Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

Квартиры и дома - Улицы - БЦ "Сказка"

Можно ждать, как жизнь сложится, а можно самому её складывать (с).

Дом семьи Белаква

- Лира, ты уже опаздываешь, - голос с первого этажа медленно вплывает в сон, вклиниваясь в происходящие в нем события. Не сразу осознаю, что уже проснулась. Стараюсь уцепиться за краешек сна, такого приятного и такого удивительного. Увы, увы, увы.
Еще не открываю глаза, но уже чувствую лицом тепло летнего солнца и как легкий ветерок вплетается в волосы. Видимо мама заходила в комнату и открыла окно, пока я спала. Потягиваюсь, заводя руки высоко над головой и сжимая в кулачки. Улыбаюсь.
- Лира, ты невозможная соня, - голос из кухни.
Мама как всегда права, тут и спорить смысла нет. Рывком вскакиваю с постели, чтобы даже не возникло желания зарыться носом в подушку. Прохлада облизывает ноги, заставляя кожу покрыться мурашками. Выглядываю в окно. Да, так и есть, ночью шел дождь, и теперь лужи рассыпались серпантином по всей дороге. По пути в ванную, собираю волосы в хвост и, проходя мимо двери в комнату, кричу вниз:
- Мам, я не буду завтракать, только кофе сделай, пожалуйста, я уже бегу…почти.
Спустя пол часа сижу за столом, смакуя кофе и сушу волосы, расчесывая их пальцами. Сегодня начало новой рабочей недели и Мария Викторовна что-то говорила про большой заказ на оформление…только вот чего? Хмурюсь, стараясь припомнить детали пятничного разговора. В офисе был такой кавардак, после того как Лола и Ириша не поделили клиента. Да уж, двусмысленней фразы не придумаешь, но тогда все именно так и выглядело. Мы наблюдали за сражением века, в то время как Мария Викторовна старалась воззвать к совести, возрасту и чему-то там еще. Доводы руководства не особо действовали и, выдрав друг другу несколько прядей, испортив маникюр и настроение, девочки разошлись по углам.
- Сестренка, ты сейчас кружку съешь, - подколол братец, доедая бутерброд и попутно листая какой-то учебник.
Смотрю в кружку и понимаю, что кофе уже закончился, а я еще не одета и даже не на полпути к работе. Жутко не люблю опаздывать. Быстро поднимаюсь в комнату, стягивая футболку, и открываю шкаф. Хватаю первое попавшееся платье сумасшедшей расцветки, скептически окидывая его взглядом, прикладывая к себе, кручусь у зеркала. Да, самое то. Я купила его как-то в Каире в одной из поездок с папой. Влюбилась с первого касания. Легкое, словно облако, оно мягко гладило кожу, одновременно даря прохладу. Одела, а снять уже не смогла, даже, несмотря на слишком уж радужную расцветку. Пара браслетов на руку, часы, несколько взмахов тушью, бесцветный блеск для губ и, прихватив блокнот и карандаш, я уже сбегаю вниз по лестнице. У двери быстро застегиваю босоножки бежевого цвета на платформе. Удовлетворенно подмигнув себе в зеркало, вылетаю из дома.
- Тень, проказник, - стараюсь увернуться от своего любимого питомца, который так и норовит мокрыми лапками дотянуться до низа платья. – Брысь, зараза любимая, я и так опаздываю, - глажу по переливам черной шерсти и щелкаю по носу.
Сейчас солнце так нежно гладит кожу, что невольно хочется зажмуриться и мурлыкать, словно Тень. Оборачиваюсь. Кот сидит на низеньком заборе, умываясь. Никак гостей ждет, пушистое создание. Перекладываю блокнот в другую руку и вприпрыжку лечу в сторону Бизнес Центра, лавируя между лужами.

Двадцать пять минут спустя. Офис «Арт-Декор»

- Ты опоздала, Лирочка, - Мария Викторовна укоризненно кивает, опуская очки на кончик носа.
Пожимаю плечами, виновато улыбаясь. Что-что, а изображать чистое раскаяние я давно научилась. Еще с тех пор, как мы с Марком таскали шоколадное печенье из маминого серванта. Я всегда принимала огонь на себя, если наша вылазка была не вполне удачной. Мама вздыхала, качала головой и говорила, что уж в следующий раз нам не поздоровится. К счастью, следующий раз так и не наступил.
Захожу в свой небольшой кабинет, который мы делим на двоих с Иришей. Бросаю сумку в кресло, блокнот на стол и сразу направляюсь к окну, распахивая его настежь. Закрываю глаза, вдыхая утреннюю свежесть. Бумаги разлетаются со столов и настенный календарь практически срывает со стены. Ириша бурчит, собирая свои наброски, а я улыбаюсь. Не знаю чему, не знаю кому. Мне просто хорошо, и в эту минуту я счастлива.

БЦ «Сказка»

Когда что-то понимаешь, то жить становится легче.
А когда что-то почувствуешь — то тяжелее.
Но почему — то всегда хочется почувствовать, а не понять!(с)

Офис «Арт-Декор»

- Ириш, - черчу в блокноте бессмысленные линии, не отрывая грифель карандаша от бумаги, - ну согласись, глупо было в нее вцепиться, словно дикая кошка.
- Ой ли, - фыркает подруга, - будто ты не знаешь Лолу. Такая с виду милая, приятная, а хватка цербера, - Ириша смахивает со стола крошки от только что съеденного медового пирожного, - ей бы в налоговой работать, а не в сфере тонко чувствующих, возвышенных, - разводит руками, стараясь подобрать еще более одухотворенную метафору.
Закатываю глаза, едва сдерживая смех, покусываю кончик карандаша. Ириша любопытная особа, словно не от мира сего, но иногда, как в пятницу, в нее вселяется дьяволенок, и тогда уж эта брюнетка с глазами цвета шоколада творит все, что взбредет в голову.
Вырываю исписанный лист из блокнота, сминаю в тугой комочек и бросаю в урну. Почему-то сегодня совсем не рабочее настроение из разряда «чего-то хочу, но не знаю чего».
- Девочки, начальство созывает, - в дверном проеме появляется секретарь Марии Викторовны.
Переглядываемся с Иришей и, прихватив для солидности пару папок с зарисовками, идем к кабинету начальства.
- Думаешь, вспомнит пятничный инцидент? - подруга одергивает блузку слишком сильно, того и гляди верхняя пуговка отлетит в сторону.
- Не говори глупостей, - заправляю за ухо прядку еще влажных волос и вытряхиваю камешек из босоножка, - она, конечно, не само очарование, но и не зверь какой-то. Не будет она тебя распекать при всех. Скорее всего, работы подкинет. Не вешай нос, все хорошо будет.
Мимо дефилирует Лола, нарочно задевая Иришу плечом так, что та чуть не роняет папку. Вот же коза белобрысая, думаю про себя, но подруге лишь ободряюще улыбаюсь.
Как я и предполагала, Мария Викторовна говорит только о работе, иногда делая паузы и показывая присутствующим какие-то наброски. Рассматривает и оценивает предложения каждого по текущим проектам. Интересуется, как дела идут с индивидуальными заказами. В общем, все как всегда на подобных планерках. Закинув ногу на ногу, качаю ею в такт размеренному голосу руководства, по ходу делая в блокноте пометки.
- Лира, - не сразу обращаю внимание, откуда этот голос, продолжая выводить в блокноте абстрактную лилию. Да, именно такие хочу обои в свою комнату. По нескольку раз вожу карандашом, очерчивая линии, делая их ярче, отчетливее.
- Лира, - голос громче, и подруга легонько толкает в плечо, а затем кивает в сторону Марии Викторовны.
Поднимаю голову, пытаясь изобразить на лице внимательность и полнейшую заинтересованность.
- Извините, Мария Викторовна, задумалась над проектом спальни для одного клиента. Очень, знаете ли, требовательный попался. Обои именно с лилиями.
- Да-да, - кивает начальница, протирая очки, - клиент всегда прав. Помните, что от того, насколько довольны вашей работой, зависит престиж и зарплата каждого из нас.
Киваем как китайские болванчики. Мы это слышим на каждой планерке, как слово «здрасте».
- Так вот, Лирочка, так как ты не задействована ни в одном коллективном проекте, а твой, хм, требовательный клиент с обоями всего один, возьмешь на себя дизайн интерьера для «Семи Гномов», - Мария Викторовна копается в бумагах на столе, что-то ищет, затем протягивает мне визитку, - вот, здесь номер телефона. Я сказала, что наш дизайнер свяжется с ними, как только будет готов взяться за дело.
- Ммм, хорошо, я попробую, - расслышав сомнение в моем голосе, начальница опускает очки на кончик носа, смотря поверх стекол, - я понимаю, что заказ большой и трудоемкий, но ты ведь талантливая девочка. Я уверена, что ты справишься, только не затягивай и приступай к работе не медля.
- Мгм, - киваю, улыбаясь.
- Ну что ж, тогда все за работу.
По пути в наш кабинет обдумываю с чего начать, в то время как Ириша что-то щебечет над ухом. Зажмуриваюсь сильно, моргаю несколько раз и оборачиваюсь через плечо:
- Я, кажется, тебя не слушала.
- Спустись на землю, - подруга всплескивает руками, того гляди сама взлетит. – Такой шанс, просто супер! Ты видела лицо Лолы? О, подружка, это было феерично. Я даже грешным делом простила ей своих два сломанных ногтя. – Приобнимает за плечи, встряхивая, - Лира, да хоть притворись, что рада. Не понимаю я, что за ступор.
- Все хорошо, - улыбаюсь, - я просто в шоке от радости.
- Ну вот, другое дело, - Ириша забирает у меня из рук папки, пока я открываю дверь в кабинет, - так что поздравляю, ты справишься.
До обеда успеваю позвонить в «Семь гномов» и мило побеседовать с неким Моней. Странный мужчина, по крайней мере, по голосу. Договариваемся о встрече, и я в нескольких словах описываю, как будет проходить работа, и что она из себя представляет. В свою очередь, голос в трубке назначает время на завтра около шести вечера, а затем, со словами «не опаздывай, пупсик», кладет трубку.
- Интересно, - еще секунд тридцать смотрю на трубку телефона.
- Что? – Подруга поднимает голову от своего очередного творения, вопросительно уставившись на меня.
- Да так, - отмахиваюсь, - я на обед в кафе Колпаковых, - забираю со стола сумку и, дойдя до двери, оборачиваюсь, - Ириш, я похожа на пупсика?
Подруга смотрит на меня и, покрутив у виска карандашом, возвращается к работе.
- Я так и думала, - бубню под нос, закрывая дверь с обратной стороны, и направляюсь в сторону лифта.

