МИСТИКА КАРЕЛЬСКОГО ЭПОСА "КАЛЕВАЛА"

Карельский народный эпос начали обрабатывать и записывать только в девятнадцатом веке. В 1820-х годах финский просветитель, врач, языковед и большой любитель фольклора Элиас Лённрот совершил путешествие по российской Карелии.

В глухих деревнях Беломорской (Белой) Карелии, Олонецкой губернии, на берегах Ладоги и Лапландии, в Архангельских краях – там, где народная память сохранила очень и очень многое, он записал песнопения местных жителей.

Эти песни или, как их называли местные, руны после обработки были собраны в сборник, известный сегодня как «Калевала». Полное собрание включает в себя более 22 тысяч стихов.

Первое издание Калевалы вышло в 1835-м году, второе, дополненное, пятнадцать лет спустя. На русский язык эпос был переведён в 1888 и опубликован в "Пантеоне литературы" поэтом Л. П. Бельским. С тех пор Калевала много переиздавалась на разных языках и признана мировым научным сообществом «уникальным древнейшим источником». В подражание «Калевале» Лонгфелло написал свою «Песнь о Гайавате», а в Эстонии Ф.Крецвальд воссоздал народный эпос «Калевипоэг»...

Название Калевала дал сам Лённрот. Самый распространенный ответ, как перевести это слово, лежит на поверхности. Калевала – это мифическая Земля Калева (суффикс ЛА обозначает как раз место жительства). Калев в карело-финской мифологии – родоначальник богатырей Вяйнемёйнена, Ильмаринена и Лемминкяйнена, главных героев эпоса, называемых иногда его сыновьями.

Однако есть и другое мнение, которое я бы назвала «экзотическим» и «претенциозным», но тем не менее я его приведу, поскольку оно напрямую связывается с идеей северной «гиперборейской цивилизацией» (основной фантастической идеей романа «Долго будет Карелия сниться»). Итак, если обратиться с санскриту и ностратическим корням единого праязыка, то «кал\кол» это «круг, время, кругооборот»; «вал» это «свет, имя светлого бога-творца». Таким образом, получается, что «Калевала» - это «Круговращение Света» или, если угодно, в литературной обработке - «Мироздание». В принципе, толкование, не совсем лишенное смысла, потому что «Калевала» повествует о верованиях карелов, их мировоззрении, отношении к природе и к окружающим племенам, о сотворении мира и месте в нем волшебства.

«Калевала» сложилась из отдельных песен, в ней содержатся лирические, эпические, художественные, свадебные напевы и даже руны магического содержания (заклинания). Этот эпос не показывает исторических реалий, ни одной реальной войны с другими народами там не отражено (только магические сражения между двумя волшебными, мифическими, странами). Более того, не показаны толком ни сам народ (карелы, лапландцы или финны), ни общество, ни государство, как в русских былинах. В рунах всем правит семья, но даже семейные отношения не ставят перед богатырями целей для совершения подвигов.

Содержание «Калевалы» отличается своим разнообразием, здесь нет единой сюжетной линии. Исследователи считают, что при компоновке рун в единый текст Лённрот допускал импровизацию для предания художественной целостности. Еще бы, все стихи были собраны в разных местах и, по сути, представляют собой компиляцию устного народного творчества.

О чем же это произведение? Вот кратное содержание эпоса для тех, кто его никогда не читал. Правда, следует учитывать, что песни слишком разнообразны, и подогнать их под единый сюжет невозможно. К тому же существует несколько вариантов одной и то й же песни, различающиеся сюжетными ходами, именами собственными и оценкой происходящего (это связано с тем, что записывались песни у разных авторов-исполнителей, и каждый мог вносить в них изменения)

Открывается «Калевала», как и многие другие эпосы, сотворением мира. Появляются солнце, звёзды, луна, солнце, земля. Дочь ветра рождает богатыря Вяйнямёйнена, это будет главный герой эпоса, который обустроит землю и посеет ячмень. При этом он действует не мечом, а словом, представляя собой образ шамана.

