Карта ролевой игры "В объятиях пламени"

Каррингтон уже жалел, что был груб с ней. Она так трогательно неумело ответила на его страсть. Но ответила же. Он не мог в этом ошибиться. Неужели то был первый ее поцелуй? Немыслимо. Общество столь жестоко обошлось с невинной девочкой, которую даже ни разу в жизни не целовали по-настоящему.

Он ей небезразличен. Гореть ему в аду при жизни, если это не так. Послав к чертям шевельнувшуюся совесть он поклялся самому себе, что это невинное дерзкое создание будет принадлежать ему по всем правилам. пусть даже не по собственной воле. Будь он трижды проклят, если позволит другому мужчине завладеть этим сокровищем.

Она забавно надула губки, поправила прическу и натянула тонкую перчатку на свои нежные пальчики, еще минуту назад неосознанно дарившие ему утонченно-грешную ласку. Она снова стала такой далекой. Полковник, вы осел!

Граф проследил за ее рукой, указывающей на палатку с пестрыми платками.
А потом склонился к ее лицу, нежно провел пальцем по горящей румянцем щеке, прикоснулся губами к прохладному лбу и прошептал:
- За тобой я пойду даже в ад.

- Моя судьба в моих руках, миледи. Я сам ее творю и в предсказаниях не нуждаюсь.
Затем граф галантно поклонился и предложил Александре опереться на свою руку.
- Пойдемте, леди Александра, выберем для вас самую красивую шаль и, может-быть я смогу вымолить у вас хотя бы один танец.

Она спрашивала, правда ли то , что он готов последовать за ней даже в ад? Да он и так уже в аду. Давным-давно. А сейчас его шаткое положение усугубилось до невозможного. Он разрывался между двумя равносильными желаниями: сделать ее своей или сбежать и забиться в самый дальний угол Вселенной. Что он мог предложить взамен того безграничного доверия и восхищения, сквозившего в ее чистом взгляде? Наивная идеалистка, она видела в нем доблестного воина, сильного и бесстрашного, чертового рыцаря на белом коне. Что принесет ей брак с ним? Кочевую жизнь с недочеловеком, чье тело и душу покрывали старые ноющие шрамы? Он до сих пор просыпался по ночам в холодном поту, раздираемый на части демонами прошлого. Он столько пережил на своем веку, что хватило бы на несколько жизней. Иногда казалось, его возраст можно было исчислять не годами, а столетиями. Ему доводилось совершать поступки, за которые его душа должна была корчиться в преисподней еще при жизни. И чем он заслужил такой подарок? Милую, нежную, воздушную мечту, достойную самого лучшего. Лучшего, а не обозленного отшельника, старше ее на целую вечность.
Плевать. Она исцелит его, спасет от одиночества, прогонит мрак из его растерзанной души. Или убьет своим отказом, когда узнает о его мрачных тайнах. Он сам определил свою судьбу.
Послав к дьяволу не вовремя проснувшуюся совесть, Каррингтон последовал за своей соблазнительницей вдоль палаток, изобилующих разнообразным товаром. Они остановились возле шатра с цветастыми платками и Александра принялась рассматривать шали.
Горластый торговец расхваливал свой товар на все лады.

- Он писал о страсти, моя леди, которой все подвластно, - ответил Граф, понизив голос до шепота.- Я...
- Миледи, посмотрите! Это настоящий китайский шелк. И совсем недорого. - перебил его неугомонный торговец, - Ткань такого качества за такую цену вы не найдете даже в Лондоне.
Каррингтон сжал в кулаке струящуюся ткань, подивился неестественному для натурального шелка блеску и усмехнулся:
- Милейший, здесь от натурального шелка одно лишь название. И не совестно вам обманывать леди?

Она обратила на него свой взгляд и он едва сдержался от еще одной непростительной глупости.

"Клянусь, миледи, скоро вы узнаете об этом, даже если это будет последним, что я сделаю в своей никчемной жизни" подумал Карринтон, но в слух произнес:
- Не здесь, миледи - сказал он, пытаясь оградить их от сплетен, краем глаза заметив, что мимо проплывают две достопочтенные матроны.
Чтобы хоть как-то отвлечься от созерцания ее волос цвета темного шоколада, уложенных в замысловатую прическу и подавить желание дотронуться до них, Каррингтон неожиданно для себя самого начал препираться с уличным торговцем по поводу качества китайского шелка. Он не узнавал себя.