БЦ"Сказка" - Улицы - Кафе "Пирожки у Бабушки"

Калахари – страна крайностей, метафор и аллегорий.
Она перетасовывает вашу колоду, передвигает мебель у вас в мозгу, разрушает вашу иерархию ценностей.
Она обеспечивает вам первоклассную целительную встряску(с).

Не спеша иду по тротуару вдоль нагретых солнцем построек, бросаю едва различимые взгляды на витрины, прохожих, пролетающие по дороге автомобили. Мне нравится этот город. Не то чтобы я влюблена до безумия и не променяю его ни на какой другой, но он мой, он родной, он внутри. Я знаю эти улицы с детства, а в этом кафе мама постоянно покупала нам с братом мороженое в шариках, Марку – шоколадное, а мне – фисташковое. Невольно облизываюсь, предаваясь воспоминаниям. Не сразу понимаю, что непростительно закапалась. Смотрю на часы и от досады прикусываю губу. Время еще есть, хотя до «Пирожков» далековато, но кофе, могу поклясться, что даже сейчас я чувствую на губах аромат корицы поверх воздушного облака взбитых сливок. Что лукавить, нигде лучше его попросту не готовят. Ускоряю шаг, не намереваясь отказывать себе в удовольствии полакомиться любимым напитком.
- Ириш, - набираю номер подруги, вытаскивая из уха один наушник, ставлю плеер на паузу, - я тут задержусь немного. Скажи пожалуйста Марии Викторовне, что я поехала в клуб разведать обстановку. Да, да, я знаю, что одной чашкой мокко не отделаюсь. Как насчет твоих любимых медовых пирожных?
Перебегаю дорогу, придерживая сумку свободной рукой и уверенно лавируя в потоке прохожих,
- Значит, договорились, - улыбаюсь. - Завтра на работе увидимся. Пока и еще раз спасибо. – Отключаю телефон, бросая его в сумку.
Приближаясь к кафе, в предвкушении втягиваю носом аромат корицы, ванили, свежеиспеченных булочек в сахарной пудре и, конечно же, кофе. Да, перекусить бы тоже не помешало, одним кофе сыт не будешь. Взбегаю по ступенькам и, звякнув дверным колокольчиком, вплетаюсь в вихрь всевозможных ароматов. Здесь они еще ощутимее, еще приятнее, еще аппетитнее. Несмотря на то, что рабочий день не закончен, в кафе много народу, хотя свободные столики еще есть. Заказываю себе кофе и, расплатившись, останавливаюсь у стойки с сиропами. Если честно, никогда не понимала ,зачем в кофе добавлять что-то кроме самого кофе, ну может быть сливки по вкусу. Но бывают такие моменты, когда хочется чего-то нового, еще неиспытанного и неизведанного. В замешательстве смотрю на разноцветные сиропы и никак не могу решить, чего хочется больше. Быть может горьковатого миндаля или нежнейшей ванили, ласкающей горло при каждом глотке. Бессознательно постукиваю подушечкой пальца по губам, а может быть карамель, такая сладкая с привкусом жженого сахара или… что-то отвлекает от мыслей, словно врезаясь в сознание.

Поверьте, скорость еще никого не убила. Внезапное торможение, - вот что убивает…(с)

Ставлю стаканчик с кофе перед собой. Все как в замедленной съемке. Чувствую себя сапером, одно неверное движение и … и что? Я не знаю что, но весь мир сужается до этого несчастного стаканчика кофе, и ладони, опустившейся на стойку в нескольких сантиметрах от моей руки. Хочется убрать, отдернуть свою руку или наоборот, дотронуться, но словно свинец влили в кости. Наверное, безопаснее не двигаться. Безопаснее? Что за чушь, почему я вообще должна чего-то бояться средь бела дня в помещении, полном людей. Не двигайся, замри, а лучше притворись мертвой. Подсознание шутит со мной, когда вторая ладонь с другой стороны захлопывает замок. Если я еще помню, как дышать, то нужно срочно взять себя в руки и вспомнить все навыки. Один короткий, судорожный вздох. Кожа на спине словно горит, электризуясь и покалывая. Хочется повернуться так же сильно, как хочется, чтобы все просто прекратилось. Я не могу повернуться, не могу посмотреть кто за спиной, потому что…потому что мне нравится это ощущение. А вот это уже точно пугает. Выдох, рваный с перерывами, медленно сквозь зубы, чтобы он не заметил. Не заметил, что я дышу? Да. Чувствую, как затылок покрывается испариной, когда он втягивает носом воздух. Словно ему нужен именно мой, которым дышу я...пытаюсь дышать.
– От этого голоса где-то вдалеке, внутри что-то щелкает. Невольно вздрагиваю, коря себя за эту слабость. Только сейчас понимаю, что уже следующая песня заиграла в плейлисте, а значит минуты три, как я чувствую себя загнанным в угол зверьком. Краем глаза замечаю, что ладонь медленно соскальзывает, исчезая из поля зрения. Замок открывается и понимаю, что меня отпускают, позволяют уйти. Осознание этого действует отрезвляюще. Не я сама решаю, а решают за меня. Осторожно поднимаю стаканчик кофе, поднося к губам, стараясь скрыть, как дрожат пальцы. Про сироп я уже молчу, не до сиропа сейчас. В голове только одна мысль, лишь бы не побежать. Как заставить себя пройти эти десять шагов до двери медленно, спокойно, уверенно? Делаю глоток кофе и что-то мурлычу, как можно беззаботнее подпевая песне. Один, два, три, четыре. О чем песня никак не могу понять. Пять, шесть, семь, восемь. Придерживаю кофе, толкая дверь бедром. Девять, десять.
Сердце пропускает удар, а я даже не могу оглянуться в сторону выхода. Я боюсь увидеть его в дверях или боюсь, что его там не окажется? Только в такси позволяю себе немного расслабиться. Черт, и что все это было? Откидываюсь на спинку сиденья, закрывая глаза. Твое воображение тебя погубит, Лира.

Дом семьи Белаква - Улицы

— Я вылечилась?
— Нет. Вы другой человек, которому хочется быть таким же, как все. А это, с моей точки зрения, является опасной болезнью.
— Опасно быть другой?
— Нет. Опасно — пытаться быть такой же, как все: это вызывает неврозы, психозы, паранойю…

Не сразу попадаю ключом в замочную скважину, долго вожусь, и наконец-то дверь распахивается. Захлопываю ее, толкнув рукой позади себя, бросаю связку на столик у входа. Прижимаюсь спиной к закрытой двери и крепко зажмурившись, растираю затылок двумя руками. Сползаю по двери, приседая на корточки. Платье чуть собирается на пояснице, позволяя коже соприкоснуться с прохладой дерева. Кожа…я до сих пор чувствую покалывание в пояснице, едва ощутимое, словно кто-то гладит оголенные нервы, от затылка вдоль позвоночника, не пропуская ни один позвонок. Воображение дорисовывает, как бы он провел пальцами вдоль, очерчивая каждый из них, заставляя уйти это неприятное жжение или наоборот усилить его стократно. Хмурюсь, потирая лицо ладонями, прислушиваясь к ощущениям внутри. Прокручиваю в голове недавние события, проигрывая, словно заезженную пластинку, чтобы не позволить памяти упустить хотя бы одну деталь, вздох, движение, видимость прикосновения. Хочется спрятать все это поглубже и скрыть ото всех. Я понимаю, что ничего нормального нет в моей реакции, понимаю, что со стороны это выглядит, мягко говоря, неадекватно, но…ничего не могу с собой поделать и улыбаюсь так явно, так открыто, от души.
- Милая, за тобой что звери гнались? Почему ты на полу, да еще дрожишь как в лихорадке? – Мама приседает рядом, прикасаясь ко лбу тыльной стороной ладони. Так хорошо, так прохладно, что машинально закрываю глаза, опираясь головой о дверь.
- Все в порядке, мам, - стараюсь улыбнуться как можно беззаботнее, - я сегодня переработалась немного, - встаю с корточек, принимая мамину руку, - и похоже у меня галлюцинации на этой почве. Забыла совсем, мне сегодня поручили один очень важный проект, так что, твоя дочка умница, - поднимаюсь по лестнице и, не дойдя до верха пары ступенек, оборачиваюсь, - а еще пупсик.
- Пупсик, - мама усмехается, вытирая руки о полотенце, заткнутое за пояс передника, - ну-ну. Ужин через пол часа, милая и помоги Марку с уроками.
- Хорошо, мам.
Быстро иду в душ, скидывая по пути платье, потом переодеваюсь в шорты, футболку и, собрав волосы в высокий хвост, спускаюсь в столовую.

