Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

в посте говорилось, что мама похожа на Софи Лорен. На данном снимке она с Кэри Грантом, чем не кандидат на дона Маттео?


Брат Витторио


Кузен Филиппо (Пипо)

- Как вы знаете, сыновья, в семье произошло несчастье - дон Маттео Антинарри легонько сжал худенькое плечико долговязого мальчишки, что стоял рядом с ним.
Микеле и Витторио дожидались отца в саду, когда тот пришел в сопровождении Филиппо. Кузена только выписали из больницы после аварии - его рука все еще была в гипсе. Ослабший мальчик, горбящийся, словно придавленный внезапно обшившимися на него всеми бедами мира.
- Не волнуйся, Пипо, Моретти сполна заплатят за то, что сотворили с твоей матерью, клянусь!
Дон Маттео сжал плечо еще сильнее, наверняка причинив ему боль, но Филиппо ничего не сказал, лишь молча поправил круглые очки.
- Так вот, он теперь будет жить с нами. Запомните, мальчики, это не просто кузен - это ваш брат и вас теперь трое, понятно?
Филиппо Скьяволе никогда не скрывал насколько благодарен тому, что дон Маттео взял его под свое крыло, однако по мнению Мика он сполна рассчитался за эту благодарность. Самым главным желанием Пипо было стать полезным для дяди и всего клана Антинарри. Поэтому он всегда был первым в классе, первым в университете и несмотря на возраст, довольно быстро перенял на себя все обязанности консильери Антинарри. Раньше у отца было несколько консильери, но Филиппо с блеском справлялся с их обязанностями в одиночку.
Из их троих он ближе всех был к отцу - проводил с ним практически все время и благодаря выдержке, спокойствию и недюжинному интеллекту Пипо - Антинари за последние годы сумели подняться так высоко. И именно он подсказал дону Маттео двигаться дальше, в политику.
Причем братской ревности между ними никогда не было. Филиппо невозможно было не любить. Скромный и тихий на контрасте с Миком и Вито, он говорил мало, но по делу и заставлял прислушиваться к себе даже горячего и быстрого в суждениях Витторио, порой предостерегая от роковых ошибок. Он был предан семье и Антинарри любили его. А он - Орнеллу Черулло.
С Орнеллой все мальчики Антинарри были знакомы с детства. Ее отец Рино Черулло когда-то был помощником консильери дона Маттео, но потом решил открыть свой бизнес и с позволения отца и его помощью, завел свое дело, быстро ставшее успешным. Кроме этого, мать Орнеллы была одной из ближайших подруг Клаудии Антинарри.
Все началось где-то полтора года назад, на вечеринке по случаю дня рождения Орнеллы, который праздновали у бассейна в доме Черулло. Они с Орнеллой давно не виделись, девушка училась в Турине и вот, возвратившись, пригласила друзей на торжество. Мик не пропускал тогда ни одной вечеринки, поэтому с радостью прибыл на место, где с удивлением обнаружил и Филиппо. Кузен никогда не посещал вечеринок и приемов, только если это не нужно было для бизнеса, он предпочитал вечера в скромном и тихом семейном кругу.
Пипо стоял рядом с бассейном в неизменном деловом костюме, что добавляло контраста с остальными гостями вечеринки и сжимал в руках коктейль с огромной розовой пластиковой соломинкой, украшенной пляжным зонтиком. Уже настал вечер и те, кто не плескался в бассейне танцевали под музыку ди-джея, включая именинницу. Орнеллу Черулло нельзя было назвать неземной красавицей, кому-то черты ее лица могли показаться слишком резкими и грубыми. Однако, девушка обладала потрясающей харизмой и невероятным темпераментом. Она умела расположить к себе всех и вся и вот уже окружающие были убеждены, что забыть ее невозможно.
Пипо задумчиво повертел соломинку в руках, совершенно не представляя, что с этим предметом делать, а потом с тоской взглянул на танцпол.
- Ну, если ты ее не пригласишь, то это сделаю я, братишка - Мик усмехнулся. Он уже привык, что где бы не появился становился центром притяжения всего женского внимания.
Пипо сразу стух и поставил свой злосчастный коктейль на столик. Микеле увидел, что Орнелла направляется к ним и улыбнулся одной из своих коронны соблазнительных улыбок. Однако, девушка шла ни к нему.
- Филиппо Скьяволе! - возмущенно произнесла Орнелла - ты, в конце концов, пригласишь меня танцевать или нет?

Хотя, Мик был убежден, что все было решено намного раньше. Он явственно помнил тот день на пляже, когда в возрасте четырех лет кидался песком в маленькую Орнеллу. Да, он был гадким мальчишкой. Девочка расплакалась. И тогда Пипо, до этого с интересом тихо строивший в сторонке песочный замок, подбежал и надел ведерко ему на голову, вступаясь за Орнеллу.
Микеле собирался упомянуть эту историю в своем тосте на свадебном банкете на правах шафера. Филиппо и Орнелла казались идеальной парой. Девушка помогала Пипо выбираться из своей скорлупы, научила отдыхать и развлекаться, взамен получив такую любовь, заботу и преданность, о которой можно только мечтать. В семье Антинарри считали, что лучшей невестки для них не найти. Во-первых, союз с Черулло, своими людьми, хорошо скажется на бизнесе. Клаудии не терпелось породниться с подругой Кьярой. Орнелла очаровала всех, особенно дона Маттео. По случаю помолвки она приготовила специально для него рикоту и Антинарри-страший с тех пор души в девушке не чаял. Жену Витторио, Франческу, он терпел и уважал, как мать его внуков, но всегда радостная, внимательная и умная Орнелла, быстро нашла путь к его сердцу и даже называла Маттео papino "папочка", чем приводила последнего в восторг. Маттео всегда говорил, что мечтал о такой дочери и ему не терпится ввести Орнеллу в семью Антинарри, даже несмотря на то, что она будет носить фамилию Скьяволе.
Поэтому свадьба Филлипо и Орнеллы должна была стать событием по истине грандиозным. Мать невесты Кьяра и Клаудия Антинарри начали масштабную подготовку еще загодя, требуя для жениха и невесты все самое лучшее. Торжество пройдет в главной резиденции Антинарри с кучей гостей, продлиться несколько дней и уже заранее получило титул главного светского события сезона на Сицилии.
Эти дни проходили в суете и суматохе. Дома только и говорили что о свадьбе, вели переговоры с поставщиками, фотографами, флористами и даже мастерами по изготовлению ледяных скульптур. Кажется, деловые вопросы отошли на второй план, а жаль, потому как Микеле надеялся занять голову бизнесом. Он жутко скучал по Лете, по их совместным римским каникулам. Он хотел проводить с любимой все свободное время, засыпать и просыпаться каждый день, наблюдать, как она смешно морщит носик, кутаясь в одеяло и прижимается к нему во сне. Мик желал будить ее поцелуем и заставлять кончить еще до завтрака всеми возможными способами. Дважды. Вместо этого их роман был зажат в тиски текстовых сообщений, где ввиду ограниченности символов, нельзя было высказывать все свои чувства и эмоции. Для сохранения секретности они созванивались лишь раз в день, поздно по вечерам и этого было мало. Ужасно мало.
Сегодня в Палермо прилетел отец Пипо - Джанкарло Скьяволе со своей гражданской женой-американкой. Отец презирал Джанкарло за то, что тот при первой возможности после покушения улизнул в Штаты, бросив семью и не вспоминая о них. Правда, там на средства Антинарри он открыл пару ресторанов и художественную галерею, преимущественно использующуюся для отмыва денег мафии. Мик во время учебы в университете месяц провел у дяди в США, где и познакомился с его улыбчивой блондинкой-художницей, чьи картины он сам же и скупал. "Если я вернусь в Италию - меня тут же убьют", любил приговаривать Джанкарло, уверяя что чудом избежал смерти и не желает испытывать судьбу еще раз. Но свадьба единственного сына все же заставила его переменить решение.
Понятно, что дон Маттео и не скрывал своей неприязни к Джанкарло, поэтому Филиппо настоял, чтобы отец остановился в небольшом коттедже - Nido "Гнезде", где проживал он сам. Коттедж находился на территории резиденции Антинарри, примерно в километре от основной виллы в окружении живописного леса. Это расположение давало Пипо некоторую независимость, однако позволяло являться по первому зову.
В тот вечер в "Гнезде" их ждал скромный семейный ужин. Родители невесты впервые встречаются с настоящим отцом жениха. Предполагалось, что и семья Антинарри прибудет в полном составе, но в сумерках перед коттеджем стояли лишь Витторио и Микеле. Дон Маттео долго искал как избежать этого ужина и утром вместе с Клаудией сорвался в Рим по личному приглашению сенатора Солара. С одной стороны, это не могло не радовать Мика, значит, его старания не прошли даром. А с другой им теперь приходилось отдуваться за всю семью. Отец сказал, что они вернуться утром на личном самолете сенатора и в его сопровождении. Наличие дорогих гостей не позволит дону Маттео наорать на Джанкарло прилюдно или чего похуже, на это и был расчет самого старшего Антинарри.
- А где Франческа?
- Пьетро мается животом, нажрался опять незрелого инжира.
- С ним все хорошо?
- Я бы не пришел, если было плохо. Франческа и nonnа над ним кудахчут, испортят мне сына - Витторио пожал плечами, но все-таки проверил телефон в кармане пиджака, попутно вручив Микеле небольшую баночку - Вот, подержи. Франческа передала джем, который надо подать к десерту - это традиция ее семьи по их рецепту. Жуткое варево, должно быть.
Мик повертел баночку в руках, внутри которой в свете фонаря виднелась бурая масса.
- И чего это Пипо приспичило жениться? - протянул Вито - бедняга не знает, чего лишается. После свадьбы они ведь меняются кардинально, чувствуют свою власть и начинают...говорила, что не может забеременеть, пока кормит второго...ага, вполне может. Эх, хотя Орнелла его идеал - он похлопал Мика по плечу - На тебя вся надежда, младший. Не торопись, пока не найдешь ту самую и точно не будешь уверен.
- А что, если я уже нашел? - неожиданно спросил Микеле. Витторио с удивлением посмотрел на брата, вопрос уже хотел сорваться с его уст, но тут на крыльцо вышла улыбающаяся Орнелла.
- Мальчики Антинарри, вас еще долго ждать?
Вечер проходил в весьма дружественной атмосфере, во многом благодаря усилиям Орнеллы и вину из личного виноградника Рино Черулло, которое тот все время подливал собравшимся. За ужином обсуждали детали предстоящей свадьбы, а Джанкарло и его подруга Ханна рассказывали о жизни в Нью-Йорке. Все семейство Черулло оставалось ночевать в коттедже вместе с родными Пипо. Уже завтра они переезжали на виллу Антинарри, чтобы дать старт первым свадебным мероприятиям.
Вечно улыбающаяся Ханна вручила Орнелле небольшую прямоугольную коробку, в которой находились кружевные перчатки от известного американского дизайнера.
- Какая красота! Я должна немедленно примерить их с платьем! - Орнелла вскочила, прижимая к себе перчатки и погрозила пальцем Филиппо - Но ты не вздумай подглядывать - увидеть невесту в свадебном наряде до церемонии - плохая примета!
- Упаси боже, мы даже на веранду выйдем, подальше - Мик усмехнулся, а потом прошептал Пипо, что хочет поговорить наедине.
Счастливая Орнелла в сопровождении матери и Ханны исчезла на втором этаже. Витторио был погружен в беседу с Рино и Джанкарло в гостиной, попутно пытаясь впихнуть в себя тосты с джемом жены и правда оказавшимся так себе.
Микеле и Филиппо вышли на открытую веранду, освещенную лишь небольшими лампочками. Мик закурил, а Пипо вслушивался в доносящиеся из открытого окна второго этажа голоса женщин, пытаясь выделить среди них голос своей возлюбленной.
- Если ты опять продолжишь шуточки Вито по поводу советов для брачной ночи, то уже хватит - пробормотал Пипо.
Разумеется, Мик хотел поговорить не об этом, хотя порой у него возникал вопрос, ждут ли правильный во всем кузен и его невеста свадьбы, чтобы заняться сексом? Хотя, это их личное дело.
- Я встретил девушку, Филиппо. Это серьезно. Думаю, я люблю ее. - выпалил Мик просто и без обиняков.
- Так это же замечательно, Микеле. Весьма неожиданно, должен признать, но я очень рад за тебя. А кто она? Я ее знаю?
- Летиция Моретти.
- Дурная шутка, Мик - Филиппо посерьезнел.
- Это не шутка. Мы познакомились еще на Искье и были вместе в Риме.
- О Мик...ты...ты хоть понимаешь чем рискуешь, к чему это может привести?! Ты сошел с ума! Порви с ней немедленно! - Пипо схватился одной рукой за деревянные перила.
- Знаю...знаю, что ты собираешься сказать. Из всех девушек мира я в последнюю очередь должен был выбрать ее, но это случилось. Мы хотим быть вместе. Это любовь. Настоящая. А если бы Орнелла была одной из Моретти...ты бы отказался?
Филиппо покачал головой.
- И ты уверен в себе?
Мик кивнул.
- В ней?
Кузен горько вздохнул, отошел от перил и приблизился к нему вплотную.
- И каков твой план?
- Я пригласил ее на свадьбу. Летиция непременно понравится семье и если ее примут Антинарри - Моретти ничего не останется, как отступить. Но для начала мне необходимо заручиться твоей поддержкой.
- А если не отступят? Ни твой отец, ни ее?
Мик опустил глаза.
- Сейчас не Средневековье, Пипо. Мы оба совершеннолетние. Никто не сможет нас разлучить.
- Ты недооцениваешь Моретти - глухо отозвался Пипо, должно быть вспоминая как погибла его мать от бомбы, заложенной в машине. Микеле уже стал думать, что тот ничем ему не поможет, но тут до Филиппо донесся смех Орнеллы.
- Значит, вы любите друг друга? Ох, дон Маттео будет в бешенстве, но скандала на приеме не допустит, ловко ты это придумал.
- Выходит, ты на моей стороне? - Мик просиял.
- Мы оба сумасшедшие. Возможно, оттого, что я женюсь и счастлив как никогда в своей жизни и хочу, чтобы ты тоже был счастлив. Давай послезавтра перед церемонией я и Орнелла пообедаем с твоей Летицией, соберемся только вчетвером? Орнелла может перетянуть на свою сторону кого угодно и попросить у papino одолжение в качестве свадебного подарка.
И так все разрешилось. Отец уже точно не откажет Орнелле, да и повеселев на торжестве, смирится с их с Летицией отношениями. А если Антинарри так сразу и тепло примут Лету в своей круг, то и Моретти вынуждены будут смириться.
- Эта вражда истощает нас, наши семьи. А что если вы станете именно теми, кто соединит их, как Ромео и Джульетта? Только не ценой собственной жизни.
Они рассмеялись. Филиппо резко подался вперед, чтобы похлопать его по плечу.
Звуки первых выстрелов скрыл глушитель. Первая пуля пронзила Пипо, выплеснув его кровь на белоснежную рубашку Микеле.
- Твоя рубашка...- улыбаясь недоуменно и немного виновато пробормотал Филиппо перед смертью, прежде чем осесть на руки Микеле. Они оба упали вниз на деревянный пол.
Дальше начали палить без разбора. Звон бьющихся стекол, женские крики и очереди выстрелов автоматов. Казалось, что это продолжалось целую вечность. Мик после не мог поверить, что случившееся едва ли заняло более трех минут. А потом все стихло.
Он инстинктивно оттащил Пипо к стене и с трудом поднялся, не обращая внимания на резкую боль в плече. Картина, которую он увидел внутри всю оставшуюся жизнь станет преследовать Микеле Антинарри в кошмарах. Он подумал, что мертвы абсолютно все. А потом услышал крики наверху. На лестнице показалась Орнелла в окровавленном свадебном платье. И вот тогда Мик провалился в благословенную темноту.

