Карта ролевой игры "Забытый мир"

Постоялый двор "Горящая арфа"

Надо было сделать по-другому - дать в глаз без лишних разговоров, и все! Нет, решила по-благородному - пощечину отвесить...
- Хватит вертеться, малая, - донесся сонный голос с противоположной стороны кровати. - Спи давай и своему крылатику скажи: если вздумает кусаться, возьму за хвост и выкину в окно.
- Извини, Ласло, - я вздохнула.
Золото, а не брат, дай ему боги здоровья и хорошую жену!
Другой бы устроил допрос с пристрастием, увидев сестру ночью у себя на подоконнике да еще и с питомцем за пазухой, а он только сказал: "Залезай, малая. Опять кошмар приснился?"
А этот кошмар сейчас, небось, дрыхнет на моей кровати - с такого нахала станется...
- Мрря, - раздалось над ухом. Котенок свернулся на подушке уютным клубком, уткнувшись мордочкой мне в волосы и затих. Ласло тоже уснул, а я, глядя в потолок, вспоминала прошедший день.



Бо-оги! Ну за что мне это?! Если б знать, как все обернется, не взяла бы тот заказ, хоть с головы до ног озолоти!
Я уперлась ладонями мужчине в грудь, чтобы не оказаться впечатанной в стену, но Ангрим моего трепыхания и не заметил.
Похоже, вещица памятная была, раз он так взбесился.



Я, конечно, очень уважаю дядю, но это уже через край, так что Ангрим, пойдете вы у меня сейчас...
Да как он посмел?! Убью!
Поцелуй - властный, обжигающий, кружит голову, как вино, и не ответить невозможно. И хочется прижаться еще ближе, вплести пальцы в темные волосы...



Кончиками пальцев касаюсь губ - припухли. Голоса дяди и Ангрима доносятся глухо и невнятно, словно издалека.
Кажется, я сошла с ума. Да не кажется, а точно. В здравом уме я бы к этому синеглазому демону и близко не подошла.
Ой, а почему дядя на меня смотрит так, словно у меня вторая голова появилась? Мы ведь не...
- Да где вы все? Дядя Элл, Мара!
Услышав голос Матьяша, я дернулась, представив, как все это должно выглядеть со стороны, но Ангрим, не отпустил. Наоборот, прижал к себе, словно заявляя права.
Брат застыл на пороге, с точно таким же изумленно-неверящим выражением на лице, как и у дяди.
- Мара, родители нас ждут. Забыла? - произнес он механически.
Если он не отпустит, придется... - но Ангрим разжал руки и отступил, выпуская меня.
- До свидания, дядя.
В полной тишине я подошла к Матьяшу.
- Пойдем.
И, уже шагнув за порог, услышала:
- Ангрим, ты, конечно, решаешь сам, но, мой мальчик, я тебя сразу предупреждаю - Имре на ваш брак с Маргит согласится, только если сама девочка скажет "да".
Не дождетесь!
- Ну, и кто это? - буркнул Матьяш, едва мы вышли за ворота.
- Дядин знакомый, - притворяться, что не поняла о ком идет речь, я не стала.
- И поэтому он тебя обнимал? - помрачнел брат. - Дядя-то куда смотрел?!
- Он сказал дяде, что хочет на мне жениться.
- Еще один сумасшедший, - фыркнул Матьяш, бросил монетку мальчишке-разносчику и подхватил с лотка медовую лепешку. - Может, согласишься? С таким мужем и охраны не надо - ни один сэр близко не подойдет.
- Что?! - я чуть не села на мостовую рядом с огромной корзиной, наполненной сырными головами. - Перестань нести чушь!
- Я хотел как лучше. Мара, это кто?
- Где? - но ощутив в руках теплое тельце, я уже знала ответ.
Котенок хитро прищурился и, заливисто замурлыкав, вскарабкался по рукаву мне на плечо.
- Опять... - обреченно произнес Матьяш. - Этот тоже рычит?
- Пока нет, он еще маленький, - я улыбнулась. - Братик, познакомься, это Снежок.
- Только от волка избавились... - простонал брат. - Ладно, пошли, а то, не дождавшись, разнесут твои почитатели "Горящую арфу" и придется отцу для дяди Донара новый дом покупать.

Голову на отсечение даю, что явится! - я осторожно оглядела двор из-за занавески и решительно распахнула ставни. - Рискованно, конечно, но других вариантов нет.
Котенок, устроившийся на кровати, протянул лапку, привлеченный лунным бликом, скользнувшим по рукояти кинжала.
- Не тронь! - задув свечу, я вернулась в кровать, почесала малыша за ушком и, откинувшись на подушку, закрыла глаза.
Ждать пришлось недолго, примерно час.
Хорош, мерзавец, ни одна половица не скрипнула. С таким я бы в паре поработала.



- Могу поклясться, что не вы, - отвечаю спокойно, словно визит мужчины через окно, посреди ночи - самое обычное дело. - Уберите руки. Ваш браслет на столе - забирайте и уходите.
- А если я не хочу уходить?
- Боюсь, ваша печень с вами не согласна.

Улицы столицы.

- Вот так, дядя, - я поежилась, плотнее запахивая шаль.
Утро выдалось зябкое и пасмурное. Народу на площади мало будет, а если дождь пойдет - считай, пропал день.
- Ты, проходи, девочка, хоть чаю выпей.
- Спасибо, но мне идти пора, Ласло ждет. Я только сказать вам хотела.
- Ну, может, оно и к лучшему, что отказала, - дядя пристально посмотрел на меня. Задержал взгляд на длинных - как раз спрятать синяки у запястий - рукавах темно-зеленого платья. - Ангри у вас делать нечего, а тебе у него.
Вылезший из кустов Снежок, угодил в лужу на песчаной дорожке и затряс лапкой. А потом, вереща на весь сад, кинулся ко мне и, вскарабкавшись по ткани, юркнул под шаль. Вцепился мертвой хваткой и притихнув, довольно заурчал.
- Малая, ты своего крылатика, режешь там, что ли? - донесся от ворот голос брата. - Дядя Элл, извините, нам пора.
- Иду, - откликнулась я. - До свидания, дядя.
- Ничего не хочешь передать Ангри на прощание? - вдруг спросил дядя, не торопясь закрывать дверь.
- Нет, мы уже все друг другу сказали, - я вздрогнула, вспомнив тяжесть мужского тела, безжалостные губы... и, отвернувшись, сбежала с крыльца.

- Никогда не сходи ты с тропинки прямой,*
Не снимай в пути кольцо с руки.
Не ступай за порог над холодной водой -
Береги себя, береги.

Сердце ястребом гордым бросается ввысь;
Не кори себя, за ним беги,
Между волком и псом выбирать торопись -
Береги себя, береги.

А у дуба с рябиной попросишь тепла,
Не примнут травы твои шаги,
Сохрани же себя от любого от зла -
Береги себя, береги.

Струны арфы вздохнули последним задумчивым аккордом и на помост полетели деньги.
Я наклонилась за серебрушкой, подкатившейся точно к носку туфельки, но закашлялась и выронила монету.
- Мара, - подошедший отец коснулся ладонью моего лба. - Ты почему в одной шали? Живо в "Лунную кошку", закажи себе поесть и горячего вина с медом. Мы сейчас тоже придем, не будет сегодня работы - вот-вот польет.
У края помоста меня уже ждал Матьяш. Помог спуститься, без обычных смешков и подначек, и накинул на плечи свою куртку:
- Тебя донести?
- Сама добегу, - отмахнулась я. - Недалеко ведь.
Небольшой трактирчик, на вывеске которого рыжая мурлыка восседала на желтом, похожем на кусок сыра, полумесяце, мы облюбовали после первого же выступления.
Переступив порог, я окунулась в тепло и гул голосов - народ пока еще впритирку не сидел, но все к тому и шло.
Причина была самая простая: добела выскобленные столы, миловидные шустрые служанки, хорошая еда и - чудо из чудес! - неразбавленное вино.
Оглядев зал, я приметила незанятый стол по левую руку и, ловко разминувшись со служанкой, несущей на кухню поднос с грязной посудой, скользнула на лавку.
Снежок, привлеченный вкусными запахами, высунул мордочку из-под шали и просительно мяукнул.
- Сейчас, маленький, - я бережно устроила на лавке зачехленную арфу и махнула проходящей мимо курносой блондинке, держащей под мышкой пустой поднос.
- Что желаете, - девушка стрельнула взглядом на лавку, - госпожа Лиска?
- Сырных шариков, мясной похлебки, горячего вина с медом и, пожалуйста, теплого молока - ему, - я кивнула на котенка.
Снежок тихонько мурлыкнул, глядя на девицу жалобными янтарными глазищами, и та расплылась в улыбке:
- Какой славный! Сейчас я все принесу!
Вернулась она, в самом деле, быстро, проворно выставила на стол две миски, кувшин, кружку, и небольшую плошку с молоком для Снежка, которую я опустила на лавку.
Задерживаются, а ведь папа сказал, что сразу придут. Деньги уже три раза собрать можно. Неужели случилось что?
Очень кстати на глаза снова попалась знакомая служанка, идущая на кухню.
- Сделай милость, красавица, - я выложила на столешницу плату за обед. - отец и братья к вам зайти собирались, если про меня спросят, скажи, что домой пошла.
- С удовольствием, - заулыбалась девица, - господин Матьяш к нам частенько заходит, а уж если спеть соглашается, так прям душа обмирает.
Какой, однако, шустрый у меня братец!
- Вот и отлично, - улыбнулась я, повесила на плечо арфу и, подхватив довольного, уже полусонного Снежка, вышла во двор.
Сначала на площадь зайду, а потом - домой.