После ужина.

- Детка, папа приезжает на следующей неделе. Он звонил недавно, сказал, что тебя ждет сюрприз.
- Сюрприз? – Поднимаю голову от учебника по математике, стараясь не замечать, как Марк ерзает на стуле, то подгибая ноту под себя, то облокачиваясь о стол и подперев кулачками подбородок и обреченно вздыхая. Да уж, братик явно не фанат цифр.
- Да, - мама продолжает закладывать посуду в посудомоечную машину, - сказал, что тебе он должен понравиться.
Улыбаюсь, кивая, хотя мыслями далеко отсюда. Даже бурчание Марка о том, где он видел десятичные дроби, не забавляет. Поеживаюсь, сидя на стуле и откидываюсь на спинку, словно прикрывая спину.
- Мам, я наверное прогуляюсь. Уже не жарко, да и вечер такой приятный.
- Конечно, милая, только не забудь, что завтра на работу.
- Мгм, - киваю скорее своим мыслям, нежели в знак согласия.
Оставляю сумку дома, прихватив только блокнот для зарисовок и плеер. Выхожу на крыльцо, втягиваю полные легкие вечерней прохлады, потягиваюсь и сбегаю вниз по ступенькам. Не долго думая, куда бы пойти, поворачиваю в сторону парка, нажимая на ПЛЭЙ .

Городской парк

Love is blindness
I don't wanna see
Won't you wrap the night
Around me?
Oh my heart
Love is blindness... (c)

Вечерняя прохлада живительным потоком вливается в легкие, помогая немного остыть после жаркого дня и привести мысли в порядок. Иду не спеша, пританцовывая в особо любимых моментах, вторя звучащей в ушах музыке. Подпеваю беззвучно, лишь шевеля губами и думаю, думаю, думаю. Странно, что мысли не отпускают даже сейчас. Все-таки правду говорят, любопытство не порок, а я трусливая дурочка. Надо было обернуться и посмотреть, надо было.
Жаль, что я не взяла мобильный телефон. Очень хочется с кем-нибудь поговорить. В идеале с Иришей. Спросить, не случалось ли с ней что-то подобное. Чисто теоретически спросить, не рассказывая ничего из произошедшего со мной в кафе. Это мое и только мое. Моим и останется. Интересно, как он выглядит? У него красивые руки с выступающими бугорками вен, не загорелые нет, но и не бледные, а такие как …надо. Кому надо?
Сворачиваю с главной дорожки парка в менее приметную алею, которая ближе всех к озеру. Не скажу, что я люблю воду, да и плавать я не умею, но вид плещущихся волн успокаивает, гипнотизирует своим особенным способом, помогая расслабиться и даря вдохновение.
Сажусь на скамейку и, открыв чистый лист, просто рисую. Иногда прикрываю глаза на пару мгновений, иногда всматриваюсь сосредоточенно, по нескольку раз очерчиваю особенно понравившиеся линии, добавляя все больше штрихов и деталей. Перекидываю волосы на одно плечо, покусываю карандаш, хмурюсь, если какая-то деталь кажется неправдоподобной, не такой, как я помню, просто…не его.
Я вполне довольна своим рисунком , улыбаюсь, обводя грифелем каждую линию, словно касаясь.

Из-за музыки я не слышу это слово и не вижу того, кто его произносит, но чувствую, что рядом кто-то есть, вижу боковым зрением.
Вытаскиваю один наушник и поднимаю голову от рисунка. Он садится боком, перекинув одну ногу через скамейку. Сердце пропускает удар, замирает, словно ожидая чего-то, а потом с удвоенной силой начинает биться о ребра, отзываясь в глотке. Сглатываю, пытаясь проглотить это неприятное ощущение.
- Рагнар. – Он протягивает ладонь, и я отчетливо вижу все линии, все дорожки его ладони. Четкие, хорошо очерченные, словно прорисованные. – Мы встречались сегодня в кафе, - поясняет он.
Перевожу взгляд с его ладони на лицо и снова на ладонь. Сильнее сжимаю блокнот в руках, словно он может догадаться, понять. Встречались. Какое интересное определение тому, что я чувствовала, когда хотелось слиться с этой несчастной стойкой в кафе.
- Ведь это невежливо, не отвечать на приветствие, правда? - Думаю про себя, рассматривая его руку.
- Ну, разумеется, - издевается внутренний голос. - Лучшего оправдания ты и не могла найти, девочка.
- Я просто поздороваюсь.
- Да хоть себе не ври. Ты хочешь коснуться его, ну так сделай это. Сделай и не мучайся.
- Лира, - касаюсь его ладони. Просто кладу ее сверху, сначала прикосновение подушечек пальцев к его запястью, потом всей ладони. Словно рефлекторно он немного поворачивает ладонь, обхватывая мою своими пальцами. Поймал – отчетливо проскальзывает в мозгу.
- Вы всегда так выбираете сироп в кофе? - Стараюсь разрядить обстановку, лишь бы не думать о его пальцах на тыльной стороне ладони. – Или я чем-то заслужила быть почти съеденной вместо сиропа?
Смотрю почти не моргая, достаю второй наушник, оставив его свешиваться в вырезе майки также как и первый. Закрываю блокнот.
Сама поражаюсь откуда такая напускная бравада посреди поздней ночи, когда вокруг практически ни души и он. Я его не знаю, мне почти страшно, почти хочется убежать. Только не отпускай мою руку. Почему-то начинаю пересчитывать все реечки на скамейке, лишь бы найти причину не смотреть ему в глаза, не разглядывать очертания губ, не запоминать с присущей мне точностью, детальностью.
Лира, мама ведь учила тебя, что собеседнику смотрят в глаза, когда разговаривают. Поднимаю голову встречая его внимательный взгляд. Любопытно, что он сейчас думает, очень. Я вижу как жадно он вдыхает и выдыхает воздух, вижу как поднимается и опадает грудь при каждом глубоком выдохе-вдохе. Размеренное, ровное. Моему, сбившемуся и прерывистому, нет смысла тягаться.

Городской парк

Если люди полагают, что видят тебя в последний раз, они начинают действительно смотреть на тебя.
Они начинают слушать, а до того просто ждали своей очереди заговорить.
И даже когда они заговаривают, они уже не говорят про себя.
Они говорят с тобой, и после этого разговора вы оба чувствуете себя немного другими.(с)


Если бы лаской можно было убить, тебе бы не было равных в этом искусстве. Ты убиваешь одним касанием, одним легким прикосновением, словно вплавляясь под кожу. Возникает странное ощущение, будто теперь я никогда не смогу уйти далеко. Ты всегда найдешь. Прислушиваюсь к ощущениям, наслаждаясь невесомым скольжением пальцев. Твои руки горячие, несмотря на прохладный ветер с озера. Они создают удивительный контраст с моей кожей, словно согревая.

В какую игру ты играешь? Не могу никак понять, за что ты выбрал меня. Или просто так сложились обстоятельства. Но ведь я тебя не выбирала и, тем не менее, не могу оторвать глаз. Не могу не смотреть на жилку, бьющуюся на шее, не могу не смотреть, как скользят капельки пота, прокладывая влажные дорожки куда-то под ворот футболки, не могу не смотреть, как ты дышишь. Жадно, размеренно, сосредоточенно.
- Мне стоит опасаться? - Я не хочу уступить тебе в твоей игре, не могу сдаться.

- Нет, я не боюсь. - Ты ведь знаешь, что я привираю немножко. Ты чувствуешь, что я боюсь. Но я очень надеюсь, что ты не догадываешься о причине моего страха. Я не боюсь тебя, как если бы ты мог причинить боль, ранить, убить. Я боюсь тебя, потому что ты притягиваешь, ты опутываешь словами, касаниями, ты заслоняешь собой.

- Бандерлоги... Хорошо ли вам видно?
- Мы видим, Каа...
- Подойдите на один шаг... Ближе... Ближе...


Улыбаюсь внезапной перемене в твоем поведении. Словно ты немного отступаешь, давая вдохнуть, расслабиться.
- Да, я люблю рисовать. Это и хобби, и часть профессии.

Ожидаю этого вопроса, хотя, все таки надеюсь, что он не прозвучит. Напрасно. Сердце колотится, как сумасшедшее, ударяясь о ребра. Словно застигнута врасплох на месте преступления. Боже, как горят щеки, надеюсь в сумерках это не слишком очевидно. Если бы можно было вырвать последнюю страницу. Хотя…есть шанс, что ты не догадаешься.
Протягиваю блокнот. Ты листаешь, внимательно рассматривая, склоняешь голову набок, что, несомненно, признак заинтересованности. Мне это льстит, не буду скрывать. Показываю самые любимые из своих работ, попутно обращая внимание на наиболее удачные воплощения моих идей.
Останется буквально несколько страниц до последней. Вижу, как подворачивается уголок этой несчастной странички, потому что я слишком давила на карандаш, слишком часто обводила по контуру и теперь этот рисунок словно просится к тебе в руки.
- Уже поздно и не хотелось бы нарваться на настоящего маньяка. Думаю, мне пора домой, - встаю со скамейки.
Последняя надежда, что ты отдашь мне мои рисунки. Смотрю на тебя. Нет. Не отдашь. Ты досматриваешь до конца, оглаживая пальцами по контуру, словно понимая, словно разоблачая.

