Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

Коттеджный поселок "Большие Помидорчики"

5.00 Не спится. Пожевала печенку, почитала книгу. Нарисовала брежневские брови сестре подводкой. Заглянула в спальню родителей, в целях просвещения моего невинного ума. Не просветилась. Мать спала обняв подушку. Папа храпел как три паровоза у нее под ухом. И как только мама спит под такой аккомпанемент? Пригляделась – поняла. Беруши – спасут семейное счастье.
6.00 Не спиться. Надо бы чем-то заняться. Потыкала телик. Получила подушкой от Фимы. Нет, ну я виновата, что не спиться? Пришлось смотреть телик без звука. Увидела рекламу Коттеджного поселка "Большие Помидорчики". В чем прикол не поняла, но сразу решила, хочу отдохнуть. Надоел город по горло.
7.00 Наконец, удалось поднять Фиму. Полчаса уговаривала поехать загород. Чем только не приманивала и свежим воздухом и помидорами до отвала. Не соглашалась, бурчала и подпинывала меня за то, что разбудила. Сумела уговорить ее темой, что деревенские парни такие здоровенные! Не успела закончить предложение, она уже стояла одетая умытая, и губы накрасила маминой помадой. Пришлось ее остановить и сказать, что родителей надо еще уговорить. Кто нас несовершеннолетних туда одних то пустит.
7.30 Подняли маму. В прямом смысле подняли и унесли, пока она спала. Влили кофе и только после этого она открыла глаза. В два голоса расписывали красоты загорода. Кажется, мама нас не понимала. Хорошо Фима сообразила. Объяснила мамке, что за городом презервативов нет. А это значит, мама таки получит еще и сына. Все же Фимка вся в маму. Не прошло и получаса. Мамка вовсю будила отца.
8.00- 11. 00 Собрались быстро. Так быстро как могли. Учитывая, что все уже одетые умытые были.
12.00 СВОБОДААААААААААА! – с таким криком вырвались с Фимкой из машины.
12.30 А фик нам! Заселили с родителями. Вот вам и свобода. Вот вам и деревенские парни и пьянка всю ночь.
13.00 Долго горевали. Заели горе папиной порцией.
14.00 Видя наши кислые мины, мама решила нас научить солить помидоры. Пошли к хозяевам покупать помидоры. Заодно нам всучили шпинат, сельдерей, огурцы, и прочую зелень. Смотря на все это, мама сказала: Я это солить не умею. Куда денем? Предложила сделать маски. Огурцы полезно!
16.00 У Фимы началась аллергия на шпинат. Кто ж знал то?! Пошли с ней в медпункт. Где ей дали таблетку и оставили отлежаться. Я попросилась посидеть с ней.
16.00-18.00 В отсутствие медперсонала выпили с сестрой весь медицинский спирт. Вернувшаяся фельдшер удивилась такой реакции на антигистаминные.
18.00 Кое-как добрались до столовой. Что-то ела. Не помню.
19.00 отрубило. Надеюсь, хоть на своей кроватке. Если да, то какая-то зараза пинает мне бок! Вытолкнула заразу на пол!

Рорик задание выполнено. уж как вышло. но зато правдиво.



Софи я, вообще, очень внимательна к тому что и как говорят))) и запоминаю)))) Так что задание дано полностью с подачи самого Сина.

Квартира - Клуб - Квартира

Where there is desire
There is gonna be a flame
Where there is a flame
Someone's bound to get burned
But just because it burns
Doesn't mean you're gonna die (с)


Попытки сделать хоть что-нибудь нормально, перевести в русло нейтрального, раз за разом проваливаются. Из-за него. Он категорически отказывается поддержать разговор. Из-за меня. Не могу быть спокойной в его присутствии. Когда его взгляд скользит по мне. Я его чувствую, чувствую любое изменение направления его взгляда, по странному наитию. Чувствую кожей, нутром чувствую. Где и куда направлены его глаза. Это невыносимо. Знать и не показывать вида, что знаешь. Ни нервным жестом, ни растерянным взглядом. Думала, тяжелее, чем сейчас, не будет. Но все катилось в тартарары. Он мастерски, почти не дотрагиваясь, снимал с меня маску спокойствия. Собирать мысли в порядок становилось все сложнее. Когда он так рядом, что чувствую его тепло. Когда намеренно скользит вдоль моего тела за стаканом. Непроизвольно хотелось выгнуться вперед, увеличивая расстояние между нами. Но нет… нельзя показывать, что задевают его якобы случайные прикосновения. Что этого хочется до воя, до зубного скрежета. Застываю. Боясь выдать себя. Замираю, обращаясь в одни ощущения. Прикрыв глаза, всего лишь чувствовать его. Пока он не видит этого. Отмереть – простое действие, которое забирает кучу загубленных нервных клеток, почти убивает. А он спокоен. Словно его это вовсе не задевает. Только этот странный мне непонятный взгляд. Взять стакан, выпить залпом. Не чувствую вкуса, но виски вливается внутрь обжигающим пожаром. Хоть на мгновение отвлекая от его присутствия. Давая возможность собраться. Снова натянуть маску. Суметь найти силы хоть что-то сказать. Не тянуть это давящую на нервы тишину.

– Ты хотел поговорить, не так ли? Начинай. Тебе есть что сказать? – И голос почти не дрожит. И почти не важно, что он ответит. Не важно. Пытаюсь в это верить. Лишь бы не гнетущая тишина.
– Я передумал. Я больше не настроен разговаривать.
И он снова не желает поддержать то, что я с таким трудом создаю… – спокойствие. Он не желает этого. Словно специально выводит нас обоих с итак неисправной колеи, пуская под откос. Как всегда предпочитает отмолчаться. А ведь было бы проще, поговори мы в нужное для этого время. Теперь же и время не то, и смысла нет. Только пытаться выполоть сад, давно заросший сорняками.

