Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

Я нашел это место случайно. Вернее, оно само нашло меня. Тайная комната спокойно ждала своего часа, прячась среди множества помещений подвальной части замка. Словно знала, что я однажды отворю крошечную узкую дверь…и пропаду навечно.
Но, повторюсь, попал я туда абсолютно случайно, сбегая от вездесущих стражников и надсмотрщиков, которым матушка строго-настрого приказала следовать за мной по пятам и не давать напрягаться. Хотя, слово «сбегал» в моем случае не совсем точный эпитет, сюда бы больше подошло «неторопливо прихрамывал, изо всех сил стараясь не упасть». В сказках почему-то не писали, что пережившие сонное проклятие не сразу возвращаются к полноценной жизни. Но Белоснежка и Спящая красавица вроде выходили замуж в тот же день и, должно быть, лихо отплясывали на собственном пиру, если авторы не соврали. Возможно, с мужчинами все по-другому. Возможно, со мной почему-то по-другому. Одним словом, отплясывать я смогу еще очень и очень нескоро. Частичная атрофия мышц, бессонница, общая слабость и еще с десяток диагнозов, которые я себе сам поставил. Жить буду, но этому должен предшествовать долгий период восстановления – таким бы было мое врачебное заключение. Как пациент я его, разумеется, то и дело нарушал.
Я спешил, превозмогая боль. Спешил встать на ноги, спешил действовать, чтобы бороться и искать, хоть и понимал, что делаю только хуже. Вот Стелле и пришлось учредить отряд, который порой ловил слишком ретивого меня, заставляя отдыхать.
Тем вечером я поставил задачу – пройти самостоятельно и без посторонней помощи сто шагов – выйти в сад. Чтобы обойти моих «церберов» пришлось воспользоваться боковым коридором и дальней лестницей. То, что я сильно погорячился стало ясно еще на подходе к лестнице. Я выдохся. И если еще с грехом пополам спустился, то подъем казался теперь задачей невыполнимой. Небольшой коридор перед выходом в сад. Я еле держусь на ногах, стараюсь унять неистово бьющееся сердце. Где-то наверху слышатся голоса – надо попросить помощи, но я не хочу, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии – хватило и первых недель, когда мог только кричать, лежа на постели.
Тогда-то я решил скрыться в ближайшей открытой комнате, немножко передохнуть, чтобы потом вернуться в свои покои. Той тайной комнате, где ждало Зеркало. Больше здесь ничего не было, кроме зеркала, накрытого тканью. Зеркала, которое я тотчас же узнал – когда-то оно стояло в комнате сестры, но было разбито на множество осколков и поди же – целехонькое!
Я только ради этого и снял покрывало, чтобы убедиться в целости. Надо было тут же уйти, но я этого не сделал. Стоял и смотрел. И знал, что приду сюда снова, завтра ночью и послезавтра и так каждую ночь. Ох, как я понимал юного Гарри Поттера сейчас. Только если бы ко мне с нравственным разговором зашел Дамблдор, то я бы в ответ просто дал ему по морде.
Я понимал, что рано или поздно меня найдут. Отчаянно желал и не хотел одновременно. Она вошла очень тихо, как и подобает доброй волшебнице, заботливо положила ладонь на плечо. Стелла не говорила ничего – она готовилась слушать.
- Мы поженились почти сразу же после того как она разбудила меня поцелуем истинной любви. Свадьба была грандиозной – люди из города и местные веселились, будто и нет никакой Стены. Все просто приняли чудеса как данность и объединились ради нашего торжества. Для свадебного танца я выбрал песню Sat you say me. Знаешь, она начинается как классическая баллада, но в середине есть такой ритмичный переход, который словно показывал нашу общую бесшабашность и… - я осекся. Мама вряд ли понимала меня. Да, Гретель оставила здесь один из множества своих плееров, но вряд ли там среди треков был Лайонел Ричи. Однако, Стелла нежно сжала мою ладонь, что значило – продолжай. И я продолжил.
- Первым родился Эрик. Назвала сына в честь бывшего, как и грозилась. Но я был так счастлив, что даже выбери она имя Радагаст –только приветствовал. Я стал гордым папой, настоящая семья, все как в мечтах. Фрейя родилась спустя три года. Во всех мирах не сыщется создания нежнее, грациознее и милее, чем она. Имя опять выбрала Арина, но тут никаких возражений быть не могло – оно подходило идеально. Фрейя и была такой, нашей маленькой принцессой, которая росла в атмосфере всеобщего обожания. Мы считали, что двоих детей вполне достаточно, так что третий получился вне плана. Мальчик. Мио. Да, на этот раз имя придумал я. Нашему красивому удивительному мальчику. Мио, мой Мио. Порой мне кажется, что я прислоню ладонь к этому холодному стеклу, и сквозь него смогу пройти туда, в тот мир, который показывает мне отражения своего счастья и обнять их всех, хотя бы на мгновение. – я действительно подношу ладонь к зеркалу, но замираю в паре сантиметров, чего я боюсь – почувствовать холод поверхности зеркала или радость от возможного перехода? – Я не сумасшедший, мам. Прекрасно понимаю, что делаю и где сейчас нахожусь. Но Автор говорил Гретель, что существует бесчисленное множество сказочных миров, а, значит, может быть, в каком-то из них живет такой же Ганзель и это его жизнь, и он получил все – любим и счастлив. Сейчас мне так нужна эта вера. Как зеркало попало к тебе?
Стелла тяжело вздохнула.
- Твоя сестра принесла осколки. Как видишь, магический артефакт подобной мощи невозможно просто уничтожить – разбитое здесь вновь стало целым. Я спрятала его и написала подземным рудокопам – их бездонные темные шахты единственный способ, чтобы навсегда избавиться от зеркала.
- Отлично – я поднимаюсь, опираясь на трость. Стелла хочет помочь, но я выпрямляюсь, всем своим видом говоря, что не нуждаюсь в этом – Пока они не ответили, распорядись, чтобы его перенесли в другое место…такое, о котором бы я не знал.
- Ганс, мне очень жаль, что…
- Не нужно, мама…просто не нужно – прерываю ее я. Хотя это не я, это он. Ганзель Великий, чья личность слилась с моей, осела и скрыта где-то глубоко. Так что теоретически я знаю, как завоевать соседние королевства, но не делаю этого. Жажда власти мной больше не владеет. Но его силы, его выдержка, опыт принятия суровых решений – не дают раскисать и поддаваться эмоциям. Ганс Краус бы сломался. Ганзель Великий и ухом не повел. И кто же я теперь? Это мне еще только предстоит узнать.

