Карта ролевой игры "Забытый мир"

Лись, ты щас про Ирбса?) ну не настолько же он жистооок)))

оО... пропустил, Виноват. Есть совет. Спрячь кролика в декольте) там тигр точно кролика не найдет) А если его найдет Ирбс. То думаю, кролик его привлечет в последнюю очередь)

Какоой развратный тигр))

Пуш-ап. Краааасный. Крууужеевнооой?)))

...

Эпилог.
Пустыня. Стоянка дочерей Санвы. 

Пальцы свои перебирая, смотрю, не отрывая взгляда от входа в шатер. Сложно.
Сложно в руках себя держать, когда ноги тянут вперед за сердцем. Ох, нетерпелив ты, Адиль, и терпение с годами не прибавляется.
Смотрю на край шатра. Что поднимает чуть ветер, то ли помогая мне увидеть, что внутри его, то ли играется со мной, дразнит.
Нетерпение собирается в грудине. Выкрикнуть его хочется.
Именем ее.
Как приказ, выкрикнуть. Чтобы вышла, наконец, из шатра заклятого. Показала себя, бальзамом на душу мою больную разлилась.
Как мольбу, выкрикнуть. Ну приди же, хорошая. Приди... любимая.
А ветер жестокий все играет с углом ткани шатра. Подбрасывает его чуть вверх. Звуки изнутри посылая мне как издевку. То шорохами. То смехом – дразнится.
Ее смехом.

Выдыхаю с облегчением, когда выходит медленно, пальцами край полога поднимая.
Смотрит молча глазами своими темными, такие же темные сыну подарила... Дожидается, когда подойду. Когда голову склоню перед ней.
Склоняю. Как перед дочерью Санвы.
Да я бы подол платья твоего целовал. Ног бы касался ртом. ...Не захотела...
Скучала? А я скучал. Вслух не скажу. Ты по глазам моим прочитай.
–Амира Небт-хет Готова принять АмирШаха. – Говорит, склоняя голову в ответ.
– Я счастлив поздравить мудрейшую с прошедшими праздниками, – отвечаю.

Ведет вглубь шатра.
А я любуюсь волосами, что по плечам лежат.

Даст коснуться? Между пальцами пропустить. К губам прижать?

Приглашает на подушки подле стола. Рядом сидит старшая на стоянке Дочь Санвы. Волосы ее распущены, след недавнего праздника. Улыбка приветлива как к любому гостью, которых принимают дочери.
Руки старческие держат легкий веер, чуть себя обмахивает. Ни взглядом, ни жестом не показывая, как тяжело этой уже старой женщине держать себя. И не выдавать болезнь, что ее подкосила в последние года.
И я говорю с ней как принято. Что рад встречи. Что привез подарки для прекрасных воительниц в знак уважения к их матери. А сам то и дело возвращаю взгляд к ней.
Говоря мысленно обо всем, что накипело. О сыне, что принял во дворец сразу же, как отдала мне после года его жизни. Обвиняя, что не пошла тогда со мной, выбрала жизнь на стоянке, а не роль третьей жены АмирШаха.
Проклятая гордыня твоя.
Проклятая моя гордыня.
Почему не пошла за мной? Не любила?
Смотрю в глаза, когда протягивает мне чай в пиале. Пальцами касаясь ее. Вижу, как улыбается.
Улыбаюсь как дурак в ответ. Желая ее губы целовать. Опять будит во мне парня глупого – молодого, каким был при первой встрече нашей.

А беседа длится вечность. Вечность моего терпения рядом с ней. Не имея возможности обнять и к себе прижать. Перебирая все ,что скажу, когда останемся наедине.
И все те слова рассыпятся песком. Как только можно будет их сказать. Как только готова слушать, забываю все, что хотел произнести.
Протягиваю к ней руку, убирая выбившийся волосок за ухо.
– Скучала? – спрашиваю, наконец.
Ловит руку мою, прижимается щекой. И глаза медленно закрывает, соглашаясь.
А я не знаю, что сказать дальше.
Сам не понимая как, произношу.
– Мне предсказали, ты родишь мне дочь....

Абдуль...
Да ты не мандарин.
Ты ЖУК...
Увел спелые дыньки!

Вот жук он и есть самый настоящий жук!