Карта ролевой игры "Забытый мир"

Я взял Мару за руку и чуть с усмешкой слушал ее рассуждения про "Потроха". Как бы там ни было на самом деле, девушку нужно поскорее уложить в кровать - слишком бледное у нее лицо, а мальчишек нужно накормить и переодеть к тому же. Веду себя, как глава семейства...
Брать на себя ответственность за второго мелкого не хотелось, но пришлось. За несколько дней еще необходимо решить, что именно с ним делать. Сейчас я бы не отказался от помощника, на которого можно переложить наблюдение за этой парочкой голодранцев. У меня есть всего несколько дней, чтобы побыть с Марой и нужно провести их именно с ней, а не в делах и заботах о ком-то.
Механически отвечая девушке, и периодически оборачиваясь на ребят, я искал глазами того, кто должен был встречать меня.
Вот невольничий рынок - и без того зеленый от путешествия Ханол приобрел еще большую схожесть со своим зверем, оглядывая площадь испуганными, похожими на блюдца, глазами. Тигр, воспользовавшись его невниманием, лениво когтем распарывал свободно свисающий рукав.
Наконец я почувствовал. Этот пристальный взгляд жег спину не хуже палящего солнца. Демрел. 
Пройдя несколько улиц, мы остановились около фонтана. Мальчишки оглядывались по сторонам, а Мара занималась котенком. Я отошел к старику, который терпеливо ожидал неподалеку.
- Это не она, - опережая его вопрос, проговорил тихо я, пожимая в ритуальном приветствии его крепкую руку.
- Как скажешь, Ирбс. Но ты должен был приехать с одним парнем, а у тебя ватага целая. Еще и девка.
- Не переживай попусту - рыжая скоро уедет, а второй мальчишка тихий. Все остается в силе. 
Я оглянулся на своих спутников - Мара уже оглядывала площадь в поисках меня. 
-  Я здесь. - Я подошел к группе. - Вот, знакомьтесь. Это Демрел, - указал на старика, стоящего рядом. Тот кивнул, здороваясь, и обвёл нас пристальным взглядом серых глаз, неожиданных для темно-смуглого, давно и прочно сожженного загаром, лица. - Он проведет вас на постоялый двор. Я вас догоню попозже. Возьмите две комнаты, закажите обед. Запрещаю выходить с постоялого двора. Если до вечера не вернусь, ложитесь спать. Всем все ясно?
- Ясно, - дружно, на два голоса, ответили мальчишки.
- Как скажешь, Ангрим, - тихо проговорила Мара, измученным голосом.
Девочке совсем плохо...
- Оставляю тебя за главного, - обратился я к Демрелу, отдавая последние монеты, которые словно по волшебству тут же пропали с ладони. - Мара, ты решила где остановимся?
- «Приют путника».
- Согласен. Тогда до вечера, - развернувшись, я пошел обратно в аквапорт.
Надо было хотя бы обнять ее на прощание... Но уже поздно.

Я вернулся на пристань и, увидев портовых мальчишек, описал им внешность Элла. Тот, кто первый прибежит ко мне на постоялый двор с известием о его приезде, будет награжден монетой. Так и пообещал.

Солнце палило нещадно и поэтому знакомый сад и дом, укрывавшийся в тени его деревьев, был долгожданной обителью. На мое удивление Сквир сидел на крыльце.
- Кого я вижу! Как обычно, вовремя!
Он помахал мне рукой и открыл калитку.
- Что же тебя привело в эти края?
- Диковинный запах цветов, которые растут у тебя, конечно же! - я улыбнулся, и прошел в самую тень сада. - Сквир, на улице такая духота, что я предпочел бы сразу пройти в подвал. 
- Ну что же... Пойдем.
Обогнув дом, мы вошли на кухню, на которой хозяйка дома готовила обед, и сразу по лестнице спустились вниз.
Подвал, а точнее место, где Сквир принимал своих клиентов, трудно было назвать темным и сырым. Многочисленные светильники освещали рабочее место и полки, на которых хранились его подделки из камней и дерева.
- Я хочу продать вот это, - на столешницу высыпались украшения из мешка.
- Краденное? - чуть брезгливо протянул друг.
- Ну конечно же нет! На пристани нашел.
- У меня уже спрашивали о таком кулоне, - Сквир разглядывал кулон в виде яблока, искрящегося красным светом сквозь белую кожуру.
- Я знаю к чему ты клонишь. Но они не мои. И расскажу откуда они у меня только тому, кто раньше их видел и терял что-то ценное. Поэтому, если хочешь, ты можешь заплатить сколько считаешь нужным и продать их по своей цене или вернуть.
- Они все такие? Или среди них есть чистые?
Я покачал головой.
- Я против такого, ты знаешь. Возьму все, кроме яблока. Лучше всего ты сам вернешь кулон обладателю. Он даст намного дороже. Приходи через четыре дня.
Я отодвинул в сторону изумрудную сережку - Мара хотела забрать и забыла - но Сквир вдруг подхватил её и принялся внимательно изучать через увеличительное стекло.
- Старая вещь, из дома Маренос, если есть вторая - дорого заплатят.
- Маренос? - уточнил я.
- Да, - деловито сообщил Сквирс. - На внутренней стороне их герб вырезан - сердце на волне. Продаешь?
- Нет, - я спрятал сережку в карман. Еще одна загадка. Моя пара - просто кладезь секретов.  
Драгоценности исчезли с поверхности стола.
- Сегодня ночью тебе все принесут.
- Хорошо. Только мне нужен подарок. Тобою сделанный.
- Что именно ты хочешь?
- Ножной браслет. Для женщины. 
Сквир улыбнулся и прошел в конец зала, вернувшись с чуть слышно позванивающим браслетом.
- Вот это подойдет?
Он протянул мне тонкое перевитие двух змей, у которых глазки мерцали зеленым.

Добрался я на постоялый двор только глубокой ночью. Заглянул в комнату Мары - свернувшись калачиком, она уже спала.
- А вы почему не спите?
Мальчишки сидели за столом в своей комнатушке и играли в карты.
- Мы хотели доиграть!
- Завтра доиграете. Демрел ляжет с вами.
- От него нет толку! Глухой и немой старик!
Что-то сверкнуло в воздухе и клинок вошел по рукоять в стену, совсем рядом с шеей Марка. Чуть сдавленным и скрипучим смехом рассмеялся, казалось, спавший в углу Демрел.
- Марк, я надеюсь, ты извинишься как должно члену стаи. Причем не только за неповиновение, но и за дерзость, причем, дерзость по отношению к старшему, - еле выговорил я от злости. - На ближайшие два дня этот человек, - я указал на старика, - ваше все. Отец, мать, наставник, друг и хранитель. Надеюсь, вы оба это услышали. И если через три дня кого-то из вас не будет в живых, я не только не расстроюсь, но и буду знать, что это ваше собственное решение или глупость.
Круто развернувшись, я вышел из комнаты.
Ноги гудели от ходьбы по острову и нестерпимо хотелось спать. Раздевшись догола, я забрался под одеяло и прижался к Маре. И вновь этот аромат цветов и меда. И вместе с тем нарастающее возбуждение.
Я провел ладонью по бедру девушки - тонкая материя сорочки не давала ощутить бархатистости кожи. 
Мара что-то прошептала и прижалась ко мне сильнее.
Дорожка поцелуев по шее, рука чуть поглаживающая грудь.
- Ангрим... - Тихонько сквозь сон произносит она.
Я резко переворачиваю ее на спину и прижимаю ее руки к подушке, одновременно переплетая пальцы со своими, вжимаясь пахом в ее распахнутые бедра.
Как приятно ощущать ее всю под собой...

Не к добру, когда тебя зовут по утру, а ты не евши и не пивши.

Я подошел к столу, за которым сидел старик с мальчишками. Повелительным жестом, махнув юнцам, он отпустил ватагу во двор. Уже натаскал...