"Расстрел в "Гнезде" - такое название получило это происшествие. Под этими заголовками вышли на следующий день все газеты Сицилии, Италии и даже за их пределами. В конце статей публиковались официальные данные полиции, озвученные на рассвете:
Филиппо Скьяволе - убит на месте
Рино Черулло - убит на месте
Ханна Андерсон - скончалась по дороге в больницу
Джанкарло Скьяволе - умер от полученных травм в больнице
Витторио Антинарри - с многочисленными ранениями доставлен в больницу, состояние оценивается как критическое
Орнелла Черулло и ее мать отделались легкими ранениями и угрозы их жизни нет. Они будут выписаны из больницы в ближайше время, как и Микеле Антинарри.

В древние времена существовала так называемая пытка водой. На лицо несчастного все время падала капля воды, повторяющийся звук и попытка предугадать, когда упадет следующая постепенно сводили человека с ума. Эта пытка кажется легкой, пока сам не окажешься в подобной ситуации. Белые стены, больничная койка и тело старшего брата на ней.
Смотреть на Франческу, за эти два дня превратившуюся в соляной столбик и не отходящую от мужа слишком больно, Мик мог фокусировать взгляд только на жидкости в капельнице, монотонно поступающей по трубке и аппарате, подключенном к Вито. Тот выдавал определенный звук каждые двадцать секунд. И если существовал соблазн закрыть глаза, чтобы отрешиться от окружающей действительности, то от звука никуда было не скрыться. Каждый раз, замерев, ждешь его и надеешься, а когда слышишь, расслабляешься, но потом опять наступает момент тягостного ожидания и волнение, что звук не появится вновь. У Витторио уже дважды останавливалось сердце.
По какой-то чудовищной иронии судьбы Микеле после "Расстрела в Гнезде" остался практически невредимым. Пуля лишь легко задела плечо, оставив кровоточащую царапину, которая к концу первого дня уже затянулась.
Криворукие Моретти. Антинарри знают - всегда нужен контрольный в голову. Как он желал этого выстрела.
То что именно он и его отношения с Летицией стали причиной расстрела выяснилось довольно скоро. Вечером следующего дня его впервые допросили. Следователь пришел прямо в больничную палату Вито, которую он и отец отказались покидать. Говорил шепотом, тоже оказавшись в плену звука приборов. Отец не ответил почему Моретти напали именно сейчас, а в том, что это были представители враждебного мафиозного клана он не сомневался. С полицией дон Маттео предпочел бы не общаться совсем, но сейчас вынужден был соблюсти формальности. На вопросы он отвечал односложно и только устало качал головой. "Вы знаете кого я подозреваю, так чего от меня хотите? Занимайтесь своим делом".
Мик еще плохо соображал, после обработки раны ему выдали упаковку викодина, врач сказал принимать по две таблетки в час от боли - он выжрал почти четверть пузырька сразу, но облегчения не почувствовал. И полностью пришел в себя лишь когда следователь достал из кармана и положил перед ними браслет с шармами, упакованный в полиэтиленовый пакет. Браслет украшавший ладонь Летиции, всегда теплый, потому как постоянно соприкасался с нежной кожей, с болтающейся гроздью винограда и фигуркой собачки, которые он сам любил перебирать между пальцами, когда их руки были рядом. Следователь интересовался, кому из пострадавших женщин принадлежал браслет и объяснил, что его нашли у коттеджа рядом с брошенным пистолетом.
Моретти знали. И они хотели, чтобы он тоже знал.
Он признался во всем отцу в тот же вечер, ожидая, что тот станет проклинать его на чем свет стоит. Маттео Антинарри удивлял младшего сына все больше и больше. Когда Мика доставили на скорой в больницу, он успел увидеть, как отец кричит в больничном коридоре "Это мой мальчик! Они убили моего мальчика!".
Глава клана ничего не ответил. Он просто посмотрел на сына взглядом полнейшего разочарования, махнул рукой и отвернулся.
Лучше бы они сделали тот контрольный в голову.
Мик как раз подумывал о том, чтобы опустошить пузырек с викодином, когда его привлек какой-то шум в коридоре. Мама зашла в палату, чтобы вновь тщетно попытаться уговорить Франческу поесть. Невестка пила только воду.
Микеле вышел из палаты и увидел, как отец утешает Кьяру Черулло, что-то шепчет на ухо плачущей женщине, уверяет, что клан никогда не оставит ее, что все образуется. На помощь пришла мама, уведя подругу за собой, ободренная тем, что хоть здесь может помочь.
- Надо готовить похороны, сделать все как полагается, пришли люди из бюро - отец замолчал, а потом с трудом продолжил - Она не дает забрать тело. Орнелла. Девочка совсем обезумела. Ума не приложу, что делать - не оттаскивать же ее.
- Я поговорю с ней.
- Ты? А впрочем...иди.
В помещении морга было тускло и зябко, но Орнелла Черулло, казалось, не замечала холода. Этим она напомнила Мику Франческу, но в отличии от жены брата, у Орнеллы не осталось никакой даже малюсенькой надежды. Ее любимый был мертв.
Тело Филиппо лежало перед ней, накрытое белой простыней.
Орнелла лишь на мгновение обернулась, когда за ним с шумом хлопнула дверь и отрывисто произнесла:
- Уходи, Микеле. Я не дам им этого сделать...не дам забрать его от меня.
Мик был уверен, что до конца жизни, сколько бы она не продлилась, он будет корить себя за то что роковой выстрел, несомненно, предназначавшийся ему, сразил Пипо. Внутри все заполнялось какой-то темной и беспросветной пустотой. Но о себе он думал в последнюю очередь.
Микеле опустился на стул рядом с Орнеллой и сжал ее ладонь.
- Но его здесь больше нет.
Она подняла свое заплаканное лицо, выше брови сквозь пластырь проступила багровая полоса от ранения осколком стекла и посмотрела на него.
- Он ушел, Орнелла. Филиппо ушел...а так ты делаешь ему только хуже.
Она еще долго плакала на его груди, даже после того как пришли сотрудники похоронного бюро и он увел ее подальше. В конце концов, Микеле передал Орнеллу в заботливые руки матери.
- Синьор Антинарри - его окликнула медсестра на ресепшене - Ваши вещи.
Она отдала ему прозрачный пакет с тем, что было у него при себе после поступления в больницу. На одежде оказалось столько крови, что его посчитали сильно раненым и по ошибке сразу отправили в реанимацию, только вот кровь оказалась не его. Часы, бумажник, телефон...телефон.
Он вытащил мобильный из пакета. Отошел подальше в пустынный коридор. Летиция числилась в списке его контактов под именем Amore. Как он и предполагал - множество пропущенных от нее. Мик нажал на номер и спустя пару секунд уже слышал обеспокоенный голос любимой.
- Мик, это ты? Как ты? Ох, это так ужасно...я только из газет узнала, что столько людей погибло...от меня скрывали...не выпускают из дома. Мик, с тобой все в порядке? Ответь мне!
Он собирался это сделать, но вдруг понял, что не может. Рыдания душили горло. Слезы, которые он сдерживал все это время. Микеле держался до последнего. Но услышав этот, самый родной и дорогой голос, понял, что не может выдавить из себя ни слова. Младший Антинарри нажал на отбой звонка, сполз вниз по стене и заплакал.