– Как всегда, – почти не задевает. Почти… и плевать. На него плевать! Сосредотачиваю внимание на простых и понятных вещах. Взять нож. Это очень просто. И не стоит никто у меня за спиной, совсем нет. Начать резать овощи. Помидоры... перец… И не заглядывает он через плечо. Нет, это просто кажется. Методично водить ножом по поверхности разделочной доски, разрезая овощи. И совсем не чувствовать его жар за спиной. Нет всего этого, и не будет. Есть только я, нож и овощи. Остальное – лишь игра воображения. Верю в это. Пока рука, которой не должно быть, не выхватывает кусок перца. Пока я не слышу, как разжевывают этот кусок у самого уха. Б****! Макс! Ненавижу! С трудом сдерживаю желание повернуться и накричать. Дышать. Успокаивая себя. Дышать, давая себе возможность оформить более-менее связную речь.
– Ты напугал меня. Я никогда не видела тебя таким. И ты… сделал мне больно. Я думала, что знаю тебя, но теперь не уверена ни в чем. – Довольная собой, что смогла. Я хозяйка своим чувствам, а не они мне. Брала силы в собственной злости. Смогла взглянуть в его глаза. – Если бы я не остановила тебя, как далеко бы ты зашел? Что бы ты позволил себе?
– Я? А как насчет тебя, дорогая? Почему речь только обо мне? Ты ведь знаешь, о чем я сейчас говорю, не правда ли? Мы оба знаем. Что бы ты сделала, если бы это продлилось чуть дольше?

Попал. В самое уязвимое место. Прав. И это злило больше всего. То, что он прав. В каждом слове прав. Но хрен я в этом признаюсь. Никогда. Не было этого. И все! Никто он, и мне плевать на него.
– Если ты думаешь… если ты вообще допускаешь, что меня волнуют твои прикосновения, то ты заблуждаешься. Меня давно уже не задевает ничего из того, что ты делаешь или можешь сделать. Не надо думать, что весь мир вращается вокруг тебя. Ты уже успел навоображать себе невесть что, не так ли? – Отворачиваюсь и продолжаю резать салат. В уме твердя себе: Я тут одна, и нет никого. И вообще, кто такой Макс? Не знаю я такого.

Это подобно какой-то странной игре в поддавки. Я пытаюсь усмирить тот вулкан, что назревает меж нами. А он словно специально поддувает. Боже, понимает ли он, чем это чревато? Что сопротивляться почти нет возможности. Я слышу, как он дышит тяжело, глубоко у меня за спиной. Почти чувствую его сердцебиение. Это сбивает с толку. Сводит с ума и злит собственное бессилие противиться ему. А он все ближе. И уже некуда сбежать. Окутал, закрыл, завел в капкан. Повернуться и посмотреть бы. Но плохая идея. Очень плохая.

– Макс, я ведь с ножом. – Осторожно, почти не дыша.
– В самом деле? Продолжай. Я ведь тебя не волную, верно? – Где-то глубоко внутри клокочет, пытаясь вырваться гнев, а на поверхности лишь слышу тихий голос и чувствую дыхание, обдающее кожу. Подобно ласке, дотрагивающееся до каждого оголенного нерва. Задевая. Чувствую, как по жилам эта почти ласка бежит вниз по спине, как доходит до каждой клеточки. И не замечать это почти невозможно. Не думать нереально. Только его голос в ушах, только его дыхание на моей коже. Но я пытаюсь. Продолжаю резать салат. Ведь это меня не задевает? Я готовлю, напряженная, словно струна, ожидая чего-то. Но абсолютно не готовая к тому, что происходит на самом деле.

Громыхнувший табурет режет слух, который вслушивается и привык к тихому едва заметному дыханию Макса. Дергается рука, едва не порезав палец. На мгновение останавливаюсь, чтобы успокоиться, но он не дает. Твою мать! Что он творит?! Верить, что это лишь игра воображения, уже не получается, когда ты стоишь вплотную спиной к возбужденному мужчине, когда он не дает спустить ногу вниз, удерживая тебя раскрытой… для него.
Пытаюсь воспротивиться, но как это плохо получается. В ушах слышишь бит собственного сердца, отмеряющего последние секунды перед падением. Жарко. Чувственно. Мягкий толчок сзади, и последние остатки разума разлетаются, утонув в ощущениях. Находясь между молотом и наковальней, рассыпаюсь на отдельные запечатленные моменты. Судорожный вздох, почувствовав его возбужденный член, упирающийся в мой копчик через слои одежды. Почти всхлип от прикосновения ручки ящика между бедер. И протестующий вопль в голове: Не так! Но уже не важно. Только сжимаю край стола свободной рукой. Закусываю губу, чтобы не застонать в голос. С каждым толчком, с каждым его приближением вплотную, с каждым прикосновением ручки хочу больше. Хочу другого. Его хочу. Здесь, сейчас. И ноги с трудом держат. Все, что могу, уронить голову на его плечо и утонуть в собственных ощущениях, вздрагивая на каждом качке, плавясь, подавляя мольбу, чтобы заменил эту твердую ручку собой. Когда это случилось, и вместо холодной ручки в меня уперлась его горячая ладонь, прожигая до самого нутра, на выдохе почти произнести со стоном:
– Маакс.

В спальне звенит телефон, разрушая всю иллюзию в один короткий миг. И он останавливается. Распахиваю глаза, еще не понимая, что происходит. Все еще во власти возбуждения, которое не желает отпускать. Тело со звериным рыком требует продолжения. А этого продолжения нет и не будет. В этот момент я его ненавидела больше, чем когда-либо. Ненавидела за то, что он сделал и что не довел до конца, мучает меня, доказывая, что я все еще не могу ему противиться.
– Макс? – Сжимая кулаки от ярости и неудовлетворенности. Не давая воли второму. – Отпусти меня.
Медлит. Стискиваю зубы и почти шиплю:
– Отпусти.
Долгие бесконечные секунды, прежде чем он отошел, сдерживаю себя. Все еще не до конца понимая: Какого черта? Какого черта он сейчас творил? Какого черта я это позволила?!
Пытаюсь узнать ответы в нем. Но тщетно. Все тот же странный пронизывающий взгляд вкупе с чем? С желанием? С издевкой?
Телефон продолжает разрываться. И я убегаю туда. Подальше от него. Пока не убила тем самым ножом, или пока не схватилась за рубашку, прижимая к себе.