- Ирбсариан, мы не первый год знаем друг друга, - Демрел уже давно перестал быть моим наставником, но такое вступление предвещало неприятности, - и я никогда раньше не видел, чтобы ты так себя вёл. Перестань на эту рыжую смотреть, как голодный – на тарелку с едой. Возьми ее и успокойся. Надеюсь, ты не забыл, что у нас здесь важное дело, для которого нужна ясная голова?
Я опустил руку в карман и еле слышно звякнули змейки на не подаренном браслете.
- Не забыл. Ты же сам хотел, чтобы я остепенился? Так что же теперь? Выбор мой не нравится или что?
- У меня есть свежие новости, - спокойно произнес Демрел. - Клио уже сообщила всей стае, что вернувшись, ты официально объявишь ее своей парой, чуть не загрызла Росану, когда та посмела в этом усомниться, и шьет себе роскошное платье.
Чертовы женщины....
Я поднял взгляд от пола и хмуро посмотрел на старика. Что именно ему от меня нужно?
- Стая выберет то, что лучше для нее, а не для меня? Еще недавно ты был против их обоих, а сейчас заставляешь выбрать? Пусть перегрызутся, если им так угодно.
- Не думал, что придется напоминать, но это ты должен выбрать то, что лучше для Стаи. Ирбсариан, если Клио потребует поединка, то твоя девочка будет мертва через минуту. Оставь ее, пока не поздно. Она – всего лишь человек и никогда не сможет стать полностью нашей, да к тому же слишком молода для тебя.
- А если его потребую я? То выживет ли Клио? - Воздух вышел из легких чуть с слышным рыком.
Еще этого не хватало! Ведь старик прав во всем. Чуть нахмурившись, он ждал моей покорности.
- Я был неправ, отец, прости. - Я чуть поклонился ему. - Как лучше для Стаи, все верно. Это увлечение не принесет сложностей, обещаю.
Он удовлетворенно коротко кивнул.
- Верное решение. Ведь ты еще хочешь стать Отцом воров на нашем острове. Да и на Празднике ей не выжить, сам знаешь, - и вдруг весь обратился в слух. – А она всё понимает даже лучше тебя. Слушай.
Стены для чуткого уха перевертыша – не преграда и шум постоялого двора исчез в звуках лютни и голоса Мары, рвущего душу:


"Все понимают лучше меня что происходит! Вот только помочь никто не берется почему-то", - зло подумал я и отодвинул от себя тарелку с нетронутым жарким.
- Я пойду, если у тебя все. До вечера.
Поднялся по лестнице и открыл дверь в комнату. Ириска, испуганно пискнув, отполз от хозяйки и юркнул под подушку – снаружи остался только хвост. Мара опустила лютню на одеяло и встала. Подошла ко мне и молча обняла, уткнувшись лицом в грудь.
- Ты ведь все понимаешь верно. Я должен вернуть тебя семье и ты не можешь отправиться со мной. Мне нужна ровня, такая же как я, - я говорил и прижимал ее сильнее. - Но ты знаешь... Я бы тебя оставил здесь, растить нашего ребенка...
Мара отстранилась, ловко вывернувшись из моих рук, и отступила назад:
- Чтобы однажды кто-нибудь из уличных приятелей объяснил этому ребенку, что он – ублюдок, а его мать – подстилка женатого мужчины? – она рассмеялась зло и жёстко. – Благодарю за щедрое предложение, но я не могу его принять. У нас, менестрелей, детей принято рожать от законного мужа.
Я выдохнул.
- Так выходи за меня...
- Сначала ты сказал, что тебе нужна ровня, а теперь предлагаешь мне выйти за тебя. Может для начала определишься, кто тебе нужен? – Мара отвернулась и подошла к окну, а с кровати в мою сторону донесся негодующий вопль: Ириска выбрался из-под подушки и метнулся утешать хозяйку.
- Иди-ка, погуляй, - я подхватил негодующего тигра за шкирку и выпустил в окно.
- Мара, - я легонько провел рукой по ее волосам, обнимая со спины, - ты же мне просто не оставляешь выбора...
- Не надо, - плечи под моей рукой каменеют, а голос спокойный, даже слишком. – Человек – не пара для альфы, я знаю, и давай на этом закончим. Я сегодня же переберусь в другую комнату.
- Нет, так не будет, - я встряхнул Мару и развернул к себе лицом, - куда и когда ты переберешься, решу я сам. Не хочешь по доброму, будет по-моему все равно. И вообще, не вполне уместно так себя вести - и не то что сейчас, а вообще. Хочешь к мамочке - пожалуйста, но я приставлю к тебе своего человека, буду контролировать каждое твое перемещение и все равно ты станешь целиком моей. Или хочешь на Остров, где захлебнешься в собственной крови? У тебя есть выбор, можешь им воспользоваться.
- Ангрим, ты ровным счетом ничего не понял. - Мара вздохнула. – Я не могу быть твоим уязвимым местом, и тем более – причиной твоей смерти. Ведь, наверняка, есть желающие избавиться и от тебя, а твоя связь со мной будет очень хорошим предлогом. Так что, дождись дядю Элла, передай ему меня, как собирался, и поезжай к своей невесте. А теперь пусти, я еще не завтракала.
- Весомый аргумент, но мы не договорили еще. Насколько я понял, ты решила вернуться к своей семье, так? Забудешь про все и просто так вернешься к своей обыкновенной жизни. Этого ты действительно хочешь? Или чего, Мара?
- Лучше уж так, чем остаться здесь и однажды открыть дверь посланцу, который со скорбным видом сообщит, что тебе всадили в спину стрелу с серебряным наконечником, из-за того, что в твоей постели оказалась я, а не избранная Барса. Я хочу, чтобы ты жил.
- Если это все, то я не вижу причин расставаться. В спину может прилететь что угодно и когда угодно, если тебя успокоит такое известие. Только я бы хотел, чтобы ты отделяла себя от моих дел напрямую.
Мара чуть-чуть улыбнулась:
- Я не принадлежу к твоей Стае и не собираюсь вмешиваться в дела, касающиеся её. Меньше знаешь – крепче спишь.
- Прекрасно. Так что там с моим предложением пожениться?
- Можно, - она сделала паузу, - сначала поесть? А еще лучше – отложить на пару дней.
- Поесть можно и отложить, - улыбнулся я, - а вот отложить мой вопрос нельзя. Ты хочешь, чтобы я тебя в третий раз замуж позвал?
Я слегка лизнул шею девушке и провел пальцем по еле видному крестообразному шраму.
- Ведь ты и так моя. Ты же моя пара... Ты сможешь быть только со мной... И вот еще, - я достал браслет из кармана и опустился на колени перед девушкой.
Чуть слышно звякнули змейки, загадочно мерцая в дневном свете, и браслет сомкнулся на лодыжке.
- Во имя ясного неба и теплой красной крови, прохладной земли и плоти, будешь ли ты моей навсегда? Станешь ли парой для человека и для зверя? Мы принимаем тебя, - я встретил ее настороженный взгляд.
Я чувствовал как последние слова тонут в хрипе, а кости в позвоночнике ломаются, отдаваясь шумом крови в ушах.

Глаза зверя смотрели в упор. Барс ждал.

до этого

- Пойдем, - я провел рукой по ее лодыжке, отчего змейки ласково звякнули. Спустил с колен. - Только ничему не удивляйся, хорошо? Чтобы не делал, чтобы не говорил. Помни об обещании, что дала утром.
- Я буду помнить всегда, - уже серьезно произнесла Мара. Приподнявшись на цыпочки, чмокнула меня в щеку и подошла к двери. Ириска тут же подлетел к хозяйке, завис в воздухе, но садиться ей на плечо не стал: понял, что слишком вырос.
- Да, братец. Теперь своим ходом придется - усмешка против воли скользнула по лицу. Все же, теперь только один "пушистик" будет лежать на Маре.

Я спустился первым по лестнице - у выхода уже ждала троица. Мальчишки выглядывали в открытую дверь, смеясь над только им понятными шутками, а Наставник молча, закрыв глаза перебирал сухие травы в руке, отчего они летели на пол.

- Она пойдет с нами. - Я кивнул на Мару, следовавшую за мной.
Демрел обронил:
- Будет останавливаться у каждой лавки - так мы никуда не попадем.
- Так ты тоже идешь с нами! - повел плечами я.
Овцу и волка лучше не оставлять вместе...

Мара тихо фыркнула, заняла место рядом и вроде бы ничего особенного не делала, просто шла, но так соблазнительно покачивала бёдрами, что весь зал на нее обернулся.
- Может быть ей платок купить? На лицо? Точно! - Тихо, но отчетливо прошептал я в ее сторону. - Демрел, раз ты с нами, то тебе и вести нас, - и пропустил старика вперед.
- Лучше дома запереть, - будничным тоном посоветовал Демрел, глядя на меня в упор. - Место женщины - на кухне и в кровати, - и больше не оборачивался, только сделал знак мальчишкам, чтобы шли между мной и им: так они не отстанут и не потеряются.
Улица встретила нас палящим зноем, гомоном голосов и мужскими взглядами, приклеивающимися к моей паре.

- Ты не могла бы поскромнее себя вести? - Я наклонился к Маре, пока Демрел с мальчишками зашли в одну из лавок. - Все же я ревную, когда ты себя так выставляешь напоказ.
- Я просто иду, - на этот невинный взгляд купился бы даже охотник. - И, кстати, мне тоже надо кое-куда зайти - за деньгами.
- Если ты меня хотела оскорбить, то тебе это удалось. Моя жена пойдет к кому-то за деньгами! - выдавил я из себя.
Чертова девчонка! Как ей удается так меня провоцировать на злость?
- Ничуть, - Мара безмятежно улыбнулась. - Эти деньги я заработала до того, как стала твоей женой и теперь хочу ими распорядиться, только и всего. Я же тебя предупреждала, что не стану тихой и домашней и не надо на меня так смотреть. Но, если ты еще немножечко позлишься, я тебя поцелую и твой почтенный наставник упадет в обморок. Хочешь?
- Ты получишь свои деньги, только если я буду уверен, что все так, как ты говоришь. Так что пойдем вместе. И да, мне нравится, как ты это произносишь: "стала твоей женой", - я буквально на вкус попробовал эту фразу, ощущая ее сладость. - А с поцелуем я бы не советовал тянуть.
Я притянул к себе Мару и коротко поцеловал в губы.
- Ну вот. Мне значительно лучше и веселее, - улыбнулся я ей.
- А я бы не отказалась повторить, - почти мурлыкнула моя пара, даже не думая отстраняться.
- Так я и не отказывался, - я провел рукой по ее волосам. - у нас осталось два дня в лучшем случае до приезда Элла. А там... Ты приняла окончательное решение? Можно ведь и передумать еще. У тебя последний шанс.
- Ангрим! Ангрим! - высокий девичий голос разносился откуда-то с шумной площади, звеня нотками нетерпения.