Дорогой наш Дориан! Самый активный и самый дружелюбный сказочник! Поздравляю тебя с Днем рождения! Спасибо за твой энтузиазм, творчество и всяческую поддержку!




А теперь о насущном - новогоднее чудо закончилось и ряды наши поредели. Товарищи, которые не проявляли активность:
Артемос Ансель
Брианна Карабас
Евангелина Морган
Каролина Карлеоне
Мариус Бистли
Ричард Трашберд

У вас есть время до конца месяца, чтобы написать пост. Все объяснения - в личку.

Саманта, принимай поздравления с прошедшим днем рождения! Спасибо тебе за твою работу, за твою уникальность и невероятный оптимизм. Ты - наш бриллиант!

Дракон, крепко, но нежно держа Дориана, летел над Энском. "А симпатичный у них городок" - подумал дракон, особенно сверху.
Приземлиться он решил рядом с самым высоким зданием, справедливо рассудив, что в самом высоком здании находятся и самые важные люди, вроде тех, кто отвечает за музыку.
Дракон опустился на площадку, рядом со стоянкой.


Сказал дракону юноша. Дракон улыбнулся. От сумки его интересно пахло.


- Нравится - ответил по-драконьи дракон - Я когда на самоизоляции был, только ей и спасался. Ей и фейерверками.


Разве что-то способно остановить душу, желающую музыки? Дракон принялся заглядывать в открытые окна, интересуясь:
- Здравствуйте, а тут работает Саманта Бромлей? Радио тут? Я хочу заказать песню "Посмотри в глаза" Натальи Ветлицкой!
Но люди, завидев ужасающую морду дракона, тут же принимались орать и выбегать из здания.
Дракон икнул. Что же было в той шаурме от Ашота? Из чего они ее делают? У дракона вмиг сделалась изжога. А если у дракоши изжога - то надо бояться. Он еще раз икнул, потом издал ужасающий рык и выдал залп огня, испепеляя все в зоне видимости.

Ну, вот и март позади. У кого-то хоть потеплело? Или я один из пуховика не вылезаю?. Вся надежда на апрель и скорое потепление. А вот надежда на то, что вы станете писать посты не оправдалась. Я хотел, чтобы вы пока обратились к собственным оставленным сюжетам, но не вышло, у кого-то нет партнера, кому-то лень. Общий сюжет с поимкой дракона также мало кого вдохновил. Поэтому, как и обещал, первые отчисления уже последовали.



Всем игрокам, (кроме трех, которые в этом месяце на Доске Почета), надо написать пост до конца АПРЕЛЯ.

Ну, а теперь о приятном – троица в тельняшках на Энской Доске Почета за март:






Голосование проводить не вижу смысла, посему твердой рукой присваиваю звание Сказочника Марта – Лео Крестному.

А звание Активного Сказочника за Дорианом Греем!

Ребята, есть предложение – раз уж с постами у вас никак, сыграть квест. Или какую-то акцию провести с постом на заданную тему, либо разбиться на пары и сыграть по заданию – предлагайте варианты.

Варианты такие:

В Сказочных зарисовках можно попробовать написать историю-сказку-сагу разных народов. То есть скандинавский эпос, Африка, Западная Европа, Восток, Китай итд итп. Можно распределить каждому игроку по одной стране с заданием написать восточную сказку в стиле 1001 ночи, японскую, английскую - принцип понятен. Тогда с игрока - пост. Или же разбить на пары-тройки, и по тому же принципу вместе написать историю от третьего лица, либо же самому стать ее героями.

Также общефорумные квесты по темам:

а) Многострадальный сказочный бал принцев и принцесс.

б) Квест по супергероям (супергерои это не только Мстители, их великое множество)

в) Праздник в советском ДК 60-х годов или советский колхоз (что-то в духе Старых песен о главном)

г) можно еще раз отправиться по сказочным странам или книжным мирам или другим - то есть оказаться в мире Игры престолов, Ходячих мертвецов, Доктора кто, Сверхъестественного, Стартрека итд итп. Это можно тоже сыграть в зарисовках.

l) самое простое - "Маска". Один из сказочников пишет пост, стараясь максимально остаться неузнанным, я его выкладываю - а вы пытаетесь угадать, кто же является автором поста)

Предлагайте ваши варианты.

Ну, значит, как всегда - мы посовещались и я решил. Будем играть "Маску" - это самое простое и быстрое.

Итак, участник акции пишет пост на абсолютно любую тему, от любого лица и любого жанра (да, матерные частушки тоже можно). Пост от пол-странички ворда и как у кого фантазии хватит. Присылаете пост мне и я выложу его в Сказочных зарисовках от имени некоего фантастического персонажа (Курящей гусеницы, Цветика-семицветика, Ходячего замка итд). От какого персонажа - вы сообщаете мне также в ЛС, вместе с постом (не знаете кого придумать - я подскажу).
Итак, пост выкладывается - у остальных есть три-пять дней, чтобы высказать свое предположение, кто является автором поста и скрывается за маской. Помните - у вас только одна попытка, которую вы озвучиваете в обсуждалке.
Если случится чудо и маску никто не отгадывает, что она пишет еще один пост.

