Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

Всех с праздником вот этого товарища

И не забывает, что у нас есть почта Валентина

Не хватает тебя… до невозможности слышать…
До умения чувствовать в солнечном только сплетеньи,
До всех клеточек сна, где ты нитями радуги вышит,
До холодного пота, предательской дрожи в коленях…
Не хватает тебя… и, наполнясь до края,
Всем тобой – заливая, как солнцем, свои уголочки,
До предела, до треска… ору: «мне тебя не хватает!!
Ежедневно и ежесекундно… сейчас… срочно»…(с)

Офис компании "Снежная Королева"
 
В Бизнес-Центре ничего не изменилось, да и отсутствовала я недолго, но такое ощущение, что вернулась из другой жизни. Счастливой жизни. А сейчас – будто в холодную прорубь неожиданно провалилась. Бежала, скользила по льду радостно и провалилась в прорубь, в полынью, которую не заметила, а вынырнула – и руки никто не подает. Сама кое-как выбралась и ковыляю теперь к теплу. Сравнение показалось странным, и я даже передернула плечами от холода.
Откуда-то из кафе вкусно пахло кофе и ванилью. Сначала хотела завернуть, но услужливая память тут же подбросила картинку недавнего утра в Риме. «Мы ждали тебя, я и кофе» – слова прозвучали настолько явно, что я даже обернулась. И естественно, никого не обнаружила, зато внутри сразу всколыхнулось все – и тот жадный поцелуй на кухне, и Мария с нелепым рассказом, и мои еще более нелепые обиды – и сильно защемило сердце. Закусив губу, чтобы не разреветься, резко дернула головой, отгоняя видение и, выпрямив спину, застучала каблуками к лифту.
 
Выйдя в холл, еще какое-т время стою, приходя в себя. Никто ничего не должен понять по моему лицу – все хорошо, спокойно, обычный рабочий день. Просто у тебя очередная командировка, а я тут буду делать свою работу. Умом я все это понимаю, но сердце, оно болит, и надо заставить его успокоиться, убрать эмоции внутрь.
Мимо проходит сотрудник из турагентства, здоровается, что-то спрашивает, отвечаю и ловлю его удивленный взгляд. Похоже, сказала я что-то явно невпопад. Оох, и вот что теперь делать? Извиняющееся улыбаюсь, начинаю говорить что-то про перелет, больную голову, а потом просто киваю парню и открываю дверь собственного офиса.
– Всем доброго дня, – натянув на лицо улыбку, иду на свое место, отвечаю на приветствия и добрые слова.
Сажусь за стол, включаю компьютер – все действия отработаны до автоматизма и не мешают думать и вспоминать…
– Я бы хотел, чтобы ты спала со мной… столько, сколько мы оба будем этого хотеть – почему эти твои слова вдруг прозвучали очень явно, сказать не могу… Может потому, что это как-то тогда обрадовало как некая определенность, а еще впервые заставило всерьез задуматься – что для меня наши отношения... Задуматься и о собственном недоверии к тебе, невозможности до конца раскрыться. А ведь любовь – это доверие, абсолютное. А я не доверяю, скрываю, обманываю. Пусть не хотела того, что в итоге получилось в Риме, но сама создала эту ситуацию. Сейчас, когда ты далеко, понимаю, что многое отдала бы, чтобы вернуть все назад и рассказать, не таясь, а дальше – будь что будет…
Но с другой стороны, что рассказать, если сама ничего не понимаю? да и сложно выразить словами чувства и ощущения. Вот тебя нет рядом, и я словно неживая, будто часть меня ушла куда-то и пропала. Отмерла или заморозилась. Невозможно высказать то, что чувствуешь. Это как удар поддых, когда не хватает дыхания. Но то, что сказал Арчи в саду, тоже было таким ударом – только ударил он тебя. Жестоко, подло, не знаю, зачем, но именно так и было. И самое ужасное, что я ему в этом помогла. И непослушанием, и недоверием, и скрытностью. Осторожничала, боялась, молчала, чего-то ждала, когда надо было просто радоваться и всего-то – быть честной – и с собой, и с тобой. Сейчас я готова все отдать, чтобы оказаться снова в Палермо, или даже в Рим, а еще лучше – в летящем в Гонконг самолете, когда я поняла про таблетки и скрыла от тебя это.
Попыталась вернуться мыслями в тот разговор, но память подсунула другой момент – холл гостиницы в Гонконге, улыбающегося парня на ресепшене и пакет от Шанель. И ведь я же прекрасно поняла, что это и от кого, но даже не стала смотреть. «Отдайте на благотворительность», … характер показывала…это было эгоистично и жестоко… И сколько подобных моментов можно вспомнить, моментов, которые ты покрывал своей любовью и нежностью, хоть ни слова не говорил об этом. Слова были просто не нужны, только я не видела дальше собственного носа.
А когда понадобилось меня защитить, причем, снова спасая от последствий моего собственного глупого поступка, ты сказал Паоло, что я – твоя женщина. Такое признание дорогого стоит. И пусть я узнала об этом поздно, но ведь не слишком. Тогда, в церковном саду можно было плюнуть на все и сбежать, и никто бы нас не хватился, да и не важно это было, но правильная девочка Герда повела тебя на общую фотографию… а теперь сижу тут и чуть не реву от бессилия что-либо изменить в ситуации. От того, что так долго и глупо молчала. И если б только об этом… Упрямство, гордость, обиды… неумение принять чужое мнение, отличное от моего, желание настоять на своем, это и привело меня к Арчи, это и с бабушкой поссорило. Хорошо хоть у нее успела вовремя попросить прощения и помириться…
Воспоминание об этом снова болью отозвалось в сердце, ведь именно ты тогда настоял, чтобы я извинилась, а я еще брыкалась и выказывала гонор, и ты первый пошел объясняться с Ба, хотя мне, наверное, было это сделать проще.
Веду себя как избалованная, капризная и шкодливая девчонка, не пора ли стать взрослой? И если уж не сказала тебе, то хоть себе признаться в том, что …люблю, что сердце щемит и душа разрывается, когда ты далеко, и что на крыльях летать готова рядом с тобой. Не знаю, любовь ли это, но что другое, если не любовь…
Странно, наверное, действительно права пословица, которую много раз говорила Ба – что имеем, не храним, потерявши плачем, но именно сейчас, когда тебя нет рядом, и я не могу ни поговорить, ни прикоснуться, ни даже просто увидеть тебя, вспоминаю, насколько ты всегда был нежным и ласковым, обходительным и добрым. Как сносил мои капризы и старался доставить радость. Цветы. Это был не просто букет, а то, что мне нравится, подарки… А я ведь так и не подарила тебе ничего. Нет, то есть раньше я делала тебе подарки на праздники и дни рождения, как всем, но это совсем не то…
Мысли прервало пиликанье мобильного, требующего, чтобы его зарядили. Машинально ищу в столе шнур, втыкаю один его разъем в компьютер, другой в телефон и обвожу взглядом офис. Все чем-то заняты. Работают люди. И мне надо работать. Переключить мозги и работать. Может, хоть этим я тебе помогу, если больше ничего не могу сейчас сделать. Правда, решиться на это проще, чем начать делать. Постоянно приходится возвращать мысли от прошлого к настоящему, с трудом удается сосредоточиться, даже кофе не помогает.
Но что-то я все-таки делаю – звоню в мэрию, узнаю, что документы подписаны и прошу записать меня на прием к градоначальнику. Элементарная вежливость требует передать приглашение на презентацию лично.
– Федор Михайлович ждет вас завтра в 11 утра, прошу не опаздывать, – сообщают мне, и тут же в трубке раздаются короткие гудки. Я даже поблагодарить не успела. Видимо сыграло роль твое имя, или мне просто повезло, неважно. Главное, завтра у меня на руках будут все разрешения, и надо будет вплотную готовиться к презентации. Понимаю, что сложно, потому что постоянно выпадаю из действительности, и очень надеюсь на помощь Васи, которой, правда, все утро не могу дозвониться.
Приходит мысль уточнить у тебя число, хватаюсь за нее как за предлог услышать твой голос, беру телефон и… замираю в нерешительности. Мне вдруг становится дико, просто невероятно страшно услышать тебя. Потому что… потому что я просто не знаю, что ты скажешь и дико боюсь, что мы вернемся к тому, что было до Гонконга, или… нет, об этом лучше вообще не думать. Телефон – жестокая штука, с одной стороны, можно много сказать и услышать, когда не хочешь видеть собеседника, и от этого легче, с другой – от того, что не видишь, какие-то вещи можно понять иначе, да и вообще иногда достаточно взглянуть, прикоснуться и ничего не говорить, а конфликт разрешится, а иногда что-то скажешь, а тебя не так поймут, или не то услышат, связь прервется в конце концов, и все еще больше запутается.
Как же тяжело и страшно, и невозможно ничего делать, но одновременно надо собрать себя в кучу и работать.
 