- Я, наверное, сама дойду, - засовываю в ухо один наушник, - я недалеко отсюда живу, - а вот это уточнение можно было и не говорить, хотя, что уж. Слово не воробей. - Спасибо за компанию, было приятно познакомиться...Рагнар.
Ты встаешь, протягивая мне блокнот. Прижимаю его к груди, раздумывая, нужно ли что-то еще сделать или сказать кроме традиционного «пока, была рада познакомиться». Ты тоже раздумываешь, что делать. Неловкий момент. Я никогда не умела прощаться. Возможно лучше просто развернуться и пойти не оглядываясь.
Но тут ты делаешь самое невероятное, что я могу себе представить. Я чувствую, как наши пальцы переплетаются и корю себя за столь реалистичную фантазию. Я смотрю на тебя, смотрю в глаза, но боюсь опустить взгляд вниз. Не хочу, чтобы это была просто игра воображения. Ты ласково поглаживаешь большим пальцем, будто успокаивая, и я понимаю, что мне не кажется.

Пытаешься перевести все в шутку. Я не могу не улыбнуться в ответ на твои слова. Это все очень странно. Все, что происходит. Такое чувство, что ты выбиваешь землю у меня из-под ног каждый раз, когда мне кажется, что я стою устойчиво. И каждый раз, я могу ухватиться только за тебя, чтобы вернуть себе равновесие. Парадокс. Пытаюсь убрать свою руку из твоей хватки, но ты сжимаешь сильнее. Нет не больно, но ощутимо давая понять, что не отпустишь. Улыбаешься.
- Да, - перевожу взгляд на наши руки, - лучше так, чем преследуя по темным переулкам. Знаешь, у меня складывается впечатление, что слово «нет» в твоем лексиконе отсутствует напрочь. В частности, когда его говорят тебе, а не ты.
Я не жду, что ты что-то ответишь. Просто иду по тротуару, рассматривая плитку под ногами. Искоса бросая едва различимые взгляды на своего телохранителя. Усмехаюсь этой мысли, но даже не пытаюсь найти логику во всем происходящем. Я прокручиваю в памяти сегодняшний вечер, стараясь запомнить все, до мелочей, потому что, вдруг мы не увидимся больше. Сердце неприятно ёкает от этой мысли, а я лишь сильнее сжимаю пальцы. Не будь такой сентиментальной, дорогая.
Не проронив ни слова, мы успеваем сказать друг другу слишком много. Оглядываюсь на крыльцо, потом на тебя. Нужно прощаться…снова. Второй раз за вечер. Чувствую, как ты потихоньку убираешь руку, скользя по моей ладони, поглаживаешь подушечки пальцев и наконец, прерываешь касание.

Я просто моргаю в ответ на твою манеру прощаться и ничего не могу ответить. Улыбаюсь, разворачиваюсь в сторону дома и, только закрыв входную дверь, касаюсь пальцами щеки. Улыбаюсь. Боже, я улыбаюсь как дура, прижимая ладони к горящим щекам.

Дом семьи Белаква - Кафе "Пирожки у Бабушки"

Господин, сидевший напротив ... произнес :
- Такая маленькая девочка должна знать, в какую сторону она едет, даже если она не знает, как ее зовут!(с)

Коснись еще раз. Да. Мне нравится говорить с тобой без слов. Мне нравится, когда ты понимаешь меня с полувздоха, с едва уловимого движения. Я смотрю на тебя, но не глазами. Я смотрю тебя своими касаниями, гладя по перекатывающимся под ладонями мышцам, лаская плечи, сплетая пальцы на затылке и зарываясь в твои волосы. Я вижу тебя, всего.
- Моя девочка, моя любимая.
- Твоя, конечно твоя.
Я слышу, как ты дышишь. Голос хриплый, смешанный с рыком, вырывается из легких, резонируя.
- Не отдам.
- Не отдавай, - глажу пальцами по ребрам, спускаясь ниже.


- Лира.
- Мгм.
- Лира! – Чуть громче, отчетливее…не так.
- Ммм? – Хмурюсь, когда его лицо начинает расплываться перед глазами, моргаю, пытаясь сфокусировать взгляд.
- Лира!!
- Что!? – Открываю глаза, в упор уставившись на маму. Стоит, подперев кулаками бока. Но я вижу, что не сердится.
- Нееет, - поворачиваюсь на живот, с досады утыкаясь лицом в подушку.
- Ни «нет», а «да», - вставай скорее.
Мычу что-то нечленораздельное, не отрывая лица от подушки. Знала бы она, к чему было сказано это «нет».

В кафе.

- Да, Ириш, - прижимаю телефон плечом к уху, пытаясь отыскать кошелек где-то в глубине сумки, - да, я помню. И кексы куплю. Расскажу, обещаю. Ты в курсе, что тебе надо работать в разведке. Твоя техника «мягко, но настойчиво» пошла бы на ура. – Подруга смеется в трубку, попутно расплачиваясь с таксистом.
Протягиваю карточку девушке-барристо, называя свой заказ. Пока жду, поглядываю на часы. Время еще есть, так что, до работы можно и пешком прогуляться. День отличный, да и думается мне на ходу гораздо плодотворнее.
- Ау, ты там заснула? - Голос в трубке смеется.
- Ваш заказ. - Вдыхаю аромат кофе с нотками карамели и шоколада и свежей выпечки.
- Спасибо, - разворачиваюсь к выходу, держа в руках по стаканчику кофе. - Ириш, мне не совсем удобно говорить, и вообще, имей терпение. Будет тебе твой кофе, и сказку расскажу. Веселая, кстати, сказочка.
- Я жду тебя в офисе, подружка. Постарайся хотя бы сегодня не опоздать.
- Не опоздаю, если меня не… - все происходит за доли секунд, но перед глазами как в замедленной съемке, куда-то улетает крышечка со стакана и мой(!) любимый с карамелью (здесь бы в пору хныкнуть от досады) кофе, расплывается по … А по чему, кстати, расплывается?
- Черт, - слышу приглушенное рычание сквозь зубы.
Поднимаю голову, встречаясь взглядом с серо-голубыми глазами:
-… съедят по дороге, - отключаю телефон, не слушая реплики подруги. – Мне кажется, нормально попить кофе я больше никогда не смогу, - улыбаюсь, стряхивая с платья несколько капель карамельного сиропа. И угораздило же выбрать с утра именно белое платье. Как чувствовала. Трясу рукой, стараясь унять неприятные ощущения. Все таки кофе действительно горячий. - И откуда ты только свалился на мою голову? - Бубню под нос. - А ведь утро так хорошо начиналось, - так не кстати вспоминаю свой сон, закусывая губу.

- Ничего не поделаешь, - возразил Кот. - Все мы здесь не в своем уме - и ты и я.
- Откуда вы знаете, что я не в своем уме ? - спросила Алиса.
- Конечно не в своем, - ответил Кот. - Иначе как бы ты здесь оказалась ?(с)

Ты морщишься, оттягивая пальцами рубашку, стараясь охладить. Охладить. Вот же, дура. На руку две капли попало, и то было больно, а у тебя на груди практически все содержимое стакана оказалось. Чувство вины скребется где-то в подсознании, но с другой стороны, нечего замирать в проходе истуканом. Извинения никак не хотят оформляться в слова, поэтому просто стою и смотрю на тебя, переводя взгляд с рубашки на лицо. Ты злишься? Что-то совсем не похоже. Я вижу, как появляются лучики у глаз, когда прищуриваешься, будто изучая, обдумывая что-то. В такие моменты хочется прочитать твои мысли, хотя, если они и в половину похожи на мои, это было бы очень неуместно.
Колокольчик над дверью сообщает о новом посетителе, и ты словно обнимаешь, заслоняя собой от случайного столкновения. Придерживаешь за запястье, чтобы уцелевший стаканчик кофе не почил вслед за предшественником. Чувствую аромат кофе на твоей рубашке и что-то еще. На мгновение хватаюсь рукой за твое плечо, якобы стараясь сохранить равновесие. Я такая врунишка. Наслаждаюсь этим «случайным» прикосновением. Чувствую себя воровкой, будто краду тебя по кусочкам, по частицам, чтобы ты не заметил преднамеренность моих действий.

Улыбаюсь на твои слова. Вижу, что не сердишься и плевать ты хотел на эту рубашку. Ты…ты флиртуешь, обволакиваешь словами, разряжаешь атмосферу, переводишь все в шутку. Хорошо, что мое чувство вины спит глубоким сном. Ты такой забавный. Улыбаюсь уже себе. Тебе не подходит это слово, но оно так четко характеризует мое ощущение сейчас. Ты просто десерт для моего любопытства. Мне интересно кто ты, почему я раньше никогда тебя не видела, какой кофе ты любишь? Хмурюсь, прогоняя из головы совсем не те вопросы.
- Извини за рубашку, - стараюсь виновато улыбнуться, - я просто не ожидала тебя снова увидеть, - потираю пальцами висок, - я что-то совсем не то говорю. И, к слову, пострадала не только твоя рубашка, но и мое платье.

Довольно хмыкаю про себя. Сумасшедший и такой шальной что ли, не знаю, какое еще слово подобрать в ответ на твою фразу. Поворачиваю голову через плечо:
- Кто еще кого угощать должен.