Следующий день - день похорон выдался пасмурным. Казалось, что сама природа печалится о судьбе погибших в доме Антинарри. Участок семейного кладбища пришлось огораживать от зевак и многочисленных репортеров, и все равно Микеле пробирался сквозь живой коридор из полицейских и журналистов, какой-то новостной канал вел трансляцию прямо с кладбища.
Мик, в числе других представителей клана, нес на своих плечах гроб с телом Филиппо. Сразу за ним следовала процессия из гробов Джанкарло Скьяволе и Рино Черулло, последнего согласно распоряжению дона Маттео также похоронили на участке Антинарри. Тело Ханны Смит по просьбе ее родственников отправили в Штаты.
Вся семья была здесь, кроме Франчески, которая осталась с Вито в больнице. Глаза Мика выхватили из толпы стоящую рядом со своей матерью Орнеллу. Смотреть на нее было больно. Осунувшаяся, вся в черном, с безжизненным взглядом. Сегодня должен был быть самый счастливый день в ее жизни - день свадьбы, момент абсолютного счастья. Вместо белого платья, в одночасье потерявшей отца и жениха, Орнелле пришлось облачиться в траурный наряд.
Его мать и Кьяра Черулло рыдали, прикрывая лица платками. Посеревший от горя дон Маттео сжимал ладонь Орнеллы, словно опасался, что девушка бросится в яму вслед за гробом Филиппо. Микеле удивлялся, что с момента происшествия прошло всего три дня. За эти дни он, кажется, прожил уже целую жизнь, за эти ничтожных три дня его отец так постарел...
После окончания церемонии толпа постепенно начала расходиться. Заморосил мелкий дождь. Кто-то из людей Антинарри раскрыл над Орнеллой большой зонт, но та не двигалась с места.
- Орнелла, я могу для тебя еще что-то сделать? Как я могу тебе помочь?
Она стащила с головы платок, скрывавший пластырь на виске и царапину на щеке и шее и с вызовом взглянула на Микеле.
- Убей тех, кто сделал это. Вот как ты сможешь мне помочь! - после чего Орнелла достала из кармана плаща темные очки, чтобы скрыть слезы, отвернулась и зашагала прочь, вслед за матерью.
- Микеле! - к нему уже спешила его собственная мать и нижняя губа у Клаудии Антинарри подрагивала - Звонила Франческа...это Вито...нам нужно в больницу.

- Вы знаете, кто я?! Если мой сын умрет, то я собственноручно закатаю вас в цемент! Вы должны сделать все возможное!
- Дон Маттео, уверяю вас, что мы и так делаем все возможное...но мы врачи, а не боги - доктор был бледен, но говорил уверенно - у Витторио серьезные повреждения, чудо, что он до сих пор жив. Наступает кризис и он был ожидаем. Все, что я могу сказать - эти сутки решающие, если он переживет день, то появится надежда на выздоровление. Поэтому дайте мне делать свою работу. А вам остается только ждать.
Маттео Антинарри лишь развел руками. Отца перестали бояться - внезапно заключил Мик. Почуяли слабину в грозном главе мафиозного клана, который уже растерял былую хватку. И он сам это понимал.
Дон Маттео снял свой черный пиджак и небрежно бросил на стул в больничном коридоре.
- Надо договариваться с Моретти. Выяснить, какие условия они предлагают...
- Что? - Мик был ошеломлен - Но тогда они выиграют.
- Мой милый мальчик. Они уже выиграли. Клан обезглавлен, контракты срываются, все разбегаются, словно крысы с тонущего корабля. У меня просто нет сейчас сил, чтобы все исправить и вернуться к делам. Не сейчас, когда один мой сын на смертном одре, а названный уже в могиле.
- А как же я? Я могу помочь!
- Ты?! Ты который думает членом!? Который поставил девчонку Моретти выше интересов собственной семьи? Как ты сможешь помочь? Ты вообще не достоин носить фамилию Антинарри!
Дон Маттео в сердцах схватил пиджак и хлопнул дверью палаты Витторио, оставив Микеле в одиночестве.
Он должен был присоединиться к остальным членам семьи в палате брата, вернуться к "пытке водой", то есть звукам приборов, поддерживавших в нем жизнь. Но Мик этого не сделал. Он вновь вытащил телефон и набрал номер Леты.
- Мик? - ее голос показался ему бесцветным и усталым, и звучал так, будто бы девушка долго плакала.
- Ты знаешь, что я люблю тебя, Летиция? И всегда буду любить.
- Да - тихо ответила она.
Мик горько вздохнул.
- Прости меня, если сможешь.
Он не дал ей возможности спросить "За что?" и завершил звонок. Потом выбросил пузырек с викодином в мусорное ведро и решительно зашагал к выходу из больницы.

В конференц-зале резиденции Антинарри было шумно. Во главе большого прямоугольного стола заседал Лучо Пиретти, отдававший распоряжения. Остальные члены собрания спорили с ним, разобрать что-то в какофонии голосов и диалектов оказалось сложно.
- Мы оставляем за собой доки. Это главное - Пиретти развел руками.
- Все равно что сразу отдать им Палермо!
- Палермо больше не наша территория - ответил Лучо.
- Правильно...это моя территория.
Разговоры смолкли и все взоры обратились на Микеле, который стоял в дверях зала уже некоторое время, внимательно наблюдая за совещанием. Он в звенящей тишине прошествовал вперед и встал перед Пиретти.
- По какому праву ты здесь распоряжаешься?
Лучо пожал плечами.
- Мы думали все в больнице. Дон Маттео здесь?
- Нет - Мик с невозмутимым видом сел на стул во главе стола. - И ты уходи.
- Что? - Пиретти был изумлен.
- Потому что я тебе не доверяю. - продолжил Микеле - Впрочем, я мало кому доверяю после случившегося. Пусть в комнате останутся лишь те, кто носит фамилию Антинарри.
Присутствующие загалдели, но все-таки поспешили к выходу. Лучо нахмурился.
- Ремо Моретти и его команда гуляют на всю Мессину, отмечая победу, а ты своих разгонять пришел?
Пиретти плюнул прямо на пол ему под ноги и вышел.
В комнате остались лишь четверо, не считая самого Микеле. Трое его дальних кузенов из побочной ветви клана и Джакомо Антинарри. Он был сыном одного из дядей дона Маттео, который на старости лет прижил сына с молоденькой горничной. Перед смертью покаялся, дал мальчику фамилию Антинарри и попросил дона Маттео позаботиться о сыне. Джакомо был способным парнем, примерно одного возраста с Вито и красивым как все истинные Антинарри. Он жил во Флоренции, но примерно полтора года назад Витторио решил приблизить его к семье и доверил одну из ведущих должностей в клане.
Микеле нравился Джакомо, на него можно было положиться. Именно ему он высказал свои подозрения насчет Лучо и просил приглядывать.
- Как брат? - тихо спросил Джакомо.
- Так же. - коротко ответил Мик.
Потом вместе с кузенами они разработали план - устроить диверсию на трех ведущих складах и заводе Моретти. Во время очередной поставки товара сработает взрывчатка. Отправив кузенов с поручениями, Мик оказался наедине с Джакомо.
- Что слышно?
- Они знали как пройти на территорию виллы, расположение строений, дорогу. А самое главное, что в коттедже нет охраны. Кто-то из своих навел их, кто-то из наших был там.
- Лучо?
- Все возможно, но доказать это мы пока не можем. Многие в клане его поддерживают, ты должен это знать Микеле.
Мик поднялся со стула и подойдя к окну, скрестил руки за спиной.
- Это правда про Ремо Моретти?
Джакомо вздохнул.
- Да. Он хвалится, что сам стрелял в тебя и убил Пипо. Сокрушается лишь, что погибла женщина. Они и правда не хотели в них стрелять. Согласно отчету полиции в Ханну срикошетила пуля от стены, когда она спускалась по лестнице. Моретти гуляют в своем клубе уже который день. Я хотел разработать операцию...но это невозможно. Клуб охраняется, их не достать на входе или выходе, а Моретти сидят в отдельном vip-зале, всех тщательно проверяют и досматривают.
Микеле обернулся.
- Невозможного нет. Откуда ты узнал все это про Ремо и его дружков?
- Есть один официант...один воспитывает младшего брата, я подкидывал ему деньжат за сведения...но на большее он не соглашается.
- Позвони ему. И скажи, что мы убьем его брата, если он откажется.

План, который казался невозможным, стал реальностью. В ночном проулке недалеко от ночного клуба Моретти в машине находились двое. Микеле и Джакомо.
Официант Пьетро, испугавшисьза брата, помочь согласился. Но и правда, не знал, как именно это сделать. Нет, он не может никого провести в клуб, ведь все контролирует охрана. Он выходит, бывает, только раз за ночь, да и то, чтобы выбросить мусор, если накапливается.
Мик заверил, что этого достаточно. Охранник выпустил Пьетро из клуба с большим черным пакетом. Выбросив мусор, тот помчался к ждущей машине и присел на заднее сиденье, стаскивая с себя униформу и складывая ее рядом, взамен Джакомо бросил пакет с другими вещами. Повезло, что они примерно одного роста и комплекции, даже внешне похожи.
Микеле же вручил ему конверт под завязку набитый банкнотами.
- Бери брата и уезжайте из Сицилии сегодня же.
Пьетро кивнул, поглубже запрятал конверт и выскочил из машины.
Микеле глубоко вздохнул и потянулся к сброшенной им одежде.
- Нет, Мик. Мы же условились, что я все сделаю - Джакомо попробовал его остановить.
- Я позволил тебе так думать. Но с самого начала было ясно, что это предстоит мне. Вендетта.
- Ты не убивал людей, Микеле. Ты не представляешь, каково это. Что, если не сможешь...Моретти застрелят тебя на месте - он покачал головой.
- Не вернусь через двадцать минут - значит так оно и есть!
Охранник впустил его, быстро прошмыгнувшего внутрь, не дав себя рассмотреть. Пистолет с глушителем он накрыл полотенцем официанта и позаимствовав на кухне поднос с шампанским, прошел по узкому коридору, где была дверь в vip-зал.
Охранник на входе напрягся лишь на мгновение, не заподозрив подвоха. Фиолетовый неоновый свет, стриптизерша извивается на шесте, а Ремо Моретти смеется, развалившись на мягком диванчике. Трое из его клана тоже развлекаются - один готовится сунуть банкноты танцовщице в трусики, второй вдруг оборачивается и хватает бутылку с его подноса, пьет прямо из горла.
- Чего вылупился? - спрашивает он зазевавшегося официанта.
Мик их не видит. Перед его глазами смеющийся Пипо на крыльце коттеджа и холодное тело в тусклом морге, Орнелла в окровавленном свадебном платье, гроб который медленно опускается в землю, отец, бросающий фразу о том, что он не достоин носить фамилию Антинарри.
Первый выстрел сражает тот самого верзилу с бутылкой, второй - охранника, чтобы не успел вызвать подмогу. Стриптизерша визжит. Еще два точных выстрела.
Ремо Моретти пытается укрыться от него за спинкой дивана. Микеле стреляет и тот падает. Он обходит диван и довершает дело контрольным в голову, как всегда поступали Антинарри.
- Езжай - командует Микеле.
Джакомо хмуро смотрит на него, все еще сжимающего в руке пистолет и даже не думающего смыть кровь с лица.
Он просил Летицию простить его, не дав возможности спросить за что. Теперь она поймет за что. Он только что убил ее брата.

Давид, как и сама жизнь. Остается только надеяться на лучшее. Спасибо.

Принцесса, ты сейчас заставила меня серьезно поволноваться. Самое дорогое в жизни я терять не намерен.

