Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

Летиция, нахмурившись, провела пальцами по щиколотке.
- В чем дело?
Микеле отлучался, чтобы предупредить охрану об их уходе из галереи.
- Ничего - Лета набросила манто на плечи - Эти туфли были для ресторана, а не долгой экскурсии и походу по музеям.
Мик усмехнулся и покачал головой. Он присел и принялся расстегивать застежки сначала на одной туфле, потом и на другой, высвобождая ножки девушки от изысканной дизайнерской обуви.
- Что это ты делаешь?
Антинарри пожал плечами, а потом подхватил Летицию на руки, не забывая прихватить и пару туфлей с пола.
Лета с наслаждением вытянула ноги на уютном сидении автомобиля.
- Уффф...жду не дождусь, когда вернусь в гостиницу.
- Я не везу тебя в гостиницу - резко ответил Мик, в то же время внимательно следя за дорогой.
- А куда? - Летиция невинно и одновременно с любопытством на него посмотрела.
- К себе. Потому что мне просто необходимо снять с тебя это чертовски соблазнительное платье и как можно скорее.
Микеле на мгновение отвлекся от дороги, чтобы бросить на Летицию жадный взгляд.
- С чего это вы посчитали, что я с вами на сегодня уже закончил, синьорина Моретти?
Антинарри властно сжал ладонью ее бедро, а потом втравил педаль газа, увеличивая скорость.

- Так это из-за вас, голубков, Элена отказала мне от дома осенью, - усмехнулся мужчина, затушил окурок и выбросил в урну. – Вы в масть, будете свидетелями на свадебной церемонии. Что бы там она себе не напридумывала, но мой ребенок не родится вне брака.
- Раз вы нарушили мои сегодняшние планы, мы квиты - Мик с интересом посмотрел на мужчину, который затушив первую сигарету тут же вновь нервно потянулся к его пачке.
Сам младший Антинарри наслаждался единственной за день, так как рядом с Летой по-прежнему старался курить как можно меньше.
Пауло встретился с ним взглядом.
- А правда, что ты... - он замялся, подбирая слова.
- Morete Alla Francia, Italia Anela? - процитировал Микеле, ведь именно так расшифровывалась аббревиатура мафии.
- Эй, я не осуждаю. Вы же оба с Сицилии - Пауло развел руками.
- Спасибо, но мне наплевать на твое мнение обо мне.
Они вдруг рассмеялись. И удивительным образом быстро нашли общий язык. Пауло принялся изливать Мику душу и рассказал обо всех своих злоключениях и перипетиях отношений с Эленой.
- Я дважды делал ей предложение! Даже скрипача пригласил, что ей еще надо!? Я прав или нет? Мой ребенок не должен родиться без брака!
- Согласен. Ах, если бы женщины делали то, что мы им говорим, жизнь была бы намного проще - Мик усмехнулся и добавил - ...но скучнее.
Пауло вздохнул.
- И что мне делать? Как ее убедить?
Антинарри похлопал его по плечу.
- Единственный человек, кто может убедить Элену, находится сейчас рядом с ней.
Микеле и Летиция стояли перед синей дверью, откуда доносились крики. Потом, судя по звукам, на пол уронили что-то из посуды. Когда они с Пауло поднялись наверх, Элена под воздействием Летиции все-таки решила сменить гнев на милость. Однако, на этапах сбора Пауло обронил какую-то неосторожную фразу, которой оказалось достаточно, чтобы парочка вновь начала ссорится.
- Может, им просто не суждено быть вместе? Даже я уже начинаю терять терпение.
- Вито тоже до последнего отпирался, утверждая, что из пьяной драки ничего хорошего выйти не может, а сейчас - души в жене не чает.
У Витторио была одна особенность - стоило ему перепить и он совершенно терял голову. Только начав работать у отца, старший Антинарри предпочитал снимать стресс именно так - надираясь в барах и ввязываясь в драки. В тот вечер он заявился в бар в толпе девиц, ничем не выделяя Франческу. Завязал драку, но сил не рассчитал и получил бутылкой по голове. Обидчика-то он вырубил, девчонки с визгом разбежались, осталась лишь она. Именно Франческа прижимала скатерть к ране на его голове, пока дожидались врачей и Витторио тут же пообещал жениться на ней. Протрезвев наутро, мучаясь от похмелья и головной боли одновременно, попытался взять слова обратно, однако Франческа не позволила и, в конце концов, довела дело до скорого логического завершения.
Лета потянулась к ручке двери, но Мик вовремя ее остановил - та неожиданно распахнулась и из комнаты вылетела возмущенная Элена в коротком белом платье, явно выбранном Летицией.
- Я не могу...я просто не могу...сейчас ты говоришь что любишь, но ведь я знаю, пройдет год-пять-десять и ты мне изменишь, потому что так всегда бывает! - Элена закрыла лицо руками и Лета бросилась ее успокаивать.
На лице Пауло отразилось такое отчаяние, что Мику страшно было на него смотреть.
- Он женится на тебе, Элена - произнес Микеле - И будет доказывать обратное каждый божий день. Пять...десять лет...никто из нас не знает, что их ждет, у некоторых времени нет совсем и никогда не будет. Всегда есть только сейчас.
Элена внимательно посмотрела на него, потом перевела взгляд на Пауло. Что-то дрогнуло в ней и она предпочла утонуть в объятиях любимого, а потом утерла слезы и сама суетливо подгоняла их скорее ехать в муниципалитет. Они и правда, едва не опоздали, успели в самый последний момент к назначенному времени.
И так Мик все-таки побывал свидетелем на свадьбе. Стоя за спинами Элены и Пауло, Микеле то и дело поглядывал на Летицию. Она поняла что, а вернее кого тот имел в виду, говоря, что времени может не оказаться.
Микеле должен был быть шафером на совсем другой свадьбе, которая так никогда не состоялась, потому что жених находился в могиле. Когда пару, стоящую впереди них, объявили мужем и женой, Микеле вдруг сильно сжал ладонь Летиции, а уже потом они бросились поздравлять счастливых Пауло и Элену.
Мик тут же организовал столик в лучшем ресторане с видом на Колизей и поскольку Элене нельзя было алкоголь, то Пауло на радостях облил их подаренным от персонала для синьора Антинарри дорогим шампанским, устроив импровизированный фонтан.
Летиция вышла на открытую площадку ресторана, тщетно пытаясь оттереть салфеткой шампанское со своего платья, что так и не удалось в туалетной комнате. Придется дожидаться пока высохнет само.
Мик с кем-то вежливо попрощался по телефону и повернулся к ней. По напряженным плечам и вмиг потухшим глазам, она все поняла.
- Ты уезжаешь, да?
- Самолет с Вито вылетел пораньше. Я вернусь в Палермо сразу обратным рейсом.
Летиция кивнула. Мик притянул ее к себе, прижавшись губами к макушке, вдохнув аромат ее волос, к которым примешивались нотки шампанского.
- Мы увидимся очень скоро...я просто точно не знаю когда.
"Скоро", значит не видеть ее каждый день. Не находиться рядом, не засыпать, сжимая в объятиях...
- Скоро - еще раз произнес Мик, и приподняв подбородок Летиции, запечатлел на губах легкий поцелуй - А теперь давай вернемся отмечать свадьбу этих двоих.
Мик искренне надеялся, что эта устроенная свадьба хоть на немного заставит умолкнуть чувство вины за несостоявшийся союз Филиппо и Орнеллы. Надеялся, но понимал, что это невозможно.

- Я просто дам рецепт рикоты. Приготовишь ее, и Клаудия с Маттео тут же окажутся у твоих ног. Это, кстати, единственное, что я могу прилично готовить. Поэтому Филиппо и держит меня подальше от кухни.
- Потому что мы девушки, которые созданы для другого - подтвердила Летиция.
Они с Орнеллой дружно рассмеялись. Орнелла выловила оливку из своего мартини и подмигнула Летиции.
- О чем вы тут так задушевно беседуете? - Мик приобнял Летицию, запечатлев легкий поцелуй на шее девушки.
- Перемываем вам косточки, разумеется. Обсуждаем, сколько вы должны нам украшений и сумочек, за то, что войдем в клан Антинарри - Орнелла махнула рукой - Филиппо был прав, с нашим участием все образуется. Мик, иди помогай Пипо резать овощи, не я же буду это делать. Кстати, ты знала, что Микеле тоже умеет готовить, Летиция?
- Я берег этот козырь на будущее - он покачал головой.
Лета улыбнулась.
- И кто же тебя научил?
- Я -
Филиппо Скьяволе скромно пожал плечами, не отвлекаясь от основного занятия - нарезая, начиняя и помешивая, отчего кухня постепенно наполнялась изысканными ароматами.
- Но ты действительно можешь помочь, кузен.
Мик кивнул и подошел к нему, орудующему ножом за огромным деревянным столом.
- Так как ты научился готовить? - Летиция придвинулась ближе, переводя заинтересованный взгляд с Филиппо на Микеле.
- Я всегда больше любил домашнюю еду - начал Филиппо и усмехнувшись, ткнул Мика под бок локтем - А этот...
- ... поспорил с Вито.
- Он заявил, что сможет сам подать обед в доме и никто не догадается, что его приготовил не повар - продолжил Пипо.
- И я выиграл! - Мик торжественно поднял нож вверх - И получил мотоцикл старшего брата.
- Который разбил в тот же день - закончила знакомую историю Орнелла и все дружно рассмеялись. Потом она допила мартини и кивнула Летиции - Пойдем, покажу тебе платье. Кстати, у меня остались кучи свадебных журналов, тебе стоит быть в курсе последних тенденций...на всякий случай - протянула она последнюю фразу, многозначительно глядя на Микеле.
Здесь, сейчас, в этом месте словно рай. Давно он не чувствовал себя так легко. В "Гнезде", наполненном уютом и спокойствием его хозяина, рядом с дорогим названным братом, его невестой и своей любимой. Как же тут хорошо. Как здорово, что они так быстро подружились. И что все удалось. И что все счастливы.
Вот только...
С Орнеллой Лета не знакома.
Филиппо и Летиция никогда не виделись.
Потому что его кузен давно мертв.
Рука с ножом застыла в воздухе. Мик перевел взгляд на стоящего рядом с ним Филиппо.
Тот печально улыбнулся.
- Позаботишься о моей семье, брат? А я позабочусь о тебе.
Боль от осознания вмиг вытесняет другая боль. Физическая.
Мик открыл глаза. Жуткий звон в ушах сбивал с толку. Уже потом он поймет, что был без сознания не больше минуты. Младший Антинарри с трудом поднялся и огляделся. Голова еще кружилась, но звон в ушах стал понемногу стихать, так что он смог расслышать приближающийся вой сирен - скорая, полиция? Все вместе, надо полагать. А потом рядом застонал Стефано Моретти.