Автоматически слушаю голос Элочки в трубке, разумом и телом продолжая находиться на кухне, прижатая к столу, слишком перевозбужденная и донельзя злая. На себя и на него. В голове сталкиваются всего лишь две абсолютно разные мысли: Какого хрена это было?! Он довел до черты и не дал мне кончить! Скотина.
– В общем, через два часа тебя заберет машина, – голос Эллочки возвращает в реальность.
– Что? Какая машина?
– Лисси, Вы меня слушаете или нет? – Повысила голос Элочка. – Заказ на сопровождение. Через два часа в клубе. Клиент свяжется с Вами, когда Вы будете в пути. Все ясно?
– Ээ да. Через два часа машина. Поняла. – Отличный повод не находиться всю ночь рядом с Максом. В моем теперешнем состоянии это приведет лишь к одному исходу.
Отключаю телефон как раз в тот момент, когда слышу, как захлопывается входная дверь. Почему-то это злит еще больше. Но, с другой стороны, что бы я сделала, останься он дома? Ответа на этот вопрос у меня не было. Не в том состоянии, чтобы думать, когда тело горит, требуя, и мысль об этом вгрызается в мозг.

Два часа. Вполне достаточно, чтобы собраться. Принять душ, очередной холодный. Но стоило только включить воду, захотелось кардинально противоположного, то ли из-за перевозбужденного состояния, то ли из чистой злости, что придется снова лезть в холодную воду, как вчера. Отрегулировала температуру воды и встала под упругие теплые струйки, закрыв глаза. Достаточно лишь представить, что это не мои руки, а его касаются разгоряченной кожи, делают то, что так и не сделали на кухне, вздрагивать, представляя не поток воды, а его тепло рядом. Всего лишь закрыть глаза и представить. Судорожно дышать, приваливаясь к стене, воображая, что к нему. И разлететься на кусочки ярких ощущений. Желая его еще больше. Ненавидя его за это еще больше.
Отчасти я презирала себя за эту слабость. Но отмахнулась от этого, заставив думать, что это все только его вина. Это он ворвался в мою жизнь. Это он перешел грань, доведя меня почти до оргазма и не дав это. Все он.
За оставшееся время я, словно бешенный кролик, бегала по дому, собираясь. Пытаясь высушить волосы, одновременно нанося макияж. Но в положенное время я стояла у подъезда, чтобы сесть в приехавшую машину. Тут же водитель мне подал свой сотовый.
По этому телефону я получила инструкцию, кого мне придется сегодня играть. Ухмыльнулась. Всего второй раз иду на эту работу и второй раз приходится играть невесту перед друзьями из другого города. Карма, очевидно, такая. Да, собственно, мне какая разница, главное, это приносит прибыль. А посидеть два часа и поулыбаться мне не составит труда. В конце небольшой инструкции некий Михаил сказал, что они с другом и с женой друга подождут меня у входа. И не обманул. Стоило машине остановиться, как дверь открыл вполне симпатичный мужчина. Чуть полноватый, но не критично. Взяв предложенную руку, я вышла из машины и мимолетно поцеловала его в губы. От неожиданности тот аж отшатнулся. Но я придержала его за затылок, пока прошептала:
– Спокойнее, а то ваши друзья поймут, что их обманывают. Я так думаю, вон та парочка, что во все глаза смотрит на нас – это они и есть?
Уже чуть спокойнее клиент разворачивается и утвердительно кивает.
– Как Вы догадались?
– Во-первых, не Вы, а ты. Во-вторых, ты сам сказал, что будете ждать у входа. Среди стайки молодежи, что толпится у входа, женатую пару я вижу лишь одну. Расслабься и получай удовольствие. Остальное я сделаю сама.

Спустя 3 часа.

Боже, как я не люблю работать с пьяными. Клиент за три с половиной часа так наклюкался, что едва шел по прямой. Когда, наконец, терпеть его пьяные бредни и липкие пальцы, так и норовящие погладить мое бедро, уже не хватало сил, я сказала, что мне пора. И как приличной девушке завтра на работу и так поспать не удастся. На что клиент пьяно сказал: «Я подвезу». Аж язык онемел. Какой подвезу? Когда он на ногах стоит-то едва. Но тип уверенно схватил меня под локоть и, попрощавшись со своими друзьями, повел к выходу. Как выяснилось, «Я подвезу» означало, что подвезет меня шофер, а клиент будет сидеть рядом, сопеть и приставать. Двадцать минут в машине показались мне вечностью. И как бы ни пыталась вбить в эту пьяную голову, что все остальное, кроме простого сопровождения, не ко мне, в его голову не лезло. Он упрямо твердил: «Я купил тебя», почти не замечая тычки и удары.

Из машины я чуть ли не выбегала. Думая: Ну, наконец-то. Но нет. Сколь бы пьяным не был этот тип, но умудрился проскользнуть в дверь подъезда вслед за мной и нагнать между первым и вторым этажами. Прижал к стене, обдавая парами алкоголя. Лез целоваться, но лишь успевал мазнуть губами по щеке, когда я отворачивалась.
– Отвали. – Оттолкнулась от стены, сталкивая его с себя. Вывернулась, пробежала еще несколько ступеней, пока он не нагнал снова.
– Давай же крошка, чего ты ломаешься. Это же твоя работа. – Слюнявя щеку, шею.
Оттолкнуть снова, сделать еще пару шагов, и вот уже на втором этаже. Только бы открыть дверь и захлопнуть ее перед носом этого дебилоида.
– Ваше время закончилось полчаса назад! Убирайтесь домой. – Зло выкрикиваю в лицо типу, поворачиваюсь к двери.
– Лея?