Неожиданно пиликает скайп. Сообщение …от тебя. Снова замираю в ожидании чего-то страшного и неотвратимого, и сердце стучит так, что, кажется, всем вокруг это слышно.
Медленно читаю первые слова сообщения
 
Привет, не мог говорить, масса дел. Был в офисе и на фабрике. Есть ряд вопросов. Новый перевозчик готового сырья не справляется. Уже несколько раз был простой. Что за хрень?
 
И сначала ничего не понимаю, вернее, понимаю только то, что разговор – о работе. Всего лишь о работе. И… радостно улыбаюсь, потом пытаюсь все-таки понять смысл того, что ты пишешь.
Что-то о логистах, таможне, аренде земли.
Хорошо, хорошо, с этим разберусь. Что дальше? Мне хочется услышать что-то личное, и одновременно я этого боюсь. Сижу и гипнотизирую монитор «пожалуйста, только не говори, ничего не говори, очень тебя прошу, не надо, не так, не по скайпу… по жа луй ста… рука залипла на мышке, боясь пошевелить ее, словно опасаясь разбить что-то хрупкое и зыбкое… Кай, прошу тебя, пожалуйста, не говори, только не говори ничего сейчас… все потом… по жа луй ста
И ты словно услышав меня, продолжаешь давать какие-то рабочие указания, смысл которых я не понимаю, потому что думаю совершенно о другом. Но это не важно, разберусь, когда ты допишешь.
Карандашик бежит по экрану и …останавливается.
И я тут же замираю в ступоре, пытаясь выхватить из написанного тобой текста основное. Ведь ты ждешь ответа. Надо хотя бы написать, что все поняла и сделаю
Глаза выхватывают последнюю фразу
 
И мне не понятно, что там с мэрией и нашим «легальным алкоголем»?
 
На нее и отвечаю. Выдавая как можно больше информации, с остальным разберусь позже.
 
Привет. Все поняла. Сделаю – напишу. В мэрию еду завтра. Бумаги подписаны.
Хорошо бы сразу отвезти приглашение на презентацию и презент, но мне надо знать – на какое число назначить мероприятие.
Буклеты и этикетки из типографии забрали. Все в офисе. И несколько бутылок готовой продукции для подарков.
 