Участие в акции добровольно-принудительное, как я уже озвучивал во время церемонии. Либо пишете пост в игру до конца месяца - либо участвуете в Маске. Запись участников исключительно мне в ЛС - для сохранения инкогнито. Запись начата!

Лидер, спасибо за классный пост) А то я уже думал, что на дракошу забили)

Товарищи, спасибо всем, кто уже записался в отряд и прислал посты - призываю это делать активнее, ибо про альтернативу все помнят. Первые маски будут выложены на днях.

Также призываю всех пробовать силы в разгадке - ибо тому, кто угадает наибольшее количество масок будет приз и звание "Почетного ведуна или вещуньи"

«Пааааасмотри в глаза я хочу сказать
Я забуду тебя я не буду рыдать
Я хочу узнать на кого ты меня променяяяяяял….» - подпевал дракон и даже пританцовывал, подмахивая в такт песни хвостом.
Окружающие же по-прежнему слышали жуткие вопли, которые звались песней по-драконьи. Вдобавок хвостом дракон то и дело задевал людей и портил городское имущество – переворачивал урны, выворачивал скамейки и обрушивал фонарные столбы.
Но пожарные работали оперативно, своевременно ликвидируя немногочисленные возгорания, которые устраивал монстр. На самом деле дракон радовался. И песню любимую поставили, и наконец-то нашелся тот, кто его понимает и с кем можно поговорить по душам.
Дракон решил, что это, наверное, его мать. Мать драконов. Ведь все матери драконов именно такие – воинственные, волшебные, суровые, но справедливые, которые и приласкают при желании, но скорее всего, дадут в глаз за плохое поведение.
Поэтому дракон смиренно склонил голову и сказал:
- Слушаю и повинуюсь, Маг.
Зазвучавший из окон радиостанции Раммштайн дракону не понравился. Резкие звуки действовали на его легко возбудимую натуру, переводя в режим «крушим все». Но, то ли запах трав из сумки подействовал или музыка и дракон вновь наклонил морду к двум особенным людям, спрашивая:
- Хотите на мне покататься?

Здравствуйте, друзья! С вами я, Пилип Бобросович Фарфоров и это шоу «Маска»!
Уверены, что обладаете уникальным узнаваемым стилем? Или наоборот, что способны писать так, чтобы предвосхитить все ожидания и остаться неузнанным? Тогда рискните принять участие в нашем шоу, если не боитесь!
Итак, встречайте – наш первый конкурсант - Русская Печка! Кто же скрывается под этой Маской?


Русская Печка


Пых. Русская печь пышет жаром. Запах горящих березовых поленьев дразнит и манит погреться. Потрескивает огонь в самом сердце печи и дарит несравнимое ни с какими электрическими обогревателями тепло.
Печь большая. Не в каждый дом позволишь такую. Да ей и не особо хочется покидать свой. Ведь друзья могут прийти сами. Помочь ей затопиться, приготовить что-то вкусное.
Особенно печь любит наблюдать за процессом приготовления пшеничных пирожков. Она всегда разговаривает с тестом, пока то набухает. Успокаивает его. Готовит к тому, что скоро раскатают, начинят и положат в неё. И начнется волшебство. Сырое несъедобное тесто превратится в ароматную выпечку с тонкой хрустящей корочкой, которую не терпится попробовать. Осторожно, не обожгите пальцы.
Лучше дождитесь, когда стомится мясной гуляш или дойдет борщ в кастрюльке - печи в радость баловать друзей. Она даже в небо дым пускает, чтобы все окружающие увидели и пришли к ней на обед или ужин. Пых.
После усиленной работы, когда дрова догорели, а выход трубы закрыт, печь довольно выдохнет и почешет нос от скопившегося пепла. В следующий раз она обязательно предложит кружевные блинчики и топленое молоко. Она знает, что лучше неё никто с этой работой не справится. А пока можно смотреть на звездное небо через трубу-телескоп и дремать до начала бледно-розового рассвета.

Дорогие мои, Пилип Бобросович, снова с вами и готов представить следующую Маску! Помните, что за ней может скрываться абсолютно любой игрок, который есть на карте...итак, встречайте наш второй конкурсант - Тиранда из Варквафт 3. Отгадаете эту МАСКУ?



Бездонное ночное небо над древним лесом дышало вечностью звезд. Их трепещущий, словно крылья мотылька, серебристый свет тянулся к Тиранде, путался в раскидистых ветвях и таял, будучи не в силах совладать с тенями. Свет неотделим от тьмы, как и день от ночи – этот порядок вещей правил миром. Всегда. Даже в страшные для эльфов, смутные времена. Однако сейчас жрица богини Элуны всерьез волновалась о будущем Ашенваля.
Лес жил множеством звуков. Шелестом ветра, играющего листвой и высокими травами. Беззаботным стрекотанием кузнечиков. Уханьем совы, которая, облетев свои владения, сидела на толстой ветке. Но сегодня он молчал. Настороженно и напряженно замер в тревожном ожидании. Опасность надвигалась неотвратимо. И звалась Пылающим Легионом.
Возвращение хаоса было лишь делом времени. Сейчас уже Тиранда осознавала это, с беспокойством глядя в чистое и высокое небо, где сияла луна – олицетворение почитаемой богини. Жрица отчаянно нуждалась в помощи, совете или даже – невообразимое – благословении. Однако Элуна хранила молчание. Конечно же, она не могла одобрить задуманное эльфийкой. И Малфурион непременно попытался бы отговорить. Заверить в том, что вместе они непременно найдут решение.
Будто бы приходилось выбирать. Пылающий Легион уже подступал к Ашенвалю и угрожал всему живому. А ночные эльфы были слишком слабы, чтобы игнорировать такого союзника, как необычайно одаренный чародей, запертый в темнице. Пока он находился в своей тесной камере под горой Хиджал, наверху сменялись века. Прошло десять тысяч лет. За такой длительный срок даже самый крепкий и здравый разум мог пошатнуться. Но только не его – Тиранда в это верила.
Иллидан Ярость Бури всегда был неудержимой, сумасшедшей стихией. В его янтарных глазах горело это пламя. Манящее, неуправляемое и пугающее, вместо поленьев требующее знаний и всесилия. Тиранда не могла отдать ему свое сердце. Сжечь себя в огне. Поэтому и выбрала другого, знающего меру и способного подарить покой – Малфуриона.
Все это было так давно, что едва ли сохранилось в душе место чувствам и воспоминаниям.
Однако в груди что-то ныло…
Бесшумно прорезая высокую траву, жрица Элуны пересекла залитую серебряным светом поляну и вновь ступила под сень дубов. Она почти добралась до входа в подземелье. Решительно и без оглядки двигаясь вперед, не давая себе возможности остановиться. Некогда еще раз взвешивать все за и против, искать нечто в глубине своего сердца. Время невозможно обернуть вспять, оно двигалось только вперед.
Сейчас ей просто нужна была помощь. И не только ей. Ашенваль готовился к страшной войне с ордами тварей Пылающего Легиона.

