно кивнула.
- Были свидетели? – Эксетер отрицательно помотал головой, и ободрённая герцогиня продолжила, - Тогда, что мешает свадьбе в конце сезона? – Её лицо снова загорелось предвкушением, - У нас будет достаточно времени, чтобы...
- Я женюсь на ней послезавтра. – Перебил мать Траэрн и она снова повернулась к нему, - Мама, мне очень нужна ваша помощь. Юне нужны платья... Много. – Он понятия не имел сколько именно, но предполагал, что их будет очень много, - На все случаи. Ей нужно подвенечное платье к послезавтрашнему дню. Её нужно научить манерам, танцевать, вести себя в обществе... Всему, что так хорошо умеете вы. – С каждым словом голос Траэрна становился тише и неувереннее, словно он только сейчас осознал, сколько всего нужно, чтобы Юна стала достойной носить титул герцогини Эксетер. – Завтра я должен представить её королю.
Последние слова растаяли в тишине комнаты, а мать и сын смотрели друг на друга. Траэрн сжал зубы и упрямо задрал подбородок. Герцогиня улыбнулась, сделала шаг к сыну и ласково погладила его по щеке:
- Я помогу тебе, сын мой. – Её губы дрогнули, но она попыталась скрыть слёзы за улыбкой, - Раз ты любишь её, полюблю и я. Она будет безупречна, Траэрн, – Пообещала мать, - Безупречна во всём. И достойна тебя и твоего титула, я приложу к этому все усилия.
- Спасибо, мама. – Неловко обняв мать, Траэрн поцеловал её в щёку.


Вплоть до венчания Траэрн видел Юну всего один раз, во время представления королю. В богатом платье, она была так сосредоточена на том, чтобы сделать всё правильно, что почти не дышала, не говоря уже о том, чтобы заметить что происходит вокруг. Мисс МакДональд удалось произвести на монарха положительное впечатление, а после церемонии их снова разлучили до следующего дня.


Его нервы были на пределе. Его терпение было на пределе.
Он был на пределе.
Траэрн стоял у алтаря церкви, в которой почему-то оказалось чертовски много народа и высокомерно игнорировал сплетничающую публику. Любовь. Это слово в последние два дня, после того, как его произнесла мать, часто возникало в его мыслях и всегда непосредственно связанное с мыслями о Юне. Она узнала его с закрытыми глазами, а ведь они тогда были едва знакомы. И где-то в глубине сердца он тоже узнал её – женщину, созданную для него. Любил ли он Юну? Траэрн не знал ответ на этот вопрос. Но если любовь – это нетерпеливое ожидание, невозможность отпустить и страх потерять – то да, он готов был признаться себе, что любит эту девушку. Но сейчас, перед церковным алтарём, его интересовал только один вопрос – где Юна? Непонятным образом он дожил до дня венчания и, наконец, хотел получить её в свои объятия. И пусть пропадёт всё пропадом.
Толпа зевак возле дверей церкви зашевелилась и в проходе показались лорд Глинкерик и Юна. Она была прекрасна в пене розового шёлка и кружев, хотя Траэрн был уверен, что она была бы прекрасна и в платье любого другого цвета и фасона и уж конечно без оного. Церемония прошла как в тумане, он не видел ничего кроме нежного профиля своей невесты, её чистых прекрасных глаз и произносящих обеты губ. А потом он, наконец, поцеловал её. Нетерпеливо и неприлично долго, что тут же вызвало шёпот и приглушённые смешки. Эксетера мнение света не волновало раньше и, тем более, оно не волновало его теперь.
Он плевать хотел на свадебный завтрак. И так и сделал, предупредив вдовствующую герцогиню о крайней нежелательности данного мероприятия, пообещав восполнить его отсутствие сколь угодно Её Светлости пышным балом, по их с Юной возвращению из поездки в Италию. Куда он собирался увезти жену в свадебное путешествие.
Вернувшись в дом, Траэрн, с пунцовой от смущения женой на руках, поднялся прямиком в спальню, откуда через несколько секунд выставил всех слуг и горничных, и приказал не беспокоить их до утра.
Господи...


