Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

День добрый всем жителям славного городка!
Собственно, поздороваться и зашел.



А заодно и открыть свою дверь в новую сказку...

Любовь бежит от тех, кто гонится за нею,
А тем, кто прочь бежит, кидается на шею. (c)

Частный самолет плавно приземляется в аэропорту города Энска. Мы на месте. Не уверен, что хочу здесь быть, но это необходимо. Важные контакты нужно поддерживать, особенно если давно зовут в гости, и когда в частности приглашает женщина. А желание женщины – закон, особенно если что-то от нее хочешь.
У трапа встречает черная тонированная БМВ. Сажусь на заднее сиденье, рядом прыгает Джо.
- Сейчас едем в отель, - говорит он. – Встреча в шесть, столик в ресторане уже заказан.
Киваю.
- Возьмите еще цветы, что-нибудь со вкусом.
- Хорошо. Когда летим обратно?
- Завтра утром.
Молчим. Как вдруг черт дергает его за язык:
- Если захочешь увидеть Ви...
И эта еще не законченная фраза выводит меня из себя:
- Разве я что-то спрашивал?!
- Я на случай, если захочешь.
- Если бы хотел, я бы спросил сам!
- Хорошо. Тогда откуда эта нервозность у оружейного барона?
- Еще слово, Джо, и выкину из машины. Ты меня знаешь.
Затыкается, делая мне одолжение.
Нервозность…
Надо же такое сказать.
Замечаю, как пальцы перебегают по пластику дверной ручки. Сжимаю ладонь в кулак, чтобы их успокоить.
Нервозность…
Ничего не хочу знать. С чего он вообще взял, что захочу ее увидеть? Да потому что знает – я захочу. Вернее так – это желание во мне засело с того момента, как стало ясно, что я вылетаю в этот город из родной Англии, просто сам с ним еще не свыкся.
- Больше ни слова о ней, ясно? – предупредил Джо.
- Как скажешь, Вит.


Серые брюки и черная рубашка на чистое тело. Классика никогда не выйдет из моды. Любимые часы – презент отца к моменту вступления на почетную должность главы семейного бизнеса. Поверх меня только совесть. Еще существуют советы отошедших в тень на покой, но это всего лишь советы. Теперь на мне как партнеры, так и конкуренты - враги. Поэтому сегодня все должно пройти на отлично. Мисс Корнелия Стилл – представитель важного партнера, который не желает иметь со мной какие-то дела. И только Корнелия убеждает его в том, насколько выгодно наше сотрудничество. Хваткая, хитрая и деловая дама уже давно очарована мной. Нужно лишь поддерживать это. Поэтому лишние мысли мне ни к чему. Совершенно.