Летиция медленно поднималась по лестнице, мысленно проклиная Аллегру Солара. Та неожиданно попросила о встрече ранним утром. Но вместо того чтобы говорить о заключении контракта решила провести ее по артзоне, рассказывая о каждой из чудесных дорогущих ваз, картин и скульптур, серию которых они хотят приобрести. По многозначительному взгляду Солара, Летиция поняла, что жена сенатора надеется - покупки оплатят Моретти.
Вдобавок ко всему утром она не успела зарядить телефон и теперь тот с безжизненным черным экраном лежал в ее сумочке. Мик обещал позвонить. Уже рядом с квартирой она услышала настойчивую трель другого телефона - домашнего. Наверное, это он.
Пауло и Элена укатили в свадебное путешествие в Портофино, так что на оставшееся время в Риме Лета вновь переехала из гостиницы в квартиру тети - не пустовать же апартаментам. Телефон все звонил и звонил. Летиция оставила дверь распахнутой и подбежала к трубке.
Но это был не Мик.
- Элена...помедленнее...что телевизор? - в восклицаниях тети сложно было что-то разобрать.
Лета быстро щелкнула пультом. На экране шли новости и диктор в студии произнес:
- ...это были последние подробности взрыва автомобиля со смертельным исходом сегодня в Мессине. Напоминаю, в полдень рядом с офисом компании клана Моретти произошел взрыв, в котором пострадали Стефано Моретти и Микеле Антинарри. Мы будем держать вас в курсе...и к другим новостям...
Летиция застыла на месте с трубкой в руках, откуда теперь раздавались короткие гудки.
Взрыв со смертельным исходом. Отец.... или Мик?
Нужно куда-то звонить, бежать, что-то делать...Но она так и стояла, замерев, оглушенная своим горем, не решаясь сделать шаг и узнать роковые новости...пока до ее плеча не дотронулись теплые пальцы.
- Principessa...не стоит оставлять дверь открытой.
Летиция обернулась. Перед ней стоял Мик. Живой и здоровый.
- Отец?!
Тот пожал плечами.
- С ним все в порядке. Он крепкий орешек. Ни царапинки.
- Но по телевизору сказали, что кто-то умер!
Микеле нахмурился и кивнул.
- Водитель не успел спастись. Погиб на месте.
Она наконец-то выдохнула и смогла сделать то, чего так долго хотела - крепко обнять его.
- Тише, principessa - Микеле поморщился, - Мои ребра не такие крепкие, как у Стефано.
Вообще-то на него пришелся основной удар взрывной волны и Мик прикрыл от ее воздействия главу клана Моретти.
На лице Летиции отразилось беспокойство.
- Со мной все хорошо - даже врачи это подтвердили. - поспешил заверить Мик - Позвони домой.
Микеле терпеливо ждал, пока Летиция поговорит с отцом. Уже потом она отложила телефон, глубоко вздохнула и повернулась к нему.
- Сказал, что с ним тоже все хорошо. Заставил пообещать, что я не стану срываться из Рима и ехать домой.
- Но ты, конечно же...
- ... еду! Я должна увидеть папу после случившегося.
Летиция уже наверняка прикидывала, какие вещи взять с собой и Мик усмехнулся.
- Так я и думал. Поэтому сразу прилетел за тобой. Не волнуйся, Даниэле в курсе.
- Он разрешил тебе?
- Я не спрашивал разрешения, всего лишь поставил в известность. К тому же, твой брат понимает - со мной сейчас безопаснее всего, даже безопаснее, чем с людьми Моретти.
- Что ты имеешь в виду?
- Собирайся, я все расскажу по дороге. Она у нас будет долгая.
- Мы не полетим на самолете? - спросила с любопытством Лета через некоторое время.
Он покачал головой.
- Поедем на машине?
Микеле взял большую сумку, которую Летиция собрала в дорогу и улыбнулся.
- Мы поплывем в Мессину на яхте Антинарри.

Роскошная трехпалубная скоростная яхта была особым предметом гордости клана Антинарри. Все в семье любили море и прогулки по нему. Хотя, если Маттео предпочитал использовать яхту для рыбалки или переговоров, то его сыновья - для вечеринок.
Но в последнее время ситуация кардинально поменялась. Яхта подолгу простаивала в порту, в море выходила лишь пару раз, да и то, лишь чтобы порадовать Клаудию Антинарри и ее внуков.
Только оказавшись на палубе любимой "Цецилии", Мик осознал, как скучал по морю, по бесконечному горизонту и ярчайшим звездам над головой. В порт они прибыли поздно вечером и яхта незамедлительно отплыла, так как на Сицилию они должны попасть уже утром. На второй палубе накрыли щедрый ужин. Поесть как следует в Риме они не успели, а Мик вообще едва позавтракал, так что это было как нельзя кстати.
Он дождался пока они оба удовлетворят аппетит, чтобы начать сложный, но необходимый разговор. Рассказал о том, как оказался на месте взрыва и сумел спасти Стефано Моретти. Но самое главное, о том, что все это время ищет подлинных виновников бед их семей.
- Что замешан Лучо Пиретти нам было ясно. Но мы не знали, кто крыса с вашей стороны... - Микеле вздохнул - Что тебе известно о Томазо Гвиди?
Летиция пожала плечами.
- Он муж моей подруги Инес...и не очень хороший человек.
Мик провел пальцами по столу, словно очерчивая только ему одному видимую линию.
- Это он стрелял в тебя. Он предатель. Они с Пиретти действуют заодно. Джакомо лично видел его на встрече и бомбу подложил именно он.
Летиция шумно выдохнула. Она помнила обещание Микеле убить без колебаний того, кто посмел ее обидеть. Теперь этот смертельный счет надо было предъявить уже двоим.
- Я скучать по нему не буду, это тупое животное такое творит с Инес...но он киллер, исполнитель, никогда не думала, что осмелится...
Лицо Мика стало непроницаемым.
- Ты права. План придумал другой человек и на последней встрече прозвучало его имя.
- И кто это?
- Марко Росси.
Ладони Летиции сжались в кулаки, она с шумом отодвинула тарелку, бросив поверх нее салфетку.
- Это неправда! - уверенно заявила она - Я знаю Марко с детства, он самый милый и великодушный парень. Он и пальцем никого не тронет. Планировать убийства и подкладывать бомбы... нет, здесь какая-то ошибка.
- Джакомо совершенно уверен.
- Значит, Джакомо ошибается - безапелляционным тоном заявила она - Ты не можешь хладнокровно убить Марко, как...
- Твой отец жив лишь благодаря ему...и я тоже! Ты хоть понимаешь, что кузен каждый день ходит по лезвию ножа, шпионя за ними? - Мик рывком поднялся из-за стола - Дело даже не во взрыве, они не знали, что я там буду. Собирались повесить все на меня.
Мик тут же пожалел о своей вспышке гнева. Летицию можно понять. Всегда охотнее веришь, что злодеи - плохие люди, а не те, кто признаются тебе в любви и сопровождают на приемах. Раньше он видел в Росси лишь соперника за сердце Леты, но сейчас все изменилось. Если это действительно так, если Марко вместе с Лучо и Томазо повинны во всем случившемся, то их ждет расплата.
По-другому и быть не могло. Но нужно собрать доказательства. Он должен быть абсолютно уверен. Узнать, кто их поддерживает. И если он прав и ниточки тянутся в Неаполь, то дело приобретает серьезный оборот. Когда Микеле озвучил свой дальнейший план Джакомо - кузен назвал его самоубийством. Наверное, это действительно так.
- Их осудит собрание Купола и озвучит свой вердикт...но если Марко зацепит мою семью, если он навредит тебе...я сам вынесу ему приговор.
Он не упомянул о том, что если собрание Купола сочтет обвинения голословными и бездоказательными, то встречное обвинение выдвинут уже против него, а это практически всегда означает верную смерть. Впрочем, у него и так крайне мало шансов дожить до сбора самого собрания.
Легкую вибрацию под ногами и прохладный приз было чувствовать приятно. "Цецилия" мчится сквозь мглу, рассекая волны. Микеле прикрыл глаза, приказывая шторму внутри него успокоиться.
Смерть сегодня в очередной раз прошла совсем близко, ласково поманила его за собой. Ощущение было странным, словно попасться в оковы свирепого монстра. Он сжал тебя в последнем объятии, готовясь разорвать, клыки уже накрывают шею, но еще не прокусили кожу до крови.
Ему нужно почувствовать себя живым. Срочно.
Мик обернулся и вернулся к столу.
- Не хочу ссориться, principessa. Давай лучше искупаемся.
Летиция не сразу решила сменить гнев на милость. Она сидела, скрестив руки на груди, готовая до последнего отстаивать свою позицию и продолжать ссору. Поэтому, его предложение ее очень удивило.
- Сейчас...ночь, мы на полном ходу...в море холодно...
Мик наклонился к ней и усмехнулся.
- Зато в джакузи наверху очень тепло.
Лета слабо улыбнулась.
- Купальник я с собой не захватила.
- Идеально - лукаво усмехнулся он.
Микеле сделал шаг назад, подхватил со стола недопитую бутылку и два бокала, направляясь к узкой лестнице, что вела на третью палубу.
- В каюте есть халаты. Я не настаиваю. Можешь просто посмотреть - небрежно бросил он и подмигнул.
И вскоре Летиция поняла, что под словом посмотреть, Микеле подразумевал не только уютную и скрытую от любопытных глаз джакузи. На погруженной в полумрак высокой палубе этот небольшой круглый подсвеченный бассейн служил единственным источником света.
Микеле поставил бутылку и бокалы рядом с джакузи и принялся медленно раздеваться. Небрежно стащил пиджак, расстегнул пуговицы на белоснежной рубашке и сбросил ее, потом настал черед брюк. В конце концов, оставшись абсолютно обнаженным...он повернулся к Лете, ничуть не стесняясь собственной наготы, позволяя ее взгляду блуждать по его телу.
И даже рассмотреть багровый кровоподтек, который начинался под ребрами справа и заканчивался у поясницы, лишь немного прикрываемый свирепым парящим драконом - одной из его татуировок.
Мик с наслаждением опустился в джакузи. Он протянул руку, взял бокал и сделал большой глоток вина. Теплая вода расслабляла напряженные мышцы и облегчала боль. Телесную по крайней мере. Он на пару мгновений прикрыл глаза, а когда открыл их вновь, то рядом с джакузи стояла Лета, облаченная в длинный пушистый белый махровый халат.
Мик усмехнулся.
- Это, кстати, мой халат. Видишь, на лацкане вышита буква М? И он мне понадобиться, когда я выйду отсюда - Микеле не отрываясь, жадно смотрел на нее - Так что снимай.
Летиция медлила, прикидывая варианты. Но поняла, что ей не сбежать. Быстро скинула халат и нырнула в джакузи.
- Какой чудесный вид мне только что открылся...
Лета брызнула водой прямо ему в лицо. Мик рассмеялся и отер лицо ладонью.
Все верно. Чувствовать себя живым он мог только рядом с ней.
- Это было грубо. Готовься к расплате, principessa - произнес он с напускной грозностью.
Даже среди тьмы, царящей вокруг, теснящейся в его душе - она это чистый свет. Ее кожа словно изучает его, и он жаждет им наполниться, когда приподнимая ее, целует живот и поднимается наверх, к груди. Если она будет рядом, то смерть его не заберет. Побоится света и той любви, что она дарит. Она рассеет любую тьму одним лишь кончиком своего пальца.
- Тебе не больно? - обеспокоенно пробормотала Летиция, когда он заставил ее обвить его ногами, прижимая ее к бортику бассейна.
- Замолчи - быстро ответил Мик, резко погружаясь в нее - Боли нет в нашем мире, только наслаждение.
Добиваться его раз за разом, заставляя ее пальцы впиваться в его спину, гадать, выкрикнет ли она его имя, когда достигнет пика и обмякнет в его объятиях - вот что важно. Смерти придется подождать. Смерти придется за ним погоняться, ибо он не собирается сдаваться.

