Карта ролевой игры "Забытый мир"

— Какой план, Гарри?
— Хорошо. Нам нужно кое-что найти. Спрятанное здесь, в этом замке. И это поможет нам победить.
— Ясно. И что это?
— Мы не знаем.
— Где оно?
— Этого мы тоже не знаем. Я понимаю, сведений мало...
— Их вообще нет.

Говорят не в деньгах счастье. Но когда у тебя карман оттопрыривает внушительный мешочек монет, то про это забываешь вовсе и счастливая, ну или почти счастливая улыбка сама натягивает губы. Этой суммы на все мои планы, предвиденные и нет, вполне должно было хватить. Теперь осталось только запустить механизм, который рано или поздно приведет меня к нужной цели. И пусть бы эти деньги будут потрачены напрасно. Пусть так. Ибо иначе даже они ничего не спасут.
Я торопился к месту встречи с Риком. Я задержался. Но сбежать сразу из дома, и при этом просить денег было как-то не очень прилично. А так и брату время уделил и денег попросил ненавязчиво.
Маневрируя среди толпы людей, коих в Столице в эти дни стало раза в два больше, я иногда оглядывался Есть у меня тут старые грешки. И долги как догадался брат тоже есть. Не настолько большие, конечно, но есть. И очень не хотелось сейчас столкнуться ни с последствиями первых, ни с кредиторами.
До таверны я добрался благополучно, если не считать мальчика, который увязался хвостом за мной после рынка. Лицо паренька было смутно знакомым. Судя по виду, тот мог быть в мальчиком на побегушках шайки, с которой у меня недавно были дела. Парень просто шел за мной, пытаясь не быть заметным. Зря пытался. Рик два месяца убил, чтобы научить меня замечать такие вещи.
Рик встретил меня у дверей Веселого поросенка.
- За вами хвостик между прочим. – напомнил мне слуга.
- Не страшно. Знакомое лицо тебе не кажется? Ладно. Разберемся, когда станет жарче. Дело у меня есть. Не нравиться мне все это. – неопределенно кивнул в сторону, имея в виду, вообще всю поездку в Столицу.

Еще не факт, что это меня остановит))
Но с каждой угрозой наказания, все чаще задумываюсь, а не в СМ-клуб ли я попал)) *ищет стеки. плетки. флогеры и веревки для бандажа* Где вы их прячете?

Бедный человек. Вот живет не тужит и ХОП женат)))) Вам, его не жалко. Мне уже чисто из мужской солидарности жалко) Ведь в таком браке не гульнешь в сторону. Сразу голову с плеч.

Стыдно. Но жить на что-то надо))

Я ведь тоже обещал(с))))) не страшно?))

Ты таки подсматривал за мной, пока я переодевался? Все сегодня явно твой попец потрадаэ

Сестрица, приветствую тебя.
Я даже букетик нашел к сегодняшнему дню)
И нет не практикую, но слышал много интересного)
Хенрик, можно и дЭву) Давно не баловал ты своего хозяина своими перевоплощениями)))

Боюсь, что если задам себе этот вопрос, то мое любопытство заведет меня в очередную авантюру, из которой вытаскивать меня опять будут за шкирку)))) Но оттого еще заманчивее, поддаться любопытству))

Тут попахивает цыганскими корнями)))))) Спрячь за высоким забором девчонку мальчонку, выкраду вместе с забором!)))
А если суженный королевы будет в той спальне не один?))