В предрассветной дымке еще темно, но не на столько, чтобы не увидеть яростно горящие серо-голубые глаза. Вижу, как он медленно поднимается, сжигая меня своим презирающим взглядом. Неужели он просидел тут всю ночь? Было ли мне стыдно за это? Нет. Он заслужил. Сзади на талию ложатся чужие руки.
– Детка, и это тоже твой клиент? Приятель. Ты не вовремя. Приходи через час.
Достааааааааал. Ударила локтем назад со всей злостью, что копилась с момента моего возвращения домой еще вечером.
– Отвали! – Оттолкнула от себя. Не будь он пьяным, удержался бы на ногах. А так пролетел кубарем пролет. Стало страшно, что я могла его убить. Но через пару секунд чуть ниже послышался стон и отборная брань. Умирающий так бы не ругался точно. Потому с чистой совестью развернулась к двери и открыла ее, не обращая внимания на горящие глаза Макса.
Прошла внутрь, не смотря, зашел ли он. Включила свет. Спать, хотелось спать и вообще забыть этот дурацкий во всех смыслах день.

– Так вот каким образом ты нынче зарабатываешь. – Едкие слова в спину. Замираю, зная следующие: – Докатилась до банальной проституции.
Ранили не слова, а то, что он в них верил, то, как их произносил, словно выливая весь свой яд на меня. К горлу подкатил комок, а он продолжал отравлять мою душу. Молчу. Сказать уже ничего не могу. На автомате скидываю туфли. Собираюсь пройти в гостиную. Он останавливает очередной порцией едкостей в спину:
– И чего ты молчала? Знай я, не мучился бы тут. Я бы просто заплатил. Скажи, сколько стоит час тебя покладистой? Тысячи? Десятки тысяч? Хотя нет, о чем это я… Ты не можешь стоить настолько дорого.
– Ты не в состоянии мне заплатить. – Глухой, абсолютно чужой голос. Мой уже давно пропал, затерялся в метаниях души.
– Да отчего же? Мой бумажник все еще при мне. Он по-прежнему тебе интересен? Ты не скромничай, не хватит – расплачусь кредиткой. Мне сегодня просто везет на продажных женщин. Давай раздевайся. И сделай это как самому приятному клиенту.

Не выдерживаю. Не слышу больше его колких слов. Хватаю его рюкзак. Резко поднимаю. Из незастегнутого рюкзака начинает вываливаться что-то крупное. Дать бы этому упасть. Но почему-то наклоняюсь, подлавливая тяжелый предмет почти у пола. Руку тут же сводит от острейшей боли. Копившиеся слезы крупными каплями скатываются из глаз. Больно. В душе больнее, чем на распоротой чем-то острым ладони. Но не обращаю на рану внимания. Все не важно. Главное, изъять того, кто превращает мою жизнь в жаровню. Хватаю снова выпавший предмет и рюкзак, прохожу мимо, пока еще едко ухмыляющегося Макса и выкидываю все за дверь.
– Что ты, мать твою, делаешь?! – Гневный окрик.
– Убирайся. – Смогла сказать это абсолютно без эмоций, которые огромной пробкой застряли где-то внутри. Рвались наружу, но не выходили.
– Я уйду, как и обещал, ровно через двое суток. Верни вещи обратно.

Стою. Не реагирую. Варюсь сама в себе. Больнее, наверно, уже не сделать. И совсем не страшно, когда он нависает надо мной. Меня, собственно, тут нет. Просто стоит кукла. А я захлебываюсь, утопаю где-то внутри.
– Мы еще не закончили. – Он проходит за вещами в подъезд, понимая, что я это делать не буду.
– Закончили. Конец. – Захлопываю дверь. И тут же слышу сильный удар по ней.
– Лея!
– Пошел вон! – Кричу в ответ, выталкивая из себя все эмоции. Сползая на пол.

Из пораненной ладони кровь струйкой капает на пол. Смотрю, как капли попадают на платье, окрашивая ткань в яркоалый цвет. От места пореза непонятное тепло разливалось вверх по руке, словно обжигая кожу изнутри. Добирается до сердца и распространяется по всему телу. На мгновение тело сводит судорогой, и тут же отпускает, словно и не было.
Чем, черт возьми, я распорола ладонь? Слизывая кровь, понимаю, что надо обработать рану, но не имея сил остановиться слизываю кровь, чей аромат дурманит, врываясь в нос. Остановиться, чтобы прислушаться к дыханию Макса за дверью, к его бешено стучащему сердцебиению, движению крови глухим звуком. Только слыша, я знаю, что он все же стоит там, за дверью. Тряхнула головой. Какой бред! Слышу, конечно. Больное воображение, вот как это называется. – Твердил разум. Но где-то в подсознании продолжаю слышать, как он стоит.
– Уходи. – Тихо. Не для него. Для себя. – Пожалуйста, уходи.
Бездумно смотрю на странную игру предрассветных теней в прихожей. Никаких красок. Черно-белые тона. Только ли игра теней? и...слышу как он уходит.

