Карта ролевой игры "Забытый мир"

Как это замечательно: протянуть руку, коснуться и почувствовать чье-то тепло. Как долго, сам того не замечая, я жил без этих ощущений.
Харуки Мураками. Хроники Заводной Птицы

Царь Островов. Столица. Дворец - покои Бригиты.

Я знаю одно - не хочу умирать.
Какая смерть вернее, от болезни, или руки мага?
Темнота вокруг. Обычная для меня темнота. Для той меня, что спит во льдах. Без движения и без чувств.
Не хочу туда снова.
Не сейчас.
Не здесь.
Не так.
Сознание Бри наплывает снежной вьюгой. Танцует волшебные "па" с телом. Приглашает в дуэт болезнь.
Я рядом.
Не хочу умирать.
Хочу жить, смеяться, солнца, поцелуев.
Не хочу так.
Хочу...
Мои желания пугают меня саму.
Я вижу правителя рядом, полуодетого, странного, испуганного. И мне удивительно.
Неужели разгоряченное сознание играет такие шутки?
Черный столп позади того, о ком я думала весь день, мигает. Упирается в меня ленивым голодным взглядом. Испытующе смотрит.
Страх перебивает волны жара льдистым касанием. Сжимает сердце от невозможности дышать.
Нет, нет, нет, нет!
Только не сейчас, не так, не еще один недомаг.
Не хочу умирать, нехочунехочунехочу!!
Нет! Пусть он уйдет!!
- Все вон!
Голос Дария перекрывает все звуки. Только он, и тишина.
Только тот, на кого я хочу смотреть.
Он и что-то темное внутри него, в самой сути.
Где-то там причитания няни.
- ВСЕ! ВОН!
И тишина.
Не отрываю взгляда.
Внутри него что-то.
Все равно.
Мне спокойно, будто рядом идет снег. Будто я снова в Пределе. В таком, каким его никогда не знала и не видела. Наполненном светом и теплом. И ощущениями.
На губах должно быть сладость. Мне так кажется. Но я не могу ее слизнуть, потому что во рту пересохло.
Дарий.
Зачем ты тут?
Или я срослась с ней настолько, что брежу?
Тогда... пусть это продлится еще немного. Пожалуйста.
Касается, не одергивая руки.
Мне не холодно, а тебе?
Я хочу быть ближе. Взвиться птицей. Обвить вьюгой. Покрыть снегом. Смерзнуться.
Не поглотить - распробовать.
Не стать им, не завладеть. Он и сам хорош, даже с этой червоточиной, с тьмой. Я хочу...
Сжимает мою ладонь плотнее, отогреть пытаясь.
Не нужно.
Не сможешь.
Или постараешься?
Выше, глубже. Проберусь к тебе, к самому сердцу, обласкаю изнутри. Дотронусь черноты ореола.
Смотри на меня, смотри в меня. Узри истину.
Не знаю зачем, знаю - нужно.
Сын моего врага, кто ты мне?
Решайся.
Или забирай совсем, или отпусти.
Ближе к оболочке моей нынешней, сильнее.
Дотронуться бы до тебя мне настоящей. Не телом - душой бы тронуть. Обласкать, согреться, вымолить.
В глазах бело, словно вьюга. И кажется, от Бригиты все меньше. Лишь шаг еще, и я - вот она. Совсем ее сожру, во плоти тут буду.
Делать это никак нельзя.
Решай же, кто бы ты ни был мне.
Прямо сейчас.
Что будешь делать?

- Кто ты?
Прикладываю ему палец к устам.
Мягкой подушечкой глажу нежную кожу нижней губы.
- А тебе зачем знать? - отвечаю, - Незачем.
Тяну на себя. Льну как кошка. Трусь макушкой о подбородок.
Он теплый, теплее солнца.
От него хворь бежит.
Пальцами вниз, от скулы к подбородку, будто слепая. Обвиться бы всем телом и будь что будет.
Убьет или пожалеет? Быть может, позовет ученика мага, которого сейчас прогнал? Отдаст меня?
Беру лицо Дария в ладони, смотрю пристально в глаза.
- Ты мне скажи, кто я?