А Пилип Бобросович с интересом смотрит на обсуждение наших Масок. Интересно, есть ли среди них правильные ответы? Или же наши Маски так хорошо "замаскировались", что угадать их будет крайне сложно? Помните, что самому догадливому из вас будет приз.
Ну, а я рад представить вам нашего третьего конкурсанта - это Кэр Лаэда из произведений Ника Перумова. Угадаете, кто скрывается за этой Маской?

Кэр Лаэда

Мир изменился. Я понял это, едва открыл глаза.
Сколько лет прошло?
Год, тысяча лет?
Все стало совершенно другим.
Я стоял на небольшом холме, смотря на раскинувшийся подо мной город. Огромный город. Миллиарды странных четырехколесных телег мчались по широким лентам дорог, люди спешили куда-то. Огромные дома и стекла и камня. Грохот и шум. Ароматы чего-то едкого, еды и дыма.
Этот город не мог быть порождением Мельина или Эвиала. И уж точно это была не Долина Магов.
Я пытался всем сердцем и душой нащупать хотя бы искорку магии, но не находил ее в этом мире.
- Эй, мужик, чего тут встал? - меня довольно грубо пихнули в спину. Я обернулся, слегка сузил глаза. Мое тело было все еще сильным и натренированным, но и во мне не было магии.
- Я заблудился, можете подсказать, где я сейчас?
- Планета Земля, - рассмеялся один из молодых людей. Но заметив в моих глазах искренний интерес, - Эй, ты чего реально не знаешь где ты? Пить надо меньше! Это Москва. Помощь нужна? - уже тише и без задора спросил парень.
- Благодарю, вашего ответа достаточно. - Я кивнул ребятам и стал спускаться в город. Компания молча смотрела мне вслед, не решаясь ни окликнуть, ни остановить.
Я же обдумывал сказанное молодым человеком. Это не Мельин, это не Эвиал, это Земля... И я совершенно ничего не мог выудить из своей памяти про эту планету. Про этот мир, лишенный искры магии. Тысяча вопросов и не одного ответа. Как я вообще оказался в этом мире и как из него уйти? Где же моя дочь, Рыся? Сердце сжалось от тоски и боли от утраты. Я слишком долго спал... быть может Рыся уже покинула мир живых. Нет, нет, драконы живут очень долго. Дольше, чем я мог быть в спячке.
Но теперь мне предстоит разобраться, что это за мир. И я обязан найти дорогу домой.
Жди меня, Рыся, я же иду.

не дождетесь и вашими молитвами)

нет, Маски еще шьются и Пилип Бообросович готовится их представить. Так что до конца недели ждите)

на карте у нас четыре блондинки с тонким станом, но я понял о ком речь, что со мной не так?

Товарищи, не запаздываем, пишем МАСКИ, пишем посты, кто еще хочет оставаться в игре!

Вы скучали по нашим МАСКАМ, друзья? А они вернулись! Интересно, оказался ли кто-нибудь из вас правым и узнал кого-либо из наших конкурсантов? Поживем-увидим. А я старательно все это время нашивал стразики и блестки, и готов вам представить не два и не три, а целых ЧЕТЫРЕ новые маски! Да-да. Итак, отгадаете, кто из сказочников скрывается за ними?


Безумная вишня


Вишни бывают рааааазные, чёрные, белые, крааааааааааасныееее.
А вы не знали, что изначально песня была о вишнях? Будете знать.
Цвет сакуры падает на лицо девушки.
Розовое на белом.
Быть весне.
Вы не обращайте внимание, я немного того. Вспомнилась мне молодость вдруг. Думаю, падать уже, или ещё повисеть? Вроде спелая, а вроде не совсем.
Медитирую. Гложет меня червь сомнений. Большой такой червь. Жирный. Настоящий, что ли? Не может быть. Ужас какой. Фу. Вон из меня. Изыди! Кто тебе разрешал в меня влезать? Я приличная вишня! Неважно, что ранняя. Ирод окаянный. Или урод? Кто припомнит? Я такая молодая, а этому изречению сто лет в обед.
Кажется, вышел. Полегчало. Медитирую.

- Мань, смотри, какая вишенка. Так и просится в рот.
- Нечего всё в рот тянуть! Она червивая. Видишь, дырочка.
- Давай проверим?
- Да ну тебя! Там ещё полно вишен. Собирай, а не рот разевай.
- Тоже мне, Пушкин.
- И не бубни. Мама вишню ждёт. Пироги кушать, так мы мастаки, а трудиться – сразу всё мешает.