Сообщение прочитано, но ответа нет. Жду какое-то время, не в силах оторваться от экрана, но ты молчишь. Может быть, это и к лучшему. Надо попытаться отрешиться от мыслей и воспоминаний и включить голову. Не сразу, но это получается. Тогда внимательно читаю твое сообщение, думаю, с чего лучше начать и открываю отчеты логистов.
Постепенно голова начинает соображать, и я вижу, где неполадки.
В прошлом месяце было три опоздания груза. В этом – еще два. С того момента, как мы связались с «Транссити» – новой компанией-перевозчиком (кстати, надо проверить, откуда она взялась) – уже несколько простоев. Груз не отправляют в срок. Он как-то медленнее едет…Черт, в самом деле, – быстро нажимаю на клавиши, открывая папки со старыми отчетами – вот же – груз идет три дня. А вот тут – четыре-пять. Делаю сводную таблицу, вывожу на печать, чтобы разговаривать с начальником отдела логистов с документами в руках. Так удобнее. Надо вызвать его в переговорную или в твой кабинет, не при всех же отчитывать. Ох, как я не люблю это – объяснять взрослому грамотному человеку, что он нее прав, показывать, где косяк и слышать от него оправдания. Хоть это и неправильно, но сразу хочется сделать все самой – исправить, решить… Зная мою нелюбовь к разносам, обычно все такие разговоры вел ты сам – да и сподручнее как-то начальнику ругать подчиненных, а не его помощнице. Но сейчас тебя нет, и мне придется все делать самой. Ничего, справлюсь. Соберусь и все сделаю, ты же рассчитываешь на меня, и я не могу подвести.
За жужжанием принтера не слышу, как мяукает скайп. Вижу только мигающую единичку. Открываю окно, когда внизу ползет сообщение, и понимаю, что это ты.
 
Хорошо, жду ответа. По мэрии – новости отличные.
 
Радостно улыбаюсь, и почему-то становится легче. Застыв, жду, что скажешь дальше. Какое-то время карандашик не двигается, потом снова бежит по экрану. Я уже спокойнее воспринимаю все и надеюсь, что разговор будет только сугубо деловым. Очень надеюсь.
Внимательно читаю написанное, помечаю в календаре дату презентации, бросаю взгляд на стол Трейси и вижу на нем стопку буклетов, так что и этот вопрос улажен. Ты пишешь еще что-то про презент для мэра, и хорошо, что напомнил, в нынешнем состоянии я могла бы это забыть.
Машинально киваю на каждое твое задание, что поняла и сделаю. Словно ты можешь видеть меня. Странное ощущение, что торопишься выдать мне ц.у., при этом расписываешь довольно конкретно. И это отпиши, дважды повторенное тобой. Боишься, что позвоню с уточнениями, и не хочешь разговаривать? От неожиданно пришедших мыслей становится грустно, и совсем сникаю от твоего «Пока». Оно кажется мне холодным и безучастным. Хотя, собственно, на что я могу рассчитывать после того, что произошло? Хорошо хоть вообще общаешься (в памяти еще свежо не такое далекое прошлое, когда мы нарочито избегали друг друга)… да и чем больше я буду занята работой, тем лучше, я и так постоянно вспоминаю и ругаю себя за нелепое поведение… Где была моя голова? И главное – где было сердце? Почему я вела себя как последняя дура? Да, влюбленные глупеют, но не до такой же степени…
 
Встав из-за компьютера, прохожу в твой кабинет, а оттуда – на балкон комнаты отдыха, машинально прихватив со спинки стула твою толстовку – на улице свежо. Стою, закутавшись в нее, вдыхая твой запах, и становится немного легче. Я словно прикасаюсь к тебе через эту твою вещь и тут же невольно вспоминаю «главное в отношениях людей это запах. Если тебе не нравится запах твоего партнера, то он точно не твой человек», и от этого воспоминания становится еще больнее, потому что нравится, потому что – мой… Очень тяжело от сознания собственной вины и, что самое главное, абсолютного непонимания – как исправить ситуацию. Знаю, что пока ты не приедешь – точно никак, потому что даже, если позвонишь или ответишь на мой звонок, об этом мы вряд ли будем говорить – такие вопросы по телефону не решаются… Потому, наверное, даже лучше, что пока по скайпу, но с другой стороны так хочется тебя услышать… Просто голос, интонации… хотя… странное дело – тут же ловлю себя на том, что слышу… Читаю твое сообщение в окошке скайпа и слышу, как ты это говоришь…
Я даже нахожу в себе силы улыбнуться…
Вернувшись в комнату, беру из ящика стола пачку сигарет, потом делаю себе кофе и с чашкой и сигаретой возвращаюсь на балкон. Еще 10 минут, чтобы собраться, и, сев на твое место, прошу по селектору пригласить начальника службы логистов к тебе в кабинет.
 
Взяв листок с выкладками, долго объясняюсь с мистером Бернсом, слушая его запутанное «Понимаете, мисс, не знаю, мисс, это хорошая компания, и у них обычно все в ажуре». На вопрос, откуда они взялись, начальник службы логистики вспоминает, что обслуживавшая нас раньше компания неожиданно отказалась от сотрудничества – таможня несколько раз задерживала ее машины, досматривала товар, и чаще всего это касалось нашей продукции, и нам пришлось срочно искать другую. Был период отпусков, да еще кто-то заболел, в общем, логистам в помощь дали Энн. Мистер Бернс говорит об этом мельком, просто констатируя факт, а я тут же цепляюсь за имя и отмечаю это в блокноте, чтобы непременно сообщить тебе. Договариваемся на том, что даем «Транссити» неделю разобраться с неувязками и все наладить. Если будет хоть малейшая нестыковка, придется отказаться от их услуг.
Вернувшись на свое рабочее место, звоню в брокерскую контору «Маркс и сыновья», с которой сотрудничал еще твой отец. Выясняется, что груз не растаможен, какие-то неполадки в документах. Прошу прислать мне на почту все бумаги, и получив их, отправляю на печать. Итак, мистер Фелпс, следующая очередь Ваша.
 