Это был тяжелый год для нее. И был ли он, этот год в ее жизни? Жизнь застопорилась в тот теплый весенний вечер. И с тех пор ее просто не было. Просто существование, не различая дней, не различая недель. Просто ожидание этого дня. Который неожиданно наступил.
- Ваши вещи. – безразличный голос служащей.
На стол ставиться казенная коробка, заполненная вещами. Она не торопиться забирать их. Медленно осматривает серые стены, ставшие уже почти родными за год. Долгий взгляд за решетчатое окно, в котором виднеется такое же серое, хмурое небо. Наверное, там холодно. Она привыкла к холоду. Ей все время тут было холодно. Потому не различала сезонов. Вечная серость, вечный холод. Кажется, что этот холод проник в самые дальние углы ее сознания. Она стоит. Не торопиться. Да и никто теперь не торопит. Она свободный человек. Вполне имеет право просто постоять.
-Ренард? – короткое напоминание, что ее ждут.
Нехотя оторвать взгляд от хмурого неба в клеточках металлических решеток и, наконец, протянуть руку к той, прошлой жизни. Получать почти удовольствие от мягкого кашемира, который все еще пах ее духами, ощутить тяжесть ее любимых часов на запястье. Это было сродни блаженству, одеться в свое, а не в унылую, грубую робу. Еще пара бюрократических закорючек. И вот она стоит перед огромными железными воротами, под пронизывающим осенним ветром, который пытался охладить и без того замерзшее за год тело. Пробираясь под ставшими большими брюки и свитер. Невольно она обнимает себя руками, пытаясь хоть как-то задержать то малое количество тепла, что еще хранило ее тело. Нервным жестом подправляет рюкзак на плече, в ожидании.
Металлические ворота со скрежетом открываются. И она делает шаг вперед. Вон отсюда. К свободе.
Свобода встречает ее с еще более жестким порывом ветра, который в беспорядке разметает ее волосы и все же добирается под одежду. Она ежится, поджимая голову к плечам. И вдыхает. Для нее осень пахла свободой. Едва заметным флёром жухлой травы, прохладой, без намека на пыль, нависшей над головой влагой, вот-вот готовой разлиться вниз. Она вслушивалась в гул ветра, в шелест изредка падающих листьев с деревьев. И она смотрела на серый унылый пейзаж вокруг, в котором нет, да проглядывались яркие желто-красные краски и совсем редко зеленые.
Яркокрасный автомобиль резко затормозивший рядом с ней резал глаз, разрушая унылую гармонию вокруг. Она едва заметно поморщилась этому. Лучше был такой же серый, как все вокруг.
Открывшаяся дверь. Рваные объятия. И его заискивающее:
-Лись, прости. Я опоздал. Колесо спустило.
Ее тихое: «Не важно», чтобы не разрушить едва различимый шорох.
Ей, действительно не важно, опоздал он или нет. Мог вполне не приехать. Она бы добралась сама. Она никуда не торопилась и могла пройти пешком весь путь до города, вдыхая, чувствуя увядание природы вокруг. Но раз уж приехал, то села в машину, почти с грустью понимая, что в салоне тепло и пахнет летними цветами. Почему-то сейчас этот запах ее раздражал. Она хотела вдыхать аромат увядающей травы, прохладной влаги.
Автомобиль, низко заурчав, катит ее вперед, дальше от того, что осталось, поднимая за собой ворох листьев.
-Остановись. – неожиданно просит она.
Он не понимает, да и не узнает ее. Но ей это не важно. Главное он затормозил.
Из открывшегося окна на обочину летит пакет документов, который она все это время прижимала к груди. Вздохнуть новую порцию прохлады, чтобы выдержать дальше этот удушающий запах лета в салоне.
-Мне нужны чистые документы, Стив.
Он, молча, кивнул, переключая рычаг коробки передач.

Для кого-то осень - это умирание природы. Для нее осень - это начало жизни. И сквозь, серость, сырость и холод она начинала свой путь заново, с чистого листа.

Всем приятных выходных)))
Оторвавшись от работ, а точнее дорвавшись до интернета* гляжу у вас тут флеш-моб!
Покопалась у себя в гардеробе с четкой уверенностью, что головных уборов нет. и понимаю, что ошиблась)))

Внимание, Внимание! Говорит... Лисичка!

Я пришла объявить, что у нас очередной киносеанс. И что даже неожиданно для меня.(вечно иду на поводу у вас же) смотрим не аниме, а...барабанная дробь... Гай Ричи!
И нам необходимо выбрать фильм.
1. Шерлок Холмс Sherlock Holmes
Величайший в истории сыщик Шерлок Холмс вместе со своим верным соратником Ватсоном вступают в схватку, требующую нешуточной физической и умственной подготовки, ведь их враг представляет угрозу для всего Лондона.

2. Карты, деньги, два ствола Lock, Stock and Two Smoking Barrels
Четверо молодых парней накопили каждый по 25 тысяч фунтов, чтобы один из них мог сыграть в карты с опытным шулером и матерым преступником, известным по кличке Гарри-Топор. Парень в итоге проиграл 500 тысяч, на уплату долга ему дали неделю.
В противном случае и ему и его «спонсорам» каждый день будут отрубать по пальцу, а потом… Чтобы выйти из положения, ребята решили ограбить бандитов, решивших ограбить трех «ботаников», выращивающих марихуану для местного наркобарона. Но на этом приключения четверки не заканчиваются…

3. Большой куш Snatch.
Четырехпалый Френки должен был переправить краденый алмаз из Англии в США своему боссу Эви. Но вместо этого герой попадает в эпицентр больших неприятностей. Сделав ставку на подпольном боксерском поединке, Френки попадает в круговорот весьма нежелательных событий.
Вокруг героя и его груза разворачивается сложная интрига с участием множества колоритных персонажей лондонского дна — русского гангстера, троих незадачливых грабителей, хитрого боксера и угрюмого громилы грозного мафиози. Каждый норовит в одиночку сорвать Большой Куш.

4. Рок-н-рольщик RocknRolla
Фильм окунет вас в опасный мир коррупции и жизни криминальных отбросов современного Лондона, где недвижимость потеснила такого внушительного лидера торгового рынка, как наркотики, а самыми активными предпринимателями стали преступные группировки. Но каждому, кто захочет проворачивать там свои дела, будь то мелкая сошка Раз-два или русский теневой миллиардер Юрий Омович, придется сначала договориться с одним и тем же человеком — Ленни Коулом.

Всем спасибо за внимание. Жду ваши голоса до четверга утра. А вечером того же дня просмотр)))))

Колыбельная для вампира. Для вампира ли?