*гр. Мельница "Береги себя"

Я поежилась и плотнее прижалась к теплому боку брата, но он что-то недовольно пробурчал.
- Ласло, мне холодно... - я открыла глаза и едва удержалась от крика, увидев лежащего рядом мужчину.
Комнату заметно качнуло: одной рукой я ухватилась за край кровати, чтобы не упасть, а другой - потянула вверх сползшее одеяло.
И с силой ущипнула себя: руку обожгла боль - нет, я не сплю.
Но как я оказалась в одной постели с этим, да еще в чем мать родила?! Он-то откуда здесь взялся?! Снова пришел, сам открыл окно?
Крошечный иллюминатор в противоположной стене, вместительный сундук, привинченный к полу, с горкой разноцветных тряпок на крышке.
Не комната - каюта.
Я переложила на подушку сладко сопевшего под боком Снежка и осторожно, стараясь не шуметь, встала.
- Чего всполошилась? Ночь еще, - глухо донеслось с кровати и последняя надежда на то, что все это - странный, похожий на бред, сон, исчезла.
- Как я здесь оказалась? - собственный голос, сухой и хриплый, как после душевной пьянки, резанул слух.
- Не сама же пришла, я тебя принес! - мужчина перевернулся на спину. - Одеяло положи на место - мне холодно. Если хочешь одеться, то вон в углу твое платье валяется.
Я тряхнула головой, пытаясь разобраться в происходящем. В памяти медленно всплывали разрозненные обрывки, словно кусочки мозаики, из которых нужно сложить картину: трактир... улица, почему-то расплывавшаяся перед глазами... забор из старых, посеревших досок, оплетенный диким виноградом, бородатая физиономия, дышавшая чесноком прямо в лицо...
- Так меня украли для борделя или для тебя?!
- Мне нравится ход твоих мыслей. Ты не такая глупая, как показалась, - Ангрим усмехнулся. - Давай, иди обратно ко мне - в кроватку. Ты не очень смотришься в обнимку с одеялом.
- Чтоб ты сдох, гад хвостатый! - я запустила в него одеялом. - Подавись! - и, метнувшись в угол, схватила платье.
- Хвостатый? Да я тебе, считай, ничего плохого не сделал! Могла бы поблагодарить, хоть как-то!
Мужчина вскочил на ноги. Не смотря на то, что он спал, штаны на нем были.
Платье оказалось самым что ни на есть бордельным: ярко-красное, с непристойно открытыми плечами и коротким - на ладонь выше колена - подолом, но не голой же перед ним стоять.
Я застегнула последнюю застежку на лифе и обернулась, вне себя от бешенства:
- Говоришь "ничего не сделал", а почему на мне ни одной нитки не было?
Мама!! Неужели он... меня...
Прижавшись к стене, я взглянула на кровать, молясь, чтобы простыня не оказалась испачкана.
Ангрим стоял посреди комнаты и с наслаждением наблюдал за процессом моего одевания.
- Так затем и раздевал, чтобы на тебе ничего не было! Я, похоже, переоценил твои умственные способности, - огрызнулся он в ответ, но не сдвинулся с места.
Поймав мой взгляд, он засмеялся.
- Нет, все же капля разума осталась. Что ищешь? А... Зря. Не ищи. Я, похоже, тебя поздно перекупил. Мне твоей крови не досталось. Зато досталась твоя сонная, чем-то опоенная, тушка.
Я заметалась по каюте:
- Скотина, ублюдок, тварь! Ненавижу тебя! - слезы полились рекой.
Что я теперь скажу родителям? Что! И зачем я взяла этот заказ!
Мужчина смотрел с недоумением. Котенок с кровати что-то урчал и прижимал уши.
Я подлетела к столу с нетронутой едой и столовыми приборами.
Ну хоть что-нибудь...
Под руку попался нож.
- Положи! - властный окрик.
У нас в роду "пробитых" никогда не было, и я первой не стану.
- Не подходи ко мне!! - кто-то из нас сейчас отправится в верхний мир..
Но ему, похоже, наплевать - оказавшись рядом, он пытается отобрать острый предмет, но я держу его мертвой хваткой. Лезвие проскальзывает по обнаженной грудной клетке Ангрима, оставляя за собой стремительно набухающую кровью полосу. Ловкое движение и пальцы послушно разжимаются, нож со звяком падает на пол. Мужчина крепко прижимает меня к себе, не давая вырваться или оттолкнуть.
- Тише, тише... Мара, успокойся... - голос его немного дрожит. Испуган? - Маргит, тише, - он чуть раскачивается со мной вместе. - Мара, ничего не было, слышишь!? Не было ничего, клянусь. Тише, девочка, тише.
- У нас... на свадьбе... - голос сорвался, и я вскинула голову, глядя ему в глаза, - простыни... к гостям выносят... Теперь понимаешь?
Голубые глаза стали бездонными озерами. И там тысячами волн сменялись эмоции и цвет радужки, подобно морю в грозу. Наконец, он выдохнул.
- Ну вот и хорошо, - ухмылка заняла привычное место на его лице, - у нас на свадьбе и вынесут. Я очень рад, что ты дала мне согласие на брак.
- Здесь нет строгого дяди, не говори глупостей, - устало выдохнула я. - В любовь с первого взгляда и желание жить со мной долго и счастливо и умереть в один день все равно не поверю.
До Греха еще пять дней плыть. Если захочешь, - я зло усмехнулась, - и без свадьбы возьмешь, мне от тебя не отбиться.
- А ты думаешь, что мне потребуется согласие твоих родных? - мужчина кивнул на Снежка, - например он, подтвердит, что ты согласилась. А про любовь я вроде ничего не говорил. Ты себя в зеркало видела? Грязная, волосы всклокочены, в крови измазалась. Да кому ты нужна вообще? Я проявил милосердие, добился твоего освобождения - а то быть тебе одной из гаремных баб, если очень повезет, и даже не тронул. И так ты мне говоришь "спасибо"? - он указал на рану, из которой лилась кровь.
Ангрим отпустил меня, разорвав простынь и смочив ее в тазу, сделал себе перевязку.
- Злая баба. Дикая как кошка. Но ты права, я захочу и возьму силой. Вчера не взял, да. Ты была никакая. С бесчувственным телом совсем не интересно, а так - отбиваться будешь. Забавно получится, - сталь глаз резала на части.
А ведь он прав - ты у него в долгу, Маргит. В большом долгу. И лучше начать выплачивать его прямо сейчас.
Закусив губу, я подошла к нему вплотную и дотронулась до повязки.
- Я умею, можно? Будет лучше.
- Умеешь?! Полосовать ты умеешь, это точно. Я твоему дяде поклялся, что делать ничего не буду. Уехал специально с Острова. И вот теперь нате вам! Между прочим, я тебя случайно нашел на этом корабле. А Элл думает, что я слову изменил, своровал тебя, - он отшатнулся от меня, и подняв с пола рубашку, вышел из каюты.
- Да стой же ты, осел упрямый! - завопила я, вылетая следом и дернула его за плечо, заставляя обернуться лицом ко мне.
Пусть пару минут постоит смирно, а потом хоть на лоскутки кромсает.
Наклонившись, я зашептала, почти касаясь губами повязки:
– Два брата камень секут. Две сестры в двери глядят. Две старухи в воротах стоят. Ты, бабка, воротись, а ты, кровь, утолись. Ты, сестра, отворотись, а ты, кровь, уймись! Ты, брат, смирись, а ты, кровь, запрись! А будь слово моё крепко!..* - Убрала руку и отступила на шаг: - Можешь больше не завязывать. Должно затянуться само.
Ангрим, не произнеся ни слова, втолкнул меня обратно в каюту, прикрыл дверь и размотал повязку.
Я посмотрела на место пореза: кровь не сочилась, и он уже почти закрылся. Слишком быстро!
- Неожиданно, правда? Заросло, как на звере, - он наклонился ко мне, - а знаешь почему? Потому что я - перевертыш.