Невысокая девушка, одетая в цветастое платье, подбежала ко мне и кинулась на шею. Чуть отстранившись, она заглянула в лицо. Ее большие миндалевидные глаза смотрели пристально и насмешливо. Тонкие черты лица портил довольно большой рот с выпирающей нижней губой, что все же придавало ей вид не страшный и уродливый, а вполне добродушный и даже милый. Беззащитность выглядит именно так.
- Я так и знала, что ты не объявишься у нас! - протянула она с укором.
- Айрис, мы бы к тебе обязательно зашли, - попробовал я сгладить неловкость и показать девушке, что я не один. И опережая вопрос, кивнул в сторону жены:
- Мара.
Айрис обернулась и изучающее рассматривала незнакомку. На ее выразительном лице читались эмоции от удивления до гнева. Нервно заправив выбивайся локон за ухо, отчего браслеты на ее руке тихонько звякнули, она подошла к Маре и протянула ей руку, но в последнее мгновение, словно передумав, обняла ее.

- Будем знакомы! Я удивлена, обычно Ангрим путешествует один. Очень приятно.
Девушка говорила одно, а думала совсем иное - удивление было в ее глазах и всей позе. Никогда ее раньше не видел такой - всегда бойкая и прыткая, она не терялась в сложных ситуациях, но не теперь. Мотнув головой и шумно шмыгнув носом, словно встряхнув оцепенение, Айрис оглядела нас еще раз.

Запах. Мара же пахнет моим зверем. Если для своих это могло служить определенным знаком доверия к ней, то для врагов она могла тать лакомой добычей. Будет тебе урок, Ирбс.


- В этой лавке ничего не нашлось. Идем дальше, - в дверях лавки показался Демрел.
- Отец! - Айрис почтительно прикоснулась к руке старика.
- А, моя девочка! Очень славно. Тренировки не прошли даром, - словно известным о чем-то им вдвоем, сказал Демрел.
Широко улыбнувшись, Айрис следила за Наставником - он положил руку ей на плечо:
- Твой отец еще в городе?
Девушка коротко кивнула.
- Тогда веди нас. Сегодня вечером мы Ваши гости.

Айрис.

Айрис была мне не только другом, но и соратником.
По шумным играм в детстве, по по знанию своей сути, по схваткам на заднем дворе деревянными мечами, а затем и теми, что выковывавшись у ее отца.
С нее началась моя Семья, моя Стая. Когда-то давно, тысячу ветров назад.
Единственный человек, с которым я мог говорить свободно и обо всем, точно зная, что это не вызовет чье-то недовольство, упрек или косой взгляд. Как тенистый оазис в пустыне, я жаждал ее внимания, доброго слова и смеха. Пока были детьми.
Но детство закончилось и мы отдалились друг от друга. В какой-то момент она перестала быть озорной девчонкой, превратившись в девушку, общение с которой стало затруднительно. Я все реже появлялся в доме ее семьи, оттачивая свое мастерство на Отверженных, занимая и завоевывая свое место. А потом и вовсе перестал вспоминать о ней.
Несколько лет назад, когда впервые серьезно, а не окольно, Демрел заговорил о паре, я гостил у Шанига и даже просил руки Айрис, но получил отказал. О небеса, как же отец был прав! "Она тебе сестра, а не любимая. Отдам только за ее пару. Нет.". Мудрый человек.
Тихая и покорная, Зайчонок, была подобна весеннему ручейку - неприхотливому и чистому. Ей были чужды желание власти и соперничество, хотя она вполне могла постоять за себя и за того, кто был ей дорог. Но лишь во имя любви, а не ради славы, наживы или богатства - слишком легкая жертва для тех, кто этого хотел и мог предать за это.
И этот оазис, дарящий освобождение и забвение, должен был остаться незамутненным жестокостью.
Тогда и поэтому Айрис и стала Хранительницей.



Вообще-то Айрис меня опередила. Я обязательно зашел бы к ней.
Я разрывался между желанием взять Мару на Остров или оставить под присмотром того, кому доверяю как себе, а может быть и больше,
Мара дала мне обещание, не осознавая серьезность, я был уверен в этом. Но мой завет останется неизменным.

Сейчас жена представляла собой маленького огнедышащего дракончика, готового спалить все и вся. Интересно, она сама знает, насколько у нее говорящий взгляд? Но повода для тревоги совсем не было. Айрис была, есть и будет первой, кто поддержит меня в моем выборе.



Да все верно. Ты правильно поняла. И я знаю, что лишних вопросов ты задавать не будешь. И вновь на ее щеках появились ямочки.



Амонрийские тигры умеют предсказывать будущее. И умеют предсказывать смерть. Существует поверье, что как только животное овладеет возможностью разговаривать со своим хозяином - это признак приближающейся тени Ночи.
И всего лишь два варианта - или за этой способностью стоит что-то еще или же мне нужно придумать как уберечь Мару.
Пыльная и шумная улица - не лучшее место для разговоров, да и не хотелось говорить все как есть.
Попытка переубедить ее в том, что тигр с ней разговаривает не удалась. Остается найти что-то, что убречь ее. Но сколько у меня времени? Час? День или может быть месяц?

Я взял ее за ладонь и гневно посмотрел на животное, хотя его вины в происходящем совсем не было. Ну что же... Думай, думай.

Стоило войти нам в дом, как все выбежали встречать гостей. Среди них была и Шейла - младшая сестра Айрис. Ее густые кудряшки закрывали чуть полноватое лицо с большими зелеными глазами, взгляд которых почти сразу остановился на Марке.
Айрис исчезла с Марой, а следом за ними и Шейла, отчего зардевшаяся словно цветок анибиса. Хозяйка дома, позванная нянькой, отошла к сыну, оставив нас в саду.
Широким жестом Шаниг указал нам на стол в середине сада, к которому подбегали слуги, вынося угощение, запах которого пробуждал аппетит. Тонкий аромат восточного жасмина и спелых персиков окутывал сладкой пеленой, навевая сладкие воспоминания, а тень от густой кроны деревьев, растущих неподалеку, дарила прохладу.
Шаниг спрашивал последние новости о стае у Демрела, узнавал мои планы, шутил с Ханолом, коротая за разговоров время, пока придут женщины. А Марк тихонько сидел и поглядывал на дверь, в которой скрылась Айрис с Марой и Шейлой.
- Шаниг, твоя кузница - как она? - обратился я к нему, озаренный прекрасной мыслью.
- О, спасибо! Все в порядке. Рук не хватает, да где найти хорошего кузнеца? Сын мал совсем, да и не по нраву ему это будет.
Мужчина налил себе в кубок напитка и шумно хлебнул.
- а в твоем доме найдется комната для Марка? Взять на Остров я его не могу, а у друзей оставил бы с превеликой радостью - от моих слов паренек подскачил, и пристав, поклонился хозяину дома и подошедшей его жене.
- пойдешь ко мне в семью и в подмастерья? Место для тебя найдем, еда, питье, - обратился он к парнишке.
В это время показались девушки - первой шла Айрис с Марой, а из-за них выглядыва Шейла.
- Но я... Да, спасибо большое! - Марк еще раз поклонился и сел, разглядывая свои руки.
- Ну вот и славно! А знаешь. Кузница у меня отменная, да и свои не обидят. Не кручинься! Всему научим!

Вот и славно. А там глядишь и вторым сыном станет.

- Всё ещё хочешь услышать мою версию? – Мара дождалась, когда Демрел отвлечётся на мальчишек, и придвинулась поближе ко мне. – А если я угадаю, что мне за это будет?

Я ухмыльнулся. Не угадает все равно.
- Я расскажу тебе почему Айрис Хранительница. И может быть покажу, что именно она хранит.

Мара ответила хитрой, почти кошачьей, улыбкой - от Ириски что ли, переняла - потом осторожно покосилась на Демрела и вывела пальцем на столешнице одну за другой две цифры: 30 и 14.

- Смелое заявление. А на основании чего такой вывод? - поинтересовался я, немного озадаченный ее выбором.

- Не знаю, - в её зелёных глазах мелькнула растерянность, - просто вдруг на ум пришло. Так я угадала или нет?

Демрел с Шанигом поднялись из-за стола только выпив по бокалу, следом за ними откланялась и хозяйка . На ближайшие полчаса предоставляя молодежь самим себе - прежде тихий разговор сразу заискрился громкими шутками Марка и потешным подражанием голосам животным Ханола, отчего Айрис с сестрой смеялись, забавно прикрывая ладошками рот, словно это был один жест на двоих.