Она задала вопрос. Что она сказала? Ах да...Отвечай же, дьявол тебя забери!
- Да, конечно.- ответ получился сухим и односложным. Валериан судорожно сглотнул и помрачнел. Уже сейчас, немногим более суток после знакомства, он едва ли может собрать мысли воедино. А что будет завтра? Александра беседовала с торговцем, а его снедала мучительная ревность. Он ревновал ко всему: к этим проклятым шалям, поглотившим ее внимание, к этому месту, к необходимости быть здесь из-за нелепых светских приличий, которым он никогда не придавал значения, к воздуху, которым она дышала... В то время как ему мучительно хотелось разделить это дыхание на двоих.


Он вздрогнул.
- Расстояния не важны миледи. Иногда, то что на самом деле важно для человека может быть таким близким, что протяни руку - коснешься, и одновременно таким далеким, что путь к нему покажется непреодолимым.
Она немного отвлеклась и Каррингтон, выбрав легкую газовую шаль цвета морской волну (под цвет ее глаз), кивнул торговцу и незаметно бросил ему несколько золотых. Спрятав сверток под камзол, он последовал за Александрой вдоль прилавков.


Он посмотрел на нее с такой нежностью. Александра восхищала его своей неуемной тягой к жизни и приключениям. Ее занимали и радовали даже такие мелочи.
- Если он вам нравится, я куплю его для вас, - безапеляционным тоном произнес Каррингтон и бросил монету лоточнику. Он не спросил разрешения, рискуя вызвать ее негодование. Он купил бы для нее пол Англии, положил бы к ее ногам весь мир. За один лишь взгляд. За одну улыбку. За обещание быть рядом.
- Уже темнеет, леди Дин. Если желаете, мы могли бы вернуться в замок.

Поздним вечером

Александра проигнорировала пожилых дам. Похоже, ей все-равно, что о ней думают в обществе. Пусть. Так даже лучше. Но он никогда не позволит, чтобы по его глупости или неостородности, грязные сплетни коснулись этой женщины.

- Не стоит благодарности.- ответил Валериан. Его горящий взгляд остановился на голубоватой жилке, бешено бьющейся у основания ключицы под кожей чуть тронутой легким загаром. Она удивительна. Уникальна. Не похожа ни на одну из этих холодных, бледных "настоящих леди". Такая смелая и ранимая. И так смотрит на него...

Каррингтон лишь галантно поклонился. Как же много желаний у него! Земных, Плотских. Греховных. Но он не стал говорить об этом. Не имел права.
- Вы же знаете, я живу лишь для того, чтобы исполнять ваши желания, миледи. Все до единого.

Ее руки крепко сжали деревянную фигурку и он заглянул ей в глаза, вложив в этот взгляд всю силу своих собственных желаний.

Когда они подошли к лошадям, Каррингтон привязал Луну к седлу Цезаря и бесцеремонно, в своей манере, усадил Александру на вороного. Через секунду он сел позади нее, прижал девушку одной рукой к своему торсу, как бы невзначай скользнув пальцами, затянутыми в перчатку по манящим формам, и тронул поводья.
- Не сочтите за оскорбление, леди. Сейчас слишком темно и в целях безопасности нам лучше ехать на одной лошади.
Даже через ворох одежд он чувствовал ее желанное тело и молился, чтобы его собственное не подвело в самый неподходящий момент.Парк Уиндлсхема - не лучшее место для обучения невинной леди всем тонкостям любовной науки.

- Что кажется тебе таким недосягаемым, милая. Скажи, не скрывай этого от меня.- его рука крепче сжала талию Александры, а непослушные губы шаловливо коснулись чувствительного местечка за ухом.

Карингтон смотрел на нее и отказывался верить. невероятно. Александра не просто предрасположена к нему, она...
Он чувствовал, как под ее вопрошающим взглядом, его обледенелое сердце превращается в живую сущность, способную испытывать нечто глубокое и трепетное.
Он так боялся... К черту сомнения, леди сказала свое веское слово и он сделает все, чтобы не разочаровать ее. Леди хочет узнать его тайны? Он предоставит ей такую возможность.
Валериан тихо рассмеялся. Господи, ему никогда не понять женщин. Он боялся напугать ее своей страстью, а вместо этого озадачил своей холодностью.
- Сейчас, миледи, я пребываю в пределах вашей досягаемости. Стоит лишь руку протянуть.Смелее, девочка моя, бери и владей, - поддразнил граф, касаясь губами ее восхитительно пахнущих волос. На что он расчитывал, произнося эти слова? Отбросит ли она все условности и сделает первый шаг? Или замкнется в себе и пошлет его куда подальше?