Как лингвист не могу не отметить такой парадокс: судя по имени Вяйнемейнен был не просто первым и главным героем карельского эпоса – он был «Человек Из Вяйнов» (так переводится его имя на русский язык). На финноугорских языках русские зовутся «вене» или «вяйне», иначе говоря, маг и богатырь Вяйнемейнен происходил из славянского рода, а страна Калевалы – Вяйнела – это «русская земля» (помните о суффиксе ЛА, означающем местожительство?)

Вообще, все герои «Калевалы» наделены не только физической силой, но умением колдовать, заговаривать, мастерить волшебные артефакты. Богатыри имеют дар оборотничества, могут превращать кого угодно во что угодно, путешествовать, мгновенно перемещаясь на любые расстояния, управлять погодой и атмосферными явлениями.

Но вернемся к краткому пересказу «Калевалы».

Среди многих и разнообразных приключений героя случается и то, которое может претендовать на завязку основного, хоть и нитеобразного сюжета. Вяйнямёйнен встречается случайно с девой Севера, прекрасной, как день. В ответ на предложение стать его женой она соглашается, но ставит  условие:  герой из осколков веретена соорудит для неё волшебную лодку. Воодушевлённый богатырь так рьяно приступил к работе, что не удержал топор и поранил себя. Кровь никак не унималась, пришлось посетить знахаря. Знахарь помог, но к работе герой уже не вернулся. Вяйнямёйнен заклинанием поднял своего дедушку-ветра, который разыскал и доставил самого умелого кузнеца - Ильмаринена в Похьёлу, страну Севера.

Кузнец послушно выковал для девы Севера волшебную мельницу Сампо, приносящую счастье и богатство. Эти события содержат первые десять рун эпоса.

В одиннадцатой руне появляется новый героический персонаж - Лемминкяйнен, полностью вытеснив предыдущие события.

Этот богатырь – весельчак и задира, беззаботный и ветренный юноша, любимец женщин. Он лучше всех ездит на лыжах и отлично владеет мечом. В отличие от своих друзей в нём нет серьёзности и рассудительности, зато он любит хвастаться, обладает чувством юмора и живостью ума.

Но люди всё равно его очень любят, даже несмотря на недостатки характера – прежде всего за то, что он храбрый и всегда готов сражаться с тёмными силами. Тем не менее народ иногда упрекает Лемминкяйнена за неосторожность и излишнее безрассудство, которые могут привести к весьма печальным последствиям.

Познакомив слушателей с новым героем, повествование возвращается к Вяйнямёйнену. Что только не пришлось пережить влюблённому богатырю, чтобы добиться цели: он даже в преисподнюю спустился, дал себя проглотить великану, но всё-таки добыл волшебные слова, которые были нужны для построения лодки из веретена, на которой он и отплыл в Похьёлу жениться.

Что же дальше – свадьба? Не тут-то было. Северная дева за время отсутствия героя успела полюбить мастеровитого кузнеца Ильмаринена и вышла за него замуж, отказавшись исполнять своё слово, данное Вяйнямёйнену. Здесь много и подробно описывается не только свадьба, со всеми её обычаями, традициями, но приводятся даже песни, которые там пелись, проясняющие долг и обязанность мужа перед женой и жены перед мужем. Заканчивается эта линия сюжета только в двадцать пятой руне.

Далее шесть рун опять повествуют об удалых похождениях Лемминкяйнена в северном краю - в Похьёле, где царствует злая ведьма Лоухи (мать той самой прекрасной Северной Девы).

Слово "лоухи" означает, кстати, не имя собственное, а эпитет местности (по фински это "скала, камень"). Часто употребляемое словосочетание "Лоухи хозяйка Похъелы" , если уж дословно и правильно переводить на русский язык, будет означать всего лишь "Скалистая Похъела"

Старуха Лоухи традиционно считается злым и отрицательным персонажем. Но не все, оказывается, согласны с подобной трактовкой. В 2007-2008 годах в посёлке Лоухи на берегу озера Лоухское проходил праздник "Вернем старухе Лоухи доброе имя". По мысли его устроителей, Старуха Лоухи была не злой ведьмой, а настоящей хозяйкой, радеющей о благе своего народа. Впрочем, и старухой ее никак нельзя назвать, на момент событий в "Калевале" этой могущественной ведьме было всего 30-35 лет.