*М. Семенова "Ведун"

- Да, - отрицать очевидное я не стала, - так что, выдавать тебя мне смысла нет – на одном костре сгорим, а я еще жить хочу.
Ты второй раз меня спасаешь, спасибо, - я потянулась погладить его по щеке, но в последний момент отдернула руку. - А дяде я напишу, что ты меня не крал, чтобы не думал плохо. Хоть он и ворчит, но ты ему как сын.
Он, когда меня начинал учить – на чучеле – тебя все время в пример ставил. Я ужасно злилась и из кожи вон лезла, чтобы доказать, что не хуже.
Комплимент Ангрим пропустил мимо ушей, думая о чем-то своем.
- Даже если напишешь, отправить не получится. Мы слишком далеко от берега, Ириска - не почтовый голубь, не сможет проделать такой путь, хоть и трескает молоко за троих. Так что ты своего дядю скоро встретишь на берегу.
- И хорошо, если только дядю, - усмехнулась я, приподнялась и села, поправляя полотенце. – Ну вот, еще и подушку тебе промочила. Что за наказание – хоть обстригай, - перекинула волосы со спины на плечо и ойкнула.
Снежок, воспользовавшись случаем, бесцеремонно свалился мне на колени, и решил поиграть мокрыми прядями, пустив в ход все четыре лапы.
- Как я вижу, ты пришла в норму, - усмехнулся мужчина, бросая взгляд на влажную, льнущую к моему телу ткань. - Я очень рад! Теперь надо определиться с тем, где ты будешь спать. Я как гостеприимный хозяин этих роскошных одноместных воздушных аппартаментов, представляю тебе право выбора.
- На полу, конечно, - я улыбнулась. – Хозяин должен спать на кровати. А запасной рубашки у тебя нет? Одолжить во временное пользование. В полотенце спать неудобно.
- Есть. Но поскольку ты с ответом про место сна не угадала, то тебе придется спать рядом со мной голой, раз в полотенце не удобно. А пока вот, - он вытащил из-под подушки небольшой деревянный гребень, - приведи гриву в порядок.
Думаешь, загнал меня в тупик, барс? Это мы еще посмотрим.
- Спасибо, очень мило с твоей стороны, но меня, похоже, уже причесали, - я кивнула на котенка и Снежок громко замурлыкал, явно подтверждая. - Как мне его отцепить?
- Ты думаешь, если он зверь, то человеческого языка не понимает? - в пониженном голосе слышалась угроза.
- Я этого не говорила, - я осторожно погладила теплое крылышко малыша. - Снежок - чудо, но очень упрямое, и утром меня не послушал. Я из-за него на завтрак опоздала.
- Ириска, не трогай ее. Ты волосы сейчас запутал, а причесывать больно будет. Поиграй лучше с этим, - он вынул разноцветные камушки из кармана брюк и рассыпал их по простыне. - только не вздумай есть.
- Ириска? - я прикусила губу. - Странно. А мне он на "Снежка" откликается. Ты не знаешь, почему?
Ответить Ангрим не успел: корабль содрогнулся и резко, словно с горы, рухнул вниз. Я попыталась схватиться за изголовье кровати, но промахнулась и упала на Ангрима.
Играешь с огнем, Маргит! - здравая мысль мелькнула и исчезла.
Вместо того, чтобы отстраниться, я наклонилась еще ближе - и поцеловала.
Мужчина притянул меня к себе. Запустив одну руку в волосы, второй провел вверх по спине до края полотенца и чуть помедлив, как будто ожидая разрешения, потянул ткань, снимая ее. Горячие губы скользнули по шее и внезапно остановились на впадинке у ключицы. Ангрим произнес, резко отстранившись и отворачиваясь:
- Прикройся.
- Надеюсь, такой благодарности было достаточно? - я соскользнула с кровати, ругая себя последними словами за идиотский поступок. Может, в том зелье еще и возбуждающая добавка была?
Подойдя к чану, подняла злополучное платье - не судьба мне, видно, от него избавиться - и, встряхнув, решительно нырнула в красные складки. Полотенце упало на пол.
Я обернулась к Ангриму - устремив взгляд в пол, он гладил котенка и казалось, даже не слышал моих последних слов.
Ну вот и славно, - подумала я, пытаясь подтянуть повыше лиф, как вдруг почувствовала прикосновение рук.
Резко развернув меня к себе и задрав юбку, он посадил меня на откидной стол, а сам встал у меня между ног, крепко держа за запястья.
- Благодарность? А не думаешь ли ты, что даже такого спасибо будет маловато? - он сделал характерное движение бедрами, заставляя почувствовать свое возбуждение. - есть границы, которые не стоит переходить, Маргит, пора бы это уже понять. И мне не нравятся такие шуточки. Ясно? Еще раз попробуешь сделать нечто подобное - я завершу. Где бы это ни было - наедине или на людях. Делаешь вид, что скромница - так и веди себя подобающе, а не как трактирная девка, которую может лапать любой. На корабле много желающих до твоей красоты и неопытности. Хочешь остаться наедине с матросами - я это устрою, если тебе мое общество не мило, так что советую думать, прежде чем делать что-то или говорить, - он отпустил мои запястья и немного отстранился.
Я спрятала лицо в ладонях, чувствуя, как полыхают щеки: Мара, где была твоя голова?! Что еще Ангрим мог подумать, если ты сначала устраиваешь истерику, а потом сама на него вешаешься.
Но какого черта он со мной так разговаривает?! - я вскинула голову, удерживая его взгляд.
- Признаю, я повела себя глупо, но но это не дает тебе права меня оскорблять, - ледяным тоном произнесла я. - Последуй своему же совету - думай, прежде чем говорить.
- А если нет, то что? - кажется, хрупкий мир, установившийся между нами, разлетелся вдребезги. Оглядев меня, Ангрим скривился. - В сундуке есть и другие платья. Более подобающие моей сестре. Замок сама откроешь. Как окажемся на Острове, я с первым голубем дам знать Эллу, что с тобой все в порядке. Мы подождем его там, сколько нужно, и я передам тебя с рук на руки. В крайней надежде, что это наша с тобой последняя встреча.
Он отошел от меня и лег на кровать, отвернувшись лицом к стене.
Я слезла со стола и подошла к сундуку: посмотрим, что у нас тут...
О безопасности вещей пассажиров на этом корабле явно не заботились - хлипкий замок легко поддался ножу, стоило надавить чуть посильнее.
Я осторожно - Ангрим, кажется, уснул - подняла крышку и, не выбирая особо, достала лежавшую сверху нижнюю рубашку и голубое платье.
Одежда была мягкая, удобная и словно на меня сшита.
Теперь надо волосами заняться - а то еще немного и на голове воронье гнездо появится.
Я подобрала упавший на пол гребень и, устроившись на сундуке, принялась распутывать концы прядей.
Сначало дело пошло на лад - я даже тихонько замурлыкала себе под нос:
- Одинокая птица над полем кружит,
Догоревшее солнце уходит с небес..., - но слишком резко дернула гребень и, зашипев от боли, помянула всю родословную одного мелкого пушистого паршивца.
- Это ты виноват! - я сердито посмотрела на котенка, пристально наблюдавшего за мной с кровати, и смахнула выступившие на глазах слезы.
Снежок потянулся, махнул хвостом, перелетел с тюфяка на подушку и ткнулся носом в щеку Ангрима.
- Не надо, не буди его, он всю ночь не спал!
- И откуда ты это знаешь? Следила?

Карту надо в музей, под стекло, как произведение искусства.
Сохранила ее в папку для внимательного изучения.



Спасибо, мы с Барсиком старались. Котенок, в самом деле, прелесть, - но, похоже, сам еще не знает, какая кличка ему нравится больше, поэтому и откликается на обе.

- И откуда ты это знаешь? Следила?
А что еще оставалось? Сидеть и, даже закрывшись, от каждого постороннего звука вздрагивать, да гадать - куда ушел и когда вернется.
Я промолчала - если скажу "да", Ангрим мне точно шею свернет. Он и так злой - не выспался и, наверно, проголодался.



Ну вот, сейчас он с меня все волосы сдерет и отдаст Снежку поиграться, - я вздохнула и приготовилась терпеть, стиснув зубы.
Но мужчина удобно устроился за моей спиной и стал причесывать. На удивление ловко. Его руки гладили волосы гребнем, казалось, что он сам наслаждается причесыванием. Распутав колтуны, он прошелся еще раз по волосам, проверяя, не пропустил ли что и разделив волосы на три пряди, заплел косу.
Я тихонько млела, закрыв глаза, еще чуть-чуть - и замурлыкала бы от удовольствия, но очнулась от резкого "пойдем".
Интересно, а другой тон, не приказной, у него вообще есть?
Впрочем, я тоже проголодалась, поэтому подхватила звонко замурлыкавшего Снежка и вышла следом за мужчиной.