Он не ошибся в выборе женщины. Боже, сколько отваги в этой маленькой, благовоспитанной леди! Его откровенно соблазняли и Каррингтона это забавляло.

Он не мог отказать даме в маленькой услуге. Он преподаст ей первый урок прямо сейчас. Валериан бросил поводья, молча развернул Лекси лицом к себе и пристально посмотрел прямо в глаза. В свете луны они,блестели как в лихорадке. Его маленькая соблазнительница не знает , что творит. Ласкающим взглядом он исследовал каждую черточку прекрасного лица и остановился на чуть приоткрытых губах. Он прижал ее к себе еще сильнее (хотя, казалось бы, куда уж ближе), так, чтобы даже через одежду она могла почувствовать его возбуждение. Что это? Леди затаила дыхание? Он не мог позволить ей страдать. Если понадобиться, он будет дышать вместо нее. Не спеша, словно смакуя, Валериан коснулся уголка ее рта и провел губами вниз, касаясь маленького упрямого подбородка. Одна рука, все еще затянутая в грубую кожу перчатки, сжала округлую грудь через плотную ткань амазонки и он глухо застонал, наслаждаясь бешеным стуком ее сердца под своей рукой, считая удары и медленно погружаясь в омут самых развратных желаний. Граф приблизил свой рот к ее манящим губам и осторожно прикусил нижнюю губу, провел по ней языком, увлажняя нежную плоть и когда из ее уст слетел чуть слышный стон, завладел ее губами в долгом поцелуе. Какой изысканной пыткой было терзать ее сладкий рот,исследуя и наслаждаясь. Долго и неспешно. Будто у них для этого была целая вечность. Он немного отстранился и прошептал ей в губы "Дыши..."
А через мгновенье услышал:
Его ненасытная крошка. Только его. Следующий поцелуй не был нежным. В него Каррингтон вложил всю силу желания, снедавшего его изнутри. Закончив целовать Александру, Валериан чуть отстранился и самодовольно посмотрел на ее припухшие и покрасневшие губы.
- Урок окончен, моя леди. Едемте. Вам нужно как следует отдохнуть перед завтрашним торжеством, - почти бесстрастно сказал он, а потом заговорщически усмехнулся и добавил:- Я умираю от желания украсть тебя и увезти на край света. Подумай над моими словами.
Каррингтон чмокнул Александру в макушку и пришпорил Цезаря.

По возвращении в Уиндлсхем, уже на пороге дома , когда они прощались, граф проводил ее бесконечно долгим взглядом и пожелал спокойной ночи. Он смотрел вслед своей мечте и ощутил новый прилив безумного желания. Догнал , рывком развернул лицом к себе, прижал к груди, как самую большую ценность. Запустил пальцы в волосы, наслаждаясь тем, как они медленно освобождаются из плена многочисленных шпилек, градом падающих наземь. Зарылся в них лицом и прошептал:"Миледи, сдержите, мой безумный порыв, или я за себя не ручаюсь". А потом поцеловал, так, словно желал поставить на ней свое клеймо. И лишь когда понял, что рискует отбросить всяческий стыд и овладеть ею прямо здесь, отпустил, круто развернулся и чуть ли не бегом ушел прочь.

Он долго бродил по берегу озера, стараясь хоть немного прийти в себя. Груз неудовлетворенного желания не давал ему покоя. Внутри ядовитой змеей притаились сомнения.
Она доверилась ему. Открыла свое сердце и, если бы он настоял, отдала бы ему свои тело и душу.
Каррингтон прикрыл глаза рукой и сжал челюсти так, что скрипнули зубы.
Да , он был недостоин ее. Не подходил во всех смыслах.Но он знал также и то, что впервые в жизни полюбил и уже не мог отпустить ту, которую отныне считал частью себя.
Эти несколько жадных, торопливых поцелуев, которыми он еще больше разжег свой голод, вознесли его на небеса и приблизили к вратам рая. А внутренние демоны тянули назад, не подпуская к святыне, услужливо напоминая, что он - лишь бездушная, мертвая оболочка, не достойная ни любви, ни сострадания.