С тридцать первой руны начинается один из самых пронзительных и глубоко чувственных рассказов эпоса. На протяжении пяти песен рассказывается о печальной участи прекрасного богатыря Куллерво, который по неведению соблазнил свою родную сестру. Когда вся ситуация раскрылась перед героями, и сам богатырь, и его сестра не смогли вынести свершённый грех и умерли. Это очень печальная повесть, написанная изысканно, проникновенно, с большим чувством симпатии к так сурово наказанным судьбой персонажам.

В следующих рунах рассказывается, как объединились три богатыря для того, чтобы отобрать у Лоухи, матери Северной девы, волшебное сокровище - Сампо.

Здесь боем ничего не возьмешь, и решено было, как всегда, прибегнуть к чародейству. Вяйнямёйнен, прямо как новгородский гусляр Садко, соорудил себе музыкальный инструмент - кантеле, очаровал игрой природу и усыпил всех северян.

Таким образом герои умыкнули Сампо.

Хозяйка Севера Лоухи их преследовала и строила им козни до тех пор, пока Сампо не упала в море. Лоухи насылала на Калеву чудища, мор, всяческие бедствия, а Вяйнямёйнен тем временем сделал новый инструмент, на котором играл ещё более волшебно, чем вернул украденные владычицей Похьёлы солнце и луну. Собрав осколки Сампо, герой много хорошего сделал для людей своей страны, множество благодеяний. Впрочем, самый главный артефакт - крышка Сампо, в итоге досталась Лоухи.

Наконец эпос подошёл к последней своей руне, весьма символической. Это практически апокриф на рождение Спасителя. Дева из Калевы - Марьятта - родила божественно чудесного сына. Вяйнямёйнен даже испугался могущества, которым обладал этот двухнедельный ребёнок, и посоветовал убить его сразу. На что младенец богатыря пристыдил, упрекнув в несправедливости. Герой внял. Спел напоследок волшебную песню, сел в чудесный челнок и оставил Карелию новому и более достойному властителю. Так заканчивается «Калевала».

Для любого народа такие произведения, как карело-финский эпос, остаются большими вехами, через которые осуществляется связь поколенийи обозревается наш собственный путь.

И ещё там есть такие слова:

"Неприлично в нашем роде...

Перед золотом склоняться...

Блеск у золота холодный,

Серебро морозом дышит".

В нашем современном мире, когда все только и думают, о том, как бы работать мало, а получать много, когда мы забываем друзей и родных, думая исключительно о себе и собственном благополучии, эти слова становятся как нельзя кстати.

Как уже было сказано выше, «Калевала» не содержит ни одного намека на реальные исторические события, хотя литературоведы и историки всегда искали и продолжают искать способы, как увязать волшебный эпос с какими-то важными вехами. Гипотезы, на что же именно намекает «Калевала», существуют самые разнообразные.

Историк Аспелин посчитал, что главная идея песен - это идея смены времён года на северных землях и малый ледниковый период (когда Лоухи украла солнце).

Лённрот, собиратель эпоса, считал, что здесь проясняются доказательства захвата северных финских земель настойчивыми карелами. И действительно - Калева победила, героям удаётся подчинить Похьёлу. Впрочем, мнений очень много, и они иногда полярно отличаются друг от друга.

Самым важной чертой героев Калевалы является их способность петь вещими волшебными словами. Некоторые исследователи обычно списывали это на образность текста. Однако ряд финно-угорских легенд прямо указывают на использование пения в обрядах (так называемый гальдр — магия звука) Герои эпоса, причем, что важно – обладатели разного кастового происхождения – используют пение в своих делах. Кстати, умение красиво петь (не обязательно магические руны, а даже самые обычные песни) является главной особенностью достойного члена общества в Карелии до сих пор.