- Летиция, просыпайся – Микеле прошептал ее имя, нежно исследуя губами плечо.
- Мы что, уже приплыли? – она неохотно выныривала из пелены сна.
- Нет, но ты должна это видеть. Пойдем.
Лета присела на постели и потерла глаза.
- А ты почему одет?
Мик действительно уже был полностью одет и причесан.
- Не мог уснуть – уклончиво произнес он – Скорее.
- Дай хоть волосы пригладить. – Лета придирчиво бросила взгляд на себя в круглое зеркало на стене каюты.
- Ты никогда не была красивее.
Заспанная, со спутанными после любовных утех волосами? Но тон Мика не оставлял каких-то намеков на неискренность. Он говорил серьезно.
- Там прохладно, накинь – младший Антинарри взял с кресла мягкий плед и набросил ей на плечи, прикрывая соблазнительную короткую сорочку.
- Признаю…это действительно того стоило – согласилась Лета, стоя у самого края палубы.
Рассвет пестрел всеми цветами розового и золотого, окрашивая не только небо, но и воду вокруг. Такое небо было достойно кисти самого талантливого художника, да и то он вряд ли смог бы передать всю пестроту царящих вокруг красок.
Мик подошел к ней сзади и обнял за талию, пряча от ветра.
- Но…я узнаю места…это же…
- Искья – подтвердил он – Попросил капитана сделать крюк. Мы проходим мимо острова и идем вдоль Прочиды. Подумал, приятно будет навестить места, где познакомились. Ты тогда не знала, но с Прочидой у нашей семьи много чего связано…
- …да, это что-то вроде штаба Антинарри, я провела исследования, говорят у клана с островом давняя история.
Микеле кивнул.
- Так и есть. Мой дед Винченцо особенно любил этот остров, мы приезжали сюда каждое лето, когда я был маленький, с начала с ним, потом уже без него. Знаешь, мой дед во время войны выступил против Муссолини, что как ты понимаешь, было смелым, но недальновидным решением. Ему пришлось бежать с Сицилии вместе со своими солдатами. Дед, конечно, прихватил деньги и семейные драгоценности, но все они истаяли за время борьбы в рядах Сопротивления. Фашисты гоняли его по всей Италии. Когда они попали на Прочиду, от состояния уже ничего не осталось – горстка оборванных людей. Они прятались в старой крепости, - вон там на самом верху, пока и это не стало опасно. Нужно было срочно уходить и…ночью Винченцо Антинарри спустился в рыбацкую деревню, надеясь, что сможет упросить кого-то переправить на лодке его и людей с острова и даст им с собой немного еды. За это пришлось отдать последнее украшение. Он не хотел с ним расставаться, но выбора не было.
- И ему все удалось? Раз ты стоишь здесь сейчас, значит, все удалось!
Микеле сызмальства слышал эту историю, но до конца не понимал. Тогда его интересовали лишь подвиги храброго деда-партизана. Но на самом деле история была совершенно о другом.
- А что за украшение? – с интересом спросила Лета.
- Я так надеялся, что ты задашь этот вопрос – Микеле загадочно улыбнулся - Украшение, в конце концов, к нему потом вернулось – тихо произнес он, размыкая руки.
- Твой дед его выкупил?
Младший Антинарри покачал головой, все так же продолжая улыбаться.
- Ты больше не смотришь на море – заметила она и почему-то смутилась от этого взгляда и того, что прочла в нем.
- Я вижу его в твоих глазах – Мик вздохнул – В ту ночь двери ему открыл не рыбак, а его дочь. Которая и уговорила отца помочь. Ее звали Цецилия. И она стала моей бабушкой.
Маттео Антинарри назвал свою яхту в честь матери.
Микеле достал из кармана небольшую коробочку и вложил ее в ладони Леты.
- Она всегда говорила мне, что это кольцо обладает силой соединять влюбленные сердца, несмотря ни на что – войны, болезни, расстояния. Двое всегда найдут путь друг к другу. Надо попробовать.
Летиция наверняка оценит изысканный ободок в виде виноградной лозы, усыпанный мелкими бриллиантами, который словно тянется из главного большого камня. Искусный ювелир изготовил кольцо по заказу Антинарри еще в конце прошлого века.
- Сколько бы ни было времени отмеряно – без тебя оно смысла не имеет. Я хочу, чтобы ты была моей…навсегда. Principessa…выйдешь за меня замуж?

Приветствую всех, кто вернулся!

Принцесса, ты знаешь чем выманить меня. Спасибо за замечательную песню.

1996 год.
Палермо.

В машине было невероятно тихо. Конечно, само место, куда они прибыли, располагало к подобному поведению - но для того, чтобы оказаться там следовало открыть дверцу и сделать несколько шагов. Слишком трудных, как оказалось.
Микеле вытащил ключи из замка зажигания и принялся барабанить пальцами по рулю. Витторио был где-то далеко и он не знал, стоит ли дать старшему брату еще немного времени или же вывести его из оцепенения? Вито сам был инициатором их поездки, так как водить еще не мог.
Мик решил, что пауза уж слишком затянулась и в ситуации лучше действовать, как с пластырем или они никогда отсюда не выйдут. Хотя и сам предпочел бы оказаться в любом другом месте, только не здесь.
- Готов?
Старший Антинарри повернулся к нему, прерывая свои измышления и кивнул. Микеле вышел первым и открыл для брата дверцу, наблюдая, как неуклюже тот выбирается из машины, опираясь на трость. Он знал, что Витторио ни за что не примет помощи, к тому же врачи говорили, что ему как можно больше стоит ходить самому.
Мик почувствовал, что просто обязан хоть как-то разрядить гнетущую обстановку.
- Эх, была бы у тебя деревянная нога вдобавок к трости, тогда бы больше походил на пирата.
- Заткнись и шагай, младший. Сейчас не время и не место – сквозь зубы проговорил Вито и бодро прошел по узкой асфальтированной дорожке. Но Микеле знал, что на самом деле тот ему благодарен.
- Она какая-то маленькая, она разве должна быть… - Витторио не закончил.
Он наклонился и смахнул пыль с надгробной плиты. Хотя, это был скорее символический жест – мама и специальные рабочие кладбища прибирались на могиле регулярно.
Да и на могиле рядом – Дженаро Черулло лишь недавно поменяли цветы, было два букета от жены и дочери.
«Филиппо Антинарри Скьяволе – любимый сын и муж».
То что, на самом деле он приходился Маттео племянником жены, было лишь формальностью, которую глава семейства решил устранить после его смерти. Чтобы ни у кого не вызывало сомнений – дон Антинарри считал Пипо своим третьим сыном и он был мужем Орнеллы Черулло.
Внизу у могилы Мик с удивлением разглядел коробочку сd-диском. Он осторожно поднял ее. Marky Mark and the Funky Bunch - Music for the People. Хип-хоп? Пипо такое никогда не слушал. Диск, наверное, принесла на могилу Орнелла, вместо цветов. Зачем?
- Ты винишь себя за то что выжил? – вдруг спросил Витторио.
- Каждый божий день – отозвался Микеле и положил диск на место.
И вот тогда Вито сорвался. Мик понял, что наверное, впервые видит его плачущим – старший брат не проронил слезинки даже когда рождались его дети. Он всегда казался младшему железным и даже жестким. Но все изменилось.
- Эй – Микеле дотронулся до плеча Вито.
- Как же мы не уберегли его, братец? Он же…Филиппо был самым лучшим из нас, чертов гений, да он слова плохого ни про кого никогда не сказал и он всегда…всегда оказывался рядом, когда нужен…
Юный вундеркинд, затем умнейший консильери, он к каждому умел найти подход, его невозможно было не любить.
Витторио стряхнул его ладонь с плеча и достал крошечную фляжку из кармана.
- Братец, тебе не стоит пить, лекарства же…
- Заткнись, младший - тоном, не терпящим возражений, отозвался Вито – Мы проводим брата, как полагается на Сицилии, в нашем клане… - он отвинтил крышку и полил могилу доброй порцией алкоголя, потом сам сделал большой глоток и ткнул фляжку ему.
Микеле тоже отпил из нее, давая Витторио возможность попрощаться как должно.
Мик курил у машины, дожидаясь брата. Тот вскоре появился, вытер слезы, смутившись, что они вообще появились на его лице.
- Знай, ты сделал, что должен был. Если бы ситуация была противоположной – я бы поступил точно так.
В том, что прошлый Витторио незамедлительно убил бы Ремо Моретти, а скорей всего не только его, Микеле не сомневался. А вот что сам поступил правильно – нет.
- Только не собирался бы после случившегося жениться на дочери главного врага.
Витторио покачал головой и усмехнулся.
- Да поможет тебе Бог, вам обоим.

Теперь по будням в семье Антинарри почти всегда завтракали поздно. Швейцарские врачи действительно могли творить чудеса, поэтому после последнего курса, состояние Витторио улучшилось настолько, что стало возможным продолжить лечение уже на Сицилии без необходимости уезжать заграницу. По утрам у него была физиотерапия для которой расширили и без того большой тренажерный зал в резиденции Антинарри и закупили необходимое оборудование. Микеле в знак солидарности, также присутствовал на занятиях, занимаясь сам на тренажерах и вдохновляя старшего брата к новым свершениям. Хотя, в случае Вито, это означало бы всего лишь возвращение к нормальному образу жизни.
Вернувшись с тренировки, братья Антинарри, присоединились к остальным в столовой. Клаудия Антинарри дождалась когда сыновья запечатлеют обязательный поцелуй на ее щеке и продолжила тираду с Франческой. Конечно, трагедия с Вито сблизила женщин и отношения их несказанно улучшились, но это не отменяло того факта, что у донны Клаудии всегда имелось свое веское мнение и по поводу воспитания внуков, особенно. Так что даже хорошо, что на завтраке присутствовал лишь один из них. Старшие дети – Лука и Элена поели раньше и уже отбыли в школу.
- Ей не нравятся брокколи.
- Но они очень полезны!
Самый младший представитель клана Антинарри – малышка Николетта, сосредоточенно размазывала зеленоватое пюре по детскому стульчику. Мик подмигнул племяннице и подумал, что совсем недолго ей носить этот титул ведь скоро родится ребенок Орнеллы.
Дон Маттео сидел во главе стола, неторопливо ел и одновременно пролистывал утреннюю газету – это был его обязательный ритуал, а также старался игнорировать препирательства жены и невестки.
- Мы кормили детей по-другому – Клаудия решила использовать беспроигрышный аргумент – И посмотри на моих мальчиков, они выросли красивыми и здоровыми. Почему бы вместо брокколи не взять морковь, она не менее полезна? Это просто, перетираешь морковь, можно яблоко, любой справиться…
Глава семьи вздохнув, наклонился к Николетте и улыбнулся.
- Давай ложечку за дедушку, а?
Та просияла и хлопнула в ладоши, но когда мать в очередной раз попыталась накормить ее пюре – плотно сжала губы и покачала головой.
- Она просто хочет, чтобы ее покормил папа, да?
Витторио забрал ложку у жены и ему все-таки удалось впихнуть в Николетту немного брокколи.
Микеле мимо воли улыбнулся.
- Как идет подготовка к гонкам, сынок? – вопрос отца отвлек его от умилительной картины.
Вито вздохнул и вернул ложку Франческе. Главное светское и спортивное событие Палермо – гонки, были его любимым мероприятием. Оба сына дона Антинарри обожали скорость, но если спорткары для Мика были лишь хобби, то Витторио даже сам гонял на болиде, дважды выступив в составе команды Антинарри. Печально, что в этом году он будет всего лишь зрителем. Да и вряд ли когда-нибудь вернется к профессиональным гонкам.
- Почти все готово, остались лишь мелкие моменты по организации.
Дон Маттео кивнул.
- Хорошо. Сенатор Солара сегодня подтвердил, что наши гонки посетит бывший председатель правительства Италии.
- Солара привезет Сильвио Берлускони?
- Он обещал.
Мик отпил апельсинового сока и задумался.
- Значит, теперь мы поддерживаем оппозицию? Правильно. Берлускони хоть и проиграл выборы, но за ним власть. Думаю, он еще вернется в кресло премьера.
Отец согласно кивнул.
- Ты прав, мой мальчик. Поэтому так важно установить с ним доверительные отношения. Много чего зависит от этих гонок. Ты должен это понимать.
Дон Маттео вернулся к газете.
Микеле внимательно оглядел присутствующих за столом. Глубоко вздохнул и обыденным тоном произнес:
- Я сделал предложение Летиции Моретти. И она приняла его.
В столовой повисла гробовая тишина. Служанка застыла на пороге с большим графином сока, который собиралась поставить на стол, но оценив обстановку, юркнула обратно.
Дон Маттео нахмурился и покачал головой. Клаудия с шумом отбросила вилку. Франческа замерла с ложкой в руках, не зная как реагировать и ждала реакции свекрови. Витторио невозмутимо намазывал джем на тост.
Николетта переводила взгляд с одного взрослого на другого. Тишина и наряженные взгляды ей не нравились. Девочка не придумала ничего лучшего чем громко заорать.
- Микеле, не при детях же! – наконец произнесла Клаудия, будто он произнес грубейшее ругательство.
Франческа мигом оценила обстановку, стащила плачущую Николетту со стульчика и бросилась вон из столовой.
- Они убили нашего дорогого Филиппо, моего ненаглядного мальчика! Убили брата и бедного Рино Черулло! И после этого ты говоришь, что в нашу семью войдет Моретти! ?
- А что я сделал с Ремо? Давайте называть вещи своими именами! И, несмотря на это, Лета нашла в себе силы простить и принять мое предложение…
- Конечно, она это сделала. Она так и жаждет запустить в тебя свои когти, как любой из ее семейки!
- Мама!
- Вито, скажи хоть ты ему! – синьора Антинарри повернулась к старшему сыну, ища поддержки.
Тот невозмутимо отложил тост и усмехнулся.
- Хотел бы я видеть лицо Стефано Моретти, когда он обо всем узнал. О том, что его дочь станет частью клана Антинарри.
Клаудия вскочила на ноги так резко, что едва не опрокинула стул.
- Никогда! Никогда эта особа не переступил порог моего дома! Слышите!
- Значит, мама, мне придется уйти из твоего дома, ты на это намекаешь?! Ибо я не откажусь от Летиции!
Та с шумом выдохнула и гордо зашагала прочь из столовой. Витторио глубоко вздохнул и тоже поднялся, ушел успокаивать мать. Хотя, все понимали, что вряд ли ему это удастся.
Микеле и дон Маттео остались в столовой одни. Дон Антинарри отложил газету.
- А ты что скажешь, папа?
- А какой реакции ты ожидал? – тот вздохнул – Слушай, сынок. Я понимаю, что девочка тут не виновата, она не имеет никакого отношения к нашим разборкам. Да и Вито прав, в этой ситуации Моретти теряют, а мы приобретаем.
- Я уверен, что тебе понравиться Летиция. Она не может не нравиться – умная, красивая, элегантная, добрая. Если бы ту только узнал ее получше…
- Главное, что она нравиться тебе. – он усмехнулся – Раз уж после всего что случилось, вы не отступились друг от друга, значит, это серьезно. Только ты должен понимать – союза между нашими кланами никогда не будет, примирение невозможно. Твоей невесте придется забыть о своей родне…навсегда. Она осознает это? Готова принести такую большую жертву?
Микеле не ответил. Дон Маттео поднялся и похлопал сына по плечу.
- Да, и с матерью решай все сам.
За пределами дома, в бизнесе и делах, главенство всегда было за мужчинами. Но в доме и внутри семьи всем безоговорочно управляла синьора Клаудия Антинарри.