Чашка кофе, сигарета, и – к юристам. У них отдельный кабинет, Юджин уехал с тобой, а молоденький стажер Хопкинс в учебном отпуске. Так что мы спокойно можем поговорить с мистером Фелпсом без свидетелей в его кабинете. Да и вызывать его к себе как-то совсем не хотелось. Уже немолодой и уважаемый человек, Грегор Фелпс, работает у нас давно и всегда на хорошем счету, и мне, годящейся ему если не в дочери, то в младшие сестры, как-то неловко дергать человека.
– Мистер Фелпс, я к Вам, – просовываю голову в кабинет юриста, потом вхожу и плотно прикрываю за собой дверь.
– Договор аренды подписан, вот бумаги, – первое, что говорит мне Грегор. Ага, знает кошка, чье мясо съела. Похоже, что-то все-таки не так, уж очень он расторопен и подобострастен. Долго разбираемся с таможенными декларациями, пока наконец юрист находит зацепку, по которой груз могли задержать. Еще какое-то время уходит на переписку и оформление, потому документы отправляются к брокерам.
– Надеюсь, больше такого не повторится? Вы же понимаете – лицо компании, – смотрю на Фелпса, думая, стоит ли ему сообщить о твоих словах относительно его шаткого положения на посту начальника юротдела, и решаю пока ничего не говорить. Приедешь – разберешься.
 
Вернувшись на место, открываю вордовский документ, куда перенесла из скайпа задание, и ставлю плюсики – логисты, брокеры, юристы. Что там дальше? Кэп. Набираю номер Дрейка, но металлический голос сообщает об отсутствии абонента в зоне доступа. Сначала думаю позвонить Васе, чтобы уточнить, где же наш капитан, но потом решаю, что вопрос деловой, и нечего приплетать к этому подругу, позвоню через полчаса.
Откинувшись на спинку кресла, даю небольшой отдых спине и неожиданно понимаю, что хочу есть.
– Трейси, я спущусь в кафе, перекусить, если кому неожиданно понадоблюсь, буду через полчаса, – кивнув секретарше, выхожу из офиса и спускаюсь на первый этаж.
Сажусь в уголок и прошу принести бизнес-ленч, любой, на выбор официантки. Машинально поглощаю салат, какое-то мясо, зеленый чай. Да, пожалуй, кофе на сегодня хватит, как и сигарет.
Телефон пиликает, сообщая о пришедшем в ватс-апе сообщении. От бабушки.
 
БА: Здравствуй, Герда. Как оказалось, я соскучилась по родным, поэтому задержусь в Палермо на недельку. – Ба пишет совершенно грамотно, даже ставя все запятые, не признавая сокращений или неправильно написанных слов.
 
YOU: Хорошо, булик, у меня все в порядке, работаю. Кай улетел в Гонконг на переговоры, – отвечаю тоже по всем правилам грамматики, хотя переключать клаву, чтобы ставить запятые, жутко лениво.
 
БА: Тебе от всех привет, береги себя, родная, все будет хорошо. Люблю тебя.
 
YOU: Спасибо. Ба, я тоже. Ставлю смайлик с сердечком.
 
Вроде бы и ничего не сказано, но на душе стало немного легче. Понимаю, что она волнуется, переживает, и не только за меня, за нас обоих. Эх, если бы она могла помочь… Да нет, мне никто не поможет, кроме меня самой… но как же хочется выговориться, рассказать кому-то… Даже не для того чтобы получить совет, а просто не носить в себе, не думать, не прокручивать в сотый раз ситуацию…
 
Встав из-за стола, иду в салон к Василисе, но дядя Миша сообщает, что ремонт еще не совсем закончен, и хозяйки нет – обещала быть только завтра.
Благодарно киваю и, пройдя немного по коридору, сажусь на банкетку и снова набираю номер Дрейка. На этот раз длинные гудки.
– Алло, – раздается в трубке сквозь помехи и шум.
– Привет, Джек, это Герда, – хочу сказать, что по делу, но меня перебивают.
– Здравствуй красавица, ты ищешь Васю? – странное ощущение, что мне не рады и говорить не хотят. Я тоже к доверительным беседам не расположена, но в данном случае звоню исключительно по делу, потом продолжаю.
– Нет, я по делу звоню. Даже не знаю, может лучше встретиться? Или я тебе на почту перешлю то, что Кай просил уточнить. По вашим договорам, – судя по голосу, кэп чем-то расстроен или просто не в настроении, впрочем, и я не в состоянии веселиться сейчас, поэтому его спокойный тон без обычных шуточек даже к лучшему.
– Перешли на почту, я не уверен, что в ближайшие дни сможем с ним встретиться, а так я посмотрю, как смогу и сразу перезвоню ему, – отвечает Джек после небольшого молчания.
– Кай в Гонконге. Так что встречаться или говорить придется со мной. И если можно, вопрос надо решить достаточно срочно, – интересно, какие такие важные дела у Дрейка, что он от них оторваться не может? Впрочем, меня это не касается, лишь бы он решил наши проблемы.
– Я перезвоню тебе, как посмотрю, – с нажимом на слово «посмотрю» отвечает кэп. Однако, похоже, он чем-то сильно раздосадован.
– Хорошо, я сейчас вышлю, только поднимусь в офис, а что ты такой сердитый? Или мне показалось?
– Все отлично, не обращай внимания, жду твою почту
– Хорошо, сейчас все вышлю, – повторяю и надеюсь, что говорила нормально и кэп не заподозрит, что у меня на душе кошки скребут, и Вася не примчится сюда через полчаса. Я в самом деле очень хочу с ней повидаться и поговорить, но – не сегодня. Пока я вообще ни с кем не готова обсуждать то, что случилось.
– До встречи красавица, – слышится в трубке.
– Пока, Джек, – отключаюсь и быстро иду в офис.
 