Хорошо, что не Ханола, - усмехнулась я, тут же одернув себя: Тебе-то какое дело Мара, с кем Ангрим путешествует - пусть хоть гарем с собой возит!
На стук в дверь никто не открыл, но у Ангрима был ключ. В каюте, как две капли воды, похожей на нашу тоже никого не было.
Я знаю, что оборотни меняют облик, но вот о том, что они еще и исчезать могут - ни разу не слышала.
Снежок вдруг напрягся, распушился, спрыгнул на пол и, пронзительно завопив, метнулся в дальний угол комнаты.
Что там происходило, я не поняла, но через пару минут, жутко довольный котенок вытащил на середину комнаты крупную ящерицу, от носа до загнутого в кольцо хвоста, переливавшуюся всеми цветами радуги.



Фырча, как перекипевший чайник, Снежок отошел ко мне - забравшись по складкам платья, зацепился коготками за пояс, сложил встопорщенные крылышки и принялся жаловаться.
Я тихонько почесывала его за ушком, пытаясь отвлечься от мыслей о том, как происходит обращение.
Если оборотней и вправду наизнанку выворачивает, как говорят легенды - я вздрогнула - то это, должно быть, невыносимо больно.



Закрыв за Ангримом дверь, я обернулась к Ханолу.

Русоголовый парнишка лет десяти-двенадцати уже успел выпутаться из одеяла, натянуть рубашку и штаны и, не скрывая любопытства, разглядывал меня.
- Ты - его жена? - вдруг спросил Ханол.
- Чья? - обалдело уточнила я.
- Альфы, - мальчик кивнул на дверь и я сообразила, что "альфой" он назвал Ангрима.
- Нет, конечно, - я улыбнулась, услышав возмущенный вопль Снежка. - У нас с ним пока что одна дорога - на остров Греха.
- Ты красивая, ему подходишь, - изрек парнишка, почесав затылок, и добавил:
- Но я тебя вроде где-то видел.
- Все может быть. Я - менестрель.
- Точно, - просиял мальчик. - Маргит Лиска, да?
- Да.
Вскоре я уже пожалела о том, что сказала. Ханол родился и вырос в Столице и вопросы о других землях - что там и как - посыпались из него, как горох из прохудившегося мешка.
Спасла меня старая, потрепанная колода карт, вывалившаяся у мальчишки из кармана.
- Сыграем?
- А ты умеешь? - покосившись на меня, Ханол подобрал колоду. - Только у меня, того... денег нету.
- И у меня тоже, значит, просто так.
- Давай.
Ханол время от времени пытался жульничать, пряча карты в рукаве - но я без труда его ловила.
Наше веселье - смешно было обоим - прервал вернувшийся с полным подносом еды Ангрим. Под ледяным взглядом Ханол поспешно сгреб карты, запихал их в карман и мышкой юркнул на лавку. Я спокойно опустилась рядом, но завтрак прошел в гробовом молчании.
Только Снежок вел себя как ни в чем ни бывало - вылакал полную миску молока, отчего его брюшко раздулось как барабан и попытался сунуть нос в мою тарелку, но посмотрев на Ангрима, испуганно мявкнул и слетел на пол.
- Его надо выпустить, - отложив ложку, я кивнула на котенка, - а то будут лужицы по углам.
- И вас тоже, да? – Ангрим не спеша поднялся из-за стола. – Хорошо, идем.
Обрадованный Ханол вылетел за порог наперегонки со Снежком, а меня удержал Ангрим – за запястье:
- Веди себя прилично и, во имя Н'Габаха, не привлекай внимания.
- Отпусти, - прошипела я. – Прошлые синяки едва сошли, а ты снова хватаешь.
- Я все сказал, - ответная улыбка мужчины так походила на оскал, что у меня холодок прошел по спине.
Утро выдалось теплым и ясным, легкий, шелковый ветерок гулял по палубе, играя со снастями и парусами.
Ангрим поднялся на капитанский мостик, а Ханол приметил невдалеке драившего котел парнишку – скорей всего, юнгу и через несколько минут они уже увлеченно перешептывались.
Осмотревшись, я села на свернутый в бухту канат, лежавший у борта. Рядом приземлился сделавший все свои дела Снежок и принялся охорашивать крылышки. Немного подумав, перелетел ко мне на плечо, лизнул в щеку и кувыркнулся вниз на колени.
Поглаживая блаженно жмурившего Снежка, я негромко запела:
- Прилетела птица ясная,*
Приютила я ее,
Я просила солнце красное
Сердце не губить мое.

Не ломай ты птицам крылья,
Не прибавишь ни гроша,
Ты не видишь как из тела
Ускользает их душа.

Я любовь свою запрячу,
Я тебе не покажу,
Как семью ручьями плачу я
Никому не расскажу.

Не ломай ты птицам крылья,
Не прибавишь ни гроша,
Ты не видишь как из тела
Ускользает их душа.

Ты не сделал, как просила я —
Птицы ясной не видать,
Улетела в небо синее
Не смогла твоею стать.

Не ломай ты птицам крылья,
Не прибавишь ни гроша,
Ты не видишь как из тела
Ускользает их душа.

Гневное рычание Снежка заглушили дружные хлопки – обернувшись, я с удивлением увидела, что вокруг собралась чуть ли не вся свободная команда.
- Знатно поешь, рыжик.
- Давай еще чего-нибудь, про море, - на колени упало несколько медяков.
- Извините, я не могу, - подхватив котенка, я встала и тут из первого ряда шагнул темноволосый парень с напряженным взглядом.
- Ты ведь Маргит, да? – отрывисто спросил он. – Дочка Имре Черного?
- Да, - слегка растерялась я. – Мы знакомы?
- Грех, два года назад, открытие боев. На одной площади выступали.
- Родрик, - вспомнила я. – Мы еще с твоим старшим братом вместе пели, у него тогда жена приболела.
- Точно, - заулыбался парень, показывая ямочки на щеках. – Маргит, про моих что-нибудь знаешь? Я как раз после того на корабль ушел и больше не возвращался.
- Все живы-здоровы, год назад у тебя второй племянник родился – Иваром назвали, а младшая сестра месяц как замужем. За южанином.
- Отец сговорил или по сердцу?
- По сердцу, но родители согласились, все как положено было.
- Мара... – вкрадчиво раздалось из-за спины. - Что-то случилось?
- Ничего, знакомого встретила, - спокойно ответила я.
- Вот как? – ехидная усмешка и почти неприкрытая ярость, полыхающая в синих глазах, похоже, Ангрим стоял и наблюдал довольно долго. – В следующий раз договорите, нам пора. - он наклонился ко мне, обжигая дыханием висок:
- Выбирай как нести: на руках или через плечо.
- Сама пойду, - обойдя мужчину кругом, как столб, я направилась к каюте. Но едва переступила порог, как в замке повернулся ключ.
- Посиди и подумай, это полезно, - донеслось из-за двери.
- Чтоб ты провалился! – от всей души пожелала я.
Остаток дня я просидела на сундуке, изнывая от скуки. Ангрим не появился даже к ужину – еду принесла служанка – и мне в голову полезли мысли одна хуже другой.
Но боялась я напрасно - когда кусочек неба в иллюминаторе окончательно потемнел, на палубе послышались шаги и дверь открылась.
- Чего ждешь? Ложилась бы и спала, - почти рыкнул Ангрим и, закрыв дверь, прошел к кровати.
"Какая муха его укусила, выпил что ли?" - я едва не рассмеялась, поняв, что веду себя, как жена.
- И где мне спать? - осторожно спросила я.
- А ты будешь спать на полу!
- Ангрим! Ты же говорил, что голой и с тобой, - кажется, облегчение в моем голосе было слишком явным.
- Только не рядом со мной, - прошипел он, - Каюту я закрою, а острые предметы уже убрал. - и швырнул подушку на пол.
- Что-то не так?
- Ты еще спрашиваешь, что не так? Весь день был не так! Скорей бы берег и избавиться от тебя! Элл бы был очень рассержен, если бы узнал о том, как ты себя ведешь. Имени дяди бы постыдилась, если больше для тебя нет ничего авторитетнее.
Я молча поднялась, сгребла тряпки, лежавшие на крышке сундука, подхватила подушку и привычно устроила себе лежанку в противоположном углу - подальше от него.
Но стоило лечь, как горло перехватило и все напряжение двух последних дней выплеснулось наружу беззвучными, отчаянными рыданиями. Снежок, тихонько попискивая, прижимался ко мне и лизал щеки.
- Все, маленький, - прошептала я, когда слезы ушли, - больше не буду. Давай спать.