При встрече со Стилл дарю ей цветы – алые розы, переплетенные красной лентой, что удачно сочетается с ее платьем.
- Виктор, как я рада снова тебя видеть, - говорит, целуя в щеку.
На губах стойкая помада. У этой хищницы все предусмотрено.
- Это взаимно, ты же знаешь. Приятно иметь дело с женщиной, которая знает, чего хочет.
Улыбается. Предлагаю свою руку и веду внутрь изысканного ресторана. Наш столик в глубине зала. Сразу предлагают вино. Но тут не вовремя начинает звонить телефон. Это Джо. А он просто так звонить бы не стал. Я здесь не один, просто наедине.
- Извини, - говорю Корнелии, не выходя из-за стола. - Что? – спрашиваю уже у Джо.
- Вит… а вы не хотели бы сменить место встречи? Мы немного облажались.
- В чем дело?
Понимаю его плохо. Если бы была какая-то опасность или вроде этого, он бы разговаривал иначе. А так будто чего-то боится, от меня… Блуждающий по залу взгляд натыкается на знакомые черты. И сразу все проясняется. Отключаю звонок и убираю телефон, так ничего и не сказав. Я просто убью его, позже.
- Все в порядке? – спрашивает моя спутница, к которой интерес уже потерян.
- Более чем, - улыбаюсь ей.
Дрянная выходит ситуация. Потому что она – здесь. Сидит недалеко за столиком с каким-то блондином. Неужели в этом городе так мало мест, куда можно пойти? Судьба словно шутит над нами, надо мной. Наши глаза встречаются. Это больно. Хочется ослепнуть, чтобы не видеть, ни ее, ни этого презрения. Прошло четыре года, а она все еще меня ненавидит. Хотя глупо ожидать другого, когда я сам сделал все, чтобы было именно так. Отводит взгляд первой. Хватается за бокал и подносит к губам. Дрожат руки. Хочется чей-то крови, например ее собеседника, который смотрит на нее влюбленными глазами. Он не имеет на это право. Ревность? Наплевать, что это. Берет ее за руку… Отвожу взгляд, стараясь удержать в руках себя. Я эгоист, я знаю, но честно старался быть лучше, и не важно, что через призму ее кошмаров. Хотел оградить, и что теперь? Мне жаль, родная. Заведомо жаль будущего, потому что эта встреча не обойдется без последствий. Не тогда, когда увидел после четырех лет выдержки. Это все равно, что показать заблужшему в пустыне стакан с водой. Потому что все еще люблю. Думал смирился, привык, а нет. И чтобы понять такое, достаточно стало одной встречи – этой. Отец будет в бешенстве, не только он. Но их мнения уже сейчас всего лишь мнения.
Наплевать!
Эмоции и мысли бегут впереди меня. Надо успокоиться. И перестать поедать ее взглядом. Ей неуютно, я вижу. А у меня здесь иные цели.
- Ну как, выбрала что-нибудь? – спрашиваю у Стилл.
- Если только для тебя.
- Интересно. И что же?
- Устрицы, - отвечает с кокетливой улыбкой.
- Хм, у меня с этим все в порядке. Или ты забыла?
- Напомнишь?
Психую. Но только внутри. Поэтому своей собеседнице отвечаю с улыбкой:
- После десерта.
- Вместо.
Слишком назойливая. Бесит! Хотя сейчас это делает все.
- Конечно, - отвечаю хищнице.

Случайно покидаем ресторан одновременно. Мы с Корнелией идем следом за ними. Не могу не заметить, что ее формы стали более аппетитны. Она изменилась. Стала более женственной, утонченной. Сводит скулы при одном воспоминании ее подо мной. Словно чувствуя мой пристальный взгляд, вдруг оступается на ступеньке крыльца. На рефлексе подхватываю под локоть. Немая сцена. И опять этот взгляд, полный презрения. Только она имеет право себе такое позволить.
- Аккуратнее, мисс, - говорю ей.
- Спасибо, - кидает слово, как камень, почти выдергивая локоть из моих туго сжимаемых пальцев.
На улице расходимся по машинам. Усаживаю мисс Стилл в свою, но не тороплюсь к ней. Провожаю Викторию взглядом до последнего. Возле меня уже стоит Джо.
- Вит, мы правда не знали, что она сюда явится.
Это не оправдание.
- В этом городе что, один ресторан?
Говорим полушепотом.
- Этот самый престижный.
- Кто этот тип?
Он знает. Он знает о ней все по моей прихоти. Лишь одно условие – знать, но не рассказывать ничего мне, пока не спрошу сам.
Запинается:
- Э-м-м… тебе это не понравится.
- Кто?!
- Это ее жених.
Ну и кого мне убить первым?..

Все для тебя, душа моя.



За внеху спасибо моей спутнице. Она знает, чего хочет. Да, родная?)



Ганзель) такое странное чувство, когда куда-то приходишь, а тебя уже все знают))

Ребята, спасибо за теплую встречу!

Дизайнерам спасибо, мега стильно!


Аврора, это плохая идея, поверьте мне - Виктория не даст соврать)


Май лав, горжусь тобой.