- Со сливками, карамельным сиропом и шоколадом, - смотрю, облизывая губы то ли от предвкушения такого вкусного кофе на языке, то ли такого вкусного…тебя.

Вопросительно поднимаю брови, искренне удивляясь твоему вопросу. Цокаю языком:
- Больной скорее жив, - смотрю на ухмылку и лукавый огонек в глазах, - чем мертв. – Тянусь к внушительному пятну на рубашке, но затем одергиваю руку и смотрю тебе в глаза, - хотя, спорим, ты бы удивился еще больше, услышав то, что я хотела сказать изначально. Я пожалуй отлучусь на пару минут, - не хочу давать тебе шанс ответить на мою последнюю реплику, - попробую спасти платье.
Возвращаюсь к столику как раз в тот момент, когда поднос с кофе благополучно оказывается в центре. Опускаюсь на край стула, расправляя на коленях мокрый подол платья.
С удивлением слежу за твоими руками, расстегивающими пуговицы одну за одной.
- Ты собираешься раздеваться прямо здесь? – Встряхиваю низ платья несколько раз, надеясь что так оно скорее высохнет.

-Севера? – Кладу руки на стол, наклоняясь немного вперед. – Ты приехал откуда-то с севера?
- Так куда ты спешила? - Отвечаешь вопросом на вопрос.
Прищуриваю глаза, стараясь передать в них все возмущение или как в детстве топнуть ножкой и сказать «Я первая спросила».
- Я спешила на работу, - смотрю на часы и понимаю, что рабочий день начинается через двадцать минут, - и все еще спешу, но хочу услышать ответ на свой вопрос и снять это чертово платье.
- Прямо здесь?
- Нет, - передразниваю, - просто я не могу в нем ехать на работу. Да, почти не видно, что оно испачкано, но я-то это знаю, и у меня портится настроение. – В голову приходит решение проблемы. Весьма оригинальное, но что-то другое мой мозг отказывается генерировать.
- И что же ты хочешь?
- Предлагаю тебе искупить вину и не дать моему настроению кануть в Лету. – Стараюсь не думать о двусмысленности, которую слышу в его последнем вопросе. – Давай заберем кофе, отвезешь меня домой, я быстро переоденусь, и подбросишь меня к Бизнес Центру, - выкладываю все на одном дыхании, а затем добавляю, - и, да, кофе несешь ты.

Кафе "Пирожки у Бабушки" - Улицы - Дом семьи Белаква

- Что собой представляет любовь? В нескольких словах.
- В трёх подойдет?
- Вполне.
- Любовь это он.
- Это очень расплывчатый ответ. Кого конкретно ты подразумеваешь?
- Когда к тебе придет любовь, он будет только один. Куда уж конкретнее.


Чуть сжимаю твою руку, перебирая пальцами ткань сорочки. Я не подумала над тем, что мое предложение будет выглядеть так откровенно. Но, согласись, было бы не вежливо оставить тебя стоять под дверью.

Мне нравится твой голос. Нравится шепот, который слетает с твоих губ, когда ты так близко. Нравится, что по спине бегут мурашки, от твоего дыхания.
- Не хочу, чтобы ты притворялся, - улыбаюсь, поворачивая голову, чтобы встретиться с твоим взглядом. Мне нравится видеть твою улыбку. Испытываю такое самодовольство, зная, что являюсь ее причиной.

У тебя красивая машина. Она подходит тебе. Быстрая, немного пугающая своей скоростью, несомненно, красивая и притягательная…она как ты. По пути домой не упускаю возможности искоса понаблюдать за тобой. Ты такой сосредоточенный и в то же время расслабленный, руки плавно скользят по рулю, когда входишь в повороты, словно оглаживая, лаская. Внутренне улыбаюсь своим мыслям, понимая, что это уже становится традицией – улетать мыслями всегда в одном направлении…в твоем.

- Нет, с родителями и братом, - поворачиваю голову в твою сторону, - а это имеет какое-то значение для тебя?
Ответить не успеваешь, притормозив у цветочного магазина. Я улыбаюсь твоему порыву и мне любопытно, какие цветы ты выберешь. Заинтересованно слежу за выходом из магазина. Невольно хмыкаю, окидывая картину в целом: ты с букетом нежных розочек в рубашке нараспашку и кофейный узор во всей красе развевается вместе с полами сорочки.

Любопытная наглость и, не буду спорить, неожиданная. Закусываю губу, хмыкая и пожимая плечами, пытаясь показать, что мне все равно. Интересно, на сколько мой спектакль удачен? Самолюбие – странная штука. Пока оно не уязвлено, ты даже не догадываешься о том, какая мелочь или безделица может его задеть. Пока размышляю, то и дело встряхиваю низ платья. Солнце довольно яркое и думаю, что пока мы доберемся до дома, платье уже высохнет. Жмурюсь, наслаждаясь теплом солнечных лучей. Вдыхаю солнечный свет полной грудью, и его тепло приятно разливается внутри. Сплетаешь наши пальцы, нежно поглаживая.

Улыбаюсь этому жесту и твоим словам. Я видела такое только в фильмах и не думала, что доведется когда-нибудь самой насладиться им в такой обстановке. Приятно, что тут скажешь.
Останавливаемся у дома. Выхожу, размышляя, пойдешь ли следом или стоит позвать, а может не надо. Но ты решаешь сам.

- Ее нет дома, - не оборачиваюсь, просто знаю, что ты стоишь за спиной, пока открываю двери, - ну что, добро пожаловать, - улыбаюсь, пропуская тебя в дом.
Захожу следом почти беззвучно, и только дверь захлопывается позади.
- Мама уже на работе, а Марк в школе. Ты можешь подождать меня в гостиной, - поднимаю голову, встречаясь с тобой взглядом.
Ощущение, когда сердце ухает вниз от твоего взгляда, создавая в груди состояние невесомости. Такое явное и такое неотвратимое.

Ты смотришь на меня, и я знаю, что не могу оторвать взгляд. Ты пытаешься напугать меня? Зачем? Наверное, хочу ответить на твои вопросы, что-то возразить словами, но лишь медленно качаю головой из стороны в сторону. Нет, ты не прав. Я знаю, что ты не прав. Откуда такая уверенность? Спросите что-нибудь попроще. Я просто знаю. Дыхание сбивается, когда ты наклоняешься к шее. Вздрагиваю, поворачивая голову к твоей ладони, упирающейся в дверь. Понимаю, как призывно выглядит этот жест, как обнажается шея, когда волосы соскальзывают с плеча за спину, понимаю, чего боюсь и что хочу почувствовать. Покалывание в ладони от того, как ты сжимаешь, поглаживая. Крепче цепляюсь за твою руку, сильнее вдавливаю пальцы, сплетая крепче. Мне что-то хочется сказать тебе, но слова предательски застревают в горле, когда вижу твои губы так близко, когда мир сужается, сжимается словно пружина, и только твое дыхание, касается моих губ, лаская. Мне мало его, мне хочется почувствовать тебя. Сглатываю, чуть приоткрывая губы, пытаясь вдохнуть. Как же я счастлива, что ты не даешь мне этого сделать, накрывая мои губы своими. Господи, я чуть не всхлипываю от облегчения, наконец-то чувствую тебя. Чувствую вкус твоих губ, настойчивость языка и властность прикосновений. Пытаюсь вдохнуть, но ты не отпускаешь, не позволяешь отстраниться, жадничаешь, словно даже воздух не достоин того, чтобы проникать в легкие, в меня, наполняя собой, наполняя живительным кислородом. Ты знаешь, а мне нравится дышать тобой. Освобождаю руку из плена твоих пальцев, чтобы притянуть к себе, прижаться всем телом, почувствовать, как же приятно скользить вдоль позвоночника, едва пробегая подушечками пальцев, а затем коснуться ладонями, наслаждаясь полнотой этого касания. Хочется беспорядочно гладить, обнимать, притягивать, ни упуская ничего, осознавая, признавая и понимая. Такую простую, такую ощутимую, до боли внутри, до головокружения, потребность в тебе.
Дыхание смешивается под стать сплетающимся в поцелуе языкам. Обнимаю тебя за затылок, зарываясь пальцами в волосы. Наслаждаюсь тобой, вкладывая в поцелуй все, что не могу выразить словами, да и не хочу сейчас что-то говорить. Но ты внезапно замираешь, прервав такое сладкое путешествие по моему телу. Замираешь, а я могу лишь всхлипнуть, протестуя против такой несправедливости. Прерываешь поцелуй.
Медленный вдох.
Сдерживаю себя, чтобы не потянуться вслед за ускользающими губами.
Медленный выдох сквозь стиснутые зубы.
Невольно копирую тебя, стараясь дышать в унисон. Упираюсь лбом в твой лоб и закрываю глаза.
- Дыши, девочка, просто дыши, - успокаивает подсознание, так позно вынырнувшее из ниоткуда.
- Я дышу, - мысленно успокаиваю рвущееся наружу сердце.
- Врешь.
- Вру.
Вдох.