Люди всегда чувствуют тепло, когда касаются друг друга.
Грэй-мен (D. Gray-Man)

Царь Островов. Столица. Дворец - покои Бригиты.

Когда я была маленькой, еще совсем-совсем крохой, отец брал меня на руки и обнимал. Мне казалось, что я попадаю в ураган, в самый центр его, бурлящий улыбкой и весельем. Эти объятия всегда дарили спокойствие и ощущение, что тебя любят.
Я думала, что забыла, как это бывает.
Что это не мой удел больше.
Что я не настолько человек.
Или настолько не человек.
Тогда почему я делаю это сейчас?
Обнимаю его?
Верю своему врагу?
Отдаю жизнь свою в его руки, даря право казнить или помиловать одним мановением пальцев?
И почему он не торопится подарить мне смерть, хотя явно видит, кто я?
Ты же видишь, правда?
Ты видишь меня?
Видишь.
Не глазами. Сердцем.
Нутром видишь.
Видишь.
И тебе все равно?
В глазах Дария страх, но вопреки ему, правитель прижимает меня все ближе и теснее.
Значит не меня боится.
За меня?
Мысль эта нелепа.
Правнук Алария боится за полукровку.
Он мог бы сделать со мной все, что угодно. Он мог бы отдать меня магам. Он мог бы... но он боится за меня.
За меня.
Я бежала всю свою жизнь. От людей, от магов, от себя, от холода.
Мне не хочется бежать от него.
Мне хочется быть ближе.
Но я не могу быть ближе, чем есть.
Или могу?
У него немного колются щеки. Щетина под моими пальцами. И бледность. Это ведь я болею, не ты?
Запах чистоты и мыла со свежестью. Вопреки или в противовес темной каемке внутри.
Не хочу в нем этого.
В нем это неправильно. Неверно.
Будто прекрасный цветок души заляпан грязью. И нельзя ничего сделать, чтобы убрать.
Если бы я могла...
Но это не в моих силах.
Я могу лишь жаться к тебе, ласкаясь, в попытке быть еще ближе.
Не страшна эта чернота. Совсем.
Ничего рядом с тобой не боюсь. Даже ученика мага, что стоит под дверью, прислушиваясь, словно чума.
Не сожрет. Не сможет.
Поперхнется.
Не он важен сейчас.
Не на него смотрю, не его вижу.
Тебя.
Глажу высокие скулы и линии бровей. Четкий профиль носа и длинные ресницы кончиками пальцев, будто слепая. Хочу сохранить в памяти на далекое потом, которое еще будет.
Лицо Дария Скорбящего, полное страхом за полукровку.
Лицо, которое не хочу забывать.
Пусть бы это "потом" никогда не наступило.
А потом я целую. Сладко, мягко, морозно. Облизывая губы, прикусывая плоть от жадности, чтобы быть еще ближе. Скользя пальцами по затылку, сквозь пряди волос.
Не Бригита - я сама.
Потому что так хочу. Или потому, что чувства ее, теперь уже мои настолько, что нельзя отличить. Потому, что я чувствую - а это истинно невозможно.
Потому, что продала я душу свою за жизнь в холоде.
Значит ли это, что я теперь умру?

— Веришь в теплоту тел?
— Что?
— В теплоту тел! В секс без секса? В объятия.
Рэй Брэдбери. Смерть - дело одинокое

Царь Островов. Столица. Дворец - покои Бригиты.