Конец ноября

Счастливо улыбаясь, восьмой герцог Эксетер спрыгнул на мощёную камнем подъездную дорогу перед своим городским особняком, повернулся к карете и подал руку своей спутнице. Его молодая супруга вместо того, чтобы грациозно подобрав юбки, чинно спуститься на землю, шагнула и буквально упала в его объятия. Алеющий на щеках румянец выдавал её волнение, хоть она и пыталась скрыть его за улыбкой. Медовый месяц и поездка в Италию подошли к концу, и вот они вновь в Лондоне, и леди Юне, герцогине Эксетер, предстоит быть представленной высшему обществу. Траэрн поймал жену и крепко обнял, их губы встретились в мимолётном поцелуе, но расстались только когда обоим понадобился глоток воздуха.
- Ваша Светлость. – Выпустив Юну из кольца своих рук, церемонно поклонился Траэрн, жестом предлагая супруге пройти сквозь шеренгу склонившихся в поклоне слуг к дверям дома.
Улыбка сбежала с лица Юны и она виновато посмотрела на мужа:
- Милорд, мне страшно. Все эти правила, этикет... – Она положила руку на рукав Траэрна и, старательно вышагивая, пошла с ним к распахнутым дверям, - А я ведь теперь герцогиня!
Эксетер накрыл ладонь супруги своей и ободряюще пожал тонкие пальцы.
- Миледи, вам не о чем беспокоиться. Помните, что я всегда рядом с вами и готов постоять за вас и словом, и делом.
Юна подняла на него глаза и улыбнулась. Её губы приоткрылись, как-будто она хотела что-то сказать, но осторожное покашливание дворецкого заставило обоих обернуться.
- Простите, Ваша Светлость, - почтительный поклон, - Срочное послание. – Ещё один поклон. – Слуга, который его привёз, говорил что дело не терпит отлагательств. А доставил он его несколько недель назад.
Слова дворецкого стёрли улыбку с лица Эксетера. Извинившись, он поцеловал жене руку и деревянным шагом прошёл в кабинет.


На столе тёмного дерева светлым пятном выделялся серебряный поднос с ворохом надушенных, белых конвертов дорогой бумаги и карточек, поверх которых лежал простой, сероватый прямоугольник. Он был чужеродным среди них, грубым крестьянином среди утончённых леди. Таким же дико-неправильным был почерк – неумелые, кривые закорючки, тогда как остальные конверты были подписаны витиеватой вязью ровных и совершенно-округлых букв. Траэрн остановился напротив подноса и долго смотрел на прокравшегося в светское общество конвертов наглого безумца. Смотрел так, как будто тот представлял угрозу. И это было так.
Гари писал очень редко, только в крайних случаях, и каждый такой случай был хуже предыдущего.
Эксетер рухнул в кресло и придвинул поближе подсвечник. А затем взял в руки конверт и, первым делом, тщательно проверил не был ли тот уже кем-то вскрыт. Убедившись что воск скрепляющий бумагу не был тронут, он вскрыл письмо и похолодевшими, негнущимися пальцами развернул листок.


Эксетер с силой смял лист в кулаке и бросил его в пасть бушующего в камине пламени. Всё кончено. Ему больше не нужно искать объяснение для Юны и её семьи, почему они останутся в Лондоне. Они, как и следует, проведут Рождество в Паудерхэм-холле. Ему больше нет нужды держать молодую жену вдали от монстра, коим являлся его брат.
Траэрн выдвинул верхний ящик стола и достал старую, аккуратно сложенную записку. Он развернул её и пробежал глазами по знакомым наизусть строкам. Эту записку, лет семь назад, в один из лондонских визитов, прислал ему Закери. Чернила уже чуть-чуть поблекли, но строки по-прежнему дышали весельем и непринуждённостью их юности...
Зака больше нет. Его нет уже пять лет, и Траэрн понял, что тогда он горевал по брату гораздо больше, чем сейчас, когда он действительно умер. Если быть до конца честным, сейчас он чувствовал облегчение. Ему больше не надо беспокоиться о не желающей покидать поместье матери, не надо бояться, что правда выйдет наружу, не надо беспокоиться о безопасности Юны. Он может вернуться домой.
Он должен немедленно вернуться.