«Ой, а что происходит, собственно? Почему меня сорвали преждевременно? Из меня только что червь вышел. Я хочу повисеть, на солнышке погреться, может, дырочка затянется. Никакого уважения к вишням. Надо забастовку устроить. Или войну начать. Ха-ха-ха *как бы злобный смех* Задавим всех червей своей харизмой! Не дадим воронам полакомиться нашей плотью! Долой косточки ради варенья! Ой, не то. За вишнёвое дерево, за мать нашу! Вперёёёёёд! Вот вам, соком в морду!
Ай. Ай. Ай. Больно. Зачем так грубо? Бросать. Не глядя.
О земь я стукнулась, да красной девицей не обатилась. Не судьба, видать. Я тут сейчас косточкой лягу, но не сдамся. Мне есть, что сказать. Я молодая, сочная, без червя в мясе, я прошла суровую весну две тысячи двадцать первого. Это было жёстко, но мы не сдавались.
Но пришло время, прилетел чёрный гонец из Преисподней. И звали его Ворона. И стала плоть моя кормом его, а косточка... Даже говорить не хочется. Вылетела вместе с удобрением. Новое вишнёвое дерево будет. Какой ужасный конец.

Колдун


Журчит вода, скользит меж веток,
Крутиться колесо, вращает крылья.
Все пройдет и рассыпется пылью.
Сотрутся грани, миры исчезнут.
Распахнув объятия нас примет бездна.
Бурлит в котле темное зелье,
Поможет забыться, снимет похмелье.
Глаза раскроет и ужаснешься,
В каком воплощении проснешься.
Безбрежна власть над миром бренным,
Одним из тысячи во Вселенной.
Шарит по полкам слепой взгляд,
Все на месте, всё в порядке.
Гости скоро заявятся в избу,
Не вижу, но чувствую и слышу.
Разговоров пустых река,
Попытка обмануть старика.
Кривятся губы в легкой ухмылке,
Лихие люди, сколько их вышло.
Корявыми пальцами тронуть котейку,
Пойдем-ка выйдем мы на скамейку.
Слепые глаза не видят солнца,
Они темны как дно колодца.
Вы походите садитесь за стол,
Вот каша, вот чай, а вот рассол.
Капает зелье в полные чаши,
Глоток и все в моей власти.
Зачем приходили и надо ли было,
За домом еще одна могила.
Не стоит шарахаться в лесной чаще,
Бывают разные в ней напасти.
Журчит вода, скользит меж веток,
Крутится колесо с начала века.
Дремлет на лавке черной кот,
Сколько отмерено кто ж разберет.

Яблочко (наливное)


Х-р-р-р, х-р-р-р. А?! Да выключи свет! Куда?! Вот куда потащила! Положи на место, ду...дева щекастая. Да как же, положит она. Сейчас начнется « катись по тарелочке, да покажи чудеса заморские». Я ей что, клуб путешественников. Хоть бы тарелку погрела, а то холодная будто из погреба.
Вот жизнь подневольная. Кручусь как белка в колесе, но та хоть в своё удовольствие скачет, а я? Задарма тут извращаюсь, да ревматизм с увяданием зарабатываю. Слышь, щекастая…в смысле дева румяная, достала ты меня своими фантазиями буйными. Не хочу показывать срамоту тобой запрашиваемую. Могу хоровод на лугу показать, али страду. Хоть посмотришь как другие с косами да вилами упражняются , а меж этими занятиями песни тянут заунывные.
Так нет, не привлекают сельхозработы и у окошка, вишь ли, просто так сидеть скучно. Нет за ним разнообразия заграничного. Вышла бы замуж уже. Развлекалась бы танцами у печки с кочергой, да вокруг люльки круги наворачивала, а не облизывалась на девок полуголых, бедрами срамно крутящих, во дворце султана иноземного.
Все косточки хрустят. Не иначе ревматизм начинается. Уж и бока просели, не дают нужной скорости вращения. А все почему? Потому что попалась мне дева безрукая. Не догадается воском натереть чтобы упругость кожицы повысить, ни чехольчик связать чтобы в темноте сундука спалось приятнее, ни тарелку, будь она неладна, погреть.
М-да. При а ведь трезвом размышлении все идет к тому что не возьмут её замуж. Так и придется до полного изнеможения кататься по каёмочке, со временем под моими боками стирающейся. И так узор уже еле проглядывает, но деве-то все равно. Знай показов требует.
Смотри-ка как восточные танцы затянули. Взгляд туманом подернулся, щечки раскраснелись, пальцы работы не знавшие заскользили по скатерке вышитой.
Эй! Куда тянешь, малахольная! Вот зараза! Пришлось извернуться да хвостиком в палец ткнуть. Ведь засмотревшись на султана чуть не отхватила бок зубами своими белыми. Куда я потом на обкусанном боку укачу?!
Уф! Все. Заканчиваю показ. Иди, щекастая, на сундук любимый, что возле окна широко раскинулся, да на березки родные пялься. Очень они успокаивающе под вечер шумят. А меня верни обратно в сундук! Положи в коробку расписную, да опилок теплых подсыпь. Теперь крышку поплотнее прикрой, чтоб даже полоски света не проникло.
Вот. Вот оно состояние что нирваной зовется. Надеюсь березки отвлекут деву, а то уж больно взгляд голодный у неё. Пора замуж. Ой, пораааа… Х-р-р-р, х-р-р-р.