Сев за компьютер, пытаюсь перевести на русский язык твои короткие указания для Дрейка. Письмо, отправленное мной на электронную почту капитана, выглядит следующим образом.
Джек, добрый день.
Кай просил уточнить вопрос по договорам перевозки. Вопрос в том, на каких условиях ты их нам продлишь. Остаются они такими же или в связи с кризисом цены изменятся? Дай свое коммерческое предложение, если меняешь ставки. Я перешлю все Каю, он согласует, и я сообщу тебе.
Или, если тебе удобнее решать дела с Каем, звони или пиши ему в скайп, он уехал на переговоры в Гонконг, и пока неясно, когда вернется.
С уважением,
личный помощник главы корпорации «Снежная Королева» Герда Сполетто.
 
Подпись «С уважением…. и так далее» была прикрепленной на почте, но обычно так я подписывала только официальные бумаги. С Дрейком переписка всегда носила более дружеский характер, даже если это были деловые письма. Там были смайлики, скобочки, что-то доброе и душевное, но сейчас у меня не было никаких душевных сил на такие милые глупости, поэтому письмо вышло сухим и официальным.

Серый, Рори, Кеша, Вася, над авиками зависла.
Вот что значит, давно не появлялась в обсуждалке.


Вот не могу не согласиться с тобой, подружка.

тссс, ты что, меньше знает, лучше спит, он и про наши с тобой приключения не в курсе.

Ребята, Валентинки еще можно отправить.
вот тут

*смотрит на ливень за окном* хочу в Гонконг к Каю. Там во всех смыслах тепло и погода хорошая. И закончи наконец ремонт в своем салоне. Сейчас так нужен релакс, желательно не отходя далеко от рабочего места.

Спасибо всем огромное за музыкальнве приветы нам с Каем. Сижу слушаю. Вообще получить привет по радио очень приятно. Это то, что дарит хорошее настроение и объединяет. Когда знаешь, что тебя помнят и ждут где-то, это здорово.

*слегка краснеет* А давай дома, ммм? И расскажу и даже покажу, чтобы лучше запомнилось, ну и сама поцелую.

Мммм? Я подумаю

*тихонько напеваю*

Ring my bell, ring my bells..
Ring my bell, ring my bells..

Джин, а женщины вообще коварный народ, не знал?
Кеша зависла на зверушку
Вася, по кофейку?

Кай...
Навеяло...

У нас вот такое есть у метро



и вот такое тоже видела в ТЦ

Заинтриговал)) ок, жду с нетерпением, так хочется узнать, что за мятный щербет мне достался))


а ты уверен, что хорошо знаешь мои мысли, ммм?


*закрывает уши так, чтобы все слышать* и молодец, и очень правильно, док это док)) и фантазия и видюхи, и вообще)) и мы его первые пациенты, конечно, надо поддержать))

Ну и уже по традиции
*напевает*

Keep my eyes shut
Safe in this trust
You're all that I need
My senses

Офис компании "Снежная Королева"

– Любви ждете?
– Нет, все больше автобуса, хотя не отказалась бы.
– Что вы сделали, чтобы стать любимой?
– Разве для этого нужно что-нибудь делать?
– Необходимо. Думали, что само вам свалится это чувство со всеми своими прелестями?
– Я считала – любовь просто приходит.
– Приходит автобус. А чувство врывается.(с)
 
Отправив письмо Дрейку, решила сделать еще один звонок, а уже потом сообщить тебе о результатах проделанной работы.
 