*Алевтина "Не ломай ты птицам крылья".

- Отравиться ты не могла, потому что ничего не съела. Что случилось? - негромко спросил Ангрим, едва мы переступили порог каюты.
Я выпустила его ладонь и тут же сползла по двери вниз, осев на порог.
- Не смогла сидеть за одним столом с этим слизняком, - я покосилась на руку, которую поцеловал работорговец и передернулась. - Он по мне глазами уже тропинку проложил.
Это была правда, но не вся - с первой же минуты, мне нестерпимо, до ломоты в зубах, хотелось его убить. И теперь, разбуженный - я не смогла сдержаться - но не использованный по назначению Дар мстил сумасшедшей головной болью.
Не говоря уже о глазах, они сейчас, наверняка, меняли цвет - с зеленого на серый, с серого на голубой, с голубого на синий. Радуга да и только.
- Я думал, ты не настолько глупа, чтобы броситься на Карима со столовым ножом, - хмыкнул Ангрим.
Можно было не отвечать, но слова отвлекали от расползавшейся боли, стягивающей голову железным обручем.
- Метнуть в глаз, - буркнула я, роняя голову на колени. - Через стол я и с закрытыми глазами не промахнусь.
- Идем в кроватку, воительница, - Ангрим подхватил меня на руки и перенес на койку. Положив и укрыв одеялом, он отошел на пару мгновений к кувшину и вернулся со смоченной тряпкой, которой протер мне лицо. - Лучше?
- Спасибо, - я закрыла глаза. - Не уходи, пожалуйста. Если бы знала, что будет так плохо, убила бы точно, без ножа. Вот бы Снежка вместо подушки - он теплый и мягкий, с ним так уютно спать.
- Интересные какие истории с утра ты рассказываешь, - улыбнулся мужчина, но тему не стал продолжать. - Хорошо, я побуду с тобой, - он лег на свободное место на койке, устроившись на самом краю.
- Ты тоже теплый и, наверное, пушистый, - я кое-как оторвалась от подушки и бесцеремонно уронила голову Ангриму на плечо. - Это ненадолго, надеюсь, а то тебе надоест быть нянькой.
- Не надо трогать тему моей второй сущности, - тон мужчины похолодел, но сам он не отодвинулся. - И чтобы закончить обсуждение, могу сказать сразу, что не было такого человека, который так бы отозвался обо мне... после встречи.
- Хорошо, - послушно откликнулась я, придвигаясь ближе. Не знаю, все оборотни такие или только Ангрим, но мне рядом с ним стало заметно легче. Боль словно растворялась в его тепле. - Тогда, может, ты скажешь, почему котенок отзывается мне - на одно имя, а тебе - на другое?
- То есть, все равно тему пушистиков хочешь продолжить, да? Все просто - тебя он любит, а меня боится. Потому и откликается нам двоим. А теперь спи!
- А колыбельную споешь? - пригревшись, разнеженно мурлыкнула я.
- Если я запою, ты мне заплатишь, чтобы перестал.
Он шутит или серьезно? - успела подумать я, прежде чем уснула.
Не знаю, сколько я спала - вряд ли больше часа - но когда проснулась, головной боли не было и в помине.
Я вздохнула, еще раз прислушалась к себе и открыла глаза.
Мужчина, как будто почувствовав мое пробуждение, повернулся ко мне. Спал? Не спал? Интересно, о чем думал?
- Кажется, все. Иди позавтракай. Мужчина не должен оставаться голодным. А меня пока Снежок покараулит.
Котенок тут же подал голос и, перепорхнув в изголовье кровати, устроился рядом, легонько пощекотав меня крылышком.
- Хорошо, - мужчина убрал руку и поднялся с койки. - Я тебя закрывать не буду, раз такие дела. Закроешься сама, если будет необходимость, - он положил ключ в изголовье и улыбнулся. - Это дубликат, если что. Надеюсь, когда вернусь, ты будешь здесь и все пройдет.
Вошел в роль, - я проводила Ангрима взглядом. - Но у меня уже есть два брата, третий - это перебор.
Снежок протопал по подушке и сунулся мордочкой мне в лицо.
- Хочешь сказать, что мне пора вставать?
Котенок заливисто замурлыкал и упорхнул на стол.
- Надо было лететь с Ангримом, раз остался - жди, он про нас не забудет, - я поднялась и села. Взгляд упал на смятый ком в изножье кровати. - И зачем ты это сделал? - я развернула рубашку.
"Мр-ря", - долетело со стола, Снежок развалился посередине и смотрел на меня невиннейшими глазами.
Не так уж страшно, если найдется иголка с ниткой, можно заштопать.
Я покосилась на высовывающийся из-под кровати край мешка с вещами - обычно нитку с иголкой хранят в маленьком кармашке, который, чтобы не лазить далеко, делают сразу у горловины.
Ничего страшного не случится - я возьму только то, что нужно. Да и Ангрим будет доволен - вряд ли у него много запасных рубашек.
Я вытянула мешок еще немного и распустила шнурок, стягивающий горловину.
- Что ты делаешь? - тихо, сквозь зубы, словно льдом по коже.
Я подняла глаза - в дверях стоял Ангрим. Вальяжно прислонившись к косяку, он смотрел на меня. Его лицо не выражало почти ничего. Ничего кроме отвращения.
Оторвавшись от двери, он шагнул в каюту. Слишком медленно, словно растягивая пытку ожидания очередной порции оскорблений.
- Я тебя спрашиваю, что ты делаешь? - он повторяет вопрос. Скорее для себя, чем для меня. - Притворилась беспомощной, слабенькой, а стоило мне выйти, сразу залезла в мои вещи, да? Не предусмотрела, что могу вернутся, бедняжка? А я почти поверил тебе, настолько ты хорошо играла эту роль, Тень!
Он подошел к койке - казалось, что воздух настолько раскалился, что шаровые молнии сейчас рассекут воздух и сожгут все дотла.
- Иголку с ниткой искала, рубашку починить, - ответила я, поднимаясь с кровати. В глаза не смотреть.
- Иголка с ниткой? А получше ничего не придумала? А то этот вариант совсем не убедителен что-то. Ты еще хуже, чем я думал - ты просто неблагодарная тварь, - он растягивал слова, швыряя их как камни на водную гладь, - вон, пошла с глаз, пока за борт не вышвырнул!
Разжимаю пальцы - рубашка падает на пол, раскинувшись белым пятном между нами - и отступаю в сторону. Шаг, другой - осторожно, чтобы не стукнуть о косяк, закрываю за собой дверь каюты.
А где Снежок? - я огляделась, но котенка рядом не было - остался с Ангримом. - Вот глупышка, попадет под горячую руку.
Стоять у двери было незачем и я прошла к борту. Облюбованная мной вчера канатная бухта осталась на том же месте - на нее я и села.
Подожду до вечера, а что потом? Попроситься в соседки к Ханолу? Нет, не стоит, а то и ему достанется. Тогда к сестре капитана, если что заплачу - теми медяками, что матросы вчера накидали. Пусть немного, но на одну ночь хватит, а там посмотрим.
- Привет, Родрик, - я обернулась, едва услышав шаги за спиной.
- Не подкрадешься к тебе, - озадаченно хмыкнул парень, не скрывая изумления. - Научишь?
- Рада бы, да нечему, - я пожала плечами. - Само собой получается.
- Жаль, - искренне огорчился Родрик и я перевела разговор.
- Еще вчера спросить хотела: ты помнишь песню, которую твой брат с женой в "Путеводной звезде" на наших посиделках пели?
- Какую? - деловито уточнил Родрик.
- Вот эту, - я негромко напела первый куплет:
- Мы будем жить вечно*
Вживаясь в последнюю роль
Надеясь беспечно
Что ночью отступит боль.
- Отлично помню, - усмехнулся Родрик. - Тебе слова написать? Целиком или только женский голос?
- Нет, я вроде запомнила, еще тогда. Может споешь со мной?
- Мара, - парень заметно растерялся, - я ж два года как не пел.
- Так ведь тут не Дворец Правителя, - я улыбнулась. - Никто придираться не будет.
- Давай, - в темно-карих глазах Родрика сверкнули азартные огоньки. - Когда еще удачный случай выпадет, девушки-менестрели, особенно такие красивые, с нами нечасто путешествуют.
Я чуть помедлила, потом взяла дыхание и забыла обо всем...