Последний вечер
И последний танец.
И мы с тобой, при всех наедине.
А новый день нас вместе не застанет.
Но мы не говорим об этом дне.
И музыка, и грусть, и нежность с нами.
Ты, не стесняясь, обняла меня.
И танец наш
Как долгое признанье,
Как искра от великого огня.
Твои глаза, омытые слезами,
Печальны и прекрасны в этот миг.
И я пред ними виновато замер,
И весь я
Словно молчаливый крик.
Вновь две слезинки на твоих ресницах.
Под шапочкой
Волнующая прядь.
И потому всё снова повторится,
И так же будет музыка играть.
Андрей Дементьев - Эпиграф к воспоминанию

Эта ночь испорчена воспоминаниями и ее новым образом. Мир вокруг снова резко обнищал. Дорогая женщина, что рядом со мной, кажется дешевой подделкой. Она не так выглядит, не так пахнет, не так стонет, не так произносит мое имя средь ночных шорохов. Думаю о том, кто рядом с ней, и рука тянется за оружием. Его сталь холодит пылающую кожу лба. Иногда проблемы решаются простым движением одного пальца. Жаль. Жаль, что в данном случае это не мой метод. Но ведь знаю, что не оставлю все так, как есть. Всегда знал, просто не хотел об этом думать. Отказывался от мыслей, что Виктория может принадлежать кому-то еще, кроме меня. Верил, что не посмеет. Ведь моя… С самого первого дня…


Зал будто затаил дыхание. Даже я вместе с ним, завороженный грацией балета. Но взгляд прикован лишь к одной балерине – будущей приме. Она на сцене, кружит мне голову под музыку Чайковского. Ее танец, как исповедь. Каждое движение – искусство. То в белом, искушая своей чистотой, то в черном – опаляя дерзкой импульсивностью. Как может в столь юном и хрупком создании сочетаться все это? Загадка, вопрос, который хочется постичь.
Не могу отвести взгляд. В каждом ее взмахе ногой, переплетенной лентой пуанта, вижу жест обольщения. Эта чарующая красота безмерно порочна. Едва ли ею возможно наглядеться. Ей аплодируют стоя. Я чувствую странную ревность. А ведь мы даже не знакомы. Поклоны публике перемешиваются с воздушными поцелуями. На ее лице улыбка и слезы. Она прямо передо мной, ловит мой взгляд и задерживается. Это походит на магию: прекрасную, чувственную, возбуждающую. Узнаю в девушке ту, что не так давно чуть не угодила под колеса моего авто. Судьба точно от нас чего-то хочет.


Мое одиночество нарушает Корнелия, когда выходит на балкон. Ночь свежа, заставляет ее кутаться в короткий махровый халат.
- Долго еще будешь тут сидеть?
- Нет.
- Что-то случилось?
- Почему так решила?
- Время сна, которое можно провести в теплой постели и в моих объятьях, а ты сидишь на балконе и о чем-то думаешь.
- Я давно мало сплю.
- Совесть мешает?
- Неужели и правда думаешь, что она у меня есть?
Улыбается.
- Когда улетаешь?
- Утром.
- Я буду скучать.
- Я тоже.
Заведомо вру, уже наперед просчитав свои дальнейшие шаги в этом городе. Еще задержусь, чтобы встретиться с прошлым лицом к милому лицу...


Белая яхта. С моря веет прохладным бризом. Ночь, полная праздника. Она в поле моего зрения, смеется, улыбается, смущается и бледнеет, когда кто-то что-то ей шепчет обо мне на ухо. Когда о тебе говорят, эти взгляды не спутать. Я очарован. Поэтому не медлю, когда решаю пригласить ее на танец.
- Можно? – спрашиваю, предлагая свою руку.
Соглашается не сразу, робко вкладывая в мою ладонь свою, теплую, нежную. В ее красивых глазах почти страх, в теле дрожь. Никогда не любил подобное в женщинах, но в ней это кажется иным. Безупречная Одетта никогда не получится без идеальной Оделии.
- Благодарю за цветы, - говорит мне. – И вообще за все. Если бы не вы…
- Просто пообещайте, что будете внимательнее перебегать дорогу.
Ее запах сводит с ума. Близость почти болезненна. Под ладонями шелк ее кожи и платья - не отличить. Не думать. Мне бы выпачкать эти губы в грехе, да боюсь обжечься их чистотой. Собственные мысли вызывают раздражение. Нерешительность иль сомнения мне не свойственный, тем более в том, что касается женщин.
- Вы так смотрите, - произносит.
- Всего лишь восхищаюсь. Вас это смущает?
Между нами виснет пауза. Ее лицо напротив моего, губы на критической близости. Если поцелую, она ответит – это видно по глазам, застывшим в ожидании момента. Но не робость или ей подобное заставляет меня бездействовать, а обычное чувство заботы. Это дивное создание не виновато в том, что привлекло мое внимание. Ни шлюха, ни падшая, слишком уязвимая для моего общества.
- Да, если быть честной. Сегодня слишком много внимания. Голова и так кругом.
- Тогда может вам пойти отдыхать?
Лучшая идея из возможных. За вечер и сам устал провожать взглядом каждый ее шаг или жест. А мое терпение испытывать не стоит. Не ей и не сегодня, когда я под таким впечатлением.
- Я бы с удовольствием.
Подозвав управляющего, отдаю ее ему в руки.
- Проводи нашу гостью в номер.
Она уходит, а я смотрю ей вслед, убеждая себя забыть...