- Нет, не угадала. Да я и не уверен, что перевод лет жизни перевертыша один к одному жизни обычного человека... Я, если честно, не знаю сколько мне именно - привык измерять свою жизнь ключевыми моментами. Понимаешь? - я отвел взгляд от девушки. - И не считал сколько мне лунных лет, например. Но одно известно точно, - чувствовал, что не стоит этого говорить, но меня словно вынуждали, - я тебя переживу, если не случится чудо.

Может - очередная неудачная попытка отдалить Мару от себя, ведь Ириска одним своим жизнерадостным видом напоминал о предсказании, которое сбудется и не известно кто послужит тому виной - это может быть и я в какой-то мере. Извечно голодный тигр уплетал кусок, стянутый с тарелки и ничуть не волновался тому, чему предстояло свершиться. А мои внутренние часы ловили каждые песчинки мгновений, шурша тысячей тревог о любимой и пытаясь найти возможность избежать или изменить судьбу.

Ведя, я кратко совсем.

По нашей расе.

У нас есть Праздник Принятия (его Тигр описывал, за что ему большое спасибо), я же в одном из своих постов совсем кратко описал церемонию уз между парой.

Само собой (я надеюсь, что скоро уже ) будет уже обряд бракосочетания (хотя это и не уместная формулировка).

А если Мара возьмет слово обратно? Смогу ли отпустить ее домой и должен ли я это сделать? Моя Клятва зверя не обратима, но равнодушная фраза, сказанная спокойно "хочешь слово возьму обратно" звенела в ушах, отчего сомнения брали верх.

Взгляд жены прожигал спину, но сил обернуться не было - словно, если посмотрю на нее, то потеряю последние остатки разума.

Я прошел по пустому дому - чуткий слух зверя уловил приглушенный голос Демрела и тяжелые нотки баса хозяина, разговариваюших в дальней комнате, а чутье - ароматы готовящегося мяса на кухне. Желудок пронзительной и тянущей болью напомнил о том, что со вчерашнего вечера я ничего не ел. Аккуратно ступая по скрипучему полу, подошел к кухне - старуху Гемзел не радовало присутствие даже хозяйки на кухне, не говоря уже о мужчинах, но ее не было видно. Светлое помещение, наполненное ароматами еды и тряпичными кульками с пряностями сейчас было вотчиной госпожи Вальмиры, которая стояла ко мне спиной и, помешивая варево, тихонько напевала песню.

- Не хватай куски, сколько раз говорить! - на костяшки моих пальцев опустилась ручка половника. - Если голоден, возьми и поешь, негодный мальчишка!
Я отдернул руку от широкого блюда с приготовленной бараниной и отправил в рот кусок мяса.
- Вечно из-за стола голодный встаешь! - уперев руки в бока, хозяйка покачала головой. - Или я готовлю плохо или от стряпни Гемзел нос воротишь?
- Нет, госпожа, просто аппетита не было.
- Что с красавицей своей рыжеволосой поругался?
- От зоркого взгляда умной женщины ничего не скроется, - устало кивнул я.
- Слышишь? - Вальмира указала во двор, где лютня завершала свою песню последними аккордами печали, - девочка льнет к тебе как цветок к солнцу, зачем ее обижаешь? Ей и так тяжело. Просто дай ей время.

Хлопнула дверь и в коридоре раздался тихий разговор девушек, поднимающихся по лестнице на второй этаж.
- Госпожа, можно Мара останется на эту ночь у вас? Я бы хотел, чтобы она была в безопасности.
- Сынок, я понимаю. Иди, поговори с ней. Нельзя уходить в ссоре.

Я поднялся к комнате Айрис и слушал ее речь, не в силах прервать, войдя - у Зайки всегда хорошо получалось объяснять, может, её Мара поймёт лучше чем меня - но, едва разговор свернул на женщин Альфы, я открыл дверь и прошёл внутрь комнаты - еще сболтнет лишнего:

- Поэтому моя первая задача - сохранить тебя. Вторая - не допустить распрей в Стае, а третья - чтобы Стая тебя приняла. Это и только это гарантирует то, что ты и наши дети будут в безопасности. Айрис, оставь нас вдвоем.
Девушка послушно встала и пошла к дверям, а я занял ее место на кровати, удерживая тигра за шкирку возле себя, и не давая ему улететь.
- О детях ещё рано говорить, - осторожно произнесла Мара.
«У вас, - трепыхнулся Снежок, - будут сильные и красивые котята. А я буду с ними играть».
- Лучше рано, чем поздно, - улыбнулся я. - Я как минимум трех хочу. Двух мальчиков и дочку, чтобы была похожа на красавицу-маму. А насчет котят не уверен - наследственность не всегда сбывается. Милая, подойди ко мне, - я посадил недотигра на подушку, дав знак сидеть смирно и протянул руку к жене.

Мара осторожно поднялась и, не дойдя до кровати одного шага, остановилась. В её зелёных глазах блеснула настороженность, похоже, она уже не знала, чего от меня ожидать.
Я поднялся и сделал шаг навстречу.
Одной рукой я приобнял девушку за талию, привлекая к себе, а второй откинул волосы с ее лица.
Конечно, вряд ли она может теперь думать что-то хорошее обо мне.

И вновь волна тепла и аромата окутала, заставляя забыть все плохое и дурное, давая шанс быть вместе, быть единым целым. Быть счастливыми.
Я аккуратно поцеловал ее в лоб, едва-едва прикасаясь губами, дотронулся до глаз, до щек. Крепко обнимая, уткнулся ей в шею, вдыхая аромат.
- Амонрийские тигры обладают способностью чувствовать смерть. Предание гласит, что если тигр начнет разговаривать со своим хозяином, то его гибель близка. Я прошу остаться здесь, в этом доме под присмотром Айрис. На всякий случай всю подаваемую тебе еду будут проверять на яд. Но я прошу никуда не выходить из дома. Все, что тебе может понадобиться - принесут. Пожалуйста, послушайся меня.
- Ты поэтому так переживал? – Мара прижалась ко мне ещё теснее. – Конечно, я останусь, - теплая ладонь коснулась моих волос, - если скажешь, я даже из комнаты выходить не буду. Но может надо спросить Снежка – правда это или нет? Он, наверняка, знает, - и неожиданно тихонько рассмеялась:
- Малыш уже пообещал нам котят, так что, вряд ли я умру в ближайшее время.
- Ты считаешь, что этой причины недостаточно? - я поглаживал девушку по спине и смотрел ей в глаза. - Все остальное, сказанное Айрис - правда. Я не вижу смысла запирать тебя в комнате, но хвостик за тобой будет. У нас с Демрелом много дел, но я обязательно вернусь ближе к вечеру.
«Давай, давай, иди! Я присмотрю за ней», - зевнул Ириска, тщательно вытаптывая себе место для сна.
- Я считаю, - тихо и очень серьезно сказала Мара, - что ты должен попробовать хотя бы поговорить со мной, а не отталкивать, как за столом. Я же не умею читать мысли. И, пожалуйста, будь осторожнее.
- Мара... Ты же мне дала слово, буквально несколько часов назад, что будешь воспринимать все спокойно, что бы не происходило! - удивился я. - Милая, если я что-то не объяснил сразу, то объясню попозже. Или ты думаешь, что мой обет тебе это всего лишь шутка, розыгрыш? Может быть слова, от которых я могу отказаться или взять назад?
- Я помню, - Мара мгновенно полыхнула румянцем, - но, кажется, просто не могу думать рядом с тобой. Наверное, мне надо привыкнуть.
«Чего ты хочешь от влюбленной женщины? – подал голос Ириска, уже развалившийся на кровати. – Они в таком состоянии думать не умеют».
Привыкнуть... Может мне удастся найти способ привезти ее на Отверженных. А если нет? Всего лишь день остался.
Я прикоснулся к ее губам, провел пальцами по лицу, запоминая контуры, бархатистость кожи. Поцеловал в губы, закрыв глаза, ловя это мгновение.
- Милая, до вечера.
Нехотя разомкнул объятия и вышел.
Не оборачиваться - иначе не уйду.