Рыночная площадь - Таверна

Западные земли всегда отличались особым гостеприимством и дружелюбием. Во время правления отца ничего не изменилось. Знать Запада живет тесным кругом, где каждый если не друг, то хороший приятель. Ближайшие соседи всегда очень тесно общались. Что уж говорить о мелких шалопаях. Нас, можно сказать воспитывали вместе. В виду обширности земель семьи Эйвиос, близких соседей у нас было не так много. Как и детей. Всего четыре ребенка, две девочки и два мальчика, один из которых Рик.
Прошло детство и время разделило нас. Нам с Риком суждено было остаться на Западе, а девочек забрала у нас Столица. Тогда, казалось, что больше и не увидимся никогда.
Год назад, когда я впервые приехал в Столицу, случайно столкнулся с Бригиттой у цветочной лавки. Она меня не узнала. За последние годы вымахал я будь здоров. В детстве был маленьким худеньким с буйной копной рыжих волос. Теперь же, все, что во мне осталось от того мальчика, это волосы, все так же непослушно торчащие в разные стороны. Вот Бри я узнал сразу. Правда, поговорить не удалось. Мгновение все, что было у меня, и она исчезла. И вот почти 10 месяцев спустя я ее вижу снова. Но на этот раз она не исчезала в толпе, а шла навстречу.
- Бри. – произношу ее имя. Может для того., чтобы указать, где мы. Может для того, что бы напомнить себе, что это та самая Бри.
Она, изменилась. Еще тогда я это заметил, но сегодня в ней чувствовалось это сильнее. Она выросла, похорошела, во взгляде тайна, которая всегда заманивала мужчин в свой омут. Сложно было представить, что девушка, которая так открыто улыбалась нам, и есть та самая Бри, которая нагишом плавала вместе с нами в шесть лет. А ее нянюшка долго возмущалась этому, стоя на берегу.
По первой потянулся обнять ее, как делали это в детстве. Потом остановился. Мало ли.
Просто сжал ее тонкую ручку. Слов было много, но уместны ли они сейчас. Я никак не мог начать разговор. Было отчего-то неловко. Время. Все дело в нем. Я изменился. Она изменилась и возможно не только внешне.
Неловкость была забыта мгновенно, как только она скинула капюшон. Где-то из самых глубин проснулась ярость при виде седой пряди среди ее огненных волос.
- Кто? – со свистом выдавил я. – Скажи мне, Бри, кто в этом виноват?
Рука сама потянулась к прядке.
Это неправильно. Этого тут не должно быть. Не сейчас, не в ее юные годы.
Бри лишь мягко улыбнулась, отстраняя мою руку.
Постепенно, смущение после долгой разлуки и гнев прошли, и мы уже болтали взахлеб, вспоминая детские проделки. Потом я спросил о Конти и ее делах. Я даже забыл о времени. А, когда вспомнил уже начало вечереть и Бри засобиралась обратно в дом правителя.
Я еще многое хотел спросить и о многом поговорить, но время поджимало не только ее, но и нас. Надо было еще переодеться к маскараду. Поэтому перешел к самому главному.
- Бри, ты не могла бы передать Конти, что мне нужно с ней поговорить во время маскарада?
Девушка внимательно слушала, что же я скажу дальше.
- Скажи, что я буду в костюме…
Беда, а вот о костюме-то я не подумал.
- Оленя! – выдал Рик, за что получил затрещину от меня.
- Молод я носить рога!
- Мальчики, а вы так и не изменились. – улыбнулась Бри.
- Но-но. Не настолько я молод, чтобы все еще быть мальчиком. Мне двадцать!
- Через две недели только – хихикнул Рик и получил пинок под столом.
- Скажи, что на моем костюме будет зеленая роза.

Рынок-дорога во дворец - дом. До маскарада.

Провожали Бри мы долго и неспешно. В итоге мы жутко опаздывали.
Пока Бри была с нами мы с Риком на перебой говорили, что времени еще много, но как только она скрылась в воротах дворца, бегом кинулись домой.
- Рик. – запыхавшись, выдавил из себя я.
Ну кто не давал нам взять лошадей? Кто?
- Чего? Не болтать. Бежать надо.
- Я про костюм…действительно забыл.
- Я не забыл.
Чуело мое сердце, что быть мне таки оленем.
Уже дома, верный друг вытащил нечто из сундука и кинул на кровать.
Я мало понимал, что это за костюм был, но меня весьма настораживало, что костюма как такового было очень мало.
- Что это? - выдавил я из себя.
Вместо ответа прозвучало строгое:
- Раздевайтесь, сир!
Вот с таким Риком бесполезно спорить. Лучше раздеться, иначе и голого может отправить.

Напомните мне, за что я дружен с тем, кого называю другом уже почти 17 лет? За что, прощаю многие оплошности? Почему в любой ситуации доверяю?
С каждой новой деталью в одежде медленно вздыхаю и пытаюсь придумать доводы "за" понять, простить и принять.
Уже пытаюсь, ибо все основные доводы закончились на лохмотье, заменяющей штаны.
"У него смазливое лицо. Жалко будет квасить и так не раз перебитый нос." - в ход пошли уже такие доводы.
Ну хотя бы попытаться стоит. Промахнуться ну и пусть. Хоть перед совестью не стыдно.
- Скажи, мой друг, а розу куда теперь лепить будем? - задыхаясь от смеха.
Минутное колебание и пресловутое растение вплетается в буйную шевелюру на голове.
- Красное с зеленом не совсем сочетается, конечно. - морщится Рик.
- Поверь, это не самое страшное, если папа узнает, он прибьет обоих.

Маскарад.

Дома это казалось смешным. Дома смотря на костюм, я не чувствовал на себе сотни шокированных, а потом брезгливых взглядов. И пусть все знаю, что я не нищий вовсе это не помогало. Никто же не знал откуда достались те лохмотья. Возможно их утянули с последнего вшивого нищеброда. Я сам не знал. И почему-то мне кажется, что так и было. Тело нещадно чесалось или это мне только казалось. В таком наряде не разгуляешься. Притулился в углу рядом с беседкой, рядом то ли со спящей, то ли обморочной дамой в голубом.
- Чудный вечер, вам не кажется? - на всякий случай спросил, проверить жива ли моя соседка.
В ответ смачно всхрапнули.
Подавился пуншем. Богатырский храп у нынешних дам, однако.

- Тсс, Рик. - громогласным шепотом. - Леди спит.
- Так разбудите, сир. Смотрите, какая она чудная. Как раз вам в жены. Крадем и под венец. Мешок у меня с собой есть.

Думал, на маскараде, оказалось, в груди.