Много споров возникает по поводу прототипа страны Похьёлы: где она находилась? В эпосе нередко используется и другое название Похьелы – Сариола (от финского «саари» – остров). Многие события эпоса происходят в этой таинственной северной стране, расположенной, по всей видимости, на острове. Некоторые исследователи идут настолько далеко, что даже отождествляют Похьелу с Атлантидой (тоже сосредоточение всех благ и обитель великих волшебников)

Любопытно, кстати, что слово Похъела означает в карельском языке «дно» (похья), низкое место, устье реки. Сам же Север, «макушка мира», всегда воспринимался всеми народами как «верх», крона мирового дерева, упирающегося в Полярную звезду. В этом есть какое-то странное противоречие...
Интересно также, что Похъела созвучна тибетскому «Потала» – а это по тибетскому мифу некий древний остров, расположенный опять же  на «далеком Севере».

Не менее загадочен и образ Сампо – предмета спора двух цивилизаций: Вяйнолы (земле Калевалы) и Похьелы. Основным признаком Сампо в «Калевале» является то, что это мельница, которую можно изготовить и которая может быть как трудным заданием при сватовстве, так и выкупом за оказавшегося в чужом краю Вяйнямейнена.

Попытки вразумительного объяснения, что же такое Сампо, предпринимались неоднократно. Ее толковали и как музыкальный инструмент, и как талисман, и как торговый корабль, и, даже, как все земли Карелии и Финляндии вместе взятые. Академик Б. А. Рыбаков высказал оригинальную идею, что Сампо это всего лишь древняя каменная зернотерка, символически олицетворяющая счастье и благоденствие. А вот собиратель фольклора Элиас Леннрот дошел до весьма оригинального предположения, о котором он писал в письме академику Гроту (данная переписка представлена в первом томе Собрания сочинений Грота в 8 томах, изданном в Санкт-Петербурге в 1887-м году). Леннрот предполагал, что имя Похьелы означает не Лапландию (как он считал первоначально), а Биармию, и что Сампо есть «истукан верховного божества биармийцев Юмалы» (в «Калевале» Юмала выведена под именем Укко).

Лингвистическая палеология утверждает , что  слово "Сампо" близкородственно санскритскому слово "Скамбха", что означает "столб" (оба слова произошли от одного ностратического корня).  В "Ахтарваведе", это одно из древнейших произведений североиндийской литературы, можно найти гимн Скамбхе, в "которой заключены земля, воздух, небо, огонь, луна, солнце и ветер... Скамбха сохраняет небо и землю. Скамбха сохраняет все шесть направлений, в скамбху входит все сущее". Согласитесь, за такое сокровище не грех побороться великим волшебникам!

(В статье использованы иллюстрации художникпа Николая Кочергина)

Ну, и в качестве небольшого бонуса.

Мистические мотивы, пронизывающие «Калевалу» и накладывающие отпечаток на ее героев, оказывается могут «проявляться» и в наши дни. Вот какую любопытную историю я разыскала на просторах интернета.

Ночь на 3 октября 1932 года выдалась промозглой и туманной. Финский броненосец береговой охраны «Вяйнемёйнен» стоял на рейде порта Турку недалеко от судоверфи Крейтон-Вулкан. Сошедший с ее стапелей, он был тогда самым крупным кораблем флота Финляндии. Длиною около сотни метров, водоизмещением три тысячи тонн, бронированный и хорошо вооруженный, этот корабль уже тогда начинал мозолить глаза командованию советского Балтийского флота. Но ту ночь от советско-финской войны отделяло еще семь мирных лет.

Вахтенный Пертуннен сонно оглядел темную палубу. Бросив взгляд на мутные отсветы далекого порта, он посмотрел на уходящую вдаль волнующуюся поверхность моря. Вдруг сон как рукой сняло. Среди волн вахтенный увидел бледно-голубое мерцание. Что-то светящееся плыло по морю, становясь с каждым мгновением все ближе и ярче. Пертуннен уже собирался поднять тревогу, как ему открылась удивительная картина - в ореоле бледно-голубого света к кораблю приближалась лодка. В ней с веслом в руке стоял высокий старик с развевающимися на ветру седыми космами. Было в этой картине что-то завораживающее: будто воплотились древние были, будто сошли на землю герои старинных карельских преданий. Охваченный мистическим оцепенением, вахтенный в нарушение всех инструкций поднял тревогу лишь тогда, когда светящуюся лодку заслонил борт броненосца. Исчезнув за кромкой борта, лодка больше не появилась. И хотя в корабельном журнале появилась запись о происшествии, никто не воспринял ее всерьез - мало ли что может померещиться ночью в тумане.