*гр. Lamia Morra "Вампиры (Отверженные)"

"Мряу", - Снежок просунул голову мне под локоть, гипнотизируя взглядом кусочек мяса на моей вилке.
- А ты не лопнешь? - я с сомнением посмотрела на пустую миску из-под молока, которую он вылизал дочиста.
"Мря-мря", - пропел котенок, умоляюще глядя на меня янтарными глазищами.
- Приятного аппетита, - я стряхнула мясо с вилки в его миску, и накрыв порцию Ангрима салфеткой, поднялась с сундука.
Вытертый досуха пол, застеленная чистым бельем кровать, с лежащей на подушке аккуратно зашитой злополучной рубашкой - иголку и нитки принес Ханол, вместе с ужином - в каюте не осталось ни следа разгрома, обнаруженного мною по возвращению с палубы.
Если бы в собственной душе можно было так легко навести порядок, - я зажмурилась и тряхнула головой, отгоняя воспоминание о том, как сестра капитана смотрела на Ангрима.
Хорошо, если они до каюты дошли… Впрочем, мне все равно…
Я села на кровать, спрятав лицо в ладонях.
Не ври себе, Мара. Очень даже не все равно.
- Проклятье! – вырвалось почти со стоном. – Так не бывает, жизнь не может пойти кувырком из-за одного человека.
Нет, бывает. И ты сама – дочь благородной леди и странствующего менестреля – лучшее доказательство.
А если Ангрим решит остаться у нее?! – я похолодела. – Без него я просто сойду с ума.
Все-таки похищение оставило свой след: днем я держалась, но ночью, загнанные вглубь страхи приходили во снах. А сегодня работорговец, и вовсе, подкараулил меня у двери и снова рассыпался в извинениях, вперемешку с приторно-сладкими комплиментами.
Снежок шустро расправился с мясом и, довольно мурлыча, перелетел ко мне на колени.
Я гладила котенка, прислушиваясь к звукам снаружи – шум ветра в снастях, обрывки команд, ругательства... Мягкие, почти неслышные шаги и шорох ключа в замке.
Вернулся.
Ангрим прошел в комнату, не глядя на меня, набрал пригоршню воды из нового кувшина и плеснул в лицо.
Я незаметно принюхалась: пьян, не вусмерть, но весьма прилично.
- Где ты был? – глупый вопрос, ведь я знаю ответ. Но, пожалуйста, скажи, что я ошибаюсь. - Я тебя спрашиваю - где ты был? – пытаюсь сдерживаться, но получается плохо.



- Я тебя ждала весь день, а ты ушел. Просто ушел, а вернулся только сейчас! - Страх, за него и за себя – за нас – выплескивается злостью.



Замечательно! Значит, у тебя тоже нет никаких прав на меня и не смей указывать мне что делать и как себя вести!!
- Ты ушел с нею! Я видела! Ты был с нею все это время, я знаю!
Глухой, отрывистый смех становится последней каплей:
- Тебе забавно, да? Ушел, оставил меня одну с этим мерзким типом, который просил передать это, - увесистый мешочек летит мужчине в лицо. - Мне пришлось сидеть в каюте и ждать твоего возвращения!
Бесстыдная сволочь! Как так можно поступать!
Не надо было подходить так близко!
На талии смыкается кольцо рук, тепло его тела окутывает меня, и хочется одного - обнять, прижаться и попросить, чтобы он больше никуда не уходил.
Поцелуй - долгий, нежный, говорит понятней всяких слов: не уйдет, останется со мной.
Прикосновение к бедру отрезвляет мгновенно - решил воспользоваться моментом, видно, одной женщины ему на сегодня недостаточно. Кобель паршивый!
- Мерзкое животное, - резко отталкиваю его, отвешивая звонкую, на щеке расцветает отпечаток ладони, пощечину. - Тебе только одно и нужно!



Не сомневайся, выбираю! Иначе ты бы такое услышал, что попросил бы повторить еще раз, по буквам, чтобы получше запомнить!
Оставь меня в покое! Уходи! Убирайся к своей любовнице!
- Ты мерзкое животное с низменными инстинктами! Ненавижу тебя!
Я вырвалась из его объятий и отвернулась, ища что-нибудь тяжелое для его отрезвления. Потянулась к кувшину, но приглушенный рык за спиной заставил замереть, а сердце, прыгнув вверх, испуганно забилось где-то в горле.
Что происходит, черт возьми!
Я обернулась и остолбенела: посреди каюты стоял самый настоящий барс - дымчато-серый с темными пятнами.
Вот только, в отличие от Ангрима, он был абсолютно трезвым, злым, судя по прижатым ушам и нервно подергивавшемуся кончику хвоста, и явно хотел перекусить.
Чем... или кем?
Я очень осторожно, чтобы не спровоцировать зверя, отступила назад и покосилась в сторону сундука, на крышке которого Ангрима дожидалась тарелка с ужином. Барс заметил маневр, принюхался, снова посмотрел на меня, словно решая, какой вариант - я или жаркое - ему больше по вкусу.
- Ирбис, - выдохнула я. Вот, оказывается, кто ты.
И вправду пушистый, - мелькнула неуместная мысль.
Услышав человеческую речь, зверь замолчал и сделал несколько шагов вперед.
Может быть, сытый он не будет таким злым.
Я протянула руку к тарелке с едой, взяла ее за краешек и медленно, плавно поставила на пол.
- Будешь? - не знаю, почему, но мне казалось, что с ним надо разговаривать. Вот только как обращаться? Он не Снежок - на "кис-кис" может разозлиться.
Зверь внимательно следил за каждым моим движением. Подозрительно посмотрел на тарелку с едой и шагнул к ней.
Спасибо Н'Габаху, хоть рычать перестал! - подумала я. - Только бы никто с палубы не услышал...
Остановившись возле миски, барс принюхался. Но есть не стал.
- Ирбис, это вкусно, - попробовала я убедить его. Ну ешь ты, ешь! Каким упрямым был, таким и остался!
Я опустилась на пол - теперь мы будем на одном уровне.
Мягкие лапы неслышно переступили по полу - зверь шел прямо на меня.
И что дальше?
Подойдя ко мне совсем близко, он остановился и снова потянул воздух. Еще шаг.
Завопить и упасть в обморок? Глупо. Если захочет съесть - съест и не поморщится.
Удивляясь сама себе - вот сумасшедшая! - с бешено бьющимся сердцем, я протянула руку так, чтобы он видел, что в ней ничего нет.
Холодный нос прикоснулся к ладони.
Казалось, зверь решал, что делать дальше.
Обнюхал пальцы, чуть задержался у запястья, ткнувшись носом.
Щекотно. Главное, не отдергивать руку - кто знает, как он может себя повести.
Задумчиво мурлыкнув, он сделал шаг назад.
Все? Процесс знакомства окончен?
- Ирбис, - зову его я. Или тебя надо барсиком звать?
Барс ведет ухом на голос и немного недоверчиво смотрит. Шаг. Еще один. Подошел вплотную.
- Ты же не причинишь мне вреда? - спрашиваю я у животного.
Вместо ответа барс ложится рядом и опускает голову мне на колени.
Кажется, я знаю, чего ты хочешь...
На легкое почесывание за ухом, он откликнулся довольным урчанием. Осмелев, я погладила его по голове.
- Ты такой мягкий...
Ну совсем как Снежок, только крупнее и без крыльев.
Барс, успевший блаженно закрыть глаза, пристально посмотрел на меня, воспринял слова, как комплимент, и мурлыкнул, милостиво позволяя мне продолжать приятное занятие.
Я не имела ничего против - есть меня зверь уже точно не собирался - да и гладить его было одно удовольствие.
Минуты текли незаметно, но когда на потемневшем кусочке неба, видном из иллюминатора, зажглась маленькая, яркая звезда, я негромко спросила:
- Спать ты тоже будешь Ирбисом или все-таки Ангримом?