Сидел тихо подпирал плечом прикорнувшую даму, думал о бренном.
А потом тишина и удушающий запах духов и чего-то странного.
Воздуха мне, воздуха. Потом срабатывают инстинкты. Какой дышать, когда я уткнут всем лицом в грудь.
Выглядела леди приличной, но сколько в ней страсти и желания. Так сильно меня к груди еще не прижимали. Надо воздать должное желаниям дамы, лизнул ложбинку.
В который раз убеждаюсь в переменчивости настроений столичных дам. Только что прижимала к груди, а через мгновение на мою несчастную голову посыпались сотни ударов. Я бы тут же отодвинулся, но ведь она с той же интенсивностью придавливала меня к себе.
Может это новый способ удушения? Весьма действенный между прочим, голова начинала кружиться от нехватки воздуха.
Умирать лицом в груди прекрасной дамы, это лучшая смерть, конечно, но я так еще молод.
Поднял руки, оперся на грудь леди и отлепил себя от нее.
- Миледи, вы уж определитесь, либо туда либо обратно. – выдавил из себя, сплевывая изо рта волос.
Откуда там, где я был волос?
Руки все так же продолжали сжимать весьма твердые груди.
И это странно, все перещупанные мной груди были мягкие.
Оборачиваюсь на Рика.
- Спасибо, друг, что помог не умереть от удушья.
А как еще понять его руки на мне. Помогал, наверно, посильно.

Всякое видел я в Столице, но таких дам видел впервые. Мало того, что под веером оказалась отнюдь не писанная красавица, так голос у нее был подстать. Голос чудной певчей птицы, вороны.

- Из этих мест, миледи. Совсем рядом.
И почти даже не соврал. Мы с Риком год жили в столице.

Оборачиваюсь на знакомый голос. Снежная принцесса. Замираю, наслаждаясь видом новой собеседницы. Взгляд медленно поднимается от подола.
Глаза. Свет в этих глазах я узнаю сразу.
Бри.
А я вот в таком весьма невыгодном свете предстал. Конфуз. Быстро убрал руки от грудей леди.
- Рик, нашел за беседкой предмет женского туалета, вот и пытаемся на ощуп определить чей он. – выдал я и обернулся к соседке по лавке. – Прошу прощения, миледи, у вас размер чуть больше.
С трудом поднялся на ноги. Хорошо меня по голове приложили. Мотало меня, как тонкую осину на ветру. Где, верный Рик? Почему не подставляет плечо, поверженному другу? Оборачиваюсь.
Стоит. В прямом смысле слова стоит как истукан. О чем-то задумался или на что-то смотрит? Не понять под маской.
Нужно было уходить. Воинственная дама, притихла. И мне мой опыт подсказывал, что притихшая женщина - это всегда опасно.
Начал врать, так врать до конца.
- Бри, а ты ничего не теряла? – спросил я, подойдя ближе, шепотом добавил, – Передала?

Письмо было передано – это хорошая новость, но следующая фраза Бри ввела меня в некоторый ступор.
- Не знаю, найдет ли Констанца тебя сама. Она не ответила. Может быть, стоит найти ее?
Оглянулся вокруг, десятки, сотни людей. И ладно бы людей, скорее нелюдей. Кого ту только не было и все в масках. И как, ответьте мне тут найти всего одну, пусть и августейшую особу? Это маскарад, и вряд ли она ходит тут с толпами фрейлин.
- Я не знаю костюма, - отвечаю тихо, - Как же найду.
- О, ты заметишь, - улыбаюсь. - Судя по сплетням, королева сегодня будет в образе морской госпожи. Сплетни обильны, не сравнить с ее платьем. А госпожу, - бросаю взгляд на даму в углу, - госпожу оставьте на меня. Я позабочусь о ней, пожалуй. Раз уж мы хорошо знакомы.
- Морской госпожи? – улыбнулся детским воспоминаниям.
Нам тогда было, наверно лет девять. Начитавшись, какой-то книги Конти вообразила себя морской девой и каждый раз, когда мы купались в озере, цепляла на себя водоросли. В своеобразном наряде Конти взбиралась на камень, торчащий из воды, и вещала на всю округу: «Я, прекраснейшая из морских дев, каждый год, не зная покоя, ищу своего принца». Не знаю, о чем была та книга, но становиться тем самым принцем для нечто в зеленом и склизком девятилетнему мальчику не особо хотелось. И я, как истинный друг, отправлял покорять сердце зеленой девицы Рика.
- Спасибо. – мягко сжал руку Бри. – Еще увидимся.
Оставив подругу с давешней дамой пошел искать по старой памяти очередную зеленую деву.
Обошел три болотные кучки. Две из которых оказались, просто неудачносоставленными букетами. А третья на мой вопрос:
- Вы ли это морская госпожа?
Выдало басом:
- Древень я.
Четвертую попытку приблизиться к очередному кусту я избежал. Морская госпожа сама показалась перед моими очами.
Обманчивы бывают детские воспоминания. Невероятно обманчивы. Какая болотная кучка? Ею тут даже не пахло.
Посмотрел.
Глотнул.
Посмотрел снова.
Боги. Это и есть она? Та самая Конти? Сколько прошло времени? Неужели я так плохо помнил ее? Неужели она всегда была столь красива? И вызывающа?
Нет, не заглядываться.
Убеждения не срабатывают. Взгляд все равно цепляется на мелькающую среди ткани части тела.
- Конти? – умудряюсь подать голос. Охрипший.