Кольцо - на тяжелую цепь, что на шее ошейником. Отбросить кольцо, подаренное неведомым женихом. Пусть его.
Сжать в пальцах, чтоб до боли и отпечатка ладьи на ладони.
Вытереть губы.
Провести по своим плечам - там, где были его руки.
Пообещать себе подумать об этом после.
Отдышаться.
Не помогает.
Сердце рвется из груди. Трепещет. Ползет за ним, оставляя невидимый кровавый след.
Как он успел так быстро стать моей частью? Стать ближе?
И тьма по контуру его души, которая ласкается словно бархат. Откуда она?
Сжимаю кольцо сильнее. Кажется, еще немного, и символ впечатается в меня навсегда. И я буду этому рада.
Оседаю в подушки. Прикрываю глаза.
Дышу.
Рано умирать, слишком.
Если придет магистр - придется.
Но сегодня причин жить больше, чем когда-либо.
И почему я верю Дарию?
Почему я ему верю?
Не могу не верить.
Не могу.
Снова накатывает болезнь.
Трется в горле песочной ратью, жарит на медленном огне.
Теперь я не боюсь ее. Приветствую. Болеют только люди. А сейчас так важно доказать, что я - человек.
Выпустить Бригиту.
Забиться в самый уголок сознания.
Молчать.
Чтобы даже намека на нечеловечность.
Входит недомаг. Магистра не видно.
Не пускай его сюда, Дарий.
Не пускай, не пускай, не пускай!
Он почует, как акула - кровь.
Он убьет меня!
Его не смогу обмануть.
Не сумею.
Та часть меня, которая Бригита, что-то лепечет ученику о болезни. Говорит о боли в горле, о жаре, о вопросах правителя про яд. Врет складнее, чем я помню - надо.
Умничка.
Превращаюсь в слух. Слушаю за дверью, откуда не доносится ни звука.
Не пускай его, Дарий.
Не пускай, или больше никогда меня не увидишь.
Он меня сожрет.
Не пускай.

Ох, Правитель, мы снова на "Вы"?

Примерила кольцо на большой палец, расстроилась

Велико... Дарий, у вас все такое большое?

Ее ладонь разглаживает шаль.
Волос ее коснуться или плеч -
и зазвучит окрепшая печаль;
другого ничего мне не извлечь.
Мы здесь одни. И, кроме наших глаз,
прикованных друг к другу в полутьме,
ничто уже не связывает нас
в зарешеченной наискось тюрьме.

Бродский, конечно.

Вальс - один из самых красивых танцев, я считаю.

Скромность украшает мужчину не менее, чем женщину.
И... можно мне сказать на ощупь?

Вещи и люди нас
окружают. И те,
и эти терзают глаз.
Лучше жить в темноте.

Я сижу на скамье
в парке, глядя вослед
проходящей семье.
Мне опротивел свет.

Это январь. Зима
Согласно календарю.
Когда опротивеет тьма
тогда я заговорю.

Иосиф Бродский. Натюрморт.

Царь Островов. Столица. Дворец - покои Бригиты.