Хочется разбавить драматические события песней про любовь


Если еще актуальна акция с персонажами, то

Как издавна многие члены мафиозных кланов Антинарри были истовыми католиками. В небольшой церкви рядом с резиденцией у семьи имелась даже своя именная скамья. В детстве каждое воскресенье мальчиков Антинарри облачали в самые лучшие отглаженные костюмчики, а мама лично проверяла чистоту их лиц, рук и ушей, чтобы потом в сопровождении отца чинно прошествовать на службу.
Маленький Мик неизменно скучал во время проповедей и исполнения торжественных гимнов, а однажды был выпорот за то, что устроил потасовку с Вито прямо в церкви. С возрастом младший Антинарри старался проводить там как можно меньше времени, появляясь в составе семьи лишь на рождественских и пасхальных службах. А два года назад перестал посещать и их, после того как заснул прямо сидя на семейной скамье. Мама оправдывалась перед священником, дескать сынок перетрудился на экзаменах в университете, на самом деле Мик просто был с похмелья. Отношения с Богом у него не складывались. Он не знал даже верит ли все еще.
Но сейчас, сидя в больничной палате рядом с Летой, вдруг явственно вспомнил все заученные с детства молитвы. И хоть врач заверил его, что рана не опасна и все обошлось, он проговаривал про себя знакомые слова, заканчивая их неизменным Nel nome del Padre, del Figlio, e dello Spirito Santo. Словно заключая собственную сделку с Богом. Ибо надеяться и уповать в сложившейся ситуации Микеле, кажется, мог только на него. Он ведь обещал, что рядом с ним Лете ничего не угрожает, что она в безопасности. А значит, нарушил собственное обещание.
Мик вообще не хотел приезжать на пляж, но просто не мог не сделать этого. Увидеть ее еще раз было пыткой, тень скорби на лице Летиции доставляла нестерпимую муку. Разве он не понимал, что все кончено? В тот самый момент, когда вошел в двери того ночного клуба, Микеле уже знал об этом. Летиция была не виновата в расстреле Антинарри, но здесь именно он нажал на курок, именно он отдавал приказы. Но где-то в глубине души теплилась какая-то призрачная упрямая надежда. Однако, когда он вышел из машины, когда его взгляд встретился с глазами полными боли - все окончательно рухнуло.
Что он мог возразить на обвинения? Ничего. Он сделал то, что сделал. Легко думать, что у него не было выбора. Выбор есть всегда. Но он Антинарри. И не должен давать волю чувствам. Летиция ни в коем случае не должна догадаться, что единственное, чего он хочет, это заключить ее в объятия. Обнять и больше не отпускать, зарыться лицом в ее темные кудри и прошептать, как сильно он скучал, как чудовищно устал. Целовать ее снова и снова, увести на край света, раздеть и заниматься любовью дни и ночи напролет. Он все бы отдал за ее счастливый смех, за лукавую улыбку и игриво надутые губки капризной принцессы.
– Как видишь, я осталась невредима, так исправь упущение и убей меня сейчас сам, чтобы не пришлось больше отправлять людей в Мессину.
Внутри все сжалось. Одна только мысль что хладнокровно отдав приказ о взрыве он мог подписать смертный приговор и для Летиции ужасала. Микеле бы не пережил, если бы с ней что-то случилось по его вине. Проблема была в том, что он был уже мертв. Тот наивный Микеле, который любил весь мир и его любила Лета, скончался в Гнезде. Этому Микеле пришлось упрятать все чувства глубоко внутри, взамен достать оттуда все темное о наличии которого он даже не подозревал.
- Мне очень жаль...я...никогда не хотел навредить тебе. - твердо произнес Мик - Но можешь застрелить меня, если тебе станет от этого легче или отдай пистолет, Лета.
Он перехватил ствол, разрядил его привычным движением и сунул сам пистолет за пояс джинс сзади.
А потом...потом случилось то, чего он так опасался. Кто был автором того одиночного выстрела так и осталось загадкой. Он хотел броситься туда, откуда исходил звук, кажется, кто-то промелькнул среди скал, но это могло стоить тех самых драгоценных секунд от которых зависела жизнь Летиции. Микеле не помнил как гнал машину, нарушая все мыслимые ограничения скорости, чтобы скорее доставить девушку в больницу. Он словно отключился, оставил лишь действия и кажется, даже дышать перестал. Осознал что произошло и где находится только после того, как доктор сказал, что все хорошо - рану зашили и обработали, а Лете вкололи успокоительное и она пока без сознания. Стоял у раковины в туалетной комнате, смывая с рук кровь и глядя на собственное отражение в зеркале над умывальником. Если ад существовал, то Микеле Антинари сейчас находился в самом его центре. И тогда он вернулся в палату и стал молиться. С таким жаром и отчаянием, как никогда в жизни.
- Синьор Антинарри...
Мик пробормотал Amen и открыл глаза. Он держал ладонь Летиции в своей, а рядом стояла участливая медсестра, которая поправляла капельницу с питательным веществом. Эта больница была самой ближайшей к резиденции Антинарри и можно сказать, что стала почти семейной. Последний раз он был здесь, когда племянник сломал лодыжку, упав с дерева. Прибыл с огромным плюшевым зайцем в обнимку для маленького пациента.
- Она проспит еще несколько часов. Чудо, что девушка почти не пострадала.
Почти? Свинцовая пуля коснулась нежной кожи. Ее драгоценного совершенного тела. Летиции причинили боль. Кто бы ни стрелял - умирать он будет мучительно.
- ...вы должны знать - медсестра замялась - В регистратуре только что спрашивали о Летиции Моретти. Ее родственники… из коридора есть черный ход.
Он назвал имя при поступлении в больницу. Персонал обязан был сообщить Моретти.
- Спасибо.
Микеле достал из кармана браслет Летиции с шармами, который вытребовал у полицейских. Надел на запястье девушки, наклонился и поцеловал ее в лоб, а потом вышел из палаты.
Бежать он не собирался. Встал рядом у двери, чтобы лицом к лицу встретиться с Даниэле Моретти.
Тот заглянул в окошко палаты, разглядел мирно спящую сестру в компании медсестры, потом перевел взгляд на Мика. Антинарри понимал, что Моретти сдерживается ценой невероятных усилий. Не находились бы они в оживленном коридоре больницы - вполне возможно, что тот набросился бы на него с кулаками.
- Убирайся вон - сквозь зубы прошептал Даниэле, не стараясь скрыть в тоне ненависть.
- Уйду, когда сам посчитаю нужным.
- Хочешь всех поубивать? Тогда вы, Антинарри угомонитесь, искупавшись в нашей крови?!
- Это вы пришли в мой дом! Вы превратили в кровавую бойню предсвадебный ужин. Я всегда выступал за шаткий мир между нашими кланами. Я никогда не желал зла Моретти, мне было плевать на давнюю вражду. Не смей говорить мне про кровь. Твой брат нарушил перемирие, когда убил Филиппо. Он начал вендетту. А я тащил на себе тело мертвого кузена, потому что Ремо промазал.
- Нести тело брата...благодаря тебе я знаю каково это. И никогда не прощу...и она тоже не простит.
- Я не ищу прощения.
Даниэле глубоко вздохнул.
- Тогда что тебе нужно?
- Я люблю твою сестру - тихо ответил Микеле - И она меня тоже. Вот вся наша вина. В том, что мы друг друга любим. Я собирался представить ее своей семье на свадьбе кузена. И они бы ее приняли. Потом пришли бы к вам, держась за руки...и вы бы смирились с нашей любовью. И все были бы довольны. И вражда бы закончилась. Я верил в это и мой кузен Пипо тоже. А сейчас он уже в могиле.
- Мой отец никогда не смирился бы с Антинарри в качестве зятя.
Мик опустился на стул рядом с дверью. На такой же стул у другого конца двери присел Даниэле. С минуту двое мужчин молчали. Начал Даниэле, который долго обдумывал следующую фразу.
- Ремо был горяч и скор на решения. Он поступил неправильно. Никто из нас об этом ни знал. Он действовал не сам, но я не знаю, кто ему помогал. Это были не наши люди. Но...это ничего не меняет, Микеле.
Мик скрестил руки на груди и повернулся к нему.
- Говорят, лет сто назад один из Моретти украл у Антинарри козу.
- Козу крали Антинарри - тут же возразил Даниэле.
- Тем не менее, с этого все и началось. Вендетта. Деревня, где они жили, в итоге обезлюдела. И конца и края этому нет. Через пять лет мир войдет в новое тысячелетие, а мы словно все еще делим ту козу. И будем продолжать, пока никого не останется.
Мик осознал, что Даниэле Моретти чем-то напоминает ему Филиппо. Он вдруг подумал, что при иных обстоятельствах, они могли бы стать хорошими друзьями. Дикая мысль. Дружить с Моретти.
- Это вы меня убрать на пляже хотели?
- Что?! - Даниэле едва не вскочил со стула - Думаешь, я мог на такое пойти, зная, что Летиция может пострадать? Стрелял кто-то из Антинарри.
- Исключено.
- Значит, ты не в курсе, что происходит за спиной в твоем клане.
- Как и ты - в твоем - парировал Микеле.
Даниэле взглянул на него с интересом. Потом в кармане его пиджака завибрировал телефон. Моретти нахмурился.
- Сюда едет мой отец. Он не будет так сдержан. И чего доброго устроит перестрелку прямо среди персонала, чтобы тебя достать...и я не стану ему мешать. Уходи, Микеле.
- Я не боюсь смерти, есть вещи куда страшнее.
Мимо прошествовали медсестры, одна из которых толкала на кресле-каталке пожилого мужчину.
- Хватит на сегодня невинных жертв, не считаешь?
Как бы Мику не хотелось возразить обратное и сказать что-то с вызовом в ответ, он не мог не понимать, что Даниэле прав. Достаточно на сегодня крови.
Антинарри поднялся со стула.
- Я не перестану любить ее, Даниэле.
- В твоих интересах сделать это. Чем скорее Летиция тебя забудет, тем лучше - бросил ему вдогонку Моретти.

- Я успел осмотреть место до того как приехала полиция... могу сказать точно - стрелял профессионал, позиция выбрана идеально. То есть, он не мог промахнуться, Мик и не хотел убивать девушку...
- Смерть прошла близко и я был рядом...и Моретти об этом знают - Микеле глубоко вздохнул.
Он терпеливо слушал отчет Джакомо в резиденции Антинарри, куда приехал сразу из больницы - Он ведь был прав...Даниэле. Что-то происходит в самом клане. Если это Пиретти...
- Лучо умен - Джакомо пожал плечами - Он всегда действует один и не доверяет никому, если привлекает людей со стороны, то потом избавляется от них. Приобретает все больше сторонников - захотим его тихо убрать, может начаться война внутри клана.
Лучо Пиретти уже задержался на этом свете. Микеле пообещал себе избавиться от него еще тогда, когда тот посмел похитить Летицию. А сукин сын все уходит от расправы, да еще добивается того, чтобы сжить со свету его самого.
- Пиретти был в сговоре с Моретти и нам нужно это доказать. Представить на всеобщее обозрение самый страшный грех, чтобы он не смог отвертеться. Он стравливает наши кланы, заставляя вендетту разгораться с новой силой. А пока мы заняты борьбой друг с другом - возвышается сам.
- Могу проверить его банковские счета, если он получал деньги от Моретти...
- Нет - младший Антинарри положил ладонь на плечо Джакомо - Я хочу попросить тебя о другом.
- Все, что угодно, Мик. Ты же знаешь - тут же вызвался Джакомо.
- Я хочу, чтобы ты меня предал - закончил фразу Микеле и на лице того отразилось удивление.