Набираю номер, и почти сразу в трубке слышится приветливое «Алло».
– Фима, привет, это Герда, ты очень занята? – начинаю осторожно, все-таки мы не виделись с показа, на котором меня угораздило упасть в обморок, и кто знает, как вообще подруга отнесется к моему звонку. Еще пошлет куда подальше.
– Привет. Не очень. Что-то случилось? – голос Фимы немного озабочен.
– Словом «случилось» я бы это не назвала. Скорее, есть одна идея, которая, мне кажется, тебя заинтересует, – продолжаю осторожничать.
– Идеи с нами всегда случаются. Внимательно слушаю, – ага, она не сердится и готова выслушать. Замечательно.
– Помнишь наш показ мод с Джордан? Он имел большой успех, как мне кажется, – вот тут я все-таки ступаю на скользкую тропу, и от ответа многое зависит.
– Конечно, помню. Такой успех не забыть. Особенно не забыть новых клиентов. Хочешь что-то из той коллекции? – ага, значит, все складывается как нельзя лучше.
– Можно было бы, – с трудом подавляю вздох. Еще пару дней назад такое предложение Фимы вызвало бы бурный восторг, а сейчас лишь отзывается тупой болью воспоминания. После секундной паузы продолжаю, – наш разговор о другом. «Снежная королева» получила официальное разрешение на выпуск рома. Хочется устроить небольшую презентацию. Ну, сама понимаешь – для мэра, журналистов, воротил бизнеса. А если сделать какое-то совместное шоу? Как думаешь? – выдаю на одном дыхании и замираю, ожидая решения Фимы.
– Ух, как здорово. Поздравляю. Теперь я знаю, куда бегать за бутылкой. Шоу – это действительно неплохая идея, но надо все капитально обдумать и спланировать. Как насчет встречи в ближайшее удобное для нас обеих время? – спрашивает подруга, и я чувствую, что предложение ее заинтересовало.
– Замечательно, я бы сказала. С удовольствием выпью с тобой чашечку кофе. Мероприятие намечено примерно через месяц, так что немного времени у нас есть, – я в самом деле сделаю это с удовольствием и не только из-за возможности обсудить за кофе наш совместный проект. С Фимой в принципе приятно общаться, и это еще один способ отвлечься от мыслей о тебе.
– Удивительно, как складываются события. Думаю, что успею закончить коллекцию. Встретиться можно через недельку? На следующих выходных. Можете с Каем заглянуть в ателье, или на маяк, как удобно? – предложение подруги и нравится мне, и не нравится одновременно. Почему-то не хочется идти туда с тобой… Поэтому я выдаю альтернативный вариант.
– Через недельку вполне устроит. Кай пока в Гонконге, но думаю, к тому времени вернется. Хотя, может и не стоит его в это посвящать? Мы лучше с Васей. Она же твой стилист? И посмотрим, кого еще привлечь для организации, – в самом деле пойти туда с Васей будет здорово. Она и мероприятие организовать поможет, думаю, Фима возражать не будет.
– Хм. Возможно, ты права. Да, стилист. Пока она еще не ведает о тех безумных макияжах, которые я задумала на этот раз. Тогда жду звонка ближе к выходным? – о, так и есть, она согласна.
– Да, спасибо, я позвоню, – все выяснено, можно и закруглить разговор, об остальном поговорим при встрече.
– Прекрасно, тогда до связи, – прощается подруга.
– Договорились, – отвечаю и нажимаю на отбой.
 
Еще раз пробегаюсь по своим записям и пишу тебе в скайп. Ты не в сети, но может, это и к лучшему – не будет соблазна позвонить. Это так просто – всего лишь нажать мышкой на трубку и услышать твой голос… этого так хочется и так… страшно. Пока мы оба пишем друг другу только о работе, словно намеренно не касаясь никаких других тем, но как долго это будет продолжаться? Все равно же нам надо будет поговорить, но я могу и не хочу начинать этот разговор… Да, пусть это трусость, но так – легче… Вздохнув, пишу обо всем, что успела сделать и узнать. Спокойно, лаконично, по-деловому, без смайликов и скобочек. Сухо. Хотя очень хочется сказать что-то доброе и ласковое и услышать в ответ… но так страшно ничего не услышать…
 
С логистами разобралась. Мистер Бернс просит дать «Транссити» еще неделю, если не справятся. Тогда будем расторгать договор.
 
Вспоминаю слова Бернса про Энн и сначала не хочу тебе об этом сообщать, думая узнать сама, но кто-то умный внутри советует перестать скрытничать. К тому же, вдруг это в самом деле важно, поэтому пишу и про нее.
 
Там есть еще одна странность – новой компанией-перевозчиком почему-то занималась Энн. Та самая помощница Трейси, которая устроила мне веселую жизнь в Гонконге, а потом уволилась, не дождавшись нашего возвращения. Не могу сказать, что меня зацепило.
Мистер Фелпс договор оформил, все ок. С таможней он вопрос решит. Там в документах неувязка – груз не растоможен. Брокер прислал бумаги, мы с Фелпсом нашли, в чем загвоздка, исправили. Документы уже у «Марксов».
С кэпом говорила. Отправила ему твои вопросы, жду ответа. Договорилась с Фимой о встрече. Она готова показать свою коллекцию вместе с нашей презентацией.
Пока все.
 
Пальцы зависают над клавой, потому что не знаю, как попрощаться. Написать «Пока» кажется слишком холодным, но и поставить мишку-обнимашку рука не поднимается.
Так и не решившись ничего написать, сворачиваю окно и прошу Трейси принести мне несколько буклетов из пачки – посмотреть, как получилось, и упаковать две разные бутылки рома для моего завтрашнего похода к мэру.
 