Ждущий у лестницы Наставник выглядел равнодушным, но внутри уже кипел.
- Выглядишь так, словно нашёл тайный ход в винный погреб дома Понирос и уже осушил пару бочек, - хмыкнул Демрел. - Так мы идём?
- Ты стоишь здесь не больше полминуты. Я слышал, как ты только что прощался с Шанигом. - ответил я, подходя к старику. - Не пытайся обдурить меня.
Его сухое морщинистое лицо расплылось в улыбке.
- Я забочусь о твоей безопасности, - проскрипел Демрел. Этот его тон предвещал хорошую головомойку. – Твои честолюбивые планы нравятся отнюдь не всем в Стае. Кое-кто боится, что если ты решишь объединиться со Стаей Гарписа, то новенькие получат слишком много пряников. Не говоря уже о твоих планах насчет этой рыжей девицы.
- Давай мою рыжую девицу оставим пока в покое. А вообще, ты же сам хотел, чтобы я остепенился. Как ты говорил «альфа с парой имеет больший вес, чем без нее». Когда появилась Клио, ты был точно так же настроен, я все помню. - мы свернули на одну из улочек - тихую и совсем безлюдную. - А что касается Гарписа, то для этого еще нужно провести намеченную Охоту. Но мы в любом случае будем объединяться. Учитывая текущее положение дел на Острове, я не могу позволить, чтобы у них появился новый вожак, ведь их клан сильно сдает - и я просто обязан этим воспользоваться.
- Не отрицаю, - кивнул Демрел, - но Клио прикроет тебе спину в случае чего, хоть она и та ещё штучка, а какой толк от этой девчонки? Была бы полукровка – так хоть на сильных наследников можно было надеяться, но она же человек. Ладно, поговорим о делах. После того, как ты уехал, нам удалось подсунуть Лали в постель к одному из доверенных помощников Гарписа. Ты же знаешь, она и мёртвого разговорит, если захочет. Этот осёл проболтался, что они нацелились на какой-то корабль с грузом. Как бы не на тот, что мы наметили.

"А если я ему скажу, что Мара - полукровка?", - пронеслась мысль. Я представил лицо Демрела и еле удержал улыбку.

- А сроки он назвал? Уточнил про груз или еще что-то? И где сейчас Лали - может она еще что выведала за то время, что и ты уехал? Наш груз пройдет мимо Острова через одиннадцать дней.
- Он в тот момент был изрядно под мухой, сказал только, что когда они груз возьмут, то озолотятся, потому что там едут не простые камушки. Часть из них - заготовки для артефактов, на которые уже есть покупатель. Последнее, что Лали передала в день моего отъезда - парень крепко недоволен Гарписом, который уменьшил общие доли.
- Стало быть, этим и воспользуемся. Этот тот самый корабль - и он будет моим. Вполне возможно, что Хамлес тоже присоединится к захвату. На судне будет наш человек - в оговоренный час он подсыплет охране снотворное. Самое важное - не опоздать. Пусть стае Гарписа передадут, что я увеличу общую долю на треть для тех, кто к нам присоединится в этой охоте, с обязательным условием войти в мою стаю. Общие доли будут высчитаны, исходя из этого условия. Я получу все, что останется - даже если это будет ничего. В остальных охотах новички будут получать наравне с другими членами стаи. Те, кто останутся на стороне Гарписа во время этой охоты - будут убиты.
- Неплохо, - подвел итог Демрел. – Слух разойдется быстро, так что могут подтянуться и другие Стаи помельче. Но остерегаться тебе все равно надо, недовольные нашим усилением тоже найдутся.
- Тогда передай информацию на Остров. Известно уже точное количество человек на борту? Больше всего я опасаюсь, что охранников будет больше двух. Еще знаешь что? Может это обман? Уж больно все гладко сходится.
- Если на часть груза уже есть покупатель, он может отправить на корабль своих людей, для надёжности. Корабль обычный торговый, законопослушный. И если уж на него нацелился Гарпис, может, лучше позволить ему сделать основную работу, а потом прихватить их на корабле? Заодно и проверим, заманиловка это или нет, - предложил Демрел. Гарписа он терпеть не мог из-за каких-то давних личных счетов и план против него разрабатывал с особым удовольствием.
- А ты подумал о том, что если на корабле нас не ждут, то он может оказаться легкой добычей для Гарписа? Он ведь соберет своих лучших охотников. Нет, давай просто устроим засаду. Например, инсценируем кораблекрушение на пути следования судна?
- Думаешь, Хамлес согласится рискнуть свои кораблем? Он же свою красавицу любит, как ни одну женщину не любил. Но может сработать, особенно, если выставить как приманку, пару девиц посмазливее: их-то уж точно спасти захочется. Надо обдумать как следует, но не на улице, - Демрел свернул к скромной вывеске "Серебряный фазан" и зашагал вниз по ступеням, ведущим в небольшой подвальчик. Свой выбор он пояснил одной фразой. - Здесь вино не разбавляют.
- Корабль Хамлеса вне обсуждения. В конце концов, на этой высоте будут утром густые облака. Нам и не обязательно чем-то жертвовать. С кем мы здесь встречаемся? - я пригнулся, чтобы войти в небольшую дверь.
- Какой-то тип от твоего приятеля-ювелира. Записку передали мне, когда ты был в доме. Хочет узнать про кулон. Это первое.
Второе - у здешней хозяйки есть сведения про парочку перевертышей, которым нужно убежище и возможность начать новую жизнь. Девчонка - хорошая травница, а парень служил в наемниках.

Что-то неприятное коснулось сердца, словно ощущение надвигающегося пожара, когда еще не видно ни языков пламени, дыхание не улавливает дым, но беспокойные птицы уже летят, потревоженные бедой.
- Я не знаю этих людей и это место. Демрел, ты на себя берешь ответственность, понимаешь?

Старик кивнул и мы сели за стол.

- Я не знаю этих людей и это место. Демрел, ты на себя берешь ответственность, понимаешь?

Старик кивнул и мы сели за стол.

Заказ приняла сама хозяйка и сразу стал понятен интерес Демрела – у владелицы «Серебряного фазана» было на что посмотреть и за что подержаться, а еды нам принесли столько, что можно было накормить вдобавок пару Хамлесов. И когда он только успел с ней сойтись?

Пока мы ждали, что Дайана приведет к нам беглецов, которые укрывались где-то поблизости, я попросил Наставника рассказал начало этой истории. Он поведал, что несколько дней назад, буквально по прибытию на Остров, Хозяйка таверны нашла его и попросила приютить двух перевертышей. Но поскольку Демрел не решал такие вопросы, то они договорились, что будет общая встреча с новенькими.

Брать беглецов всегда риск, тем более по рекомендации тех, с кем не знаком коротко. Вариант "там видно будет" в таком случае был недостаточный, необходимо было чутье, а оно словно спало, заглушенное мыслями о Маре и пророчестве, только где-то в глубине души шевелилось подозрение. Поглощенный мыслями я не заметил, как таверна запомнилась светом люмисов - последние солнечные лучи уже не проникали в помещение.

- Что-то опаздывает любитель кулонов, - вскользь заметил Демрел, обгладывая поджаристый поросячий окорочок.
- Неужто даром? - я вынырнул я из размышлений и поинтересовался, глядя на остатки свинины на блюде - старик уже неплохо поужинал.
- А что? Сам не ешь и другим не даешь? - он ткнул жирным пальцем в мою кружку с соком и пустую тарелку. - Или стал трезвенником?

Нашу словесную дуэль прервал пухлолицый мальчишка, который резко потянув меня за рукав, всучил бумажку, и умчался, не дав задать ни вопроса.
"Переносим на завтра. У меня в это же время".

- Демрел, пойдем. "Любитель" не придет сегодня, да и Дайана не торопится возвращаться. Нужны будем – ещё раз найдет. Я в порт за новостями, - встав со скамьи, я выложил на скатерть несколько монет: свою долю за ужин. Доброго вечера.
- Погоди, вон она уже идет. - Наставник указал рукой за мою спину и опустил объеденную кость к остальным остаткам. Обернувшись, я увидел как из кухни, видимо там был еще один ход, действительно выходит хозяйка с молодой девушкой.

Я обреченно опустился обратно на скамью - к Маре не успею вернуться засветло и Шаниг запрет дом на ночь.
- Прошу прощения, господа. Это та самая девушка, о которой я говорила - Ниана.
- А мальчишка где? - Демрел вытер руки и отодвинул еду от себя, вновь становясь собранным и напряженным.
- Я не смогла найти его. Может быть ушел, не дождавшись меня в условленном месте, - развела руками Дайяна.
- Может быть, - хмыкнул я, отрываясь от разглядывания девушки, чье присутствие рядом порождало странные эмоции.

Невысокого роста, но прекрасно сложенная, она была просто красавицей. Широкая кофта, в которую она куталась, не могла скрыть широкие бедра и узкую талию. Большие голубые глаза на прозрачном, чуть не восковом лице, контрастировали с иссине-черными волосами, убранными в косу. Так выглядит томный испуг - от нее исходила нега, но понять о чем она думает было невозможно - взгляд был опущен.

- Садись, Ниана, - Демрел пододвинул стул девушке и она послушно опустилась напротив нас. - Дайана, иди, - он торопливо махнул хозяйке, отгоняя ее прочь. - Рассказывай, девочка.
- Да что тут рассказывать... мои родители умерли не так давно - у них была своя лавочка на острове и я осталась одна.
- Они тоже были перевертышами? - я поддался чуть вперед пристально разглядывая девушку.
- Нет-нет, что вы! Они не были, а у меня способности проявились очень поздно, за несколько месяцев до их смерти. Но они были очень рады моей способности обращаться в птицу.
- Ворон, да? - я боролся с искушением прикоснуться к девушке. Тонкие пальцы мяли скатерть, а взгляд был все так же опущен - словно ей и не интересно посмотреть на нас. "Или будто она нас знает уже давно", - вспыхнула огнем мысль.
- Да, верно, а вы хотите, чтобы я сейчас обернулась? - она неожиданно подняла голову и встретилась со мной холодным взглядом, отчего меня словно окатило потоком студеной воды. - Нет-нет! Я так не могу. Я должна вам сказать правду! - синие глаза поддернулись слезами и теперь смотрели нежно. - Они не умерли, их убили. А лавкой завладел ужасный человек, который выгнал меня из родного дома.