В гостиной Мик обнаружил отца. Тот сидел на диване со стаканом бодрящего напитка в руке и, как выяснилось, поджидал его.
- Присядь, сынок. Нам нужно поговорить. Выпьешь?
Микеле подумал, что отец узнал о случившемся с Летицией и решил, что разговор выйдет напряженным. Поэтому с удовольствием налил себе большой стакан виски из графина и присел на диван.
- Лучше скажи как Витторио, все готово к поездке?
Его брат все-таки выкарабкался с того света. Врачи утверждали, что его жизнь больше вне опасности. Однако, подобные травмы не проходят бесследно. Вито хоть и пришел в себя, но пока едва мог говорить и шевелить ногами. Его ждал сложный путь к выздоровлению. По самым смелым прогнозам до полного восстановления могло пройти полгода, а то и год. На семейном совете Вито решено было отправить в лучшую швейцарскую клинику для прохождения реабилитации. Доктора, наконец, дали добро на путешествие и сейчас мать и Франческа занимались деталями поездки. Жена отправлялась в Швейцарию вместе с Витторио.
- Да, все готово. Дети пока побудут у нас - Маттео Антинарри сделал глоток из своего стакана - Я должен поблагодарить тебя, Микеле. За то, что ты сделал для семьи...это достойно уважения...но и сочувствия.
Мик с интересом посмотрел на отца.
- Знаешь, я ведь был единственным сыном, воспитанным в определенном духе, знал по какому пути пойду. Но ты...твоя мать утверждала, что ты должен быть в стороне от мафии, что ты другой, что сейчас и время иное ...и даже я начал в это верить. Но в сложную минуту именно ты стал во главе клана и сделал это с блеском. Тебя боятся. Признают ум и храбрость. Это хорошо. Но я понимаю, на что тебе пришлось пойти...самому вершить правосудие.
Дон Маттео коснулся колена Микеле.
- Научись жить с этим, сын. Найди ради чего вставать по утрам и держись за это. Вина никуда не исчезнет и муки совести тоже. Смирись с ними. Твердо знай, что мы - Антинарри. А значит, живет по другим законам.
Мик не ответил. Он осушил бокал до дна и поставил стакан на столик.
- У меня много дел.
- Погоди-ка. Я не об этом хотел поговорить - продолжил дон Маттео - Я сегодня был у Черулло. Кьяра позвонила.
- Как они? Что-то случилось с Орнеллой?
В последний раз они виделись на похоронах и помня о состоянии девушки, Мик на миг подумал о самом страшном, на что та могла решиться.
Дон Маттео глубоко вздохнул.
- Она беременна.
Мик удивился, а потом слабо улыбнулся, впервые за очень долгое время.
- Какая чудесная новость, папа! Ребенок Пипо, его наследник, настоящее чудо!
- Все не так просто, Микеле - Антинарри-старший покачал головой - Они ведь не были женаты. Формально это ребенок вне брака.
- Свадьба должна была состояться через несколько дней и так всем понятно, чей это ребенок, все равно...
- Закону не все равно...процедура весьма унизительна, доказывать отцовство, собирать свидетелей...мы не можем поступить так с ними. Вот перед кем мы виноваты больше всего - перед семьей Черулло. Рино был моим верным другом и соратником, а его дочь и жена остались без защиты, одни. Ни отца, ни мужа...а теперь еще ребенок. Антинарри должны взять их под свое крыло, дать ребенку фамилию.
- Это само собой разумеется - согласно закивал Мик - Они всегда смогут рассчитывать на меня, во всем.
- Конечно, ни о каком торжестве речь не идет. Тихая скромная церемония.
- Что...о чем ты говоришь, отец? - Микеле непонимающе уставился на главу клана.
- Тебе нужно жениться на Орнелле. Причем в самое ближайшее время - твердым тоном произнес Маттео Антинарри.

L'infinita letizia della mente candida
Микеле рассматривал в большом зеркале ванной комнаты татуировку на собственном бицепсе. Дотронулся пальцами до букв дорогого имени, вспоминая, как сама Летиция касалась тату губами. Это было так недавно...это было так давно.
Мик встретился взглядом с собственным отражением и нахмурился. Потом набросил на себя белую рубашку, скрыв татуировки от посторонних глаз.
Внизу его уже с нетерпением ждала мать. Клаудия Антинарри привычным жестом поправила воротник его рубашки, а потом указала на упакованное блюдо.
- Это мои традиционные аранчини с моцареллой. Они хороши для беременных.
Мик изо всех сил сдерживался, чтобы не закатить глаза. Они собирались ехать к Черулло. Сегодня он, наконец, встретиться с Орнеллой.
Мама не затыкалась всю дорогу. Упоминала, как переживает Кьяра и старается оберегать дочь от любого стресса. Это и неудивительно. Орнелла ведь была чудо-ребенком. Долгие девять лет у четы Черулло не было детей. Кьяра и Рино обследовались у лучших врачей, а попутно ездили по знаковым святым местам Италии, но тщетно, все беременности заканчивались выкидышами на ранних сроках.
- Ей помогла Святая Клара. Кьяра поехала в Ассизи и молилась в базилике Святой Клары. И девять месяцев спустя на свет появилась желанная дочь - Клаудия всплеснула руками - Это я им посоветовала.
Орнелла так и осталась единственным ребенком. Любимым и обожаемым. Клаудия, разделявшая с подругой все тяготы на пути к долгожданному материнству, всегда относилась к ней с большой симпатией. Она уже настолько свыклась с мыслью, что Орнелла станет частью ее семьи, что просто не допускала мысли об ином исходе событий. Кто же знал...
Мик по-прежнему молчал, а Клаудия, казалось, не замечала, что их диалог давно превратился в ее монолог. Наконец, машина затормозила у дома Черулло.
Микеле горько вздохнул и вытащил ключи из замка зажигания.
- Она очень красивая девочка, не спорю...
Младший Антинарри не сразу понял о ком речь.
-...даже учитывая все случившееся с ней, больницы ведь не красят людей...но она тебе не пара, сынок.
- Летиция?! Ты была у Летиции?
Клаудия пожала плечами.
- Не стоит так бурно реагировать...должна же я была посмотреть, кто повинен в несчастьях моей семьи.
- Тогда ты на него смотришь сейчас.
- Это не так, Микеле - Клаудия дотронулась до его локтя - Моретти пришли в наш дом, не забывай.
Мик покачал головой.
- Летиция рано потеряла мать и я уверял, что ты с радостью ее заменишь. Окружишь заботой и любовью. Ведь моя мама самая душевная и понимающая. Она выбрала моего отца, прекрасно зная кто он и пошла наперекор желаниям своей собственной семьи. Печально, что я ошибался.
- Сынок, у нас совершенно другая история. Я любила твоего отца. Да, возможно, у тебя тоже есть чувства к этой девушке. А вот у нее...во время нашей встречи мне так не показалось. Летиция - ветреная девчонка и она с радостью заполнит свое сердце кем-то другим...особенно после того что случилось.
- Ты не права - уверенно возразил Микеле.
- Время покажет - Клаудия Антинарри сжала блюдо с аранчини - Если она действительно тебя любит как ты тут утверждаешь, то должна быть рядом. Отец не разговаривал со мной три года после свадьбы, даже когда я пришла на его порог с крошечным Вито на руках, не простил до самой своей смерти, что вышла за мафиози и что...а? Я сомневалась - нет! У меня был Маттео, я стала Антинарри. И мне этого было достаточно. А она? Моретти никогда не станет Антинарри. Что-то мне подсказывает, мы с Летицией виделись в первый и последний раз.
Он пропустил мать вперед, сказавшись на то, что необходимо забрать кое-какие документы из машины. Так оно и было, но это и дало возможность немного поразмыслить. Слова Клаудии все же задели Микеле, хоть и понимал, чего та желает добиться.
В гостиной, как и ожидалось, он нашел Клаудию и Кьяру за оживленной беседой, последняя жаловалась, что дочь не желает ее слушать и заперлась в своей комнате. Мик поднялся на второй этаж и постучался в двери.
- Орнелла? Это Микеле.
Защелка на двери повернулась. Мик толкнул дверь. Он совсем не ожидал увидеть Орнеллу такой решительной и полной кипучей энергии. Девушка стояла, скрестив руки на груди у огромного чемодана, что валялся на кровати. Похоже, до его прихода она хаотично бросала туда вещи.
- Ах, вот и жених пожаловал! - Орнелла покачала головой - Помоги застегнуть!
Она присела на крышку чемодана, пока Микеле сражался с его застежкой-молнией.
- И куда ты решила податься?
- Я взрослая женщина, у меня есть диплом и образование. Я вполне способна родить и воспитать ребенка одна! Подальше от всех Антинарри, которые думают, что присвоили меня. Вы уже забрали Филиппо, но ребенок вам не достанется! Как ты вообще мог на это согласиться? Ты?!
- Успокойся, пожалуйста. Тебе нельзя волноваться - Мик осторожно дотронулся до запястья Орнеллы - Я и не соглашался, но не высказывая яростно протесты, как ты...получил необходимое время. Присядь.
Он отодвинул чемодан в сторону, приглашая Орнеллу сесть на кровать рядом с ним. Та глубоко вздохнула, но все-таки послушалась и закрыла лицо руками.
- Значит...до свадьбы вы не ждали.
- Микеле...- Орнелла на мгновение смутилась, но потом пожала плечами, мол какой смысл уже что-то скрывать - Мы хотели большую семью, я ведь единственный ребенок у родителей и он тоже. Начать поскорее, чтобы когда дети подрастут, я смогла бы вернуться к работе и помогать ему. Все спланировали...какая ирония судьбы...я бы узнала, что беременна сразу после медового месяца...все были бы так счастливы, а больше всех Филиппо...а сейчас...
- Все по-прежнему за тебя очень счастливы. - Мик взял ее ладонь и заключил в свою - Ты была чудо-ребенком и родишь чудо-ребенка. От нашего Пипо...разумеется, ты можешь уехать на край света, но это будет тяжело, Орнелла. Как для тебя, так и для семьи Антинарри. Мы так много потеряли, зачем отбирать у нас еще и это, лишать возможности видеть как растет ваш ребенок? Филиппо любил свою семью, Орнелла. Он гордился принадлежностью к Антинарри и был неотъемлемой частью клана. И хочешь того или нет, но теперь и ты тоже.
Его спокойный тон унял нервозность Орнеллы. Они смотрели друг на друга долго, очень долго. Потом Орнелла забрала свою ладонь из его.
- Я не выйду за тебя замуж, Микеле. Я, наверное, единственная в Италии, кого ты не привлекаешь. Ни сейчас ни через десять лет. Между нами ничего не будет. Я всю жизнь буду любить твоего кузена.
- Вот сейчас был больной удар по моему самолюбию - Мик усмехнулся - Значит, придется тебе оставаться Орнеллой Скьяволе.
- Ты о чем?
Младший Антинарри протянул ей папку с документами. Изумленная Орнелла вытащила из нее...брачное свидетельство. Документ о заключении брака между Филиппо Скьяволе и Орнеллой Черулло с датой за две недели до официального бракосочетания, которое так и не состоялось.
- На нем моя подпись...но...я же не...
- Ты просто забыла...так бывает...вы расписались в муниципалитете. Это ведь гражданский брак, а пышная свадьба всего лишь должна была дополнить его церковным. Скромная церемония, всего два свидетеля, не считая жениха и невесту. Одним из них был я. - Микеле указал на собственную подпись внизу документа.
Вторая принадлежала Джакомо Антинарри. Некоторое время назад они нанесли визит заместителю мэра и сделали ему предложение, от которого тот не смог отказаться. Джакомо вытащил пистолет и провел им по фотографии в рамочке, что тот хранил на своем столе.
- Вы любите свою семью? И я свою люблю тоже - сказал тогда Мик.
До конца своей жизни помощник мэра клялся и божился всем, что сам лично провел церемонию бракосочетания между Филиппо и Орнеллой в указанный день да так истово, что сам, в конце концов, поверил в это.
- Теперь все так, как должно быть.
Орнелла смахнула слезы и опустила голову на плечо Микеле.
- Я скучаю по нему...каждый божий день.
- Я тоже. Но теперь тебе есть, ради чего жить. Тебя столько всего ждет впереди. Я только хотел убедиться, что все в порядке...после того что ты сказала на кладбище...
- Я не должна была...я не думала.
- Это не имеет значения...
- Нет, имеет Мик. Ты ведь...Пипо считал, что вы с ним похожи. И что в тебе, несмотря на всю эту браваду и образ плейбоя, на самом деле очень много света и любви. И в том числе из-за меня он померк...я слышала про случившееся с Летицией Моретти...вы сейчас вместе?
Микеле покачал головой.
Орнелла легонько дотронулась до его щеки.
- Я потеряла свою любовь, но ты не должен так поступать. Тогда получается, что смерти Филиппо, моего отца и остальных были зря. Раз вашу связь так легко разрушить.
Он нервно поднялся на ноги, чтобы сменить тему.
- Сначала скажем обо всем родителям. А потом дадим информацию в прессе, что-то изящное...в светской хронике, это же будет сенсация, да?
- Мик... - Орнелла опустила глаза - Я тебе очень благодарна, но...давай пока ничего не сообщать никому, кроме семьи. Ты же знаешь мамину историю, а вдруг что-то случиться...хочу подождать хотя бы до конца первого триместра.
- Конечно...только все будет хорошо, я уверен - Микеле осторожно положил ладонь на живот Орнеллы - Это будет самый любимый ребенок и внук...с самым сексапильным дядей на свете, разумеется. И ты будешь просто чудесной мамой.