- На этом наше совещание закончено – произнес Микеле и терпеливо дождался пока остальные собирают документы и неспешно переговариваясь, покидают его кабинет.
Даже несмотря на то, что Витторио теперь бывал в офисе по паре часов в день несколько раз в неделю – дел становилось не меньше, а почему-то даже больше. Особенно в связи с приближающимися гонками.
Мик потер глаза, откинулся на спинку стула, усмехнувшись, взял мобильный телефон и быстро набрал заветный номер.
- Слушаю.
- Синьорина Моретти, у меня к вам серьезный вопрос…что на вас сейчас надето?
Он услышал смешок Леты в ответ.
- Зачем вам эта информация, синьор Антинарри? – таким же нарочито серьезным тоном ответила она.
- Чтобы представить, что я буду снимать, конечно. Так…какого цвета трусики?
- Мик, я в бутике, выбираю платье на открытие гонок! – возмущенно возразила Летиция.
- Это не аргумент – Микеле глубоко вздохнул и мечтательно прикрыл глаза – Просто я дико соскучился. По твоей коже, прикосновениям, вкусу…
- А какая я на вкус?
- Где именно? – он озорно усмехнулся, живо представив, как в этот самый миг щеки Леты заливаются румянцем и продолжил – Как рай, principessa. Ты на вкус, как рай.
Тишина на другом конце трубки уж слишком затянулась.
- Синие. Кружевные.
Микеле победно поднял руку со сжатым кулаком вверх.
- Как же мне не терпится дотронуться до тебя… - быстро зашептал он - провести кончиками пальцев по твоей коже, легонько, но чтобы ты чувствовала мой жар и мое желание, все ниже и ниже, я бы оттянул это синее кружево…чтобы сразу же направиться к …
Стук для приличия, а потом двери в кабинет распахнулись.
- Микеле, нам ответили из Умбрии и Турина! – это был Джакомо.
- Черт, Летиция, мне надо идти, прости.
- Что? Сейчас? – послышался из телефона ее возмущенный голос – Ну, знайте, синьор Антинарри, что вы должны мне множество оргазмов!
- Я полностью искуплю свою вину – с готовностью подтвердил Микеле – И счет за платье перешли мне.

В последнее время Микеле разбирал бумаги Филиппо. У того было, наверное, досье на всех и каждого, что существенно облегчало привлечение союзников на их сторону. Мысли о том, что клан Неаполя нарушил перемирие, заключенное всей итальянской мафией много лет назад были высказаны осторожно. И, к сожалению, ничем не подтверждались. Тем не менее, кланы из Умбрии и Турина готовы были вступить в союз с Антинарри и поддержать их во время созыва собрания Купола.
- И того с нами четыре клана…четыре из двенадцати, это, считай ничего – Мик устало потер глаза.

Их затея стала казаться все более безнадежной.
- Нужно добыть доказательства. Если они будут, мы вполне можем получить еще голоса. – Джакомо вздохнул – Мне стоит вновь встретиться с Лучо, может, если тот сведет с Росси…
- Нет! Они не дураки, Джакомо! Стефано Моретти выжил после взрыва – ты главный подозреваемый!
- Слушай, но они же не знали, что ты там будешь. Роковое стечение обстоятельств. Риск есть, но я готов на него…что еще остается?
- Я больше не потеряю брата!
- Я не твой брат, Мик, я не Филиппо…и не стремлюсь занять его место – глухо отозвался тот и опустил глаза.
Микеле обернулся и внимательно посмотрел на него. Сын дяди его отца, чье появление на свет было таким скандальным, что мама всегда говорила о нем шепотом. Джакомо походил на всех его дальних кузенов, но в то же время, был другим. Он был своего рода Золушкой. Отец рассказывал, как впервые увидел чумазого мальчишку, что гонял в футбол на поле в богом забытой горной деревеньке. Когда туда приехал роллс-ройс Антинарри, распугивая кур и поднимая облака пыли, то, наверное, произвел такое же впечатление, как сказочная карета из тыквы. Дядя дона Маттео умер, а перед этим признался, что некрасиво поступил с молоденькой служанкой. Ее, семья отправила помогать престарелому Пьетро Антинарри, думая, что от него уже не стоит ждать беды. Как выяснилось, они ошибались. Тем не менее, семь долгих лет Пьетро не признавал ребенка и никак не интересовался его судьбой. А вспомнил лишь на смертном одре.
Да, Джакомо совсем не походил на Пипо, они отличались внешне и внутренне. Филиппо был всегда спокойным, а в Джакомо бушевала буря. И в этом он был похож на Микеле.
- Ты – часть нашей семьи и ты мой лучший друг! – тихо произнес Мик.
Джакомо вздохнул.
- Если мы все хотим выжить и вынести обвинения – нужны доказательства.
- Значит, я добуду их другим путем – сказал Микеле.

Первое, что увидел Микеле, переступив порог дома Черулло - множество золотых шариков, в которых просто утопала гостиная.
- Немного чересчур, ты не находишь? – Орнелла вынула из прически шпильку и невозмутимо ткнула ею один из шариков, а потом усмехнулась – Это для бэби шауэр. Мама загорелась идеей устроить празднование по высшему разряду. В последнее время было мало поводов для радости, так что все немножечко вышло из-под контроля. - пояснила она, приглашая его присесть на изысканный диван, а сама прислонилась к высокому подлокотнику, поддерживая внушительный живот.
- Я уже купила шляпку на гонки.
- Ты придешь на открытие?
- Я никогда их не пропускала. Обожаю гонки!
- Да, но ты же…
- Беременна? – Орнелла пожала плечами – Не переживай, Мик. Если ребенок родится прямо там, то просто обязан будет стать гонщиком, сразу определиться с местом в жизни.
Она впервые пошутила с момента трагедии, унесшего жизнь возлюбленного и отца. Микеле посчитал это хорошим знаком.
- Знаешь, мы с Вито недавно были на кладбище…это ты оставила диск на могиле Филиппо?
- Да.
- Могу я узнать зачем?
Орнелла внимательно на него посмотрела.
- Нет.
Он понял, что не добьется ответа на свой вопрос. Такой уж была Орнелла Черулло с самого детства, ее не переделать.
- Когда в последний раз ты просил поговорить с тобой наедине по важному делу – то подарил мне поддельное свидетельство о браке. Ты не о шариках и гонках пришел поговорить – что случилось?

Мик мог возмутиться, но Орнелла не привыкла ходить вокруг, да около. Она была решительной и бескомпромиссной. И, наверное, его единственной надеждой в сложившейся ситуации.
- Я созываю собрание Купола. Уверен, что за нашими бедами стоят конкретные люди, но чтобы обвинить их - нужны доказательства. И у… нашего консильери я уверен, было что-то на неапольский клан. Это может мне помочь. Но на работе нужных не нашлось. Я думал, может они были в «Гнезде» и их забрала полиция? Однако, среди документов, что нам вернули таких не оказалось. И вот поэтому я пришел спросить…ты была его невестой, соратницей во всех делах …если он хотел что-то спрятать…разумнее всего доверить это тебе.
Орнелла смотрела на него немигающим взглядом.
Она ничего не ответила. Молча поднялась по лестнице, оставив Микеле одного в гостиной.
Орнелла захлопнула двери своей спальни. Она вернулась в родительский дом после случившегося, ведь до этого почти два месяца официально жила в доме Филиппо – огромном коттедже – «Гнездо» на территории резиденции Антинарри. Не официально, впрочем, она поселилась там гораздо раньше.
Стоило Орнелле вернуться домой после учебы, как Кьяра Черулло обеспокоилась частыми отлучками дочери из дома. Когда та не пришла домой в очередной раз и отговорки про ночевки у подружек перестали хоть немного принимать за правду, Орнелла решила все одним махом. Хотя она сама просила Филиппо пока не афишировать их отношения, но звонок на мобильный поступил в крайне неподходящий момент.
Орнелла как раз делала перестановку мебели в доме Филиппо. Выкидывала вещи с их привычных мест и превращала его устоявшийся мирок в маленький хаос. Притащила диск Марки Марка и танцевала под песню Good vibration, подбрасывая вверх маленькие подушки с дивана. Пипо предпочитал классическую музыку, так что в его доме впервые звучал хип-хоп. Он смотрел как Орнелла в одной майке и шортах пританцовывает, размахивая крошечной подушкой и внезапно присоединился к ней. Он двигался смешно, совершенно не попадая в ритм песни, пытаясь подражать танцорам из клипа и Орнелла принялась хохотать, она смеялась так сильно и не перестала, даже когда оказалась лежать на мягком ковре, прижатая сверху его телом. Вот тогда-то и поступил звонок на мобильный. Ее мать еще плохо понимала работу сотовых телефонов, поэтому трезвонила бы снова и снова, пока не получила ответа.
Орнелла застонала, нащупав рукой телефон, валяющийся на диване.
- Привет мама. Нет, я не приду домой.
- В четвертый раз за неделю! Что это такое!
- Я ночую у Филиппо Скьяволе – сказала Орнелла и тут же закончила звонок.
Она почти была уверена, что мать прошептала «Слава тебе, Господи».
Следующим утром Филиппо явился в их дом с букетом цветов для донны Кьяры и набором дорогих сигар для Дженаро Черулло. Спустя неделю на дне рождения Клаудии Антинарри они официально объявили, что встречаются. Синьора Антинарри сказала, что лучшего подарка на свой праздник и представить не могла.

Орнеллу Черулло называли бунтаркой. Потому что она обожала все делать наперекор. Стоило кому-то из родных заметить, как девочке идет розовое платьице - и она тут же переодевалась в джинсы и футболку. Когда тетка в старших классах похвалила длинные темные прямые волосы - "главное достоинство любой девушки", то она на следующий день явилась домой с короткой стрижкой и фиолетовыми прядями. Родители надеялись, что дочь возглавит семейный ресторанный бизнес или же вообще, выйдет замуж и не станет думать о высшем образовании - Орнелла в принципе никогда не бывала на кухне и поступила на юридический факультет, прием подальше от дома, в Пизанский университет.