Зимний привет всем сказочникам!
Всех с наступившим!

Наши дни

Когда-то я думал, что знаю о женщинах все. Когда-то думал, что все знаю о любви. Тогда я заблуждался. Слишком многое сейчас становилось открытием. Например, я открыл для себя одну простую истину – любимую женщину невозможно отпустить. Никогда, ни при каких обстоятельствах. Когда-то я слишком мало знал и о ревности. Лишь неприятно щекочущее чувство сейчас грозило довести меня до бешенства. Я вдруг поймал себя на мысли, что совершенно выбит из колеи. И мне это не нравится. Сильно.
-…без твоего присутствия. Что будем делать? - улавливаю я лишь последнее из слов Джо.
- Повтори еще раз.
- Вит, ты вообще меня слушал?
- Плохо.
Он начинает нервничать. В основном потому, что не привык видеть меня в таком состоянии. Но вскоре все безропотно повторяет:
- Француз отказывается заключать новую сделку без твоего присутствия. Что будем делать?
- Скажи ему, что я приеду лично. Позднее.
- А мне вот не нравится вся эта ситуация. После десяти лет сотрудничества он уже два раза отказался и два раза согласился продолжать дела, но уже с условием, чего раньше не требовал. Все работало как часы и тут вдруг такая ерунда. Тебя это не настораживает?
Именно это мне и не нравится – я перестал здраво мыслить.
- Ты прав. Нужно прощупать ситуацию. Пошли туда кого-нибудь.
- Хорошо, - ответил Джо. – Дальше. Наш вылет домой я отменил, сейчас едем в отель. Он и дом Корнелия, которой ты, негодяй, соврал, находятся в разных концах города. Очень не хотелось бы, чтобы вы где-то встретились. Лишние проблемы нам ни к чему…
- Где она? – перебил я его о том, что интересовало меня больше Корнелии.
- В своей школе. Хочешь заехать?
- Нет.
- Тогда какого черта мы тут остаемся? Вит, я тебя убедительно прошу не тратить время на ерунду. Хочешь ее – иди и возьми. Нет – оставь в покое, и поехали уже домой. Все просто.
Я перевел взгляд от города за окном авто на Джо. Оказывается, не один я не все понимаю в женщинах. Как и в любви. Ведь она не простит так просто. Даже я не простил бы. И я не прощу того, что она посмела. Выйти замуж за другого, словно забыла, вычеркнула, разлюбила. Неужели?..