Волшебное зеркало


Век волшебных зеркал скоротечен. Так повелось изначально. Каждый мудреный жизнью старец имеющий возможности приобретал предмет искусных мастеров горного ущелья в свое пользование. Королям необходимо было осматривать границы обширных земель своих, знать, кто затевает вражду, а иногда нет-нет да и подглянуть на дев красавиц на выданье, чтобы не обмануться идеальными портретами принцесс, так часто привозимыми ко двору заграничными сватами-министрами.
Хорошо, если зеркало в добротном доме ценилось господином и его детьми. Никто не пытался его испортить, по воле случая разбить. И зеркалу удавалось прожить не один век в доме хозяйском в бережной заботе. Но история зеркал насчитывает единицы таких судеб. Часто нами владеют маги различных наружностей и интересов, да существа иного рода. Такие существа, к примеру, как драконы. Я стал нести службу в черном замке еще при пра-пра-пра-прадраконе.
Интересу небольшого представляло всё, что я мог бы показать этому дому и его властному владельцу. Драконы не следили особо за мирской жизнью. Людей они презирали, как и весь их быт. Всё что касаемо земель они могли увидеть с высоты полета. Жгучий интерес этих существ был связан с неким обрядом. А обряд был связан с бесчисленным количеством юных ни в чем неповинных дев. И со временем, я начал понимать, что девушек-невест, которых высматривали ящуры, больше нигде не видно, не возможно было найти их во всех близлежащих землях, словно слизнуло море в пучину бездонную или поглотила сырая земля.
Раз в цикл дракон приходил высматривать вновь деву на выданье. По началу от похищения красавиц горевали, а потом жители, во страхе и желании откупиться от тварей неба, сами отдавали дочерей в "замужество" зверю. Навсегда. Называли это обрядом. В общем, смерились.
Гнездо драконье ширилось, налеты происходили всё чаще. Женщины влетевшие в когтях дракона в замок больше никогда не выходили из него. Пра-прадракон приумножал силы свои от обряда к обряду. Да, его мощь росла, а разум будто подхватывало безумием всё сильнее. От осознания происходящего в стенах дома, об убийствах невинных душ, и моя гладь помутилась. Каждый раз я старался переключать внимание охотника на другой образ, искать чего-то незначительного, чего угодно лишь бы перестать быть соучастником ужаса происходящего в замке. За что и был наказан трещиной в раме. С того раза проявления собственной воли и повелось в черном замке зеркалом не пользоваться без особой нужды из-за дурноты изображения. Я не расстраивался, лишь начал замечать, как дни становились бесконечные, а века столь ценные и в то же время короткие для зеркал - не желанными.
Ползло время. Мою гладь завещали тряпьем. Пра-пра-прадракона сменил следующий дракон, а его следующий. Быт в замке приходил в разруху. От природы своей драконы всегда враждовали между друг другом выясняя кто сильнее и достойней. Так урожденные сыны прадракона поубивали друг друга в схватке над морем. Один погиб от ран своего брата, а другой от кровопотери. Гнездо пустело. Промысел с обрядом становился редким явлением в жизни людской. Год от года всё реже и реже прилетал хищник за невестой. А потом и вовсе отчаянный рыцарь отважился пойти на драконий камень с жаждой мщения за свою любимую. В то время прадракон был стар и немощен. Женщина умерла еще в его когтях по прилету в замок от разрыва сердца. Обряд не состоялся. Праящур сбросил тело в расщелину меж скалами, скормив ее земле, за ненадобностью. Через несколько недель явился храбрый человек с оружием. Он проник в замок через ход полной сажи драконьего дыхания и угодил сразу в комнату для обряда. Прадракон, который всё это время пытался восстановить силы свои вином и вяленым мясом попросту не сумел дать отпор разъяренному человеку.
Так закончилась эра драконьей песни. Конечно, у него остался сын, который победил в сражении своего брата, а у того еще один сын, который сумел породить последнего из рода дракона.
Судьба не пощадила юношу. Его дед был одержим приумножением своей мощи, отец и вовсе стремился улететь из гнезда в поисках знаний древнейшего дракона, породившего их род.
Последнему дракону достались годы смятений и унижений. Дед до последних своих дней взращивал словом, а то и делом во внуке уверенность в никчемности, болезненности. Что, к слову, возымело в мальчике сомнений на добрую сотню лет. Хоть родня и принижала мальчика, я заприметил в нем не ограненный алмаз. Черная копна волос и белеющая кожа, словно мраморная крошка, делали глаза паренька еще более звонкими, точно лазурь вод далекого южного моря. До него не было дело ни деду ни отцу. Я стал его лучшим другом и учителем. Мы часами смотрели друг в друга. Он убивая свою скуку в черном замке, скрываясь от деда, а я наслаждаясь временем рядом с чистым созданием, пока еще без той суровой тени на лице и пустоты глаз, которые появлялись у каждого из рода дракона пошедшего через обряд.
Шли дни и в глазах мальчика я признал интерес не только к равнинам и пустошам, влачившимся вдоль синевы горных хребтов, но и к людям в деревнях.
Однажды он пришел ко мне с небольшой черствой плюшкой. Как всегда, после уроков старшего из драконов, он наскоро размазывал соль слез рукавами. Чуть успокоившись и насидевшись в тишине, его раскрасневшийся нос перестал издавать смешные шмыгающие звуки. Маленькие пальцы дербанили округлый край лепешки, осыпая крошками пол возле небольших черных ботинок. Видимо есть ему совсем не хотелось, да и хлеб он не особо берег.
Я решил показать мальчику зерно в полях, как колышется море золотистой травы на ветру, как собирают в снопы рожь, как мельник перемалывает в муку дары земли, а потом хозяйки кухни добавляют в белую тертую пыль воду, яйца и творят немыслимое, волшебное. Вмешивается руками жидкая липкая масса, поётся переливчатая песня под треск в печи дров. Настоящая магия кухни. Женщина старательно отбивает тесто об стол. В ее руках оно принимает вытянутую форму. Ловко почти незаметно работают ее натруженные пальцы, разрывая плоть массы на одинаковые кусочки для обкатки шариков - будущих лепешек. Мальчишечьи глаза жадно пожирали картинки. К тому моменту, как на стол вытащили из печи горячий хлеб, в его руках не осталось черствой лепешки, он ее скушал.
Вот так он узнавал о многих вещах касаемых быта крестьян или дней в царских покоях. Что бывают и широкие застолья, а в дом вхожи разные гости. Что человек живет совсем другой жизнью за стенами замка.