Такой уж была Орнелла, единственный и любимый, выстраданный ребенок богатых родителей, которые прощали любые капризы и позволяли все, что угодно, лишь разводя руками в ответ на ее очередную выходку. И в самом страшном сне, гордая и независимая бунтарка не могла представить, что полюбит того, кого знала с самого детства, кого всегда прочили ей в мужья. Ведь еще будучи ребенком и сидя в песочнице на морском побережье, она услышала разговор мамы и ее ближайшей подруги Клаудии Антинарри:
- Ах, дорогая как было бы хорошо, если бы Орнелла вышла замуж за кого-то из твоих мальчиков!
Все ее бунтарское естество взбунтовалось впервые в тот самый миг - и она поклялась, что никогда и ни за что этого не сделает.
Орнелла выросла рядом с мальчишками Антинарри, братьями Витторио и Микеле и их кузеном Филиппо, они воспитывались вместе. Отец поначалу работал на семью Антинарри, потом дон Маттео помогал ему с собственным бизнесом, поэтому Черулло всегда посещали дни рождения и прочие семейные торжества Антинарри. А летом, как правило, целый месяц отдыхали на вилле у побережья.
- Ах, Витторио поторопился...мог бы дождаться Орнеллу, а теперь мне терпеть эту вызывающую Франческу - сокрушалась подруге годы спустя синьора Клаудия, а Орнелла, наоборот, торжествовала.
- Хорошо, что есть же еще Микеле и Филиппо - успокаивала синьора Антинарри саму себя.
Хотя, Кьяра Черулло желала лишь одного кандидата на руку и сердце дочери. Микеле она всерьез не рассматривала и глубокомысленно замечала насчет младшего Антинарри "в поле ветер - в попе дым". Мик, впрочем, сполна заслуживал это прозвище, ибо в то знаковое последнее школьное лето умудрился разбить мотоцикл старшего брата. На следующий день, сославшись больным, он рано ушел к себе в комнату, а когда мать заглянула к Мику перед сном, то в постели не обнаружила. Сын явился лишь под утром - "от него пахло алкоголем, а из карманов джинс я вытащила несколько салфеток, на которых помадой были написаны имена и телефоны девушек" - рассказывала потом подруге Клаудия.
Нет, сорванец Микеле явно был не для ее малышки. Филиппо Скьяволе стал бы идеальной парой, о чем Кьяра прямо ей и заявляла при каждом удобном случае. Синьора Черулло была абсолютно спокойна, если Орнелла находилась в обществе Пипо - отпускала ее с ним в город или на пляж. Знала, что даже если дочь что-то выкинет, тот он приведет ее обратно. Что действительно так и было и даже действовало Орнелле на нервы. Она постоянно норовила сбежать от Филиппо, а он всегда ее находил. В последний раз девушка была уверена в своей победе - оставила его блуждать в лабиринтах рынка, знала, что тот теряется среди толп людей. А сама отправилась гулять по улицам, но когда довольная вышла на маленькую площадь - Филиппо был там. Ждал ее у своей машины и невозмутимо читал газету. Внимательно посмотрел на нее своими огромными грустными глазами. Орнелла всегда избегала подолгу глядеть в них. Ей казалось, что они утянут ее куда-то в омут из которого не выбраться. В омут, где она поймет, что ей тоже очень спокойно в обществе Филиппо. И в тоже время он заставлял ее нервничать...но только это был приятный трепет.
Выйти замуж за мальчика из семьи Антинарри? - Ха, да никогда в жизни!

Пиза. Несколько лет назад.

- Сами понаписывают в рецептах "по вкусу", "до готовности", "щепотку" - никакой конкретики, а нам потом мучатся. Еще и рецепт больше двух строчек - я такие не воспринимаю.
Виола вообще старалась держаться от плиты подальше. В этом они с Орнеллой были схожи. Да, и во многом другом. Быстро сдружились во время совместной учебы в университете, вместе сняли квартиру. Сейчас, четыре года спустя, уже после успешной сдачи всех экзаменов - подружки решили повеселиться и отметить свой выпускной походом в ночной клуб. Виола заявила, что по такому случаю стоит закатить праздничный ужин и пусть все четыре года они пользовались лишь микроволновкой и то редко, теперь любая затея - по плечу.
Орнелле, правда, казалось, что не любая. И она подозревала, что в клуб они отправятся на голодный желудок. Лючия, их третья подружка, вытащила из коробки новенький фотоаппарат Polaroid. Ей нравилось фотографировать, и она хотела запечатлеть этот особенный вечер во всех деталях.
- Каким же будет первый снимок... - она навела Polaroid на Виолу, что-то напряженно выискивающую в книге рецептов. На самом деле та старалась понять, где именно слажала при готовке.
Орнелла замахала руками.
- Не сейчас.
В двери квартиры постучали.
- Ах, вот, значит, каким будет первый кадр - гость, что стоит на пороге.
Орнелла покачала головой и открыла.
Там стоял гость, кого она меньше всего ожидала сегодня здесь увидеть.
- Добрый вечер.
- Улыбнитесь! - Лючия выглянула из-за ее плеча и Филиппо от неожиданности послушался, улыбнувшись во весь рот.
Последовала вспышка фотоаппарата, которая вывела Орнеллу и оцепенения.
"Кто этот красавчик?" - одними губами прошептала Лючия, так, чтобы видела только она.
- Что ты тут делаешь, Пипо?
- Был неподалеку в Солерно...и тетя все равно просила передать тебе ее джем, подарок в связи с окончанием университета...вот...поздравляю - он вручил Орнелле небольшую баночку, перетянутую симпатичной ленточкой.
- Ты проехал шестьсот километров, чтобы вручить мне джем?
- Ну...да.
- Это все? - нахмурившись, произнесла Орнелла - Тогда не задерживаю.
Филиппо кивнул.
- У вас что-то горит.
- Вот черт! - Виола открыла духовку и тут же отпрянула - оттуда повалил едкий дым - ааааа...пожар!
Плавно отодвинув Орнеллу от двери, Филиппо быстро прошел к плите - выключил газ, вытащил противень, пока они с Лючией открывали окна, чтобы выпустить дым.
- Это есть нельзя - заключила Виола.
- Да нет, легко поправить. Можно использовать остатки для карбонары...у вас есть макароны? - Пипо уже снимал пиджак и закатывал рукава своей голубой рубашки.
- Это была самая вкусная карбонара, которую я ела в своей жизни! - Виола откинулась на стуле, всем своим видом показывая, что объелась.
Филиппо действительно приготовил им роскошный ужин, полностью завладев вниманием подружек, которые щебетали без умолку. Орнелла, напротив, сидела, словно набрав в рот воды и молча жевала макароны, которые, надо признать, действительно были хороши.
- А где вы научились так готовить? - поинтересовалась Лючия.
- Я просто люблю это дело. Моя мама была поваром, и когда я готовлю, то будто чувствую ее присутствие.
Орнелла впервые сменила недовольное выражение лица. Порой она забывала, что Клаудия не родная мать Пипо, а тетка. Что его настоящая мать погибла, а отец самоустранился, предоставив сына заботам Антинарри. Наверное, этому способствовала сама Клаудия. Которая окружила Филиппо такой заботой и любовью, что порой она казалась Орнелле даже чрезмерной, слишком уж его оберегали.
И вообще, почему он стал носить линзы? Теперь от этих чертовых глаз никуда не скроешься!
Орнелла с шумом поставила грязные тарелки в мойку.
- Надо выходить, если хотим в клуб. У нас на вечер планы - громко сообщила она тоном, в котором явно можно было услышать - "проваливай".
Филиппо кивнул и потянулся за пиджаком, что висел на спинке стула.
- Вы, конечно же, должны пойти с нами! - оживилась Виола.
- Пипо не любит ночные клубы, громкую музыку и толпы людей - язвительно заметила Орнелла.
- Да, я считаю, что люди должны слышать друг друга.
- О, это не такой клуб - заверила Лючия - Там живая музыка, и открытая веранда с внутренним двориком, очень уютно, мы часто туда ходим.
- В таком случае, я с радостью к вам присоединюсь.
Орнелла застонала.

- Так что у тебя с этим Филиппо? - задала вопрос Виола, когда девушки стояли в очереди в дамский туалет.
Оттуда прекрасно просматривался внутренний дворик клуба и столик, за которым сейчас находились Лючия и Пипо. Та смеялась, в ответ на его очередное остроумное замечание. Скьяволе вообще постоянно шутил в этот вечер и привлекал всеобщее внимание.
- Ничего - буркнула Орнелла.