Два месяца спустя.
Швейцария.
- Все, я выдохся, братишка! - Витторио с помощью Микеле тяжело опустился на скамейку, пристроив рядом трость.
Если бы не медицинский персонал, Микеле бы подумал, что приехал на элитный курорт. Клиника располагалась в горах, в окружении леса с высоченными соснами и елями, а помимо основного здания, где и происходили все процедуры, на территории было полно домиков и небольших вилл. На одной из таких вилл обитал его старший брат. Франческа практически постоянно находилась при муже, а вот Мик приехал сюда впервые. На частном самолете он доставил в Швейцарию племянников, чтобы те провели время с отцом.
По периметру клиники был разбит парк с оборудованными прогулочными дорожками, куда мальчики Антинарри отправились на прогулку.
- И километра не прошел...тридцать лет всего, а превратился в развалину - Вито наклонился и достал из небольшой поясной сумки бутылку воды.
- Удивительно, что ты вообще стоишь на ногах - возразил Микеле - Доктор сказал, выздоровление проходит лучше, чем ожидалось. Даже разрешил вернуться домой на Рождество.
Старший Антинарри кивнул и задумчиво посмотрел вдаль, на заснеженные горные пики. А младший осознал насколько сильно тот изменился.
- Знаешь, что самое страшное? Не смерть, нет. Я Антинарри, я давно в бизнесе и всегда в глубине души готов к шальной пуле или разборкам. Это когда твое тело тебе не подчиняется: не чувствуешь ног, руки не слушаются, говоришь с трудом...черт возьми, даже ходишь под себя. И осознание, что больше ничего не будет...что всегда будет вот так и ты никогда...Франческа всегда была рядом, а я...не ценил ее, мы только и делали, что грызлись на пустом месте. Когда она впервые приехала, показала рисунки от детей...не поверишь, - рыдал так, что врачу пришлось дать успокоительное.
Мик сжал плечо брата, а тот продолжил.
- Я поклялся, если выкарабкаюсь, то начну с чистого листа. С женой, с малышами. Если осталось время, то его нужно провести с пользой. Что-то должно измениться, Микеле...я не отказываюсь от дел совсем...но...младший, ты ведь, судя по всему, отлично справляешься с ролью номера один в клане?
- Не собирался занимать твое место, Вито - Мик покачал головой.
- А я не собирался получать пять пуль - но так уж сложилось - возразил Витторио - Может, было суждено, чтобы именно ты стал во главе клана?
Микеле не ответил.
- Давай поговорим о другом. Поздравляю с тем, что теперь ты - сын сенатора. Хотя, учитывая сколько денег мы отдали - иного исхода быть и не должно. Кстати, в формировании нужного мнения избирателей и обелении нашей репутации помогло, что Антинарри купили телеканал, парочку газет и даже глянцевый журнал.
- Ах...да...где же он - Вито наклонился и достал из поясной сумки скомканный журнал - Франческа привезла пару дней назад...так медсестры все время утаскивают.
Витторио развернул журнал и Микеле увидел на одной из начальных страниц фотографию на которой он и Орнелла стояли рядом на фоне здания университета. Заголовок гласил "Вдова Филиппо Скьяволе и семья Антинарри учредили стипендию его имени". В статье о Мике не упоминали, в ней слово предоставили Орнелле, которая рассказала, как Пипо любил родной университет и что был бы рад поддерживать талантливую молодежь.
Далее шел материал известной в стране светской обозревательницы, которая в свойственной ей манере рассказывала о тайном браке Орнеллы и Филиппо, его трагической гибели и будущем ребенке. Беременность еще мало была заметна на стройной фигуре Орнеллы, так что на встречу она специально надела облегающее платье, чтобы ее подчеркнуть. Светская хроника приходила к мнению, что скромные церемонии становятся все более модными, а пышные торжества - пережиток прошлого.
- Нет, я не об этом - Витторио ткнул на страницу рядом, где красовался огромный портрет младшего брата и рассмеялся.
"Рубрика Холостяк месяца - Самый желанный жених Сицилии - Микеле Антинарри"
- Ты сделал специальную фотосессию, да? Почему не с голым торсом, а?
- Вито! - Мик тоже засмеялся. Смеялся вместе с братом. А думал, что разучился это делать.
Микеле перевернул страницу журнала и улыбка сразу же исчезла с его лица. Среди событий светской хроники, отраженных там, был некий благотворительный вечер. С фотографии на него смотрела Летиция, стоящая рядом с каким-то молодым мужчиной. "Летиция Моретти со спутником Марко Росси" гласила подпись.
Мик подавил в себе желание тут же отыскать этого Марко и прикончить. Она красивая девушка и это всего лишь вопрос времени - утверждала мать. Что если мама оказалась права?
- Интересная пара - Вито заглянул за его плечо - Девочка тебя не ждет?
Мик скрутил журнал в трубку и выбросил в урну, стоящую рядом со скамейкой.
- Хватит читать эту чушь.
Витторио нахмурился.
- Что, Моретти больше не угрожают убить моих детей?
- Этого не будет - решительно заявил Мик.
- Как ты можешь быть уверен?
Микеле посмотрел на брата.
- Потому что я договорился с Даниэле Моретти. Мы останавливаем вендетту, она вредит обоим кланам. Если он найдет шпиона - то передаст нам, мы должны сделать то же самое. Это было второе условие.
- А какое первое?
Мик глубоко вздохнул.
- Не связываться с Летицией никоим образом и не видится с ней.

Италия. Палермо.
В спину Джакомо Антинарри настойчиво ткнулся ствол пистолета.
- Думаешь, я не понял, что ты пасешь меня? - он почувствовал смрадное дыхание Лучо Пиретти так неудачно подкараулившего его в темной подворотне - Все время ошиваешься рядом, зачем?
- Мне это приказал сделать Микеле Антинарри. Он подозревает тебя, Лучо - спокойно отозвался Джакомо - Опусти пистолет и поговорим.
- Руки!
Джакомо послушно поднял руки вверх. Пиретти разоружил его, прошел вперед, но дуло пистолета по-прежнему было направлено на Джакомо.
- Рассказывай, почему я не должен прикончить тебя сию минуту.
- Микеле просил втереться в доверие, чтобы доказать твою вину.
- Думали, я такой дурак?
- Важно, что думаю я, Лучо - Джакомо сделал шаг вперед, совершенно не боясь направленного на него пистолета - Теперь я это вижу отчетливо. Их время прошло. Настало наше. Твое и мое. Мне никогда не стать настоящим Антинарри, для них я навсегда останусь бастрадом, второго сорта. А тебе нужен кто-то, носящий фамилию, чтобы клан был полностью под контролем.
- Складно излагаешь. - Лучо усмехнулся - Значит, понял у кого сила и решил сдать их?
Джакомо улыбнулся в ответ.
- Микеле доверяет мне - это главное. И ничего не подозревает. А вместе мы довершим начатое. Так что давай прикончим старых Антинарри и всех Моретти - раз и навсегда!

Не удержался от заполнения анкеты с итогами года.


1. Слово года.
Principessa
2. Фильм года.
Годзилла и Конг: новая империя
3. Сериал года.
Шальные карты
4. Книга года.
"Тэсса на краю земли" Тата Алатова
5. Мультфильм года.
Не смотрел в этом году.
6. Песня года.

7. Представьте, что по вашей жизни сняли сериал, на какое известное шоу он был бы похож?
Мне уже намекали, что это была бы смесь "Крестного отца" и "Спрута".
8. Готова ароматическая свеча и она пахнет...как вы! Какие ароматы вы добавите в состав свечи, чтобы она отражала вашего персонажа?
Кожа, морская соль, табак.
9. Представьте, что вам поручили подготовить новогодний концерт на центральном телеканале - бюджет неограничен. Кого из групп пригласите выступать, какое шоу сделаете?
Концерт звезд фестиваля Сан-Ремо. Главное песен побольше, а не что на экране.
10. На праздники принято колядовать - отправитесь ли вы распевать колядки по домам Энска? Кого из Сказочников возьмете к себе в компанию?
Буду охранять Лету и всех, кто отправится с ней.
11. Самая романтическая или просто запоминающаяся для вас сцена из праздничного фильма или праздничного эпизода сериала?
Сцена с карточками из "Реальной любви".
12. Какое в детстве было ваше любимое новогоднее лакомство и какое стало сейчас?
Кока-кола, сейчас люблю пробовать что-то новое за праздничным столом.
13. Выйдя из подъезда в разгар Новогодней ночи, вы встречаете Деда Мороза - какие будут ваши дальнейшие действия?
А он в трезвом состоянии? Тогда пусть покажет свою анимацию.
14. Утром 1 января вы просыпаетесь в незнакомом месте. Почему? И какова будет ваша реакция?
Бывало такое раньше в моей жизни. Значит, хорошо встретил новый год, будет что вспомнить, а может и забыть.
15. Ваша самая нелепая покупка этого года.
Купил книжку, которую хвалил весь интернет, а она не интересная.
16. Повесьте игрушку на главную городскую елку, которая максимально отражала бы ваш внутренний мир и вашего персонажа.

17. Чего вы хотите добиться в следующем году?
Жениться на Летиции Моретти.

У Емельяны получаются очень интересные интервью.

А новогодние Маски - отличная идея, дарят нужное настроение в эти суетливые последние дни года. Особенно понравилась первая и та, в которой я. Всем авторам мое искренне восхищение.

Очень неожиданно, но весьма приятно получить столь высокий титул. Большое спасибо всем, кто голосовал и так тепло принял нас в этом сказочном городе!

Поздравляю всех победителей в номинациях, вы более чем достойны.

С новым годом, моя принцесса Летиция! С главной победой тебя!

С наступающим, Энск! Пусть все плохое останется в старом году, а в новом ждет только счастье, хорошее настроение, приятные встречи, новые знакомства, яркие впечатления и, конечно же, любовь!