Морщусь от этой детской клички. Давно уже не малыш, но передергивает до сих пор. А в детстве иногда это «малыш» било больнее всего. Я ведь старался, ел морковь, пил молоко, тренировался, но тело не росло.
- Ваше Величество. – так же шепотом. Отчего-то сложно снова назвать ее Конти.
- Только не так. И не здесь. Ты же уже назвал меня по имени.
Продолжаем шептаться. И это начинает привлекать внимание.
Аккуратно беру под ручку и веду в сад к очередной беседке. Предварительно осмотрев ее на предмет храпящих дам за углом.

У меня молодой здоровый организм. И он привык весьма определенным образом реагировать к рукам красивой женщины, терпебящие мои волосы. Но тут ситуация была совсем не стандартна. Нельзя. Теперь это не просто Конти, а королева. И как бы не сильны были воспоминания, правила прилия требовали иного отношения. Мягко отстраняюсь от ее рук.
- Надо спросить Рика, из которой он меня вытащил.

Как-то она совсем раскованна. Я понимаю она у себя дома. Но не вязалось у меня ее слова, и образ, который я сам себе составил. Я ее узнал, а мог узнать еще кто-нибудь. неужели она не боится? Неужели на важно. Пытаюсь ей напомнить.
- Ваше Величество. - шепотом. - Вам напомнить, что мой отец, тоже совсем немаленький. Я и должен быть большим. И прыщавым, я кстати не был.
Она лишь в очередной раз пожурила меня и улыбнулась, как ясно солнышко по весне.
Что-то в ней было не так. Она была странной. Не такой какой я ее помнил в детстве. И не такой, какой себе представлял королеву и какой мне о ней рассказывал отец.
Я вглядывался в нее, чтобы понять причину. Вглядывался в глубину ее блестящих глаз на румяных щеках. Сильно блестящих на сильно румяных.
Обхватываю ее лицо и наклоняюсь сам к ней. не позволительно по отношению к королеве, но по отношению к подруге, вполне возможно.
Так и есть. Пьяна. Никогда не видел, какой она бывает пьяной и это могло помешать мне с ней поговорить.
- Конти, - погладил по щеке. – Ты же не настолько пьяна, чтобы не понять, что у меня к тебе серьезный разговор? Что я не просто так назначил эту встречу?

Отчего-то в душе гадостно. Смотрю на серьезное лицо Конти и и ощущение это только усиливается. Словно лишил ребенка последней радости. Не просто лишил, убил всякую надежду. Я не хотел этого. Видят боги, не хотел.
Злюсь на себя, видя промелькнувшую тоску и безнадежность во взгляде Конти. Отчего-то вспоминаются слова Бри, произнесенные днем: « Мне кажется, она несчастна. Ей не с кем поговорить»
«Несчастна» - бьется в висках тупой болью. До моего прихода, сегодня она была счастливой. Пусть всего вечер, пусть под действием вина, но счастливой. И я, тот, кто считал себя другом, лишил ее радости.

Тихое:
- Прости. – пальцы скользят по нежной коже к подбородку, где последний раз касаются ее.

Мотаю головой. Не для отрицания ее предположения, а чтобы отогнать все, что вертелось в голове и мешало говорить.
- Нет. Я не на столько испорчен, чтобы просить тебя сводить с женщинами. Сам управлюсь. Да и с отцом говорить, наверно, будет бесполезно. Хотя кто знает.
Замолкаю снова, подбирая слова. Утром все казалось проще. Утром я думал, что все прекрасно осмыслил. Когда же пришло время, я сам не понимал чего хочу и , самое главное, зачем.
Она ждет. Молча. Спокойно. Не отводя взгляда. И это никак не помогает сосредоточиться. Начинаю так и не сформировав мысли.
- Конти, ты королева. – и мыслей нет продолжить.
- Факт очевидный. И?
- Значит, ты много знаешь, многое замечаешь. Не поверю, что слухи обходят стороной дворец, даже самые незначительные. Они доходят даже до Запада. Они доходят даже до меня. И некоторое из них беспокоят меня.
- Скажи тебя и моего отца что-то связывает? Что-то помимо давней дружбы. Что-то, что может навредить отцу? Ответь, что ты не ввязалась ни во что опасное и не потащила туда отца.
- Скажи. Если не можешь, соври. Успокой. Что угодно.
Выдыхаю. Тяжело. Со свистом. Сейчас, когда я озвучил свои страхи, ощущение надвигающейся беды кажется реальней. Но мне нельзя сейчас ей поддаваться. Я еще не все спросил.
- Я хочу попросить лишь одно. Даже если ты не ответишь на мой первый вопрос. Даже если соврешь на него. Совет. Я хочу быть там. Или рядом.
- Зачем? - Просто спрашивает она. Но я вижу как холодеет ее взгляд.
- Сам не знаю. У меня плохое предчувствие. А я привык доверять ему.
Все. Сумбурно. Неясно. Будь я на ее месте, сам бы не понял. А уж тем более не стал бы помогать. Но я надеялся. Не знаю на что, но надеялся.