У самой кромки воды Граф споткнулся о небольшую ветку. Поднял ее и со злостью швырнул в темноту.
- Полегче, милейший. так и убить недолго, - из-за небольшого куста, нетвердо ступая, вышел виконт Карстерс.
- Каррингтон, дружище, чего вы так бушуете. Что-ниббудь стряслось? - видимо давнишний приятель решил не посещать деревенскую ярмарку и предался более приятным для себя занятиям. Не дождавшись ответа, он продолжил, - А вот у меня, стряслось. Я проигрался. В прах . Эти сукины дети обобрали меня до нитки. Скажи, и какого лешего я не остался со всеми, а отправился в ту чудную таверну?

Карстерз пошатнулся и Валериан похватил его, не позволив упасть. Виконт похлопал полковника по плечу и предложил:
- Друг мой, а давай немножечко выпьем. У маркиза чудные запасы.
Каррингтон кивнул и потащил бедолагу в дом.

Часа через два, оба дошли до нужной кондиции, сидя друг напротив друга в небольшом кабинете.
- Карс-терз! Карст-ерз, ты меня слышиш?!
Виконт очнулся и , посмотрев на графа красными посоловевшими глазами, кивнул.

- Можешь меня поздравить, я жженюсь... - слова ушли в пустоту, так как виконт уже мирно похрапывал, опершись на согнутую в локте руку.
Каррингтон отсалютовал своему отражению в зеркале и залпом выпил содержимое стакана.

Он очнулся в отведенных ему покоях, не помня как туда добрался. Уже рассвело. Превозмогая свирепую головную боль, Валериан поднял голову с подушки и осмотрелся. Рядом возник Стэнтон и бодрым голосом затараторил:
- Милорд, ваша ванна готова. какие еще будут распоряжения?
- Иди к дьяволу, - огрызнулся полковник, и проклиная себя за тупость, вновь уткнулся в подушку.

Только через час граф соизволил встать с кровати злой и страдающий жутким похмельем(холостяцкий вечер удался), и отправился приводить себя в порядок.
Его сосед по комнате уже ушел, чему Каррингтон был несказанно рад.
От завтрака он отказался. Вместо чашки крепкого чая, Стэнтон заставил его выпить странного вида дрянь, но (о чудо!) через пол-часа ему действительно стало значительно лучше.

Граф пребывал в отвратительном настроении и Стэнтон решил приободрить его свежими новостями:
- Вчера вечером, когда вы были на ярмарке, Князя Немета застали на горячем в покоях леди Вентворт. Присутствовали его сестра, маркиз и вдова. Похоже, с холостяцкой жизнью ему придется распрощаться.
- Второй... - задумчиво произнес Каррингтон.
- Просте, милорд? - спросил Уильям.
- Если это все, подготовь мою одежду, отправь письмо тетушке и можешь отдыхать.

Каррингтон терпеть не мог шумные сборища. В церкви было настоящее столпотворение. Пользуясь преимуществом в росте, граф скользнул взглядом поверх голов находившихся впереди него гостей, но интересовавшую его особу отыскать так и не смог.
Жених заметно волновался , ожидая невесту у алтаря.
Полковник, неужели и вам придется пройти через подобное?!

Каррингтон стойко выдержал венчальную церемонию. Он внимательно смотрел на молодоженов и понимал, что Уиндлсхем не ошибся в выборе своей половинки. Кто знает, как бы сложились их отношения с опальной невестой?
Как только клятвы были произнесены, он вышел на улицу.
Дождавшись, пока новобрачные и гости выйдут из церкви, он подошел к счастливой паре и сердечно поздравил их.

Оглядевшись и не заметив среди гостей ту, ради которой решился сюда придти, он решил на некоторое время покинуть общество.
Из толпы вынырнул Карстерз и посетовал на плохое самочувствие. Признаться, граф искренне удивился тому, что виконт вообще смог так рано подняться на ноги да еще присутствовать на венчании. Не прекращая жаловаться на злодейку-судьбу , Карсттерс буквально потащил его к месту, где для гостей накрыли праздничный завтрак.

Поприветствовав проходящего мимо Карлайла, который сопровождал очаровательную спутницу, он обернулся и увидел ее.