4 года назад, яхта

Как только я провожаю Викторию с празднования премьеры, ночь перестает быть интересной. Понадеялся, что наконец-то расслаблюсь, а этого не происходит. Мне странным образом ее не хватает, хотя бы среди общей толпы веселящихся. Моя мать, главная любительница и зачинщица всех этих мероприятий, уже давно ушла отдыхать в свою каюту. Джо растворился во внимании впечатлительных балерин. Стоя в окружении гостей, я начал откровенно скучать, и потому решил с этим закончить. Допив виски, я отдаю стакан официанту и отправляюсь в свою каюту.
Как обычно перед моим приходом просторные покои убраны до блеска. Здесь словно никто никогда и не бывал: не пачкал простыни, не проливал шампанское на ковер, не оставлял в мебели дырки с трещинами от пуль и тому подобное. Сбросив ботинки, иду в душ, удивляясь с каждым шагом тому звуку, который доносится из ванной комнаты. Я слышу шум воды. И это странно. Разве я кого-то приглашал в свою каюту?
Вхожу в комнату, замечая за матовой створкой кабинки силуэт. Женский, тонкий. Чтобы удовлетворить свое любопытство, всего лишь открываю створку. Вот так сюрприз! И я уже расстегиваю пуговицы рубашки, поедая взглядом изящный низ поясницы и изгиб спины Виктории. Нужно ли меня просить большим, чем уже сказано подобным поступком? Я никогда не отличался особой выдержкой в том, что касалось откровенного желания к женщине. Я хочу ее, она меня – здесь нет сложностей. У меня остается лишь легкое разочарование в том, что эта девушка не отличается от остальных, такая же падшая и падкая. Так к чему скромности или даже какие-то слова?
Но даже здесь Виктория искусно играет свою роль робкой Одетты. Она будто испугана моим появлением. Только глаза ее предают. А вслед за ними и губы, когда я, скинув одежду, захожу к ней и опаляю тем поцелуем, о котором она и не мечтала. Это дает мне время решить, каким я хочу с ней быть – грубым и страстным или нежным и аккуратным? Хочу ли я быть с Одилией или с Одеттой? Но решать становиться нечего, когда слышу ее дивный стон, терзая податливые губы, когда тело прогибается под моими руками и трепещет от легкого проникновения пальцев: знакомства, обещания, подготовки. Она готова более чем. А я просто не вижу смысла в прелюдиях в данный момент. Сейчас это не про нас. Но когда я врезаюсь в ее лоно, то слышу стон иного рода, и тихий выдох:
- Больно.
Этот шепот отрезвляет как пощечина, и я замираю. Виктория дрожит в моих руках, но уже не от страсти. Она держится на ногах лишь благодаря тому, что держу. И прячет глаза, не желая смотреть в мои. Кажется, я что-то напутал в собственных фантазиях, захваченный страстью. От этой ошибки по спине пробегает холодок. Ведь я так упорно пытался ее от себя защитить, и сам же все испортил. Но раскаяние для меня сродни роскоши. Я на него не способен. И ведь по-прежнему хочу эту девушку. Эту невинную Одетту.
Обхватив пальцами ее подбородок, я поднимаю лицо, заставляя смотреть мне в глаза.
- Все хорошо, моя сладкая. Так и должно быть. Теперь позволь мне это исправить. Договорились?
Но ответ звучит довольно дерзко:
- Я не полоумная, Виктор, а всего лишь… неопытна. Не надо со мной так говорить.
Мне это нравится, так, что вызывает улыбку.
- Прости, Виктория, не каждый день меня в душе встречают… неопытные девушки.
Она хочет что-то ответить, но я прерываю, когда снова толкаюсь внутрь, уже не так резко, чуть более сдержанно, аккуратно. Она не против, но и не так чтобы «за». Никак не может понять собственных ощущений, подстроиться, решить, чего же все-таки от меня хочет – чтобы оставил или продолжал. Но вот с губ слетает стон, обычный, и глаза поднимаются ко мне с решительным взором. И мы продолжаем наше тесное знакомство. Я уже не спешу. Двигаюсь с желанием рассмотреть каждую ее эмоцию, которая меняется с новым моим толчком. Не могу отделаться от мысли, что я первый тому свидетель. Это даже завораживает, придает всему новизну, отчего вызывает куда более глубокие ощущения, чем обычно. Когда последний раз у меня были невинные девы? Нет, не тот вопрос – были ли? И снова неверно – были ли такие, как она? Все-таки другая, не как все. Чтоб настолько лишить меня самообладания одним лишь своим присутствием, и свести с ума невинной близостью. В ней нет лжи, только голая искренность, такая, что подвластна не каждой обнаженной женщине. И только я тому свидетель… есть и буду – решается в один момент, где-то внутри, на грани инстинктов, под взглядом опаляющих глаз.

Энск, с праздником!