Желание дамы – закон.

Себастьян вариации «мальчишка» считал, что все в жизни делается легко, достаточно пожелать и озвучит это отцу.
Себастьян вариации «юнец, проживший в столице полгода» понял, что в жизни ничего не дается легко и одного желания тут недостаточно. Как бы он не хотел, кому бы не озвучивал свои желания, очень многое требовало жертв.
Себастьян вариации «на маскараде» был обескуражен ценой за свою странную, но весьма немаленькую просьбу.
Озвучивая ее я думал, что мне откажут. Не переставал надеятся, но был готов к отказу, которого не услышал. Зато был приказ, на который я не знал, как реагировать. Будь мы в иной ситуации или хотя бы в другом месте и наедине, я бы понял. Но здесь в толчие веселящейся знати, «Раздевайся» звучало не просто странно, обескураживающе.
В иной ситуации в иных условиях, я бы сделал это незадумываясь, легко. Сейчас же...

Я не понимал, зачем. Что она хочет этим сказать. Пытался спросить, уточнить, не ослышался ли я, но губ касаются прохладные пальцы, не позволяя.

Был ли это способ взять ситуацию под свой контроль? Неужели моя просьба на столько выбила Конти за пределы рамок, в которых она жила все эти годы. Пытаюсь прочесть в ее глазах, пока руки сами срывают лохмотья одну за другой.
Глаза в глаза.
Неспешно и решительно остаюсь нагим. Не пытаясь прикрыться.
Этого ли ты хотела, Конти? Или этого хотела та, которую величают Ваше Величество?
Поздно приходит осознание, что все же сейчас передо мной та самая, Конти, которая часто устраивала шутливые ловушки для нянюшки. Да, та самая. Убеждаюсь в этом по лукавому взгляду. Просто лягушки в постель, теперь превратились в голого меня по среди маскарада.

Убегает, прихватив одежду.
Срываться следом не было смысла. Хорошо хоть маску оставила. И теперь я стоял перед диллемой. Прикрыться ею или оставить скрывать лицо.
Выходить из ситуаци надо и выходить быстро, пока никому не захотелось, посидеть в тиши беседки. Оглядываюсь по сторонам, в поисках хоть малейшей ткани. Вид цветущих цветов и плюща, извивающего беседку, напоминает о недавних воспоминаниях о болотной кучке.
Как там себя назвал, мужчина с растительностью на теле? Древень? Вот как раз древнем мне и оставалось прикинуться. И сажа вполне сгодиться вместо коры. Воздав хвалу своей остроумности только собрался пошивом нового костюма и не успел.
В мою беседку вваливается грузное нечто. Любопытсво сменяется в глазах то ли козла, то ли недобыка удивлением. Он тут же делает шаг назад, преграждая путь чему-то широкому. Вижу лишь край платья.
Платье! Это много ткани. Это очень много ткани!
- Добро пожаловать, господин и госпожа. – само слетает с губ, успеваю лишь прикрыть себя уже сорванными ветками растительности.
Что я несу? О чем я, вообще?
Платье умудряется втолкнуть в беседку и себя и сопротивляющегося фавна. Фавн бледнел и серел на глазах, когда как лицо дамы приобретало, противоположный цвет, а глаза почти зло прищурились. Смущением тут и не пахло, меня будут отсчитывать. Давно этого никто не делал. Ой давно, и повторения особо не хотелось. Не тогда, когда в твой зад впивается шипы розы. Откуда они тут только образовались, я же плющ срывал.
- Объяснитесь!
Это мне напомнило мою последнюю няню.Она была строга. Очень строга. И наказывала меня не раз, тогда, когда даже отец не решался это сделать. От неприятных воспоминаний стало не по себе. Тогда меня спасало лишь одно. Моя няня имела большое и доброе сердце, которое скрывала за строгим ликом. В детстве я не раз спасался от наказаний, стоило лишь сказать, что мне не хватает мамы. Сейчас же такой способ совсем был не к месту. Слабым и немощным я тоже не выглядел.
Губы растягиваются в блаженной улыбке и гляжу на нее, надеюсь, большими невинными глазами неразумного ребенка.
- Миледи обещала, что если я побуду тут, она разрешит мне съесть тот чудесный зелененький пудинг. Он такой красивый. Он такой сочной. И он так вкусно пахнет. Саймон хочет съесть пудинг. Миледи не дает.
В конце фразы губы обиженно надуваются. Способность, которая была натренировано годами в роли младшего и избалованного сына.
- Кто, впустил полоумного в Зал. Надо пожаловаться. – возмущается дама и разворачивается.
Платье – это много ткани - свербит в голове. - Очень много ткани.
Придерживая растительность одной рукой, хватаюсь за подол пожилой леди.
- Теперь Саймону можно есть пудинг? Сймон очень хочет есть пудинг. – глаза увлажняются от переполняющих их слез. Очередной навык еще с детских времен. Именно так, я добивался своего, даже когда отказывал отец. Главное, чтобы клокочущий в груди смех, дама приняла за задушенный плач. – Можно? Можно? Саймону холодно. Я хочу к своей миледи. Она обещала пудинг.
Дама прикрыла свои глаза.
- Проводи его к его хозяйке. О времена, на сколько безрассудна и жестока современная знать. Проводи, и пердай его нерадивой хозяйке, что слабоумие, еще не повод издеваться над ребенком. Пусть и таким большим.– Дама оттягивает подол платья из моих рук и выходит из беседки. - И дай ему, этот чертов пудинг.
Прячу победную улыбку, за той самой блаженной. Когда в лицо мне прилетает шаль с широких плечь моей спасительницы.
Удача, всегда на моей стороне. Мысленно козырнув фортуне, прикрываю свою наготу.
Растительность, мохнатая шаль и сажа. И вот уже очередной полуголый древень выходил из беседки.
- Ну, я пошел. – выдал оторопевшему фавну в лицо и двинулся в зал, где намеревался найти причину столь глупой ситуации в кои я попал.