Девушка скрыла лицо в ладонях и тихонько плакала.
- Ангрим, тебе решать, но... Я бы отвел ее в "Приют". - Демрел покачал головой и внезапно громко чихнул.
"Приют путника", Мара! Старик - плут, нарочно хочет свести девушек.
- Согласен. Тогда ты пойдешь на причал. Встретимся завтра,.

Я поднялся из-за стола и уже в самых дверях снова посмотрел на люмис, сверкавший в притворе. Они никогда не были дешевыми, да и не устанавливали их в подобных местах. Что-то знакомое было в самом оформлении светильника, но не давалось к воспоминанию что именно. Потерев виски, я пропустил девушку вперед, а затем направился в центр Острова. Ниана поплелась следом, следуя словно тень.
- Вы даже не спросите какие у меня еще есть способности? - Подала она тихий голос.
- Мне рассказывали, что ты хорошая травница. А вообще, если честно, то это не первостепенно. Ты должна будешь проявить себя в Стае, а не на словах.

Я старался говорить ровно, но дикое возбуждение от голоса Нианы, сладкого аромата тела лишало меня разума, оставляя только желание овладеть ей прямо здесь и сейчас - тьма опускалась на улицы, превращая город в темную вуаль бархатистых приключений. Неужели я не умею себя контролировать?

Мы прошли несколько кварталов и я вспомнил как сегодня мы здесь шли с Марой. Мара... Моя любимая, моя теперь уже жена, рыжеволосая красавица. События дня пронеслись в мозгу, фокусируясь на отдельных деталях: Дайяна, черные волосы и голубые глаза беглянки, сладкий, дурмяняший аромат, чих никогда не болеющего Демрела - я свернул на дорогу, ведущую в нижнюю часть города.

- Но ведь "Приют" в другой части острова, - удивленно проговорила девушка, останавливаясь.
- Мы туда не идем. Я хочу оставить тебя там, где о тебе позаботятся и ты точно будешь в безопасности.
- Хорошо, я поняла.

Зря Мара плохо отзывалась о "Гниющих потрохах" - там были и нормальные комнаты, вот только контингент немного необычный, но зато все свои.

На первом этаже, наполненном стуками и громким смехом, разносившемся их местной харчевни, сейчас никого не было кроме Билейда, скучающего в ожидании постояльцев, не было.

- Кого я вижу! Ангрим к нам пожаловал, да не один, а с красоткой!
- Билейд, - я постучал костяшками по столу, - ну что ты каждый раз повторяешь одно и тоже!

Я пожал руку парнишке и указал взглядом на гостью.

- Я оставлю ее здесь до моего отплытия. Присмотрите за ней, хорошо?
- Конечно. Тебе "море"? - на столе, словно из воздуха, появился ключ,
- Да, - я положил деньги рядом с ключом и накрыл их рукой. - За день и ночь. Кормить не забывайте.

Парень оскалился, исподлобья оглядев мою спутницу, и снова продолжил полировать нож.
Мы поднялись на третий этаж и я отворил дверь, жестом приглашая девушку войти.
- Здесь вполне уютно, окно, правда выходит на стену тупика, но ты здесь не надолго. Скоро я увезу тебя.
- Спасибо, - девушка боязливо посмотрела на меня.
- "Спасибо" и все? - я приблизился к Ниане со спины и положил руки на плечи, отчего она вздрогнула, - Раздевайся.
- Но, но... я вы же не..., - она заплакала.
- Неужели ты думала все так просто? Сними сама, иначе порву.

Трясущимися руками она стянула серую тяжелую кофту и тонкое платье, оставаясь в одной сорочке из хлопка.
- Хорошо. А теперь рассказывай, - приказал я, убедившись, что кинжал не спрятан в одежде.
- Я же все рассказала! - тонкими руками Ниана пыталась прикрыть свое тело.
- Правду. Ложь уже слышал, - я скрипнул зубами от злости. - выбирай. Или сама расскажешь или я вытрясу из тебя, правда не обещаю, что твое прекрасное тело останется таким же.
- я все рассказала как было! - она дернулась из моих рук, отбежав в противоположный угол скромно обставленного помещения, похожего на долговую камеру.
- Стало быть, это "нет"? - я двинулся к своей жертве, снимая мешающую рубашку.
- Он меня заставил! Говорил, что ты ничего не узнаешь и не догадаешься!
- Кто он?
- Тот, кто убил родителей! И заставил меня покрасится в черный! Его всегда называли при мне Паркетангом - мужчина со шрамом на шее, - девушка зарыдала, опустившись на колени. - Пожалуйста, не убивай меня! Я правда ни в чем не виновата! Ты же сам видел, что я даже без оружия пришла! Меня заставили...
Она обняла мои ноги, продолжая стенать и всхлипывать.
- Завтра я приду - может еще что расскажешь, а сейчас ты остаешься здесь. Еду принесут. Доброй ночи и сладких кошмаров, - оттолкнув девушку, я вышел и закрыл дверь на замок.

Мне предстояло поспешить. Завтра уже мог приехать Элли у нас с Марой была только эта ночь.
В доме Шанига свет уже не горел - все домочадцы спали, а будить их было бесполезно, если не хотел, конечно, получить трепку от Хозяина. Перепрыгнув через ограду, залез на дерево, а с него в ближайшее окно.

"Прямо как в старые добрые времена, мальчишкой".
Ставни послушно распахнулись и я оказался в комнате Мары.

"Молодец, Зайка, предусмотрела," - отметил я выбор гостевой комнаты.

Еле слышный шорох и темная фигура метнулась ко мне.
- Вечер добрый. Прости, что не пришел раньше - ответом послужил мягкий поцелуй. - Моя любимая уже спала? - Я провел рукой по тонкой материи ночной сорочки.
- Без тебя? - в голосе Мары появились какие-то новые бархатные ноты. - Пыталась, но не смогла. Из нас двоих уснул только Снежок. Но я оставила окно незакрытым. Так, на всякий случай.
- Хитрюга, - улыбнулся я, продолжая целовать жену. - Раз я тебя не потревожил, то как как насчет прогуляться?
- Прямо так? - даже в темноте было заметно, как она покраснела. – Мне надо одеть хотя бы платье сверху. Подожди, я сейчас. - Мара высвободилась из моих объятий и отошла к сундуку: чуть слышное шуршание ткани, шорох плетёного пояска... - Я готова.
- Зачем все это, - я потянул за поясок, который послушно соскользнул с тонкой талии, обретая свободу. - Тебе стоит взять что-то теплое - на улице прохладно, а нам идти еще.
- Далеко? - Мара подхватила свой шерстяной платок, накинула на плечи. - Обувь надевать или можно босиком?
- Обувь лучше взять в руки, - я поправил платок и провел рукой по спине девушки, - нас не должны обнаружить, пока мы выходим. - Нет, через окно не полезем, - опередил ее предложение. - Не хочу, чтобы ты прыгала, мне кажется, ты еще слаба.
- Какой ты сегодня таинственный, - Мара лукаво улыбнулась. - Хорошо, побуду послушной девочкой, - подняла с пола туфли и добавила: - Но за это ты меня поцелуешь.
- Я искренне надеюсь, что ты и была хорошей девочкой пока меня не было, - я притянул к себе девушку и снова обнял ее, - а если даже и нет, то пусть так. Милая, я же обещал показать тебе сюрприз. Настало время.

Не, не, Ведя! Мну категорически не согласен. Для справедливости вычеркни Мару и запиши меня. Потому что я не ленивец, а проходимец((( обещать обещаю, но не пишу.
Игровой пост сейчас за мной - стала быть и метка моя. Маре не заслужено ее давать - это мой косяк.
Прости, что влезаю, Но справедливость вякает со дна души.



Я купирован реалом, сам знаешь. Меня уже в остатки хвоста гоняюти все, кому должен. Но Мир - первый в списке!! Но ты это знаешь.

Все понял, на ус намотал. После пинка животворящего начал писать. Будет пост.

Холодно и неприятно.

Я открыл глаза и осмотрелся - обе причины стали ясны. Открытое окно и женщина, лежащая рядом со мной. И только одно из этих двух обстоятельств радовало - утренняя свежесть, напоенная прохладой, что было делом когтей пернатого - пушистый комок с крыльями каким-то образом сумел открыть окно и пробраться в комнату. Паршивец, непонятным образом выследивший нас, теперь лежал в ногах, свернувшись разноцветным клубком.

Аккуратно выбравшись из объятий Мары, я опустился на пол возле кровати и поморщился. Кровь не всегда бывает приятна. Скомкав отрез ткани, валяющейся у кровати, сложил пеструю материю так, чтобы не видеть то, что так явно меня обличало.