Она была так прекрасна в своем нарядном платье. Его мечта. На мгновение Валериан потерял дар речи. Ее голос прозвучал сладчайшей музыкой. Для него было неважно, что именно девушка сейчас говорила. Было важно то, как она смотрела него, как сообщила о своем особом расположении одним казалось-бы случайным жестом.
Задержав на мгновение взгляд на линии корсажа над которой вздымалась совершенной формы грудь, Каррингтон поклонился и ответил внезапно севшим голосом:
- Доброе утро, миледи! Венчание было...трогательным. Надеюсь, вы не будете против моей компании и позволите сопроводить вас к столу.

Этот голос сводил его с ума. Как же ему хотелось выкрасть свою мечту из толпы и остаться с ней наедине. Проклятые правила.

Она дотронулась к нему лишь на мгновенье, мимоходом, но это прикосновение прожигало сквозь одежду не хуже раскаленного металла.

- Я редко бываю на свадьбах. Если честно, то стараюсь улизнуть сразу же после венчания.- произнес граф тоном заговорщика. - И не потому, что чужая свадьба напоминает мне о предстоящей женитьбе, а скорее потому, что до сегодняшнего дня у меня никогда не было веской причины остаться.
Он одарил Александру долгим красноречивым взглядом и подвел к группке гостей, еще не успевших расположиться за столом.
То, что их посадили рядом, показалось Каррингтону благословением небес. Теперь он сможет исподтишка прикасаться к ее руке, наблюдать за ней, вдыхать ее пьянящий аромат и погибать от нужды сдерживать свои безумные порывы.

- Однажды мне пришлось присутствовать на свадьбе индийского махараджи. Это воистину великолепное, красочное зрелище. Но больше всего поражает наряд невесты. Он шикарен. Обычно свадебное сари изготовлено из шифона, парчи или шелка красного цвета. На невесту надевают большое количество украшений - золотых нитей, бисера, страз, подвесок. Правда наряд невесты очень тяжелый. - граф сделал небольшую паузу и пристально посмотрел на Александру, представляя ее в свадебном наряде из красного шифона, - А, после свадьбы невеста становится собственностью мужа и, в случае его смерти, ей надлежит следовать в за своим супругом. Воистину дикий обычай. Английской девушке такое вряд ли пришлось бы по нраву.

- Вы правы, моя леди. - Каррингтон залюбовался ее четким профилем и добавил, - Скажите, а если бы , будь вы замужем, ваш супруг предложил вам длительное путешествие, вы бы не отказались?

- Я искренне рад за Уиндлсхема. Похоже, они действительно любят друг друга. Говорят, такие браки благословлены на небесах, - он смотрел, как Александра подносит ко рту канапэ, как откусывает маленький кусочек и медленно пережевывает. Господи, ему доставляло дикое удовольствие познавать ее даже в таких мелочах.Он чувствовал себя извращенцем , подсматривая за ней, но ничего не мог с этим поделать. Потом его взгляд скользнул ниже и остановился на соблазнительной ложбинке между грудей. Мучительное давление в паху тут же дало о себе знать. Он возблагодарил Бога за то, что сидит за столом.
Ее слова перебили греховный ход мыслей и Валериан вынужден был продолжить ни к чему не обязывающую светскую беседу.

- Махараджа в Индии - верховный правитель, вроде князя или герцога. А сари - просто длинный кусок легкой ткани, в который индийские женщины заворачиваются особым образом. Вам бы очень пошла индийская традиционная одежда. Она куда практичней нынешней европейской моды.

- Все зависит от мужа, миледи. Если мне посчастливится женится на любимой женщине, я дам ей такую свободу, о которой она и не мечтала, - с горячностью произнес Каррингтон, - Но, вместе с тем мы будем всецело принадлежать друг другу, как два равных перед Богом существа.
Валериану посчастливилось поймать руку Александры под прикрытием скатерти и на несколько мучительно- долгих секунд удержать ее в своей ладони, погладив пальцем тонкие линии на внутренней стороне.

Граф тихо рассмеялся:
- Миледи, помилуйте, я столько не проживу. Я могу подождать с ответом ну максимум до завтрашнего дня.

А он и не позволит. Он не расстанется со своей мечтой, своей надеждой на спасение никогда. Он не собирался произносить этих слов здесь, но не смог сдержаться и прошептал:
- И я не смогу впредь жить вдали от вас, моя леди.

Господи, кажется его поймали с поличным. Александра перехватила его пристальный взгляд и ее соблазнительная грудь стала подниматься в такт учащенному дыханию. Каррингтон нехотя отвел глаза, чтобы не привлекать внимания.
- Леди Дин, любовь правит миром. Из-за нее разгораются войны, рушатся империи, в ее честь воздвигают архитектурные комплексы, слагают поэмы и пишут музыку. Это вполне закономерно.