До приема.

Пикник, намеченный на второй день, я пропустил. Ненамеренно, но пропустил. И виной тому стала моя же несдержанность. Не найдя на маскарае Конти, я ушел с Риком и провел остаток ночи и утра в таверне, а потом и в борделе. Только ближе к вечеру вернулся в дом. И он встретил меня пустотой. Никого кроме слуг, хотя брат после пикника уже должен был вернуться.
На мой вопрос, где носит брата, слуга ответил, что тот отбыл во дворец.
Я знал причину того, что могло погнать братца во дворец.
Отец.
Глубоко в груди рождается чувство никчемности. У них были свои дела, в которые меня посвящать никто не собирался. Точнее у отца они были. И он делился этим с Яном.
Всегда с Яном.
Никогда со мной.
Я был никем в этой семье. Пустышкой. Антуражом. Милое глупое дитя, который либо радовал, либо досадывал. Но ничем больше. Что бы ни делал.
И даже, когда спрашивал, отец лишь устало говорил, что моей молодой голове рано, думать о серьезных вещах.
Когда, еще на корабле, я просил отца взять меня на совет, тот резко ответил:
- Нет. Забудь. И думать забудь об этом. Тебе туда нельзя!
И он, кажется, забыл. А я нет.
Ничего, отец, я все равно буду там. Пусть не буду стоять подле твоей руки, но все равно буду. – упрямо подумал я тогда.
Я буду там. –ликовал я, когда Конти обещала исполнить мою просьбу.

Тронный зал.

Я не любил такие приемы, но в этот раз шел по коридорам с каким-то нетерпением. Это был прием при Правители, которого, мне еще не доводилось видеть, кроме как на монетах. И это был первый раз, когда я увижу Конти, после маскарада.
Помнит ли она о своем обещании?
Целуя руку королевы, незаметно посмотрел ей в глаза.
Должна помнить. Не могла забыть.
Для меня не внове оставаться без штанов на светских приемах. Всякое бывало в мои-то буйные годы. Но очень сомневаюсь, что я не первый, кто раздевался перед ней, прямо посреди маскарада. А это никак не могла она забыть.
После представления Правящему дому, неуклонно начинаю скучать. И чего я так нетерпеливо ждал? Захотелось лицезреть Правителя воочию?
Вглядываюсь в лицо того, в чьих руках вся власть на Царе Острове.
Чего я ожидал увидеть?
Молод. Старше меня, но все равно молод. И все, что я мог о нем сказать.
Тут, восседая на своем троне, он казался скучным. Холодный, неэмоциональный, словно безжизненная кукла, если бы не скупые проблески эмоций на его лице.
Отпив, положенный кубок за здравие, начал искать брата.
Нахожу его быстро. Он с Конти.
В былые времени я мог бы лишь ухмыльнуться этому. Братец положил глаз на королеву? А ведь, когда мы мелкими бегали вокруг, он только отмахивася от нас. От Конти в том числе.
Сейчас же, когда уже не первый день в душе скверно, вид удаляющихся брата и королевы отдает глухим, словно разносящегося из далека, набатом во всем теле.
Все чаще я вижу, предвестник беды. Все чаще, замечаю ту, что ранее была верным другом, рядом с моей семьей. И все чаще, это начинается стыковаться с вереницей слухов, что распространяются в кулуарах светских раутов и подворотнях Столицы.
Медленно двигаюсь в сторону удаляющейся пары. Отчего-то прячусь за углом. Крадусь и прислушиваюсь, словно ревнивый муж или тайный шпион.
Лучше бы ревность, - подсказывает интуиция, которая продолжает тихо ныть о неизбежном.
Пусть бы ревность. - вторю ей я сам.
Сквозь гомон гостей слышу едва уловимый шепот.