Ночное удовольствие... было. Конечно, оно было. Мысль о податливом женском теле, что выгибалось от каждого прикосновения, о теплых губах, исследовавших неизведанные раньше ей места - пробуждала ощутимые воспоминания о страстном желании Мары узнать, как же начинается супружеская жизнь. С боли.
Да, я уверен, она испытывала ее. Несмотря на мои обещания, что я буду нежен. Понятия о нежности слишком разные.
Одним мощным рывком погрузился в теплую влажность, разрывая неприкосновенное, двигался сильно и мощно, выбивая крик - наслаждения или муки... Какая разница, если тело просит одного - собственного удовлетворения. А под тобой та, которая сама предлагает себя. И завтра у нее проступят синяки багровыми пятнами... Так было этой темной и душной ночью? В первый раз или во второй? Так будет?
Или же, лежа рядом, я гладил ее бархатистую кожу и превозмогая собственную боль, ждал? Ждал тихого "ой", когда сначала один палец, а затем и второй, раздвигая лоно, приучали к новым ощущениям и только потом, уже под утро, после сна, взял ее?
А может было то и так, что это единение было не похоже на все остальные, что были?
Для того, чтобы узнать правду, мне нужно было обернуться и посмотреть. Следы от рук и зубов или умиротворение.
Раньше времени знать ответ не хотелось.

Если вчера еще можно было все остановить, то сегодня пути назад не было. Нужно было принимать ответственность уже не за себя одного или за всех своих, а за двоих.
Хорошо придуманный план по возвращению Мары к родителям дал осечку. Как перевезти ее на Отверженных, - где она была нежеланной гостей, чье прекрасное тело послужит лишь тушкой на кровавой бойне, - сохранив жизнь, оставалось непосильной загадкой.
В душу заползла малодушная мысль отречься. Отдать ее Эллу, сказав, что он обманывался в порядочности своей любимицы. Но что произойдет с ней после этого?

Слабый свет рассвета проникал в комнату, отчего голубоватые плоды чуть искрились, напитываясь будущим сиянием.
Смерть стерегла за углом. Беззвучной птицей кружилась рядом, своими черными крыльями отнимая радость наступающего дня, ведь любое решение сулило только один исход, и насмехаясь, предлагала выбрать самому: соучастие, предательство и неизбежность.

- Ангрим, - сонный голос и рука ерошит волосы... – Что случилось? – шорох простыней: Мара садится, потом придвигается ближе, так что я чувствую тепло ее тела. – Я что-то не так сделала, тебе не понравилось?
Она прислоняется ко мне, обнимая со спины. Ловлю ее руку и смотрю на запястье - синяки, оставленные веревками на судне, уже прошли - других нет.
- Все было отлично, - целую ее в раскрытую ладонь.
- И поэтому ты сейчас сидишь так, словно решаешь: порвать кого-то в клочья или дать пожить ещё немного? – тёплое дыхание чуть щекочет шею. – Это всё из-за того поверья, да? – Мара замолкает, потом уткнувшись лицом мне в лопатку, тихо произносит:
- Если тебе так будет спокойней, я могу вернуться к родителям с дядей.
Произнесенное вслух, кажется еще ужаснее.
- И что сделает твоя семья, узнав, что ты дала клятву зверю и подтвердила ее кровью? Нет, я не хочу, чтобы ты возвращалась к родным. Здесь оставлять тебя тоже небезопасно... - я словно иду по раскаленным углям. Сам подписываю смертный приговор, - ты поедешь со мной.
- Но почему ты так уверен в том, что это правда? Если я скоро умру, какой смысл Снежку говорить, что у нас будут дети? И, может ты, наконец, на меня посмотришь, - кажется, жена начинает злиться, потом вздыхает и осторожно касается губами моей шеи. – С твоей спиной неудобно разговаривать.   
- Я собираюсь приглядывать за тобой. Больше ничего, - улыбнулся я. - А твоему кошаку вообще не доверяю.
Я поднялся с пола и обнял Мару:
- Поспи, еще рано.
- С тобой. К хорошему быстро привыкаешь, - она улыбнулась, но тут же чуть поморщилась и отстранилась. – Только в ванную схожу, да и белье надо поменять. 
Ириска, услышав голос Мары, мурлыкнул, приоткрыл один глаз и, учуяв кровь, сердито заворчал: опять решил, что я сделал что-то плохое его драгоценной хозяйке.    
- Твое сокровище снова меня исполосует когтями, судя по недовольному рыку. Похоже, у тебя теперь два кошачьих поклонника, - я провел языком по шее и лизнул Мару в щеку. - Так желают доброго утра старые знакомые?
- Снежок, не смей, всё в порядке, - приказала Мара. Кошак фыркнул, но подчинился и перелетел на подоконник. Мара осторожно села на кровати, слегка растерянно огляделась по сторонам, явно ища, что набросить на себя и вдруг вспыхнула румянцем.          
- Не, одеяло мое. И простынь тебе не дам. Платье вон там, вместе с сорочкой, - я указал в угол комнаты, где были вещи. - Так что вариант только один - идти так. Конечно же, если ты меня очень-очень попросишь, то я закрою глаза. 
- И почему я тебя люблю, если ты такой вредный… - Мара наклонилась ко мне и поцеловала. – Пожалуйста, закрой глаза. 
- Как мы установили ранее, ты питаешь слабость к пушистикам всех размеров и окрасов, - я поймал уворачивающуюся Мару в объятия. - Что же, мне теперь и смотреть на тебя нельзя? Ночью тебя свет ничуточки не смущал.
Я прислушался к звукам, доносившимся с улицы.
- Стучат?
- Я ещё не привыкла, - честно призналась жена. – А ночью мне как-то было не до того, есть свет или нет, - тоже обернулась к окну и, испуганно сорвавшись с кровати, скрылась за дверцей, ведущей в ванную, лишь легонько звякнули змейке на ноге.

Я откинулся на подушки - звук больше не повторился. На смену ему пришел другой, более отчетливый.
Сомнений не было - кто-то шагал по ковру в гостиной. Чутье предсказывало кто это - иногда я жалел, что мои органы чувств реагируют острее, а периодами и вовсе обостряются.
Наспех натянув одежду и плотно закрыв дверь за собой, я подошел к лестнице.
Шорох платья и у подножия показалась Зайка - уперев руки в бока, она гневно на меня смотрела, словно это я помешал ее отдыху. Нетерпеливо мотнув головой, она скрылась на кухне.
- Что ты здесь делаешь? - я потянулся к кувшину с водой, стоящему возле очага.
- А может это мне лучше спросить, что ты делаешь? Что вообще происходит с тобой?
- Не кричи, Мара услышит, - попробовал успокоить разгневанную девушку. - Все в порядке.
- Конечно, у него все в порядке! А по мне, так ты голову в очередной раз потерял, получив женщину в свою койку! Еще никогда не видела тебя таким беспечным! Ты знаешь сколько сейчас времени? Почти обед!
- Ты забываешься, - недопитый стакан с водой слишком громко опустился на деревянный стол.
- А что ты мне сделаешь? Смею тебе напомнить, я не полнокровный член Стаи и нас связывают лишь родственные узы. Демрел искал тебя у нас, и не найдя, отправился в порт. А вернулся оттуда с Эллом. Ты клялся, что больше у тебя нет с ним никаких дел уже много лет! Но вид у него такой, словно ты должен ему мешок золотых без процентов. Небеса тебя разрази, Ирбс, ты подвергаешь нас всех опасности... Неужели какая-то рыжая девка может так на тебя действовать? И с кем ты был вчера в гостинице?
Я замахнулся для удара, но опустил руку, отвернувшись. Айрис, охнув, зажмурилась и как-то сжалась, словно засохший цветок в вазе.
Выговор - еще куда не шло, но следить за мной - что вообще творится на самом деле?
- Прости меня, прости... - лепетала она. Прижавшись к моей спине, она заплакала, словно ребенок.
- И ты меня. Ты же мне дорога - не знаю, что нашло на меня. Прости, - я повернулся к Зайке и вытер слезы пальцем. - Не плачь, все будет хорошо. Хотя ты мне не говоришь всего, что знаешь, ведь так?
Она откнулась в мое плечо, продолжая плакать.
- Так... Давай сделаем следующим образом. Ты останешься здесь, с Марой, а я пойду к вам. Хорошо? Только прошу тебя - возьми оружие. Мне так спокойней будет.
Девушка кивнула.

На втором этаже послышались легкие шаги и вскоре на пороге кухни появилась Мара – уже в платье, умытая, пахнущая прохладой, а на распущенных волосах еще кое-где поблескивали капельки воды. Увидев Зайку, она вздохнула с нескрываемым облегчением – видно, думала, что по наши души явился Элл.
- Доброе утро, Айрис, - поздоровавшись, жена посмотрела на меня. – Ангрим, что случилось? 
- Срочные дела в городе. Я уйду, а с тобой останется Айрис, - я обнял жену и поцеловал ее в висок. - Приготовите что-нибудь вкусненькое к моему возвращению?
Объявлять о том, что Элл дядя Маре при Зайке вовсе не хотелось. 
- Хорошо, - Мара улыбнулась, прижимаясь теснее. – А что ты хочешь? «Только не говори, что меня», - читалось в зеленых глазах.
- Ну не знаю... Вам, девчонкам виднее. Если пойдете на рынок, будьте аккуратны, - обернулся к Айрис, - много не покупайте. Через пару дней все равно уедем. Зайка покажет где золотые и оружие.