- Теперь я знаю ее в лицо,- грустно произнес граф ,мысленно добавив " У нее ваше лицо, миледи". Верил ли он в любовь? Он никогда не знал этого чувства. Юношеская влюбленность, над которой посмеялись самые близкие люди - не в счет. Но как назвать то чувство, что всецело завладело им в этот самый момент, заслоняя прошлое и впуская свет в самые темные уголки его души.

- Вы правда так думаете ,миледи? Польщен. - Каррингтон тайком взглянул на нее и самодовольно улыбнулся. Маленькая кокетка казалась взбешенной. Да она ревнует! Ревнует к мифической невесте, не подозревая, что он имел в виду именно ее. Ведь она его невеста. Его страсть. Его душа. Она вошла в его кровь подобно живому пламени и вернула к жизни.
Он успокаивающе ласкал ее ладошку и вдруг она сжала его палец, забрав в свой нежный плен. Валериана точно молнией пронзило. Точно во сне он представил, как разоблачает свою мечту от ненавистных оков одежды. Шаг за шагом.Изучает линии ее восхитительного тела. Пробует ее на вкус. Везде. А потом нежно, мучительно медленно и нежно входит в ее трепетное тело, разгоряченное его неторопливыми ласками. И она жадно обхватывает его, берет в свой плен, чтобы не отпустить больше никогда, выпить его страсть по капле... Каррингтон чуть не умер прямо за столом в обществе высоких гостей, настолько живой и реальной была его грешная фантазия. Маленькая кокетка доконает его и он так и не дождется момента, когда поведет ее к алтарю.
Она убрала руку и Каррингтон сделал несколько глубоких вдохов, чтобы хоть как-то успокоится.
Неосознанно соблазнительным движением она облизала губы и граф прикрыл глаза, отгоняя непрошеные мысли.

Что ее так смутило?
- Этого вполне достаточно, миледи.- спокойно ответил он , ожидая ее реакции.

- С вами все в порядке, леди Александра? - Господи, она побледнела. Каррингтон не на шутку испугался.- Даже если это не совсем удобно, я не отпущу вас одну.
Давайте прогуляемся немного. Может посчастливится незаметно сбежать и найти тихое место. У меня самого голова кругом от этого столпотворения.
Валериан помог девушке подняться и вопросительно посмотрел на нее.

Валериан кивнул в знак согласия и отпустил ее, проводив долгим взглядом, исполненным беспокойства и чего-то еще, неуловимого, непостижимого, поразительно похожего на ту самую "вечную любовь".
Остаток праздничного завтрака Каррингтон провел углубившись в собственные мысли, время от времени односложно отвечая на вопросы соседствовавшей с ним пожилой леди и по инерции выговаривая ничего не значащие стандартные фразы, дабы не казаться невежливым.
Последние полчаса стали для него вечностью. Как она? Что с ней? Может ее обидела его несдержанность?

Он найдет ее и объяснится. Сейчас или никогда. Он в ней нуждается, а она нуждается в нем, даже если не до конца это поняла.
Упустить свою мечту сейчас было бы величайшей глупостью. Он женится на ней и сделает это безотлагательно. А если невеста заупрямится, он найдет железные аргументы. И гори оно все синим пламенем. Он заболел ею и сходить с ума в одиночку не собирался.
Он добьется специального разрешения у епископа К. Ему не откажут в такой малости.Не после того , как граф пожертвовал на святую обитель сумму, за которую свободно мог купить индульгенцию на пять реинкарнаций вперед.
Извинившись перед присутствующими, граф отправился на поиски Стэнтона. Каррингтон немало удивился , когда секретарь бегом бросился выполнять его распоряжение без единого лишнего вопроса.


Каррингтон мысленно повторял эти слова как мантру, пока наконец не обнаружил Александру сидящей в увитой плющом уединенной беседке в глубине сада.
Красивая и грустная. У графа упало сердце. Ей нездоровится или...
И тут он заметил, что любимая женщина сжимает в руках деревянную фигурку, купленную им на ярмарке. Сущий пустяк, ничего не стоящий. А она гладила его рукой, как великую ценность. Валериана затопила волна нежности и он наконец решился подойти. Опустившись на колени перед ней , он накрыл ее маленькие прохладные ладони своими, и несильно сжал, стараясь согреть.
- Все хорошо, мой ангел? Я чуть с ума не сошел, когда вы ушли, - он наклонил голову и легко прикоснулся губами к тонкому запястью.