– Вот буклеты, – Трейси кладет мне на столь пахнущие типографской краской глянцевые книжечки. – Презент запакован, стоит у меня на столе, и можно я уйду сегодня пораньше, мне к зубному надо.
– Да, хорошо, иди, я все равно собиралась задержаться. Много дел накопилось за время нашего отсутствия, и завтра я в мэрию из дома поеду, а оттуда уже в офис. – Киваю Трейсти, отпуская ее.
Буклеты в самом деле вышли хорошие, с качественной печатью, все картинки четкие в хорошем разрешении. Текст лег ровно, в общем, все по первому разряду. Сразу складываю несколько штук себе в сумочку, чтобы завтра отдать мэру, да и потом по дороге можно будет прокатиться по ресторанчикам, с которыми договаривалась на дегустацию и оговорить уже вопросы реализации продукции.
Снова завариваю себе кофе, и, взяв чашку, иду в твой кабинет, чтобы немного посидеть на балконе в гостевой комнате с кофе и сигаретой. Понимаю, что это не выход, но успокаивает, а мне надо еще немного поработать.
Закутавшись в твою толстовку, смотрю на город, на который потихоньку наплывает вечерний сумрак, скоро зажгутся фонари, и начнется ночная жизнь – кафе, рестораны, Клуб примут своих посетителей. Весна, не покидающая наш Энск, приносит свою нотку романтики и сумасшедшинки, слышится смех, в парке на скамейках целуются парочки, а кто-то идет в обнимку по улице, глядя друг на друга жадным влюбленным взглядом… Опершись рукой на балконную решетку, тут же вспомнила другую – в Палермо, и сердце зашлось невыразимой болью о того, что этого может больше не повториться, и невыразимой радостью от того, что это было… Этот день в Палермо дал мне многое понять и увидеть – в себе, почувствовать доверие и единение, осознать, насколько ты мне дорог, и насколько я не права, не доверяя и закрываясь. Если бы не Фарнезе… я бы рассказала… все рассказала, но случилось то, что случилось и теперь совсем непонятно, что дальше… Как я теперь смогу рассказать тебе… все? Как ты сможешь мне …верить?
Снова смотрю на уже освещенный огнями город, и почему-то кажется, что на таком же балконе в Гонконге ты стоишь и думаешь обо мне… Вспоминаешь, как мы заснули на балконе пентхауса… и я тоже вспоминаю ту ночь – как точку отсчета… моего недоверия. Ведь именно тогда я решила ничего не говорить тебе ни про подслушанный мной разговор отца и сына Юкки, ни про забытые таблетки… Вспомнив об этом, подумала, что мучиться в неведении на эту тему осталось не так уж долго… И что я сделаю, если… – додумать не получилось, потому что показалось, что в кабинет кто-то вошел – щелкнул замок открываемой двери.
Мельком взглянув на себя в оконное стекло, убедилась, что выгляжу безупречно, и быстро пройдя через комнату отдыха, вышла в кабинет. Толстовку и чашку предусмотрительно оставила на балконе.
В кабинете – никого. Наверное, показалось. Выхожу в офис и неожиданно вижу около моего стола… Лору. Надо же, каким ветром ее принесло сюда? Недавняя твоя пассия, та самая, которая звонила, когда мы были в Гонконге, та, что разыскивала тебя в офисе перед нашим отлетом в Рим. Интересно, что ей надо, и от кого? Не могу сказать, что я не любила Лору. Скорее, просто равнодушно не замечала, как и всех остальных твоих подруг. Это была твоя жизнь, в которую никто из нас не вмешивался, разве что когда ты просил купить очередной пассии цветы или недорогую безделушку. Наверное, именно поэтому я была единственная из семьи, кто знал некоторых девушек по именам. Среди них была и Лора. Она «продержалась» в твоих подружках дольше всех, но вроде вы расстались, еще до… нас. Или …нет? Так, все, успокоились, не надо себя накручивать раньше времени. Сейчас все выяснится. Зачем, почему и так далее…
– Лора, добрый вечер. Мы уже практически закрыты, и …господина Карлеоне нет, – спокойно сажусь на за стол.
– Я знаю, привет, Герда. Я к Трейси забежала. А ее …вроде нет, – отвечает она улыбаясь.
– Да, я ее отпустила к врачу, а что случилось? Может я? – странно, какие у нее дела с нашей Трейси, и откуда она знает, что тебя нет? Нехорошее предчувствие начинает шевелиться внутри. Так бывает, когда интуитивно чего-то боишься. И вроде все хорошо, еще ничего не случилось, но вот это ощущение того, что сейчас что-то случится, подспудно давит и сосет под ложечкой.
– Ой, посмотри, у нее на столе должен быть пригласительный на благотворительный вечер в Париже. На два лица. На его имя. Кай сказал забрать…
– Сказал? Когда? – невольно вырывается у меня… хорошо, что в тот момент, когда Лора это говорила, я стояла к ней вполоборота и могла тут же развернувшись, пойти к столу Трейси так, что Лора не видела моего лица. Это дало возможность собраться, потому что удар был неожиданным и очень больным. Из меня словно на мгновение вышибли весь воздух… Ты просил ее? То есть вы едете в Париж вместе? Но… за что? Нет, не может быть, тут какая-то ошибка… Перебираю бумаги на столе Трейси в поисках нужного конверта, а на самом деле просто приходя в себя, а Лора продолжает говорить.
– Да, мы по телефону разговаривали. Я звонила, хотела за подарок поблагодарить, – она подходит ко мне и протягивает руку.
– Подарок? – смотрю на браслет из белого золота с цветами из топазов и бриллиантов на запястье Лоры и еле сдерживаюсь… Я ревную, впервые ревную тебя так, что готова вцепиться в ее идеальную прическу или ударить, накричать на нее, в общем, сделать что-то, чтобы выплеснуть эту ревность, черным клубком поднимающуюся изнутри.
– Да, – отвечает Лора, улыбаясь, – вот смотри, правда, красота – вчера прислал. Кай всегда умел быть милым!
Смотрю и не вижу, слушаю и не слышу. В голове два слова – вчера прислал, значит… Значит, ты романтическая глупышка, Герда, и все, что тебе показалось в Италии – плод твоих фантазий и твоего воображения. Ты приняла желаемое за действительное, размечталась, взлетела… и вот теперь упала… А чем выше взлетишь, тем сильнее удар при падении… И сейчас больно, очень больно, просто невыносимо, но никто не должен увидеть эту боль, тем более Лора…
На секунду закрыв глаза, сжимаю кулаки так, что ноги врезаются в ладони. Больно, но боль отрезвляет и дает возможность прийти в себя.
Когда я поворачиваюсь к Лоре, чтобы отдать конверт, мои руки не дрожат, на губах сияет легкая улыбка, и голос спокойный и ровный. Я справилась.
– Да, очень красиво, вот приглашение, извини, у меня еще много дел, если это все, я с тобой прощаюсь.
– Конечно, спасибо, – продолжая улыбаться, Лора кивает мне и выходит из офиса.
 