Квартира семьи Белаква - Улицы - БЦ "Сказка"

Мысли о тебе приглушают даже музыку в наушниках.(с)

- А ты сильная, девочка. Сильная. Не спорь. Ты любишь получать то, что хочешь, любишь до умопомрачения нырять в омут с головой. Любишь окунаться в удовольствие, наслаждаясь, пробуя, ощущая, выласкивая каждую лелеянную эмоцию, чувство, каждый сантиметр того, чего так хочешь. Хочешь, хочешь, не отрицай.
- Не отрицаю. Хочу его. Безумно. Надышаться всласть, почувствовать, как он любит и как он вылюбит до остатка, до последней капли.
- Жадная девочка. Сильная.
- Нет, слабая. Такая чертовски слабая, расплавленная жаром его дыхания, его возбуждения. Или моего? Его шепота, его слов. Боже, в каких красках он описывает, что хочет сделать со мной. Или это я шепчу?
- Сильная.
- Слабая.

Воззвать к остаткам разума оказывается достаточно сложно. Но, к счастью, удается попытки со второй-третьей. Опираюсь спиной о дверь, медленно опуская руки по швам, не преминув при этом возможности проскользить ими вдоль напряженных мышц твоих рук. Таких сильных и одновременно нежных, бережно ласкающих, обнимающих, дарящих наслаждение. Иногда кажется, что я сплю. Стоит мне закрыть глаза или на мгновение зажмуриться, ты пропадешь, растворишься, исчезнешь. Смотрю на тебя не моргая, задерживая дыхание, сжимая руки в кулаки. Почему? Не знаю. От досады, быть может, от такого отчетливого ощущения потери, холода без твоих объятий, без твоих пальцев, жадно шарящих вдоль и поперек моего тела. Они исследуют, запоминают, виртуозно манипулируют, заставляя выгибаться, прижиматься, растекаться в твоих руках.

- Ты иногда говоришь такое, что, наверное, должно напугать или оттолкнуть, как минимум, - касаюсь ладонями скул, оглаживая пальцами их остроту и четкость линий, - но не надо пугать меня. Желание касаться тебя почему-то сильнее инстинкта самосохранения, - пожимаю плечами, улыбаясь.
Ты хмуришься, а я едва сдерживаю желание прикоснуться губами к морщинкам на переносице. Так хочется разгладить их губами. Хочется, чтобы ты улыбался, позволяя отчетливее проявиться лучикам вокруг глаз.

С языка так и норовит сорваться протестующее «Я и сейчас хочу. Очень. Безумно. До головокружения».
Если бы ты только дотронулся до меня там, скользнув горячими пальцами под платье, если бы ты дерзнул, погладить ими под белым хлопком, ты бы почувствовал, на сколько тяжело не потребовать то, чего так хочу. Тебя хочу.
- Да, - киваю, делаю шаг в сторону лестницы, - да, - убеждаю себя, что так правильно, так нужно. Кому нужно? Кто сказал, что так правильно? Теперь уже хмурюсь я. Ты не видишь моего лица, не знаешь, чего мне стоит сделать еще шаг и еще, еще по направлению к деревянным ступеням, подальше от тебя. – Оборачиваюсь через плечо, машинально касаясь пальцами покалывающих губ, так саднящих, ноющих после твоего поцелуя и колючей щетины. – Я быстро, - улыбаюсь. Правда улыбка выходит какой-то вымученной, неестественной.

Захлопываю дверь комнаты, а потом еще и защелку замка поворачиваю. Зачем? Наверное машинально. Странно знать что он там внизу и стоять здесь в одном белье с горящими щеками и изнывать от желания прикоснуться к себе, представляя, будто это он ласкает, заставляя выстанывать каждую попытку вдохнуть, заставляя сжиматья в тугой клубок все ощущения, заставляя стекать вниз все неутоленное желание и потребность в тебе. Душ. Нужен душ. Лучше контрастный с ощутимым напором и отрезвляющей прохадностью.
Быстро прокрадываюсь в ванную и спустя 10 минут уже выпрыгиваю оттуда. Быстро переодеваюсь , сушу волосы и глубоко вздохнув пару раз, спускаюсь вниз. Ты стоишь, упираясь руками в столешницу, рассматривая что-то. Мне любопытно, что такого интересного ты там нашел. Подхожу со спины, подкрадываясь на цыпочках, не сдерживая улыбки. Это так будоражит. Сдерживаю такой детский порыв подкрасться и закрыть тебе глаза ладошками, чтобы ты угадывал, кто это. Но почему-то кажется, что ты уже чувствуешь меня, уже знаешь, что я рядом, ощущаешь приближение затылком. Я вижу как напрягаются мышцы спины, вижу как ты сильнее сжимаешь столешницу, но не оборачиваешься. Ты позволяешь мне играть? Спасибо тебе. Подхожу, обнимая со спины и заглядываю через плечо.
- Это мой отец, - шепчу у самого уха. – Многие считают, что он не в себе, но это не так. Он великий человек и самый заботливый и любящий на свете, - улыбаюсь, тяну руку к журналу и закрываю его. – Мы опаздываем, точнее я. Поехали уже, - не смотрю тебе в глаза. Не могу. Знаю, что снова покраснею, с головой выдавая свои мысли.

БЦ «Сказка»

- Спасибо тебе, - поджимаю губы, не зная, что еще сказать. Поцеловать тебя? Нет, не могу. Обнять? Глупо. Я ведь не обнимать хочу. – Я не знаю, что еще добавить, - улыбаюсь, заправляя за ухо выбившуюся прядку. – Еще раз извини за кофе. – Кофе! – Улыбаюсь, вспоминая, что два злосчастных стаканчика так и остались стоять на столике в прихожей.
Поворачиваюсь в сторону входа, делаю пару шагов. Замираю, прокручивая в голове недавние события. А вдруг я тебя больше не увижу? Вдруг ты исчезнешь? Оборачиваюсь. Стоишь, опираясь на капот машины, скрестив руки на груди. Такой красивый, такой хмурый, такой притягательный, такой…мой?
Разворачиваюсь и бегом возвращаюсь к тебе. Обнимаю за спину, утыкаюсь носом в ключицу, вдыхая запах. Поднимаю голову, глядя в твои глаза. Целую в губы, стараясь вложить в этот поцелуй все свои сомнения, все опасения и просто запоминая, какой ты вкусный.

Улицы - БЦ "Сказка"

Пусть рядом от зари и до зари,
Глядят, лаская душу с сердцем, очи,
Но девочкам все хочется любви …
А мальчикам – чего-нибудь пожестче…

Устроено с рождения земли –
Прописано в сонетах и былинах,
Что девочкам все хочется любви …
А мальчикам – погонь с адреналином…

Хоть чем полет веков благослови,
Но на земле всегда одно в основе -
Как девочкам все хочется любви …
Так мальчикам - игры, борьбы и крови…(с)

По дороге в БЦ


Поворачиваю голову в твою сторону, улыбаясь. Так и тянет ответить тебе, словно на экзамене, разложив все по пунктам и по полочкам. Хотя, моя склонность быть через чур многословной еще до добра не доводила, поэтому решаю отшутиться:
- На все твои вопросы ответ «да», - разглаживаю платье на коленях, стараясь чем-то занять руки. Мне немного неуютно сидеть рядом с тобой. Нет, неправильное слово. Просто чувствую себя неловко из-за того, что все происходит со скоростью надвигающегося урагана, из-за того, что где-то в глубине я понимаю неотвратимость и правильность происходящего. Ты, словно торнадо, сметаешь с пути инстинкт самосохранения, мои сомнения, не давая минуты, чтобы усомниться в логичности происходящего, и все, что я могу делать, это смотреть как ты надвигаешься. Пробираешься в мысли, накрываешь собой, словно приливной волной эмоций и стремительно просачиваешься под кожу, впитываешься каждой порой, каждым жаждущим нервом. Вздрагиваю от своих мыслей, машинально потирая плечи, скрестив руки на груди.

У входа в БЦ
Голова кругом. Прикосновения. Тело плавится под твоими руками, натягивается и прижимается. Почувствуй. Владей. Дыши. Так беззаветно, так порывисто забирай меня себе. Ласкай. Сжимай. Пей. Так эгоистично, так жадно хочется, чтобы ты дышал мной.
Смотрю в глаза, окунаясь в них, ныряя с головой. Представляешь, даже страх того, что плавать не умею, не останавливает. Улыбаюсь своим мыслям. В тебе не страшно утонуть. Нежно поглаживаешь так собственнически, так по-хозяйски, и лукавый огонек разгорается в глубине льдистого взгляда.

На секунду кажется, что если заговорю, слово «нет» сорвется с губ прежде, чем разум заставит зубы прикусить язык. Поэтому просто киваю, отвечая утвердительно. Слово «хочешь» не совсем к месту, но не вижу смысла это уточнять. Я люблю свою работу, но сегодня как никогда хочется пересмотреть приоритеты.

Смотрю вопросительно прищурившись. Интуиция что-то шепчет, но шум крови в ушах и запущенная тахикардия не дают к ней прислушаться. Протягиваю телефон.

Улыбаешься, словно гипнотизируя лучиками в уголках глаз. Невольно губы растягиваются в улыбке вслед за твоей. Я не могу стоять здесь вечно, потому что с каждым твоим касанием, с каждым жадным вдохом идея остаться кажется мне все логичнее, и пока я не начала искать оправданий своей логике, пора уходить.
- Ммм.., пока? – Хочется сказать это бодрее, легкомысленнее что ли. Не получается. Ну почему у меня никогда не получается нормально попрощаться, не оставляя внутри себя это чувство безысходности. Такое противное, аж до скрежета зубовного.

Целуешь в губы. Даже, скорее не целуешь, а легонько касаешься моих губ своими.