Спать не могу.
Не могу, не могу.
В пальцах печатка. Обрисовываю контур ладьи кончиком ногтя.
У Бригиты маленькие розовые ноготки. Красивые. Нежные. Будто цветка лепестки.
Недомаг ушел только что. Все они на одно лицо. Мелькают. И этот промелькнул. Только прошлый поймал почти. Мерзость.
Кажется, обман удался. Он ничего не заподозрил. Сказал, что простуда. Сказал, нужно лечить.
Будто я и так не знаю.
Жар переполняет. Обжигает. Хлещет через край. Наружу. Играет с сознанием в прятки.
Но это ничего. Не страшно.
Заботит иное сейчас.
- Позови, - прошу нянюшку.
- Кого, деточка? - суетится она.
- Правителя позови, пока не ушел.
- Зачем тебе? - удивляется.
А я и сама не знаю.
Только знаю, что нужен.
Нужен.
Очень нужен.
Зачем?
- Позови.
Горько вздыхает и выскальзывает за дверь.
Двенадцать секунд тишины.
Сколько это ударов сердца?
Мое не стучит кажется. Сломалось. Застыло.
Тоже ждет.
Входит. Не смотрит. Отводит глаза.
Пожалел?
Раздумал?
Не нужна?
Не узнал?
Садится рядом, взгляд в пол.
Я все та же, он тоже.
Думаешь - прогнал?
Сколько ударов сердца тебе понадобится, чтобы понять?
Чтобы увидеть?
Смотри на меня. Смотри в меня.
- Что тебя беспокоит, дитя? Маг поможет тебе снова стать здоровой и веселой. Он…
Не мигаю. Глаза в глаза.
Один удар сердца.
Одна правда.
Одна ведь?
Выдыхает. Наклоняется близко-близко.Касается своим лбом моего.
Глаза в глаза.
Единое дыхание.
Его запах.
- Почему ты не ушла?
- Я не могу.
Удержаться так сложно.
Я горячая теперь - он теплый. Я грею его - не он меня.
Удар сердца. Другой.
Трусь об него как кошка. Щекой к щеке, губами к уху. Чтобы только он знал. Только он услышал.
- Теперь она - это я. А я - это она. И только смерть разлучит нас. Что делать будешь? Кого спасать? Не отвечай, молчи. Молчи пока, пожалуста.
Сколько еще стуков сердца мне нужно? Не знаю.
Не хочу считать.
Хочу тереться о его щеку своей, царапаясь о щетину. Вдыхать запах, мыльный и чистый.
А говорить - боюсь.
Льдистые ведьмы - они голосом манят.
Но и не сказать - глупо.
- Я - ведьма, - сама себя заклеймила. - Не боишься? Молчи еще. Пока рано.
Целую в мочку уха, легонько. Потому, что хочу так, пока не закашлялась. Глажу сквозь волосы пальцами - будто гребнем. На большом пальце - с ладьей печатка. В руках вертела и примерила. Но и там велика. Спадает.
- Ты пришел, поэтому слушай. Прогнать не сможешь. Только убить. И убьешь не мое тело, а ее. Страшно, что я с людьми делаю? Страшно?
Мелкий дробный шепот мой ласкает ухо Дария, а я не могу остановиться.
Напугать хочу? Чтоб подальше был?
Сердце пропускает удар.
Не увижу его больше?!
Из груди всхлип рвется.
Не увижу?!
- Не с тобой, не с тобой, не с тобой...
Будто заклинание слова.
Не наврежу ему.
Не смогу.
Лучше сама во льдах останусь.
Не увижу сонца, даже чужими глазами.
Ярко полыхает кайма черная на его душе. Так же, как светом моя, проданная, сияла. Давно это было. А осталось лишь то, что внутри. Только это и оказалось важно.
- Рассказать тебе сказку про Льдистый Предел, Дарий?
Сердце мое стучит.

Пора. Я готов начать.
Неважно, с чего. Открыть
рот. Я могу молчать.
Но лучше мне говорить.
Иосиф Бродский.
Натюрморт.

Царь Островов. Столица. Дворец - покои Бригиты.