Я водил его подземельями, садами, покоями королей и сеновалами конюшен. Каждый раз наши безмолвные уроки проходили не зря, ученик был поглощен жизнью кипящей вне драконьего когтя. И дни наши проходили быстрее и ярче, чем когда либо. Пока в один из вечеров нас не поймал его отец. Освирепев мужчина ударил по глади, где всё еще плескались яркие картинки дворцовых палат в закатных лучах солнца. Поверхность в том месте покрылась паутиной мелких сколов, но не один кусочек не покинул старой дубовой рамы. Мальчика выволокли из комнаты в коридор, я долго слушал раскатистый детский рев в глубине черных стен замка.
После мы долго не виделись. Дверь была заперта в мои покои и отворилась лишь после смерти деда. Тот славный мальчик предстал предо мной взрослым мужчиной. Как и все дети дракона, он был воистину красив. За время нашей разлуки его фигура вытянулась, черты лица стали острее, а глаза печальней, неизменна оставалась взъерошенная ветром копна черных волос. Он был в траурном черном одеянии. По обоим своим родственникам, так как к тому времени и единственный родитель сгинул в море.
Мальчик уже успел позабыть про меня. Должно быть посчитал зеркало разбитым. Да и долгая разлука наша прошла в учениях и наставлениях сильного из рода своего. Какой он теперь, последний из своего рода?
Я был так рад нашей встрече, что принялся демонстрировать сквозь собственную тусклую гладь мышку полевку, петляющую осторожно в корнях деревьев. Картинки менялись, радости от нашей встречи не было предела. Пока я не заметил, что мой старый друг не увлечен всем тем, что силился скорее показать я. Он ждал, чего-то ждал. И я замедлил бег. Мои картины сменялись крестьянским бытом, лесными дорогами, ручьями, оврагами. Пока мы не оказались в королевской гавани. Толпы людей переменяли друг друга калейдоскопом. Яства сгружались в порту на телеги, чтобы отправиться в замок к завтрашнему празднику посвященному весне.
Мой друг глядел на караван плетущийся в сторону дворцовых ворот. Тут птичка сиганула вверх и мы вознеслись в след за ней, в покои принцессы. В комнате оказалось четыре женщины. Они смеялись и примеряли наряды, выбирали шелка и кружевные ленты. Одна девушка краше другой передавали по кругу голубую шляпку водружали ее на свои головы и поочередно позировали, воображая себя царицами в подобном элементе наряда. После чего заливисто смеялись, покрываясь румянцем.
Последний из рода драконов привстал с кресла, в глазах его отражалась маленькая голубая шляпка на голове самой прекрасной девушки. Он нашел что искал. А я вновь стал орудием для драконьего промысла. Не в силах поверить в случившееся моя гладь помутилась, и в тусклых всполохах света видны были лишь всплески чернеющей воды у северной стены замка.
Он решился совершить обряд. И я помог ему в этом.
Ночь прошла в беспокойстве о последнем сыне дракона. Я силился найти выход из западни родового проклятия, одержимости.
На следующий день он это сделал. Превозмогая отвращения я наблюдал как его черные крылья вспарывали небо на пути в королевскую гавань. Чернильная чешуя переливалась от ярко малинового до сине зеленого стоило лишь выглянуть солнцу из-за туч. Ветер ласково обнимал его тело, словно огромные руки матери поддерживали дракона потоками теплых масс воздуха. Воистину мощь накрыла дворец. Последним я узрел женскую фигуру в когтях дракона, влетающего в туннель замка. Больше не смог наблюдать за его действиями в зале обряда.
Следующие дни я провел в печали, совершенно обессиленный, отказываясь верить в случившееся. Какое же удивление постигло меня позже. Я не ожидал увидеть женщину живой ни тем более в здравом уме после всего пережитого в лапах ящура.
Теперь она стала моим другом. Частенько подолгу наблюдала за стадом овец на западных склонах холмов. Она ждала любой кусочек о своем доме, о месте, где ее уже похоронили. К моей радости и ее великому горю, не нашлось ни единого рыцаря на столь сложный поход к драконьему камню ради ее освобождения.
Шли дни, они сливались в месяца, сын дракона и девушка уже не злились друг на друга, иногда их вечера проходили возле старого зеркала. Они по долгу беседовали, иногда их разговор завершался спором и последующим обращением мужчины в дракона. Но время делало свое дело. Его кровь закипала всё реже. В один из вечеров они сидели совсем близко, всматриваясь в зеркальную гладь. Возможно они не заметили, как плечи их прикоснулись к друг другу, а пальцы переплелись. Иногда я показывал им свои же отражения. Под слоем десятилетней пыли на поверхности серебристой глади мужчина и молодая женщина смущались собственному отображению. Их взгляды блуждали, силясь увидать вновь старую картинку из жизни крестьянского быта или заседание короля земель, откуда девушка была родом. Они думали я вредничаю, от старости страдаю расстройствами волшебных зеркал, но мне хотелось чтобы эти двое наконец увидели друг друга так, как вижу я их сквозь толщу копоти - одинокими и необходимыми друг другу, половинками единого целого замысла высших сил, что держат небо и звезды поодаль от тверди земной.
Забавно. Дитя человеческое и единственный сын драконьего камня.
Казалось бы. Ни один из пра-пра-прародителей драконьего рода и подумать не мог. о такой судьбе сильного могучего рода своего… о такой унизительной нелепице, что смог сотворить их единственный наследник в попытке приумножить силу свою. Последний оплот крови и огня.
О, великая тень ползущая по землям... если ты слышишь меня…
Всего одна тощая, нескладная, рыжеволосая девчонка смогла выжить в когтях дракона, и пробиться под его толстую чешуйчатую шкуру тонкими, белоснежными руками и тронуть то, что казалось отсутствует с рождения в сынах огня. То самое, атрофированное, давно выжженное тысячелетним обрядом, воистину безжалостным.
Что ж, теперь же, после стольких лет во мраке редко расставленных огарков свечей, сажи и копоти драконьего дыхания, новые покои королевской четы казались без всякого преувеличения яркими. Определенно широкие окна и солнце, которое частенько заглядывало теперь в них, делали свое дело.
Дом был наполнен детским смехом, сказками на ночь и музыкой. Всем тем. Что никогда не знали стены одинокого черного замка.
Каждый раз, на мою старческую радость, практически в одно и то же время, появлялся юркий солнечный луч. Он старательно лизал мебель, выставленную по правую стену от меня. Описывал шкаф, трюмо, вазу с цветами, кусок каменной кладки замка, тяжелую резную дубовую раму и, наконец, со всего размаху окунался в меня. Аж казалось всего распирает от яркого языка светила небесного. Будто готов лопнуть, взорваться солнечными зайчиками по каменной кладке, гобеленам и балдахину кровати.
Как же я давно не видел солнца!
Я всегда знал, мальчик мой, что твой дед ошибался, называя тебя слабаком. Сильнее тебя только железные скалы. Будь же счастлив, последний из рода драконов.