Обзор по фильму Колыбельная (Kolysanka) (2010)

Режиссёр: Юлиуш Махульский


Скажу честно, эту ленту я смотрю уже третий раз и с каждом разом она не теряет своего очарования. Тонкий, едва уловимый юмор, легкость, с которой подан сюжет, делают фильм очень интересным, глубоким по смыслу и очаровательным. По сути, картину можно отнести к жанру стеба над вампирскими сагами. Но, если вдуматься и смотреть не с точки зрения вампиров, то это фильм о жизни обычных людей провинции. О многодетной семье, которой надо как-то прокормиться. О провинциальном полицейском участке, где на голову начальника взваливается исчезновение огромного количества людей. На него давят, а он просто не хочет верить, что все это творится на его некогда спокойном районе.
«Всему есть рациональное объяснение. Стоит только захотеть».

Если смотреть фильм с точки зрения вампиризма, то вампиры тут вроде бы классические. Пьют кровь человеческую и вегетарианством не занимаются. У них есть специфические способности, как то, что они исчезают и появляются из ниоткуда. Кровь их может заставить забыть ближайшее прошлое. И они мистическим образом могут подействовать на людей и их сознание. Могут умереть от удара кола в сердце. Но на этом все стереотипы заканчиваются. Церковь для них не помеха, они даже молятся вместе с ксендзом. При солнечном свете легко гуляют. При этом не поблескивая, словно радуга. Т.е. семья Макаревичей ничем не отличается от обычной семьи человеческой.

По мере просмотра фильма я его поделила на 4 части.

1 часть. «Ах Мазуры, Мазуры». Мазурский треугольник.
Эта часть о просто виртуозном захвате жертв, которым так не повезло с появлением у дома семейства Макаревичей, в заточение. Причем, в этом участвует все семейство – от старого Макаревича до маленьких девочек. Они это делают легко, играючи, с любым, кто вошел в их двор. Почтальон, владелец дома, в котором они живут, богатый немец и его переводчица, работница социальных служб, репортер и оператор, затем и сам прапорщик Новак, гроза местной преступности и настоящий «Рембо».

Часть 2. «Спасите! Ратунку!» Или часть Питательная.
В этой части нам представлен весь быт семейства Макаревичей и существование их жертв в подвале. Жизнь у них в заточении достаточно забавная. Периодически забегающие поесть вампиры, или старый Макаревич, которому, надо не только покушать, но и поговорить перед этим. В остальное время жертвы усиленно кричат, иногда лепят пасхальных зайцев и даже отмечают дни рождения. Как в нормальной жизни, за исключением одного. В обычной жизни эта компания не собралась бы вместе и не возлежала бы, прикованная к столам. Тут стоит остановиться на каждом из них отдельно.

Работница собеса.
Думала ли эта женщина, приходя в очередной дом для социально-бытового обследования, что почти месяц проживет в подвале, прикованная к колодкам? Что будет лепить пасхальных зайцев и кричать страшным голосом: «Ратунку», когда из нее будут пить кровь? Конечно, нет. Одно она точно для себя определила, что семья Макаревичей очень странная. Особенно старшее поколение.
«– Сколько вам лет?
– А лучше больше или меньше?
– Лучше столько сколько на самом деле».

Ксендз и служка.
«Я в твоем возрасте всех наизусть знал.
Но вам было легче – их было меньше.(про Святых)»
Ксендзу просто дико не повезло, что он понравился маленькому Якубу. Может, и был он прав, когда говорил: «Не надо было брать сатану на руки». Но именно с этого момента ксендз стал любимой кормилицей маленького Кобы. И ему, и служке придется оказаться в том же самом погребе. Почти отчаяться, потом снова начать верить, в конце концов – смириться. Хотя святой отец и пытался сбежать.
«Иди лечись парень, а не в черном по ночам бегай».

Юный или не совсем юный служка, кажется именно в подполе так рьяно поверил в Бога. Если эту веру в нем не задавят в полиции, то выйдет из служки очень достойный в будущем ксендз. А как тут не поверить, если во время молитвы Святому Петру его колодки чудесным образом ломаются. Или когда все забывают о том, что с ними случилось, а он помнит. Ну кто же виноват, что маленький Войтек разольет эликсир, предназначенный для него. Об этом служке уже и не узнать.
«Мы их обратим, отец. Мы их обратим»

Немец и переводчица.
Просто ли переводчица? – Задумалась об этом Божена. Может, они и не помнят о времени, проведенном в погребе, но именно это стало для Агаты стимулом наконец заняться учебой, а не ездить по стране с престарелым немцем. Было видно еще там, в подвале, как ей надоел этот немец. А уж польско-немецкие недоразумения, по словам женщины из собеса, длятся века. Бедный немец без своей переводчицы просто нормально не мог общаться со своими «сопогребщиками»
«Пани Агата, не спите. Переводите.
Агата не спит. Агата капут»

Почтальон Каминский.
Самый обычный почтальон. В меру пьет, временами не ночует дома. Но не так, чтобы не быть дома больше десяти дней. Каминский был идеальной жертвой для Макаревичей, кроме одного НО. Каминский местный, его будут искать тщательнее. Его знают.
«– Не пей, не будь глупцом. Это может быть яд
– Яд на спирту?»

Девушка-репортер и ее оператор Юрек.
Ехали освещать таинственные исчезновения в Мазурском треугольнике, а сами пали жертвой того самого треугольника. Они даже подумать не могли, что милое семейство, которое с удовольствием согласилось дать интервью, и есть причина всех исчезновений.
«Заплатите, я и про глаз расскажу, и дам себя сфотографировать».