Жду что отпрянет.
Что позовет мага.
Но в глубине души не верю.
Верю в него.
Сколько до ответа?
Три удара сердца.
Щекой к щеке. Прямо на ухо.
Сладкой дрожью его дыхания на моей коже.
- Расскажи. Сказка будет страшной?
А я и не знаю.
Даже не знаю, с чего начать.
- Неважно. Я люблю страшные сказки. Рассказывай. Все, что мне стоит знать. Расскажи то, чего нет в Хрониках Царя Островов. Но сначала скажи, как твое имя. Настоящее имя.
- Даэва, - шепчу в ответ то, что не произносила много сотен лет.
- Даэва, - он будто пробует на вкус.
Трусь щекой о его щеку.
От его голоса, моего имени на устах его, щекочет там, внутри. Будто я проглотила легкое перышко и оно все еще в горле.
- Еще, - прошу.
- Даэва, - послушно произносит.
Нет, не послушно.
На выдохе.
Тепло.
Так, как никто никогда не произносил раньше. Я бы запомнила.
Звук мурашками по коже.
Выдохом в ухо.
Щекотно.
Сладко.
Ласково.
Ты же понимаешь, что я - враг?
А вот я уже не понимаю.
Кто мне ты, сын дома Аэрас?
Кто ты мне, Дарий?
Прикрываю глаза, встречаю темноту.
- Холодно. Всегда холодно. Больше ничего кроме холода нет. И снег с неба. Там ничего не живет, не растет, не дышит. Там нет огня. Никто никого не слышит. И есть нечего. Белая мгла вокруг. Страшная это сказка, Дарий?
Мой голос на грани слышимости.
Как пояснить что такое настоящий холод тому, кто никогда его не ощущал?
Это как научить слепого видеть.
- Холод был милосерден. Он не нападал сразу. Он пробирался сквозь одежду. Ласкал тело своими пальцами. Пел песни о тишине и покое. Знаешь сколько поддалось им? Знаешь? Мы все поддались. Все до одного. Никого не осталось. И когда пришли они, Хладные Демоны, мы отдали все что было, чтобы выжить. Все то человеческое, что было в нас, жило, пело, радовалось. Что любило. Мы отдали всю свою любовь, Дарий. Только привычка к любви осталась.
Глажу его по волосам, что у самой кромки воротника.
Слушаю дыхание.
Не вздрогнет ли. Не прервется.
Страшно?
Мне - да.
Это ее чувство. Не может быть моим.
Не может.
Но ведь она - это я.
Обнимаю.
Прижимаю к себе.
Я горячая - он теплый.
Теплый, теплый, теплый.
Жаркий.
Хочется касаться. В руках держать. Ласкать кончиками пальцев дрожащих. Целовать сладко.
Не могу высказать то, что внутри.
Не помню слов таких.
Или не знаю.
Бригита знает, не я.
Не я.
Без души.
- Но тогда... сын дома Аэрас, что в тебе такого, почему я сейчас чувствую?

И я хочу отметить.
Тоже.
Правитель, согласитесь, в какой-то мере похоже?

А что в ней такого, в этой бузине?
Успокоительное?
Может и мне надо?
Но тогда... как же компот из фейхуи и то, что большое у сыновей дома Аэрас?
Ну уж нет. Первой бузину закурю я.

Ой, правитель, а вы уверены?
Я как раз хотела устроить вам афродизиак.
Но нет, так нет.
За мороженое спасибо, люблю сладкое. И не только.
И кстати, это те таблички, которые вешала я?

Правитель, вы так романтичны.
Я просто таю.
Господин недомаг, поздно. Я уже пришла.
Буду трогать везде, и вообще, буду плохой девочкой.
Правитель, вы же хотите меня плохой?

Даже пробовать не стоит?

Право же.
А вдруг вам станет скучно со мной хорошей?
И со мной плохой так много интересного можно сделать... вдруг вам понравится?

Вряд ли она плакала. Оттепель — это ведь еще не весна. Так и с людьми. Если ты Снежная королева, чтобы превратиться в человека, мало подтаять, нужно пропитаться душевным теплом насквозь.
Вячеслав Шалыгин. Черный ангел

Царь Островов. Столица. Дворец - покои Бригиты.


Глажу его.
Глажу.
Глажу.
Не могу остановиться.
Напитаться этими прикосновениями.
Напиться.
Оставить себе ощущение его под пальцами.
Теплого, необыкновенного.
Почему он не похож ни на кого? Почему?
Не знаю.
Все равно.
Дарий.
- Это больно, Льдистая Ведьма – снова чувствовать?
Ближе к нему.
Показать бы.
Дотронуться.
Нельзя.
Не знаю как.
Как показать тебе это, Дарий?
Как?
Мой разум словно терном обвили.
Засунули в адское пекло.
Хочешь увидеть? А я не знаю, как показать.
Не знаю.
- Прости.
Лицо в его ладонях.
Снова глаза в глаза.
В который за сегодня раз.
Дарий.
Имя - как заклинание.
Дарий, Дарий.
Подаренный.
Откуда такой дар мне? За что? Чем обернется?
- Где ты, Даэва? Даэва… Даэва... Где ты? Где твое тело? Настоящее тело? Какая ты? И можно ли…
Облизываю губы.
Не мои губы - ее.
Я хочу показать.
Ты хочешь видеть.
Смотри.
Смотрисмотрисмотри!