Офис "Арт-Декор"

Телефон начинает трезвонить перед дверями лифта:
- Лира, боже! – Отношу телефон в сторону, поморщившись.
- Тшшшш, не кричи. У меня будто мозг взорвался. – Вздыхаю как-то досадно, потирая переносицу пальцами и закрыв глаза, - я уже в лифте.
- Подружка, у тебя все хорошо? – Голос гораздо тише, приправленный нотками заботы и неподдельного беспокойства.
- У меня? – Хмыкаю. – Могло быть и лучше, наверное.
- В смысле?
- Без смысла. Ладно, не грузись. Как там на трудовом фронте?
- Без происшествий. О! – Вспоминает Ириша, - Лолу кажется очередной ухажер кинул, - с нескрываемым злорадством в голосе.
- Язва ты.
- Спасибо за комплимент.
- Все, давай. Я скоро. – Отключаю телефон, и на выходе из лифта натыкаюсь на Марию Викторовну.
- Лирочка. – Шморгает носом, промокая в уголках глаз бумажным платочком.
- Мария Викторовна, - удивленно окидывая руководство взглядом и прижимая к груди телефон, - вы же на больничном.
- Ой, отмахивается, - не мой случай. Знаешь, как говорят, сделай или умри, так вот, - поднимает вверх указательный палец, - мой девиз «Умри, но сделай», так что даже смерть не может заставить меня бросить свое детище на произвол судьбы.
- Мгм, - бормочу что-то невнятное, кивая.
- Кстати, - смотрит на часы, - половина одиннадцатого, - смотрит вопросительно, сканируя своим внутренним детектором.
- Я как раз к заказчику ездила с утра, - протискиваюсь в сторону коридора, практически скользя вдоль стены.
- Да, хорошо, - кивает сама себе, снова шморгая носом, - очень хорошо. - Но больше не уезжай без предупреждения, а то я подумала…, - ладно, отмахивается, -пошли ко мне, расскажешь как у тебя дела с клубом. Ирина говорила, что ты вчера вечером туда ездила.
Закатываю глаза, но делать нечего, плетусь следом.
Стойко выдерживаю все расспросы, стараясь больше кивать, нежели говорить. Благодаря чему благополучно доживаю до обеденного перерыва.
- Ладно, беги обедать, а то засиделись мы, - закрывает мой альбом со скетчами, протягивая мне, - маме привет передавай.
- Обязательно, Мария Викторовна, - почти вприпрыжку лечу к двери и добавляю, обернувшись, - мама просила напомнить про ужин в воскресенье.
- Да-да, - если совсем не свалюсь с ног.
- Выздоравливайте, - проскальзываю мимо «убитой горем» Лолы, не упуская возможности злорадно улыбнуться. Видимо ехидство Ириши заразно.
Вваливаюсь в кабинет и, закрыв дверь, падаю на стул, откидываясь на спинку.
- Рассказывай, - подруга в мгновение ока оказывается рядом, присаживаясь на краешек стола.
- Могла бы и предупредить, что наша трудяжка на работе, - корчу обиженную моську, но улыбка все равно касается глаз.
- Да кто ж ее разберет, - закатывает глаза, вздыхая. – Рассказывай, - щипает за плечо.
- Ауч, - потираю ладонью, - синяк останется. – Да нечего особо рассказывать, - продолжаю после небольшой паузы, стараясь не выдать дрожи в голосе.
- Дааа, - кивает, - я вижу. Где мой кофе и медовое пирожное?
Телефон пиликает входящим сообщением. На автомате нажимаю «просмотр» и зависаю как в детской игре. Морская фигура замерла:
"Хочу тебя. Сейчас"
Моргаю часто-часто и улыбаюсь.

- Девочка, твоя улыбка как сотня лампочек, сотня лампочек в тысячу ватт.
- Это он.
- А вдруг нет, - ехидничает внутренний голос.
- Он, - самоуверенно и так самодовольно.
- Думаешь?
- Знаю.

- Алё, - пара щелчков пальцами перед глазами, - Земля прием.
- Ммм? - Поднимаю глаза на Иришу.
- Значит и рассказывать особо нечего, - наклоняется, читая сообщение.
- Мгм, - поворачиваю телефон дисплеем вниз.
- Лира!
- Ира! – Передразниваю подругу. - Прости, Ириш, - виновато улыбаюсь, просто…, - звонок телефона отвлекает от разговора.
- Здравствуйте, - приятный мужской голос в трубке, - это служба доставки. На какой этаж доставить заказ?
- Эээм, - переглядываюсь с Ирой, закрыв динамик ладонью, - ты что-то заказывала и оставила мой номер?
Ириша отрицательно качает головой.
- Девушка, вы меня слышите?
- Мгм, то есть да, конечно. Девятый этаж. Офис «Арт-Декор».
Кладу трубку. Немая сцена. Просто смотрим с Иришей друг на друга.
- Надо встретить, а то неизвестно, что там за доставка.
- Мгм, - смеюсь, выходя из офиса, захватив из сумки кошелек.
Спустя десять минут возвращаюсь в кабинет, со стаканчиком карамельного наслаждения и целой упаковкой эклеров.
- Ням-ням, - сластена плотоядно пялится на мою ношу, - и сколько эта вкуснотень стоит?
- Уже оплатили.
- Кто?
- Понятия не имею, - пожимаю плечами. Вру, конечно же. Имею. Еще как имею.
Улыбаюсь, отпивая кофе, смакую, наслаждаясь, как вкус распространяется во рту и мягко скользит вниз по горлу. Хочется мурчать от удовольствия. Иришка тянется пальчиками к эклеру. Наиграно бью ладонью по пальцам. Сластена руку не отдергивает, мотивируя возмещением морального вреда и неудовлетворенного любопытства. С наслаждением вгрызается в эклер, зажмурившись, а я иду ставить чайник, не выпуская из рук стаканчик кофе.
Усаживаюсь поудобнее, стянув из коробки эклер. И как ты про эклеры догадался? Беру в руки телефон, перечитывая сообщение. Нет, не приснилось.
Поразмыслив, набираю ответное сообщение:
«Жадинка :Р»
Делаю глоток кофе, облизываюсь и отправляю вдогонку еще одно сообщение.
«Спасибо за кофе и, эклеры. Обещаю загладить вину за испорченную рубашку, если конечно еще увидимся»
Спустя секунд тридцать телефон вновь пиликает:
"Ваше сообщение доставлено"
Откидываюсь на спинку стула, попивая кофе и жмурясь от удовольствия.

Офис "Арт-Декор" - Клуб "У семи гномов"

Целуемся хищно
И думаем вещно;
Внутри меня лично
Ты будешь жить вечно…(с)

Офис "Арт-Декор"

- Лирочка, - Мария Викторовна вплывает в кабинет, поглядывая то на меня, то на Иришу, прихлебывающую зеленый чай вприкуску с эклером, - это последний заказ Лолы, - протягивает папку с наработками, - Лола на больничный ушла, а заказчик ждать не может. Так что, девочки, заказ ваш.
- Вот же с..ка, - бормочет Ириша, чуть ли не капая ядом с клычков в чашку с чаем.
- Что, прости? – Мария Викторовна удивленно вскидывает брови.
- Мы все сделаем, - встреваю в разговор, забирая папку из рук начальницы.
- Вот и замечательно, - хлопает в ладоши и царственно выходит из кабинета.
- Ты самоубийца, - картинно закатываю глаза, укоряя подругу, - язык твой враг твой.
- Ну, ведь правда с..чка крашеная, она это специально, - бросает недоеденный эклер обратно в коробку.
- Да какая теперь разница, - протягиваю папку Ирише, отвлекаясь на мелодию входящего сообщения.

- Вот сволочь, - хмыкаю, улыбаясь.
- А я тебе про что, - возмущается Ириша.
- Мгм, - машинально киваю, перечитывая сообщение.
Следом прилетает второе сообщение:

Теперь я уже смеюсь в голос, усевшись на краешек стола. Вот же…
- Что тебя так веселит?
- Да так, - бросаю телефон в сумку и сгребаю все бумаги в одну стопку, кладу кипу на угол стола, выключаю компьютер.
- Ты куда это?
- Из «Семи гномов» звонили. Встречу перенесли на пять.
- А это, - трясет папкой перед лицом, - теперь моя проблема?
- Ты умничка, у тебя все получится, - цитирую слова Марии Викторовны, стараясь передать всю интонацию и мимику.
Ириша пырскает со смеху и, отмахнувшись, раскрывает папку, начиная перелистывать страницы, попутно бубня под нос что-то не совсем литературное.