Рим декабрь 1995

Впервые за несколько лет на вечерней рождественской мессе в церкви семейство Антинарри было в полном составе. Это и неудивительно, после всех случившихся драматических событий - клан Антинарри словно сообщал окружающим, что их не сломить и они сильны, как никогда. К тому же, несмотря ни на что, семье было за что благодарить Бога. Хотя бы за то, что старший сын, Витторио, в числе прочих сидит сейчас на скамье Антинарри в церкви, а не находится в могиле.
Однако, большинство взглядов было приковано к другому члену клана - Микеле Антинарри. Он сидел на скамье с краю, что позволяло всем заинтересованным как следует рассмотреть его. Молодые девушки, которых набилось в церковь много, упрашивали поменяться с ними местами, чтобы сесть поближе и попасться на глаза "самому желанному жениху Сицилии". К их великому разочарованию, обычно скучавший на мессах Микеле, в этот раз внимательно слушал священника и за все время перекинулся лишь короткими фразами с матерью и маленькой племянницей, что примостилась рядом. Ножки Элены еще не доставали до пола, но девочка торжественно расправила складки своего нового бархатного бордового платьица с белым воротничком. А еще постоянно улыбалась, потому что дядя Мик пообещал купить ей торроне с фисташками на ярмарке и выполнять сегодня все желания. Заполучив любимого дядю в единоличное пользование, маленькая Элена была чрезвычайно довольна собой и даже не ерзала на скамейке в отличие от старшего брата, которому достался гневный взгляд бабушки.
Микеле действительно выглядел максимально отстраненным. Ему казалось, что только сейчас он по-настоящему понимает слова священника и как никогда молится о рождественском чуде. Поэтому на все попытки привлечь его внимание обступивших после мессы девиц отвечал лишь снисходительной усмешкой. Вместо этого дождался своей очереди на пороге церкви, чтобы поблагодарить падре за чудесную службу. Благо, Антинарри, как основные меценаты, делали это одними из первых.
Мик думал ограничиться лишь одной дежурной фразой, но падре Альфонсо неожиданно решил продолжить разговор.
- От меня не укрылся ваш внезапный интерес к религии. Я исповедую по вторникам и пятницам - падре Альфонсо перешел на шепот и наклонился к уху Микеле, доверительно сообщая - Многие люди из клана приходят на исповедь.
Мик помедлил, потом резко развернулся, будто отшатнувшись от священника и бросил сквозь зубы:
- Мне не в чем каяться!
И быстро зашагал в сторону к родным. Маленькая Элена настойчиво звала его смотреть вертеп.
Большой рождественский вертеп расположился рядом с церковью. Массивные искусные фигурки волхвов, Марии с младенцем поражали воображение. Но детей больше привлекали живые ягнята, которых поместили в вертеп на кучу соломы.
Обычно Клаудия Антинарри помогала организовывать рождественский вертеп - это было очень почетно, но в этом году у матери и без того оказалось много забот, так что она скептически оценивала работу других. Микеле приподнял племянницу повыше над ограждением, чтобы та смогла поближе рассмотреть фигурки и ягнят.
После рождественской мессы вся семья вернулась в резиденцию Антинарри. В этот раз они отмечали праздники в тихом семейном кругу, обменивались подарками в большой гостиной. Орнелла с матерью тоже были среди них, на правах новых членов семьи. Орнелле надарили кучу детских вещей, окружающие то и дело умилялись, когда она раскрывала очередную коробку. Вокруг бегала Элена, которая гонялась за братьями - им давно пора было спать, но сегодня все были слишком рады и не только из-за торжества.
Витторио должен был вернуться обратно в Швейцарию сразу после Рождества, но накануне сдал анализы в местной клинике и доктора разрешили ему продолжить курс лечения уже после нового года. Провести больше времени дома с семьей - что может быть лучше?
Мик наблюдал за этой идиллической картиной со стороны. Все складывалось просто прекрасно, но он все равно не мог не тосковать по Лете. А если бы чудесным образом она появилась здесь - вписалась бы в его семью? Казалось бы, Франческа и Орнелла были очень разными женщинами по интересам, но сейчас последняя внимательно слушает советы для будущей матери от опытной невестки. Может быть и Летиция, сидела бы на их дорогом белом диванчике, пробуя вкуснейшее паннетоне, в окружении остальных членов его семьи.
- О чем ты так задумался, сынок? - дон Маттео вернулся в гостиную после недолгой отлучки.
- Да, так...ни о чем - не скажешь же отцу, что как бы ни было ему хорошо сейчас, он бы без зазрения совести променял этот вечер на общество Летиции - Кому ты звонил?
- Сенатору Солара. Извинялся, что не смогу быть на его вечере.
Отец и мать собирались посетить мероприятие после того как проводили бы Вито из Рима в Швейцарию, но при изменившихся обстоятельствах, понятно, предпочли остаться дома с сыном и внуками.
Мик нахмурился.
- Не стоит пренебрегать участием Солара - после "Расстрела в Гнезде" многие настаивали на том, чтобы отец снял свою кандидатуру с выборов, но именно сенатор надавил на членов партии - Я поеду в Рим, Солара благоволит ко мне, думаю, его устроит такая замена.

Микеле приехал в Рим уже вечером, накануне мероприятие. Откладывал до последнего, чтобы как можно меньше времени провести в городе. Рим для него навсегда теперь был связанным с Летой. Ему казалось, что стоит прогуляться по улицам вблизи фонтана Треви и он уловит в воздухе аромат духов принцессы, а любой монумент или статуя сразу возвращали к образу подлинной Венеры Милосской.
Римская квартира Антинарри занимала целый этаж в фешенебельном здании и открывала потрясающий вид на город из панорамных окон. В большой гостиной Мик с удивлением обнаружил их пожилую столичную экономку, что стояла у елки в окружении коробок с игрушками.
- Сеньор Микеле! А где же bambini?
И тогда Мик понял. Провожать Витторио в Швейцарию должны были не только родители, но и Франческа с детьми, вот экономка и решила порадовать малышей и не лишать их рождественского и новогоднего декора.
- Здесь только я, Нунция. Остальные дома.
- Вы что же, останетесь здесь один, синьор Микеле? - простодушно спросила она. Антинарри всегда отличались требовательным подходом к персоналу. Люди работали на них поколениями и пользовались неизменным доверием членов семьи.
- Я скоро ухожу, уже опаздываю. И ты тоже, иди к своим. Я со всем справлюсь сам.
Нунция кивнула, отставила ящики с игрушками, но напоследок включила гирлянды, которые уже успела поместить на елку и, пожелав ему счастливого рождества и нового года, ушла. Мик быстро принял душ и переоделся, торопясь на прием к Солара.
В роскошном особняке сенатора было как никогда многолюдно. Микеле едва успел взять бокал с шампанским с золотого подноса, как к нему на шею с радостным визгом бросилась Джильола Солара.
- Мик! Вот это сюрприз! Наконец-то у меня появится приличный партнер для танцев.
- Рад тебя видеть, Джильола. Как поживает тот футболист из "Лацио"?
Девушка отстранилась и надула губы.
- Мы расстались, спортсмены просто не могут удержать свой член в штанах! Или это касается всех мужчин? Так что я заливаю горе алкоголем и делами - помогла организовать эту вечеринку, а то мама вечно выбирала отстойную музыку. Ты ведь не оставишь меня без внимания?
Мик усмехнулся.
- Как я могу. Только поздороваюсь с твоим отцом.
Нино Солара был особенно удивлен его появлению на мероприятии. Они тепло обменялись рукопожатиями, после чего сенатор произнес:
- А я думал, вы все захотите остаться с братом.
- Там и без меня хватает народа. Есть дела заслуживающие моего внимания. Такие, скажем, как щедрое пожертвование, которое я сделал непосредственно в ваш избирательный фонд.
Солара закивал и благодарно отсалютовал ему бокалом с шампанским.
- Я очень рад видеть тебя здесь, Микеле. Однако, ты должен знать...на вечере есть некто из семьи Моретти. Могу я быть уверенным, что в моем доме не будет скандала?
Мик напрягся. Вряд ли Нино Солара осмелился пригласить вот так открыто самого Стефано, так что это мог быть только Даниэле или представители клана рангом поменьше. Волноваться было не о чем. Настораживало другое. Ушлый сенатор, как и все политики, прощупывал почву и хоть открыто заявлял о поддержке клана Антинарри, но Микеле не сомневался - если ему будет выгодно, их дружба будет подвергнута под сомнение.
Он отставил бокал.
- Законы гостеприимства священны, не так ли? Не волнуйтесь, я не устраиваю перестрелки при многочисленных свидетелях. Но вам стоит помнить одну вещь, сенатор...Антинарри никогда не подчинялись ни чьим приказам! Еще раз поздравляю с переизбранием.
Микеле зашагал прочь от основной сцены, тем самым пресекая возможные попытки Джильолы затащить себя на танцпол. Вытащил сигарету и закурил, намереваясь привести мысли в порядок и вдруг заметил стремительно выходящего с балкона Марко Росси. Он хоть и видел его лишь на фотографии в журнале - лицо соперника запомнил навсегда. Что если Солара имел в виду не людей клана Моретти...а Летицию?
Мик осторожно прошел на балкон и сразу же остановился, чтобы она не обернулась на звук его шагов. Prinсipessa действительно была там, стояла, облокотившись на парапет. Такая красивая и желанная, что он вмиг позабыл обо всем, в том числе и обещании, которое дал Даниэле Моретти и повторил фразу, сказанную сенатору - Антинарри не должны подчиняться ни чьим приказам...за одним исключением. Сам он с удовольствием исполнил бы все приказы и просьбы одной представительницы клана Моретти.
Она могла оттолкнуть его, когда он вот так бесцеремонно стащил с нее чужой пиджак, чтобы тут же заменить своим, но Летиция этого не сделала. А после последней фразы, произнесенной девушкой, любые слова были лишними. Он мог ответить только прижавшись к ее губам, с удовольствием отмечая, что Лета отвечает на поцелуй, которому все не было конца.
Мик не остановился бы, но Летиция услышала шаги и на всякий случай отстранилась. На балконе появилась чета Солара в сопровождении Джильолы и Марко, за которыми следовал фотограф с камерой.
- Вы не откажите мне в совместном снимке, Летиция...о я вижу, вы нашли общий язык с нашим дорогим Микеле Антинарри - Аллегра Солара неловко улыбнулась.
- Совершенно верно, лучше и не скажешь - с довольным видом ответил Микеле, направив уничтожительный взгляд в сторону замершего в нерешительности Марко Росси.
Обстановку разрядила Джильола. Девушка хихикнула и кивнула фотографу.
- Мы ведь, кажется, собирались фотографироваться?- видя, что Мик не собирается отходить от Леты, она притянула к себе Марко, очаровательно улыбнувшись и встав в позу, которая подчеркивала ее красоту в более выгодном свете.
Довольные Нино и Аллегра Солара примостились рядом с ними. Микеле встал за спину Леты, обвив рукой ее талию. За несколько секунд до вспышки камеры он наклонился, чтобы запечатлеть быстрый поцелуй шее Летиции, будто бы заявляя на нее свои права. Если у окружающих еще и оставались какие-то сомнения, то младший Антинарри своими действиями постарался решительно их развеять.
Джильола, которая никогда не смирилась бы с потерей кавалера, не заменив его тут же другим, утащила куда-то Марко, чета Солара также поспешили ретироваться.
- Назад дороги нет.
- Что мы делаем? Мы разрушаем мир.
- Раз так... идем танцевать.
Микеле взял ее за руку и вот спустя минуту они уже среди танцующих под медленную песню Стинга - Shape of my heart. Летиция так близко. В глазах Мика без труда можно было угадать едва сдерживаемое желание. Он наклонился и прошептал ту же фразу, которую сказал в ночном клубе на Искье в вечер их знакомства:
- Давай сбежим отсюда.