Часть 3. Бегательная или Сын дьявола.
В этой части во всех красках показываются внутрисемейные отношения Макаревичей. Их проблемы и то, как они решаются. Поэтому тут более подробно стоит остановиться на Макаревичах.
Михал Макаревич – отец семейства, который мечтает о тихой спокойной жизни, когда не надо переезжать с места в место, постоянно искать способ пропитать свое огромное семейство, которое вот-вот станет на одного члена больше. Ему большего и не надо, лишь бы семья была сыта, одета и обута. Он не мечтает о чем-то заоблачном.
Божена Макаревич – молодая супруга Михала. И как любая молодая женщина мечтает о более комфортных условиях. Поехать в город, где и детям было бы удобнее учиться. Но как в этом убедить мужа старой закалки? Но Божена мудрая и очень целенаправленная женщина. И она с каждым разом находит все новые и новые доводы в пользу жизни в городе.
Старик Макаревич – отец Михала. Очень колоритный персонаж. Каждое его появление в кадре вызывает если не смех, то улыбку точно. Старый, очень старый вампир, который начал терять зубы. Он пытается как-то ужиться с этой страшной для вампира потерей.
Войтек Макаревич – старший сын, который находится как раз в еще том возрасте, когда многие вещи понимаются дословно. Очень смышленый и любопытный мальчик. Он уже хочет быть взрослым, но «у него пока еще зеленая кровь». Мальчик слишком болезненно отреагировал на в сердцах брошенную служкой фразу «Сын дьявола» и воспринял это буквально. И методично стал допытываться, кто же его отец.
«– Так кто же мой отец?
– Тот, кто кормит!»
Девочки Макаревичей – две очаровательные дочки с ангельскими голосами и лицами. Смотря на их милые лица, никто и не задумается, что пойти за такой девочкой опасно, куда бы она не вела.
Ну и, конечно, Якуб Макаревич, – годовалый сын семейства. У малыша режутся зубки, он капризничает, ему нужно побольше кусать. Что он и делает. Одна беда, никого, кроме ксендза, малыш к себе подпускать не любит.
«– У меня проблемы с печенью. У вашего сына желтуха будет. Почему именно я?
– После немца – колики. После этой из собеса – срыгивает. К киношникам нельзя – сразу плачет, а после вас румяный, спит спокойно, да и стул регулярный».
Это обычная семья. Да, у нее есть проблемы, и много, учитывая способ их питания. Но их отношения строятся на любви и понимании, на терпеливом отношении друг к другу. Хотя переругиваются они забавно.

Именно в этой части я пришла к выводу, что польские священнослужители отлично бегают. Тому пример – убегающий ксендз или его служка. И они бы убежали, если бы не незыблемое правило всех фильмов про вампиров: «От вампира нельзя сбежать». А тут целое семейство, которое вполне спокойно наблюдает побег, потом так же спокойно ловит обратно. Никакой суеты, никакой паники. От них можно уйти, только когда они сами отпустили.

Часть 4. Финальная.
Весь фильм гадаешь, чем же закончится дело. Нет, учитывая сам сюжет и способ подачи, начинаешь понимать, что «смерть всем вампирам» – слоган не для этого произведения. Просто интересно, как создатели картины выпутают семью Макаревичей из всей этой череды исчезновений, когда полиция подходит все ближе. Завершается все очень и очень оригинально, и невольно улыбаешься под финальное исполнение «Колыбельной для вампиров».

Немного впечатлений от жителей сказочного города Энск, которым были предоставлены следующие вопросы:

1. Как вы думаете, о чем фильм?
2. Кто самый харизматичный герой фильма?
3. Понравившаяся цитата. Надеюсь, про отца?
4. Похожа ли эта семья на вампиров? В плане раскрытия, именно, образа вампира.
5. Как вы думаете, ксёндз остался с семейством добровольно?
6. Ну и ваши общие впечатления: юмор, сюжет, саундтрек.



Как часто бывает на вкус и цвет… И колыбельная не всем нравиться. Есть и отличное, частное мнение, не сходное с впечатлением автора.
Вот он отрицательный отзыв от ...


Вывод, это фильм не для широкой массы, как собственно, большинство польских картин. Но ленту стоит посмотреть за ее легкость и юмор, с которым подаются глубокие проблемы. Это не фильм с яркой картинкой и сюжетом, но это очень запоминающееся произведение, как и саундтрек к нему.

Девичьи посиделки на правой стороне Олимпа на Мартинском поле.


Девичьи посиделки по поводу очередной победы представительницы женского пола над мужской любовью к холостяцкой жизни, я, Афина, как богиня мудрости объявляю открытым. Девы, сегодня мы чествующем виртуозные способности одной из прекрасных фей в небольшом городе Энске, Динель.
Долго я наблюдала за тем как рос сей прекраснейший цветок. Как уже в полгода Динель умудрялась одной только своей улыбкой заставляла потакать всем ее прихотям отца и всех его друзей. Как в 5 лет, в нее были влюблены все мальчики из детского садика. В 10 лет она начала постигать мудрую науку «Как правильно строить глазки». А в 15 уже сама устраивала для подруг тренинги по этой науке. И вот теперь ее мастерство взметнулось до таких высот, что она так и охомутала одного из самых главных дебоширов города. Хвала, Динель!
Динь, тебе как виновнице торжества разрешено сидеть посреди поля на красивом стуле и одеть вот эту прекрасную фату. Почему в ковбойской шляпе? Так ты как опытный ковбой накинула лассо на шею видного жениха Карла.
*величественно махнув рукой* Официант, вина нам рекой!
Наше чествование хочу начать с вручения героини медалей.
И первая из них За проявленное мастерство в деле по охомутанию Карла.

Ура, девушки! Предлагаю распить первую чарку за медаль. Тебе, же Динь как и полагается стакан водки в который надо медаль окунуть и, логично, выпить до дна!
Вторая медаль за обаятельность и привлекательность. Без этого в делах семейных ну совсем никак. Надо же уметь вовремя состроить умильную мину в стиле кошака из Шрека, чтобы получить от мужа шубу, машину, брюлики и прочие мелочи.