"Мр-ря", - вкрадчивое урчание где-то около макушки.
- Снежок, уйди, рано еще, - шепчу я.
"Мря-мря-мря", - урчание становится громче и настойчивей.
Вот свинёнок! И почему ему не спится! - можно отвернуться и не обращать внимания, но уже ясно, что пушистик не уймется. Неохотно открываю глаза и щекам сразу становится горячо.
Под головой, вместо подушки, плечо Ангрима; его рука уже не на бедре - на талии и обнимает он меня уверенно, словно так и надо.
Урчание сменяется недовольным шипением и повизгиванием, кажется, меня вот-вот укусят.
- Уймись, сейчас иду, - осторожно убираю руку Ангрима - только бы не разбудить - и выскальзываю из-под одеяла.
Снежок, сердито сверкая глазищами, расправляет крылья и срывается в полет.
Немного подумав, спрыгиваю на пол прямо через крепежную цепь. Капитан решил сэкономить место и кровать в нашей каюте (так же как и стол) заменяет широкая доска на двух цепях, вделанных в стену.
После теплой кровати доски пола под босыми ногами кажутся ледяными.
Снежок уже топчется на пороге, исходя нетерпением.
На глаза попадается тарелка с ужином Ангрима - вчера она так и осталась нетронутой стоять на полу - жаркого там уже нет.
Понятно, почему котенку срочно понадобилось наружу.
Дверь открываю ровно настолько, чтобы выпустить Снежка, и сразу запираю. Ключ отчетливо щелкает на втором обороте и я оборачиваюсь на шорох, донесшийся с кровати.
Ангрим проводит рукой по одеялу и хмурится, не просыпаясь.
Меня ищет? - сердце на секунду замерев, начинает биться так, что кажется, слышно на другом конце корабля.
Маргит, вы знакомы меньше недели, ты об этом мужчине ничего, кроме имени, не знаешь.
Зато знаю кое-что другое - сын будет похож на него.
Маргит, ты спятила!
Наверное.
На цыпочках возвращаюсь к кровати и, тихонечко перебравшись через цепь, мышкой юркаю под одеяло - можно добрать еще пару часов.
- И давно у тебя такая привычка: вскакивать ни свет ни заря? - раздается из-за спины.
Так и заикой можно сделать! - вздрогнув, спрашиваю, сердясь на себя - все-таки разбудила:
- А ты почему не спишь, барсик?
- А давно ли у тебя появилась привычка отвечать вопросом на вопрос? Над твоим воспитанием еще предстоит потрудиться....
Как именно? Просоленными розгами? Я не согласна!
Придвигаюсь ближе, окунаясь в его тепло и, осмелев окончательно, снова опускаю голову на плечо мужчины.
- Попробуй...
Слежу за реакцией - зрачки потемнели и расширились, но он молчит.
Опять рассердится?
- Пробой не ограничусь, если предлагаешь. А ты именно это и делаешь. Ты помнишь недавний разговор про заигрывания?
О чем он? Опять скандал будет? Это не заигрывания, ты знаешь, просто даешь мне последний шанс отказаться, да?
Не дожидаясь ответа, он берет мою руку и опускает ее под одеяло на свои бедра.
- Есть верное средство тебя утихомирить. Применить?
Не спеша отвожу ладонь - думаешь, напугал? - и сажусь. Чуть прогнувшись вперед, медленно тяну вверх сорочку - сняв, откидываю вниз, к изножью.
Такого ответа тебе достаточно, Ангрим?
И замираю, боясь обернуться.
Может, я ему и не нужна совсем...
Тихий мужской стон, перемешанный с удивлением.
Вечность мгновения, в ожидании...
Еле уловимый шорох простыни и нежное прикосновение его пальцев, убирающих волосы со спины.
Теплое дыхание скользит по плечам, а рука проходит вдоль позвоночника, заставляя выгнуться от новых ощущений.
Будто осмелев, он наконец прокладывает тропинку из поцелуев вверх по шее, накрывая мою грудь ладонью, и прижимает меня к себе.
- Милая...
- Ирбс! - истошный вопль за дверью обрушивается на нас, как ведро холодной воды. - Снежок сожрал попугая капитана Хамлеса! - к голосу добавляется дробь кулаков по дереву. - Капитан поклялся сделать из него чучело! И из меня тоже!
- Я сам из тебя чучело сделаю! - рычит Ангрим, отстраняясь от меня.
Я, коротко вздохнув, достаю сорочку - придется спасать подопечных! - и обернувшись, негромко бросаю:
- Ангрим, штаны надень!
Если выйдешь как есть, сестрица капитана может передумать и заинтересоваться мальчиками.
С выражением на лице: "всех порву, один останусь!", мужчина натягивает штаны и исчезает за дверью.
Набросив платье и платок на плечи, выхожу следом и едва не зажимаю уши:
- Поймайте, наконец, этого поганца!! - рычит капитан, стоя в центре палубы, над кучкой перьев. - Якорь ему в задницу!!
Далее следует красочное перечисление казней, которым поганец будет подвергнут в случае поимки.
Сидящий на вантах Снежок облизывает испачканную темным мордочку, не торопясь, расправляет крылья и пикирует ко мне в руки.
Прикрывая негодника концами платка, я прячусь за плечом Ангрима. С другой стороны к нему жмется перепуганный, до бледности на скулах, Ханол.
Поздно - пышущий злостью капитан направляется в нашу сторону.
- Что будем делать? - спрашиваю почти неслышно.
- Держаться рядом и надеяться на чудо, - шепчет он мне.
- Ангрим! Какого черта?!
- Хамлес, ну сожрали твоего попугая! Подумаешь! Я тебе другого куплю.
- Да от тебя одни убытки! Чайка сдохла, не без твоей милости, я так понимаю. Теперь попугай еще! Что дальше? Сестру уведешь?!
- А что я могу предложить в качестве моего извинения?
- Ничего! - рявкает капитан. - Он такой один был, другого не найдешь! А из твоего кота хорошее чучело выйдет, ножи метать.
Снежок, сообразивший что речь идет о нем, начинает трястись всем телом и жалобно попискивать.
- Ангрим, - произношу одними губами. - Котенка не отдам. Может, мне спеть для капитана?
- Что ты там шушукаешь за его спиной? Твоя животина? - рявкает капитан, уловил мое обращение к Ангриму и его суть, - Значит тебе и отвечать!
- Она причем? Все под мою ответственность же! - мужчина встает так, чтобы я целиком оказалась за ним
- Не прикрывай ее! Выходи сама, пока я тебя не вытащил за шкирку!
Я шагнула вперед, все еще держа на руках Снежка.
Вся прежняя галантность с капитана слетела, словно шелуха с луковицы.
И почему он так взбеленился? Попугай был его любимым собеседником?
- Капитан, я понимаю ваше горе, но мой котенок всего лишь маленький глупыш, который последовал своим инстинктам. Пожалуйста, - просяще-смущенная улыбка, - простите его.
- Ты, что, совсем свое животное не кормишь? - еще сердито спросил капитан.
- Кормлю, но брат его совсем недавно у торговца купил, на последнем издыхании. Вот котик и не удержался...
Капитан покосился на Снежка и маленький хитрюга тут же тоненько мявкнул, поджав хвост и печально повесив уши.
Вот артист! - искренне восхитилась я.
- Хотите, я спою, только для вас? - я покосилась на Ангрима - вдруг запретит - но он промолчал.
- Но смотри, если мне не понравится, кошака сама за борт выкинешь, - сдаваясь, буркнул капитан.
Я сунула котенка в руки Ханолу - парнишка принял его, ни сказав ни слова, видно, капитана боялся больше - и отпустила голос ввысь, к небу:

- Есть такие дороги – назад не ведут.*
На чужом берегу я прилив стерегу.
Паруса обманув, ветер стих навсегда,
Плоским зеркалом стала морская вода.

Обернуться бы лентой в чужих волосах,
Плыть к тебе до рассвета, не ведая страх,
Шелком в руки родные опуститься легко –
Вспоминай мое имя, прикасайся рукой.

Я по дну бы морскому навстречу пошла,
Только в компасе старом сломалась игла.
Парус стерся до дыр от палящих светил,
Да и ветер попутный меня невзлюбил.

Ветер, брат ты мой, ветер, за что осерчал?
Хороню в себе боль и венчаю печаль.
Бурунами морскими пробежать нелегко –
Вспоминай мое имя, прикасайся рукой.

Третий год я зову – только эхо в ответ,
Обманул меня ветер, запутал твой след.
Только сталь твоих глаз не забыть никогда,
А в груди ледяная морская вода.

Обернуться бы лентой в чужих волосах!
Плыть к тебе до рассвета, не ведая страх,
Шелком в руки родные опуститься легко –
Вспоминай мое имя...

Ветер, брат ты мой, ветер, за что осерчал?
Хороню в себе боль и венчаю печаль.
Бурунами морскими пробежать нелегко –
Вспоминай мое имя, прикасайся рукой.