Он снял с Леты свой пиджак только когда закрыл за собой двери квартиры Антинарри, пропуская ее вперед, приглашая зайти внутрь и осмотреться.
Вокруг было темно и тихо, он так и не успел включить свет, когда она прошла в гостиную и рассмеялась.
- О, Мик, что это? Как красиво!
Он забыл отключить гирлянды на елке, когда спешил на прием. И сейчас дерево переливалось разноцветными огоньками в полумраке, делая обстановку вокруг немного волшебной.
Летиция подошла поближе к елке и пока рассматривала гирлянды, Мик отыскал нужный диск, и вскоре вокруг зазвучала тихая мелодия - та самая песня Стинга.
- Мы не дотанцевали - он вновь привлек девушку к себе.
Теперь можно без зазрения совести страстно и настойчиво целовать ее, не ловя любопытные взгляды окружающих. Эта нежная кожа, ее запах, который сводит с ума и поцелуи, что становятся все требовательнее, так, что Лета в конце концов, оказывается прижатой к стене, без шансов и надежд выбраться из его объятий, в жажде других, древних как мир, танцев.
- Боже, как же я скучал по тебе, principessa...это было безумно долго...слишком долго - Мик стянул ее трусики вниз, не давая опомнится,- Я люблю тебя и не могу дольше ждать.
Микеле приподнял девушку вверх за талию, вынуждая обхватить его ногами и все-таки дождавшись легкого одобрительного кивка, резко подался вперед, проникая в нее. Летиция была горячей и влажной и очевидно, также безумно хотела его, как и он ее. Эти стоны, полные наслаждения, когда он начал двигаться - как он вообще смог протянуть без нее столько времени?
- Знаешь, о моем рождественском желании? - спросил Микеле уже утром, когда они были в спальне, куда все-таки добрались, да так и не заснули.
- Догадываюсь - промурлыкала Летиция, лежа на роскошной постели, потому что Мик целовал самую нежную кожу внутренней поверхности ее бедра с явным намерением продвинуться выше.
Антинарри рассмеялся, а потом серьезно добавил.
- Давай нарядим елку? И встретим этот новый год сегодня вместе...и все следующие тоже.

Ладонь движется вверх по ее бедру, задерживается на талии, приподнимая ткань рубашки.
Микеле хмурится.
- Выглядит ужасно, да?
Шрам действительно кажется чужеродным элементом на алебастровой коже его принцессы. Он опускается на колени, целуя эту небольшую багровую полоску, уже успевшую зарубцеваться.
Мик поднимается и качает головой.
- Лета, ты самая красивая девушка из всех, что я встречал, но...ведь я люблю тебя не за внешность, какой бы совершенной она не была. Красоток много на свете, но ты - единственная. Мне больше нравится то, что здесь - убрав прядь непослушных после любовных игр волос, он дотрагивается пальцами до ее виска, - а самое главное, то, что здесь - потом опускает вторую ладонь под грудь, туда, где находится сердце. - Ты всегда будешь самой красивой и желанной, как бы не выглядела...просто этот шрам...это напоминание...о том, что я тебя не уберег...и убью того, кто посмел такое сотворить.
- Я не хочу, чтобы ты убивал кого-то, Микеле - Летиция качает головой и высвобождается из его объятий.
Так и остается стоять, прислонившись к столешнице, скрестив руки на груди, все своей позой закрывшись от него.
Глубоко вздохнув, младший Антинарри встает напротив, перехватывает ладонь, вынуждая провести по его запястью и свежей татуировке на ней.
- Fratello - это ведь не только Пипо, principessa. Давай поговорим об этом. Один раз, всего раз и навсегда закроем тему. Да, я не раскаиваюсь в том, что сделал...но я причинил тебе боль. Я так и не попросил прощения за убийство Ремо. Это гложет меня, Лета. Поверь, убивать людей не доставляет мне никакого удовольствия. Отец и Вито, они всегда стиралась держать меня в стороне именно поэтому, считали, что я не смогу взять в руки оружие. Я и сам так думал. Но ошибался. И доказал обратное. И та легкость с которой я принимал решения и действовал, поразила и меня самого.
Микеле отвернулся к окну.
- Во мне есть что-то темное, Летиция. Во всех мужчинах Антинарри, во всех нас, да и Моретти тоже. Оно впиталось в нас с кровью и землей Сицилии. И я знаю, что если будет необходимо, то выстрелю, убью, разорву голыми руками - уничтожу любого, кто захочет причинить вред моей семье или тебе. Но последнее, чего я хотел, это становиться Ромео, убившим Тибальта. И я знаю, что случившееся вечно будет стоять между нами, как бы ты не утверждала обратное. Я не просил прощения и не сделаю этого, потому что знаю, что простить ты не сможешь. Не важно, виноват он был или нет. Ремо был твоим братом...и я убил его. Я хочу, чтобы ты приняла это...мне очень жаль, что я причинил тебе такую боль. И моя единственная надежда, что наша любовь окажется сильнее...сильнее всего, а особенно той ненависти и тьмы, которая веками окружала наши кланы.
Летиция не ответила. Она молча подошла к нему, обняла за талию, и, приподнявшись на цыпочках, положила голову на плечо.
- Ты спрашивала, что будет дальше? Я сделаю то, что должен сделать с самого начала. Пойду к твоему отцу.

- Ведь понимаешь, что Стефано Моретти тебя пристрелит, да?
Микеле и Джакомо находились одни в кабинете, чтобы скрыть важный разговор от любопытных глаз в офисе компании.
Покинуть уютное гнездышко римской квартиры Антинарри и расстаться с Летицией, пусть и ненадолго, было пыткой - но вряд ли девушка захотела делить его с тремя непоседливыми детьми, Витторио и Франческой, которые уже выдвигались в столицу.
Вернувшись домой, Мик сразу же занялся неотложными делами, а после вызвал кузена на откровенный разговор.
- Мы поговорим в публичном месте.
- Он не станет тебя слушать - возразил Джакомо.
Младший Антинарри твердо заявил:
- Так правильно. Мне нужно с ним поговорить. Завтра я еду в Мессину.
- Хотя бы перенеси встречу, чтобы я мог поехать вместе с тобой! Лучо назначил на завтра собрание, но не говорит по какому поводу...
-...и ты должен быть там - Мик сжал его плечо - Джакомо, мы слишком многое поставили на кон в этой игре. Он признался, что стрелял в Лету?
Тот покачал головой.
- Клянется, что нет. И в этом я склонен ему верить, Микеле. Поверь, он признавался и в куда более гнусных вещах - Джакомо нахмурился и Мик понял, что все естество его кузена протестовало против Пиретти. Он обязан был скрывать подлинные чувства, нацепив маску безразличия и делать вид, что разделяет интересы Лучо, делать вид, что является таким же негодяем - Говорит, это был кто-то из клана самих Моретти, но вот кто...он все еще не до конца доверяет мне...
Микеле задумался.
- Скоро мы сможем вывести их всех на чистую воду и созвать собрание Купола.
Купола - так издавна называлась верхушка итальянской мафии. Вместе она собиралась лишь по крайне важным поводам, чего давно уже не случалось.
Джакомо вздохнул.
- Чем больше я нахожусь рядом с Лучо, тем больше начинаю кое-что примечать. Он не боится, то есть совсем. Пиретти дает гарантии. Он утверждает, что после смещения глав кланов Моретти и Антинарри никакой мести не будет. Я спросил - что тогда мешает побороться за власть в Сицилии другим, более мелким кланам? Лучо уверил, что подобного не случиться, что все схвачено, и у него есть необходимая поддержка. Вряд ли бы он стал сочинять...
- И откуда у него деньги, на оружие, людей...я думал его финансируют Моретти, но если это кто-то со стороны...тут игра покрупнее, кузен...кто-то хочет подмять под себя всю Сицилию...у меня есть мысли по этому поводу - тихо добавил Микеле.
- Вот поэтому твой визит в Мессину нужно отложить - вновь попросил Джакомо.
Микеле покачал головой.
- Летиция сказала, что Стефано завтра вечером уезжает минимум на неделю. Я обещал. Хватит ждать. Настало время действовать.

Стефано Моретти был человеком привычки. Как утверждала Летиция, по вторникам ее отец всегда в двенадцать часов дня обедает в траттории в нескольких кварталах от офиса, ему нравится местная карбонара.
Мик припарковал свою мазерати рядом незадолго до полудня, чтобы не вызывать подозрений. Стоял у машины и курил, спокойно ожидая главу соседнего мафиозного клана.
Наконец, в дверях большого офисного здания он заметил самого Стефано, в обществе Даниэле и двух телохранителей. Все четверо зашагали к стоящей неподалеку машине и Микеле понял, что момент настал.
- Дон Моретти! - он медленно преодолел дорогу, разделявшую их, и поднял руки вверх, в ответ на то, как телохранители тут же достали стволы и направили дуло пистолетов прямо на него.
- Я пристрелю тебя прямо здесь и сейчас, сукин ты сын! - Стефано попытался забрать один из пистолетов.
- Да, убить безоружного, это очень в духе Моретти - с кривой ухмылкой заметил Мик.
- Отец, мы на виду, здесь люди ходят вокруг - быстро произнес Даниэле и приказал телохранителям спрятать оружие - Микеле, уходи.
- Я пришел поговорить с вами, дон Стефано.
- Мне не о чем с тобой разговаривать, паршивец - проговорил сквозь зубы Стефано и сделал пару шагов к машине.
В кармане пиджака Антинарри зазвонил телефон. Как некстати. Он не глядя на экран, отключил звук.
- Я люблю вашу дочь! - выкрикнул ему вслед Мик.
Стефано застыл, потом круто развернулся и вернулся к нему.
- Чтобы даже имя ее не слетало с твоего поганого рта!
- ...и она любит меня. И этому помешать вы не в силах. Бог свидетель, чего мне стоило прийти сегодня к вам, к человеку, прямо или косвенно повинному в гибели стольких членов семьи...но я стою перед вами и прошу руки Летиции. Со мной она будет счастлива.
- Этого не будет никогда! - Стефано подошел к нему вплотную и едва не ткнул пальцем - Запомни, мальчик, моя дочь никогда не станет Антинарри. Скорее вдовой еще до свадьбы, как твоя невестка Орнелла. Я никогда и ни за что не дам своего благословения на этот брак. Кровь Ремо уже успела обсохнуть на твоих руках? А Бенито Драго и Андрэа Симоне, ты хоть имена их знал, думал об их семьях?!
Последняя фраза ударила точно в цель. Выдержка Мика дала слабину. Он думал об этом постоянно, несмотря на то, что говорил Лете. Он знал их имена, он знал о них все. О том, что у Драго осталась старушка-мать в Апулии, а у Андрэа Симоне есть дочь от любовницы, которую тот при жизни не признавал. Анонимные чеки с внушительными суммами от Антинарри ситуацию никак не меняли. Во всяком случае, для него самого.
- Если на ваших собственных руках нет ни капли крови, тогда берите пистолет и стреляйте! - ответил Микеле, глядя прямо в глаза Стефано.
Моретти дрогнул.
- Отец, мы уже опаздываем - ситуацию разрядил Даниэле, осторожно тронув Стефано за плечо.
В кармане Антинарри вновь настойчиво зазвонил телефон.
- Ты чудом избежал смерти сегодня - наконец произнес Стефано.
Микеле понял, что разговор окончен. Глава Моретти перекинулся парой громких фраз с сыном, пока он возвращался через дорогу к мазерати. Даниэле тоже был на взводе и быстро зашагал с одним их телохранителей обратно к офису.
Опять звонок. Мик со стоном вытащил телефон.
- Что такое Джакомо? Сейчас не очень удоб...
- Бомба! Они подложили бомбу в машину Стефано Моретти утром! - прокричал его кузен.
Микеле резко обернулся. Бомба, которая должна взорваться через пару секунд после того как заведется мотор машины. Машины, в которую как раз сейчас садился глава клана Моретти.
Его телохранитель, который был и водителем, уже вставлял ключ в замок зажигания.
- Нет! Прочь оттуда! Скорее! Бомба!
- Ты не понял, жить надоело?! - крикнул Стефано, когда Мик подбежал к нему.
Водитель повернул ключ. Счет шел на секунды.
Антинарри рванул дверцу на себя и буквально выволок Стефано. Моретти был настолько поражен подобной наглостью, что даже не успел среагировать. Очевидно, не ожидал, что Микеле опустится до рукоприкладства и решится с ним драться.
Мик еще успел оттащить упирающегося Стефано на пару метров.
Взрывная волна от разорвавшейся бомбы отбросила их намного дальше.

Любимая principessa! Поздравляю с днем рождения! Спасибо, что ты есть в моей жизни.