- То есть, ты не имеешь на него виды?
- Глупости - возмутилась она.
- Тогда мне можно иметь на него виды? - осведомилась Виола.
- Нет! - резким и безапелляционным тоном заявила Орнелла.
Они вернулись за столик, где ее ждала плохая новость.
- Альфонсо здесь - шепнула Лючия и указала куда-то вправо.
- Ты же говорила, что он уехал! - Орнелла юркнула за стул и опустила лицо, но тщетно - парень с подстриженной бородой в извечном черном кожаном рокерском прикиде, который развалился на диване позади них, ее явно заметил.
Когда-то Альфонсо тоже учился в Пизанском университете, но его благополучно отчислили еще с первого курса. Случившееся, впрочем, не сильно его заботило - он был бас-гитаристом в группе. В нескольких по счету группах, потому как даже терпеливых музыкантов раздражали его прогулы и постоянные попойки.
Но Орнелле так льстили его ухаживания - рок-музыкант, эдакая диковинка, он посвящал ей песни (как выяснилось, песни он посвящал всем своим девушкам, которых всегда было с избытком и даже когда они были в отношениях).
В их кругу на Сицилии принято было хранить невинность до свадьбы. Во всяком случае, родители настаивали именно на этом, но вот Виола утверждала, что подобное - прошлый век и от жизни надо брать все, тем более, если она хотела заинтересовать Альфонсо.
В первый раз ей не понравилось. Он был пьян, ей было больно. Но отступать Орнелла не привыкла, тем более Виола подтвердила - в первый раз всем больно, потом лучше, надо просто приноровиться. Лучше, правда, не становилось, ибо с Альфонсо все заканчивалось, прежде чем она вообще начинала что-то чувствовать.
Но переживала Орнелла не поэтому. Узнав о бесчисленных изменах, она выставила Альфонсо из своей квартиры пару месяцев назад. Вскоре он заявился снова, как всегда пьяный, толкнул ее об стену и выкрутил запястье. Орнелла убежала, а он еще долго колотил в двери.
Разглядывая после свои синяки, она недоумевала, как такое могло с ней приключиться. Она не привыкла к подобному обращению. Всегда общалась с приличными мальчиками, которые не распускали руки. Все на Сицилии знали, что Черулло близки с Антинарри. На острове ее и пальцем не посмели бы тронуть. Орнелла понимала, что стоит рассказать родителям, то обо всем может узнать дон Маттео, и тогда Альфонсо скорее всего, закатают в цемент.
Но она этого не сделала. Не потому что жалела бывшего парня, как раз наоборот. Орнелле просто было стыдно, что она вообще такое допустила. Ей удавалось успешно избегать Альфонсо. Все равно, она возвращается в Палермо и забудет его как страшный сон.
Мысль о том, что Альфонсо и Филипо встретятся, приводила Орнеллу в ужас.
- Моя малышка! - Альфонсо подошел к их столику и попытался ее поцеловать, но Орнелла отпрянула.
- Я не твоя малышка, убирайся к черту!
- О, как мы заговорили! Может, стоит быть со мной полюбезнее? - Альфонсо схватил ее за запястье и она похолодела.
- Он досаждает тебе, Орнелла?
Филиппо как раз возвратился из бара с напитками для них и хмуро посмотрел на Альфонсо.
- Не лезь сюда, хлыщ. Без тебя разберемся. Мои дружки тут, так что сядь молча, пока я разговариваю – грозно заметил Альфонсо и кивнул на двоих ребят, сидящих за тем же диваном, который он сам покинул.
Ситуация рисковала выйти из-под контроля. Что может сделать Филиппо против них? Это же не Витторио или Мик, Орнелла сомневалась, что он хоть раз в жизни поднимал на кого-то руку.
Она глубоко вздохнула, собираясь с духом, рассчитывая, что сказанное охладит пыл бывшего и он оставит ее:
- Альфонсо, между нами все давно кончено. Оставь меня в покое - а то я вызову полицию!
Он рассмеялся, но запястье ее отпустил.
- Да пошла ты сама...сука фригидная!
- Извинись перед девушкой, сейчас же или я сломаю тебе руку - за его спиной прозвучал спокойный голос Филиппо.
- Ты? Да что ты... - Альфонсо подался вперед, намереваясь нанести удар. Все произошло так быстро...она сама едва заметила, как Филиппо перехватил его кулак, завернул руку за спину и буквально пригвоздил лицом к столику, но вот хруст кости она точно слышала.
- Я же басист...ты чертов ублюдок! - стонал Альфонсо.
К нему на помощь бросились товарищи. Через минуту все трое лежали на полу, а Филиппо невозмутимо поправлял свой пиджак.
- Не знала, что ты умеешь...вот это...
Уже после того как Альфонсо и его друзья с позором сбежали, а Пипо расплатился по счету, куда включил щедрые чаевые за "небольшое недоразумение", они шагали по темной улице по направлению к ее квартире.
Филиппо вызвался провожать, Орнелла не возражала. Виола и Лючия нарочно замешкались, чтобы оставить их одних.
- Я Антинарри, хочу этого или нет. Как там говорят, мы "рождаемся с пистолетом в руках".
Орнелла еще во время готовки заметила, что под закатанными рукавами его рубашки имеются хорошие мускулы и внезапно поймала себя на мысли, что хочет рассмотреть и пресс, который находится под ней.
- Он больше тебя не побеспокоит. Я прослежу за этим.
Девушка резко обернулась. Ей все еще было не по себе, что Пипо вот так все узнал. Может подумать, что она скоромная дева в беде, а это последнее, чем она хотела казаться, пусть так и было на самом деле.
- Это моя личная жизнь, Филиппо и тебя она не касается – она остановилась на пороге дома, ярко освященного фонарем и с вызовом на него посмотрела - Да, я далеко не наивная девственница, это тебя шокирует?
Он широко улыбнулся, потом наклонился к ней и прошептал:
- Умеешь хранить секреты? Я тоже.
Она в ответ рассмеялась. Эта улыбка, такая нечастая на его лице, почему-то согрела ее от макушки до кончиков пальцев ног. Ей будут доставаться самые искренние и счастливые его улыбки, с ней он будет улыбаться постоянно.
Филиппо нежно притянул Орнеллу к себе. Она спрятала лицо у него на груди, вдыхая его запах, из этих объятий совершенно не хотелось никуда уходить.
Пипо осторожно приподнял ее подбородок и провел по нему кончиками пальцев.
- Могу я тебя поцеловать?
Боже, он еще спрашивает разрешение!
Орнелла нервно кивнула, позволив его губам приникнуть к своим. О, что это был за поцелуй! Никогда до этого, ни с Альфонсо, ни с другими парнями, которым она позволяла себя целовать, она не испытывала ничего подобного. Когда он так умело ласкал ее губы, касаясь кончиком языка, вызывая покалывание внизу ее живота. И это от одного только поцелуя - быть не может!
Когда Филиппо отстранился, Орнелла едва держалась на ногах. Этот поцелуй все изменил. Он был только началом. И как через некоторое время Орнелла поняла, она совсем не была "фригидной сукой", это Альфонсо был скорострелом, который не знал, как доставить женщине удовольствие. А Филиппо Скьяволе это отлично умел. Заниматься с ним любовью стало для нее настоящим откровением.
Орнелла облизнула губы, чтобы унять неистово бьющееся сердце.
- Я устраиваю вечеринку по случаю окончания учебы дома. Приглашаю. Предупреждаю, будет шумно, громко и мокро...это будет вечеринка у бассейна.
- Приду. Ради тебя можно и потерпеть. - Пипо пожал плечами и сделал шаг назад.
Орнелла открыла двери и задержалась.
- Знаешь, я ведь крепкий орешек и так просто не сдамся.
Филиппо обернулся на прощанье.
- Ничего, ты стоишь всех ожиданий.
Никогда и ни за что Орнелла Черулло не могла предположить, что выйдет замуж за одного из мальчишек Антинарри. А в этот самый момент она вдруг осознала - что всю свою жизнь хотела именно этого.

Палермо, 1996 год

Орнелла отодвинула верхний ящик стола своей спальни. Там лежал большой фотоальбом в нежно-голубом и белом цветах. Их свадебный альбом, которому навечно предстоит остаться пустым. Под ним был другой, наполненный снимками и воспоминаниями, который она берегла как зеницу ока – ведь каждое из них теперь было бесценным. На обложке альбома красовалась то первое фото с Polaroid снятое в знаковый для обоих день, изменивший их жизни. Орнелла провела пальцами по снимку, на миг представив, что прикасается к лицу своего жениха.
Хотелось плакать. Она бы и заплакала, но в животе шевельнулся ребенок, быстро приводя в чувство. Орнелла отложила альбом и вытащила из-под него большую папку, наполненную бумагами.
Филиппо просчитывал все наперед. Он предупреждал, что информация в ней опасна, но пока он не может ей воспользоваться. И если в клан Антинарри проникнут лазутчики или кто-то их предаст, то нельзя чтобы документы попали не в те руки. Никто не станет искать их в доме невесты. У Филиппо было полно секретов, но от Орнеллы он не скрывал ничего.
- Вот - Орнелла бросила на диван рядом с Миком папку – Забирай и уходи.
Микеле осторожно взял бумаги.
- Ты знаешь что там?
Орнелла кивнула.
- Компромат на Луиджи Канторе. Главного консильери клана Неаполя.

Доброго субботнего вечера!

Анна Алисия, здравствуйте и хорошей вам игры. Кажется, вы уже замечательно вписались в этот город.

Дик, спасибо за отличный эфир.

Буду с интересом наблюдать за приключениями в космосе - сай-фай моя вторая слабость.

Первая, это principessa Моретти спасибо за музыку *реал подзатянул, но я пишу* Отвечу вот этой композицией, которая в последнее время на повторе


Всем любви и вдохновения!

Палермо, март 1996

Семейство Антинарри в полном составе прибыло в отель Палермо ранним утром накануне мероприятия. Представители семьи здоровались с первыми важными гостями, которые приехали посмотреть гонку. Несмотря на то что гонки скоростных болидов по историческим улочкам столицы Сицилии неизменно становились одним из важнейших спортивных и светских событий года, для клана это был еще и день, полный иных забот.
Глава семейства, пользуясь тем, что остальные разошлись по собственным делам, подозвал младшего сына на разговор, как только они остались наедине в огромной лаунж-зоне.
- Что за нелепые слухи о том, что ты хочешь созвать собрание Купола и обвинить неапольский клан? - дон Маттео внимательно посмотрела на сына.
Мик отлично знал этот взгляд, от которого не скрыться. Отпираться было бесполезно.
- Папа, я совершенно уверен, что они...
- Нет - старший Антинарри перебил его - Не смей.
Микеле глубоко вздохнул.
- Хоть я и недавно занялся нашим бизнесом...
- Вот именно! Ты просто не представляешь, что такое Купола. Что он значит для всех нас. Что случилось, когда его созывали в последний раз...ты был...дитя, ты все забыл...пятнадцать лет назад, выходя из дома никто из нас не знал, вернется ли обратно. Случившееся в "Гнезде" - это ужасная трагедия, мы ее не ждали. А тогда людей расстреливали пачками - на улицах, в магазинах, в собственных постелях...все кланы воевали друг с другом - никакого порядка. И кому стало хуже? Нам самим. Нас стали ненавидеть. И это было начало конца.
Дон Маттео подошел к картине, привычным жестом отодвинул раму, за которой обнаружился мини-бар и достал бутылку с виски. Жена обычно контролировала все выпитое им, следя, чтобы в бокале не оказывалось ничего крепче вина или шампанского в такие дни, но сейчас он был слишком раздосадован.
- Благодаря тем двоим сотни членов мафии отправились за решетку. Мы больше не были неприкасаемыми. Тюрьма или смерть. И выжили мы лишь благодаря клану Неаполя и дону Алессандро Сальваторе.
Микеле действительно плохо помнил события, о которых говорил отец. Хотя кое-что навсегда врезались в память - в школу его сопровождал телохранитель, который провожал до порога и терпеливо дожидался, пока они с Витторио закончат занятия. А после сразу домой - никаких встреч с друзьями, походов в кафе и футбола. Особенно после того выстрела в окно коттеджа, где они отдыхали - отец тогда накрыл его собой.
Да, он плохо помнил, но потом много читал и расспрашивал участников, объявивших друг другу вендетту, о клановых войнах. Но особенно про Джованни Фальконе и Паоло Пазолини - самоотверженных магистратов-прокуроров, которые объявили свою войну, войну мафии. И несмотря на то, что мафия всегда была второй властью в Италии, а порой и первой - им почти удалось победить. Воспользовавшись тем, что кланы разобщены и воюют друг с другом, Фальконе и Пазолини начали действовать - собрали доказательства, провели аресты, а судебный процесс, приведший на скамью подсудимых так много членов Коза Ностры, наделал много шума.
- Как ты понимаешь, их убийство было лишь вопросом времени... - дон Маттео ослабил галстук.
Джованни Фальконе и Паоло Пазолини погибли в Палермо, на их территории, из-за точного взрыва припаркованного рядом автомобиля. И хоть непосредственно Антинарри не имели отношения к этому происшествию - но они его сознательно допустили, позволив хозяйничать в Палермо неаполитанскому клану.
Общественный резонанс этого убийства был настолько колоссальным, что породил настоящий взрыв ненависти по отношению к мафии. На похоронах Фальконе и Пазолини разъяренная толпа оттеснила самого президента Италии, скандируя «Мафия, вон из города!». Все стало намного хуже. Нужно было что-то решать.
- Вот тогда-то и было созвано собрание Купола - продолжил дон Маттео - Мы все поклялись остановить войну, мы разделили сферы влияния, не вмешивались в дела друг друга и закрепили свои территории. И все благодаря дону Сальваторе.
Глава клана Неаполя взял на себя всю вину. Его клан понес самые ощутимые потери во время арестов. Дон Алессандро под вспышки камер зашел в полицейский участок и признался в организации убийства Фальконе и Пазолини. Сальваторе осудили на пожизненное заключение.
- Пока дон Алессандро сидит - у нас царит мир и все мы признаем негласное главенство клана Неаполя. А ты хочешь пошатнуть этот порядок?
- Очнись, отец - мира давно уже нет! Дон Сальваторе сидит в камере, но его наследники не соблюдают договор! Они первые сами его же нарушили!
После ареста дона Алессандро, его жена и дочери уехали в Америку. Во главе клана недолго пробыл брат, который через пару лет скончался после продолжительной болезни. На замену пришел племянник, Чезаре Сальваторе. Как его называли в газетах - самый опасный человек в итальянской мафии.
- Мы многого достигли, Микеле. Мы теперь по-другому ведем бизнес. Благодаря хрупкому равновесию у нас есть будущее.
Дон Маттео отложил стакан из которого едва ли сделал пару глотков.
Мик постарался, чтобы его слова звучали спокойно.
- Я тоже думаю о будущем. О своих племянниках, о ребенке Орнеллы. Я хочу, чтобы мои дети, если Господь их даст, росли в безопасности. Мы - Антинарри, если нас задеть - мы отвечаем. Нужно просто быть умнее, чтобы выиграть эту не объявленную войну.
- Думаешь, тебе удастся противостоять Чезаре Сальваторе?
Мик не ответил, в кармане запищал мобильный, сообщая, что прибыл первый кортеж из высоких гостей.