- Ангрим, - нарушил воцарившуюся тишину капитан. - Отдашь сестру за меня замуж?
Я, ахнув, отступила назад.
- Хамлес, не сходи с ума! - появившаяся из толпы его сестра, дернула мужчину за рукав.
- Не с тобой говорю, умолкни, - капитан отмахнулся от нее, как от мухи. - Ну, что скажешь, друг?
- Да ты ее видишь второй раз в жизни! - хмыкнул Ангрим.
Я оглянулась на него - совсем недавно ему этот факт не помешал просить моей руки у дяди - прожигая взглядом.
Пусть только попробует!.
- И что? Может это любовь с первого взгляда! Тем более, за тобой должок! Грех отказывать!
- Так я и не отказываю. Я согласен! Знаю тебя давно, корабль у тебя надежный, слово твое крепко. Готов дать свое благословение...
- Отлично, - просиял капитан. - Я понимаю, девушку из семьи отпустить непросто. Так может, двойную свадьбу сыграем? Шарите давно пора мужней женой стать и детей рожать! Если согласен, прямо сейчас ее забирай!
Ангрим стоял с таким невозмутимым видом, словно ему не жениться предложили, а поменять одну лошадь на другую.
- Предлагаю поступить по чести и спросить, - он пристально посмотрел на Хамлеса. - Если Шарита хочет пойти за меня замуж, то я Мару с радостью тебе отдам. Она девчонка своенравная и ничего не смыслит в жизни, отца у нее нет, а я знаю, что с тобой ей будет лучше, чем с кем-то другим. Так что тебе Мару, мне Шариту. По-другому не согласен. Куда тебе две женщины на одном судне?
- Только посмей, - зашипела я. - Иначе сам корабль поведешь, когда капитан за борт прыгнет.
- Согласен, - кивнул капитан. - Правильно рассудил! Я всегда знал, что у тебя умная голова на плечах.
- Тогда позволь, я у твоей сестры спрошу. Она уже не ребенок и может принимать сама решения.
Капитан подтолкнул Шариту к Ангриму. Притянув ее за руку к себе, он наклонился к ее уху и что-то спросил. Лицо блондинки исказилось ужасом.
- Красавица, пойдешь за меня?
- Нет! Никогда!
- Шарита! - загремел голос капитана.
- Да лучше сдохну, чем за него! И ноги этой девки никогда не будет в моей каюте. Можешь прямо сейчас меня за борт выкинуть, братец. Но свадьбе этой не бывать!
- Бабы - дряни! Правильно отец говорил! Утопить тебя надо было девчонкой! В который раз ты все портишь! Оставлю тебя в ближайшем порту, видят небеса!
- В каюту, оба, живее, - Ангрим взял меня за руку, а Ханола за воротник и подтолкнул ко входу.
Ханол впопыхах едва не снес дверь с петель, а я села прямо у порога.
- Надо было шрам настоящий сделать, - вырвалось со стоном. - Ни один мужик близко б не подошел.

Дариан, большое спасибо за красоту!

Ведя, я пока за него. Можешь мне отдать. Не волнуйся - с барсиком обязательно поделюсь *тянет ручки к печенькам*

Конфетку из кармана у постороннего мужчины вытягивать?!! Ни за что. Ведя, передай ее моему барсику - у него из кармана возьму.

Майя, спасибо.
Это к печенькам.

*устраивается поудобнее, не собираясь слезать*
Барсик, угощайся. Это всё - тебе, мой пушистик.

Какая вожжа попала ему под хвост? Опять думает, что я сдам его Охотникам?
На палубе послышались шаги, а через минуту раздался голос:
- Откройте, это Марк.
Я посмотрела на Ангрима, ожидая его решения.
Он чуть помедлил и коротко кивнул.
Вначале из-за двери показался опасно кренящийся в сторону здоровенный поднос и только потом - худенькая фигурка Марка.
- От кока, - выдохнул мальчишка, чудом не сложившись пополам.
Как он только дотащил эту тяжесть! - я тут же перехватила поднос. - Да здесь еды на двух капитанов хватит!
- С просьбой не побрезговать и откушать. Еще он передал, - Марк слегка запнулся и покраснел, - чтобы вы, госпожа, если нетрудно, больше не пели, когда завтрак готовится. А то он заслушался и в кастрюле соус пригорел.
- Спасибо, Марк, выручил, - Ангрим вынул из кармана мелкую золотую монету и перебросил ее пареньку. Марк ловко подхватил денежку, просиял и исчез за дверью.
Мужчина оглядел Ханола, прижимающего к себе котенка, и, встретившись взглядом со мной, помрачнел и отвернулся.
Поднос взять не хочешь - тяжелый ведь!
- Поешьте, никуда не выходите до моего возвращения. Если этому приспичит, - он кивнул на Снежка, - то дайте ему посудину. На палубу и носа не показывать.
Пройдя в центр комнаты, он подхватил мешок с вещами и вышел. В замке негромко повернулся ключ.
- Ревнует, - тихонько заметил Ханол, почесывая под подбородком жмурившегося Снежка.
Кажется, эти двое наконец-то поладили - вот и хорошо.
- Стол откинь, пожалуйста, у меня руки заняты. И не вздумай эту глупость, - я усмехнулась, - повторить при Ангриме.
- Сейчас, - парень подскочил, как ужаленный, и будь цепи закреплены чуть поплоше, доска от столь усердного рывка свалилась бы на пол.
Я с облегчением опустила поднос на стол и легонько хлопнула по носу Снежка, подкрадывавшегося к глубокой миске с мясом.
- Вот твое молоко, негодник, - полную плошку я аккуратно поставила на пол. - И зачем тебе этот попугай понадобился? В нем кроме перьев, ничего и нет.
- Охотничий инстинкт, - со знанием дела сообщил Ханол, беря ломоть хлеба и придвигая к себе тарелку с похлёбкой.
Мы оба слишком проголодались, чтобы тратить время на болтовню, поэтому ели молча, пока из-под локтя парнишки не высунулось сначала ухо, потом глаз, и, наконец, вся мордочка.
"Мя!" - пискнул Снежок, глядя так жалобно, что растрогалась бы каменная статуя.
- Бессовестный вымогатель, - улыбнулась я, перекладывая в плошку из-под молока приличный кусок мяса.
Ханол, тем временем, расправился с похлёбкой и налёг на жаркое - даже подчистил тарелку куском хлеба.
- Мара... - мальчишка заёрзал на месте, словно на сундуке вдруг выросли шипы, - научи меня в карты играть, пожалуйста.
- Ты же умеешь, - удивилась я, допивая молоко.
- Нет, - Ханол насупился. - Ты же меня всё время ловишь. Научи, как надо не попадаться.
- Чтобы с меня потом Ангрим голову снял? Ни за что, - решительно отказалась я.
- Альфа не снимет, - паренек расплылся в улыбке, - он сам кого угодно до последней нитки в карты разденет.
- Почему "альфа"? - осторожно поинтересовалась я.
Ханол влетел в ловушку на полном ходу и снисходительно пояснил:
- Альфа - это вожак стаи.
Чутье зашлось в диком вопле, призывая немедленно отрастить крылья, как у Снежка, и улететь отсюда.
Этого я, к сожалению, сделать не могла, зато поняла, что стоит сказать мальчику "спасибо" за утренний стук в дверь.
Одно дело - обычный оборотень и совсем другое - вожак. Ни входить в гарем, ни сражаться с толпой разъяренных самок я не собиралась. Так что сына, Маргит, будешь рожать от кого-то другого.
Усмехнувшись собственной глупости, я отодвинула в сторону поднос:
- Доставай колоду.

Два часа спустя.

- Боги, какой идиот тебя учил козырного туза прятать! Его за сотню шагов заметить можно.
- Ничего не видно, - надулся Ханол, вытряхивая карту из рукава.
- Смотри внимательно, - я показала Ханолу, что он сделал не так и мы рассмеялись.
Смех сквозь слезы...
Увлеченная игрой я не заметила, как рядом возник Ангрим.
Как он смог так бесшумно открыть замок и подойти?! Теряешь хватку, Маргит - вот к чему приводят мужчины.
- Что делаете? - спросил он.
Зачем задавать странные вопросы, ты же и так все видишь!
- В карты играем! - отпарировал паренек и смешал лежавшие карты в одну колоду.
- На что?
- Ни на что, просто так, - ответила я, поднимая на него глаза. Он смотрел так, как будто пытался скоротать время в компании случайных попутчиков.
- Тогда вот, - Ангрим рассыпал горсть монет на столешнице. - Если выиграете вы вдвоем против меня, то отдаю их все. Если нет, то на мое желание для каждого из вас двоих.
Глаза мальчишки загорелись. Он кивнул.
Твоя первая ошибка, мальчик, которая при других обстоятельствах стала бы последней в жизни - никогда не играй, если не знаешь, что по-настоящему поставлено на кон.
- Мара...
Холод его голоса убивал вернее ножа: неужели наше утро ничего для тебя не значило?
- Не будешь? Боишься проиграть?
- Я боюсь, - хрипловатые, почти мурлыкающие нотки в голосе, - что если выиграешь, ты не рискнешь исполнить своё желание.
Давай проверим, кого из нас дядя Элл выучил лучше.
- Вот как, - хмыкнул он, - похоже, у тебя были подобные случаи в жизни. Но это не про меня точно. Если тебя не устраивает ставка, так и скажи. Может, ты хочешь сыграть на свое желание в отношении меня?
- Это мне нравится больше, - хищно улыбнулась я, представляя ирбиса с ярко-голубым, под цвет глаз, бантом на шее, - договорились.
Я просто не могу упустить такой шанс!