Время остановилось. Его мечта больше не была чем-то эфемерным и далеким. Она была здесь, рядом. Он вдыхал ее запах, чувствовал биение ее сердца, слышал ее дыхание, касался ее… Он был властелином мира, поклоняющимся своему божеству, его живому воплощению, благосклонно сошедшему на грешную землю в образе прекрасной женщины, чтобы облагодетельствовать своего покорного раба.
Ее ладони коснулись его лица, он заглянул в ее ясные очи и почувствовал, как далекие небеса, некогда отказавшие в милости, щедро раскрывают перед ним врата рая.
А потом он почувствовал прикосновение ее губ…

И ангел опустился на колени перед демоном.
Ангел улыбнулся и промолвил:
И демон отрекся от своей сути. Отныне он был просто человеком, способным чувствовать, сострадать, любить...

Валериан не мог в это поверить. Они стояли на коленях друг напротив друга, и Александра улыбалась ему чистой, светлой улыбкой. Луч солнца, разогнавший вечный мрак.
Он не смог сдержать радости и обнял ее. Прижал к груди и удерживал в кольце своих рук несколько бесконечных секунд. А потом поднялся и рывком поднял ее, удерживая за плечи на некотором расстоянии.
- Ты хоть понимаешь, что сейчас сделала?- почти прорычал он и слегка тряхнул, - Ты отдаешь себе в этом отчет?
Он испытующе посмотрел ей в глаза, ожидая реакции, а потом уже нежно привлек к себе и провел рукой вдоль линии спины от талии до шеи. Зарылся пальцами в шелк волос, слегка помассировал кожу и прошептал в губы : «Прости. Я больше не могу без тебя».
Дальше все происходило, как во сне. Он накрыл ее губы своими, целуя так , как прежде никогда себе не позволял, закрепляя свое право на обладания ее телом… и душой. Бесстыдный язык исследовал ее рот, а ищущие руки благоговейно гладили стройный стан сквозь одежду. Проклятые тряпки! Проклятая беседка. Он не мог раздеть ее здесь и поклоняться ее совершенному телу. Он сел на скамейку и потянул ее за собой, удобно устраивая на коленях. Сорвал с руки перчатку и легонько провел по соблазнительным полушариям груди, вздымавшейся в вырезе корсажа. С каким удовольствием он сорвал бы с нее это модное платье, воздавая должное великолепию, скрытому под ним. Он наклонился и повторил губами путь только что пройденный его пальцами. Поднялся немного вверх, касаясь языком ключицы, оставил влажную дорожку и подул на нее, наслаждаясь тем, как Александра вздрогнула в ответ на ласку. Погладил стройную шею и, слегка прикусив мочку уха, прошептал, обдавая щеку жарким дыханием :
- Ты моя. Ты знаешь это? Ты мой приют. Смысл моей жизни. Моя душа. Ты - часть меня. Моя светлая половина.
Провел пальцем по щеке, снимая одинокую слезинку, и поцеловал в висок. Коснулся локона, выбившегося из высокой прически его стараниями, и вновь обрушился на ее приоткрытые губы, гонимый новой волной страсти.
А потом снял с мизинца фамильный перстень с желтым бриллиантом и одел на тонкий пальчик своей богини. Он уловил движение у входа в беседку. Напротив них, прикрывая рот рукой, стояла горничная Александры. Проигнорировав девушку граф сказал:
- Этим перстнем, миледи, я обручаю нас. Вы вольны лишь в выборе места и времени венчания. Жду вашего решения.
Каррингтон плотнее запахнул накидку на груди Александры и пересадив со своих колен на скамейку. – Я предпочитаю решить все как можно быстрее. Специальное разрешение будет у меня на руках уже утром. Однако, выбор за вами.
Как ни в чем не бывало, граф галантно улыбнулся, поцеловал руку леди и добавил:
- Надеюсь увидеть вас на балу. Вы ведь не откажете мне в танце?
Поклонившись, Каррингтон покинул беседку и направился в сторону дома.