Я разжал объятия и, помахав девушкам, вышел из дома.

Темные булыжники улицы отдавали немыслимым жаром в подошву ног. Даже буйная зелень садов, такая вызывающе пестрая всеми цветами от многочисленных разновидностей деревьев, кустов и цветов, выглядела пониклой от испепеляющего солнца. Люди и животные скрывались в тени, где ее можно было только найти, отчего казалось, что все вокруг умерло.

Пустыня изобилия. Жаровня страстей и пороков.

Я петлял по пустынным улицам, оттягивая встречу с Эллом, который в очередной раз даст понять, насколько он во мне разочаровался.

Но все дороги ведут в бездну собственных страхов.

Потоптался перед калиткой. Вздохнул. Раскаленный металл обжег пальцы.

Хозяин постарался. Обрезанные кроны деревьев, переплетенные умелой рукой, создавали свод прохлады, а небольшой фонтанчик неуместно искрился облаком радуги.

Хотел бы я знать, о чем думает тот, кто нервно вышагивает в конце тропинки, по-старчески поводя плечами.

С самого начала всё пошло вкривь и вкось: узнав о пропаже дочери, Рената слегла, и только Маа Милостивая знает, на этом она ещё свете или уже на том, конечно, Имре не смог жену оставить, да и Ласло не отпустил; по пути на Грех «Золотой лис», - старый знакомец Рон Космач взял за проезд подешевле - попал в шторм и у ростовщика до сих пор все кишки переворачивались, стоило вспомнить, как его кувыркало по каюте.
А теперь, он сидит здесь, прекрасно зная, что в доме Шанига его на дух не переносят и ждет, пока паршивец Ангрим соизволит явиться.
«Если он Маргит хоть пальцем тронул, лично шкуру спущу!»


Нет. Все же не хочу.

Пара кинжалов пролетела мимо моей головы. Металл блеснул в воздухе, разрезая его на "до" и "после" и с неприятным хрустом сломанных ветвей завершил короткий полет приветствия.
Взгляд темного глаза впился в мое лицо, как голодная пиявка.
- Ты хотел меня убить? - спросил я.
- А что, я когда-то промазывал? - усмехнулся Элл, скривив губы на неестественно бледном лице.
- Выглядишь ты неважно, - попробовал я посочувствовать, что получилось совсем неумело.
- Сейчас ты будешь чувствовать себя так же, как я выгляжу. Наглый щенок, ты дал мне слово! Ты поклялся мне, что не будешь предпринимать ничего в отношении Мары, - слюна брызгала изо рта дяди, а на его полном лице гуляли желваки. - Но твое слово ничего не стоит. Легче песчинки на берегу! Ты даже посмел прийти без нее.
- Все было не так. Я сдержал свое слово.
- А как ты объяснишь, что она уплыла на одном корабле с тобой? Ты выкрал ее из родительского дома!
- А ты как объяснишь у меня наличие этого? - я вынул небольшое зеленое яблоко, переливающееся на свету серебристым цветом, а золотая цепочка искрилась тонкой нитью.
- Убери это от меня! Не хочу знать даже! Говорят, что оно цвет меняет в зависимости от времени суток!
- Но ты ведь знаешь чье это, не так ли? И что за нее обещана награда. И к этому я не имею никакого отношения.
- Но Мара была здесь. В этом доме. Ее видели. С тобою, - прищурился Элл.
- Ты не спросил меня, как Мара оказалась на корабле, обвинив в похищении, - я спрятал украшение в карман. - Так я тебе и не расскажу об этом. Она в целости и безопасности. И, конечно она была со мной.
- Так почему ты пришел один? - Элл ткнул в мою грудь указательным пальцем.
- Я оставил жену дома. Сейчас слишком жарко для прогулок.
- Что?! – словно ударенный плетью норовистый конь вскинулся Элл, но тут же обмяк и тяжело привалился к стволу старой корявой груши. Ненадолго умолк, а потом заговорил:
- Ты понимаешь, что всю жизнь девочке испортил? Ее же родители теперь на порог не пустят. Рената, и вовсе, на краю могилы была, когда я уезжал. Если узнает, что дочь за перевертыша вышла – проклянет. А предсмертное проклятье… да, что тут говорить… - Элл пристально посмотрел на меня, задумался. – А где доказательства брака? Покамест, нет их, кроме твоих слов. Да и по какому закону Маргит твоей женой стала – по вашему или по людскому? По обоим – вы вряд ли успели.
- Если честно, то не понимаю, чем ты недоволен. Ты же сам мне ее показывал, словно вещь на рынке. Я и взял, что ты предлагал. И остался доволен, - кусок ткани, подобно змее вытягивался из кармана. - Клятва зверю, скрепленная кровью. Если Мара захочет, то и по людскому закону женой мне станет.
- И какие джинны тебя принесли на мою голову?!! – раненым драконом взревел Элл, и душевно прошёлся по всей моей родословной, не забыв и себя. Хорошо, что Мара этого не слышит. И вдруг успокоился. – Раз не привел девочку сюда, веди меня к ней: сам спрошу, почему так вышло.
- Думаешь, обманываю? - я опустился на скамью. - Удерживаю силой? Нет. Я тебя отведу к ней, но сначала, скажи мне, сколько ты хочешь? Допустим, я солгал и эта кровь не ее, тогда ты возьмешь Мару и отвезешь ее домой, надавав мне тумаков. А если нет? Ты не сможешь без боязни за свою жизнь вернуться на ЦО. А сообщив семье, навлечешь беду и проклятье на Мару. Поэтому скажи мне, сколько ты хочешь за причиненные неудобства? Я отдам платье Мары, а ты сможешь сказать, что она умерла. А в благоприятное время дочка вернется и родные ее простят.
- Если ещё раз предложишь мне деньги, паршивец, я твою шкуру на стену повешу и буду в нее ножи кидать, - спокойно сказал Элл. – Поговорю с девочкой: если по доброй воле с тобой останется, то письмо родителям напишет, что замуж вышла, а я благословение дал. Уж лучше так, чем в подоле принести. Как закончишь здесь свои дела – явитесь вместе. Маргит с семьей рвать нельзя: случись что с тобой, девочка к родителям вернется.
- Для этого становись в очередь, - засмеялся я и тут же огрызнулся. - Если будет ребенок, они его признают. Или я вырежу всю вашу семейку. Запомни, Элл. Мне наплевать, что думают люди там. Я ее принял. Мой зверь ей подчиняется. И если кто-то скажет еще раз такую мерзость про подол, то я не посчитаюсь с кровными обязательствами, а только с данными мною Клятвами. Никто и никогда без риска для собственной жалкой тушки не имеет права говорить то, что может обидеть мою женщину. Никто и даже ты.
Но я согласен. Решайте с ней, как будет лучше поступить.
- Признают, никуда не денутся, - буркнул Элл, криво усмехнулся. – Племянника признали своим, а здесь - внук кровный или внучка. У Маргит тетка родная за перевертышем была замужем, а о сыне ее ты уж точно слышал – Лиам Проныра, капитан «Перитона». И учти, он для Мары – как родной брат.
- Если пересечемся, то обязательно передам привет от чистокровных родственничков, - невольно съязвил я. - Идем?
Элл отлепился от дерева:
- И чего я тебя ни разу не выпорол, пока ты у меня жил? Было ведь за что… Только и знаешь, что расстраивать старого больного человека. Идём.
- Ну... Пока я жил у тебя, ты был не настолько старым и больным. Кажется, наша девочка сама идет к нам.

Я прислушался к звукам, доносившимся с улицы. Тонкое перевитие змеек на браслете еле слышно звенело при каждом быстром шаге. По всей видимости, Зайка все же рассказала к кому я пошел. Шуршание юбок становилось все громче.
Я улыбнулся Эллу, нетерпеливо сверлящему меня взглядом.

На тропинке показалась Мара с корзинкой в руке, а следом и виновница переполоха, в их обоих корзинках лежала свежая зелень, вид которой не сулил особо вкусного и быстрого обеда. Завершал шествие чем-то очень довольный Ириска, жевавший где-то урванную вкуснятину.
Мара, увидев меня, подбежала и остановилась между нами с Эллом.
- Тише, видишь никто никого не поубивал еще, - шепнул я в копну рыжих волос, обнимая жену со спины и, забирая корзинку, протянул недовольно. - Тяжелая.
Мара прижалась ко мне, но смотрела на дядю. Элл резко изменился в лице, отступил на шаг и глухо пробормотал:
- Хватит меня испепелять, ничего я твоему ненаглядному не сделал. Только скажи - по доброй воле с Ангримом остаешься?