Не все слова доносятся до моего слуха. Но смысл сказанного и тон я понимаю.
Я не мог ошибаться.
Пусть бы ревность! – уговариваю себя. Но в душе скребет совсем иное чувство. Тревожное. Неприятное. Неотвратное.
Чувство того, что я остался за бортом чего-то важного, что я так и остаюсь славным глупым ребенком, чьей голове, не стоит забиваться ничем, кроме мыслей о праздной жизни. Чувство того, что в собственной семье, я так и не удостоился доверия. Ни отца, ни брата.
Выплывая из омута мыслей, в которые меня все больше затягивает изо дня в день, слышу тишину. Ни звука, ни шепота там, откуда недавно доносился голос Конти.
Осторожно выглядываю из-за угла.
Никого.
Надеюсь, что они вернулись обратно в зал. Однако коварное чутье, говорит, что я их там не найду.
- Всегда Ян. – шепот, который не могу удержать. Хотя хотелось это крикнуть в ночную тишь. – Почему всегда Ян?
Что бы они делали, если бы его не стало? – проскальзывает мысль.
Холодею. Мысль настолько пугающа, что застываю. Нет. Это не могло прийти в мою голову. Я не мог, думать о смерти собственного брата. Не мог!
Уйти от этой мысли. Убежать от этого мерзкого ощуения. Бежать сломя голову и разбить ее к бездне. Я не мог об этом подумать. Только не я.

Дом - улицы - Дворец
до Совета

Вернулся с приема я в весьма дурном настроении, что не скрылось от глаз верного друга. За год пребывания в Столице, он не просил вернуться. А тут…

Это был намек. Очевидный намек вернуться, туда где спокойно. Да и повод нашел веский. За Флоранц я безуспешно бегал еще совсем зеленым юнцом. Но себе обещал, добьюсь своего. И Рик, конечно, это знал. Ох и коварен. Но с другой стороны я его понимал. Будь я на его месте, сам бы так поступил.
- Флоранц да? – медленно тяну. – Заманчиво. Весьма заманчиво. При условии, что ты сдержишь слово и отвлечешь ее прекрасную дуэнью, а не сбежишь от нее как в прошлый раз, а потом три дня заикаться будешь.
Особого энтузиазма на лице Рика, при упоминании дуэньи леди Флоранц я не увидел. На этом разговор о возвращении домой был завершен.

- Нет. Да и не стремлюсь я туда. У них с Яном дела. Раз так, займусь своими. Пока никто не контролирует, буду радоваться свободе.
Утром я встал не в пример рано, но парад кораблей мне пришлось смотреть как простому люду с земли. Так как на корабль нашей семьи я не попал. Да и не стремился. Выскочил из дома еще до того, как брат спустился вниз.
До нужного места в порту я и Рик добрались быстро. Он ворчал, что можно было и деньги передать через него, что мне нечего делать в таких трущобах, что я должен быть с семьей. А я упрямился.
Встреча прошла без приключений. Пара розданных затрещин и синяк на скуле не считались. Деньги были переданы, уговор скреплен крепким рукопожатием. Оставшиеся деньги Рику нужно было отдать моим кредиторам. И я остался в порту один, наблюдать за парадом. Точнее, я не особо то и всматривался. Голова была забита множеством мыслей. В том числе тем, что делал вчера ночью брат. Я не спал, когда он вернулся домой и тихо прошел в свои покои. Я не спал и после, когда мучился мыслями о тех, делах брата, что скрывала ночь. Возможно, и отец сегодня не спал. Хотя мне сложно представить, как он тайно крадется в стенах дворца.
И связывало их одно имя.
Констанц.
Никогда прежде это имя не приносило мне ощущение опасности.
Сегодня тревожные чувства достигли апогея. Тошнило. Так сильно тошнило от стискивающего ощущения беды. Каждый удар сердца бухал сильно и громко в голове. И только мысль о том, что меня будет ждать слуга Конти во дворце, еще заставляло тело двигаться, пересиливая нежелание что-то делать.

Во дворец я явился при полном параде. Точнее наряжал меня Рик, приговаривая, что хоть не леди Флоранц, то любую другую я должен в Столице найти. Разодел, как писанного жениха, еще и бутоньерку нацепил на лацкан. Благословив на успешную «охоту» сам убежал к прекрасной кухарке Правителя. Следуя наставлениям друга, я не скрывался, беседовал с гостями и старался быть на виду. И я ждал. Ждал того момента, когда начнется Совет.

Дворец- где-то в узких пыльных потайных ходах.