Рождество

Не смотря на ранний час дом был полон звуков. Просто поразительно сколько шума могут создать всего три человека! Но если это шотландцы и тем более МакДональды – возможно всё!
Траэрн увидел, что Юна проснулась и успел поймать её в тот момент, когда она собралась соскользнуть с кровати. Поудобнее перехватив её за талию, он потянул жену на себя, пока она не легла на его грудь.
- Куда же это вы собрались, миледи? – деловито спросил он, собирая её рассыпавшиеся волосы. Откинул их ей на спину и, придерживая, потянулся к губам Юны.
- Завтракать. – Коротко чмокнув его в губы, затараторила Юна, - Посмотрите сколько уже времени! Бриана и Катриона уже наверняка проснулись и открывают подарки! Я не хочу пропустить всё самое интересное!
- Юна, если вы сейчас уйдёте, я буду очень недоволен. Ваши подарки дождутся вас в любом случае, - недовольный небрежным поцелуем Траэрн отпустил её волосы и, подцепив пальцем лямку ночной рубашки, потянул её вниз. - А сейчас я хочу получить свой.
Юна немного приподнялась интуитивно помогая ему и, когда ткань скользнула вниз, перевела взгляд с своей обнажившейся груди на мужа. Глаза Траэрна потемнели, дыхание стало тяжелее.
- Ваш подарок тоже... – Начала было Юна, но он не слушал её. Взяв за талию, он приподнял её над собой и нежная вершинка оказалась над его губами. Юна как завороженная смотрела, как губы Траэрна сомкнулись на её соске и, тихо ахнув, зарылась пальцами в его волосы. Их глаза встретились: зелёные, как изумруды Эксетеров, Траэрна и тёмные, как у лани, Юны.
- Траэрн... – застонала Юна, забыв о завтраке и подарках, как только его язык коснулся твёрдой вершинки.
Большего и не требовалось. Перекатившись, Эксетер накрыл жену своим телом.


Через полтора часа они вошли в залу, из которой доносились звуки музыки и высокие девичьи голоса. В центре комнаты виконт Глинкерик кружил в каком-то первобытном подобии польки вдовствующую герцогиню. Мать Его Светлости раскраснелась и смущённо улыбалась, слушая льстивую болтовню шотландца и пытаясь сохранить плавность движений, что было не просто с таким порывистым партнёром. Сёстры Юны, весело распевая какую-то незнакомую Траэрну песню, в четыре руки бренчали на клавесине.
- Ваша Светлость, - спохватившись, поклонился герцогу дворецкий, который забыв о своих обязанностях с улыбкой смотрел на танцующую леди Эксетер, и повторил поклон для герцогини.
Девушки вскочили со своих мест и одновременно опустились перед Траэрном в низком реверансе. Они не поднимали глаз, всё то время что он следил за этой сценой. Эксетер посмотрел на супругу – так и есть. Юна изо всех сил старалась спрятать улыбку.
- Миледи, это ваших рук дело? – Иронично выгнул бровь Траэрн, - Должен признать, вы отлично потрудились, ваши сёстры делают реверанс куда лучше вас.
Он подал руку младшей из сестёр и помог ей подняться.
- Бриана, вы уже открыли подарки? Ваша сестра очень боялась пропустить этот момент.
Словно только и ждали разрешения, девушки, смеясь, заспешили к ёлке под которой возвышались манящие яркими обёртками и красными лентами картонки и свёртки. Весело щебеча они передавали подарки из рук в руки, тут же открывали их и показывали друг другу. Их горящие радостью глаза то зажигались смехом, то удивлённо округлялись. Они смеялись без перерыва и, казалось, не замечали никого вокруг.
Траэрн остался стоять в стороне и, не скрываясь, любовался Юной, так искренне радующейся каждому, даже самому не значительному, дару. Кто-то тронул его за рукав и он увидел рядом с собой мать.
- У нас давно не было такого весёлого Рождества. – Грустно улыбнулась она, - Они напоминают мне вас с Закери в детстве. Вы тоже очень ждали Рождество... – Траэрн подал матери платок и она, благодарно кивнув, промокнула набежавшие слёзы. - Я думала, что уже никогда не увижу в нашем доме такой искренней радости...
Она улыбнулась сквозь слёзы и указала на ёлку.
- Ну что же ты, Траэрн, разве не хочешь взглянуть на свои подарки? Там наверняка найдётся что-нибудь, что придётся тебе по душе. – Голос вдовствующей герцогини снова задрожал.
- Я тоже думал о Закери, мама. – Траэрн бережно обнял мать за плечи, напоминая что она не одна. – И собираюсь навестить его.
Он поцеловал мать в щёку и отстранился.
- Не задерживайся, сегодня очень холодно. – Беря себя в руки, леди Эксетер спрятала платок в рукав и направилась к девушкам и стоящему рядом с ними виконту.