- Микеле, дон Маттео, я рад вас видеть. С нетерпением жду возможности поздороваться с очаровательной донной Клаудией - сенатор Солара расплылся в улыбке и поспешил пожать руки представителям клана Антинарри, но Мика больше интересовал второй гость, который пока не спешил лебезить перед ними.
- Премьер-министр, мы рады приветствовать вас в Палермо.
- Бывший премьер-министр - поправил его Сильвио Берлускони.
- Досадное недоразумение, которое, я уверен, скоро будет исправлено - Микеле невозмутимо пожал плечами - Поэтому, позвольте мне и дальше вас так называть.
- Сенатор Антинарри, думаю, ваш сын далеко пойдет - Берлускони усмехнулся и пожал руку его отцу.
- Мик уже вступил в Молодежный совет нашей партии "Вперед, Италия" - заметил Солара.
- Похвально, нам как раз нужны такие молодые, перспективные юноши, да еще и с влиянием и при деньгах.
Берлускони лукавил, он был отнюдь не беднее, а возможно даже и богаче Антинарри, ведь пришел в политику будучи официальным мультимиллиардером.
Гости зашагали к отелю, попутно Мик рассказывал про организацию гонок, давая краткую информацию о командах и особенностях соревнований в этом году, а также болтал с бывшим премьером о последних играх "Милана". Берлускони являлся официальным владельцем этого футбольного клуба.
- Признаться, истинная причина, по которой я согласился приехать не столь гонки - Сильвио Берлускони усмехнулся, когда они прошли в лобби отеля - Солара сказал, что вы женитесь на самой красивой девушке Сицилии, это так?
- Не совсем. Летиция - не самая красивая девушка Сицилии или даже Италии. Она самая красивая девушка в мире. Впрочем, это лишь мое мнение. Вы можете его оспорить. Но я этого делать не рекомендую, по крайней мере, в Палермо.
Его выпад можно было расценить как слишком уж дерзкий, но Берлускони он понравился. Тот рассмеялся и шутливо погрозил ему пальцем.
- Ох уж эти Антинарри. В последний раз я был в Палермо в Королевском дворце, когда присутствовал на торжественной сессии парламента и мне тогда многое рассказали о вашем клане, вы тут словно августейшее семейство.
Громада Королевского дворца Палермо отлично просматривалась из окна, на которое Микеле бросил взгляд. Одна из гоночных трасс как раз объезжала дорожку перед ним.
- И когда же произойдет важное событие?
- Мы еще не определились с датой, но могу сказать точно - поженимся прямо там - Микеле указал на дворец.
Он натолкнулся на удивленные взгляды не только Берлускони и Солара, но и собственного отца.
- В Королевском дворце ведь не устраиваются свадьбы - попробовал заметить Солара.
- Делают же они исключения для парламента. Значит, сделают и для Антинарри. Нас благословят в Палатинской капелле - личной капелле древних сицилийских королей.
Мик увидел как его отец качает головой. Но ничего невозможно нет. Летиции понравилась его идея и он этого непременно добьется.

До официального старта гонок оставалось меньше часа и поэтому лаунж-зона уже оказалась заполненной людьми, когда двери лифта открылись, пропуская Микеле и Летицию внутрь. Впрочем, Антинарри арендовали весь отель и наблюдать за соревнованиями можно было из каждой из оборудованных лаунж-зон на балконах. Но эта была самой большой и сюда попадали наиболее близкие или нужные люди. Что не мешало членам семьи и гостям перемещаться из одной зоны в другую.
Выйдя в сопровождении Летиции из лифта, Микеле тут же наткнулся на отца и Витторио среди небольшой компании мужчин.
- Ну и какие ставки на победу?
- Большинство за Неаполь и команду из Ломбардии, они здорово поднялись за этот год. Мы, в лучшем случае третьи, а может, будем замыкать пятерку - горько вздыхал Вито.
Гонки были истинной страстью его старшего брата. Тот раньше сутками пропадал на стадионе, лично знал не только всех водителей, но и механиков и другой обслуживающий персонал. Мог бесконечно обсуждать особенности трассы, машин и технику езды водителей. Команда Антинарри два года подряд выигрывала домашние гонки во многом благодаря личному участию в процессе Вито. В прошлом году потерпела досадное поражение от команды Неаполя. Витторио тогда пообещал, что они непременно отыграются в следующий раз. Кто же знал, что все так поменяется...и теперь он просто зритель, а не подбадривает команду там, прямо на трассе у старта и финиша.
- Отец, - Мик взволнованно усмехнулся, когда тот прервал разговор и с теплотой посмотрел на Лету - С Вито ты уже знакома, а это мой папа дон Маттео Антинарри.
- Летиция Моретти - очаровательно отрекомендовалась та, вложив свои изящные пальчики в широкую ладонь главы клана Антинарри.
- Рад наконец-то встретиться с той, о которой столь наслышан - ответил он и обернулся - а вот и моя жена. Дорогая, посмотри, кого привел Микеле.
Донна Клаудия в окружении своих ближайших подруг вела неспешную светскую беседу. Она повернулась и скользнула внимательным взглядом по Летиции, оценивая с головы до пят, словно пытаясь отыскать хоть какой-то изъян на безупречном наряде или недостаток в прическе. Когда таковых не обнаружилось, изумленно уставилась на ладонь синьорины Моретти, спешно отставила бокал с шампанским на поднос и возмущенно зашипела.
- Кольцо Цецилии? Ты отдал его ей?
- Уверен, бабушка была бы не против - резко ответил Мик.
- Мерзавка Моретти носит фамильное кольцо Антинарри!
- Моя невеста! - крикнул Микеле и круто развернулся, всей своей позой словно пытаясь заслонить Летицию от матери. Тон его был слишком резким, так что стоящие рядом люди замолчали и уставились на них.
- Прекратите, здесь наши гости, не время и не место - тоном не терпящим возражений произнес дон Антинарри.
Клаудия еще раз смерила Летицию уничижительным взглядом и хмыкнув, гордо удалилась в другую лаунж-зону, за ней послушно засеменила Франческа. Ведь ничто так не сближает свекровь и невестку, как возможность перемыть косточки другой невестке, пусть и будущей.
- Все в порядке? - Микеле повернулся к Летиции и взволнованно посмотрел на нее.
- Да. Мне просто нужна минутка, побыть наедине - та опустила глаза, чтобы скрыть разочарование.
Хоть Мик и выглядел твердо стоящим на своем, ему тоже было нелегко - он не желал делать выбор между любимой женщиной и мамой. И хоть прекрасно знал, кого выберет, от этого было не легче.
Должно быть, Летиция тоже это поняла. Девушка отошла к стене, где практически не было гостей - все спешили занять удобное место на балконах. Так что у дальнего стола с закусками она оказалась одна. Не желая просто стоять без дела, задумчиво взяла с одного из блюд крошечное канапе.
- Вкусно да?
Летиция обернулась. Перед ней стояла девушка. Она была темноволосой, очень беременной и улыбалась.
- Поэтому я не отхожу далеко от стола с закусками. Ем за двоих.
- Жена моего брата тоже беременна, я понимаю. - Летиция улыбнулась в ответ.
- Кейтерингом занимается моя семья, поэтому за качество ручаюсь. - продолжила девушка, также взяв пару канапе - Мы всегда поставляем еду на такие мероприятия Антинарри. А эти коронные в нашем ресторане.
- Как он называется? - с интересом спросила Летиция.
- Dolce Far Niente (известная итальянская фраза, которая означает "сладкое безделье") - та усмехнулась - Лучший ресторан в Палермо. Мик тебя еще туда не водил?
Лета недоуменно посмотрела на девушку.
- Орнелла Скьяволе Антинарри - представилась она и Летиция поняла, что перед ней жена трагически погибшего Филиппо - Не все мы тут змеи и гадюки, поверь - шепотом добавила Орнелла и подмигнула, жадно вгрызаясь в канапе.

Гретель, спасибо.

Алисия, тот самый единственный и неповторимый. В указанное время как раз находился между двумя премьерскими сроками и отбивался от обвинений в коррупции. Кстати, процесс над мафией и убийство магистратов в Палермо, о котором упоминается в посте, также реальные события.

Собственно, пришел чтобы пополнить плейлист принцессы Летиции


Поздравляю всех сказочников месяца!

Очень веселый пост у Алисии в гараже.

А у Ганса в Академии будет ли продолжение?

Микеле осознал, что давно упустил нить разговора с владельцами гоночной команды из Ломбардии. Он коршуном следил за Летицией и старался расслышать с кем и о чем она говорит. К сожалению, невеста находилась слишком далеко. Мик был только рад, когда Орнелла болтала с Летицией, но сейчас она стояла в окружении других людей.
Верный обещанию, он представил Даниэле бывшему премьер-министру. Однако сейчас Моретти беседовал о чем-то со стоящим рядом сенатором Солара, в то время как его principessa смеялась остроумной шутке Берлускони.
Да, безусловно, Сильвио Берлускони слыл дамским угодником, хотя Микеле и понимал, что Лету вряд ли привлечет мужчина, разменявший седьмой десяток, какой бы властью он не обладал. Дело в том, что на нее смотрел не только Берлускони. Летиция была бриллиантом, которому необходимо сиять. Он не собирался прятать ее или сажать в золотую клетку, наоборот хотел, чтобы она сияла как можно ярче. Все мужчины в лаунж-зоне, и молодые и старые бросали на Летицию заинтересованные взгляды. И он прекрасно понимал, что Лета слегка флиртует с Берлускони только чтобы его подзадорить. Но, черт возьми, желание закричать на весь зал, что она принадлежит ему и только ему было нестерпимым. А также силой запретить так таращиться на нее остальным.
Они не были вместе долго, слишком долго. Стоит перестать, наконец, разглядывать вырез ее жакета, от этого в брюках становится тесно.
Летиция словно проследила за его взглядом, кокетливо поправила прядь волос и снова рассмеялась на что-то сказанное уже не Берлускони, а другим молодым гостем, что подошел к их тесной компании у стола закусок.
Микеле сделал большой глоток из бокала с шампанским и закивал.
- Да-да, совершенно с вами согласен.
- Отлично, я и не надеялся - изумленно ответил ломбардец.
Вито похлопал его по плечу.
- Брат имеет в виду, что мы рассмотрим ваше предложение позже и уже тогда решим - он оттянул его сторону - Ты только что чуть не отдал нашего лучшего пилота в аренду конкурирующей команде. Что с тобой происходит?
Летиция Моретти, вот что с ним происходило. Он сходил по ней с ума и совершенно ничего не мог с этим поделать, да и не желал.
Двери лифта лаунж-зоны отворились и Мик напрягся, но уже по другой причине.
Чезаре Сальваторе словно намеревался соответствовать всем стереотипам об итальянской мафии, которые изображают в американском кино. Отращивал свои темные волосы и обильно зализывал их гелем, одеваться предпочитал в черную кожу и имел отвратительную привычку не выпускать изо рта зубочистку.
Он гордо прошествовал мимо Микеле, едва не задев того плечом, небрежно кивнул дону Антинарри и направился прямо на балкон. Однако, отнюдь не эта напускная грубость заинтересовала Мика, а то, что за Сальваторе, помимо охранников и нескольких представителей клана, следовал низенький мужчина в очках, не пожелавший даже здесь расставаться с небольшим портфелем. Это был никто иной как консильери Луиджи Канторе.