СМОТРИ!

Комната кажется бесконечной. Состоящей из бесконечного льда.
В ней мало света, лишь отблески, и мерно падают снежинки сверху, с потолка.
Они всегда падают, но никогда не ложатся слоем - все выдувает ветер.
Прислужницы нет. Не знаю где она. Спит, наверное. Ей тоже необходим отдых.
В середине комнаты ледяная глыба, моя постель.
Она ловит свет, как призма, отражая его на стены, светясь и обрисовывая тело мое, как будто специально.
Почему я вижу это?
Откуда?
Не двинуться. Лед сковал по грудь справа, а слева даже до плеча.
Лишь легонько пальцами пошевелить, тонкими и длинными, с обломанными до корней ногтями.
Последнее возвращение было болезненно.
Поворачиваю голову с хрустом.
На пол падают хлопья колотого льда - с шеи. Так всегда, после возвращения.
Но я же не хотела возвращаться.
Я же хотела...

СМОТРИ!

На ледяной поверхности мое отражение.
Ноги вместе, в отрыве от земли. Руки вперед, в молящей позе.
Растрепанные волосы с обломанными концами.
Дикий взгляд полностью белых глаз с почти несущественной крапинкой зрачка.

СМОТРИ!

- Смотри, - голос мой сипит в Пределе и звонко шепчет в спальне фрейлины, - это ты желал видеть, Повелитель?
Я одновременно здесь и там.
Не могу отпустить ее, Бригиту, или общее тело наше умрет.
- А такую меня поцелуешь, Дарий?

Несмотря на холод, от его прикосновения мне становилось тепло. Пальцы его скользнули ниже, ниже, оставляя за собой горячую, вкусную боль. Он зажег меня, как пламя, свет и жар.
Бекка Фитцпатрик. Финал

Царь Островов. Столица. Дворец - покои Бригиты.

- А что будет? Если я тебя поцелую? ТАКУЮ тебя? Это изменит что-то? Что? Отвечай!
Последнее слово в крик.
Хочется протянуть руку.
Погладить по щеке.
Успокоить.
Ближе.
Есть то, что не зависит от нас.
От меня. Тебя.
Мы можем только наблюдать со стороны. Ждать и не терять надежды, если она еще жива.
У льдистых надежды нет.
А у тебя, правитель?
Он зол и ярость эта направлена во вне.
Не это увидеть ожидал, правда?
Тянется ко мне сам. Сжимает до боли.
Горячий.
Какой же он горячий... как солнце.
Тронуть и сгореть?
Нет. Истаять.
Он растопит меня, как глыбу льда.
Пусть так.
Затем следует поцелуй.
Не такой как предыдущие, даже мельком.
Грубый, властный, повелевающий.
Чтобы наказать?
Но в чем виновата я?
В том, что нашла дом свой в бескрайней пустыне снега?
Или в том, что показала тебе, что сделал со мной твой дом?
Твои предки, Дарий.
Люди, такие же, как ты.
- Не молчи! Отвечай мне, Даэва! Что будет, если я поцелую тебя?! Ту тебя?!
Кусаю его за губу до крови.
Я тоже зла.
У меня нет ответов.
Как и у тебя.
- А ты проверь! Пойди и проверь! Потому что я не знаю! Может быть, я истаю у тебя в руках! А может быть ты сам превратишься в кадавра!
Он большой, больше меня, и я хочу давлеть над ним.
Казаться больше и выше, чтобы не чувствовать себя маленькой и слабой.
В споре залажу к нему на колени. Между нами всего лишь простыня и тонкие одежды.
Он горячий, теперь горячее меня.
Или это жар уходит?
- Даже сама к тебе выйду! Оставлю льды! Страшно? Страшно! Не может быть иначе!
Смотрю в глаза, задыхаясь.
Не пойдет.
Не сын дома Аэрас за Льдистой ведьмой.
Почему так болит там, где должно биться сердце?

Ну почему же сразу не верит.
В любом деле главное - правильная мотивация.