Масочки не забываем)
Пилип Бобросович готов представить вам новую Маску и следующего конкурсанта. Кто же за ней скрывается? Сможете угадать?

Воин ночи

Скоро стемнеет. И в ночных сумерках, когда тьма накроет все вокруг, придет тот самый час. Нужно быть готовым. Нужно быть сильным. От того, как пройдет эта ночь зависит вся жизнь, все то, что будет происходить завтра.
Боялся ли он? Не смотря на свой возраст, не смотря на то, что повторял подобное неоднократно… Все-таки боялся. Вдруг что-то пойдет не так? Вдруг его сил окажется недостаточно и жизнь уже не будет прежней?
Он не помнил, откуда пошло это правило, откуда взялся этот обычай. Казалось, что опыт прошлых поколений формировался еще в теплой утробе матери, впитывался с материнским молоком, и, вырастая, они просто знали – это необходимо. Для всех, для каждого. Он даже не хотел думать о том, сколько славных предков пострадало, пока обычай не был придуман. И, в память обо всех тех, кто не смог, они, нынешнее поколение и много-много поколений после, будут делать это.
Скоро стемнеет. Нужно еще раз подкрепиться, еще немного отдохнуть. Привести себя в порядок. Почистить оружие, заточить его, использовать ведь придется. Но сначала сон.
Засыпая чутким сном, прислушивается, вдруг тот самый час наступит раньше? Он давно привык спать чутко, просыпаясь от каждого шороха, выбивающегося из привычных. Иначе не выжить. Постоянная опасность, везде враги. Он непроизвольно вздрогнул, вспоминая того монстра, который напал несколько дней назад. Этот рев он никогда не забудет. Сердце тогда колотилось так сильно, как будто вот-вот выскочит. Пережитое в тот день до сих пор возвращается кошмарами, от которых он дрожит во сне. Нужно быть настороже. Постоянно.
Темнеет. Свет гаснет, шаги затихают. Пора готовиться. Выбираться из своего укромного местечка, почистив оружие и собственную одежду. Сливаться с темнотой, притворяясь своим, и пробираться к припасам. Немного еды. Несколько глотков воды. Пора.
Осмотреться. Глаза уже привыкли к темноте, и очертания предметов не ускользают от взгляда охотника. В темноте он уже как в своей стихии. Час приближается…
Он никогда не понимал почему так остро чувствует приближение того самого момента, наверное помогает все та же память поколений, заложенная в днк. Волосы встают дыбом, по коже проходит волна мурашек. Он поднимается на ноги, встает в стойку.
Раз, два, три…
Он срывается с места и бежит вперед, создавая как можно больше шума. Он рычит ритуальную песню, выдавая высокие ноты. Все как учили, все идеально. Громко, с топотом, подпрыгивая, крутится в воздухе и отталкивается ногами от стены, чтобы прыгнуть дальше. Прыжок, песня, разворот. Проехав по поверхности, выпускает оружие и оно помогает удержаться. Скрежет по поверхности, стачиваются лезвия. Но это не повод останавливаться.
Вдох-выдох. Вперед!
Топот, крик, на полной скорости запрыгнуть на диван, пронестись по ней вихрем и с грохотом спрыгнуть. Быстро на окно! Не успел затормозить и слегка врезался в стекло. Вот это везение! С криком спрыгнуть и на скорости пронестись через всю комнату, сбить миску с водой, точным ударом лап врезаться в дверь, чтобы та посильнее открылась, ударившись ручкой о стену, оставив на ней вмятину.
Быстрее, быстрее, быстрее!
Ритуальный танец продолжается! Вскочить на полной скорости на кровать, пронестись по одеялу, укусить торчащую из-под него ногу. Услышав возмущенный крик, кричать в ответ и, спрыгнув, унестись обратно, по пути сбив миску с кормом. Корм с причудливым стуком разлетается по полу. Идеально!
Осталось совсем немного! Метнуться на кухню и найдя заныканный ранее пакет, прыгнуть в него и шуршать, шуршать, шуршать!
- Мурзик! Мать твою кошку! Три часа ночи!!! Успокаивайся!
Раздраженный хриплый голос, босые ноги на пороге кухни и вспышка яркого света.
- Мря!
Сделать вид, что не понимаешь о чем речь. Потом путаться по ногами, пока заново не наполнят миски кормом и водой.
Ритуал закончен. Соблюдены все правила. А значит, завтрашний день будет прекрасен. А теперь можно снова подкрепиться и ложиться отдыхать.
Снова темнеет, босые ноги удаляются и прячутся под одеяло. Что ж, пора и ему…
Свернуться клубочком в своей любимой лежанке и уснуть сладким кошачьим сном. Ведь завтра новый день – еще не подран новый диван, и не обследована мусорка. Столько дел. А главное, набраться сил, чтобы следующей ночью ритуал повторить.
Так завещали предки, так будет вечно!