И снова, вздрогнули, девы! Ура!!! Динь очередной стакан водки тебя ждет.
И, наконец, третья и надеюсь не последняя. Ибо такая невеста еще не раз получит медали за Отвагу в семейно жизни, но сейчас вручаем ей медаль За мужество проявленное ей, когда она приняла предложение руки и сердца от Карла и которое ей понадобиться в будущем.

Наливаем по третьей и до дна, девушки!
Динь, и снова стакан . Пей до дна!!!

Во вторых, *пьяно покачиваясь* надо отметить последний холостяцкий вечер Динель. С завтрашнего дня все незамужние подруги будут в голос говорить: "Ну и ладно! Вот что она там потеряла?" Но в душе будут завидовать белой завистью, что подруга то За мужем! И ей уже не надо таскать огромные пакеты с едой из магазина и не обязательно зарабатывать, только если для себя. Всем остальным займется Муж. К тому же постоянная сексуальная жизнь. Что еще привлекательнее делает замужество.

Вот за этот самый день, когда Динь еще не жена, но уже не свободная девушка, предлагаю отметить. От вас нас девы шутки прибаутки, веселые игрища, подарки будущей Жене и, непременно, Стриптизера!!! Кто вызвал? А то я позвонила, а мне сказали, что все стриптизеры уже вызваны на девичник к Динель. Кто-то явно очень увлекся процессом.
Так выпьем те, за счастье Динель и Карла!!! а так же в тихую хряпнем по почти прошедшим дням свободного полета фэи Динь.

Довольно хорошо выпимшая сижу вальяжно наблюдаю за происходящим. бокал за бокалом выпивая вина. Мне сегодня положено! У меня профессиональный праздник! Торжество женской мудрости над мужской упертостью! Вот и праздную. Да чего-то непорядок. какой же девичник без стриптиза мужского?

Правая половина Олимпа - где-то с Мартинском поле - Олимпийский Зал бракосочетаний.

Проснулась от невероятного шума с левой половины Олимпа. Шум! Это не был шум, это какафония, полный хаос. Еще в пору войны с титанами было и то тише. Незримо перелетела туда посмотрела чем же парни занимаются. Посмотрела, полетала. Поняла что пора и невесту к свадьбе одевать. Перелетела обратно и долго не могла сообразить, то ли я по кругу пролетела и вернулась обратно в мужскую половину, то ли у нас мало чем отличается от них. Наличие платьев на пьяных представителя подсказало, что все же на нужной половине я.
Растолкала подруг –богинь. Кто-то поворчал, кто-то не разобравшись молниями саданула. Вот ведь добрые сестрицы. Гера в довесок пяткой пихнула. Путем наименьших потерь, вовремя уворачиваясь подняла всех и начали мы во все тридцать три руки наряжать невесту.
Пять часов наряжали так и не нарядили. Никак не могли сойтись в вопросах: волосы поднять или оставить распущенными. Платье с глубоким декольте или с очаровательным вырезом на спине и прочие мелочи. Динь в итоге отбилась от нас и заявила, что приготовиться и без нашей помощи. А нам бы не мешало и самим приодеться и по пути наведаться в ванную. Ибо потекшая тушь даже на богинях смотрится не очень. Смснув Урану из римского пантеона, чтобы он секунды оставшиеся до свадьбы замедлил, начались приготовления и на правой половине Олимпа. А спустя пару секунд, фактических, а благодаря Урану пару часов. Вся чесная компания переместилась в Зал бракосочетаний.

Свадебные торжества.

Все свадебную церемонию просмотреть внимательно так и не удалось. Передо мной сел один хам. И так пыталась выглянуть мимо его головы и сяк. Он упорно менял положение тела словно специально закрывая мне обзор. Единственное, что я видела это голову Карла в каких то листочках. На всякий случай хорошо запомнила светлую голову того, что закрыл мне обзор.

После церемонии подошла поздравить молодых.
-Дорогие Карл и Динь желаю вам сотни лет счастья и любви безмерной.- Размазала помаду на лысине Карла, крепко обняла Динь и вручила им подарок

Поздравила, прослезилась и собиралась запить сие амброзией как увидела ту самую голову, что мне всю церемонию помешал увидеть. Гляжу на лицо Гименей. Вот ведь зараза. На 6 свадьбе и снова мне помешал самое интересное увидеть. Надо было отомстить. Подошла к Гименею и как бы случайно хотела вазон амброзии на него опрокинуть. Только поскользнулась и прямо на него и полетела а следом за мной летел вазон на 100 литров.

После разлитой амброзии которая теперь испарялась и превращалась в пьянительный пар.ю нам богиням ничего не страшно. Скинула сандалии с ног даже не спуская с рук Гименея.
-Тебе повезло. Я тоже отлично его танцую на руках у партнера. - широко улыбнулась и крепко взялась за Бога руками и ногами. - Неси *зачОркнуто* веди меня.
В одном из поворотов оказались рядом с молодыми и я попутно вручила второй подарок.

После того как пуд соли уплыл в руки молодожен Гименей даже резвее затанцевал. Тяжел он пуд, видать, был.

Сергуууууууунчик! Мы скучали по папО очень.*бяжит обнимает Серого* Я жаловаться хочу))))вот все ждала ждала))))

Я уже вовсю читаю))
*поглядывая на того, кто час икс пишет* Главное вы меня вовремя предупредите, а то напишу чего не впопад, загодя. А окажется магия после была)))) Я могу такое сделать))

Хочу себе единорожикааааааааа. хочуууууууууууу А чего, буду отлично смотреться. Лиса на сказочном единороге А еще кошку, и ворону, и мышонка, и лягушку, и неведому зверушку

Шах, с Днем рождения тебя!

Хотела подарить тебе сари, а потом подумала, чего мелочиться. )))


Грех, вот пока ты не оформил мысль эту, даже думать об этом не думала))))
А сейчас вот задумалась. Тем более тут такие предложения:


Синушка, в мужья пойдешь? Раз уж первым предположил такой вариант