А я опускаюсь на пол у стенки… Полное ощущение дежа-вю – вот так же я сидела, когда меня нашла Вася после нашей ссоры с тобой. Только тогда я рыдала, а сейчас – не могу. Больно, невыносимо больно, но слез нет, а есть дикое желание разбить что-то разрушить, искромсать или ударить …кого-то. Волна дикой ревности поднимается изнутри и такой же дикой обиды. За что ты так со мной? Почему? А я только поверила и …почувствовала… Больно так, словно кто-то вонзил мне в сердце нож и поворачивает его там… Не думала, что может быть ТАК больно…
Острое желание позвонить тебе и спросить и где-то очень глубоко – робкая надежда на то. что тут какая-то ошибка и одновременно – дикий, почти животный страх, скручивающий в узел внутренности, потому что звонить страшно, услышать, что это все правда – страшно…
Встаю на непослушных ногах и иду к своему столу, достаю из сумочки сигарету и закуриваю – прямо туту, в офисе, и плевать, кто что скажет или подумает. Вместе с сигаретами из сумки неожиданно выпадает конверт – длинный и узкий, без адреса. На нем чьим-то незнакомым почерком написано – для Паоло Сполетто.
Тупо смотрю на него какое-то время, потом вспоминаю – синьор Кьянти. Рим. Он отдал мне это, сказал, что от отца. Кай просил передать. Это от его отца для моего. Но раз папы нет, то письмо мне. Он что-то еще говорил, но я думала только о тебе и о том, как скорее уехать, поэтому слушала его вполуха.
А сейчас это – единственная возможность переключиться, утишить боль, думать о чем-то другом, ну или пытаться думать.
Какое-то время смотрю на конверт, потом открываю его – бумаги, явно какие-то документы. На итальянском, китайском, французском. Гербовая печать. Название какое-то китайское. Интересно, что это?
Первая мысль – позвонить Юджину, спросить, что все это значит. Я не юрист, да и просто не очень соображаю сейчас. Но потом вспоминаю, что он улетел с тобой.
Остается Дитковскис. Если честно, не очень люблю с ним общаться. Юрист он хороший и дотошный, но в отличии от Юджина не друг. Не сложилось у меня с ним – только сугубо деловые отношения, хотя, может быть, это и к лучшему, потому что разговор будет деловой, и с чужим человеком общаться проще. Не надо бояться сказать что-то не то, как и услышать – Юджин и к тебе достаточно близок. Мало ли в какие тайны он посвящен и что может сказать, пусть даже случайно или что я захочу спросить…
Выкурив еще одну сигарету, набираю номер юриста и договариваюсь о встрече на завтра во второй половине дня, потом забиваю в поисковик название, прочитанное в бумагах и пытаюсь найти хоть какую-то информацию о компании, о которой идет речь. Информации мало, можно сказать, ее вообще нет. Читаю, собираю по крупицам, стараясь вникнуть, что-то выписываю, чтобы обсудить с юристом, но мысли все время возвращаются к тебе, к Риму, Палермо, строки на экране монитора расплываются, когда я даю волю слезам…
Становится чуть легче. Выключаю компьютер, умываюсь холодной водой и собираюсь уходить.
Завтра будет трудный день, надо постараться отдохнуть… Если получится….

Дорогие наши мужчины!

От всех наших любящих девичьих сердец
Мы поздравляем вас с праздником!!!
Вы у нас просто замечательные,
потому что мы у вас - самые лучшие!

И решили немного посплетничать о вас в праздничном эфире, который провела наша новая радиоведущая Саманта

Сэм, с почином!

Спасибо мы старались,

и хочется сказать спасибо за помощь в подготовке

Будур - за идею девчачьей анкеты и остроумные вопросы.
Каю за идею #последняяпеснявплейлисте
Джо за графику, кстати, это не первый баннер Джо для "Solofei-FM" и, надеюсь, не последний.





Еще раз спасибо, надеюсь, никого не потеряла а если потеряла - сделаю персонально

Вот тоже интересно, тем более, что в нескольких темах на форуме такая магия
Рады, что понравилось, спасибо, Кеша

Гретель, эфир с Шурочкой супер))

тоже такое ощущение

на здоровье))

Ну я ж говорю - они у нас замечательные))) потому что мы прекрасные

поддержу Альму

И где там наша Рора? Вот уж в самом деле талант идей и юмора)) Сахарочег, тебе сокровище досталось, цени.

Повторим? Просто так, без праздника))

Песни парни присылали - последнее, что в плейлисте

Да, о том и речь.

Спиртным не приманилась, а на вкусняшки вылезла

Не могла устоять. * берет бутылочку из коробки, бокал с чем-то тоже вкусным*
ну что, мальчики, за вас? Дорогие, хорошие, любимые, самые лучшие - за вас!
И спасибо за теплые слова в адрес нашего милого трепа и кинА.
Знайте, что это вы нас вдохновляете. Надеюсь, как и мы вас.

Пойдем посидим у моря, ммм? Возьмем что-нибудь выпить и будем смотреть, как в море садится солнце.
Как оно осторожно касается воды, окрашивая все в розовый оттенок. А потом становится краснее, темнее,
потом небо становится глубоким фиолетовым, а море - иссине-черным, и уже не видно границы между небом и морем...

А еще ночью в море хорошо купаться. Оно теплое и нежное, и кожа фосфорисцирует, и вообще кажешься себе
каким-то Ихтиандром, способным покорять морские глубины. Ощущение, что вот-вот откуда-то появится голова морского царя

а после купания можно просто посидеть на берегу,
а потом уютно устроиться на ночлег

(шепотом) и да, мы прошли эту страницу с нехорошим номером.