- Милорд. Вас ждет моя госпожа.
Оборачиваюсь на тихий голос. Я не узнаю эту служанку. Но я догадываюсь, кому она принадлежит. Прошу прощения у своего собеседника и следую за девушкой.
Ее маленькие быстрые семенящие шаги, почти не слышны тут с пустынных коридорах, куда не добрались гости. Лишь мои. Твердые, торопящиеся.
Я старался идти медленно, быть спокойным. Но ноги все равно спешили, иногда обгоняя девушку. Одергиваю себя. Шаг. Вдох. Снова шаг. Медленнее... и снова настигать служанку.
- Сюда. – девушка притворила одну из многочисленных дверей.
Прохожу внутрь небольшой гостиной или просто гостевой комнаты. Дверь за мной закрывается. Теперь возврата нет. Ты сам этого хотел Себ.
- Здравствуй, Себ. Я держу свое слово. Надеюсь, ты ценишь это.
Поворачиваюсь к Конти. Она в белом дневном платье, в руках какие-то вещи. Меня грызет сомнение. Я прекрасно помню, что было на маскараде. Теперь меня будут переодевать?
- Здравствуй, Конти. Раздеваться снова я не буду. – бурчу, с подозрением смотря на одежду в ее руках.
Она хохочет. Громко, заливисто.
- А ты, оказывается злопамятен, Себ. Не замечала в тебе этого. Не беспокойся, это не для тебя. Хотела сама переодется, тайные ходы не всегда отличаются чистотой. Там редко убирают, знаешь ли.
- Так сегодня я буду лицезреть твое раздевание. Учти. Я глаза отводить не буду.
Она все еще смеется.
- Не повезло тебе. Не успеваем. Дела задержали. Если не хочешь пропустить Совет. Идем сейчас.
Конти скинула вещи на стул и подошла к шкафу с книгами. Сдвинула одну из книг.
И ничего. Чуда не произошло.
Королева хмуриться и снова двигает вторую на третьей полке книгу. Волшебная дверь не открывается.
- Может, книгу не ту двигаешь? Память то девичья. – усмехаюсь я.
- Отстань. Все верно. Просто заржавел механизм. Давно этим ходом никто не пользовался. – она пытается толкнуть сам шкаф.
- Отойди. Не твоим ручкам мебель двигать.
Немного усилий и долгожданный скрип. Шкаф сам отъезжает в сторону.
- Всего-то делов. Прошу. Дамы вперед. – шутя делаю поклон.
- Позер.- фыркнула Конти и прошелестела платьем мимо меня.
Как только я прохожу внутрь, потайная дверь за нами закрывается, оставляя нас в плену абсолютной темноты. Густой обволакивающей темноты.
- Ой. – где-то на уровне моей груди.
- Ясно. Про свет то мы забыли, да Ваше величество? Что теперь, обратно?
- Следуй за мной. Я эти ходы знаю. Так обойдемся.
Обойдемся. Да, это именно так и было. В кромешной тьме, словно двое слепых котят. То натыкаясь на шершавые стены, то натыкаясь друг на друга. Тихо ругаясь. Нет, бы предупредить, что своды будут снижаться. Конти сказала об этом, когда я звонко приложился лбом об потолок. Когда ход стал на столько низок, что нам пришлось опуститься на четвереньки, Конти почти в голос заголосила:
- Ты чего щупаешь там? Убери руку сейчас же!
Я бы и не догадался, если бы не реакция девушки. На сколько дезориентирует темнота. Прежде чем убрать руку, прощупал, проверяя верна ли моя догадка. Гладкая, теплая поверхность очень напоминала кожу. Кожу с какой части тела, было легко догадаться. Хорошо, что темно. Даже я покраснел. Королевские попы мне еще не доводилось трогать.
- Кооо. – не убирая руки. Во рту резко пересохло – А где платье?
- Убери руку, я сказала! – уже в полный голос. Когда я последовал приказу дамы, продолжила. – Ты пробовал ползти на четвереньках в платье? Мешает.
Сняла что ли она его? Когда? Почему я не заметил? В чем она тогда? А что если…Заманчивые предположения затопили голову.
- Даже не надейся, - словно читая мои мысли. – Задрала я его.
Не менее возбуждающий факт.
Наконец, узкий лаз закончился и мы снова шли по проходу, почти в полный мой рост.
-ААААААА – заверещала вдруг впереди Конти.
Мы, кажется, тайно пробираемся на Совет. Или я что-то путаю? Тянусь вперед, закрывая ее рот ладонью.
- Чего еще случилось? – шепчу ей в ухо. – Только не кричи.
- Фу, тут что-то липкое и противное.
Так и вертится на языке сказать: Женщина. Что с нее возьмешь.
Я горд собой. Я промолчал.
- Пропусти. Буду идти первым.
Аккуратно перемещаюсь мимо нее. В какой-то момент застреваем в узком лазу, ни туда, ни обратно. Чувствую, как ее грудь прижимается ко мне. Почему-то вспоминается маскарад и ее полуприкрытая полная грудь. То, как ее грудь вздымается при каждом вздохе. Тепло кожи, что я ощутил под рукой, когда мы ползли на четвереньках. Сердце начинает биться быстрее, разгоняя кровь. Запах сырости и ее едва уловимый аромат отчего-то возбуждают.
Черт! Только не сейчас. Пытаюсь быстрее протиснуться вперед, пока она не заметила.
- Болван! Ты мне на ногу наступил.
- Прости. – хрипло. Твою ж…! Все прелести молодости во всей красе. Спасибо всем богам, что хоть в темноте. Прикрываться не надо. Все равно не увидит. Откашливаюсь. – Не хотел. Веди дальше.