Свидетельство вахтенного Пертуннена вполне сошло бы за галлюцинацию, если бы не ряд сопутствующих обстоятельств. Во-первых, наблюдаемый им призрак был по описанию похож на героя народного карельского эпоса «Калевала» Вяйнемёйнена. Колдун и певец рун обладал поистине неисчерпаемым могуществом. Его просили о помощи карельские и лапландские колдуны, его имя служило важным составляющим их магических заклятий и заговоров. Даже на Руси народная молва приписывала северным колдунам силы необычайные.

Во-вторых, вахтенный, который видел лодку и внутри нее призрачного пассажира, был не кто иной, как потомок народного рунопевца Архипа Пертуннена, слава которого гремела в начале XIX века по всей Карелии.

В-третьих, после встречи с призраком корабль стал словно заговоренным.

С началом войны в 1939 году между Советским Союзом и Финляндией советская разведка установила местонахождение броненосца близ военно-морской базы Ханко. Первый удар по нему нанесли три бомбардировщика. Но, как сообщалось в рапорте, «из-за большой высоты бомбометания цель не была поражена». Когда самолеты с новым грузом бомб возвратились для нанесения повторного удара, опустился сильный туман. Когда же погода улучшилась, ни на рейде, ни у близлежащих шхер броненосца не удалось обнаружить. «Как в воду канул», - говорили потом летчики. Через некоторое время самолеты-разведчики вновь засекли броненосец, уже на рейде порта Турку. Туда вылетели семь бомбардировщиков и двенадцать других самолетов. Но и на этот раз из-за сильной противовоздушной обороны поразить цель не удалось. На поверхности моря остались плавать обломки двух наших сбитых самолетов.

Через три дня по «Вяйнемёйнену» нанесли удар тридцать самолетов. И на этот раз бомбы поразили лишь водную гладь. Опытные летчики, имевшие множество боевых вылетов, промахивались как новички.

А война уже приближалась к завершению. Наконец, командующий ВВС Балтийского флота генерал Ермачепков и его штаб разработали крупномасштабную операцию с целью потопления корабля. Для ее выполнения были отобраны лучшие летчики из двух авиабригад, которые совершили налет на броненосец силами двадцати восьми бомбардировщиков и девятнадцати истребителей. Удивительно, но из пятидесяти шести сброшенных бомб в корабль не попала ни одна!

Началась Великая Отечественная война. Прошло три года. А за ненавистным броненосцем все еще тянулась репутация заговоренного. Из Ставки Верховного командования Красной Армии шли гневные приказы. В ответ на них на уничтожение броненосца вылетели сто тридцать два самолета! Перед операцией советские летчики три дня тренировались в бомбометании стальными болванками по маленькому скалистому островку близ Лужской губы. И вот, наконец, истинная цель! Удар нанесли неожиданно и четко. Более тридцати тысячекилограммовых бомб было сброшено на цель. Корабль накренился, перевернулся и мгновенно затонул. Известный питерский военно-морской историк В. Д. Доценко с сарказмом упоминает следующее заключение Министерства обороны СССР: «Высокой эффективности удара способствовали обоснованный, продуманный до деталей замысел, тщательно разработанное решение...» и т. д. и т.п.

Итак, корабль был уничтожен, и командование советского Балтийского флота вздохнуло с облегчением. Многие получили ордена и медали. Но вскоре, к ужасу и досаде высших чинов авиации, воздушная разведка вновь обнаружила «Вяйнемёйнен»! Специальное расследование показало, что самолеты потопили вовсе не «Вяйнемёйнен», а крейсер противовоздушной обороны «Ниобе», отдаленно напоминавший броненосец! Остается только гадать, как могли профессиональные летчики, имевшие за плечами многолетний опыт войны, спутать эти корабли. Когда же подробности «победоносною потопления» стали известны, за броненосцем снова началась охота. И снова она оказалась безуспешной. Закончилась война, а броненосец так и остался невредимым.

После войны в 1947 году корабль был продан нашей стране и вошел в состав советского Военно-Морского Флота под названием «Выборг».

(автор текста  этой истории Н. Непомнящий)

СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!