Обеденное время
Прежде, чем вернуться в дом, Каррингтон решил немного прогуляться. Он был слишком возбужден и взволнован, чтобы попасться на глаза кому-нибудь из гостей, или хозяев.
Итак, он сделал это. Определил свою дальнейшую судьбу, а за одно, и судьбу Александры. Вот так, одним жестом, одной фразой, произнесенной безапеляционным тоном. Леди не возражала против его своеволия, его мужской силы и власти. Пока не возражала. Карригтон понимал, что эта ее покорность - лишь результат замешательства. Сегодня эффект неожиданности сработал в его пользу. Его земной ангел вовсе не был послушным и безропотным. Чего только стоила ее тяга к приключениям. Предстоящая семейная жизнь обещала быть нескучной.

Валериан улыбнулся, от мысли, что сегодня судьба пошутила в несвойственной ей манере и явила свету шальную парочку авантюристов. Он обязательно покажет своей будущей супруге обширные владения, разбросанные чуть ли не по всему миру: поместье покойной матушки в Испании, земли в Шотландии, плантации в Луизиане, полученные в наследство от покойного дядюшки Хоакина, старинный замок в Карпатах, купленный им развлечения ради, и небольшой остров на Карибах. Он покажет ей Египет и Индию. Он положит к ее ногам весь мир. Будет боготворить и баловать. Будет любить свою желанную соблазнительницу, сбившую его с толку свое неподражаемой дерзостью и перевернувшую его мир с ног на голову. Будет посвящать ее в тайны отношений между мужчиной и женщиной. Научит получать греховное удовольствие в его постели, проведет лабиринтами страсти к вершинам блаженства. Позволит ей то, чего не позволял никому – впустит ее в свою душу и поведает свои сокровенные тайны и надежды. Она будет такой же свободной в своих порывах и желаниях, как и он сам. Они будут единым дыханием, единым телом и разумом и никто и никогда не сможет порушить союза, благословленного небесами.

Бальная зала
Явившись на бал в превосходном расположении духа, Каррингтон позволил себе потанцевать с несколькими дамами, ради соблюдения приличий. Александры пока нигде не было видно, поэтому граф остановился у дверей на балкон, откуда превосходно обозревалась большая часть бальной залы, и завязал ни к чему не обязывающую беседу с почтенным лордом Броуди о возможной борьбе за независимость Британских колоний в Северной Америке.

Он сразу заметил входящую в зал Александру, но решил пока не тревожить, давая время свыкнутся с мыслью, что теперь она принадлежит только ему. Его сбывшаяся мечта была восхитительна. Чудесное платье выгодно подчеркивало все достоинства стройной фигурки и оттеняло кожу изумительного оттенка, такую сладкую на вкус, как ему до сих пор помнилось. Легкий румянец играл на ее щеках, и Валериану было лестно осознавать, что именно он был тому причиной.
Его женщина. Его богиня. Его добровольная пленница. Пока смерть не разъединит их…

Александра мило болтала с Княжной и леди Честер, а он любовался ею и не мог поверить своему счастью.
Полковник, вы блаженный , а блаженных Бог любит.

Зазвучали первые аккорды вальса, и Каррингтон направился к своей леди. Он никому не позволит вальсировать с ней. Никому не разрешит касаться ее столь интимно.
Он подошел к Александре вплотную, любезно поприветствовал ее собеседниц, пригласил на танец и, не дожидаясь ответа, увлек в круг танцующих.

Она совершенна, божественна во всем. Эти плавные движения, легкий наклон головы, сияющая улыбка – все в ней завораживало. Он позволил себе недопустимое и сжал ее талию чуть сильнее дозволенного и был вознагражден томным вздохом. Он не мог больше ждать. Он так ее желал . Так мечтал о ней.
Каррингтон обратил внимание, что Александра не сняла его кольцо, а искусно подвязала к запястью. Это значило, что она, наплевав на условности, признала их нестандартную помолвку, приняла его любовь и его самого всецело и безоговорочно.

Музыка внезапно закончилась, и Каррингтон вынужден был отпустить ее. Это ненадолго, убеждал он себя. Она не откажет. Не устоит перед соблазном. Она такая же сумасшедшая, как и ты. В последнем пожатии рук, в ладонь возлюбленной из его пальцев перекочевал сложенный вчетверо небольшой листок бумаги, в котором он с надеждой писал: «Через полчаса я жду вас в библиотеке». Приняв привычное холодное выражение лица, граф сопроводил леди к ее недавним собеседницам, сдержанно откланялся и вышел из зала.