Клуб «У семи гномов»

- Здравствуйте, у меня назначена встреча с вашим пиар-менеджером, - перекладываю папку с одной руки в другую, поправляя сумку на плече, - на четыре часа, - поясняю более уверенным голосом.
Ответа не последовало, меня просто пропускают внутрь. Прохожу, осматриваясь. Внутри меня все ликует в предвкушении, так как работы предстоит много. Никогда раньше не осматривала клуб с профессиональной точки зрения. Да и в такой ранний час я здесь еще не бывала. Музыка не бьет по ушам, все вокруг не закипает, сливаясь в едином порыве безудержного веселья, бармены не суетятся как заводные куклы, исполняя завораживающие пируэты, светомузыка не ослепляет, врезаясь в глаза мельтешащими, прерывистыми бликами.
- Здравствуй, милочка, - кто-то за спиной отвлекает.
Оборачиваюсь на звук голоса:
- Ээээм, здравствуйте, - с нескрываемым удивлением рассматриваю коренастого мужичка, с вытоптанной полянкой лысины. – Я Лира, буду заниматься вашим клубом.
- О, - всплескивает руками, заламывая пальцы, - ты мне льстишь, пупсик. Клуб не мой, хотя, - наклоняется ближе, отчего я автоматически отклоняюсь подальше, - я незаменимый и хозяин меня очень ценит. – Протягивает руку так наиграно, будто не для рукопожатия, а для светского поцелуя. И что-то мне подсказывает, что в реверансе приседать не мне. – Можешь звать меня Моня.
- Мгм, - киваю, - это просто замечательно, - отделываюсь парой дежурных фраз. – Давайте поговорим о деле.
- Ну разумеется, Лирочка, - одергивает сиреневую рубашку с воротником-стойкой и стразиками вместо пуговиц, - ведь я могу тебя так называть.
- Да, думаю можете.
- Ой, - отмахивается, закатывая поросячиь глазки-пуговки, - к черту эти церемонии, лучше сразу на «ты».
- Хорошо, - киваю.
- Славненько, - потирает ладони, - теперь к делу…

Обговорив все детали и пожелания, чудо-пиарщик куда-то удаляется, оставив меня осматриваться и прикидывать способы воплощения задуманного.
Облокотившись на барную стойку, постукиваю карандашом по блокноту, то и дело покусываю кончик карандаша, стараясь призвать мысли к порядку.
Чьи-то руки опускаются по обе стороны от меня, вызывая стойкое ощущение дежавю. Улыбаюсь своим мыслям, а мысли резко сбиваются в кучу, словно натолкнувшись на невидимую преграду. Они уже разворачивают транспаранты, скандируя твое имя. Твое. Потому что я знаю, что это ты. Я чувствую.

Зажмуриваюсь, наслаждаясь твоим голосом и дыханием, вызывающим мурашки вдоль позвоночника. Хочется поежиться. Сдерживаю себя, поворачиваясь в кольце твоих рук.
- А я думаю, что все с точностью до наоборот, - любуюсь тобой, медленно, смотрю то в глаза, то на губы, то очерчивая взглядом скулы, так спокойно, будто рисуя касание взглядом, а сердце так примитивно готово захлебнуться первобытным ощущением счастья.
Мы разговариваем ни о чем, просто хочется слышать и слушать тебя. Хочется говорить с тобой, улыбаться твоим поддразниваниям и провокационным вопросам.
Я не знаю, куда деть руки, поэтому то и дело кручу в руках карандаш. Хотя, лукавлю, конечно же. Я знаю, как хочется тебя обнять, провести ладонями вдоль позвоночника и вверх к затылку, пропуская твои волосы сквозь пальцы. Но не буду. Пока что не буду.
Мы просто разговариваем, лаская друг друга словами, интонациями. Почему-то очень нравится предвкушение и нравится нагнетать желание полнейшего обладания тобой.
Ты провоцируешь, заставляя в мыслях делать глупости. Почему не наяву? Потому что, мне нравится наша игра. Я не знаю, чего ожидать от тебя и от этого еще сильнее вгрызаюсь, всматриваюсь в твой голос, мимику. Впитываю выражение глаз, ласкающих и обещающих так много.
Мы просто разговариваем. Нравится знать, что ты не оттолкнешь, более того, я вижу в твоих глазах отражение своих желаний. Это будоражит, заставляя кровь плавиться, лаская вены, вызывая дрожь во всем теле.

Облизываюсь, закусив губу. Сдерживаю детское желание спросить, а что же с ними делают. Хотя, зачем собственно сдерживаю?
- А что будут делать? – Так и хочется показать язык, мол «что, съел?».

Улыбаешься, прищурившись.
- Поцелуй, - заигравшись, не сразу понимаю, какое слово слетает с губ, а подсознание торжествует.
Не знаю, хныкаю ли мысленно, или наяву, сплетаясь с тобой, сливаясь, сплавляясь во что-то более значимое, более очевидное, желанное. Такая примитивная, осязаемая потребность в твоих касаниях. И чем больше получаю, тем больше хочется. Отпускаешь мои губы, давая перевести дыхание, но не выпускаешь из объятий, лаская поясницу и поглаживая затылок пальцами.

- Поехали.
Видимо, следуя общепринятой логике, здесь должен был быть вопрос «Куда?», но кто знает, что должно быть, а что правильно? Я не знаю, поэтому просто смотрю в твои глаза.

Глаза не врут, они, как голоса,
Наружу прорываются сквозь веки…
Ты хочешь правду знать о человеке?
Не слушай слов, читай его глаза…

Спортивная арена

Я могу тихонько спуститься с крыш,
Как лукавый, добрый Оле-Лукойе;
Как же мне оставить тебя в покое,
Если без меня ты совсем не спишь?(с)

Наивно и как-то по-детски всю дорогу ерзаю на сиденье авто рядом с тобой. Тереблю волосы, постоянно заправляя их за уши, говорю невпопад, стараясь выведать куда мы едем. Всему виной чрезмерное любопытство и, наверное, небольшая толика азарта.
Мы подъезжаем к зданию спортивной арены, и ты паркуешься недалеко у выезда. Хмурюсь, смотрю то на тебя, то на вход, где уже порядком собралось народу. Ты выходишь из машины и я на автопилоте повторяю твое действие.

Обходишь авто, и легонько касаешься губ. Приобнимаешь за талию, притягивая ближе к себе.
Мы успеваем перекусить и даже тогда не перестаем ребячиться, словно подростки на первом свидании. Свидание…странно, но мы как-то упустили этот момент, словно перепрыгнув за ненадобностью, переходя сразу к десерту.

Смеюсь, оттого, что твой вопрос приходится так кстати. Жаль, что мысли ты читать не умеешь.
- Хм, - улыбаюсь, стянув у тебя из пакетика еще парочку хрустящих ломтиков картошки, - Я люблю мороженое. Пломбир с клубничным или персиковым сиропом, с шоколадной стружкой тоже вкусно, - облизываю пальчики, отправив в рот второй кусочек картошки фри.
Целуешь, воруя вместе с поцелуем мою улыбку и заказываешь мороженое. Съедаю все до последней капельки, облизываю ложку и понимаю, что даже баскетбол не испортит мое настроение.
Поначалу стараешься объяснять мне правила, то и дело отвлекаясь от хода игры. Я не особо вникаю, хотя и киваю в нужные моменты, делая вид, что поняла, приняла, осознала. Мне кажется, я плохо блефую, так как игра по-прежнему заботит меня постольку поскольку. То ли дело ты. С лихвой компенсируешь абсолютно не интересную для меня игру, сплетая пальцы с моими, поглаживая и сжимая чуть сильнее, словно в порыве (видимо в наиболее острые игровые моменты). Я редко смотрю на площадку и все чаще просто жмурюсь, утыкаясь носом в твое плечо или чуть ближе к шее. Просто вдыхаю твой запах, просто дышу.
После игры ты такой окрыленный, порывистый. Самоуверенно полагаю, что это не только заслуга твоей любимой команды, одержавшей победу. Обнимаешь, снова притягивая к себе, зарываясь лицом в волосы. Что-то говоришь на ухо, но я не слышу из-за фанатов, то и дело выбегающих с победными воплями из здания спортивной арены. Мне приятно видеть тебя таким расслабленным и возбужденным. Взгляд жаркий, блестящий, искрящийся каким-то тайным огоньком.

- И сколько накопилось жен? - Удивленно вскидываю брови, чуть наклонив голову, улыбаюсь такой откровенной дерзости и прямолинейности. Играешь нечестно, словно поддразнивая, подогревая любопытство.

- Ммм, - хмыкаю, не скрывая самодовольной улыбки, - так мне оказана великая честь. Но, я надеюсь ты понимаешь, что ты, единственная причина моей «любви» к баскетболу. На подобные мероприятия меня обычно калачом не заманишь, - улыбаюсь, приблизившись к самому лицу, потеревшись своим носиком о твой. – Я больше люблю музыку и танцевать.

Кладу указательный пальчик на твои губы, прерывая монолог. Улыбаюсь, представив тебя с розой в зубах на пороге дома. Это будет особенно эпично, если откроет мама. Целую в губы, не сразу убирая пальчик.
Снова потираюсь носиком, только уже о щеку. Какое-то странное желание, такой ребяческий жест и совсем не вяжется с тобой, но, уж будь уверен, я свяжу.

Видимо тебе доставляет садистское удовольствие, наблюдать, как мои глаза, в который раз, становятся похожими на две монетки, округляясь от удивления.
Так и хочется спросить, «а что было бы, если бы была кровать?», но на одни и те же грабли два раза не буду наступать. Чревато.
- Тогда, - шепчу в самые губы, - поцелуй меня еще раз и поехали ко мне.
С упоением наблюдаю за твоей реакцией, укоризненно цокаю язычком, и смеюсь, оказываясь сильнее вжатой в дверцу машины. Успокаивающе глажу по затылку, лаская пальцами.
- У меня есть кровать. Я посплю там. Одна. – Преднамеренно делаю паузу после каждой фразы, целуя то в верхнюю, то в нижнюю губу.
Рычишь, видимо желаешь что-то сказать, но сдерживаешься. Нет, не злишься, а скорее наоборот. Мне кажется, что это еще больше утверждает тебя в намерении получить желаемое. А желаемое – я. По крайней мере, мое самолюбие позволяет мне на это рассчитывать.

Да, я тоже помню, любимый Песня действительно частенько играет по кругу на повторе

Лео, офис на девятом этаже