Траэрн вышел в холл, поразительно пустой и тихий без ласковой улыбки матери, ищущего его нежного взгляда Юны и весёлого смеха Катрионы и Брианы. Лакей подал пальто на меху и, надев его, Траэрн вышел из дома. Всё вокруг сверкало белизной свежевыпавшего снега. Он свернул на нужную дорожку и пошёл к семейному склепу. Следы уже почти запорошило снегом, но он понял, что мать приходила сюда сегодня. Так и есть, на надгробиях отца и Зака не было и пылинки и на обоих плитах лежали по маленькой веточке ели перевязанной ленточкой. Траэрн постоял перед надгробием отца, а потом остановился возле места последнего приюта Закери. Он не знал зачем он сюда пришёл, что надеялся увидеть. Того Зака, которого они вспоминали с матерью, не стало задолго до того, как брат умер. Мама не знала этого. Он знал. Траэрн помнил каждую из его жертв, безумные припадки, часы, которые он проводил с Заком в пустой комнате, рассказывая ему о их детстве, пытаясь пробудить в нём хоть какие-то воспоминания... Но он помнил и другого Зака. Весёлого, азартного, жизнелюбивого. И таким он хотел помнить его всегда. Наверное, он пришёл попрощаться. Оставить в прошлом всё то страшное, что случилось за последние пять лет, похоронить вместе с останками воспоминания о невольном жителе лесного дома... чтобы смотреть вперёд.

Снаружи послышался тихий скрип снега под лёгкими шагами и Траэрн поспешил покинуть мрачный свод склепа. Он не хотел, чтобы печаль омрачала радость Юны, а это была именно она. Он пошёл ей навстречу, её шаги замедлились, словно она засомневалась в верности решения прийти сюда. Они остановились в шаге друг от друга, молча глядя в глаза.
- Я хотела отдать вам свой подарок, - прервала молчание Юна и вытащила из под меховой накидки небольшую коробку.
Эксетер продолжал молчать, внимательно, как будто впервые, разглядывая лицо Юны.
- Траэрн? – Муж не спешил взять её подарок и Юна почувствовала себя не уютно.
Траэрн очнулся от задумчивости и взял коробку из рук жены. Она оказалась совсем лёгкой, как будто пустой и даже встряхнув её, он не услышал никакого звука. Это не имело значения. Даже если коробка была пустой – это было не важно. У него была Юна и она заключала в себе всё, о чём он мечтал, чего хотел.
- Спасибо, - тихо сказал он, делая шаг и привлекая жену к себе, - Что бы это ни было – спасибо.
- Не хотите посмотреть что там? – Юна прикусила нижнюю губу и, откинув голову назад, посмотрела в глаза мужа.
- Юна, я должен кое-что сказать вам, - Неожиданно меняя тему разговора, Траэрн наклонил голову и нежно поцеловал её в губы, - Я люблю вас.
Он хотел, чтобы она знала это.
Уже знакомым жестом её ладонь легла на его щёку, лаская, удерживая, продлевая поцелуй. Глаза Юны засветились счастьем, на губах расцвела улыбка.
- Откройте... – Смущённо настаивала она.
Слегка нахмурившись, Эксетер потянул за ленту. Не такого ответа он ждал от Юны. Алая лента упала к их ногам и он открыл коробку. Несколько секунд он безмолвно смотрел на подарок, а потом широко улыбнулся и, крепко обняв Юну, приподнял её над землёй.
- Я люблю вас. – Повторил Траэрн, уже не нуждаясь в ответе, и снова приник к её губам в поцелуе.

В игре принимали участие:

• Барон Джордж Редфорд - Solnyshko
• вд. графиня Ратленд - Missis Cullen
• Виконт Майкл Сент-Остин - НИМФА
• Герцог Сомерсет - Elenyshka
• Герцог Эксетер - Фройляйн
• Граф Александр Карлайл - nikulinka
• Граф Валериан Каррингтон - НАЙТОН
• Граф Филипп Стерлингтон - Фройляйн
• княжна Кассандра Немет - Танюшка
• Князь Владислав Немет - moran
• леди Александра Дин - froellf
• леди Вайолет Честер - Aestas
• леди Илеана Фитцджеральд - Ингеборг
• леди Мэри Вентворт - Lucretia
• Маркиз Уиндлсхэм - mariya-krasa
• маркиза Уиндлсхэм - Virgin
• мисс Лиза Бедфорд - masik
• мисс Юна МакДональд - Электра
• Рэнулф МакДональд - Муза