- Летиция Моретти, у меня к тебе просьба - Орнелла решительно направилась к ней и буквально увела из общества брата и политиков в сторону, и только потом глубоко вздохнула, собираясь с духом.
- Это жутко неудобно. Я беременна, как ты могла заметить.
Летиция усмехнулась.
-...и писаю каждый час. И меня это очень нервирует. А Франческа, которая обещала сопровождать меня, сегодня куда-то подевалась, к тому же гонки вот-вот начнутся...
- Чем я могу помочь? - с готовностью вызвалась Лета.
Они с Орнеллой покинули лаунж-зону и завернули в один из коридоров.
- До моего номера еще четыре этажа и слишком долго петлять, я воспользуюсь ближайшим туалетом. Но сегодня в отеле проходной двор, терпеть не могу, когда кто-то ходит или дергает дверь...к тому же, это долгий процесс, когда ребенок давит на мочевой пузырь - Орнелла выдохнула - Пожалуйста, если кто-то здесь появится - не пускай. Отправляй их в другой туалет в конце этажа.
- С места не сдвинусь - Летиция уверенно кивнула.
- Спасибо. В моем рейтинге подруг, ты только что поднялась еще на пять пунктов.
Орнелла нервно улыбнулась, вызвав на лице Леты ответную улыбку.
За Орнеллой закрылась дверь и коридор погрузился в тишину. Летиция напряглась, услышав за спиной шаги, но обернувшись, заулыбалась сильнее.
- Здесь занято. Если приспичило, иди в туалет в конце этажа - решительно заявила Летиция, упершись в грудь Микеле ладонями.
Тот рассмеялся.
- Я здесь, чтобы обсудить ваше возмутительное поведение, синьорина Моретти. Все эти огоньки в глазах и улыбки, которые доставались не мне.
- Ревнуешь? - она с вызовом на него посмотрела.
Он посерьезнел.
- Безумно. - Мик увлек ее в узкую нишу, в которой им пришлось стоять практически вплотную.
- Я не позволю размазать макияж и помаду, как ты уже пытался в лифте - игриво произнесла Летиция.
- Я и не собирался прикасаться к тебе...там - Антинарри решительно приподнял пышную юбку, проведя вверх по бедру и скользнув внутрь нее пальцами.
- Что ты делаешь...ох...сюда же могут войти в любой момент...и Орнелла скоро... - Летиция не закончила и прикусила губу, изо всех сил подавляя стон.
- Тебя это возбуждает, что нас могут застукать на месте с поличным? - движения его пальцев стали все настойчивее и быстрее. Он отлично знал, как найти нужный ритм и ласкать так, чтобы она теряла голову.
- Нет, но...ох... - Лета вцепилась ладонями ему в плечи.
- Перестать? - Мик наклонился к ее лицу, прижимаясь сильнее, обдавая жарком своего тела и прерывистым дыханием.
- Ннет..я же сейчас... - сбивчиво пробормотала Лета и вновь замолчала, когда с губ все-таки сорвался стон.
- Помнишь, о чем мы говорили с тобой по телефону? - Микеле прикусил мочку ее уха, чувствуя, что Лета вот-вот достигнет пика под его пальцами - Я всегда выполняю свои обещания. А ты должна понимать, что я должен быть не только в твоей постели, но и в мыслях, даже когда ты улыбаешься этим толстосумам...ты моя, навсегда. И только моя.
С последними словами тело ее напряглось и вдруг обмякло от долгожданной разрядки. С щеками, на которых появился такой долгожданный румянец и силясь восстановить дыхание, она была ему еще милее. Эта картина хоть как-то позволит дотерпеть до вечера.
Мик усмехнулся.
- А остальное - на вилле Антинарри, principessa. В конец этажа, ты говорила? - и невозмутимо зашагал в противоположную сторону.

Команда Антинарри шла третьей. Стоя на балконе, Микеле внимательно следил за гонкой, смотрел, как машины, обгоняя друг друга, мчатся по улочкам Палермо.
- Даже видеть этого не могу! - Витторио отвернулся и вцепился в трость.
Общее напряжение витало в воздухе, вокруг все то и дело подбадривали гонщиков криками и громкими возгласами. Даже Клаудия Антинарри вернулась и с интересом следила за гонкой, стоя рядом с мужем и наблюдая за окружающими, а особенно за младшим сыном и его невестой.
Болид Антинарри готовился заходить на последний круг и неожиданно обогнал машину Ломбардии.
Микеле бросил быстрый взгляд налево, где на отдельном балконе расположился довольный Чезаре Сальваторе с товарищами, чья команда лидировала и они уже готовились отмечать победу.
Мик быстро обвил ладонью талию стоящей впереди Летиции, пристроив свой подбородок ей на плечо, чтобы унять нервозность. Запечатлев на шее обжигающий легкий поцелуй, шепнул, что отлучится на минутку.
Луиджи Канторе, улучив момент, проскользнул в почти пустую лануж-зону и спешно накачивался вином. Со стороны это выглядело так будто заботливый хозяин протягивает гостю салфетку, решив проявить участие. Когда Канторе пригляделся, то увидел на салфетке отпечатанные столбики номеров банковских счетов.
- Чего вы хотите? - Луиджи судорожно сглотнул.
- Мне нужны доказательства связи Чезаре с Марко Росси и Лучо Пиретти. Доказательства того, что Сальваторе нарушил соглашение Купола. Что есть план погубить кланы Моретти и Антинарри, подчинить себе Сицилию.
- Это невозможно!
- Я могу в любой момент отдать компромат на вас Сальваторе.
- Моя смерть ничего вам не даст.
- Деньги. Много денег и защита Антинарри - прошептал Микеле и подался вперед - Помните.
Он наткнулся на грозный взгляд Чезаре, но понадеялся, что тот ничего не заметил. Луиджи спешно поставил бокал, смял салфетку и спрятал ее в кармане пиджака.
Микеле вернулся на балкон, где уже царило ликование. Он понял, почему Сальваторе был так раздосадован. Хоть команда Неаполя и выиграла в общем зачете, на последнем, самом почетном круге, болид Антинарри пришел к финишу первым.

Заводя машину на дорожку к вилле Антинарри, Микеле внезапно подумал о работниках Лувра или галереи Уффици. Каждый день они видят своими глазами великие произведения искусства, по десяток раз в сутки проходят мимо мировых шедевров. Очевидно, что в какой-то момент все картины, скульптура становятся для них чем-то привычным, обыденным. Наверное, такой ему видится семейная вилла. Да, он любил это место. Знал, с каким вниманием и усердием его мать добавляла что-то свое в обстановку, как спорила с бабушкой Цецилией из-за столиков, ваз и обоев на стенах. Но не знал, какое впечатление вилла произведет на Летицию. Для него здесь был дом, где знаком каждый уголок. Дом детства, дом юности, дом настоящего...но не будущего. Однако, Мик хотел, чтобы Летиции тут понравилось, чтобы она побольше узнала про убежище Антинарри и его обитателях. Поняла, что здесь дом, полный любви, а не змеиное логово.
Но, мысли о подробной экскурсии с демонстрацией памятных мест, тут же вылетели из его головы, стоило девушке элегантно выпорхнуть из авто, продемонстрировав соблазнительную ножку в разрезе юбки. Экскурсия подождет, когда он жаден до других памятных мест. Оказавшись наедине с любимой в комнате, Микеле, наконец, смог полностью расслабиться после этого напряженного дня.
- Это чудесный подарок, principessa. Особенно ценен оттого что ты сделала его своими руками. Мне бы так хотелось, чтобы картина, нарисованная тобой стала реальностью. О нас двоих - он наклонился и поцеловал ее, но не продолжил поцелуй - У меня тоже есть для тебя подарок, - Микеле взял со столика небольшую коробочку и протянул Лете. Та торопливо развязала шелковую ленту, сняла крышку, чтобы обнаружить там…ошейник. То был изысканный тонкий собачий ошейник, на котором стразами выложена надпись «Принцессин паж».
Мик усмехнулся.
- Подарок единственному мужчине, с чьим присутствием в твоей постели я готов смириться…очень хочу с познакомиться с Вегасом, уверен, мы подружимся и он скоро будет от меня без ума, как и его хозяйка – Микеле усмехнулся, глядя на легкую улыбку Летиции. - Хочешь теперь получить свой подарок?
Лета повертела ошейник в руках.
- Principessa это, же было не для тебя. Для тебя есть кое-что другое.
Микеле достал из ящика небольшого комода коробочку побольше и вынул оттуда украшение.
- Позволишь? – он застегнул на Летиции замок цепочки. Массивное золотое украшение представляло собой змейку, обвивавшую теперь ее шею, голова которой спускалась в ложбинку груди, а вместо глаз сияли изумруды – Теперь у тебя есть собственный змей-искуситель.
Лета медленно приблизилась к зеркалу, чтобы получше рассмотреть подарок, дотронулась ладонью до цепочки с телом змеи, а потом вдруг спросила.
- Это зеркало, оно мне кажется знакомым. Оно ведь из той квартиры в Риме?
Мик усмехнулся. Да, такое большое зеркало сложно было перепутать, а все благодаря искусной кованой окантовке, представлявшей собой завитки цветов. Оно было работы знаменитого скульптора, хозяина римской квартиры. Но ценно для Антинарри совсем по иному поводу.
- Да, я уговорил друга продать, чтобы повесить в своей комнате – Микеле небрежно снял пиджак и бросил на спинку стула.
- Зачем? - Летиция осторожно дотронулась до головы змейки, наверное, ожидая услышать ответ, что он был впечатлен работой мастера настолько, что решил иметь столь красивую вещь у себя дома.
Микеле приблизился к ней, обнял за талию и четко произнес:
- Потому что я раздевал тебя, глядя в это зеркало. Впервые. И я не мог позволить больше никому в него смотреться – в его голосе появились стальные нотки – Хочу чтобы ты знала, что когда я смотрю в него, то представляю тебя…и воображаю все те вещи, которые хочу с тобой проделать.
- Я хочу узнать…какие именно – Летиция нервно сглотнула.
- Хочешь?
Микеле лукаво усмехнулся и снял с нее пиджак.
Она и не заметила, как быстро осталась в одном нижнем белье. Он оставил лишь украшение, которое изумительно смотрелось на обнаженной девушке, а сам опустился на колени, резким движением стягивая вниз трусики.
- Доверяешь мне? – быстро спросил Мик на миг оторвавшись от жарких поцелуев внизу ее живота, отчего внутри разливался огонь томления и ожидания.
Лета кивнула, проведя ладонью по его волосам.
Мик развернул ее спиной к себе, одной рукой обвившись вокруг талии, как настоящий змей-искуситель и заставил опереться ладонями на кованую окантовку зеркала, так, чтобы она могла видеть свое отражение, отражение их обоих.
Летиция застонала, когда он откинув со спины ее темные кудри, прошелся губами по плечам и позвоночнику. Его ладони сжимали ее грудь, а губы ласкали шею.
Так они любовью еще не занимались.
Микеле вошел в нее, заметил, что ладони девушки вцепились в зеркало чуть сильнее. Какое чудесно зрелище он мог наблюдать в отражении. Она создана для него, а он для нее. Они словно две половинки одного целого.
- Все в порядке? – хрипло спросил Мик, призывая остатки самообладания, уткнувшись носом в ее шею, чтобы окончательно не потерять контроль.
- Не останавливайся…прошу – сбивчиво произнесла Лета и он словно ждал этих слов, чтобы сильно сжать ее бедра, и начать двигаться быстрее, резче, пока она не достигнет пика, обмякнув в его объятиях, а следом сразу и он, накрыв своей рукой ее ладонь, все также сжимающую стальной цветок на окантовке зеркала.
Летиция откинулась спиной на его грудь, пока он целовал ее плечо, чтобы восстановить дыхание.
- А я ведь только начал... principessa – он уложит ее в свою постель и будет любить медленно, нежно, растягивая удовольствие и оттягивая заветный момент наслаждения для обоих, так, чтобы все дурные мысли покинули его голову, чтобы там осталась только она. Летиция Моретти.

Семейный завтрак Антинарри они безбожно проспали. Микеле потянулся и с явной неохотой выбрался из теплой постели. Летиция, лишившись своей привычной подушки в виде его груди, перевернулась на живот и что-то сонно пробормотала. Простынь едва прикрывала ее роскошный зад, зато позволяла лицезреть спину, любоваться разметавшимися темными кудрями. Будить ее было бы преступлением.
Домашние простят его. Мик решил, что примет душ, а потом сам возьмет им что-нибудь на кухне и они позавтракают вдвоем. В постели. А может, и не только позавтракают. Он еще немного постоял, прислушиваясь к ее ровному дыханию, потом с сожалением, вздохнул. Достал из шкафчика халат и вышел в свою личную ванную комнату.
На вилле было несколько ванных, с купальнями всяческих форм и размеров, но ему было достаточной смежной со спальней комнаты с душевой кабиной. Микеле только и успел, что открутить кран раковины, как в кармане халата зазвонил телефон. Хорошо, что словно повинуясь внутреннему чутью, он забрал его с собой, иначе звонок обязательно разбудил бы Лету.
Мик закрыл кран и вышел на крошечный балкон, откуда открывался вид на парк и один из бассейнов.
- Слушаю.
- Я согласен - зазвучал на том конце нервный голос Луиджи Канторе - Приезжайте в Неаполь один, если увижу с вами еще кого-то - сделки не будет. Привезите деньги. О дате я сообщу потом.
Канторе отключился, а Мик нахмурился, да так и стоял, обдумывая разговор, пока не услышал крики, доносящиеся из его спальни.